Ефименко Сергей Владимирович
Я есть, значит мыслю

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Герой романа "Я просто хочу спастись" Светослав Рац попадает в исправительную колонию в Аргызе. Там он знакомится с группой неординарных личностей, и жизнь его становится все более захватывающей и интересней. Появляются шансы осуществить заветные желания...
  
   Настоящий враг никогда тебя не бросит.
  Станислав Ежи Лец
  
  Я есть, значит мыслю
  или Лягушка в пустыне
  
  1. В преддверии лета.
  
  
  Время моего арестантского существования в Аргызе протекало странно. Вроде все банально - изо дня в день. Мое физическое состояние постоянно показывало отметку "норма". А сердце будто пропитали холодным лаком. Казалось, вынимай его из груди и стучи по столу, - дерево натуральное.
  Раз в неделю мне разрешали телефонный звонок на волю. Стоит ли говорить, что, в основном, я звонил Володе Серякову. А кому еще было звонить?
  Журналист сообщал мне о состоянии дел по розыску моего сына Олега, пропавшего без вести за пределами нашей страны. Сообщения эти отличались друг от друга как новости из жизни эскимосов. Ничего хорошего, но и плохого тоже не замечено.
  Слова утешения не оживляли наш диалог, но все-таки слышать их хотелось. Не знаю, почему. Может быть, сам факт, что есть человек, помнящий о тебе, не так уж и маловажен.
  Правда, как-то посетил меня Семен Шляхтин. Пользуясь своим служебным удостоверением, он побеседовал со мной в кабинете начальника колонии. Поговорили хорошо. Я получил дозу приятельского сочувствия и уверенности в том, что буду свободен уже этим летом, - так как соответствующая работа движется в нужном направлении.
  После такого белозубого оптимизма настроение немного повысилось. Вечером Филин, интересуясь беседой с капитаном УВД, пронизывал мою скромную личность взглядом, усиленным линзами очков. Но мои взаимоотношения с Семеном были "прозрачны", поэтому расспросы носили, скорее, познавательный характер.
  Два раза меня возили к Милой - через сорок дней и через полгода после ее смерти.
  На небольшом ведомственном кладбище могила Милки выглядела очень скромно. Миниатюрный постамент из мраморной крошки, маленькая клумба с цветами. На постаменте выгравирован крестик с датой смерти и полным именем моей любимой.
  И что же мне осталось - только имя? Откуда это?
  Слез не было. Состояние глаз можно было сравнить с тошнотой в пустом желудке, когда даже хочется, чтобы вырвало, но - нечем...
  В эти дни я как никогда ощущал свою беспомощность перед миром. Зачем я спас свою шкуру, если потерял все, что делало мое существование жизнью?
  
  Прелюдия к боевому искусству.
  
  Психике помогала занятость тела и рассудка. Спасибо странной компании, живущей со мной в бараке.
  С Корейцем я контактировал чаще, нежели с другими. Он согласился давать мне уроки выживания, - не без влияния Филина, как мне показалось.
  Но наши занятия не походили на тренировки из китайских боевиков типа "мой кунг фу лучше".
  Вообще-то я понимал, что в определенных сферах истинный возраст человека исчисляется опытом. Например, догадывался, что по умению выживать - я младенец. И не только по сравнению с Филином, но и - с юным Щером. Но, ведь что-то я знал.
  
  
  И когда в октябре мы с Корейцем вышли в наш дворик для занятий, я ожидал, что для начала будут изнурительная "накачка" мышц.
  Но мой учитель подошел к поленнице и сел на широкую доску в своей любимой позе "лотос". Жестом пригласил меня сесть напротив себя - на колоду для рубки поленьев.
  Выждав какое-то время, он тихо произнес:
  - Слушай меня внимательно. Я ничему не сумею тебя научить, если ты не поймешь. Но я не слишком хорошо излагаю свои мысли.
  Еще помолчав, он продолжил:
  - Умение побеждать в драке связывают с умением собраться, то есть, сконцентр...рироваться для управления своей заранее тренированной мышечной массой - на рефлекторном уровне, чтоб быстрее...уф!
  Он улыбнулся, - такая заумная фраза наконец-то закончилась, - и спросил:
  - Ты понял?
  Я неуверенно кивнул.
  - Так вот, выбрось это фуфло из головы, - буркнул Кореец. - Если б в детстве я жил, как обычный пацан, и учился драться в школах единоборств, я бы, может, так и думал. И был бы хорошим бойцом. Но настоящий боец сломал бы меня за секунду... до того, как я понял, что это Настоящий Боец.
  Последние два слова мой собеседник выделил паузами и ударениями. Потом внимательно взглянул в мои глаза, ища в них понимание.
  Очевидно, не нашел, так как попытался объяснить:
  - Понимаешь, особая тренированность мышц, специфически отработанная рефлекторика, техника постановки частей тела - это все, конечно, неплохо. Особенно - для игр. Но в смертельно опасных условиях - не настолько важно, как думают. Кошка, к примеру, от природы подходит для боя. В близких весовых категориях, разумеется. Но подсознательно она не боец, она - охотник. Бойцовские качества проявляются в ней, чтобы защитить свою жизнь, или жизнь потомства.
  Кореец снова взглянул на меня. Выражение моего лица не слишком его убедило, но он продолжил:
  - То есть даже у хищников есть внутри некий выключатель: прижали к стенке - боец, не прижали - обычная функция. А человек генетически не хищник, хоть для себя любимого убить не прочь. Самомнения он нахватался. Потому что придумал, как уничтожать другие существа безопасно для себя. Вот это, кстати, и стало барьером на пути к его самосовершенствованию.
  
  Я с удивлением смотрел на своего собеседника. Сейчас он проявлялся в статусе мыслителя - без малейшей доли скепсиса с моей стороны. Красноватый оттенок его желтых щек создавал впечатление возбужденности, но это был отсвет лучей заходящего солнца.
  Кореец молчал, обратив серые глаза в небо, наливающееся вечерней синевой. Очевидно, он подбирал слова, которые смогли бы донести до меня нечто, назревшее в его душе.
  - Но даже обезьянам приходилось спускаться с деревьев в опасные зоны - надо было пить или перемещаться к еде. Так что генетический включатель режима боевой готовности у человека есть, просто он атрофировался. Знаешь, я себя помню лет с двух. И уже тогда я уже не мог позволить себе полностью расслабиться и получить хоть какую-то радость от жизни. Моя семья была белой вороной в самой бандитской части Старгорода. Впрочем, мы были бы чужими и в Новом Городке, но по другим причинам...
  Кореец помолчал. Пелена воспоминаний вдруг исчезла из его глаз, и он, быстро взглянув на меня, сказал:
  - Короче...мне пришлось почти самостоятельно искать способы, чтобы выжить. Благодаря памяти о моем отце я не стал вором, наркоманом или шестеркой в бандитской шайке. Но зэком я не мог не стать. Потому, что пришлось ставить на место всякую шваль, которая всемером одного не боится. Может быть, были другие способы выживания, но я их не нашел. Тем более, что у меня оказались способность Быть Готовым.
  Последние два слова собеседник произнес торжественно и опять замолчал. Потом пробормотал:
  - Извини, но так много я не говорил последних лет десять, наверное.
  Потом улыбнулся и добавил:
  - Даже если сложить все, что говорил. Ну, да ладно. У римлян была поговорка. Не помню, как по-латински, но по-русски - предупрежден, значит, вооружен.
  - Прэмонитус прэмунитус, - пробормотал я.
  - Вот-вот, - обрадовался Кореец. - Все никак не могу запомнить, где "о", а где "у". Но суть не в этом. Не знаю, какое значение вкладывали римляне в слово "предупрежден". Но я вкладываю свой смысл. Как бы объяснить,... представь, ты идешь по улице, и настроен на режим опасности. Которая может быть где угодно и когда угодно. Ты обязан все время осматривать все вокруг, быстро и незаметно. При этом - оценивать меняющуюся ситуацию, определяя, откуда опасность может прийти. Любое место для удобной засады, необычное движение автомобиля, странности в поведении окружающих, - да мало ли может предоставить тебе ситуация? Но увидеть все и оценить - мало. В эти же считанные секунды необходимо постоянно готовить себя к правильному действию в ответ на любой из вариантов нападения! Вот это я называю - предупредил сам себя и вооружил тоже.
  - Но абсолютно все учесть невозможно, - вырвалось у меня.
  - Да, - спокойно согласился мой собеседник. - Но не забывай, противостоят тебе тоже люди. Поэтому определенная ограниченность их фантазии и стандартность их мышления облегчают твою задачу. Возможные варианты их действий ты должен просчитывать в первую очередь. И, к тому же, мы не знаем возможностей, данных нам от природы. Ты играешь в шахматы?
  Неожиданность вопроса не поставила меня в тупик, так как я уже догадался, что имеет в виду собеседник.
  - Да, - ответил я, - на уровне первого разряда.
  - Ну вот, что происходит в мозгу у гроссмейстера при игре в молниеносные шахматы? Ему за несколько секунд надо успеть сделать два-три десятка сложнейших ходов. В каждом из них - десятки вариантов, из которых надо выбрать один - правильный. Иначе - катастрофа. Но не забывай, шахматы - просто игра, в ней на кону не стоит твоя жизнь. А насколько можно увеличить действенность организма в условиях смертельной опасности?
  - Можно впасть в ступор или закрыть глаза и заорать, - предположил я.
  - Вот, именно этого и желают враги! - воскликнул Кореец. Подобную горячность он проявил впервые за все время нашего знакомства. Увидев мое удивление, собеседник смутился, прикрыл глаза и выдержал паузу в разговоре.
  - В каждом живом существе сидит осознанная жажда жизни, - задумчиво сказал он. - На уровне конкретной особи. Но присутствует и неосознанное стремление к смерти - на уровне рода или вида. Это я где-то читал, и это похоже на правду. Мне кажется, самые высокие шансы выжить - у тех, кто не боится ни смерти, ни жизни, и при этом выбрал свой Путь.
  И снова Кореец выделил интонацией последнее слово.
  Потом замолчал и взглянул на небо, в темнеющей синеве которого начали зажигаться первые звезды.
  - Вводное занятие закончено, - объявил он. - В качестве домашнего задания предлагаю поискать у себя включатель режима, о котором я говорил. Начинай смотреть, оценивать опасность и готовиться к ней. Завтра с утра это будет ученическая простая опасность - несильный тычок в живот. Запомни - она будет исходить не только от меня. Предусмотришь ее - защититься несложно. Прэмонитус прэмунитус. Правильно?
  Кореец улыбнулся и без замаха двинул кулаком в мое "дыхло" так, что у меня потемнело в глазах.
  
