Ни в одной нормальной системе не должно быть места героическим поступкам.
Любой героический поступок означает, что где-то в системе закралась ошибка, которую необходимо затыкать с бешеной тратой ресурсов и вероятными жертвами. Ни одна правильная, распланированная и четко функционирующая система не допустит, чтобы опасность доросла до критических границ.
Но где эти правильные системы, а где Аринди.
Шторм пришел внезапно - впрочем, как обычно. И ничего, как обычно, не было готово. Никто не чинит защитные щиты в шторм; проблема в том, что если мы не починим их сейчас, то не починим никогда. Гудел набат, дождь хлестал стеной, море ревело, грозя разметать в клочья тех, кто вздумает плыть к волновым башням.
Пять часов назад выяснилось, что шторм глушит сигнал, и чтобы запустить синхронизацию защитной цепи, нужно подплыть к волновым башням вплотную.
Корабль, который успели оборудовать к плаванию в шторм к скалам, оказался тем самым, который тонул в мое прошлое посещение Побережья.
Я начал подозревать, что забрав себе Побережье и оставив границы Шеннейру, совершил большую ошибку. Сидел бы в предгорьях, спокойно тянул по границе колючую проволоку и растил гигантских пауков. Тьма знает, на кой я променял пауков на эти проблемы.
- Перенаправляю вам энергию. На следующие два часа восемьдесят пять процентов ваши, - голос Нормана в переговорнике звучал равнодушно и холодно. - Больше я ничем не могу помочь. Вода меня блокирует.
- Спасибо и на этом, Норман.
Как и всегда, с Лордом было приятно общаться. Его интонации никак не выдавали, что он думает о моих затеях.
В полутьме рубки свет экранов над прикрученной аппаратурой резал глаза. Темные работали спокойно и сосредоточенно; волны вздымались стеной, то швыряя кораблик в яму, то обрушиваясь сверху валом пены, сверкали молнии, освещая клыки скал, я стоял в рубке и внушал окружающим отвагу и уверенность. Я бы предпочел делать нечто более полезное, но присутствие магистра оказывало на окружающих гипнотическое воздействие. Магистр - это символ и лидер. Но темная гильдия много лет видела, как должен вести себя настоящий правитель, и если я не знал, что делать, то стоило представить, что бы на моем месте сделал Шеннейр.
Нетрудно догадаться, почему срок жизни магистров не особо велик.
- Начать подключение береговой цепи два-ноль. Начать синхронизацию.
- Тьма! - Миль врезал по сенсорной панели. Я думал, что на корабль его придется затаскивать силой, но заклинатель не произнес ни слова, поднявшись на борт с тупой обреченностью. За последние дни он вымотался полностью, а узы ненависти между Милем и его экспертной группой окончательно окрепли. - Что опять в пятом секторе?!
- Синхронизация десять и два процента, - заботливо проинформировала Гвендолин.
Волновые щиты ставила Единая гильдия, но, готов поклясться, работали над ними эмпаты. Пусть светлые уступали темным в искусности, но только они могли создать цепь из мощных одинаковых печатей. Печати темных, даже составленные по одному плану, были слишком индивидуальны, и отказывались работать вместе.
- Понизить снабжение береговой цепи один-ноль до минимума.
Огни на старых волновых башнях уменьшились до бледных точек.
Энергия позволяла поднять новые щиты, но не объединить их. Для того чтобы спаять печати, слить их в одну, требовался дополнительный импульс; а законы магии не столь далеки от обычных. Для того чтобы получить всплеск энергии, большой всплеск энергии, надо что-то взорвать. Взорвать на скалах можно было только старые волновые башни, а на башнях как раз осталось проклятие Алина, которое сработает во время шторма.
- Я так надеялся, что вы до этого не додумаетесь, - кисло ответил Миль в ответ на мою гениальную идею. Идея для заклинателя была ясна с самого начала, но рисковать ему не хотелось. - Если мы не станем убирать проклятие, то наш срок - до первого шторма. Если это не сработает, вы будете виноваты.
- Как магистр, я в любом случае буду виноват.
Либо он ждал, чтобы кто-то взял ответственность раньше, чем он.
Рушилась цепь волноломов красиво.
Последнее, что должно было увидеть Побережье - как древние печати секция за секцией погружаются в океан, и как гигантские волны поглощают защитные башни и устремляются к беззащитному берегу. Проклятие Алина было цинично красивым. Достаточно, чтобы устрашать и отнимать надежду. Но взамен из морской пучины уже поднималась сияющая стена защитных щитов, призванных закрыть Побережье от всех угроз.
