Julias. Возьми мое сердце

Возьми мое сердце

Автор: JuliaS (JuliaS_87@mail.ru)

Фэндом: J-Rock (какая именно группа - не так уж и важно)

Жанр для конкурса: приключения

Жанр: приключения, драма, angst, ghost story с медицинскими наклонностями

Рейтинг: PG (хотя я точно определить не могу)

Посвящение: Всем, кто посвятил жизнь служению Ее Величеству Музыке...

Предупреждение-1: Я немного "оевропеила" своих персонажей. Для поддержания нужной атмосферы.

Предупреждение-2: Если вы обнаружите сходство с кем-либо или чем-либо - все права принадлежат их обладателям. Мне принадлежит только сама история, да и то, похоже, она мне приснилась...

Посвящается Daisuke Ochida (the studs)

"Тот, кто по-настоящему любит Землю,

однажды обретет покой на ее маленьком клочке..."

(Неизвестный мне автор)

***

Утро пришло неожиданно. Оно всегда приходит неожиданно: вот еще ночь - все вокруг спит, в полусонных огнях темного, как колодец, города бродят беспризорные сумерки, еле заметные, тонкие и бестелесные, как духи, - и вот ее уже нет. Куда, казалось бы, девалась таинственная занавеса, накрывавшая улицы и дома еще минуту назад? Утро бесшумно разорвало ее, слегка потянув за невесомые марионеточные нити - и город развернулся, как разворачивается старый зонт, если его освободить от тонкого прогнившего пояса. Шумный звук, туча пыли - и вот, во всем великолепии. Теперь можно сколько угодно любоваться допотопными пятнами на его поверхности - все стало заметно: и грязь, и чистота...

Я не сплю уже битый час. Усталость осталась с ночи, сон в которой занял не более двадцати процентов, и мертвым грузом лежит сейчас где-то посередине грудной клетки, на самом дне, надавив на позвонки. Я снова видел рассвет. Нет ничего страшного в том, чтобы его увидеть. А ведь еще сравнительно недавно сама мысль, что я не смогу уснуть до рассвета, готова была свести меня с ума. Правда, в сегодняшней ночи все-таки было место сну. Жаль, что оно подчинилось такому строгому лимиту.

Вздохнув, я снова бросаю взгляд за окно. Отсюда, с высокого этажа, видно чуть ли половину квартала, а учитывая то, что постель моя размещается прямо под окном, можно рассматривать город не вставая. Правда, не улицы и дороги, а дома и небо, но это гораздо интереснее, чем суета внизу. По крайней мере - для меня. Небо расчерчено, точно под линейку, белесыми полосками облаков, разрезая воздух, кружат ласточки. Сегодня будет хороший день.

Было бы неплохо снова заснуть. Но все без толку: теперь сон не придет, его нет, он покинул мое сознание. До следующей ли ночи? Или снова - через одну? В комнате еще темновато, хотя за окном вовсю разливается свет. Предметы бросают длинные тени - и кажется в сей преддневной час, что все они - выходцы из иного мира, мира призрачного и желанного, красивого и непривычного, притягивающего и отталкивающего одновременно. Шкаф, письменный стол, доставшиеся от дяди часы на стене, даже мое новое кресло в стиле хай-тек и любимая гитара - все словно сошли со старинного полотна и смотрят немо и загадочно, точно что-то замышляют. Все это - игра света и тени, а еще - не в меру разыгравшегося воображения после бессонной ночи. Однако как же реально...

В комнате на тонкой проволоке повисла тишина. Если уронить на пол что-то некрупное - создастся впечатление апокалипсиса. Правда, первые звуки утра уже проникают через открытую форточку: так незаметно, но настойчиво, точно отмечая, что ночь прошла. Я лежу неподвижно и слушаю позвякивающую тишину. Заодно наблюдаю, как потихоньку преображается комната: призрачность сползает с предметов и растворяется в застывшем воздухе, все приобретает знакомые, а потому - уже не загадочные черты. Ночь сменяется днем.

