Аннотация: Если верить предноминаторам конкурса СНП-2008, то рассказ является "переделкой и обыгрыванием известных сюжетов; стёбом, трэшем". Почему бы, собственно, им не верить?
Дик сидел на деревянной скамейке, одиноко торчащей на западном берегу озера, и смотрел на Луну. Молодой сенбернар с красивой ухоженной шерстью лежал у ног хозяина, время от времени негромко поскуливая. Оба - и человек, и пес - словно ожидали чего-то от огромного мертвенно-бледного диска, затмевающего холодным светом мерцание немногочисленных звезд. Вечер медленно превращался в ночь.
Наконец Дик тряхнул головой, поднялся, щелчком запустил окурок сигареты куда-то в прибрежные камыши и направился к дому. Пес побежал следом, стараясь держаться ближе к мужчине. Внезапно он остановился и глухо зарычал.
- Что там, Чарли? - нервно спросил хозяин, всматриваясь в ту сторону, куда была повернута голова собаки. Дик мог не спрашивать - он и так знал, ЧТО там.
- Пойдем, пойдем, он далеко, - сказал он, так и не разглядев ничего рядом с плохо освещенным сараем. Чарли с тоской взглянул на хозяина и прошел в дом.
Дик тщательно закрыл входную дверь, разулся и прошел в гостиную. Сара сидела напротив включенного телевизора.
- Ты хочешь поесть? - спросил Дик. Сара не ответила, она не замечала мужа. Взгляд женщины, мутный и бессмысленный, был прикован к жидкокристаллическому экрану, на лице застыло выражение безмятежной отрешенности.
Пес остановился в несколько метрах от женщины и тихонько заскулил.
- Она не виновата, Чарли, - произнес Дик, потрепав сенбернара по макушке. Он ощутил, как напряженные мускулы пса медленно расслабляются под ласковым прикосновением. Чарли виновато лизнул руку хозяина и прошел в свой угол, на разноцветный коврик с аккуратно сложенными у стенки резиновой костью и несколькими мячиками разного размера. К Саре он так и не приблизился.
Дик прошел на кухню, сделал себе сэндвич, открыл бутылку пива и вернулся в гостиную. Положив еду на журнальный столик, он сел на диван и приобнял жену одной рукой. Сара издала неразборчивый возглас и привычно положила руку на колено мужа. Дик взял в свободную руку пульт и стал переключать каналы. Сара не возражала.
***
Утром, умывшись и побрившись, Дик застал жену за приготовлением омлета. Увидев мужа, она радостно улыбнулась и впорхнула в его объятия.
- Доброе утро, дорогой! Ты чудесно пахнешь! У тебя новый лосьон после бритья?
Дик медленно кивнул, прижимая Сару к груди и нежно поглаживая ее шелковистые волосы. Новый лосьон он купил еще неделю назад.
- Я рад, что ты... - начал он и тут же осекся, - ты хорошо сегодня выглядишь.
Сара расцвела, чмокнула мужа в щеку и вернулась к плите.
После завтрака Дик оставил жену играть с Чарли и поехал в город за продуктами. По пути он едва не сбил двух человек, в сомнамбулическом состоянии переходивших дорогу.
В магазине вокруг одной из касс собралась небольшая толпа недовольных: толстая девушка-оператор вдруг перестала пробивать продукты, схватила плитку шоколада и с отсутствующим видом стала есть. Покупатели доказывали что-то менеджеру магазина. Тот выглядел растерянным, поминутно пожимал плечами и почесывал большой мясистый нос. Дик расплатился в другой кассе, погрузил товары в машину и поехал домой, внимательно смотря по сторонам и не разгоняясь больше сорока миль в час.
Вернувшись домой, Дик обнаружил Сару сидящей напротив телевизора. Чарли нервничал и просился гулять.
***
Этим вечером они снова сидели на скамейке у озера. Дика тянуло сюда каждый вечер. Иногда ему хотелось завыть.
На обратном пути, в трех мерах от дома, он резко остановился. Чарли прижался к ноге хозяина: даже через толстый шерстяной покров пса Дик ощутил, как сильно тот дрожит.
