Ермакова Светлана Геннадьевна
Шушпанчик. Война на два фронта

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Тася по прозвищу Шушпанчик, выйдя замуж за попаданца, нажила множество проблем. Теперь она вынуждена вести войну сразу на два фронта - в инопланетной боевой армии и внутри собственной семьи за родовое гнездо и главенство в роду.
    Но Шушпанчик - победитель по своей природе. Главное, чтобы в неё верили...
    ЗАКОНЧЕНО.
    .
    Это вторая книга о приключениях Шушпанчика, но она может читаться и отдельно.
    .
    Полный текст книги можно приобрести на сайте ПродаМан.
    Всю трилогию "Шушпанчик" в одном файле можно приобрести в интернет-магазине "Призрачные миры"
   Эх, солдатские штаны
   На две стороны равны,
   И рубаха, как война,
   На два фронта делена.
  
   ГЛАВА 1
  
   Здравствуйте. Вас наверное удивляет, почему какая-то блондинка с Земли в военно-полевой форме и с погонами на плечах, говорящими о том, что она - лейтенант армии планеты Зинтаг, едет в кузове старого рыдвана - грузовика, накрытого брезентовой крышей, вместе с другими людьми, мужчинами и женщинами, одетыми словно для пикника в лесу? Ладно, расскажу кратенько.
   Меня зовут Тася, в девичестве моя фамилия была Шушпанова, и кое-кто на Земле до сих пор называет меня Шушпанчик. Сейчас я уже в третий раз замужем, и ношу дурацкую по звучанию, но славную по истории фамилию Айнэнэнай, известную во всех развитых мирах обитаемой Вселенной, потому что именно этот род является главным исследователем связи людей с информационным полем Вселенной. Это он изобрёл голосового ассистента для этой связи с приятным женским голосом и назвал его Вася, от "войс ассистант". Мой муж Клиффорд как раз тоже сейчас переместился сюда, чтобы осчастливить Васей и этот недавно принятый в межмировое содружество отсталый Зинтаг.
   Ой, извините, рассказ придётся прервать - тут одна женщина лет тридцати пяти что-то не поделила с сидящим рядом парнем и громко выражает своё возмущение писклявым голосом.
   - В чём дело? - начальственно нахмурила я брови.
   Судя по тому, что больше ни у кого из моих попутчиков на плечах погонов не было, они все были рядовыми армии, а значит, я удостоилась чести быть главной в этом рыдване.
   - Он всё время на меня наваливается, - пожаловалась женщина, обладательница маленького роста, но несколько пышного телосложения.
   В этот момент грузовик качнуло на повороте и её невозмутимый сосед опять возлёг на эту женщину.
   - Вот, видите! - пискнула она откуда-то у него подмышкой.
   Грузовик качнуло в другую сторону и уже женщина, в свою очередь, навалилась на парня, но, по какой-то своей логике, опять обвинила в этом его.
   - Ваше имя, рядовой? - спросила я женщину.
   - Меня зовут Пульха Семуши, - пропищала она мне.
   Оп-па. Знаю о ней кое-что. Доброволец с Тауина, решила отправиться на войну, чтобы повысить свой класс и индекс социальной полезности. Браки на Тауине могут состоять максимум из трёх супругов, и она является второй женой своего мужа. А поскольку любые споры в обществе по обычаю принято решать в пользу того, у кого выше класс, то она вознамерилась таким образом сравняться с первой женой, дабы не быть вечно априори неправой. И я её в этом очень хорошо понимаю.
   - Рядовой Семуши, отставить возмущения! Вы не просто в армии, вы пришли воевать.
   - Да, воевать, а не лежать под этим... с которым мы даже не представлены друг другу!
   - Значит, привыкайте к временным неудобствам. Иначе ваша служба начнётся со взыскания за развязанный скандал, а это только понизит ваш индекс. Всех касается, - обвела я взглядом остальных пассажиров кузова.
   Вот так-то, будем цеплять подчинённых за живое и понятное. А нечего мне мешать рассказывать!
   Так вот... Одна такая же вот дамочка из рода Айнэнэнай по имени Грейс озадачилась тем, как бы ей вырвать для мужа победу во внутрисемейной войне за родовое гнездо и главенство в роду, и не придумала ничего лучше, как незаконно обратиться с этим вопросом к аналитическим программам, подключенным к инфополю Вселенной, от которых, в свою очередь, и работает Вася, если я правильно понимаю эту схему. И она получила ответ, что помочь им самым оптимальным способом может некая Таисия с планеты Земля, то есть я. А поскольку её сын Клиффорд как раз собирался подыскивать себе жену через брачную контору, следующим эпизодом её преступной деятельности была подтасовка имени идеально подходящей для него женщины - вместо какой-то неизвестной мне тауинки Вася была вынуждена назвать той конторе моё имя. И Клиффорд отправился за мной на Землю. Ну а там у нас с ним неожиданно любовь возникла, и брать за себя вторую жену, ту идеальную для него тауинку, он категорически отказывается, несмотря на преимущества, которые принёс бы этот брак семье. Тешу себя мыслью, что он этого не хочет из любви ко мне, а не только потому, что я ему не позволю. А я не позволю. И даже если вы - любитель полигамных отношений в "клубничных" историях, надеюсь, сможете меня в этом понять.
   На одном из светских приёмов я умудрилась спасти от нападения и неминуемой смерти посла Зинтага на Тауине, и за это он вознаградил меня от души - вручил боевую медаль, а для её получения предложил формально заключить контракт на военную службу в качестве лейтенанта армии Зинтага, и тут же отправиться в запас.
   Контракт я подписала и медальку боевую получила, подскочившему индексу общественной полезности порадовалась, дурында. А обстоятельства возьми да и изменились - тут война началась и всеобщая Зинтагская мобилизация. И спросить не с кого - посла Зинтага на Тауине убили потом всё-таки, и медаль за спасение его жизни теперь выглядит нелепо. Васька почище любого юриста разъяснила, что мне будет за неисполнение контракта. Выбирай, Шушпанчик - идти на войну или дезертировать, забиться, поджав хвост, на Земле, и нос в другие миры обитаемой Вселенной не высовывать. А если я уже - не могу? Не могу бросить мужа, не могу отдать сволочному дяде Дэниелу родовое гнездо моих будущих детей, имеющих право на путешествия по всем мирам обитаемой Вселенной, и обречь их на сидение рядом со мной на Земле, либо на отправку их к отцу, когда им стукнет три годика. Без меня.
   Я выбрала войну. И воевать мне придётся на два фронта - с родственничками, борющимися за власть в роду, включая собственную свекровь, желающую оженить сына вторично - и тут, на Зинтаге, с вражеской страной, напавшей на половину единственного имеющегося здесь материка, лояльную к развитым мирам Вселенной.
   Нет, вы зацените, как я здорово всё рассчитала - закончила рассказ о себе в аккурат к моменту, когда мы прибыли на место! А если вы чего-то не поняли или не запомнили, так я буду разъяснять по ходу повествования.
   А прибыли мы в какой-то военный лагерь. Я выпрыгнула из грузовика и огляделась. О том, что это лагерь и именно военный, можно было заключить логически, потому что так нам сразу и говорили при посадке в грузовик на таможне Зинтага, куда нас всех переместили с планеты Тауин - мол, залазьте давайте, вас отвезут в военный лагерь. А ещё тут у некоторых при себе было оружие, которого я не то что в руках никогда не держала - и вблизи-то не видела. Просто по его форме догадалась, что это оружие, ну и опять, же, логически заключила. Ну и всё. Никакой единой формы на тутошних людях не было, и погонов тоже пока что ни на ком не наблюдалось. Вылезшие из грузовика вслед за мной граждане Тауина испуганно сбились в кучу, как овечки. К нам никто не подходил, и я поняла, что придётся мне искать глубинный смысл в нашем здесь нахождении самостоятельно.
   Я отловила за шкирку какого-то бегущего мимо паренька и спросила:
   - Где здесь штаб? Кто главный в лагере?
   Да, я была пониже его ростом и гораздо стройнее по комплекции, но именно я могла держать его за шкирку, а не он меня. Дело было, конечно, в красующихся на моих плечах погонах... ну и в моём несомненном обаянии.
   - Штаб вон там, - показал парень на одно из небольших зданий неподалёку, - а главный у нас майор Ринкс.
   Я отпустила воротник парня и потопала к штабу. Хорошо, что я спросила сперва, прежде чем топать. Потому что без этого я направилась бы к другому зданию, выглядящему более солидно, и попала бы прямо в бордель, как это выяснилось позже.
   Майор Ринкс имел хитрый взгляд, лысину, обрамлённую кудрявыми волосами в форме лаврового венца, и пивной животик. Я понятия не имела, как принято в армии Зинтага обращаться к старшим по званию, поэтому, ориентируясь на нечёткие представления об армейских порядках родного мира, спросила:
   - Господин майор, разрешите доложить? Лейтенант Айнэнэнай с планеты Тауин явилась для прохождения службы.
   - Быстро же вы добрались до меня, - досадливо покачал головой Ринкс, - Добровольцы с Сарды намедни полдня блуждали по лагерю, пока на штаб случайно не наткнулись... А вы, стало бы, та самая Айнэнэнай, из рода учёных-торсионников, что получила медаль и погоны из рук нашего посла, земля ему пухом?
   - Не знала, что слава обо мне столь громкая, - скромно потупилась я. Едва удержалась, чтобы пол ногой не ковырнуть.
