Эйта : другие произведения.

Удобные страхи, ч11-15

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Главки 11-15, в которой появляется миленький котенок, который слишком много жрет, а Феичин наконец-то предсказывает кому-то смерть.

  11.
  
  Когда в затылке возникла знакомая пульсирующая боль, Мэйтата выругался. Как не вовремя! Опять Феичину придется за него отдуваться.
  Хотя свою работу он сделал, а откинуть простынку и ученичок сможет, так что в итоге совесть его почти не грызла.
  Стоило отойти от участка на пару кварталов, и его поймал этот... с косичками.
  Распахнул хитрющие раскосые глаза, по бабьи всплеснул руками, и так встрече удивился, что у Мэйтаты не осталось никаких сомнений, что его сейчас попытаются на что-нибудь развести.
  Разве что за локоть не ухватил, а то любят такое базарные зазывалы.
  Было в этом степняке что-то такое... ненадежное. Не любил Мэйтата показного радушия, не любил и лести, а Тарим выдавал напыщенные обороты, как дышал.
  Мэйтата не был уверен, можно ли было эту неприязнь назвать конфликтом культур, или Тарим просто не понравился ему с первого взгляда как личность. В конце концов, эльфы тоже обожали затягивать дежурный обмен вежливостями этак на полдня, но в Светлом Лесу ему никогда не хотелось уйти, прервав собеседника на середине фразы.
  - ...мне невыразимо приятна наша случайная встреча, и поэтому я бы имел наглость...
  И тут Мэйтата аккуратно отодвинул его с пути и пошел, надеясь, что Тарим не унизится до того, чтобы его догонять.
  - Слушай, - вдруг сказали сзади совсем другим тоном, холодным, как лезвие клинка, - это важно.
  Мэйтата вздохнул и остановился.
  - Так бы сразу.
  Благодаря свежему городскому воздуху боль на время притупилась, к тому же опасен для окружающих Мэйтата становился, когда у него начинало закладывать уши, до чего, по его опыту, было далековато. И раз уж Тарим наконец решился говорить серьезно, Мэйтата его выслушает прямо посреди этой прекрасной узкой улочки... И когда он только успел свернуть в эти трущобы... И как теперь добраться до дома?..
  Тарим снова оказался рядом, склонил голову на бок, как мудрая птица и уставился Мэйтате в точку чуть пониже правой ключицы.
  - Копье, - сказал Мэйтата, предвосхищая вопрос.
  Обладатели призрачного оружия всегда видят друг друга. Мэйтата Тарима так же разглядел.
  - Ага, - кивнул Тарим, - а про степнячьи клинки - это ты серьезно Наро сказал?
  - Там тонкое лезвие, - не стал отпираться Мэйтата, - это был один из вариантов.
  Все равно Тарим бы узнал все от Гтара: мальчишка был совершенно уверен в невиновности этого хитрющего степняка, и не отказался бы поделиться информацией, да и гоблин в подземелье подтверждал Таримово алиби.
  - Вот только у меня лук. Показать? - Тарим криво ухмыльнулся. - Может, тебе рин Маньяр поверит. А то он слеп, как крот, в упор не видит.
  Мэйтата пожал плечами.
  Обсуждать полную неспособность Наро к любой магии со всякими сомнительными знакомцами он не собирался. Хотя Тарима ждал бы весьма неприятный сюрприз, пожелай он в Наро выстрелить: стрела бы прошла сквозь него.
  С копьем они экспериментировали, да и потом был случай...
  И Тарим достал лук. Просто и быстро, как на тренировке. Мэйтата даже позавидовал, он так не умел. Ему надо было сосредоточиться, подумать...
  - Хочешь - пощупай, - предложил Тарим, - мне не жалко.
  Было в этом предложении хвастовство и только хвастовство: далеко не каждый умел так материализовать свое оружие, чтобы оно не только на взгляд, но и на ощупь казалось шершавым теплым деревом. Да, Мэйтата не удержался, но больно красивая была вещь.
  А может, из такого можно было бы и Наро достать.
  Но наличие у Тарима лука и правда доказывало, что клинков у него нет и быть не может.
  - Почему лук? - зачем-то спросил Мэйтата. - Разве у вас не принято...
  - Никто не знал, что мама - хранительница призрачного оружия, - развел руками Тарим, позволив луку раствориться в воздухе, - несколько поколений не было ничего. Так что, когда я захотел в младенчестве поиграть с дедушкиным старым луком, никто не задумался, что это первое оружие, которое я взял в руки. Отец очень расстроился потом, но... это мог оказаться и кухонный нож, э? Племянникам по матери уже, конечно, клинки клали прямо в колыбель, но тетка, видать, не хранительница.
  - Проблемы с дальнобойностью?
  - Много сил на стрелы трачу. И да, дальность неважная. В любом случае - нет лезвий, а?
  - А у кого есть?
  - Да много у кого, - Тарим пожал плечами, - вон, даже у вашего почтенного, благослови Хару его годы, уборщика что-то теплится; если Наро так хочется перебирать, пусть с него начнет. Главное, что я к этому касательства точно не имею.
  Из кучи мусора на углу вынырнул маленький серый котенок и поковылял к Мэйтате на дрожащих лапках. Потерся об ногу.
  Чем-то он был болен: о том красноречиво свидетельствовали его слезящиеся глазки, распухший животик и чешуйки отмершей кожи на и без того не слишком-то густой шерстке.
  Мэйтата отступил: сейчас он для этого малыша не лучшая компания.
  Тарим тоже котенка заметил. Тут же присел, протянул руку.
  - Что, и склады у тебя чистые? - насмешливо спросил Мэйтата, глядя, как котенок обнюхивает Таримов палец.
  - Откуда мне знать? - ответил Тарим механически и почесал котенка за ухом. - Я все заказы оформлял через Гильдию, так что пусть твой начальник туда и обращается. Мои ребята только охраняют.
  Судя по всему, повторял он это не в первый раз и вряд ли в последний.
