Егоров Валентин Александрович : другие произведения.

Танкист Глава 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Глава 2

1

   Под вечер эту гигантскую колонну русских военнопленных немцы начали разбирать на отдельные команды. Сначала от колонны отпочковывались целые и большие, до тысячи человек, группы военнопленных, которые сворачивали на другие дороги и исчезали в пелене пыли, поднимаемых шаркающими ногами пленных. Когда остаток колонны, наконец-то, остановился на ночь, то колхозное поле, на котором расположились военнопленные красноармейцы, оказалось радиофицированным. Время от времени из репродукторов, висевшим над людьми на столбах, начало доноситься:
   - Aufmerksamkeit, die Soldaten, желающие поработать на овощебазе, проходить fЭr die Ausrichtung zum Leiter des Befehls.
   С земли поднимались военнопленные красноармейцы и шли в ту сторону, откуда им махал рукой маленький немец, знаток русского языка. Таким образом, медленно и верно русские военнопленные растаскивались по разным местам и временным лагерям для пленных красноармейцев.
   Прошка своим сельским знанием немецкого языка из разговора двух унтер-офицеров, проходивших неподалеку от него, понял, что командир немецкой дивизии, взявшей в плен столько военнопленных красноармейцев, сейчас был в бешенстве от того, что в его дивизии не оказалось ни продуктов, ни воды, чтобы прокормить и напоить такое количество народа. Вот он и перезванивал другим командирам немецких дивизий, упрашивая их взять на прокорм хотя бы малую долю пленных русских, намекая на то, что, если командирам этих дивизий требуется бесплатная рабочая сила, то он готов им предоставить столько пленных, сколько потребуется.
   В этот момент из черных репродукторов на колхозном поле вдруг послышалось:
   - Внимание пленным русским солдатам, срочно требуются танкисты для ухода за танками!
   Ноги сами собой подняли тело Прошки Ломакина и понесли его к красноармейцу, который стоял на краю поля, держал в руках микрофон. По которому только что сделал такое странное заявление. На его приглашение идти поработать к танкистам откликнулось всего человек пять-шесть военнопленных, не более.
   - Ну, и хорошо, парни, что вас танкистов так мало, больше жратвы каждому достанется. За вами, вот тот толстенький фельдфебель приехал! Der Sergeant-Haupt Herr, dieser ist Ihr Befehl. Kann es wegnehmen!
   Подошедший фельдфебель неожиданно заговорил на хорошем русском языке:
   - Хватит тебе трепаться, язык твой без хребта, как и сам твой хозяин. Почему так мало пленных, мне десятка три пленных танкистов нужно! Плохо работаешь парень...
   - Извините, господин фельдфебель, как вы просили, так я и объявил по радио, но пришло только шесть человек.
   - Значит, плохо людям объяснил. Дай микрофон, я сам объявление сделаю, рыло немытое.
   Через минуту над полем с военнопленными послышался голос немецкого фельдфебеля:
   - Господа, бывшие русские солдаты! Одному танковому учебному центру требуется команда, члены которой будут помогать немецким мастерам, ремонтировать захваченную вражескую технику и убирать помещение. Питание три раза в сутки, нормированное.
   Красноармейцы в общей толпе тяжело поднимались с земли, пошли на регистрацию в команду. Прошка, стоял в сторонке и внимательно наблюдал за всем вокруг него происходящими событиями. Когда набралось человек тридцать добровольцев из военнопленных, то толстый фельдфебель удовлетворенно хмыкнул. Но в этот момент с земли поднялись еще трое раненных, за которыми Прошка давно уже наблюдал и никак не мог разобраться в том, кто же они были по военной специальности. Но парни, несмотря на свои ранения, вели себя независимо и обходились без чужой помощи, помогая друг другу. Один из этих красноармейцев имел ранение в голову. Видимо, серьезное, так как сам плохо держался на ногах. Двое других имели ранение в плечо и в грудь, но они уверенно держались на ногах, все это время, помогая третьему бойцу, раненому в голову, держаться на ногах.
   Немецкий фельдфебель, было, дернулся этой тройке навстречу, чтобы не допустить ее в свою формирующуюся команду. Но увидев танковые петлицы одного из раненых бойцов, остановился и, повернувшись к Прошке, приказал:
   - Ну, а ты, салабон, помоги этим парням. Если с ними что-либо произойдет, то тебе будет плохо в первую очередь!
   Вскоре другой немец подогнал старенький грузовичок Опель-блитц, открыл его задний борт и приказал, пленным группы забираться в кузов. Но первому же ринувшемуся в кузов красноармейцу, Прошка сунул кулак по нос и мрачно сказал:
   - Обождь, сначала раненых погрузим!
