Аннотация: Агентство "ВременнАя коррекция жизни" забросит вас куда угодно, даже в гарем.
ВременнАя коррекция жизни
В узких коридорах дворца, соединяющих гарем и покои падишаха, евнух Бекир всегда чувствовал себя отвратительно - слишком высокие ступени и низкие своды, крутые повороты и едва пробивающийся свет от узких окон, похожих на бойницы, угнетали его. Но идти через открытые дворики дворца было еще хуже. Стражники, стоявшие у всех дверей, всякий раз поддевали его злой шуткой, ухмыляясь в усы и с брезгливостью разглядывая его женоподобную фигуру.
Наконец, яркий свет брызнул в глаза, и евнух вышел во внутренний дворик гарема. Бекир остановился, отдуваясь и стирая со лба выступивший пот. Отдышавшись, он поправил рубаху, подтянул широкий инкрустированный пояс, как бы между прочим дотронувшись до рукояти кинжала, и, согнувшись как можно ниже, отворил резную дверь в покои, где в это самое время старшая жена падишаха ублажала свое тело, нежась в хаузе с розовой водой.
Бекир вошел и смиренно встал у резной колонны, которая, как и все другие в зале, была убрана пестрыми шелками. Казалось, никто не заметил любимого евнуха шахини. Госпожа наслаждалась купанием. Одна из служанок подливала ароматическое масло в канавку, по которой оно медленно стекало в хауз; две девушки плавными движениями расчесывали распущенные косы шахини, смазывая их маслом лотоса, еще две играли на ситаре и табла *, ублажая слух царственной особы, которая томно прикрыла глаза, ощущая во всем расплывшемся и обмякшем теле благость.
Выждав положенное по дворцовому этикету время, одна из служанок подбежала к шахине и, склонившись к ее уху, шепнула о приходе евнуха.
- А, Бекир... - лениво произнесла та и жестом пригласила подойти ближе, - что тебе?
- О, высокородная, досточтимая госпожа, о свет очей падишаха, о его царственная супруга, да будет красота твоя сиять вечно, как луна в небе, как...
- Хватит, - остановила она его, прослушав с улыбкой половину приветствия, - говори о деле.
- Слушаюсь, о, несравненная, - евнух подполз ближе, почти распластался на полу и промолвил, понизив голос: - Падишах желает сегодня войти к наложнице, что ему подарил вчера досточтимый Омар, да будут дни его светлыми и безмятежными.
Шахиня вскинула брови и улыбнулась, сделав знак невольнице, которая тут же приготовила шитое золотом и голубым шелком покрывало, а две служанки, поддерживая госпожу под руки, помогли ей вылезти из воды.
- Что ж, сила и страсть нашего господина во истину неугасимы, - облачаясь после обтирания в шелковый халат шахиня погрузилась в мягкие подушки. Загадочная улыбка не сходила с ее уст, а взгляд скользнул по кольцам, украшавшим каждый пальчик ее рук. С нежностью поглаживая крупные камни, она подняла руку, любуясь игрой света на звездчатом рубине, и приказала: - Приведите наложницу!
- Которую, госпожа? - склонившись в глубоком поклоне, спросила служанка.
Шахиня удивленно воззрилась на евнуха:
- Да, которую? Огневолосую или ...
- Да, да, несравненная, вторую, раскосую, которая так и стреляет искрами из своих очаровательных глазок, - Бекир тонко захихикал.
Шахиня расплылась в язвительной улыбке и понимающе кивнула.
Пока они с евнухом обсуждали строптивость некоторых рабынь, которых быстро обламывали, посадив в зиндан без еды, воды и одежды на несколько дней, стражницы привели девушку - тоненькую, как тростник, с длинными черными косами, спускающимися ниже колен, и бледным, будто бескровным, лицом.
Шахиня оценивающе оглядела испуганную наложницу, хмыкнула, и приказала:
- Разденьте ее, да позовите старую каргу, чтоб проверила, - и заговорщически поглядывая на евнуха, тише сказал ему, прикрывая рот веером: - Знаем мы таких скромниц, ха, как бы брака не было!
Евнух в ответ захихикал, не открывая рта и скривив полное лицо в гримасе так, что оно стало похоже на переспелую ягоду белого тута.
