Аннотация: Муз бьется в истерике, наверное ему стыдно, но эту историю мы, наверное, продолжим.
Невеста в белоснежной длинной тунике, с венком из нежных фиалок поднималась по ступеням храма. На ее руках сияли серебряные обручальные браслеты, а жрец у алтаря уже приготовил массивные золотые - которые станут символом ее замужества. Потом невесте остригут коротко волосы, передав косу ее законному мужу, потом... потом она станет рабыней жестокого помещика, с маленькими заплывшими жиром глазами. Она будет третьей женой, ей придется быть в роли служанки в его богатом доме, где так редко сияют улыбки.
Чуть вдали от свадебной процессии стоит юноша, глаза его печальны, кулаки бессильно сжимаются до кровавых полумесяцев от впившихся ногтей. Он любит ту, которая станет женой другого. Он любит ее беззаветной и чистой любовью, он готов стать ее рабом, только бы быть рядом. Но ее подводят к алтарю и жрец снимает обручальные браслеты, еще миг и она станет замужней женщиной...
- Ммм, сейчас заплачу. Вот смотри уже слезы капают...
- Атарин, даже не думай, отец убьет тебя.
- Не убьет, я бессмертная.
- Атарин, не смей! Атарин...о великий Тьямхар...
Невеста в белоснежной длинной тунике, поднимает полные слез глаза на своего будущего мужа и слезы мгновенно высыхают в округлившихся от удивления глазах. Помещик краснеет, начинает задыхаться и поворачивается к жрецу. Немая сцена, а затем потный и толстый жених притягивает к себе жреца и начинает отчаянно целовать его, пристегивая браслеты к холеным рукам седеющего мужчины. Жрец что-то кричит, пытается оторваться, но жених продолжает любовную атаку, опрокидывает жреца, покрывает его тело и шею страстными поцелуями, шепчет признания в любви.
- Ой, не могу, хи-хи, слышал, что он шепчет?
- Атарин, тебе за это влетит!
- Он шепчет 'О мой сладкий персик' хи-хи, ой умора.
- О Атарин, уходим отсюда.
- Нет-нет, подожди. Мы пропустим самое интересное.
Юноша, стоявший за колонной невольно делает шаг, сам не понимая, как решился на такое и кричит ее имя 'Дайлин'. Невеста, изумленно смотревшая на представление поднимает голову и видит его, затем чувствует, как внутри нее поднимается протест против воли родителей, против этого извращенца, которого ей прочили в мужья, против несправедливости. Дайлин срывает с себя венок и мчится к тому, кто замирает от ужаса и страха, но уже тоже готов бросить все, ради нее.
'Дайлин, последуешь ли ты за мной в страну Дальмира? Там мы сможем быть вместе!'
'Ниснерим, я всегда буду твоей!'
Молодые и красивые, они смотрят в глаза друг друга и видят свое отражение. Они смогли, они бросили вызов этому миру и она знала, что обязательно поможет им еще.
- Атарин!!!!! - для людей это был только грохот грома, а вот маленькая богиня вздрогнула и место пониже спины тут же заныло, предчувствуя неприятности.
- Ну, я же говорил, - дух огненного водопада загрустил, - теперь нам обоим влетит. Тебе за ... тебе заслуженно, а мне, как всегда за компанию.
Она собиралась съязвить в ответ, но еще один грохот грома, заставил поторопиться.
Они боги и все, что их окружало, было божественным. Ордрен осмотрел серые стены, серебристые занавеси на окнах, туманные почти бесцветные хламиды на приближенных, чинно восседающих вдоль стен. Как и всегда во дворце царил идеальный и выверенный порядок - безупречность была во всем, от изысканных фресок на полу, до швов на одежде прислуги из мелких богов и богинь. Но вот врывается растрепанная младшая богиня в розовой короткой тунике, с длинными распущенными розовыми, как небо на утренней заре, волосами и глаза ее цвета растущей зелени сверкают радостью и озорством. Вбежала, опередив духа огня на несколько секунд. Дышит тяжело, грудь ходит ходуном, ротик чуть приоткрыт. Поклонилась, резко, чуть иронично, затем обернулась и недовольно посмотрела вокруг. Почти неуловимое движение пальчиком и чуть дернувшаяся занавесь впускает в мрачный дворец солнечный луч. Солнечный свет врывается в помещение, отражается в сотнях драгоценных камней, воскрешает радугу в дворцовых фонтанах, заставляет искриться сотней огоньков занавеси, выдавая их истинную ценность, отражается на драгоценностях богов старшего круга, расцвечивая их хмурые лица в оттенки красного, желтого, синего. К занавеси подходит чопорный слуга и одним движением прогоняет сказку. Тяжелый вздох и Атарин с тоской смотрит на отца. Он вздыхает, как объяснить ей - богине перемен, что так должно быть, таков порядок. Ордрен смотрит в ее погрустневшие глаза, понимает, что больше не злится на нее, но ее нужно наказать, так должно быть, таков порядок.
- Атарин, - он говорит властно, но в его голосе нет жестокости, - почему ты вмешиваешься в жизнь людей?
Она вздыхает, смотрит на отца очень виновато. Она снова в розовом, а ведь он просил ее носить только белое, как и положено богиням младшего круга.
- О великий Порядок, разве я сотворила что-то дурное или нарушила ваши законы?
Все, он уже снова злится.
- Занор! - Ордрен почти кричит, - зачитай список сотворенного младшей богиней Атарин.
Вперед выходит бог последовательности, в его руках Бесконечная Летопись, она никогда ничего не упускает и никогда ничего не забывает. Атарин искренне пытается вспомнить, что успела натворить за сегодня.
- Утренняя заря, время вознесения первой молитвы. Богиня Атарин кощунственно загасила свечи в храме вашего имени.
Боги с осуждением смотрят на нее.
- Но там был маленький жрец, он не спал всю ночь расписывая фрески, он очень устал, он так хотел поспать хотя бы еще несколько минут...- в ее глазках отчаяние и непонимание.
Ордрен делает почти неуловимое движение бровью и Занор продолжает:
- Время восхода, богиня Атарин меняет русло реки, что приводит к затоплению храма Любви.
Боги с осуждением смотрят на нее.
- Но храм потом высох, он же каменный. Ну, помыли его жрицы немного, они же все равно ничего не делают. А там было озеро и оно совсем-совсем высохло и там рыбки погибали в иле, а сейчас там и малыши купаются, и людям не нужно так далеко до реки ходить. А речку я же вернула обратно... только храм и пострадал. - Он смотрит на дочь и видит упрямо поджатые губки, понимает, что вины Атарин не чувствует.
- Всего несколько минут назад, - продолжает Занор, - богиня Атарин заставила жениха требовать любви почтенного жреца при храме вашего имени.
Она не сдержала легкого смешка при воспоминании о таком зрелище. Боги с осуждением смотрят на нее.
- Мне нечего сказать отец, - она смотрит открыто и улыбается, - их соединила любовь, а я только чуть-чуть помогла.
Боги с осуждением смотрят на нее.
Ордрен тяжело вздохнул. Она нарушила порядок и должна быть наказана, таков закон.