|
|
||
- Опубликовано в альманахе "Владимир 2008" - | ||
На улице Даргомыжского, напротив памятника композитору, изваянного скульптором в натуральную величину и установленного на скромном постаменте в небольшом садике, есть игровой зал "Шерхан". Двери зала всегда закрыты и никогда не заперты. Народ не ломится, но всегда есть. Сейчас, на исходе зимы, темнеет всё ещё рано, и перед залом на снегу много разноцветных пятен. Внутри смешанная с табачным дымом полутьма высвечивается экранами игровых автоматов. Дремлет на стуле в углу в форме охранника — чёрные брюки и рубашка — крупный коротко стриженый парень. Проигравшийся студент хотел было садануть кулаком по корпусу автомата, но, оглянувшись на коренастого охранника, не решился, незаметно пихнул под ребро товарища. Ругаться здесь никому не возбранялось, и игроки пользовались этим, кто как мог. Когда посетителей скапливалось побольше, мат был гуще табачных клубов. Охранник не спал, следил сквозь суженные щёлки глаз за длинным худым дядькой в допотопном резиновом плаще. Было видно: деньги у того подходят к концу, а играть ещё хочется. Колесо фортуны. Полгода назад, когда устраивался на работу, выслушал хозяйскую длинную речь, из которой запомнил эти два слова. За время работы вывел: на колесе фортуны катаются только ослы. Ослы — это хорошо. Сами приносят деньги. Часть перепадает ему, поэтому ослов надо оберегать. Чаще бывает, что друг от друга. Звереют после проигрыша, лупят соседей и головой бьются, идиоты, о крепкие стенки игровых автоматов. Хоть и редко, но ослам необъяснимо везёт. Именно таким, как мужик в резиновом плаще. Неторопливые мысли охранника прервал мужик в резиновом плаще. Он откинулся от автомата, судорожно оглянулся и поспешно направился к выходу. Скоро вернётся. Всё надоело, думает охранник. Скорее бы отпуск. Уеду к чёрту и не буду видеть этих рож хотя бы пару недель. Входит. В левой руке откупоренная чекушка водки. Приник к автомату. Жалко, что чекушку купил. Выпил бы уж бутылку. Вышвырнуть и забрать остатки денег. Охранник пошевелился на стуле, потянулся, сцепил замком пальцы рук и напряг, разминая. И снова, вроде бы, задремал, выставив окружающему миролюбивые щёлочки глаз. Дядька в резиновом плаще в два глотка допил чекушку и не глядя сунул бутылку в обширный карман. Автомат крякнул, забубнил, забренчал. Слитное звяканье пятирублёвых монет. Щёлочки чуть расширились. Выиграл. Надо же. Дядька сгрёб монеты в карман, куда упрятал пустую бутылку. Повернулся и выбежал. Трое оставшихся в зале игроков озадаченно оглянулись и приникли к автоматам. Охранник встал и направился к выходу. Лёгкость и стремительность движений контрастировали с полной коренастой фигурой. Совсем стемнело. Разноцветные огни на снегу. Слева остановка, никого. Куда делся, интересно? Ещё левее газетный киоск, за ним — захламлённый картонными коробками закуток. И там нет. Опять, наверное, за водкой побёг. Случайно посмотрев через дорогу, охранник увидел мужика. Тот лежал на освещённом пятачке перед памятником Даргомыжскому. Через несколько секунд охранник был рядом. Дядька лежал, не шевелился. Рядом с левой полой плаща блестело несколько металлических пятирублёвиков. Охранник перевернул мужика. Запахло водкой. Дядька был в сознании, только ошарашенный. — Суки,— сказал он, сел, встал и сплюнул. — Много взяли? — спросил охранник.— Ты их запомнил? — Да какой там "запомнил", сзади подошли, один за шею, а второй в карманы. — Что, даже не ударили? — Нет, почему, дали пару раз. Но так, для порядка. — Какого хрена ты попёрся сюда через дорогу? Дядька промолчал, вздохнул. — Сколько выиграл? — Две тысячи. Что-то плохо мне. Дядька прикрыл глаза рукой, ссутулился и покачнулся. Охранник инстинктивно подхватил его под руку, сделав шаг. Каблук крепкого ботинка заскользил, оба потеряли равновесие и упали. Через несколько минут первым зашевелился охранник. Он медленно водил головой из стороны в сторону и стонал. Пришёл в себя и второй. Перевернулся на живот и привстал на колени. Непонимающе смотрел на охранника. — Вставай, чего уж,— сказал он.