Пока рабыни раздевали девушку, которая от горя и страха уже не сопротивлялась, а лишь испуганной газелью смотрела вокруг, словно пытаясь ухватиться взглядом за невидимую нить надежды, что еще теплилась в ее сердечке, в покои вошла старая женщина. Шаркая ногами, и согнувшись пополам, не то от почтения, не то от болезни спины, что скривила ее позвоночник, она приблизилась к госпоже и, шепелявя, спросила:
- Звали, досточтимая?
- Звала, звала, старуха. Видят ли еще твои глаза так, чтобы разглядеть непорочность?
- Что глаза не увидят, руки почувствуют, - ответила та, - да и неужто сомневаешься, благословенная? Кто, как не я определит, достойна ли девица возлежать с падишахом!?
Старуха подняла голову, отчего стала похожа на корявую ветку, за которую зацепился лоскут ткани, и ширкнула взглядом по невольницам. Заметив обнаженную фигурку девушки, прикрывшей руками маленькие груди, она проковыляла к ней, одной рукой поглаживая поясницу.
- Эта что ли? - старуха обошла девушку вокруг, взяла в руку ее косу, зачем-то понюхала, и не отпуская, наклонилась ниже, рассматривая бедра девушки.
- Чего хнычешь? Радуйся, глупая! Падишах одарит после, да и ласков он, а, госпожа? - оглядываясь на шахиню, возвысила голос старуха.
- Ласков, ласков, если ломаться не будешь! - откликнулась госпожа, продолжая с ухмылкой шептаться с евнухом, который не преминул возможностью рассказать своей благодетельнице последние дворцовые сплетни.
Старуха отпустила притихшую девушку и, опираясь на услужливо поданные руки невольниц, села на подушки, прислонившись к колонне.
- Ложись, да ноги раздвинь пошире, глаза у меня все же не такие зоркие.
Наложница попятилась, но служанки шахини ухватили ее и силой уложили на спину. Девушке ничего не оставалось, как затихнуть под цепкими руками невольниц, сгорая от стыда.
***
- Так, полная мобилизация - у нас есть клиент! - начальник агентства "ВременнАя коррекция жизни" влетел в офис и, как дракон о трех головах, успел заметить все и всех, на ходу раздавая распоряжения.
Спустя пять минут, в его кабинете собрались специалисты по разработке пути временной коррекции: психолог Валюша, экстрасенс Мартин, Макар - специалист широко профиля и историк Петрович. Все они, вместе с самим начальником Семеном Искандаровичем, расселись в кожаных креслах напротив экрана, занимающего полстены, и с нескрываемым интересом приготовились слушать рассказ нового клиента, вернее - клиентки.
С экрана на них смотрела черноволосая женщина с чуть раскосыми и невероятно грустными глазами, что, однако, не мешало ей говорить живо и захватывающе.
- Проблема нашей семьи заключается в некоторой фатальной наследственности. Как бы вам сказать... Женщины нашего рода не могут выйти замуж с первого раза, понимаете?
- Нет, не понимаем, - вставил свое слово Макар.
На него все зашипели:
- Сиди, слушай! Потом обсудим!
Макар пожал плечами, а женщина, продолжала рассказывать:
- Женихи, хорошие парни, что особенно грустно осознавать, гибнут, не доживают до свадьбы.
И как только мы, - женщина нервно закусила губу, то ли сдерживая слезы, то ли просто волнуясь и подбирая слова, - не пытались обмануть судьбу! Ничего не получается! Я отследила не одно поколение своих предков, ну, насколько могла, конечно. Сами понимаете, доступ к исторической информации ограничен. Так вот - мрут женихи и все! Всем женщинам, - рассказчица кашлянула, подставляя кулачок ко рту, и поправилась: - Всем девушкам нашего рода, которые остаются девственницами до свадьбы, уготована такая участь.
- Так в чем проблема?! Гы-гы-гы-гы, - как молодой жеребец, заржал Макар, - пусть расстанутся со своим сокровищем до свадьбы и мужики довольны будут, а главное - живы!
Валюша всплеснула руками.
- Нет, ну что ты с ним делать будешь?! А?! - она вопросительно посмотрела на Семена Искандаровича. - может, пусть идет, потом позовем, когда понадобится?