   - Да, ругань в войсках тогда стояла знатная - получить звание офицера, не отслужив ни дня в армии - это было неслыханно... Ну что же, раз вы у нас лейтенант, принимайте подразделение, сформированное из добровольцев-инопланетян Сарды и Тауина.
   - Но... они же ничего не знают и не умеют, - испугалась я.
   - Ну а кем же ещё вам командовать, как не такими же неумехами, как вы? - удивлённо развёл руками майор.
   Я молча смотрела на майора, а он - на меня. Я никак не могла понять, что ему от меня требуется, чтобы утратить желание поиздеваться и обрести желание помочь. Хочет моего признания в незаслуженности звания? Да не вопрос!
   Всё-таки у нас, женщин, есть свои преимущества перед мужчинами. И я сейчас вовсе не о том, что слабый пол сильнее сильного в силу слабости сильного пола к слабому. Я хочу обратить ваше внимание на то, что мужчины - заложники собственных амбиций, гордости и самолюбия. Попробуйте кому-то из мужчин сказать, что какого-то его достижения он вовсе не достоин. Он же по потолку от злости бегать будет, даже если это правда! Особенно, если это правда. А женщины? Да они только гордятся чем-то, полученным от мужчин или от судьбы за просто так. Или обвините абстрактного мужчину и абстрактную женщину в недостатке ума - и в большинстве случаев мужчина оскорбится, а женщина только хихикнет - отсутствие высокого интеллекта совсем не препятствует её жизненному успеху в построении собственного гнезда. А часто даже помогает, добавляя привлекательности в глазах мужчин. Была у меня одна знакомая, председатель небольшой коллегии адвокатов - так она просто обожала, когда её случайно принимали за секретаршу! Есть, конечно, и у женщин своя "ахиллесова пята", в которую их можно уязвить морально, но в тот момент у нас с майором разговор о внешности не шёл.
   Поэтому мне не составило никакого труда вымолвить:
   - Майор, я понимаю, что своими погонами оскорбляю всех офицеров нашей армии. Но, поверьте, не я была инициатором присвоения этого звания и вручения боевой медали. Просто отказаться от их получения в тот момент у меня не хватило ума.
   Ринкс был доволен. Но всё же сказал:
   - Всё это очень интересно, но я не понимаю, для чего вы решили сейчас исповедаться.
   - Я пришла воевать, а значит, хочу выжить, победить и вернуться домой. Но без помощи опытных товарищей мне не справиться.
   - Все опытные товарищи у нас нарасхват. И большинство из них сейчас на переднем фронте, под пулями врага! - сварливо сказал майор, - А здесь не военное училище, а лагерь для формирования войск.
   Он сейчас так надулся, что я опасалась за его пуговицы на рубашке, обтягивающей живот. Сам-то он много воевал под пулями, интересно? Впрочем нет, не интересно.
   - Я тоже отправлюсь туда, куда меня направят, - осторожно решила надавить я, - возможно, под те же пули. А если кто-то из моих солдат выживет и расскажет межмировому сообществу, что инопланетных добровольцев на Зинтаге без обучения и помощи бросают в бой, может некрасиво получиться.
   - Ладно, - решил Ринкс, немного подумав, - выделю вам в помощь кое-кого. Одного сержанта. Завтра. Остальное всё в силе - вы назначаетесь командовать взводом из отделений добровольцев Тауина и Сарды. А сейчас вас всех разместят в казарме и поставят на довольствие. Идите.
   - Слушаюсь.
   И я пошла. Подошла к поредевшей кучке из прибывших со мной людей, сидящих на своих баулах в том месте, где мы выгрузились из уехавшего уже рыдвана.
   - А где остальные? - спросила я.
   - Пошли на разведку и пока не вернулись, - флегматично доложил какой-то сухонький мужичок лет сорока пяти, напомнивший мне актёра Семёна Фараду.
   - А куда пошли? - спросила я.
   - Вон в тот большой дом.
   - Ладно. Пульха Семуши! Бегом в тот дом, передай мой приказ немедленно возвращаться сюда.
   Та послушно... нет, не побежала. Пошла в тот дом. А через минуту она быстро выкатилась оттуда как колобок от пенделя, что-то возмущённо пища на ходу.
   - Мы тут сидим, а они там гуляют! - сказала она, подбежав к нам, - С девками!
   Мужчины, которые ещё оставались здесь, дружно совершили различные телодвижения в направлении того же дома.
   - Не двигаться! Пульха, ты передала мой приказ?
   - Да, я сказала, только не знаю, все ли меня расслышали и поняли.
   Бардак какой-то. Во всех смыслах этого слова.
   Тем временем к нам подошёл какой-то господин в рубашке с маленькими кружевными оборками и кожаной жилетке, и предложил следовать за ним. Он привёл нас к длинному одноэтажному бараку с единственным окном. Внутри имелось одно большое помещение, заставленное металлическими койками. У дальней стены на койках сидели люди, человек двадцать-двадцать пять, мужчины и женщины. Остальные койки были свободными.
   - Это казарма, - соизволил объяснить господин с кружавчиками, - тут вы будете жить, пока вас на отправят на линию фронта. Туалет и помывочная - через дорогу. Располагайтесь. К ужину я вас отведу в столовую, там и перепишу всех поимённо.
   - Стоять, - скомандовала ему я, увидев, что он намылился улизнуть, - карта лагеря у тебя есть?
   - Нет никакой карты!
   - Тогда показывай как следует. Где спят мужчины, где - женщины, где - офицеры, где - женский туалет и баня, где - мужские.
   - Спать можете как хотите, вон стоят ширмы для устройства перегородок. Офицеры спят кто где, специального здания для них нет. Вы будете спать в этой казарме. Туалет и помывочная тоже не делятся на мужские и женские. Тут вам не отель. Сами назначайте очередь в туалет и график помывки.
   Смотрю, мои добровольцы из развитых высокотехнологичных миров в шоке застыли, рты пораскрывали... Даже я потихоньку начинала офигевать. Ведь тут же не временный фронтовой лагерь, а что-то вроде тыловой учебки, если я хоть что-то понимаю...
   - Где хозяйственная часть, чтобы взять инструменты, материалы и прочее?
   - Идёмте, покажу, - выдавил кружавчатый.
   Мы с ним вышли из казармы и встретили нескольких расхлябанно, нога за ногу, идущих к казарме мужчин, очевидно "разведчиков" местного борделя.
   - За самовольное оставление точки сбора объявляю вам наряд на строительно-хозяйственные работы! - злорадно объявила им я, - Идите за мной, сейчас будете носить орудия своего труда. Я имею в виду шанцевый инструмент и всё такое.
   В общем, нашли мы хозяйственную часть, выбила я под свою ответственность лопаты, доски, молотки, топоры, гвозди, а также получила на весь свой взвод мыло хозяйственное и банное, зубной порошок, туалетную бумагу и прочие предметы гигиены с канцтоварами.
   Посмотрев на имеющееся деревянное строение "туалет типа сортир Мэ и Жо два в одном" с дырками в полу, я велела "разведчикам" неподалёку копать выгребную яму под ещё один туалет, приказав известное на моей родине "копать отсюда и до обеда, вернее, до ужина".
   Казарму внутри разделили ширмами вдоль, так, чтобы никто не бегал до входной двери через половину служащих противоположного пола. Себе отгородила отдельную "спальню" с кроватью, столом, двумя стульями и тумбочкой. И с единственным на всю казарму окном. Статус офицера нужно поддерживать и внешней атрибутикой, так я рассудила.
   По итогам переписи в столовой я узнала, что мой взвод состоит из тридцати мужчин и двенадцати женщин, помимо меня. Я решила их не перемешивать, а образовала два отделения - тауинское и сардовское. Всё равно ведь будут кучковаться по землячествам. Или - земельчествам? В общем, по родным планетам.
   Перед отбоем построила взвод возле казармы, вывела перед строем усталых "разведчиков" и велела им показать всем ладони. Естественно, в свежих мозольных волдырях от черенков лопат.
   - Эти солдаты, - объяснила я всем, - едва только приехали из дома, как и мы все. Но они почему-то решили, что могут равняться на тех, кто уже давно служит и даже, возможно, вернулся с линии фронта на побывку и переформирование, и им срочно понадобилось посетить доступных женщин. Поэтому они покинули точку сбора и самовольно ушли в местный бордель, из которого не торопились возвращаться, несмотря на мой приказ. Сегодня за это они были наказаны нарядом на тяжёлых работах. Так будет и впредь. За нарушение воинской дисциплины вы будете наказываться, так или иначе. За успешную и беспорочную службу - поощряться. Всё это найдёт отражение в вашем индексе социальной полезности, как только здесь заработает связь с инфополем. Для тех, кто не знает, скажу - эта связь сейчас устанавливается на Зинтаге, идут необходимые работы. Всем всё ясно?
   - Да-а...
   - Ясно...
   - Понятно, чё там...
   Капец. Нет, сейчас я не стану их учить обращениям и ответам. День и так был тяжёлый для всех. Для меня - так уж точно.
   - Разойтись, - сказала я устало, - На горшок и спать, детки.
   Легла в постель и смотрела в окно на незнакомые звёзды. Впрочем, это только фигура речи, что звёзды незнакомые. На Тауине они были не более знакомы мне, чем здесь. Да и будь я на Земле, не знаю, через какое время бы я заметила, что не могу найти ковш Большой медведицы. Так что поглядела я на звёзды, поглядела, да и уснула. Последней мыслью было пожелание моему благоверному поскорее установить здесь связь с инфополем, чтобы нам с ним можно было хотя бы перед сном сказать друг другу... сами знаете, что.
  
