Аннотация: Умирать страшно? Или не очень? Или совсем не страшно? А что есть жизнь после смерти? И жизнь ли это или плод воспаленного сознания?
Никогда не думала, что вода в проруби такая горячая. Теплые, ласковые водяные руки обняли мою изрядно замерзшую тушку, потянули на дно, резким толчком паники выбили воздух из легких, и все... Совсем все. А не надо было ночью бежать домой через речку, надеясь хоть как-нибудь приблизить тепло чашки с чаем и горячую ванную. Вот и искупалась... Напоследок.
Пришла в себя, вокруг темно и очень тихо. Тела не чувствую. На ум приходят завязшие в зубах строки "в начале, не было ничего, и лишь дух божий носился над водами..." Стоп, какие воды? Если ничего не было, то и вод тоже не было, и духа тоже не было, и меня нет... А причем тут я? Тоже мне, духа божьего нашла. Мысли как-то совсем путаются. Наверное, я захлебнулась, мозг долго пробыл без кислорода и теперь плохо работает.
Кстати о мозге, почему это нервные клетки не восстанавливаются? Перед глазами поплыло сильно увеличенное изображение синапсов, нейронов, аксонов и прочих дендритов. Бррр, в "Докторе Хаузе" это выглядело куда как красивее и нагляднее... Тут же из тьмы стало проявляться вечно недовольное лицо небезызвестного доктора, то есть актера Хью Лори, конечно. Я что, в реанимации и прихожу в себя? А он мой врач? Картинка прояснилась, я лежала на столе в операционной, а надо мной со зловещей улыбкой на лице и не менее зловещей пилой склонялся врач. Тю, что за белиберда? Так не бывает! Я просто брежу и этого нет. Темнота снова нахлынула, пожрав операционную и доктора-маньяка. Так-то лучше.
Домой хочу. Боги, как я хочу домой, к любимому, родному, теплому мужу. Вспышка, толчок, и я сижу на полу у себя в кухне. За столом сидит муж и пьет водку. Из стакана. Сам. Так не бывает! Я снова попыталась рассеять видение, но ничего не изменилось.
"Зая, ты чего? Что случилось, Зая?" Я попыталась подняться на ноги и подойти к любимому, но ходить, когда совсем не ощущаешь тела, сложно.
Кстати, о теле, вот почему наш опорно-двигательный аппарат так по идиотски устроен? Нет, чтобы...
Я оглянулась, вокруг была мастерская, сплошь и рядом заваленная костями, в тазиках, баночках и скляночках - мышцы. Твою мать!!! Мне некогда сейчас эту чушь рассматривать!!! У меня муж напивается. А ну бегом к нему и сразу на руки!
Как под заказ, но от этого не легче. Сижу на руках у пьяного плачущего мужчины, который не просто меня не видит, так еще и локоть насквозь просунул. Неприятно. Хорошо, что механику своих глюков (надеюсь, все же, что это глюки, а не печальная реальность) я поняла. Ору во все несуществующее горло "ХОЧУ, ЧТОБ ОН МЕНЯ УВИДЕЛ И УСЛЫШАЛ". Не сработало. Вот блин, пора в себя приходить. Такой беспомощной никогда себя не чувствовала.
Стены и потолок оплывают свинцовыми каплями, наваливаются мне на грудь, перекрывают доступ кислороду. Беспомощной, говорите? Ах да, это же я сама и говорю.
Хочу к маме!
Выберусь из этого загадочного состояния, и внедрю технологию моментальной службы доставки. И все потому, что я на кухне у родителей. Отец сидит, погруженный в какие-то свои мысли и тарелку с супом, а мать, как всегда, носится туда-сюда, трещит не умолкая:
- Ты!!! Это ты во всем виноват! Если бы ты правильно ее воспитывал, она была бы жива сейчас!!!
Она? Жива? О ком это они???
Раздалась пронзительная трель телефонного звонка. Мои родители так и не перешли на современный аппарат с мультимедийным зуммером, свято блюдя верность остаткам совдеповской цивилизации. Их можно понять...
- Да, хорошо, да, похороны завтра. Да, это такая трагедия, потерять дочь, ты не представляешь, что я чувствую.
Потерять дочь... похороны завтра... черт. Черт! ЧЕРТ!!! Я ЖЕ ЕЕ ЕДИНСТВЕННАЯ ДОЧЬ!!! Вот это влипла. Понятно теперь, почему любимый напивается. Если бы он... Ну уж нет! Об этом я думать не собираюсь в принципе, пусть живет долго и счастливо. И мама с папой тоже. Хочу увидеть свое тело.
Меня снова перенесло. Не так далеко. В ту комнату, что когда-то была детской. Там, в гробу лежала я. И к слову сказать, при жизни так хорошо мне выглядеть не доводилось. Чертовски благообразная мордаха, прическа волосок к волоску, идеально отутюженный костюмчик - ни одного пятнышка. Да, мама, для того, чтоб соответствовать образу идеальной дочери, о которой ты всю жизнь мечтала, мне потребовалось всего лишь умереть. Мелочь-то какая. А папу жалко, и мужа тоже. Что же мне теперь делать? Черт.
- А ничего делать не надо, - раздался голос за спиной.
- Ты кто?
- А кого звала.
- Вот черт!
- Угу, он самый.
- И что теперь? В ад меня потянешь?
- Запросто! Только подумай об этом.
- Дудки.
- Тогда не потяну.
- Назад в тело как-то можно пролезть?
- А черт его знает.
- Ну, если знаешь, говори.
- М... тогда нельзя. Ты уж три дня как того... преставилась.
- Ясно. А с мужем поговорить или с папой?
- Детка, ты что? Фантастики обчиталась?
- Пошел ты тогда... К черту! Скотина бесполезная.
Черт ушел, стало скучно. И снова не было ничего.
Приятное ощущение, когда нет ничего, а тебя тем более нет. Правда, быстро надоедает.
Первым делом я решила проведать мужа. На календарике было отмечено 15 января 2010 год... Хм, это я что? Год в ничего провалялась? В квартире было необычайно чисто. На кухне гремели кастрюли. Голос Ларки, старой подруги мужа вещал:
- И сколько ты страдать собираешься? Ты ж молодой мужик, тебе семья нужна, дети, женская ласка, вот посмотри, сколько молодых красивых баб вокруг...
"Я например," - продолжила я за нее диалог. На секунду стало больно. Но лишь на секунду. Вот он сидит, сытый, умытый, родной. Если еще и счастливым станет, чего мне еще желать? А то, что с Ларкой... Так не все ли мне равно, с кем? Погладив напоследок мужа по голове и чмокнув в щечку (он все равно не чувствует, а мне приятно), я отправилась к папе. А там... уравнения, кисловатый дым паяльного олова, поднимающийся к верху тонкой струйкой, мат и споры. Отец работал, а когда он работает, он счастлив тем особенным счастьем, которым бывают счастливы только боги. Тут во мне больше не нуждаются, а значит, я свободна. Здорово? Наверное, здорово.