Начальник сделал страшные глаза Макару и, прижав палец к губам, закивал головой, взглядом указывая на экран, тем самым предлагая Валюше слушать и не обращать внимания на непутевого сослуживца.
А женщина с экрана продолжала делиться своими размышлениями.
- Докопалась я до таких дальних времен, что дальше и не бывает! - она многозначительно подняла указательный палец в воздух. - Слушайте! В шестнадцатом веке одна из моих пра-пра-пра-, ну, дальних родственниц, каким-то образом оказалась в гареме у одного падишаха. А попала она в гарем совершенно случайным образом: ее пленили во время войны и потом подарили. Вы представляете - подарили! - этому самому падишаху. Но случилось так, что он не воспользовался подарком, - женщина прикрыла рот ладонью и выпучила глаза. - Господи, как кощунственно звучит, простите... Так вот, дальше. Падишах уже возжелал ее, но по какой-то причине, ему привели другую. Да... многие места в записях с воспоминаниями не сохранились. Их переписывали и не раз, что-то могли домыслить со временем. На следующий день случилась война,и падишах отправился на битву. Там был убит. Моя пра-пра-пра- родственница тогда, воспользовавшись переполохом во дворце, сбежала, причем с подругой - с той, с которой падишахи провел последнюю ночь. Куда они убежали, где потом жили - не определить, да и неважно это, а важно то, что рассказала та подруга. А рассказала она, как падишах после ночи любви, оставил ей на постели перстень с большим камнем, лалом назывался. Возможно, это был рубин, я так предполагаю. Но, когда он снял перстень с пальца, то посмотрел на него и как бы про себя сказал, другой, мол, предназначался. Подруга слышала, хоть и виду не подала. Спала будто. Перстень тот она показала и спрятала. Что было дальше, не знаю, нить утеряна, но спустя несколько поколений идет рассказ, что с тех самых пор наши девственные девушки не могут выйти замуж, и лишь после внебрачных отношений, родив ребенка, судьба становится к ним благосклонной.
Женщина замолчала. Тяжело вздохнула. Она смотрела с экрана, словно видела всех в кабинете и, скользя взглядом по их лицам, искала в них сочувствие и понимание.
- Ах, да, - очнувшись от набежавших дум, встрепенулась она, - что я хочу. Почему я все вам рассказываю. Моя дочь, рожденная тоже вне брака, как вы понимаете, полюбила хорошего парня, и они собираются пожениться. И никакими сказками, как они мне сказали, их не запугать. А парень хороший. Жалко мне его и дочь, - женщина с экрана приблизила лицо, все увидели в ее глазах тревогу и надежду. - Помогите. Пожалуйста. Мне рассказывали, что вы делаете чудеса ...
Экран погас.
Семен Искандарович встал и, придвинув высокий стул на колесиках к стене, уселся напротив своих сотрудников.
- Начнем, пожалуй! Валюша, первое слово тебе. Обрисуй ситуацию, как ты ее видишь.
Валюша выпрямилась, скрестила полные ручки, положив их на колени, вытянула густо накрашенные губки вперед. Потом приподняла подбородок и начала:
- Что ж, психологически, состояние женщины понятно. Проблема обрисована, корни ее уходят в прошлое, которое клиентка кое-как определила, но... - Валюша с почтительным поклоном обратилась к Петровичу, - вам, господин историк, придется покопаться в ваших материалах.
- Так, так, - вмешался Семен Искандарович, - исторический экскурс позже, пока давайте о психологии!
- Кхе, кхе, - Валюша откашлялась, - так я и пытаюсь. Хорошо. Девушка, наложница, по неизвестной причине, вопреки желанию падишаха, не стала в ту ночь его любовницей. А он, судя по последней фразе - перстень, мол, не той предназначен был, - хотел именно ее. Отсюда, как, надеюсь, подтвердит Мартин, произошло влияние сожаления, причем подкрепленного неким артефактом - самим перстнем с лалом, на судьбу всех последующих поколений наложницы. Связь образовалась между девушкой, перстнем...
- Камнем, - вставил свое слово Мартин, - прошу прощения, не перстнем, а камнем.
- Да, спасибо, камнем, и непредвиденной гибелью его хозяина, который хотел подарить перстень одной, а отдал другой. Это важно! Нарушение душевного пожелания, несогласованность порыва и действия. Вопрос сформулировала бы так: Почему воля падишаха была нарушена и девушку не привели на его любовное ложе, а заменили другой. Прежде всего, стоит выяснить именно это. Потом можно будет решить о коррекции ситуации.
