Варька

1.

На кухне родители пили пряное домашнее вино, курили, пели, нисколько не заботясь о том, что дети еще не спят. Сегодня Варе исполнилось двенадцать, но ее друзей заботливая прислуга уже развезла по домам. Валерик, ее младший брат, шумно возился с игрушкой. В десяти сантиметрах от пола американские летчики азартно бомбили китайскую военную базу. Моторы их ревели и мешали Варваре заснуть. Почему мальчишки так любят игры, где одни люди убивают других? - подумалось ей. Она давно уже считала, что мальчики - существа неправильные, позорящие человечество. В самом деле, зачем маме нужен был еще один ребенок, тем более такой, который все грызет, ломает и разбрасывает?

Сегодня Варе исполнилось целых двенадцать лет и это убивало ее. В таком возрасте хирурги уже не всегда решались проводить модификацию организма. Валерику только-только стукнуло пять и процедура закачки наноботов прошла для него незаметно. Два дня он капризничал, отказываясь идти гулять с киб-няней, но это ничем не отличалось от того периода, когда у него резались зубки. А потом эта не по возрасту сообразительная ошибка Центра Планирования Семьи, застав Варвару хнычущей в комнате, ехидно спросила:
- Ты ревешь потому что старая, да? Ходила к доктору? Ничего, не плачь, бабушка тоже померла и ничего...
Умный мальчик явно насмотрелся социальной рекламы по визору и сделал выводы.

В одном из роликов румяную десятилетнюю девочку родители подводили к двери школьного медкабинета. Такой же румяный доктор выглядывал из-за двери и, сделав строгие глаза, говорил родителям:
- Не беспокойтесь. Это совершенно безболезненно - как сьесть конфету. Ты любишь конфеты, девочка?
А девочка отвечала гордо:
- Конечно, люблю.
И тогда папа со вздохом умиления говорил маме:
- Вот видишь, все как ты хотела. Наша дочь будет жить лучше нас.
И в популярных псевдонаучных передачах тоже муссировалась эта тема: государственная программа модификации, работа школьных врачей под руководством специалистов Центра... Предельный возраст, кривая успешности... Впрочем, последние два вопроса - только на официально оппозиционных каналах. Но Валерик и их удостаивал своим вниманием. Младший очень любил визор.

Может быть, Валерик и хотел ее утешить, но получилось это у него, как и все остальное, что он делал, паршиво.
- Нет, - неожиданно для себя ответила Варвара. - Устала просто. А с анализами все в порядке. Я еще тебя переживу.

2.

Приехавший в школу врач из Центра действительно поцокал языком озабоченно, узнав, сколько Варе лет. Варька была самой старшей в классе, но раньше это ее радовало. Никто из одноклассников не смел спорить с ней и тем более делать гадости. Зато вчера десятилетняя Олечка, зануда и тихоня, выдала перед всем классом:
- Валентина Семеновна, да поставьте вы ей ее четверку... Она же стар-роста, ее пожалеть надо.
Как Варька усидела тогда на месте, она не понимала до сих пор. Историчка немедленно утащила нахалку к директору, вызвав туда же школьного психолога для разбора ситуации. Выходя из класса, Ольга тайком показала Варваре язык. Одиннадцать лет - пограничный возраст. Та черта, за которой отныне, с началом века нанотехнологий, остались смертные, чье старение можно замедлить, но отменить уже нельзя. И это значит, что через пятьдесят лет Олечка все еще будет молоденькой девушкой, и проживёт ещё лет триста пятьдесят, а она, Варька, уже превратится в шамкающую старуху с морщинистым, как слоновий зад, лицом.
Почему ее отец - не президент какой-нибудь научной корпорации? Тогда бы ее модифицировали еще лет пять назад, когда наноботы стоили бешеных денег и собирались не килограммами, как сейчас, а поштучно. Чем она хуже сыночка какого-нибудь алмазного короля?

3.

