Год 706 AC, начало мая
 едва лишь только Брайан официально разрешил мне летать, как я тут же отправился размять крылья. Послушать о чем сплетничают пролетающие тучки, о чем болтают заморские ветра, самому посмотреть, что изменилось в округе. И на второй день увидел то, чего ожидал уже несколько недель.
Радостно протрубив, я спикировал к каравану, распахнув крылья всего в нескольких футах над телегами, и почти шлепнулся на только что пройденную ими поляну.
— Святые наставники! Сарош! За хвост тебя и три раза об сосну! Ты меня до кондрашки доведешь! — как всегда восторженно приветствовала меня кэптан.
«Простите леди... — мысленно изобразил сконфуженность и где-то даже раскаяние я. — Не смог удержаться, уж больно долго вы тащитесь. Но я не задержу вас надолго, каких-то несколько минут. Разумеется, если вы позволите похитить моего друга. Привет Сид, — кивнул я подбежавшему юноше. — До Цитадели вам пути осталось пара часов...»
— Не раньше, чем ты расскажешь, что с тобой произошло, — прервал меня Сид, рассматривая длинную бледную полосу на моем крыле. — Это же след от свежего шва, так ведь... да тут и швы не сняты! Что случилось?
«А как ты думаешь?! Патрулировал на севере, влип в неприятности с лутинами. И куковал все эти недели в старой конюшне. Ни полетать, ни даже получеловеческую форму принять! Пока Коу швы не снимет... Скука смертная. Два дня как летать разрешил. Енот-перестраховщик...»
Тут я снова взглянул на кэптана:
«Что скажете леди?»
Хмурая женщина в легкой кольчуге и с баронской цепью на шее на миг задумалась...
— Ты уверен, что сможешь безопасно донести мальчика до Цитадели? Рана не помешает?
«Абсолютно уверен, леди».
— Ну что ж, тогда я могу отпустить его раньше времени, — она легонько усмехнулась: — Эй Сид, счастливого полета!
«Великолепно! Прыгай на спину, малыш! Ты увидишь лучшее зрелище на свете — вид Цитадели с драконьего крыла! — отправил мысль я, припадая к земле. — Умещайся впереди, у основания шеи!»
И едва только юноша уселся, прыгнул в воздух. А кэптан, еще раз посмотрев на нас и стерев с лица непрошенную улыбку, вернулась к каравану.
 етать здорово, летать с другом на спине еще лучше. А вцепившиеся в складки шкуры пальцы, которые я ощутил, проносясь над самыми верхушками деревьев, добавили еще удовольствия. Эх, прокачу-у-у!!
Задев крылом камни в горной речке, брызнув на седока водой из маленького водопада, я вдоволь насладился его веселыми воплями, и чуть усталый, выровнял полет над верхушками. Я не стал подниматься выше, а полетел к Цитадели так, чтобы гарантировать Сиду самый потрясающий вид.
«Держись крепче», — предупредил я седока и едва мы вывернули за поворот горного прохода, ударил крыльями со всех сил. Мы поднялись над Метаморской долиной, и Цитадель раскинулась перед нами...
— О светлые боги! Это невероятно! — прошептал Сид, свешиваясь вниз. — Это так красиво! Сияние магии здесь просто потрясающе!
«Сид! Я же говорил тебе не использовать магическое зрение здесь! Ты рискуешь ослепнуть!» — направил ему строгую мысль я.
— Нет-нет! Все не так плохо, — горяче возразил Сид. — Сияние яркое, но оно совсем не слепящее, оно скорее теплое! Как домашний очаг... Ух ты! А это и есть те самые легендарные трое ворот? А дворов вовсе не три... целый лабиринт... хм... ах вот как... снаружи-то только одни ворота... хитро...
Глянув вниз, туда, куда показывал юноша, я никакого лабиринта на северной стороне Цитадели не углядел. Трое ворот, тройной двор, сейчас фактически единый, а в случае войны — разделяемый сдвижными стенами. Где там Сид углядел лабиринт, интересно? Но да, трое ворот были и в самом деле те самые.
«Они. А вот смотри еще...»
И я висел над крышами и стенами, показывая юноше другие приметные места, рассказывая связанные с ними истории, пока караван не появился на южном хозяйственном дворе.
Аккуратно прижав крылья, я опустился неподалеку. Сид медленно, осторожно слез на землю, немного постоял, опираясь на крыло и покачиваясь.
«Я же говорил, что лучший способ осмотреть окрестности — со спины дракона!» — сказал я, пока юноша протирал рукавом покрасневшее от встречного ветра и возбуждения лицо.
Сид улыбнулся:
— Точно!
И хлопнув напоследок меня по колену передней лапы, умчался к караванщикам, помогать с выгрузкой. А я прилег на устланную соломой брусчатку и лениво наблюдал как кэптан и лорд-казначей спорят о цене привезенных сверх заказа дорогих южных винах и сушеных фруктах. Потом прибежал кухонный распорядитель, забрать специи и осмотреть морскую рыбу, упакованную в зачарованные тюки, а его работники потащили их в холодную пещеру... Увы (вообще-то не совсем...) я, не имея возможности измениться, был слишком большим, чтобы им помочь.
А еще чуть позже появилась Электра. Выглядела она сегодня как девчонка лет пяти-шести, а вопила и носилась сквозь толпящихся работников как целая девичья армия.
— Сид-Сид-Сид!!! Ну, наконец-то! — едва дождавшись, когда он отнесет последний тюк, Электра буквально ринулась к нему, а юноша, с точно таким же радостным воплем подхватил ее на руки. Я навел уши и приподнял голову, как раз, чтобы увидеть как Сид опустил ее на землю и поцеловал в щеки.
— Это от Гордона. Он просил передать, что соскучился, что надеется на твой скорый визит, и еще просил, чтобы ты поговорила с ним, как только я доберусь до Цитадели, — Пояснил Сид раскрасневшейся Электре.
