- Знаете, я человек современный, поэтому живу по принципу - ни копейки наследникам. Пусть эти оболтусы сами зарабатывают себе на жизнь.
Старик был довольно мерзкой наружности. Его скелетоподобную худобу дополнял совершенно голый череп, что еще больше делало его похожим на Смерть. Лицо в глубоких морщинах было изуродовано огромной бородавкой на носу и родимым пятном на подбородке. Хотя великолепный костюм-тройка от Кардена указывал на его принадлежность к аристократическим кругам.
- Тем не менее, вы хотите застраховаться, - страховой агент очень нервничал, чувствуя легкую добычу, и с трудом сдерживал свое волнение.
- Да, именно так. И причина этому одна - моя любовь к животным. Знаете, эти крохотные существа так нуждаются в нашей заботе, ласке, мы не можем оставить их на произвол судьбы.
- Если я правильно вас понял, - сказал агент, - вы хотите застраховаться в пользу какого-нибудь общества помощи животным?
- Да. В пользу общества "Помогите хомячку". Понимаете, хомячки моя слабость. Когда я был маленький, у меня был такой зверек - крохотный пушистый комочек.
- И что же с ним стало?
- Он умер! Мы уезжали летом за город и оставили его под присмотром соседей, а те не уследили за ним, он выбежал на улицу и попал под самосвал!
- О боже! - страховой агент изо всех сил пытался изобразить на лице бесконечное горе. У него это плохо получалось.
Старик прикрыл глаза рукой, и его тщедушное тело сотрясли рыдания.
Агент услужливо протянул ему стакан воды. Тот отпил глоток и поставил стакан на стол.
- Ладно, оставим сантименты! - старичок немного успокоился. - Скажите, какая предельная сумма премии, в случае если ЭТО произойдет.
- Сто миллионов долларов вас устроит?
- О, да! На эти деньги все хомячки Америки смогут жить в свое удовольствие в прекрасных условиях, питаясь лучшими деликатесами компании "Вискас".
- Сумма ежемесячного взноса сто тысяч долларов, - агент сделал вид что не заметил ляпа старика - кажется, "Вискас" - не компания, а еда для кошек, а хомяки питаются другой пищей. Впрочем, он не был в этом уверен.
- Пусть будет так. Давайте подпишем договор.
Когда все подписи были проставлены, и чек за первый взнос получен, агент все-таки не выдержал и поинтересовался:
- Скажите, пожалуйста, сэр, но зачем вы страхуетесь, ведь в этом районе земного шара не бывает стихийных бедствий. Вам не жалко своих денег?
- Знаете, "береженого Бог бережет". Может, если бы я не уплатил вам этой суммы, то на этот раз всевышний решил бы меня наказать за жадность. К тому же я так люблю хомячков...
- Но вы знаете, что если вас, например, смоет волной, или вы утонете во время купания, никто страховку не получит. Только в случае стихийного бедствия - шторма, смерча, цунами или тайфуна, например.
- Не волнуйтесь. В любом случае, с моей стороны к вам претензий не будет.
- А ваш адвокат?
- А вот это другое дело. Но ведь никто сейчас не выбрасывает деньги просто так на ветер?
"Кроме тебя, старый дурак!" - сказал про себя страховой агент, а вслух добавил:
- Да, да, вы абсолютно правы!
На следующий день все газеты пестрели заголовками: "Страховка века!", "Сто миллионов баксов для хомяков!", "Причуда миллионера!".
А еще через неделю неподалеку от Сейшельских островов прошел страшный ураган. Вскоре на берег выбросило обломки небольшой прогулочной яхты "Хомяк". Страховая компания "Дрюзо и ко." разорилась. Сто миллионов долларов оказались слишком большой суммой для нее. Многие жертвователи пытались найти благотворительный фонд "Помоги хомячку!", но его и след простыл. Как оказалось, его открыло частное лицо, и он исчез сразу после получения страховой суммы. Но все было законно, и адвокат Грехема Джонсона, мерзкого старика с яхты "Хомяк", не высказывал никаких претензий.
Между тем, на шикарной вилле на Гавайях, в глубоких креслах из гарнитура в стиле Людовика 14 сидели трое. Самый младший из них, двадцатилетний Пол Краус, попивал "Хайбол" с дорогим шотландским виски, меланхолично сбрасывая пепел с гаванской сигары в пепельницу китайского фарфора.
- Что ни говори, дед, но идея назвать эту развалину "Хомяк" принадлежала мне.
- Внучек, внучек!.. - старый Грехем погладил свою лысину. - Если бы не открытие твоего отца, мы все так и сидели бы в большой ж...
- Как тебе не стыдно! - мисс Джонсон отвлеклась от созерцания багрового заката, спускавшегося в теплое море. - Ты так и не избавился от своих портовых привычек!
- Ладно, мама! Оставь батю в покое! - мисс Краус достала из бара новую бутылку джина. - На, папочка! - Она погладила старика по плечу. - Ты у нас молодец! Вы с Айзиком так классно провернули это дело, что комар носа не подточит!
- Когда я, за пять минут до включения установки, снимал твоего отца с "Хомяка", он все еще не верил, что у нас что-нибудь получится.
- А как тебе удалось арендовать подводную лодку?
- Самое трудное, было найти у кого ее арендовать. Но в этом мне помог друг моего отца. Они когда-то вместе работали у Кусто. Хорошо, что установка занимает мало места, так что и я, и твой отец спокойно смогли там поместиться.
- Слушай, Айзик, а какая может быть польза от этого аппарата, что вызвал этот дикий ураган, кроме того, как выкачивать деньги из страховых компаний?
- Именно над этой проблемой я работаю последнее время, - с этими словами Айзик Краус, физик-экспериментатор Йельского университета, отец владельца фонда "Помоги хомячку" и зять владельца яхты "Хомяк", отпил из большого бокала глоток баварского пива и погрузился в чтение пятнадцатой главы третьего тома "Термодинамики" Зисмана и Тодеса.