Неделей раньше школу разделили на "до" и "после". Все классы выше седьмого переехали в школу по соседству, а младшеклассников оттуда перевели в Варькину 138-ую. Теперь у них было целых пять шестых классов и в коридорах на большой перемене было не продохнуть.
Варвара немного скучала по знакомой из девятого класса, Ларочке Парсовой, которая иногда по-приятельски помогала ей делать домашние задания по литературе и дарила уже прочитанные журналы по макияжу.
Варька считала даже, что это надо было сделать раньше, тогда еще, когда объявили, что "наши дети будут счастливее нас и жить будут гораздо дольше". Если бы школу разделили полгода назад, не было бы косых взглядов старших. А главное - того мерзкого инцидента, когда трое парней из десятого класса страшно избили Ромку из пятого. За то только, что он уже успешно прошел процедуру. Впрочем, в десять лет закачка всегда проходит успешно. Говорят, через неделю он снова пойдет в школу - ему же только руку сломали, а это быстро заживает. Тем более на нем, обессмертившимся. Варька грустно усмехнулась.

4.

Обследование на возрастные изменения в организме проходило вместо урока биологии. Варька с непроницаемым лицом зашла в школьный медкабинет, положила тихонько сумку возле стула.
- Анечка, я же просил шестой класс максимум, - недовольно бросил незнакомый доктор.
- Я из шестого, - возмутилась Варька
- Да? - удивился доктор. - Ну, посмотрим, посмотрим... Может быть, вам и повезло, мадемуазель.
"Конечно, мне повезло! - упрямо подумала Варька, снимая свитер. - Мне не могло не повезти. Мне всегда везло. Даже когда у нас на кухне пищевой комбайн взорвался, мне только руку обожгло. И вот сегодня, когда я домашнее задание не сделала, урок отменили. Я везучая"
Но анализы показали иное. Двенадцать лет - это двенадцать лет, как ни крути. Результаты обследования были неутешительны: риск проведения операции слишком серьезен. Вероятность того, что процесс старения уже начался в ее организме, оказалась настолько велика, что школьный врач, посоветовавшись со специалистом из Центра, решительно вывел Варьку из кабинета.

5.

Самая уютная аудитория в школе - класс психологической разгрузки. Обычно там сидит штатная психологиня.
Варвара сосредоточенно рассматривала себя в зеркале и молчала.
- Давай обсудим, что тебя так волнует, - мягко сказала психолог.
- А что тут обсуждать? - бросила Варька. - По-моему этот врач ничего не понимает и врет поэтому! Ну где, где во мне - старость?
- Понимаешь, милая, в твоем возрасте этого нельзя увидеть простым невооруженным глазом, - психолог незаметно подвинула к себе книжку. - Просто сначала человек рождается, потом растет и развивается. А в какой-то момент его организм запускает программу старения. Когда тебе двенадцать, семнадцать или даже двадцать - внешне это еще не заметно. Однако заставить твой организм забыть о том, что он смертен, уже невозможно.
- Это нечестно! - Варька поджала губы. - Они могли хотя бы попробовать.
- К сожалению, не могли, - психолог грустно улыбнулась. - Может быть, когда-нибудь в будущем, это и будет возможно, но не сейчас. Ты думаешь, если бы можно было просто попробовать, я бы не попыталась сделать хоть что-нибудь?
- У вас нет шансов, вы уже взрослая, - не поворачиваясь, ответила Варька. - А у меня есть.
- А если ты умрешь? - спросила психолог. - Не когда-нибудь, а завтра, после процедуры? Это очень даже возможно. Что врач скажет твоим родителям? И каково будет им?
- У них есть еще один ребенок, - буркнула Варька. - Переживут.
- Ты думаешь? - с сомнением сказала психолог. - Варя, тебе уже двенадцать. Постарайся вести себя, как взрослый человек.
- А я не хочу быть взрослой! - крикнула Варвара. - Я хочу быть бессмертной. Как Олька!
Она выбежала из аудитории и по ступенькам спустилась вниз, в холл школы. Линк на ее запястье запищал, требуя внимания. Варька досадливо поморщилась и щелкнула кнопкой. "Милая Варвара!" - торжественно сообщила ей с экрана тетка-регистраторша : "От имени Верховного Совета Российской Империи я поздравляю тебя с Днем твоего рождения и сообщаю, что теперь ты обладаешь всеми правами и обязанностями гражданина Российской Империи! Не забудь получить новый регистрационный чип в ближайшем пункте записи актов гражданского состояния". Торжественные звуки государственного гимна сопровождали ее речь. Не дожидаясь окончания, Варька отключилась. "Засунь себе... эти права!" - зло подумала она и быстрым шагом направилась домой, решив по пути заскочить в любимый книжный магазин. Покупка нового детективчика всегда поднимала ей настроение.