  - Не боишься подцепить чего? - не выдержал Мэйтата.
  - Лекари зануды, даже если толкуны и лечат мертвых, - хмыкнул Тарим, пряча котенка за пазуху, - авось пронесет. Пойду я.
  - Подожди. В какой стороне Тырров переулок?
  - Туда, - махнул рукой Тарим, - выйдешь отсюда и на третьем повороте направо. И, слушай... - он замялся, - Гтару Фари был как второй дед, ему сейчас тяжело очень; он парнишка сильный, переживет, и я бы ничего не говорил, не будь он берсерком. Скажи начальнику, пусть посматривает во время допросов - грызет парень свою цацку или нет еще, а то мало ли... Сам-то он нипочем не скажет, будет лицо держать, вон, как ты виски трешь.
  Мэйтата отдернул руки. Смутился, сунул в карманы.
  Наблюдательный, однако.
  - Сейчас возвращаться не буду, но завтра передам. - кивнул Мэйтата.
  - Спасибо.
  Тарим вежливо кивнул, осторожно придерживая котенка, который, видать, пытался устроиться поудобнее и иногда чуть недовольно попискивал, когда соскальзывали лапки.
  И ушел, растворившись в жаркой зыби переулка.
  И что это было?
  Мэйтата пожал плечами.
  Свежий воздух больше не помогал, боль в голове начала усиливаться. Так что сейчас он дойдет до кровати, поспит...
  А потом уже будет думать.
  
  12.
  
  Арни пыталась успокоиться.
  Вообще стоило бы еще поспать - именно для этого она взяла отгул. Чужая свадьба ее совершенно вымотала, а финт Наро с всеобщим задержанием (хотя в этом был виноват скорее Гтар, и зачем он не отговорил ее возвращаться в участок вместе с ними?) сил не прибавил.
  Так что она поблагодарила Шани за компанию и попросила оставить ее пока одну и дать возможность выспаться, клятвенно пообещав рассказать все завтра в деталях. Да-да, вплоть до имени мастерицы, украшавшей кружевом платье невесты, но завтра, завтра, все завтра.
  После она долго отмывалась от липких пятен, стягивавших кожу шеи там, куда чей-то дальний родственник совершенно случайно вылил полбутыли, судя по запаху, весьма недурного вина, и замачивала одежду, стараясь не думать, что ее потом еще и стирать придется.
  И уже после этого ей наконец удалось прикорнуть на пару часиков.
  Разбудила ее невесть откуда взявшаяся тревога: она вскочила, доставая из-под кровати дубинку, вглядываясь в сумрак комнаты в поисках воображаемого врага.
  Никого и ничего.
  Она прислушалась: дом привычно потрескивал перекрытиями, снизу не было слышно ни тихого похрапывания, ни уютного поскрипывания пола под тяжелыми большими ногами, так что Гтар, скорее всего, еще не вернулся, и Арни была дома совершенно одна. С улицы слышались неясные голоса, видать, соседка опять костерила мужа на чем свет стоит. Рин Зырк возвращается со своей службы в почтовом отделении часов в семь, а значит, сейчас четверть восьмого.
  И где только носит этого мальчишку?
  Арни распахнула ставни и немного постояла, дыша свежим вечерним воздухом и вглядываясь, не идет ли брат?
  Нет.
  Ну, ничего удивительного: еще бы его так просто отпустили.
  Тревога сжала сердце.
  Арни воровато оглянулась - будто кто-то мог ее застукать в совершенно пустом доме, - и полезла в шкаф за арфой.
  Аль не успел научить ее ничему, кроме парочки гамм. Не слишком-то она тогда была усердной ученицей, и красивые руки учителя занимали ее мысли куда сильнее, чем какие-то там струны. Но позже, когда арфа стала для нее чем-то вроде алкоголя для рина Зырка, способом снять стресс, она разучила пару простеньких мелодий, вариации которых можно было играть хоть всю ночь напролет.
  И сейчас она бы так и играла до прихода брата, если бы не громкий взвизг бдительной риины Зырк:
  - Эй, куда лезешь, окаянный! Я тя запомню, а там стражник живет, стражник!
  И вежливое ответное:
  - Здравствуйте, тетушка Раафа!
  - Тарим, шоль? А я тя и не признала. Штаны новые?
  - Новые, новые, тетушка!
  Арни спешно спрятала арфу и кинулась к окну.
  На лепном карнизе замер Тарим, одной рукой цепляясь за какой-то выбитый кирпич. Второй он помахал Арни, но осторожно, чтобы не уронить случайно котенка, вцепившегося в его плечо так, что куртку Тариму тоже скоро придется покупать новую.
  - А в дверь постучать? - прошипела Арни.
  - Так заперто и арфа из окна! А у меня травма, ты же знаешь!
  Однажды, когда отец только-только подрядил Тарима, тогда еще совсем мальчишку, охранять склад со взрослыми воинами, туда пробрался эльф-музыкант и зачаровал этих самых взрослых воинов и начал выносить кучу товара на бешеные деньги.
  Мальчишку он и в расчет не взял. Зря. Тарим с перепугу прострелил ему руку. Целился-то в арфу...
  Арни, правда, не была уверена, что с перепугу. И что он в арфу целился. Это Тарим так говорил стражникам, когда разъяренные родственнички эльфа попытались наехать на его семью за превышение должностных обязанностей (немало повеселив весь город). А вот Арни ни разу не видела, чтобы Тарим мазал даже из чужой рогатки, не то что из лука, который в какой-то мере был его плотью, кровью и душой.
  И если маленький Тарим чего и пугался, то потом он этому чему-то мстил, иногда - излишне жестоко.
  - Иди ты со своей травмой, - буркнула Арни, - не было никакой арфы.
  - А где брал? - встряла риина Раафа, подслеповато щурясь на Тарима из-за забора. - А то у моего олуха совсем протерлись, а эти вроде ничего...
  - Портной недавно приехал из Ваарнакка, - светски пояснил Тарим, цепляясь за подоконник, - подвинься, будь добра, - он осторожно посадил на подоконник котенка.
