Вечером Пашку разбудила жена. Не слушая её причитаний, Пашка попросил снять бинты. Ощупал голову. Похоже, череп не был повреждён. Да и по Чечне Пашка знал, что, случись такое,- ему было бы намного хуже. А кожу на голове рассекло приоткрытым стеклом двери "десятки". Голову забинтовали. Пашка решил отлежаться дома.
Зашёл приятель, принёс краску. Сказал, что в ДТП обвинили его: не пропустил спецтранспорт с включенным маячком. Но, поскольку фирма, в которой он работает, является по сути филиалом завода генерального, разбитую "десятку" пообещали заменить на новую. Очень интересовался Пашкиным самочувствием, намекал, что может пристроить в хорошую больницу, где вылечат за неделю. Пашка выпроводил его, сославшись на то, что хочет спать.
Полежав три дня, Пашка начал приходить в себя. Снял повязку, помылся. Кровь не текла. Сходил в магазин, запасся едой. И, прихватив краску, поехал с утра на дачу красить дом. Донимало головокружение. Послал соседа за водкой. Выпили, стало легче. Ещё выпили. Ещё. И втянулись. Чтобы не бегать каждый раз за бутылкой, Пашка привёз ящик водки, и про еду не забыл.
За три дня он в два слоя покрасил дом и отдыхал, думая, что делать дальше. То ли от полученной травмы, то ли от выпитой водки не спалось. От нечего делать слазил в кессон, проверил оружие. В голове чё-то заползало, мысля какая-то, наверное. Сам не зная зачем, Пашка вытащил наверх трубу базуки и три снаряда. Мысля доползла: надо бы опробовать. Встал вопрос, где? Мысли встали на четвереньки, потом на ноги, и, наконец, побежали. Отфильтровав неадекватные мысли, Пашка решил так: надо ехать собирать заморский урожай. Ехать за море можно только совершенно здоровым, помощи там ждать неоткуда. А сейчас он проверит, способен ли в темноте справиться с управлением лодкой. И попутно шмальнёт снаряд в сторону дворца генерального, раз уж достал енто хозяйство из кессона, чтобы тот наперёд честных людей не давил. Пашка понимал, что прицельного выстрела не получится, дворцы страны чудес стояли на горке и с реки не были видны. Но в том, что пущенный им по баллистической траектории снаряд упадёт внутри огороженного четырёхметровым забором пространства,- не сомневался. И для пущей вящести выставил на снаряде максимальное замедление. И аккуратно вставил снаряд в трубу.
Действовать по продуманной программе проще, чем её составлять. Пашка выпил полстакана, перекусил, собрал всё необходимое: еду, оставшиеся пять бутылок, заряженную базуку и два снаряда ( не лезть же из-за них в кессон ). Выкатил из гаража телегу с лодкой, спустил лодку на воду, телегу закатил обратно. Он не знал, в какую сторону поедет после выстрела, поэтому поставил в лодку пять канистр бензина. Перенёс в неё всё приготовленное.
Стояла тёмная июльская ночь. Пашка запер дом, гараж, калитку, сел в лодку, завёл моторы. Оттолкнулся от берега, сделал несколько кругов, и, убедившись, что лодка его слушается, поехал вниз по реке. В районе Северного моста заметил, что что-то не так. Остановился. Вроде, огней было лишку. Пашка зажмурил глаз. Огней убавилось.
- В глазах двоится, чтоб его, ... , давильщика хренова,- подумал Пашка и стал налаживать глаза, отпивая из горлышка по нескольку глотков, зажмуривая их по очереди и сравнивая изображения. Когда количество огней стало одинаковым при закрытом одном глазе и открытых обоих, Пашка поехал дальше. Проехал под железнодорожным мостом, потом под автомобильным, доехал да стенки судоремонтного. Не поддался желанию въехать в Шексну напрямик, поехал по правилам, оставив справа поворотный бакен. Дал полный газ, и через две минуты был у цели.
А в это время по Октябрьскому проспекту к мосту ехал милицейский УАЗик. Глухой ночью на улице не было ни людей, ни машин.