Сколько минуло времени? Не знаю. Это и неважно, все равно еще слишком рано. Спина затекла. Переворачиваюсь на бок, чтобы тут же принять прежнюю позу от острого, подлого укола в сердце. О Боже, опять оно. Рука машинально касается левой половины груди - вроде отпускает. Хотя нет, держит, грозно сжимая и надавливая, только не так отчетливо. Но держит, как под конвоем. Почему снова? Я успел было уже забыть... От обиды хочется закричать - только все тщетно. Прижимаю пальцы к шее и начинаю считать пульс. Раз, два, три,... двенадцать,... пятнадцать. На шесть - почти девяносто. Блин. И за что мне все это?..

Отворачиваюсь к стенке - будь что будет, пускай болит, раз уж такое никчемное!.. Кажется, под тиканье часов и с тяжестью посередине груди я все-таки засыпаю...

Из сна меня вырвал знакомый и противный звук, сначала я даже не понял, что это, но постепенно до меня дошло: мобильник. С разочарованием понимая, что сердце все еще ноет, - следовательно, сном то не было, - я слегка привстал на постели и огляделся в поисках нарушителя покоя. Сей обнаружился быстро - на столе, там, где вчера заряжался. До стола с кровати не дотянуться. Жаль... Нехотя сполз с постели и с усилием, стараясь не обращать внимание на недовольство сердца, добрался-таки до мобилы.

- Да, - спросонья мой хриплый голос мог напугать кого угодно. Только не звонившего.

- Спишь? - разлилось в трубке как всегда непосредственное и слегка насмешливое. Наш гитарист К. вечно так разговаривает. Со мной по крайней мере.

- Благодаря тебе - нет. Что разбудило тебя в такую рань? - буркнул я. Мне совсем не хотелось разговаривать. Нужно поскорее напиться лекарств и полежать хотя бы до обеда. Только б отпустило...

- Да ничего особенного, - трубка едва заметно обиделась. - Просто мы тут решили, что сегодня репетиция в пять.

- В пять? С чего бы? - вяло отзываюсь я. И когда они успели все решить?..

- С того, - пояснил гитарист. - Так удобнее. И потом, тебе, по-моему, всегда было по барабану.

Раньше, чем я успел подыскать слова, он продолжил:

- Ждем тебя, значит. Покедова!

- До встречи, - ответил я, хотя, по-моему, его трубка была уже повешена. Ну вот. До пяти нужно привести себя в норму - или ребята опять узнают обо всем. Приступы прекратились больше двух месяцев назад и теперь их возвращение прямо накануне тура меня не только не забавило, но даже пугало. Не хочу, чтобы оно пугало еще кого-то. Не хочу. Решив так, я побрел в кухню - напиться лекарств и постараться заглушить ноющую, тупую, никому не нужную боль.

К вечеру боль отступила. Ушла куда-то - если честно, я не спрашиваю, куда она уходит, а она мне не сообщает. При любом раскладе я был бы счастлив больше никогда не встречаться с ней, вот только ей у меня, видно, понравилось, - и она не упускает возможности зайти на огонек... В центре я был уже в половине пятого - приехал на такси, не садиться ж за руль после такого. Подходя к зданию, еще издали заметил S.: басист как обычно прибыл раньше всех и теперь стоял у входа, облокотившись о перила, и восхитительно курил. Именно так - "восхитительно". Курить красиво тоже надо уметь, а он всегда делал это просто потрясающе: с упоением, окружая себя, точно шалью, тонкими нитями ментолового дыма, и так задумчиво, что со стороны казалось - он решает мировые проблемы. Даже удивительно, как можно так упиваться этой вредной привычкой. Раньше я тоже много курил, но делал это не так эпохально, конечно. Когда у меня начались проблемы с сердцем, пришлось завязать - с тех пор я искренне завидую курящим. Ужасно, верно?..

- Привет, - сказал я, поравнявшись.

