Галдящий птичий гам в глубине камышового царства, высокие заросли которого укрывали собой весь противоположный берег реки, начался еще до рассвета. Причина разгорающейся утиной ссоры так и осталась неизвестной, так как появление дикого полосатого кота, привлеченного громким кряканьем, положило конец этой утренней перебранке. Крупные жирные птицы, молотя по воздуху крыльями, поспешно взмывали вверх, пока пушистый хищник уже неторопливо волок в укромное место молодого селезня, оказавшегося сегодня самым неудачливым. Несколько уток, неосторожно приблизившихся к середине реки, сбили в полете длинные стрелы с желтым оперением. К упавшим тушкам, удержавшимся на волнах Синцзян, тут же устремились несколько юрких вислоухих псов, выпущенных с борта ближайшей к ним куай-сё.
Новый командующий прибыл на два дня раньше оговоренного срока и в столь ранний час, что хайтину Реёко Кэй оставалось лишь громко обматерить матроса-вестового, поднявшего его в такое время, и мысленно отметить, что большая часть хороших начальников, которых он знал, поступила бы точно также, как и посланник Единого Правителя. Осушив ковш капустного рассола, хайтин с кряхтением выбрался из своей каюты и поднялся на верхнюю палубу. В белоснежных фигурных парусах корабля, растянутых между множества гибких крепежных рей, разными оттенками алого играли лучи восходящего солнца, а от реки тянуло приятной прохладой и свежестью. В общем, если бы не ощущения помойной ямы во рту и артели сбесившихся кузнецов в голове, настроение Кэй окончательно пришло бы норму.
Остатки речной эскадры Чаанцзянь уже третью неделю стояли на привязи вдоль правого берега реки неподалеку от пристаней Пан-Ги-Ша, небольшого городка, населенного практически одними нееро и примечательного лишь из-за расположения здесь ремонтных доков, которыми пользовались корабли, патрулировавшие синие воды широкой Синцзян. Военные джонки местного "флота" расположились на более комфортных местах в самом порту Пан-Ги-Ша, но ни у Реёко, проведшего на корабельных палубах две трети своей сознательной жизни, ни у других командиров судов, отступивших сюда из Генсоку, такая ситуация не вызывала ни трудностей, ни раздражения. Как хайтин "Императорского рейдзё", самой крупной из уцелевших куай-сё, Кэй был вынужден принять на себя руководство остатками эскадры, едва завершилось их первое и последнее столкновение с Юнь. Несмотря на то, что матросы и солдаты абордажа наголову разбили захватчиков, пытавшихся овладеть паромной переправой вблизи Йосо, немногочисленная, но крайне опасная ракетная артиллерия врага сумела поджечь пять из одиннадцати кораблей, включая трехпалубный флагман "Владыку Вод". Гибель хайтина Дакона Року, старого друга Реёко, сказалась не лучшим образом на настроениях среди подчиненных, так что Кэй предпочитал держать их подальше от немногочисленных городских закусочных. На то, что они будут пить меньше осхе, чем он сам, хайтин, конечно же, не рассчитывал, но так, по крайней мере, увеличивалась вероятность того, что хмельные матросы не устроят массовых потасовок с местными жителями, стражниками или своими побратимами с кораблей эскадры Синцзян.
Неспешно добравшись до огороженной площадки впередсмотрящего на носу корабля, Кэй приложил руку козырьком к глазам, вглядываясь в очертания силуэтов, двигавшихся в сторону Пан-Ги-Ша вниз по течению. Ритмично взмахивая веслами и вспенивая бортами воду, по прозрачной глади к "Императорскому рейдзё" стремительно приближались джонки речной эскадры Хэйан. Вытянутые и изящные, с высокими покатыми боками, украшенными бронзовым литьем, столичные куай-сё разительно отличались от приземистых и однотипных кораблей замерших у берега на приколе. Реёко знал, какими гордыми и надменными были офицеры этой эскадры, но, скрепя сердце, вынужден был признавать, что задирать носы им позволяли немалый опыт и мастерство, выпестованное в старейших семьях "воинов воды". Каждый из этих людей был хайтином в седьмом или восьмом поколении, и даже самые простые корабельные распорядители и плотники на их кораблях имели за плечами по десять-двенадцать лет службы. Высокая дисциплина, регулярные учения и физические нагрузки по праву сделали матросов эскадры Камо лучшими в Империи, а осознание того факта, что им доверена охрана единственного водного пути в столицу, придавало этим парням дополнительный стимул не опозорить оказанной чести.
Могучие трехпалубные джонки, несущие на себе до двух сотен человек экипажа и по нескольку десятков малых метательных орудий, одна за другой проносились мимо. Несмотря на тихую погоду, течение реки и слаженная работа гребных команд позволяли судам развивать значительную скорость, и палуба под ногами у Кэй заметно закачалась, когда до "Рейдзё" стали докатываться первые волны, расходившиеся в разные стороны от бортов столичных гостей.
Уперев руки в бока, хайтин по очереди разглядывал каждую новую джонку, некоторые из которых проходили всего в дюжине локтей от его корабля. Будучи облаченным лишь в широкие складчатые штаны и распахнутую на груди безрукавку из плотного войлока, Реёко вряд ли мог привлечь к себе внимание, и поэтому, пользуясь моментом, подмечал различные детали, которые чужие экипажи не стали бы демонстрировать на глазах у чужого хайтина. В целом картина вполне удовлетворила Кэй, и лишь на флагмане "Страже престола", следовавшем в замыкающей группе, взгляд командира "Рейдзё" невольно задержался чуть дольше.