   ГЛАВА 2
  
   На следующее утро я давала своему взводу мастер-класс по расправке подушек. Вообще-то я на Земле получила среднее педагогическое образование, но ни дня не работала по специальности, а устроилась в большой мебельный магазин на необременительную должность расправщика подушек, зато этой профессией я владею на высшем уровне. Есть теперь чем похвастаться перед сослуживцами. Правда, боюсь, мне тут больше понадобится моё педагогическое образование, с этим контингентом непуганых добровольцев.
   - Вот так должны выглядеть ваши постели в течение всего дня. На кроватях днём не сидеть и не валяться! Нас тут наверняка долго держать не будут, и мы должны использовать каждую минуту для того, чтобы учиться воевать.
   - Простите, какая связь между красиво заправленными постелями и умением воевать? - с тонкой издёвкой спросил один из вчерашних "разведчиков", красавец с бравой гусарской внешностью.
   - Ваше имя?
   - Фей Суржик.
   - Рядовой Фей Суржик, - поправила я его, - Вий Суржик ваш родственник?
   - Мой отец, - ответил парень.
   Ясно. Мир тесен - его отец, начальник безопасности в правительственной резиденции на Тауине, разгребал последствия того нападения на посла Зинтага, за которые я и получила свою боевую медаль и лейтенантские погоны. За последствия, а не нападение. Меня Вий Суржик, по-моему, считает просто не очень умной блондинкой, и явно донёс это понимание до своего сыночка.
   - Так вот, рядовой, сообщаю вам и всем остальным, раз и навсегда. В армии есть определённые порядки, и все они наполнены глубоким смыслом. Вот только сомневаться в этой их наполненности рядовым не рекомендуется. Вслух, во всяком случае. Иначе вместо солдат мы получим группу философов, которых враг перестреляет, несмотря на все их умные мысли.
   - И всё-таки, если можно, один-единственный раз, на примере кроватей, покажите нам этот глубокий смысл, чтобы мы уверились в этом и в дальнейшем уже не рассуждали, - продолжал измываться Фей.
   Я вытянулась, воткнула руки в боки и уставилась на него. Все затаённо ждали и явно были на стороне Суржика. Наш выход, Шушпанчик.
   - Представьте, рядовой - вы вошли на пару минут днём в казарму и захотели отдохнуть. Перед вами две кровати - одна красиво заправленная - я показала на результат своего труда, - а вторая - неряшливо.
   Я показала на другую кровать, небрежно прикрытую тонким одеялом и продолжила:
   - На какую из них вы захотите ненадолго присесть?
   - На эту, конечно, которая заправлена неряшливо, - усмехнулся Суржик, - ведь красиво заправленную потом долго поправлять придётся.
   - Верно. А если все кровати будут красиво заправлены, вы станете на них плюхаться днём для короткого отдыха? Или вспомните, что нам надо использовать каждую минуту, чтобы учиться воевать?
   - Если усесться на мягкую кровать, то скоро и вставать не захочется, - пропищала Пульха, - наоборот, захочется лечь.
   - Правильно, рядовой Семуши. А ещё неряшливость окружающего пространства расхолаживает и понижает тонус, бодрость и дисциплину. И в результате, исключив все промежуточные звенья нашего рассуждения, мы видим что? Мы видим, что плохо заправленные кровати мешают нам учиться воевать! Поэтому всем сейчас приказываю заправить свои постели, выровнять кантики матрасов и красиво расправить подушки, как на этом образце! Я проверю, и у кого будет некрасиво, сомну постель и заставлю всё переделывать снова.
   Потом был завтрак, после которого я учила своих подопечных стирать одежду. Вручную. Оказалось, лагерные прачечные с монструозными стиральными агрегатами стирают только казённое - постельное бельё и полотенца, а свои личные вещи солдаты стирают сами. И, конечно, никто из цивилизованных сардовцев и тауинцев не умел этого делать. Они как бараны на новые ворота смотрели в мыльне на ребристые стиральные доски, металлические корыта и большие бруски коричневого мыла.
   - Наливаешь горячую воду. Мочишь свою вещь и мыло. Кладёшь вещь на доску и как следует натираешь мылом, а потом трёшь вещью по доске. Опять мочишь и опять трёшь...
   Наша казарма снаружи, подобно новогоднему убранству в моём родном мире, обзавелась верёвками, на которых сушились постиранные шмотки, закреплённые расщеплёнными прутиками, включая исподнее всех не представленных друг другу мужчин и женщин. Ё-моё, а если б не я - они бы тут что, грязью зарастали? Ринкс, сволочь, где обещанный сержант?! Почему офицер тут только и делает, что "мочит и трёт"?
   Сержант появился после обеда, когда я отчаялась объяснить своим подопечным, как нужно строить нужник, простите за тавтологию. Потому что сама я ни разу своими руками ничего сложнее башенки из кубиков не строила, а эти цивилизованные неженки ещё и не видели как строит кто-то другой, умели работать только со строительной пеной, и то не все, а пара человек.
   Выглядел сержант классически. Здоровенный дядька. Мускулы - во! Кулачищи - во! Морда - во! В смысле, словно топором вырубленная. Глядя на него, все немного оробели, даже гусаристый Фей Суржик. Сержантская глыба надвинулась на нас, так напоминающих мне Клиффорда с моим коллегой Мёртвым душем, пытающихся собрать диван из разрозненных дощечек и реечек.
   - Что тут городите? - спросил он.
   Мда... Голос у него тоже - во! Грубый и громкий.
   - Туалет нужно построить, - ответила я.
   - А тот что, за...али уже?
   Я вздохнула. Ну хотела же сержанта с боевым опытом - получите, распишитесь. И не морщитесь от грубых словечек, вы на войне, а не на светском приёме.
   - Нет, нам просто нужен отдельный туалет для женщин-военнослужащих.
   - Ясно, - сказал сержант, - ты и ты! Берёте доски, складываете рядом на такую ширину и сбиваете по периметру вот так...
   Я на радостях построила взвод в линеечку и мы почтительно ждали, пока сержант освободится и оборотится к нам передом, чтобы познакомиться. Он оборотился, с сомнением и презрением оглядел моих вояк и гаркнул:
   - Я - сержант Заной! Обращаться ко мне - господин сержант!
