Дверь, чуть скрипнув, приоткрылась. Тихий старческий голос окликнул:
- Дочка...
- Это я, бабушка, Анжела, - девушка заглянула в комнату, где в полумраке на широкой, железной кровати лежала ее бабушка.
- А-а, внучка... Поди ко мне, посиди тут...
Анжела включила светильник в изголовье кровати, и мягкий свет полился сквозь белые лилейные лепестки абажура. В матовом свечении облик старой женщины, лежавшей на спине с вытянутыми поверх одеяла руками, показался призрачным. Седые волосы короной приподнимались над ее высоким, морщинистым лбом. Заостренный нос тенью расчертил впалые щеки.
- Посиди со мной немного, детка... мамы нет?
Анжела присела на краешек кровати и положила свою руку на бабушкину.
- Нет, она ушла, у них вечеринка на работе.
- Вечеринка... это хорошо, пусть гуляет, а мы с тобой поговорим немного, - женщина улыбнулась, отчего ее глаза засветились, - только подушку чуть приподними.
- Ннн-е-е-т, бабуль, не тороплюсь, давай поговорим. Какие тайны ты мне поведаешь? - Анжела наигранно улыбнулась, стараясь придать беседе шутливый тон.
- Тайны... У меня есть только одна тайна, внучка, - бабушка глубоко, полной грудью вздохнула, приподнимая брови, отчего выражение ее бледного лица приобрело загадочность, - Не знаю, поверишь ли, но я расскажу тебе все, что помню о той поездке в горы, когда я увидела... увидела... ну, нечто необычное, да, необычное...
Речь женщины потекла медленно, как полноводная река по равнине, унося мысли в давно ушедшие дни ее молодости: веселой, беззаботной и счастливой.
- В тот день я пришла в институт с рюкзаком. Была суббота и как всегда мы всей компанией собрались в горы. Дни стояли весенние, в душе бурлили чувства, а до учебы не было никакого дела, но ... преподаватели читали лекции, задавали вопросы на семинарах и отвлекали от приятных дум. Мне не удалось улизнуть с последней пары, как я задумала, и еле отсидев полтора часа, я, сломя голову, помчалась на автостанцию. К сожалению, автобус с моими друзьями уже уехал, и мне ничего не оставалось, как дождаться следующего и ехать одной. Я надеялась догнать их на горной тропе.
В тот раз мы собрались отправиться в одно интересное ущелье, туда, где река делала поворот и водопадом уходила вниз, сжимаемая крутыми стенами скал. Путь до березовой рощи, что украсила тоненькими стволами излучину реки, я помнила хорошо, но вот в каком месте пошла тропинка к поляне, которую мы в прошлый поход выбрали для ночлега, я забыла.
День шел на убыль, светлого времени оставалось часа три и я, свернув с дороги на знакомую тропинку, прибавила ходу. Идти одной по хорошо протоптанной дорожке, утонувшей в зелени трав, было приятно. Вокруг ни души. Прямо с неба льется песня невидимого жаворонка, а усердные кузнечики вторят ей, прячась в высокой траве. Впереди стеной стоят горы - где, опускаясь пологими холмами, где, обрываясь крутыми скалами.
Не очень тяжелый рюкзак привычно давил на плечи, но, когда тропа резко пошла вверх, становясь все более щебенистой, я спустила одну лямку на руку чуть ниже плеча - так мне казалось легче - и, стараясь дышать ритмично, четко переставляла ноги в такт дыханию. Сердце в груди стучало гулко и с каждым шагом все чаще, требуя усиленной порции кислорода. Я знала, что лучше не останавливаться, а перебороть себя и идти вперед, шаг за шагом.
В конце подъема, у самого перевала, там, где обилие трав уступило место редким кустикам молоденького чабреца, я остановилась и оглянулась назад. Солнце ослепило ярким светом, но, прикрыв глаза ладонью, я с восхищением оглядела расстилающуюся подо мной равнину. Горы по бокам опускались все ниже и совершенно теряли высоту в мареве колышущегося воздуха, на горизонте, где еле угадывались контуры города. Снизу слышался лай собак, мычание коров, блеянье овец... Меня всегда удивляло, как хорошо слышны звуки в горах, на высоте, откуда совершенно не видно не только маленьких овечек, но даже людей и их дома.
