Ерёмин Олег Вячеславович : другие произведения.

Глава 7. Марсианская пыль

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Глава 1. Полузащитница

  

12.01.2068

Дэбрэ-Маркос, Эфиопия

  
  
   "Нет ничего нуднее, чем убирать класс, - думал пятиклассник Тафари, усердно, но без малейшего энтузиазма, возя шваброй по полу. - Особенно на пару с Кайри!"
   - Ты, что, слепой? - противным голосом осведомилась девочка и указала тонким оливковым пальцем на только что вымытый участок пола: - Перемывай, там еще грязно!
   И мальчик со вздохом снял со швабры тряпку, побултыхал ей в холодной до ломоты рук воде, выжал и собрался было опять напялить ее на перекладину, дабы перемыть совершенно чистый, по его мнению, участок...
   - И ты думаешь, что тряпка стала хоть капельку чище? - язвительно спросила эта занудливая отличница и чистюля. - Иди, воду смени!
   Паренек с силой вдвинул швабру в угол, так что рукоять затрещала и взялся за ручку пластикового ведра.
   - Ты бы лучше свою злость проявил, когда последний раз дрался! - посоветовала однокласснику и соседу по парте Кайри. - А то опять стоял и мямлил, пока тебя лупцевали.
   Тафари лишь пожал плечами. Не объяснять же этой девчонке, что у него никак не получается не то чтобы попробовать дать сдачи, но и толком защищаться от тычков и затрещин интернатовских хулиганов. А еще постоянно гнездится страх, что, если попробует против них пойти, то однажды его просто зарежут в туалете, как два месяца назад Коджо. Детей ведь в интернат самых разных собирали. Некоторые успели в военные годы побеспризорничать и превратились в мелких гиен, злобных и готовых загрызть любого.
   "Кайри-то хорошо - она девочка!"
  
  
   Тафари был не прав. Среди женской половины воспитанников интерната для сирот "Святого Яреда" тоже были всякие. Например, такие, что регулярно таскали за волосы и били ногами в живот неугодных одноклассниц. Или даже такие, что могли втихую вогнать в печенку тонкую отточенную вязальную спицу.
   Одна из подобных особ сразу же попробовала наехать на вновь прибывшую девочку из взорванного Дэбрэ-Зэйта:
   - Ы! Радиоактивная мутантка! Не подходи ко мне, от тебя радиацией воняет!
   И хрясь пластмассовой линейкой по плечу.
   Но Кайри не съежилась, закрывая лицо и подставляясь под удары, а неожиданно подскочила и неумело, но очень сильно вмазала кулаком прямо в нос обидчицы. Так что искры из глаз, сопли, слезы и кровь вперемешку.
   И совсем несолидный вопль:
   - Мамочка! Больно!
   А Кайри не остановилась, схватила девчонку за волосы и принялась бить ее головой о стену, пока их не растащили другие в стороны.
   - Я тебя достану... у-у-у!.. - выла хулиганка.
   - А я тебя просто убью, - зло и совершенно честно, так, что невозможно было усомниться в сказанном, сообщила Кайри.
   И все.
   С "бешеной" решили больше не связываться.
   Ну ее! Есть и другие затюканные особы, которых так весело гонять.
   Потом, правда, еще пару раз к Мутантке, как ее все-таки прозвали, пытались подкатить, вымарщивая мелкие деньги, что выдавали раз в месяц воспитанникам на карманные расходы.
   - Нам на бухло не хватает, а тебе они зачем?
   Но результат был тот же. Кайри молча лупила чем ни попадя гопницу, их растаскивали и вели в медпункт, а потом на беседу к воспитателям. Ну правда, что с этой сумасшедшей делать? Лупить? А вдруг она действительно возьмет, да и ночью чем-нибудь острым горло перережет обидчице? Сразу убить? Но на это очень трудно решиться, да и отправляться из пусть старенького и напоминающего казарму, но все-таки сравнительно вольного интерната в настоящую зону-малолетку никому не хотелось.
   Тогда местные крутые третьеклассницы попробовали втянуть новенькую в свою банду.
   Но и тут тоже получился облом. Кайри не согласилась, просто проигнорировала предложение, так же, как игнорировала попытки подружиться с ней других девочек, в том числе и группы отличниц-зубрилок. Последнее было особенно странно, потому что она явно была из их числа. Первый месяц еще плавала по предметам - все-таки четыре месяца учебы пропустила, пока жила в лагере беженцев. Но по вечерам и ночам вместо игр, просмотра сериалов и сна она читала учебники и к концу года прочно заняла положение круглой отличницы.
   После этого тратить все свободное время на учебу вроде бы стало не нужно, можно было бы и расслабиться, тем более, что каникулы начались, но, ничего подобного. Кайри все равно большую долю времени проводила то в библиотеке, то за компьютером, то в спортзале.
  
  
   Преподавал физкультуру у младших и начальную военную подготовку у старших воспитанников пожилой, прихрамывающий на левую ногу Пирам. У него был нейропротез вместо левой руки и шрам через все лицо ото лба до подбородка.
   Но это не мешало ему вести не только занятия и руководить обычными секциями вроде футбола или волейбола, но и обучать ребят боевому армейскому комплексу. Конечно не в его смертоносном варианте, а лишь начальным и облегченным основам. Но все равно большинство пацанов ходили на занятия с огромным удовольствием.
   Пацанов и Кайри.
   - С чего это я должен учить тебя драться? - ответил пожилой учитель на просьбу девочки.
   - А у нас что в стране отменили равноправие? - язвительно спросила та.
   - Нет, но здесь в интернате именно я решаю, кого взять в секцию, а кого нет. И Девочкам не стоит заниматься борьбой.
   - А что, у вас в армии, когда служили, не было девушек? - прямо спросила Кайри. Она сразу же поняла, что учитель бывший солдат.
   - Были, - кивнул Пирам и прищурившись внимательно посмотрел на Кайри. - Ты почему решила, что я воевал?
   - У вас взгляд... Я такой видела у папиных друзей, и у папы тоже иногда в глазах что-то такое мелькало.
   - Он был военным? - спросил учитель.
   - Да, командиром стратегического бомбардировщика, - похвасталась Кайри, хотя сердце сжала привычная уже застарелая боль.
   - А! Подлетели, выпустили ракету - пиу-пиу - и улетали домой, - с пренебрежением осведомился Пирам.
   Но глаза у него оставались серьезными и очень внимательными.
   Кайри пожала плечами, ответила:
   - А потом, чтобы папа не бомбил врагов, прилетает атомная ракета и выжигает весь город. И кто для югоафров страшнее: "летуны" или "десантура"?
   - Ты десантников не трожь! - жестко посоветовал учитель.
   - А вы о летчиках такого не говорите! - ни капельки не уступила Кайри. Но чуть смягчила тон: - И потом, папа ведь не всегда на стратеге летал. В Эритрейскую он на фронтовом бомбардировщике воевал. Кучу орденов получил, был сбит и дрался на земле в отряде тех же самых десантников.
   - Под Кэрэном? - спросил Пирам.
   - Да... - глаза у Кайри распахнулись, и девочка подалась вперед.
   Учитель поднял целую руку:
   - Не были мы знакомы! Успокойся. Просто, я знал, что ко второй роте прибился сбитый летчик. А я тогда был зам командира третьей. Мы километрах в десяти севернее держали оборону.
   - Жалко, - погасла Кайри.
   Ветеран еще раз оглядел девочку с пыльных кед до аккуратно расчесанной макушки, хмыкнул.
   - Ладно, буду тебя учить! Но чтобы подружек на занятия ко мне не пыталась притащить!
   - А их у меня нет, - спокойно пожала плечиками девочка.
  
  
   И вот уже два года Кайри усердно училась руко-ногомашеству.
   И все бы хорошо: девочка теперь побеждала в спаррингах почти всех пацанов младшего отделения интерната, но...
   - Я знаю, что вы учите кое-кого донга, - недавно прямо сказала учителю Кайри. - Я тоже хочу.
   - Ты вообще, понимаешь, о чем говоришь?! - воззрился на нее ветеран.
   - Разумеется.
   - Нет, ты явно сбрендила! - возмутился Пирам. - Донга - это древнее боевое искусство племени сури! Состязание мужчин, для завоевания девичьих сердец!
   - А еще - одна из основ боевой подготовки десантных войск, - кивнула одиннадцатилетняя всезнайка.
   - Ну и что? - не понял старик. - Одно другому не мешает...
   - Но вы ведь учите меня приемам из арсенала спецназа? - невинным голосом спросила Кайри. - Почему бы тогда?..
   - Потому что донга - это тебе не просто драка на палках! - повысил голос учитель и заозирался: не слышал ли его кто.
   Они разговаривали на краю спортплощадки, сидя на зрительской скамейке. Укутавшись, по случаю холодной погоды, в накинутые на плечи пледы.
   Надо сказать, что климат в Дэбрэ-Маркосе был еще более холодный, чем в родном городе Кайри. Еще бы, на полкилометра выше в горах!
   Вообще, город на окраине которого расположился детский дом "Святого Яреда" был до щемления в сердце похож на родной Дэбрэ-Зэйт. Такого же размера, с населением в те же две или три сотни тысяч жителей. Правда, здесь представители народа Кайри - амхары составляли не просто большинство, как в родном городе, а большинство подавляющее. Так же, как и православные верующие.
   Кайри за последние полтора года здорово изменила свое отношение к религии. Сначала она ходила на службы в близлежащий храм просто со всеми, да и любопытно было. Но постепенно строгая, но добрая атмосфера, которая там царила, нашла отклик в ее душе. А молитвы, когда они идут от сердца, звучат так торжественно и тепло!
   И Кайри стала впитывать эту теплоту и ласковость как замену тому, чего она навсегда лишилась.
   Девочка лишь потом, когда вырастет, поймет, почему ее так привлекла имена эта религия. Взрослая Кайри усмехнется, и... попросит у Бога удачи и поблагодарит за ту любовь, которую он сохранил в ее сердце.
   Но мы говорили о погоде. Так вот, она здесь круглый год была практически одна и та же - ночью градусов десять, днем - двадцать. Различить времена года можно было лишь по дождям - они шли летом, а зимой стояла ветреная сухая погода. Прямо как сейчас перед самым новым 2068 годом.
   - Значит вы отказываетесь? - с вызовом посмотрела на учителя Кайри. - Или все-таки поставите мне какое-нибудь условие? По-честному.
   - Ты меня на понт не бери! - возмутился учитель и призадумался. - Ладно, будет тебе условие! Если ты мне назовешь причину, по которой я должен тебя учить, и я с ней соглашусь...
   И с тех пор уже две недели Кайри все пыталась подобрать ключик к старому мастеру. И не могла.
  
