Аннотация: Варианты судьбы одной Пространственной личности (у меня - человека), идущие паралельно друг с другом и влияющие друг на друга. Все в наших руках!
Все в твоих руках
Пес остановился на тропе перед поворотом и оглянулся. Его хозяйка - женщина лет сорока, еще поднималась по серпантину горы, осторожно ступая на подвижные камни осыпи. Было раннее утро. Обильная роса придавила к земле густые травы на склоне. Холодный ветер дул с востока. Женщина плотнее затянула капюшон и посмотрела вслед собаке. Красивый рыжий кобель ждал ее.
"Умница моя!" - отметила она про себя и ускорила шаг.
Вместе они вышли на предвершинную равнину, и солнце, словно вырвавшись из темницы, щедро осветило их. Женщина остановилась и улыбнулась. Пес встал рядом. Он поднял морду, и чутким носом втягивал свежий воздух, при этом часто моргая и щурясь от яркого света.
Настойчивый звонок будильника звал и звал. Так не хотелось просыпаться. Лена вздохнула, как перед последним броском, и вместе с выдохом медленно открыла глаза. Сквозь распахнутое окно светило солнце, легкий ветерок играл прозрачным тюлем.
"Пора, пора, труба зовет!" - пронеслось в голове, и, потянувшись, Лена накрыла будильник рукой.
Уже через час она уверенным шагом шла по коридору офиса, сдержанно отвечая на приветствия сотрудников туристической фирмы. Нелегким трудом добившись успеха, отдавая все силы и время развитию своего детища, Елена Васильевна поражала как сослуживцев, так и компаньонов необыкновенным женским обаянием в сочетании с полной неприступностью и безупречным знанием своего дела.
В этот день все шло, как всегда: письма, встречи, переговоры, дежурный звонок мамы и неизменяемая улыбчиво-деликатная маска на лице. Но что-то было не так, что-то мешало сосредоточиться, отвлекало от дел. Картина просыпающегося горного леса из ее сна стояла перед глазами как наяву, и умная собака смотрела на Лену с напряженным ожиданием.
- Елена Васильевна, так что ответить Скай-тревел? - голос Верочки прошелестел порывом непрошеного ветра между ней и собакой, и картинка растаяла, как мираж, восполнив пустоту перед глазами стеллажами разноцветных папок и картой мира на стене.
- А что у нас там со Скай-трэвел? - переспросила Лена и посмотрела на секретаршу так, словно впервые ее увидела.
Вера приняла ее взгляд как обычную странность и, выразив свое недоумение поднятием четко очерченных бровей формы "птичье крыло", повторила содержание письма партнеров по бизнесу.
- Вера, а когда у нас обед? - рассматривая секретаршу, не в тему спросила Лена.
- Обед? Ну, сейчас. Уже полчаса, как обед. Вам что-нибудь заказать?
- Нет, нет, ты иди, обедай, - почти ласково сказала Лена, изобразив улыбку, и добавила: - А письмо от Скай-трэвел передай этому, как его, Денисову. Это его профиль, пусть и отвечает.
- Но-о... Елена Васильевна, - растягивая слова, попыталась возразить Вера, - он просил узнать у вас, что отвечать. Он - новенький, сомневается.
Лена не дала секретарше закончить мысль. Она вспомнила симпатичного брюнета с волооким взглядом, и твердо сказала:
- Пусть работает, а если сомневается, я подпишу заявление об уходе безо всяких уговоров.
Когда секретарша ушла, Лена откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Сон и явь так сильно отличались друг от друга, что, несмотря на усталость, хотелось бежать, как в детстве, просто бежать по тротуару, потому, что не знаешь, что еще делать. Но побегать в разгар рабочего дня у директора фирмы не было возможности. Вместо этого пришлось встать и пойти в ресторан на набережной, где ее уже полчаса дожидалась давняя подруга Света. Они еще вчера договорились пообедать вместе, да поболтать о том, о сем.
В уютном ресторанчике посетителей было немного. Подруги уже допивали кофе, разглядывая пустынную набережную, как внимание Лены привлекла неряшливо одетая женщина, которая нетвердой походкой шла мимо. В руках она держала какой-то сверток, тряпье. Что-то упало из этого свертка, и женщина присела на корточки, собирая вещи. Вдруг, она, словно почувствовав взгляд, медленно подняла голову и пристально посмотрела на сидящих женщин. Чашка выпала из рук Лены, остатки кофе пролились на скатерть.
