Проводив Аврору, домой, я позвонила Гэйблу. Вампир заехал за мной, и мы возвращались в Боровск. Всю дорогу я думала о нашем разговоре с сестрой, о ее предложении уехать...И понимала, что нельзя, но мне не меньше чем ей хотелось этого. В водовороте страстей, Аврора - единственный по-настоящему близкий мне человек. Правы были вампиры, когда говорили, что доверять нельзя никому...Даже им.
Я прикрыла глаза, чтобы Гэйбл не донимал вопросами, и только и делала, что думала, думала, думала. Обо всем и ни о чем в тоже время, но это продлилось недолго. Я получила ответ на свой вопрос. До разговора с Авророй, я еще не знала, как мне быть, сейчас - уже не сомневалась.
Да и щупальца внутри, щекочущие нервы не могли подвести. Пазлы в голове, щупальца, даже косвенно Аврора - все указывало мне на Климентина. Бушующий ураган, казалось, заново заводил сердце, заставляя его биться вновь, но на этот раз местью.
В голове юлой завертелись варианты расправы над Климом, но это полный провал. Я одна не смогу одолеть вампира, для того, чтобы понять это не нужно обладать сверх умом и особым умением просчитывать ходы, достаточно простой логики. В любом случае численный перевес на его стороне. Все-таки он мужчина, а я хрупкая женщина. Тем более мне предстоит вонзить кол в его сердце, а он, наверняка, будет сопротивляться. А это значит, что мне нужен другой, более изощренный и утонченный план: такой, что сможет заставить вампира страдать.
Но что, если это ошибка и вампир не причем? Я проигнорировала вопрос.
Месть - это блюдо, которое подают холодным. Подавив в себе эмоции, я готовилась встретить вампира из командировки. Выпроводив Гэйбла, я принялась готовить зелье, над которым долго ломала голову. Проще всего, конечно, было попросить у Гэйбла что-нибудь, что может отключить вампира или хотя бы спросить об этом...но было нельзя. Пришлось бы объяснять зачем мне понадобился подобный препарат, а на это не было времени. Кроме нимфекса самой на ум не приходило ничего. Я не могла быть уверена, что таблетки подействуют, так как нужно, но все же очень на них надеялась. Единственное, чего я опасалась, так это галлюцинаций, которые могли появиться у вампира. Мое сознание слишком искажало действительность или это были вовсе никакие не галлюцинации?
Галлюцинации, по крайней мере, в последний раз стопроцентно все происходило в моей голове. Клим перевернул всю комнату, разбил урну с прахом Мэрэдит, вряд ли до моего прихода в сознание, он смог бы все вернуть на свои места, особенно это касается урны Мэрэдит, второй такой, как мне казалось, не существует. Хотя я не могу быть ни в чем уверена.
Я слышала, как подъезжает машина, а это означало только одно - возвращение Климентина. Запихнув в холодильник бокал, предназначенный вампиру, в котором я растворила порошок из двадцати таблеток нимфекса, я рефлекторно провела руками по волосам, чтобы убедиться, что укладка в порядке. Мне ужасно не хватало своего отражения, но к этому пришлось привыкнуть.
- Кира, я дома. - Сразу за скрипом, открывшейся двери, раздался голос вампира.
Я медленно вышла из кухни, застыв в дверном проеме, отделявшем меня от остального пространства первого этажа. На мне было длинное платье, цвета спелой вишни, которое было на несколько тонов темнее моих волос, за счет чего должно смотреться идеально. Встретив вампира взглядом, я оскалилась в ожидающей улыбке: он застыл на месте, видимо, эффект неожиданности сработал.
Неспешно перебирая пол ногами, я приближалась к нему, внимательно отслеживающему каждый мой шаг. Настигнув его, я прошептала:
- С возвращением, дорогой.
После этих слов, я поцеловала вампира в щеку, вытянула из рук портфель с документами и бросила на диван, когда снова дефилировала, но на этот раз обратно, в сторону кухни.
- Прекрасно выглядишь, - это было единственное, что сказал вампир.
Подобным образом, я встретила его впервые. Этим я хотела сказать, что Мэрэдит в прошлом: в настоящем есть я и он, остальное не столь важно.