  
   Бестолковый Тафари споткнулся о порог класса и расплескал чуть ли не четверть принесенной в ведре воды.
   Кайри, разумеется, наорала на него и заставила собрать тряпкой в ведро все разлитое.
   И паренек на полголовы выше и килограмм на десять тяжелее девочки слушался с понурым видом.
   - Нет! Ну почему ты такой?! - в конце концов не выдержала Кайри. - Почему не пытаешься сопротивляться? Не дерешься, в конце концов!
   - С тобой? - опасливо спросил тот.
   - Ну, хотя бы...
   - Ты девочка... и ты сильнее, - непоследовательно ответил Тафари.
   - Ну и что? - непонятно на что отозвалась Кайри.
   Одноклассник лишь пожал плечами. Спросил сумрачно:
   - А ты почему не дерешься с компанией Анники?
   - Они мне ничего плохого не делают, - пожала плечами девочка. - И потом, какой смысл тревожить стаю гиен?
   - Вот и я... - попытался оправдаться мальчик. - Меня все равно побьют...
   - Так стань сильнее.
   - Как ты? - с легкой иронией спросил паренек. - Извини, но мне этого не хватит, чтобы против больших пацанов выстоять.
   - Так стань еще сильнее! - заявила Кайри.
   - Это невозможно, - грустно заметил Тафари, достал из ведра тряпку, выжал, нацепил на швабру и принялся драить пол...
  
  
   Этим вечером Кайри опять подошла к учителю физкультуры.
   - Ну? Ты придумала причину? - спросил старый мастер.
   - Да, - преувеличенно уверенно ответила Кайри. - Я хочу стать сильной, чтобы защищать слабых.
   - И ты хочешь, чтобы я в это поверил? - упер в нее насмешливый взгляд бывший десантник.
   Девочка попыталась выдержать его, но не смогла, опустила глаза, отвернулась.
   - Пойди и еще подумай, - приказал учитель. - А лучше изменись так, чтобы эта цель действительно стала твоей.
   - Я... не изменюсь, - хмуро ответила Кайри. - Потому что защищать слабых глупо.
   - Даже так? - усмехнулся старый вояка.
   - Да! - вновь с вызовом посмотрела на него девочка, развернула плечики и выпрямилась, напряженная, как пружинка. - Потому, что он, слабый, от этого не станет сильнее! Человек только сам может себя изменить!
   - И в этом вся ты, - вздохнул Пирам.
   - Но у слабого должен быть пример, - не остановилась Кайри. - Кто-то еще хилей и беззащитнее его, который смог стать клинком.
   - Как красиво сказано... - очень тихо заметил старый мастер. - Тебе бы стихи писать...
   - Я писала, когда... тогда, раньше... - с прорвавшейся болью ответила Кайри. - А еще пела, танцевала и читала со сцены...
   - Я бы хотел, чтобы ты опять стала все это делать. Вместо того, чтобы...
   - Мне для этого надо стать действительно сильной, - попыталась выразить свое желание Кайри.
   - Почему же ты с самого начала это мне не сказала? - спросил Пирам. Это, и те самые слава, о примере для слабых?
   - Значит, вы?..
   - Да куда я теперь денусь?! - по-стариковски спросил военрук и учитель физкультуры. - Сегодня и начнем.
  
  
  

Глава 2. Открытие

  

21.04.2068

в 304 тысячах километров от Земли

и в 61 тысячи километров от Луны, точка Лагранжа

  
  
   Все-таки я - паршивая мамаша.
   Нормальная бы изводилась и скучала по своей крошке-малышке. Все время думала бы: "Как она там? Все ли у моей Дашутки хорошо? Справляются ли с ней родственнички?"
   А я ни в зуб ногой!
   Нет, иногда беспокойство накатывает, и я жду не дождусь очередного сеанса связи. Но эти попытки совести проснуться бывают редко. Если честно, я гораздо больше скучаю по мужу.
   Но и это уже привычное состояние. Я подсчитала, что за время нашей совместной жизни мы были в космической дали друг от друга целых сорок три месяца, а вместе только шестьдесят один. Из которых чуть ли не половину тоже почти не виделись, потому что готовились к очередному полету.
   Так что я понимаю Славика, который был явно недоволен тем, что я ускакала на вахту.
   Но, что поделаешь, если это - моя жизнь. Очень важная ее часть, без которой я - не я. Так же, как и он сам.
   Я тогда уперла руки в боки и наехала в ответ:
   - А почему бы тебе самому не отказаться от полета к комете?
   И он пооткрывал как рыба рот, в попытке подыскать аргументы, и не сумел их найти.
   Кстати, о комете.
   Почти сразу же, как Славка вернулся с Юпитера, их всей командой пригласил к себе Иван Давыдов, нынешний начальник Центра подготовки и ошарашил предложением.
   Они-то, наивные, раскатали губу на четвертую экспедицию к Юпитеру. Ан нет! Высокое начальство решило именно Славкину команду послать на комету Туттля-Джакобини-Кресака. И не просто так прогуляться, а, чтобы отколоть от нее кусок льда и приволочь его на Землю.
   Бред.
   Бред и авантюра!
   Но, как же я завидую Славке!
   Я об этой программе давно уже слышала. Начали ее обдумывать еще когда дядя Игорь был большим начальником. Он, кстати, мне ней и рассказал.
   Какая самая большая проблема у нас в околоземном космосе? Чего больше всего не хватает?
   Воды.
   Обычного водяного льда. Ну, мало его на Луне! Буквально крохи приходится выцарапывать!
   А без льда нет и кислорода с водородом - самого лучшего топлива для каботажных полетов.
   Нет, во всю трудятся на Луне заводики по производству этих ценнейших веществ, а вокруг них снуют автоматические сборщики-добытчики льда. Но для нормального обеспечения наших растущих аппетитов этого явно недостаточно.
   Вот и решили умные дяди, что пора бы притащить в окрестности Земли ледышку. А где ее проще всего взять? От кометы какой-нибудь отколупать. Лучше бы, конечно, целиком комету притащить и дербанить ее несколько тысяч лет всем человечеством. Но пока что кишка тонка.
   Для этого нужны двигатели порядков на пять мощнее, чем мы сейчас умеем делать и такое же несусветно огромное количество рабочки.
   Вот.
   Впрочем, чего это я вам все рассказываю? Пусть этим Славка занимается! Ему лететь в конце концов через четыре с половиной месяца.
   Ага. И буду я без своего благоверного еще целых два с половиной года! Ну как тут не опечалиться?
   А еще мне опять придется пропустить вахту, или даже две! Так я совсем состарюсь, а в космос не налетаюсь!
   Если, конечно, не пойду по кривой дорожке Ханы Хаякавы. Честно говоря, я только что на нее ступила, оставив двухлетнюю дочку на попечении родственников и сбежав от нее на целых полгода.
   Прямо, как тетя Хана со своим Андрейкой.
   И это меня сильно беспокоит. Я ведь в детстве очень паршиво к этому относилась, не понимала тетушку и ругала ее. По двум причинам. Во-первых, мне казалось, что вот так отрывать от себя собственного ребенка - совершенно неправильно! Особенно после гибели моих родителей.
   Я что угодно готова была тогда отдать, лишь бы быть с ними.
   А вторая причина была в Андрейке. Ведь "тетушка" оставляла его не кому-то там, а подкидывала этого кукушонка в нашу семью!
   Глупая я была и завистливая. Не понимала, насколько Андрюшенция золотая личность, как повезло мне расти рядом с ним, и насколько это тихое и нерешительное на вид создание сильнее меня самой.
   Именно эту силу я подсознательно ощущала и жутко ей завидовала.
   Это сейчас я, взрослая и умная, это понимаю.
   А Хана Хаякава точно так же ощущала силу и мощь моих приемных родителей. Не зря она тогда отказалась меня воспитывать и им эту тяжелую ношу подкинула.
   Тяжелая ноша - это я, если вы не поняли.
   А потом с чистой совестью и уверенностью, что все будет замечательно, оставляла своего Андрея жить у тети Насти и дяди Игоря. Со мной в качестве нагрузки, и чтобы жизнь Андрею медом не казалась.
   Теперь пришла моя пора мстить! А Андрею с Ленуськой отдуваться и возиться с моей дочуркой.
   Жалко только, в этот раз не получилось их задействовать в полной мере. Лена была на последних месяцах беременности и девятнадцатого января родила четвертого ребенка - сына Ярополка. Так что Дашка погостила у них в лесу совсем немножко, и теперь воспитывается бабушкой Настей, Дедом Игорем и папой.
   Такие вот дела.
   Но я что-то совсем увлеклась разглагольствованиями о своей личной жизни. А хотела совсем другое вам рассказать.
   О том, чем прямо сейчас занимаюсь.
   А занимаюсь я мандражом.
   Состояние у меня, как перед экзаменами. Это потому, что завтра будет праздник и одновременно важнейший день в моей рабочей судьбе - открытие большого колеса "Дома-2"!
   Да, вот так незаметно и пролетели шесть лет. Казалось бы, я совсем недавно собирала титановый каркас, а сегодня навожу последний марафет.
   Мы все четверо вот уже неделю как изображаем из себя не то горничных, не то дворников, буквально вылизывая станцию. Все работы закончены, оборудование протестировано во всех возможных режимах, и остается только ждать первых жителей этого нового космического дома.
   Волнуюсь страшно!
   Ведь от того, насколько комфортно и уютно им будет, станут судить обо всей нашей работе!
  