   Я стояла на шаг позади Заноя и слушала его ор, намертво вдалбливающий в солдат правила армейского обращения, как песню. Красавец, спаситель наш!
   - Я командую - всем выполнять! Ты не будешь говорить! Ты не будешь думать!
   Так их, Заной, так, голубчик! А то ишь - объясни им глубокий смысл заправки кроватей!
   - Руки по швам, ноги вместе, грудь вперед, живот назад, подбородок опустить, смотреть прямо и не дышать! Не дышать, сказал!
   Скоро мои солдаты будут любить меня, как родную мамочку, с таким-то сержантом. Заной назначил двух старшин в каждое отделение и велел отрабатывать построение в колонну по два под их командованием, а сам вопросительно обернулся ко мне. Я пригласила его в свой кабинет, он же спальня, он же гостиная, он же закуток. Там достала стаканчики из походного набора и щедро плеснула нам коньяку из фляжки. В смысле - ему щедро, а себе - символически.
   - Таисия Айнэнэнай, - сказала я.
   - Криг Заной. Включён в состав вашего взвода бессрочно.
   - За что ж тебя так? - вырвалось у меня.
   - Не поладил с этой тыловой крысой, - он кивнул в сторону штаба, - с Ринксом.
   - Ну и славно. Со мной, надеюсь, ты поладишь. Потому что это не ты меня, а я тебя буду слушаться... Ну, не очень явно для солдат, конечно.
   - Майор сказал, вы все - смертники и неумехи. Жертвы, которых выдавили из себя Тауин и Сарда, чтобы показать, что они якобы помогают нам в войне, а на самом деле - ничем не помогают, даже оружия настоящего не дают. Пока что я не увидел, что он не прав.
   - И тем не менее, он не прав, - почему-то обиделась я за цивилизованные миры, - Все солдаты здесь - не мобилизованные по приказу, а добровольцы. Их мотивация - достичь максимальных успехов на этой службе, чтобы вернуться и продолжить жизнь, опираясь на эти успехи. Понимаешь - не просто выжить, как мечтают другие призванные в армию рядовые. И они готовы обучаться воевать для этих целей. У большинства из них - воспитание и образование, развившее их умственные способности. Да, это воспитание пока не подходит к здешним реалиям. Но они готовы подстроиться. Не просто готовы, а хотят этого. Кстати, физически они все крепки, за своим здоровьем в развитых мирах люди следят хорошо.
   - А вы сами? - спросил Криг, и я поняла смысл его вопроса.
   - А я... как раз мобилизована по приказу, - слегка рассмеялась я, - но у меня тоже есть одно нужное тут качество. Я люблю побеждать. Прежде всего в том, что считаю для себя важным... или просто интересным.
   - А эта война для вас - важная, интересная или ни то, ни другое?
   Я помолчала. Просто не думала над этим. Чего я хочу, если честно? Я хочу выжить и вернуться. То есть той мотивации, о которой я так славно расписывала сейчас Заною, у меня нет. Я даже не могу сравниться с местными мобилизованными, они хоть воюют за свою землю или за идею.
   - Я буду воевать за себя, сержант. За свою жизнь и за своё самоуважение, которое диктует не подвести людей, отданных мне в подчинение по воле здешнего майора.
   - Не самая плохая мотивация, как вы это называете, - пожал плечами сержант.
   - Но мне нечему учить моих сослуживцев. Постройка туалета, стирка и заправка постелей - дело, конечно, нужное, но я даже не видела местного оружия, я не знаю, как здесь воюют. Вернее, как вообще воюют. Вся надежда - только на тебя, Криг Заной. Мы будем воевать так, как нас этому научишь ты.
   Сержант не расправил гордо плечи, но и не опустил их согбенными под непосильным грузом предстоящей работы. Мне это понравилось. Он слегка почесал ухо и сказал:
   - Сегодня продолжим построения, завтра с утра - полоса препятствий, после обеда - стрельбище. Там увидите оружие, которым нас снабдило межмировое содружество.
   Слова об оружии он произнёс так, будто ему хочется плюнуть. Неужели майор Ринкс прав, говоря о том, что цивилизованные миры по факту вовсе не помогают Зинтагу, а только создают видимость? А как же Клиффорд, который сейчас устанавливает тут связь с инфополем? И я сама себе ответила: А это просто частный проект. Зинтаг поставляет что-то нужное на Тауин. Я же сама присутствовала на этих переговорах, в которых участвовали главы нескольких тауинских родов, каждый со своим интересом.
   - Ладно, - сказала я, - если на данный момент ничего срочного для обсуждения у нас нет, идём, проведаем качество построения в колонну по два.
   Строиться парами наш взвод уже научился, и сержант погнал всех лёгким бегом вокруг увешанной разномастными труселями казармы.
   - Нужна бодрая песня, - сказал он мне, - для марша и для такого бега.
   - Что ты можешь предложить? - спросила я.
   - В моём бывшем отряде хорошо бегали под песню про двух весёлых б...дей, - пожал плечами сержант.
   - Спой мне, хочу услышать мелодию.
   Заной гыгыкнул, пристроился впереди бегущей колонны и громко запел... Ну, в общем, да. Приводить я вам слова этой песни не буду, хотя там и нет ничего на плюс восемнадцать. Просто с языка Зинтага, который все мы изучили в результате комплексной инъекции прививок от болезней и наноботов, обучивших нас местной речи и обычаям, на русский язык та песня переводится не в рифму и не в стихотворном ритме.
   Я вернулась к себе, достала листок бумаги с карандашом и стала сочинять песню-речёвку примерно на тот мотив, как про тех двух весёлых дам. В результате моих мучений, плагиата земных шуток и изподвывертов собственного сознания родился шедевр, достойный лучших образчиков песен моего знакомого по прозвищу Кореш, который я постараюсь сейчас для вас перевести на русский язык, сохранив стихотворный вид.
   Потом я отдала чистовик этой песни сержанту и велела сделать её нашей походно-беговой, взяв с него клятву, что о моём авторстве никто не узнает. Он невозмутимо принял написанное и отправился разучивать песню с нашим отрядом.
   И вот сижу я у открытого окна, подперев рукой щёку, как красна девица в расписном терему, и благостно слушаю, как звонко да заливисто мои солдаты выводят вслед за запевалой, громогласно оглашающим замерший в изумлении лагерь:
  
