- Мы богаты! - радостно закричал мужчина лет тридцати - тридцати пяти, едва ему открыли дверь.
- Предложил дочери арабского шейха стать второй женой? - спокойно отозвалась супруга.
- Она хотела быть первой, но я не согласился, - в тон ей пошутил муж и щелкнул женщину по носу.
- Мое открытие перевернет весь мир! - мечтательноо зажмурился мужчина, после того как разделся и прошел на кухню.
- Сначала чай или сразу ужин, Архимед? - устало спросила жена, держа в одной руке чайник, а в другой - сковородку.
- Знаешь, я ведь и сам сначала не понял, что случилось, не сразу увидел связь, просто не обратил внимания, представляешь? - глава семьи поглядывал на газовую плиту, где разогревался его ужин, и все еще пытался заинтересовать супругу.
Однако, его вторую половину трудно было чем-либо удивить, да и мужа Сурайя знала достаточно хорошо и никаких приятных сюрпризов от него не ожидала. Рамиз уже давно и безрезультатно погряз в своей низкооплачиваемой науке, превратив часть их небольшой квартиры в филиал своей лаборатории. Иногда, правда, ему приходилось отвлекаться от высоких материй, и заниматься, как он говорил, скучным бизнесом. После настойчивых просьб своих очень небедных друзей-бизнесменов, Рамиз со вздохом соглашался решать их исключительно неожиданно появляющиеся проблемы. Он был хорошо знаком с современной техникой и оборудованием, поэтому угроза банкротства богачей быстро ликвидировалась - oборудование калибровалось, недостатки устранялись, ошибки в эксплуатации объяснялись персоналу.
Рамиз относился к вымирающему, но некогда широко распространенному классу радиолюбителей. Именно эта его страсть определила в свое время выбор профессии, а после окончания университета, и желание заниматься научной деятельностью в некогда популярной области. Время от времени молодой ученый загорался фантастическими идеями, посещавшими его пустую, как считала Сурайя, голову. Нет, они не жили бедно, но и сравниться по уровню жизни со своими многочисленными друзьями Рамиз тоже не мог. И машина у него была постарее и поменьше, и квартира поскромнее. Да и школа, в которую только пошел их единственный сын, считалась далеко не самой престижной.
Но не друзьями попрекала мужа Сурайя, не их приводила ему в пример, не на них призывала равняться. Неизменным образцом для подражания должен был быть, по мнению женщины, ее собственный младший брат Фазиль. Это был шумный и многословный молодой человек, который прилюдно всегда находился в приподнятом настроении, но в приватных беседах также регулярно на всех и вся жалующийся. Пожалуй, его можно было бы назвать перфекционистом, выражаясь по-современному, если бы брат Сурайи сам, хотя бы отдаленно, стремился соответствовать собственным заоблачным стандартам. Иногда Фазиль входил в режим патриотических лозунгов, автоматически означающих, что лично он им абсолютно соответствует. Иногда же он становился остроумнейшим, как ему казалось, критиком, храбро высмеивающим лицемерных лжепатриотов, изрекающих, к слову, не менее правильные банальности.
К сожалению, Рамиз почему-то морщился от взглядов своего богатого, но доброго родственника. Впрочем, из уважения к своей супруге, глава семьи, как и полагалось, лишь одобрительно смеялся или, наоборот, сокрушенно, вздыхал.
- Ну ты спросишь, наконец, о сути моего открытия? - наигранно сердито пробурчал Рамиз.
- Говори, - также притворно серьезно отозвалась жена. - Слушай, ты хоть нумеруй их, а то я уже давно со счета сбилась.
Рамиз и в прошлом неоднократно объявлял Сурайе о предстоящем получении Нобелевской премии в разделе физики. Так, с помощью специального облучателя, значительно увеличивающего урожайность любой культуры, он быстро решал глобальную продовольственную проблему. С помощью другого излучения легким и дешевым способом загрязненная вода превращалась в питьевую. Топливо также подвергалось чудодейственым изменениям, благодаря недорогому прибору, способствующему лучшему его сгоранию.
Однако, то ли Нобелевский комитет сжалился над многочисленными завистниками талантливого ученого, не позволив им хором лопнуть, то ли эти самые коллеги с надутыми щеками удачно лоббировали конкурентов Рамиза из разных уголков планеты, но Швеция трагически молчала, препятствуя заслуженному успеху нашего земляка. Так или иначе, человечество попрежнему оставалось неспасенным и страдающим от многих серьезных проблем. Последней идеей, над которой работал Рамиз, былa борьба с грозными неизлечимыми заболеваниями, приводящими в ужас каждого о них задумывающегося. Как и прежде, манипулируя у себя в лаборатории с электромагнитными волнами разного спектра, частоты, амплитуды и формы, экспериментатор надеялся поражать ими только больные клетки организма, не нанося вреда здоровым. Однако, никто не верил в успех этой затеи, a сам спаситель человечества тоже понемногу к идее охладевал.