  
   На следующий день мы все шестеро столпились в центральном отсеке.
   Шестеро, это потому, что ребята из смены, что была перед нашей, решили остаться еще на три с половинкой месяца, нам помогать.
   На Земле поскрипели, поворчали, но разрешили. Тем более, что если кто и заслуживает право открывать станцию, так это Петр Устюжанин! Как-никак, но он был в самой первой смене! И вместе с Егором Просвировым и Галей Пермяковой отработал по четыре вахты! Я, из-за Дашутки, только три, как и еще восемь монтажников. Ну а остальные по парочке или даже по одной.
   Кстати, Константин Чубанов, напарник Петра по первой вахте, еще только один раз в космос слетал. И перешел на партийную работу. Уже до депутата московской областного совета дорос. Ну и ветер ему в попу, как говорит бабушка Настя.
   Вот, выстроились мы, значит, в центральном отсеке. В шеренгу, перегородив его от стенки к стенке. Петр и я оказались с краев, привалились к панелям боками. Точнее, у меня возникло ощущение, что я лежу на боку, а ребята и Галя висят надо мной. Неуютное ощущение, надо сказать. Вообще, не люблю микрогравитацию в центральном отсеке!
   И вот, лежу я на боку, вся такая молодая и красивая, и смотрю на люк, что в шлюз ведет.
   Колесо на нем, на люке, поворачивается, створка открывается.
   И влетает к нам на станцию... Дядя Игорь!
   У меня - челюсть бряк!
   "Это как!?"
   А он улыбается от уха до уха и говорит:
   - Здравствуйте, курсанты, то есть коллеги!
   И мы все дружно:
   - Здравствуйте, Игорь Викторович!
   Привыкли за пять лет учебы у любимого преподавателя. Аж слезинки на глазах навернулись.
   - Мне поручили провести церемонию, - между тем сообщил Игорь Мыскин и заговорщически нам подмигнул: - Вообще-то, я сам ее придумал, и в агентстве не смогли мне отказать, хоть и пытались.
   Послышались смешки. И от нас, и из-за спины дяди Игоря. Это по одному в отсек проникали остальные. И просторное помещение становилось тесным. Все-таки двадцать семь человек!
   - А Анастасию Сергеевну почему с собой не взяли? - спросил дядю Игоря Егор.
   - Потому что кое-кто, не буду указывать пальцем, - с улыбкой взглянул на меня мой приемный папа, - подкинули ей внучку водиться.
   И, сделавшись серьезным, превратившись за секунду из доброго преподавателя в генерал-лейтенанта и бывшего начальника всех космонавтов ЕвразЭС, Игорь Мыскин громко и четко приказал:
   - Рабочая смена - отдать рапорт!
   Вперед вылетел Петр Устюжанин. Ловко затормозил, поймав левой рукой поручень чуть наискосок от бывшего начальника ЦПК. Вытянулся в струнку и отчеканил:
   - Товарищ председатель государственной комиссии, станция "Дом-два" готова к эксплуатации! Примите символический ключ!
   Я стартовала.
   Сильно оттолкнулась от переборки и, пролетев по диагонали разделяющие нас три метра, ловко затормозила, зацепившись ступней за поручень перед дядей.
   Тот одобрительно хмыкнул на мою акробатику. А я сообразила, отчего именно мне всучили эту роль. Помимо того, что у меня действительно почти идеальная координация движений в невесомости.
   И я протянула Игорю Мыскину большой, но легкий пластмассовый, покрытый золотой краской, ключ.
   Дядя Игорь торжественно его принял, прижал к груди и передал ассистентке - что висела в полуметре за его спиной. А та отдала ему чуть голубоватую титановую табличку.
   - В ознаменование ваших заслуг, и чтобы увековечить трудовой подвиг тех, кто строил эту станцию! - возвестил Игорь Викторович. - примите сей памятный знак! Пусть установка его в этом зале будет последним штрихом, истинным завершением строительства станции!
   Раздались громкие аплодисменты, а я посмотрела на табличку. На ней золотыми буквами сияли наши имена! Все семнадцать имен и фамилий.
   В том числе и "Майя Камэнаси".
  
  
   Дядя Игорь пробыл на станции восемь дней. Пока мы передавали оборудование и рассказывали о всех тонкостях его эксплуатации старый космонавт откровенно наслаждался внезапному подарку судьбы - еще одному полету в космос.
   Ему даже удалось уломать земное начальство и выйти в открытый космос.
   Разумеется, сопровождение доверили мне.
   Мы выбрались из шлюза, отлетели метров на тридцать, дождались, пока искин всея Лагранжа Феликс не остановил наше вращение, и повисли в волшебной черной пустоте. Черной с яркими крапинками звезд, серебряным и голубым шариками Луны и Земли и нестерпимо сверкающим даже сквозь поперечную поляризацию щитков скафандров Солнцем.
   Оно яркими бликами отражалось в огромном колесе нового космического дома, искоркой светилось на боку маленького далекого бублика "Лагранжа-Пассажирской", поблескивало в конструкциях наполовину построенного металлургического комбината и в штабелях стройматериалов.
   Совсем скоро вновь прибывшие монтажники начнут собирать каркас следующего колеса, предназначенного для Марса, возводить комплекс по металлообработке. А больше всего народа будет задействовано в строительстве заводика по изготовлению мельчайшей ионизированной пыли магния. Той самой " рабочки", на которой летают межпланетные корабли, и которая скоро унесет в черную даль моего Славика.
   А мне из-за этого космопроходимца придется сидеть на Земле и люто завидовать друзьям, которые будут здесь всю эту красоту строить!
   Задушу заразу! В объятиях, когда через четыре дня приземлюсь!
   - Все-таки как же чудесно, что я смог это все еще раз увидеть! - раздался в наушниках такой родной чуть хрипловатый голос.
   - Жалко, что тетя Настя... - вздохнула я. - Могла бы на Славку внучку оставить. Ничего страшного, ему это только полезно.
   - Да, дело не в этом, - с явной грустью ответил дядя. - Врачи не пустили. Я еще кое-как прошел, а Настю сразу завернули. Не нравится им что-то в ее организме.
   - Это плохо, - озабоченно произнесла я.
   А саму как холодом космическим обдало. Вспомнилось, что в последнее время моя приемная мама основательно ослабила тренировки в додзё. Как, если думала, что ее никто не видит, опускала всегда развернутые плечи и сутулилась, совершенно не похоже на себя, всегда подтянутую и пружинисто активную.
   - Надо, чтобы она прошла хорошее полноценное обследование, - сказала я.
   - Уже, - ответил мой приемный папа. - Я как раз под предлогом предполетного контроля ее и затащил. Иначе упиралась. Ты же ее знаешь.
   - И, что? - обмирая от страха, спросила я.
   - Ничего определенного, - вздохнул дядя Игорь. - И это-то как раз плохо. Когда знаешь, как называется твоя болезнь, можно с ней бороться. А так... Организм износился. Слишком много Насте пришлось пережить. Нас, космонавтов, не зря выпихивают на пенсию в смешные пятьдесят пять и пятьдесят лет. Уж очень работа вредная. Ты же в курсе, что продолжительность жизни у нас лет на десять меньше, чем средняя по стране?
   - Ну да, - пожала я плечами внутри скафандра. - Зато эта работа - самая интересная и важная. За все приходится платить.
   - Вот и я о том же, - согласился дядя Игорь. - И мы с Настей не задумываясь заплатили бы еще раз.
   - Да, но все равно... - начала я и замолчала.
   Что тут скажешь? Все верно, но печально это.
   - Ты не переживай слишком сильно, ладно?! - попросил мой приемный родитель. - Я уверен, что у нас с ней впереди еще много лет жизни. Просто... старость как-то внезапно подкралась и накинулась. Все ощущал себя и ее как вполне молодых людей, и вдруг...
   Он рассмеялся не очень веселой шутке.
   - Знаешь, что, папа, - решительно сказала я. - Хватит обо всякой ерунде говорить! Давай лучше я тебе экскурсию устрою! Ты как, летать еще не разучился?
   - Обижаешь, доча! - возмутился он.
   И мы полетели. Включили движки скафандров и отправились в путешествие по гигантской новостройке Лагранжского промышленного комплекса.
  
  
  

Глава 3. Горячая замена

  

19.06.2068

Туйхоа, Вьетнам

  
  
   - Погодь, Туан! - Хана осеклась, быстро взглянула на парня, извинилась: - прости, Зунг.
   - Ничего, - пожал плечами с деланным равнодушием будущий космонавт. - Я привык, что меня постоянно путают с братом. Мы все-таки очень похожи.
   - Да, но не совсем, - немного ворчливо заметила Хаякава.
   - Знаю, - кивнул Фан Ши Зунг. - Я хуже.
   - Не то чтобы...
   - Но брат лучше подходил для космонавта, да? - немного жестковато прямо спросил молодой мужчина.
   - Лучше, - согласилась японская космолетчица. - Он был более... жизнерадостным.
   - Простите, Хаякава-сан, жизнь такая... - пожал плечами Зунг.
   - Нечего на это кивать! - возмутилась Хана. - Раз ты взялся заменить брата, то старайся изо всех сил!
   - А я что делаю?! - всерьез возмутился вьетнамец.
   - Вот так лучше, - довольно сообщила бывшая космолетчица. - На самом деле, когда я говорила о жизнерадостности, я имела в виду боевой задор. Именно его тебе не хватает. Не упертость, с этим у тебя все нормально, а что-то...
   - Понятно, - опять кивнул парень.
   - Да ничего тебе не понятно, бестолочь! - ругнулась Хана. - Ладно, проехали, давай, повторяй маневр сначала!
  