- Привет, - медленно произнес он после небольшой паузы, заполненной, видимо, выходом из состояния нирваны, в которой он до этого пребывал. А курит ведь простые Marlboro...

- Ты один?

Он сонно кивнул. Я молча обошел S. и уже дернул ручку двери, как он вопросил:

- А ты чего так рано?

Я неопределенно пожал плечами: мол, так вышло.

- Что-то не так? - настороженный вопрос в спину, как удар. Откуда он догадался?..

- Нет. Все ОК, - коротко бросил я и, стараясь закрыть эту едва не развернувшуюся тему, скрылся за дверями. Не надо ему знать лишнего...

- ...Почему ты всегда в этом дурацком месте тормозишь?! Я путаюсь, болван, и уже раз десять одно и то же!!! - K. готов был съесть S. прямо здесь и без закуски.

- Ниче я не торможу - ты ж сам вчера сказал: "Играй сдержанней"!

- Но не как дохлая черепаха!..

- Да, мать твою, на себя посмотри...

Они могут продолжать вечно. Эти двое всегда найдут, чем достать друг друга. В помещении стало душно - я резко отвернулся от спорщиков в поисках хотя бы подобия на окно. И тут же чуть не сел от резкого удара в груди. Ну почему сейчас?! Подождать не могла, зараза... Схватившись за стойку с микрофоном, пытаюсь сдержать неумолимо надвигающийся приступ. Я уже чувствую его приближение: сжимающая тяжесть охватывает все сердце, до кусочка, до сосудика, звенящий шум быстро захватывает уши, а перед глазами начинает предательски темнеть, точно кто-то гасит огни в глубине туннеля... Страх, чудовищный, невыносимый и жестокий страх охватывает сознание... Боже мой, ну за что мне это?!...

Внезапно - проясняется. Никто на меня не смотрит - все разнимают этих придурков. Значит, никто не заметил. Только б пронесло...

-...Давайте еще раз! - все, поехали.

Я собираюсь с силами, делаю вдох, чтобы вступить, - и тут же чувствую еще один удар, правда, значительно мощнее прежнего....... Перед глазами все плывет, звуки становятся ватными...

- Эй! Что с тобой?!!! - точно в тумане.

- Я не могу... - вот и все, что осталось ляпнуть.

Что дальше - помню плохо. Ребята что-то кричали, вроде, трясли меня, кто-то бегал за водой... Очнулся на грязной кушетке (терпеть ее уже не могу после стольких приступов): K. прикладывал мне ко лбу мокрое полотенце, остальные испуганно и сочувствующе смотрели в упор.

- Ты как? - услышал я голос ударника. - Полегчало?

- Кажется... - роняю я, открывая глаза и вроде бы приходя в себя.

- Я дал тебе две таблетки, - пояснил он. - Должно стать лучше.

- Скорую вызвать? - осведомился S.

- Не надо, - я прислушиваюсь к сердцу. Вроде ничего.

- Не шутишь?

Я только отмахнулся. Зачем? Сейчас и так отпустит, я знаю.

***

Дальше все прошло гладко: мы немного посидели, K. рассказал для разрядки пару веселых историй (а у него их всегда было море), даже прогнали пару вещей и решили разойтись пораньше (что значит - до темноты). Я торжественно наобещал, что завтра же пойду к врачу, они пригрозили, что будут звонить. Кроме того, я сказал, что домой доберусь самостоятельно, за одно прогуляюсь, что для сердца очень полезно. Никто не стал возражать, только заботливо потребовали, чтобы я - чуть что - им звонил. Так и распрощались. Не знаю, почему они так легко отпустили меня одного: может, от того, что приступ был не слишком сильным (а только изрядно напугал меня), а может, по какой-то другой причине - не суть важно. Важно то, что домой я отправился налегке, уже здоровый и, вроде как, без сопровождения.