- Ты что? - отодвигаясь от стола, от неожиданности вскрикнула белокурая Света.
Больше Лена ничего не слышала. Тошнота подкатила к горлу, и все исчезло - и подруга, и ресторан, и набережная.
Кто-то сильно тормошил за плечо. Лена промычала что-то невнятное, и попыталась отмахнуться. Но толкающий не унимался.
- Лен, а, Лен! Да очнись же ты, бл... такая, слышь, давай вставай!
Противный пьяный голос раздражал. Лена открыла глаза, моргнула. Подняла тяжелую голову и, как в замедленном кино, повернулась в сторону. Небритая физиономия какого-то забулдыги расплылась в улыбке:
Лена осмотрелась по сторонам. В голове гудело, перед глазами все плыло. Она сидела за грязным столом с остатками какой-то еды и питья. Несло кислятиной. Лена почувствовала, как ее мутит, и сделала попытку встать. Голова закружилась, в глазах потемнело.
- Э-э-э, ты это чего, Ленк, ты че-е! - заорал мужик и с силой толканул ее, да так, что она свалилась со стула, успев выплеснуть часть содержимого желудка на стол.
Ей полегчало. То ли от удара головой об пол, то ли от освобождения от непереваренной пищи, но стало лучше.
- Воды дай, ты, ско.. . Че толкаешься? Не видишь, плохо мне. Воды дай, говорю! - заорала она, и дальше посыпались такие слова народного фольклора, которыми Лена от души выказала все свое негативное отношение к этому грязному и нечесаному типу.
В ответ он лишь усмехнулся, и со словами "Во дает!" встал и налил воды из крана в первый попавшийся под руку стакан. Женщина взяла стакан двумя руками и залпом все выпила. От свежести воды прояснилось в голове. Почти трезвыми глазами Лена осмотрелась.
Кухня, где она находилась, была в ее собственной квартире. В той квартире, в которой она жила с самого рождения с мамой. Лена встала и прошла в ванную комнату. Все было в таком запущенном виде, что слезы навернулись на глаза. Она словно очнулась от тяжелого сна и впервые увидела всю убогость своего существования.
"Как же так? - задавала она себе вопрос. - Как это все получилось? Мама! Мамочка, прости меня... Господи, что это?"
А сожитель снова звал ее, по-блатному растягивая слова, сдабривая свою речь отборным матом. Он хотел, чтобы Лена сгоняла за выпивкой. Требовалось похмелиться.
Женщина, не обращая внимания на его ругань, не торопясь, разглядывала себя в мутном зеркале. Вид был ужасный: помятая, растрепанная, с отеками и рыхлой кожей, она представляла собой жалкое зрелище, настолько жалкое, что слезы полились из глаз. Она обмякла, слабость заполнила ноги. От пьяной удали не осталось и следа. Лена умылась, поискала глазами расческу и, так и не обнаружив ее, растопырила пальцы и попыталась разгладить спутанные волосы. Кое-как справившись с прической, она наслюнявила палец и провела по бровям. Затем, немного отстранившись, посмотрела на свое отражение с неким подобием улыбки, такой улыбки, которой женщина обычно выражает удовольствие от себя самой.
- Ленка, ты че там застряла? - орал пьяный мужик, кулаком тарабаня в дверь ванной.
- Че орешь? Че надо? - Лена резко распахнула дверь и зло сверкнула глазами.
От неожиданности мужик оторопел и уже присмиревшим голосом, почти как заговорщик, попросил:
- Давай, Лен, иди в магазин, ну, купи пивка что ли, похмелиться охота.
- И на что я тебе его куплю, деньги вчера все проср...!
Глаза у мужика забегали по сторонам, он водил ими вверх, вниз, потом забежал в комнату. Дрожащими руками открыл шкаф, дверца которого едва держалась на одной петле. Разворошил вещи и достал небольшой портрет в красивой деревянной раме. Лена, когда увидела портрет, схватила его обеими руками, вырывая из рук сожителя.
