Первое, что я подумал, когда впервые увидел его, было: "Лаванда". Чуть позже, при повторном взгляде на его лиловато-сиреневые кудри и нежные длинные пальцы, возникли другие ассоциации: "Ирис. Сирень. Гиацинт. Ночная фиалка". Друзья называли его "Ирисом" - "Айри", на синчилирэнский манер. Айри - россыпь аметистов на белом бархате... Я звал его Гиацинтом, соответственно, нахально претендуя на роль Аполлона. Лаванда была нашей тайной.
Когда мы стали совсем близки, я сравнивал его только с лавандой. Теплый аромат его духов, фиолетовая ночь, что плескалась в огромных глазах, овальные сиреневые ноготки, плавные линии гибкого тела - все это лаванда. ЛАВанда...
Два года назад (а мне кажется, что два века...) мы познакомились на ежегодном балу во дворце Синчилирэна. Я, как младший сын королевы, обязан был присутствовать. Хотя бы раз в 10 лет. Что я и делал, ибо появляться на каждом балу и лицезреть компанию саблезубых родственников - это выше моих сил. Всякий раз я старался сделать нечто такое, чтобы вся эта компания возненавидела меня, запретив даже приближать к дворцу моей матери. Однако королева постоянно вставала на мою защиту, и каждый год, в одно и то же время - поздней весной, я получал по почте приглашения. Больше всего меня удивляло не то, что наши кровнородственные монстры не смели перечить моей матери, а то, что она вступалась за меня. Всегда считал, что я ей безразличен с тех пор, как она очень выгодно сплавила меня Императору Варды в качестве законной жены.
Это было очень давно, Орден Лебедя еще не предал опале гомосексуальные отношения, и некоторых мальчиков из королевских семей выдавали замуж. Такой обычай пользовался большой популярностью у правящих особ, поскольку живем мы долго, часто несколько тысячелетий - пока не надоест, и зачастую наследники просто уставали ждать, когда папеньке наскучит бренное существование, и он покинет лучший из миров, поэтому просто помогали ему расстаться с жизнью. Не всем владыкам такой способ ухода нравился, поэтому большинство из них вообще предпочитали не заводить детей. Опять же, в некоторых кланах неженатого мужчину не могли признать полноценным воином, не говоря уже о праве на трон. Хочешь признания - женись! Но вот о поле невесты древние законы ничего не говорили. Наши мудрецы, способные найти лазейку в любом законе, предложили владыкам жениться на мальчиках: и красивы, потому что аррэль и синчи не стареют, и в постели хороши, и лишних претендентов на престол не наплодят. Владыки были довольны. А мальчики... их никто не спрашивал. Чтобы жены не бунтовали, царственные мужья учили их почтению и смирению, закрепляя пройденный материал при помощи болевых ощущений. Но в большинстве случаев будущие невесты проходили этот предмет еще дома. Не надо говорить, что домашние учителя использовали тот же метод. Единственное утешение - то, что законного мужа-деспота (а почти все они были таковыми) когда-нибудь убьют в битве, и прежде угнетаемая супруга станет полноценной правительницей. Правителем такого мальчика никогда бы не признали. Разве что Варда...
Так вот, закончив небольшой экскурс в историю Пяти Миров, вернемся к моей истории. На этот раз способ, который я избрал для того, чтобы позлить двор, был прост - явится на бал в темно-сером камзоле. Для тех, кто не знает, поясняю: серый цвет в наших мирах - знак глубокого траура. А поскольку все точно знают (о, эти дворцовые сплетни!), что никто из моих знакомых и родных не умирал, то этот поступок может расцениваться однозначно: я облачился в траур, потому что видеть мою родню - для меня катастрофа и большое несчастье.