  "День опасности"
  
  Утром я настроился на опасность, но тут же оконфузился. В умывальной комнате, когда я настороженно следил за проходящим мимо Корейцем, из-под моей правой руки вдруг высунулся Щер и достаточно болезненно ткнул кулаком меня под ложечку.
  - Твоя первая оценка - двойка, - сурово заметил Кореец. - Я тебе говорил - надо видеть все!
  На утреннем построении я стопроцентно был готов прикрыть живот локтями обеих рук от соседей слева и справа, но получил удар, откуда не ожидал. Вдоль строя, как обычно, - руки за спиной, - прогуливался сержант по прозвищу Пуля, критически осматривая наш внешний вид. Остановившись возле меня, он хмыкнул и неожиданно вложил костяшки пальцев в мое брюхо.
  Мало не показалось - наш сержант личность в зоне легендарная, о чем напоминает его прозвище. Однажды в сердцах он швырнул в нерадивого заключенного пулю от "калашникова", после чего тюремным врачам пришлось извлекать инородное тело из жира на животе злополучного пациента. Если кто думает, что подобный бросок сделать просто, пусть вручную попробует пробить пулей не брюшину человека, а хотя бы рубашку, висящую на веревке.
  Пока я пытался отдышаться, Пуля ухмыльнулся и пошел дальше. Я посмотрел на Корейца, стоявшего через четыре человека от меня. Тот показывал мне два пальца, и я превосходно понимал, что этот жест означает вовсе не латинскую "викторию".
  
  Придя в цех, я стал прикрывать свое солнечное сплетение всякий раз, когда ко мне кто-нибудь приближался на расстояние не более метра. При этом постоянно озирался, следя за перемещениями окружающих.
  - Э-э, тебе третья двойка, - сказал откуда-то возникший Кореец. - Твоя цель - не быть черепахой. В жизни ты обычно не знаешь, откуда нанесут удар. А правила игры обязывают вести себя естественно - до последнего момента удара. Если заранее вычислишь субъект опасности, легко защитишься. Щера мог не заметить только слепой, а у Пули руки были за спиной, и для удара ему нужна была целая секунда. Чтобы увернуться от пацана и прикрыть живот от сержанта, достаточно реакции обычного нетренированного человека. При условии, - еще раз повторяю, - если опасность вы-чис-ле-на.
  - Но трудно вычислить, - моя реплика звучала почти жалобно. - Все ведут себя естественно, а в мысли не заглянешь.
  - А вот тут ты не прав, - слегка смягчился Кореец. - Человек, замысливший что-то против тебя, отличается от других, как бы он не старался скрыть это. Чаще всего выдают глаза, оценивающие, заинтересованные. Но об этом знают, поэтому прямо не смотрят. Чем не сигнал для тебя? Некоторые умники идут дальше, они ведут себя так, чтобы нежелание выдать себя глазами выглядело естественно. Например, якобы кого-то высматривают или на что-то отвлеклись. Но и такая манера поведения - тоже сигнал для тебя. Зеркала, витрины - любые отражающие поверхности помогают как субъекту, так и объекту нападения. Есть еще много разных тонкостей в деле определения опасностей. Но для начала усвой хотя бы азы.
  
  Я удвоил бдительность. Но до конца дня мой живот пострадал еще дважды. В столовой, когда я нес поднос с грязной посудой, один малознакомый мужик умудрился за счет длинных рук достать многострадальную часть моего тела. И вечером уже "у себя дома", выходя из нашего деревянного туалета и застегивая на ходу штаны, я не смог отразить толчок в солнечное сплетение от Корейца.
  - Ты понял, в чем ошибки? - ехидно спросил мой наставник.
  - Ну, сейчас я пал жертвой своей дурацкой привычки открывать дверь туалета, до конца не застегнув штаны. А в столовой у меня руки были заняты подносом, да и рук мужика не видел, опять-таки из-за подноса.
  - Насчет дурной привычки ты частично прав, но главная ошибка не в этом, - сказал Кореец. - Ты опять ничего не предвидел. Если бы просчитал свою уязвимость, ты бы и штаны застегнул, и дверь сначала приоткрыл, посмотрел, а потом вышел. Ну, а в столовой поднос не виноват. Во-первых, ты неправильно оценил зону опасности, во-вторых, всегда надо учитывать помехи для защиты. А самое главное - именно поднос в данном случае мог защитить тебя. Стоило только резко двинуть им вниз. Представь, если бы у мужика в руке был нож!
  Я молчал, покаянно повесив голову. Наверно, в сорокалетнем возрасте это выглядело смешно, но я действительно чувствовал себя школьником-двоечником. И сказал, в полном соответствии с этим статусом:
  - Но после обеда мне все-таки удалось предотвратить два покушения на мой живот.
  - Вот за это я и ставлю тебе троечку с большим минусом, - слегка подобрел Кореец.
  - Слушай, Вадим, - произнес я, - зачем ты тратишь на меня свое время? И вообще, как это тебе удалось так быстро организовать все эти покушения? Помог Филин? Ведь участвовали многие люди, даже мало нам знакомые.
  - На первый вопрос отвечу так: меня попросил человек, которому отказывать не с руки. А за второй вопрос - смотри, снижу тебе оценку до двойки. За неумение анализировать обстановку, - сурово сказал мой наставник.
  Посчитав свой тон излишне жестким, он обозначил восточную улыбку и добавил:
  - Вообще-то, я б с тобой не занимался, если бы считал бесталанным учеником. Вспомни свои приключения летом. Филин думает, что тогда твой фарт был не совсем случайным. И в этой мысли что-то есть...
  Только после этой реплики я позволил себе думать, что Кореец не только мой наставник, но и приятель. Тем более, - по его отрывочным воспоминаниям, а также по репликам и упоминаниям окружающих, - я уже имел представление о его "карме" в этом мире. ("Прошлолетие Вадима Пака").
  
  ***
  
  Только в конце октября я впервые задумался о месте, в которое я попал, и о людях, меня окружавших. До этого я был слишком занят своими переживаниями.
  Трудовое исправительное учреждение для несовершеннолетних в простонародье называлось детской колонией Аргыз - по названию поселка, то ли существовавшего здесь ранее, то ли образовавшегося с появлением колонии.
  Жилые дома поселка располагались вдоль дороги по берегу небольшого водохранилища, а колючие заборы колонии уходили в долину между двумя горами.
   Несовершеннолетних "зэков" мы видели только из окна арестантского "уазика", когда нас провозили по основной части колонии к большому производственному корпусу. В этом здании нас водили хитрыми лабиринтами с множеством бронированных и решетчатых дверей. В конце концов, мы выходили с другой стороны здания - уже в наше место обитания, Арзону, как ее между собой называли.
  Получалось, что махина производственного корпуса отсекала нашу Арзону не только от внешнего мира, но и от всех непосвященных, - даже от других обитателей колонии.
  Если никого не пускать на гору, которой я любовался каждый день, то нас здесь никто не увидит.
  А мы - это кто? Всего лишь полусотня заключенных, мягко говоря, нетипичных для российской тюряги. Это понимал даже я, никогда не бывавший в подобных местах. Здешние обитатели, включая охранников, производили впечатление образованных и самобытных личностей. Почти все они владели техническими навыками, - хотя бы простыми, как Щер или Кореец. Поп и Филин, к примеру, в прошлом были студентами технических вузов и даже немного "инженерили". И такие "чистые" технари, как я, попадались тут на каждом ходу.
  Здешнее производство - вообще, какое-то странное. О незамысловатых вещах, - типа валенок или носков, - никто и не думал. Сложное электронное оборудование стояло новенькое и явно не для серийного производства.
  Установки точечной лазерной сварки, автоматы термической обработки, "трехмерные" токарные и фрезерные станки стояли, набитые сложными процессорами под завязку. Мое дело, - следить за их работоспособностью, - признавалось очень важным. Профилактика оборудования проводилась практически ежедневно. На моем бывшем месте работы - автозаводе о подобном приходилось только мечтать.
   Складывалось впечатление, что в Арзоне можно изготовить все, что угодно, а не только электронные кодовые замки. Кстати, забавность ситуации, - "зэки" делают замки, - тоже не сразу дошла до меня. И это говорило лишь о том, в каком разобранном состоянии я находился первое время арестантской жизни.
  