Пока я любовалась природой, солнце закатилось, да так быстро, что я и опомниться не успела. А за перевалом и вовсе стало сумеречно. Ускорив шаг, насколько позволяла крутизна да мелкие камни, скользящие под ногами, которые предательски дрожали от напряжения, я начала спуск. Вспоминая путь к роще, я старалась идти уверенно, не обращая внимания на подкативший к горлу страх. Но он все более овладевал моим сердцем и, в конце концов, я не выдержала и остановилась, с трудом переводя дыхание.
Горы, еще пару часов назад такие добрые, окружали меня со всех сторон, пугая резкими звуками, мрачными тенями, ползущими от кустов и камней. Стараясь не поддаваться первобытному, животному чувству, я собралась с духом и запела. Звуки моего голоса звучали эхом в далеких скалах, отвечающих камнепадом, ему вторила река, в шелесте вод которой слышался рокочущий гул перекатываемых по дну камней.
Вскоре вышла луна, осветив землю мягким волнующим светом. Идти стало легче. То ли песни подняли мой дух выше страха, то ли тропа пошла вдоль склона, отчего дышать стало легко, но я успокоилась и, поняв, что друзей мне сегодня не найти, решила искать место для ночлега.
Спустившись со склона, не разбирая дороги, напролом, и присмотрев ровное место перед огромным валуном, окруженным высокими кустами, я сняла рюкзак.
- Вот здесь и заночуем! - проговорила я невидимому собеседнику, стараясь отогнать навязчивые мысли о друзьях и моем вынужденном одиночестве.
Но воображение продолжало будоражить сознание, нашептывая о том, как им сейчас хорошо всем вместе у костра, поднимающего искристый хвост в звездное небо! Наверное, уже и ужин готов, и чай побулькивает в закопченном чайнике, распространяя вокруг терпкий аромат горных трав, что томятся внутри.
Слезы навернулись на глаза.
- Ничего, ничего, - успокаивала я себя, шмыгая носом, - всего-то делов - переночевать одной! А завтра, как только рассветет, я доберусь до них. Разбужу всех, к их огромному удивлению...
Тут я заметила свет на противоположном склоне. Сердце радостно застучало.
Но тут же осеклась. Ведь я не знаю, кто там! Моя реакция на свет попросту оказалась проделками испуганного подсознания, в котором хранится вековая память о первобытном человеке, знающем, что ночью безопасней держаться своей стаи. Я притихла и села на землю, подперев валун спиной. Так я чувствовала себя в безопасности.
Анжела наблюдала за бабушкой. Рассказывая о своей молодости, она словно возвращалась к ней - лицо приобрело живость, в глазах отражалось настроение, даже девичье кокетство и страх, который она испытала именно той весенней ночью, оказавшись одна среди гор.
"Надо же, - отметила про себя девушка, - все было так давно, а она помнит тот закат, те кусты, поворот реки. Удивительно!"
А бабушка продолжала рассказ. И хоть голос ее слабел, слова ладно складывались в предложения, рисуя прекрасную картину природы горного ущелья.
- На мой зов никто не откликнулся, а свет на склоне ничуть не менялся. Я не видела его движения, как это бывает со светом от костра, когда потухающие языки пламени, с жадностью охватив подброшенные им сухие палки, вновь набирают силу и, пожирая добычу, становятся все выше и выше. Не оставляя без внимания этот ровный свет, я устроила себе спальное место. Накинула куртку, уселась на спальник, скрестив ноги, и громко хрустнув молоденьким зеленым огурчиком, ощутила приятную свежесть во рту от его сочной мякоти. После того, как я прожевала пару сухих печенья, жажда заставила меня встать и пойти за водой.
На открытом месте с перевала подул холодный ветер. Я поежилась и снова посмотрела на свет, который становился все ближе, пока я шла к реке, разделяющей два склона - тот, где виднелось странное сияние, и мой, где я устроила себе ночлег. Тропинки не было и мне приходилось тщательно выбирать место, куда ставить ногу, чтобы не упасть.
Шумная, говорливая стремнина выплескивала пригоршни воды из-под крупных камней, прочно лежавших на дне, как бы напоминая об осторожности. Подобравшись к реке, я опустила руку в студеную воду и, зачерпнув немного ладошкой, с удовольствием пригубила.
