Диана 19 : другие произведения.

Альфо-Сахалинск моей глупости

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    - Надеюсь, ты не сболтнул ему лишнего, а, Бор? - испуганно спросил альфа, хватая друга за грудки. - Я ничего ему не говорил! Оставил эту приятную часть тебе. - Вот и не говори ему! Не надо мне это уёбище с хвостиками! - Ты чего, друг? - рассердился последний. - Это же твой истинный! Тебе без него никак! Ты мучиться будешь! Да и он тоже...

  - Карабин нужен на медведя или сохатого, али винтовка двенадцатого калибра, самого большого. Лось сам один до тонны весом может быть, шкура только больше ста кило. Медведю стреляю только в голову, прицелиться нужно где-то под глаз, а то если ему попадёшь в сердце, он сможет пробежать ещё метров сто и задрать охотника. Сохатому стрелять или в голову, или в лопатку, туда, где у человека плечо. Двустволка должна быть горизонтальной, а не вертикальной, два ствола вместе. Настоящий охотник знает, - вещал альфа, показывая группе туристов пальцами, как должны соединяться стволы у оружия, а Ноам не мог от него глаз отвести.
  
  Альфа был высоким, под метр девяносто ростом, косая сажень в плечах, глаза серо-голубые или серо-стальные с голубым отливом, брови домиком, короткие, черные как смоль волосы. Оратора вполне можно было бы назвать писаным красавцем, если бы не перебитый нос. Сам объяснял: "медведь щёлкнул по носу", а другие говорили "упал с горного велосипеда, будучи уже взрослым альфой. Еле-еле по осколкам сложили нос заново". Но этому ловеласу нос помехой не был. Ему ничего не мешало заказывать в борделе по два, а то и три омежки в гон. Работал Рокан Лемм начальником комплекса звероводческого хозяйства в столице края, а здесь дома был просто Начальником с большой буквы. Хобби - боксер, если взять в расчёт, что у отличного меткого стрелка хобби бокс - получается непобедимый альфа. Мечта любого омеги на тысячи километров вокруг.
  
  А вот Ноам Трэмбли как раз и был таким омегой. Новеньким в Альфо-Сахалинске. Приехал сюда по распределению по окончании кулинарного училища. Ещё и драться пришлось за это распределение - гадкий двоечник Билли тоже хотел попасть в Альфо-Сахалинск, у них в деревне поговаривали, что здесь на Севере самые горячие альфы. А кто ж горячего сильного альфу не захочет, уж точно не Ноам. А вот распределение сюда на стажировку на два года было только одно - кондитер на мясокомбинат. Ноам тогда ещё удивился, зачем мясокомбинату свой кондитер, оказалось не мясокомбинату, а столовой на фабрике по производству пушнины. Там работало ни много ни мало триста альф, бет и омег. Менеджер по приёму персонала мистер Опнус проводил Ноама в омежье общежитие и поставил на учёт для получения собственного жилья через три-пять лет. Естественно, если Ноаму здесь понравится, и он решит остаться в Альфо-Сахалинске и после стажировки. И, конечно, если его до этого не выпрут с работы за что-нибудь...
  
  Но увольнения Ноам не боялся, знал, что будет стараться изо всех своих скромных омежьих сил - возвращаться было некуда. Родители запретили ему ехать черт знает зачем на север одному всего в двадцать один год, девственному омеге без родителей или друзей. Но Ноам стоял непреклонно, чувствовал, что именно там его ждёт судьба в виде высокого плечистого альфы, и он сбежал с одной спортивной сумкой и направлением на стажировку.
  
  И вот в первый же вечер, в ближайшем Клубе Охотников с бокалом легкого фруктового коктейля Ноам встретил именно такого альфу, о котором мечтал всё эти годы учебы в омежьем училище. Хотя по правде говоря даже намного-намного лучше. Выступающий альфа был круче и козырней любой фантазии Ноама, а тот с шестнадцати лет, с самой первой течки, успел нафантазировать туеву кучу шикарных альф.
  
  Сидящий у барной стойки Ноам обратился к самому лучшему знатоку психологии и местных душ - к бармену:
  - Скажите, пожалуйста, а кто тот альфа, который выступает перед туристами?
  
  - Что, понравился? - ответил вопросом на вопрос бармен, а иначе как бы эти отбросы-папарацци узнавали бы все новости и секреты.
  
  - Нет, что вы, просто спросил, - смутился омега.
  
  - Как же "просто так", - передразнил этот насильник человеческих душ, - а то я смотрю ты всю мою стойку слюнями закапал! Не по Сеньке шапка, так и знай! Это глава звероводческого хозяйства Рокан Лемм, чемпион края по боксу, стрельбе и триатлону! А край наш размером с Францию!
  
  - Вижу, тут не только я всю стойку слюнями залил, - ехидно отозвался Ноам, - небось бетки такого шикарного альфу вообще не интересуют?
  
  - Может и интересуют, только теперь узнавай всё сам! - бармен скривился и отвернулся к другим посетителям, спрашивая кому долить.
  
  В это время экскурсия подошла к концу, и туристы подтянулись к столикам, чтобы сделать свои заказы. И Рокан тоже присел за чей-то столик. Ноам смотрел прямо в лицо объекту своей юношеской страсти и мучительно раздумывал, как бы подойти к альфе познакомиться, но повод никак не придумывался. "Интересно, чем он пахнет?" - задавался вопросом омежка.
  
  Тот же самый вопрос и в это же время Рокан задал своему другу:
  - Смотри, Бор, там у стойки новенький омега. Он не из туристов. Я мельком видел, как Пукнус провожал его в омежью общагу. Интересно, как он пахнет?
  
  Приятель и побратим всех увлечений альфа Бор перевёл взгляд в сторону стойки и встретился взглядом с омегой:
  - Думаю, он задаётся тем же вопросом. Вот подойди и спроси его.
  
  - Да ну, стрёмно как-то, смотри, он же такой смешной, - омега и в правду выглядел неординарно: светло-каштановые вьющиеся волосы украшали четыре хвостика, весело торчащие в разные стороны, никакой косметики, хотя рядом с Роканом даже беты красились, лишь бы только привлечь его внимание, и вспухшая синяя верхняя губа. Сам омега был очень худым и маленьким - кожа да кости, про таких шутили, что они альфам не нужны, "нормальный альфа и в гробу на досках успеет полежать". Единственным красивым пятном на лице омеги были ярко-голубые глаза с темно-синей каёмкой, такие радужные и очаровательные, что альфы видели их издалека, через весь прокуренный клуб.
  
  - Раньше ты просил понюхать только тех омег, которые утверждали, что они твои истинные, - начал Бор, но Рокан перебил его.
  
  - Этот так залип на меня, что скоро тоже ляпнет что-нибудь о нашей нереальной совместимости в кровати и личной жизни.
  
  - Ты думаешь, что все они врали, и их интересовали только твои деньги и власть в крае?
  
  - Необязательно, мои внешние данные тоже привлекли как минимум половину врунов, но это не меняет того, что это не было правдой!
  
  - А ты сам знаешь, как должен пахнуть твой истинный омега? Понимаю, что ты не сможешь почуять его, но хотя бы каким должен быть его запах?
  
  - Цитрусовым. Не отдельно лимон или апельсин, а сочетание всех цитрусовых вместе. Это последний запах который я почуял до аварии, и отвлёкся на него, не смотрел на дорогу. А теперь вот ищу-ищу, но, наверное, так никогда и не найду его.
  
  - Ладно, подойду, поинтересуюсь кто таков, а заодно и понюхаю твою жертву, - Бор встал и направился в другой конец зала, к омеге, который ни на секунду не отрывал взгляда от Рокана и почему-то страшно кривил и без того не самое симпатичное личико.
  
  - Здравствуйте, прекрасный незнакомец, я - Бор, здешний начальник фабрики пушнины, а вы кто будете?
  
  - Здравствуйте, сэр, - омега испуганно вскочил и вытянулся в линию всеми своими ста пятидесятью двумя сантиметрами, - я ваш новый кондитер в столовую. Прибыл сегодня из Вышних Волочков по распределению из кулинарного училища. Завтра приступаю к выполнению своих прямых обязанностей ровно в шесть утра, - омега только что не козырнул своему будущему начальству.
  
  - Добро пожаловать, - засмеялся Бор, - но вы так и не назвали своего имени.
  
  - Извините, сэр, я - Ноам Трэмбли.
  
  - Ноам Трэмбли, а вы знаете, что пахните всеми цитрусовыми сразу? - спросил альфа, радуясь в душе за своего друга Рокана - вот и он встретил свою пару - такую забавную, вежливую и вкусно готовящую, судя по всему.
  
  - Это плохо, сэр? - сразу же испугался новенький. - Вам не нравится такой запах? - омега решил пожаловаться в Центральную Омежью Комиссию, если его не примут на стажировку только из-за запаха, мол права такого не имеют.
  
  - Как раз наоборот, кого-то именно с таким запахом нам здесь и не хватало!
  - Ну, друг, поздравляю тебя с Новым Годом! - альфа хлопнул Рокана по плечу.
  
  - Ты чокнулся, Бор, Новый год только через четыре месяца? - засмеялся тот.
  
  - Не скажи, это ведь только под Новый Год все желания сбываются, - Бор качнул головой в сторону барной стойки.
  
  - Что ты имеешь в виду? - Рокан осознал, что Бор не шутит и медленно опустился на стул.
  
  - Тот омега - твой истинный! - признание прозвучало подобно разорвавшейся бомбе и оглушило Рокана.
  