  ***
  
  Слова Корейца о Филине и его "неуд" за анализ ситуации заставили меня всерьез задуматься о роли нашего вожака в системе Арзоны. Филин никогда не говорил о причинах своего попадания в колонию, но у меня сложилось впечатление, что он здесь не отбывал срок, а серьезно работал, Причем, отнюдь не простым технологом, - в этой официальной ипостаси я его фактически не знал, - а руководителем.
  Вот только руководителем чего? Думалось, - если он не директор Арзоны, то один из соучредителей - это точно. Недаром он узнавал новости "с воли" быстрее начальника колонии. Да и организовать любое мероприятие в зоне, типа охоты на живот некоего Раца - ему раз плюнуть.
  Почему он жил с нами? Почему положение нашей пятерки стояло особняком? Остальные заключенные жили в двух длинных бараках и спали на двухъярусных лежаках. У нас условия выглядели комфортнее.
  Почему я попал именно сюда? И почему именно я?
  
  ...Наверное, эти вопросы отражались в моих глазах в тот вечер, когда я посмотрел на нашего предводителя, появившегося в бараке перед отбоем.
  Филин сел за стол напротив моей кровати, ухмыльнулся и приблизил свое лицо ко мне. Линзы очков увеличивали его неподвижные зрачки.
  - Ты умный мужик, Рац, - сказал он тихо. - Наверняка думаешь, что тут что-то не так. В зоне условия почти что курортные, и компания наша подобралась, мягко говоря, странная. Так ведь? Молодой вор-"щипач", доморощенный ниндзя, мужик-технарь и богобоязненный бродяга - под крылышком достаточно интеллигентного криминального авторитета. Пока тебе хватает соображаловки не задавать вопросы и терпеливо ждать. Это правильно. Всему свое время...
  
  "День щипача".
  
  Кроме "дней опасности" у нас проводились и "дни щипача". В начале ноября Филин выдал Корейцу, Попу и мне по десятирублевой юбилейной монете и сказал:
  - Ваша задача - сохранить червонец у себя в целости и сохранности в течение суток. Условие игры - не прятать монету на территории, а держать при себе. Хоть в кулаке, хоть подмышкой, хоть за щекой, хоть в заднице, - только не в кишечнике. Ну, а задача Щера - украсть эти червонцы без шума и пыли. Я сам участвую в мероприятии - хочу потренировать свою бдительность.
  И показал свою монету.
  - Смотри, - предупредил он Щера, - не разрешаю применять акции отвлечения, вредные для здоровья участников игры. Кстати, - обратился он ко всем нам, - каждый червонец индивидуален. Там разные российские регионы выгравированы на ободке. Советую каждому сохранить свою монету, у меня все записано.
  Целый день я ходил, подозрительно косясь на Щера, если он был неподалеку, и внимательно озирался, если его не было видно. Парень лишь скалился в ответ своим щербатым ртом.
  Постоянно и внимательно проверяя, на месте ли монета, я не представлял себе, как можно украсть вещь у человека, предупрежденного о будущей краже и даже знающего, кто будущий похититель.
  Меня беспокоила только ночь, ведь во время сна ворам - раздолье.
  Но я придумал хитрый трюк. Спаял из плотного полиэтилена маленький мешочек, прошил его суровой ниткой, засунул туда червонец. На сон грядущий положил мешочек за щеку, нитку привязал к уху, - подстраховался, чтобы не проглотить монету. Ухо положил на подушку и долго настраивал себя на мгновенное пробуждение, если во время сна меня кто-нибудь коснется.
  Утром я не сразу сообразил, почему меня за щекой безболезненный флюс. Быстро сунул пальцы в рот - червонец был на месте, а мешочек и нитка - целы.
  Зажал монету в левом кулаке, я с грехом пополам помылся, почистил зубы и гордо сел за стол, где уже сидели мои партнеры по игре.
  У Корейца вид был непроницаемый, Поп выглядел смущенным, Филин строго поглядывал на всех присутствующих - не дать, не взять, птица, именем которой его прозвали.
  Зато Щер с утра еще больше смахивал на Есенина. Невинная лазурь в глазах, поэтическая улыбка на губах, - даже солома волос причесана. И это меня насторожило. Я вроде ощущал в кулаке свою монету, но все-таки чувствовал некоторую неуверенность.
  - Так, по тебе, Поп, все видно, - сказал Филин. - Когда прокололся?
  - Да уже вчера утром.
  - Стоп, после построения тебя схватил за бороду твой старый недруг Есаул.
  - Да, этот казачина уже давненько не дает мне покоя. Все проверяет мое христианское смирение. Чуть что - за бороду.
  - А Щер, конечно, был среди разнимающих. И червонец был спрятан под бородой? Ну, ладно, с тобой, Поп, все ясно. Садись, двойка. Кореец, что у тебя?
  - Мистика какая-то, - сказал Кореец. - Вы все знаете, умение сосредоточиться - основа моей работы. Я усложнил себе задачу, и весь день держал монету в кулаке. На вечерней тренировке я работал с маленькой грушей, отрабатывал блоки. Потом сел отдохнуть. Чувствую - что-то не так. Не ощущаю ничего в кулаке. Проверил под грушей - нет монеты. И вроде вокруг никого не было.
   Все посмотрели на Щера. Тот был безмятежен.
  - В бою посторонние мысли отбрасываются, - сказал он. - А к тренировкам ты относишься очень серьезно.
  Кореец встал и, сложив руки на груди, поклонился юнцу.
  - Ты повысил мой уровень знаний о себе, - торжественно проговорил он.
  - Признаюсь, Щер, ты и меня одурачил, - сказал Филин. - Чтоб не терять авторитета в компании, я не расскажу о своем конфузе. Рац, кончай вертеть монету. Дай, посмотрю, чья она.
  Все посмотрели на меня. Я уже не был уверен в своем успехе, и поэтому скромно передал свою монету Филину.
  - Так я и думал, - пробормотал тот, придирчиво изучив червонец. - Это монета Попа.
  - Но когда? - вырвалось у меня. - Когда заменил?
  Щер ухмыльнулся.
  - Меньше сосредотачивайся на полном подносе в столовой. Ах, это предвкушение покушать...
  Хихикать присутствующие не стали, и я им был благодарен. Но Кореец, - очевидно по привычке, - не преминул показать два пальца.
  Оценку я понимал.
  Не понимал только, зачем использовать гениальное знание людей для воровства.
  Потом я узнал больше о юном "щипаче" и, - в который раз! - скорректировал свое мнение о нем.
  
  ***
  
  Время шло. Мой "зонный" статус меня устраивал, и я старался быть хорошим учеником. День за днем буквально вколачивал в себя стойкую привычку - видеть, оценивать, прокручивать варианты своих действий в случае изменения обстановки.
  В декабре Кореец стал учить меня приемам физической реакции на опасность. Тело мое находилось в прекрасной физической форме. Вот только сердце жило все в том же, "деревянном" состоянии. Может, для учебы это было к лучшему, потому что учили меня разным приемам. И самые эффективные из них выглядели "грязновато", - с моей "дотюремной" точки зрения.
  Конечно, боль в душе притупила былые представления о человеческих отношениях. Вообще-то, я и раньше понимал, что зачастую этика - это лицемерная условность.
  Но моя жена считала нужными и приятными многие условности в жизни. И действительно, если сердце не напряжено, приятно смотреть на белый снег и при этом не думать об осенней грязи под ним.
  Милка моя, чистая душа...
  
  Социобеседа.
  