Валюша откинулась на спинку кресла, закинув при этом ногу на ногу, отчего острый носок ее красной туфли устремился на Семена Искадаровича.
Мартин провел рукой по непослушной шевелюре, сделал попытку встать, но начальник жестом усадил его. Присев на краешек кресла, экстрасенс сжал губы, нервно покрутил кольцо с черным агатом.
- С этой женщиной можно работать! - заявил он. - В ее сознании уже сформирована временная нить, что облегчает поиск пути. Думаю, я смогу снять блокировку перерождений и осуществить переход от одной личности к другой - до той самой наложницы. Точнее скажу после личного контакта. В остальном проблема чисто психологической подготовки.
- Так в чем причина, которую озвучила Валюша, вы сейчас можете сказать? - Семен Искандарович не сводил глаз с бледного лица сотрудника, нескладного, как подросток, худого и через чур высокого.
- Попробую, минуточку... - Мартин закрыл глаза, расслабился. Все затаили дыхание. Когда экстрасенс работал, остальные сотрудники замолкали, ожидая его откровений.
Мартин встал, не открывая глаз; выполняя замысловатые движения, беспорядочно заработал руками. Они то расходились в стороны, то сближались, дергались, словно сбрасывая невидимый груз, а то затихали, собирая ладонями нечто, не поддающееся описанию, но, безусловно, важное в поиске истины. Наконец, несколько раз громко вздохнув и дунув, Мартин затих и, открыв глаза, сел на место.
- Ну, и каков приговор? - не дождавшись, когда экстрасенс что-то скажет, спросил Семен Искандарович.
- Страх. Страх на глубинном подсознательном уровне заставил организм искать выход на физическом уровне и нашел. Единственно верный в той ситуации, - Мартин обвел всех торжествующим взглядом. - Резкое изменение гормонального баланса. Мозг дал команду щитовидной железе, та - яичникам и - получите защиту - нарушение менструального цикла!
- То есть, вы хотите сказать, что начало нового цикла у девушки в результате пережитого стресса и стало причиной...
- Да! Именно так! Вот Петрович подтвердит, что на Востоке женщина считалась нечистой во время так называемых месячных, кхе-кхе, простите...
- Ну, не только на Востоке, скажем, - забасил историк, но Семен Искандарович не дал ему продолжить мысль.
- Спасибо, но об этом чуть позже, а сейчас все внимание на клиенте! Подведу итог, пока первоначальный: Чтобы исправить ситуацию, следует вернуться к тому моменту, когда появился страх. Успокоить девушку, избежав тем самым последствий стресса. Все. Дальше все пойдет по нужному сценарию. Завтра встречаемся с клиенткой. Всем быть готовыми. Макар, вы, как всегда - стражником.
- А что я... я всегда готов, лишь бы дама согласилась, - специалист широкого профиля скривил рот в подобие улыбки.
- Петрович, - переключившись на историка, начальник сформулировал задание, - готовь координаты времени той эпохи, важны не только секунды, важны мгновения! Я на тебя рассчитываю!
Петрович согласно кивнул.
- Так, что еще... Да! Работа со страхом, - Семен Искандарович перевел взгляд на Мартина, - это вы! Работа с подсознанием, внушите, что стать любимой наложницей эмира - это успех, шанс на безбедную жизнь и все такое.
Валюша подняла руку, словно школьница.
- Слушаю вас? - не замедлил отозваться Семен Искандарович.
- Работа с эмоциями - это моя епархия, - напомнила Валюша, - Мартину придется вести клиентку по лабиринтам подсознания все время, а я буду успокаивать ее.
- Что ж, согласен, но вы все равно, работаете вместе, - начальник никогда не сдавался. - За работу! - скомандовал он. - Готовьтесь, завтра клиентка будет здесь!
***
- Все готовы? - Семен Искандарович окинул взглядом своих сотрудников и клиентку.
Мартин сидел в кресле с закрытыми глазами и молчал, но жестом руки подтвердил готовность.
Валюша широко улыбнулась Ниле, выражая поддержку, Петрович задумчиво смотрел на Макара.