   Эх, солдатские штаны
   На две стороны равны,
   И рубаха, как война,
   На два фронта делена.
  
   У солдата сапоги -
   Забоятся все враги!
   И в боях по всем фронтам
   Враг сдаваться будет нам!
  
   У солдата цель одна -
   Чтобы кончилась война.
   Значит нам, едрёна мать,
   Надо лучше воевать!
  
   - Кто там завыл, как голодный упырь? - возмущённо гаркнул сержант, - отставить петь в голос!
   Я обиделась и закрыла окно. Ну и ладно, не буду подпевать, раз никому не нравится.
  
   ГЛАВА 3
  
   Полоса препятствий... В русском языке эти слова даже по звучанию сигнализируют - ждут тебя, касатик яхонтовый, трудные испытания, ой, трудные! А по-зинтагски знаете, как это звучит? В жизни не догадаетесь. "Оло дуоло", вот как. Ударения в словах, как в "мыло-мочало". Так послушать если, "оло дуоло" представляется чем-то, сквозь что пролетаешь со свистом ветра в ушах, подобно неуловимому Джо, не успев понять, что это такое сейчас было. Но вот если вам доведётся увидеть это, а тем более проходить, "оло дуоло" будет сниться вам всю жизнь в кошмарах.
   - Шеводня я видела штрашный шон, - прошамкает некая старушка на закате дней своих.
   - Бабка опять "оло дуоло" во сне проходила, - пояснит окружающим её сообразительный правнук.
   Сержант заранее сказал нам, чтобы все надевали свою самую прочную одежду. Вдобавок там, на полигоне, можно было взять для прохождения полосы каску и кожаный нагрудник-наспинник... в общем, такой большой прямоугольник с дырой посередине, куда просовываешь голову, из грубой кожи. Впрочем, в первый день нам они не понадобились, мы знакомились только с преодолением "ясельных" препятствий: пробега лабиринта, подскоков по дорожке из лежащих рядом пар автомобильных шин, прохождения бревна с подъёмом и спуском по наклонной доске, перелезания через "шведскую" стенку с перекладинами и прыжок через неширокую канавку. Потом - пара подходов с отжиманиями с небольшим отдыхом - и снова "оло дуоло". На первый раз сержант щадил нас, не требовал прохождения на скорость, и я, убедившись, что испытания относительно лёгкие, проходила их вместе со всеми без урона своей офицерской чести. Но все мы опасливо косились на проходящую неподалёку другую полосу, которую проходили более опытные воины, и откуда до нас доносились крики, мат, выстрелы и дым горелой резины.
   Однако и в прохождении этой лёгкой полосы у некоторых наших солдат возникли проблемы. Пульха Семуши со своим небольшим росточком и пышными формами умудрялась застрять везде. В лабиринте вместо больших плавных шагов, как учил нас сержант, она делала много мелких и семенящих, в результате после его прохождения уже начинала выдыхаться. Потом она не могла набрать хороший разгон, чтобы взбежать на бревно, и последние шаги до него делала с трудом, как Сизиф, катящий в гору камень. На бревне, соответственно, у неё не просто не было скорости - она уже после первого шага встала на карачки, и немного так продвинувшись, легла, свесив по сторонам бревна согнутые в коленях ноги, обхватив его руками и прижавшись к нему щекой. Это прохождение привлекло не только всех в нашем взводе, но и совершенно посторонних понабежавших откуда-то вояк. Они стали перекрикивать наши подбадривающие Пульху советы всякими сравнениями, из которых самое безобидное было сравнение с тюленем, и насмешливым свистом. Пульха замерла и лежала с закрытыми глазами. Я подошла к ней и сказала:
   - Знаешь, я думаю, на самом деле того, кто быстро проходит "оло дуоло", никто не любит. Зато любят того, кто преодолевает трудности на одной силе воли. Вспомни, зачем ты здесь, Пульха. Тебя ведь достало то, что дома тебя не уважают. Так покажи всем, что Пульха Семуши - это не хухры-мухры, это боец по духу!
   После моих пламенных слов Пульха двинулась вперёд. Нет, она не встала на ноги или даже на карачки. Она поползла как гусеница, отталкиваясь коленями и перебирая под бревном руками. В конце она кое-как уселась на попу и съехала с наклонной доски под аплодисменты зрителей. А потом она им улыбнулась. И многие улыбнулись ей в ответ. А я смотрела на неё с гордостью. Даже сержант ничего не сказал, хотя многие прочие удостоились от него всяких нелестных слов при прохождении препятствий. Вот так.
   Пульха была не единственной, кто застревал на разных препятствиях, но мне и солдатам было некогда следить за другими, каждый был сосредоточен на собственном прохождении и на выполнении команд сержанта, которые он обращал к нему. Мои тренированные домашним батутом ноги очень помогли мне, но я чувствовала, что некоторые мышцы у меня слабые. В частности, это выяснилось на преодолении "шведской стенки" и отжиманиях.
   Заной - умница, он не стал гонять нас в первый же день до седьмого пота - понимал, что уже завтра у многих тело будет побаливать, и своей задачей он поставил постепенное наращивание нагрузок.
   Если в прежние посещения столовой мы могли ковыряться неохотно в своих тарелках с немудрёной пищей, то сегодня в обед смели всё до крошки. Мне, кстати, нравилась местная пища - всё было натуральное. Сливочное масло для каши по утрам было именно сливочным, яблочный сок не отдавал консервантами и заменителями, мясо в котлетах или кусочках позволяло чётко определить животное, которое было для этого забито.
   А после обеда мы все, наконец, познакомились с оружием под названием "нер", которое поставило дружественным зинтагцам межмировое содружество. И знаете что? Меня ждал ошеломительный сюрприз - оно было не убойным! Гуманные развитые миры были против убийств, поэтому не могли и способствовать этому в войне на Зинтаге. Пули этого оружия по пробивной силе походили на резиновые, вот только были гораздо более высокотехнологичными: при попадании на любой объект они как-то так воздействовали на человека, который в тот момент к этому объекту прикасался, что этот человек оказывался парализованным, включая его зрение и слух. Защититься от такого воздействия было невозможно никакими слоями одежды - в считанные мгновения эффект достигал человека. Правда, радиус поражения у пуль неров был небольшим, но никаких анимешных шагающих МПД у противника и не было. Так что, если пуля попадёт, к примеру, в танк, то может быть поражён человек внутри танка, находящийся к месту попадания довольно близко. Но для танков и летающей техники у армии Зинтага существовали свои традиционные орудия, как, впрочем, и традиционное вооружение для пехоты, неодобряемое межмировым сообществом.