   И он сам сильно удивился вдруг наступившему уважительному молчанию, которое было вызвано его словами. Сначала Прошка ловко вспрыгнул в кузов, чтобы помочь раненным взобраться и расположиться на удобных местах. Раненого парня в голову уложили вдоль кабины, а его товарищей Прошка рассадил на лавки таким образом, чтобы они имели возможность помогать друг другу. Только после этого он позволил и остальным военнопленным занимать места на лавках кузова грузовика, но сидячих мест всем, разумеется, не хватило. Примерно, одной трети пришлось оставаться на ногах, держась руками об обрешетку кузова для брезентового тента, но в тот момент самого тента над кузовом грузовика не было накинуто. Прошка решительно поднялся на ноги и прошел назад к заднему борту грузовика, уступив свое место красноармейцу, выглядевшему совсем изможденным и больным человеком.
   Фельдфебель, ни слова не говоря, открыл кабину и сел на пассажирское сиденье рядом с водителем, Опель-блитц тут же чихнул двигателем и тронулся с места. Прошка стоял и, обеими руками держась за верхнюю обрешетку, наблюдал за выбегающей из-под грузовика дорогой и столбом пыли, поднимающимся из-под его колес. На полном ходу и, не останавливаясь, они проскочили какой-то белорусский городок. Уже на выезде из городка Прошка с большим трудом рассмотрел поврежденный взрывом снаряда дорожный указатель "Л.да". Не трудно было догадаться о том, что они только что проехали небольшой белорусский городок Лида, что сейчас грузовик едет по направлению в Литовскую Советскую Социалистическую Республику.
   Совсем уже начало смеркаться, когда грузовик по сохранившемуся бетонному мосту перемахнул широкую реку. Неман, сонно подумал рядовой Ломакин, который, не смотря на то, что экзамен по школьной географии сдал наотлично, в данную минуту был способен только на то, чтобы из всех названий литовских рек вспомнить название этой великой реки Литвы. К полуночи все пленные красноармейцы в кузове грузовика крепко спали, образовав переплетенную между собой кучу человеческих тел. Никто из них не видел огней литовских городов, сел и деревень, проносящихся за бортом немецкого грузовика.
   Когда грузовик остановился, то Прошка Ломакин с громадным трудом, ему ужас как хотелось спать, поднял веки глаз, чтобы осмотреться. Но он сумел только сообразить, что грузовик, по видимому, прибыл на конечную остановку своего путешествия. Опель-блитц с выключенным двигателем стоял у какого-то большого серого здания в несколько этажей, окна которого, словно не было войны, светились ярким электрическим светом. В кабине водителя и рядом с грузовиком не было видно ни одного человека. Прошка никак не мог разобрать, который сейчас час и мысленно выругался по поводу того, что у него не было наручных часов, но, судя по всему, приближался рассвет и новый день.
   Вдруг послышались топот нескольких ног и голос на украинском языке громко произнес:
   - Як добре, le?eboki, вiдновлення i один проходять в казарми руками, пiднятi. Там ви шукали i якщо знайшли, продовжує а спати. I якщо ви знайти щось не точне, rasstrelБem на мiсцi! Крiм того, Бадж собака лайно!
   Прошка проследил за тем, чтобы с ранеными парнями обошлись бы должным образом, чтобы им дополнительно особого вреда не причинили.
   Украинские мужики с какими-то желтыми повязками на рукавах особо злобными личностями себя не проявили, они, как и сами пленные красноармейцы, в эти утренние часы страшно хотели спать, поэтому особо не молотили прикладами направо и налево. Прошка опять-таки последил за тем, как подошедшие с носилками украинцы, его подопечных раненых уложили на носилки и куда-то понесли. Только после этого он с чувством исполненного долга отправился спать вслед за своими товарищами по плену. Когда он появился в помещении, выделенном под общую спальню военнопленных, то внутренне очень удивился тому, что эта спальня на тридцать человек очень напоминала ему спальню армейской казармы родной танковой дивизии, в которой он совсем недавно начал военную службу.
   Следующим утром рядовой Ломакин проснулся одним из первых. Он был из тех сельчан, которые ложились спать пораньше, чтобы просыпаться с первыми лучами солнышка, поднимающимся над горизонтом. Вот и сегодня Прошка проснулся очень рано, когда только первые лучи солнышка только-только показались над горизонтом.
   Полежав и немного поворочавшись на своем спальном топчане, Прошка натянул рабочий комбинезон и вдруг вспомнил о том, что в карман комбинезона все еще хранится радиоаппаратура, мини радиоприемник и плеер CD, а также мини компьютер планшетник Ай-пэд. Аккумуляторы этих устройств были способны на то, чтобы вырабатывать достаточно энергии в течение целого года. Он хотел было с утра послушать хорошую музыку, но вовремя вспомнил о том, что во время Великой Отечественной войны не было ни всемирной информсети, ни музыкальных радиоканалов, ни компьютерных сетей. Подумав немного, Прошка тут же решил, что пока не будет включать мини радиоприемник, чтобы шумом переключения радиоволн к себе не привлечь излишнего внимания окружающих его собратьев военнопленных.