А на левом берегу, на песчаном обрыве у костра сидели три бомжа. Проведя день за добычей хлеба насущного, они отдыхали, предвкушая блаженство: удалось раздобыть ещё и бутылку водки. Обычно бомжи пили дешёвый одеколон, жидкость от пота, средства для мытья окон и тому подобные суррогаты. Водка же давала какой-то особый кайф, она позволяла некоторое время пожить в мире воспоминаний, когда у них было жильё, работа, любимые, дети... Стаканы, вымытые в реке, нехитрая закусь, добытая в мусорных баках, и сама бутылка были размещены у костра, даже с некоторым изяществом. По команде Атамана Учитель ( на самом деле бывший учитель ) встряхнул бутылку и розлил водку по стаканам, всем поровну. Встали, подняли стаканы. По заведённому обычаю, надо было дождаться, пока Атаман пукнет, сказать ему: " с облегчением " и хором выпить за здоровье Атамана. Атаман тужился...
Метрах в двухстах от моста Пашка съехал с судового хода. Заглушил моторы. Посмотрел на огни моста двумя глазами, потом одним. Количество огней было одинаковым. Пашка счёл себя готовым к стрельбе. Зная отдачу базуки, он встал на колени на сиденье ( чтобы не оказаться за бортом при выстреле ) и прицелился правее светящихся окон горбольницы, градусов на тридцать. Наощупь придал трубе наклон, обеспечивающий снаряду баллистическую траекторию. И попытался нажать спусковой крючок. Крючка не было. Пока Пашка думал, что бы это значило, палец сам прошёлся вперёд-назад и упёрся тыльной стороной в какой-то выступ. Тут же неведомая сила толкнула Пашку в спину; падая на живот, он услышал специфический хлопок и понял, как он облажался. Спьяна и впотьмах он выстрелил, взяв базуку задом наперёд! Ругать себя не было времени, надо было сматываться. Пашка завёл моторы и дал полный газ, не видя ещё, куда едет...
Вытолкнутый из трубы пороховым зарядом, снаряд под острым углом коснулся воды, сделал "блинчика". Включился реактивный двигатель, и снаряд полетел параллельно поверхности воды, стремительно ускоряясь и раскручиваясь. Попав в обрыв, на котором горел костёр бомжей, углубился в песок метров на пять. Отработал замедлитель, и снаряд взорвался.
Три бомжа взлетели в воздух и тут же рухнули вниз. Три тела сначала расплелись на дне воронки, а потом стали очищать забитые песком рты, носы, глаза, уши. Первым справился Учитель.
- Ну ни хрена себе, ты бзднул, мы аж под землю провалились, и водку не успели выпить. Ищи где хошь новую бутылку, - орал он на Атамана.
Тот был настолько озадачен происшедшим, что даже не отвесил обычной оплеухи обнаглевшему Учителю.
Третий бомж, неразговоривый Серый, обдумывал, какую выгоду можно извлечь из неожиданно открывшейся, явно сверхестественной способности Атамана. Если в магазине поставить Атамана задом к кассе... Размышления Серого прервал пришедший в себя Атаман.
- Лезем вверх, - раздалась команда.
Сидевший справа от водителя старший милицейского наряда заметил вспышку у реки. В голову пришла естественная мысль, что это балуются детишки. Но когда через несколько секунд УАЗика словно толкнуло, он понял, что это пришла ударная волна, а у реки был взрыв. Инструкция в таких случаях предписывала осмотреть место происшествия, и он скомандовал водителю ехать направо, к реке. Дорога быстро кончилась, и УАЗик затрясся по кочкам. Неизвестно, что их ждало там, у реки, и старший велел включить мигалку.
Бомжи полезли было наверх, но песок осыпался под ногами, и они сползали обратно на дно воронки. Атаман упёрся ногами в дно, руками - в стенки воронки и сказал Серому, чтобы тот лез по нему, как по лестнице.