Та покраснела еще сильнее, быстро изменилась до своего обычного возраста (лет так четырнадцать на вид) и улыбнулась Сиду:
— Спасибо! Я позову его, как только устрою тебя.
«Что?! Электре значит поцелуй, а мне ничего?!» — направил я мысль, полную деланного негодования.
Сид беззлобно стукнул меня кулаком по ноге:
— Это тебе за то, что заставил меня ждать в деревне со сломанной телегой! А ведь мог донести меня сюда в любой момент!
«Эй! Да я самый раненый в мире дракон! Мне только позавчера разрешили на небо одним глазком взглянуть! И вообще, я ж тебя на спине тащил аж целых... несколько миль! Бессовестный! Неблагодарный!» — мысленно прошипел я, ухмыляясь.
Электра рассмеялась вместе с нами:
— Ох уж эти мальчишки, что большой, что маленький! Собирай вещи, Сид, я покажу тебе комнату и кое-какие тайны Цитадели. О! Насчет енота! Сарош, Коу просил тебя заглянуть к нему. Он будет ждать тебя в юго-западном дворе, — с этими словами она подмигнула мне. — Кажется, у него хорошие новости.
«Спасибо, Электра!» — отправил я мысль ей, а уже поднимаясь в воздух, крикнул мальчику: — Еще увидимся, Сид!
 риземлился я на крышу той самой старой конюшни, что служила мне спальней все эти недели.
— Ты явно сегодня в хорошем настроении, — отметил Коу, едва только рассеялась пыль, поднятая моим прыжком с крыши.
«Почему бы и нет? Только что прибыл Сид, погода отличная, одного конкретного тигра нигде не видно, и носом чую, у тебя есть хорошие новости!»
— Ишь ты! Носом он чует... Посмотрим, посмотрим, — покачал головой низенький енот. — Не будешь ли так любезен, предоставить мне спину для осмотра?
Я подчинился и, распластавшись на земле с нетерпением ждал, чувствуя, как он ходит вдоль спинного гребня, слушая, как щелкают ножницы и ощущая шкурой слабые рывки...
Но, в конце концов, Коу осторожно спустился по подставленной лапе на землю.
— Что ж, неплохо. А теперь попробуй измениться в двуногую форму, но светлыми богами заклинаю, не спеши! — приказал он, оставаясь у меня за спиной. — И не вставай! Мне нужно видеть твою спину!
Закрыв глаза, я сосредоточился, активируя ту часть меня, что когда-то была противозаклятьем, так медленно, как мог. Стараясь игнорировать побаливание и жжение в недавних ранах, я впервые за месяц уменьшился в размерах.
— Стой! Остановись пока... — приказал Коу.
Открыв глаза, я понял, что остановился, уменьшившись примерно до половины своего большого размера. Енот уже лез по моему хвосту на спину. После короткого осмотра, он опять соскользнул на землю:
— Ладно, продолжай дальше.
Так все и шло, шаг за шагом, пока я не уменьшился почти до размеров человека. Тогда Коу последний раз осмотрел мне спину и довольный кивнул:
— Вот и великолепно! Только постарайся не напрягаться, скажем... неделю. И также в течение недели воздержись от быстрых смен формы.
«Спасибо, Брайан, я запомню», — отправил ему мысль я.
Потом он еще побыл со мной, пока я, почти неспособный передвигаться в форме морфа после столь долгого перерыва, восстанавливал власть над уменьшившимся телом. А после ушел присматривать за другими пациентами.
 нашел Сида и Электру возле Молчаливого Мула, они как раз обсуждали, что заказать на обед.
— Сарош! Ты уменьшился! — воскликнул Сид, заметив меня.
«Точно. Наш енот-целитель восстановил мне способность изменяться, и почти все остальное. И поверь, это очень приятно — иметь возможность снова войти внутрь, скажем Молчаливого Мула», — усмехаясь, мысленно сказал я, придерживая тяжелую дубовую створку главного зала таверны, толщиной и размерами напоминавшую скорее ворота небольшой крепости.
Мы заняли боковой столик неподалеку от главного входа, заказав обед, празднуя прибытие Сида и мое возвращение в мир морфов. Сид изо всех сил старался не таращиться на разнообразных посетителей таверны, но с очень ограниченным успехом. Он то и дело останавливался на полуслове, глядя как кто-то еще входит в двери. Нам с Электрой даже пришлось напоминать, где он, и зачем сюда пришел.
— Поразительно, — прошептал Сид, приоткрыв рот глядя на одну очень оснащенную красавицу.
— А она еще и змея, знаешь ли! — шепнула в ответ Электра.
— Подколодная?! — сделал большие глаза мальчик.
«А уж как жалит больно, ты себе не представляешь, — добавил я, — языком, вообрази! Обсмеет или объязвит, мало не покажется!»
Сид отхлебнул еще пива и оглянулся по сторонам.
— Вы хоть понимаете, что за этот час я увидел больше магии в этом зале, чем за все годы дома, на острове? Да какой магии! Особенно эта последняя... «змея». В ней аж два темных клубка, они сплелись, взимопроникли, а противозаклятье их объединило и все это пронизано серым свечением... Красиво — аж дух захватывает! Где я такое еще увижу? Дома? Ха!
Электра засмеялась:
— А мы-то наивные думаем, что ты на сиськи пялишься! Кстати о доме, наш остров, увы своими магами не знаменит.
Сид нахмурился:
— Эй, но-но-но! Да наш остров не знаменит, но и там найдется кой чего. И кое-кто тоже! Хотя, магии здесь куда больше. Все, что я вижу буквально пронизано магическими потоками. И это помимо вашего тройного проклятья! Просто невероятно!
— М-м-м... Может тебе лучше пойти и отдохнуть? Подобная нагрузка на магическое зрение... — озабоченно начала Электра.
— Нет, нет! Все хорошо! К этому трудно привыкнуть, но я уже вполне уверенно могу им управлять, — быстро прервал ее Сид.