— Сильно ушибся? — Что-то в спине. Не могу пошевелиться,— ответил охранник. — Как же ты так? Ёлки-моталки. Голова-то цела? Охранник не ответил. Продолжал медленно двигать головой из стороны в сторону. — Давай-ка встанем,— сказал мужик в плаще и подхватил охранника под локоть, потянул кверху. Охранник охнул и громко застонал. — Нет, не надо, не трогай,— сказал он.— Надо "скорую" вызвать. Звони. — У меня нет телефона,— ответил дядька.— Нет, вернее, он есть, но он старый, я его на зарядку поставил сегодня. — Ну, вытащи у меня из заднего кармана, только осторожнее. Когда дядька вытащил телефон из заднего кармана брюк охранника, оказалось, что тот разбит. — Прямо на него упал,— сказал охранник.— Вот и хрупнул. Ты не уходи только, подожди. — Да я не ухожу. — Подожди, может мне лучше станет, ну-ка... После того, как стемнело, улица стала совсем пустынна, автобусы всё реже подъезжали и останавливались напротив памятника, на остановке. Дядька в плаще взвалил охранника на спину и с трудом, часто останавливаясь, направился к игровому залу. — Давай лучше пока поговорим о чём-нибудь,— сказал дядька, остановившись в очередной раз и переводя дух.— Тяжёлый ты. — Ну, давай, попробуем. — Ты любишь кино? — Да как тебе сказать. — А я люблю. Это тоже самое, что играть, только не на деньги. Забываешь обо всём, что вокруг. Как будто всё хорошо. Сидишь, смотришь. Ты не похож на охранника. — Почему? — Не знаю. Ты, наверное, бандит. — Почему? — Очень уж здоровый. Ну, не теперь, я имею в виду, а раньше был, наверное, здоровым. — Нет, я не такой здоровый. Качался раньше, хотел добиться чего-то. С восьмого класса, прикинь. А потом оказалось, что надо жрать таблетки. — Какие таблетки? — Анаболики. Ну, от которых мышечная масса наращивается. Зачем тебе столько денег? — Каких денег? — Ну, вот, я и говорю. Подсел на таблетки, аппетит был зверский, мог тарелку сожрать фарфоровую, вместе с ложкой и вилкой. А толку-то. Теперь вместо мышц жир у меня. — Поэтому ты кажешься таким здоровым. — Лучше дай мне эти деньги. — Какие деньги? — Ну, какие ты выиграл там. — Да ты что, они же у меня всё забрали. — Всё? — Всё. — Ну, так вот, живу с одной, а у неё любовник. И как раз, когда он собирается прийти, мне на работу. Понимаешь? Приходится идти на работу, а он к ней приходит. И я ничего не могу сделать, ничего. — Ты её любишь? — Да как тебе сказать. Люблю, наверно. Жить без неё не могу. А иногда хочется её убить. Ну, не убить, а дать как следует. — Почему? — Я же говорю, она мне изменяет. — Ты это точно знаешь? — Не зли меня, папаша, не надо. — Да я просто так спрашиваю. — А если просто так, то заткнись-ка лучше, не твоё это дело. Они не могли забрать у тебя все деньги. Вон, вижу, карман как оттопырился у тебя. Ты эти деньги мне лучше дай. Зачем они тебе? — Ну, как зачем? На жизнь. У меня, понимаешь, дочка. Учится в медицинском, в Иванове. Я ей пенсию перевёл, она получает. — А сам почему не работаешь? Вроде, здоровый ещё, не старый. — Я работаю. Но я игрок. — Чего? — Игрок, говорю. — Так, погоди, я тебя ни разу, вроде, не видел раньше. — Правильно, я тут первый раз. В городе, знаешь, сколько таких залов игровых? И везде, везде так: проходит время, и или охрана перестаёт пускать, или ещё что-нибудь не так. Ну, завсегдатаи, понимаешь. Вот и добрались! Открыв дверь зала, дядька втащил охранника внутрь. Трое игроков не повернули головы. Дядька осторожно опустил охранника на стул. Убедившись, что охранник не сможет самостоятельно встать, дядька решительно подошёл к одному из автоматов и выгреб из кармана горсть пятирублёвиков. — А говорил, всё забрали! — прокричал охранник. — Извини,— глухо сказал дядька, прикованный глазами к экрану. — Сволочь ты,— сказал охранник. Дядька ничего не ответил, он играл. — Попробуй хоть ещё раз сюда зайти, пожалеешь, что на свет родился,— сказал охранник. Дядька ничего не ответил, он играл. 2008 |
|