Он как всегда беспечно улыбался, лежа на кушетке, стоявшей рядом с другой, на которой лежала клиентка, и лишь крепче сжал руку женщины. Она не возражала, напротив, так и ей было покойней.
- Нила! Закройте глаза! Повторяю: не открывать их до тех пор, пока снова не услышите мой голос. И руку не отнимайте, ни при каких обстоятельствах, запомнили? - Семен Искандарович резко выдохнул, словно спустил пар, распиравший его легкие. - В путь! - скомандовал он.
Мартин крепко сжал закрытые веки, вздохнул глубоко и медленно выдохнул, сложив губы трубочкой. Он еще не сделал следующего вдоха, как Макар с Нилой уже мчались по тайным лабиринтам памяти, хранившей всю историю человечества, начиная с момента его зарождения. Но никто не произнес ни слова. Все взгляды были устремлены на Мартина, который вел женщину силой своей мысли через ее жизни, словно бусины, нанизанные на крепкую нить времени. Сознание Стражника следовало за перерождениями женщины, не успевая выхватить из череды эпизодов ни одного образа.
Макар крепко сжимал руку Нилы и, несмотря на опыт, не переставал удивлять своим физическим ощущениям - ладонь женщины, казалось, менялась в его руке, преодолевая одну жизнь за другой. Мягкость плоти, словно таяла, превращаясь в сухую и жесткую, потом ощущение прикосновения пропадало на время, но тут же появлялось вновь. Макар не мог видеть, что происходило с женщиной наяву, он полностью погрузился в ее мир и ждал, когда они, наконец, остановятся в нужном месте - там, куда их забросит открытый портал подсознания Нилы, контролируемый Мартином.
Наконец, головокружительное движение остановилось. Повеяло дымным ароматом роз. Тепло начало согревать щеки. Макар слегка помял руку женщины, она отозвалась движением пальцев. Не ощущая более движения в пространстве, он осмотрелся. Слабый свет лампы, освещавшей угол небольшого помещения и превращающий в неясные тени окружающие предметы, не позволял увидеть все вокруг. Макар повернулся к своей спутнице. Он догадывался, что увидит не ту женщину, которую он взял за руку в офисе, но, все же, не удержался от удивленного возгласа:
- Ух, ты! Вот это да!
- Что? - звонким девичьим голосом спросила она, и от его мелодичных нот тугая ирреальность будто расползлась, превращаясь во вполне ощутимую действительность.
- Я вроде повидал всяких превращений, но такого еще не приходилось! - Макар одной рукой взял ее за плечо. - Не бойся, все будет хорошо, - сказал он мягче, вглядываясь в черты девушки, поражающие утонченностью линий. Тонкие дуги бровей разделили высокий лоб и обрамленные трепетными веками глаза. Тени густых ресниц упали на скулы- бледные, с тонкой кожей, мерцающей в неясном свете. Впалые щеки подчеркивали изящный овал подбородка, над которым возвышались четко очерченные губы. Маленький нос, слегка приплюснутый у переносицы, говорил о могольском происхождении девушки. Гладкие черные волосы, туго заплетенные в две толстые косы, закрывающие уши, дополняли образ, а, ее глаза - миндалевидные, чуть раскосые - не оставили сомнения в том, что перед ним азиатка знатного происхождения.
- Ты, не иначе, принцесса! - заключил он, вглядываясь в черную глубину зрачков, словно капли шоколада плавающих в белом молоке.
Вдруг в тишине комнаты раздался шорох открываемых дверей, и на пороге показалась фигура высокой женщины, укутанной с головы до ног в темное покрывало. Макар не шевелился, сжимая в своей руке ладонь Нилы, она же с вопросом уставилась на него.
- Она меня не видит и не слышит, я призрак здесь и виден только тебе. Но, если наши руки разомкнуться, я рискую не вернуться в свое тело, - не то в шутку, не то серьезно сказал Макар, но девушка почувствовала как он крепче сжал ее руку.
Нила повернулась лицом к вошедшей незнакомке. Та, ничего не говоря, подошла ближе, и жестом пригласила следовать за собой. Нила попыталась воспротивиться, но женщина отрицательно покачала головой, давая понять, что сопротивление бесполезно. Нила опустила голову и, повинуясь силе, вышла вслед за незнакомкой.
