Дубинина Мария Александровна : другие произведения.

Кругом мертвецы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Судьба снова преподносит молодому лондонскому врачу неприятный сюрприз. И на этот раз опасность угрожает не столько его жизни, сколько рассудку. Джон лицом к лицу сталкивается с проявлением древней как мир магии, а единственной надеждой на спасение оказывается незнакомый медиум.
  Что может быть прекраснее зимнего Лондона в преддверие Рождества? Белесый сырой туман уступает место редким снежинкам, светлыми холодными мушками опадающими на булыжные мостовые. Иногда сне таял, не долетая до земли, запутывался в меховых манто дам, оседал на полях строгих мужских цилиндров.
  Я смотрел в окно, на суету горожан, на такой необычно белый снег, еще не успевший смешаться с пылью и пеплом от промышленных труб.
  Ханна, моя младшая и горячо любимая сестра, пригласила меня погостить, пока ее муж Генри Уоллес, отсутствовал по делам своей типографии. Я несказанно обрадовался, ибо рад был провести эти две недели в компании дорогой сестрички, тем более, что после ее замужества нам не так часто удавалось побыть вместе.
  
  В это утро Эмми, маленькая шустрая горничная, любимица Ханы, споро накрывала поздний завтрак в малой столовой и звонким голосом рассказывала, какого знатного гуся купит ее матушка на рождественский стол. И от этой нехитрой болтовни настроение поднималось, словно призрак Рождества уже стоит на пороге.
  - Что Ханна? Уже ушла?
  - Так точно, господин. К модистке на примерку. Вот я себе тоже платье шить буду, и ленточки уже купила, чтобы нарядно было.
  Я вздохнул с облегчением, хоть и сам себе побоялся бы в этом признаться. Но кто же мог знать, что пожелает моя Ханна, оставшись без присмотра мужа? Генри был очень молод, но честолюбив и целеустремлен. Еще в юные годы он стал владельцем маленькой типографии на Эбби-Роуд, и все окрестные поэты и непризнанные гении пера видели в нем своего благодетеля и кумира. Всем был хорош Генри Уоллес, но совершенно лишен фантазии, и потому особенно удивительно, что в качестве объекта капиталовложения он выбрал именно печатное дело. Мне, признаться, всегда импонировали его трезвость и практичность, но, пережив то, что выпало на мою долю, поневоле начнешь верить во всякие чудеса. И здравомыслие Генри теперь казалось мне упорством слепца. Но так, наверное, и лучше. Есть на свете вещи, с которыми лучше не сталкиваться.
  И вот случилось так, что, проводив Генри за порог, Ханна собралась во что бы то ни стало посетить салон медиума и своими глазами увидеть спиритический сеанс. Я пришел в ужас! Никогда не позволю сестре рисковать своей жизнью ради глупого любопытства. Но объяснить причины отказа не мог, не смел.
  Холл заполнился шумом, шорохом юбок, пакетов и свежим морозным воздухом. Ханна впорхнула в гостиную, где я наслаждался горячим чаем и чтением.
  - Джон! Вот ты где! Не поверишь, какую новость я принесла.
  Я усадил сестру на диван и велел Эмми принести еще чаю. Ханна отдышалась и уже более спокойно продолжила:
  - Этим вечером миссис Лонг устраивает сеанс, придти могут все желающие. Мы просто обязаны пойти!
  Миссис Лонг - молодая вдова, утверждающая, что после трагической гибели мужа внезапно начала видеть мертвых и говорить с ними. Мода на спиритов и подобных им магов и колдунов захлестнула Англию подобно тайфуну в открытом море. От коллег я слышал, что и Франция не избежала тлетворного влияния псевдомагии. С миссис Лонг я знаком не был и о ее талантах судить не мог, но критический ум сопротивлялся любой мысли, допускающей возможность общения медиума с духами умерших. Мой собственный опыт подсказывал, что для этого вовсе не обязательно устраивать дешевые представления с трансом, черными свечами и магическим шаром из мутного стекла.
  Ханна смотрела на меня просящими, серо-зелеными, как у меня, глазами. Я хотел, но не знал, как ей отказать. Паузу прервала появившаяся с подносом Эмми:
  - Ой, а можно я с Вами пойду, миссис Уоллес?
  И тут я понял, почему Ханна так любила свою горничную...
