Когда за магистром закрылась дверь, Вальтер, больше не связанный необходимостью "держать лицо" - тем более, в закрытом от прослушивания помещении - обмяк в кресле и закрыл глаза, пытаясь уложить в сознании всё то, что только что услышал. Это получалось плохо: слишком сильным оказалось потрясение от новостей, "вываленных" магистром на голову принца. В эти мгновения Вальтер в полной мере осознал устойчивую фразу "голова идёт кругом". Потому что именно эти ощущения затопили его сознание. О, Демиург! Габриэль имел полное право не подпускать его к себе... Но и без него - без своей Пары - ему, Вальтеру, не жить, а только существовать.
Хотелось закричать, что это - всего лишь неудачное стечение обстоятельств, что он не виноват! Но там, глубоко внутри, Вальтер осознавал - виновен. В невнимательности, недосмотре и в том, что пустил на самотёк, не проверил, не поддержал. И отец был прав, тысячу раз прав: недосмотр иногда куда хуже прямого убийства.
И как же теперь быть? Как исправить то, что невозможно исправить?
Вновь выпрямившись в кресле, Вальтер со стоном уронил голову на руки. Да, прав был Кёртис, когда говорил о том, что тут, в Академии, Вальтер узнает слишком много неприятного, слишком много такого, что тяжестью ляжет у него на сердце. Но Вальтер никогда не согласился бы променять это нынешнее знание, потрясшее принца до глубины души, на мнимое спокойствие, предложенное верным другом. Последуй он совету Кёртиса, то вряд ли смог бы до конца осознать с какими трудностями ему придётся столкнуться, пока будет пытаться покорить своего Габриэля. Своего Габриэля. Своего Габи? Нет. Своего Бри? Нет. Скорее, Риэль. Вальтер тихонечко попробовал ещё раз произнести это имя уже вслух: "Риэль...", - и тихо рассмеялся. Да, не хватает ему сейчас только проговориться и обратиться так к Габриэлю. При нынешнем отношении Пары к нему, несомненно, что тогда Арван его просто порвет на кусочки...
И, тем не менее, что-то делать нужно, но вот что, Вальтер не имел ни малейшего представления. Слова ректора раскрыли всю глубину проблемы, стоящей перед ним, показали поставленную перед принцем задачу как гораздо более сложную, чем она была в его сознании. И до визита сюда Вальтер понимал, что просто ему не будет, однако после такого страшного в своей откровенности и лаконичности рассказа, сложности, стоявшие перед принцем, увеличивались в десятки раз.
Однако ещё далеко не всё потеряно, убеждал себя Вальтер, рассчитывая, что правильные ответы на вопросы о том, что ему дальше делать и каким образом "приручить" свою Пару, могут появиться после разговора с двумя преподавателями, по сути, сыгравшими вместе с ректором судьбоносную роль в окончательном формировании "нового" Габриэля. Насколько Вальтер понимал, именно этот триумвират сделал больше всего в деле превращения Габриэля из юноши с хорошими магическими задатками в того опытного, много знающего и умеющего специалиста своего дела, Лекаря с самой большой буквы, единственного, кто смог излечить больную, от которой отказались самые лучшие придворные лекари.
Звук резко раскрывшейся двери выдернул Вальтера из его мыслей. Резко вскинув голову, принц увидел вернувшегося ректора. Он быстро пересёк весь кабинет и опустился в облюбованное ещё ранее кресло. Взглянув на внимательно смотревшего на него принца, магистр Дагда поторопился сказать:
- Всё готово, Ваше Высочество. Мэтр Фиаха получил магический вестник, а, значит, скоро будет здесь.
Вальтер отрывисто кивнул. Ректор поудобнее устроился в кресле, и тоже стал ждать прихода тёмного эльфа.
Минут десять в кабинете царила звенящая тишина, прерываемая только исключительно звуками дыхания.
Вальтер сидел, опустив взгляд, всё ещё обдумывая рассказ ректора, не желая ничего говорить, а магистр, с пониманием относясь к молчаливости принца, тоже хранил молчание.