Нет, его поразили не размеры или стать самого большого куай-сё Империи, не золоченые оклады его верхних бортов и не размах великолепных парусов, выкрашенных в небесно-голубые цвета. Внимание Реёко приковал к себе чужой взгляд - такой пронзительный, притягивающий и пугающий одновременно. Эти странные вытянутые глаза с их причудливым разрезом, внутри которых плескалось малахитовое пламя, казалось, проникали в сам разум Кэй, играючи обнажая мысли и душу опытного хайтина. Женская фигура, замершая на главной мачте "Стража", стояла у самой вершины на одной из слегка изогнутых рей, небрежно держась рукой за отполированную поверхность древесного столпа. Длинные огненно-рыжие волосы развивались у девушки за спиной, прекрасно контрастируя с ее свободным нарядом, в котором переплетались десятки оттенков темного. Ни один из этих цветов нельзя было назвать черным, и, чтобы описать их, требовалось обладать куда более весомым словесным запасом, чем тот, которым располагал Реёко. Конечно, хайтин видел уже не так хорошо, как в юные годы, но одно он сейчас мог точно сказать. Зеленые глаза демона, а никаких сомнений в том, что это был демон, у Кэй не возникало, заметили командира "Рейдзё", и сверкающая лисья улыбка была предназначена именно ему.
Еще долго Реёко провожал взглядом флагман речной эскадры Хэйан, пока тот не прошел между двух маяков, отмечавших вход в небольшую искусственную бухту близ Пан-Ги-Ша. Сзади послышались тихие шаги Сэйдзи Маэкэ, первого офицера "Рейдзё".
- Прикажите готовить лодку?
- А надо что ли? - хмуро поинтересовался Кэй, оборачиваясь к своему старшему помощнику и проводя рукой по колючей щетине на подбородке.
- Как номинальный командующий над кораблями эскадры Чаанцзянь, вы обязаны засвидетельствовать свое уважение тайпэну Императора, поставленному над нами в качестве руководителя.
- Какой же ты скучный, - вздохнул Реёко. - Ладно. Распорядись.
Спустившись обратно к себе, Кэй занялся не самым любимым занятием, а именно приведением в порядок своего внешнего облика. К тому моменту, когда лицо хайтина приобрело, наконец, более-менее человеческий вид, его денщики, мучавшиеся не менее жутким похмельем, чем их командир, и понукаемые затрещинами Сэйдзи, при помощи железных утюгов, наполненных пылающими углями, отгладили парадный каймон хайтина, а также начистили его высокие сапоги до зеркального блеска. В отличие от своего первого офицера, Реёко предпочитал облачаться в положенный ему по статусу наряд лишь в неизбежных случаях. Видимо, здесь сказывалось сословное происхождение. Сэйдзи, потомок трех поколений хайтинов, носил каймон как вторую кожу. Для Кэй, пробившегося к вершинам речного флота с весельной палубы куай-сё, простые штаны из некрашеной серой парусины и свободный войлочный жилет были куда привычнее.
Тем не менее, официальный наряд смотрелся на могучей приземистой фигуре Реёко очень даже внушительно. Это можно было подметить хотя бы потому, как еще сильнее, чем обычно, вытягивались спины матросов при виде их угрюмого начальника, шагавшего к борту "Рейдзё". На ходу Кэй поправлял свою старую абордажную саблю, открыто висевшую на поясе в стальной петле, и простые черные ножны с церемониальным хайтин-хэ. Рукоять длинного обоюдоострого клинка была украшена небесной бирюзой и медовым янтарем. Это было напоминанием о той битве с ракуртами на берегах одного из холодных северных заливов, после которой Реёко и был удостоен чести носить главный символ императорского хайтина.
Сэйдзи мялся у трапа, а полдюжины рослых матросов-гребцов уже заняли свои места в плоскодонной лодке. Вид у первого офицера был немного смущенный, но Кэй не был бы командиром корабля, если бы не умел читать своих подчиненных как развернутые свитки.
- Садись, будешь меня сопровождать.
Помощник не смог сдержать радостной улыбки и благодарно кивнул, приложив руку к груди. Этот "морской поклон", пусть и не был широко распространен среди офицеров речных флотов, зато точно был известен каждому, кто ходил по палубам имперских судов.
- Я просто хотел посмотреть... - начал парень, спускаясь в лодку.
- ... на тайпэна Ханя, - перебил Реёко, уже усаживаясь на дощатую скамью. - Знаю-знаю. И милейшая хайтин Яо Минг, которая тоже там будет присутствовать, разумеется, здесь совсем ни при чем.
Старший помощник от слов командира зарделся прямо на глазах и промахнулся ногой мимо подвесной ступеньки, едва не свалившись в воду.
- Я...
- Юноша, - перебил молодого офицера Реёко, не дожидаясь с его стороны невнятных попыток оправдаться. - Мне кажется, ваш отец должен был вам четко и ясно объяснить, почему хайтин, и только хайтин, стоит между экипажем судна и Нефритовым Престолом. Хайтин всегда все видит, всегда все понимает, и если он не может этого, то значит, это ненастоящий хайтин. Но на будущее, столь откровенные взгляды пропустить очень трудно, и как твой единственный наставник на этом жизненном отрезке Пути, обязан предупредить. Учитывая характер Яо, командовать всеми процессами будет только она. И в отношениях, и в семье, и в постели.
Маэкэ, красный как вареный рак, уселся, наконец, на скамью рядом с Кэй, и матросы, отвернувшись в стороны, чтобы не скалиться столь откровенно, налегли на весла. Путь до лодочной пристани в порту занял около получаса, прошедшего в полном молчании и созерцании просыпающейся природы.