  Понятно, что я был не только наблюдающим субъектом, но и объектом наблюдения. Ловил на себе внимательные взгляды, - начальников, каких-то малознакомых людей и даже охранников. Очевидно, где-то шел анализ моей подготовленности к чему-то.
  И вот в феврале меня вызвали в кабинет начальник производства. Когда я вошел, в кресле сидел Филин, и это наводило на определенные мысли. На столе лежали какие-то чертежи, формуляры, технические паспорта.
   - Садись, - показал на стул Филин. - Разговор будет серьезный. Хочу дать тебе кое-какое задание, но сначала надо обсудить некоторые общие вопросы. В Арзоне ты уже более полугода, живешь неплохо, жизни тебя учат большие мастера этого жанра. Насколько я знаю, с головой у тебя все в порядке, и ты, наверно, понимаешь, что все делается не просто так.
  Он направил на меня строгий блеск своих линз. Очевидно, на моем лице отразилось то, чего Филин и ожидал, поэтому он кивнул головой и сморщил щеки в усмешке.
  - Не бойся, я не требую от тебя крови, чтобы подписать ужасный дьявольский контракт, - голос Филина звучал ехидно. - Приоткрою одну тайну: вообще-то людей посылают в тюрьму, чтобы они отбывали срок. Работа для них - вторична. Но у нас нормальные мужики начинают работать, как говорится, с душой. Потому что здесь никто не предлагает то, чего не хочется. Почему? Моральные принципы тут не причем. Просто, еще Гомер учил - труд по принуждению непродуктивен. А наша продукция должна быть самого высшего качества.
  Из речи оратора исчезли блатные слова-паразиты, - что подтверждало серьезность разговора.
  Сняв трубку, Филин буркнул в нее:
  - Профессор, подходите.
  Через минуту дверь открылась, и вошел высокий пожилой человек в безупречном сером костюме. Вслед за ним, - неожиданность для меня, - вошли Кореец, Щер и Поп. Все уселись за стол и, как по команде, посмотрели сначала на Филина, потом на меня.
  - Некоторые кореша, - обращаясь ко мне, Филин повел рукою вдоль стола, - тебе известны. А этого господина зови просто - Профессор. Больше о нем вам знать и не надо. К тому же, когда он заговорит, вы узнаете его лучше. Профессор - вам слово.
  - Не люблю речей! Беседы - лучше, - улыбнулся только что представленный господин. Когда он улыбался, его серое, но правильно скроенное лицо светлело и становилось почти красивым.
  - Посему, - продолжал Профессор, - я не буду вскакивать с места и размахивать руками. И не буду обзывать вас господами или товарищами заключенными. Некоторые из присутствующих со мной немного знакомы и знают, что я профессор психологии, а значит, обязан быть знатоком в области человеческих отношений. Среди нас есть человек, который меня ранее не слышал, поэтому, сначала для некоторых из вас я, возможно, повторюсь - простите заранее!
  Лицо Профессора снова осветилось улыбкой, и он продолжил:
  - Светослав Владимирович Рац, по прозвищу Рац, получает сегодня задание, которое, в случае успешного выполнения, можно будет назвать и другим словом - предназначение. Естественно, у него есть вопросы и сомнения, которые, возможно, остались и у других сидящих за этим столом. Мы с руководителем вашей пятерки не скрываем нашу заинтересованность в ваших услугах. Но что подразумевается под словом "мы"? Имею право сказать следующее. Мы, - надеюсь, теперь и вы тоже, - конструктивная, по нашему мнению, группа людей, которая противостоит другой - деструктивной. Опять же - по нашему мнению.
  Профессор упер указательный палец левой руки в переносицу и пробормотал:
  - Тяжело объяснять что-то, если необходимо многое скрыть. Но я попробую.
  Весело оглядел нас и продолжил:
  - Оценка групп, партий или отдельных людей всегда субъективна. Российского доблестного разведчика в другой стране назовут презренным шпионом, и будут по-своему правы. А если силам, имеющим реальную власть, противостоит какая-то группировка, как ее называют официально?
  Вопрос был явно риторический, поэтому оратор ответил на него без паузы:
  - Правильно, бандой. Кстати, что плохого в слове "банда", которое означает связка? Другое дело, что в приватных душах это понятие вызывает чувство омерзения и страха. Суть подобных группировок ассоциируется с рабским подчинением и грубым насилием, - как внутри группы, так и по отношению к внешнему миру. У нас...
   Тут оратор замолчал и рукой обвел всех нас, сидящих за столом. Сей широкий жест он завершил на окне, выходящем в Арзону.
   - ...в нашем формировании нет принципов насилия и рабского подчинения! Терроризм мы ненавидим, и вообще политику понимаем, как надстройку экономики. Это, как говорится, - "по умолчанию". Значит, мы не банда в широком понимании этого слова. А вот некоторые группировки даже при официальных властях,...но не будем о печальном.
  Профессор снова посмотрел в глаза каждому из нас по очереди - определял степень нашего понимания.
  - Предвижу вопросы, - продолжал этот немного странный знаток людских душ. - А не демагогия ли, - наши местные принципы? И вообще, как можно добиться слаженности и секретности работы целой организации, не прибегая к методам устрашения? На первый вопрос не отвечаю, только хочу спросить тех, кто с нами уже работал. Щер, Поп, Кореец, сколько раз вас здесь устрашали или, хотя бы, шантажировали? А сколько раз вам давали ненавязчивые мудрые советы? Ответ - в ваших глазах. Второй вопрос более сложен, поэтому позволю себе небольшое лирическое отступление. Христианство твердит нам о слабости духа человеческого. Среди христианских семи смертных грехов нет трусости, нет подлости, нет предательства. Но почему-то присутствуют не самые страшные для общества грехи, такие как чревоугодие, лень, прелюбодеяние. Ну, и, конечно, самый страшный грех, всегда неугодный и опасный для власти - гордость, которую даже назвали по-другому - гордыня. По нашему мнению, подобная оценка греховности ставит понятие человечности с ног на голову. Конечно, зачастую нормальный, даже хороший человек, может трусить. Чем легко запугать подобного человека? Жестокостью. Теперь представьте себе организацию, в которой за некоторые проступки грозят смертью. Да, определенный порядок будет. Только будет ли он надежный? Сообщество легко запугиваемых исполнителей - отличная почва для предательства. Помните, в голливудских боевиках - на слова "я вам не скажу, потому что меня убьют" следует: "Может, тебя и убьют потом, а я убью тебя сейчас". И что?
  Профессор сделал эффектную паузу, глотнул из графина и снова весело оглядел нас. Все ответы на свои риторические вопросы он читал в наших глазах. Мы понимали это и, естественно, не торопились отвечать ему.
  - Вот-вот, - улыбнулся Профессор. - Здесь очередной психологический тупик. Как надо устрашить человека, чтобы отступили другие страхи? Верующих пугают загробными вечными муками, мол, они страшнее сиюминутной смерти. Атеистов пугают уничтожением всего, что им дорого в этой жизни. Но это - не выход из тупика под названием "чей страх страшнее". Система, построенная на страхе, обречена на провал, рано или поздно.
  Последнюю фразу наш спонтанный лектор подчеркнул нарисованной в воздухе буквой "Х". Я смотрел на людей, сидящих за столом, и в очередной раз пересматривал свое представление о них. Прожженный бродяга-бомж, юный вор-"щипач" и уличный драчун - все они заинтересованно глазели на нашего лектора. Хотя тот перешел на почти научную социальную терминологию.
  - То есть, - говорил Профессор, - формирование из "паханов", "фраеров", "мужиков", "шестерок" и "петухов" нам не подходит. Организация из генеральных директоров, безликих клерков и уборщиков дерьма - фактически то же самое. Но как сделать так, чтобы люди работали не на страх, а на совесть? Сплотить их идеей, верой во что-то? Как это бывало во времена всяческих революций. Светлые идеи равенства, братства, всеобщего благоденствия поднимались на щит, объединяли людей, заставляли их совершать невозможное, идти на мученическую смерть, и так далее, и тому подобное. Но люди, которые умеют думать и анализировать, заметили: объединение людей по принципу "старое порушим, светлое построим" - недолговечно. Оно вызвано отчаянным положением одних людей, и гнусной расчетливостью других, - тех, которые затевают переделы власти в свою пользу. В результате, - даже в случае общей победы, - одни люди погибают, другие - опять в дерьме или в ярме, а третьи используют победившую идею для благоденствия, - не для всеобщего, естественно. Так что и этот вариант построения нашей банды...