На дороге, проходящей мимо дома, освещенный неверным светом Луны, стоял покойник. Глаз у него не было, но Дику почему-то показалось, что мертвец смотрит прямо на него. Несколько минут никто не двигался, затем покойник медленно развернулся и побрел, пошатываясь, куда-то вдоль дороги.
Дик долго смотрел ему вслед, не в силах пошевелить ни единой конечностью, затем на негнущихся ногах прошел в дом, взял в баре бутылку виски и молча сел на диван рядом с женой. Чарли лежал в своем углу, не отрывая испуганного взгляда от хозяина.
Ночью Дик проснулся оттого, что Сара настойчиво требовала любовных утех. Ее глаза были открыты, но взгляд блуждал из стороны в сторону, ни на чем не останавливаясь, а с подбородка свисала тонкая ниточка слюны. Дик попытался успокоить жену и уложить ее спать, но Сара вдруг пронзительно заверещала. Тогда Дик закрыл глаза и сдался. Они занимались любовью полтора часа, до тех пор, пока Сара не насытилась. Все это время Дик лежал на спине с закрытыми глазами и прикушенной до крови губой. Он вспоминал медовый месяц, теплые воды Тихого океана и нежный стон Сары, заглушаемый криками чаек.
***
София устроилась в плетеном кресле напротив Дика и пригубила мартини с содовой. Дик предпочел бутылку пива.
- Как ты? - спросил он, выждав необходимую паузу. София не любила начинать разговор, не предварив его несколькими минутами спокойного молчания.
- Бывало и хуже, - пожала она плечами.
- Шон... все так же?
София помолчала немного, потом усмехнулась:
- По крайней мере, теперь он исправно выполняет супружеские обязанности.
Дика передернуло, он вспомнил Сару, ту, какой она была этой ночью. София помрачнела:
- Черт, ты ведь тоже... Прости, я не хотела.
Дик сделал успокаивающий жест и вздохнул:
- Она борется. Время от времени она приходит в сознание, но ничего не помнит. Только... только мне кажется, что сознательных периодов становится все меньше и меньше.
София ничего не ответила. Дик отпил из бутылки, посмотрел на небо и негромко произнес:
- Знаешь, это все нечестно. Иногда мне кажется, что лучше бы этот чертов метеорит долетел до Земли...
- Нечестно? - зеленые глаза Софии блеснули, - ну это как посмотреть. Давай посмотрим честно.
Она встала с кресла, подошла к огораживающим веранду перилам и облокотилась на них, глядя куда-то вдаль. Платье Софии заколыхалось под легкими порывами ветра.
- Сколько твоих знакомых остались прежними? Десять процентов? Двадцать? Все остальные - лунатики, так?
Дик кивнул. София повернула лицо к нему:
- А если составить список тех и список других? И взглянуть на него по-честному? Дик, это же элементарно! Никто из лунатиков, никто - ни твоя Сара, ни мой Шон, ни кто-либо другой, - до Столкновения не был личностью. Все они делали то, что от них требовалось, как куклы... - София покачала головой, - Да, это все грустно, - но так ведь оно и есть, неужели ты не видишь? Они были лунатиками от мира сего, а стали - от мира... того! - она кивнула в сторону Луны.
Дик не отвечал; он хмуро разглядывал носки своих ботинок. София тоже замолчала. Через несколько минут Дик негромко сказал:
- Говорят, орбита Луны еще не нормализовалась. Она до сих пор приближается к Земле. Думаешь, мы с тобой еще долго будем оставаться прежними? Может быть, через пару месяцев все, кто сейчас находятся в сознании, станут...
- Лунатиками, - закончила София, - да, возможно. А я слышала, что, наоборот, Луна будет удаляться от Земли на несколько сантиметров в год, как и раньше. Поживем-увидим...
Дик пожал плечами и посмотрел на небо. Пока еще бледный диск Луны покоился где-то на уровне горизонта. София допила мартини, покрутила в пальцах оливку и выбросила ее в траву.
- Знаешь, Дик, что во всем этом беспокоит меня больше всего? Больше, чем ходячие мертвецы, больше, чем наполненный лунатиками мир, больше, чем огромные приливы и даже пресловутая деформация земной коры?
Дик вопросительно посмотрел на нее.