Я откровенно развлекался, ловя злобные взгляды близких и дальних родственников, а их шипение: "Этот Тэнши... вечно он..." было для меня сущей музыкой. Больше они ничего не могли сказать - как-никак я был сыном королевы. Однако все это перестало играть для меня роль, как только я увидел его. Он шел под руку с моим любовником, и я ощутил укол ревности: Рауль тогда что-то значил для меня, мы жили вместе, а тут он появляется в компании с каким-то мальчишкой. Я хотел отвернуться и притвориться, что не замечаю вероломства Рау, но продолжал смотреть на них, стараясь получше разглядеть того юношу, сравнивая его с собой. Что в нем такого, чего нет во мне?! И эта смазливая кукла смеет претендовать на мое место? Я фыркнул. Вот теперь Рауль меня заметил. Шепнул что-то своему спутнику, тот посмотрел на меня огромными черными глазищами и сразу же отвел взгляд.
- Здравствуй, Тэнши, - Рауль, нисколько не смущаясь, подошел ко мне и одарил жарким поцелуем в губы. Кто-то из родственников едва удержался, чтобы не плюнуть, а рыцари Ордена недобро сузили глаза, очевидно, жалея, что я не простой гость, а наследный принц, и арестовать нас с Раулем они не могут.
- Здравствуй, - холодно ответил я, отстранившись. Однако уже после того, как Рауль прервал поцелуй.
- Ты какой-то странный... - он обратил внимание на мой наряд. - Кто-то умер, Тэнши?
Я демонстративно поправил тонкие кружева цвета дождливого неба.
- Давай отойдем, - предложил Рауль.
- А он? - я кивнул в сторону его спутника, сидевшего на скамейке в тени деревьев.
- Подождет, - отозвался Рауль таким тоном, что мое ревнивое сердце успокоилось. Кажется, не любовники.
- Ты дуешься из-за этого мальчика? - прямо спросил Рауль, когда мы уединились в садовой беседке, подальше от любопытных глаз.
Я не ответил, отвернувшись.
- Тэнши, - прошептал он нежно. - Какой же ты глупенький...
- А что я должен думать?
- Дурачок мой, - он погладил меня по волосам. - Это мой родной брат. Мог бы и догадаться, хотя бы по цвету волос.
- Прекрати меня оскорблять!
- Тэнши... А знаешь, ты ему понравился. Это мне следует волноваться, как бы он не увел тебя.
- Откуда я могу знать, что ты с ним не спишь? - Последнюю фразу я пропустил мимо ушей. А зря.
- Не сплю. Успокойся. Эй, ангел... ну-ка, вытри слезы. Ну что ты, в самом деле, как маленький... - он расстегнул ворот моего камзола. - Хочешь, прямо сейчас докажу, что мне нужен только ты.
- С ума сошел?
- Вовсе нет, - он яростно рванул с меня брюки, уложил животом на скамейку, заводя мне руки за спину.
- Прекрати, - потребовал я. Вместо ответа он вошел в меня, грубо и сильно, зажал рот ладонью, чтобы никто не слышал моего крика.
Я сдался. Иногда мне нравилось... так... Наверно, потому что напоминало звериную страсть Императора Варды, который когда-то был моим мужем. И ведь я любил его, не смотря на побои и эту любовь пополам с болью.
- Доволен? - Рауль тяжело дышал. - Только такое обращение ты и понимаешь, да?
Это была игра. Но порой мне казалось, что наши игры слишком далеко заходят. Уверенность крепла после визитов к личному врачу по поводу сильных кровотечений.
Тем не менее, я кончил два раза, прежде чем Рауль опустился рядом со мной на деревянный пол беседки.
- Доволен? - повторил он, проводя рукой по моей мокрой от пота спине.
- В следующий раз будь все-таки помягче, иначе я разорюсь на счетах от проктолога.
- Сладкий мой, ревнивый мой глупыш... - тихо проворковал он. И мы оба заснули, обнявшись, совершенно забыв про оставленного на скамейке юношу.
Проснулся я утром, разбуженный ярким солнечным светом, непонимающе посмотрел на свернувшегося клубочком голого Рауля, потом осмотрел себя, насколько возможно. Сел, стыдливо прикрываясь ладонью. Сидеть было больно. Так, понятно...