Миссия по спасению тоже была красивой - настолько, чтобы все поняли, что их спасают. И, пожалуй, ничуть не менее циничной.
- Пятьдесят процентов синхронизации.
Нерушимая стена замерцала, покрывшись рябью. Миль бессильно зашипел, сжимая руки в перчатках, и я потянулся к нему, с упавшим сердцем наблюдая, как графики пяти секторов вновь начинают расходиться:
- Что-то не так? Что не хватает?
- Я не могу манипулировать с таким количеством энергии, когда меня отвлекают! - взорвался он. - Дайте мне время!
- Вы сможете.
Миль злобно зыркнул в ответ. Но я хотел, чтобы он это услышал, а читать эмоции темные не умеют.
- Синхронизация десять процентов. Шторм усиливается, - безжалостно сообщила Гвендолин. - Вам не хватает мощности. Это была хорошая попытка, светлый магистр.
Это была единственная попытка. Я обвел взглядом рубку, склонившихся над консолями управления магов, Миля, полностью погруженного в свою сложнейшую печать-схему, и ответил:
- Мы остаемся.
- Я принесу вам цветы, - после недолгого молчания сказала она. - Какие предпочитаете?
В борт что-то ударило, и я с легкой дрожью переспросил:
- Какие цветы?
- Анемоны, - задумчиво продолжила волшебница. - Быстротечность времени. Рано загубленная жизнь. У вас пробоина по левому борту. Даю вам пять минут, а потом перемещайте всех, кого сможете.
Пробоина? Хотя нечему удивляться. Было бы странно, если бы этого не случилось. Сейчас ее запечатают магией, но если волны прижмут корабль к скалам и разобьют, то никакая сила его не склеит. Я бы мог, наплевав на запреты и угрозу Заарнея, использовать дар, забрав с собой как можно больше людей. Но... трусливо сбежать и выжить?
Крах щитам, крах побережью, крах моей карьере магистра. Крах планам. После такого провала мне уже не подняться. Да, настоящий магистр смог бы, и даже обычный маг, но я - чужак, и они ждут только неверного шага, чтобы разорвать меня на кусочки. Уж лучше героическая смерть. Героическая смерть еще ни одному образу не вредила.
- Нас сейчас разобьет, - присоединился к нагнетанию паники маг за штурвалом. - Пора убира...
Матиас бесшумно возник у него за спиной, захлестнув горло, и столкнул придушенное тело на пол, широким жестом указав на кресло. Навигаторы переглянулись, и смутно знакомый маг с косичкой занял освободившееся место и азартно спросил:
- Что мы делаем, светлый магистр?
Я коснулся венца Та-Рэнэри и повторил:
- Мы останемся.
Мир не враждебен - враждебны люди. Мир не желает тебя убить. Мир делает это случайно. Шторм чуть притих, повинуясь воле светлой искры, но не прекратился. Возможно, потому что Шеннейра не было рядом; Шеннейр всегда приносил удивительное ощущение жизни. Не сна, где катастрофа - всего лишь очередное бредовое видение, а той самой прозаической реальности. Но я не собирался сдаваться.
- Ты собираешься использовать великую светлую магию? - с надеждой спросил Матиас. Я обхватил голову ладонями, подозревая, что железный обруч вот-вот ее раздавит, и кивнул:
- Очень великую светлую магию. Да.
Я мог бы представить, как Гвендолин с волнением ждет ответа, как Нэттэйдж с досадой качает головой, как эмпатическое поле третьего участника наливается яростью, как он хватает передатчик и кричит...
- Хотите угробить Побережье? Желаете сдохнуть с музыкой? С музыкой угробить Побережье?
С чего темные такие догадливые? Я щелкнул по браслету и ровно произнес:
- Как светлый магистр, я бы предпочел более красивую гибель. Но сейчас я выполняю свой долг, и потому не до красоты. Не отвлекайте, Олвиш, если вам нечего сказать.
Некоторое время он тяжело дышал в микрофон, а потом, судя по звукам, швырнул на стол. Злость, страх и темная магия железным буравчиком впились в висок; заклинание разворачивалось с трудом, расходясь от источника как круги по воде, ломая энергетические потоки и корежа чужие печати и заставляя их слиться в одну цепь. Графики на пяти экранах соединились, и Миль обессиленно уронил голову на сложенные руки.
Миль составил схему, по которой должна была произойти синхронизация, Норман предоставил энергию, а Олвиш взял энергию и напитал ей схему. Я прекратил сжимать обруч и шепотом объявил:
- Почти светлая и почти магия.
В словах "великая светлая магия" и "небольшой психологический шантаж" даже есть одинаковые буквы.
