Разговор не получался, я не понимала, почему ученица не может решить простую задачу, а она думала в этот момент совсем о другом. Невольно я стала вспоминать тех, кто оставил глубокий след в душе, раскрыл красоту и мудрость науки и стала рассказывать Кристине об одном из моих учителей.
Сергей Иванович учился в московском университете и на экзамене в 1916 году по методике физики отвечал на вопросы:1/ каналовые лучи, 2/устройство бунзеновской горелки. Ну кто же теперь об этом помнит? Девушка сразу загордилась - её поколение так много знает по сравнению с прошлым веком!
Сергей Иванович Иванов заведовал кафедрой методики преподавания физики, был он невысок, вечно картавил, благообразную голову клинышком передали в наследство несколько поколений священнослужителей. Доброта источалась из любого рассказа, вспоминал ли он о своих студенческих годах, либо о насущной военной проблеме для капитана - артиллериста: сколько снарядов надо заказать на следующий боевой день. Если обсуждение работы назначалось на даче, его появление на улице сопровождала группа соседских ребятишек, ожидавших авторитетного решения мальчишеских споров и сомнений.
Как-то очень уважительно Сергей Иванович относился к пытливому, развивающемуся уму, не оскорблял назойливыми ответами и советами, он признавал, что равноправный ум ученика участвует в постановке задачи. Любопытный документ передал мне - свои учебные программы и зачетную книжку с записью экзаменов начала прошлого века, прослушанных курсов, их оплаты. Эти молчаливые свидетели способов пейредачи знаний, кроме того смысла, что в них вложен, аромат старой бумаги, чернила пробуждают воображение, воздействуют своим возрастом. На первом курсе 1912 - 1913 года он сдавал экзамены по обязательным дисциплинам : физике - профессору Хвольсону, по учебнику, им написанному и я училась. оптику, акустику и электричество - профессору Булгакову, интегрирование уравнений и вариационное исчисление - профессору Стеклову. Исчисление вероятностей преподавал академик Марков. На курсе 1916 года обязательные предметы вели светила русской науки Жуковский, Штернберг. В свою зачётную книжку студент ежегодно записывал наименование курсов текущего семестра с фамилиями профессоров, читающих их, с указанием часов лекций и практических занятий. Испытания /экзамены/ проводились по всем обязательным курсам данного отделения. Отметка 5 была равносильна записи "весьма удовлетворительно" , 4 и 3 "удовлетворительно", 2 - "неудовлетворительно".
Глубоко, подробно разбирал он систему доказательности, обоснованности знаний на каждом уроке, будь то физика или математика, не терпел деклараций, голословных утверждений. "Изучите ошибки ученика," - советовал своим студентам, - "вам откроется ход его мысли, где нужна ваша конкретная помощь".
Это Сергей Иванович познакомил нас с работами замечательного русского психолога Л.С.Выготского,введённым им представлением о "зоне ближайшего развития". Он полагал, что психическое развитие подтягивается вслед за обучением. Уровень, планка интеллектуальных задач поднимается - ученик приобретая знания, продвигается к самостоятельному решению проблем. На всю свою рабочую жизнь я стала проводником в мир физики: новый студент, новый школьник и мы с ним вместе в необъятной науке прокладываем пути понимания её законов, её теоретических представлений.
Рассказ о моих учителях ребята всегда слушают с сочувствием, как будто прикасаются к тому времени, сравнивают со своим, чему-то похорошему завидуют.
Образы этих людей всплывают совершенно неожиданно, как будто имеют право распоряжаться моей памятью . Живы они только в воспоминаниях, но я снова и снова поддаюсь их человеческому обаянию, силе и красоте напряжённой творческой мысли.Конечно, приходим же мы в любимый музей по нескольку раз в своей жизни, на стенах те же картины, но что - то произошло с нами, зрение стало острее, мир воспринимается подругому, и душа отзывается там, где раньше не понимала, не проникалась , не наполнялась всей полнотой открывающегося знания, а скользила,бедная, по поверхности, не в силах справится с глубинным смыслом.
Сейчас передо мной маленькое озеро в Бикирниекском лесу. По трассе для соревнований по рабочим дням изредка проезжают машины, что-то готовят для воскресных выступлений. На озере почти круглый год живут утки, люди их подкармливают, чем могут, а лес делится своим здоровьем со всеми, кто приходит. Сосны изумляют, то - умытые,матовые после дождливого дня, то - блестящие, принаряженные, как девушки, увлекающиеся пирсингом, сверкают с ног до головы. Душа настроилась: оранжевое солнце воспоминаний о людях, несущих радость человеческого общения уже из-за реки, отделяющей живых и мёртвых.
