|
|
||
Время от времени к нам приходят Учителя, но мы, упрямые, закрываем уши... | ||
ОГЛАВЛЕНИЕ Часть 1. Урок первый Глава вторая (ещё не написано) Глава третья (ещё не написано) Глава четвёртая (ещё не написано) Глава пятая (ещё не написано) Глава шестая (ещё не написано) Глава седьмая (ещё не написано) Часть 2. Глава первая (ещё не написано) Глава вторая (ещё не написано) Глава третья (ещё не написано) Глава четвёртая (ещё не написано) Глава пятая (ещё не написано) Глава шестая (ещё не написано) Глава седьмая (ещё не написано) Часть 3. Глава первая (ещё не написано) Глава вторая (ещё не написано) Глава третья (ещё не написано) Глава четвёртая (ещё не написано) Глава пятая (ещё не написано) Глава шестая (ещё не написано) Глава седьмая (ещё не написано) Имена и названия (ещё не написано) УРОК ПЕРВЫЙ, ЭТИКА 1. Председатель. Автобус долго кружил среди полей и небольших рощ без ярко выраженных признаков индивидуальности, и оттого казалось, что ездит он по кругу, и этой круговой дороге уже не будет конца никогда. В своих скитаниях по лону природы автобус был не одинок: впереди пылил тяжёлый грузовик с солдатами, временами полностью скрываясь в пылевом облаке, а сзади, из пылевого хвоста автобуса, иногда выглядывала машина скорой помощи. Следующий за ней ещё один грузовик с охраной можно было разглядеть только, когда автобус въезжал на возвышенность, или же на возвышенности оказывалася сам грузовик. Где-то в пыли совсем затерялся штабной БТР с командиром приданного Комиссии взвода спецназа, и Председатель даже не знал - впереди сейчас едет майор, или - сзади. Дождей не было уже две недели. И иссушенная степным солнцем почва густой пылью лениво поднималась из-под колёс машин в воздух, и долго висела над дорогой в безветрии жаркого дня. Это не позволяло открыть окна, и кондиционер работал с полной нагрузкой, с трудом всасывая горячий воздух через забитые пылью фильтры. Прохлада, созданная им, оказывалась относительной - попавший в автобус воздух давно утратил свежесть, и прикосновения него ощущались, как склизкие и вязко-противные. Оттого-то, видимо, и сопел тяжело во сне астматик из Академии наук, Физик, кажется. Он устроился спать, едва только загрузились в автобус, и, опустив спинку сидения, с тех пор ни разу не шевельнулся. 'Надо же, и в таком отвратительном климате спит, и хоть бы ему хны, - позавидовал астматику Председатель. - Так и не заметит, как доберёмся до места. И даже знать не будет, куда его привезли...' Мысль эта, со злорадным привкусом, совершенно не утешила. Скорее - разозлила. Председатель и сам не знал, куда они едут. Перед отправкой, когда колонна была уже сформирована и готова к следованию, майор ткнул в какую-то точку армейской карты жёлтым от табака пальцем, и этим ограничился, не ответив ни на один вопрос. Только сочувственно покачал головой, прохрипев: - Вам должны были всё рассказать, поручая задание. Я предупреждён, что операция секретна, а секретов выдавать - меня не уполномочили. Спросите того, кто вас назначал... Знать бы самому - кто назначил... Тогда и вопросов бы не возникало: всё же, знаком лично с каждым из правящего Кабинета, и со многими - в хороших, почти приятельских отношениях. Но так случается часто: кто-то написал представление то ли в отраслевой комитет, то ли одному из министров. Может, и писал не сам - диктовал. А секретарша, чьё-то дитя неразумное - в столь близких к правительству кругах устроиться можно лишь по родственной связи или очень большому знакомству, и никто не требует при этом элементарных знаний делопроизводства... Так вот, эта секретарша, готовя документ, не удосужилась нигде упомянуть ни должности, ни фамилии подписавшего, а тот и подмахнул, не глядя. Или намеренно эти данные пропустил, когда диктовал текст (чёртова секретность), зная, наверняка, что его подпись - подпись автора представления - адресату уж точно известна. Дальше и пошло обычным порядком: в каждой инстанции на представлении ставили очередную резолюцию, такую же безадресную и безликую, и крючки десятков залихватских подписей так густо покрыли первоначальный текст, что его с трудом удавалось прочесть. Итог - указание разобраться, собрав по быстрому ответственную Комиссию... И, вот парадокс, чем секретнее дело, тем больше в нём участвует случайных людей. Никто не желает залезать в чужие тайны... И отвечать за их сохранность - тоже никто не желает. И никому не дано знать, как участие в секретном проекте отразится потом на карьере участника. Умные - прячутся, пропадают из поля зрения под любыми предлогами, и тогда формируются комиссии, подобные этой, привлекая к делу первых попавшихся людей. Секретность оттого получается призрачная, да и делу на пользу участие случайных людей не идёт... А главное - никаких концов потом не найдёшь: кто скомандовал, зачем скомандовал, для чего скомандовал... И, как водится, случись неприятность какая, не прикроет никто, не вытащит... К кому тогда за помощью бежать? Не к кому - на бумаге ни одной фамилии нет, кроме его, Председателя, в резолюции - поручить разобраться... И все авторы многочисленных подписей будут на вопрос: - Ваша подпись? - отвечать: - Может быть, и моя. Как упомнишь?.. Столько бумаг ежедневно. Похожа, очень похожа, спору нет, но, может - и не моя... А экспертизу проводить не рискнут - не тот уровень... Тех, кто забрался на самую вершину власти, не проверяют... Неприкосновенные они... Председатель грустно и тяжело вздохнул. Тесно там, наверху, и неспокойно там. Вроде островка в бушующем море: нет-нет, да и захлестнёт волной, и всех обитателей островка, как раз, и смоет. Тут бы подгадать, как в сёрфинге: оседлать волну, и с гребня её на островок ступить... И удержаться, устоять... Чтобы следующей волной не смыло... Да всё не везёт угадать, не клеится что-то. И не склеится уже - поздно. И возраст, и силы, и эта болезнь... Неоперабельный, говорят, год-два от силы... Потому и впихнула, наверное, чья-то знакомая ему рука, именно его в - председатели Комиссии... В Комиссию по гиблому делу впихнула - всё равно не жилец, а с того света никакое расследование не достанет... Наверное, так... В который раз Председатель оглядел салон автобуса. Досадно, хоть бы одно знакомое лицо - чтобы поздороваться и поговорить, пусть даже - на пустую тему. Всё же разговор - развлечение получше, чем пялиться на пыльный, иссушенный пейзаж сквозь запылённое окно автобуса. Сидят, разомлели. Молча сидят. А, если кто и дрыхнет по примеру астматика, то дрыхнет тихо - за шумным дыханием Физика и не слышно никого.
|