А во дворце дорогая мамочка нас уже потеряла. Как хорошо, что про эту беседку заем только мы с Раулем, да садовник. В любом случае, нас скоро начнут искать. Не королева, так тот мальчишка. Которого мы бросили одного, в незнакомом месте. Судя по еще детскому овалу лица, брат Рауля совсем юн, скорей всего, это его первый бал. Ох, и гады же мы оба... Я ползал на коленках по беседке, собирая одежду, поминутно ругая себя последними словами; натянул согретое утренним солнцем белье и тронул Рауля за плечо.
- Чего тебе, ангел? Соскучился по сильным мужским ласкам? - он мотнул головой, откидывая сиреневую челку.
- Твой брат, - сказал я. - Мы его бросили.
- Ну и черт с ним, - Рауль лег на спину, закинув руки за голову. - Ничего с этим уродом не будет. Иди-ка сюда.
- Нет! - Надо же... я впервые возразил ему. - Ты как хочешь, а я пойду его искать.
- Никуда ты не пойдешь, - он потянул меня за руку. - Я хочу тебя.
- Рауль... - он так дернул, что я поморщился, и был вынужден сесть на корточки рядом с ним.
- Без разговоров, Тэнши. Видишь, он ждет. - Он наклонил мою голову к своему животу. - Давай, открывай ротик.
- Рауль... потом, - я попытался вырваться, но он порывисто вскочил, сжал мое лицо в ладонях, ткнул возбужденным членом в сжатые губы.
- Бери... - чуть слышно, но жестко приказал он. - Тэнши... - Рауль надавил мне на челюсти, заставляя открыть рот. - Вот так... - выдохнул он, запихивая член мне почти в глотку. Я покорно ждал, пока он трахал меня (иного слова для описания секса с Раулем я просто не могу подобрать), не спорил, когда он вышел и светлые струйки выплеснулись мне в лицо. Только молча вытер платком стекающую с щеки и подбородка сперму.
- Теперь можешь идти, куда хочешь, - удовлетворенно заметил он.
- Хорошо, - я стиснул зубы и бегом бросился прочь.
Остановился я около своего любимого фонтана, рухнул на колени, вцепившись пальцами в каменный обод громадной чаши, и зарыдал. Когда я был маленький, то всегда приходил плакать сюда, чтобы никто не заметил покрасневших глаз и дорожек на щеках. За слезы будущих невест тоже били. Да и не было никого, кто бы меня утешил, кроме шума воды в фонтане. Нет, один раз сюда случайно пришел Юри, пришел и успокоил меня. Наверно, это был самый счастливый миг в моей жизни.
- Юри... - всхлипнул я. - Ну почему тебя нет рядом? Если бы ты пришел, ничего бы... я бы никогда не стал встречаться с Раулем... Юри...
Но Юри не было. Энтари, опальному князю, было запрещено пересекать границу Пяти Миров, потому что когда-то он пошел против воли королевы - заступился за меня, позже - пытался увезти меня от Хосэки, что тоже не нравилось моей матери. А где его искать на Земле, я не знал.
- Не плачьте, - произнес теплый альт над моей головой. - Почему вы плачете, принц?
Я поднял голову, пытаясь разглядеть его обладателя, однако бесконечно льющиеся слезы мешали смотреть.
- Я Айри, Ваше Высочество, - сказал он. - Раулайтэн, должно быть, говорил вам обо мне.
- Айри... - машинально повторил я, припоминая, что "Раулайтэн" - полное имя Рауля.
- Ниарфиа Мираичэри Илаторс, - представился он.
Ниарфиа... Танцующее Пламя... Мираичэри... Лепесток... кажется, я слышал еще вариант "мирачиэри" - "завиток". Илаторс... я кривовато улыбнулся, все еще продолжая всхлипывать, - так звучит наша фамилия в Асвэле. Значит, ты Иратори из Асвэля. Ну да, о-очень дальний родственник.