Вот так мы и сидели за столом — говорили, пили легкое пиво, шутили над то и дело отвлекавшимся Сидом. Потом сгустились сумерки, зажглись свечи, и Электра, пожелав нам спокойной ночи, и напомнив каждому персонально, что у нас с раннего утра занятия, ушла к себе в комнату. Мы с юношей покивали на ее слова, но на самом деле не отрываясь смотрели как Коперник растирает в пыль недавно появившегося в Цитадели выдра с ручным дракончиком на бильярде... вот только пиво после ее ухода я заказывал уже не светлое, а темное, да покрепче.
В заключение вечера я и Сид еще успели объявить маленькое состязание: кто кого перепьет, моряк дракона или наоборот, прийти к ничьей и, спотыкаясь, отправиться по домам.
Пошатываясь, я выбрался из Молчаливого Мула и изменившись до летающей формы, после двух неудачных попыток, поднялся наконец достаточно высоко, чтобы то ли допланировать, то ли долететь до родного балкона. Едва не снеся каменное ограждение посадочной площадки, я юзом проскользил по камням, да так и заснул, даже не изменившись в морфа.
 тро было... оно было. И это все, что можно было он нем сказать хорошего. Все остальное было... лучше б его не было. Но оно было и, простонав, я сначала прислонился головой к чему-то прохладному и влажному... потом сунул туда голову... прямо в воду... потом, так и не открыв глаз, выглотал ее почти начисто.
«О-о-ох-х-х-х...»
И только тогда подумал: а что за вода-то?!
?!!!!!
Фу-у-у! Оказалось, я всего-навсего вылакал бочку с дождевой водой. Вместе с плавающими листьями, бабочками... и кажется, даже червяком. Ну и ладно. Зато сушняк в горле успокоился, и голова стихла... почти... вот еще бы солнце мои стукнутые о камень задние лапы не жарило бы...
Солнце?!
Продрав слипшиеся глаза, я выглянул из-под нависающей крыши... только чтобы обнаружить светило прямо над макушкой.
Проспа-а-ал!!
Проклятье!
Еще одно проклятье!
Ой, нога-нога-нога!!
Еще раз запнувшись тем же, больным еще с вечера местом...
У-у-у-у-у-у!!!
Я уже мог только выть, да так завывая, и сорвался с балкона. Да где ж оно это...
Плюх!
Озеро. Горное. Прохладное.
Холодное...
О-очень х-холодное!
Мать твою, да оно ж ледяное!!!
И вот, продрогший до кости, но зато напрочь позабывший о сонливости, похмелье и больной голове, я полетел обратно в Цитадель, позволяя солнцу согреть продрогшую шкуру.
Приземлившись в одном из внутренних дворов, я вихрем промчался по коридорам, торопясь в лабораторию Электры, только для того, чтобы обнаружить там закрытые драпировками окна, подсвечник с двенадцатью горящими свечками, расставленные и развешанные во всех углах светильники, рассерженную Электру и держащегося за голову Сида.
— Вовремя же ты явился, — сухо сказала магесса, едва я просочился внутрь. — Я же говорила: не засиживайтесь! Вы разве послушали?! Нет! Так вот знай, я не собираюсь подниматься по этим бесчисленным ступеньками только ради того, чтобы разбудить тебя! Особенно потратив перед этим половину утра, чтобы добудиться твоего собутыльника!
Я покаянно кивнул и глянул на Сида. Бедняга-а-а! На человеке, да еще поднятом с рассветом, последствия праздника сказались куда сильнее, чем на драконе. Особенно учитывая нудящую над ухом уже несколько часов наставницу.
— Твое задание на столе. Хочешь уйти поскорее? Заставь камень взлететь, — она указала пальцем на столик у стены, с одиноким камнем, размером в два моих кулака и запиской. Потом вновь повернулась с Сиду: — Что же касается тебя, юный пьяница, то пойти и охладить голову ты сможешь, только погасив эти свечи магией. Смотри внимательно!
С последними словами Электра продемонстрировала применение гасящего заклинания.
Я отошел к своему столику и попытался сосредоточиться на магии телекинеза, но краем уха продолжал слышать слова наставницы, снова и снова показывавшей заклятье:
— Ладно, еще раз, внимательно отслеживай потоки магии, вчувствуйся в них, запомни, а потом постарайся повторить в точности...
Усталый голос наставницы и проскальзывающие в нем нотки даже не раздражения, нет... беспокойства?! Хм... И Сид тоже, чуть не плачет... Может стоит вынудить их передохнуть чуток? Но я сам был на грани прорыва, я буквально всем существом своим вот только что ощутил этот проклятый камень и был уверен, что вот именно сейчас-сейчас, он уже затрепетал... приподнялся...
И тут на комнату пала тьма. А я замер на месте, потому что именно в этот миг камень действительно взлетел и сейчас парил... где-то. Отпускать же из мысленной хватки каменюку размером в два моих кулака, летающую неизвестно где...
...!
Разумеется, камень упал прямо на больную ногу. А отпустил я его потому, что кто-то наступил мне на другую!
Впрочем, и к лучшему. За то время, пока я прыгал на одной ноге, ругался, потирал стукнутые о столы локоть и бок, мои глаза приспособились наконец к темноте. Более того, активировались задавленные обычно теплочувствительные области на лбу, над глазами. И теперь я «видел» тепло исходящее от тел Электры и Сида, прохладу, струящуюся от приоткрытых окон, нагретые солнцем шторы и остывающие светильники, свечи и горелки. Погасшие, разумеется... нет, погашенные! Погашенные магией!
— Сид! Что ты сделал? Что ты при этом видел?! — возбужденный голос Электры разнесся в полутьме по комнате.