   Поднявшись на ноги, Прошка направился к одной из дверей, ему хотелось немного прогуляться и осмотреться вокруг. Но эта дверь оказалась заперта на ключ, а остальные двери этого помещения были забаррикадированы поломанной мебелью и какими-то громоздкими ящиками. Дверь, запертая на ключ, к тому же охранялась сразу тремя украинскими полицаями, которые, якобы, ни слова не понимали по-русски. При приближении Ломакина, украинцы начинали шевелиться, направляя на него стволы винтовок, вполголоса при этом приговаривая:
   -Не добре, що ти, хлопець може спокiйно сидети. Крiм того, вiд оттути!
   А через грязные и во многих местах разбитые стекла трудно было чего-либо рассмотреть. Виднелась какая-то аллея и какие-то небольшие серые здания по обеим ее сторонам. Несколько зданий кучковались на центральной площади военного городка, они были добротными, но внешне были угрюмыми и какими-то злыми и нехорошими, так это показалось Прошке Ломакину. Но, больше всего парня поразили, стоящиеся в отдалении, деревянные вышки с пулеметами, уж очень они чего-то Прошке напоминали. Однажды в школе он прочитал толстую книгу о немецких концентрационных лагерях, в которых содержали, мучили и убивали юных коммунистов. Так, вот эти строящиеся вышки вдали были очень похожи на пулеметные вышки концентрационного лагеря, который так красочно описывался в той толстой книге.
   В этот момент на одной из дорожек появился толстенький фельдфебель, который с улыбкой на губах направлялся к их зданию. По этой улыбке, и по вальяжной походке, можно было бы судить о том, что эта немчура была довольно своей службой и жизнью. Издали заметив появившегося из-за угла другого здания немецкого лейтенанта, фельдфебель мгновенно изменил выражение своего лица на деловое и беспристрастное. Сделав несколько строевых шагов вперед, фельдфебель остановился, замер и вытянулся по стойке смирно ровно за три шага до лейтенанта. Тот небрежным кивком головы поприветствовал фельдфебеля и что-то негромко тому приказал. Выслушав лейтенанта, фельдфебель снова ловко щелкнул каблуками начищенных до гуталинного блеска ботинок и произнес нечто вроде того:
   - Яволь, господин лейтенант!
   В этот момент гад территорией военного городка разнесся сигнал общей побудки, подаваемый горном. Военнопленные за спиной Прошки начали просыпаться и, разыскивая свою одежду, одеваться в быстром армейском темпе. Но в какой-то момент этого процесса парни вдруг вспоминали о своем положении военнопленного и о том, что им некуда спешить. Они тут же замедлили процесс одевания, застывая под грузом тяжких размышлений. Впервые на молодых лицах многих красноармейцев Прохор Ломакин увидел растерянность и нерешительность. Эти парни покинули дом и ушли служить в армию, чтобы бороться за победу всеобщей революции во всем мире, за счастливое будущее рабочего человека и крестьянина. Как вдруг, совершенно неожиданно для самих себя, оказались военнопленными в руках врага. Многие из них оказались в плену, так и не успев поддержать в руках трехлинейные винтовки, чтобы хотя бы один раз выстрелить в сторону врага.
   Прошка стоял у окна спальни казармы и, развернувшись лицом к своим товарищам по несчастью, пленным красноармейцам, внимательно наблюдал за поведением и переживаниями своих новых товарищей. Неожиданно громко проскрежетал ключ в замке двери, и в помещение казармы появился толстенький и всегда улыбающийся немецкий фельдфебель, которого на этот раз сопровождали несколько солдат вермахта с винтовками на плечах.

2

   Рядовой Прохор Ломакин попал в только сформированную группу военнопленных красноармейцев, которая должна была заниматься расчисткой грязевых завалов военного городка 2-й танковой дивизии РККА, прежде стоявшей в литовском городке Укмерге, расположенном в семидесяти километрах от Каунаса. Эта дивизия в первый же день войны спешно покинула свой военный городок, бросив ремонтные мастерские, доверху заваленные никому не нужным барахлом и грязью.
   В первый день пленных красноармейцев заставили работать по освобождению от ненужного домашнего барахла домиков, в которых ранее проживали семьи командиров различного ранга этой танковой дивизии РККА. Работа была простой, но уж очень нервной, так как молодым красноармейцам военнопленным пришлось работать под началом фрау и фрейлин, а у тех было семь пятниц на неделе. Но зато эти фрау и фрейлин в перерывах между работой молодых русских парней кормили на убой.