  
   Тяжело быть братом-близнецом погибшего героя.
   Именем которого назвали центральную площадь в далеком мексиканском городе. И на ней же, на площади установили помпезный памятник. Космонавт, с зачем-то откинутым колпаком шлема, сжимающий рычаги - да, именно рычаги! - управления космическим кораблем, и сурово взирающий на толпы туристов. Зунгу памятник не понравился. Одно хорошо: лицо Туана слабо походило на его, Зунга. Да и на самого себя. Зунг был уверен, что брат в последние мгновения своей жизни не выпячивал так вперед подбородок и не пытался изобразить из себя супермена из комикса. Он просто делал свою работу и спасал людей. Обычное дело.
   Ну, так вот, с одной стороны, родство с героем Вьетнама и кавалером высшего ордена Мексики открыло для Зунга многие двери. Сделало фильтрацию после плена простой формальностью, помогло без проблем поступить в Высшую школу космонавтов.
   Но дальше...
   Дальше все постоянно сравнивают его с Туаном, выискивают, чем он, Зунг, хуже брата. И всегда что-нибудь такое находят.
   Но хуже всего было с Тиен.
   Девушка почти что стала женой Фан Ши - младшего, и в одночасье превратилась в его почти вдову.
   Зунг попытался утешить ее. И, что таить, заменить ей брата. Тем более, что чувствовал уже давно, что у них с Тиен настоящие чувства друг к другу. Но, чем больше молодой человек старался сблизиться, тем в более глухую оборону вставала девушка, пока не начала откровенно его избегать.
   Но Фан Ши Зунг был умным парнем, и понял свою ошибку.
   На какое-то время он вообще перестал искать общения с любимой, полностью сконцентрировавшись на учебе и тренировках, с остервенением и до исступления вгрызаясь в гранит науки и чуть ли не сутками зависая на тренажерах. На самом деле он уже давно превзошел брата по пилотским навыкам и космическим премудростям. Но все равно раз за разом наблюдал как преподаватели вздыхают и говорят: "Тебе еще далеко до Туана".
   Вот и Хана Хаякава, которая вытребовала будущего космонавта в свои постоянные стажеры, воротила мелкий свой носик. По крайней мере Зунгу так казалось.
   А Тиен... Когда через пару месяцев Зунг все-таки позволил себе зайти в столь знакомую и любимую им маленькую кафешку, то узнал, что девушка больше не работает в ней, а готовится к поступлению в университет, на факультет геологии и планетологии. Он считался очень престижным, потому что кроме Туйхоанского университета по этой специальности готовили только в Ханойском и Хошиминском.
   И ведь поступила!
   Еле-еле набрала нужные для прохода баллы, и была взята туда после собеседования, которое проводил лично Федор Мисалов.
   Когда Зунг и Тиен встретились после экзаменов, парень не удержался и подколол:
   - Тоже из-за Туана взяли.
   Девушка тогда посмотрела на него обиженно и жестко ответила:
   - Нет. Я это держу в тайне.
   - Ну-ну, - чертик продолжал подначивать Зунга. - Можно подумать, наши гэбэшники этого не знают, и кому надо не намекнули.
   - Зунг, почему ты так? - тихо спросила Тиен.
   - Потому что... - парень отвернулся, сжал челюсти так, что набухли желваки, но все-таки продолжил: - потому что меня так же обижают.
   - И ты решил выместить это на мне?
   - Прости...
   И вот уже полгода они почти что не виделись. У каждого свои дела, свои заботы, своя трудная, но интересная студенческая жизнь.
   Вот только не отпускала Зунга любовь.
   И, самое интересное, редкие встречи молодых людей с каждым разом становились все теплее. Фан Ши Зунг выбрал правильную тактику, сам того не до конца осознавая. Оставил девушку в покое, дал ей пережить произошедшее, разобраться в себе и своих чувствах.
   И месяц назад, при очередном свидании, когда они просто гуляли по набережной, почти не разговаривая, она сама взяла его за руку.
   Ну и... чувства, если они настоящие, все равно когда-нибудь прорвутся.
   Так что сейчас, выбравшись из вирткапсулы, где Фан Ши Зунг проходил тренировку на пару с Ханой Хаякавой, молодой человек не злился на своего инструктора, а тихо улыбался, зная, что вечером вновь встретится с любимой. И на этот раз уже точно решится предложить ей руку и сердце.
  
  
   Через два месяца Хана и Федор Мисаловы с удивлением держали в руках приглашение на свадьбу. Их студенты оказывается знакомы друг с другом, да не просто знакомы!
  
  
  

Глава 4. Подстава

  

10.01.2069

Умгунгундлову, Южно-Африканская Империя

  
  
   Мотоцикл был новый, сверкающий хищно заостренными обводами яркого пластика. Мощная и дорогая машина свежего, уже послевоенного, выпуска.
   - Красавец! - выдохнул Ндаба и присел на корточки перед двухколесным конем. Нежно дотронулся кончиками пальцев до теплого бока. - Откуда такой?
   - Отец подарил, - коротко усмехнулся Абимбола.
   Бывший вождь племени львят вымахал в длинного худого юношу с пушком на подбородке, жестким и вызывающим опаску взглядом.
   Ндаба никогда не сомневался, что его инкокели навсегда останется командиром. Пойдет по стопам своего отца - партийного функционера: сначала в молодежное крыло "Черных стражей", а потом и в саму правящую партию "Черного рассвета". Ну, или поступит в военное училище.
   Но Абимбола предпочел сколотить собственную компанию парней, не всегда ладящих с законом. Он это сделал еще в старшей школе, но и после ее окончания в прошлом году не распустил, а, по слухам, наоборот упрочил авторитет своей банды в южном районе Умгунгундлову.
   В той старшей школе, где начал учиться Ндаба, пацанов из "Команды Абимболы" старались не трогать ни учителя, ни тем более другие парни. Себе дороже.
   Бывший инкокели несколько раз подкатывал к Ндабе с предложением опять пойти под его командование, но подросток отказывался. Не хотелось Ндабе связываться с полууголовными личностями. Но на просьбы починить сломавшийся мотоцикл или привести в божеский вид старенький электромобиль откликался. Почему бы не помочь старому приятелю, тем более, если это и самому интересно. Да и небольшие денюжки, которые платил за это Абимбола, лишними не были.
   Семья Нгуэви не то чтобы бедствовала, но, лишившись отцовского жалования, вынуждена была подзатянуть пояса. А как это сделаешь, если сестренки-близняшки уже в четвертом классе и им, то красивые юбки подавай, то кофточки симпатичные приглянулись. Мама на это только вздыхала и принималась искать еще какую-нибудь подработку помимо основной и второй работы.
   Ндаба смотрел на это и думал, что надо было не идти в старшую школу, а отправляться в технический лицей, как он и хотел. Но мама настояла, что надо получить нормальное образование.
   Так что, когда Абимбола с приятелями вкатил в сарай, служивший Ндабе мастерской, мотоцикл, паренек обрадовался возможности подзаработать.
   - Что с ним? - спросил Ндаба.
   - Да комп слетел, - небрежно ответил Абимбола. - Что-то закоротило, и он напрочь выгорел, вон, видишь?
   На приборном щитке слева выделялось темное пятно чуть взбугрившейся от жара пластмассы.
   - Сможешь новый поставить?
   - Смочь-то смогу, - с сомнением сказал Ндаба, задумчиво почесывая округлый и совершенно лишенный растительности подбородок. - Но придется на разборе искать, покупать...
   - Это не проблема! - ухмыльнулся бывший вождь. Вот, держи на расходы! Потом за работу еще подкину! И, да, мне что-то цвет не нравится, слишком яркий. Перекрась в черный с серебром.
   Говоря это, Абимбола раскрыл экранчик коммуникатора.
   Ндаба последовал его примеру и принял транзакцию. Сумма была приличная, он сразу же прикинул, что по крайней мере треть ее сможет себе в карман положить.
   Ну и славно! Будет на что книжки покупать! А то уже по которому кругу все старые перечитал!
   Ндаба любил читать. Да, просто так, глазами. Не слушать синтезированных артистов, не смотреть комп- или виртпостановки, а завалиться на старенький диван с древней электронной книгой и читать с нее что-нибудь приключенческое или фантастическое, погружаясь в нафантазированный совместно с писателем мир.
   - Ну, покеда! - махнул рукой Абимбола и направился к приоткрытым воротам. - Как сделаешь - маякни.
   Ндаба вздохнул.
   Ему не хватало старого вождя, такого, каким он был в годы их детских игр. В годы, когда еще был жив Готто.
   Печаль опять накрыла юношу. Он почему-то был уверен, что старый друг остался бы с ним навсегда, разделил его любовь к книгам и мечтам.
   Чтобы не поддаваться грусти, Ндаба принялся разбирать обшивку мотоцикла.
   "Хм... такое ощущение, что внутри ковырялся кто-то жутко неумелый и неряшливый. А компьютер... Да на него просто подали сетевое напряжение! Вот же идиоты!"
  
  
   Так что пришлось Ндабе отправляться на городскую свалку, рядом с которой устроился автомобильный разбор.
   Помятый, вечно не выспавшийся торговец автоэлектроникой долго копался в ящичках и коробках, пока не нашел подходящий мозг для мотоцикла. Он был другой модели, но Ндаба прикинул, что сможет его перепрограммировать.
  
  
   В воскресенье вечером паренек возился с мотоциклом, когда ворота мастерской скрипнули. Юноша обернулся и с удивлением увидел двоих полицейских. Тот, что постарше, шагнул в помещение, огляделся и, остановив взгляд на мотоцикле, сообщил:
   - Вот и нашелся.
   Ндаба, чувствуя нарастающее беспокойство, поднялся на ноги.
   - Ну, что, парень, - обратился к нему полицейский, - ты залетел. Угон автотранспорта - статья серьезная.
  