Наконец, раздался вежливый стук. Вальтер, резко выпрямился, подобрался, и его лицо приняло спокойно-отстранённое выражение. Магистр Дагда быстро взглянул на принца, а потом громко отозвался:
- Войдите.
Массивная дверь бесшумно распахнулась, и в кабинет спокойно и даже как-то неторопливо не вошёл, а, скорее, втёк тёмный эльф, увидев которого, Вальтер сразу вспомнил гордую пантеру. Только у этого грациозного животного принц видел такое же объединение лёгкости, бесшумности, однако же при этом молниеносности и смертельной неотвратимости. Этот эффект дополнительно подчёркивали два тонких парных эльфийских меча, находящихся в специальных заплечных ножнах.
Обведя взглядом кабинет, дроу вежливо склонил голову перед принцем, а затем, обратившись к магистру Дагде, с интересом проговорил:
- Я немало удивлён вызовом в столь позднее время. Моё любопытство раздразнено до самых пределов, и я хотел бы поскорее узнать, что случилось?
Магистр хмыкнул, и, указав на ещё одно кресло, сказал:
- Присаживайся, Фиаха, беседа у нас будет долгая. Дай своим ногам покоя.
Дроу фыркнул, тем не менее, прошёл к предложенному креслу. На секунду остановившись, чтобы снять с плеч ножны с мечами, он с удобством разместился, автоматически поставив ножны в пределах досягаемости. Проделав всё это, Фиаха вопросительно посмотрел на ректора.
Магистр Дагда, дождавшись, пока мэтр Фиаха полностью сосредоточится на предстоявшем разговоре, выдержал необходимую паузу, а затем веско проговорил:
- Я пригласил тебя сюда для очень важного и серьёзного разговора. Речь пойдёт об одном из наших бывших студентов. Его Высочеству, - магистр выразительно кивнул в сторону Вальтера, - чрезвычайно важно узнать твоё мнение относительно того, кто является его Парой. Когда-то этот студент был твоим личным учеником, а потому ты, как никто другой, сможешь поведать Его Высочеству всё, что знаешь.
Услыхав всё это, мэтр Фиаха заинтересованно склонил голову на бок, а потом перевёл взгляд на принца. Некоторое время он "сверлил" Вальтера пристальным взглядом, а потом, вновь "кинжально" взглянув на ректора, задумчиво уточнил:
- Парой?
- Да, - кивнул магистр. - Именно поэтому я и попросил тебя быть максимально откровенным и рассказать Его Высочеству всё, что ты знаешь про Габриэля Арвана.
- Габриэля Арвана? - переспросил дроу, мгновенно насторожившись и внутренне подобравшись. - Габриэль Арван - Пара Его Высочества?
- Да, - твёрдо сказал молчавший до того момента Вальтер. - И, полагаю, этот факт оправдывает подобное моё любопытство.
- Нашему гостю, - вмешался ректор, - важно выяснить всё, что касается этого человека. Поэтому я и прошу тебя рассказать ему всё, что ты мог бы поведать о Габриэле. Всё, что будет важным для понимания его личности, его характера, взглядов и наклонностей. Это необходимо для того, чтобы Его Высочеству было легче разобраться в сущности своей Пары, отыскать правильные методы для его "покорения". Сам понимаешь: только постижение всех глубин характера Габриэля поможет Его Высочеству расположить его к себе, создать предпосылки для дальнейшего их соединения.
Мэтр Фиаха вновь посмотрел на Вальтера, а потом задумчиво спросил:
- А если Габриэль будет против этого вашего "соединения"?
- Вот потому мне и нужна Ваша помощь, - твёрдо отозвался Вальтер. - Я должен знать о Габриэле всё, чтобы не допустить такого поворота событий. Я не могу позволить ситуации сложиться таким образом, чтобы он был против нашего будущего союза.
Дроу усмехнулся, а потом размеренно переспросил:
- А если он, всё-таки, будет против?
Вальтер зажмурился, а потом решительно выпрямился и твёрдо заявил:
- Я не позволю этому случиться. Он - моя Пара, и я не смогу без него. Рано или поздно, но он будет моим.
- И как Вы этого добьётесь? Будете насиловать его?