  Где-то в глубине души альфа Рокан Лемм, в отличии от многих других, не хотел находить никакого истинного омегу. Его быт совершенно точно соответствовал всем его представлениям о прекрасно состоявшейся жизни. Будь то вызываемые на время гона омежки, будь то редкие увлечения, снятые на одну ночь, и даже одинокие зимние вечера, когда метель за окном, а его окружали только плед, камин и чашка чая с коньяком - всё было идеальным для него. Рокан даже собаку не хотел заводить. А теперь вдруг придётся "заводить" целые отношения, а дальше омега захочет детей, а что потом будет - шумно и грязно в его красивом, покрытым деревом коттедже. Нет! Ни за что! Это всё ещё как-нибудь можно было бы потерпеть ради необыкновенного прекрасного омеги-фотомодели, если бы тот ещё и умным был, и образованным парнем. Как, например, омега года, Вик как его там? Но это чучело некрашенное, да его все альфы края на смех поднимут! То же мне истинный омега Начальника Лемма!
  
  - Надеюсь, ты не сболтнул ему лишнего, а, Бор? - испуганно спросил Рокан, хватая друга за грудки.
  
  - Я ничего ему не говорил! Оставил эту приятную часть тебе, - не понял Бор, что именно имел в виду Рокан.
  
  - Вот и не говори ему! Не надо мне это уёбище с хвостиками!
  
  - Ты чего, друг? - рассердился последний. - Это же твой истинный! Тебе без него никак! Ты мучиться будешь! Да и он тоже...
  
   - Это всё ещё вилами по воде писано! Я же не могу его понюхать, может его запах только похож на запах моей мечты? Понимаешь, нюансы запаха, его оттенки. Ты чуешь истинного и больше без него не можешь жить! А у меня этого нет! Я сейчас уйду домой и мне совершено плевать, если его тут изнасилуют все туристы за раз! - яростно шептал альфа, посматривая в сторону барной стойки, проверяя что омега не слышит, о чем они тут толкуют.
  
  - Делай как знаешь, Рокан, только меня в это не впутывай! Я со многими твоими выкрутасами мирился, но травить твоего истинного я тебе не позволю! - где-то в душе Бора проснулся настоящий порядочный истинный альфа.
  
  - Вот и бери его, блять, себе! - рассердился уже Рокан.
  
  - Прекрасно, друг! Не смей подходить к нему! Увижу тебя рядом - морду набью! - с этими словами Бор подорвался со своего места и отправился к омеге, собираясь предложить проводить его до омежьей общаги.
  
  
  - Большое спасибо! Мне даже неудобно как-то, - смутился Ноам, но быстро расплатился и вскочил, собираясь воспользоваться этим щедрым предложением, мало ли, вдруг тут пристают к незнакомым новеньким девственным омегам.
  
  - Ничего, заплутаешь ещё тут в темноте с непривычки... Али пристанет кто...
  
  
  Назавтра ровно в шесть утра встрепанный Ноам, вскочивший с кровати, как назло, конечно, в последнюю минуту, стучался в двери столовской кухни.
  
  - Заходите! Кто это ещё с утра пораньше? - прозвучало грозно, точно по-альфийски, в ответ, только что рычания не было.
  
  - Ноам Трэмбли, сэр, - омега открыл вертящиеся двери и проскользнул в помещение.
  
  Конечно, он сильно волновался. Хотелось бы сразу произвести неизгладимое впечатление, нет, не так - неизгладимое положительное впечатление! У Ноама, как у одного из лучших студентов было припрятано пару хитрых трюков, многие классические рецепты он знал наизусть и, главное, у него был свой специфический секретный ингредиент! Но об этом позже...
  
   - И кто ты такой, Ноам Трэмбли? - на него в упор грозно смотрел самый крупный альфа, которого он только встречал в своей жизни, никак не меньше двух метров и двух сотен килограммов.
  
  - Я младший специалист технологии питания, пятого разряда, стажер, из кулинарного училища, прибыл к вам кондитером по распределению из Вышних Волочков, документы у мистера Опнуса в отделе кадров, - отрапортовал омега на одном дыхании.
  
  - Понятно, мистер Трэмбли. Я здешний шеф Хестон Нобу Дюкасс, добро пожаловать, - и он радушно улыбнулся, - у нас тут только альфы и беты работают, так что буду рад принять в своё царство первого омегу. Только работа у нас в столовой по двенадцать часов в день, по графику три дня через три, вторая смена уже будет без "сладкого специалиста". Или, может быть будешь работать меньше часов, но каждый день - там посмотрим.
  
  - Спасибо, мистер Дюкасс, - омега пожал протянутую руку и только сейчас обратил внимание на остальных альф и бет в белых халатах и поварских колпаках, - я опоздал? Извините, мне велели явиться в шесть утра.
  
  - Нет, Ноам, можно мне перейти на "ты"? - дождался кивка и продолжил. - Ты не опоздал, просто мы обычно приходим минут на десять-пятнадцать раньше попить вместе утренний кофе, можно с рогаликом, если имеется в наличии.
  
  - Понятно, сэр, я обещаю вам, теперь всегда будут рогалики к утреннему кофе. Я могу тоже приходить пораньше?
  
  - Мы будем только рады! Теперь я представлю тебе ребят. Это Гас, он су-шеф, - пожилой бета подошел и пожал руку смущённому омеге.
  
  - Добро пожаловать, парень!
  
  - Мы тут все друг друга по именам называем, так что привыкай, Велдон - закуски, Бонтон - рыба, Дакота - соусы, Дамиан - гарниры, Паркер - мясо, братья Рик и Рикей - салаты и Инист - супы. Но в общем мы все друг другу помогаем и частенько подменяем, если кто заболел или запил, правда, Рик?
  
  - Мистер Дюкасс, это было в последний раз! Я больше к тому омеге ни ногой! Даже имя его вспоминать не хочу! - молоденький симпатичный альфа покраснел и опустил глаза в пол.
  
  Остальные же весело улыбались Ноаму и похлопывали по плечу, только Дакота, тридцатилетний альфа с сексуальной родинкой на верхней губе и отвязной черной челкой, прошептал на ухо:
  - Мы будем ждать обещанные рогалики! Мне с шоколадом, пожалуйста.
  
  - Всё, парни, начинаем работать, Рик, покажи Ноаму нашу кухню, холодильники и кладовые. Потом он будет помогать вам с салатами.
  
  - Спасибо, сэр, - Ноам повернулся и выразительно посмотрел на начальство, - а когда я смогу приступить к своим непосредственным обязанностям, к кандированию?
  
  - Как только получим заказанное, раньше у нас не было необходимости в шоколаде, сахаре и других сдобных вещах. Стандартный заказ сделали только вчера по распоряжению мистера Опнуса. В лучшем случае привезут сегодня к обеду. Потом покажешь себя, сможешь и сам заказывать, что понадобится.
  
  - Понятно, спасибо, сэр, - ответил Ноам, а любвеобильный Рик уже тащил новенького омегу к холодильникам.
  
  - И, Рик, не балуй мне там, сам знаешь, что оторву! - назидательно прокричал вдогонку шеф.
  Работа на кухне оказалась веселой и "непыльной". Ноам заправлял овощи в специальные машины для нарезки салатов, лишая тех только "попок" и "носиков", пока братья Ар переругивались из-за какого-то омеги. Потом, смущаясь, помогал сексуальному Дакоте с соусами:
  - Льём кипяток осторожно, ласково, как будто омежку девственного по попке гладим, и - всё готово! - альфа выхватил у Ноама прямо из рук горячую ёмкость, - Теперь дать двадцать минут настояться и можно вливать в мясо.
  
  В десять утра, после завтрака, в кухню зашел сам директор фабрики:
  - Мистер Дюкасс, здравствуйте, - директор на ходу пожал руку шеф-повара и развернулся в поисках какого-то другого, - а где Ноам? С ним всё в порядке?
  
  - Во-первых, здравствуйте, мистер Жонса, - огромный альфа улыбнулся своему непосредственному начальнику, - я вас и в столовой-то редко вижу, а на кухню вы вообще лет десять не заходили.
  
  - Да, всё ни как руки не доходят, ну, то есть ноги, - улыбнулся Бор своей же незатейливой шутке, - так что с омегой? Вы дали ему кашеварить?
  
  - Мы ещё продукты, заказанные для него, не получили. Пока сидит на салатах. Может и спечёт какой-никакой пирожок к ужину второй смены.
  
  - Хорошо, спасибо, мистер Дюкасс, и хорошего дня! У меня через десять минут деловая встреча с итальянцами, так что побегу. Может удастся уговорить их приобрести наш мех на шубки всем своим любовницам, - последнее слово он проговорил уже на бегу.
  
  - Пусть за одно и женам купят, - дал своё напутствие главный шеф-повар.
  
  Потом повернулся в сторону разделочной и громко крикнул:
  - Ноам, иди-ка сюда!
  
  - Да, мистер Дюкасс, - омега прибежал через полсекунды.
  
  - Ничем не хочешь со мной поделиться? - подозрительно спросил альфа.
  
  - Нет, сэр, всё хорошо! Сейчас учусь у Дакоты размешивать соусы для мяса, - он замялся, - Дакота ваш смешной, шутит всё время.
  
  - Ну, ты смотри, им не увлекайся! - альфа грузно опустился на крутящийся стул у разделочной доски. - У Дакоты муж есть, бета, хоть он его и скрывает от общественности. Но речь не о том, ты откуда мистера Жонсу знаешь? Родственник? Омега его? Раньше он к нам просто так не заглядывал.
  
  - А кто такой этот мистер Жонса? - удивился Ноам, но сразу добавил. - У меня здесь родственников нет и альфы тоже.
  
  - Кто такой "этот мистер Жонса"? - передразнил альфа, - Директор фабрики нашей!
  
  - А, Бор!
  