  Тот принюхался и скользнул в комнату.
  - Так вот, у него дочка на рынке готовым платьем торгует, - пояснил Тарим, - рин Эйналь Ши его зовут. И дочка его - Роза. Спросите, там подскажут.
  Арни и возмутиться не успела, а Тарим уже зажигал лампу.
  - Вечно ты в темноте сидишь. Вот клянусь - была арфа! Вот как мимо твоего дома хожу, вечно слышу!
  - А нечего мимо моего дома ходить, если уже лет десять как переехал, - буркнула Арни, поспешно накидывая на плечи и запахивая кофту: вместе с Таримом в комнату пробрался сквозняк, и оставаться в одной ночнушке было зябковато, - нормальные люди по окнам не лазят.
  - А нечего запираться... Я с подарком. Кыса-кыса-кыса-кыса...
  - Ты где этого заморыша вообще подобрал? - вздохнула Арни, и заглянула под кровать. - И мне-то он зачем сдался?
  Серый котенок растворился в серой комнате, и лампа не слишком-то помогала его найти.
  - Сам подошел... Ваш Черныш уже год как умер, так?
  - Ну?
  - И нового ты не заводила, потому что друга купить нельзя?
  - Черныш сам пришел, да.
  - Ну вот и этот сам пришел.
  Логика, конечно, была железная.
  - А еще?
  Тарим замер посреди комнаты, в раздумьях повертел в пальцах кончик косы.
  - Кого-то он мне напоминает, - наконец сказал он, - очень отдаленно. Помнишь дядюшку Самира?
  - Настоящего или того большого блохастого пса, которого твоя сестра нашла у реки и обозвала его реинкар... тфу! Новой жизнью?
  Мать у Тарима была из рода потомственных шаманок, поэтому к подобным заскокам этой семейки Арни уже привыкла, хоть и относилась с большим скептицизмом. Хотя вряд ли отец Тарима вернулся бы в степь, оставив дело, если бы его младшие сестры и правда не нуждались бы в обучении...
  - Вот! - закивал Тарим.
  Он родился мальчиком, так что материнские способности достались ему в сильно усеченном варианте. Но это не мешало ему иногда чудить.
  - И кто же эта мелочь?
  Тарим пожал плечами.
  - Понятия не имею. Но кто-то знакомый.
  - Может, сразу рин Фари? - разгорячилась Арни. - Может, спросим, кто его убил, чтобы Гтару полегче стало? Ты издеваешься?!
  - О! - Тарим поднял указательный палец. - Очень даже может быть! Вот ты где!
  И ломанулся к шкафу.
  Из шкафа выскочил котенок... И как он там оказался? Может, некоторые кошки и правда умеют ходить сквозь стены... И спрятался почему-то за Арнину ногу.
  А еще из шкафа вывалилась арфа.
  Взгляд Тарима сразу стал грустен и укоряющ.
  - Ты специально, да? Ты надеялась меня так с ума свести?! - спросил он, тыча пальцем в злосчастный инструмент. - Это кто тут издевается? Ты злонамерянно подкарауливала те моменты, когда я забудусь и пройду по привычке мимо твоего дома, чтобы начать играть на этой ужасной... ужасной... штуке? Рин Фари, вы слышали? Нельзя оставаться в доме этой коварной женщины, мы уходим!
  Котенок попятился, и, кажется, даже отрицательно мотнул головой.
  Арни подумала, что, если кто сейчас и сойдет с ума, так это она.
  - Слушай, я просто иногда на ней играю, ну... чтобы успокоиться.
  - Эта штука тебя успокаивает? Это потому, что ей меня чуть не убили? Ты настолько меня ненавидишь, что тебя успокаивают мысли о моей смерти? Это потому, что я твой конкурент и ты боишься, что твой маленький бизнес вот-вот прогорит?
  Арни закатила глаза.
  - Да как вообще можно убить арфой?!
  - Тебе перечислить варианты? Она как минимум тяжелая! - плечи у Тарима затряслись.
  Долго вымучивать из себя возмущение у него не получилось: он рассмеялся.
  - Ты правда на этом играешь?
  Арни почувствовала, как теплеют уши: она не удивилась бы, если бы оказалось, что комнату освещает не колеблющийся огонек настольной лампы, а они.
  И щеки еще.
  Щеки пылали.
  - Ну... да.
  - Замечательно! Зная тебя, могу гарантировать, что еды в доме нет. Так что хотя бы развлеки гостя.
  - Тоже мне гость...
  - Но-но. Я принес котенка? То есть с подарками пришел, как положено. И ты все еще должна мне за свадьбу.
  Тарим снял куртку, расшнуровал сапоги и аккуратно поставил их около окна.
  - А я буду сидеть на подоконнике и грустно смотреть вдаль, обняв колени. Всегда мечтал.
  Арни вспомнила юную деву с обложки книжки со сказками, которые когда-то давно любила читать детишкам мама во время общих ночевок.
  И куда сейчас закинули эту книжку?
  А если предложить Тариму кружевную ночнушку, как у той девы, - он оскорбится, или он все-таки успел по пути дрябнуть с полбочонка, что объясняет его удивительную лояльность к увлечению Арни арфой?
  Какой-то воистину чудесный вечер: Тарим узнал такое и до сих пор ее толком не высмеял.
  - Не холодно? - на всякий случай спросила Арни, усаживаясь на табурет.
  Она все ждала подставы.
  - Спасибо за беспокойство. - степенно кивнул Тарим. - Здесь очень уютно. А вот колени обнимать неудобно, я скажу.
  И пересел по степнячьи, переплетя ноги. Арни так не умела.
  - Может, сначала покормим... кстати, ты случайно не помнишь, как его звали?
  - Кого?
  - Рина Фари. Просто всегда звали рин да рин, и...
  - Может, Гтар помнит? А кормить его пока не надо, я по пути на рынок зашел. Напомни, я еще мазей оставлю, мне ведьма одна от болячек кошачьих силком всучила...