***
От стыда щеки Нилы зардели. Сердце учащенно билось в груди, сжатое страхом, как тесной клеткой. Но мягкий голос, тихо звучавший в голове, твердил и твердил "спокойно, спокойно", не позволяя забыть, что от минуты унижения здесь зависит жизнь далеких потомков. Образ Стражника оставался все время рядом. Макар с любопытством рассматривал все вокруг, стараясь не смотреть только на обнаженную девушку, руку которой он удерживал в своей.
Нила успокоилась, сделав глубокий вдох. Тем временем, старая женщина в ярком сари, прикрывающим одним концом шелкового покрывала ее седые космы, пристально всматривалась в чистую, как у младенца, промежность девушки. Но, не поверив своим глазам, старуха встала, кряхтя и дребезжа колокольчиками ножных браслетов, и приблизившись, полезла в святая святых корявыми пальцами. Нила сжалась, глотая вместе с подступившими слезами, унижение, но стерпела неприятное, хоть и осторожное, прикосновение.
Евнух, шепчась с госпожой, с интересом поглядывал на распластанное тело наложницы, облизываясь и сглатывая слюну, хоть не телом, так глазами, получая удовольствие, которого ему никогда не испытать так, как настоящим мужчинам.
- Непорочна! - провозгласила старуха, и шипящие хрипы раздались из ее глотки.
Шахиня отвлеклась от евнуха.
- А чего смеешься, карга старая, или совсем страх потеряла?! - нахмурив брови, госпожа сверкнула очами.
- А еще день-другой и нечиста будет, смотри, луноликая, готовится ее тело к женской тайне, расцвел ее непорочный цветок, вон как лепестки силой налились, кровь пульсирует в них, да и соски торчат, словно пики, глядишь и вонзятся в кого, кхе, кхе, кхе, - засмеялась старуха, - понятно чью грудь проткнут сегодня!
Шахиня недобро взглянула на девушку, которая уже сидела, сжавшись и обхватив свои плечи руками.
- Было бы чем удовольствие доставлять, плоская, как доска... и чем возбудила желание нашего мужа... - играя полной грудью, шахиня снова повернулась к евнуху.
Старуха покачала головой. Знала она, как томятся женщины в гареме! Сама когда-то за внимание мужа готова была на все, какие интриги плела! Вон и шахиня загорелась, как бы девке не навредила... Отчего-то жалко стало ей испуганной, словно пичуга в клетке, наложницы...
- Да, поиграется разок и забудет, разве может она сравниться с тобой, высокородная! - подольстила хитрая повитуха.
Шахиня наградила Нилу колким взглядом. Она сразу заметила, что девушка не проста, уж слишком холеная - кожа сияет, пальчики тонкие, волосы гладкие, длинные.
- Кто ты, отвечай? - от ее голоса Нила вздрогнула. В голове все спуталось. Открытый степной простор, она на коне, в богатых одеждах, следом всадники, сухой ветер бьет в лицо, вот уже и родная юрта вдали показалась, но настигают всадники, не убежать... И тут же каменный дом, интерьер в пастельных тонах, цветы в вазах, смех дочери, чужие лица мужчин, женщин... и шепот: "Держись, Нила, один шаг остался до развязки, помни о дочери, ты должна вернуться назад, держись спокойно!"
- Дочка какого-то эмира степного, эка невидаль! - спасла положение старуха. - Да была, кхе,кхе, а теперь - невольница! На потеху падишаху!
При упоминании падишаха, шахиня спустила пары: хоть и была она старшей женой, царицей, а мужа боялась и перечить ему никогда не осмелилась бы. За годы, проведенные в гареме, она как никто другой, освоила науку выживания, хитростью и лестью получив власть и благосклонность падишаха. Ни одной из самых любимых жен так и не удалось возвыситься над ней и править в гареме.
- Готовьте, красавицу! - махнув рукой, приказала она и, натянув улыбку, повернулась к евнуху, показывая, что большего внимания какая-то наложница не заслуживает.
Бекир снова залился соловьем, лаская слух покровительницы самыми сладкими эпитетами, заглядывая масляными глазками за атласную ткань, небрежно прикрывающую полгруди женщины и теша себя надеждами на ее благосклонность, тайную и чреватую опасностью, но такую желанную.