- Ментовка едет. К нам. - донёсся сверху испуганный голос Серого. Атаман выбросил из воронки щуплого Учителя. Серый и Учитель помогли выбраться Атаману, и троица скатилась с обрыва к реке. На этом приключения не закончились. Прямо из реки со страшным рёвом на них вылетело нечто. Двое отскочили в стороны, Учителю оставалось подпрыгнуть на месте, чтобы это нечто не вдавило его в обрыв...
Пашка решил сориентироваться по мосту. Посмотрел налево. Слева моста не оказалось. Посмотрел направо. Увидел насыпь. Пашка вывернул руль влево, но было поздно. Взревели моторы, когда винты вышли из воды в воздух, и лодка запрыгала по берегу, какие-то люди разбегались в стороны, один заскочил в лодку. Когда лодка остановилась, Пашка выскочил на берег, схватился за нос лодки и стал разворачивать лодку носом к реке. А потом сталкивать к воде. Лодка пошла неожиданно легко, это ещё трое помогали Пашке её толкать.
- Слышь, мужик,- прохрипел один из помощников,- перевези нас в лес какой-нить, за нами менты гонятся.
Пашка начал резко трезветь, увидев на насыпи сполохи мигалки. Он был готов сделать что угодно, лишь бы не оказаться задержанным с базукой и двумя снарядами. Решение пришло само.
- Меняйте шпонки и заводите моторы, инструмент под задним сиденьем, я пока ментов задержу,- скомандовал Пашка, схватил базуку и снаряд, вылез на обрыв. УАЗик с мигалкой стоял метрах в 50, менты шли к берегу. Пашка опустил снаряд в трубу и выстрелил по машине, почти не целясь. Известно, что по пьянке обыкновенно происходят чудеса, и довольно часто. Так случилось и на этот раз. Фугасный снаряд попал в машину и разнёс её вдребезги, на месте машины горела лишь покорёженная рама. Менты залегли и открыли беспорядочную пальбу. Пашка скатился с обрыва. Его лодка стояла у берега с заведёнными моторами ( Атаман умел и много чего другого ). Пашка заскочил в лодку, сел на оставленное ему место водителя и дал полный газ. Он старался ни о чём не думать, ибо знал, что подсознательная память рук проведёт в темноте лодку так, как надо, а стоит подумать, туда ли едешь,- и сразу окажешься либо на берегу, либо на мели, а то ещё и столкнёшься с каким-нить плавающим предметом, которым может оказаться и теплоход. Бомжи, понимая серьёзность обстановки, молчали.
Доехали до Южка. Пашка включил сознание. В Южок решил до рассвета не соваться, и, проехав ещё пару километров, осторожно подошёл к левому берегу, там был лес, Пашка это знал, хотя темень стояла абсолютная.
Надо было проводить рекогносцировку. Прихватив фонарик и бомжа, Пашка стал исследовать берег. Он бывал в этих местах, но нечасто, и ночью сразу определиться не мог. Бомж всё время падал и матерился: берег был каменистый. Стоп! По трём характерно растущим деревьям Пашка понял, где находится. Рядом был то ли ручей, то ли просто канава, в которую можно было загнать лодку, так, что её не будет видно с реки. Велев бомжу мигать фонариком, когда лодка поедет мимо него, Пашка вернулся к неожиданным спутникам. Те молчали. Пашка завёл один мотор и поехал вдоль берега. Ориентируясь на мигающий фонарик, завёл лодку в канаву, заглушил и поднял мотор и стал загонять лодку дальше, отталкиваясь веслом. Атаман помог.
- Ты, я вижу, неглупый парень, здесь нас с реки не видно,- похвалил Пашку Атаман,- а выпить у тебя есть?
- Найдём. Но сначала подготовимся к ночлегу.
Пашка объяснил спутникам, что ментам, да и вообще никакой машине сюда не проехать, потому что здесь нет дорог, можно смело жечь костёр, чтобы не мёрзнуть. Вчетвером быстро нарубили дров, развели костерок, приладили чайник. Пашка принёс бутылку. Спутники оживились. Выпили, познакомились. Пашка сбегал за второй. Хотел договориться: а чё делать завтра, но понял, что сейчас это не имеет смысла. После третьей бутылки Пашка уснул. Спал спокойно, даже безмятежно, с чувством выполненного долга.