- Не тронь! Это святое! Не отдам! Это же мать моя, - уже захлебываясь слезами, простонала она, опускаясь на пол с прижатым к груди портретом.
Но мужик, нутро которого все горело огнем и требовало немедленного похмелья, вытолкал ее из квартиры, сунув в руки еще какое-то тряпье в придачу.
И Лена, смирившись с жизнью, привычным маршрутом побрела на ближайшую толкучку за мостом, где она продавала все, что еще могла найти в родительском доме.
Светлана сидела на стуле рядом с кроватью и не спускала глаз с белого, как больничная подушка, лица подруги. Врач ушел, пообещав, что все будет хорошо. Лена спала.
Постепенно румянец начал проступать на ее щеках, тонкая кожа век слегка дрогнула, женщина глубоко вздохнула и приоткрыла глаза.
- Лена, - тихонько проговорила Света, прикоснувшись к ее руке, - как ты?
- Нормально... Где я?
- В больнице, - ответила Света и подробно рассказала об обмороке подруги, о том, как она испугалась за нее, как приехала скорая, и врач сказал, что это последствия сильного эмоционального напряжения.
Ближе к вечеру, когда Лена уже могла встать, они уехали из больницы. Света проводила еще слабую подругу к маме и с чувством выполненного долга отправилась домой, пожелав на прощание спокойной ночи.
Привычный свисток чайника возвестил о закипевшей воде. Людмила Степановна заварила любимый чай с лимонными корочками и разлила его в большие полупрозрачные чашки из старого сервиза. На столе неизменно стояла вазочка с маковыми сушками и самыми вкусными на свете шоколадными конфетами "Мишка на Севере".
- Мам, а у меня не было, - Лена откусила конфету и с удовольствием хрустнула вафельной начинкой.
- Нет, дорогая моя, ты у нас была одна единственная. А с чего вдруг такой вопрос? Сериалов насмотрелась?
Лена хмыкнула.
- Какие там сериалы! Я только новости и смотрю, вернее - слушаю, пока ужин себе готовлю.
Людмила Степановна улыбалась, но ее глаза увлажнились от жалости и любви к дочери. Лена заметила это и попыталась успокоить мать:
- Не волнуйся, просто я сегодня видела женщину, как две капли воды похожую на меня. Она была такая странная. А потом, когда мне стало плохо, я словно на ее месте оказалась. Знаешь, все было так реально.
И Лена рассказала матери все, что ей привиделось.
Людмила Степановна слушала молча, только покачивала головой, делала удивленные глаза и изредка тихонько, словно про себя, говорила: "Ну, надо же!".
Потом, когда они уже улеглись спать, Людмила Степановна, вспомнила о своей матери, которая была необычной женщиной. Она обладала особым даром предвидения, и впервые увидев свою новорожденную внучку, погладила ее по головке и сказала: "Судьба преподнесет ей немало сюрпризов!". Что она имела в виду? Может быть, это и есть один из сюрпризов?
- Лена, - тихонько позвала дочь Людмила Степановна, - ты спишь?
- Нет, мам, а что?
- Ты помнишь бабушку?
Лена задумалась. В ее памяти сохранился ясный образ пожилой грузной женщины, которая всегда смотрела так, словно буравила мозг своими пронзительными карими глазами. От этого становилось не по себе.
- Знаешь, мам, а ведь благодаря бабушке я поступила в институт. Помнишь, когда я провалила экзамен по математике, тут дома устроила такой концерт со слезами. Мне тогда свет был не мил, казалось, жизнь кончилась. Я не знала, что делать, на улицу стыдно было выходить.
- Помню, Лена, я тоже была в отчаянии. Ты так хорошо училась, и вдруг такое...
- Так вот. Тогда бабушка уже болела и лежала в постели. Она подозвала меня, взяла за руку и сказала, как всегда пристально глядя в глаза: "Все в твоих руках! Никогда не сдавайся!" До сих пор вспоминаю, и мурашки по телу от ее взгляда. Но я на всю жизнь запомнила ее слова, так и живу с этим. Вроде как девиз мой жизненный стал на все времена.
В тишине комнаты прошелестел вздох матери.
- Ну, ладно, дочка, давай спать, спокойной ночи.
