Демьяненко Андрей Николаевич : другие произведения.

Мой самый любимый графоман

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  "Б*ядь! Б*ядь! Б*ядь!" - я сидел на кухне и бился головой об стол.
  Я был пьян. В голове разрывалась не боль, а мысль:
  "РанИм! РанИм! Только творец ранИм. Но вместе с тем я пишу много. Я графоман! Графоман!"
  Ударяясь об стол, задевал нос - больное место. Даже хмель отступал. Хмель вытекал кровью.
  Мне столько раз говорили: тебе не стоит писать.
  "Пошли все на *уй!" - кричал я, не открывая рта.
  Я графоман.
  Но я писАл, писАл, писАл.
  Мэтры говорили мне: ты эмоциональная помойка.
  А я видел людей, которые пишут, но от их слов становилось никак. Глупое ощущение неустроенности, скуки, желания выпить и закурить.
  Ничего не понимаю!
  "Не понимаю" - это ключевое слово! Не понимаю ничего. Но главное слово - "ничего". Это убийственно для психики графомана.
  Или творца?
  Я сел перед телевизором. Пусть втекает в меня поток мути.
  Побитым псом сидел и прислушивался к скуке, бродившей внутри.
  Вдруг фраза. Что-то знакомое. До боли. Я потрогал расшибленный нос. Эту мысль когда-то, с десяток лет назад, высказывал я! - и сейчас мне возвращают ее в лицо с телеэкрана.
  "Привет, моя мысль", - улыбаюсь я и тут же вздрагиваю. Что? Что это значит?! Кругом графоманы?
  Падаю носом об пол.
  Мне вспоминается редактор непотопляемого журнала. Громоздкая женщина с плавучими принципами. Она говорит:
  - Уважаемый, - а тон на слове "уважаемый", будто сжевала какашку. - Уважаемый, все ваши произведения развиваются по одному сюжету. И нет в них ни души, ни мысли.
  Сгорбившись у компьютера, она редактирует свою статью о моем плохом творчестве.
  Статья огромна. Женщина выделяет курсором буквы своего текста. Заходит в "Правку", спускается по вкладке, нажимает "Вырезать". Буква исчезает.
  Я содрогаюсь. Сейчас она навырезает букв. Там в буфере обмена сложится "Графоман".
  Эпизод теряется.
  Иду и тюкаюсь клювом в стекло, боль успокаивается от его прохлады. Там зима. Опять зима. Голые деревья тянутся к небу, просят снега, как я прошу ответа...
  Мне звонил Главный Редактор этого непотопляемого журнала, он спрашивал:
  - А вот, Андрей, у тебя в рассказе есть слово "мастурбировать".
  - Наверное, есть, - отвечал я.
  - Оно тебе необходимо? - спрашивал он.
  - Простите, в каком контексте? - задумываюсь я. После этого сюжета я написал полсотни рассказов.
  - Да вот здесь, - и он зачитал.
  - Думаю, этого можно избежать. Это не меняет повествования, - отвечал я.
  - Мастурбировать, - пробовал на вкус слово главный редактор. - А что такого?
  - Ничего, - выдыхал я.
  - Ну и ладно. Оставляем. Ничего страшного, - говорил редактор.
  Я бросился к компьютеру. Как просто набрать в поисковике "Психологический портрет графомана" и прочитать все, о чем я не знаю. Не знаю о себе.
  Знаю многое. ПлАчу.
  "Ни владения языком, ни способности к описанию, ни..."
  Текст затуманивается. Всё обо мне.
  "Пересказ чужих мыслей". Снова я.
  "Изобретение "нового" жанра". А-а-а! Бедный нос!
  "Псевдоискренность, желание написать кровью". Размазываю вьюшку и иду умываться. Низ лица заляпан.
  Холодная вода отрезвляет.
  Вспоминаю, что говорит мне друг:
  - Андрей, зачем тебе эти мастера? Ты их можешь учить, а не они тебя! Тебе нечему у них учиться.
  Вытираю лицо вафельным полотенцем. Оно царапает кожу.
  Тут же вспоминается другой друг, который говорит:
  - Знаешь, по-моему, это - говно.
  Он совершенно искренен.
  Кто я? Кто я?
  За что луна на меня смотрит так презрительно своим мутным глазом. А-а-а... это заставка монитора... Снова открываю браузер.
  "Графоман сознается, что он сотворил дребедень..."
  Снова я.
  "Угождают..." И я угождаю. Пишу, о чем хотят читать.
  Хочется сжечь себя. Внутри и так всё горит. Неужели так плохо всем графоманам?
  Я думал, мы непробиваемый класс!
  Да, я пишу о знакомых. О дружбане Сереге. Но я думал, что пишу о них особенно. Ведь это важно!
  Да, я пытаюсь разозлить, напугать и даже шокировать.
  Творцов нет. Есть разноплановые графоманы.
  Я вытаскиваю из-под стола остатки тиража своего журнала. Они ровные, как кирпичи, и не будут гореть. Мну листы. Так лучше сгорят. Сгорят мои друзья. Мои графоманы. Те, над чьими произведениями я смеялся и плакал. Они не хотят продаваться, так пусть сгорят! Позиционирующие себя под правду жизни с плоскими шутками и картонными персонажами. Звонил сегодня в магазин. Опять ничего не продали.
  Я чиркаю, чиркаю зажигалкой и не могу их сжечь. Они мои любимые графоманы.
  Нет! Это всё я - графоман.
  Завтра новый день, когда луна не будет так презрительно на меня смотреть. Надо переспать с новым знанием. Наивысший графоман - тот, кто пишет про графоманов.
  А я буду спать. Спать, чтобы разбудить новое утро. Без сомнений.
  Но как было бы здорово сжечь себя на кипе текстов, даже чувствуя себя графоманом.
   Написано с использованием статьи "Классификация графоманов" Т.Печерина http://tpechyorin.ucoz.ru/index/klassifikacija_grafomanov/0-4
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"