Выбравшись на дощатый настил, Реёко направился по широким мосткам в сторону синих парусов "Стража престола", чей силуэт немного возвышался над остальными кораблями, выстроившимися у причалов. Сэйдзи последовал за командиром, косолапая походка которого напоминала о лесном медведе, вставшем на задние лапы. У главной пристани, выложенной лакированными деревянными плитками поверх досок, уже толпился народ. Вокруг во множестве мелькали сапфирные чиновничьи каймоны, а отдельной группой собрались разноцветные суо офицеров и темно-синие одеяния хайтинов, украшенные красным и золотым. Сам Реёко предпочел остановиться, не дойдя до главной группы встречающих, пару десятков шагов. Отсюда он прекрасно мог рассмотреть гостей, а также увидеть, как они будут себя вести, едва ступят на берег. Кэй всегда любил составлять о людях свое собственное мнение.
Молодой парень, не проживший, похоже, под небом и двадцати пяти зим, спустился на пристань вслед за двумя солдатами абордажа, вооруженными волнистыми "морскими" сашми. С некоторым замешательством, Кэй вынужден был признать, что это, по-видимому, и есть тайпэн Ли Хань. Никто другой из свиты молодого полководца на эту роль точно не подходил.
Вассал Императора шагал впереди остальных, будучи облаченным в полный пластинчатый доспех из темной имперской стали и держа на плече длинное яри, ременная петля которого захлестывала правую кисть полководца. Голова Ханя была непокрыта, а свой шлем юный военачальник держал на сгибе левого локтя. Черные волосы Ли были коротко подстрижены на военный манер, а лицо было чисто выбрито, вопреки моде на ношение усов, распространенной среди офицеров Империи со времен династии Цы. Чуть выше среднего роста, подтянутый и хорошо сложенный, Хань производил весьма положительное впечатление. В нем не было той надменности и напыщенности, свойственных дворцовым стратегам, которых Кэй изредка приходилось встречать. Но чего-то подобного от бывшего дзи, Реёко и ожидал.
На шаг позади за левым плечом Ханя держался невысокий кривоногий тидань, лицо которого было обезображено двумя императорскими знаками, выжженными у кочевника на щеках. Очень немногие клейменые преступники Единого Государства могли позволить себе так просто разгуливать на свободе, но к спутнику Ли это, похоже, не относилось. "Оттиск" на правой щеке тиданя лег не так ровно, как на левой, из-за чего глаз степняка все время казался слегка прищуренным в какой-то насмешливо-издевательской манере. Хорошие дорогие доспехи, какие мог позволить себе далеко не каждый знатный нойон, блестели на солнце, начищенные и отполированные с неподдельной заботой и любовью. Даже в речном путешествии кочевник не сумел расстаться с верным саадаком, и изгиб лука со снятой тетивой торчал из-за левого плеча тиданя. По другую сторону о Ли шагал хайтин "Стража", ни имени, ни лица которого Кэй так и не смог припомнить. Однако взгляды большинства собравшихся, и повисшая над толпой тишина, были предназначены отнюдь не посланнику императорской воли, а тем, кто грациозно спрыгивал на шестигранные плитки позади юного Ханя.
Сплошные облегающие катабира, представлявшие собой переплетение железных пластин и колец, были лишь для вида слегка прикрыты плотными дорожными плащами. Странные вытянутые глаза с вертикальными зрачками, окаймленными кровавыми отблесками, казалось, повсюду выискивали подходящую жертву. Парные мечи-дакань, длинные - на перевязи за спиной, короткие - пристегнутые в удобных ножнах на бедрах, не вызывали сомнений в своей убийственной остроте. Черные, как смоль, волосы, ниспадали за спины множеством тонких косиц. Но главным, разумеется, были неестественно бледная кожа, манящие и пугающие лиловые губы и, конечно же, белоснежные клыкастые улыбки, от которых кое-кто из впечатлительных жителей невольно попятился назад. Кто такие къёкецуки, люди знали из множества сказок и легенд, но столкнуться с ними в реальности, здесь и сейчас, несмотря на разгорающийся день, был готов далеко не каждый.
Третьей в этой компании, следовавшей позади Ли, оказалось то самое видение, магию которого Кэй уже успел ощутить на собственном опыте. В отличие от кровопийц, демон-перевертыш была безоружна и носила свободное изысканное платье с высоким воротом, но Реёко готов был поклясться, что в складках этого роскошного одеяния можно было бы спокойно спрятать небольшой оружейный склад. Сложенный веер и стыдливо опущенные глаза уже не могли обмануть пожилого хайтина. Кумицо играла на публику, что, по-видимому, доставляло ей такое же удовольствие, какое получали къёкецуки, наслаждаясь тем эффектом, что вызывал у окружающих сам факт их появления.
Последними на причал спустились несколько офицеров, а Хань тем временем уже обменивался пожеланиями удачи с встречавшими его хайтинами. Могучий силуэт, мелькнувший за высоким бортом столичной куай-сё, не укрылся от глаз Кэй, но рассмотреть что-либо под глубоким капюшоном, Реёко так и не успел. Вздохнув и расправив складки каймона вокруг ремня, командир "Императорского рейдзё" двинулся в сторону своего нового полководца.
Ситуация, которую Ли застал в Пан-Ги-Ша, радовала его все больше. Еще на подходе к городу, заметив корабли под флагами провинции Генсоку, молодой тайпэн с большим удовлетворением отметил, что по внешнему виду все эти суда находятся в прекрасном состоянии и, похоже, смогут выступить в поход в самые краткие сроки. Хайтин Шао Шэн, командир "Стража престола", ставшего временным домом для Ли и его свиты, подтвердил мнение императорского вассала. Эскадра Синцзян, укрытая в самом порту маленького городка, также была приведена в полную боевую готовность. Больше Ханю не нужно было переживать о нехватке места в трюмах и на палубах столичных куай-сё, где в тесноте ютилось три тысячи солдат абордажа, "позаимствованных" им у Центрального флота. Теперь войско, которому предстояло нанести отвлекающий удар по внутренним позициям Юнь, находилось в полном сборе, а в самом городе тайпэна уже ожидали с донесения агенты армейской разведки, исследовавшие захваченные территории вплоть до предместий Таури.