- Спокойной ночи, мамочка! - отозвалась Лена и, снова почувствовав себя маленькой девочкой, завернулась в одеяло по самые уши и уснула с блаженной улыбкой от этого маленького счастья, которое зовется детством.
Последнее движение смычка по струнам, и наступила тишина. Лена опустила скрипку. Все. Она сделала это. Мечта ее жизни осуществилась. Внезапно, как это всегда бывает после ошеломляющих впечатлений, зал очнулся. Гул аплодисментов был громче оркестра. Лена подняла голову и увидела зал - огромный! Он был живым, единым целым. И он ей аплодировал. В первом ряду сидела мама. Рядом с ней Вадим. Он встал, как и все. И аплодировал. Лена улыбнулась ему. Ее улыбка говорила: "Какое счастье, что у меня есть ты!"
- Доброе утро, Леночка!
Мама уже хлопотала на кухне. Вкусно пахло оладушками. Свежий чай томился в чайнике под яркой куклой с большой толстой юбкой, которая долго сохраняла тепло.
За завтраком Лена рассказала матери свой сон.
- Мам, а почему я не окончила музыкальную школу? - проглатывая кусочек оладушка, спросила Лена.
Людмила Степановна всплеснула руками.
- И она еще спрашивает! Кто ж мешал тебе ее закончить?! Да какой там закончить, ты и ходить-то в нее толком не начала. Ты не помнишь, как наотрез отказалась заниматься после второго или третьего урока?
Лена покачала головой в знак отрицания.
- Не-а, не помню.
- Нет, правы люди, когда говорят, что во всех бедах детей виноваты только их матери. Надо было мне тебя заставить тогда. Но я не хотела слез, обид. Ах, да ладно, - Людмила Степановна махнула рукой, - что уж теперь говорить!
Лена заторопилась. Работа ждала, неоконченные дела.
- Дочка, может быть тебе поехать куда-нибудь, отдохнуть, хоть на недельку?
Лена поняла беспокойство матери, обняла.
- Поеду. Только одной не хочется. Давай с тобой!
Людмила Степановна отмахнулась:
- Да что со мной, ты бы с молодым человеком поехала!
- Мама! С каким молодым человеком? Где его взять?
Женщины с пониманием посмотрели друг на друга.
- Упустила ты свое время, дочь, надо было семью заводить, а не фирму, - с сожалением сказала Людмила Степановна. В ее серых глазах, окруженных сеточкой морщинок, появились слезы.
Лене тоже было невесело. В свои сорок она не то что семьей, мужиком не обзавелась. Ей хотелось все правильно, обстоятельно. Мимолетные романы не интересовали воспитанную в традициях культурной семьи, образованную, но одинокую женщину. Были в ее жизни и любовь, и разочарования, но до сих пор она еще не встретила того единственного, с которым и в счастье, и в горе хотелось бы жить вместе. Лена как-то некстати вспомнила Денисова.
"Что это он все лезет мне в голову!" - подумала она.
И снова вспомнила свой сон. Тот мужчина с первого ряда, она называла его Вадимом.
"А как Денисова зовут?"
Лена не знала.
- Мам, я побегу, машина уже ждет, пока, - и Елена Васильевна, мельком заглянув в зеркало, открыла дверь. Потом оглянулась и с очаровательной улыбкой посмотрела на мать.
- Беги, беги, бизнес-леди! - выходя за порог, ласково произнесла Людмила Степановна.
В этот день в офисе Елену Васильевну встречали подчеркнуто внимательно.
"Все уже знают. И думают, что хотят!"
Лена не любила сплетен, домыслов. Она сразу вызвала к себе Верочку и велела сообщить всем сотрудникам, что их директор переутомился на работе, и по совету врача уезжает на принудительный отдых. Секретарша понимающе махнула головой и уже у дверей кабинета вспомнила:
- Елена Васильевна, к вам со вчерашнего дня просится Денисов.
Верочка сделала паузу и, не дождавшись ответной реакции директрисы, вышла.
"Денисов, опять Денисов... Что же он вьется около меня, этот Денисов?"
И Елена Васильевна крикнула вслед секретарше:
- Пригласи!
- Кого, Денисова? - вернувшись в кабинет, переспросила Вера.