  Арни почему-то подумала, что это очень-очень грустно, что имени рина Фари никто не помнит. Хоть она и видела его не так часто, так, приглашала иногда на ужин от лица брата. Он все-таки очень выделял Гтара...
  И, скорее всего, Гтар действительно помнит.
  Нет, Арни уверена: Гтар помнит.
  Она кивнула сама себе и положила пальцы на струны.
  Не ее вина, что получались только траурные вариации, под которые Тарим очень быстро заклевал носом, а потом и вовсе заснул, скрестив руки на груди и привалившись спиной к оконному проему.
  Она просто играла и ждала брата.
  Кто-то же должен дать заслуженное имя котенку, проделавшему такой длинный путь в такой дурной компании?
  Она играла, и было ей... спокойно.
  
  13.
  
  Зашла Шани неудачно. Вообще она не рассчитывала, что с утра у Арни будет так людно. Гтар уже должен был уйти на службу, а уж Тарима в доме Чваков, да еще и в такое раннее время, Шани в прошлый раз встречала лет пятнадцать назад.
  Тарим поймал ее взгляд и подмигнул. А потом подвинул к себе кружку с теплым молоком и медленно отпил, явно красуясь свежеотрощенной за последние дни щетиной настоящего преступника.
  Он бы ее сбрил, если бы ночевал дома, но здесь ему не у кого было одолжить бритву. У орков борода не растет почему-то.
  Было бы чем красоваться: как у многих степняков, усы с бородой у Тарима отрастали некрасивыми жидкими клочьями. Это даже и бородой не назовешь - так, растительность!
  Шани презрительно фыркнула и вопросительно покосилась на Арни. Та повертела пальцем у виска, потом склонилась к ее плечу и шепнула:
  - Приперся вчера среди ночи с котенком, не выгонять же.
  Шани недоверчиво качнула головой, но допрашивать подругу не стала. Вместо этого кивнула на котенка, блаженно задремавшего прямо у вычищенной до блеска миски.
  - И как его зовут? Серыш?
  - Мы думали назвать в честь рина Фари, - с сомнением сказала Арни, с беспокойством взглянув на брата.
  - Неплохая идея.
  Лица Гтара Шани не увидела, потому что пыталась достать солонку с другого края монументального стола.
  Когда покойный рин Чвак строил свой дом, он рассчитывал, что в нем будет жить очень много детей. Это потом финансы спели ему песенку о цене детских вещей и хорошего образования, а жена тонко намекнула, что ей вполне хватит двоих.
  От этой мечты остался огромный обеденный стол. Очень высокий, очень массивный, рассчитанный орков на десять. И высокие детские стулья.
  В какой-то мере мечта рина Чвака исполнилась: за этим столом и правда частенько сидела целая орава детей. Правда, они были не только его. Однажды Арни привела с собой Шани; однажды с ними обедать увязался Тарим; однажды Гтар вскарабкался на стул и, бахнув кулачком по столу, заявил, что будет кушать только с сестленкой и ее длузьями. Или вообще не будет кушать...
  А на высоком детском стуле Шани сидела до сих пор. Иначе она бы просто не доставала даже до тарелки.
  Тарим сжалился и подвинул ей солонку.
  Как второй взрослый обладатель низкого роста и детского стула, он понимал и разделял ее проблемы обитания в огромном орочьем доме.
  - Волосы-то собирать надо, а то в кашу, в кашу лезут! - поморщился он.
  Иллюзия, что иногда он может быть даже мил, в который раз лопнула. Впрочем, он всегда так делал.
  Шани откинула волосы назад, на всякий случай проверив, не осталось ли на них какой-нибудь каши, а то мало ли.
  - Я бы заплетала косички, но боюсь, что глаза разъедутся, - буркнула она дразнилку родом из детства.
  Что-то ее сегодня тянуло на воспоминания.
  Тарим склонил голову на бок и посмотрел на нее, как на идиотку. Шани смутилась и уставилась в тарелку. От взрослой тетки такое и правда прозвучало... некрасиво.
  - Так ну? - Арни уставилась на брата.
  - Что "ну"? - хмуро спросил тот.
  Гтар сегодня был сумрачен и рассеян.
  - Как звали рина Фари?
  - А? Ну... - Гтар очнулся от раздумий и почесал щеку, - Это... Итан? Найтан?
  - Так я у тебя спрашиваю!
  - А мне откуда знать? - Гтар пожал плечами. - Я соблюдал субординацию.
  - Да назовите вы его Серышом, - вмешалась Шани, которая отлично видела, насколько Гтару этот разговор неприятен, и, зная подругу, понимала, что Арни как раз этого не видит, - все равно другое у вас не приживется. Кто вообще дает кошкам человеческие имена?
  Котенок протестующе мяукнул, приоткрыв один глаз.
  - Кажется, он все-таки хочет человеческое имя, - безмятежно заметил Тарим.
  - У него теория, что рин Фари переродился в кота, - пояснила Арни, - поехал он на этих своих шаманских штучках.
  - А это кот вообще? - усомнилась Шани, - А то я вспомнила что-то, как старый Рыжик сначала растолстел, а потом и вовсе родил четырех котят...
  - Кот, - раздраженно подтвердил Тарим, который терпеть не мог сомнений в любых своих способностях, шаманских или ветеринарных - без разницы.
  - Будет Сеймар, - вдруг сказал Гтар какое-то смутно знакомое Шани из общего цикла истории имя, - потому что серый. Я пойду.
  И, подобрав по пути свеженареченного Сеймара, ушел в свою комнату собираться.
  - Мне тоже пора, - поспешно вскочила Арни, - а то ребята уже и забыли, наверно, как я выгляжу...
  - А то Рынх без тебя не справится, - меланхолично бросил Тарим.
  - Пошел ты.
  И она тоже ушла, громко топая. Шани хотела было выскочить за ней, но Тарим ее окликнул.
  - Эй, мелкая?
  - Чего тебе?