"Надо было кружку прихватить! - подумала я. - Можно чайку вскипятить!"
Но, как всегда, умные мысли приходят чуть позже, чем надо бы. Я усмехнулась сама себе и вновь посмотрела на свет.
- И что же это такое?
Удивительно, насколько велико любопытство человека! Но страх, усиленный темной ночью, заставил меня побыстрее вернуться к своему убежищу. Тем временем луна поднялась выше гор. Затмив далекие звезды, она воссияла на небе в полной красе, освещая мир внизу.
"Вот и отлично! - решила я. - Раз появилось освещение, возьму-ка я кружку и наберу воды для чая!"
Приободрившись таким образом, я еще раз сходила к реке, на обратном пути собрала мелкие веточки и, устроив совсем маленький костер среди камней, водрузила на него кружку.
Женщина замолчала. Стало слышно тиканье часов. Анжела вгляделась в лицо бабушки и, чуть сжав ее руку, спросила:
- Бабуль, ты устала? Может, отдохнешь?
- Нет, нет, детка, уже немного осталось, - бабушка грустно улыбнулась, поджав бескровные губы. - Жаль, так быстро проходит жизнь... рассказываю и словно... я вновь там... слышу реку. Я так люблю горные реки, внучка, - она вздохнула, - жаль... так вот, - приободрившись, продолжила она, но голос ее стал еще тише.
Анжела наклонилась ближе, стараясь не упустить ни слова.
- Пока я возилась с костром, то совсем забыла о том свете на другой стороне реки, в гроте. Это я на следующий день узнала, что там грот. Ходила посмотреть. Днем-то ничего не страшно! А ночью...
Сижу на спальнике, укуталась им же, жду, когда пузырьки на воде появятся. И вот, когда вода уж было начала закипать, что-то странным мне свет луны показался. А она как раз передо мной была, прямо над горой. Подняла я голову и от неожиданности дар речи потеряла. Свет луны мне три сияющих существа загородили. Они сами как луна светились, таким матовым светом, мягким... Я как сидела, так и застыла. Глазам своим не верю. Смотрю только на них. Но и запомнила я их хорошо. Как сейчас вижу. Высокие, ну, как я, или другой человек какой, тонкие. Голова круглая, руки, ноги есть и такие ... как из пластилина вылепленные. Ты в детстве лепила такие куколки, и мама... Я их в холодильнике хранила всю жизнь... Поди и сейчас там лежат...
А существа одного цвета - матового, белого, как молоко. И нет разницы в том цвете ни на туловище, ни на руках или ногах. Только на голове вижу два темных пятна, на глаза похожи, но совсем без выражения... просто темные и все.
Я сама глаза таращу, в себя пришла, стала отползать назад, да в спальнике запуталась. Неловко как-то ногой дернула, сбила кружку, вода костерок мой залила, веточки зашипели, дымок от них поднялся. А существа те вроде как между собой разговаривают. На меня изредка посматривают. Друг к дружке поворачиваются. Это я по глазам видела - то есть они, то нет. Значит, головой вертят. Потом одно из них сделало шаг ко мне, вытянулось дугой, голову вниз склонило, прямо к моему лицу, близко так. И словно в душу смотрит. Мне совсем не по себе сделалось... . Я сознание потеряла. От страха, наверное.
Утром проснулась. Вспомнила все. Не шевелюсь. Глазами только вокруг осмотрелась. Солнце уже светит вовсю. Жарко стало в спальнике. Я же, как в него завернулась, так и осталась.
Надо мной куст боярышника ветки развесил, все в цветах и аромат такой сладкий. Пчелки жужжат, муравьи ползают. И нет никого больше. Я осмелела, вылезла из спальника, встала, подальше все осмотрела, но от места своего не отхожу! Кружка так и лежит на камнях. Костер я совсем близко сделала, вот и попала ногой. Спальник поднимаю, а на нем отметина от огня - дырка, по краям обугленная.
Я посмотрела на склон за рекой. Солнце глаза слепит, толком не видно ничего. Думаю, ладно, сейчас ближе пойду к реке и рассмотрю все как следует. Взяла полотенце, щетку зубную, кружку не забыла. И пошла.