Из кухни я вернулась с подносом, на котором стоял графин с кровью и два хрустальных бокала. Вампир уже сидел на диване, я поставила поднос на стол и присела рядом с ним.
- А что у нас за праздник? - заглянув мне в глаза, поинтересовался он.
Загадочно улыбнувшись, я приблизилась к вампиру, томно прошептав на ухо:
- Попробуй догадаться.
Клим улыбнулся краешком глаз, и наполнил бокалы. Мы выпили за нас, после чего сразу же приняли по таблетке нимфекса. Вампир повелся, поверил, что я с ним...Это мне было и нужно. Но с каждым разом, когда он открывал рот, мой план летел к чертям: я ожидала услышать подробный план на ближайшее будущее, всякую несуразицу...но ничего этого не было. Мы говорили обо мне, о нас. Его волновало мое душевное состояние, а я жалела, что сразу не подлила масла в огонь и не принесла отравленную кровь.
Когда графин опустел, я снова отправилась на кухню и словно провалилась в забытье. Стоя в оцепенении, держа в руках бокал с отравленной кровью и графин с чистой, я задалась лишь одним вопросом: хочу ли я узнать правду?
Это был самый сложный вопрос, на который мне предстояло честно ответить самой себе. Наши задушевные разговоры, неподдельное волнение за меня, читающееся в глазах вампира...Чтобы я плохого о нем себе не говорила - это было ложью. Для меня он всегда был хорошим. И я, как положено девушке моего возраста и склада характера, променяла "плохого парня" - Мэрэдит на хорошего - Клима. Я влюбилась в него.
Когда он проводит ладонью по моим щекам, чтобы смахнуть слезы, внутри все оживает: омертвевшее озеро, наполняется водой, в нем оживают рыбы, течение приносит водоросли...внутри зарождается новая жизнь, которую не выдерживает отчаяние, и сбегает.
А когда так делала Мэрэдит - у меня срывало крышу. Каждое прикосновение как электрический ток под кожей, перед глазами что-то, что невозможно разобрать, но настолько прекрасное, что в сочетании с ее шепотом на ушко, признаниями в любви, меня подбрасывало в небо. Страсть, которой удалось перерасти в сильнейшую привязанность, зажгла любовь, которая тлела внутри меня, отравляя угарным газом.
Мэрэдит. Перед глазами всплывает ее прах, то, во что превратилась моя любовь - тысяча мелких песчинок, которая раньше была самым дорогим мне существом. На глазах снова слезы. Кол из ее сердца спрятан в подтяжках чулок, и, почему-то именно сейчас, он начал жечь ногу. Из глубины сердца вырвался пожар, спалив дотла растения, которым дал жизнь Клименин. Во мне пробудилась злоба. Зверь отошел ото сна и требовал крови. Я чувствовала, как глаза наливаются свинцом, а руки с каждой секундой становятся все тяжелей. Злоба питала меня, наполняя силой.
Резанув по ладони кухонным ножом, я еще не до конца поняла, что сделала, но уже наполняла своей кровью графин, которая водопадом струилась к человеческой. Когда рана затянулась, я перемешала кровь в графине и вернулась к вампиру.
Я не знала насколько верно поступила, смешав кровь вампира с человеческой, но что-то мне подсказывало, что это должно дать нужный эффект. Когда-то Клим рассказывал, что в нимфексе есть синтезированная кровь вампира, поэтому его много нельзя...А что, если дать вампиру кровь подобного ему в чистом виде?
Мы выпили еще крови. Я пила неспеша, потягивая напиток, словно вино. Вампир осушал бокал за бокалом. Когда он выпил смесь нимфекса с человеческой кровью, злость немного отпустила: я представила, как он будет мучиться. Первая моя передозировка была достаточно болезненна, я надеялась, что тоже самое произойдет с ним.
Когда вампир запил это кровью из графина, я допила свой бокал и прильнула к его губам. Поцелуй был нежным, он гладил меня по щеке...Внутрь закралось сомнение: неужели он действительно мог убить Мэрэдит, чтобы я досталась ему?
- Я все знаю. - Резко отстранившись, выпалила я, чувствуя, что зрачки расширились до максимума.
- О чем ты? - он заметно напрягся, хотя, может быть, ему наконец-то стало становиться плохо.
