Лорду Джону Лэнгсворту лучше всего в его жизни удавались наслаждения, и если бы явившаяся за ним смерть предупредила заранее, даже такое событие лорд Лэнгсворт превратил бы в знатную пирушку. Во всем Альянсе не было того, кто устраивал праздники веселее него, чьи пиры длились дольше и кто, находясь в здравом уме, тратил целые состояния на одни только фейерверки. И уж в целом Азероте, за исключением последователей Культа Сумеречного Молота, не было того, кто по собственной воле отмечал возвращение Смертокрыла. Доброй души человек, лорд Лэнгсворт придерживался свободных политических взглядов и одинаково щедро накрывал столы, как в честь падения Короля Мертвых, так и выборов Гарроша Адского Крика в качестве нового Вождя Орды.
И именно лорд Лэнгсворт в столь тяжелые для Штормграда времена стал главой Дворянского Дома на внеочередном заседании штормградской знати, спустя неделю после похорон лорда Крэйвена. Уже через несколько часов после вступления в должность Джон Лэнгсворт впервые в жизни попал на королевский Совет.
За длинным прямоугольным столом Джон сидел справа от главного казначея Ангеррана д"Ливре и внешне, и по характеру был его полной противоположностью. Почти все одеяния лорда Лэнгсворта отливали цветами Штормграда. На свой первый Совет он выбрал темно-синий бархатный дублет, расшитый золотой нитью, и ослепительно-белый шелковый шарф. Рядом с казначеем, чью бледность подчеркивали и не скрывали впалой груди черные одежды, Джон казался пышущим здоровьем розовощеким толстячком.
- Я наслышан о знаменитом столе с великолепной резной столешницей, - прошептал лорд Лэнгсворт Ангеррану д"Ливре, пока они занимали свои места. - Поговаривали, что он располагается в зале Советов, но вот я здесь, а где же это творение великих мастеров?
Глава казначейства буквально испепелил одним лишь взглядом изумленного лорда Лэнгсворта.
"Да поможет мне Свет!", - подумалось Джону. - "Что я такого спросил?".
В кресле по правую руку от короля, окруженный маленькими лиловыми подушечками, сложив сморщенные пальцы у худого подбородка домиком, располагался архиепископ Бенедикт. Бесцветные глаза архиепископа остановились на Джоне.
- Лорд Лэнгсворт, - позвал его Бенедикт.
Джон с превеликим удовольствием покинул мрачного казначея и приблизился к седому архиепископу.
- Поздравляю с назначением, - тихо сказал он Джону. - Могу ли я изложить вам небольшую просьбу?
Озадаченный Лэнгсворт согласился.
- Вы, должно быть, уже слышали о Священном походе, лорд Лэнгсворт? Дело в том, что в эти же дни в Штормград прибудет группа странствующих монахов, они держат путь издалека и пробудут в Столице всего несколько дней. Но в Соборе мало кто останется после начала похода и им не смогут оказать достойного приема. Могу ли я просить вас приютить их у себя, лорд Лэнгсворт?
Ошеломленный доверием самого архиепископа Джон ответил не сразу.
- Я пойму ваш отказ, - поспешно продолжил Бенедикт. - Для королевства настали не лучшие времена...
- Что вы, архиепископ, - спохватился Джон. - Конечно, я пойду на встречу Святому Свету. Я сочту за честь приютить странствующих монахов.
Лэнгсворт склонился перед сидящим Бенедиктом, ощутив исходящий от архиепископа сильный аромат миндаля.
Казалось, само провидение в лице дворянства Штормграда вступилось за транжиру, прожигающего наследство знатного рода. Джон, окрыленный теми благородными поступками, что ему предстояло совершить, не заметил появление короля Вариана. Он спешно занял свое место.
Все дальнейшее лишь подтвердило догадки Лэнгсворта, что веселье и королевские Советы - понятия несовместимые. На месте короля Джон непременно разрядил бы эту напряженную обстановку свежим анекдотом.
- Приступим, - сухо обронил Вариан Ринн.
И без лишних вступлений сообщил присутствующим на Совете:
- Золота в казне осталось на два месяца.