Находясь после всего увиденного в прекрасном расположении духа, чему в немалой степени способствовал еще и плотный завтрак, приготовленный стараниями трех любительниц кулинарных соревнований, Хань спустился на главную пристань, улыбаясь собственным мыслям и старательно игнорируя различные порой весьма колкие замечания, периодически раздававшиеся у него за спиной.
- Никак не могу понять, чему ты так радуешься? - голос Такаты, отлично чувствовавшей настроение Ханя, был полон сарказма. - Мы ведь, кажется, прибыли, наконец, на ту самую войну, что терзает вашу столь обожаемую Империю, и впереди нас ждут только смерть, ужасы разоренных земель и море свежей крови во славу пары человек, находящихся очень-очень далеко в противоположных сторонах отсюда. Да, но против последнего пункта о крови здесь, кстати, никто не возражает...
Если и было в этом мире что-либо более неизменное, чем циничный характер Такаты, то о существовании такой вещи не знали даже всевидящие предки. Ни близкое знакомство с посмертием после раны, нанесенной тайпэнто Мори, ни последовавшее затем слияние жизненных сил, ни на йоту не смогли изменить отношения красноглазого демона к окружающему ее миру. Впрочем, Хань скорее наоборот удивился бы и немного расстроился, если что-либо подобное произошло. Прагматичная къёкецуки, всегда умевшая ткнуть его носом в очередную "идеалистическую глупость", была нужна Ли именно такой.
- Он просто все никак не может поверить, что вырвался из того гадючьего клубка, что зашевелился в Золотом Дворце, едва главной змее отсекли голову, - певуче протянула Фуёко, бросая по сторонам быстрые взгляды из-под длинных ресниц. - Признаюсь, даже мои сестры не всегда способны на то, что устраивают люди, почуявшие возможность откусить чуть-чуть больше от пирога богатства и власти, чем им давали обычно. Мое положительное мнение о них стремительно выросло.
- Не прибедняйся, - улыбнулась Ёми. - Ни один из нас в это все равно не поверит. А наш юный вождь, похоже, просто сбросил со своих плеч весь груз великой ответственности, возложенной на него, как на члена коллегиального военного совета. Теперь, он просто руководит небольшой армией в стороне от совещательных залов и высоких кабинетов, а его враг готов обнажить меч и выйти на честный бой, не прячась за словесными ширмами.
- Да, ведь этого Ли у нас совсем не любит, - промурлыкала в ответ кумицо. - Но глупо жаловаться на ту иерархию, которую они сами и создали. К тому же, в ней умеют ценить верных слуг. Ведь за "беспримерный героизм" и слепое использование себя во благо Империи, ему даже вернули часть исконных прав императорского тайпэна. Свободное передвижение, право передать титул достойному, возможность владеть имуществом. Как это щедро было с их стороны.
- Ты забыла о главном, - напомнила младшая из къёкецуки. - Ему возвратили право основать свой род!
- Конечно, об этом никто из нас не может забыть, - раскрывшийся веер скрыл веселую улыбку Фуёко.
- Не может, - согласилась Таката. - К тому же, Ли так до сих пор и не объявил нам, кого же он решит сделать этой счастливицей.
В голосе мертвого демона промелькнули ледяные нотки. Удей, шагавший рядом с Ханем, споткнулся на ровном месте и едва не подвернул ногу. Хайтин Шэн, настороженно оглянулся через плечо. За пару последних недель командир "Стража" сумел привыкнуть к необычным спутникам тайпэна Ханя, но вот окончательно разобраться в том хитром переплетении отношений, что объединяли между собой всех этих людей и демонов, Шао так и не сумел, а порой, как например, сейчас, отдельные их высказывания ставили его просто в тупик. С учетом всех сплетен, которых Шэн наслушался о Ли и его загадочных компаньонках еще до личного знакомства с ними, картина складывалась если и не загадочная, то уж точно весьма любопытная.
- Сейчас война, и времени на это у нас нет и не будет, - спокойно ответил Хань, обернувшись лишь на краткое мгновение, чтобы встретиться с Такатой взглядом. - Все остальное - после.
Дальнейшая беседа не состоялась в силу того, что они добрались до конца причала, и навстречу императорскому вассалу выступили хайтины и офицеры, уже не один день дожидавшиеся в этом городе прибытия нового командующего.
- Командир речной эскадры провинции Нееро, хайтин Ло Гонкэ, - представился первым высокий худой мужчина средних лет, носивший длинные усы и вытянутую клиновидную бородку. - Рад приветствовать вас в Пан-Ги-Ша, тайпэн Хань.
Темно-синий каймон "воина воды" украшали символы аристократической семьи Яо-Янг, вышитые красными нитями, и хотя сам Гонкэ не принадлежал к этому древнему роду, вряд ли он позволил бы себе носить такие знаки без соответствующей на то причины. Из оружия Ло имел при себе лишь церемониальный хайтин-хэ, но из-под верхнего наряда у самого ворота блестели кольца совсем не парадной кольчуги.