  Навести справки я не успевал. Вечер накрыл город, и я, скрепя сердце, позволил сестре увлечь себя в очередную авантюру.
  Газовые фонари разгоняли сумрак скудным желтоватым светом. Длинные тени прохожих ползли по серой неровной дороге с проплешинами снега. У меня кружилась голова, как всегда бывало со мной при скудном освещении. Глаза застил туман, и мне казалось, что я бреду среди мутных призрачных силуэтов.
  - Джон? Ты в порядке, дорогой?
  Теплый велюр перчатки коснулся щеки, и я почувствовал себя гораздо лучше.
  - Может, вернемся назад?
  - Ах ты, притворщик! - возмутилась Ханна, - И речь быть не может!
  Мне оставалось только смириться с неизбежным. Кеб брать не стали, нужным нам дом располагался в соседнем квартале.
  - Скромно, - я с сомнением оглядел облупившийся фасад. Однако перед входов стояло несколько экипажей. Ханна захлопала в ладоши:
  - Ура! Нам на третий этаж!
  Было что-то нездоровое в ее ликовании. Но путь назад отрезан - я дал обещание, однако, не смотря на это, не намерен был участвовать в сборище экзальтированных тетушек и их скучающих дочек. И поэтому, сопроводив сестру наверх, занял место на диванчике в холле.
  - Пришли к ясновидящей или как там ее?
  Я обернулся на голос. У стены, облокотившись на нее, стоял мужчина. Он, как и я, ожидал свою даму. Я уже начинал нервничать, ведь прошло почти два часа.
  - Жду сестру.
  Мужчина гортанно рассмеялся:
  - Но мы-то с вами серьезные люди и не верим в такую ерунду. Это удел глупых женщин!
  Последние слова его меня покоробили. Есть такие джентльмены, что и назвать таковыми сложно. И, находясь в взвинченном состоянии, я едва не высказал ему все, что думаю по этому поводу. Скандала удалось избежать благодаря дамам, которые, загадочно перешептываясь, спускались к нам по мраморной лестнице. Я поднялся навстречу Ханне.
  - Ах, Джонни! - воскликнула она, - Ты зря не пошел со мной! Миссис Лонг действительно обладает удивительным даром. Видел бы ты...
  Мы покинули дом, и я, продолжая краем уха слушать излияния сестры, с наслаждением вдохнул морозный, по-зимнему ароматный воздух. Как мне не хватало его хрустящей свежести там, на далеких жарких островах...
  - А еще она сказала, что духи ожидали некого человека, но он не пришел.
  - Какого человека? - спросил я без особого интереса.
  - Не знаю. Но миссис Лонг так пристально вглядывалась в каждого из гостей, что мне стало не по себе.
  Мне оставалось лишь уповать на то, что внезапно проснувшийся интерес Ханны к потустороннему так же внезапно исчезнет. Ведь она получила то, чего хотела.
  Снег неторопливо падал и, попадая в свет фонарей, сверкал подобно алмазной пыли. Мы как раз пересекали площадь, как, откуда ни возьмись, появилась нищая оборванная старуха, возможно, цыганка, я не успел разглядеть лица. Она протянула руку, замотанную серой тряпкой, и прошамкала беззубым ртом:
  - Добрый господин, всю правду расскажу, ничего не утаю. Все печали твои знаю, чем сердце успокоится, посоветую.
  Ханна горячо зашептала:
  - Давай послушаем.
  Я еще раз взглянул на старуху, и меня передернуло от отвращения. И дело не только в ее уродливой внешности - старость и нищета никого не красят. Но взгляд ее выцветших глаз пугал и внушал что-то, напоминающее брезгливость, как если бы на ее месте я увидел дохлую кошку.
  - Дай мне руку, добрый господин, не бойся. Все тебе расскажу, все как есть...
  Я отдернул руку и сказал, резче, чем собирался:
  - Нет нужды! Я не верю шарлатанам. Пойдем, Ханна, уже поздно.
  Я подхватил сестру под локоток и почти силой потащил вперед.
  - Ой, пожалеешь, господин! Скоро пожалеешь, что обидел меня! Сполна горя хлебнешь, слезами умоешься!
