В их компании, кроме Вейны и Мастафа, было еще четверо мальчишек и две девчонки. Одна Дасса - совсем мелкая, верткая и злая, как хорек. Другая, Регила - уже почти взрослая. Она, кстати, зарабатывала деньги совсем другим способом.
Это очень не нравилось Вейне. А еще больше ей не нравилось, что Мастаф, похоже, хочет, чтобы и она в будущем пошла по этой дорожке.
"Ну, уж нет! - зло думала Вейна. - Не дождется!"
Впрочем, пока ни Мастаф, ни другие старшие ребята на Вейну особого внимания не обращали. Она серой мышкой занималась домашним хозяйством. Стирала и зашивала разодранные штаны и рубахи, готовила еду.
И это всех устраивало.
Всех, кроме самой Вейны.
Сейчас ее жизнь не особенно отличалась от той, какая была в рабстве. В чем-то она стала даже хуже. Вейна очень редко выходила из дома, всегда под присмотром кого-нибудь из старших подростков, всегда только поблизости. И работала с утра до позднего вечера.
Старших было двое: Хазрат и Джамуш. Вейна не сразу научилась их различать, настолько они походили друг на друга. И, что интересно, при этом никакие не родственники! А вот Джамуш и мелкая Дасса как раз были братом и сестрой.
Но это было заметно лишь изредка, когда похожая на крыску девочка подсаживалась во время ужина к невысокому жилистому подростку и что-то рассказывала ему на ухо. В такие моменты она становилась почти симпатичной.
Хазрат с Джамушем красавцами не были. Уличная жизнь как будто припорошила их несмываемым пыльным налетом. Состарила, не дав повзрослеть.
Еще в их компании были давешний знакомец, которого, оказывается, звали Сибба и еще один мальчик, немного младше Вейны - Басмар.
Он, не смотря на свое грозное имя, означающее "лев", был самым тихим среди ребят. Вейна поняла по брошенным вскользь словам и некоторым его привычкам, что это незаметное зашуганное создание раньше выполняло ее девчачью работу, за что было призираемо и заклевано.
Девочка жалела мальчишку и несколько раз пыталась завести с ним приятельские беседы. Но он шарахался от нее, как от огня! Наверное, боялся, что другие опять начнут относиться к нему, как к половой тряпке.
Вот так и получилось, что больше всего Вейна общалась с тем самым Сиббой, что привел ее в шайку.
Перепады настроения этого юного вора были все такими же стремительными и радикальными. Поэтому Вейна с ним то ругалась, почти до драки, то чуть ли не сдруживалась. А еще она только с ним могла всерьез почувствовать свою силу. И нещадно этим пользовалась.
- Ох, чудушко ты мое! Иди сюда, давай штаны заштопаю.
- Я не твое! И не "чудушко"! Вот: бери!
И совершенно голый пацаненок протягивает Вейне не очень чистые портки с большущей прорехой на попе.
Вейна лениво бьет его этими же штанами по пыльным ногам. Мальчишка подпрыгивает в воздух, пропуская удар под собой, корчит рожицу и убегает, сверкая единственной незагорелой частью тела.
- Ну и зачем ты туда полез? - голос Вейны усталый и раздраженный. - Я же тыщу раз говорила: сначала осмотрись, походи кругом, убедись, что стражников нет рядом, а сторож дрыхнет без задних ног. А если бы тебя сцапали?
- Ведь не сцапали же! - возразил мальчик немного виноватым голосом.
- Дурачок ты еще, - мягко вздохнула Вейна.
- Сама... - и отвернулся, предательски блеснув глазами.
Наверное, вспомнил, как такие же слова и с той же интонацией говорила мама.
- Вейна, - тихим шепотом, чтобы не разбудить товарищей, - можно я с тобой рядом посплю?
- Замерз, что ли? - спрашивает она, хотя ночь жаркая и душная.
- Да, - врет мальчишка.
- Ладно, устраивайся, - подвинулась на грубо увязанном из соломы матраце. - Только не шебаршись и не пинайся во сне.
- Я что ли когда-то пинался, да? - для порядка обиделся тот.
Но тихо устроился рядом с Вейной, уткнулся носом в плечо и почти сразу же уснул.
А Вейна лежала на спине и не могла остановить поток мыслей.
"Хорошо ему, о лишнем не думает. Да и все остальные люди тоже. Почему я такая? Может, уродка, или в роду были какие-нибудь чужаки из дальних земель?"