Я снова приблизилась к его лицу, прошептав на ухо:
- Я знаю, что Мэрэдит убил ты.
Это был чистой воды блеф, я не знала к чему он приведет, но была готова ко всему. Даже если я ошибаюсь на его счет, Клим меня простит.
Он не успел возразить, я снова набросилась на него с поцелуем.
- Ты правильно сделал. Ты должен был это сделать. - Я принялась расстегивать его рубашку, но он не говорил ни слова. Однако, не смотря на все сказанное мной, на его лице не появилось ни доли смятения.
- Ну что ты молчишь? - я закусила нижнюю губу. Все слова произносились томным шепотом, я изнемогала от желания, но он не реагировал. - Я только сейчас поняла насколько сильно люблю тебя. Если бы я осталась с Мэрэдит, я бы всю жизнь заблуждалась.
Вампир набросился на меня, и повалил на диван, прижав собой. Его губы жадно впились в мои, он часто дышал, как нельзя точно, я ощущала сокращение его грудной клетки.
- Подожди, - прошептала я, уперевшись в его торс руками. Он остановился.
- Что-то не так?
- Ответь мне на один вопрос.
- Хоть на тысячу, - Климентин снова провел по моей щеке рукой.
- Почему ты мне сразу не сказал?
Он вздохнул и моментом поднялся, присел, уткнулся головой в ладони. Я подобрала платье и подтянулась к спинке дивана, наблюдая за ним. Нет, только не говори, что это ты. Умоляю, скажи, что это не ты.
- Откуда мне было знать, что ты сможешь понять? - он поднял голову и, повернув ее, столкнулся со мной взглядом. Меня словно окатили ледяной водой на рассвете. Его глаза не принадлежали тому Климентину, которого я знала. На меня смотрел монстр, который хотел вонзить кол в мое сердце. - Я так долго за тобой наблюдал...У нас же было все хорошо до тех пор пока не появилась она! Я знал, что между вами связь...Но разве я мог допустить, чтобы ты досталась ей?
Сердце ушло в пятки. Блеф удался - это он убил Мэрэдит. Чистосердечное признание...Меня как головой о стену ударили с размаха: все перемешалось. Мэрэдит с самого начала была права, он изначально считал меня своей, обратил меня для себя. Как я могла всего этого не замечать? В действие пришел маятник, который раскачивался слишком быстро: его удары с каждым разом все сильней разрушали мозговую коробку.
Я вскочила с дивана, но пол уходил из под ног. Перед глазами все раздваивалось, из них снова хлынул неконтролируемый поток слез. Меня трясло изнутри, и к тому моменту, когда мои пальцы плотно обвили кол, он выпал уз рук.
- Я убью тебя, выродок!
Подняв кол, я подлетела к вампиру, но он слишком спокоен, чрезмерно. Это раздражало меня еще больше, он, похоже, вообще перестал обращать на меня хоть какое-то внимание.
Климентин смотрел на меня пустыми глазами и даже не думал вставать, я застыла над ним, и двинула кулаком в плечо.
- Что ты сидишь?! Вставай, давай, отправь меня к Мэрэдит. Что ж ты раньше этого не сделал? А ведь хотел!
Он лишь сухо усмехнулся, прижавшись спиной к спинке дивана, и поднял взгляд.
- Что ты мне подсыпала?
- Действует? - злобно оскалившись, спросила я.
- Действует.
- Больно?
- Больно.
Я истерически расхохоталась, присев на стол, напротив Климентина. То и делая, в руках, я вертела кол, рефлекторно, конечно, я уже и не помнила, что держу его. Конечная цель - убить измученного Климентина, доставив ему как можно больше боли.
- Да что ты знаешь о боли? Ты ничего не знаешь о ней, - сузив глаза, я принялась испепелять вампира взглядом. - Я не удивлюсь, если про дочь и жену - это тоже выдумка. Как ты мог убить ее, а потом как ни в чем не бывало лгать мне в глаза?
- Зачем спрашивать о том, что видела? - его речь была уже не настолько уверенной, в ней чувствовалась примесь боли. Надеюсь, скоро у него не останется сил сдерживать каменное выражение лица.