6.

В книжном толпился народ. Здесь почти всегда было людно, а между тремя и пятью часами дня - особенно, потому что в это время магазин обычно проводил презентации новых книг, устраивал встречи с авторами или демонстрировал рекламные эпизоды из еще не вышедших на большой экран фильмов. Варька подсчитала остаток недельных карманных денег и решила, что на парочку исторических детективов вполне еще может разориться.
Однако от стенда ее довольно бесцеремонно отпихнула высокая крашеная блондинка лет двадцати пяти. Варька опешила и постаралась протиснуться между ней и интеллигентного вида женщиной в сером костюме. Женщина неторопливо просматривала аннотации и, недовольно покосившись на девочку, отступила.
- Простите, - пробормотала Варька.
Блондинка обернулась и довольно громко прошипела:
- Что прешь? Подождать не можешь, да?
- У меня вообще-то не очень много времени, - недоуменно ответила Варька. - И я тут стояла, когда вы пришли.
- Что ты знаешь о времени, сопля! - раздраженно сказала блондинка, надвигаясь на нее.
Варька машинально отодвинулась - от девушки слишком сильно пахло духами.
- Тебе-то время экономить не надо! - блондинка явно завелась. - Укололась - и живи сколько влезет. Нет, все равно тебе надо первой влезть, раньше всех успеть. А если кто подохнет, так и не успев ничего сделать, это его проблемы!
Варька попыталась юркнуть в толпу, но истеричка схватила ее за руку.
- Девушка, успокойтесь, - обронила интеллигентная дама. - Не мешайте окружающим.
Но блондинка не слышала ее.
- Почему ты будешь жить, будешь здоровой, красивой, а я умру? - злым шепотом говорила она в ухо Варьке. - Неужели я виновата в том, что родилась на несколько лет раньше тебя? Я ничем тебя не хуже. И тысяч таких, как ты. Да, я не племянница Президента. Но я тоже хочу жить. И не жалких пятьдесят лет, а как вы!
- Так вот что... - тихо пробормотала Варька и улыбнулась замолчавшей девушке. - Не бесись. Мне тоже поздно делать закачку. И я думаю, не так уж важно, на сколько опоздала я и на сколько - ты. Вот так...
Блондинка посмотрела на Варьку удивленно. Отпустила ее руку. Смущенно скривилась, изображая улыбку.
- Прости. Меня Люба зовут, - сказала она. - Нехорошо вышло, сорвалась. Я вообще-то довольно спокойная, только сейчас немножко нервная. Зацепило. Пойдем на первый, там кафе есть. Мороженым угощу, ладно?
- Варвара, - Варька дружески кивнула. - Пойдем. Я знаю, как это обидно. Мне тоже обидно... Было.
Потом сидели на ступеньках у памятника. Курили. Варька неумело затягивалась первой в жизни сигаретой, горькой и тошнотворной. Откашливалась.
- Все равно они помрут, - внезапно сказала Люба, потушив свою сигарету об асфальт. - Не через пятьдесят лет, так через двести половина застрелится!
- Но ведь врачи говорят, что все просчитано, - возразила Варька. - Очищение организма, постоянная замена, постоянная поддержка, не знаю еще что...
- А ты видела хотя бы одного трехсотлетнего человека? - Люба помотала головой. - С точки зрения науки такого не может быть. Человек будет жить, мозг его будет накапливать ошибки и в конце концов он просто свихнется. И что тогда - формировать государственную службу по отстрелу слишком зажившихся особей?
Блондинка хрипловато рассмеялась и продолжила:
- Так что ты, подруга, не горюй. Мы еще поживем, мы так поживем, чтобы потом не обидно было. И кто знает, что будет потом, после смерти. Может там и в самом деле какой-то рай для нас сообразили...
Варька сказала:
- Ладно, мне пора. Родичи ждут.
Ей стало неинтересно слушать Любу, тонущую в своей зависти к бессмертным.

7.