- Я могу чем-то помочь? - Айри протянул мне руку, помогая подняться.
- Вряд ли... - буркнул я. - Если только убьешь своего брата.
- Вот как... - он очень странно на меня посмотрел. - Тогда ты будешь счастлив?
"Уже на "ты", - остервенело подумал я, вытирая рукавом слезы: платок я выкинул. - Забыл о правилах этикета? Я все-таки принц!"
- Буду, - сказал я. - Просто очень счастлив.
- Бедный... - он приблизил личико к моей щеке. Точеные ноздри дрогнули. Я поморщился: сам знаю, что от меня сейчас на милю разит раулевской спермой, но этот мальчишка мог бы и потактичней быть. - Ты не первый... с кем он так...
- Что значит "не первый"? - на удивление спокойно спросил я, хотя внутри все кипело от возмущения.
- Были раньше... - пояснил мальчик.
- А он что, тебе все рассказывает?!! - взорвался я. - Может, и тебя он тоже? Какого черта тебе вообще нужно?!!
- Не бойся... - он никак не отреагировал на мой крик. - Он не спит со мной, если ты об этом. Я - брат. Да и не любит меня Рауль, - он почему-то засмеялся.
- Да пошел ты... - угрюмо бросил я и, поднявшись, пошел по дорожке, ведущей в дворцовое крыло, где располагались мои покои.
- Я спасу тебя... - донеслось мне вслед. - Ты будешь счастлив... Клянусь...
В этот же вечер я покинул Синчилирэн и никогда больше не возвращался во дворец.
Мы продолжали жить с Раулем, расставались, мирились и ссорились, снова мирились, я все так же бегал к врачу, тот в который раз советовал мне бросить чересчур темпераментного любовника и найти себе кого-нибудь без садистских замашек. А я не мог его бросить, потому что боялся, что навсегда останусь один. Видимо, это как-то связанно с воспоминаниями юности, когда на моих глазах был убит Хосэки и я действительно остался один и пытался покончить с собой. И еще я боялся Рауля, хотя и не признавался себе в этом. Не знаю, какой страх был сильнее.
Мой личный врач, навестив меня в больнице, куда я попал после побоев, нанесенных Раулем (так он мстил мне за одну-единственную ночь с Юри - кто-то из соседей тогда заметил нас), потребовал, чтобы я после выписки ехал куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого изверга. Если не хочу в будущем остаться на всю жизнь калекой. Юри я больше не писал, хотя он и оставил адрес, опасаясь и за его жизнь. Мой драгоценный Рауль был способен на многое, а я не мог даже представить, что кто-то может быть сильнее его и вполне способен постоять за себя. На мое счастье Рауля вызвали по делам службы куда-то на Дайанни - один из Пяти Миров, взять меня с собой он тоже не мог, так что я получил некоторую передышку и возможность зализать раны.
***
Я гнал свою новенькую "тойоту" сквозь дождь, все равно безнадежно опаздывая на премьеру в театре, принадлежавшем моему старшему брату Ёсимицу. Ситуация осложнялась еще тем, что я играл в этом спектакле главную роль. Без меня, сами понимаете, не начнут, а я рискую сорвать брату не только премьеру, но и колоссальный заработок. А еще опозорить наше честное имя, обидеть труппу и... да много чего. Я ругнулся, разглядев впереди на обочине какую-то белую, призрачную в струях дождя, фигуру. То же мне, Кентервильское приведение... Кажется, голосует.
И привидение бросилось наперерез моей машине. Я заорал от ужаса и изо всех сил надавил на педаль. Визг тормозов заглушил звук падающего тела. Трясущимися пальцами я вцепился в руль, где-то краем сознания понимая, что мне все-таки надо выйти из машины. Плевать на спектакль, на имя, пусть хоть расстреливают, я все равно в таком состоянии играть не могу. А вдруг я убил?