   Можете закидать меня сейчас гнилыми помидорами, но я это не убивающее оружие одобряла. Моя совесть ликовала - я не буду убийцей, даже побывав на войне! Нет, я очень даже понимаю военных Зинтага - ведь противник тебя убивает, а ты в ответ с ним миндальничаешь - парализовал, а потом собрал тушки и в плен отправил, на прокорм и содержание. Но мне думается, рядовые противника такое оружие должны оценить положительно. В смысле, не бояться сдаваться. Подставился под пульку - и война для тебя закончилась, пожалте в плен, на тот же прокорм и гуманное содержание или на работы, к которым тебя приставят - не суть, главное - ты будешь жить, а воевать не будешь. В общем, много мыслей сразу рождалось в моей голове.
   Кстати, все наши солдаты-инопланетяне тоже спокойно отнеслись к факту неубойности оружия, словно так и должно быть. Сержант только головой качал - он-то привык, что все ругаются и плюются на эти "пукалки"... Да, оружие было лёгким, самая тяжёлая его часть была магазином с патронами и легчала по мере отстрела. Звук при выстреле оно издавало тихий, и отдачи от выстрела почти не было, что-то там в самом устройстве её компенсировало. В общем, наверное, брутальности местным опытным воинам в этом оружии не доставало, они привыкли быть страшной угрозой, а тут стали угрозой нестрашной.
   Холостые патроны к этому оружию тоже поставлялись, и именно они использовались в лагере на стрельбище. Постреляли мы из этих неров, и оказалось, что большинство из нас стреляет вполне прилично. Почти все, за исключением нескольких женщин, воспитывались на голографических игрушках и любили пострелять из бластеров, которые конфигурацией мало отличались от неров. Я тоже не ударила в грязь лицом - "Войнушка-заварушка" форева. Небольшую близорукость, которую я приобрела в школьные годы, мне враз вылечили ещё в первые дни на Тауине.
   По этой причине Заной быстро перевёл нас ко второму этапу обучения - использованию традиционного зинтагского оружия. Убойного, тяжёлого, требующего, в отличие от "целиковых" неров, ухода со сборкой-разборкой и прочими "прелестями". Тут у моих солдат был затык, в том числе им пришлось преодолевать психологический барьер. В отличие от меня. Я-то была морально готова именно к такому оружию, оно мне знакомо по Земле. Ну как знакомо... В принципе, вот как. В тире пару раз стреляла из мелкашек по жестяным уточкам и на соответствующих школьных уроках. Один раз, помнится, в девятку на мишени попала первым же выстрелом, так наш военрук сразу подскочил ко мне и заорал:
   - Целься сейчас точно так же!
   Но остальные пульки я все мимо мишени просадила. Военрук виноват, конечно - нечего было под руку советовать!
   И вот - дежа вю. Лежу я на жёстком кожаном мате, в руках у меня уткнутое в плечо прикладом "ружжо", и целюсь я из него через мушку в бумажную мишень с нарисованными кругами. Из десяти выстрелов четыре попали в мишень. Один - в пятёрку, остальные... ну сказала же - в мишень. Зато мне было чем гордиться - мой результат был на третьем месте, после одного парня с Сарды и дядечки, похожего на Семёна Фараду. На самом деле я уже тогда знала их имена, просто не хочу вас ими грузить.
   Заной так охарактеризовал наши успехи этого этапа:
   - Вы - самый косоглазый взвод на Зинтаге!
   Потом мы покидали муляжи гранат, похожих на наши "лимонки". Мда. Ну я говорила уже, что некоторые мышцы у меня оказались слабыми. Сержант был красен лицом и напряжён челюстями - не знаю, как он удержался, чтобы не высказать всё, что обо мне думает. Если по существу - будь граната настоящей, я бы её осколками поубивала всех нас. Тут хуже меня оказалась только Пульха, которая везде была самая последняя - она вообще выдернула чеку и уронила гранату себе под ноги, а потом бежала за ней, потому что "лимонка" катилась с пригорка.
   Утешало меня одно: во взглядах тауинской половины моего взвода, несмотря на мои провалы, не читалось вопроса "почему нами руководит эта пигалица?" В отличие от зинтагских офицеров, и то со слов майора Ринкса, тауинцы оценивали мои действия по спасению посла и глав некоторых родов как настоящий подвиг, и мои погоны и медаль считали заслуженными. Сардовцы, если и сомневались поначалу, видимо, были быстро и незаметно для меня проинформированы тауинцами, поэтому уважения подчинённых я не теряла. Но и не наращивала. И с этим надо было что-то делать, потому что выезжать только на авторитете Заноя, чтобы полноценно руководить взводом, мне не хотелось. Не достойно это Шушпанчика, правда?
   После ужина у нас были помывки-постирушки, а потом отбой. Должен был быть. Но я сказала Пульхе, что хочу пойти на "оло дуоло" потренироваться ещё немного, и позвала её с собой. Она сказала это ещё кому-то, и в наших ширмовых апартаментах новость быстро расползлась по всем солдатам, пожелавшим дополнительно размяться перед сном. Сержант тоже пошёл с нами, но предварительно он ввёл систему "дневальных", сам назначил первого дежурного по казарме - парня, который наваливался на Пульху в грузовике в самом начале моего рассказа.
   На полосе было темно, и многие взяли с собой фонарики, кое-как закрепив их на одежде. Я свой сунула в сумку-банан, которую нацепила специально для этой цели. А вообще надо тут придумать что-то с освещением, а то я так и до фронта фонарик не довезу работающим, земные аккумуляторы быстрее просажу.
   Сержант, поскольку это занятие было добровольным, разрешил нам делать то, что мы хотели, а сам присел неподалёку на лавку и любовался зрелищем. Было в этом зрелище нечто завораживающее - в неровном движении прыгающих и бегающих огней, за которыми людей видно не было. Лично я лазала по "шведской стенке", старалась дать нагрузку на мышцы верхней половины меня.
   Когда я устала, то подошла к сержанту и села рядом с ним.
   - Мотивация, - неопределённо усмехнулся Криг Заной.
   Я улыбнулась, а потом встала и скомандовала:
   - Взво-од, стройся! В колонну по два - становись! Шаго-ом марш! Песню запе-вай!
   Инопланетянский высокоцивилизованный взвод дружественно маршировал мимо других казарм под аккомпанемент несущихся вслед проклятий тех, кого мы разбудили пением моего шедевра. Но мы были довольны - у нас, несомненно, всё шло правильно. Сержант шёл рядом со мной и посмеивался. По-моему, мы начинали ему нравиться. То ли ещё будет!
  