Огни на волновых башнях горели ярко, отмечая поднятые щиты. В рубке послышался свист, потом смех и радостные голоса. Можно позавидовать этим людям: для них это было удачное завершение проекта. Я бы тоже хотел не знать большего.
- Как твое имя?
- Лу, - маг за штурвалом подскочил, не скрывая довольной улыбки. - Луонгаарш.
Он выглядел совсем молодо: наверное, из последних наборов, которые проводил Шеннейр. В магах, прошедших войну было нечто схожее - какая-то внутренняя усталость. Отпечаток смерти. В этом - только азарт и вера в собственное бессмертие.
Темные юнцы-энтузиасты. Новые грани кошмара.
Волны опали, и корабль с трудом, но повернул назад. Я все же вышел наружу, жадно глотая холодный воздух; город приближался бесконечно медленно, и огни в его окнах расплывались перед глазами.
- Олвиш так впечатлителен, правда? - мелодично рассмеялась Гвендолин. - Нет, на самом деле я совсем не люблю анемоны.
Над берегом взмыла сигнальная ракета, заставив внутренне обмереть, и расплескалась по небу разноцветными всполохами салюта.
Обратно корабль плыл втрое дольше, и на пристани уже собралась приличная толпа. Салюты, сначала редкие, теперь грохотали непрерывно; торжественно потонуть прямо у берега было, конечно, забавно, но мы добрались почти с достоинством. Первым на корабль ворвался Олвиш, и я шагнул ему навстречу и, не дожидаясь вспышки ярости, коротко поклонился:
- Благодарю, что вы ответили на мой призыв о помощи, высший маг Олвиш Элкайт. Мы бы не справились без вас.
- Вы...
- Я был неправ, когда говорил, что вам все равно. Примите мои извинения, - я поднял голову и тепло улыбнулся. - Я рад, что мы сделали это вместе.
Он резко замолчал, сверля меня взглядом, и пошел прочь, с грохотом чеканя шаг по железным решеткам. Налетевшая волна нависла над его головой; темный раздраженно взмахнул рукой, и вода отхлынула от мола, оголяя дно.
Я продолжал безмятежно смотреть вслед.
Будь я темным магистром, я бы только и делал, что развивал в подчиненных совесть и ответственность. Совесть и ответственность - отличные инструменты принуждения. Чем эти темные магистры думают, непонятно.
- Он что, испугался? - недоверчиво протянул заарн. - Эм, магик... магистр... Кэрэа Рейни... А если бы он не вмешался?
- А кем бы он был, если бы не вмешался, Матиас? Сильнейший-то человеческий маг Аринди?
Сильнейшие маги не прячутся за спинами лабораторных заклинателей и светлого ученичка. Олвиш и так изгой, а тут бы его сожрали живьем. Это был риск, но реакция Олвиша - бесценна.
Дружба, сотрудничество и прочие хорошие вещи.
- Мои глаза, - сквозь зубы процедил Миль, сохраняя высокомерный и величественный вид. - Рейни, прекратите улыбаться людям. Люди такого не заслужили.
Я поправил венец и сошел с корабля, к сиянию прожекторов и приветствующей толпе.
Побережье гуляло словно в последний раз. Осенний праздник прошел в атмосфере надвигающейся войны; времена смуты давали немного поводов для веселья, и надежда, что впереди забрезжил просвет, требовалась людям как воздух.
Нехорошо было ее отнимать. Может быть, это действительно был последний раз.
От города празднество постепенно перекинулось в Нэтар. Темные справедливо считали, что заслужили отдых ничуть не меньше остальных, и наплыв эмоций кружил голову.
Нэттэйдж сидел вместе со своими замами и сосредоточенно напивался.
- Мое почтение, светлый магистр, - отсалютовал он бокалом. На этот раз приветствие прозвучало натянуто. - Так темный магистр Шеннейр действительно не приказывал вам строить волновые щиты, и не контролировал ни процесс, ни запуск?
- Он должен был?
Замы, волшебник и две волшебницы, заметно съежились, и Нэттэйдж послал им многообещающий взгляд:
- Я разговаривал с Шеннейром только что. Так это в самом деле была ваша идея от начала до конца?
- Разве это не подразумевалось, когда гильдия переезжала на Побережье?
До них только сейчас дошло, что все, что я здесь делал, я делал по собственному произволу? Но магов можно было понять. Предположение, что меня выпустят из-под контроля, было слишком диким, чтобы рассматриваться изначально.
- Ничего особенного, - успокоил Нэттэйдж. - Только вам забыли сказать, что это невозможно. Мои извинения.