Вальтер вздрогнул и взглянул на Фиаху дикими глазами:
- Что Вы такое говорите? Конечно же, нет.
Дроу удовлетворённо кивнул, помолчал, а потом сказал:
- Пара - это хорошо. Но только не в случае с Габриэлем. Он не смирится с Вашим присутствием в своей жизни только из-за какого-то умозрительного факта, не объяснимого с точки зрения логики.
- Умозрительного? - в полном удивлении повторил принц. - Как присутствие в жизни твоей Пары может быть умозрительным?
- В случае с Габриэлем, это вполне реально, - спокойно парировал мэтр Фиаха. - Пара, отношение к ней - это реакция чувств и тела, это инстинкты, вырывающиеся на свободу. Но если ты ставишь во главу угла разум и логику, - а именно так делает этот человек, который, как Вы, Ваше высочество, утверждаете, является Вашей Парой, - а животные инстинкты стараешься подавить и, насколько это в принципе возможно, изгнать из своей жизни, то отношение к тому, что рядом может находиться Пара, значительно меняется. Кроме того, изначально отрицательное отношение к тому, кто есть твоя Пара, вполне может изменить сознание и погасить все импульсы, отвечающие за развитие тяготения к собственной половинке.
После этих слов Вальтер вздрогнул, и затравленно взглянув на дроу, напряжённо переспросил:
- Можно остановить своё тяготение к Паре?
- Да, - спокойно кивнул мэтр Фиаха. Затем, чуть поколебавшись, заметил: - Правда, это не есть осознанное решение, а инстинктивное желание разума отторгнуть от себя опасность, которая может исходить от неприятного или опасного чем-либо человека, способного нанести тебе реальный и вполне ощутимый вред.
- Значит, - приободрился принц, - если человек будет уверен, что ему не стоит бояться, не стоит ждать от своей Пары какого бы то ни было вреда или боли, что он никогда не сделает тебе ничего плохого, то разум успокоится и тогда возникнет заглушаемое пока тяготение к Паре?
- Вполне возможно, - кивнул Фиаха, - но это не случится за одну минуту.
- Я это и сам понимаю, - устало вздохнул принц. А потом с надеждой переспросил: - Но когда-нибудь это ведь случится?
- Рано или поздно, - пожал плечами дроу.
- Лучше, конечно, раньше, чем позже, - задумчиво пробормотал Вальтер. Затем, встряхнувшись, другим голосом проговорил: - Ну, а теперь, мэтр Фиаха, расскажите мне о Габриэле.
Фиаха, отведя глаза от принца, некоторое время смотрел в окно, а потом, вновь взглянув на терпеливо ждавшего его ответа Вальтера, начал негромко говорить:
- Знаете, Ваше Высочество, преподавание искусства боя формирует определённый характер. Нам свойственно применять в реальной жизни один из важнейших постулатов: "Лучшая твоя победа в бою - это та, в которой ты не вытаскивал меч из ножен". Габриэль был хорошим учеником, а потому впитал этот постулат в свою кровь полностью и без остатка. Он напоминает мне иву - дерево гибкое, способное уклоняться от потоков ветра. Но, вместе с тем, ивовая лоза крепкая. Сплетённые из неё корзины могут выдержать немалый вес и служить долго-долго. Вот и он такой: способный искать и находить мирные способы решения конфликтов, лавировать, насколько это будет возможным, избегать прямого противостояния, но если жизнь заставит, он примет бой в любых, даже в абсолютно не удобных для себя условиях. Пока у него будет место для манёвров, он будет маневрировать, но если Вы загоните его в угол, он набросится на Вас. И если это случится, если он, действительно, набросится, то будет идти до конца. Сбитый с ног, он раз за разом будет подниматься, и бросаться на Вас снова, и снова, и снова... Но Габриэль - это не грубая сила без мозгов. Он рационален и, прежде всего, действует разумом, исходя из тех средств, которые у него имеются. Я обратил внимание на эту черту характера Габриэля ещё в первый день, когда только познакомился с ним. Дело было в зале для тренировок. Тогда я предложил ему из огромного многообразия оружия, находившегося там, выбрать то, которое покажется ему самым лучшим, то, которое "заговорит" с ним... То, на которое он почувствует отклик души - так говорим мы, воины...