   Второй день был занят расчисткой учебных помещений, там фрау и фрейлин уже не было, поэтому кормиться приходилось ходить общим строем в столовую, где готовили украинские кашевары из полицейских. Роту украинских полицаев сняли из-под Ужгорода и срочно перебросили в Литву для охраны брошенного русскими военного городка. Немцы военный городок 2-й танковой дивизии РККА решили превратить в учебный центр по переучиванию немецких танкистов воевать на советской бронетехнике. Курсанты в городке еще не появились, а советские трофейные танки уже начали завозить автотранспортерами, так как танки в большинстве своем оказались не на ходу из-за различных повреждений или поломок. Каждый день прибывало от восьми до десяти автотранспортеров с танками, разгрузкой которых занимались одни только немецкие технические специалисты.
   Третий и четвертый день все тридцать подсобных рабочих занимались очисткой ремонтных мастерских и подсобных технических помещений танкового депо бывшего военного городка, а теперь немецкого учебного центра. Это было настоящей головной болью, столько грязи и столько ненужных деталей и инструментов валялось на земле в полнейшем беспорядке! Сначала за работой каждого военнопленного присматривал немецкий специалист, который даже иногда нагибался и поднимал с грязного пола какой-нибудь брошенный инструмент или деталь. Но уже через час немцы на все махнули рукой и приказали военнопленным из депо выбрасывать все подряд, вплоть до вконец раздолбанных токарных и фрезерных станков ремонтных мастерских.
   На пятый день тридцать военнопленных строем и под конвоем десяти украинских полицейских водили в литовский городок Укмерге, где они в городской бане целый час отмывались от грязи и масла. Такое большое количество украинских полицейских было выделено в конвой не из-за того, что немцы боялись, что русские военнопленные разбегутся, а для того, чтобы украинцы их защищали от местного литовского населения. Прошка сам лично столкнулся с такой антирусской настроенностью населения этого литовского городка. Уже, находясь в парилке бани, к нему полез драться какой-то литовский парень лет восемнадцати. Причем, поначалу литовец очень хотел убить своего русского противника, а когда он сообразил, что это ему не под силу, слишком уж разнилось мастерство владения рукопашным боем, то этот молодой литовец впал в какой-то странный транс и едва не помер от перенапряжения.
   На шестой день из Германии привезли новое токарное и фрезерное оборудование, новые танковые пушки и пулеметы. Сначала монтировалось оборудование, а затем начались ремонтные работы и работы по ремонту и перевооружению захваченных русских танков. Прибыли немецкие мастера, которые должны были заниматься ремонтом трофейной бронетехники. А затем обучать немецких танкистов тому, как следует с этой бронетехникой обращаться. Каждому такому немецкому мастеру-наставнику в помощь выделили по одному пленному красноармейцу для подноски инструментов и материалов, а также для производства всякой черновой работы.
   Рядовой Прохор Ломакин был выделен в помощь для ремонта русского танка КВ мастеру-наставнику некому Гюнтеру Винтеру. Они вдвоем в течение недели должны были отремонтировать тяжелый танк КВ. А затем в течение двух последующих недель мастер-наставник Гюнтер Винтер должен был обучить немецкий экипаж тому, как следует сражаться на этом тяжелом советском танке.
   Обо всех этих планах Гюнтер Винтер проинформировал Прошку Ломакина при встрече, в которой активное участие принимал и переводчик. В заключение разговора мастер-наставник намекнул своему русскому помощнику, что его дальнейшая судьбы будет находиться в прямой зависимости от того, как он быстро изучит немецкий язык, а то иначе они могут и не сработаться. Мастер-наставник Гюнтер Винтер несколько хвастливо заявил о том, что он привык работать только с теми людьми, которые его хорошо понимают, как по знанию немецкого языка, так и по знанию бронетехники, которую им предстояло ремонтировать.
   Разговор с немецким мастером-наставником на Прошку произвел двойственное впечатление, в душе ему не понравилась внешнее безразличие к нему, к его судьбе, продемонстрированное Гюнтером Винтером. Ну, какому человеку, даже если он пока еще молод и является еще не познавшим жизнь парнем, понравиться почувствовать себя в положении чужой и рабской собственности! Но в тоже время ему показалось, что, не смотря на проявленный снобизм и хвастливость, его немецкий мастер-наставник многое знает и многое умеет. Что же касается знания немецкого языка, то в какой-то мере он был с этим немцем согласен, ну как можно было бы чему-либо научиться у мастера-наставника, если ты не знаешь и не понимаешь, что будет твой мастер-наставник тебе говорить. Поэтому Прошка постарался вспомнить, что ему в таких случаях обычно советовала делать его же собственная бабка Евдокия Андреевна, оставшаяся в далеком будущем. Он научился напрямую подключаться к сознанию своего мастера-наставника Винтера, чтобы заранее знать о том, что же тот думает и что он хочет ему приказать.
   Сразу же после этого разговора Гюнтер Винтер отпустил переводчика и вместе со своим русским помощником отправился осматривать новые ремонтные мастерские танкового депо. Через полуоткрытые ворота они прошли в громадное помещение мастерских и замерли на пороге, чтобы полюбоваться общей панорамой, раскрывшейся перед их глазами. Гюнтер Винтер чисто из немецкого прагматизма осматривал помещение, в котором ему теперь предстояло работать и руководить. А Прошка в эту минуту в душе своей поразился тем обстоятельством, что эта панорама вдруг напомнила ему другую панораму другого танкового депо, которую он видел в своей прошлой жизни.