На углу Ленинского проспекта и улицы Первооткрывателей линк проснулся снова. "Получить новый чип вы можете здесь!" Варька огляделась. Белизна двери регистрационного пункта эффектно оттенялась видеоинсталляцией в красно-черных тонах. Человечек с напряженным лицом, периодически появлявшийся на экране, радостно указывал на строки, увеличивающиеся под его рукой. "Права и обязанности гражданина Российской Империи" - настойчиво мигало сверху. Инсталляция была так себе, плохонькая, Варька сама бы написала лучше, но чего ждать от государственного заведения. Мама вообще рассказывала, что, когда она за папу замуж выходила, в ЗАГСе перегорела проводка и церемонию проводили в полной темноте. А приехавший электрик, выпив шампанского за здоровье молодых, притащил стремянку и полез чинить провода, пока следующая пара заслушивала речь регистраторши.
- Дочь! Поздравляю тебя с совершеннолетием! - это папа.
Не поймешь, то ли пьян, то ли просто не понимает ничего. Впрочем, он старый совсем, ему нанохирургия уже точно не поможет, так что ему все это неважно. За последние пару лет он здорово сдал - шутка ли, всю жизнь учиться, набираться опыта, чтобы однажды твоя работа оказалась устаревшей и никому не нужной? Землепашцы не слишком котируются в мире, где агротехнические наноботы сами формируют почву таким образом, чтобы она максимально соответствовала потребностям выращиваемых растений. Конечно, теперь одежда стоила копейки - Варька могла радикально обновить свой гардероб на карманные деньги. А продукты вообще раздавали бесплатно в рамках социальных программ. Редкие овощи, вроде гороха, правда, все равно приходилось покупать, но, во-первых, Варька его не слишком любила, а во-вторых, ученые обещали, что и с бобовыми в ближайшее время разберутся. Это все, разумеется, было прекрасно, но зато Варькин отец, проработав несколько лет после института, был отправлен на досрочную пенсию выращивать на окне кактусы. Сначала он действительнно развел дома зелень, ежедневно совершал какие-то мелкие открытия и призывал семью радоваться вместе с ним. Потом начал смотреть визор, загрустил, сник как-то сразу, и начал много пить.
Варька прощелкала еще нечитанные личные сообщения, которых оказалось привычно мало и зашла поменять чип. Чиновный техник дежурно поздравил ее, получив в ответ кривую ухмылку. Варька уже была на улице, когда внимание ее привлекла сменвшаяся картинка видеоинсталляции.
"Гражданин Российской Империи имеет право распоряжаться своим личным здоровьем" - человечек радостно махал руками на фоне какого-то здания.
Дорога до Центра заняла пятнадцать минут, а подписание бумаги об отказе от претензий - еще десять.
Учитывая, что восемь из них полноватая некрасивая регистраторша пыталась отговорить только что получившее новый статус чадо от безумной затеи и грозилась поставить в известность родственников девочки.
- Вы не имеете права, - хладнокровно обрубила поток ее эмоций Варвара. - Я совершеннолетняя.

8.

Варьке здорово повезло, что после процедуры ее положили в бокс на первом этаже. Она как-то не задумывалась, как именно скроет от родителей, что закачку ей проводили исключительно по ее собственному настоянию. Вообразить, как будет бушевать отец и как разнервничается мама, узнав, что наделала дочь, не составляло труда. А, не вернись она к одиннадцати, родители начали бы разыскивать ее и легко бы выяснили, где она находится. Врач рекомендовал ей отлежаться в Центре под тщательным наблюдением не меньше недели, но, в конце концов, что они могут сделать, если ей все-таки не повезет? Если начнутся кожные, а потом и все другие изменения? Смешно... Разве взрослых лишили бы бессмертия, если бы у врачей было какое-то лекарство, позволяющее оградить их от опасности?
Когда на улице стемнело, а медсестры прекратили поминутно топать за дверью бокса, Варька открыла окно и спрыгнула на газон. Она имеет право покинуть клинику. Она совершеннолетняя и может рисковать собой, сколько ей будет угодно.

9.