Однако оказалось, что в зале не было "его" оружия. И тогда Габриэль поступил, руководствуясь логикой и расчётом. Он взял то оружие, с которым мог справиться, которое было ему по силам. И эти черты характера с возрастом только укреплялись.
Мэтр Фиаха, вновь повернул голову к окну, и какое-то время смотрел вдаль, а затем, вновь взглянув на принца, продолжил:
- Но из достоинств человека всегда произрастают и его недостатки. Разум и логика всегда верно служат человеку, но не меньшее влияние на него оказывают и желания тела. И вот тут у Габриэля вырисовывался явный минус. - Дроу покачал головой, и продолжил: - Мы никогда не говорили на эту тему, но я знаю реакции тела. Я видел то, о чём, чаще всего, люди никому не хотят рассказывать. Например, Габриэль всегда старался садиться таким образом, чтобы у него за спиной была стена. Он не любил, когда к нему приближались сзади. Он не заводил близких знакомств и всячески отвергал любовные связи. Он всегда готов был тренироваться столько, сколько я говорил, а может, и больше, и часами оттачивал качество исполнения того или иного приёма. К моменту завершения Академии Габриэль стал настоящим Мастером меча. Все эти качества не возникают спонтанно. Так ведут себя те, кто своим телом заплатил за позор проигрыша.
После этих слов мэтр Фиаха опустил голову и долго молчал. Затем, выпрямившись, он твёрдо взглянул в глаза Вальтера и спросил:
- Вы никогда не задумывались, почему захватив город или деревню, воины прежде всего начинают насиловать попавшихся им на глаза женщин или мужчин - в зависимости от своих пристрастий. И только потом они начинают разграблять город и пить вино. Но, даже напившись и награбившись, они продолжают отлавливать местных жителей и насиловать их. Вы ведь знаете, почему это происходит?
- Разумеется, - кивнул Вальтер. - Это - физиология. Возбуждение боя всегда столь сильнó, что любой разумный после него испытывает и возбуждение иного рода. Я видел, как в минуты смертельной опасности тело мужчины наглядно показывало, чем глобально отличается мужская физиология от женской.
- Да говорите проще, - отмахнулся дроу. - Вы видели эрекцию во время боя.
- Да, - хмыкнув, отозвался принц.
- Вот я о том и говорю, - продолжил свою мысль мэтр Фиаха. - Все те годы, что Габриэль учился в Академии, он "сбрасывал" сексуальное напряжение в боях: учёбе и поединках. И только так. - Тут дроу запнулся, а потом с откровенно-мужской ухмылкой констатировал: - Нет, я не говорю об "утренних проблемах", которые испытывают все представители мужского рода. Этот "сюрприз" каждый парень решает хорошо всем известным способом: или собственноручно, или же при помощи любовниц или любовников. Про первый вариант ничего не скажу: свечку не держал. Но относительно второго, то здесь Габриэль постарался решить проблему иначе: он не искал выхода из проблем физиологии в любовных связях. Ближе по характеру ему были поединки. В каком-то смысле он стал адреналиновым наркоманом. Ему нужно сражение. Причём, тут речь идёт не только о реальном бое с оружием в руках. Точно так же он может сражаться, в том числе, и за жизнь своего пациента. Габриэлю просто необходимо напряжение всех душевных и физических сил, а потом ему столь же необходим тихий покой в месте, которое он может называть "своим", в месте, в котором он будет один, сам по себе, без свидетелей и наблюдателей. И тогда ему не нужно ничьё общество.
Мэтр Фиаха резко наклонился вперёд и, не отпуская взгляда принца, спросил:
- Сможете ли Вы, Ваше Высочество, отойти в сторону и оставить Габриэля в комфортном для него одиночестве?
Вальтер на несколько долгих секунд сцепился с ним взглядом и задумался. Потом выдохнул и ответил:
- Я постараюсь...
