Стою на паперти людского холода
Среди повешенных и сдохших с голода,
Молящих Господа, молитву проклявших,
Не съевши досыта тарелку бросивших.

Петля накинута, все в ожидании,
Все во внимании в момент прощания.
Лицо в петле в гримасе скорчилось.
Толпа расходится, веселье кончилось.

Сзади крик возмущенья: "Ровнее же очередь!",
Он звучит как призыв над гниением прочего.
Я смотрю в то пространство, где очередь высится,
И я вижу, к чему все логически близится.

Вдалеке на холме, где восходит заря,
Есть покрепче петля, ведь стоял ты не зря.
И я чувствую вдруг, что я в принципе часть -
Я колечко червя по дороге на казнь.