- Я тебя ненавижу, - презрительно выплюнула я.
- А я тебя люблю.
Я схватила графин с кровью и плеснула ему в лицо.
- Скоро ты сдохнешь.
- Не обязательно, - вампир помотал в сторону головой, кровь стекала с его лица на мраморный торс, пачкала рубашку, он уже не выглядел таким спокойным, как пару минут назад. - Ты можешь передумать и остаться со мной. Кто, кроме меня, и этой твоей подружки, вытирал тебе слезы? Да никто. Всем на тебя плевать, Кира. Кроме меня ты никому не нужна.
Его слова цепляли: брали за душу и выворачивали ее наизнанку, вытряхивая все, что было спрятано наружу. Эти слова не могли не зацепить, ведь они были правдой. Резал без ножа по живому. Отчаяние подбиралось очень грамотно, автостопом, после чего превратилось в лучшего друга и подвело к обрыву, принявшись шептать: "Прыгай". Я лишь крепче сжала зубы.
- Ты жалок.
- Пойми Кира, я люблю тебя, - он хотел сказать что-то еще, но поморщился, выдавив сжатый стон, который он бы и хотел сдержать, но не смог.
Клим молчал, я тоже. Зверь внутри подогревал кровь, и она бурлила в венах, он хотел крови, но эта перестала его прельщать: слишком несло от вампира тухлятиной. Мертвый до глубины костей.
- Еще скажи, что убил ее для меня.
- Для нас, - простонал вампир.
Его безмятежность исчезла, на смену пришла напряженность, а в глазах читалась боль. Каждый мускул лица был напряжен, на лбу появились аккуратные складочки, и даже они ему шли, но для меня он уже не выглядел привлекательно. Он отобрал все, что я считала важным в жизни - веру другим, веру в других...и она никогда не восполнится.
Я подошла к вампиру, присела рядом, чтобы мы оказались на одном уровне. Положила кол на стол и провела ладонью по грязной щеке, вытерев с нее кровь.
- Очень больно? - как раньше, как ни в чем не бывало, спросила я, словно между нами ничего не произошло, и страшная тайна не открывалась.
- Довольно таки.
- Потерпи, - прошептала я, коснувшись его губ.
Солоноватый привкус отравленной крови, оставшейся на губах вампира, ничем не отличался от обычной, неудивительно, что он ничего не заподозрил. Его губы словно заморожены: двигались медленно, но гораздо осторожней нежели раньше. Приоткрыв глаза, я убедилась, что его глаза закрыты, и, протянув руку, взяла кол со стола. Между нашими телами, расстояние около 10 сантиметров. Неплохо было бы наносить удар с размаха, но можно было справиться и так, с силой вдавив кол в грудь вампира.
Мэрэдит мертва, ее мне никто не вернет, наши надежды, вместе с ней превратились в прах. Мы так много хотели сделать, но уже никогда не осуществим этого. Я никогда не проснусь и не пойму, что мне приснился кошмар, потому что все происходило наяву. Я никогда не смогу сделать для нее что-то, единственное, что мне остается - мстить.
Приставив кол к груди вампира, я отстранилась от него. Он открыл глаза, в которых прекрасным был лишь их небесный цвет, который затянул слой неподвижного ничего не выражающего стекла.
- Я ненавижу тебя, - эти три слова, сказанный шепотом, впитали весь яд, что был во мне, и как нельзя точно передали чувства, переполняющие края чаши под названием Кира.
Климентин молчал, приготовившись к смерти, но он слишком торопился ее принять.
- Ты отобрал у меня смысл жизни. Я не верю, что ты понимаешь, о чем я говорю, и сможешь когда-нибудь понять. Мне было очень плохо...Но я тебе скажу больше. Если бы она была жива, и ты продолжил оставаться рядом, я бы полюбила тебя не меньше ее. И я не знаю, кого бы я выбрала.
Я замолчала. Из глубины его глаз прильнула влага, глаза вампира стали влажными, но мне уже не было до этого никакого дела.