Если идти от центра непосредственно к моему дому, можно выбирать различные маршруты. Наиболее близкий занимает минут двадцать и пролегает дворами, где обычно в позднее время не так уж и много прохожих. Именно этот путь и был избран мною в тот роковой вечер. Когда я вышел из центра, легкие сумерки уже начинали опутывать город. Скоро станет темно - и стайки светлячков волшебным сиянием окружат фонари. Перейдя дорогу, я оставил в стороне шумный перекресток и очень скоро оказался в окружении спокойствия и тишины дворов. Здесь почти никто не ходил: местные только изредка кучковались у подъездов, чужие предпочитали проспект с его магазинами и забегаловками. Так странно: совсем рядом от грохота дорог - а настолько тихо и сумрачно. Как островок затишья среди сумасшедшего города.

Здесь преобладала старая застройка: стены домов поросли виноградом, порой закрывавшим полфасада, старинные резные балкончики молчаливо нависали над улочками, угрожая обрушиться и, конечно, всегда обманывая. Казалось, ничто не способно нарушить спокойствие этих мест. Как нельзя кстати вписалось в это царство тишины и маленькое старое кладбище с множеством покосившихся памятников еще начала прошлого века, почти полностью заросшее травой и деревьями. Дорога шла параллельно его низенькой ограде, а затем исчезала за поворотом, чтобы продолжить петлять, пока, наконец, не втыкалась прямо в перекресток, за которым начинался мой район и на границе которого стоял мой дом. Темнело. В тишине пустой улицы мои шаги казались единственным внятным звуком. В воздухе курилась вечерняя прохлада, чувствовалась близкая сырость и ощущение какой-то необъяснимой безысходности.

Мой взгляд невольно обратился в глубину "убежища душ", чтобы, как много раз до этого, снова увидеть только сплетенные ветви деревьев да немые обелиски... Как вдруг глаза, кажется, заметили что-то странное. Где-то метрах в пятидесяти от меня сверху на самом высоком в округе памятнике что-то светилось, светилось каким-то внутренним, тусклым, но до боли настойчивым светом. "Что это?" - подумалось мне. Наверное, фосфорные огоньки шалят. Решив так, я уже собирался пойти дальше, но тут свет неестественно вздрогнул, сделался плотнее... Мне стало не по себе: что это, ей-богу? - никого рядом нет, мое воображение после приступа играет со мной злые шутки... Я хотел уйти - но по какой-то неизвестной мне причине не смог ступить и шагу! Вот тут-то настоящий страх и проник в мою уставшую душу... Не в силах даже отвести взгляд, я растерянно и беспомощно смотрел на свет, не понимая, сниться ли мне все это или происходит наяву. Свет же тем временем преобразовался, и теперь я с ужасом различил в нем белую человеческую фигуру, сидящую на памятнике. Призрак, по видимому, заметил меня, потому как быстро переместился сначала на памятник поближе, затем - еще ближе, и еще... От ужаса я не мог вымолвить ни слова и, как завороженный, лицезрел этот спектакль. И только когда он очутился возле самой ограды, я не выдержал: вскрикнул и, точно разорвав марионеточные нити, держащие меня по рукам и ногам, бросился прочь от жуткого места.

Никогда бы не подумал, что умею так быстро бегать. Я несся не различая дороги, целиком доверившись собственным ногам, в ушах у меня все точно заложило ватой, а перед глазами настойчиво маячил образ призрака. Я не помню, как оказался дома. Захлопнув за собой дверь, в изнеможении привалился к ней. Сердце колотилось как бешеное, пот лился рекой, сознание отказывалось верить в случившееся...

Это был D. Я ни с кем его не спутаю. Это точно он. D. был нашим гитаристом и моим лучшим другом, мы делили с ним и горе, и радости, это именно он привел меня в музыку... Но год назад D. умер от инфаркта: у него с детства слабое сердце, а прошлым летом почти месяц держалась чудовищная жара. Она его и доконала. А ведь ему не было и 35. Это жутко неправильно... У меня же проблемы с сердцем начались только лет пять назад: наверное, от него заразился... И вот сейчас, спустя столько тяжелых дней, я снова видел D. Или его призрака. Призрака в местами потрепанном саване, с тонкими, как плети, руками, с болтающимся на шее увесистым крестом. У него такие печальные глаза... И зачем я только дал деру? Это же D.!.. От стыда мне хотелось провалиться.