За тихий свист Джона наградили такими взглядами, будто это он обобрал казну Штормграда. Под тяжестью пристального королевского взгляда глава Дворянского дома сгорбился, словно стараясь уменьшиться в размерах.
И отчего аристократия Штормграда выбрала именно его для этой важной должности? Джон припомнил, что у короля Вариана были свои причины недолюбливать Дворянский Дом, а дворяне, в свою очередь, не очень жаловали короля. И между ними оказался он, доброй души человек, Джон Лэнгсворт. Он обещал самому себе разобраться с этим вопросом как можно скорее.
- Нужно рассмотреть новые пункты налогообложения жителей столицы, чтобы помочь казне, - продолжал король под скрип пера секретаря.
Джон покидал Совет выжатым, как лимон. Несколько часов без единой шутки стали для него настоящим испытанием.
Монахи Святого Света прибыли на следующее же утро, после того, как караван Святого похода покинул Штормград. Почти тридцать монахов с широкими, как у огров, плечами, в пугающе черных одеяниях оказались на пороге дворянского особняка. Дворецкий по началу даже принял их за переодевшихся разбойников и отказался пускать в дом.
- Мы не стесним вас, - сказал басом монах-настоятель лорду Лэнгсворту, которого ни свет, ни заря подняли с постели. - Мы расположимся в саду. Мы привыкли спать под открытым небом и питаться простой пищей.
Они действительно вели себя тихо, и по утрам и вечерами Лэнгсворт заставал их во внутреннем садике собравшимися в тесный круг. Монахи были крайне благочестивы, они молились, наверное, чаще, чем сам архиепископ. Несколько раз за ту неделю, что они провели в его саду, служители Света всем составом покидали дом и черной толпой отправлялись к Штормградскому Собору, чтобы помолиться в более торжественной обстановке, как считал радушный хозяин.
* * *
Каждое утро Вариан Ринна с тех пор, как принц покинул Штормград вместе с походом Света архиепископа, начиналось одинаково. С новостями прибывал глава разведки Матиас Шоу.
- Сегодня в полдень архиепископ Бенедикт и принц Андуин прибыли в Златоземье, - докладывал Шоу. - После отдыха и раннего ужина архиепископ лично провел вечернюю службу для жителей Златоземья. На ночь принц и архиепископ остановились в таверне "Гордость льва". Каждого путника, приближавшегося к Златоземью, проверяли агенты ШРУ, а на ночь вокруг города был выставлен караул.
- Сегодня на рассвете караван покинул Златоземье и отправились в аббатство Североземья. По дороге путников ждало небольшое происшествие - на отряд напали кобольды, но не переживайте, ваше величество, это была случайность и, кроме самих кобольдов, никто не пострадал. Аббатство Североземья было заранее проинспектировано агентами ШРУ. Почти два десятка моих шпионов работают под прикрытием в самом аббатстве, и с десяток инспектируют леса в его окраинах.
Шли дни, караван неспешно передвигался по Элвиннскому лесу. Никогда ранее Вариан не отпускал сына одного. "Одного!", - отдергивал самого себя король. - "С ним архиепископ, дюжина агентов ШРУ под прикрытием и отряд паладинов Святого Света". В конце-то концов, сколько можно держать сына взаперти. Даже если воином ему не бывать, то вряд ли он станет худшим королем, чем он сам. Он - по чьей милости королевство разорено, втянуто в войну и его разрывают междоусобицы. В сравнении с ним, любой, кто займет трон после него, станет просто отличным королем.
Андуину вряд ли пришлась бы по душе устроенная за ним слежка, но Шоу обещал, что его агенты сумеют скрыться от взора четырнадцатилетнего подростка.
Этим утром Шоу сообщил следующее:
- Из Североземья отряд повернул на юг в Сумеречный лес.
Вариан нахмурился.
- Почему заранее оговоренный маршрут был изменен?
- Западный Край не жалует священный поход архиепископа, поэтому визит в Сторожевой Холм поменяли местами с Сумеречным лесом.