- А что, еще кто-то просится? - съязвила Лена
Через пару минут из селектора раздался голос Верочки:
- Можно, Елена Васильевна?
- Да!
Лена волновалась. Вся ее решительность и невозмутимость исчезли при появлении Денисова. Он стоял в дверях и ждал приглашения пройти. А Лена молча разглядывала его.
"Высокий, красивый, молодой. Что еще? Еще чего-то от меня хочет. Сейчас и узнаем!" Лена решила спросить прямо, что ему надо.
- Слушаю Вас, - и тут она вспомнила, что не знает имени Денисова.
- Вадим. Меня зовут Вадим, - он словно мысли ее читал.
Лена взялась руками за край стола. Что это - совпадение или вещий сон? Второй день что-то происходит. Сны загадочные, женщина-близнец, обморок...
Денисов подошел ближе. Лена встала.
- Елена Васи.., Лена, - он смотрел прямо ей в глаза, - ты меня не помнишь?
"Так, интересно!" - пронеслось в голове.
- Что же я должна помнить, Вадим Денисов? - с привычной иронией спросила она, хотя голос звучал не так твердо, как ей хотелось бы.
Вадим отошел к окну. За прозрачными занавесями кроны деревьев сливались в одно зеленое облако, которое словно наплывало на дом, закрывая его трепещущим покровом.
- Мы в школе вместе учились, в одном классе.
Вадим оглянулся. Лена разглядывала его. Трудно было понять ее чувства, но интерес к себе он все-таки пробудил.
Помолчали.
- Я вижу, вы в затруднении, Елена Васильевна. Извините, - несколько разочарованно прозвучал голос Денисова. - Я пойду. Надо работать, - с этими словами он вышел, плотно закрыв за собой дверь.
Лена не шелохнулась. "Интересно, - подумала она, - это тоже какое-то видение или я действительно не в себе?". Настроение падало, как стрелка ртути на барометре. Лена набрала номер матери.
- Мам, ты помнишь моих одноклассников? - прямо спросила она. - Фамилия Денисов тебе ни о чем не говорит?
Людмила Степановна немного помолчала и сказала, что перезвонит.
Лена отдала вещи старьевщику, выручив за них какую-то мелочь, и направилась к ларьку за пивом. Портрет матери она положила в пакет.
"Я его спрячу, и этот гад длиннорукий его никогда не найдет!" - решила она.
Не доходя до ларька, Лена остановилась у палатки с разными мелочами, аккуратно разложенными на столе. Продавщица, разглядывая побирушку, презрительно спросила:
- Тебе чего? Давай, проходи! Нечего здесь покупателей отпугивать!
- Да мне бы расческу, - смущаясь, хриплым голосом проговорила Лена.
- Ра-а-сческу! - передразнивая, продавщица и вышла из-за стола. - Иди отсюда, я тебе сказала! Расческу ей подавай! За расческу заплатить надо, между прочим!
Лена протянула несколько мелких купюр, но женщина оттолкнула руку с деньгами, прогоняя нежеланного покупателя, и возмущаясь, что такие ходят тут, да норовят стащить что-нибудь. Лена попятилась, зажимая деньги в кулак, и неожиданно натолкнулась на кого-то сзади. Крепкие руки подхватили ее за локти, и мужской голос раздался над самым ухом:
- Осторожно, мадам!
Лена обернулась. Прямо перед ней стоял мужчина с очень знакомым красивым лицом.
Он улыбался, и Лена вдруг узнала своего одноклассника Вадьку. От неожиданности она выронила пакет с портретом и мятые купюры.
Вадим заметил удивленный взгляд женщины, ее растерянность, и ему захотелось помочь ей.
- Ну, что ж вы так, - он хотел поднять пакет, и в этот момент из него выпал портрет в красивой деревянной рамке. Лена засуетилась. Она уже собрала свои деньги и, не поднимая головы, чтобы Вадим не дай бог, не узнал ее, хотела забрать портрет матери из его рук, как опять вмешалась задиристая продавщица:
- Вот, небось украла где-то!
Лена чуть не задохнулась от обидных и несправедливых слов:
- Ничего я не крала, это мое!