Обменявшись приветствиями, тайпэн и хайтин принялись представлять друг другу своих спутников. В отношении девушек, глаза которых сверкали кровавыми и зелеными огнями, Ли ограничился лишь упоминанием имен, не вдаваясь в подробности статусов и социальных положений, что не вызвало у окружающих каких-либо глупых вопросов. Учтиво склонив голову, Гонкэ лишь вежливо улыбнулся каждой из демонов. Кроме Шао Шэна командир кораблей эскадры Синцзян обменялся также короткими полупоклонами с тремя офицерами, командовавшими флотскими солдатами абордажа, и несколькими чиновниками, приписанными к "штабу" Ли Ханя.
- Командир флагманского корабля "Серебряный ветер" и моя правая рука хайтин Яо Минг, - в свою очередь перешел Ло к собственным сопровождающим.
Молодая женщина с аристократично-хрупкими чертами лица, выдававшими ее знатное происхождение, склонила голову перед Ли с почтением, но без излишнего подобострастия. Ростом Яо едва доставала до плеча своему командиру, а ее длинные черные волосы были собраны в узелок на затылке и заткнуты двумя длинными палочками, украшенными лишь простой, но искусной резьбой. Несмотря на внешнее изящество, манера держаться и сильный волевой взгляд выдавали в этой хайтин решительного и напористого человека.
- К"си Ёнг, - сама, не дожидаясь каких-либо слов со стороны Гонкэ, представилась другая женщина, стоявшая рядом.
Ее простой багряный суо выглядел выцветшим и потертым, и первая ассоциация, возникшая в голове у Ли, когда он увидел подобный наряд, неразрывно связала новую знакомую с командиром Ногаем, начальником стражи из далекого закатного Ланьчжоу, в котором юный тайпэн был, казалось, уже целую вечность назад. Черты лица Ёнг были грубыми и невыразительными, а имя являлось таким же пустым звуком, как и у того, кто носил прозвище Всевидящего Ока Императора. Нефритовая пайцза, появившаяся из широкого рукава суо и тут же переданная Ханю, окончательно закрыла все имеющиеся вопросы. Ли с почтением поклонился этой женщине, не ограничиваясь простым кивком, который был ему дозволен по статусу. Не всякий тайпэн Империи мог бы похвастаться тем, что лично работал рука об руку с главой армейской разведки. На мгновение по безучастному лицу Ёнг пробежала тень удивления, но в следующую секунду она пропала без следа, а ответный поклон был также глубок и почтителен.
Дальше последовало знакомство с людьми, не поприветствовать которых, Хань просто не имел права. И хотя градоправитель Пан-Ги-Ша или начальник местной стражи, в отличие от распорядителя армейских запасов провинции, никоим образом не были причастны к намечающейся компании, Ли никогда не позволял себе относиться с небрежением к людям, и в особенности к тем, кто служил Империи так же, как и он сам. Лучшей наградой для Ханя в ответ на эту любезность стал одобрительный гул в толпе, сгрудившейся вдоль портового берега и на соседних дощатых причалах, откуда было видно гостей. Невысокие крепко сбитые нееро, из которых практически полностью состояло население здешних мест, были рады увидеть именно такое воплощение воли Единого Правителя в столь неспокойные времена.
Ли и все остальные уже собирались двинуться в сторону дома начальника порта, где расположили свою ставку Гонкэ и К"си Ёнг, когда из рядов праздных зевак мимо замерших стражников с копьями, протолкался вперед грузный массивный хайтин, судя по виду, типичный уроженец Хэйдань. Чуть позади него держался молодой подтянутый офицер, в котором чувствовалась та же благородная кровь, что и в Яо Минг.
- Хайтин Реёко Кэй, куай-сё "Императорский рейдзё", - хрипло назвался незнакомец, глядя из-под насупленных густых бровей прямо в глаза Ли Ханю без всякого страха или подобострастия. - Временный командующий кораблей Генсоку. На эскадру мы уже не тянем. Мой старший помощник Судзаки Маэкэ.
Ли без всякого подтекста вежливо кивнул в ответ и назвался сам, попутно отметив, что появление Реёко, похоже, вызвало некоторое удивление у командующего эскадры Синцзян и его заместителя. К"си Ёнг, напротив, позволила себе удовлетворенную улыбку, а вот самому Кэй, по-видимому, было глубоко наплевать на реакции окружающих. Внешний вид хайтина был вполне благообразен, но вот он сам чувствовал себя в подобной обстановке явно не слишком радостно. Скованные жесты напомнили Ли его самого в те первые дни, когда он только учился правильно носить суо, и при этом не выдать окружающим своего неумения.
Через полчаса все руководящие офицеры, чиновники и спутники Ли разместились на втором этаже в массивном доме начальника порта. Большая комната, служившая хозяину в качестве трапезной, имела широкий выход на внешнюю галерею, с которой открывался прекрасный вид на искусственную бухту и несколько вытянутых огороженных зон с пристройками, покрытыми необожженной черепицей. Сухие доки, в которых регулярно приводились в порядок днища военных и торговых кораблей, были единственной достопримечательностью этого маленького поселения нееро. Рыболовство и выращивание сахарного тростника процветало выше по течению Синцзян, но местные жители были вполне довольны своим положением. Разумеется, до того, как в соседних провинциях объявились солдаты Юнь.