Сторожевой Холм и мятежное Братство Справедливости было головной болью короля Вариана. Именно этот неспокойный край меньше всего подходил для визита принца, и Вариан с растущим напряжением ждал, когда поход Света прибудет в Западные земли. Теперь его беспокойство не развеялось. Вариан лишь убедился в своем мнении, что не стоило отпускать Андуина из Штормграда.
- Работающий под прикрытием агент связался со мной вчера поздно ночью, требуя одобрения нового маршрута. В спешном порядке агенты, работавшие в аббатстве, телепортируются в Темнолесье. Они прибудут туда раньше архиепископа. Все будет тщательно проверено.
- Передайте вашему агенту, Шоу, еще одно резкое изменение маршрута и ему не сносить головы.
- Таким было решение архиепископа, ваше величество. Агент лишь передал мне его слова.
На стол короля легли новые приказы, выведенные витиеватым почерком на хрустящем пергаменте.
- Хорошо, Шоу, - сказал Вариан, - сообщите мне о положении принца через час.
- Через час, ваше величество? - переспросил Шоу.
Король поднял на разведчика глаза.
- Это слишком короткий срок, - поспешно объяснил Матиас Шоу. - Все силы магов сейчас направлены на телепортацию агентов, дайте мне хотя бы два часа, чтобы достоверно проверить информацию.
- Через час, Шоу. И если будет нужно, отправитесь в Сумеречный лес, чтобы увидеть все собственными глазами.
- Слушаюсь, ваше величество, - Шоу вышел.
Секретарь ожидал возле письменного стола, когда король подпишет приказы. Вариан еще раз оглядел бумаги. Почерк королевского секретаря всегда поражал его своей аккуратностью.
- Желаете, чтобы глашатаи прочитали указы на Главной Площади? - спросил секретарь.
В другое время подобные статьи для изъятия налогов показались бы смешными, но не сейчас. Золото в казне Штормграда таяло, как сугробы на солнце, и для его пополнения годились любые методы.
- Нет, - ответил Вариан. - Пусть их вывесят возле Аукционного дома.
Не стоило будить лихо, пока тихо. Такими приказами не стоило гордиться. "Приказ об увеличении пошлины в зависимости от размера и веса ездового животного для восстановления дорожного полотна Столицы", гласил один пергамент. В условиях Катаклизма, когда дороги и перекидные мосты через каналы Штормграда покрылись трещинами, это было вполне актуально. Только вряд ли собранная пошлина пойдет на латание дорожного полотна, когда армия и вполовину не оборудована необходимым.
"Пересчет налогов на недвижимость в зависимости от количества дымоходов на крыше", красовалось на втором свитке. После того, как многие дома в бедных районах были разрушены, люди стали селиться вместе. В одной комнате могли жить целыми семьями. Новые жильцы строили отдельные камины и выводили их дымоходы на крышу. Зимою в бедном квартале все было закопчено дымом. Перед смогом не было границ - в особо холодные дни плотный туман накрывал всю Столицу. Вместо того чтобы воздвигнуть для бедняков, которые выживали, как могли, новые дома, Вариан вынужден был пользоваться их катастрофичным положением. Королевство тоже должно было выжить.
Были еще мелкие приказы, как "Плата за вход в королевский сад", ставший после Катаклизма общественным, "Плата за экскурсии по королевскому дворцу и Собору Света", "Карта Штормграда для новичков за особую плату", "Плата за уборку улиц после ездовых мамонтов", "Плата за съеденных птиц ездовыми кошками" и другие. Из средств передвижения новые законы выжали все, что могли.
Третий приказ лежал немного вдалеке от остальных. За эти несколько дней, что король не прикасался к нему с тех пор, как секретарь составил его, чернила успели утратить свой блеск и потускнели.
"О стремительном нападении объединенных войск Альянса на столицу Орды Оргриммар".