- Подойди к зеркалу, - попросил Рамиз супругу, встав сзади, чуть правее. - Ты когда-нибудь мне изменяла?
- Дурак, - улыбнулась жена и дернула мужа за левое ухо.
- Смотри, - в руках Рамиз держал миниатюрный прибор, что-то среднее между между небольшой авторучкой и очень маленьким фонариком. - Ты меня любишь?
- Я же говорю, дурак. Давай сюда другое ухо, - рука Сурайи опять потянулась к голове мужа. - Ой, - вдруг вскрикнула она и побежала на кухню.
- Что, опять картошка по-шахтерски? - спросил вдогонку Рамиз и ушел поцеловать игравшего в соседней комнате сына.
Мальчик с радостью обнял отца и рассказал, как он удачно водил машину в незнакомом городе. Несмотря на упреки супруги, пристрастие малыша к компьютеру Рамиза ничуть не беспокоило. Он считал, что запрет только усиливает желание, а если не обращать внимания, то рано или поздно это должно надоесть.
За ужином на кухне Рамиз, наконец, рассказал Сурайе суть своего изобретения. Оказалось, что только после долгих раздумий и сопоставлений, ему удалось догадаться, почему при включенном приборчике верхняя часть ушей рассказчика иногда слегка синеет. К счастью, сами собеседники этого совершенно не ощущали, и Рамиз незаметно отключал в кармане свое мини-устройство, пока странное изменение окраски не было замечено окружающими.
- Ты что сейчас меня на своем противном детекторе лжи проверял, что-ли? - удивилась Сурайя. - Ну знаешь, а ты и в самом деле дурак.
Рамиз вскочил и побежал за супругой.
- Да нет, я не сомневался. Я же тебе работу прибора демонстрировал, - обнимая успокаивал жену Рамиз.
В этот момент раздался звонок домофона, и вскоре Фазиль громко приветствовал всех, успевая одновременно задать кучу вопросов каждому члену семьи. В руках у него, как обычно, были кульки с продуктами.
- Ну, как поживаешь, шахтер? - кивнул на еду брат Сурайи.
Он работал недалеко от дома сестры и иногда заходил к ней поужинать и поговорить о том, о сем. Неженатый пока еще Фазиль обожал племянника и всегда дарил ему дорогие компьютерные гаджеты. Несмотря на молодость, карьера брата Сурайи складывалась исключительно удачно. Он разъезжал на машине стоимостью его зарплаты за несколько лет, а принадлежащая ему вилла по цене превосходила годовой бюджет отдела, которым Фазиль руководил. Впрочем, в кругу его коллег это было в порядке вещей и удивления ни у кого не вызывало.
За ужином Фазиль опять рассказывал свои служебные истории, из которых следовало, что талантливого директора департамента окружают одни бездари и дилетанты, а типы в руководстве их структуры ни в чем тем не уступают.
Сурайя очень любила своего брата и всегда с восхищением слушала его байки. Но тут вдруг она рассмеялась и с укором посмотрела на мужа.
Ничего не понимающий Фазиль с недоумением замолк и уставился на обоих. Рамизу пришлось рассказать о своем изобретении и продемонстрировать его работу. Вначале Фазиль очень заинтересовался прибором. Покрутив его в руках, он почесал голову, и сказал, что конечно немного приукрашивал действительность в своих рассказах, но атмосферу в коллективе передавал точно. Потом, подумав о своих подчиненных и руководителях, Фазиль представил цвет их ушей и еще раз с улыбкой посмотрел на устройство. Вдруг он побледнел и резко встал. В голове брата Сурайи пронеслась вереница лиц, которым докладывало его начальство, а также тех, кому, в свою очередь, рапортавали они сами. Выше этих чиновников его мозг думать категорически отказывался.
После минутной паузы, непривычно тихим голосом Фазиль произнес:
- Слушай, шахтер, ты мне ничего не говорил и ничего не показывал, понял?
Затем гость спешно оделся и выскочил в дверь.
Супруги задумчиво переглянулись.
- Да ну ее, эту Швецию, - наконец, прервала тишину Сурайя.
Рамиз молча кивнул жене, посмотрел на сына и пошел в туалет. Бросив изобретение в унитаз, он нажал на сливную кнопку.
"Умереть хорошо на Родине", - мелькнула в его голове концовка известной пословицы...