Посвящаю сей бред, навеянный бензиново-солярными парами, моим друзьям:
Рысе, моему дорогому Стражу Демонов,
Лучику-Эйле, моему верному читателю и критику,
а также Такуто Идзуми aka Сэйе, моему оппоненту, отражению, партнеру, и т.д., и т.п.
(единственное, кем он мне не приходится, по его же словам, так это матерью, женой и любовницей.),
и, собственно, Taiyou, который разбирал в это время на балконе старый примус.
От себя могу добавить, что мне надоели восторженные вопли о том, каким шедевром является Zetsuai, и я решил немного поиздеваться над любимыми героями, не смотря на то, что скорей всего, мои друзья, за исключением Эйлы, будут бить меня ногами. От Луча же мне достанется за другое. А именно - обилие японских имен и фамилий, которые она почему-то не любит. Ну, в конце концов, должен же кто-то подлить ложку дегтя в общую медовую бочку.
љAegren aka Crevan
Aluminium
Глава первая
Вторые сутки подряд лил дождь, мелкий, холодный и противный. Кто как мог, спешил от него укрыться. Эти двое нашли убежище на чердаке старой заброшенной пятиэтажки. Дом был построен на совесть, так что даже на чердаке было относительно тепло и сухо. Младшая из бродячей парочки, Эйла, вот уже полчаса пыталась развести огонь при помощи пачки пожелтевших газет и полусырых спичек. На правила противопожарной безопасности ей было решительно наплевать.
Спичечные запасы в коробке быстро таяли, но гореть не хотели. Ее друг и собутыльник (хотя на счет последнего можно и поспорить) Тайо сидел в уголке, возведя к потолку печальные серые глаза, и бормотал себе под нос суицидально-депрессивные танку пополам с цитатами из "Хагакурэ бусидо". В руках он вертел небольшой, но очень острый ножик. Эйла старалась не обращать внимания на этот бред, но когда Тайо дошел до слов: "Акт харакири совершается разными способами...", Эйла насторожилась.
- Способ первый, - сказал Тайо и начал расстегивать куртку.
Тайо обиженно нахохлился, но потом вспомнил, что шнурки на ботинках у него длинные и крепкие, и повеселел. Эйла, не особо разбирающаяся в психологии, сочла эту страдальческую улыбку великомученика за ниспосланное свыше чудо.
- Иди есть, несчастье непричесанное! - позвала девушка. - Не бойся, не отравлено.
Тайо опять было расстроился, но мысль о шнурках приятно грела душу.
Эйла с тоской взирала на то, как Тайо, с поразительным для человека, решившего расстаться с жизнью, аппетитом уминает тушенку погнутой в трех местах алюминиевой ложкой (вилки, украденные в вокзальном баре, Эйла выкинула, мотивируя этот поступок тем, что "вилка - буржуазное извращение") и думала, а так уж ли она была права, когда вытаскивала друга из петли, отнимала колюще-режущие предметы и выдергивала его из-под колес автомобиля. Потом пришла к выводу, что одной ей было бы скучно и грустно. А так хоть какие-то развлечения. Например, акт самосожжения сегодня явно сорвался. Ну и хорошо - горелое мясо пахнет не лучшим образом.
- Можно к вам присоединиться? - спросил кто-то тихо. Эйла обернулась.
Ничего страшного, вполне нормальный молодой человек, не маньяк и не бомж. Даже симпатичный. Общую картину портили только синие потеки на белой рубашке.
"Только полный идиот красит волосы тоником в дождливую погоду", - подумала Эйла.
- Присоединяйся, - сказал Тайо. - Тушенку будешь?
Молодой человек скромно опустил глаза, но от ужина отказываться не стал.
- Лишний рот - хуже пистолета, - прошипела Эйла.
- Заткнись! - оборвал ее Тайо.
- Черт бы тебя побрал, с твоим восточным гостеприимством! - больше она ничего не сказала, потому что Тайо легонько стукнул подругу по макушке моргенштерном, который он спер в местном краеведческом музее. (Впрочем, краеведы особо не обеднели - ведь им остались еще две весьма ценные реликвии: чучело американского грифа и подарок из Африки - слоновий бивень, который теперь именовался бивнем мамонта.)
Минут через пять девушка очнулась, внимательно посмотрела на странного синеволосого юношу и что-то промычала.
- Ты кто? - озвучил мысли подруги Тайо.
- Нандзё. Нандзё Кодзи.
- Не похож ты на японца, - Эйла наконец-то обрела дар речи. - Тайо и то больше тянет, у него, по крайней мере, глаза узкие.
- Это у меня?! - Тайо снова замахнулся.
- Ну, миндалевидные, - Эйла поморщилась и потерла ушибленную маковку. - И чего ты сюда приперся, японец недоделанный?