***
Лампада в девичьей келье продолжала гореть, но неровный свет от нее порождал только тревожные мысли. По плану, Макар с Нилой уже должны возвращаться, оставляя это время. Силы Мартина были на исходе. Опасность потерять свое собственное "я" реально замаячила перед Макаром. Долгое путешествие в чужом подсознании грозило безвременьем или комой для Стражника. Нила сидела на узком ложе и терпеливо ждала, когда служанки нарядят ее и отведут к падишаху. Макар понял, что она решила идти до конца, не слушая голоса Мартина, который звал ее назад.
- Нила, нам нужно возвращаться. Ты уже сделала то, что должна была. Страх преодолен. Теперь все изменится уже само собой. Оставь свою пра-пра наедине со своей судьбой.
- Я должна быть уверенна, что она получит тот перстень, и останусь здесь до тех пор, пока не почувствую его в своей руке.
Макар испугался. Перспектива стать свидетелем любовных утех падишаха, продолжая держать в своей руке руку проводницы во времени, ужаснула его.
- Нила, а как же я? Ты будешь ласкать падишаха, добиваясь его благосклонности, а меня вышвырнешь из своего подсознания...
Нила обернулась к Стражнику. Девушки, заметив это, переглянулись и зашептались между собой.
- Нила, одумайся! - взывал к ней Макар. - Смотри, они что-то заподозрили. Подумай, а что, если они испугаются того, что ты странно ведешь себя и позовут на помощь, а потом тебя объявят одержимой демонами и все!
Последний довод возымел действие, и женщина, испугавшись, освободила свой разум, сняв блокировку сопротивления. В тот же момент Мартин, собрав все силы, направил ее на обратный путь. Она даже осознать этого не успела. Наложница падишаха осталась в прошлом, ожидая первой ночи любви в своей жизни, волнуясь, но подчиняясь судьбе. А ее далекое пра-пра- воплощение умчалось в свое время, увлекая за собой Стражника.
Женщина прислушалась. До ее слуха донеслись знакомые голоса, вдыхаемый воздух казался свежим, сквозь закрытые веки ощущался свет.
Нила пошевелила пальцами и почувствовала, что ее рука все еще находится в большой и теплой ладони Стражника. Открыв глаза, она повернула голову и увидела Макара. В его глазах она прочитала радость, сочувствие и что-то еще, глубоко спрятанное, но она увидела это и, казалось, поняла.
- Спасибо, - тихо сказала она, улыбаясь, и заплакала.
Макар присел перед ней, хотел что-то сказать, но его опередила Валюша. Она взяла руки клиентки в свои и профессионально начала успокаивать. Макар оставил женщин и подошел к дивану, на котором, вытянувшись, лежал Мартин. Его ноги, не уместившись на диване, торчали за подлокотником. Семен Искандарович сидел рядом, держа руку на пульсе.
- Как он? - спросил Макар.
- Все нормально, он в порядке, но, сам понимаешь, такое напряжение, - начальник прикрыл экстрасенса пледом и отвел Макара в сторонку. К ним подошел Петрович.
- Ну, ты как? Как там, а? Дворец, гарем? - сослуживцам не терпелось узнать все.
Макар отвечал рассеянно, поглядывая на Нилу, которая уже успокоилась и торопилась домой.
Валюша напутствовала ее:
- Вы должны быть готовы к тому, что сейчас ваша жизнь может оказаться другой. Не пугайтесь перемен, приглядитесь к ним. Мы все еще продолжаем сотрудничать с вами, так что, если что - милости просим, в любой час, звоните, приходите.
Нила, заметив, что Макар смотрит на нее, махнула рукой.
- Макар, можно вас на минуточку, - он подошел к ней, за ним подтянулись остальные, - я хотела спросить,- женщина засмущалась, опуская глаза, - вы все видели?
Он в ответ только кивнул.
- Понятно... Знаете, у меня ощущение раздвоения личности, будто я - то я, то та девушка... странно как-то.
- Это пройдет уже сегодня, - успокоила Валюша, - остаточные явления открытого подсознания. Вы все забудете, когда доберетесь домой, разве что, только сны могут сниться.
- А перстень, я не знаю, получила ли та девушка перстень? - Нила беспокоилась.
