Голубь продолжал стучать в окно балкона с удвоенной силой. "Ненастье, вот и взбесился", - подумал мужчина среднего возраста и непримечательной внешности, оглянувшись со своего рабочего места. Птица, казалось, собирается погибнуть смертью храбрых.

Пришлось вставать, шаркать потрепанными тапочками в сторону балкона и раздражённо стучать по стеклу, забрызганному каплями дождя, пока птица не успокоится. Мужчина укоризненно смотрел на серое марево, скрывающее стремительно удаляющийся силуэт. Дело близилось к ночи, и за окном было темно и промозгло.

"А ведь он вернётся... Извини, брат, не могу я тебя пустить к себе", - подумал мужчина и побрёл обратно. Весь запал мгновенно испарился.

"Чёрт, только присядешь поработать, и сразу кто-то ломится". Листочки разлетелись по столу в бессмысленном танце, просто чтобы унять нервное напряжение. Сидя один, в пустой квартире, на десятом этаже, в дождь, когда гром раскатисто клокочет за окном, последнее что ты ожидаешь услышать - это внезапный стук в окно. Голубь может быть доволен произведённым эффектом.

Дрожь в руках немного улеглась. Покрытая сединой голова покачалась из стороны в сторону, изучая комнату и пытаясь вспомнить последнюю мысль. Свет одинокой люстры с трёмя лампочками отражался в толстой роговой оправе. Крепкий письменный стол притулился у стены, а напротив подрагивала на ветру полуоткрытая дверь балкона, где бедокурил залётный гость; вдоль стен грозно нависали книжные шкафы типа "советский гарнитур", заполненные сверху донизу потрёпанными и зачитанными книгами. Видно, что книги здесь были не для антуража. В углу спряталось кресло с пледом. Простые струганные доски были залакированы, но вытерты от старости. Потолок отсвечивал побелкой. Очень простенько и функционально.

Мысли убежали далеко, а взгляд затуманился. Предложение поступило вчера по телефону. Такие вещи принято говорить с глазу на глаз и на ушко, чтобы никто не подслушал, но в режиме самоизоляции не было другого варианта. Директор института позвонил сам. Он не говорил заезженных фраз из фильмов: "сядьте, а то упадёте", или "можете танцевать". Просто буднично и обыденно предложил возглавить научно-исследовательскую лабораторию знакомой ему смежной тематики, с любым оборудованием и неограниченным финансированием. Как выяснилось, министр предлагал внеочередной грант с таким условием, чтобы новую лабораторию возглавил передовой специалист, а других кроме него и не было, только он имел такой высокий импакт-фактор статей в передовых зарубежных журналах. Разве его вина была в том, думал мужчина, остановив взгляд на чёрном квадрате окна, что все вокруг заняты делёжкой грантов, а не научной деятельностью? Лишь бы чего нахватать, да побольше, а уж что с этим делать - не так уж важно.

Он взял время подумать. Скорее всего, ответ будет отрицательный. Работать администратором - это не то же самое, что работать специалистом. К тебе приходят люди, они просят об одолжении или уговаривают, они отвлекают от дел или угрожают. Есть команда, и они зависят от тебя как малые дети. Есть показатели, и есть должностные инструкции. Тонна бумаги для отчётности. Когда тут работать?

Скучающий взгляд лениво ощупал голую обшарпанную стену справа от стола, единственный свободный от книжных шкафов участок. Там висели разные фотографии, графики, распечатки таблиц с числами и данными, так что всё в определённом порядке было связано ниточками и объединено в систему. Он их почти вывел на чистую воду. В самом центре висел белый листочек бумаги с цитатой. Если присмотреться, то можно было прочитать крупные заглавные буквы.

"Когда мой сотрудник начинал активно вести работу, вербовать агентуру, выявлять резидентов, я заваливал его никому не нужной бумажной рутиной, и его активность очень быстро сводилась на нет. Я горжусь тем, что лично разработал и ввёл несколько новых форм отчетов."

Ким Филби - заместитель начальника контрразведки, руководитель 9-го отдела Секретной Разведывательной Службы Великобритании, советский разведчик.