  - Помнишь, ты меня обозвала старшим братом и не отлипала?
  - Сколько ты еще будешь это вспоминать? Мне было семь!
  Шани спрыгнула со стула, но решила дослушать. Тарим обошел стол: и правда, перекрикиваться через всю столовую было бы нелепо.
  Была такая история.
  У Арни был Гтар, и вообще Шани тогда еще стеснялась ей навязываться. А у Тарима к тому времени уже были две мелкие сестры, и Шани почему-то рассудила, что одной больше, одной меньше - нет разницы. Тарим же, выслушав просьбу, почему-то раздулся от гордости, как жаба и подошел к делу так ответственно, как только мог.
  Короче, противней старшего брата она себе выбрать просто не могла. И вообще немного разочаровалась в концепции большой и теплой семьи. Идее братьев для нее смог вернуть хоть какую-то привлекательность милашка Гтар, который тогда премиленько посапывал в колыбельке.
  Тарим, хоть и тренировался до того на мелких сестрах, все равно так и не научился выражать привязанность иначе как мелкими подначками и болезненными щипками.
  А еще опекой. Иногда его опека немного... душила.
  Как в тот раз, когда он попытался подоткнуть мелкой Шани одеяло и чуть не удушил подушкой.
  Хотя, в отличие от Арни, Шани он хотя бы предупреждал перед тем, как пытался опекать.
  - Ну так вот, у меня, как старшего брата, есть, понимаешь ли, долг. Кхм.
  По лицу Тарима сложно было понять, что он смущен. Но Шани слишком давно его знала.
  Чего это он? Медведь в лесу сдох?
  Сегодня вообще все вспоминают истории из детства? Какой-то день такой, что ли? Может, стянуть у Фаньки газету с гороскопом и проверить?
  - Какой еще долг?
  Шани, чтобы не тратить время, собрала со стола тарелки. Тарим с пучком вилок и ложек увязался за ней хвостиком.
  - Этот твой толкун, который оставил меня без обеда, - пояснил он, - большой такой и... черный. Расписанный, как вазы из Гейшаля.
  - Угу.
  Она не стала возражать против слова "твой", хотя оно и не имело ничего общего с реальностью. Должен же был Тарим сегодня выдать хоть что-то приятное.
  Она осторожно поставила стопку тарелок около раковины. Тарим же сбросил свою ношу с жутким дребезгом.
  - Он то ли болен, то ли проклят, то ли еще чего, - просто сказал он. - Я подумал, лучше предупредить. Вдруг заразный?
  - Опять шаманские штучки? - криво усмехнулась Шани.
  - Они работают, и ты это отлично знаешь, - серьезно сказал Тарим. - Я предупредил. Ты думай. И береги себя: я свой лук показал, а ты вот очень не вовремя зашла нас выгораживать. На тебя следующей подумают. С твоей Гильдией...
  - Я разберусь.
  - Да. - кивнул Тарим. - А еще у тебя есть, э-э-э, брат. Подруга. Брат подруги. И ты вроде симпатична тому большому черному парню. Так что... Если что, просто помни, что тебе не обязательно разбираться одной, э?
  - Если ты беспокоишься, то просто так и скажи.
  - С чего бы? - Тарим пожал плечами. - Ты ведь разберешься. Только в компании тебе будет куда проще.
  - Не хочешь составить мне компанию и помочь помыть посуду, демагог?
  - Не-а, - хмыкнул Тарим и моментально испарился.
  Вот так всегда: вечно он портит о себе любое хорошее впечатление.
  Будто специально.
  Старший брат нашелся, ага.
  
  14.
  
  Гтар посадил котенка перед собой на кровать и уселся на корточки, разглядывая Таримового протеже.
  Обычный серый полосатый дворянин. Вчера он казался куда меньше и хрупче. Может, впечатление так изменилось из-за того, что Таримовы мази и лекарства за ночь подействовали, и теперь, с распушившейся шерстью и чистыми, здоровыми глазищами, наконец-то переставший дрожать зверек уже не был так жалок. Или Гтар просто не разглядел Сеймара вчера.
  Он не знал, зачем потащил его с собой в комнату: не верить же Тариму! Тарим, конечно, слов на ветер не бросает, и кто-кто, а Гтар никогда в его шаманской чуйке не сомневался, но все-таки согласиться, что вот это вот маленькое недоразумение - твой мертвый начальник...
  Гтар машинально закинул в рот медальон и задвигал челюстями.
  Даже то, что рин Фари мертв, в голове еще до конца не уложилось. И этот дрыщ припадочный из морга... "Я бы почуял, я бы почуял!"
  Котенок обнюхал руку Гтара и боднул ее головой, напрашиваясь на ласку. Гтар рассеянно почесал малявку за ухом.
  Глаза у него были карие. И у рина Фари были карие. А еще рин Фари седой был - почти серый. И этот серый...
  Нет.
  Крыша едет, однозначно.
  Что-то в нем сломалось в тот день, когда он просто оставил мертвого старого прохиндея совсем одного. У него был приказ от этого самого прохиндея, но все равно так было неправильно. Как будто останься он рядом - и рин Фари мог бы воскреснуть.
  Придурки из морга потеряли его голову.
  Как же его теперь похоронят?
  Как же его... теперь...
  Его похоронят. Рин Фари - мертв.
  Совсем.
  Тарим бы сказал... Тарим и сказал - и он отлично знал, что Гтар его слышит. "В армии ему бы пришлось секирой туда-сюда! Мозги в одну сторону, черепушка в другую, храни его Хару." Чего он ожидал?
  И про реки крови. Реки, моря и океаны.
  Да ничего не ожидал. Просто не был готов, что случится вот так. Рин Фари всегда казался ему чем-то вечным, бессмертным и неизменным, как старая акация у дома тетушки Раафы, которую не брали ни грозы, ни ветра, ни жуки-паразиты.
  И теперь, когда свадьба благополучно завершилась, и больше не нужно было выполнять последний приказ начальника, Гтару просто больше не на что было больше опереться, чтобы удержаться на ногах в мире, который вдруг перевернулся с ног на голову.