  Тут Профессор ухмыльнулся и многозначительно помолчал. Этой паузой я воспользовался, пробормотав:
  - Может, ватаги?
  Оратор не обиделся, что его перебили, более того - он обрадовано посмотрел на Филина и воскликнул:
  - Отлично, как это я сам не догадался? Чисто русское слово, один из корней "га" - путь, движение! Подходит! Теперь ваша группа - оперативная Ватага! Но о чем я говорил?
  - Вариант построения нашей Ватаги...- подсказал Щер.
  - Да, страх или обман нам не подходит, - продолжил свою речь Профессор. - Нам нужно стойкое крепкое объединение людей достаточно умных, чтобы понимать все, о чем я сейчас рассуждаю. И вот я подхожу к ответу на ваш вопрос, не высказанный, но витающий в воздухе. По какому качественно новому принципу можно привязать к себе людей самостоятельных, гордых в душе, сообразительных,... короче таких, которых властные структуры обычно опасаются, но от которых только и может быть польза для уважающей себя организации?
  Профессор встал, прошелся вдоль стола и посмотрел на часы.
  - Эх, про собаку говорят, что она умеет слить все свои чувства и мысли в один звук, - задумчиво пробормотал он. - Увы, человеку этого не дано, даже такому, который в риторике собаку съел. Поэтому придется вам послушать еще одно лирическое отступление. Может, сделаем перерыв минут на пять? Никто не курит?
  - Среди нас нет фраеров, имеющих дурацкую привычку глотать вонючий дым, - провозгласил Филин. - А вот свежий воздух мы любим.
  Он встал, распахнул окно настежь. Публика за столом оживилась. Щер встал и сделал несколько физкультурных движений, Поп перебрался в ближайшее кресло и развалился там. Лишь Кореец не тронулся с места. Приглядевшись, я увидел, что он умудрился расположиться на стуле в своей любимой "лотосной" позе и сидит, как всегда, с закрытыми глазами.
  - А вот слегка стимулировать свою умственную деятельность можно, - сказал Филин и вынул из сейфа початую бутылку с коньяком.
  Стаканы стояли рядом с графином. Кореец пить не стал, остальные, включая Профессора, выпили.
  - Моей речи осталось максимум на полчаса, - заявил Профессор. - Так что не отчаивайтесь.
  - Ну, тогда чего резину тянуть? - Филин захлопнул окно. - Ладно, бородач, сиди там, - сказал он встрепенувшемуся Попу.
  - Итак, - продолжил свое выступление Профессор, - даю историческую справку. Древние славянские общины не строили иерархических лестниц. Когда наступало время сплотиться для какого-то общего дела, они определяли человека, достойного править ими. Определяли - по его славе. Правит - славный, вот в чем смысл слова "православие". Причем славился избранный правитель явно не убийствами и грабежами, а здравомыслием и гражданским мужеством. И он брал на себя бремя ответственности, не требуя себе благ. Такая вот дурная языческая традиция, по мнению современных цивилизованных правителей,... но я опять отвлекся. Некоторые ученые утверждают, что в славных людях был развит ген, присущий древним расам. Его можно назвать геном выживания расы, а можно и попросту - внутренним кодом чести, совестью, как угодно. То есть в людях сидело нечто, противное подлости! Как в волке сидит что-то противное убийству себе подобного, когда тот демонстрирует свою беззащитность. В последние тысячелетия этот ген, ослабленный искусственными религиями и смешением рас, стал препятствием для выживания людей, им обладающих.
  Профессор опять внимательно изучил наши физиономии, ища на них понимание. И, очевидно, удовлетворился результатом проверки, так как продолжил:
  - Но природа устроена таким образом, что даже ненужные в данный момент гены постоянно возрождаются в отдельных особях. И когда неблагоприятные условия остаются, у людей с "геном расы" - непростой выбор. Путей у них, собственно, два: идти наперекор своей врожденной совести или существовать под пятой тиранов, не обремененных подобным генным "недостатком". Некоторые выбирают первый путь, и кошмарные психологические стрессы им обеспечены - читайте Достоевского. Другие предпочитают сидеть в жизненном болоте и просить судьбу, чтобы она не ставила их перед необходимостью идти против своей натуры. Короче, я подошел к самому главному. Мы - именно такие люди, и создаем наше сообщество из себе подобных.
  Очевидно, в глазах присутствующих отразилось явное сомнение, поэтому Профессор быстро произнес:
  - Да, да, это выглядит неправдоподобно. Тюрьма, люди с сомнительной репутацией, у некоторых за плечами кражи, даже убийства. Кореец, Рац, вы же убивали? Шер, Поп, вы крали? Но ваши биографии тщательно проанализированы - на предмет свершения подлых поступков. Конечно, понятие подлости сейчас искажено, но внимание уделялось особым случаям! К примеру, вам предоставляется возможность добиться своей цели легко, безнаказанно, даже без осуждения окружающих. Но при этом наносится вред людям, - пусть вам незнакомым или даже противным. Вы всегда выбираете другой путь решения задачи - пусть тяжелый, опасный, но, главное, в согласии со своими понятиями. Поройтесь в своей жизни, может, даже сами удивитесь, но у вас, в основном, так и было.
  Очевидно, чтоб мы вспомнили, оратор сделал паузу и добавил:
  - И - во-вторых. Тюрьма с уголовными преступниками - это место, в котором обычно не ищут политических оппонентов. Поверьте, социальные структуры "на воле" кишат филерами. Но обратите внимание, - даже здесь, и даже с людьми, которые не приемлют предательства, - мы не пренебрегаем мерами предосторожности. Если кого-то из вас проколют, он сможет назвать только четверых. Не обижайтесь, - сейчас существуют препараты, против которых любая воля бессильна. Однако, не буду "петь осанну" Ватаге. Вообще-то, трезво говоря, вас отобрала и просит помощи группировка, преследующая свои корыстные интересы. Не скрываем, что получаем дивиденды в случае даже локальных промежуточных успехов. Но - искренне уважаем людей, работающих на нас. Они свободны в выборе, а если выбрали нас, то получают по труду. Кореец, твой счет в банке вырос после последней операции?
  - Да, - лаконично ответил Кореец.
  - Отвечай честно, сумма тебя устроила?
  - Я получил раза в три больше, чем ожидал.
  - Тебя заставляли делать что-нибудь, противное твоим убеждениям?
  - Нет.
  - Щер, Поп, вы подтверждаете слова Корейца?
  Юноша и бородач дружно закивали.
  - Рац, тебе понятна ситуация? - обратился ко мне Филин.
  - Более или менее, - честно сказал я. - В голове сумбур.
  - Это - от новых впечатлений, - влез в разговор Профессор.
  - Мне понятно, - продолжал я, - почему лучше работать с людьми, обладающими этим самым геном,... то есть кодом чести. Но чем мы вам полезны практически?
  - Елки-палки, - Профессор хлопнул себя по голове. - Толкаю вам заумные речи, а не сказал о самом главном, причем - из области моих научных достижений. Может вы не заметили, но у вас пятерых есть еще нечто общее, кроме пресловутого гена. У вас есть таланты, может, в чем-то специфичные, но выходящие за грани возможностей большинства людей. Иногда сознательно, чаще - неосознанно, но у вас проявляется так называемое "чувствознание" ситуации. И в критических ситуациях качество и быстрота вашего мышления только возрастает. По результатам многолетних исследований я вывел научный постулат: такая разновидность мышления присуща только людям с тем самым пресловутым геном выживания расы.
  Мы не заметили, что уже не сидели, а стояли за столом. Столько интересного о себе мы не слышали за всю нашу жизнь. А исследователь душ продолжал:
  - Это теперь даже не постулат - это аксиома! И у этой аксиомы есть леммы. Такие люди любят учиться, то есть всегда стремятся к самосовершенствованию. Такие люди никогда не бывают так называемыми "энергетическими вампирами", они ищут силу только в себе. И еще: в любви они - однолюбы.
  "Инфу" следовало переварить. Поэтому все молчали.
  - Через десять минут - конец рабочей смены, - провозгласил Филин. - Нам пора очистить помещение. Профессор, спасибо за лекцию. Прощайтесь...там, за дверью конвой, вас проводят на волю. Щер, Кореец, Поп - на рабочие места. А вас, Штирлиц, то есть, Рац, попрошу остаться. Чтобы собрать документы на столе и отнести их в свой сейф. Завтра ты начнешь внимательно их изучать. Вводную получишь здесь в девять утра.
  Так у меня появилась "сверхурочная" работа.
  