"Своими дешёвыми трюками вы там в министерстве можете обманывать рвачей-карьеристов и рыб-прилипал, но не кабинетного учёного советской закалки. Думаете, я не понял, почему молодых людей вдвое моложе меня назначают заведующими? Их легко обмануть ложными целями. Они ещё не знают пороху и бегут за морковкой сломя голову, теряя землю под ногами от перспектив, которым никогда не суждено сбыться...", - так размышлял кабинетный учёный, глядя на цитату. Дальше стоял выбор, дать ли делу ход, или затаиться среди тысяч безликих винтиков системы.

Мысль прервал неожиданный глухой удар, а потом звон.

Бадабум! Бдыщь!

Звук рассыпавшегося стекла не оставлял сомнений. Медленно повернув голову, учёный заметил окровавленного голубя. Вокруг мёртвой тушки - осколки стекла. Балкон был застеклён ещё в 90-е годы деревянной рамой, и стекло было самое обычное, а не тройное остекление, как стали делать позже. Эмоции в голове были только неприличные - это ж всё убирать придётся. А за окном безмолвной стеной лил дождь.

Встав с насиженного офисного стула, на сидении которого лежала смятая белая шкурка из ИКЕИ, учёный услышал звук за спиной.

- Дмитрий Маратович, не беспокойтесь.

...холодный пот прошиб спину, сердце бешено забухало в груди, руки стали словно чужими и налились слабостью. Случилось то, чего никак не могло быть в этом месте и в это время. У более впечатлительного человека немедленно случился бы инфаркт. Дмитрий застыл на половине пути, рука уже тянулась к балконной двери, но он боялся повернуть голову, чтобы посмотреть на источник звука. За окнами сплошной мрак дождевой стены создавал эффект зеркала, но он боялся взглянуть и туда тоже, только видел боковым зрением как медленно шевелились тёмные силуэты деревьев, скрючившие ветки словно когти, и слышал барабанную дробь капель. А сзади раздалось:

- Не бойтесь, Дмитрий Маратович, я не причиню Вам зла.

Всё-таки не показалось. Очень медленно Дмитрий Маратович, кабинетный учёный советского разлива, повернул голову, а затем и всё тело в сторону говорящего. Первое, что бросилось в глаза было бледное лицо в коридоре, заглядывающее в комнату. Оно было похоже на человеческое. Расположено на уровне его пояса, если не ниже. Полностью отсутствовали волосы. Кожа имела медно-рыжий оттенок, как у краснокожих индейцев. Непроницаемое спокойное выражение лица. Холодные серые глаза зорко и внимательно следили за Дмитрием Маратовичем. Второй вещью, контрастировавшей с внешностью, был изумрудно-зелёный костюм то ли чрезмерно модного, то ли слишком старинного покроя: с аксельбантами, портупеями, шевронами, лацканами и длинными полами. Довольно странный наряд. И ботинки с загнутыми носками. В детстве, вспомнилось, Дмитрий видел подобную иллюстрацию в детской книжке. Наверное, так выглядел лепрекон из сказки о золотом горшочке. Не хватало только шляпы.

Двое уставились друг на друга, пока, наконец, маленький человечек не нарушил молчание, но перед этим он непринуждённо подпрыгнул и присел прямо на край стола, по-залихватски свесив ноги, расслабленно откинувшись назад и скрестив руки на груди. У Дмитрия Маратовича, в принципе, вежливого и учтивого человека, не было аргументов против этого хамского и наглого поведения - язык застрял в горле.

- Слушайте очень внимательно. Мы, представители одной внеземной цивилизации, давно наблюдаем за Вами. С некоторым беспокойством, - тут он показал пальчиком на стену с фотографиями.

Дмитрий с тревогой повернул голову в указанном направлении, быстро обдумывая кто перед ним стоит - агент ЦРУ, КГБ или МИ-6. Как они прознали, где он прокололся?

- И дело вовсе не в этом... расследовании. Оно нам никак не повредит. У нас вызывает особую тревогу, - это слово он подчеркнул особой интонацией, будто бы намекая, что их тревога - это очень важно, - Ваша научная деятельность.