  Гтар мужчина, и он не должен был испугаться той маленькой лужицы, что натекла на стол из рассеченной шеи сухонького старика.
  Кровь капала на пол.
  Тук. Тук.
  Все медленнее.
  А потом запеклась.
  А потом Гтар вошел.
  Тогда он и не испугался. Он и сейчас не боялся. Просто... Все было неправильно.
  Никто не заслуживает того, чтобы его голову теряли бестолковые толкуны, особенно такой умный и незаурядный человек, как рин Фари; у него не было родственников, и некому было скандалить из-за того, что им не вернут целое тело. Племянник вряд ли приедет к похоронам: Гтар, конечно, отправил письмо, но сильно сомневался, что тот парень все еще живет на прежнем месте, и что эта весть до него вообще дойдет.
  Рин Фари всегда сетовал на то, что племянник его - перекати-поле, ни работы, ни жены, ни даже постоянного адреса, будто чуял, что так все и кончится. Гтар все хотел как-нибудь позвать старика на обед - но боялся, что это будет уж слишком, что рин Фари примет это за неуместную жалость, подумает, что Гтар выслуживается, сочтет его навязчивым.
  Котенок жалобно мяукнул и слегка прикусил Гтара за мизинец, заставив опомниться. Глаза болели, как будто туда песка насыпали; но Гтар не плакал.
  Потому что в слезах никогда не бывает толку. Вот если Гтар поймает убийцу, толк будет. А еще этот мелкий придурок из морга ему хоть весь участок на карачках исползает, но голову найдет: у Гтара кишка не тоньше, чем у какого-то там племянника, и угрожать он умеет не хуже родственников. Рин Фари вообще поговаривал, что к угрозам у Гтара врожденный талант - с таким-то интеллигентным лицом и славным телосложением.
  И рина Фари похоронят, как положено. Целиком.
  Котенок мягко спрыгнул на пол, оттуда взмыл на стул, со стула - на небольшой стол, где Гтар обычно занимался, а вчера оставил тарелку с костями от курицы, прихваченной на кухне.
  У него вчера не было сил даже удивляться музыкальным способностям сестры и новой дурной привычке Тарима спать у Арни на подоконнике, будто курица на насесте - если он, конечно, его силуэт разглядел с улицы, Гтар не вглядывался.
  Что уж говорить о нормальном ужине?
  Котенок захрустел оставшимися костями, как Шани сушками. Гтар и не знал, что у котят такие мощные челюсти и огромные желудки: минута, и на тарелке ничего не осталось, Гтар к тому моменту едва успел вспомнить, что кости таким мелким зверькам давать нельзя. Сеймар, к счастью, помирать от несварения желудка вроде не спешил, наоборот: облизнулся и требовательно мявкнул. "Еще хочу!"
  Еще так еще.
  Перед тем, как уйти из дома, Гтар оставил котенку сомнительную говяжью ногу. Сомнительной она была потому, что Арни забыла убрать ее на ледник, и после долго отваривала, чтобы спасти - а потом и вовсе решила выкинуть, как и большую часть своих кулинарных шедевров, пока Гтар не смотрит.
  Впрочем, Сеймар, кажется, был не из тех, кто сомневается, и с удовольствием на угощение накинулся.
  Тарим подошел к Гтару и похлопал по плечу.
  - Слушай, младшенький, - вздохнул он, - пойдем-ка вместе.
  - Зафем? - удивился Гтар.
  - Да что-то мне подсказывает, что того идиота со свадьбы уже нашли, а тот толкун из тех парней, которым довольно просто сопоставить рану от стрелы, из которой не вытаскивали стрелу, с призрачным луком, - Тарим грустно вздохнул, - так что я бы предпочел, чтобы за меня отдувался мой наниматель, а то буду я еще думать, что мне говорить, что не говорить... Сам мозгами шевели. И это... железку свою изо рта вынь.
  - А может... все-таки... ну... обойдется?
  Гтар полуприкрыл глаза и слабо мотнул головой, надеясь, что его поймут правильно.
  - Тогда я просто прогуляюсь, э? - Тарим обиженно прищурил глаза. - Стесняешься дядюшки Тарима? А ведь в одном подвале сидели.
  Гтар тяжело вздохнул.
  Тарим всегда своего добивался, не гнушаясь лишний раз надавить людям на совесть в процессе. И, к сожалению, частенько самые гадкие его предположения оказывались суровой реальностью.
  Так что в участок Гтар отправился в полной уверенности, что день будет еще хуже вчерашнего.
  
  15.
  
  У Феичина никогда не было привычки подслушивать.
  Не то чтобы как-то особенно воспитывали: отец умер, когда Фей был еще совсем пацаном, у мачехи была целая орава детей помельче, которым нужно было куда больше заботы, а старая Канако, под мудрым руководством которой Фей долгое время ухаживал за умирающими и убирал их дома, никогда не наставляла напрямую, предпочитая направлять учеников на верный путь язвительными, резкими словами. Только позже Феичин понял, что она исподволь формировала их взгляды на вещи, удерживая от лишних глупостей, как старики в ее далекой стране остригали ножницами свои маленькие декоративные деревья, убирая лишние ветки.
  Но тут и убирать было нечего: Феичин всегда старался обозначить свое присутствие так или иначе. Ему не нравилось, когда его не замечали, он все время боялся, что однажды станет настоящим призраком, какими считались люди с его даром на родине его отца. Лучше уж пусть пугаются его нездорового бледного вида, чем игнорируют.
  Так что то, что он оказался под дверью замначальника Наркотиков тогда же, когда там держал ответ перед рином Фоули Гтар, было не более, чем стечением обстоятельств.
  Дело было в приступе.