Вадим в это время разглядывал портрет, и к своему удивлению, узнал женщину на фотографии, которая улыбалась ему так же, как и тогда в далеком детстве, когда он стоял в дверях их квартиры с портфелем Ленки, стесняясь и не решаясь войти:
- Это же Людмила Степановна, мама... - и тут его осенило: - Лена?
Он взял ее за плечо.
- Отдайте, никакая я не Лена, вы ошиблись!
И с этими словами Лена, прижимая портрет к груди, развернулась и быстрым шагом пошла прочь, скорее, чтобы давний друг детства не успел догнать ее и не стал расспрашивать о том, о чем она не смогла бы говорить с ним.
- Лена! Постой! - он закричал ей вслед и на глазах удивленной публики побежал за грязной побирушкой.
Зазвонил мобильник. Лена очнулась от размышлений и ответила:
- Да, мам, ну что?
Людмила Степановна рассказала, что Денисов Вадим действительно учился с ней в одном классе, но недолго - всего год в начальной школе. У них сохранилась общая фотография первого класса. Мама Лены еще тогда написала на обороте все фамилии учеников, и среди них - Денисов Вадим.
- Он, между прочим, стоит недалеко от тебя - в верхнем ряду. Как ты его не помнишь?.. Удивительно! Такой мальчик хороший...
- Ладно, мама. Удивительно другое - он меня помнит!
Лена отложила мобильник.
"Вот как! Значит - одноклассники! И что из этого?" - Лена не знала, как себя вести, что говорить. Ее бизнес успешно развивался еще и потому, что она с самого начала взяла себе за правило не брать на работу друзей и знакомых. Никаких личных связей на работе не должно быть. Чужими людьми легче управлять. Их жизнь за пределами офиса директора не интересовала. У нее были только работники.
"Ладно, Вадим, друг детства, разберемся. Вот отдохну с недельку, вернусь, и тогда поговорим, как же нам дальше жить!"
- Пойдем, Джек, пора вниз, - Лена потрепала собаку по холке, - бабушка уже завтрак приготовила, есть хочешь?
Пес смачно облизнулся и уставился на хозяйку.
- Да не сейчас! - рассмеялась Лена. - Внизу! Пошли, любитель покушать!
Джек подпрыгнул и лизнул хозяйку в лицо. Она еле увернулась от его обильных ласк, и, вытерев щеку рукавом, скоро направилась вниз.
На холме, недалеко от бурной реки, стоял небольшой аккуратный домик. Его было видно издалека - красно-коричневая крыша и белые стены проглядывали сквозь ветви окружающей его арчи.
Из приоткрытого окна вкусно пахло кипяченым молоком.
- Бабуля, мы пришли! Есть хотим, особенно Джек! - возвестила Лена.
В дверях показалась крупная женщина. Яркий платок на голове был завязан сзади, на лбу виднелись волнистые седые пряди. Виляя хвостом, пес тихонько подошел к бабушке, выражая всем своим видом глубокое почтение.
- Набегался!- женщина погладила собаку. - Иди, ешь, все уже готово.
Пес, лизнув ее руку, побежал к своей чашке.
- А ты, Алена, мой руки, и пошли за стол. Я кашу сварила.
День прошел, как всегда, быстро. Лена уже вернулась с Шумного Ручья, куда ходила навестить лисью семью, ожидающую потомство, и теперь отдыхала, сидя на крылечке.
- Скоро ужинать будем, - сказала бабушка, присаживаясь рядом с внучкой, - о чем думаешь?
- Красиво у нас тут, правда?
Бабушка согласно кивнула. В ее глубоких карих глазах отразился свет уходящего дня.
- Ба, я думаю, что, если бы я тогда не бросила экономику и не поступила в Академию Лесного Хозяйства? Сидели бы мы сейчас в душном городе, в суете. А если бы вообще никуда не поступила?
- Все выбирают свой путь, Лена. И ты выбрала. А поворотов в судьбе много. Бывают такие ответственные моменты, когда решается вся жизнь. И не всегда они значимые, на первый взгляд.
- Как это? - не поняла Лена.
Пожилая женщина улыбнулась.
- Вот ты музыку бросила, помнишь?
Лена изобразила притворное недовольство.
- Ба-а... нашла, что вспомнить!
- А ты представь, что твоя мать все-таки уговорила бы тебя учиться дальше, и ты закончила бы музыкальную школу, потом - училище, консерваторию.