- Я же знаю тебя с детства. Твою улыбку... Ты улыбался, когда писал заявление об отчислении из Гарварда. Ты улыбался, когда полицейские били тебя дубинками во время митинга антиглобалистов. Ты улыбался, когда начистил рожу своему начальнику и потом, когда выслушивал приговор суда. Ты улыбался, когда сообщал матери о решении жениться на девушке, которую на глазах у всего Бронкса изнасиловали шестеро обдолбанных негров. Ты много еще когда улыбался... - взгляд Софии потеплел и затуманился. А через минуту она посмотрела Дику в глаза и произнесла:
- Ты перестал улыбаться, Дик. И это беспокоит меня больше всего.
Дик ничего не ответил. Он допил пиво, поднялся с кресла, подошел к Софии, поцеловал ее в щеку и направился к выходу. Женщина задумчиво посмотрела ему вслед
***
Когда Дик вошел в гостиную, Сара сидела на диване, обхватив руками колени, и медленно раскачивалась из стороны в сторону. Чарли лежал рядом с ней, положив голову на передние лапы.
- Сара? - осторожно спросил Дик. Несколько секунд женщина молчала, затем прошептала:
- Мне страшно.
Дик присел рядом и обнял жену. Сара положила голову ему на грудь; она дрожала.
- Что происходит, Дик? Я ничего не понимаю... Это все Луна, да? Скажи?
Дик медленно гладил жену по голове и успокаивающим голосом говорил:
- Все хорошо, солнышко. Все в порядке. Это скоро закончится.
- Что - хорошо? Хорошо? Дик, я видела Марту! Марту, понимаешь?! В окне! Как я могла ее видеть, если она три месяца назад УМЕРЛА! Я стояла около ее гроба, когда Марту хоронили! - прокричала Сара и тут же судорожно зарыдала.
- Сара, это не...
- Дик, они все там ходят! Мертвые! А если Ник... А если наш сын - тоже С НИМИ?! Дик, я не могу...
Дик крепко прижал к себе жену и стал целовать ее лицо.
- Сара, наш сын сейчас на небесах. И Марта тоже на небесах. Они не в нашем мире... То, что ты видела - это просто набор аминокислот, солей, воды и черт знает чего еще... Это не люди, понимаешь?
Сара не отвечала. Она беззвучно плакала, уткнувшись лицом в плечо мужа, и с каждой ее слезой Дик ощущал прилив холодной, расчетливой ярости.
Через полчаса Сара заснула. Дик осторожно взял жену на руки и отнес в спальню. Потом он постоял немного, глядя на ее приоткрытый рот и бледную руку, беззащитно выглядывающую из-под одеяла. Поцеловав жену в подрагивающие ресницы, Дик плотно закрыл дверь и прошел в гараж. Он порылся в сваленных в беспорядке вещах, достал канистру, на две трети наполненную бензином, несколько крепких пластиковых пакетов и большой топор. Проведя пальцем по лезвию, Дик покачал головой и включил точильный станок. Чарли, примостившийся рядом с машиной, зачарованно наблюдал за летящими от станка искрами.
Через несколько минут Дик бросил топор, канистру и мешки в кузов, открыл дверь салона, пропуская Чарли, и сел за руль. Выехав на дорогу, он направился в сторону кладбища, до которого было всего несколько километров по прямой. Остановившись неподалеку, Дик оставил фары машины включенными, открыл дверь и взглянул на пса.
- Страшно, Чарли?
Пес выпрыгнул наружу и с беспокойством посмотрел на хозяина. Дик вышел из салона, присел рядом с Чарли и крепко сжал его мохнатую морду руками. Пес успокоился. Взглянув куда-то поверх плеча хозяина, Чарли воинственно зарычал.
Дик обернулся. Вдоль дороги по направлению к ним брела, покачиваясь, маленькая фигурка. Дик закрыл глаза и несколько раз медленно вздохнул. Потом поднялся, крепко сжал топор и зашагал навстречу покойнику.
Луна, задернутая легким саваном облаков, на мгновение выглянула в просвет и осветила кладбище, дорогу, мертвеца, неторопливо вышагивающего пса и поигрывающего топором мужчину. Губы мужчины были растянуты в холодную презрительную усмешку.