Дроу, вновь отклонившись на спинку кресла, удовлетворённо кивнул:
- Вам нужно понимать все эти особенности Габриэля сейчас, чтобы не столкнуться с другой стороной дерева ивы...
Теперь принц, не отводя взгляда, медленно кивнул:
- Да, я понимаю...
- Вот и славно! - хлопнув руками по подлокотникам кресла, отозвался мэтр Фиаха, после чего резко встал и, подняв ножны с мечами, легко забросил их за спину. Перепроверив, удачно ли разместились мечи, он вновь взглянул на Вальтера и резюмировал: - Это всё, что я могу Вам рассказать, Ваше Высочество. Дальнейшее находится исключительно в Ваших руках.
С этими словами дроу поклонился принцу и кивнул ректору, а затем, не дожидаясь ответа или разрешения, решительным шагом стремительно направился к входной двери. В несколько шагов пересёкши кабинет, Фиаха открыл дверь и, приостановившись на пороге, оглянулся назад. Внимательно посмотрев на Вальтера, он ещё раз склонил голову и сказал:
- Моё почтение! Надеюсь, что смог Вам помочь, Ваше Высочество.
Произнеся эти слова, дроу проворно вышел из кабинета и исчез в хитросплетениях коридоров Магической Академии.
Проводив взглядом своего преподавателя, ректор Академии посмотрел на принца, развёл руками, и сказал:
- Ну, вот такой он - мэтр Фиаха...
- Да, я вижу, - чуть улыбнулся Вальтер.
- Я не стал останавливать его, - продолжил высказывать свои мысли магистр Дагда, - потому что это было бы совершенно бесполезно. Дроу говорят только то, что хотят сказать и исключительно так, как это им кажется наиболее соответствующим. Ничего более уже сказанного Вы, Ваше Высочество, от него бы не услышали.
- Я достаточно хорошо знаком с менталитетом дроу, чтобы понимать их, - отозвался принц. - Поэтому нет необходимости пояснять мне поведение одного из представителей их загадочного народа.
Чуть приободрившись, магистр Дагда взял новый магический вестник и, встав, пробормотал:
- Раз разговор с мэтром Фиахой закончен, значит, настало время побеседовать с магистром Хадолидримом, не так ли?
- Да, именно так, - кивнул Вальтер.
- Тогда пойду, пошлю ему весточку, - кивнул ректор и вышел из кабинета в коридор.
* * *
Вернувшись домой, мэтр Фиаха ллен Ширинда ещё долго расхаживал по комнате, обдумывая только что состоявшийся разговор. Несмотря на то, что принц Вальтер Арнорский произвёл достаточно благоприятное впечатление, дроу не мог оставить всё так, как оно было сейчас. Первое, чему обучаются все тёмные эльфы - это никогда не пускать ни одно событие на самотёк. Нужно всегда продумывать всё до мельчайших подробностей, чтобы заранее заметить любую ловушку и избежать её. И сейчас мэтр Фиаха испытывал именно такие чувства. Он ощущал, что обязан предвосхитить возможность возникновения неприятностей и вовремя обезвредить эту опасность.
Во время разговора с принцем дроу не лукавил: он, действительно, ещё тогда выделял Габриэля - этого своего, довольно своеобразного, ученика - из числа всех, кого обучал искусству боя. Любой преподаватель помнит своих учеников. Да, через их руки проходят тысячи студентов, и большинство из них, как правило, с течением времени стираются из памяти. Но таких студентов, каким был Габриэль, преподаватели помнят десятилетиями.
Только появившись в Академии, Габриэль сразу же выделялся из общей массы студенческой вольницы. Обычно молодежь всех рас, появившись в Академии, ведут себя приблизительно одинаково. Оказавшись вдали от родительских запретов, они сразу же буквально сходят с ума, пускаясь во все тяжкие. Вино, льющееся через край на нескончаемых вечеринках, разнообразные шалости (магические и нет), направленные на других студентов, а иногда и преподавателей, регулярные побеги из Академии, уже после отбоя, на свидания с доступными девами - именно это становится основными "занятиями" новоявленных студентов. Разумеется, они пытаются втиснуть в этот свой сверхплотный "график" попытки научиться владеть магией, но тут уже как у кого получается. Наиболее сознательные студенты стараются равномерно распределять всё своё свободное время среди этих приятных их настроению увлечений и добросовестно учиться, но таких, как правило, в Академии меньше, чем ходячих "проблем", которыми являются практически все студенты.