— Не знаю я, что я сделал! Я смотрел, как ты творишь гасящее заклинание... пытался вчувствоваться в него, ощутить... и ощутил! Весь узор, такая завитушка, как будто пальцами прощупал... а она вдруг разрослась, пустила эти... отростки во все стороны, где горело... — растерянно сказал Сид. — Я все еще вижу эти завитки, они... висят?.. касаются?.. в общем, они возле фитилей и горелок.
Электра вздохнула:
— Вот почему я не могу их снова зажечь. Но ты значит, все еще видишь... Хм... Сарош, ты должен неплохо видеть в темноте. Будь добр, открой шторы.
«Один момент», — отправил мысль я, осторожно пробираясь по комнате к ближайшему окну.
— Ну, а теперь, Сид, ты все еще видишь заклинание гашения огня?
Юноша кивнул:
— Да, и очень хорошо.
— А чувствуешь его? — и, увидев растерянное лицо Сида, добавила: — Я сотворила это заклинание, и по идее должна бы расплести одним пожеланием. Но не могу! Что-то удерживает меня, вернее кто-то, он же поддерживает это заклинание, усиливает его... подпитывает до сих пор!
— Я-а... не знаю... — озадаченно протянул Сид. — А как именно я должен его чувствовать? В смысле, поддерживать?
— Трудно сказать, — теперь уже озадачилась Электра. — Это ощущение у каждого свое. Хм... Попробуем так, посмотри на гасящее заклинание и расплети его.
Пока они говорили, я приоткрыл дверь и выглянул в холл. Несколько метаморцев растерянно бродили по длинной комнате.
«Что случилось?» — громко промыслил я.
— Не знаем, — почесала затылок стражница. — Мы проверяли кладовку, сличали места хранения со списком, вдруг все светильники погасли, как задутые. И сколько бы мы их не зажигали, не загораются. Факел принесли — и он погас!
— А мой пирог?! — едва не рыдала молоденькая медведица-морф, — у меня плита погасла, а там пирог!
«Хм... Успокойтесь и подождите чуть-чуть. Сейчас я сообщу Электре, она разберется, в чем дело и тут же устранит все проблемы. Милли, мы непременно вернем огонь в твою плиту, прежде чем твой пирог погибнет», — отправив последнюю мысль, я закрыл дверь на засов, до того как Милли успела высказать что-нибудь еще.
«Электра, весь огонь в ближайших к лаборатории комнатах погас напрочь! Как могло твое заклинание сделать такое?!»
— Ш-ш-ш Сарош, подожди! — сказала Электра, не сводя глаз с фитиля свечи. — Так Сид, расслабься, посмотри на заклинание, представь его... завитушка? Распусти ее, потянись мысленно и распусти. Если не сможешь мыслью — попробуй руками.
Юноша кивнул, пристально глядя на фитиль. Поднял руки, двинул ими так, словно действительно развязывал узел... и уже через миг торжествующе улыбнулся:
— Получилось! Она распадается!
— Есть только один способ проверить, — хмыкнула магесса, щелкая пальцами. Фитиль послушно вспыхнул, спустя миг окутавшись ровным пламенем. Тогда Электра сняла свечу с держателя и попыталась зажечь другие. Но пламя, едва потрепетав на их фитилях, тут же погасло.
-Заклинание все еще держится на остальных свечах, — пояснил Сид, когда магесса взглянула на него.
Она вздохнула:
— Ну, ты снял первое заклинание, тебе снимать и остальные. А я пока обдумаю, как ты это сделал. Ты же обходи округу и расколдовывай каждую свечу, фонарь, горелку и камин, точно так же, как расколдовал эту свечу. И начни с духовки мисс Милли. Сарош, заведи его в каждую комнату, кладовку, тупик и объясни всем, что произошло.
Сказав это, Электра уселась в кресло возле остывающего камина.
— Как такое возможно? — спросил меня Сид, едва мы вышли из лаборатории.
«Ни малейшего понятия, — ответил я. — Но, что бы это ни было, ты сумел заставить Электру растеряться. Поздравляю. Это немалый успех. В последний раз я видел ее растерянной... когда испортил себе драконью форму».
— Хм... — пробормотал юноша. — Сомнительное какое-то достижение... А чему она собственно так удивилась?
Теперь удивился уже я:
«Ты не понял?! Ха! Заклинание гашения пламени очень короткого действия. Работает ровно столько, сколько нужно, чтобы погасить огонь. Миг, два, три... не более. А ты как-то сумел сделать его не только достаточно мощным, чтобы охватить с десяток комнат, но и продолжительным... если не постоянным».
Сид вздохнул:
— Но я не понимаю, как я это сделал! Я... у меня не получалось, хоть ты тресни, я все вдумывался в ее заклинание, вдумывался... и вдруг как будто ощутил его собственными руками! Вот прямо почувствовал пальцами, но без пальцев. И все... Только заклинание после этого, похоже, зажило собственной жизнью.
«Хм-м-м... В любом случае, что бы ты ни сделал, не повторяй этого, пока Электра не разберется, что же именно призошло. Ты мог запустить что-нибудь куда более опасное, чем простенький пламегаситель. Кстати, мы пришли. Первая твоя задача — духовка мисс Милли».
Разумеется Милли не обрадовалась, узнав, что именно Сид был причиной ее подпорченного пирога. Впрочем, в толстостенной северной печи, даже с погашенным магией огнем, горячие стены сохранили достаточно жара, чтобы пирог не успел остыть.
Очистив печку, свечи и светильник в комнате молоденькой медведицы, Сид взялся за работу в остальных помещениях. Но какое же оказывается в комнатах и кладовках Цитадели огромное количество разнообразных факелов, светильников, люстр, подсвечников, каминов, жаровен, духовок, печек... Какие-то три десятка помещений и пятьсот футов коридора, а мы... вообще-то Сид, при моей в основном моральной поддержке, провозился аж почти до заката!
Хотя, должен согласиться, развязывать заклинания он научился мастерски. Собственно, последний десяток он развязал без рук, а последнюю пару — вообще не подходя, одним взглядом.