  - "Бор"? Ничего себе! Его так только очень близкие называют, да и то не все! - альфа всплеснул руками, задевая миски с пробами супов назавтра, которые сразу же залили и сам стол, и белоснежную с утра форму шеф-повара, и даже на пол накапало.
  
  - Я сейчас уберу, - Ноам выхватил салфетки из пачки на столе и наклонился вытереть пол под ногами рассерженного начальства, - он просто проводил меня вчера домой из бара, где мы там и познакомились.
  
  - Ясно, значит понравился омега альфе...
  
   - Не знаю я, лично мне он ничего такого не говорил...
  
  Мистер Дюкасс покачал головой и отправил непутевого омегу обратно к соусных дел мастеру.
  
  
  В полдень привезли заказанное мистером Опнусом. Оказалось, что для Ноама освободили закуток с раковиной, столом для нарезки и отдельной плитой с духовым шкафом. Омега решил произвести впечатление и приготовить сладкие тарталетки с орехами и сухофруктами.
  
  - Мистер Дюкасс, извините, можно вопрос?
  
  - Да, Ноам, только быстро, у меня тут мясо для салата с ростбифом остывает, - всё время, занятое ответом на вопрос омеги альфа помешивал что-то вязкое желто-коричневое и дурно пахнущее в соуснике.
  
  - Я могу за раз сделать только двадцать тарталеток из-за размеров оборудования, таким образом к ужину второй смены их будет приблизительно сто двадцать, а работников на фабрике триста человек, так мне сказали в отделе кадров, может лучше сегодня и не начинать?
  
  - В отделе кадров должны были сообщить тебе, что в первую смену работает, а значит и ест около двухсот человек, а во вторую - оставшиеся сто. Так что вперёд! Умираю хочу попробовать твоё первое кулинарное творение!
  
  Ужин второй смены приходился на девять вечера, но слухи о первом опыте омеги на кухне привели к тому, что на ужин люди начали собираться уже в половину девятого. Мистер Дюкасс злился, Дакота вызвался выгнать рассевшихся в зале лентяев по рабочим местам. А остальные повара в это время решили отведать шедевр Ноама.
  
  - Очень вкусно, - первым произнес Гас.
  
  Мистер Дюкасс пока медленно пережевывал сладость, катал на языке оттенки вкуса, хмурил брови и молчал. Остальные, не дожидаясь решения начальства, наперебой начали нахваливать тарталетки:
  - Тают во рту!
  
  - Самое то!
  
  - Вкусно, нет слов!
  
  - Концентрация сахара правильная, тесто в меру хрустящее, крем не растекается, ингредиенты между собой не соперничают, что хорошо, - наконец главный альфа на кухне улыбнулся и признался, - очень вкусно! Хорошо, что именно тебя нам прислали из Нижних Волочков.
  
  - Из Вышних Волочков! - обиделся Ноам. - Я из Вышних Волочков!
  
  - Да знаю я, пошутил просто, - мистер Дюкасс похлопал омегу по плечу, - неси ещё одну тарталетку, пока остальные не слопали!
  
  Если выше описанные тарталетки пришлись по вкусу самому шеф-повару, нечего даже пытаться описать ажиотаж, которые они вызвали у простых рабочих:
  - Дайте мне ещё одну, они маленькие - я не распробовал! - кричал кто-то слева.
  
  - А своему омеге домой можно взять? Уж очень вкусно! - дополняли справа.
  
  - Почему самое вкусное также и самое маленькое? - удивлялись в середине обеденного зала.
  
  - Когда будет готова следующая порция? Я поставлю станок на автопилот и приду!
  
  Альфы и беты, которые обычно не очень-то и любили сладкое, и многие годы обходились в столовой вообще без кондитера, сейчас наперебой требовали ещё тарталеток или хотя бы рецепт, чтобы их омеги дома приготовили такое же сладкое чудо. Возвращаться к работе никто и не собирался. Пришлось выйти самому шеф повару и объяснять, что новенький Ноам взят к ним стажером самое меньшее на два года:
  - Так что идите и работайте! Завтра опять что-нибудь сладкое появится в меню нашей столовой. Эта вкуснота только начало!
  
  Потом Дакота притащил упирающегося и красного как варенный рак Ноама. Простые трудяги наперебой благодарили его и жали руку, которая уже через двадцать три пожатия почти отнялась. Хотя такой "приём" на работу и был на самом высшем уровне. Выдать секретный ингредиент омега начисто отказывался, но никто на него не обижался - лишь бы продолжал так же волшебно готовить.
  
  И только один единственный человек не участвовал в этом массовом безумии, никем неузнанный альфа тихо стоял у входа в столовую и молча наблюдал за новым кондитером, а потом дернул проходящего мимо бету с тарелкой тарталеток и выхватил одну:
  - Спасибо, - бросил на ходу Рокан и отправил в рот тающую в пальцах невесомую сладость.
  Рокану очень понравилась тарталетка, более того, он прямо ощутил возбуждение от этой сладкой напасти. Член шевельнулся в трусах и налился в ожидании неизвестно чего: то ли ещё одной тарталетки, то ли секса с её творцом. Первое объяснение, пришедшее в голову альфе, состояло в том, что Ноам Трэмбли действительно его истинный омега, поэтому сделанное его умелыми ручками трогает так сильно, прямо до возбуждения. Или может быть запах - тарталетка, наверное, пахнет своим производителем, переломанный нос не чует, а мозг всё-таки воспринимает этот запах остро и немедленно призывает к действию - схватить омегу и сделать своим, отымев и пометив.
  
  На самом деле всё было намного проще, отгадка крылась в секретном ингредиенте. В том самом, который Ноам не собирался выдавать остальным даже под гестаповскими пытками и страхом смерти.
  
  Ближе к концу обучения в училище начинающие повара и кондитеры прослушивали лекцию о "секретном ингредиенте". Говорилось о том, что у каждого мало-мальски хорошего шефа он есть. Но неизвестно какой, ведь этот ингредиент обычно пожизненно и даже посмертно секретный. Например, у одного омеги с севера - это тростниковый сахар, который тот кладёт во все мясные блюда. Известно это стало совершенно случайно, из его автобиографической книжки "Как я нашел своих троих истинных".
  
  После лекции Ноам задался целью найти свой "секретный ингредиент". Искал-искал, добавляя неожиданные компоненты в обычные рецепты, а потом совершенно случайно сделал булочки с курагой на выпускной экзамен в середине своей очередной течки. Сделал не просто так, а нечаянно плохо вымыв руки после исполнения своих естественных нужд в течку, а именно дрочки с тремя пальцами внутри. Булочки имели бешеный успех, про капли смазки никто не догадался, преподаватель просто недоумевал как так, булочки с курагой, а запах апельсиновый.
  
  После вышеупомянутого случая Ноам всегда добавлял в свои изделия собственную смазку из расчета тридцать капель на стакан муки. Этот "Секретный ингредиент" всегда хранился в холодильнике с последней течки. Для конспирации на стеклянной литровой банке было написано "Кокосовое молоко", по цвету и концентрации отлично подходило. Только пахло иначе, а кому Ноам давал это нюхать? Правильно - никому!
  
  Ноам считал, что ничего противозаконного он не делал, альфы рады стараться вылизывать своих омег в течку и ещё никто из них не отравился! Да и лично от произведений Ноама никому плохо пока не стало.
  
  В заводских тарталетках "Секретный ингредиент" тоже был. А почему бы и нет?
  
  С этого вечера Рокан потерял покой и сон. Он постоянно следил за Ноамом и как профессиональный сталкер задался целью перепробовать все произведения новенького кондитера. Через месяц Рокану, не особенно любившему выпечку ранее, казалось, что инсулиновая кома уже "не за горами".
  
  Он вставал в пять утра и отправлялся к омежьему общежитию, караулил Ноама у выхода, а потом незаметной тенью шел до фабричной столовой. Бросал работу и как заведенный таскался на все трапезы, в сам зал не заходил, знакомые пожимали плечами, но исправно выносили за дверь сладкую булочку или кусок пирога. В особо напряженные рабочие дни Рокан посылал своего омежку секретаря за суточной нормой сладкого. А после рабочей смены альфа так же невидимо сопровождал омежку домой.
  
  Ничего предосудительного тот не делал: ни с кем не встречался, шашни не заводил, всегда только из дому на работу и обратно. Поэтому Рокан и не вмешивался в личную жизнь истинного, то есть в её полное отсутствие. До одного случая...
  
  Рокан бежал со всех ног, делать это скрытно было нелегко, но он сильно опаздывал из-за подписания важного договора с новыми клиентами. Опаздывал где-то уже минут на семь - альфа посмотрел на наручные часы - и припустился ещё быстрее. Ледяной ветер кидал колкие снежинки целыми горстями в и без того замёрзшее лицо, каждый вздох отдавался болью в груди. Так и есть - рядом с Ноам шел какой-то высокий крепкий альфа. Омега засмеялся и протянул мужчине руку, маленькая ладошка утонула в огромной липищи.
  
  - А ну пусти его, быстро! - Рокан зарычал и на полном ходу врезался мужчине в спину, того отбросило от омеги, но он всё же выстоял и не упал в снег.
  
  - А то что? - альфа обернулся и Рокан узнал бывшего друга Бора. - Он же тебе не нужен! Ты сам говорил, что твой истинный омега тебе по барабану!
  
  - Я - истинный омега? - Ноам, до этого в шоке молча глядевший на альфьи разборки, выцепил из разговора одно единственное важное лично ему слово. - Чей я?
  
  - Рокан, чей он истинный омега? Ответь парню! - Бор напряженно смотрел на друга, давая тому шанс поступить правильно.
  
  Рокан молчал, время для Ноама как будто остановилось и повисло тяжелым маревом между тремя мужчинами. Омеге хотелось схватить огромный кухонный нож для стеков и разрезать паузу по живому на мелкие кусочки, пока кто-нибудь из альф не ответит на его вопрос.
  
