Годков-то мне уже много, стар я стал за хозяйством приглядывать. А тут пол в бане прогнил, хошь-не хошь, а надо ремонтировать. Да и печка совсем старая развалилась, не греет.
Хорошо, сынок мой человеком вырос. Решил помочь, человека нанял. А мне приглядывать поручил. Ну а что? И я вроде как делом занят. В-общем, стали мы печку в бане ломать, а там... Шкатулка маленькая из кладки выпала. И что интересно - столько лет пролежала, ведь банька-то старее меня, а целёхонька! Вся резными завитушками украшена. Тут я и вспомнил - пра-какая-то бабушка у меня-то из графьев, то есть из графинь была. И говорят, драгоценность имела - то ли брошь, то ли кулон работы известного мастера. И в те-то времена огромных деньжищ стоила, а сейчас-то и подавно!
Схватил я шкатулку и в горницу пошел. Аж руки мелкой дрожью трясутся, как подумаю о сокровище скрытом. Это ж и дом поправить можно будет, и оградку у жены на могилке обновить, да детям и внукам подмочь. Сел за стол, кручу туда сюда, а открыть не могу! Ни скважинки, ни кнопочки!
Тут внучок пришел. Взрослый он, пятнадцатый год ему, и смышленый, историей увлекается.
Увидел у меня шкатулку и спрашивает:
- Дед, а это у тебя что? Дай посмотреть.
А я и сам не знаю, что сказать. Пришлось отдать. Уж не знаю как, но у внучка-то раз! и шкатулка открылась. Я ажно дыханье затаил, о драгоценности думая.
- Дед, а тут бумажка какая-то!
Посмотрел я в шкатулку - и правда, пусто, только картонка с вензелями. 'Сделано Петром Москвиным' - еле разобрал, буквы-то по-старинному сложены.
Расстроился я. Не выйдет, значит, ни с домом, ни с оградкой. И когда внучок попросил:
- Дед, а можно я ее себе возьму?
Я только рукой махнул, да обратно в баню пошел, дела-то ждать не будут.
А через несколько дней сын приехал. Радостный, довольный. Мы, говорит, отец теперь и дом тебе отремонтируем, и баню новую справим.
Шкатулка-то работы очень известного мастера оказалась. Старинная, да одна такая на весь свет. Так, что не врали семейные байки - была у нас драгоценность!