  
   "Только бы мама не узнала!" - думал Ндаба, пока трясся на заднем сиденье полицейской машины со скованными наручниками руками, пока шел по пустым гулким коридорам полицейского управления. Пока ждал следователя в пустом кабинете с забранным решеткой окном.
   - Ну, рассказывай, как у тебя оказался этот мотоцикл? - спросил пожилой майор со шрамом от левого уха до подбородка.
   А Ндаба не знал, что рассказывать! Не сдавать же своего бывшего командира! Это будет подлостью и предательством того, что было в детстве! Но, тогда, что придумать?
   - Я нашел его... - беспомощно промямлил юноша.
   - Под мостом, - кивнул майор.
   - Да, под мостом... - повторил Ндаба.
   - Парень, тебе так хочется в тюрьму?
   - Нет! Совсем не хочется! - вскинул даба на следователя испуганные глаза.
   - Тогда хватит изображать героя. Твои дружки, когда мы их найдем, а это будет очень скоро, поверь мне, сразу же тебя сдадут с потрохами, - следователь наклонился вперед и впился в Ндабу острым взглядом. - Даже если ты ни в чем не виноват, а я так думаю, тебя пристегнут к делу. Оговорят, сделают соучастником, а то и заказчиком. Так что у тебя единственная возможность - опередить их.
   Ндаба молчал. Он все понимал и не надеялся, что Абимбола, каким он сейчас сделался, поступит как-то иначе. Но вот так предать прежнего приятеля?
   - Совесть не позволяет? - мягко и сочувственно спросил следователь.
   Ндаба кивнул, переглотнул вставший в горле комок, почувствовал, что предательски намокают глаза.
   - Значит, я не ошибся, - с удовлетворением сказал майор. - Ладно, давай пока без имен. Просто расскажи, как у тебя оказался этот мотоцикл на самом деле, и почему именно к тебе его привезли.
   И Ндаба рассказал. Он понимал, что все равно выдает Абимболу. Майору не сложно будет узнать, кто был его "старым приятелем по львятам", не так уж и много их осталось после той страшной экскурсии на танковый завод... Но все-таки, это ведь не открытое предательство? Совесть морщилась и отворачивалась.
  
  
  

Глава 5. Лучшая защита

  

07.05.2069

Дэбрэ-Маркос, Эфиопия

  
  
   А через пять месяцев и Кайри Нэди пришлось беседовать со следователем.
   Инспектору по делам детей и молодежи на вид было лет сорок. Подтянутый майор милиции производил впечатление бывалого ветерана, коим он и являлся. Армию сокращали до довоенной численности, и многие офицеры перебирались на службу в другие структуры.
   Они вдвоем с Кайри устроились в кабинете истории. Офицер занял учительский стол, а девочка расположилась за партой напротив него. За окном темнело, сильный ветер привычно мотал из стороны в сторону кроны деревьев, интернатская ребятня что-то кричала, играя и бегая по дорожкам.
   - Я посмотрел твои файлы, поговорил со старшим воспитателем, - устало сказал инспектор и потер переносицу. - Ты же круглая отличница, дочь героя войны, двух войн... И вдруг такое...
   Потянулся к стакану с густо заваренным чаем. Вынул из него пакетик, выжал двумя пальцами и аккуратно положил на угол стола.
   - А что, товарищ майор, - прищурившись, спросила Кайри, - отличница должна брякаться на спинку и раздвигать ножки под хулиганами, а потом подставлять животик, чтобы тем удобнее было его выпотрошить?
   Инспектор поперхнулся и закашлялся, уставился на девочку: красивенькую, светло-шоколадную, с мягкими чертами лица и великолепными вьющимися каштановыми локонами.
   - Вот и я думаю, что не должна, - совершенно спокойным тоном сообщила Кайри. - От всякой мрази надо избавляться, пока она не избавилась от хороших людей. Слишком много их, честных и сильных, погибло на войне.
   - Тебе, правда, двенадцать лет? - спросил майор милиции, а в недавнем прошлом начальник штаба ударно-штурмового батальона на кенийском фронте.
   - Правда, - кивнула девочка. - У меня детство кончилось, когда югоафры взорвали атомную бомбу над моим домом. Вы уж простите, что пришлось стать взрослой раньше времени.
   - Сволочная война! - выругался милиционер. - Ладно, Кайри, давай, ты мне все подробно и честно расскажешь. Вот на эту камеру.
   И он положил на стол записывающее устройство.
   - А я не умею не честно, - пожала плечиками Кайри и принялась за рассказ:
   - Месяц назад в наше младшее отделение перевели новенького...
  
  
   Я сразу же его узнала. Это был Терджи из моего старого класса. Ну, в который я до взрыва ходила. Последний раз я видела этого... мальчика, когда он скулил от страха и боли возле озера Бишофту.
   Он тоже меня сразу же узнал. Воскликнул: "О! Принцеска!" Это он мне такую кличку дал. Оглядел всю с ног до головы, даже обошел кругом и говорит: "А ты ничего так. Живая и целехонькая. Вон, какой красоткой стала".
   Вот еще! Я всегда была очень красивая. И еще в младшей школе он на меня заглядывался. Но я не стала поправлять. Зачем?
   Терджи тогда остановился и очень зло мне сказал: "Ты думаешь, я простил тебя за предательство?! Нет, Кайри, ты мне должна! А я долги не забываю!"
   Я сначала не поняла, о чем он? Так и спросила.
   "Ты у...", ну, в общем, ушла, только он грубее сказал. "Ушла и оставила нас умирать. Хотя сама совсем целехонькая была. Училкой прикрылась, и ускакала, вместо того, чтобы помочь одноклассникам".
   Да. Это правда. Я тогда не думала ни о чем, кроме своей семьи. Обошла по кругу место взрыва и попробовала проникнуть в развалины военного городка. Меня не пустили, поймали, увезли в лагерь беженцев.
   Нет. Никто не выжил. Отец был на самой базе. А мама, брат и бабушка с дедушкой - дома. У нас окна как раз на взлетную полосу смотрели.
   Хорошо, возвращаюсь. Терджи обвинил меня и спрашивает: "Ты, когда расплачиваться будешь? Давай этой ночью".
   Ну я и влепила ему хук справа. Терджди отлетел к стене, начал сползать. Я не дала. Еще несколько раз ударила.
   Да, и коленом в лицо тоже.
   Да кто станет разнимать?! У нас в приюте это не принято. Дерутся, значит так и надо. Это потом к пострадавшим их друзья подходят помочь. Ко мне Тафари шатнулся. Но я попросила его глазами о Терджи позаботиться. Потому что он новенький, до него никому дела нет.
   Почему глазами, и как это? Да просто. Мы с Тафари друг друга и без слов понимаем. А я сразу сообразила, что Терджи на этом не остановится. Он тот еще гад и хулиган. Не верю, что в интернате исправился. Так что мне нужен был свой человек рядом с ним. Вот Тафари и сыграл такую роль. Хорошо сыграл.
   Почему Терджи его не раскусил и приблизил к себе? Потому что остальные наши в игнор его поставили. Нет, не из-за того, что его девочка побила. Из-за меня. Со мной давно уже никто не связывается. Опасно. Ну да, я отличница не только по математике или истории. По физкультуре тоже.
   Ну, ладно... если говорите, что еще вернемся, то придется...
   Хорошо, продолжаю.
   Терджи подкатывал чуть ли не ко всем нашим пацанам и даже девчонкам. Врагов у меня много, но они меня боятся.
   Да, есть за что. А вы думали, что можно быть кавайной девочкой-отличницей в интернате? Живой и целой кавайной девочкой-отличницей? Вы, наверное, недавно занимаетесь приютами.
   Я так и поняла.
   Хорошо, не отвлекаюсь.
   Тогда Терджи пошел к старшим.
   У нас, как и везде, с десятого класса. Мы с ними почти не контачим, они вон в том здании живут, за стадионом. Нет, там свои компании. И очень жесткие. За то время, что я здесь, троих на кладбище отправили. О больнице я не говорю.
   Куда смотрит наш местный инспектор? А вы с ним знакомы? Это вы мягко сказали. Но это ваши милицейские кадровые вопросы.
   Решайте. Если надо где-то что-то подписать, я не против. Милицию тоже надо чистить.
   Вы все время это говорите. Поймите, наконец, что я не двенадцатилетняя девочка, я вполне взрослая сформировавшаяся личность. Не обращайте внимания на мою внешность. Закройте глаза и представьте себе тетеньку... ну, не вашего возраста, чуть помоложе.
   Да. Именно Тафари мне и сообщил. Это было двадцать девятого апреля. Сказал, что Терджи на празднике со мной конфликт устроит. Так и случилось. Мы поцапались.
   Да опять из-за того же. "Предательница, долг..." Я ему по уху заехала. Ну и он, как и планировал, мне стрелку забил на третье число за мастерской.
   Это вон те сараи. Видите, рядом с ними штабеля рассохшихся блоков и гнилых досок. Они после прошлогоднего ремонта остались.
   Там закуток такой, площадка...
   Тогда зачем я вам рассказываю, если осмотрели?!
   Да, там пацаны и девчонки, те, что оторвы, собираются курить и иногда приносит из города выпивку или наркоту.
   Да, все знают! Ага, станут они влазить в наши разборки! В прошлом году пришел к нам молодой физик. Через месяц увезли в больницу с проломленным черепом.
   Это уж вам решать, что менять и как порядок наводить. Только сами будьте осторожны. Здесь не фронт.
   Да я подготовилась. Я ждала чего-то подобного, потому Тафари и подослала к Терджи.
   Пистолет? Если бы он у меня был... Нет, не стала бы приносить. Он громкий.
   А что тут замечать? Лежит себе обычная такая палка. Да, такой тонкой достаточно. Как видите, вполне.
   Хорошо, рассказываю подробнее.
   Их пришло пятеро, вместе с Тафари и Терджи.
   Ну, вы же видели их. Да, конечно, выше меня на голову, а один - совсем амбал. Но он самый безобидный, медлительный. Я его напоследок оставила.
   А что тут рассказывать? Окружили, прижали к стенке, как раз там, где я палку оставила. Тот, что совсем черный, не помню имени, вытащил ножик. Раскладной, лезвие длинное, в две его ладони или три мои.
   Что говорили? Да то же самое про долг и то, как я должна его отработать. Я спросила: "А тогда вы меня отпустите?". Черный ответил: "Тогда мы тебя нежно прирежем, а то Терджи говорит, что ты та еще ябеда. Я спросила: "Какой мне смысл вам отдаваться?" Ну, мне и ответили, что иначе они меня будут убивать очень долго и больно. Ну и, что так я хоть напоследок получу удовольствие.
   А какой мне смысл придумывать? Это ведь и так ясно и логично. И был уже прецедент. В прошлом году там же под досками нашли девчонку. Я не удивлюсь, если эта же компания ее и замучила.
   Что я сделала? Ничего особенного: сломала ему предплечье.
   Да, той самой тонкой палкой. И все остальное тоже ей сделала.
   Ладно, рассказываю подробнее.
   Подхватила сзади левой рукой конец палки, крутанула на полтора оборота, разгоняя и подхватывая второй рукой. Снесла черному руку, в которой он ножик держал. Хруст был отчетливым. Нет, за свою палку я уверена, я ей те самые бетонные блоки крошила в свое время.
   Арматура - это... ну, неправильно. Да и неудобная она: ребристая, гнется, тяжелая, динамика совсем другая. Это чувствовать надо. Каждый... Боец племени сури подбирает себе палку сам.
   Откуда я владею данго? Извините, но я не стану отвечать на этот вопрос. Я понимаю, что вы скоро сами узнаете ответ, но я не собираюсь предавать своего Учителя. Я вообще не имею обыкновения предавать хороших людей. Я бы очень хотела, чтобы вы отнеслись к нему с максимальным пониманием. Он никогда не тренировал и не станет тренировать гопников. У него такие принципы. Поговорите с ним сами. Вы, мне кажется, найдете общий язык, как боевые ветераны.
   Хорошо, возвращаюсь. Описывать бой на данго довольно сложно. Он очень быстрый и потом не рассказывать же вам, о каждом движении палки.
   Да, я их не щадила. Била в полную силу и туда, куда могла достать. И шею Терджи сломала осознанно. Он тоже достал ножик, и у меня не было выбора. Вернее, был: или он меня распластает, или я его остановлю.
   Из того положения я могла достать только по шее или в висок. Результат был бы тот же - смерть. Даже с большей вероятностью. Я, наоборот, дала ему шанс.
   Что делал Тафари?
   Отскочил в сторону и не вмешивался, как я ему и приказала.
   Я не добивала! Удары по промежностям были... Таких подонков надо стерилизовать, чтобы никого не изнасиловали и детей таких же, как они сами, не завели.
   Да, на этом все.
   Я послала Тафари за учителями, а сама уселась отдохнуть. Нет, даже порезать не смогли. И ни одного удара я не пропустила.
   Если бы хотела отмазаться, то сама себя бы побила и ножиком пару царапин сделала. Наверное, так и надо было. И рассказать вам совсем другую историю.
   А я вам верю. Я вижу, что вы за человек. И, потом... военные... Настоящие военные, они всегда друг друга поймут и поддержат. Мой папа был такой. Мой учитель - такой. Вы, мне кажется, тоже.
  