- Нельзя называть невозможным то, что никто не пробовал, - со смутно знакомой интонацией ответил за меня Матиас.
- Для темного магистра Шеннейра... - поправила одна из замов. - А не для светлень... светлого...
Нэттэйдж заглянул в бокал и от души высказал:
- Мы выжили. За то и выпьем.
После знаменательного тоста четверка шефов внутренней службы уже никому не мешала. Меня не задерживали, позволив подняться наверх и выйти на пустой балкон.
Чувство триумфа поблекло разом, как только за спиной закрылись двери.
Я стащил с головы венец, уронив на пол, и подошел к ограждению. Салюты гремели непрерывно, улицы заполняла толпа, слышалась музыка и смех, и от яркости красок хотелось выколоть себе глаза.
Последняя таблетка блокиратора растворилась на языке, принося долгожданное оглушение. Сегодня я победил. Если бы в победе был хоть какой-то смысл. Если бы только эти люди заслуживали жизнь больше, чем те, кто остался в прошлом. Что я здесь делаю?
- Найди мне доказательства, что Лоэрин замешан в чем-то плохом, - я сглотнул ставшую внезапно горькой слюну, пытаясь избавиться от химического привкуса.
- Будет сделано, - Матиас поднял венец и замешкался, не решаясь подойти.
- И здесь я в безопасности. Иди к остальным, - я вяло махнул рукой. - Веселись.
Даже если не хватит своих эмоций, всегда можно использовать чужие. Порой сильные эмоции необходимы; порой они притягательнее, чем наркотик. Эйфория, радость, химеры вроде восхищения и любви. Любой светлый готов отдать искру и полжизни впридачу за ощущение принадлежности к своим. Не так много вещей придают тебе ценность.
- Но...
Заарн замолчал за мгновение до того, как двери открылись, и появившийся на пороге Эршенгаль протянул мне футляр:
- Темный магистр Шеннейр прислал вам официальное поздравление. Вы очень быстро ушли, и я не успел передать его при всех, - он замялся, и искренне признался: - Примите мои поздравления, Тсо Кэрэа Рейни. В один момент я начал сомневаться и запросил поддержку, но мой магистр ответил, что вы сами знаете, нужна ли вам помощь. Признаться, он доверял вам больше, чем я.
Я пожал протянутую руку, молча уставился на закрывшуюся дверь, на футляр, и с чувством произнес:
- Кретин. Свет, какой же я непроходимый кретин!
- Но у тебя все получилось, - возразил Матиас.
- Меня отправляли сюда не для того, чтобы у меня что-то получилось, - я едва не швырнул сообщение на стол, но в последний момент остановил руку и вместо этого прошел по комнате: - Представь, что ты - темный магистр, чье положение пошатнулось, а чья власть под угрозой. И вот, внезапно, откуда ни возьмись, появляется новый игрок, о котором ничего не известно и который, возможно, является наследником твоего злейшего врага. Он не выглядит опасным...
Фиолетовые глаза мертвенно светились, отмечая каждый мой жест. Откровенничать с иномирцем было далеко не самой лучшей идеей, но остановиться я уже не мог. Тем более, бесполезно скрываться от существа, которое неотлучно находится рядом.
- Темный магистр Шеннейр может посчитать тебя за угрозу?
- ... но ты не можешь знать правду. И потому ты даешь ему задания все сложнее и сложнее, пока он не выдаст себя.
Это было испытание, и я его провалил.
Не было никаких причин, чтобы отказываться от поддержки Шеннейра. Не хотелось унижаться, вымаливая помощь у темного мага? Поверил в свои силы настолько, чтобы вспомнить о гордости? Да, если бы я обратился к Шеннейру, то показал бы всем, что гильдия по-прежнему полностью зависима от бывшего магистра, а я - марионетка, с которой не обязательно считаться. Зато теперь меня будут принимать в расчет. Отличный результат.
Я заставил себя дослушать поздравление до конца, и зловеще пообещал:
- Шеннейр желает, чтобы я просил у него о помощи? Хорошо. Я буду.
Ключи от пункта связи мне выдали без проблем. Должно быть, Нэттэйдж уже знал, кому я звоню и для чего. За все время пребывания в Нэтаре я ни разу не сталкивался с грубостью или враждебностью; все были милы и предупредительны, и контролировали каждый шаг. В итоге терпение лопнуло у Миля; систему слежения Нэттэйдж отстоял, упирая на безопасность, но лишние разговоры больше не прослушивались.
Управление прямой связью оказалось достаточно простым, чтобы научиться ему с первого раза. Я задержал пальцы над тумблерами, концентрируясь, дождался, пока картинка на экране начнет выступать из вихря помех, и объявил:
- Я не справляюсь.