- Мам, а смерть - это что такое?
- С чего это такие вопросы?
- Лена сказала, что ее старший брат Витька непременно умрет...
- Мне кажется, тебе не надо общаться с этой девочкой. Она плохо воспитана.
- Ну все-таки, мам!
- Помнишь, раньше у нас на даче кошка была?
- Помню... Мы ее Воровкой звали. Она сдохла потом, я знаю... А с людьми также бывает?
- Почти...
- Как это?
- Ну, понимаешь, это случается, когда организм изнашивается, устает жить и хочет отдохнуть...
- А как от жизни можно устать? Вокруг много всего интересного!
- Подрастешь - поймешь.
- А ты - устала?
(минутная заминка)
- Да, пожалуй, что устала.
- Значит, ты тоже умрешь.
- Умру.
- А я?
- Наверное, нет. Только если захочешь...
- А можно немножечко умереть, а потом опять жить? Ну, как будто выходные сделать?
- Не знаю.

10.

Спина чесалась неимоверно. Руки, кожа головы под волосами - все это беспокоило ее куда меньше, потому и руки и голову она могла почесать. А вот до местечка между лопаток добраться мог только бестолковый массажер, после которого кожа начинала зудеть еще сильнее. Почему медсестра не сказала ей, что сутки после процедуры пациент даже спать не сможет? Наверное, с ней что-то не так... Варя представила себе, как закачанные наноботы в страхе пытаются выбраться из ее организма через крохотные дырочки пор, и ей стало страшно. Как маленькая, она, поджав ноги под себя, уселась на ковер и расплакалась.
- Варька, что с тобой? - удивился отец.
- Папа! - всхлипывала Варька. - Они не хотят во мне жить. Я чувствую, как они лезут наружу. Я больше не могу!
- Глупости! - рассудительно сказал отец. - Потерпи, это скоро пройдет!
- Да что ты понимаешь! - зло закричала дочь. - У тебя такого никогда не было! Разве вас так мучили в детстве?
- Нет, - отец улыбнулся. - Но меня однажды выдрали ремнем. Пока заживало, было очень неприятно. Но потом прошло. И у тебя пройдет.
- Не пройдет! - Варвара сжала кулаки. - Я слишком старая, понимаешь? Они не приживутся во мне!
- Ну, хватила, старушка! - он погладил дочку по голове. - Тебе хирург разве сказал что-нибудь подобное? Раз он решил, что все будет хорошо, значит, так и будет!
Как безумно Варваре хотелось признаться отцу во всем! И в том, что хирург вовсе не гарантировал ей успешный результат модификации. И в том, что он долго не соглашался сделать операцию. Но отец, давно безработный, растерявший все институтские связи агроном, ничем не смог бы помочь ей. "Стоит ли возможное бессмертие реального страха смерти?" - думала она. А еще она думала: "Ничего... Если что, у них еще Валерик останется. Не так обидно".

11.

Варька сидела и смотрела в круглое чердачное окно. Ее школьная сумка валялась рядом, раскрывшись, как пасть бегемота из азбуки в ожидании булки. Кожа на руках уже не чесалась - она горела. Красно-коричневые пятна, похожие на синяки, покрывали руки почти до самых кистей. Если бы можно было - раз, и сразу учителя в школе плачут, и Оля, рыдает, что была такой стервой, что ей так стыдно... И родители. Нет, родителей не надо, они еще не знают. Зато Петька, хулиган и непризнанный пока гений, убитый горем, размазывает слезы по лицу и причитает что-то о любви. А она, Варька, такая красивая-красивая лежит. Конечно, так лучше, чем неделей позже - перекореженной синелицей уродиной. Но вдруг все обойдется?
Двумя кварталами севернее мужчина с располагающей внешностью, прихватив пожилую женщину под локоток, шепотом успокаивал ее. Неподалеку его товарищи, перебивая друг друга, вспоминали детали аварии. Представитель дорожного патруля с ленцою фиксировал их противоречивые показания. "Молодая девушка споткнулась... нет, поскользнулась... да что вы, я сам видел, кинулась! Точно сама кинулась! Ненормальная, наверное... Сбита грузовиком синего цвета... нет, кажется, черного... а еще у него такая штука на двери была прилеплена и буква "Ц" сверху... Да не "Ц" вовсе, а "Ч"." Полицейский перенес данные покойницы в протокол. Широкая Любовь Павловна, 25 полных лет, незамужем. Молоденькая совсем, дура. Автопилот, что ли, у этого, в машине, отказал?
Репортеров к трупу не допустили.