  
  
   Майор Эгон Сафо ткнул кончиком указательного пальца в приборчик, останавливая запись, задумчиво посмотрел на девочку и неожиданно спросил:
   - Ты кем хочешь стать?
   - Военной, - как о чем-то самим собой разумеющемся, не задумываясь, ответила Кайри.
   - Тебе будет трудно... После того, что произошло. С твоей психикой...
   - Вы, правда, думаете, что у меня с ней проблемы? - удивленно спросила девочка. - По-моему, я совершенно нормальная.
   - Это было бы нормально для взрослого парня, вернувшегося с войны, но ты - двенадцатилетняя девочка.
   - Ну, и что? - пожала плечиками Кайри. - Это у вас там война закончилась. А здесь она вовсю продолжается.
   - Да, ты права, - хмуро согласился милиционер.
   - Скажите, - Кайри вскинула на него свои оливковые глаза. - А вы, когда воевали... послали бы меня в разведку?
   - Да, - чуть подумав, ответил мужчина и жестко посмотрел на нее. - Но это неправильно, посылать на врага таких вот девочек. Вы должны радоваться жизни, играть, веселиться...
   - А я и радовалась девять лет, - спокойно, но с застарелой болью, ответила Кайри и внезапно попросила:
   - Напишите мне хорошую характеристику. Пожалуйста. Она мне очень пригодится.
   - Даже так? - вскинул на нее глаза капитан. - То есть, ты не сомневаешься, что за произошедшее не будет наказания?
   - Конечно, - кивнула Кайри. - Четверо почти взрослых парней напали на маленькую девочку, хотели ее изнасиловать и убить. Но неожиданно получили отпор. Девочка, не умея еще контролировать свою силу, находясь в состоянии аффекта и до ужаса боясь за свою честь и жизнь, слегка переусердствовала. И все.
   - Мда, - протянул милиционер и потер подбородок.
   Он еще раз внимательно оглядел девочку. Она была очень и очень красивая. Довольно высокая для своих лет, стройная, но в то же время не худенькая. Плотная кожа цвета молочного шоколада смягчала и скрадывала то, что под ней ходили бугорки весьма развитых мышц. Кайри походила на кошку. Такая же пластичная и миленькая, но готовая в любой момент превратиться в опасного хищника. Способного палкой выбить шейный позвонок, сломать двоим нападавшим руки, и произвести травматическую кастрацию всем оставшимся в живых горе-насильникам.
   - Знаешь, Кайри, тебя действительно надо направить в военное училище, как только достаточно подрастешь, - неожиданно сказал майор. - Иначе, если ты однажды свернешь на кривую дорожку... Мне придется очень сильно постараться, чтобы тебя остановить.
   Девочка мило улыбнулась милиционеру.
  
  
  

Глава 6. На комету!

  

10.09.2069

двухсуточная орбита Земли

возле станции "Порт"

  
  
   Три года назад, когда "Кондратюк" вернулся из экспедиции к Юпитеру, Славик и его товарищи были уверены, что отдохнут лет пять на Земле, подготовятся, и опять отправятся к полосатой планете. Продолжат ее изучение, может быть, начнут строить временную базу на Каллисто.
   Но начальство решило по-другому. Руководитель центра подготовки космонавтов, а по традиции и главный кадровик Роскосмоса, Иван Давыдов вызвал к себе полковника Бойченко и огорошил:
   - Станислав, принято решение предложить вам уйти из юпитерианской программы.
   - Почему, - немного хмуро вскинулся Славик.
   Настроение у него было паршивое. Не выспался, потому что допоздна просидел над отчетом экспедиции в очередной раз правя и без того вылизанный и вычитанный до дыр текст. С утра поругался на ровном месте с Майей. Да и от визита к начальнику ожидал иного.
   - Нужен очень опытный пилот и хорошо сработанная команда на другом направлении. Я понимаю, что вы рассчитывали вернуться на Каллисто в четвертой экспедиции, но она будет чисто технической. В ней понадобятся инженеры и ядерщик. От пилота же будет требоваться лишь посадить корабль на спутник, а через полгода поднять его на орбиту. Для вашей квалификации -- это санаторий какой-то.
   - А вы мне предлагаете?..
   - Комету Туттля-Джакобини-Кресака. Вы ведь в курсе этого проекта?
   - Конечно, - внезапно севшим голосом ответил Станислав. - Грузовик к ней уже восемь месяцев летит.
   Эту экспедицию задумали уже давно, а осуществлять начали как раз, когда "Кондратюк" улетел к Юпитеру.
   Космос буквально задыхался без ракетного топлива. Только развозка людей между орбитой Земли, Лагранжем и Луной требовала полторы тысячи тонн горючего и окислителя в год. А с началом работы металлургического завода в Лагранже добавится поначалу столько же, а потом и значительно больше. Это по орбитам возить грузы можно на тихоходных и экономичных ядерных буксирах, а сажать корабли на Луну и взлетать с нее приходится все на том же химическом топливе.
   Пока что единственным подспорьем был лед на Луне. Но его там совсем капелька и такие гигантские потребности электролизные станции, разлагающие воду на кислород и водород, обеспечить не могли.
   Значит, все это огромное количество топлива надо поднимать с Земли.
   Полтора десятка сверхтяжелых ракет в год только с горючкой. А по Миру - почти сотня выходит.
   Идеальным решением было бы доставить на орбиту земли большущий кусок льда из космического пространства. А где такие глыбы замерзшей аш два о летают? Правильно - кометы.
   Вот к одной из них, имеющей перигелий как раз в районе орбиты Земли и период обращения в пять лет и пять месяцев, и решено было отправить пробную экспедицию. Отколупать от пятикилометровой ледяной глыбы кусочек и отбуксировать его к Земле.
   Задача невероятно сложная и интересная.
   - И, все-таки, почему я? - с подозрением спросил Славик, хотя внутри него маленький мальчик приплясывал от нетерпения и радости.
   - Вас порекомендовал очень серьезный человек.
   - Игорь Сергеевич? - удивился и даже немного обидился на тестя Станислав.
   - Нет конечно! - возмущенно отмел эту догадку начальник. - Товарищ Мыскин никогда бы этого не сделал! Тем более сейчас, когда вы стали родственниками. Он предельно щепетилен в вопросах чести.
   - Тогда кто? - непонимающе воззрился на начальника Бойченко.
   - Мы обратились за помощью в разработке программы исследований к самым авторитетным специалистам по малым планетам и астероидам. И одна из них очень настоятельно... рекомендовала вас.
   - Понятно, - губы Станислава невольно растянулись в улыбке. - А можете процитировать, какими словами?
   - Могу, - после секундной заминки ответил начальник, вздохнул и произнес нарочито тонким голосом: - "Возьмите этого, как там его... который в Анголе юаивцев *****л... Ну Майкиного мужика, в общем. ******ый пилот!"
   - Я где-то так и предполагал, - кивнул Славик, едва подавив приступ смеха.
   - Ну так как, беретесь? - повеселевшим голосом спросил начальник.
   - А куда я денусь, после такой... рекомендации?!
  