  Колючий взгляд жег спину даже тогда, когда мы свернули в переулок, а до дома осталось всего ничего. Ханна молчала. Надеюсь, ее не сильно расстроила эта отвратительная сцена, иначе я и впрямь раскаюсь в своих словах.
  Ночью мне снилось бушующее море и порванный белый парсу на далеком, затянутом тучами горизонте.
  Я проснулся рано и чувствовал себя усталым и разбитым. Ни любимый чай, ни свежая пресса, ни милая болтовня Эмми не могли вернуть мне былое расположение духа. Время шло, но просветления все не наступало. Я маялся от предчувствия близкой угрозы и искал этому причины. На ум приходило только одно.
  Так, убедившись, что Ханна со своей служанкой пошли по магазинам, я оделся, взял трость и покинул теплый дом. Дневная площадь отличалась от ночной. Больше жизни, больше шума, меньше очарования. Я бродил взад вперед, пока не оказался у дома с облупившимся фасадом. Не знаю, чего я ожила, что хотел найти или увидеть. Постоял немного и повернулся, чтобы уйти.
  - Стойте! Мистер! Подождите, пожалуйста!
  Я обернулся. На крыльце стояла молодая блондинка в легком голубом платье. Она махала мне рукой и улыбалась. Но ведь на улице минусовая температура! Бедняжка рискует заболеть. Я позволил увести себя в холл. Женщина протянула мне руку, к слову сказать, без перчатки:
  - Здравствуйте. Мое имя Агата Лонг.
  Я коснулся губами холодной руки. Лонг - так звали медиума, чей сеанс вчера посещала Ханна. Однако я иначе представлял себе медиумов. Стоящая передо мной дама сияла улыбкой, и в ней не было ничего пугающего или подчеркнуто траурного. Тщательно уложенные золотистые кудри, голубые глаза и красиво очерченные розовые губы. Агата поймала мой взгляд:
  - Вы, наверное, удивлены, что я не в трауре. Видите ли, со смерти мужа прошло полгода. А я не люблю черный цвет. Прошу меня простить, но могу я узнать и Ваше имя?
  - Джон Найтингейл. Но зачем Вы тогда...
  - Духи велели мне привести Вас, - перебила она, - Давайте поднимемся ко мне, и мы поговорим.
  Видимо, сказалось удивление и быстрая смена событий, иначе мне никак не объяснить, почему я пошел вслед за миссис Лонг, сел в глубокое мягкое кресло, спиной к окну, и, не перебивая, выслушал все, что она хотела мне сказать.
  - Я должна была поговорить с Вами, мистер Найтингейл. Однако я вижу, Вы настроены скептически. Давайте поступим так, с кем из почивших родственников и друзей Вы бы желали пообщаться? Может, маленькая демонстрация моего таланта развеет Ваши сомнения?
  Я задумался. Назови я отца, мать или другого близкого родственника, опытной мошеннице, будь миссис Лонг ею, было бы просто подобрать общие слова и усыпить мою бдительность. Мне нужно было что-то посложнее. И я придумал:
  - Я бы хотел поговорить с Валентиной Галлаген-Эббот.
  Агата кивнула:
  - Мне нужно время, чтобы настроиться. Когда я скажу, можете спрашивать.
  Она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Я наблюдал за ней минут пять или семь, и тут женщина заговорила:
  - Спрашивайте. Она здесь.
  - Спросите, как ее сестра? Валентина знает это?
  - Знает. Луиза в порядке. Вышла замуж и счастлива в браке.
  Агате известно это имя! Вычитала из газет? Дело о кровавом убийстве Валентины мелькало в них год назад. Что спросить, чтобы точно убедиться либо в удивительном даре миссис Лонг либо в ее нечестности?
  - Валентина благодарит Вас за то, что Вы оказались настолько смелы и благородны, что не бросили Луизу в одиночестве, провели три ночи в одной комнате с призраком и помогли ей найти покой. Она сожалеет, что Ваги пути с ее сестрой разошлись.
  Зрачки медиума вдруг быстро-быстро задвигались под веками. Женщина хрипло и часто задышала и вдруг замера без движения:
  - Вы в большой опасности. Будьте осторожны, зло уже идет за Вами, - произнесла она чужим глухим голосом и открыла глаза, так резко, что я отпрянул.
  - Что-то не так? Что я сказала?
  - Н... Ничего, - мой собственный голос дрожал и срывался, - Спасибо, мне пора.