Лена прервала бабушку:
- Ты знаешь, я давно хотела тебе рассказать... Мне сон снился, что я стою на сцене со скрипкой в руках, и все аплодируют. Стоя! - Лена мечтательно прикрыла глаза. - А я такая счастливая!
- Знаешь, внучка, а это мог быть и не сон вовсе.
Лена удивленно подняла брови.
- Да, да! Слушай, я тебе расскажу. Каждый поворот судьбы создает другую жизнь. Вот ты - лесничий с высшим образованием, - бабушка усмехнулась, - а рядом одновременно с тобой существует другая Лена, с другой жизнью. Ты ее во сне и видела. Душу не обманешь.
- Бабуль, ты странно говоришь.
Лена задумалась. Как поверить в такое?! И что есть сон?
- Девочка моя. Посмотри на этот мир. Что ты видишь?
Ветер запутался в ветках арчи и с шумом вылетел на свободу. Воздух наполнился ароматом хвои. Лена с удовольствием вздохнула. Вокруг была природа почти в первозданном виде. Реликтовые леса заповедника редели у высокогорных лугов, где их сменяли густые травы, которые дальше растворялись в моренах ледников.
- Природу! - высокопарно ответила Лена.
- Ты здесь и сейчас видишь это. А закрой глаза. И не торопись их открывать.
Лена закрыла. В темноте начали мелькать цветные блики. Светлая полоса радугой расплывалась перед невидящими глазами. Спустя немного, появились какие-то образы, отдаленно напоминающие части ранее виденных картинок природы.
- И что? - Лена открыла глаза.
- Ты знаешь, что увидишь потом, через час, если, конечно, не заснешь?
- Не-е-т...
- А сейчас с открытыми глазами, ты можешь сказать, что увидишь через час?
- Могу - все то же самое, только свет изменится, начнет темнеть, потом наступит ночь.
- Так вот, наша жизнь - это то, что ты видишь закрытыми глазами. Ты не можешь знать, что будет дальше, даже предполагать не можешь, потому что не знаешь. Ты думаешь, что живешь так, как видишь. Но это лишь одна грань твоей жизни. Есть другие. Их много. Иногда мы видим какую-нибудь, во сне, в яви. Но это неспроста. Это значит, что в какой-то твоей жизни в данный момент может измениться судьба. И ты какими-то своими поступками можешь улучшить или ухудшить ее.
- Жизнь, судьбу другой меня, так?
Бабушка довольно улыбнулась.
- Умница! Наша душа многогранна. И нам дается возможность проявить себя со всех сторон. Человек может совсем упасть, в моральном смысле, и у него нет сил подняться. Но в другой судьбе, в отражении другой грани души, этот же человек может подать руку помощи другу или впустить в свою жизнь любящую душу, и тогда происходит чудо. Случаются необычные события, неожиданные повороты судьбы, как мы говорим.
- Бабуля, какая ты у меня все же! - Лена не сдержала восторга и обняла бабушку. - Я буду стараться жить красиво, чтобы моя душа сверкала всеми гранями!
- Тебе и стараться не надо, Алена, ты правильно живешь, в гармонии с природой.
У моста появились два всадника. Беседуя, женщины не заметили, как они спустились с горы. Шум реки заглушал цокот копыт. Лена увидела, как второй всадник поднял руку и помахал ей. Он был еще совсем мальчишкой, но ловко управлял лошадью, и скоро следовал за своим спутником. Сердце Лены переполнилось счастьем.
- Вон, твои мужички возвращаются, - сказала бабушка и пошла в дом накрывать стол к ужину.
Лена легко, как лань, сорвалась с места и наперегонки с собакой побежала навстречу мужу и сыну.
В темноте слышался рев реки, ночью он был особенно громким. Где-то шумели деревья, ночные хищники выходили на охоту. Природа никогда не умолкала. Какая-то ее часть обязательно жила полной жизнью, тогда как другая отдыхала в ожидании светлого утра.
Лена крепко спала и улыбалась во сне. Прошедший день стал поворотным в ее жизни. Случилось что-то такое, отчего ее судьба резко изменилась. И она знала точно - изменилась к лучшему! Впереди были радость и гармония, и все то, что и есть счастье!..