  
   А потом было три года подготовки. Долгой, кропотливой, иногда просто изматывающей. Зато каждый вечер Славик возвращался Домой. Туда, где бегала и лопотала маленькая дочка, где, тоже усталая после тренировок, ждала его Майка. И это было счастье.
   Конечно, всякое у них бывало. Иногда супруги ссорились и всерьез ругались, но, к счастью, характер у Майи был отходчивый, и она первая шла мириться с более обидчивым мужем. Потом были полгода без жены, когда та достраивала свое колесо, а Станислав в полной мере хлебнул радости и трудности вождения с двухлетним ребенком.
   Хорошо, что помогала бабушка Настя. Она специально выкраивала время из своего супернапряженного графика, чтобы побыть с внучкой.
   В общем, хорошие три года были.
   Но Станислав невольно ловил себя на том, что воспринимает полет к комете, как прорыв на свободу. Он ругал себя за это, но ничего не мог с собой поделать. Все-таки космос -- это Космос.
   И командир корабля смирился с самим собой. А еще окончательно простил жену.
   Майя, вместо того, чтобы отменить две следующие вахты, втихую только сдвинула на полгода следующую и отказалась от пятой. Славик узнал об этом случайно. И очень разозлился. Он даже наорал на Майю, обвинив ее в безответственности. Та надулась и целый день с ним не разговаривала.
   Потом оба отошли, но все равно осадок остался. Если бы не Дашка, разлад мог бы перерасти во что-то большее. Но невозможно было, глядя на это трехлетнее чудо, оставаться насупленным и обиженным.
   А сейчас Славик вдруг осознал, что Майя ведь чувствует к космосу то же, что и он сам. Так что - пусть летит. Правда, Анастасии Сергеевне придется совсем туго, но что поделаешь, наймет нянечку. Ее и так время от времени приглашали из агентства.
  
  
   - Всем занять места согласно штатного расписания - раздался из динамиков громкой связи как всегда спокойный и даже немного сонный голос Романа. - Через час начинаем разгон.
   "Вот и настоящий старт экспедиции!" - с радостным возбуждением подумал Славик.
   Он встал с кресла, потянулся. Как всегда в начале полета чуть закружилась голова, а ноги, наоборот, налились излишней тяжестью. Все-таки градиент силы тяжести в пятнадцать процентов на рост человека - вещь неприятная. Со временем к нему привыкаешь и перестаешь замечать, но сначала, когда корабль только-только раскрутился, он изрядно мешает.
   В этот раз Станислав ощущал это особенно остро. Наверное, все-таки годы. Черт знает, как они пролетели. Космонавт все время ощущал себя вполне молодым человеком, но полгода назад, на дне рождения, вдруг сообразил, что ему ведь последний раз сорок. В полете полтинник исполнится. А, значит, эта экспедиция скорей всего будет предпоследней.
   "А что потом? - с привычным беспокойством подумал Станислав. - Куда мне пристроится, когда придется уйти из космоса? Инструктором или преподавателем в Академию? Но что-то не тянет. На бумажную работу? По примеру Игоря Викторовича отучиться в военной академии и примерить генеральские погоны? Вот не лежит душа... Ладно, все это будет потом!"
   И космонавт Бойченко в два шага подошел к ведущей вертикально вверх трубе перехода и стал сноровисто подниматься по ней, ощущая, как уходит из тела вес. Последний метр он лишь подталкивал себя вверх руками. Влетев в люк, сделал ловкий кульбит и направил свое невесомое тело к рубке управления.
   Совсем скоро "Бредихин" запустит двигатели и оставит за кормой станцию "Порт". Знаменательно, но именно этот корабль будет для трудяги спутника последним, снаряженным в дальнюю дорогу. Следующая дальняя экспедиция стартанет уже от Лагранжа, а обветшалую станцию отбуксируют туда же и приспособят для каких-нибудь хозяйственных нужд.
   "Прям, как меня вскорости, - печально подумал Славик, и помахал рукой крошечной с такого расстояния станции, неярким огоньком горящей на левом обзорном экране.
   - Связист готов! - громко и четко сообщил Станислав, мельком проверив аппаратуру. - Земля, как меня слышно?
  
  
  

Глава 7. Марсианская пыль

  

23.11.2069

под плоскогорьем Найросирис Менсий, Марс

  
  