- Я здесь живу.
- Прописку покажи.
- Чего показать? - молодой человек почему-то покраснел.
- Да ну тебя на фиг, - вздохнула Эйла. - После того, как ты мой ужин слопал, ты мне не друг, не брат и не сестра.
- Ты не волнуйся, - Кодзи всеми силами пытался восстановить мир между народами. - У меня в сумке пара бутербродов с колбасой есть.
- Вот видишь, как все замечательно, - влез в разговор Тайо.
- А с тобой... - Эйла презрительно посмотрела в его сторону. - Я вообще не разговариваю. Ты ж друга за бутерброд продашь. А если за вареники с вишней - так и родину.
- А ты душу, - огрызнулся Тайо. - За те же вареники.
Нандзё тем временем копался в сумке, разыскивая обещанные бутерброды. Эйла внимательно следила за каждым его движением голодными глазами.
- Вот, - молодой человек протянул Эйле изрядно помятый сверток.
- А что это за бумажки у тебя из сумки выпали? - спросил не в меру любопытный Тайо. - Ух, ты, два билета на футбол! На сегодня... А зачем тебе два?
- Чтобы один продать, - ответил Нандзё. - Прямо перед началом матча, так за него больше дадут.
- Ничего мы продавать не будем, - заявила Эйла. - На футбол идем мы с ультрамариновым. - Кодзи при этом покраснел так, что даже его волосы приобрели фиолетово-пурпурный оттенок. - Поскольку мне футбол по барабану...
- Тогда, может, я пойду? - с надеждой спросил Тайо.
- ... Но после матча останется много пустых бутылок! - закончила мысль Эйла. - А это и есть настоящее сокровище! Вперед! Нас ждут великие дела.
***
Молодой, но уже известный футболист Идзуми Такуто шел по улицам города, ставшего ему родным, попивал кефирчик и насвистывал веселую мелодию. Однако настроение от этого не повышалось. Такуто мучили непонятные предчувствия чего-то очень плохого.
- Тогда тоже шел дождь, - почему-то сказал он себе. - Как странно...
Предчувствия касались завтрашнего матча. То, что их команда победит, Идзуми не сомневался. Тогда в чем дело?
Мимо проехал большой и красивый автобус, сияющая надпись на его боках гласила: "Дети, играйте в футбол! Идзуми Такуто." Настроение сразу перевалило за нулевую отметку и поползло вверх.
- Это все ерунда... Япония за тысячу километров отсюда. И никто меня здесь не найдет, - Идзуми понемногу успокаивался.
И только ему стало совсем уж хорошо и радостно на душе, как из-за поворота вынырнул автобус поменьше, щедро обрызгал белую куртку Такуто свежей грязью и остановился на перекрестке. Идзуми успел прочитать кроваво-красные буквы, что украшали эту давно немытую колымагу: "Дети, режьте вены, не давайте спокойно жить ни в чем не повинным людям, пейте яд, выбрасывайтесь из окон, пейте дешевый самогон..." - перечень советов подрастающему поколению был довольно длинным. Венчала это безобразие лаконичная подпись: "К.Нандзё".
...Такуто пулей ворвался в кабинет тренера и заорал:
- Мне надо срочно убраться из страны, он меня нашел!!! Я не буду завтра играть!!!
- Такуто, - тренер вынул наушники от плеера из ушей. - Ты будешь играть. Иначе тебя найдем мы. Угадай с трех раз, что страшнее?
- Вас понял, - Идзуми закрыл за собой дверь и медленно побрел в салон ритуальных услуг. Так, на всякий случай.
Глава вторая
Оставшийся без билета Тайо особо не унывал. Еще бы - ведь в списке его друзей и знакомых, составлявшем почти половину довольно большого города, числился и обслуживающий персонал стадиона. Так что на территорию он проник без проблем. Оставалось только найти свободное место.
- То, что надо, - сказал Тайо, заприметив трех симпатичных девчонок, поедающих чипсы.
- Мэнсон, вперед! - И открыл карман.
Из кармана показалась белая красноглазая мордочка. Крыс посмотрел по сторонам, оценил обстановку. Его усы возбужденно зашевелились: еда! Быстро перебирая лапками, крыс полез по направлению к чипсам. От дикого визга вздрогнул весь стадион, зато нужные места сразу освободились. Тайо удовлетворенно плюхнулся на пластиковое сиденье и водворил сытого Мэнса обратно в карман.
- Вот ты где, - Тайо поднял глаза на нависшую над ним прямую угрозу (пока не известно, чего) по имени Эйла. - Мы тебя с этим синим чучелом полдня ищем. И не смотри на меня так, а то я не знаю, что твой сосед здесь в оцеплении стоит.