  ***
  
  После вечерней поверки мы упали на койки, понимая, что сегодня без разговоров нам вряд ли обойтись. Но молчали. Обдумывали свои темы. К тому же не было Филина, без которого разговор - неинформативный, а значит, пустопорожний.
  Когда лидер нашей пятерки вошел в комнату, он, будучи одним из нас, сразу понял, что к чему.
  - Задавайте ваши вопросы, - заявил он. - Но не более двух на брата. Излагайте содержательно, но лаконично. Стоп, не все сразу - давайте по старшинству.
  Поп задумчиво погладил свою бороду и сказал:
  - То, что мы слышали,... мы могли бы об этом догадаться, но - плохо знаем друг друга. Почему?
  - Мой талант, - судя по движению розовых щек, Филин ухмыльнулся, - это не только умение распознавать в людях самобытность умственного и душевного развития, а также - умение руководить такими людьми. Вот я и подумал, раз вы любители решать все самостоятельно, то о своей личной жизни расскажете, когда захотите.
  - Вопрос второй, - произнес бородач. - Не кажется ли вам, что Профессор наукообразно доказал, что в нас есть искра божья?
  - К чему опять клонишь? - высоко поднял кустистые брови Филин. - Как понимать - искра божья? Благодать от кого-то? Или природный задаток, позволяющий хоть немного приблизиться к божескому восприятию мира? Я думаю, к истине ближе второе предположение. Рац, что у тебя?
  - А мне все-таки непонятно наше положение относительно других, - сказал я. - Мы что, такие полезные? Почему ты живешь с нами? Ну ладно, Кореец или Щер могут оказать определенные услуги в каких-нибудь акциях, но мы с Попом,...вообще, кто мы такие против современных технологий и вооружений?
  Филин опять сморщил свои розовые щечки.
  - Ты задал три или четыре вопроса? - ехидно осведомился он. - Ну, ладно, ты у нас самый необстрелянный, поэтому отвечу на все. О вашей истинной полезности вы пока судить не можете. Потому что сами о себе толком не знаете. Кстати, касается всех присутствующих. И меня, и Профессора... Я нахожусь с вами не только, чтобы руководить. Я должен понять, на что каждый из вас способен, и - по возможности помочь этим способностям развиться. Подробнейшие отчеты о своих наблюдениях и действиях я направляю специалистам типа Профессора. Что касается большинства остальных людей в Арзоне, их полезность для нас, - как бы это сказать, - больше потенциальная. Пока. Но не потому, точнее, не только потому, что возможных талантов у них меньше ... Древний ген, он - связывает человека, обволакивает обязанностями, ответственностью за тех, "кого приручил", - по Экзюпери? У нас, пятерых, на данный момент эмоциональная привязка к жизни ослаблена. И, к тому же, жизнь, ломая нас, немного изменила наше отношение к ней. Все пятеро, мы стояли перед выбором: не убьешь убийцу или не украдешь у вора - реально пострадают невинные люди. То есть, с одной стороны, мы обладаем этим самым внутренним кодом чести, а, с другой - больше приспособлены к окружающей реальности. Вот в чем практическая полезность нашей ...Ватаги. Остальные обитатели зоны плохо проверены жизнью, и неизвестно, как поведут себя в критических ситуациях. Конечно, определенная работа с ними ведется, но непосредственного участия во внешних акциях они пока не принимают. Они - как узкие специалисты, обслуживающие процесс, плохо представляя истинную суть работы.
  Филин осмотрел присутствующих. Зрачки его в линзах очков смотрели строго, но щеки опять сморщились в усмешке.
  - А по поводу современных технологий и вооружений... - вы в курсе, что за ними всегда и везде стоят люди? А там, где люди, Поп, к примеру, полезен больше, чем любая "супертехнология" или любая пушка, - шеф повернулся ко мне. - А как работает Поп, ты еще не видел, так как он принципиально не проявляет свои таланты во взаимоотношениях с близкими людьми,... да и с другими - только в случае оправданного обоснования. А тебя, Рац, мы тоже задействуем, не волнуйся. Кореец, твоя очередь!
  Наш "старградский самурай" уже давно сидел на кровати в своей позе. При обращении к нему он приподнял веки и тихо спросил:
  - Как вы видите наше будущее?
  - Вопрос расплывчатый, но полезный, - резюмировал Филин. - Отвечу так: все вы сейчас в неволе на определенные сроки, которые, в идеале совпадут со сроками нашего негласного контракта. Выйдете отсюда - можете порвать с нами. Если захотите. Естественно, кое-какие обязательства вы на себя примете. И будете их выполнять, без сомнения. Если кто-то из вас выберет тихую жизнь - мы не против. Более того - поможем. Не скроем, - возможно, поначалу за вами ненавязчиво понаблюдаем. Живите себе, как хотите. Но такая жизнь обычно устраивает тех, кто не хочет тревожить родных и близких,... тех, кто любит, и любим. Или тех, кто хочет заниматься лишь простыми бесхитростными делами, и кому нет дела до собственного самосовершенствования. Такие люди в зоне есть, среди малопосвященных. А вы - такие?
  - Больше у меня вопросов нет, - объявил Кореец.
  - И у меня только один вопрос, - начал Щер. - Что там Профессор сказал по поводу "однолюбия"? Мне, к примеру, нравятся очень многие девушки и женщины, причем, и блондинки и брюнетки.
  - И ты со всеми ними спал? - спросил Филин.
  Юноша смутился.
  - Нет, но не прочь бы...
  - Это в тебе играет молодая кровь, - неожиданно для всех влез в разговор Поп. - Женщины на то и женщины, чтобы вызывать у мужиков желание. Другое дело, лезть к нормальной девушке без любви - это не по-мужски, ответственность за свои шалости надо иметь. Ну, а лезть на "шалаву" - будто пить из помойного ведра...
  - Геть, помолчи, борода, - прикрикнул Филин. - Тоже мне, специалист по женщинам нашелся. Но сказал в целом правильно. Щер, скажи честно, были случаи, когда красивая женщина была не прочь с тобой уединиться, а тебя вдруг охватывала неуверенность, и ты избегал интимного общения?
  Щер опустил глаза и растерянно почесал в затылке.
  - Ну вот, - сказал Филин. - Значит, ты такой же, как мы.
  - Только молодой, - добавил Поп.
  Филин взглянул на часы и поднял руку кверху, предлагая нам замолчать.
  - Финиш беседы, как по заказу, - шепнул он.
  И действительно, вдали зазвучал гонг отбоя, и Арзона погрузилась в темноту.
  
  Мероприятие "Свеча".
  
  Но заснуть не удавалось. Разбуженные Профессором мысли суетились в голове, как перезрелые невесты перед завидным женихом, - если на передний край вылезала одна, ее тут же вытесняла другая.
  Судя по тому, как покашливал Поп и возился в постели Щер, я догадывался, что и остальным "ватажникам" не до сна.
  А Филин это знал по праву шефа. Поэтому никто не удивился, когда он заявил:
  - Ладно, парни, вам все равно не спится, поэтому поиграем в игру, которая, надеюсь, станет регулярной. Вообще-то я хотел провести ее завтра, чтобы профессорские речи успели утрястись в ваших головах.
  Кряхтя, Филин пошарил в своей тумбочке, чем-то звякнул, чиркнул спичкой, и наш стол осветился мерцающим пламенем свечи.
  Ай да начальник! Мы выскочили из кроватей и уселись за столом, заглядывая Филину в очки. И видели там только отблеск горящей свечи, на которую задумчиво смотрел наш шеф.
  - А вот и рабочее название для мероприятия - "Свеча", - пробормотал он. Затем осмотрел наши физиономии и спросил:
  - Вы посещали нашу тюремную библиотеку?
  Ответа дожидаться не стал:
  - Знаю, знаю, просматривал ваши учетные карточки. Не удивил тематический выбор?
  - Удивлял, - ответил за всех Поп. - Сейчас - не очень.
  - Умные ребятишки! - восхитился Филин. - Книги там, - как бы выразиться короче, - из разряда популярно-научно-фантастически-философских. Вы читали их, просматривали, и наверняка вам что-то запало в душу, отложилось в памяти намертво. Чья-то мысль, чей-то поступок... В соответствии с тематикой каждый из вас должен поделиться мыслями с другими. Ложные скромности - сдайте в гардероб! Сегодняшняя тематика - воображение человека. Начну первым, чтоб вам было проще.
  Порывшись в карманах жилетки, - когда успел надеть? - Филин извлек записную книжку. Он не любил современные электронные органайзеры и предпочитал именно такие маленькие книжечки в комплекте с миниатюрной авторучкой.
  - Прошу извинить старика за шпаргалки, память уже не та, - ухмыльнулся шеф, отлично помнивший любые мелочи работы и быта всей нашей пятерки. - Итак, даже советский профессиональный философ Александр Петровский признал, что роль фантазии в построении научных теорий - "принципиальна и никак не менее значительна, чем роль логики". Что уж говорить о древней философии? В учении, именуемом "Агни-йога" говорится: - "интеллект не есть мудрость - чувствознание есть мудрость, интеллект есть просто рассудок". Философ Иммануил Кант заявлял, что бессознательное - "акушерка мыслей". Соратник Дарвина Френсис Гальтон даже утверждал, что лучшее из того, что дает нам мозг, совершается независимо от сознания. Более того, некоторые философы даже противопоставляли рассудок воображению. Академик Вернадский в книге "Живое вещество" связывал отрыв человека от природы с его умением рассуждать. Артур Кестлер вообще полагал, что человеческий мозг - жертва эволюционного просчета, а Анни Безант в своих лекциях доказывала: лишь интеллект склонен к вражде, ибо он утверждает себя как величину, отдельную от природы.
  Филин сверкнул на каждого из нас веселыми бликами от очков.
  - Ну, что у вас по этому поводу есть? Начинаем опять по старшинству.
  
  Поп откашлялся в бороду и сказал:
  - Трудно сказать что-то новое таким эрудитам, как наш шеф. Я не сторонник мнения, что Библия содержит все, что верующему человеку нужно...
  Филин явственно хмыкнул, но Поп, будто не обратив на это внимание, спокойно продолжил:
  - Но вот уважаемый мною христианский теолог Августин Блаженный был убежден в том, что вся христианская философия чревата одной ересью - она превозносила власть разума как высшую силу человека. Цитирую мнение Августина: " разум - одно из сомнительных и неопределенных свойств человека, покуда он не просвещен божественным откровением".
  Тут бородач повернулся к Филину и спросил:
  - И чем такое мнение отличается от тех, что ты изложил?
  Было видно, что идет продолжение давнего спора.
  Филин сморщил щеки в улыбке и сказал:
  - По сути - ничем, а вот насчет откровения...мне кажется, оно не от бога, а от самого Августина.
  - Ну, да ладно, - не стал спорить Поп, очевидно имевший "в загашнике" еще несколько аргументов для продолжения дискуссии. - Почитал я тут "Основы миропонимания новой эпохи" модного эзотерика и атеиста Клизовского. Он доказывает: человек - часть космической энергии, часть осознания высшей материи. А две тысячи лет назад Христос говорил: "Царство божие внутри нас".
  Оратор многозначительно посмотрел на Филина, который не преминул возразить:
  - В "святых" высказываниях много туманного словоблудия, чтобы слушателям можно было трактовать, как захочется. Замени слово "царство божие" на слова "природа", "космос", "мироздание" - смысл высказывания не изменится.
  - Может быть, - изобразил христианское смирение Поп. - Позвольте мне закончить выступление цитатой великого ученого Блеза Паскаля. Я еще не успел ее выучить дословно, поэтому...
  Он достал из тумбочки потертую синюю тетрадку, полистал замусоленные страницы и благоговейным шепотом зачитал:
  - "Когда я размышляю о кратковременности моей жизни, поглощаемой предшествующей и последующей вечностью,... о ничтожности пространства, которое я наполняю и даже которое я вижу, погруженное в бесконечную неизмеримость пространств, которых я не знаю и которые не знают меня, то содрогаюсь при мысли о том, по чьему велению и распоряжению мне назначено именно это место и время..."
  Поэтическая гулкость высказывания звучала в наших ушах еще несколько мгновений.
  Ну и хитрец, этот Поп! Пытается доказать версию единобожия, но не только с помощью христианских теософов, фанатично верующих, а потому скучных.
  Умный ход оценил и Филин.
  - А кто говорит, что среди истово верующих не бывает одаренных людей? - буркнул он. - К тому же никто не спорит, что в мире есть что-то, недоступное нашему пониманию. Но причем тут Иегова или Христос? Короче, половина свечи уже сгорела. Рац, твоя очередь!
  