Дмитрий Маратович хлопнул себя мысленно по лбу рукой. Он же совершенно забыл, что параллельно расследованию шпионской деятельности руководства института занимался ещё и научной деятельностью. Их проект делался независимым международным сообществом и изучал влияние вирусов на эволюцию человека. Не на бумаге, а в реальности: с помощью современных электронно-коммуникационных систем удалось наладить взаимосвязь и сотрудничество между отдельными научными группами по всему миру. В былые эпохи такая степень интеграции была невозможна. После нахождения канадской парой исследователей гигантских вирусов и расшифровки их генома, доселе не встречавшегося на планете Земля, импровизированная международная группа была близка к разгадке связи с бушующим коронавирусом.

- Не думайте, что у нас нет средств повлиять на Вас. Думаете, все эти странные события, например, предложение возглавить лабораторию, происходили вокруг Вас совершенно случайно? Возьмите даже этого голубя.

Тут он махнул рукой в сторону балкона. Дмитрий невольно повернулся, и увидел пустоту на месте раскинувшей крылышки мёртвой тушки. Окно вдруг стало целым, а осколки исчезли. Дмитрий покачал головой, не веря своим глазам.

Незнакомец продолжил:

- Мы пытались принять меры, делали Вам далеко идущие предложения, но Вы, кажется, совершенно не расположены принять их. Нам бы хотелось, чтобы всё произошло естественным образом, без вмешательства третьих сил, но мы вынуждены прибегнуть к личному визиту. Такой чести удостоились только Вы. Ваши коллеги были более сговорчивые.

Гость назвал сетевые псевдонимы, которые мало кто знал. Это были именно те коллеги, которые внесли наибольший вклад в их совместную научную работу. Получается, им тоже сделали выгодные предложения, вот почему они один за другим выключались из работы под благовидными предлогами: кто-то женился на девушке мечты и уехал в полугодовой круиз, кто-то нашёл клад старинных монет, завершивших его коллекцию с детства собираемых древностей, и решил бросить карьеру ради изучения находки. У каждого есть рычажок, на который можно надавить.

- Вам не нужно знать зачем это нужно, просто примите к сведению, что в случае отказа к Вам могут быть применены экстренные меры, вплоть до снятия ограничительной печати седьмого уровня, и это вмешательство Вам не понравится, поверьте. Особенно Вашим родственникам.

Говорящий сделал паузу, назидательно поднял палец вверх, и посмотрел со стола сверху вниз на стоявшего у балкона Дмитрия Маратовича. Взгляды встретились, и Дмитрию стало не по себе.

- Что Вам нужно уяснить: все сделанные предложения остаются в силе и Вы вольны принять любое из них в течение трёх дней после моего визита при условии, что откажетесь от дальнейших разработок. Мы поможем Вам удовлетворить и другие Ваши вполне человеческие желания. Вам всё ясно?

- Куда уж убедительнее, - сказал Дмитрий в ответ, внутренне поёжившись.

- Вот и хорошо. Я зайду в туалет?

- Конечно... - растерянно ответил гостеприимный хозяин.

Человечек спрыгнул со стола и направился в коридор. Дмитрий машинально последовал за ним, но в коридоре уже никого не было. Дмитрий в тревоге обошёл квартиру, но незваный гость пропал. Налив себе крепкого чаю и присев в кресло, учёный крепко задумался - и ни о том, принимать предложение или нет. Если на кону стояли его родные, вариантов не было. Кто бы стал рисковать своими близкими? Нет, всё время разговора в голове у него крутилась только одна мысль: как, чёрт побери, это существо попало в наглухо запертую квартиру на десятом этаже и куда исчез голубь? Так всё-таки телепортация возможна?

Маленький рыженький человечек наблюдал в это же время за учёным, сидя на ветке одного из деревьев вдалеке. За пеленой дождя его нельзя было различить. Капли дождя чудесным образом огибали его костюм, оставляя материю сухой. Вмешательство седьмого уровня всегда таит в себе элемент неопределённости, но в этот раз всё прошло как по маслу. Иногда, чтобы подтолкнуть объект к революционному открытию, не хватает только одной маленькой детали - веры в то, что открытие возможно.