Немного успокоившись, я почувствовал, что хочу пить. Чашка, как всегда, обитала на письменном столе в спальне, а потому я сразу же последовал туда. Но на пороге меня ждала новая встреча с потусторонним: уже знакомый мне призрак сидел напротив двери в моем кресле стиля хай-тек и, как ни в чем ни бывало, в упор смотрел прямо на меня. От неожиданности я так и сел.

- D... - выдохнул я. - Это ты?..

- Я, - его голос, казалось, ничуть не изменился. Все тот же: молодой и красивый, негромкий и слегка глухой. - Не бойся, друг, я так долго искал тебя.

- Ты вернулся?..

- Нет, но мне нужна твоя помощь, - только сейчас я заметил, что по-настоящему говорю здесь только я, а он просто телепатирует... - Ты мой самый близкий друг, к тому же, ты тоже хорошо знаешь, что значит, когда болит сердце... Я не могу так больше. Я не успел закончить одно дело - и оно не дает мне покоя.

- Какое дело? Твоей жизни не хватило почти ни на что...

- Ты прав, как всегда, - он, вроде, вздохнул. - Скоро у вас концерт...

- В твою честь. И тур тоже.

- Ну вот. Я прошу тебя оказать мне одну услугу: выступи за меня на сцене X. так, как всегда мечтал я. На разрыв, забыв о себе, через боль. Ради музыки, ради меня... Тогда, наконец, мои мучения кончатся, я обрету покой, а над моей могилой, как знак вам, распустится белая лилия...

Лилии. Его любимые цветы. К стыду своему, мы пытались посадить их ему раза три - и ничего не вышло...

- Я знаю, друг, - продолжал он. - Тебе плохо. Но ты должен сделать это. Пожалуйста. Ради меня. Прошу......

Вдруг его облик вздрогнул и начал таять, как тает кусочек льда на горячей ладони.

- Эй, D., стой!.. - окликнул я его, протянул руку - но ухватил лишь пустой вечерний воздух...

Этой ночью я заснул сразу. И, кажется, мне ничего не приснилось.

***

И на следующий день, и после я решил ничего не говорить ребятам о призраке - все равно никто не поверит в такой бред. Хватит и того, что я сам плохо верил, что мне не привиделась вся эта мистическая история...

Гастрольный тур тем временем начался. Первое и второе выступления прошли гладко, даже более чем я ожидал: сердце вело себя хорошо, зрителей привалило под завязку, мы выкладывались по полной. Третий концерт должен был стать эпицентром тура - местом его проведения не даром стал X. - известнейшая площадка, о которой мы все так долго мечтали...

Начиналось все без проблем, к середине вечера я уже практически поверил, что ничего плохого не случится. Однако радовался я рано: когда программа подходила к логическому завершению, в центре груди снова появилась боль - тупая, тяжелая, неспокойная... Сначала я испугался: меня всегда охватывает особый страх, если это случается на концерте. Не совру, сказав, что каждый раз перед началом молюсь, чтоб приступ прошел мимо. Я очень боюсь умереть на сцене. Я знаю, такое иногда случается у артистов, и знаю, что многие считают эту смерть чуть ли не "геройской". Но я не хочу геройствовать.

Итак, когда на меня, что называется, "накатило", я, стиснув зубы, как всегда попытался себя не выдать. Самое главное - чтобы никто ничего не заметил: ни ребята, ни зрители. Я впился пальцами в стойку микрофона - так, что побелели костяшки. Нет, не сейчас, только не сейчас... Перед глазами пошло медленное вращение, предательница-боль постепенно захватывала сердце, безжалостно сжимая его мертвой хваткой... И тут, когда я уж было подумал, что не выдержу, я вспомнил про D. Про светлого, сильного D., того, кто не боялся умереть на сцене, кто так любил эту жизнь, что готов был бросить всего себя ей в жертву, кто никогда не подводил меня и кто просил меня помочь ему там, в мире теней... Нет, я не мог предать его. Уж лучше сдохнуть, чем уйти.