  А Рокану казалось, что он просто физически не в состоянии произнести ни слова, и Бор только злился ещё больше на глупое упрямство друга. Ноам смотрел то на одного альфу, то на второго, приоткрыв рот в немом крике: "Ну, кто из вас наконец-то скажет мне правду?". Рокан как в замедленном кино двадцатых годов прошлого века молча поднял руку и развернулся, целясь Бору в челюсть правым локтем.
  
  - Я его истинный альфа? - спросил Бор, игнорируя надвигавшийся удар, хотя тот и мог стоить альфе парочки коренных клыков.
  
  - Нет...я! - Рокан сдался, опустив руку и повернулся к омеге, больше всего боясь увидеть на его взволнованном личике разочарование от услышанного.
  
  - Я так рад! Большое спасибо! - казалось Ноам безоговорочно поверил, и обрадовался так сильно, как будто сбылась его самая заветная омежья мечта. - Я знал! Я чувствовал, что это вы!
  
  - Малыш, ты даже не знаешь кто я, - заметил альфа.
  
  - Я знаю, - спохватился Ноам и вылили на альфу всю информацию, что имел, - Вы глава звероводческого хозяйства Рокан Лемм, чемпион края по боксу, стрельбе и триатлону!
  
  - Прекрасные познания, Ноам, не ожидал такого от новенького омеги, - засмеялся Бор. - Ну что ж, оставлю вас одних, наслаждайтесь друг другом! - и довольный альфа поспешил в сторону автомобильной стоянки, в полной уверенности, что свадьба Ноама и Рокана будет назначена в ближайшее время.
  
  Но Рокан не собирался сдаваться так быстро:
  - Тебе, Ноам, придется запомнить несколько несложных правил! - начал альфа как только Бор скрылся из виду и уже не мог их слышать. - Всегда помни кто ты, - альфа презрительно тыкнул пальцем в четыре кривых хвостика, которые после рабочей смены как назло торчали в разные стороны, напоминая миниатюрные ветряные мельницы, - и кто я! - на этом "Я" Рокан зарычал и развернул крепкие широкие плечи.
  
  Ноам расстроенно кивнул, он был счастлив, что именно его заветная мечта Рокан Лемм оказался его истинным альфой, но тот вел себя немножечко странно: не сюсюкал, не падал в обморок от любви и не смотрел даже капельку призывно.
  
  - Второе: ты никому ни слова, ни полслова не говоришь, что мы истинные, понял? - альфа грозно смотрел на Ноама, а тот удивленно кивал. - Никаких романтических ужинов вдвоём и походов в кино на вечерний сеанс "для влюблённых", ясно?
  
  Дальше альфа только перечислял другие вещи, которые Ноаму строго на строго запрещалось делать, как-то: встречаться с другими альфами и бетами, самому искать общества своего истинного и тому подобные запреты. К концу речи глаза омежки наполнились слезами, не такого он ожидал от самого факта находки своего истинного альфы:
  - А трахать меня вы тоже не хотите?
  
  - Трахать хочу и буду! - сурово произнес Рокан.
  
  - Хорошо, конечно, - Ноам прямо стоя на месте начал расстёгивать пуховик, сняв варежки с хрупких ладошек.
  
  - Да не тут же, глупый, оденься, - альфа легонько шлепнул Ноама по рукам, отодвигая их и принялся обратно застегивать голубое одеяние, - я тебе сообщу, когда и где...
  И для Ноама потянулись безрадостные дни, один хуже другого. Омега постоянно встречался со своим истинным альфой, то на модном концерте, то в столовой, а иногда и просто на улице. Сначала было увидит и бежит радостный:
  - Здравствуйте, мистер Лемм! Как поживаете?
  
  - Тише ты, пока кто-нибудь не обратил внимание! - шипел альфа почище африканской кобры. - Сказано тебе - мы не знакомы!
  
  - Но, мистер Лемм, Рокан, вас здесь все знают! Никого не удивит, что я с вами поздоровался! - а сам давай альфу нюхать, свой, любимый, хоть и вредина...
  
   - Здравствуй, Ноам, - уже громче, - как твоя выпечка?
  
  - Последнее, что я приготовил - пахлава, всем очень понравилась. Хотите, я на кухне украду кусочек и принесу вам попробовать?
  
  - Ел я твою пахлаву, уже... Ничего плохого не могу сказать, (а говорит так, как будто хочет сказать что-нибудь плохое) вкусно!
  
  - Спасибо, мистер Лемм! Огромное спасибо! - улыбающийся омежка не скрывал радости и простого омежьего счастья от этой скромной похвалы своего альфы. - Хотите, я лично вам что-нибудь приготовлю? Или испеку?
  
  - Не надо мне ничего, Ноам! Ещё домой ко мне напросись, дурачок! - альфа опять шипел и, качая головой, отправлялся по своим делам.
  
  Ноам переживал, вернее, откровенно страдал от такого отношения Рокана. Хотелось быть с ним каждую свободную секунду. Надеясь, что тот позволит и примет, хотя обычно такие проблемы были у альф. Именно их не хотели принимать омеги. Единственная надежда была на течку: запахнет - привяжет к себе непокорного, вернее, непокорённого альфу. Но до течки ещё куча времени, а без неё альфа совсем не желает "пачкаться" и заниматься сексом. Многие заводские альфы и беты, думая, что у Ноама никого нет, просили телефончик отличного кондитера и приглашали на свидания, но Ноам всем отказывал, храня наивную верность Рокану. Все горели так хотели, а единственный истинный - нет!
  
  Что касается самого предмета омежьих воздыханий, то он тоже не был в себе полностью уверен. С одной стороны, его пугала сама мысль представлять ненакрашенного кондитера с глупой причёской, как своего истинного омегу и будущего мужа. С другой стороны, Рокан понимал, что Ноам не дурак, и рано или поздно (скорее рано, чем поздно при таком отношении) найдёт себе кого-нибудь посговорчивее и создаст семью с неистинным альфой, мало что ли таких союзов? Рокан даже представить себе такого не мог полностью - убить и неверного омегу-предателя, и альфу. А ведь Ноам упоминал несколько раз к месту и нет, что мечтает о своей собственной семье. И тогда омегу не привяжешь намордником к батарее и кляпом не прикуёшь. Но Лемм упорно отгонял от себя такие мысли, он и есть прекрасный альфа: хорошо зарабатывает, видный мужчина, и от него течёт порой не одна дырка... А вот забавных коротышек с кулинарными навыками пруд пруди...
  
  "А вдруг им, тем другим альфой, будет бывший друг?" - подумал как-то Рокан.
  
  Бор, после давнишнего разговора и признания Рокана, дал тому второй шанс. Но заметив отношение и шипение альфы при чужих людях, вновь разругался с последним и уже, видимо, навсегда.
  
  И вот Рокан пришёл на выставку новомодного абстрактного импрессиониста Марка Ли Кляйна и быстро понял, что этот известный художник рисовать не умеет, не может, но хочет, и лишние деньги на краски у него явно есть. Первый же просмотренный "шедевр" ясно давал понять, что авторские тараканы схавали уже как минимум половину мозга своего хозяина. И дальше альфа смотреть не стал, опасаясь за половину уже своего мозга. Поэтому он принялся высматривать чью-то худую вертлявую задницу. Четыре придурошных хвостика явились миру приблизительно через минуту и быстро юркнули к следующей картине на выставке. Покрутились, постоянно подозрительно оглядываясь на Рокана, облизываясь и опять куда-то упорхнули. Сколько Рокан не старался, а высмотреть их не выходило.
  
  А потом кто-то заныл за спиной:
  - Мистер Лемм, а мистер Лемм, мне что-то схватило живот... - Рокан обернулся. Омега сложился пополам и очень комично хмурил личико, явно страдая от настоящей боли. - Мне бы домой, мистер Лемм, вы никак не можете меня проводить? Я сам боюсь, у меня, кажется, течка началась неожиданно...
  
   - Как так "неожиданно"? - привычно зашипел Рокан. - Ты что, своих точных дат не знаешь?
  
  - Да знаю я, - заныл Ноам, - но прихватило раньше, где-то на две недели раньше срока...
  
   - Ладно, я отвезу тебя домой. А то ещё пристанет кто-нибудь, - Рокан оглядел омегу, кривящегося от боли, - а дома у тебя есть подавители?
  
  - Альфа у меня есть, истинный! - простонал Ноам в ответ.
  
  - Не борзей! - и альфа подхватил омегу за бок, облокачивая стонущую тушку на себя. - А то сам домой пойдёшь!
  
  Пока они уходили с выставки, многие присутствующие альфы, почуяв запах течки девственного омеги, оборачивались, но, завидев кто именно с омегой, мгновенно возвращались к просмотру картин. Связываться с чемпионом края по боксу никто не собирался. А омеги делали себе мысленную "зарубку" - Рокан с Ноамом, раз они вдвоем пропахли его течкой. Беты на такое вообще не обращали своего драгоценного внимания.
  
  Сегодня Рокан впервые привез Ноама к себе домой. Коттедж омеге очень понравился. "Вот бы жить тут с Роканом!" - подумал он. Везде на стенах было излучающее тепло светлое дерево, в гостиной кожаные диваны, так и манящие присесть отдохнуть, а на полу шкуры - охотничьи трофеи хозяина дома.
  
  - Пока иди в спальню, прямо по коридору и направо, - командовал спокойный альфа, совершенно точно не теряя головы от течки собственного омеги, - а я в душ и присоединюсь к тебе. И кончай уже плакать, помогу я тебе, не брошу одного.
  
  - Спасибо, Рокан, - омега скривился, хватаясь за живот, - но мне тоже надо в ванную, я весь протёк. Испачкаю тебе, то есть вам, постель.
  