Вариан до сих пор не рассказал людям Штормграда о своем намерении разбить орков раз и навсегда. Он оповестил лордов-командующих, и армии Калимдора и Восточных Королевств должны были по сигналу телепортироваться в заранее обозначенный час в Терамор. Военные маги копили силы, гарнизон Терамора готовился к приему тысяч солдат. После исчезновения Джайны (которую сам Вариан уже и не чаял увидеть в живых) Терамор очень изменился. То, против чего всегда яростно выступала Джайна, наконец, произошло. Этот порт, находившийся под боком у орков, не должен был иметь иного назначения, кроме как военного. Вариан считал, что это стоило давно исправить.
Матиас Шоу явился, как и было оговорено, через час.
- Караван неспешно движется к реке Назферити. За это время караван трижды делал остановки.
- За час?
- Священнослужители не лучшие наездники, ваше величество.
- Хорошо. Доложите, когда караван будет переправляться через Назферити.
- Слушаюсь.
- Путники приблизились к реке и теперь разбивают лагерь, - позже сообщил Шоу.
- Почему?
- Паром сломан, ваше величество, но к утру его обязательно починят. Агенты ШРУ успели телепортироваться в Темнолесье и уже изучили особняк барона Старка, в котором остановится принц вместе с архиепископом. Сейчас агенты вместе с самим бароном и жителями города направляются к реке, чтобы утром встретить архиепископа и провести утреннюю молитву.
Последняя здравая мысль сопротивлялась, как могла волнению родителя. "Пусть агенты немедленно переплывут реку, но окажутся возле принца!", - жгло сознание короля. В его власти было отдать подобный приказ. Но он помнил, что Андуину это не понравится, а Вариан дал самому себе зарок позволить сыну хотя бы это путешествие. На другие у него просто не останется нервов. Он итак дал слабину и приказал всему составу ШРУ следить за передвижениями принца. "Но ведь встретились же им на пути проклятые кобольды, несмотря на все предостережения!".
- Шоу, - Вариан глубоко вздохнул, не в силах унять нарастающую тревогу, - подтвердите, что принц в безопасности.
- Принц в безопасности, ваше величество. Сейчас принц ужинает ухой и запеченными крабами. На природе у него разыгрался аппетит. Кстати, принц Андуин очень хорошо держится в седле. И он ни на минуту не расстается с подаренным ему кинжалом, - добавил Матиас Шоу.
- Как оказалось, что паром не починили к этому времени? - не мог успокоиться король.
- Паром чинили все эти дни, - терпеливо объяснил разведчик, - но из-за резкой смены маршрута не успели довести дело до конца. Мастера будут работать всю ночь, утром принц уже окажется на той стороне реки. Сейчас около принца пятеро переодетых агентов, десять паладинов Святого Света и сам архиепископ. Не считая многочисленных паломников.
Матиас Шоу с трудом остановился, чтобы не сказать, что лучшего принца сейчас никто не охраняется в целом королевстве, что в сравнении с ним никто не может считаться в безопасности. Кажется, король, наконец, успокоился.
- Ваше величество? - пробормотал неожиданно побледневший Шоу.
Разведчик смотрел в окно позади Вариана. Король обернулся.
Вечернее небо пылало бордовыми красками заходящего солнца. Но сколько ни пытался, Вариан так и не нашел солнечного диска. И тогда он понял.
Пожар.
Горел чей-то особняк в квартале знати. Не просто тлел, а горел в полную мощь, притом, что пламя только появилось на горизонте. Дом будто бы вспыхнул в считанные секунды.
- Выясните, что происходит, Шоу.
Разведчик кивнул и вылетел из королевского кабинета. "Это пожар, всего лишь пожар", - думал Вариан, принимаясь за документы. Он успел подписать несколько законов, когда вернулся Шоу. Разведчик выглядел таким же растерянным, как зарывший в собственном саду все свое состояние человек, но забывший отметить его местоположение на карте.
- Чей особняк горит? - спокойно спросил король.
- Лорда Джона Лэнгсворта, ваше величество.
Неожиданно Шоу преклонил одно колено. На долю секунды в кабинете стало настолько тихо, что Вариан смог услышать, как рушатся балки сгоревшего здания.
- В городе мятеж, ваше величество, - доложил разведчик, склонив голову. - Особняк Лэнгсворта подожгли мятежники. Толпа растет, к ней прибиваются другие недовольные. Их особенно много в бедном квартале.