- Я хотела за нее отомстить, и я отомстила. Ты страдаешь так же, как страдаю я. Я думала, что убью ее убийцу, отобрав у него, всех кого он любит так же, как он отобрал у меня ее. - Грустно усмехнувшись, я продолжила. - Но я не буду тебя убивать, я поступлю иначе. Я уйду. Уйду навсегда, оставив тебя одного. Всю свою жизнь ты будешь один. Будешь мучиться из-за того, что убил ее. Убив ее, ты потерял меня. Я бы могла быть с тобой, если бы ты не был причастен к ее смерти, - я резко встала, отбросив в сторону кол, и ушла на кухню за урной с прахом Мэрэдит. Слезы полились ручьем, как же мне горько. Так глупо растерять всех, кого люблю...
- Клим, я влюбилась в тебя. Влюбилась по уши. - Вернувшись, прижав к сердцу урну, я рыдала, оперившись на стену. - Я до последнего не верила, что это ты. Мне так хотелось ошибаться. Но это ты. Ты так холодно повелся и признался в том, что убил ее.
Я сказала все, что хотела и все, что могла.
- Прощай, - было, последним словом, которое я сказала ему.
Он окрикивал меня, звал по имени, просил прощения, просил вернуться...Но это уже было настолько неважно...
На выходе из дома я набрала номер Гэйбла.
- Приезжай. У Клима передозировка нимфексом...и кровью вампира.
После этих слов, я выключила телефон, швырнув его в кусты, и отправилась, куда глаза глядят. Слезы лились из глаз, мне казалось, они никогда не закончатся. Сердце в груди сжимали огромной каменной рукой, оно лопалось, но возрождалось из ничего словно феникс и все повторялось. Внутри пустота и на этот раз ее уже не заполнит ничего. Я получила самый дорогой урок, который не забуду никогда. Я думала не смогу жить без Мэрэдит, но должна это сделать, иначе месть потеряет всякий смысл.
Климентин остался один, он будет жить мыслями, что я могла быть с ним, если бы не смерть Мэрэдит. Это самое страшное - мучиться от того, что все могло сложиться иначе.
Если решил уходить - уходи навсегда, какими бы ни были обстоятельства. Кто знает, если бы в тот раз, когда у меня впервые появились галлюцинации, я не поверила вампиру и ушла, может быть, это спасло Мэрэдит? Конечно, спасло. Мы бы не познакомились, вампир, обезумевший от ревности, яростно желающий меня, не убил ее, и где-нибудь на крае света, моя любимая была бы счастлива, пусть и без меня.
Я брела по лесу. Ветви били по лицу, кругом непроглядная тьма, сквозь которую я прекрасно вижу, но не обращаю на это никакого внимания. Платье цепляется за коряги, рвется. Наверняка я выгляжу как последний оборванец, если ни того хуже. Издалека доносится волчий вой. Землю освещает полная луна, а с неба мелкими каплями срывается дождь.
Небо плачет о загубленной жизни. Оно вместе со мной скорбит о Мэрэдит. Горечь, пустота и одиночество, и ничего больше. Тот кто никогда не терял, не сможет понять, какого осознавать, что придется учиться жить заново...Но у меня теперь будет не жизнь. Так, существование.
Той ночью я обезумела от горя. Проснувшийся внутри меня зверь, вырвался наружу. Я убила двух человек, испила до дна, заполняя собственное полое нутро чужой жизнью. Я не помню, как они выглядели, да и уж тем более не знаю, кем они были. Единственное, что напоминает мне о них - синий зонт, который я забрала на память.
В ту ночь умерло все человеческое, что оставалось во мне с момента обращения. Я превратилась в животное, которое подвластно инстинктам. Нет ничего, кроме жажды и животного желания убивать. Все прочее стало неважно. Единственное, что заставляет меня задуматься - тот мост, с которого я сорвалась, когда меня нашел Клим.
Я долго стояла на том месте и смотрела вниз, чувствуя, как земля призывает спуститься. В мыслях я падала вниз и снова возвращалась наверх, падала и подымалась, падала и подымалась...Я думала, почему не умерла, а стала вампиром. Зачем, если спустя не столь значительное количество лет, моя жизнь все равно закончилась.
Мысли прерывало ощущение губ Мэрэдит, ее прикосновений...снова и снова это повторялось. Боль не проходила, не становилась меньше, не исчезала на время. Она всегда оставалась со мной, напоминая о том, что было и никогда уже не повторится. Никогда...