  - Стойте, - Агата встала следом за мной, - Вы довольны? Я Вас убедила?
  - Убедили, - я схватил трость и едва не выронил ее, - У Вас определенно есть дар. Приятно было познакомиться. Прощайте.
  И, провожаемый недоуменным взглядом, покинул квартиру.
  Меня трясло, как в лихорадке. Боже праведный! Неужели снова? Кошмары преследуют меня и днем и ночью. Я попал в их сети в ту проклятую ночь, когда увидел в спокойных водах океана истрепанный парус "Каллисто", и с тех пор мне нет покоя. Чем прогневал я высшие силы? Я, скромный врач, никому не причинивший вреда?
  Так шел я, топимый тяжелыми мыслями, пока не услышал крики и громкое конское ржание. Прямо на меня несся экипаж, влекомый парой обезумевших лошадей. Их блестящие коричневые глаза показались мне в тот миг глазами самой Смерти. В последний момент мне удалось избежать встречи со смертоносными копытами. Ко мне сразу подбежали люди. Кто-то помог подняться, кто-то нашел и вернул потерянные шляпу и трость.
  - Доктора! Кто-нибудь, позовите доктора!
  - Не надо, - голос плохо слушался, но, пока действие шока еще не прошло, я чувствовал себя вполне невредимым. - Я врач. Со мной все в порядке.
  Я поспешил покинуть место происшествия. Удивительно, насколько невнимательным может стать человек, погруженные в свои мысли. Однако мои злоключения на этом только начались.
  Нервы мои пребывали в плачевном состоянии, чем, безусловно, оправдано то, что я разлил на грудь горячий чай в гостиной, упал с лестницы, спускаясь вниз, благо, то были последние ступени, порезался ножницами так, что едва не лишился целой фаланги пальца. И под вечер чувствовал себя прескверно.
  Ханна вздыхала и утверждала, что на меня наслали порчу, а горничная Эмми с ней соглашалась. Но достаточно с меня магии! Ведь после встречи с медиумом я сам не свой, все из рук валится. Поэтому я счел разумным лечь спать раньше обычного.
  Мне снова снилась вода. Целый океан соленой воды и ни клочка вожделенной суши. Взгляд мой обозревал пространство с высоты, но вот я опускался все ниже и ниже, пока весь не погрузился в зеленую пучину. В толще воды, подобно уродливым медузам, висели тела. Мертвые, изъеденные рыбами, тела. Они смотрели перед собой выпученными белесыми глазами, но мне вдруг показалось, что мертвецы видят только меня. Что они ждут меня...
  Я вынырнул из сна, как из моря, ловя ртом воздух. Торопливо одевшись, спустился к завтраку.
  - Джон, доброе утро. Ты рано проснулся.
  - Доброе утро, Ханна. Понимаешь, мне...
  Я повернулся к сестре и с криком отпрянул. Вместо хорошенького женского личика на меня смотрело раздувшееся синюшное лицо повешенного. Видение длилось всего секунду и исчезло прежде, чем я осознал это.
  - Что с тобой, братик? Что случилось?
  Тут же из кухни прибежала Эмми, привлеченная криком. Обе девушки смотрели на меня с испугом.
  - Все нормально, - пробормотал я, - Нормально. Просто показалось...
   И быстрым шагом покинул столовую, не прикоснувшись к еде. Этот день был хуже, чем вчерашний.
  Видения, одно кошмарнее другого, преследовали меня повсюду, вызывая содрогание и ужас. Разлагающаяся плоть, выклеванные глаза, кости с ошметками гниющего мяса - все то, что остается от человека после смерти. Я чувствовал гнилостный одуряющий запах и едва сдерживал тошноту. Куда бы я ни шел, всюду видел живых мертвецов. Наконец, отчаявшись, я вернулся к дому, где в квартире на третьем этаже жила медиум Агата Лонг.
  - Я ждала Вас, - улыбнулась она и пропустила меня в квартиру.
  - Вам сказали об этом духи?
  - Нет, - женщина весело рассмеялась, - Вы забыли свои перчатки.
  Перчатки... Скажи она сейчас, что к ней с посланием явился архангел Гавриил, я бы поверил. Мне больше ничего не оставалось. Миссис Лонг внимательно выслушала мой рассказ и серьезно кивнула:
  - Мне не нужно спрашивать духов, я и сама вижу, что на Вас проклятие. Та женщина с площади прокляла Вас, мистер Найтингейл, и только она сможет Вам помочь.