   Тогда он тоже, впервые переступив порог танкового депо, увидел перед собой тридцать танков Т-100. Танк, на котором ему предстояло отслужить срочную службу в армии, тогда стоял крайним справа. Вот и сегодня крайним справа в этом танковым депо стоял большой танк, название которого ему было незнакомо. Название других же танков в ремонтном ряду были ему хорошо знакомы, это были широко известные русские танки Т-34, вокруг которых уже суетились ремонтники.
   - Грязные свиньи, - в этот момент Прошка хорошо услышал то, о чем в данный момент думал его мастер-наставник Гюнтер Винтер, - не могли своих помощников переодеть в чистую рабочую одежду. Всем им для этого дополнительный приказ нужен!
   Появление мастера-наставника Гюнтера Винтера на пороге мастерских было моментально подмечено другими людьми в полувоенной форме, которые в настоящий момент толклись рядом со своими танками. Они по-разному реагировали на его появление, но затем по помещению ремонтных мастерских пронесся негромкий крик:
   - Aufmerksamkeit Herren sind die Offiziere, fЭr den Gruß des Leiters der ReparaturwerkstДtten, KapitДn Gunter Winther, durch alle, zum ruhig zu stehen!
   Движение людей в полувоенной форме моментально прекратилось, они замерли на месте, вытянулись во фрунт и, приложив ладони рук к бедрам, свои лица повернули в сторону капитану Гюнтера Винтера. Тот в свою очередь принял стойку "смирно" и, приложив пальцы к околышу фуражки, поприветствовал членов своей ремонтной бригады, негромко произнеся в ответ:
   - Здравствуйте, господа мастера-наставники. К завтрашнему дню своих русских помощников переодеть в чистую рабочую одежду, которая имеется на складе. Вечером встретимся на вечернем совещании, где обменяемся мнениями в отношении того, как нам лучше и быстрее выполнить задание родины и главного командования вермахта. Продолжайте свою работу господа, вы свободны!
   Капитан мастер Гюнтер Винтер прошел к крайнему правофланговому танку и начал нарезать медленные круги вокруг этого тяжелого советского танка. Прошка Ломакин стоял неподалеку, вытянувшись по стойке смирно, глазами поедая немецкого офицера, своего мастера-наставника.
   - Ты, когда-нибудь слышал или видел это страшилище?
   Не оборачиваясь, капитан Гюнтер Винтер поинтересовался у Прошки Ломакина.
   - Никак нет, господин офицер! - На чистом русском языке ответил бывший рядовой танкист Советской Армии 22 - го века, Прохор Ломакин.
   - Ну, что ж нам пора начинать работать! Пойдем, переоденемся!
   При танке имелось подсобное помещение, а также две двери, в одну из которых прошел капитан Гюнтер Винтер, а Прошка, действуя большей частью по наитию, взялся за ручку и открыл вторую дверь. За дверью оказалась раздевалка, в которой имелся шкафчик, на проволочных плечиках которого висела поношенная форма красноармейца. В эту красноармейскую форму Прошка в мгновения ока переоделся и сразу же выскочил из раздевалки. Капитан Винтер пока еще не выходил из своей раздевалки. Тогда Ломакин прошел в мастерскую и, быстрым взглядом места вокруг танка, нашел себе удобное место для того, чтобы наблюдать за действиями своего мастера-наставника, ожидая его приказ на исполнение какой-либо работы.
   Вскоре появился, что-то насвистывающий, капитан Винтер, который сразу же глазами нашел Прошку, подумал, и тут же одобрительно кивнул ему головой. Видимо, капитану понравилась идея Прошки не толкаться без дела у танка. Гюнтер Винтер переоделся в поношенную форму немецкого солдата без знаков различия. Он ловко, почти без разбега, взбежал на корму танка и, открыв верхний люк, осмотрел внутреннее помещение башни. Обернулся и, рукой поманив к себе Прошку, тому приказал:
   - Очистить башню от всего ненужного, сидений для членов экипажа, оружия, органов управления оружия, прицелами. Все ненужное выбрасывать за борт, вечером его соберут и уберут специальные рабочие. Работы много, но работать надо быстро. Если, что заржавело, то срубай зубилом, а не старайся гаечными ключами отворачивать поржавевшие болты. Ты зачищай башню, а я займусь дизельным двигателем.
   С этими словами капитан Винтер спрыгнул с танка и отправился в раздевалку, видимо, за какими-то инструментами. А Прошка юлой ввинтился в люк башни, чтобы осмотреться и решить, какие инструменты ему потребуются для выполнения работы. Аккумуляторы танка, видимо, совсем сдохли, и, сколько бы Прошка не щелкал выключателем внутреннего освещения, оно не загоралось.