«В общем, если не получится стать магом, можешь, вернувшись на Магдалейн, пойти в пожарные», — ухмыльнулся я, когда мы возвращались в лабораторию Электры, убирая по пути последние пламегасители.
— Глаза б мои на этот огонь не смотрели! — проворчал Сид, устало очищая один светильник за другим. — И вообще, мне кажется, я не сплетал этого заклинания. Может быть, я усилил заклинание Электры? Толку-то будет от меня, как от мага, если я не смогу сплетать собственные заклинания?!
Мы вернулись в лабораторию, и нашли магессу там же, где оставили. Она, глубоко задумавшись, смотрела в холодный камин. Сид пошел по кругу, снимая заклинание со всех свечей, горелок, светильников и факелов подряд, я же поднял взглядом с пола тот самый камень, мое задание.
— Электра, я закончил, — услышал я слова Сида, а обернувшись, увидел его самого стоящего возле кресла магессы. Положив камень на место, и подойдя ближе, я узнал отсутствующее выражение ее лица.
«Подожди, Сид. Она разговаривает с братом», — послал я мысль как мог тише, вставая рядом с парнем.
Тут Электра заморгала, выходя из транса, и увидев нас, даже чуть удивилась:
— Что вы?.. А! Уже все? Отлично. Я только что говорила с Гордоном, обсудила с ним одну перспективную мысль... — С этими словами она поднялась и потянулась. — Так. Вы оба свободны до завтра. Мне нужно поговорить кое с кем из наших магов, а вас я жду завтра и вовремя!
Она выгнала нас из лаборатории, а сама ушла куда-то вглубь Цитадели.
— Как ты думаешь, что она такое придумала, а? — спросил Сид, тщетно давя зевоту.
«Не знаю, но думаю, она сама скажет нам, и скоро. А теперь идем в ближайшую едальню...»
— Куд... А-а-ах! — зевнул на половине вопроса Сид.
«Едальню. Не всем же питаться в Молчаливом Муле. Дорого, тесно, шумно, долго ждать. Многие предпочитают питаться с кухни Цитадели. И ходят в едальни. Выходит куда дешевле, почти также вкусно, хотя выбор блюд куда меньше. И ни вина, ни пива не подают, разве что с собой принесешь, — разъяснил я. — Нам с тобой само то. Поесть и спать».
— Я не уст... А-а-ах! — слабо возразил Сид.
«Да ты едва жив! Идем!»
 ледующим утром я проснулся с восходом. Едва слышно порыкивая потянулся... и мир заледенел, когда мой взгляд наткнулся на черный кинжал. С особой, очень характерной формы рукоятью, демонстративно воткнутый в стену возле двери.
Взревев в ярости, я прыгнул с балкона, изменившись едва-едва достаточно, чтобы замедлить падение крыльями. И ворвался в большой зал Молчаливого Мула, полный завтракающими метаморцами, даже не заметив, что кинжал так и остался зажатым в моей лапе.
«Где он?!! Где этот вероломный тигр?! Я сдеру с него шкуру!!»
— Сарош! Что случилось? Успокойся и скажи нам... — но я прервал Электру не слушая ее успокаивающих слов.
«Нет! Хватит слов! Он хочет крови?! Он ее получит!»
— ТИХО!
Вот никогда бы не подумал, что в щуплом кроличьем теле Фила Теномидеса кроется такой голос.
— Кого ты ищешь? — кролик-морф, подойдя ближе, как влитой уставился на мою лапу.
«Скрэча. И где бы он ни прятался...»
— ТАК.
И всего одного слова сказанного кролем хватило, чтобы сбить мой воинственный настрой. А Теномидес поманил меня и Электру за собой, Сиду же повелительно ткнул лапой в стул у стойки.
Когда мы уселись, кроль сказал:
— Итак, Пиролианская Ночная гильдия предлагает тебе мировое соглашение. Что?! — скривился он на мой с Электрой подозрительные взгляды. — Вы всерьез думаете, что короли не знают об этих... змеях подколодных? Прекрасно знают, уж будьте уверены! Конкретно этот аспид — выкормыш Пиролианского короля. Верный, надо сказать выкормыш, пока верный.
Я на миг позволил плечам обвиснуть от такой новости... не мне тягаться с королем, пусть слабым, почти без армии, но... но тут же развернул их, когда заговорила Электра:
— Во-первых, почему ты считаешь, что эта гильдия предлагает Сарошу мировую. Во-вторых, где сейчас Скрэч?
— По порядку. Сарош жив и не ранен, ищет Скрэча, а значит, убийца ушел незамеченным. Позволю предположить, — Фил внимательно посмотрел на меня. — Кинжал был вонзен в косяк двери, на самом видном месте? — И после моего кивка, дополнил: — Их обычная практика. Убить тебя они не рискнули, мстительность лорда Хассана в определенных кругах известна и тщательно нами культивируется. Отсюда угроза-предложение.
«Я не приму этого мира! По крайней мере, пока семь кинжалов не ляжет под могильный камень!» — мысленно прошипел я.
— Решать тебе, — кивнул Фил. — Если тебя убьют, мы отомстим. Попросишь помощи — поможем. Теперь о Скрэче. Его нет в Цитадели, он... далеко. На севере.
— Ты можешь проверить? — спросила Электра.
— Да, и я это сделаю. Но думаю, он там. И никуда не отлучался. Не... — кроль задумался, подбирая слова. — Скрэч может убить, запросто может. Бывали времена, когда за десяток золотых он положил бы мать родную. Но он умен. И достаточно опытен, чтобы убить чисто. Без следов. А еще он привязан к Цитадели некими... чувствами. Нет, это не Скрэч. И Сарош... Ты не просил, но все же рискну дать тебе совет. Затаись. Ты теперь дракон, ты переживешь нас всех. Подожди. Десять лет, двадцать, сорок... сколько нужно. Они тебя забудут, а ты подготовишь месть. Хорошо просчитанную, холодную как северная вьюга, безупречную месть.