Проснувшись, спутников не обнаружил. Как, впрочем, и лодки. Пашке стало не по себе. У костра он заметил бутылку, полную ровно на четверть. Что-что, а глазомер у бомжей отличный. Опохмелился, и, раскинув мозгами, понял, что бояться ему нечего. Ну, попадутся те трое с его базукой и на его лодке. Так он скажет, что отдыхал здесь, а лодку угнали, а базука не его. И решил поспать ещё: а вдруг ночные попутчики вернутся?
Где-то на том берегу бухнуло, с деревьев посыпались сухие листья. Пашке стало интересно. Он вышел на реку. Минут через пятнадцать на берег выехала легковушка, развернулась, из неё выскочили четверо и стали быстро откидывать ветки с куста. Кустом оказалась замаскированная ветками лодка. Его или нет - Пашка разглядеть с километрового расстояния не мог, но чувствовал, что его. Выгрузив из машины в лодку множество мешков, трое сели в лодку и поехали по направлению к Пашке. Машина уехала. Когда лодка подплыла поближе, Пашка узнал и свою лодку, и вчерашних спутников. Он подошёл к воде.
- Извини, Пашка, не хотели тебя будить, уж очень сладко ты спал. Мы тут кой-чего взяли, выручай, спрячь нас получше. Товаром и рассчитаемся.
- Где труба?
- Вот она,- Атаман поднял и показал Пашке базуку, - давай, поехали, время не терпит.
Пашка понял, что объясняться сейчас действительно не время. Заскочил в лодку, дал полный газ. Поехал в Южок, потом - в Судбицу. Вода уже упала, фарватер был очень сложен даже для мелкосидящей дюральки. Пашка, не сбавляя хода ( сбавить ход означало застрять здесь на несколько часов,- на мелководье лодка не могла выскочить в глиссирующий режим, в котором осадка была минимальной ) и прислушиваясь к моторам - при уменьшении глубины они садили обороты - каким-то чудом проскочил пару километров мелководья и заехал в хорошо знакомый ручей. Чуть не по пояс в грязи, с матюгами, перетащили лодку в озерко, ещё прокатились под мотором и поставили лодку в ручей.
- Надёжное место? - осведомился Атаман.
- Здесь точно никто не найдёт. Вокруг - болота, с воздуха из-за деревьев не видно, а по воде сам видел как... Доложил бы, чё вы там бабахнули.
- Учитель расскажет, он это лучше умеет. Давай-ка, выпьем, ты отдыхал, а мы напарились.
Выпили по стакану. Красноречивый Учитель рассказал, что, переплыв реку, они вышли на дорогу, ведущую в город. Стали тормозить "четвёрку". Та хотела проехать мимо,- перегородили собой дорогу и направили на машину базуку. Шофер тормознул, вышел и поднял руки вверх. Видно, знал, что это за труба за такая. Сели и велели ехать по дороге. Увидели ларёк. С запиской, что откроется в полдень. Железный и с серьёзными запорами. Атаман велел отъехать и из канавы выстрелил по ларьку прямой наводкой. Товару было много, и не весь побился. Погрузили в машину, отвезли к реке...
- Еды - пойла у нас много. Погуляем здесь деньков пять, а потом подумаем, что дальше делать,- подытожил Атаман, - Винты я у тебя на всякий случай сниму.
- Зачем? - искренне удивился Пашка, - мне же лодку отсюда без вас не вытащить.
- А нам без тебя отсюда не выехать. Будем взаимно вежливы,- поставил точку Атаман.
Нарубили дров, развели костёр. И началась пятидневная пьянка. Атаман следил за порядком, никаких эксцессов не было. А Пашка подчинился правилу, генетически присущему нормальному русскому человеку : "Если не можешь управлять обстоятельствами,- пусть временно они управляют тобой".
Оставим пока этих четверых, пусть отдыхают. Вернёмся во вчерашнюю ночь, где у реки полыхала развороченная рама милицейского УАЗика.