3

   В течение всего рабочего дня Прошка работал, не покладая рук, за это время ему удалось в какой-то мере очистить башню танка от всего "лишнего". По крайней мере, за борт им были выброшены артиллеристские приборы наведения и управления танковым орудием, неработающая радиоаппаратура. Но эта работа в целом у него продвигалась с огромным трудом, иногда Прошке казалось, что сам танк всеми имеющимися у него в его распоряжении силами сопротивляется его разрушительной работе. Но сколько бы Прошка не притрагивался ладонью к корпусу танковой башни, никаких ответных сигналов не получал. Но когда он начал демонтаж танкового пулемета в задней стене танка, то окончательно убедился в том, что танк всеми имеющимися силами сопротивляется этому варварскому демонтажу оружия и приборов управления. Прохор так и не смог проделать простейшей операции, вытащить пулемет из шаровой опоры, которая, казалось бы, была очень простой вещью для разборки, ему пришлось-таки ломать и корежить эту шаровую пулеметную опору.
   К тому же в самые первые часы совместной работы неожиданно выяснилось, что внешне ко всему безразличный мастер-наставник, капитан Винтер, является психологически неустойчивым типом. Он постоянно встревал в работу своего помощника, давая непрекращающие советы по тому, как следует ломать или демонтировать то или иное танковое устройство. Такие советы Прошке действовали на нервы, постоянно его отрывая от работы, а парню очень хотелось знать то, что, если он демонтирует советскую радиоаппаратуру, то на какую немецкую радиоаппаратуру она будет заменена, ее технические характеристики. Капитан Винтер не отвечал на такие вопросы, видимо, по причине того, что считал, что подсобному рабочему незачем знать такие подробности по радиоаппаратуре. Немецкий мастер-наставник даже не говорил Прошке, что это за танк они вместе ремонтируют, он только удивленно посмотрел на парня, когда тот задал свой вопрос, что это за танк, и недоуменно покачал головой. После нескольких неудачных попыток выяснить тот или иной вопрос, Прохор Ломакин перестал обращаться к немцу с вопросами или просьбами, а решил сам собственной смекалкой доходить до сути интересующего его вопроса или дела.
   Он начал внимательно ко всему присматриваться, но только через пару часов начал видеть кое-какие несуразности в устройстве башни этого тяжелого и внешне очень красивого танка. После некоторых поисков, он узнал и его название "КВ" или "Клим Ворошилов", первый массовый тяжелый танк РККА.
   Боевые качества этого танка KB сильно снижали неудачная конструкция и компоновка башни, расположения в ней трех членов экипажа, а также отвратительный обзор из танка. Командир танка сидел, справа от орудия, одновременно выполняя обязанности заряжающего орудия. Наводчик находился слева от орудия и, помимо осуществления наведения орудия, специальным штурвалом вручную вращал башню. Третий член экипажа обслуживал кормовой пулемет. Единственный башенный люк размещался над местом наводчика, поэтому командир танка даже не имел возможности высунуть голову из горловины своего командирского люка, чтобы обозревать окрестности во время боя или передвижения танка с одной на другую огневую позицию. Поэтому КВ был плохо управляемым танком. Часто случалось и так, что экипаж танка плохо или совсем не ориентировался на поле боя, поэтому танк плохо маневрировал и не часто менял курсы своего следования по полю боя.
   Командир танка не только подавал снаряды к орудию, но и обслуживал спаренный с пушкой танковый пулемет Дегтярева калибра 7,62 мм. Задача командира танка сильно осложнялась из-за невероятно скверного размещения боезапаса. Первые десять выстрелов подавать к орудию было относительно просто, они размещались в башенной нише. Остальной боезапас хранился на полу в 44 ящиках, каждый из которых вмещал по два снаряда, и сверху ящики были покрыты резиновыми ковриками. Нормальный боезапас танка составлял сто четырнадцать выстрелов снарядами калибра 76,2 мм. Во время боя черт ногу мог сломать в такой мешанине на полу танка из открытых ящиков, разбросанных ковриков и стреляных гильз.
   Прошка был до глубины души потрясен всеми этими открытиями, но он уже не бежал делиться своими впечатлениями к мастеру-наставнику, капитану Гюнтеру Винтеру. В этот момент он сидел на броне танка и внимательно рассматривал свои руки, которые оставались розовыми и чистыми из-за прорезиненных перчаток, в которых проработал целый день. Прохор Ломакин сильно переживал из-за того, что этот танк так и не допустил его до себя, по-прежнему, его рассматривал вражьей силой, разрушителем. В этот момент подошел Гюнтер Винтер, который сразу же поднялся на танк, чтобы посмотреть и оценить работу своего помощника. Он залез в башню и долго чего-то там копался и рылся. Затем с довольным и раскрасневшимся лицом капитан Винтер вылез из башни, спрыгнул с танка и, подойдя к Прошке, сказал:
   - Молодец, неплохо поработал! Сейчас ты свободен и можешь отдыхать. Завтра прибудет оборудование, которое начнешь монтировать в башню по той схеме, которую от меня завтра же и получишь.