  - Я думал, ты уже чистый, - альфа привык, что заказанные им омеги приезжали чистыми, растянутыми и в полной боевой готовности.
  
  Ноам потёк раньше срока и рядом с ним, что и подтвердило Рокану то, что и так говорил Бор: Ноам точно его истинный омега. И Рокану, как и каждому молодому альфе на земле, захотелось проверить утверждение, что секс с истинным не сравнится с сексом с чужими омегами, даже самыми профессиональными и опытными - он должен быть во сто крат лучше!
  
  Сначала Рокану пришлось помогать омеге в душе, да и потом тянуть скулящее тело в спальню, но удивительным образом помощь омеге не была в тягость альфе, привыкшему к изначально готовым шлюхам и разбалованному их вниманием и стараниями. Умом альфа понимал, что омега девственник и с ним будет полно возни: как-то подготовь его, растяни, успокой, приласкай, будь нежным, но тело совершенно не противилось этому, входя в диссонанс с моральным духом альфы. Ухаживать за омежкой явно было в удовольствие, какое-то необъяснимое противоестественное наслаждение. Чуть ли не лучше оргазма.
  
  В постели омега стонал не стесняясь в голос, извивался, как опытная шлюха, к тому же подставлялся в точности так, как любил Рокан. "Видимо, поспрашивал у работников "Сладкой жизни" что именно я предпочитаю в постели и потренировался дома у зеркала". Но альфа отбросил эту идею, как самую глупую и не состоятельную - девственные омеги не якшаются с бордельными шлюхами. Да и откуда Ноаму знать, какой именно притон предпочитает его истинный альфа. "Наверное, так и работают отношения в истинных парах, омега любит делать именно то, что предпочитает получать его альфа". Растягивать Ноама было не в тягость, слизывать набухшие кремовые капли вкусно, крутить и вертеть худого и гибкого парня не давало Рокану скучать в постели. А уж когда он вошел в узкую девственную плоть мозги расплавило на раз, такого у Рокана ещё не было. Омегу хотелось прижать к себе до хруста в костях, укусить или даже проглотить, короче впитать под кожу и никогда не отпускать обратно.
  Эти чувства напугали альфу, раньше ни с кем такого не было, хотя девственники у Рокана были ещё со школы, а потом в универе - да полно их было.
  
  Вот оно оказывается, как с истинным омегой: не секс, а хочешь - не хочешь любовь получается.
  Довольный Рокан блаженствовал в сцепке, и нет, конечно же, презик он не забыл надеть, окончательное решение о месте омеги в его жизни альфа пока ещё не принял. Но секс был умопомрачительным. Альфа устал как никогда раньше, будто жадная дырка высосала из него все жизненные соки, а не просто с литр спермы. Раньше Рокан легко управлялся с тремя омегами, но те были шлюшками - стоны поддельные, любовь проплаченная, удовольствие тоже с оттенком ненастоящего. Снятые на одну ночь в баре омеги опять же не дарили настоящего фейерверка чувств - думали, как бы пробраться в жизнь богатого и знаменитого альфы навсегда, а лучше ещё и на своих условиях. Всё это Рокан прекрасно видел с первой секунды общения во всех кроме Ноама.
  
  Омега был искренним, настоящим, наивным и преданным целиком и полностью, без единой задней мысли. Жаль, что совершенно точно некрасивым и даже не хорошеньким - моль бесцветная и "забавная" как выразился когда-то Бор. Но Рокана "забавные" никогда раньше не возбуждали. Может отвести его в салон красоты "Санланд" к Леа Лоутон? Этого бету все знали, омеги произносили его имя шепотом и молились как богу, говорили, что он даже из уродливого беты сделает омегу-конфетку (хотя как такое вообще возможно?). Ждать к нему очереди приходилось месяцами, но только не Рокану. Леа когда-то был в него влюблен и упрашивал на коленях об одной единственной ночи, но альфа только милостиво разрешил сделать себе минет... Вот и будет шанс вернуть старый должок... Новая стрижка - никаких хвостиков! Новое лицо, надо чтобы Ноама научили краситься самому - не возить же его каждый день в салон. И купить ему хорошей одежды, а то его поношенные деревенские джинсы выглядят так, будто их давным давно приобрели в секон хенде. Все эти мысли стрелой проносились в мозгу альфы, пока он гладил уставшее тело омеги, прижав его спиной к своей груди, Ноам спал, выдохнувшись в первом в своей жизни оргазме.
  
  Эти желания и чувства напугали альфу. Серьёзно напугали и Рокан решил притормозить, решение что делать с Ноамом всё ещё не было принято, и альфа решил взять тайм-аут и немного подумать. "Такие жизненоважные решения нет нужды принимать сгоряча" - решил он.
  
  Сцепка закончилась, вялый уставший член выскользнул из мокрой дырочки и омега, почувствовав такое "безобразие", проснулся, и повернулся в кольце объятий лицом к Рокану:
  - Приветик, я люблю тебя!
  
  - Да, я очень рад! Ты молодец! - альфа начал отодвигать от себя липнущего и грязного омегу. - А теперь бегом в душ, тебе домой ехать надо!
  
  - Мне не надо домой! - Ноам открыл сонные глаза, с которых за считанные секунды прямо на глазах сходил покров неги и наивности. - Ты! Ты выгоняешь меня?
  
  - Да, этой мой дом! И ты не можешь в нём оставаться! - категоричность альфы не выглядела смешной и наигранной даже учитывая, что Рокан был абсолютно голым, а член, до этого бодрой дубинкой упиравшийся ему в пупок, теперь висел скукоженной тряпочкой.
  
  - Я же ещё теку, у меня течки по четыре дня длятся, - несчастный омега готов был вот-вот разрыдаться, и этот переход из полного счастья в такое же абсолютное несчастье был уж слишком молниеносным для любого живого существа - началась истерика. - Меня изнасилуют и убьют на улице, посмотри в окно - сейчас ночь - и холодно к тому же!
  
  - Ладно, я сам отвезу тебя в общежитие, но тут ты не можешь оставаться: я устал и мне нужно подумать!
  
  - Это бесчеловечно, Рокан, даже для тебя! - у омеги открылись глаза. - А ты, ты же обещал помочь мне!
  
  - Я помог тебе, ты ещё час или два ничего не захочешь. А потом, дома, примешь успокоительное, противотечное или как там такие лекарства называются?
  
  - Подавители... я... у меня есть в комнате, - омега врал, но уж очень не хотелось признаваться в своей беспомощности и опять просить Рокана о чём-то.
  
  В объятиях Рокана было хорошо, приятно, уютно, Ноам чувствовал себя на своём месте. Теперь он отчетливо понимал, что Рокан не просто альфа, а его истинный, тот самый - омежья мечта. И не потому, что богатый, знаменитый на весь Альфо-Сахалинск или красивый и мужественный, нет, он просто - его судьба. Рокан гладил правильно именно там, где хотелось почувствовать его ладони, целовал нежно, растягивал осторожно, хотя омегам во время течки это и необязательно. Вошел бережно, потом остановился и дал Ноаму перевести дыхание и расслабиться, смиряясь с неизбежным. Дальше начал двигаться сильно, с напором, но именно так, чтобы Ноама прошивало чистым наслаждением аж до самых кончиков ногтей на ногах. Видимо, таранил простату. Ноам осознавал это, но как бы на втором плане, на первом появилось ощущение единства и омега впервые поверил, что Рокан его, полностью его от начала и до конца, то есть конец крупного красивого мощного члена тоже его.
  
  И тут такое, мол, отправляйся домой, мне надо подумать... А о чём тут думать? Понять этого Ноам не мог. Поэтому он молча сидел во внедорожнике Рокана одетый кое-как, застёгнутый не на все пуговицы, и тоже думал: "На хрен такого альфу! Я совершил ошибку! Больше не повторится, пусть только довезёт до общаги, хоть это он мне должен, и пусть проваливает к своим шлюхам из борделя!" Сплетни по Альфо-Сахалинску всегда ходили, ходят и будут ходить.
  
  - Спасибо, что довезли, мистер Лемм! - в голосе Ноама пропала сонная нега и даже обычное омежье нытьё, он был совершенно четким и ясным, и снова на "вы". - Доброй ночи! Забудьте обо мне навсегда! То, что было между нами, было ошибкой! Моей ошибкой и больше я вас не потревожу никогда! Прощайте!
  
  Ноам повернулся и пошел по ступенькам в общежитие, всё это время Рокан совершенно серьёзный молчал и вслед омеге раздалось тихое:
  - Пока.
  
  Но самому Ноаму спокойствие четкость и ясность речи далась дорого, он же навсегда прощался со своим истинным альфой и любимым, только полчаса назад реально поверив, что они будут вместе на всю жизнь. Поэтому Ноам рыдал всю дорогу, от поста вахтера-беты, до лифта, потом в лифте, а уже дальше в своей комнате, крепко-накрепко заперев дверь - течка же ещё не прошла.
  
  Альф в омежье общежитие не пускали, но запах течек притягивал всяких любителей-омежников к окнам здания. И порой там собирались все отбросы Альфо-Сахалинского общества. Так и случилось на следующее утро:
  - Омежечки! А, омежечки? Кто это течёт так сладко и нежно? - под окном Ноама собралась веселая компания молодых бездельников.
  
  Ноам не знал, что в такой день ни в коем случае нельзя подходить к окну. И он тихонько выглянул, одетый только в полосатый махровый халат после душа и бессонной ночи в слезах и бреду. И, естественно, сразу же был узнан альфами:
  - О, это же новый кондитер с фабрики. Готовит - пальчики оближешь, - заржал некто по имени Готлиб.
  