Да что уж говорить-то - не нашла я ничего особенного ни у реки, ни за ней. Поднялась на тот склон, увидела грот небольшой, поняла, что из него свечение шло. Набралась смелости, внутрь залезла. А там ничего особенного. Грот как грот - стены каменные, на полу земли немного.
Вернулась я на свое место, позавтракала. Вещи собрала и пошла своих друзей искать...
Голос женщины совсем стих. Анжела положила руку на ее лоб. Он оказался мокрым. Все силы бабушка отдала, чтобы закончить рассказ.
- Бабуля, а бабуля, слышишь меня? - Анжела встревожилась, поднесла руку к носу бабушки. Легкий, почти невесомый поток воздуха, что шел от него, успокоил.
"Уснула, наверное", - подумала девушка.
Она встала, хотела уйти, но вдруг заметила, что бабушка руку приподняла. Анжела быстро наклонилась к ее лицу, смотрит, а веки чуть задрожали, и, еле разомкнув губы, она проговорила:
- Мне никто не поверил тогда, посмеялись, решили, что я со страха привидения увидала... А то было, как я рассказала, дочка, поверь мне...
- Я верю, бабушка, верю.
Женщина едва кивнула головой и обмякла вся - голова глубже провалилась в подушку, ладони развернулись, послышался хрип.
- Бабуля...
Анжела прижала ладонь ко рту, опустилась на колени и прислонилась головой к плечу бабушки, обняв ее. Так и просидела, пока не пришла мать.
Она сразу все поняла.
- Ушла?
Анжела кивнула, еле сдерживая слезы.
- Ну, ладно, дочка, не плач, ну, тихо, тихо.... Хорошо, что ты была рядом... Давай оставим ее пока, пошли, ты мне все расскажешь, вставай.
Мать изо всех сил держалась, чтобы не разрыдаться, но слезы потекли по щекам, и женщина, прижав ладонь ко рту, быстро вышла из комнаты.
Анжела наклонилась к бабушке, поцеловала ее в лоб, постояла немного и выключила светильник. Но свет в комнате остался. Такой же матовый и ровный. Он шел от окна. Девушка подняла глаза и замерла.
Прямо напротив нее, через кровать, стояли три светящиеся фигуры. Чудесные существа были точно такими, как описала бабушка - ростом с человека, с круглой головой бело-молочного цвета, как и все тело, и лишь два пятна овальной формы темнели на ней.
Существа переглянулись, и одно из них приблизило свою голову к лицу девушки, словно всматриваясь в ее глаза. Чувство страха у Анжелы переросло в смятение, в неуверенность, даже в раздражение от непонимания того, что происходит. Но она стояла неподвижно, не в силах двинуться с места. Словно кто-то запрещал ей шевелиться. Существа тем временем рассматривали лежащую бабушку - так же, не двигаясь с места. Потом их головы обратились друг к другу. Анжеле показалось, что существа беззвучно общались, но недолго. Неожиданно их тела растеклись над кроватью, повиснув над ней, как покрывало, и на глазах изумленной девушки к ним присоединилось еще одно существо, поднявшееся от бабушки. Слившись вместе в единое тело, напоминающее формой овал, они растворились в темноте.
Когда шок от увиденного прошел, Анжела вышла из комнаты, торопясь поскорее рассказать обо всем матери, а старая женщина, покинув этот мир, осталась в своей постели еще на одну, последнюю ночь.
...Луна тоненьким полумесяцем сияла среди звезд, не затмевая их, а дополняя чарующую картину неба, щедро усыпанного мерцающими бриллиантами далеких светил. Внизу река шумно несла студеные воды, а скалы переговаривались между собой, изредка роняя камни. Анжела перевела дух и сошла с тропы, неуверенно ступая на шуршащий под ногами щебень. Преодолев крутой склон, она остановилась у раскидистого куста. За ним белел крутой бок огромного валуна. Анжела обошла его и скинула рюкзак. Гуляющий то тут, то там ветерок охладил спину. Анжела поежилась, достала из-под клапана флисовую куртку, быстро одела ее и, засунув руки в карманы, всмотрелась в ночь - туда, откуда слышался шум реки.
Привыкнув к темноте, глаза различили на фоне неба неровный абрис холма.