Габриэль же был другим. Студенческие пирушки и развлечения с доступными любовницами или любовниками его не интересовали. Все шесть лет, которые он был на глазах у дроу, парень неустанно и плодотворно учился, впитывая в себя знания так, как пустыня впитывает в себя дождевую воду. В течение всего времени обучения искусству боя, этот юноша никогда не роптал и усиленно работал над собой, пытаясь перенять всё, что Фиаха мог ему преподать. И мэтр, видя такое рвение, старался передать Габриэлю все свои знания, научить всему, что умел сам. Он хотел сделать из податливой глины, каким был Габриэль, когда попал в руки своего учителя, Великого Бойца. И без ложной скромности мэтру Фиахе удалось сделать это. Покидая стены Магической Академии, Габриэль Арван вырос в весьма опытного и умелого воина, настоящего Мастера меча, способного если не победить, то хотя бы продержаться какое-то время в бою против даже самых сильных соперников - тёмных эльфов.
Все эти соображения не позволяли мэтру Фиахе оставить Габриэля на произвол судьбы. Однако, к сожалению, сам ллен Ширинда мало что мог сделать в деле помощи своему бывшему ученику. Несмотря на славу замечательного воина и мудрого, много знающего наставника, сам Фиаха происходил родом из не самого сильного Клана. Именно поэтому, когда ещё в юности у тёмного эльфа со столь грозным именем (44) проявились задатки умелого бойца, учителя Клана постарались как можно полнее развить умения, данные природой, а потом направить молодого дроу туда, где он смог бы принести своему Клану наибольшую выгоду - в Магическую Академию - оттачивая и передавая эти навыки молодому поколению.
Тем не менее, мэтр Фиаха понимал, что сейчас нужно именно действовать, действовать в интересах своего лучшего из студентов, даже если тот об этом никогда не узнает, действовать, и чем скорее, тем лучше.
Слабости для достижения желанного результата всегда требуется сила. Так пусть сила стоит за спиной Габриэля Арвана!
Именно поэтому дроу решил обратиться за помощью к тому, за кем стояла реальная сила - к послу тёмных эльфов, работавшему в королевстве Арнор. По замыслу желавшей держать в своих руках все нити международной политики блистательной Великой Матери Первого Дома Триль Бэнр, должности послов в крупнейших людских королевствах занимали либо её дети, либо самые ближайшие родственники. Поэтому мэтр Фиаха считал большим везением тот факт, что помощником посла Мензобарразана в Арноре был Иррар Бэнр (45) , которого он знал ещё со времён обучения второго сына Великой Матери в Магической Академии. Сейчас в обязанности Иррара входило предоставление всей возможной помощи своей сестре, которая, являясь послом, осуществляла все связи властей Арнора с представителями народа тёмных эльфов. И это было очень кстати: ведь как раз Первый Дом - Дом Бэнр - занимал в Совете Великих Домов наиболее привилегированное место. Если вопросами помощи Габриэлю займётся Первый Дом, то это существенно увеличит шансы на успех всего задуманного Фиахой предприятия. И именно эта сила сможет, в случае необходимости, помочь Габриэлю.
Собравшись, мэтр Фиаха поспешил в город. Как у любого представителя народа тёмных эльфов, у мэтра за пределами Академии было тайное убежище, про которое не знали посторонние. Именно там, где можно было находиться не привлекая к себе лишнего внимания, дроу решил воспользоваться специальным зачарованным давным-давно зеркалом.