- Вас же, ну, допустили к падишаху? - начиная сомневаться, спросил Макар. Нила опустила глаза и кивнула. - Ну, тогда все в порядке! Эти, служанки, они же пришли тебя... вас наряжать. Значит и дальше все будет, и перстень, соответственно вам, то есть ей, перепадет.
- Я хочу домой, - невпопад сказала она в ответ, и Макару показалось, что он снова видит нагую девочку с испуганными глазами, - простите, я пойду.
- Я провожу! - Макар взял ее за руку, сжал, как перед погружением.
Нила не возражала.
Когда они вышли, сотрудники фирмы "Временная коррекция жизни" переглянулись.
- Кем он у нас работает? - спросила Валюша.
- Специалист широкого профиля, - ответил Семен Искандарович, пожимая плечами. - А как бы вы определили его ... профессию?
Валюша задумалась.
- Мда... Стражник, так и есть Стражник.
Мартин уже пришел в себя и, полулежа на диване, с наслаждением пил кофе.
- Что ж, всем пока, - сказал Петрович, протягивая руку для пожатия, - мавр сделал свое дело, мавр может отдыхать! До завтра!
- Хорошего отдыха! - ответил Семен Искандарович и, распрощавшись с оставшимися сотрудниками, тоже ушел.
***
Как нежданная стихия, в офис ворвалась женщина. Растрепавшиеся волосы, придавали ее внешности неряшливый вид. Раскосые глаза метали молнии.
- Так, - громко заявила она, обращаясь ни кому и ко всем сразу, - верните меня назад и пусть этот чертов перстень вместе с живыми мужьями получит огневолосая!
Семен Искандарович выглянул из своего кабинета и, поняв причину переполоха, ужом скользнул к женщине, взял ее под локоть и провел к креслу.
- Присаживайтесь, пожалуйста, - тихо и ласково сказал он, - успокойтесь и расскажите, что у вас случилось.
Сотрудники фирмы "Временная коррекция жизни" один за другим подошли к женщине. Она сначала растерялась, но потом, заметив Макара, взяла себя в руки и, обращаясь к Валюше, сказала:
- Во-первых, я ничего не забыла! Во-вторых, - Нила обиженно заморгала, - мы стали боксерской грушей в руках наших мужей!
- Как это? - скорее от неожиданности признания, чем от непонимания спросил Макар.
- А вот так! Я теперь замужем, бабушка моя тоже была замужем, да и все пра-пра-пра-родственницы тоже не смогли избежать такой участи!
- А что ж тут плохого? - не понял Семен Искандарович, - и какая связь с грушей?
- Вы что, совсем ничего не понимаете? - женщина разве что не визжала.
Валюша сразу определила, что ее нервная система расшатана и на восстановление понадобится не один сеанс.
- Теперь женщины нашего рода выходят замуж, причем мужики не мрут, нет! Они процветают! А вот мы, женщины... - Нила заплакала. Петрович протянул ей стакан воды. - Спасибо! - хлюпая носом, сказала она, отхлебнула глоток минералки и, взяв себя в руки, продолжила: - Мужья нас бьют! Понимаете?
- Нет! - как всегда встрянул Макар.
- Сейчас объясню. Так получается, что у женщин нашего рода первая связь с мужчиной оказывается случайной, у всех, понимаете?
- Гы-гы, - заржал Макар, вспоминая наложницу в гареме падишаха, - это понятно!
Валюша смерила его уничтожающим взглядом, а Нила, казалось, не заметила грубости.
- Потом мы выходим замуж, и наши любящие мужья, сразу же ... ну... теряют к нам уважение, обижаются и бьют! Я просто не знаю, как разорвать этот порочный круг. Моя дочка собирается замуж, а месяца два назад она рассталась со своим прежним женихом, но у них уже была связь, понимаете теперь?! Это все из-за того перстня! Верните все назад, ну, пожалуйста...
Семен Искандарович только развел руками:
- Ну, как всегда - это не то, то не так! А я уж подумал, что все обошлось... Что ж... работаем, коллеги, полная мобилизация! Макар, вы - стражником...
Ташкент, октябрь, 2009
*Ситар - струнный щипковый музыкальный инструмент; табла - ударный инструмент, состоящий из двух барабанов: большого, называемого байан, и малого - дайна. Были распространены в Индии в период правления моголов.
