Появился хранитель мой милый

  В одеянии снега белей:

  - Ты бы лучше верёвку намылил,

  А не круглый справлял юбилей.

  

          Я намыливать вервие мастер

          И с рулеткой по-русски знаком,

          Но пока суицидные страсти

          Заливаю легко коньяком.

  

  "О твоей позабочусь душе я!" -

  В Божьем голосе слышалась сталь...

  По-отцовски намылил мне шею

  И веревкой весь зад исхлестал.

  

          Зарастают крапивой траншеи,

          Покрывается ржавчиной меч...

          И хожу я с намыленной шеей,

          Как *удак - ни присесть, ни прилечь.

  

  Лучшей участи был бы достоин,

  Но сурова, увы, Божья месть:

  "Ще не вмерла" я слушаю стоя,

  Не рискуя на задницу сесть.

  

          Есть в крови, видно, чёртова примесь,

          Что сбивает с Господней тропы...

          И опять во все тяжкие ринусь,

          Где ходить не рискуют попы.

  

  Но, порвав вдрызг моральные путы,

  Возвращаюсь хмельной и нагой...

  Снова дома *удак е*анутый

  И отсюда теперь - ни ногой!