- У вас же билеты были, - напомнил Тайо.
- Были, да сплыли. Синий, как выяснилось, фальшивые билеты приобрел.
- Я откуда знал.... И вообще, я блондин.
- Да? - Эйла внимательно посмотрела на Нандзё. - Значит, это я дальтоник?! Или, может, ты не видел, чем красился?!
- Там на упаковке было написано: "Платиновый блондин". Значит, я блондин.
- Не хотел мешать вам, - встрял Тайо, - Но матч уже начался. - На него не обратили внимания.
- Ты сейчас точно в глаз получишь, - распалялась Эйла.
- Ну, попробуй. У меня 2-й дан по кэндо, 3-й по дзюдо и 3-й по каратэ. И еще я айкидо знаю.
- Судя по твоим тонким девичьим запястьям, ты вообще не занимался чем-то опасней бальных танцев.
- Да заткнитесь вы!!! - не выдержал Тайо.
Нандзё с Эйлой плюхнулись на свои места, продолжая препираться. С заднего ряда послышался сначала недовольный шепот, потом полетели пустые банки из-под лимонада, которые подозрительно пахли самопальной водкой. Один такой снаряд угодил Эйле в голову. Конфликт был разрешен после того, как Кодзи (как самому высокому) вручили Тайин моргенштерн.
Поскольку Нандзё руководствовался принципами, известными еще со времен Варфоломеевской Ночи: "Бей всех, а Господь разберется, где свои, где чужие", то возмущенные возгласы быстро стихли. Сам матч, похоже, интересовал только Тайо. Эйла беспрерывно зыркала по сторонам, высматривая предположительные залежи бутылок, Кодзи тоже вел себя как-то беспокойно. Попеременно они вырывали из рук Тайо полевой бинокль, который тот честно украл в кабинете географии Эйлиной школы.
- Ух ты, - Заорал Тайо. - У них там японец бегает! Или китаец...
- Дурак ты, - Эйла наконец-то вырвала бинокль из его цепких лап. - Откуда здесь японцы? Это, наверно, какой-нибудь твой близкий родственник, друг степей калмык.
- Расистка... - прошипел Тайо. - А где ультрамариновый?
- Вон, за другом степей бегает! Оп-па, ты смотри, догнал!
***
- Ну и начинается неделька, - думал Такуто, покачивая ногами в полуметре от земли. - Как-то грустно все получилось...
- Идзуми, Идзуми, как ты мог?! - вопрошал Нандзё с мелодраматическим надрывом в голосе, орошая Такуто потоками горьких и скупых мужских слез. - Я ведь люблю тебя, я карьеру из-за тебя погубил! Как ты можешь быть таким бессердечным?! Ответь мне, Идзуми!!!
Такуто молчал, да и что он мог ответить, когда его шея надежно была зажата в нежных Кодзиных руках.
- Я ведь тебя везде искал, - всхлипнул Нандзё. - А ты...
"Если не задохнусь, то захлебнусь", - подумал Такуто и вырубился.
Очнулся он уже за пределами стадиона и обнаружил, что сидит на коленях у Кодзи, а на груди у него висит табличка: "Ушел в дзэн, вернусь через полчаса. Идзуми." Рядом стоял тренер и смотрел на секундомер.
- Вроде должен очнуться...
- Я здесь... - простонал Такуто.
- Вот и отлично, - тренер протянул Идзуми сумку с его вещами. - Было приятно познакомиться с тобой и твоим другом.
- Что слу... - начал было Такуто, но Нандзё зажал ему рукой рот, перекрывая доступ кислорода, и сказал:
- Ничего не говори - тебе вредно волноваться. Все в порядке, я здесь, я с тобой.
"Хорошенькое "в порядке"... Да если б тебя здесь не было, я б от счастья с ума сошел" - Идзуми закрыл глаза. Он еще слышал слова тренера о том, что такие, как Такуто, подрывают боевой дух команды, и вообще, чему он учит подрастающее поколение, и что такого разврата в команде больше не будет, но мысли его шли в одном направлении: "А жить мне теперь тоже негде... И не на что..."
Видимо, он все это и сказал, потому что Нандзё заявил:
- Кормить тебя буду я. И жилье найду.
- Интересно, как же? - поинтересовался Идзуми. - В переходах петь? С твоим репертуаром спившегося санитара "Скорой помощи" тебя максимум забросают продуктами питания. Хорошо если, срок годности у них не истек.
- Я хорошо пою, ты же знаешь.
- Да, только японского здесь не знают, а зарплату пока йенами не платят.
- Идзуми, я все для тебя сделаю!!!
- Все? - не поверил Такуто. - Точно все? - Кодзи кивнул.
- Тогда убирайся отсюда, чтоб я тебя не видел еще лет сто!!!