Я медленно выдохнул сквозь зубы. Да кроль говорил дело, да так и нужно сделать, но проклятье!
— Сарош, возьми Сида, накинь сбрую и покажи ему окружающие горы, — жестко впечала в меня слова Электра. — Никаких но! Слетайте, проветритесь, обязательно вдвоем. Иди. Марш!! А мы тут... по-бе-се-ду-ем.
И уже закрывая дверь, я услышал шипение разъяренной... да матери:
— Какого ..., ты немочь бледная допускаешь, чтоб по Цитадели шлялись ... сраные?!! Мне к Хассану пойти, рассказать о твоей доблестной...
Вместе с Сидом мы пришли в лабораторию, и первое, что я там сделал — вонзил черный кинжал в стену так, чтоб никто более не использовал это проклятое лезвие. От удара черным клинком в самый центр крупного камня, по комнатам прошел гул, но я добился, чего хотел. Пусть камень пошел трещинами, а воздух наполнился выбитой из щелей каменной крошкой... но теперь этот кинжал не вырвать даже демону! И хорошо, и великолепно! И я еще посмотрю, мало ли, что там кроль говорил! Сорок лет ждать! Да иди ты лесом, вот уж действительно, немочь бледная!!
Скрипя когтями по камням и не замечая сочащейся из лапы крови, я еле дождался, когда Сид накинет мне на спину комплект ремней и усядется сам. Подожди, видите ли! Затаись! Да я этим, змеям покажу, что значит, мировую дракону предлагать! Мира они захотели!
И на тигра еще посмотрю, ох посмотрю!
Едва захлестнув друг за друга накинутые ремни, я гневно прыгнул вверх, хлеща крыльями, как только мог. Земля быстро уходила из-под лап, седок вцепился мне в шею, но в ярости, я не замечал ничего. Так и летел со всей мочи куда-то на запад, пока скопившаяся усталость не погасила гнев, пылавший в крови, а холодный воздух небес чуточку не продул мозги.
Тогда я расслабил крылья, разворачивая их пошире, приподнял хвостовой плавник... и бешеная гонка превратилась в плавный полет с медленным снижением, почти в парение. Через минуту, Сид, до того цеплявшийся за мою шею, разжал руки и склонился, чтобы подтянуть ослабшие ремни, а потом, убедившись, что сбруя не свалится в самый неподходящий момент, потянулся к моему уху:
— Ну что, малость успокоился?
Я вздохнул, чуть довернул хвостовой плавник, еще больше расправил крылья, попутно пустив пульсирующее напряжение по мышцам глубоко внутри тела, превращая и без того плавный полет в совсем уж парение. Несколько минут мы висели между небом и скалами в глубокой тишине... потом я начал рассказывать. О семье и их убийцах, о том как я прятался в лисьей норе, как рыдал над пепелищем, залитым дождем, как Электра нашла меня и увезла в Цитадель Метамор. А еще о клятве над могилами — мстить за смерти. О лежащих под могильными камнями черных кинжалах, немых свидетелях пути мщения. И напоследок — о Скрэче, попавшимся с таким же кинжалом мне на глаза1.
— Никогда не поверю, что профессиональный убийца, да еще такой, как его описал твой... кроль, так глупо подставился.
Гневный рык вырвался сквозь мои зубы:
«И ты тоже?! Вся Цитадель может в слепоте своей не видеть его вероломства, но не я! Поверь моим словам, наша следующая встреча будет последней! Может быть тогда его колдовское обаяние, застившее глаза всему Метамору пропадет и все увидят, в какой опасности они находились рядом с этим...»
Сид всем телом ощутил напрягшиеся мышцы моей шеи и плеч, гневный рокот клубоко в глотке, а потому поторопился сменить тему:
— А зачем Электра отправила нас вдвоем в небо?
Я расхохотался:
«А вот для этого!»
И сделал последовательно: петлю в воздухе, боевой разворот, «вставание» на хвост с уходом в пике и кружением вокруг собственной оси.
Класс!
Одновременно я чувствовал обхватившие шею мальчишеские руки, ощущал биение его сердца и слышал (а как же!) его восторженные вопли.
Направив полет к Цитадели, я сказал уже более серьезно:
— Дело в том, что Электра знает меня лучше, чем я сам. Хороший полет всегда меня успокаивал, и она прекрасно это понимает. И еще... — посомневавшись минуту, я решил сказать Сиду правду. — И еще она поняла, что отправившись в полет один, я могу... я мог бы и отправиться разыскивать Скрэча. А с тобой на спине, я никуда не отправлюсь».
— А сейчас-то ты уже налетался? — мне показалось, или в голосе пацанчика послышалась надежда?
«Еще хочешь?»
— А то!!!
«Ну, тогда... повторим!!»
«О-ох... — мысленно пробормотал я, выйдя из последнего пике над самыми деревьями. — Кажется...»
— Что случилось?! — тут же спросил Сид. — Ты летишь как-то не так.
«А-а-а... да ничего. Кажется, крыльевые мышцы потянул малость, с отвычки... — отправил я мысль, пытаясь отстраниться от пульсирующей боли в крыльевых мышцах. — Давно не летал толком».
 ы приземлились на площадке в одном из внутренних дворов Цитадели и, сунув ремни ездовой сбруи в первую попавшуюся кладовку, отправились в лабораторию Электры.
Вот только самой магессы там не было...
Через пару минут ожидания она не появилась.
И через четверть часа...
И через полчаса тоже!!
А после третьей четверти часа мое терпение кончилось... ну почти... да просто стулья у нее твердые, а в кладовке сбруя необихоженая валяется. Нехорошо!
Так что, прихватив Сида, я притащил все эти бесконечные ремни прямо сюда, в лабораторию, взял из сундука набор для ухода за кожей и...