- Ну же, давайте, покажитесь, я знаю, что вы здесь! - вслух сказала Анжела и замолчала, ища взглядом хоть какой-нибудь огонек.
Сердце в груди девушки колотилось так, что, казалось, слышно всей округе. Анжела медленно втянула в себя воздух, пробравший свежестью до солнечного сплетения, и шумно выдохнула. Стало легче. Она опять набрала полные легкие воздуха и с вызовом крикнула:
- Где вы? Смотрите, я пришла! Бабуля!..
Последнее слово прозвучало с надрывом.
"Неужели я ошиблась? Не может быть, это то самое место. Я все правильно рассчитала. Все похоже. Вон тот зуб на холме, грот должен быть левее, чуть ниже...". И вдруг Анжела увидела свет. Он вспыхнул внезапно. Матовый и ровный, свет был, как в рассказе бабушки.
Не в силах стоять, девушка села на рюкзак и закрыла глаза. "Раз, два, три, четыре..." - медленно считала она про себя. Досчитав до десяти, Анжела распахнула глаза, и цветистые зайчики заплясали перед ее взором. Поморгав, девушка с нарастающим отчаянием обвела едва угадываемый во тьме холм беспокойным взглядом - свет исчез!
- Не может быть, нет, не может быть, я же видела...
"Дочка", - тихий голос раздался в голове, казалось, он идет слева.
Анжела вздрогнула и повернулась: за камнем стояло светящееся существо. Одно. Темные глазницы смотрели на нее. Сжав вспотевшие ладони в кулаки, Анжела поднялась. Существо приблизило голову, и теперь она находилась прямо перед лицом девушки.
"Не бойся, дочка, тебя никто не обидит", - звучал в голове голос бабушки.
- Я не боюсь... но... кто ты?
"Я твоя бабушка".
- Нет! Бабушку мы похоронили...
Неожиданно Анжела расплакалась. Пока она терла глаза, кулачком промакивала рассупонившийся нос, белый свет окружил ее со всех сторон.
"Не плачь, дочка".
Стало спокойно. Свет качался, словно баюкал. Без слов. Анжела повисла в белом коконе. Время остановилось. Тело расслабилось, а в голову потекли чьи-то мысли. Они собирались в картинки, и девушка видела красивый сон, в котором неведомый мир был полон светящихся фигур. Фигуры собирались в группы, сливались овалами и разлетались в разные стороны.
...Белый овал летел сквозь галактики, мелькающие цветными всполохами, потом темнота и в ней знакомая картинка ночных гор: сияющая под луной шумная река, два холма, стерегущие ее, одинокая девушка в спальнике... Далее перед внутренним взором Анжелы промелькнула вся жизнь ее бабушки. Последняя картинка: комната, девушка перед кроватью, на которой лежит старая женщина...
"Ты не моя бабушка..."
"Да, но я как она".
"Но... зачем? Что вам надо?"
"Знать, что вы за существа".
"Вы... вы жили не только с моей бабушкой?" - догадалась Анжела.
"Не только. Мы жили разные жизни".
"И что теперь?"
"Теперь мы уходим. Вы нам не опасны. Ваши жизни мы изучили. Другой мир. Мы разные. Мы совершеннее".
Солнце быстро взобралось на небо, осветив горячими лучами верхушки деревьев, крутые бока камней у реки и девушку, скорчившуюся под одним из них. Анжела проснулась. Над ней покачивал ветвями старый куст боярышника. Еще незрелые ягоды ловили краснеющими боками солнечный свет.
Анжела села, поеживаясь. "Я совсем с ума сошла?.. - удивилась она, осматриваясь. Рюкзак стоял неподалеку неразобранный, только клапан откинут. - Это я так устала, что уснула, как только спустилась?.. Хорошо хоть флис достала..."
Девушка встала, осмотрелась и побежала умываться, с интересом поглядывая на красноватые скалы за рекой. Что-то встревожило ее при взгляде на темный проем грота в середине холма, но, так и не поняв причину беспокойства, Анжела вернулась к старому кусту. Она торопливо закинула рюкзак за плечи и вышла на тропу, намереваясь как можно быстрее добраться до своих товарищей, которые уехали раньше нее, не дождавшись, пока она доберется до автостанции.