   Затем капитан Винтер развернулся на каблуках и отправился в раздевалку переодеваться. Прошка поднялся на ноги, с танка посмотрел на кучу выдранного им с клочьями оборудования, безобразной кучей хламья тут и там валяющегося на чистом и бетонированном полу мастерских. Спрыгнув с танка, он тоже направился в свою раздевалку переодеваться. В столовой никого уже не было кроме украинских полицейских, только что вернувшихся с дежурства. Кашевары, молча, навалили в миску Прохора кучу постной каши, а один из полицейских со своего стола бросил ему в кашу кусок сала, который был отлично прочесночен.
   Забившись в дальний угол столовой, Прошка сидел и, неторопливо поедая кашу с украинским салом, размышлял о своем будущем. В принципе, ему понравилась работать с нашим танком КВ, он мог стать отличным специалистом ремонтником в этом области. Но ему не хотелось работать на немцев, которые напали на его родину и пытались уничтожить его народ.
   От одной только мысли о том, что на отремонтированном им танке немецкие танкисты будут сражаться и уничтожать советских танкистов и красноармейцев, его всего передергивало и знобило. По некоторому размышлению Прошка пришел к выводу о том, что из данной ситуации он может выйти только двумя путями. Во-первых, он мог бы отказаться работать на немцев, но парень хорошо понимал, что, если он это сделает, то немцы его, наверняка, расстреляют. Таким образом, это был плохой выход из положения, путь не для него, так как он хотел жить и сражаться с немцами. У него остается последнее средство, это попытаться бежать из немецкого учебного центра и пробираться к своим через линию фронта.
   По отрывочной информации, которая большей частью поступала от украинских полицаев, на западных границах Советского Союза дивизии Красной Армии были полностью разбиты и сейчас их остатки отступают. Бои сейчас идут на восточных границах Советской Белоруссии, что означает, что Прошке придется одному протопать практически через всю Литву и Белоруссию. Среди пленных красноармейцев Прошка провел совсем немного времени, но из нескольких случайно подслушанных разговоров он хорошо понял, что красноармейцу ни в чем нельзя на литовцев полагаться, тем более искать у них помощи и пропитания. Что в свою очередь опять-таки означало, что ему не следует в полном одиночестве путешествовать по Литве.
   Будучи прирожденным танкистом, Прохор Ломакин всерьез начал рассматривать возможность своего бегства из этого немецкого учебного центра на танке, который он сейчас ремонтировал, который его сохранит и позволит ему пересечь Литву, прорваться в Белоруссию. А там, в Белоруссии, всегда найдутся добрые люди, которые, наверняка, будут помогать бежавшему из плена красноармейцу. Но тогда перед ним встает одна серьезная проблема, до настоящего момента у него не появились и вряд ли в скором времени появятся друзья-приятели среди пленных красноармейцев.
   Сегодня военнопленные распылены и по одному человеку работают со своими немецкими мастерами-наставниками, на поиски напарника и на его уговоры, на бегство у него уже не было времени. А бегство должно состояться в течение дней ближайшей недели пока ремонтируется танк. После этого срока, немцы никого из русских не будут подпускать к отремонтированным танкам, которые в то время уже будут готовиться к передаче в распоряжение немецких экипажей.
   Поужинав в столовой, Прошка, вместо общей спальни в казарме для военнопленных, отправился спать в свою раздевалку в ремонтных мастерских. Охранники, украинские полицейские, зная о том, что он является помощником самого капитана Винтера, начальника ремонтных мастерских, свободно Прошку пропускали через свои посты.
   Плотно прикрыв за собой дверь раздевалки, Прошка достал свой планшетник Ай-под и нажал кнопку включения, загорелся экран монитора, и на нем появилась виртуальная клавиатура. Пальцами парень набрал запрос: "тяжелый танк КВ и его устройство", некоторое время экран померцал, а затем на нем стали появляться техническая информация, схемы различных блоков, силовых агрегатов и механических соединений. Прошка легко передохнул, слава богу, что в оперативной памяти планшетника сохранилась информация по всем танкам, которые он изучал и просматривал перед уходом на службу в армию в своей прошлой жизни.
   С планшетником Ай-под Прошка проработал до глубокой ночи. Он взял схему устройства башни танка Т-100 и попытался ее видоизменить и приспособить под размеры башни КВ. Причем он старался, чтобы механизмы получились бы упрощенными и легко понимаемыми техническими специалистами сегодняшнего времени, чтобы автоматика не зашкаливала бы сложностью своего изготовления на производстве.