Я вышел, еле передвигая ставшие ватными ноги, боясь смотреть на дорогу, ожидая увидеть там изуродованное тело, лужи крови и прочие мерзкие вещи. И все-таки посмотрел. Первое, что бросилось в глаза: темно-красные, почти черные, лепестки роз, рассыпанные по асфальту, трепещущие от ударов дождевых капель. Потом я заметил край воздушного белого платья. Укусил себя за ребро ладони. И шагнул навстречу своей судьбе.
На обочине застыло распростертое тело девушки в пышном свадебном платье, подол и корсаж которого были усыпаны все теми же лепестками, влажно блестевшими в лилово-голубом свете фонарей. Я опустился перед девушкой на колени, поднял ее безжизненно лежащую руку, пощупал пульс. Есть. Запаха крови я не чувствовал, либо его перебивал сильный аромат роз, смешанный с запахом духов девушки. Лаванда...
Я положил ладонь ей на грудь, пытаясь уловить биение сердца, и был весьма удивлен, когда рука ее не нашла. То есть нашла, но грудь была явно не женская. После разберемся, сказал я себе, подхватил девушку (или не девушку?) на руки и понес к машине. Букет восхитительных роз остался мокнуть под дождем.
Девушка у меня на руках открыла глаза - пронзительно черные, и тихонько проговорила:
- Со мной все в порядке...
- Вот приедем в больницу, а там выяснив, так ли это на самом деле, - сказал я, усаживая ее на заднее сиденье.
- Не надо в больницу... - попросила она. - Пожалуйста.
- Не спорь со мной, - отрезал я и снова ругнулся, поймав себя на излюбленной фразе Рауля. - Я тебя сбил, мне и отвечать.
- В ответе за того, кто сам бросается под колеса твоего автомобиля?
Ответить я не успел: противно запиликал сотовый телефон.
- Да! - рявкнул я в трубку, даже не глянув на высветившийся номер.
- Где тебя носит? - грозно спросил голос Ёси. - Спектакль начинается через пять минут!
- Ёси... - выдохнул я. - Тут такое дело... я... не приеду... - и всхлипнул.
- Да не реви ты, придурок! - заорал мой братец. - Можешь объяснить толком, что случилось?
- Не-ет, - выдавил я, шмыгая носом, и взвыл. - Я не мо-огу...
- Да-а... - протянул Ёси. - Вот только истерики в день премьеры мне не хватало. И что прикажешь делать: устроить пожар, взорвать театр, чтобы публике просто некуда было идти?
- Не знаю... - я уселся прямо на мокрую траву. - Если хочешь, можешь меня убить.
- И не сомневайся, - сказал он и отключился.
- Бедный мой принц, -сказала девушка странно знакомым голосом. - Вы снова плачете.
- По твоей милости, между прочим! - я посмотрел на испачканные в грязи колени. Все, костюм можно выбросить.
- Прости... я не знал, что это твоя машина.
- А под другую, значит, можно? Какого черта, Айри?
- Я хотел умереть красиво...
- Дура!!! То есть, дурак... А если бы водитель погиб?
- Я не подумал об этом.
- Ты вообще когда-нибудь думаешь?
- Думаю. Садись на мое место, Тэнши. Я сам поведу машину.
- Чтобы нас двоих угробить? - я вытер глаза, размазывая по лицу грязь и слезы.
- Не угроблю. Если ты со мной... садись.
Не знаю почему, но я подчинился, обиженно плюхнувшись на заднее сиденье. Айри подобрал свои многочисленные юбки, занявшие почти половину просторного салона, и перебрался вперед.
- Куда едем? - спросил он голосом заправского таксиста.
- Домой, - я назвал адрес. - Знаешь?
Он кивнул и улыбнулся мне. Я никак не отреагировал, потому что уже засыпал, успев только подумать, как же нелепо выглядит парень в свадебном платье, да еще за рулем.