Вариан мог и не спрашивать, чем недовольны люди - налогами, голодом, засухой, короля могли обвинять даже в природных катаклизмах, будто он был сумасшедшим Аспектом. Но Шоу поднял на короля круглые испуганные глаза. Таким король не видел главу ШРУ за все время его назначения.
- Люди знают о банкротстве казны, ваше величество. Они во всем обвиняют короля. Они направляются к дворцу.
Король обернулся, чтобы последний раз посмотреть на тихие улочки Столицы. Белый камень отражал оранжевые всполохи огня, и казалось, что вся Столица пылает.
Через час вспыхнет вся. "Как и тогда", - сузив глаза, подумал Вариан.
Пересекающий переносицу шрам зигзагообразной молнией рассек его лицо.
- Очень надеюсь, что лорд Лэнгсворт еще жив. Когда все кончится, я собственноручно отрублю ему голову за разглашение секретный сведений, - сказал король. - Поднимитесь, Шоу.
Разведчик выпрямился.
- Прикажите закрыть все входы и выходы Столицы, - продолжил Вариан. - Пусть маги накроют город сетью заклинаний, чтобы никто не телепортировался из города. Отгоните все суда из порта в открытое море, чтобы не было соблазна поджечь и их заодно. Проследите, чтобы ни одна лишняя крыса не проникла в их трюмы. Мобилизуйте гарнизон Штормграда, пусть оцепят замок и удвоят караул около тюрьмы. Используйте шпионов ШРУ, чтобы они проникли в ряды заговорщиков и узнали, чего они добиваются и кто их главари.
- В Штормграде слишком мало разведчиков. Лучшие из них отправились вместе с принцем, - нерешительно сказал Шоу. - Необходимо призвать агентов из Сумеречного леса, ваше величество.
- Нет, - отрезал король. - Справляйтесь своими силами.
* * *
- Больше спасибо за радушие, - все таким же хриплым басом сказал монах-настоятель. - Да хранит вас Свет, лорд Лэнгсворт.
Джон рассеяно кивнул. Монахи покидали Штормград, отправляясь в дальнейшие странствия. Джон так и не узнал, откуда они и куда теперь держат путь. Впрочем, рассуждал Лэнгсворт, ему до этого нет никого дела. Особой одухотворенности за ту неделю, что монахи провели в его доме, Джон не ощутил. Видимо, он был далек от Света так же, как и король Вариан от юмора.
А затем особняк Лэнгсворта вспыхнул.
Не было запаха, не было дыма. Пламя разгорелось сразу и везде, в каждой комнате и на каждом этаже. Горели лучшие гобелены на стенах, чадили лучшие ковры из бараньей шерсти Караноса. Лэнгсворт не знал, за что схватиться. Он метался по всему дому, хватая то статую, то трофейный кинжал со стены. То кидался в хранилище и набивал золотом карманы. Слуги распахивали конюшни. Стонали в своих пылающих загонах овцы.
Личный маг лорда Лэнгсворта призвал ледяной дождь, но это мало помогло в борьбе с пылающим, как стог сена, особняком. Даже половина магов Даларана не спасли бы имущество главы Дворянского Дома.
К удивлению Лэнгсворта жители Штормграда не остались равнодушными к его трагедии. Толпа вокруг его дома росла. О чем-то кричали, передавали о том, чтобы и другие подтягивались. Люди врывались в его горящий дом и выносили вещи. Лэнгсворт хотел отблагодарить их за такие порывы, пока не понял, что имеет дело с обычными мародерами. Джон метался в толпе в поисках собственных слуг. Ни одного гвардейца из штормградского гарнизона не было видно.
Толпа напирала на горевший дом. Теперь Джон смог различить их крики. Они вопили о несправедливо отобранном золоте, о зажравшихся дворянах.
- Вот! Вот он! - указала прямо на него какая-то крестьянка. - Вот его светлость!
Толпа, до этого державшая Джона в плотном кольце, мгновенно отхлынула от него, как от прокаженного чумой. Он остался один, окруженных их хищными взглядами и насмешками.