   Уже под самое утро, чтобы не выглядеть совсем не выспавшимся человеком, Прошка прикорнул на неудобном диванчике своей раздевалки. Но за полчаса до появления капитана Винтера, он уже возился в башне танка КВ, что-то там изменяя и проверяя.
   Мастер-наставник Гюнтер Винтер перешагнул порог ремонтных мастерских точно в семь часов тридцать минут и сразу же своим зорким оком окинул все танки, стоявшие в ремонтных боксах. Восемнадцать Т-34 стояли и спокойно ожидали появления своих ремонтников, но с девятнадцатым тяжелым танком КВ уже кто-то возился, была приподнята крышка башенного люка. Тут капитан Винтер несколько изменил своим неизменным правилам начала работы, вместо того, чтобы идти переодеваться, он подошел к КВ. А затем легко, по-юношески, вспрыгнул на танковую броню, чтобы заглянуть в люк башни, поинтересоваться, чем это там этот его русский помощник занимается? Тот ладонью измерял какой-то угол наклона внутренней стены башни и в задумчивости почесывал свой крепкий крестьянский затылок. Сначала этот русский парень не заметил появления своего немецкого наставника, и сильно вздрогнул, когда капитан Гюнтер Винтер у него вежливо поинтересовался:
   - Чем ты тут, русская свинья, занимаешься без моего разрешения?
   Парень, его, кажется, звали Прошкой, сильно вздрогнул и вскочил на ноги, чтобы вытянуться и, приложив руки к бедрам, рапортовать своему мастеру наставнику. Но он не соизмерил высоты внутренней крыши башни танка и своего роста и, сильно приложившись головой о металл башни, начал заваливаться на бок, потеряв сознание. Негромко выругавшись про себя, не очень-то хорошее начало рабочего дня, капитан Винтер выпрямился и осмотрелся вокруг. Работа в мастерских уже началась, тогда он окриком подозвал двух русских военнопленных и приказал им достать из башни потерявшего сознание их товарища и перетащить его в раздевалку. Парни быстро вытащили своего товарища из танковой башни и на руках понесли его в раздевалку. В этот момент из рук Прошки выпал какой-то лист бумаги с начертанной схемой. Направляясь в свою раздевалку, немецкий капитан нагнулся, поднялся этот лист бумаги с пола и понес его с собой в раздевалку.
   Дежурный немецкий фельдшер мгновенно привел Прошку в сознание, густо измазав зеленкой его затылок с большой кровоточащей ссадиной. Прикрыв ярко зеленое пятно военным кепи, Прохор вернулся в рабочий зал ремонтных мастерских и, став на свое постоянное место, начал ожидать появление своего мастера-наставника Винтера. Тот задержался на целых тридцать минут и появился в рабочем зале с листом бумаги с нанесенной на ней схемой компоновки башни КВ, которую Прошка проработал прошлой ночью. Немец не стал трясти этой бумагой перед носом Прошки, не стал выяснять, откуда он взял эту схему компоновки, а только поинтересовался тем, сколько же ему времени потребуется, чтобы переделать башню КВ под эту схему.
   Подумав, Прошка ответил:
   - Если все запчасти будут под рукой за день - два управлюсь, но мне потребуется помощь еще одного человека.
   - Хорошо, тогда начинай работать по своей схеме, помощника я тебе сейчас подыщу. А что касается запасных частей, то сегодня вечером нам подвезут все, что имеется на складах вермахта. Нам еще придется переделывать рабочее место механика-водителя и этим тебе придется заниматься еще один день. У меня слишком много работы по двигателю, большая мощность, но эта мощь по дурному расходуется. Танк не летает, а едва ползает. Будет у тебя время, посмотри, может быть, тебе чего-нибудь и придет на ум.
   Первым же делом Прошка решил прорезать еще одно дополнительное отверстие в крыше танка над будущим местом командира танка. Из инструменталки он притащил сварочный аппарат и принялся за работу. Мощи этого сварочного аппарата явно не хватало на то, чтобы справиться с танковой броней. Тогда, прикрывая телом свои действия, Прошка совместил большой и указательной пальцы правой руки вместе под углом, между пальцами появилось синеватое свечение мощной электросварочной дуги, которой, словно масло, начал резать броню башни. Вскоре тяжелый металлический блин шлепнулся на дно башни. И в этот момент Прошка услышал незнакомый голос:
   - Позвольте представиться, лейтенант Мальцев направлен вам в помощь.
  
   А ну, лежебоки, подъем и по одному переходим в казарму с поднятыми руками. Там вас обыщут, и если не найдут оружия, то продолжите и дальше спать. А если обнаружат, то не взыщите, расстреляем на месте! А ну, шевелись, дерьмо собачье! (перевод с украинского языка).
   - Внимание господа офицеры, для приветствия господина начальника ремонтных мастерских, капитана Гюнтера Винтера, стоять смирно!
  
  
  
  
  
  
  
  
  

18

  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"