Войдя в скрытую от любопытных глаз неприметную хижину на краю города, Фиаха тщательно запер за собой дверь и направился в комнату, защищённую от чужого внимания многочисленными и разнообразными амулетами. Обезопасив себя и от излишне внимательных глаз, дроу подошёл к стоявшему возле стены старому, покрытому многочисленными рунами, большому зеркалу. Прикоснувшись к одной из рун, Фиаха послал запрос, адресованный одному конкретному эльфу, разговор с которым и привёл Фиаху в это секретное место. На счастье, несмотря на поздний вечер, Иррар был свободен, и столь необходимая мэтру беседа состоялась достаточно скоро. Уже через пару минут по поверхности зеркала пробежала рябь и в его глубинах отразился желанный собеседник.
Как только на зеркальной глади проявилось изображение, и мэтр Фиаха увидел лицо сына Великой Матери Первого Дома, он почтительно поклонился. Выпрямившись, мэтр с большим почтением произнёс:
- Приветствую Вас, уважаемый Иррар. Пусть Ваши дни будут спокойны и размеренны, и Вас всегда окутывает покровительство Божественной Ллос.
Дроу, находившийся по другую сторону зеркала, внимательно посмотрел на своего собеседника, чуть прищурил глаза, а затем неторопливо, вкрадчивым тоном отозвался:
- И я приветствую тебя, Фиаха ллен Ширинда. Какая такая проблема заставила тебя искать меня?
- Сегодня в Академии произошёл весьма важный разговор, подаривший мне информацию о том, что в дальнейшем может привести к довольно серьёзным политическим переменам. Я могу рассказать Вам о тех фактах, которые стали мне известны, а после этого смиренно прошу Вашей помощи.
Иррар Бэнр приподнял одну бровь и негромко произнёс:
- Какую помощь ты хочешь?
- Заботу о жизни и безопасности одного человека. Предоставление ему всей возможной помощи со стороны всего нашего народа.
Услыхав это, помощник посла, подумал, а потом, решительно покачав головой, ответил:
- Я не могу решать за весь народ тёмных эльфов. Я даже не могу отвечать за действия Первого Дома. Прежде чем что-то обещать, я должен сначала получить разрешение от Великой Матери. Ведь вполне возможно, что у неё рассказанная тобою тайна не вызовет никакого интереса. Тогда она откажется предоставить твоему человеку помощь дроу, входящих в состав Первого Дома.
- Я превосходно отдаю себе отчёт во всех этих трудностях, - почтительно отозвался Фиаха. - Однако, не менее прекрасно я также знаю и то, что одну и ту же информацию можно передать как минимум двумя разными способами. Можно сообщить новость так, что Великая Мать пожмёт плечами и навсегда потеряет к ней интерес. А можно передать её таким образом, что сиятельнейшая будет жизненно заинтересована в нужном мне решении. Поэтому я и прошу помощи у Вас, уважаемый Иррар. Кто, как не Вы, сможет убедить Великую Мать в том, что нашему народу жизненно важно во что бы то ни стало сохранить жизнь одному человеку? Я полагаю, что это вполне Вам по силам.
Дроу на мгновение хитро улыбнулся, а потом, моментально стерев улыбку с лица, отозвался:
- Ну, относительно того, кто имеет бóльший вес в глазах Великой Матери, так тут первенство держит мой старший брат Налантир (46) . Мне кажется, что его красноречие и тщательно выверенная логика построения доводов способны переубедить абсолютно любого. И Великая Мать не станет в этом случае исключением. Даже наша сестра Квильгос (47) , самостоятельно решающая все вопросы, связанные с делами дроу в Арноре, частенько просит у него совета и - что самое главное - прислушивается к ним.
- Насколько я знаю, уважаемый Налантир работал в посольстве Далахана, рядом с вашим благородным отцом Шинтафаэ Бэнром, - осторожно поинтересовался Фиаха. - Это по-прежнему так?
- Для сохранения секретности и того, что Великая Мать самым пристальным образом изучает всё то, что происходит в Далахане, отец, живя в той стране, использует фамилию того Клана в котором родился - Урден, - автоматически уточнил Иррар. А затем, мгновенно сосредоточившись и насторожившись, поспешил переспросить. - А что? Какая разница кто сейчас посол в Далахане?
- В свете того, что я собираюсь Вам рассказать, - кротко отозвался Фиаха, - это достаточно важно.