   Она была повсюду. Покрывала толстым слоем мелкую щебенку на полу, легким налетом укутывала стены, и даже потолок пещеры, летала густым облаком в разреженном марсианском воздухе, садилась на скафандр и лицевой щиток шлема.
   Гэрри уже несколько раз протирал его перчаткой, но это было бесполезно.
   "Как под водой!" - подумал астронавт.
   Он стоял у самого входа в первый зал. На том же самом месте, что и четыре года назад, когда открыл эти подземелья.
   И не узнавал окружающее.
   За пыльной пеленой, в которой вяз луч нашлемного фонаря - а Гэрри на этот раз специально нацепил на себя шахтерский, поверх шлема - вырисовывался ровный, четко горизонтальный пол, к которому опускался широкий пандус. Где-то на середине двухсотфутового зала был виден уступ - высокая, футов в десять, ступень с опять-таки пологим съездом.
   Ровными были и стены с потолком. Они утратили свою девственную дикую красоту: выступы, трещины, неровности. Все было заглажено, расширено по краям зала, прилизано все тем же горнопроходческим комбайном, что так четко спланировал пол.
   "Основательно сменщики поработали!" - с уважением подумал ареолог.
   Да, за две двухлетние вахты, что Гэрри промаялся на Земле, сделано было очень многое. Полуавтоматический комбайн буквально выгрыз, а затем и вылизал изнутри три первых зала. Те, которые предназначались для первой очереди марсианского города.
   Вот в этом, первом будут жить колонисты. В следующем, поменьше, устроят командный центр, а в еще одном, кривым и узким аппендиксом уходящим вглубь горы, установят оборудование жизнеобеспечения и устроят склад.
   "Я устрою, я размещу" - с усмешкой поправил себя Гэрри и довольно улыбнулся.
   На этот раз он на своей любимой красной планете надолго. Целых две смены! Вместе с Джорданом Хэллом они подписали контракт, согласившись на этот эксперимент. НАСА надоело возить астронавтов туда-сюда с Земли на Марс и обратно. И умные дяди решили: "А почему бы не сэкономить на этих муравьях? Пусть себе по четыре года зеленую травку и голубое небо не видят!"
   А, если серьезно, то космическое агентство Американского Союза вовсю готовилось к будущей колонизации. Надо было изучить, как влияет на людей очень долгое пребывание на Марсе. Ведь, чтобы довести население городка до ста двадцати человек, что запланировано на первом этапе, надо отправлять туда людей в один конец. Навсегда.
   Вот Гэрри и его товарищ и стали подопытными кроликами.
   Кстати о кроликах. Вместе с ю тремя астронавтами, не считая четверых членов экипажа, "Джон Белл Худ" привез на Марс и небольшой зверинец с парой десятков этих зверьков. На вырост, размножение и поедание.
   Для них отгородили вольеру в оранжерее, будут кормить выращенной здесь же травой.
   Это уже не первый опыт разведения животных вне Земли.
   Китайцы на одной из своих лунных баз уже откармливают свиней. Русские собираются в Лагранже целую звероферму построить.
   "Вот уж где будет весело!" - подумал Гэрри и представил себе летающих в невесомости коров гусей и почему-то карпов.
   Даже засмеялся, помотал головой в шлеме.
   - Что там у тебя, Гэрри? - спросила Джоди, которая дежурила на связи и дистанционном контроле.
   - Да так, тараканы в голове веселятся, - ответил Гэрри. - Представил, как у русских будут летать в невесомости всякие животные на Лагранжской звероферме.
   - А почему летать? - удивилась слишком серьезная, хотя и очень красивая метиска. - Они же ее в виде цилиндра сделают и раскрутят. Гравитацию собираются постепенно уменьшать до половины земной.
   - А. Ну, тебе, биологу, виднее, - вздохнул Гэрри, прощаясь с образом летающих коров. - Ладно, я пошел вглубь.
   - Ты же знаешь, что это запрещено? - спросила его с тревогой в голосе девушка и пояснила: - Входить в пещеру при работающей технике.
   - Знаю, но мне можно, - еще раз напомнил ей Гэрри. - Это моя работа - ходить по пещере. И потом, комбайн сейчас в проходе между третьим и пятым залами, прокапывается в него, тележка тем же маршрутом ездит, через туннели в третий зал.
   - Ну, как знаешь. Тебе лучше знать, - скептически хмыкнула Джоди. - Отбой связи.
   Гэрри подошел к стене пещеры, провел по ней рукой, стирая пыль. Поверхность была шероховатая, вся в выбоинках и выступах. Да, работы, чтобы превратить этот зал в чистенький поселок, предстоит еще море.
   Буквально через три дня они приступят к установке гермодверей из второго зала в пятый, а потом из первого в третий. Тем самым отделят будущий зародыш города от остальной пещеры, которую еще только предстоит вот так же выровнять.
   Грузовик привез на орбиту Марса целую стопку из восьми ворот.
   Тяжеленные конструкции из прочнейшей композитно-титановой брони уже начали опускать на поверхность. Целый год электролизный завод возле первой базы перегонял "сокровища моря Утопии" в ракетное топливо, чтобы накопить достаточное количество для спуска с орбиты всего, что привез туда грузовой корабль.
   Хорошо, что "Джон Худ" летает на Марс по однокорабельной схеме, то есть сам себе рабочку на обратный путь везет. Грузовик освободился и теперь каждое противостояние тащит сюда всякие тяжести.
   В шестьдесят пятом - горнопроходческую технику и печь для добычи плохонького, но все-таки металла из богатой железом породы. Металл этот целых два года складывали чушками рядом с ней. Пока в шестьдесят седьмом не спустили с неба компактный сталепрокатный стан и не начали изготовлять арматуру и уголки со швеллерами.
   Ну, а в этот раз - пачка ворот и строительная техника.
   Это вообще самая главная проблема - доставка всего необходимого оборудования с Земли. Сначала его надо поднять из глубокого гравитационного колодца родной планеты, потом провезти через десятки миллионов километров. Затем опустить на Марс. Ресурсов и денег приходится тратить больше, чем если бы вот этот самый кран или комбайн из золота сделать.
   Да, еще, в шестьдесят седьмом, отбуксировали сюда и опустили в километре от входа в пещеру новую третью базу. На этот раз большую, на десять астронавтов. Потому что из предыдущей, в тридцати километрах к юго-востоку, не наездишься. Теперь рабочих рук должно хватать. Хотя, и трудиться предстоит ой как много!
   После того, как установят гермодвери, начнется генеральная приборка.
   Надо будет выдуть всю эту чертову пыль и мелкие камушки наружу.
   Воздух на Марсе в сто раз разреженнее земного? Ну так, а компрессор на что? Сжать его как следует, и дуть.
   Потом надо будет застелить пол, стены и даже потолок армированными плитами из пенистого камня. Их уже огромные штабеля возле плавильни образовались. Работа предстоит очень сложная и долгая. Но без нее никак - надо устроить термоизоляцию поселка. Не греть же всю гору!
   А уже после всего этого астронавты займутся собственно строительством. Из тех же самых каменно-пенных плит будут собирать двухэтажный поселок и командный пункт.
   "Да, куда там Майе, жене Славика, до нас!" - довольно подумал Гэрри.
   Воспоминание о друге и его половинке кольнуло старой иглой. Печально, но Гэрри так ни разу с ними вживую не увиделся, только в виртуалке. Ну, на свадьбу он бы приехать не смог по-любому. Трудно это сделать за две сотни миллионов километров. Гэрри тогда как раз был на Марсе. Но потом-то.
   Он вспомнил тот разговор в любимом ими салуне "Радскорпион" в одной из вирт-игр.
   - Понимаешь, Слава, - пряча глаза, сказал тогда Гэрри. - Я бы, конечно, мог к тебе в гости приехать. Но куратор из АНБ очень паршиво к этой идеи отнесся. А у меня вахта на Марс. Знаешь, сколько туда желающих?
   - И ты испугался, что тебя отбракуют как несознательный элемент, - криво усмехнулся новороссец. - Мне кажется, что в вашей демократичной и свободной до опупения стране спецслужбы гнобят людей сильнее, чем наше жуткое КГБ.
   - Ну, не скажи, - возразил астронавт, - тебя ведь тоже не пустили бы к нам.
   - Наверное, нет, - вздохнул Славик. - Сейчас особенно. Из-за Африканской войны отношения между нашими странами ухудшились. Вот ты мне скажи, как такое вообще может быть? У вас негров недолюбливают, культ белого человека и все такое. Фашизм, одним словом.
   - У нас не фашизм! - возмутился Гэрри. - Где ты видел, чтобы при фашизме была свободная пресса, разрешено оружие и выбирали губернаторов и сенаторов?!
   - У вас, - с усмешкой посмотрел на него Славик. - Ладно, не будем ругаться на политические темы. Но с какого ***, прости, вы поддерживаете и снабжаете оружием черных расистов из Южно-Африканской Империи?
   - А вы Эфиопию и Анголу? - запальчиво высказал американец.
   - Так мы давно уже с ними дружим. И строй у них один с нами, социалистический. Тут все понятно и ясно.
   - Ну и... - Гэрри махнул рукой. - Пошла вся эта политика слону в задницу! Давай лучше мутантов постреляем!
   - Давай! - с готовностью отозвался Славик. - Тут как раз интересный квест нарисовался!
   И они подхватили свое оружие: Гэрри древний ремингтон, а Славик - такой же старинный АК-47, и отправились на охоту в развалины мегаполиса.
   На этот раз рейд прошел очень удачно. Охотники выследили логово когтя смерти и завалили это жуткое порождение постапокалипсиса. А потом, устроившись на капоте искореженного, но почему-то сверкающего свежей краской пикапа, достали сухпай и принялись завтракать.
   - Резина, - вздохнул Гэрри, откусывая сэндвич с мясом радиоактивного таракана, - Помнишь, какие вкусные шашлыки мы готовили на Марсе?
   - Да, там передача вкуса была на высоте! - подтвердил Славик. - Одним словом: не ширпотреб, а штучная работа виртдизайнеров.
   - Интересно, а как с этим будет в Алоире? Ты, кстати, что-нибудь новое о ней слышал?
   - Рисуют вовсю, - кивнул Славик. - Ты же знаешь, у меня друзья и... приятели там работают.
   - Знаю, - согласился Гэрри. - Кстати... о приятелях... Она тоже?
   - Да, - односложно ответил Станислав. Подумал и продолжил: - разрабатывает экосистемы.
   - Ты... так с тех пор с ней и не общался? - осторожно выспросил друг.
   - Нет. И не собираюсь, - немного слишком резко ответил Славик, и, переходя с неудобной темы: - Кроме нее еще Тимур Бадамшин. Он в службе кибербезопасности, ловит тех, кто пытается проникнуть из сети и какую-нибудь пакость устроить. Ну и Компи, конечно же.
   - А уже решили, кто за какую локацию будет отвечать? - с интересом осведомился Гэрри.
   - Ага. Совсем недавно! - ответил Славик, оживившись. - Ты прикинь, как решили! Нам достались Сегунат и кошки, а японцам, в отместку: древнерусские княжества и рыболюди.
   - Ну с этим-то понятно, - ухмыльнулся Гэрри.
   - Да, глава японских разработчиков так и сказал: "Сашими будет!" - рассмеялся Слава. - Индии дали Султанат и ящеров, Франции - эльфов и Королевство.
   - А что так скучно? Без подколок, - удивился астронавт.
   - Болотных эльфов! - пояснил Славик. - Французы обещают, что жесть полная будет.
   - Ну, посмотрим, - скептически заметил Гэрри. - А нам-то, кого назначили?
   - Ты не поверишь! - Станислав сделал многозначительную паузу: - Черную Цитадель!
   - Ох ты ж йошкин кэт! - "по-русски" воскликнул Гэрри.
   - Ага! Я думаю ваши развернутся!
   - Ну, а остальным? - спросил американец.
   - Так, давай вспоминать... - Славик молча один за другим загнул все пять пальцев в кулак, потом по очереди разогнул четыре из них. - Остается шесть локаций. Значит так: Белой Америке достались Джунгли, Красной - Степь. Евросоюзу дали собак, Ирану разбойников, Треугольнику теней, а тихоокеанцам достались дворфы. Такой вот расклад.
   - Круто! - чуть ошарашено проговорил Гэрри. И кто же это кошмарное распределение придумал.
   - Компи, кто же еще, - ухмыльнулся Славик. - У великого первого искина очень хорошее чувство юмора. Он убедил всех участников проекта, что делать скучное псевдосредневековье - отстой! И предложил вот так вот распределиться, чтобы каждый участник придумал для своего народа что-нибудь особенное интересное, с фантазией и юмором. Говорит, так следить за развитием мира будет гораздо интереснее и больше информации полезной можно будет получить.
   - Эх! Как же хочется там побродить! - вздохнул Гэрри.
   - И не говори! - отозвался новороссец, который до сих пор очень любил, когда удавалось выкроить время из плотневшего графика занятий и семейной жизни, поиграть в виртигры. - Но, ты же понимаешь, что проект научный и закрытый. Правда, какое-то количество геймеров, после тщательного отбора, обещают на последнем этапе запустить. Чтобы протестировать взаимодействие живых людей с самоорганизующимися искинами.
   - Значит, все-таки искинов решили по типу того же Компи делать? - заинтересовался Гэрри.
   - Нет, конечно! - возразил Славик. - Таких компьютерных мощностей, чтобы потянуть полмиллиона полноценных компьютерных разумов, сейчас в мире не существует. Так что будут простые эмуляции людей. Но гораздо более развитые, чем неписи в лучших современных игрушках. Ну, и на последнем этапе обещают запустить группу полноценных искинов. Проект называется "Смутьяны".
   - А ничего, что ты мне все это рассказываешь? - забеспокоился Гэрри.
   - Это вполне открытая информация! - успокоил его Славик. - Просто ее еще широко не обнародовали, потому что уж очень свежая.
   - Честное слово, хоть с Земли не улетай! - вздохнул Гэрри.
   - Не беспокойся! Ты, правда, запуск проекта прозеваешь на своем Марсе... - "успокоил" друга Славик.
   - Пришибу! - пообещал тот. Но тут же улыбнулся: - Да, ладно! Виртуалка - это хорошо, но реальность все равно интереснее! Ты представь только, чем мне и тебе скоро предстоит заняться!
   Этот разговор произошел за три месяца до отправки Гэрри на Марс и за пять до отлета Славика на комету Туттля-Джакобини-Кресака.
  
  
   А сейчас Гэрри Дункинс стоит здесь, в пещере, в которой совсем скоро, через каких-то шесть лет, поселятся первые колонисты.
   Краем зрения астронавт заметил движение со стороны выхода на поверхность.
   Обернулся всем корпусом и едва успел отпрыгнуть в замедленном малой гравитацией прыжке от стремительно надвигающейся угловатой тени.
   Роботизированная тележка прокатилась мимо, едва не задев ступни скафандра, а Гэрри упал на бок и прокатился по пандусу.
   - Что за черт! - заорал он в рацию. - Джоди, ты спишь или мастурбируешь?!
   - Эй! Я и обидеться могу! - тоже на повышенных тонах отозвалась девушка. - Что там у тебя случилось?!
   - Какого черта тележка по старой трассе поехала?! - продолжал возмущаться Славик.
   - По старой?!. Сейчас... Упс! Прости, Гэрри, я и не заметила, что она трассу поменяла. Комбайн прокопал перешеек и выбрался в пятый зал. А к нему по старой трассе короче ехать. Вот искин и перестроился.
   - Вот вернусь и перестрою его кувалдой! - пригрозил Гэрри, поднимаясь.
   - И где ты ее возьмешь? - ехидно поинтересовалась девушка.
   - Арматуру у печи подберу и принесу! - пообещал астронавт. - И искина твоего приголублю, и тебя по попе!
   - Не надо арматурой! - наигранно запаниковала Джоди, скрывая настоящее беспокойство и виноватость в том, что не заметила смену маршрута. - Лучше чем-нибудь другим...
   - Заметано, - ухмыльнулся Гэрри.
   Нравы в экспедициях НАСА не изменились и поражали остальных участников космической гонки.
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"