"АГАДА. СКАЗАНИЯ, ПРИТЧИ, ИЗРЕЧЕНИЯ ТАЛМУЛА И МИДРАШЕЙ"
Впечатления от прочитанного
Я всегда полагал, что культурный шок мне не грозит. Мне всегда легко давалось чтение литературных памятников совершенно разных культур, создаваемых в разные времена и в разных точках земного шара, но на этот раз случилось необычное. Нет, читать "Сказания, притчи, изречения Талмуда и Мидрашей" оказалось нетрудным, но прочитанное так резко отличалось от представления о себе, что я впервые в жизни столкнулся с культурным шоком.
Я неоднократно слышал, что Талмуд и иудаизм, это нечто очень суровое и строгое, где шаг в сторону приравнивается к побегу, а прыжки на месте к попытке улететь. В результате при прочтении данной мне книги все эти представления разлетелись вдребезги. Сначала я пропустил предисловие, но чем дальше читал и чем больше приходил в состояние потрясения и восхищения, понял, что мне все же надо прочесть введение. Легче мне не стало. Я узнал, что читаю книгу, которой более двух тысяч лет, что записана она была в III-V веках, но ее "устный исток теряется во временах до нашей эры". Спросите, что меня так потрясло? Самая простая вещь. В книге, которой более двух тысячелетий, начисто отсутствует желание преклонить перед кем-то колени, не важно, идет ли речь о фараоне, царе, императоре или боге. Не могу сказать, что послушание не встречается вовсе, встречается, но оно такое... специфическое. Послушный Авраам начинает высказывать богу все, что о нем думает. Это при жизни, а после смерти он в споре затыкает все буквы алфавита. Представьте себе эту картину! Я представил. Вообразил, как буква "А" или "Б", смущенные словами Авраама, покраснели, потупились и скромно отошли в сторону. И заметьте, это сцена с буквами вовсе не забавна, а на редкость трагична. В "Сказаниях..." вообще немало трагичного, при этом выраженного с максимальной краткостью. Я встретил в книге идеальную трагедию: историю об Ироде и царевне, в которой всего 7 предложений, но при этом этот крохотный текст вмещает в себя все, создает впечатление чего-то огромного, я бы даже сказал космического. Но вернусь к спорам. В сказаниях спорят чуть ли не все. Спорят ангелы, спорит Авраам, спорит Моисей, спорят мудрецы. Споры последних это вообще что-то с чем-то. Спорщикам не указ чудеса, им не указ глас с небес, они их просто затыкают, хотя я не могу сказать, что в этом непокорстве отсутствует логика. Логика есть, хотя очень и очень своеобразная. Но самое интересное, как к этому непокорству и нежеланию прислушиваться к голосу небес относится бог. Это надо процитировать: "Улыбкой озарились уста Всевышнего - и Господь говорил: "Победили Меня сыны мои, победили Меня!". Когда я прочел, что богу нравится такое непокорство, я понял, что такой бог мне нравится.
И все-таки "Сказания..." не исчерпываются перечисленным. Что мне понравилось еще? Потрясающее чувство юмора. Одержимость многих героев учебой. Вы не поверите, но после смерти, попав в рай, они опять с радостью идут в школу и, видимо, спорят с еще большей страстью чем раньше! Еще мне понравились некоторые фантастические моменты, по сравнению с которыми современные фэнтези и НФ отдыхают. В "Сказаниях..." я встретил термин "квизац хадерах", который полагал изобретением Фрэнка Херберта. Оказалось, Херберт ничего не изобретал, а заимствовал, к тому же в "Сказаниях..." это явление интереснее, чем у Херберта. "Квизац хадерах" это когда пространство свертывается перед человеком. Нет, ну каково?! Пространство свертывается... не слабо для истории, которой более 2 тыс. лет? В другой истории я встретил такое явление, как ограничение на заклятия. А ведь среди авторов фэнтези до такого додумались далеко не все. При описании исхода евреев из Египта мне вообще показалось, что я читаю рыцарский роман, где описаны гербы рыцарских фамилий, но ведь в то время еще не существовало никаких рыцарей и до средневековья было далеко. А в "Сказаниях..." уже все есть. Кстати, у кроткого Иосифа в гербе был вол и буйвол, а у тихого Вениамина - волк. Правда, в другом месте Иосиф и его братцы больше всего напоминали мне героев богатырской сказки. Согласитесь интересные рассказы в "суровом" Талмуде.
И еще, конечно, я был доволен, что немного просветился. Я выяснил, что Саваоф, оказывается, не имя бога, а его определение, а вот глас небес женского рода.