ВАСИЛИЙ ДОКОНТ

  

   СОЛОМЕННЫЙ КОРОЛЬ ЭЛЬБАСОРА

  

  

  ОГЛАВЛЕНИЕ

  Вступление

  Часть 1.

  Глава первая (ещё не написано)

  Глава вторая (ещё не написано)

  Глава третья (ещё не написано)

  Глава четвёртая (ещё не написано)

  Глава пятая (ещё не написано)

  Глава шестая (ещё не написано)

  Глава седьмая (ещё не написано)

  Часть 2.

  Глава первая (ещё не написано)

  Глава вторая (ещё не написано)

  Глава третья (ещё не написано)

  Глава четвёртая (ещё не написано)

  Глава пятая (ещё не написано)

  Глава шестая (ещё не написано)

  Глава седьмая (ещё не написано)

  Часть 3.

  Глава первая (ещё не написано)

  Глава вторая (ещё не написано)

  Глава третья (ещё не написано)

  Глава четвёртая (ещё не написано)

  Глава пятая (ещё не написано)

  Глава шестая (ещё не написано)

  Глава седьмая (ещё не написано)

  Имена и названия (ещё не написано)

  

  

  ВСТУПЛЕНИЕ

  

   Если вам когда-нибудь доведётся побывать в Эльбасоре, постарайтесь отыскать потемневший от времени сруб постоялого двора "Весёлый король". Он находится у Восточных ворот города, справа от дороги - между высоким дубом и сточной канавой, которая когда-то была крепостным рвом.

   Треснувшая вывеска над всегда открытой наружной дверью, любовно скрепленная бронзовыми скобами, изображает смеющегося молодого человека в лихо сдвинутой на левое ухо короне и с кружкой пенного пива в правой руке. Не спешите входить, присмотритесь к вывеске повнимательней, особенно к странному узору короны. Даже и сейчас, много лет спустя, не тускнеющие от времени краски отлично передают фактуру материала, из которого она сделана. Увидев, что вы заинтересовались вывеской, к вам обязательно выйдет хозяин.

   - Нет, это не небрежные мазки кисти художника, - скажет он вам. - Корона сплетена из соломы, уважаемый господин. А блёстки, которыми она усыпана, ничего общего не имеют с драгоценными камнями. Это капли, да-да, обыкновенные капли, застывшие на короне в тот первый день... Нет, сударь, не вода, не роса... Они горько-солёные - я, по глупости своей, однажды их лизнул. Это слёзы, обычные слёзы, наши с вами слёзы... Слёзы многих и многих людей, собранные все вместе. И выплаканная нами боль как раз и придаёт им эту незабываемую горечь. Я до сих пор чувствую на языке вкус этих слёз...

   И хозяин повернётся, и уйдёт от вас, и там, внутри, он ни словом не обмолвится о короне, и не ответит ни на один ваш вопрос о ней, и вы будете мучаться в неизвестности, лизал ли он капли на вывеске, или же - на самой короне. Будет вас распирать и от других вопросов, множества вопросов, и, почуяв аромат тайны, вы обязательно захотите остаться здесь на ночь, в надежде, что хозяин сжалится над вами и выложит историю о соломенной короне, историю, которой он уже успел заинтриговать вас. И которую, похоже, охотно рассказывает симпатичным ему постояльцам.

   Наберитесь терпения и - дождитесь утра. Если вас не сморит от долгого ожидания глубокий утренний сон, вы сможете увидеть странную картину, когда спуститесь на рассвете в пустой общий зал. Едва первый луч солнца позолотит вершину дуба, из города, через Восточные ворота, прибежит, задыхаясь, дородный господин, одетый в распахнутый домашний халат на ночную рубаху, в комнатных туфлях и ночном колпаке. Заспанное лицо его будет покрыто слезами, и вам станет досадно видеть слёзы на покрытом шрамами суровом лице визитёра. Мужественные люди всегда плачут некрасиво, и смотреть на их слёзы - удовольствие малоприятное. Но любопытство ваше, скорей всего, победит, и вы не уйдёте, а будете наблюдать за дальнейшим развитием поразительной сцены.

   Когда домашние туфли плачущего горожанина зашаркают по немытым доскам трактира, за стойкой появится ваш хозяин, широко зевая - во весь рот, и, деланно не замечая ни вас, ни пришельца в халате, станет спокойно протирать винные бутылки в шкафу, за стойкой.

   Пришелец упадёт перед стойкой на колени, пачкая дорогой халат о затоптанный и заплёванный пол, и завоет почти бабьим голосом:

   - Умоляю, уезжай отсюда - я отдам тебе всё, всё, что у меня есть: деньги, дом, три магазина, в общем, всё, что заработал своим...

   - ...предательством, - спокойно скажет хозяин, продолжая тереть отполированные этим ежедневным уходом бутылки. - Предательством, - повторит он, продолжая свою бессмысленную работу.

   - Ну, хоть название измени...

   Хозяин, не глядя, отрицательно покачает головой.

   - Вывеску... вывеску на новую смени... Я и художника пришлю, и оплачу ему работу...

   Хозяин, не глядя и в этот раз, опять покачает головой.

   Заплаканный ходатай сорвёт с себя ночной колпак и, уткнув в него лицо, рыдая, выбежит из трактира.

  Его удаляющийся в сторону города вой "А-а-а, а-а-а..." ещё некоторое время будет вам слышен, и вы, задумавшись, не заметите, что хозяин уже сидит за вашим столом, и разливает густое, как мёд вино, в две простые оловянные кружки: себе и вам.

   - Выпейте со мной за друга моего, Соломенного Короля, - попросит он вас, и в глазах его вы увидите и мольбу, и слёзы.

   Обязательно выпейте с ним, и только тогда услышите, наконец, грустную историю о Соломенном Короле и украшенной людскими слезами соломенной короне...