- Что... что случилось? - пробормотал он.
Кто только пустил этих крестьян в квартал знати? Где проклятые гвардейцы, где хоть кто-нибудь?!
- Он еще спрашивает, что случилось! - смеялись лица.
- Где золото, отобранное у крестьян Западного Края? Говори, куда ты его дел!
- Народ погибает, а они только жиреют!
- Смертокрыла на вас нет!
- Хватай его, ребята-а-а-а! - пронесся ветром чей-то истеричный крик, и сердце Лэнгсворта ухнуло в пятки.
"Какое золото? Какие крестьяне?!".
Толпа сомкнулась вокруг него. Еще немного и растоптали бы. Джон рухнул на колени, и увидел десяток грязных деревянных башмаков и сапог из потертой дешевой кожи, выглядывающих из-под рванных штанин. И изо всех сил припустил в просветы между ними. Крестьяне ловили его между ног, как сбежавшую свинью. А Лэнгсворт, вырвавшись, поднялся на ноги и помчался по перекинутому через канал мосту в сторону королевского дворца.
Черная железная изгородь, увенчанная золотыми пиками, выросла перед ним. Джон побежал вдоль, надеясь добраться до одних из ворот. Кованные львы мелькали перед его глазами. Джон едва не пробежал мимо запертых ворот.
Ровный строй гвардейцев в сине-белой униформе виднелся на приступах к замку. "Вот где они все! Вот кого охраняют!", - подумал Джон. Никто и не думал отворять ворота. Глупо было требовать, чтобы их распахнули, но Лэнгсворт решил рискнуть.
Гневная толпа вынырнула из-за поворота. Времени на раздумья не осталось. Джон даже не ожидал от себя такой прыти - по заборам он не лазил, наверное, лет с двенадцати. На самом верху он быстро обернулся, поглядев назад. Небо пылало сильнее прежнего. Должно быть, горели и другие особняки. Хотя его-то дом, наверное, уже обвалился, после такого-то пламени.
Уже через мгновение он, разорвав одежду о венчавшие изгородь пики, перепрыгнул на стороне королевского замка. Два гвардейца, материализовавшихся буквально из воздуха, тут же подхватили его. Мгновенно ослабевший Джон повис у них на руках. Но солдаты штормградского гарнизона, быстро отворив боковую створку в изгороди, вышвырнули Джона обратно на мостовую.
- Я лорд Лэнгсворт! - выкрикнул он, вновь оказавшись по одну сторону с обезумевшей толпой. - Прошу у короля убежище! Убежище!
Гвардейцы оставались неумолимы. Маги в лиловых робах, сбившись в круг, водили руками вдоль изгороди, ограждавшей королевский замок. На глазах у Джона прочный лед сковывал железные завитушки, покрывал инеем рычащие львиные морды. Немного поодаль разминалась группа боевых магов. Вспыхивали, как фейерверки, огненные шарики, готовые врезаться в грудь любого, кто еще раз попробует перелезть в королевский сад.
Толпа живым тараном врезалась в железную ограду. Те, кто первыми коснулись зачарованной изгороди, на несколько секунд застыли, скованные магией льда. Долгая заморозка могла попросту убить их, а король четко приказал - "Никаких жертв".
Наперерез толпе Джон кинулся к водному каналу около дворца. Крестьяне уже не замечали его. Теперь перед ними возвышался прекрасный, белокаменный, с позолоченными фресками и статуями замок.
Лорд Лэнгсворт с криком прыгнул в светло-зеленые волны. Вода сковала его ледяными объятиями. Но он поплыл по каналу вперед, надеясь, что не запутается и все же доплывет до квартала дворфов. Уж кто-то, а дворфы-то не могли поддаться этому безумию. А еще у дворфов есть горячий эль, который приведет Джона в чувство. Если только он не подхватит воспаление легких до того, как доберется до дворфов и их эля...
Люди в черных одеждах бежали вдоль канала, не обращая внимания на пловца. В руках у них были вилы. Они размахивали ими так, словно бы закидывали сено в стога. Чей-то хриплый бас отдавал приказы.