  Утром привезли труп, и Мэйтате хватило десяти минут, чтобы прикинуть вероятности и пойти к Наро с докладом о лучнике с призрачными стрелами. Рин Наро докладу совершенно не удивился: у него в приемной с самого утра сидел Тарим. Степняк с ногами устроился на диванчике и даже разложил пасьянс, на все возмущения стажера из Академии, в обязанности которого входило отсеивать подозрительных личностей, презрительно отфыркиваясь.
  Когда Мэйтата закончил с докладом, Тарим уже успел выиграть у стажера в карты завтрак, и с диванчика поднялся неохотно, роняя вниз крошки с чужого бутерброда. Так же неохотно он вошел в кабинет.
  - Я фсе равно не буду гофорить без, - проглотил остаток бутерброда, - своего нанимателя.
  - А кто у нас наниматель? - спросил Наро так вежливо, что Феичину, которого учитель зачем-то потащил с собой, захотелось куда-нибудь срочно спрятаться.
  Тарим же безмятежно улыбнулся.
  - Рин Фари.
  - Рин Фари мертв, - заметил Наро светским тоном.
  - Ничего не могу поделать, - развел руками Тарим, - "Кайса" подписала с рином Фари договор. В Гильдии. На охрану... мероприятий. Так что, либо вы его воскрешаете, приводите ко мне, он разрешает мне говорить, и я говорю - либо, увы, я молчу, как рыба, ибо таковы мои обязательства.
  - Этот? - Наро достал лист из стопки таких же. - Не говоря уж о том, что это незаконно, тут...
  - Рин Фари действовал как частное лицо, естественно, он ничего не заключал от имени стражи, - нахмурился Тарим, - это почтенный, уважаемый человек. И раз уж вам дали копию договора, то вы должны понимать, что я говорю правду.
  - Вы не успели его продлить, - Наро сел в кресло, и Мэйтата стоял за его плечом, как огромная черная глыба, - я, знаешь ли, ориентируюсь в датах.
  Тарим с грустью поцокал языком и развел руками.
  - Ох, запамятовал, и правда.
  Некоторое время они сверлили друг друга взглядами. Фей совершенно не понимал, зачем он здесь и почему ему не позволили остаться со стажером и выиграть у паренька остатки его завтрака.
  - Значит, наниматель сменился. Феичин, приведи сюда Гтара.
  - Я?! - подскочил Фей, - То есть... да, конечно. Сейчас.
  Он не очень понимал, причем здесь Гтар, но возможность сбежать из кабинета упустить не мог.
  Некоторое время он блуждал в коридорах, совершенно не понимая, где именно Гтара искать. В конце концов его озарило, и он поймал за рукав сухонького старичка-уборщика.
  - Простите. Вы Гтара не видели?
  - Кого?
  Ну да, было бы глупо думать, что все здесь знают Гтара. Это же обычный орк-громила, для нормальных людей они все на одно лицо...
  - Орк. Он еще вечно железку грызет, - наконец припомнил особую примету Феичин.
  - А, этот! - закивал старичок. - Нет, не видел.
  - А Наркотики в какой стороне?
  Старичок неопределенно махнул рукой, и Феичин понесся прочь.
  И уже около самой двери зама Наркотиков, на которую ему указал пожилой следак из Общественного порядка, Феичина вдруг нагнало... предчувствие.
  Слюна резко стала кислой, сердце забилось быстро-быстро, застучало в ушах.
  Феичин оперся на дверь и окинул взглядом приемную: в это раннее утро все будто вымерло, ни человечка. И как так вообще можно работать?
  И тогда он услышал.
  - Гтар, я не собираюсь оспаривать право Наро временно взять на себя полномочия рина Фари.
  - Но...
  - Ты знаешь, что я не поддерживал политику рина Фари, Гтар.
  Феичин сосредоточился на медной табличке, криво привинченной к двери. Один из шурупов почти вывинтился и должен был вот-вот упасть.
  Буквы с трудом складывались в слова.
  В ушах гудело, и голоса пробивались, как сквозь вату.
  - Но, рин Фоули!
  - Я бы взял их за горло, Гтар. Дай показания, и я просто всех положу, и наступит мир и порядок. Или продолжай придерживаться смехотворных выкладок своего мертвого патрона. Это то, что люди называют "свободой воли". Я возьму на себя обязанности главы отдела и защищу тебя, если ты дашь показания. Либо тебе придется следовать пути рина Фари. До самого конца. Ты уже побывал организатором детских праздников, свадеб и прочих вечеринок; устроишь еще одно развлечение кумушкам в своем районе. Такой милый, светлый мальчик - и оказался замешан в коррупции, и загремел в тюрьму!
  Буквы на табличке совсем распоясались, плясали у Фея перед глазами, выделывали кульбиты и совершенно не читались. Хоть Феичин и понимал, что там должно быть "Фоули". И какое-нибудь имя.
  И "замначальника".
  Феичин сглотнул: приступ, кажется, отступал, но это могло быть мнимое облегчение. Не стоило двигаться.
  Он закрыл глаза.
  Дерево двери приятно холодило висок.
  - Вы не сможете взять всех, - спокойно говорил Гтар, - у Серпента трое сыновей и две дочери; у рина Клевера - дочь, любимая и на всю голову сумасшедшая. И уже замужняя.
  - Ты думаешь, что страже надлежит бояться беременной девки?
  - Беременной девки, ее мужа и двух ее новых братьев, а также всех тех людей, которые достанутся всем этим горячим головам как раз после того, как вы казните их отцов. Это старые люди, они хотят жить в покое, и потому в этом городе покой. Как только придут молодые... Обозленные, горячие и сильные... у которых уже есть, что защищать...
  - Рин Фари промыл тебе мозг, Гтар. Я вижу перед собой мальчишку, чье сердце испорчено неподходящим окружением.
  - По крайней мере, у меня есть, что промывать, рин Фоули! Вам же так хочется медалей, что вы шантажируете меня...