   ГЛАВА 4
  
   Прошло недели две, прежде чем мы начали тренироваться на полноценном "оло дуоло". За это время мы пообвыклись, значительно подтянулись физически и прибавили в навыках. И вчера, после прохождения полосы на скорость и стрельбы по мишеням, Заной снисходительно резюмировал:
   - Сойдёт.
   А потом и озвучил, что с завтрашнего дня нас удостоят допуском к суровым тренировкам. Правда, сразу после этого он получил по лицу гранатой, которую Пульха Семуши прицельно бросала совсем в другую сторону, но в сержантской пространной и экспрессивной речи по этому поводу решения об отмене выпуска нас на настоящее "оло дуоло" всё-таки не прозвучало. Мы внимательно вслушивались - точно, не прозвучало.
   Чтобы оттянуть момент, когда мне с содроганием придётся приступить к рассказу о наших тренировках на той самой адской полосе, и ещё немного понежиться в воспоминаниях о безмятежных деньках начала нашей службы, скажу, что других офицеров за это время я видела всего несколько раз, мельком, и только в двух ипостасях - входящими в местный бордель и выходящими оттуда. Поэтому я с ними не общалась - подумалось, что общих тем для разговора у нас, вероятно, не найдётся.
   И последняя чепуховина, которую я вспомнила, чтобы ещё хоть на мгновение задержать свой ужастик - моё выражение "не хухры-мухры", которое я сказала Пульхе во время её достопамятного первого прохождения бревна, стало крылатым. Общительная Пульха озвучила его несколько раз в своей речи, и вот весь взвод стал часто употреблять его, а там, как я слышала, расползлось и дальше по лагерю.
   ... Слушайте, а может, я вам какие-нибудь анекдоты потравлю, а? Приезжает как-то один высококлассовый чувак к себе домой, а там... Ну ладно, ладно, уж и предложить нельзя. Ух, всё... Рассказываю.
   Полоса была огорожена высоким забором из металлической сетки. Единственный вход внутрь перегорожен баррикадой из больших круглых брёвен, лежащих большой бесформенной кучей под разными углами. Через баррикаду следовало пробраться, чтобы узреть следующее препятствие. Сержант Заной, несмотря на наличие огромного фингала под глазом от вчерашней Пульхиной гранаты, как-то ловко перемахнул через эту кучу и скомандовал нам лезть за ним следом.
   - Брёвна же не закреплены, - испуганно крикнул кто-то с мужским голосом.
   - Наряд на уборку казармы за раздумья! - гаркнул сержант, - Выполнять приказ!
   В общем, перелезли мы кое-как, и даже никто не покалечился сегодня. Так, понервничали сильно, и всё. Перелезли мы и уткнулись в высокую стену из висящих на цепях автомобильных шин. Как вы, наверное догадываетесь, через эту стену тоже требовалось перебраться по верху, цепляясь за качающиеся шины руками, ногами и зубами. Потом была глубокая канава с грязной затхлой водой. Нет, не канава - ров. Заной взял разгон и перепрыгнул его. Только одним каблуком сапога зацепил кусок тины из воды. Я прыгнула следующей и порадовалась, что оказалась в грязи только по бёдра. Но радовалась я недолго, потому что за мной полетели пушечными ядрами тела наших солдат, окатившие меня этой вонючей дрянью с головы до... того, что ещё на тот момент оставалось сухим и чистым. Кое-как выбравшись, отплевавшись, скинув с себя лягушек, тину и прочую слизь, следовало надеть каски, кожаные нагрудники-наспинники, маски на лицо и перчатки на руки, и во всём этом пробежать между близко расположенными друг к другу горящими горками шин. Пробежали, отплясались в горячих воспарениях от мокрых штанов? Не снимайте каски и прочее, ложитесь в лужу и отдыхайте. Заодно не забывайте ползти под низко натянутыми рядами колючей проволоки. Отдохнули, выползли? Тогда снимайте выданную амуницию, и - в забег по высоко установленному бревну "разрушенный мост", с большими и малыми пустыми промежутками. И тут важно не сбавлять скорость, иначе вам после этого будет трудно взобраться на высокую гладкую деревянную стену. Зато тут разрешается и даже поощряется взаимопомощь - вы можете согнуться, и к вам на спину или на плечо с разбегу вскочит ваш сослуживец, который подпрыгнет от вас, как на пружине, и доберётся до верха, а там и вам руку протянет. Если не свалится. А свалится или забудет про вас - ждите нового сослуживца к себе на спину. О, вот вам легкотня - лесенка, как в ясельной шведской стенке, только в два раза выше. А после этой лесенки - точно такая же, но лежащая горизонтально, и вам всего-то и надо, повиснув под ней, шустро перебирать руками, чтобы быстрее добраться к третьей лесенке, ведущей вниз. Спустились? Тогда - нырок вот в это узкое вертикальное окно в стене. Ну или - вон в то, такое же узкое горизонтальное, возле земли. И бегом, бегом до вон той ямки. Прыгайте в неё, не бойтесь. Проход видите? Нет? Да вот же он - то, что вы приняли за крысиный лаз. Вам как раз туда. Да, темно. Да, узко и низко. Да, разветвляется и можно попасть в тупик. Но ведь можно и назад вернуться! А вы дышите глубже и ровнее - это, говорят, помогает. О, неужели вы выбрались и, подпрыгнув, выглянули на свет из просторной ямы? Тогда подтягивайтесь, да вылазьте. Милости просим, заходите вот в эту тучу белого дыма. Конечно, не так всё просто, как вы угадали? Там густо развешаны и качаются на цепях всё те же шины, но качаются они не сами, а с помощью других военнослужащих по бокам, которые норовят качнуть эти шины прямо в вас. Вдобавок они ещё и стреляют. Да что вы шарахаетесь, не шины, а солдаты стреляют из своего зинтагского оружия. Не бойтесь, они вверх стреляют, это просто чтобы вы привыкли и не отвлекались на звуки выстрелов от выполняемого задания. Всё, уважаемый фарш, вот теперь вы точно отдохнёте, пока лежите на земле и стреляете по движущимся мишеням. Как не стреляете? Как не из чего? А вы что, не в полной боевой выкладке всё "оло дуоло" сейчас проходили? Ну вы и сачки-и!