Владимир Иванович Родичев - профессор, доктор физико-математических наук на одном из этих портретов, горжусь, что была его аспиранткой. Внешне сдержанный, почти суровый, правой руки нет, часто висит пустой рукав, так война прошла по его судьбе (отпилили в фашистском плену). Левой рукой ловко исписана вся громадная доска формулами, а их объяснения негромки, но увлекательны, безупречная логика, удивительно сочетается с искромётным взлётом фантазии. Уровень мировой культуры проникает в тебя не только великими фамилиями, их трудами, этот дар строит заново твою картину мира. Я слушала его лекции по квантовой механике и специальной теории относительности не для сдачи экзаменов, угрозы страха не было, свобода выбора распространялась и дальше, на мою педагогическую задачу, тут много общего. Стимул к работе, увлечение новым вырастало из описанного прекрасным математиком Д .Пойа: "Решение задач - практическое искусство, подобное плаванию, катанию на лыжах или игре на фортепиано; научиться ему можно, только подражая хорошим образцам и постоянно практикуясь", - с этого простого, обнадёживающего напутствия,с которым познакомил нас Владимир Иванович, и я начинаю свои занятия со студентами или учениками Мягкость в отношениях с молодёжью так разительно отличала этих двух старых профессоров. Они знали, что уйдут, смерть не раз стояла на пути реальной злой силой, но активной доброжелательностью продляли жизнь.
Кристина, девушка, которой увлечена наукой, почему-то верит, что репетиторство связано с произнесением страстных монологов учителем, но ученик отзывается чаще на необходимость решения задачи, вызов, предъявленный уму. Теперь мы с ней обсуждаем, как раскрыть, какой подход использовать, чтобы вывести на путь понимания.
Как бы ни противоречивы были подходы к решению проблем, каких бы разных точек зрения ни придерживались оппоненты, в этом мире гарантом интеллигентности выступал Владимир Иванович. Нравственный критерий был задан руководителем, наверное поэтому, не участвуя в конфликтах, он своим доброжелательным ко всем отношением добивался мира, взаимопонимания.
Таким же прекрасным сочетанием глубоких профессиональных знаний и постоянного сопереживания людям отличается и семья Миртовых, коллеги, которыми я искренне восхищаюсь. Несколько поколений семьи Миртовых, преподавали математику и физику в школах и институтах Риги. Их человеческое сочувствие, доброжелательность также неизменны, как наступление дня после ночи. Общение, независимо от статуса знакомца, уважительно и активно деятельно, научиться этому можно только передавая великой драгоценностью от старших к младшим. Одна из тем, неоднократно обсуждаемых, как распорядиться книгами, новое поколение читает почти всю учебную литературу в библиотеках интернета. Когда от громкого чтения вслух грамотное общество перешло к чтению "про себя", как свидетельствуют историки, много удивления вызвал этот способ. Мы же хотели бы сохранить на бумажном носителе аромат семейной книги. Стэлла Миртова со всеми делится своими удивительными богатствами - неиссякаемым даром любви и участия, на её семидесятилетнем юбилее все присутствующие отметили, что ни разу не слышали от неё ни одного плохого отзыва о каком-либо человеке.
На третьем московском портрете Глан Подольский - по своей ежедневной работе человек сугубо технический, в строительном НИИ сначала был научным сотрудником, а затем заведовал отделом науки. Необычайно одарённый от природы, он всегда старался поднять собеседника до уровня понимания, разговаривал, как с равным, не подавляя. Моя двоюродная сестра была за ним замужем, прекрасное лирическое стихотворение посвятил ей Глан:
dd>
Сознание огромной пустоты,
Где каждый сам зализывает раны,
Где кто-то сжёг мосты меж "я" и "ты",
Пришло ко мне так рано - слишком рано.
Сознание причастности к стихам,
Сознание, что лишь для них я создан,
Что лишь для них учился я словам,
Пришло ко мне так поздно - слишком поздно.
Приходит всё не вовремя для нас.
Но вовремя восходят в небе звёзды.
И смерть всегда приходит в должный час -
Не слишком рано и не слишком поздно.
Литературный талант, энциклопедическая образованность- такие яркие московские черты! Рассказы Глана о Цветаевой, Ахматовой, Пастернаке были эмоциональными, прочувствованными, как будто пережил с авторами их каждую строчку. Это щедрость его дара общения, которому нельзя научиться по книгам, передаётся только при соучастии в этом процессе познания.