- Ах, Идзуми... - шептал Кодзи, волоча бесчувственное тело Такуто по земле. - Я знаю, как ты ненавидишь ложь, но что делать... Такова суровая правда жизни.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ И ПОСЛЕДНЯЯ
И на третьи сутки тоже лил дождь. Злая и голодная компания во главе с Эйлой сидела на том же чердаке все той же пятиэтажки. Теперь к ним прибавился еще один, быть может, менее злой, но более несчастный.
- Это что? - спросила Эйла, показывая пальцем на Идзуми
. - Мой лю... - начал было Кодзи, но Такуто диким воплем: "Врет он все, ренегат!!!" заглушил последнее слово. - Мой друг. Ему жить негде.
- Что, враги сожгли родную хату? - поинтересовался Тайо.
Такуто усиленно закивал, параллельно выкручивая руку Нандзё, чтоб тот не сболтнул чего лишнего, после чего стало ясно, что последний если и был знаком с айкидо, то только заочно. - И есть ему тоже, полагаю, нечего? - Эйла помрачнела.
Такуто закивал еще сильнее, отчего стал похож на китайского болванчика. - Ну, положим, жилье мы тебе предоставим, а с поставками продовольствия у нас у самих проблемы.
- Мы работу найдем, - пообещал сразу за двоих Нандзё. - ради Идзуми я кого угодно в асфальт закатаю!
- Вот и иди асфальтоукладчиком, - посоветовал Тайо. - Умел бы ты на самом деле драться, помог бы Эйле бутылки собирать.
- Твоя правда, - Эйла потрогала свежий фонарь под глазом. - Хотя, с его-то ростом проще провода срезать, все-таки цветные металлы на рынке денег стоят.
- А бронза вам подойдет? - спросил Идзуми.
- Где? - одновременно спросили Эйла и Тайо.
- Вот... - Идзуми раскрыл сумку и достал из нее темный металлический брусок...
- Что-то он мне напоминает... - сказала Эйла. - я даже знаю, что именно - ствол автомата.
- А я знаю, кому он принадлежал, - поднялся со своего места Нандзё, поднимая с пола газету, которая служила ему одеялом. - Тут как раз пишут, что вчера ночью какой-то вандал надругался над скульптурной группой, посвященной юным героям войны.
- И в чем это выражалось?
- Вы же видите, - Кодзи кивнул в сторону Идзуми, который все еще прижимал к груди драгоценную бронзу.
- Ну и правильно, - Тайо почему-то стало жаль бывшего футболиста. - Не фиг стрелять в мирное время. Я даже знаю, кто за эту железяку денег даст...
- Это не важно, - перебила его Эйла. - пусть лучше скажет, зачем памятник изуродовал?
- Деньги нужны были, - печально вздохнул Такуто. - на похороны. На собственные, - добавил он еще печальней.
- Понимаю... - сказал Тайо, окинув взглядом два метра неприятностей, именуемых Кодзи Нандзё.
- Вы бы лучше вилки в столовых воровали, - сказала Эйла. - варвары... Кстати, это идея...
***
Вы не поверите, но спустя две недели тоже лил дождь! Такой в этом городе поганый климат... Идзуми и Кодзи сидели на чердаке. (А где они еще могли сидеть без прописки и документов? Правильно, в КПЗ. Но у нас ожидается Happy End.)
Идзуми разглядывал газеты, пестревшие крупными заголовками: "Алюминиевая чума!", "Банда маньяков-фетишистов грабит студенческие столовые!" и думал: "Вот оно, сладкое бремя славы!"
- Идзуми... - У Кодзи, действительно, что-то заело. - С днем рождения... - наконец-то произнес он и вручил Такуто футбольный мяч.
- Кодзи... - Счастливый Идзуми прижал подарок к груди. - Я люблю тебя, Кодзи!
- Правда?! - возопил Нандзё так, что видавшая виды пятиэтажка пошатнулась, в свою очередь прижимая к костлявому торсу Такуто вместе с мячом (надо сказать, что именно мяч спас на этот раз футболиста от очередной попытки удушения).
- И у меня тоже для тебя есть подарок, - сказал Такуто, отдышавшись.
- Идзуми... - Серые глаза Нандзё наполнились слезами.
- Вот... - Такуто поспешно протянул ему коробочку. - Набор шрамов-наклеек...
- ИДЗУМИ!!! - Кодзи разрыдался.
- Я люблю тебя, - беспомощно прошептал Такуто и прикинул, через сколько минут прибегут жители пятого этажа выяснять, почему их потолок впервые за столько лет начал протекать, и сколько ему, Кодзи, Эйле и Тайо придется выложить за капитальный ремонт.
"Впрочем, какая разница? - Улыбнулся он. - Деньги у нас теперь есть".