И спустя еще три четверти часа, Электра вошла в залу, провонявшую острым (и стойким) запахом кожного очистителя, опутанную бесконечными лентами ремней, стяжек, подпруг и фиксаторов. Немедленно наступив на один из карабинов, запнувшись о пару лент, она, злобно шипя, распахнула окно.
— Нашли место! Здесь лаборатория, а не мастерская кожника! Провоняли всю, теперь комары налетят... Ну-ка, убрали быстро весь этот хлам, бездельники!
И пока мы утаскивали сбрую в кладовку, продолжила:
— Фил проверил местонахождение тигра. Он действительно очень далеко на севере. Теперь о мире с этой... гильдией черного кинжала. Решать тебе, но от меня совет будет тот же, что от кролика. Впрочем, как я уже не единожды говорила, решать тебе. Но учти, они не нападут, пока не нападешь ты.
Я разочарованно вздохнул и кивнул.
— Хорошо, обдумай это, а пока — на чем мы остановились вчера вечером? Ах да... Итак Сид, похоже я знаю, почему ты не способен применить даже простейшее заклинание. И сейчас мы это проверим.
Электра показала нам кучу камней на столе, потом рисованную светящимися линиями сложную фигуру на полу вокруг стола.
— Это Круг-Ограничитель. Он не даст магии покинуть пределы стола.
Повинуясь мысленному приказу магессы круг засиял и заработал — вокруг стола возникла упирающаяся в потолок преграда будто сотканная из струй горячего воздуха. И тут же погас, а преграда исчезла.
— Один из камней на столе зачарован мною утром. И приди вы вовремя, увидели бы, как он парит над столом. Но увы, магия вложенная мною уже почти иссякла, а камень, как видите, теперь не парит, а едва-едва приподымается над столешницей. Видите его? Сид, помнишь, что ты сделал вчера, с заклинанием гашения пламени? Сделай то же самое с этим заклинанием левитации.
Мальчик схватился за голову:
— Но я не помню, как это делал!
Электра вздохнула:
— Войди в круг, посмотри на плетение заклинания, ощупай его мысленно, так же как ты сделал вчера, ощути и... расслабься.
Сид кивнул и шагнул вперед, мерцающая стена за его спиной сомкнулась — круг начал работать. Я подошел ближе желая рассмотреть подробности, и тут вся куча камней ринулась вверх, глубоко вонзившись в потолочную штукатурку, а мерцающая стена дрогнула и пошла радужными переливами, удерживая магию.
— Хватит! — воскликнула Электра, облегченно улыбаясь. — Получилось! Я была права!
Я настороженно глянул на поскрипывающие о камень потолка булыжники, на сыплющиеся сверху, сначала штукатурку, потом каменную крошку и отошел подальше. А Сид тем временем спрашивал, ничего не замечая:
— Что сработало? В чем права?
Электра усмехнулась, тоже понимая голову:
— Я была права в моих... М-м-м... Знаешь, Сид, отойди-ка от стола... и поскорее размагичь эти булыжники. Что-то мне не нравится, как потрескивает потолок. Помнишь, как ты снимал заклинания вчера, под конец?
Юноша тоже глянул вверх и тут же согнулся, вытряхивая насыпавшийся в глаза песок. Потом отработанным за вчерашний вечер жестом развеял заклинания на каждом камне.
— Все! — объявил он, когда подхваченный магией Электры, последний камень мягко коснулся стола.
Магесса, кивнув, запустила в работу очищающее заклинание (самодвижущуюся щетку и совок, если кто не знает), а сама уселась в любимое кресло:
— Итак, мальчики, присаживайтесь поудобнее... а я пока вернусь к самому началу, к тому моменту, когда вы познакомились. Там у нас была неприятная ситуация, во время которой ты Сарош использовал простейшее огненное заклинание, которое вдруг чрезвычайно усилилось. Было? Было. А еще, пока это заклинание действовало, твои силы не убывали, как должно бы, а наоборот, как будто даже прибавлялись.
«Угу», — мысленно согласился я.
— Когда я задумалась, много позже, о том случае... Не в обиду говорю, но Сарош, тебе до такого владения огнем еще очень далеко. Ладно, контроль, поскольку контроля практически не было, но даже вложить столько сил ты не мог никак. Ты мог поджечь палку, обжечь руку врагу, но спалить целую площадь? Нет и нет. В то время объяснений у меня не было никаких, так что я отложила этот случай в памяти и на время отставила в сторону.
— Потом вы улетели, — поерзав на твердом стуле, сказал Сид.
— Совершенно верно, — кивнула Электра. — Но улетая, я попросила Гордона присмотреть за тобой и попытаться обучить началам магии. В чем он совершенно не преуспел, за исключением разве что магического зрения. Это меня не удивило, потому что я знала — Гордон владеет только Целительством, прочие аспекты магического искусства его не интересуют напрочь. Возможно, решила я тогда, ты просто не предрасположен этой разновидности магии... Так бывает. Редко, но бывает. К примеру, Сарош долгое время не мог овладеть никакой магией кроме погодной. Однако, у Гордона, как он мне поведал при случае, возникали некоторые... м-м-м... трудности в твоем присутствии. Почти любая магия, используемая им при тебе, усиливалась до крайней степени, иногда деже во вред пациенту.
— Я не специально! — покраснев, пробормотал парень. — Нет, правда!
Магесса улыбнулась:
— Тебя никто и не винит. Кстати, Гордом просил передать, что у Люсинды наконец-то вернулась чувствительность руки.
Сид смутился еще сильнее, если это только возможно. Прикрыв глаза рукой, он пробурчал:
— Она распорола руку... ну, почти до кости. Пока Гордон готовил холстину и шовный материал, я нанес немного обезболивающего бальзама ей на рану. На следующий день она ушла домой... все вроде было нормально, но через неделю Люсинда вернулась, жалуясь, что ее рука все еще ничего не чувствует. Рана уже почти зажила, холстину сменили не менее пяти раз, руку мыли, терли, окатывали горячей водой... все бесполезно.