Глан поражал и глубоким проникновением в живопись импрессионистов, хотелось вновь и вновь возвращаться в музей изобразительных искусств им. Пушкина, где ждёт свидание с чудом - полотнами Ван Гога и Матисса. Ты принимаешь их иначе, чем в прошлый раз, помогли дневники Ван Гога, этим чтением поделились Глан и Надежда, библиотека в маленькой квартирке собрана с большим вкусом и любовью.
Вот странный, тревожащий пейзаж Моне "Бульвар капуцинок в Париже", сам художник писал так: "Как много надо работать, чтобы передать то, что я хочу уловить: "мгновенность" и,главное, атмосферу и свет, разлитый в ней". Через много - много лет я пошла пешком вдоль набережной другой столицы, давно меня притягивающей, добралась пешком, по набережной до музея д,Орсей, чтобы своими глазами увидеть "Маки", "Стог", "Вокзал Сен - Лазар". Залы с работами Ван Гога, синий цвет его последнего приюта, вокруг десятки людей почему-то это не раздражает, наоборот, понимаешь, как настроены японские школьники, внимательно слушающие экскурсовода. Цвет не только видим, но - осязаем, велика сила художника. Я была в Париже, в музее д,Орсей декабрьским зимним и хмурым днём, а получила такой импульс жизненной силы, этот божественный подарок природы - цвет проник из картин импрессионистов. Вот уж и правда: ищешь воспоминания, а найдёшь советы из раздела "помоги себе сам", лежат в одной связке - сумей только использовать в неудачные, хмурые дни для собственной поддержки и поделиться этой радостью с другими.
Удивительно, никто из Учителей не ругал за незнание, любую проблему разбирали так, как будто и перед ними она только что встала. Без менторства, без слащавости участвовали в моём образовании, человеческом и профессиональном становлении педагога, это их бескорыстный вклад, а дальше, дорогу, которую выбрал, надо пройти самому. Вот на следующем повороте уже не так страшно услышать выступления великих умов человечества - нобелевских лауреатов: И.Е.Тамм в политехническом институте рассказывал о новых проблемах физики, П.Л.Капица на своём семинаре щедро одаривал глубиной обсуждения. А в театре на Таганке захватывающие спектакли Любимова, ни один пропустить невозможно!
Мне кажется, что я и сейчас, через пятьдесят лет, ощущаю аромат того восхищения, которым было полно сознание, эмоции зацепили память надолго, накрепко, формируя, образуя удивительную картину мира, всё связав воедино - жизнь, труд, состояние влюблённости в этот прекрасный мир. Воздух пропитан сосновой пыльцой, она повсюду - на скамейках, принявших странную, желтовато-болотную окраску, на зелёных листьях рябин и берёз, растущих под громадными деревьями и отсвечивающих из-за этого налёта теперь каким-то серым забвениеем . Только стволы самих сосен не поддались, собрали пыльцу на выступах тёмной коры, аккуратно припудрились. Солнышко выглянет - светлые стволы улыбаются, радуются золотым украшениям, своим новым цветущим побегам.
Самого великого музыканта я услышала в Москве - на концерты Святослава Рихтера в Большом зале консерватории можно было попасть! Даже очень знакомые произведения в его исполнении превращались в неизведанное, открывали неведомый ранее смысл, пробуждали новые чувства, увлекая за собой. В конце прошлого века вышел фильм "Рихтер непокорённый" со старыми записями, была и ещё радость: автор сам читает свой дневник. Голос уже старого человека спрашивает: "В чём загадка Моцарта?" И признание: "Нет ответа"...Это у Рихтера нет ответа, какая бездна: хочешь полюбить классическую музыку - слушай, надейся, то, что трудно сегодня, будет завтра доставлять радость. Даже терапевты и псхологи, кроме слова, стали использовать небольшие музыкальные произведения в оздоровительных целях, вот и помоги себе сам. Через много - много лет потерь, невзгод и болезней я проезжала на экскурсионном автобусе по родине Моцарта - Австрии, благословенному краю, похожему на рождественскую открытку. Долгое время не могла я понять умом, как такая чистота и безмятежность могут появиться в нашем мире, а в дороге вот и открылось единство природы и его творчества, земля так выразилась, персонифицировалась.
Зарубка в памяти? В чувствах? В копилке для учеников, попытках найти пути решения новых задач, придумать обход, чтобы химеры общей моды, повальных некритически принятых увлечений миновали, прошли мимо, не утопив. Если собственный опыт настраивает на восприятие, притягиваются близкие слушателю картины, настраивается процесс проникновения в познание мира - пир с родственной молодой душой! Однако и я завидую, они узнают то, что мне недоступно, надеюсь лишь, что в их прозрении будет частичка моего участия.