Сбить Шеннейра с мысли мне удалось с первой попытки.
- Побережье еще стоит. Значит, справляетесь, - логично напомнил он.
- Оно могло погибнуть сегодня. Одна моя ошибка могла бы уничтожить тысячи людей, и это не произошло не благодаря расчету, а благодаря удаче. Моих умений не хватает, Шеннейр. Я не готов быть магистром.
Патетика. Больше патетики. В общении с темными патетики много не бывает - они ее боятся. Уже готовая улыбка исчезла, и темный маг с тяжелым вздохом подпер голову кулаком:
- Магистрами становятся.
- Я думал, что справлюсь в одиночку... просить помощи у темных... - я взял себя в руки, и откровенно произнес, прямо глядя ему в глаза: - Эти новые башни могут обрушиться в любой момент. Я взял слишком тяжелую ношу. Это уже не вопрос светлых и темных, и я больше не стану ставить на кон человеческие жизни. Простите, Шеннейр, моя глупость едва не привела к катастрофе.
Откровенность редко приходится людям по душе.
- То есть вы предлагаете мне забрать власть, - уточнил темный магистр, и мрачно побарабанил пальцами по столу: - Кэрэа, я занят на границах. Побережье ваше, вы сами его выбрали. Главная проблема уже решена, что вы сейчас паникуете?
- Я не паникую, я...
- Побережье стоит, люди не бунтуют, убить вас никто не пытается. Значит, глобальных ошибок вы не совершили, - заключил он, и с нажимом велел: - Сидите спокойно. Я скоро приеду, там посмотрим. И выспитесь уже, на вас глядеть страшно.
Связь прервалась, и я задумчиво провел пальцами по переключателям. Я сделал все, что мог.
- Вы плачетесь Шеннейру по прямой связи, а темный магистр Шеннейр уверяет вас, что все хорошо, - с праведным ужасом сказал явившийся из ниоткуда Миль и прижал платок ко рту. - Отвратительнее сцены я еще не видел.
На то и был расчет, на то и был расчет.
Шеннейр обязан появиться на Побережье, этого требуют каноны вежливости, но теперь он поедет с иным настроем. Да, сейчас я взял неожиданностью, и у него будет достаточно времени, чтобы вновь оценить ситуацию беспристрастно. Но и у меня будет время.
- А когда Шеннейр приедет, вы будете смотреть на него трагичным взглядом и рассказывать, что ничего не умеете, что ничего у вас не получается, что вас никто не любит... - заклинатель выглядел так, будто его вот-вот стошнит. - Рейни, дайте мне отпуск.
- Берите, - я проводил мага удивленным взглядом, переглянулся с Матиасом и пожал плечами. За такой хороший план действий грешно не поощрить. - Миль, так зачем вы на это смотрели-то?
***
- Ты говоришь, Эршенгаль, что он не справится?
- Он уже не справляется. Он рискнул, но синхронизация щитов нарушена. Если никто не вмешается, это будет крах.
- То есть ты считаешь, что я должен вмешаться.
- Да, мой магистр.
Темный магистр, бывший глава темной гильдии Аннер-Шэн откинулся в кожаном кресле, закидывая ноги на стол, и задумчиво обвел взглядом зависшие перед ним экраны. Именно сюда, в одно из укрытий на границе, передавали информацию следящие заклинания: упускать Побережье из-под контроля Шеннейр не собирался. Это Аринди - место, где вещи, упущенные из вида, мгновенно проваливались в хаос.
Хотя глупо считать, что родная гильдия не заметила наблюдения и ничего не пыталась скрыть. Таковы традиции.
- Если бы Тсо Кэрэа Рейни требовалась моя помощь, он бы сказал об этом.
- Он мог неправильно просчитать опасность.
- Он не станет главой темной гильдии, если я буду вытаскивать его из всех неприятностей. Гильдия его не примет. Я не стану вмешиваться и запрещаю вмешиваться тебе, Эршенгаль. Я хочу посмотреть, как Тсо Кэрэа Рейни справится в одиночку.
- А если нет?
- Значит, кто-то поплатится за излишнюю самостоятельность.
- Это его сломает.
- Отлично, Эршен, отлично. Так тому и быть.
- Но, мой магистр...
Темный магистр чуть поморщился. Эршен был старым товарищем, и только потому возражения ему прощались.
- Но я проявлю снисходительность и поддержу его в момент поражения. Я же снисходителен, не так ли? Рейни станет моим должником, и вместо нестабильного союзника мы получим ценного подчиненного. Меньше амбиций - меньше проблем.