  - Вы все знаете меня как технаря, по сути, - начал я, взглянув на мерцающую свечу. - Но я всегда любил фантастику. Во времена моего детства в моде была научная фантастика. Однако малоталантливые произведения типа "изобретена радиосвязь с радиусом действия не двести, а две тысячи километров" - меня не привлекали. Качественная глобальность фантастической идеи или человек внутри фантастической ситуации - это намного интереснее! Поэтому моими кумирами были Станислав Лем, братья Стругацкие, Рэй Бредбери, Роберт Янг и прочие авторы, сочетавшие поэтическое и научное восприятие мира. Сейчас я стал немного понимать причины такого интереса. Извините за длинное вступление. В книге Пушкина и Дуброва "Парапсихология и современное естествознание" введено понятие новой науки - когнитивной биофизики. Когницио, по латински - познание, осознание, био - жизнь. Такое вот жизненное осознание. По этой науке современные физико-математические процессы микро- и макромира можно объяснить гуманитарными понятиями. Вот, к примеру, в физике установлен факт одновременного пребывания электрона в двух различных точках пространства. Как это? Или вот биология - естественная наука, а не может отличить живую материю от неживой. Ведь нуклеиновые кислоты имеют одинаковый химический состав, как в живом, так и в неживом организме. И меня "зацепила" мысль: естественные науки изучают только вещество, в то время как еще древнегреческие философы отмечали, что все объекты мира включают в себя по меньшей мере два одинаково реальных компонента - вещество и форму.
  Взглянув на слушателей, я увидел в глазах Корейца, Попа и Щера выражение, свойственное людям, слушающим красивую иностранную песню, - душой что-то понимаешь, а умом - увы! Даже Филин выглядел человеком, знающим лишь некоторые слова этой песни.
  - Да поймите же, - воскликнул я. - Вот, к примеру, песок - вещество. И в какую бы тару его не закладывать, какую бы форму ему не придавать, он - все равно - песок. Неживой. А живое существо состоит вроде бы из обычных веществ, но попробуй, кардинально измени его форму! Тут ему и "кирдык"! Доходит? То есть все живое воспроизводит каждую свою клетку как частицу единого целого внешнего вида, - формы, - организма! Это вторая стадия развития, - от неживого к живому. Можно продолжить тенденцию, экстраполировать ее. Получится, форма, а точнее - образ, восприятие! - может выразиться через любое вещество. И это не будет менять суть этого живого. То есть, человек, используя волновые свойства вещества, сможет оживить плод своей фантазии...
  Посмотрев на напряженные лица слушателей, я махнул рукой.
  - А что, - вдруг сказал Щер. - Это же, как в сказке. Гикнул, топнул, ударился оземь - и обратился ясным соколом!
  - Вот, вот, - обрадовался я. - Получается, что когнитивная биофизика может дать нам ключ к подобным превращениям. Надо только знать, как это делать. И информация об этом, наверное, хранится в пространственно-временном виде. Чистый ученый-компьютерщик Евгений Луценко написал научную книгу-реферат, которая называется "Гипотеза о мировом компьютере, ментальном программировании и НЛО". А что? Информация обо всем хранится в космосе, - с помощью, предположим, почти реально вычисленных частиц, - тахионов или лептонов. Нужно просто знать кодовые слова, точнее, образы, вызываемые этими словами.
  - Сезам, - предположил Поп. Все заулыбались.
  - После речей Раца наши грезы стали более научными, - сказал Филин то ли в шутку, то ли всерьез. - Но свеча тает, и слово берет Кореец.
  
  - Слушая вас, - начал Кореец, - я понял, что наш хитрый шеф недаром выбрал тематику разговора. У нас разные возрасты и характеры, разные биографии, разный уровень знаний, но...как бы сказать? Мы, по жизни, как неорганизованные скалолазы, лезем в гору с разных сторон, не разбирая, где подъем круче. Поэтому и находимся на разных уровнях высоты. Но выбрали-то одну вершину! И наверняка к концу разговора шеф это отметит.
  Возникла пауза. Филин посмотрел на Корейца немного удивленно и медленно кивнул головой.
  - В библиотеке книги для всех одинаковы, но мы читаем их по-разному, - продолжал Кореец. - Вот мне тоже запомнился Блез Паскаль. Но не своими научными изобретениями, и не своими философски-поэтическими высказываниями... В восьмилетнем возрасте он вывел для себя геометрические теоремы. Не имея учебников, не зная даже терминов, изобрел то, за что славят Пифагора! По моему мнению, он показал возможности любого человека - при настоящем желании. Что касается связи физической сути человека с его идеями... восточные учения говорят об этом. Например, Атман и Пуруша, в древнебуддистских понятиях, это и есть - Пространство и Мышление. И они рассматриваются как две стороны одной реальности - просто познаются по-разному: вне и внутри человека. Я читал кое-что об учении Иша Упанишада. Это ответвление буддизма, дзен-буддизм. Никаким языком описать это учение невозможно. Логика в нем отсутствует. Главное - слияние с природой, получение от нее напрямую понятий, знаков. Мне запомнилось индийское слово "дхвани", в переводе - стон, отзвук. Это нечто русского осенения, озарения. Это то, что словами не выразишь, но может быть услышано между словами, понято, - в поэзии, в искусстве. По поводу подсознания. Думаю, это "дхвани" наших бывших перевоплощений. Ведь никто не отрицает, что при встрече с некоторыми людьми ты с первого взгляда чувствуешь себя, как с близкими родными, а с другими не можешь наладить даже сносных отношений. В-общем, об этом можно говорить сколько угодно, но не скажешь лучше поэта. Некто Марсель Пруст сказал. Слушайте.
  Кореец привычно подоткнул под себя ноги, закрыл глаза и стал произносить протяжно, как мантру:
  - "В нашей жизни все происходит так, как если бы мы в ступали в нее под бременем обязательств, принятых в некоей прошлой жизни,... в обстоятельствах нашей жизни на этой земле нельзя найти никаких оснований, чтобы считать себя обязанными делать добро, быть чутким и даже вежливым ... Все эти обязанности, здешней жизнью не оправданные, относятся по-видимому, к иному миру, основанному на доброте, справедливости и жертве ...и совершенно отличному от нашего - миру, который мы покидаем, дабы родиться на этой земле"
  
  - Кайфово, - восхищенно шепнул Щер после небольшой паузы. Кореец молчал, не открывая глаз, но, - мы-то его знали, - был явно доволен.
  - А ты чего-нибудь раскопал? - Филин повернулся к Щеру.
  Тот смутился.
  - Конечно, я еще зеленый, - пробормотал он. - В науку почти не врубаюсь, в философию - тоже. Но поэзию, романтику уважаю. Пару стихов Лермонтова и Блока даже заучил, еще в интернате. А здесь наткнулся на "Литературные манифесты западных поэтов-романтиков" и решил почитать. Елки-палки, вот вы тут говорили о разных "чувствознаниях". Так там тоже - как раз об этом. Поэт по имени Новалис, - к сожалению ни одного его стиха я не читал, - прям-таки доказывает, что изучать мир нужно только с помощью чувства. Тогда вообще можно научиться силой духа, то есть мысли, стать настоящим магом. Лечить себя и других - даже восстанавливать органы, во, как! Не верилось мне. Но я вспомнил, как клево Лермонтов, никогда не бывавший в арабской пустыне, описал ее в "Трех пальмах". А еще, в пятнадцать лет он описал будущую великую революцию и гражданскую войну. Я подумал - в этом что-то есть. А еще там в предисловии упоминался поэт Эдгар По, я его раньше знал только по детективному рассказу, тому, с обезьяной. Так этот По вообще сочинил поэму, - никак не запомню названия, - где описал рождение космоса так же, как всякие физики, ядерщики и астрономы через сотню лет после него.
  - По написал "Эврику" - что-то вроде научно-философского трактата, - решил я блеснуть эрудицией.
  - А также поэму "Аль-Арааф", - слегка поставил меня на место Филин. - Но полноценных русских переводов сих произведений не существует, так что наши познания о них - не лучше, чем у Щера.
  - И теперь, - мечтательно сказал наш юный "ватажник", - я хочу обязательно почитать всего Эдгара По. И Новалиса. И этого... Шлегеля.
  - Почитаешь, какие твои годы, - по-отечески утешил парня Филин. - Но свеча наша догорает, пора и на боковую. Мой заключительный комментарий по нашей игре предвосхитил Кореец, и сказал его уж точно не хуже, чем я. Но я начальник, и последнее слово должно быть за мной. Поэтому зачитаю вам цитату, подходящую для обобщения всего, что сказано. Ценна она тем, что сказал ее великий педагог девятнадцатого века Одоевский.
  Филин поднес записную книжку к угасающей свече и прочитал:
  - "Человек должен окончить тем, чем он начал, он должен свои прежние инстинктуальные познания найти рациональным способом, словом, ум возвысить до инстинкта"...А теперь - сон.
  И свеча погасла.
  
  
  Экзамен "технопрофи".
  