  - Нет, я просто не вижу смысла прикрывать твою задницу, Гтар. Ты еще долго продержался. Предыдущих мальчишек рина Фари находили мертвыми или судили куда быстрее. - голос рина Фоули стал мягким, почти воркующим. - Ты относился к Фари как ко второму отцу, и я понимаю твое горе. Этот стервец всегда умел приручать людей. Но для него ты был всего лишь еще одним клочком пушечного мяса, которое он щедро скармливал городу, чтобы тот оставался в покое. А славный город Киирунак - тварь жадная, и поэтому я предупреждал тебя...
  - Хватит, - сказал Гтар, - хватит.
  Что-то хрустнуло.
  - Гтар, - досадливо произнес рин Фоули, - что хватит - так это ломать мебель. Я вычту этот стул из твоего жалования. Вдохни, выдохни, успокойся. Да, рин Фари однажды спас мне жизнь, он познакомил меня с моей женой, за что я бесконечно ему благодарен; в каком-то смысле он был замечательным человеком, выдающимся человеком. Но это не значит, что я собираюсь следовать его политике...
  - Пусть Наро возьмет все в свои руки, - в этом голосе отчетливо слышалось рычание, - вы не будете возражать. Вы ведь знаете: он наломает дров, и он не справится, ибо не знает ни города, ни обстоятельств. И когда он всплывет брюхом вверх, вы станете героем-спасителем, рин Фоули. Это ваш план? Так вы собираетесь служить благу города - пустить ему немного крови? Ваше сердце - чистое?
  - Рина Маньяра прислали к нам из столицы; управление Унгера считает его достаточно компетентным, поэтому я уступлю профессионалу. Какой резон мне возражать? Разве я карьерист? А кто скажет иначе? Эй, парень, побереги силы: тебе еще объяснять рину Маньяру, какой черт дернул твоего охранника убивать. Тарим-то выплывет, такие не тонут, а вот...
  Грохот.
  Феичин усилием воли загнал приступ подальше. Не время. Он ничего толком не понял из того, что подслушал, только то, что что-то страшное происходит, надо войти, вмешаться...
  Он коротко постучал, и тут ему на плечо легла рука.
  - Парень, ты в поря...
  И Феичин завыл, завыл так, что задрожали стекла. Он упал на пол, он ударился виском, и мир превратился в мутную дымку.
  Ну, хоть страшное предотвратил.
  Гтар, готовый уже размозжить начальнику голову остатками стула замер... и вернул самоконтроль. Распахнул дверь и с удивлением уставился на скрючившееся на полу в неестественной позе тело. Феичин попытался задавить вопль - но просто перешел на хрип.
  Хоть он и не Гтару предназначался.
  - Даже если Наро тебя пощадит, - прошипел рин Фоули, - то я тебя уволю.
  И вышел прочь, брезгливо переступив через тело Феичина.
  - Этого припадочного - в морг. Боги, и кто вообще притащил с собой банши?
  Дымка чуть рассеялась. Феичин сел, стер со щеки остатки слюны, посмотрел Фоули в лицо.
  - Не морщитесь так, - сказал он, - это и не вам песенка. А жаль.
  Видал он такое выражение в своем родном квартале. Он даже не знал, что же однажды подтолкнуло ему поступить на службу к старой Канако: недостаток ли денег, или это презрение, смешанное с жалостью, на лицах некоторых его земляков.
  - Соплячка.
  - Сопляк, - вежливо поправил Феичин, - и, предвосхищая ваш вопрос: я банши, а не эпилептик, и тут только пена. Гтар.
  Орк смотрел на него как на дикого зверя, которого надо то ли пристрелить, то ли побыстрее драпать.
  - Меня послал рин Наро, он хочет задать пару вопросов. Поможешь?
  Он с трудом поднялся. Гтару пришлось нагнуться, чтобы закинуть его руку себе на плечо. Все это он проделывал молча.
  - А где?..
  На вопль начали сбегаться стражники. Кого тут только не было: гномы, орки, даже полуэльф затесался... но того, кому Фей только что пел, не было. Исчез. Испарился.
  - Кто? - спросил Гтар, высматривая почему-то спину поспешно удаляющегося рина Фоули.
  Он поздоровался с парочкой стражников, объяснил, что все в порядке. Феичин дождался, пока это все кончится, и стражники разойдутся, и лишь потом объяснил.
  - Тот человек, которому я пел, куда-то ушел. Не успел рассмотреть... Прижало сразу. Жаль.
  - Жаль? Думаю, он испугался. Хочешь добить?
  - Я ласточка, - буркнул Феичин, - просто ласточка. Умные люди возьмут зонтик... напишут завещание.
  - С... Рином Фари не сработало.
  - Попробуй, убеди меня, что он умер, - вздохнул Феичин.
  - У вас там безголовое тело лежит.
  Гтар буквально волок Феичина в сторону кабинета рина Наро. К счастью, он здание знал не в пример лучше, и плутать явно не собирался.
  - Мало ли, какому метаморфу захотелось поиграться? Есть десять тысяч вариантов, но вы увидели труп и уткнулись в один. Чтобы поверить мне, надо отмести труп, чтобы поверить трупу - отмести меня, и ты почему-то хочешь верить трупу. Возможно, вы дольше знакомы? У рина Наро множество плюсов, но твою сестру и ее жениха немного потрясли из-за складов - и вы видите в нем врага, а это его работа.
  Гтар вдруг хихикнул.
  Это настолько не вязалось с его мощной фигурой и глубоким низким голосом, что Феичин дернулся, попытавшись вывернуться из поддерживающей хватки.
  - Ты чего?
  - При них такого не сморозь.
  - Как будто я должен разбираться в этих тонкостях, - буркнул Феичин, - ну, бывшего.
  Он и не разбирался, так, немного понаблюдал, когда их задерживали по возвращении в участок.
  Гтар покачал головой.
  - Совсем не разбираешься в людях, да? - сочувственно спросил он. - В любом случае, спасибо.
  - А?
  - Если бы ты не завыл, меня бы уже вязали за убийство начальника, - коротко пояснил Гтар, - спасибо.
  - А, ну... не за что.
  Остаток пути они молчали.
  Им было, о чем подумать.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"