Пока слуги хозяина дома суетились, расставляя угощения и напитки для важных гостей, военачальники собрались на открытой террасе в тени резного деревянного навеса. Здесь же состоялось знакомство Ли еще с несколькими оставшимися командирами и служащими, подчиненными хайтину Гонкэ. Глава армейской разведки представила лишь одного из своих лазутчиков, оказавшегося совсем юной девушкой, по меркам Империи едва только покинувшей пору детства. Ее черты лица еще не успели окончательно сформироваться и выглядели бы довольно мило, если бы не застарелый рваный шрам, наискось пересекавший левую щеку. Несмотря на нежный возраст, одеждой юной разведчицы был настоящий женский суо в темно-зеленых тонах, а пояс украшал укороченный дакань, явно побывавший со своей хозяйкой уже не в одном в деле. Уголки фиалковых глаз, вытянутые к ушам, которые в свою очередь были лишены мочек, а также темно-русые волосы, остриженные по-мальчишески коротко, выдавали в девушке хшмин, что в целом было не очень-то и удивительно. Армейская разведка намеренно отбирала в свои ряды лучших следопытов, без оглядки на их народность и количество прожитых лет. Среди почти исчезнувших обитателей северных лесов охотников и трапперов всегда было на порядок больше, чем среди других жителей страны. Правда, разбойников и мятежников среди них тоже хватало с избытком.
- Ка"исс командовала той группой, которую мы отправляли вдоль Чаанцзянь и к Таури по вашему приказанию, тайпэн Хань. Это мой лучший агент в южных землях так, что в деле добычи сведений вы можете положиться на нее с абсолютной уверенностью, - отрекомендовала К"си Ёнг свою протеже.
Было видно, что Ка"исс восприняла похвалу своей начальницы как должное, и все же ее щеки покрылись едва заметным легким румянцем, когда юная хшмин предстала перед вассалом Императора.
- Для меня будет честью служить вашим планам, тайпэн, - сбивчиво произнесла девушка, низко склонив голову.
Как и со всяким новым знакомым, Ли ответил на такое приветствие искренне и с равнозначными знаками уважения.
- Помощь лучшего разведчика имперского юга будет для меня не меньшей честью.
От этих, вроде бы, просто учтивых слов лицо Ка"исс вспыхнуло яркой краской, и "лучший разведчик юга", растеряно потупившись, быстро пробормотала что-то в ответ и поспешно исчезла в направлении трапезной. Хань не успел даже толком удивиться, когда у самого уха тайпэна раздался насмешливый голос Фуёко.
- Поздравляю, это будет первое наивное сердце, которое тебе еще только предстоит так безжалостно разбить клинком суровой реальности, - кумицо притворно вздохнула. - Бедное дитя...
Резко обернувшись назад, Ли увидел только Удея, которой, заметив движение Ханя, вопросительно поднял левую бровь. Темный наряд лисицы-оборотня мелькал на другой стороне террасы в окружении синих каймонов, но тайпэн по-прежнему ощущал ее горячее дыхание на своей коже. Точно так же, как порой это бывало с незримыми ледяными прикосновениями къёкецуки, каждый раз напоминавшими ему о том, как тесно после той кровавой ночи в Золотом Дворце связано теперь некогда человеческое естество бывшего дзи с демонической сущностью трех его спутниц.
Когда все было готово, Ло Гонкэ пригласил всех внутрь, а места слуг заняли денщики и доверенные люди К"си Ёнг. Обсуждение планов предстоящего похода грозило затянуться на весь день, и только общий разбор сложившейся ситуации мог продолжаться до полудня. Распорядители и хайтины докладывали о состоянии дел на своих кораблях, о настроениях среди экипажей, а также о запасах провианта и амуниции. Смотрители местных армейских складов раздавали списки последних сверок, подготовленных к прибытию Ханя. Всю информацию, собранную разведкой, детально изложила в своем выступлении Ка"исс, делая пометки на карте, разложенной в центре стола.
Первоочередным вопросом была реорганизация совместных сил трех эскадр, так чтобы создать из них уже идеально слитный флот, действующий как единое целое. Это предполагало разделение полномочий, а также необходимость выделить несколько куай-сё под узкоспециализированные задачи. Во-первых, следовало определить, на каких кораблях будут размещены основные хранилища продовольствия, запасного вооружения и механических деталей для метательных орудий. Различные снасти и прочие запасы имелись на каждом судне, однако тот факт, что почти на каждом куай-сё теперь добавлялось около сотни новых бойцов, несколько изменял сложившуюся картину. От использования торговых широконосых барж и нескольких мику-дзё, отыскавшимся в порту, решено было отказаться сразу же. Только скорость военных гребных судов могла позволить императорской армии получить преимущество над Юнь, действуя на таком узком фронте, как русло Чаанцзянь. Вторым отдельным пунктом следовало назначение одного из кораблей на роль плавучего госпиталя. В целом выходило, что под "обоз" придется выделить не меньше пяти бортов, а их военные ресурсы перераспределить между остальными. С одной стороны получалось, что под "тыловые службы" следовало бы определить самые неэффективные и незначительные суда, а с другой они должны были быть достаточно вместительны и быстроходны, чтобы ни в коем случае не отстать от основного флота и не затормозить его продвижение. Главный же камень преткновения возник, разумеется, из-за того, что мало кто из хайтинов желал оказаться в роли командира подвижной лекарни или парусного амбара, да еще и отправить своих людей под чужое руководство.
Самому Ли идея столь жесткого разграничения функций не очень-то нравилась. Тайпэн чувствовал в ней что-то такое неприятное, как будто это решение заранее разграничивало корабли на две категории, одной из которых, в случае жесткой необходимости, можно было бы пожертвовать. Но, к сожалению, сейчас он вынужден был поддерживать именно этот план, поскольку тот исходил не от него, а от тех людей, кто реально должен был командовать походом по Чаанцзянь. Кроме Шао Шэна, Гокэя и К"си Ёнг эту идею устами Куанши первой упомянула еще Йотока задолго до их отправления из Хэйан-кё. На то, чтобы начать спорить с величайшим стратегом в истории Империи, Хань пока не решался, осознавая, как мал и ограничен его собственный опыт в делах ведения полноценной военной компании, затрагивающей не маленький клочок земли и всего несколько противоборствующих армий, а сразу несколько обширных провинций, десятки крепостей и многие тысячи воинов. В любом случае, все, о чем говорилось на совете, Ли потом еще предстояло поведать Куанши этим вечером на борту "Стража". Окончательное решение относительно планов похода, согласно воле Императора, оставалось всегда за Ханем, а, следовательно, за Йотокой, но вот знать о ее существовании полагалось только очень узкому кругу лиц.