  На следующий день в девять ноль-ноль я зашел в кабинет начальника производства.
   Филина там не было, зато сидел хозяин кабинета.
  После известных событий я стал по-другому смотреть на людей, работающих в Арзоне. Начальник нашего производства любил, когда его звали Михалычем, но в разговорах на стороне его часто называли Начпромом. Маленький человечек с чертами лица, будто собранными в одном месте - чуть выше подбородка. Зато верхнюю часть его лица полностью занимал морщинистый лоб, плавно переходящий в огромную лысину. Говорили, что в технике Начпром съел большую собаку, но по работе мне с ним сталкиваться практически не приходилось - как я уже говорил, обслуживание оборудования в цехах было поставлено отменно, и аварийных ситуаций практически не возникало.
  Увидев меня, начальник указал на стул рядом с собой. Я понял, что общаться придется именно с ним, и, сев, с ходу начал:
  - Михалыч, сегодня с восьми я изучал вот это, - я выложил на стол документы, - и понял не слишком много. Что вообще от меня требуется?
  Начпром взял технический паспорт и сказал:
  - Успокойся, от тебя ничего заумного не требуют. Более того, - нам и не нужно что-либо заумное. Окинь это, - он повертел паспортом, - свежим не "замыленным" взглядом и подумай. Ты же Рац...и "анализатор", по совокупности, так ведь? Хи-хи! -хихикание означало, что надо оценить игру слов. - Даю обещанную вводную. Эта система идентификации личности, - он покрутил документом в воздухе, - новейшая модификация. Была создана потому, что прежние системы, определяющие личность, - по фотографии, по отпечаткам пальцев, по сетчатке глаз, - устарели. То есть, - их научились обходить. Как? С помощью высочайших технологий копирования на электронном уровне. И вот некий умник, "славяноамериканец" из Алабамы придумал вот эту систему и назвал ее просто - "Автограф". Банальная роспись стилусом на дисплее - и подделать невозможно. Тысячи микроскопических сенсоров определяют все нюансы автографа. Сложнейшие навороченные программы анализируют, сопоставляют, суммируют общее в свойствах и так далее. Программы эти - с множеством ступеней защиты. В них заложены спонтанные изменения системы определения. Короче, этот "Автограф" стал популярен, а у нас пока нет к нему ключика. И это создает нам определенные трудности.
  Начпром помолчал и бросил техпаспорт на стол. Я кашлянул и сказал:
  - Знаете, вчера, в конце смены, когда я складывал эти документы в сейф, не удержался, и взглянул в них. После вчерашних разговоров я догадывался о моей задаче, хотя мне она показалась невыполнимой. Безнадежной она выглядела и сегодня утром, при более тщательном изучении техдокументации. У меня, мягко говоря, недостаточно знаний в программировании, в моторике человеческих движений и еще во многих вещах. Однако, как ни странно, - то ли мозг ночью поработал, то ли просто фантазия разыгралась, - но есть у меня к вам нечто среднее между вопросом и предположением. Это трудно выразить технически, но я попробую.
  Начпром испытующе взглянул на меня и пододвинул ко мне документы.
  - Не торопись, излагай мысли, по мере их поступления, то есть, возникновения. Хи-хи. Я попытаюсь понять.
  И, очевидно, чтобы продемонстрировать степень собственной терпеливости, пододвинул поднос с графином и стаканами. Интересно, некстати подумалось мне, кто моет здесь стаканы и наливает свежую воду?
  А вслух я начал:
  - В любой системе автоматики должна быть органически связанная с нею подсистема - аварийная. В системе идентификации - обязательно. В экстренных и неординарных случаях у нее должны вырабатываться сигналы и соответствующая реакция на них. Иначе..., вы сами понимаете. Оставим в стороне все сигналы тревоги, вырабатываемые программами при неправильно выполненном автографе. Но должен быть этакий блок-сигнал, главенствующий. Сигнал, отключающий все "тревожные" симптомы, - в случаях срочной замены определяемой личности, например. Да мало ли экстрима в охранной жизни? Вот я посмотрел, посмотрел и обнаружил сигнал блокировки системы. Но умно построенная система автоматики - "вещь сама в себе", и определяет "левый" блокирующий сигнал. Вот я и подумал, если бы у нас была возможность проникнуть в прибор на стадии его изготовления,... можно было бы вызывать этот блок-сигнал срабатыванием одного из сенсоров...
  Я еще не кончил речь, но в глазах Начпрома уже появился азартный блеск. А я продолжал:
  - Конечно, сенсоров - тысяча, но если стилус быстро и аккуратно вести в угол, боковые ограничители дисплея направят его в одну точку...
  - Нужную нам! - воскликнул начальник производства. - Но при визуальном контроле нужно хотя бы изобразить автограф, и если он неправильный...
  - Я проверил, - сказал я. - Программе нужна сумма неправильностей в росписи, поэтому, пока ты пишешь, есть время...
  - То есть роспись заводишь в угол, и ...
  - Да, - подтвердил я. - Но как незаметно изменить схему прибора?
  - Это уже не твоя проблема, - отмахнулся Начпром. - У нас есть люди, чтобы решить ее. Ты свою задачу выполнил, дал нам идею!
  Он поднял телефонную трубку, набрал местный номер и сказал:
  - Собирайте координационный совет. По "Автографу" есть плодотворная идея. Так..., уже после обеда?... Основных технарей - обязательно. Специалистов по технической информации. Ладно.
  Бросив трубку, Начпром повернулся ко мне. Его улыбка, очевидно, подтянула кожу лица, потому что морщины на лбу разгладились.
  - Филин оказался прав, как всегда! - воскликнул он. - Ты не представляешь, какие у нас есть технические акулы! Они морщили репу два месяца, нагрузили в рабочий компьютер кучу гигабайтов формул и таблиц, а толку хрен, да маленько! А тебе - что-то, но удалось. Как?
  Я скромно улыбнулся и потащил к себе стакан, чтобы налить в него воды.
  - Стоп! - сказал Начпром и открыл сейф. - Так, бутылку вы вчера приговорили? Зачем пустую назад поставили? Выговорю Филину, несмотря на его гениальные рекомендации. Но...
  Тут начальник хитро сморщил лоб и добавил:
  - Но я был бы плохим начальником, если бы не предвидел такой ход событий.
  Он вскочил и стал рыться в тумбочке рядом с окном.
  - Вот! - провозгласил он торжественно и выставил на стол небольшую декоративную бутылку. - Сделано по моему рецепту, и я знаю много людей, которые много дали бы, чтобы выпить это. Но по такому случаю...
  Раздалось умиротворяющее бульканье, и в воздухе разлился легкий приятный аромат.
  Начпром пододвинул ко мне стакан с розоватой жидкостью и громко стукнул по нему своим стаканом.
  - Давай выпьем за наши будущие успехи. Наливаю не бескорыстно - вдруг выдашь секрет "нешаблонности" мысли!
  Мы выпили, я восхищенно крякнул и спросил:
  - Эликсир богов? - Ответа не предполагалось, поэтому я продолжал: - Вот для такого творения нужно соображение. А мне никаких особых напрягов извилин не требовалось. Просто я уже давненько обратил внимание - люди очень часто за лесом не видят деревьев. В переводе на технический - они путают количественную сложность проблемы с качественной. Пытаются решать головоломку методами, еще более головоломными. Все помнят про яйцо Колумба, но большинство не вдумывается в суть притчи. В Англии, кажется, построили сложный лабиринт и за деньги пускали людей, которые блуждали там часами. Для привлечения публики владелец положил богатый приз в конце лабиринта - для тех, кто за энное количество времени до него доберется. И вот этот приз раз за разом стал выигрывать один парень. Лабиринт изменили, усложнили, даже время прохождения уменьшили - парень все равно выигрывает. Предложили ему приличную сумму за секрет успеха. Счастливец взял деньги и сказал: "Вы в лабиринте смотрели наверх?". "Смотрели". "Так там же небо". Оказывается, по лабиринту можно было не бродить, а влезть на стену и проползти к заветному призу напрямую.
  - Хи-хи, - серьезно сказал Начпром.
  И, убрав со стола следы "пьянки", добавил на прощание:
  - Красиво объясняешь, но мыслить без штампов - не просто умение. Это еще и талант. Если претворим твою идею, тогда рационализаторскую премию выпишем.
  
  В конце января Филин принес мне выписку из банковского счета. Счет был заведен на мое имя, в международном банке с солидным названием "Трансславбанк". И счет этот был шестизначный.
  Таких денег у меня никогда не было. Даже в рублях. А здесь после цифры стоял значок евро.
  Филин шутливо "придержал" мою отвисшую челюсть и философски заметил:
  - Иногда и на Руси рационализаторов оценивают по достоинству. Теперь ты полноправный член нашей команды. И у тебя появилась рабочая кличка - Мысь. Старинное русское слово, правда, никто не знает, что оно значит. То ли мысль, то ли белка, а, может, мысль, шустрая, как белка. Тебе подходит - и по фамилии, и, по сути.
  
  Перед сном я вынул свою личную "икону Светлой Мадонны с Младенцем". На фотографии Милая улыбалась мне. Олежка на ее руках не выглядел слишком довольным.
  Наконец-то я заработал большие деньги.
  А для кого?
  Ввиду отсутствия ответа вопрос переходил в другую плоскость.
   Для чего?
  Вот тут ответ намечался, но пока неясный.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"