«И давно это было?» — пряча непрошенную ухмылку, спросил я.
— Два месяца и поездка... - вздохнул Сид. — Почти три месяца назад.
— В любом случае, это была вторая отметка в моей памяти, — продолжила Электра. — Третьей отметкой стал вчерашний случай с гасителем пламени. И проверку я провела только что, — она наклонилась вперед, улыбаясь. — Поздравляю Сид, у тебя воистину уникальный талант. Ты Магический Усилитель.
— И что это значит? — спросил парень, польщенный, и в то же время растерянный.
— Увы, это значит, что ты никогда не сможешь использовать заклинания сам. Усилители редки, очень редки, но за историю Мидлендса, Пиролианского королевства и Сатморской империи все-таки встречались и описаны достаточно подробно. И ни один сам не мог использовать магию. Увы. Кстати, насколько мне известно, сейчас во всем Мидлендсе нет ни одного. Ходят слухи, что Насож где-то нашел себе такого, и использовал для усиления Тройного Проклятья, но увы, только слухи.
— З-значит, магией я... — лицо у Сида разочаровано вытянулось, на глаза навернулись слезы, а голос, несмотря на все усилия, подрагивал.
— Да, но это единственный недостаток! — с жаром воскликнула Электра. — Зато ты можешь усиливать чужие заклинания, расширять их, менять и даже расплетать! Причем последнее могли делать только самые сильные и умелые Усилители, а ты можешь сразу, буквально с первой попытки!
Сказав последнее, она вскочила с кресла и возбужденно заходила по лаборатории:
— Ты даже не представляешь, какие перспективы перед тобой открываются! С опытным Усилителем рядовой маг может достичь вершин могущества, а маг силами и опытом равный Магусу — встать вровень с богами! Разумеется, понадобятся годы и годы тренировок, прежде чем ты сможешь действовать столь эффективно, но... Но даже если ты не Усилитель, одно твое магическое зрение уже бесценно! Может быть, используя его, мы даже со временем сможем расплести Тройное проклятье...
Электра на миг замерла... потом добавила:
— Одна только просьба... нет, приказ! Не касайся сознанием никакой магии, если ты абсолютно не уверен, что понимаешь чего хочешь. Один из самых жестоких уроков, который вынесли маги из существования и гибели подобных тебе — сила еще не все! Баланс столь же важен, сколь и сила! Контрзаклятья, ослабляющие проклятье Насожа, основаны вовсе не на силе, они на самом деле очень слабые, но действуют в нужном месте и так как надо, ни на волос более! Запомни, затверди это... А сейчас...
Магесса устало опустилась в кресло:
— Время уже к вечеру, шагайте-ка вы оба по домам. Сид, завтра, после утреннего урока пойдешь с Магусом, взглянешь на Северный двор и Тройные ворота. То место, где было применено Тройное проклятье. Может, увидишь что-нибудь интересное... Может даже поймешь, почему оно действует до сих пор! Но ради всех светлых богов — не пытайся там что-нибудь изменить. Совсем! Если ты, спасите боги, усилишь Тройное проклятье, или как-нибудь поменяешь его... А потому — только смотри! Далее. Послезавтра обсудим, что именно ты будешь изучать под моим руководством. И это будет твой последний день в Цитадели. Вечером Сарош унесет тебя подальше, и вернет не ранее чем через пять недель, чтобы избежать проклятья.
Развернув кресло спиной к нам, магесса принялась яростно черкать что-то сланцевой палочкой на листе пергамента, а мы, ступая как можно тише, покинули лабораторию.
«Ну как, пришел в себя?» — спросил я, едва мы отошли подальше.
— Даже не знаю, — сказал Сид, чеша затылок. — Как-то все... наперекосяк! Я сюда ехал, думал, стану магом, могущественным... или как получится... хотелось бы посильнее, конечно. Но Усилитель Магии?! О таком я даже не мечтал! И вообще, до сегодняшнего дня никогда не слышал!
«Никто не слышал, — пожал плечами я. — Но я уверен, Электра все выяснит! И быстро!»
Парень пожал плечами:
— Мне бы самому про себя выяснить... Вот с чего бы например вчерашнее заклинание так «разрослось»? А? Да еще из кратковременного стало стабильным! Что-то я не припомню, чтобы больные, которых Гордон лечил в моем присутствии стали навеки здоровыми! И булыжники сегодня... Они ж камень в труху истерли! Про известку я вообще не упоминаю... Это на меня так Цитадель влияет?
«М-м-м... Есть одна мысль, — замялся я. — Помнишь, когда мы встретились на тропе в лесу, я жаловался на остаточный заряд от древней магии? От той, что контролирует погоду в Метаморской седловине Барьерного Хребта? Этот самый заряд вполне может подействовать именно так».
Сид на миг сбился с шага, а его глаза подернулись флером, когда он активировал магическое зрение.
-Да! Наверняка это он! — разом повеселев, возвестил юноша. — Он все еще ясно виднеется в тебе! Такой переливчатый, с искорками! Но... ты же говорил, что заряд рассеивается... Но уже два месяца как, а он почти не ослабел...
«Да все нормально! — заверил Сида я. — Он мне совсем не мешает».
— За то мне мешает, — буркнул парень. — Надеюсь хоть Электра разберется...
Я пожал плечами, придерживая ему дверь Молчаливого Мула:
«Все будет хорошо. Электра наверняка что-нибудь придумает. Не успеешь ты во второй раз приехать в Цитадель, как все уже будет разложено по полочкам и готово к изучению. Кстати, первая кружка за мой счет».
Сид ухмыльнулся и направился к пустому столу:
— Отлично, но посидим совсем недолго. Не хочу завтра проспать... или проснуться как вчера, от холодного дождя с потолка! А уж похмелье...
Перевод — Redgerra.
Литературная правка — Дремлющий.
[1] Подробнее см. в рассказах «Сеятель ветра», «Поверь и в путь», авт. Terry Spafford.
|
|
|
|