  - Тебе откуда знать, Готлиб, ты же нигде не работаешь? - возразил другой мажор по имени Вомак.
  
  - Мне отец приносил домой попробовать пирожное. Сказал потом, старый дурак, вот на таком омеге женись, он и сам работает, и тебя научит пользу обществу приносить, ах-хах-ха, - заржал Готлиб облизываясь, его член и так стоял, а при воспоминании об вышеописанной сладости налился ещё больше, угрожая вырваться наружу из-за ширинки на колючий мороз.
  
  - Жениться... не знаю, но трахнул бы я такого совершенно точно. И трахал бы пока он не запросит пощады, и даже потом ещё часа два, - заржал Вомак, а остальные одобрительно заулыбались, поддерживая инициативу.
  
  Ноам в шоке отпрянул от окна. Понятно, что это были за альфы, но слова про женитьбу запали в душу, режа сердце по и так больному месту. И Ноам присмотрелся к Готлибу через прорези занавесок: молодой, симпатичный, смех весёлый, улыбка открытая. "Ну и что, что не истинный! Мне истинный уже и не светит, а раз не истинный, то не важно какой альфа - кто захочет жениться, за того и пойду. Лишь бы честный брак и семья с детками, а его родителям я уже и так понравился: половина пути пройдена. Ведь сам я же не девственник, омега с брачком..."
  Несмотря на принятые в отношении Рокана и Готлиба решения, течку никто не отменял. Подавителей у Ноама не было, после единственной ночи с истинным либидо совсем взбунтовалось и замолкать не хотело: "Подавай сюда альфу и быстро!" - кричало всё в Ноаме. Но альфы, даже самого завалящегося, не было. И омега горько-горько, совершенно по-детски, заплакал.
  
  Бета-вахтер позвонил наутро в секретариат завода и попросил переговорить с самим директором, а когда отказались соединять, назвал волшебное имя "Ноам Трэмбли" и его мигом перевели на главную линию.
  
  - Мистер Жонса, течный омежек плачет, я сам под дверью слышал, - начал вахтёр совершенно непонятно, - а мистер Рокан, судя по тому, что шлюшек недавно приглашал из "Райской жизни", нестоянием "красного богатыря" совсем и не страдает.
  
  - Какого там богатыря? - закономерно не понял Бор.
  
  - Ну, "чудодейственного доктора" ...
  
   - Чего???
  
  - Сосисочки его!
  
  - От меня тебе что надо? - заорал в трубку альфа, деяния, а вернее бездействия своего бывшего друга он больше не собирался прикрывать своей "сосисочкой".
  
  - Я из наших альф в общежитие пущу только вас, вот и приходите, помогите маленькому кондитеру!
  
  - Ладно. Я, наконец-то, вас понял, сейчас буду, - вздохнул Бор.
  
  Альфа встал и попросил своего омегу-секретаря отменить все деловые встречи на сегодня. Конечно, Бор ограничился покупкой разного рода омежьих подавителей и антидепрессантов для Ноама, и был шокирован звуками, раздававшимися из-за двери Ноама, как-то: плач, крик и даже рычание на самой высокой ноте безысходности. Но последнее как раз и прозвучало из-за приближения феромонов самого Бора к омежьей двери, поэтому испуганный альфа и постарался поскорее убраться от греха подальше.
  
  Ноам услышал шаги в коридоре, почуял запах своего начальника, но в этот период течки ему уже было совершенно всё равно с кем, лишь бы сейчас, и он протяжно завыл, царапая ногтями злополучную запертую дверь. Только поэтому он сразу и не заметил протиснувшихся из-под неё лекарств. Когда увидел упаковки, сразу схватил по таблетке всех видов и проглотил, не озаботившись даже стаканом воды. Затем рухнул на пол, в ожидании действия лекарств. Очнулся он через несколько часов, в ужасе понимая, что ни в коем случае нельзя смешивать разные препараты, не посоветовавшись с врачом, особенно с антидепрессантами и антибиотиками.
  
  Но, к великому удовольствию, в голове прояснилось, течь из жопы как из ведра прекратило, и желание безудержного секса с кем ни попадя переплавилось в дикий неконтролируемый голод - Ноам и забыл уже когда нормально ел в последний раз, видимо, перед днём выставки. Но общее состояние стало полегче.
  
  Готлиба Ноам после злополучной течки встретил только через две недели в баре "Бермудский квадрат". Альфа выпивал с теми же самыми гуляками, что тусовались тогда под окнами его общежития и рассказывал о своей последней удачной охоте на медведя:
  - Мы с охотниками сидели в лодке и просто напросто расстреляли медведя, бродящего в тайге. Я попал прямо в сердце! - остальные одобрительно заурчали мясом и гарнирами.
  
  Ноам уже решился сделать первый шаг, но как? О чём бы таком спросить, чтобы не напороться на одноразовый секс, а начать отношения на серьёзной основе. Идею подкинул сам кандидат в будущие мужья: охота на медведя.
  
  - Здравствуйте, Готлиб! - смущённый омега подошел к объекту своей заинтересованности. - А вы сможете взять меня с собой на следующую охоту?
  
  - На кого, сладенький? На белку? - заржал альфа, остальные сидящие за столом поддержали Готлиба. - Так я на белок не охочусь!
  
  - Нет, я имел в виду охоту на медведя! - Ноам надулся в ответ на пренебрежительный смех своего почти будущего мужа.
  
  - А не боишься, сладенький, в штанишки не наделаешь пи-пи?
  
  - Нет! Вы меня совсем не знаете! Я, знаете, какой храбрый! - Ноам сразу же начал рекламную компанию по продвижению себя любимого! А чего - надо сразу "брать быка за рога"! Так недолго и совсем в омежках остаться! - Меня зовут Ноам Трэмбли, я работаю кондитером на нашей фабрике.
  
  - Ладно, Ноам, коли не трусишь, приходи в четверг в пять утра, - дальше Готлиб описал место, где собирался встретить Ноама аккурат перед выходом в тайгу, - а испугаешься - второго шанса не будет!
  
  - Я приду, Готлиб, большое вам спасибо! - потом альфы наперебой начали предлагать Ноаму присесть к их столу, желательно к кому-нибудь из них на колени, а именно этого будущий чудо-охотник хотел избежать, поэтому вежливо отказался и, сославшись на завтрашнюю первую смену на заводе, отправился спать домой в общежитие.
  
  Время до первой в жизни Ноама охоты проскакало словно верхом на резвом единороге: больше не было ожиданий признания со стороны Рокана, более того, омега его не встречал вообще. По крайней мере не выглядывал в каждом общественном месте, на собрании или мало-мальски важной заводской вечеринке. Разок встретил Бора, они вежливо пообщались в столовой, про предстоящую охоту омега решил не упоминать, опасаясь разозлить директора - бывшего друга его истинного альфы.
  
  Ноам об охоте на медведя с новым другом много не думал, скорее его интересовал сам Готлиб и последующие отношения с ним. Быть с кем-то после того, как попробовал истинного альфу - удовольствие не из приятных... Все это знали, и юный кондитер не был исключением, но что поделаешь, Рокан ведь от него отказался.
  
  Что касается Готлиба, то его манил только секс с неприступным омежкой, тем самым, который смог заинтересовать самого начальника Лемма, хоть и ненадолго... Отношения и последующий брак в его планы не входили, но ставить Ноама Трэмбли в известность об этом альфа не собирался. По крайней мере до того самого многоожидаемого секса.
  
  И вот четверг наконец-то настал, утром подморозило сильнее обычного, как бы предупреждая: "Может не пойдёте?". А Готлиб не обратил никакого внимания ни на одно из предупреждений. Солнце светило ярко, но не жарко, омежка не опоздал, пах очень завлекательно, и Готлиб уже предвкушал, как будет пихать свой немытый после охоты на медведя, и усталый член в нежный маленький ротик: "А что такого - омега сам напросился! Тем более пользованный Роканом, не девственный... Потом может вообще по рукам пойдёт, так чего беречь шлюшонка сегодня..."
  
  Ноаму поручили держать вещмешок с выпивкой и лёгким закусоном. По дороге У Готлиба рот не закрывался, он нахваливал себя и нахваливал. По его словам, выходило, что лучшего охотника Ноам в жизни бы не нашёл, что медведи только пронюхали, что Готлиб родился, так сразу же попрятались по норкам, дуплам и хаткам. Сначала омега слушал, открыв рот, но уже через десять минут понял, что это пустые самовосхваления. "Не важно, - решил Ноам - нормальных альф просто не бывает!"
  
  Они подошли к реке, загрузили продовольствие и воду в лодку, сели сами, и начали сплавляться вниз по течению. Ледяные брызги жалили щеки не хуже укусов змеи, холод пробирался под теплые куртки и перчатки. Но Ноам был не против - он с альфой, они вместе сопротивляются трудностям, и принесут домой желанную добычу, ну, чем не образцовая семья. Омеге казалось, что Готлиб тоже поймёт это с минуты на минуту. Но время осознания никак не приходило, а потом уже все мысли ушли на второй план, на первом вырисовывался самый огромный кошмар скромной омежьей жизни...
  
  Но обо всё по порядку.
  
  Рокан вскочил в пять утра, без будильника, в полной тишине и такой же полной темноте. Встревоженно сел на кровати и огляделся, чтобы понять, что его разбудило в пять утра в четверг. Версии были совершенно невозможными: до ближайшего соседа километры, так что шум, понятно, отпадает. В кровати альфа был один, омег он перестал заказывать - после течки с истинным пропало всякое желание на бордельную шушваль. Сердце колотилось как бешеное, разгоняя кипящую кровь по жилам - что-то случилось... Что-то настолько важное, что вся прошлая жизнь разделилась на "до" и "после". Но что "это" Рокан пока ещё не знал. Хотя был уверен, что в ближайшем будущем столкнётся с проблемой, как с несущимся на огромной скорости локомотивом. И утреннее загадочное событие сметёт его со своего пути...
  