Несколько секунд Иррар сверлил своего собеседника испытующим взглядом. Затем по его лицу вновь пробежала хитрая улыбка, и, кивнув, он протянул:
- Это становится весьма интересным. Что ж... Хорошо. Я постараюсь применить всё своё столь прославляемое тобой красноречие для того, чтобы убедить мою сестру и Великую Мать позаботиться о безопасности столь нужного тебе человека. К слову, ты так и не сказал кто это такой.
- Твой бывший ученик? - повторил за ним Иррар - Интересно... Ну, хорошо. С этим вопросом мы всё выяснили. Теперь давай ближе к делу. Что за великая тайна скрывается в той информации, которую ты так хочешь мне поведать?
Фиаха собрался, вздохнул, и в нескольких словах рассказал помощнику посла Мензоберранзана в Арноре о том, что узнал несколько часов назад: что учившийся в Магической Академии Габриэль Арван является Парой арнорского принца Вальтера. После чего преподаватель поведал и о том, что представлял собой его ученик, особо подчеркнув тот факт, что после завершения обучения, Арван самостоятельно направился отрабатывать практику в Далахан.
С первых же слов мэтра Фиахи Иррар Бэнр насторожился и сделал стойку, напоминая охотничью собаку, взявшую след. Выслушав краткий, однако, весьма информационно насыщенный рассказ преподавателя Академии, он задумался и долго молчал. Наконец, что-то решив для себя, Иррар задумчиво произнёс:
- Ты прав, Фиаха ллен Ширинда, твой рассказ, действительно, в самом ближайшем времени может привести к довольно серьёзным политическим переменам. Также мне теперь понятно отчего тебя так интересовало продолжает ли мой отец быть послом в Далахане.
- Никто не знает, что делал Габриэль в Далахане, - серьёзно сказал Фиаха. - А Вы, переговорив с уважаемым Шинтафаэ, сможете выяснить всё до мельчайших подробностей.
Иррар хмыкнул и покачал головой:
- Не приписывай мне и моему отцу всемогущество, Фиаха. И для нас многое в этом мире так навсегда и останется неизвестным, покрытым покровом тайны. Только если на то будет воля Божественной Ллос, нам удастся выяснить как можно больше подробностей о жизни этого Габриэля. - Немного подумав, Иррар уточнил: - Какую именно помощь, по твоему мнению, мы должны оказать мэтру Габриэлю Арвану? Помимо сохранения его жизни.
- Да, - кротко ответил Фиаха. - Я хочу, чтобы дроу не только защищали его от всех возможных недоброжелателей и хранили его жизнь, но и, если у Габриэля не сложится полюбить принца Вальтера Арнорского, наш народ помог бы ему сбежать за пределы Арнора.
- Хорошо, - кивнул Иррар. - Тем более, что сохранение здоровья Пары принца также и в наших интересах. - Посмотрев прямо в глаза Фиахи, Иррар размеренно сказал: - Будь спокоен: я тебя услышал. Да пребудет с тобой благословение Великой Ллос!
Фиаха кивнул и низко поклонился.
- Спасибо, уважаемый Иррар. И Вам я желаю того же.
Иррар кивнул и, попрощавшись, хлопнул рукой по своей стороне поверхности зеркала. Изображение мигнуло и погасло. Спустя секунду перед лицом мэтра вновь предстало неприметное старинное зеркало, как и прежде одиноко стоявшее в зачарованной комнате.
Фиаха прерывисто вздохнул, встряхнулся, чем-то напомнив пса, вышедшего из-под дождя, и, вновь став уважаемым и непоколебимым мэтром ллен Ширина, поспешил обратно в свою Магическую Академию, торопясь вернуться домой до того, как кто-нибудь обнаружит его отсутствие.
Примечание:
44. Имя Фиаха ллен Ширинда переводится с языка тёмных эльфов как "Отмеченный Смертью из Клана Ловкого Кинжала".
45. Имя Иррар с языка тёмных эльфов переводится как "Скрытный яд".
46. Имя Налантир с языка тёмных эльфов переводится как "Повелитель Ужаса".
47. Имя Квильгос с языка тёмных эльфов переводится как "Могущественный Зверь".