Я летела на свет, не замечая удушающей пыли.
Я хотела быть ближе к огню.
Но крылья мои слишком хрупкими были,
Сломались в неравном бою.
На землю упав, я пыталась подняться,
Но ты не позволил - воткнув в сердце кинжал.
Я крики стерпела, пыталась смеяться,
Терпела обжигающий жар.
От сердца, смеясь, ты кусок откромсал
И прочь отшвырнул на съедение тьме,
Об опавшие крылья свой вытер кинжал,
Бросив напоследок, что вина вся на мне.
Я лежала в пустыне, пытаясь понять,
Что же так тебя разозлило.
Я всего лишь боялась тебя потерять!
Но опекой своей лишь гасила...
Неумело и грубо старалась хранить
Огонек в твоем небе горящий.
Я, правда, не хотела кислород перекрыть,
Но слишком он яркий был и слепящий.
Кроме заботы,  что ты не приемлешь,
Предложить ничего не могу.
Безразличье? Но его ты тоже не терпишь,
И поэтому прочь я бегу.
Но может, с еще одним шрамом на сердце,
Я хрупкие крылья опять отращу,
Забыв обо всех прожитых бедах,
Я неуверенно ввысь поднимусь.
И буду я снова в отчаянии падать,
Разбиваясь об острые камни.
И будет привычно кровь моя капать...
Но я потерплю, ты только не гасни...