  Пришлось встать, идти в душ, потом варить кофе, позвонить родителям можно только после восьми утра - их ещё напугать не хватало. Надо будет осмотреть карабины охотников на работе, может Карио Маас опять решил пристрелить неверного супруга из рабочего оружия, хотя в прошлый раз из-за подобной попытки Рокан не вскакивал посреди ночи.
  
  Ничего не указывало на Ноама, но подсознательно Рокан точно знал - что-то случилось с омежиком. А вот было ли это что-то хорошим для него или плохим альфа был не уверен. Ведь всё, что омеге хорошо - новый альфа, переезд в другой город - для Рокана было плохо: не дождался его новенький, не дал подумать и принять решение - сам решил, а такое Рокану не подходило.
  Первым делом альфа бросился в омежье общежитие. Но там его завернули прямо на входе:
  - Альфам сюда ходу нет! - твердо сказал бета-вахтёр, вставая на пути нервного гостя.
  
  - Хорошо, ладно. А омеги могут сами выйти? - поинтересовался Рокан, может его омежик дома.
  
  - У нас тут общежитие, а не тюрьма, - эпохально изрек бета.
  
  - А Ноам Трэмбли выходил сегодня? Он вообще дома ночевал?
  
  - Ночевал он дома, ночевал. Но утром в четыре тридцать ушёл.
  
  - А куда? И с кем? - снова суровый допрос.
  
  - А у нас ещё раз - не тюрьма! Куда пошёл и с кем не спрашиваем! Ясно, начальник? - ехидно ответил бета.
  
  Дальше Рокан рванул на завод, конечно, выяснилось, что Ноам взял на работе выходной. Но на проходной альфа напоролся на Бора:
  - Рокан, и чего ты тут вынюхиваешь? Ты сам Ноама бросил, а теперь мешаешь ему устроить личную жизнь с кем-нибудь другим, - Бор похлопал Рокана по плечу и продолжил, перекрывая вход в коридор собой, - иди-ка ты отсюда подобру-поздорову! Ноам сам разберётся со своей жизнью!
  
  - А если нет? Может ему нужна моя помощь?
  
  - Так ты ему помочь решил? Знаем мы как ты ему в течку помог, упаси Боже от такой помощи!
  
  Скандалить с бывшим другом при посторонних альфа не решился, да и времени терять не хотел, и позориться тоже. Поэтому отправился дальше. Следующим пунктом программы шли клубы, которые предпочитал Ноам. По утрам здесь мало кто бывает, но расспросить барменов тоже не мешало. Нервное утро привело к легкому тремору рук и левого глаза, в баре с Роканом уже мало кто хотел общаться, создавалось впечатление, что альфа вскочил с большого бодуна и мало что соображает:
  - Я же вам третий раз повторяю, Ноама здесь уже два дня не было, - сказал бета за стойкой бара.
  
  - А до этого он ни с кем здесь не встречался?
  
  - Нет, приходил один и уходил тоже один. Разговаривал он со своими, заводскими омегами из общаги, раз подошёл к Готлибу.
  
  Сердца Рокана дрогнуло, значит нашелся-таки другой альфа:
  - Кто такой Готлиб? Альфа?
  
  - Да так, мажор местный - отец у него в городском управлении работает. А сам он ноль без палочки, только с другими такими же оболтусами тусуется, не учится, не работает, - бета продолжал вытирать и так кристально чистую стойку, жалко начальник Лемм только о кондитере и спрашивает, трахнул его уже, так чего теперь...
  
   - Где сейчас этот Готлиб?
  
  - А я почем знаю? У дружков его спросите, они в "Алом башмачке" каждое утро опохмеляются, а сюда уже ближе к вечеру приходят...
  
  Не успел бета договорить, как Рокан уже мчался на полном ходу к своему джипу. В "Алом башмачке" некто по имени Маур сообщил об утренней охоте Готлиба и о приставшем к нему омеге:
  - Наверное, в кроватку к Готлибу напроситься хотел, да не знал, как это красиво сделать, всё приличным притворялся, - грязно усмехнулся Маур. - Да вам ли не знать эту шлюшку сладкую Ноама?
  
  Рокан развернулся и бодро познакомил мажора со своим знаменитым хуком левой, когда-то именно этот удар принес альфе титул чемпиона края по боксу. Дальше разбираться и тратить время не хотелось, Рокан на всех парах погнал к выезду из города, теперь оставалось самое "лёгкое": найти Ноама с Готлибом в бескрайней тайге. Конечно, некоторые мысли об их местонахождении у альфы имелись: были известные охотничьи угодья, были и места, облюбованные медведями давным-давно. Всю их подноготную Рокан знал как никто другой - это было его работой. Оставалось малое - проверить все близлежащие известные точки. Рокан надеялся, что гуляка не будет заморачиваться и тащить понравившегося омегу глубоко в тайгу.
  
  Нашлись они через какие-нибудь четыре часа. Рокан считал это большой удачей, пока не раздались сильные крики. Альфа рванул прямо на звук, но по лесу так легко не побегаешь в тяжёлом обмундировании и с карабином наперевес - Рокан хорошо подготовился, мало ли чего понадобится, большинство вещей и так лежали в багажнике его серебряного джипа.
  
  За десять минут до этого довольный Готлиб наконец-то наткнулся на медведя, а вернее на медведицу с потомством:
  - Хочешь мишек маленьких тебе постреляю? - спросил он омегу.
  
  - Нет! Ты что, с ума сошёл? Они же детки! - запричитал Ноам, глаза его заволокло слезами отчаяния, как заставить альфу отпустить мамку с детёнышами.
  
  - Какие они тебе детки? Они звери! - ответил альфа, вскидывая ружьё, но омега толкнул его в плечо и тот промазал, медведица обернулась на звук выстрела.
  
  - Придурок жалостливый, дома я тебя так отделаю, - закричал Готлиб, ударяя Ноама дулом ружья в лицо, омега пошатнулся и упал на дно лодки, из раскроившейся щеки потекла кровь, и он закричал, этот-то звук и привлёк внимание Рокана, находившегося относительно далеко от них.
  
  Не разбирая дороги Рокан побежал на крик. Готлиб, которому теперь никто не мешал, прицелился снова. Раздался выстрел:
  - Я попал ей точнёхонько в сердце, - обрадовался альфа, но, как выяснилось, раньше времени.
  
  Раненая медведица взвыла и бросилась на обидчика. Лодка горе-охотников стояла недалеко от берега, Готлиб приблизился к нему для более удачного выстрела. Альфа и пикнуть не успел как медведица набросилась на него. Первый удар смертоносных когтей распорол альфе лицо: правую щеку, глаз и рот. Дальше дрожащий в шоке от кровопотери Готлиб даже не сопротивлялся, медведица теряла силы, но продолжала рвать плоть острыми когтями. Готлиб оседал на дно лодки, медведица падала на него сверху. Ноам съёжился с другого края лодки и отчаянно визжал от страха.
  
  Дальнейшее подбежавший Рокан увидел, как в замедленной съёмке: раненый зверь повернул голову к омеге, тяжелая лапа мазнула по руке, которой омега прикрывал голову, и медведица начала заваливаться назад, мертвая, оседая в ледяную воду. Рокан не ждал ни секунды, он бросился к лодке, Готлибу уже было не помочь, кровь с каждым вздохом вытекала из напрочь разорванного горла. В широко открытых глазах стояло осознание того, что каждый выдох становится последним, голоса не было, только горло хрипело что-то своё, наполненное болью и страхом. Альфа схватил раненого омегу:
  - Это я, я, не бойся! Больше тебе ничего не угрожает! - Рокан приподнял Ноама, стараясь не потревожить руку, из которой начало кровить, теплая ткань куртки становилась влажной.
  
  Медведица, защищая своё потомство от охотника, процарапала на омеге четыре жирных раны. Насколько глубоки они были и опасны для омеги Рокан даже задумываться не хотел, Ноама надо было срочно доставить в больницу. Там раны продезинфицируют и зашьют, да и укол против столбняка омеге не помешает.
  
  Омега сначала обрадовался добровольному спасителю, но потом сквозь страх и слёзы разобрался, что это Рокан, и начал от него отбиваться:
  - Это ты, сволочь? Не нужна мне твоя помощь, век бы тебя не видеть! Чтоб ты сдох, ирод! - омега плакал от страха, закрывался от Рокана и пытался здоровой рукой придержать раненую.
  
  - Ты прав, ты прав, извини меня, только дай помочь. Тебе в больницу нужно, к врачам отвезти. Потом будешь меня ненавидеть, а сейчас дай помочь! - Рокан обмотал поврежденную руку своим шарфом, прижал к своему телу, и побежал по лесу, по тайге с омегой на руках, теряя последние силы. Кровь из ран текла не переставая, омега отбивался и плакал, а альфе понемногу становилось страшно - таким темпом легко не успеть в больницу...
  Когда добрались до краевой больницы, Ноам уже был без сознания. С одной стороны, Рокану стало легче нести несопротивляющееся тело к врачам, но с другой - потеря сознания пугала альфу. Потом часы ожидания в коридоре. Омеге зашивали разорванное плечо и руку, а спаситель места себе не находил от раскаянья: сам оттолкнул омегу, своими руками подбил на поиски другого. Так этот другой вместо того, чтобы оказаться лучше Рокана, порядочным человеком, был дураком безответственным. Сам Рокан ни в коем случае не взял бы омегу на охоту на медведя, вдруг что-то пойдёт не так. Пока ждал, альфа сообщил по телефону в правоохранительные органы, где осталось тело Готлиба, молодой глупыш, конечно, лентяй и тунеядец, но тоже чей-то сын, может быть и брат. Похоронить по-человечески надо.
  