Сейчас мне сложно сказать точно, что было после: бессознательное в тот миг целиком взяло верх над сознанием. Я не замечал ничего, мне казалось, во всем мире есть только двое, ради кого я собрал остатки сил, наплевал на боль и выдержал до конца: наша музыка и D.

Овации показались мне нескончаемым шумом, я не вспомню ни слова из того, что произнес тогда. Концерт был завершен. Дело сделано. Миссия выполнена.

Меня хватило только доползти до гримерки и грохнуться на диван. Сердце с силой сжалось и - как мне померещилось - лопнуло. Мир вокруг погас. Но еще пару мгновений после я всем существом чувствовал ни с чем не сравнимую эйфорию и легкость, без следов боли и страха, и - кажется - слышал шум зала, постепенно погружаясь в тишину.

"Здравствуй, D."...

Из больницы я вышел нескоро. Смерть не состоялась: ребята вызвали неотложку, поставив на уши чуть ли не всех присутствующих, а потом мужественные люди в белых халатах вытянули меня с того света. Восстановление было сложным, ведь прийти в себя после того, как ты уже со всем попрощался, нелегко, да и поначалу кажется глупым. Но только поначалу.

С тех пор минуло уже больше года. Жизнь идет своим чередом: мы все так же работаем, недавно вот вернулись с гастрольного тура, скоро выйдет наш новый альбом... Я состою на учете у кардиолога и посещаю его чаще, чем раньше. Серьезные приступы больше не появлялись, и я искренне хочу верить, что госпожа боль забудет дорогу в мой дом.

Но теперь я несколько по-другому смотрю на мир, возможно, меня изменила эта история, возможно - что-то другое. Жизнь коротка, а в ней нужно так много успеть. Только от нас зависит, не будем ли мы после жалеть о недоведенном. И поэтому каждый день я отдаю себя своему главному делу - нашей музыке и нашим фанатам - тем, кто нас любит, в нас верит, нас ждет... Я не знаю, как долго смогу продолжать, но знаю, что поступаю правильно. Сейчас это главное, а что будет потом - решать не нам.

И еще: почти каждую неделю (за исключением, конечно, гастролей) я приезжаю на могилу к D. У него там так спокойно, и он всегда - я верю - рад моему приходу. Призрака я больше не встречал, даже в снах. К слову: незадолго после концерта в X. на могиле D. - хотите верьте, хотите нет - распустились белые лилии. Никто их специально, вроде, не сажал. Так что я имею полное право верить в то, что его душа смогла обрести покой, и сейчас он там, где ему легко. Я знаю, он ждет меня. Знаю, что долго ждать не придется. Однако всему свое время. И каждый раз, когда у меня, бывает, слегка зажимает сердце, я без страха мысленно повторяю: "Еще немного, друг. Подожди..."

Конец

Написано: 2 - 5.08.2010 г.

Отредактировано:

Количество знаков (с пробелами): 20 183

Количество слов: 3 279

Количество знаков (без пробелов): 16 877

Количество строк и абзацев: 290 и 83.

Комментарии: 1, последний от 29/10/2011. © Copyright Julias (julias_87@mail.ru) Размещен: 02/08/2011, изменен: 02/08/2011. 23k. Статистика. Рассказ: Иллюстрации/приложения: 1 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: Мой первый фанфик по дорогому моему сердцу джей-року. Победитель конкурса фанфикшена на белорусском фестивале "Хиган-2010" в номинации "Приключения". Посвящен Daisuke Ochida - вокалисту джей-рок групп kagerou и the studs, хотя и покинувшему этот мир 15 июля 2010 г., навсегда оставшемуся в моем сердце. Дайске, мы никогда тебя не забудем.

Julias : другие произведения.

Возьми мое сердце