  - Но что мне делать? Вы не представляете себе, какие ужасные вещи я вижу и какой опасности постоянно подвергается моя жизнь!
  - Отчего же, - возразила медиум, - очень хорошо представляю. И понимаю Вас гораздо лучше, чем Вы думаете. Здесь, в моем доме, Вы в безопасности. Можете оставаться сколько захотите. Я попробую придумать, как Вам помочь.
  - Но почему именно здесь безопасно?
  - Потому что здесь живу я. Духи охраняют меня.
  Женщина, шурша юбками, удалилась, сказав на прощание:
  - Располагайтесь без стеснения. Мнение общества меня не волнует. Записку сестре передадите через сына консьержа.
  Я впервые почувствовал искреннее восхищение этой дамой. И мне очень хотелось верить, что у нее получится спасти меня.
  Миссис Лонг не выходила из своих покоев до позднего вечера, я же не решался ее побеспокоить. Наконец, дверь тихонько скрипнула, и усталый голос Агаты произнес:
   - Идите. Ваша ведьма будет сегодня на площади перед домом.
  Я вскочил с места:
  - Как мне отблагодарить Вас?
  - Можете потом прислать мне розы, - усмехнулась она уголком пухлых розовых губ, - Я люблю белые.
  Я, сдерживая дрожь, вышел на улицу. Шел снег, но я его не замечал.
  - Дайте руку, добрый господин, - раздался рядом знакомый голос, - Всю правду расскажу, ничего не утаю.
  Я протянул руку, мужественно стерпел прикосновение сухих холодных пальцев. Старуха долго изучала мою ладонь, потом отпустила и прошамкала ворчливо:
  -Знаю, знаю, зачем искал меня. Только толку от того мало. Ты и до меня проклят был, почище теперешнего. Не стану я порчу снимать, так и знай.
  Она пошла прочь, а я стоял, словно околдованный. Когда ступор прошел, ведьмы и след простыл. А вместе с ней умерла и надежда на спасение.
  Домой я вернулся. Напился как свинья, ночь провел в сарае, зарывшись в солому. Снились мне собственные похороны. Утром я раскаялся в своем малодушии. Кое-как привел одежду в порядок, но пальто и брюки были безбожно измяты, а трость и вовсе потерялась. Несчастный и пристыженный, я шел домой, глядя под ноги и избегая смотреть на людей. Голова раскалывалась на части, зато боль не давала мне скатиться в бездну отчаяния. Местность была мне не знакома, но, приглядевшись, я понял, что ночью забрел довольно далеко от дома и что скоро, если никуда не сворачивать, выйду прямиком к берегу Темзы.
  Впереди послышались взволнованные голоса. Я подошел ближе и увидел толпу зевак, обступивших людей в форме стражей порядка.
  - Труп, труп нашли!
  - Бедная женщина...
  - А что, сама ли утопла?
  - Да глядите же, цыганка это была! Ведьмино племя!
  Я кинулся расталкивать людей локтями, пробиваясь в первые ряды.
  - Дальше нельзя! - полисмен преградил мне дорогу.
  - Но я врач, я могу помочь.
  - Все равно нельзя. Таково правило.
  Я посмотрел за его плечо.
  На земле лежала утопленница. Старая женщина, ведьма в серых обносках. Я ее сразу узнал.
  Молодой парень, осматривающий тело, вдруг воскликнул:
  - Сэр, смотрите! У нее во рту водоросли! Кажется, морские.
  Я вгляделся в зеленый комок и отвернулся.
  
  С тех пор прошла неделя. Генри вернулся, а я в скором времени должен был уехать в свой собственный дом. Мне перестали сниться кошмары, но я не был уверен, что стоит радоваться чудесному избавлению. При мысли о клубке водорослей во рту несчастной меня пробирает дрожь. Догадки, что рождаются в моей голове, пугают. Вместо того, чтобы думать о плохом, я лучше начну то, что давно хотел сделать. Буду описывать на бумаге все, что происходило или будет происходить со мной, доктором Джоном Фредериком Найтингейлом.
  С чего бы начать? Может, так: "Я никогда не любил море..."
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"