  Размышления альфы прервал уставший хирург, вышедший из палаты Ноама:
  - Я зашил все четыре царапины, внутренних повреждений нет, - он вытер потный лоб куском бинта из кармана и продолжил, - разорван был только кожный покров и мышцы немного повреждены. Так что жить будет, более того, мы вкололи ему антибиотики, можете забрать его домой. Нечего молодому и здоровому омеге ночевать в больнице, тут у нас полно разных вирусоносителей. Дома целее будет. Вы его муж?
  
  - Будущий, пока только истинный альфа, - ответил Рокан, стараясь не задумываться, как бы ответил на этот вопрос сам Ноам.
  
  - Ну раз так, я не уверен, можно ли вам его отдавать? - внимательно посмотрели на него.
  
  - Можно! Ближе меня у него здесь никого нет!
  
  - А он говорил о директоре фабрики, мистере... - хирург пытался вспомнить названное омегой имя.
  
  - Бор Жонса?
  
  - Да, кажется, так...
  
   - Он наш лучший друг, нас обоих. Но всё-таки я - истинный альфа Ноама, можете спросить у него, так что именно я забираю его домой! - настаивал Рокан. "Своё родное, дорогое утащить в берлогу, спрятать и защищать"
  
  - Ладно, вот его медицинские документы на выписку, сам Ноам выйдет через пару минут и можете ехать, - хирург тоже знал начальника Лемма в лицо, Рокан не прохвост какой-нибудь.
  
  При медбратьях омега постеснялся выяснять отношения и, скривившись, молча пошёл за Роканом. В машине весь путь молчал, перед входом в теплое жилище альфы тихо произнес:
  - Спасибо, что спас мне жизнь. Теперь я могу идти домой?
  
  - Нет, потому что твой дом здесь отныне и навсегда! - альфа осторожно подхватил испуганного омегу под колени и на руках внес в коттедж.
  
  Ноам промолчал и даже не начал отбиваться. Рокан занёс не сопротивляющегося истинного в ванну и раздел, грязная одежда провоняла потом, кровью и страхом.
  
  - Сейчас помоем тебя теплой водичкой и баиньки. Тебе дали антибиотики, а с ними нужно больше отдыхать, - Рокан быстро настроил душ, и ванна начала заполняться водой.
  
  Он осторожно положил забинтованную руку на бортик и помог омеге окунуться по шею в приятную теплую воду. Намылил мочалку и с наслаждением провел по белой нежной омежьей коже.
  
  - А если я тебе изменял с ним? - при воспоминании о Готлибе глаза Ноама наполнились слезами - умереть таким молодым.
  
  - Ну, так я тебя уже простил, - альфа по запаху чуял, что ничего такого не было, - теперь и ты меня прости.
  
  - Не за что мне тебя прощать, ничего ты мне не сделал, - омега сидел в ванной красный как рак, зарёванный и надутый от обиды, кстати, совершенно справедливой.
  
  Перед его глазами мертвая медведица драла горло Готлиба снова и снова, и как в замедленной съёмке поворачивалась к омеге, протягивая к нему свои ужасные острые длинные когти. А Рокан в это время что-то говорил и говорил Ноаму, доказывал, да только тот ничего из сказанного не воспринимал, всё ещё находясь в той ужасной смертельной ловушке в лодке на ледяной реке.
  
  - Дай мне второй шанс, пожалуйста, Ноам, - попросил Рокан после своей долгой трагической исповеди, которую омега вообще не слышал.
  
  - Спасибо, что вытащил меня оттуда, - ответил омега, имея в виду свои воспоминания сегодняшнего утра.
  
  Но Рокан решил, что эти слова и есть тот самый второй шанс, который ему даровал истинный.
  
  - Тебе спасибо, ты в жизни об этом не пожалеешь, - альфа прижал к себе омегу и поцеловал такой родной потный лобик, - давай теперь голову помоем, я солью тебе воду ковшиком.
  
  Ноам послушно откинулся назад, закрыл глаза, а Рокан, намочив волосы, начал их намыливать шампунем с запахом хвои. Настоящий альфийский шампунь, но другого у него пока не было. Альфа в душе пообещал себе накупить до фига разных омежьих штучек: шампуней, кондиционеров для волос, масок и другой фигни - пусть хоть всю его ванну займет армия покупок для любимого и единственного омеги.
  
  - Что за синие венки вокруг сосков, - встревоженно спросил хозяин дома.
  
  - У всех омег такие, - Ноам вяло махнул здоровой рукой.
  
  - Ничего подобного, я у других не видел! Надо тебя к кардиологу записать, сердце проверить!
  
  - Что ж ты о моём сердце не думал, когда среди течки выгонял ночью на мороз, - ехидно заметил омега. На самом деле он успокоился, поняв, что наконец-то стал тем самым единственным и неповторимым омегой для Рокана, о чем мечтал раньше.
  
  - Ничего не на мороз, я тебя сам в общагу отвез. Но на самом деле это был не я, а другой альфа, который не знал, что истинного омегу можно потерять. Я сглупил и сильно, море глупости, остров глупости, Альфо-Сахалинск моей глупости, - это были некоторые из фраз искупительного монолога Рокана, который Ноам благополучно пропустил мимо ушей от начала до конца. - Некоторые долго-долго ищут, так и сюсюкаются потом - берегут, а я не искал, ты сам, как спелая слива упал мне прямо в руки, вот я и не ценил, не верил, что потерять можно, а теперь беречь буду пуще зеницы, любимый!
  
  Омега благодарно улыбнулся и Рокан увидел маленькую ямочку на правой щеке:
  
  - Какая у тебя красивая ямочка на щечке! - и сам расплылся в улыбке.
  
  - Её видно только когда я улыбаюсь, - ответил омега. - Ямочки на лице человека бывают, когда в том или ином месте отсутствуют мышцы и кожа "проседает". Я читал об этом в википедии.
  
  - А почему я раньше никогда не видел твою такую миленькую "просевшую кожу"? - пошутил альфа.
  
  - Так я раньше никогда не улыбался с тобой. Чему радоваться, когда ты только пользовался мной и делал больно?
  
  - Извини, извини, любимый, больше это никогда не повторится! Я всю свою жизнь хочу видеть эту ямочку и сделаю всё что угодно, лишь бы ты всегда смеялся со мной, - и хитрый альфа начал щекотать омежку под мышками.
  
  Ноам засмеялся, отбиваясь от Рокана:
  - Так нечестно, я боюсь щекотки!
  
  - Значит ревнивый, - изрёк альфа, - но не переживай, я никогда не дам тебе ни малейшего повода, любимый.
  
  "Какой же он красивый!" - думал Рокан - "Как же я раньше не замечал этих чудных голубых сапфиров в глазах, да и волосы красивые вьющиеся до плеч, нежные, так и хочется запускать в них пальцы и гладить. Красавчик мой!"
  
  - А почему ты делаешь сразу четыре хвостика? - спросил Рокан омегу, промывая голову после шампуня. - Ты не подумай - мне нравится! Мне в тебе всё нравится!
  
  - Просто волосы в один хвостик не собираются, короткие ещё. А мы на работе все обязаны делать хвостик, чтобы волосы в суп не попали или в тарталетку, например, - альфа закончил водные процедуры и завернул любимое тело в махровую простынь, - У меня во время учебы волосы были длинные, до талии, и я носил их распущенными. Но поганый двоечник Билли дразнился всё время, говорил, что у меня, наверное, слоновьи уши, раз я их прячу под волосами. Надо было собрать их в косу и показать, что у меня нормальные обычные уши, а совсем и не слоновьи. Но я разозлился и в один прекрасный день подстригся коротко под альфу. Но вместо того, чтобы прекратить смеяться Билли начал говорить, мол, посмотрите, какие коротки волосы у Ноама, это вообще омега или бетка несчастная!
  
  Во время рассказа Рокан утащил омегу в спальню, уложил удобно, чтобы не потревожить раненую руку, всё-таки четырнадцать швов наложили как никак. Сам лёг рядом и весь обратился в слух.
  
  - Потом волосы медленно отрастали и приходилось делать сначала пять хвостиков, а теперь уже четыре, скоро и в два будут собираться. - В доме было хорошо натоплено, но альфа, волнуясь за омегу после ванны, накрывал того теплым одеялом, а омега всё время раскрывался: - Ну, Рокан, жарко же, куда ещё и одеяло?
  
  - У тебя волосы мокрые, продует ещё...
  
   - Откуда продует, из камина? Жаром? - смеялся Ноам, а Рокан глаз не мог оторвать от прелестной ямочки на розовой щечке.
  
  - А потом двоечник Билли хотел заграбастать моё распределения сюда в Альфо-Сахалинск, но я ему вмазал и первым прибежал на кафедру с распределениями.
  
  - Поэтому у тебя губа была синяя, когда ты приехал?
  
  - Да, он тоже успел достать меня пару раз... Но я вырвал распределения "зубами", чувствовал, что ты меня здесь ждёшь. На самом деле Билли, конечно, не двоечник, он закончил вторым по успеваемости, после меня, - омега прижался к Рокану поближе, приятно же, почему нет, тем более теперь можно - альфа признал его.
  
  А сам Рокан уже думал, что раз "не двоечник" Билли так сильно хотел приехать в Альфо-Сахалинск, может тоже сердцем чувствовал здесь какого-то альфу, Бора, например, или Дюкасса, нужно постараться привезти и его сюда. Ноам не обрадуется, понятное дело, но главное помочь ещё одной паре найти свою судьбу.
  
  Сам счастлив - помоги другому найти своё маленькое забавное счастье!
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"