Командиры речных эскадр Камо и Синцзян по очереди закончили свои развернутые доклады, определив возможных кандидатов на указанные роли "обозных телег". В свою очередь от имени кораблей Генсоку слово взял офицер Судзаки. Несмотря на то, что парень был ровесником Ли, свое дело он знал прекрасно и разбирался в основных вопросах не хуже заправского хайтина. Тем не менее, Ханю показалось странным, что это выступление не решился сделать сам Реёко Кэй, назначенный временным командующим того, что теперь осталось от южной патрульной флотилии.
Отойдя ненадолго к столу, на котором были расставлены угощения и жаровни для разогревания чая, Ли поделился своими смутными сомнениями со старшей из къёкецуки, бездельничавшей вместе с Фуёко за неторопливой игрой в каргёцу. В отличие от Ёми, Такату совершенно не интересовали детали планов и стратегические расчеты, а точнее взаимоотношения людей при решении подобных сложных вопросов, до которых юная кровопийца была куда более охоча. На кумицо же все эти разговоры нагоняли еще большую тоску, по-настоящему оборотня интересовали лишь активные действия или совсем невероятные и рискованные авантюры.
- Что я могу сказать о парне? - кровавые глаза Такаты насмешливо сверкнули. - Судя по запаху, он выпил вчера так много, что, уже только поднявшись на ноги этим утром, проявил чудеса выдержки и силы воли.
Тайпэн покосился на громоздкую фигуру Реёко, сидевшего в дальнем конце стола и безразлично слушавшего своего заместителя, опершись подбородком на правый кулак.
- Так он...
- Ему плохо, - подтвердила Фуёко, двигая одну из фигур по расчерченной доске, - но он достаточно силен, чтобы не демонстрировать этого.
- Но, к сожалению, не достаточно, чтобы оставаться полезным для нашего общего дела, - холодно отрезал Ли.
Приблизительно через час-полтора, когда подошло время обеда и совещание стало плавно переходить к вопросу о захвате Йосо, стоявшего при слиянии двух самых больших судоходных рек в южных провинциях Империи, Хань отозвал Реёко в сторону для личной беседы. Данный разговор прошел не в самой лучшей атмосфере.
- Если вы не способны управлять эскадрой, то нам будет проще подыскать для этого более подходящего слугу Императора, - закончил свою мысль Ли, высказав все, что он думает о чрезмерных возлияниях в подобное время.
- Просто я рассчитывал, что вы прибудете только на день раньше оговоренного срока, - на лице у Кэй была тонкая усмешка, по которой можно было легко понять, что думает хайтин о попытках молодого полководца читать ему мораль. - Завтра я буду чист, как утренняя роса в садах Золотого Дворца. И к тому же, разве мы не решили установить в новом соединении единый общий порядок командования, в котором для отдельных руководителей эскадр места не предусмотрено?
- Решили, - хмуро ответил Ли. - Но я говорю не столько о сиюминутной ситуации, сколько об общей тенденции. Если вы не сможет себя контролировать, хайтин Кэй, то в отношении лично вас новое решение еще только будет принято. Это обещание я могу вам гарантировать, как командующий и член коллегиального военного совета.
Улыбка медленно покинула губы Реёко, и "воин воды" чуть склонил голову:
- Разрешите идти исправляться? - в глазах у хайтина блеснуло что-то недоброе.
- Идите, - кивнул Ли, подметивший эту деталь.
При обсуждении штурма Йосо командир эскадры Чаанцзянь уже не присутствовал, но его старший помощник прекрасно справлялся и сам. Склонившись вместе с Яо Минг над схемой городских укреплений, доставленной сюда из столицы вместе с сотней других планов и карт, хранившихся в дворцовых архивах, Судзаки активнее всех спорил с правой рукой хайтина Гонкэ, авторитет которой среди командиров синцзянских судов, похоже, был беспрекословным. Шао Шэн и офицеры солдат абордажа также приняли активнее участие в разговоре, а Ханю в итоге выпала роль арбитра. Захват Йосо был необходим в качестве первого шага компании, открывавшего к тому же доступ к ресурсам местной верфи, без которых двадцати восьми куай-сё совместной эскадры было бы теперь не обойтись. Проблема была в том, что укрепления городка были достаточно мощными, как с суши, так и со стороны реки, чтобы исключить возможность малых потерь. Яо считала это приемлемым, Судзаки и бойцы Центрального флота хотели минимизировать жертвы, а Шэн пытался отыскать компромисс.
Именно в один из таких моментов, когда спор принял особо ожесточенный характер, в дверях вновь появился Реёко в сопровождении седовласого мужчины с висячими усами и длинной тонкой бородкой. Достаточно простая одежда, добротно пошитая, но потрепанная дорожными неурядицами, не выдавала принадлежность нового гостя к тому или иному сословию. Но, как оказалось, Кэй не зря решился привести постороннего на военный совет.
- Чен, сын Хэ, портовый староста Йосо, - представил хайтин остальным своего спутника. - У него есть, что вам рассказать.
Квартальный голова низко поклонился всем присутствующим и, явно робея перед столь знатным обществом, прошел к столу, комкая широкие рукава своего одеяния.