   Заной не стал требовать от нас исполнения походной песни на обратном пути. Наверное, не захотел слушать её в жанре протяжного стона бурлаков на Волге. Мы кое-как доползли до своей казармы и женщины первыми отправились в мыльню. Никто из нас не разговаривал друг с другом - не было сил, ни физических, ни эмоциональных.
   Однако взбодриться всё же пришлось, когда наша совместная помывка уже заканчивалась. Я в тот момент, закрыв глаза, обливала себя водой из тазика, который держала над головой, и потому не видела, как прямо посреди мыльни появилось голограмма с рабочим столом, за которым сидел мой муж Клиффорд. Дружный женский визг заставил меня открыть глаза и узреть, как Клиффорд, в свою очередь, покраснел, закрыл свои глаза и так пытается отключить головидение. Он слепо не попадает по нужной кнопке, женщины визжат и инстинктивно выбегают из мыльни прямо на улицу голышом.
   - Клиффорд, Клиффорд, все ушли, - сказала я плачущим голосом.
   Не знаю, почему я плакала. Вернее, от чего больше - от смеха в связи с таким конфузом, от встречи с любимым, по которому, как особо остро сейчас почувствовалось, я ужасно успела соскучиться, или это меня только что отпустило пройденное сегодня "оло дуоло", и я бы в любом случае плакала. Но точно в моей душе было всё это вместе.
   - Тася, прости, - сказал Клиффорд, - я нечаянно. Хотел только проверить...
   - Ничего, всё хорошо. А я вот, как видишь, моюсь тут.
   - Да, вижу. Хочу к тебе сейчас присоединиться.
   - Боюсь, я сейчас не в состоянии ничего хотеть, устала очень, - улыбнулась я мужу, - А у вас уже налажена связь с инфополем?
   - Да нет пока, ещё многое доделывать. Но скоро, надеюсь, сможем полностью подключиться.
   В этот момент за спиной Клиффорда возникла какая-то молодая рыжеволосая фифа в коротком лабораторном халатике и кокетливо спросила:
   - Клиффорд, тебе на ужин что заказывать?
   Потом эта фифа узрела меня - голую, усталую, с висящими мокрыми сосульками волос - и остолбенела.
   - Ой, ты что, используешь наши рабочие программы для просмотра порно?
   - Нет, Силви, это моя жена Тася. Тася, это Силви, моя коллега.
   - Здравствуйте, - сказала я.
   Фифа пробормотала, что рада познакомиться, и скрылась. Вскоре вынужденно попрощался со мной и Клиффорд. Я кое-как оделась, доплелась до своей койки и рухнула. Прямо поверх красиво застеленной постели.
   За ужином солдаты со смехом говорили, что когда женщины нашего взвода с визгом голышом выбежали из мыльни, единственным, кто выглянул из казармы, чтобы узнать, в чём дело, был обладатель фиолетового фингала, сержант Криг Заной. А из мужчин-солдат ни один не вышел из казармы, и поэтому они пропустили такое знаменательное зрелище. В историю лагеря этот случай вошёл как анекдот, и больше всего народ смеялся над тем, что после первого прохождения большого "оло дуоло" бабы ещё нашли в себе силы бегать, а мужики оказались неспособны пошевелить даже ногами.
   С этого дня я стала периодически доставать монетку в четверть космокредита и вопрошать окружающее пространство:
   - Вася, ты тут?
   И однажды Вася ответила, когда я лежала в своём закутке после отбоя. Её голос раздался прямо из форточки:
   - Я слушаю вас.
   - А ты насовсем включилась? - не поверила я своим ушам, настолько привыкла к молчанию в ответ на свой вопрос.
   - Запуск программы голосового ассистента инфополя обитаемой Вселенной произведён официально, обязательства рода Айнэнэнай по многостороннему договору считаются выполненными, - проинформировала меня Вася.
   - Соедини меня с мужем, только слышимость, без видения.
   - Тася, - раздался обрадованный голос Клиффорда у меня возле уха, - Тасечка-Шушпасечка...
   - Ты что, пьян? - удивилась я.
   - Да, отмечаем с коллегами запуск программ.
   - Поздравляю тебя. И всех вас. Включая Силви.
   - Силви - да-а, она молодец. Пишет сейчас научный доклад по нашей работе здесь.
   - А почему не ты? Ты же руководил работами, и это входило в обязательства нашего рода.
   - Я и так получил следующий класс. Теперь он у меня пятый, как у отца.
   - Оу, здорово! - искренне обрадовалась я.
   - А знаешь, что ещё здорово?
   - М?
   - Что я скоро приеду к тебе в лагерь, навестить. И мы пойдём туда, где я тебя видел в прошлый раз, во время пробного подключения, и ты опять обольёшься водой, и я...
   - Стоп-стоп, милый, ты не вовремя с эротическими фантазиями, - тихо засмеялась я, - Среди своих коллег находишься, и вообще... Я завтра соединюсь с тобой в это же время. У нас как раз отбой.
   - Буду ждать, - ответил муж.
   И я не сомневалась, что будет. А Васин голос уже звучал по всей нашей казарме, словно тут целая большая толпа Вась. Это народ, услышав сначала её знакомый всем голос у меня из форточки, тут же начал соединяться со своими близкими. Для инфополя Вселенной нет никакой разницы, где находятся абоненты, на каком расстоянии друг от друга. Так что начало этой ночи вышло для всех нас очень лиричным. Впрочем, разговоры долго не продлились - завтра нас опять ждало это адское "оло-дуоло", и требовалось набраться сил, чтобы пройти его. Хоть как-то.
  
  
  
   От автора: Полный текст книги можно приобрести на сайте ПродаМан https://prodaman.ru/Svetlana-Ermakova/books/Shushpanchik-Vojnana-dva-fronta
  
   Вся трилогия "Шушпанчик" продаётся в интернет-магазине "Призрачные миры"
  https://feisovet.ru/магазин/Шушпанчик-Светлана-Ермакова?utm_content=286304229_286307320_0
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"