- Есть тут одно... один момент, - нерешительно заговорил Чен, аккуратно ткнув пальцем в развернутый план города. - В этом вот месте, что со стороны третьего причала, аккурат у прохода на верфи. Мы давно писали и в Таури, и старшему приставу-зодчему, и даже в столицу хотели обратиться. Давно это уже было, лет шесть назад может. Размыло тогда паводком реку, да таранным килем одного из военных судов проломило пару бревен возле опорного столба. Водой, значит, землю из простенков-то вымыло, камень слежался у основания, а обратно... Ну, по правилам, надо было все разбирать, весь пролет, да заново засыпать, перекладывать. А градоправитель наш решил, что больше возни только будет. Ну и повелел заколотить пролом сколами с бревен, да и мы не сильно противились. Кто ж мог подумать, что вдруг и со стороны реки какая напасть придет, ежели у нас всегда рядом на привязи имперские корабли стоят?
- То есть, в этом месте у нас фактически имеется практически целый пролет "пустой" стены? - различные эмоции в голосе Гонкэ причудливо мешались между собой.
За безалаберность, бездействие и откровенную лень руководство Йосо стоило бы придать соответствующему наказанию, но с другой стороны в этой ситуации такой подарок самой Судьбы был невероятно удачным. Двойственность принесенного им известия понимал, похоже, и сам староста Чен, вжавший теперь голову в плечи и понуро ожидающий решения своей участи.
- Пробьем ее? - задумалась Яо.
- И выломаем, - кивнул Судзаки.
- А затем две волны десанта и общий штурм, - улыбнулась хайтин.
- А юнь ведь даже и не подумают никогда о том, что в имперской крепости может быть настолько уязвимое слабое место, - хмыкнул Шао Шэн и посмотрел на Ханя.
- Хорошо, если считаете, что это хороший план, то определитесь с деталями, - кивнул тайпэн. - Квартальный староста Чен, - услышав свое имя, старик вздрогнул. - Вам придется подробно написать обо всем, что вы нам рассказали, и передать это письмо местному судье. Принимать решение о наказаниях за ваши оплошности и действия других лиц должны соответствующие люди. Во всяком случае, здесь, в Нееро, где имперский закон по-прежнему властен и не попирается чужеземными армиями.
Староста не смог сдержать облегченного вздоха. Судя по всему, Чен уже готовился к куда более плачевным последствиям. Двое городских стражников, вызванных со двора, увели смотрителя порта Йосо, а совещание вернулось к прежнему спокойному ритму, как и в первой половине дня.
Хайтина Кэй Хань отыскал на террасе, любующимся полуденной панорамой реки.
- Откуда вы его взяли так быстро? - спросил Ли без обиняков, опираясь на перила рядом с Реёко.
- Мы защищали подходы к Йосо, чтобы дать время тем жителям, кто пожелал уйти, - хайтин указал рукой на несколько больших барж, прятавшихся у складских построек на дальней стороне рукотворной бухты. - Чен был единственным из выборных чиновников, кто руководил этим делом с их стороны.
Выглядели эти корабли не лучшим образом. Паруса были покрыты свежими заплатами, борта носили следы поспешного ремонта, а над палубами висели растянутые веревки с сушившимся бельем. Рядом на берегу между возвышавшимися кучами пустых плетеных корзин и разного мусора играли многочисленные дети под присмотром нескольких пожилых женщин.
- Беженцы, - вздохнул Ли, вспоминая невольно лагеря у стен Сычуяня, виденные им лишь вскользь почти два года назад.
- Да, и их здесь гораздо больше. Многих просто решили "спрятать" перед вашим приездом, - зло усмехнулся Кэй. - Тем, кто приехал по дорогам, на время стоянки эскадры Хэйан вообще запрещено появляться в городе. А том, что творится в других районах провинции, лучше и не говорить.
- Они надеются на помощь Империи, а получают лишь подобное пренебрежительное отношение со стороны местных властей, - начал закипать Ли, чувствуя знакомую злую ненависть, которая так часто помогала ему принять нужное решение.
- Они ни на что не надеются, - безразлично отмахнулся Реёко. - Они просто бегут. Бегут от тех, кто грабит, насилует и убивает просто потому, что получил возможность делать это. А командиры юньских солдат, еще вчера бывших такими же точно простыми деревенскими парнями, с радостью позволяют им совершать самые отвратительные поступки, превращая эту озверелую вседозволенность в награду за верную службу.
- Да, вы правы, - вынужден был согласиться Ли. - Война, в любой ее форме, это всегда тысячи загубленных жизней и судеб. Но правила войны и средства, которыми она ведется, определяют лишь сами люди. Тот, кто не может оставаться человеком за пределами собственного дома, села или царства, не имеет права на снисхождение. Тот, кто первым пришел на чужую землю, чтобы чинить разорение и смерть, не имеет даже такого нелепого оправдания, как месть за былые утраты. Но мы сделаем все, чтобы остановить это безумие.
Оттолкнувшись от перил, тайпэн широко расправил плеч и посмотрел вдаль.
- Я прикажу оставить большую часть продовольствия флота для нужд беженцев.
- И чем мы будем кормить матросов? - удивился Кэй, видимо, никак не ожидавший подобной развязки беседы.
- Я вижу лишь один способ получить нужные нам припасы, - криво усмехнулся Ли, и губы Реёко растянулись в ответной понимающей улыбке. - Все, что нам нужно, мы просто отберем у генерала Манчи.
- А эта прогулка, похоже, будет совсем не такой скучной, как мне казалось, - певучий голос кумицо заставил обоих полководцев обернуться. - Так заманчиво и так рискованно.
- Так глупо и так самонадеянно, - согласилась стоявшая рядом Таката. - Но зато, вполне в твоем стиле, Ли.