Детектив-Клуб: другие произведения.

Архив конкурсных рассказов Ад-4

Журнал "Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
 Ваша оценка:

  -- Не будите спящего ежа____ Мама_Ёж
  
   "Господи, как же я ненавижу ежей..."
      Капитан невольно вздрогнул, выключил запись. Нелюбовь, даже ненависть - в порядке вещей там, снаружи, за сотни световых лет от Адского Котла. А в капсуле, на глубине километра, в компании ещё троих и "ежа" - смерти подобно. Повеяло запашком канувшего в Лету "Немеси" - движения ультраправого и упёрто-нетерпимого. Резня на Астре толкнула в "немезиды" многих, но двадцать семь лет поостудили ненависть. Выходило, Рикс так и не остыл.
      Привычно заныла шея сзади. Почесал давнишний, почти незаметный шрам, задумался. Наверху не знали про Рикса? Или упустили? Идиотов хватает во все времена. Если Рикс погиб не случайно...
      Капитан тряхнул головой, отгоняя мысли прочь, вновь включил запись:
      "13 сентября 74 года по Земному исчислению. Старший инженер-системотехник Генри Рикс, плавучая база Альфа, Адский Котёл... Док посоветовал вести дневник, упорядочить мысли. Запись первая... Господи, как же я ненавижу ежей..."
     
      Это чудо инженерной земной мысли называли капсулой. Наверху ярится и буйствует спиральный шторм, а ты заперт в "консервной банке", в компании ещё троих и нивлака. На океанском дне, при давлении в сто атмосфер, вокруг - миллионы тонн воды, пропитанной растворами тяжёлых металлов и "мифрила". Но выжить во время спиральных штормов можно только здесь. Временами жутко на душе, и снятся подводные чудища, но разум знает - пустое. Адский Котёл, планета-океан, стерилен, а капсула с лёгкостью выдержит давление вдвое больше.
      Плавучая база "Альфа" - цветок из сегментов. Шторм закончится, местное солнце выглянет из-за туч, ласково пощекочет пальчиками жёсткой радиации водную гладь. Настанет время всплывать и орбитальный спутник пошлёт сигнал. Зашелестят антигравы, оживут навигаторы. Сегменты базы, законсервированные на время шторма, разбросанные на тысячи километров бушующей стихией, начнут свой путь наверх. "Альфа" восстанет из водных глубин, собираясь вокруг жилой капсулы-сердца, словно детский конструктор, в единое целое. Проснутся шахтёрские разведчики, дроны-добытчики вгрызутся в твердь океанического дна. Работа закипит.
      Но это после, а ныне: сорок метров в диаметре и пятнадцать метров в высоту. Три этажа. Центральная ось опоясана винтовой лестницей, от нижнего этажа до верхнего. Нижний этаж - жилой. Пять кают по кругу. Двери выходят в коридор, что окольцовывает центральную ось. В каютах роскошно. Кровати - антигравитационные. Руководство не поскупилось. Людей оно недолюбливает, но рыночная стоимость "мифрила" высока настолько, что сторицей окупает все затраты. Средний этаж - общественный. Одну половину занимают кухня, арсенал, который не нужен, но традиция требует, и медицинский отсек. Вторая половина для досуга - всё подстроено под запросы экипажа. Верхний этаж - рубка управления и связи. Во время шторма связи нет и управлять особо нечем, но Инструкция есть альфа и омега, жизнь и смерть. Восьмичасовые дежурства строго по расписанию. Всегда есть "вдруг"...
     
      21 марта 75 года по Земному исчислению. 7:03. Капсула. Шторм.
      Назойливый писк коммуникатора. Капитан открыл глаза, недовольно поморщился, принял вызов - Тхелл:
      - Слушаю, - Кэп постарался скрыть недовольство.
      - Капитан, - голос нивлака почти бесстрастен, - твой человек, Рикс, мёртв.
      - Что за ..? - услышанное не сразу уложилось в голове, - это шутка?
      - Я похож на шутника, капитан? - всё так же бесстрастно спросил нивлак.
      - Хорошо. Сейчас буду. - Отключился и принялся набирать Дока.
      Инженер мёртв - это Кэп понял сразу. Рикс лежал в коридоре жилого этажа: на спине, раскинув руки, верхней половиной туловища на полу, нижней - на лестнице. Шея вывернута, левая нога "запуталась" в перилах. Рядом стоял нивлак Тхелл, спокойно взирая круглыми глазами на распростёртое тело.
      Тхелл высок - добрых два метра - мускулист. Капитан поймал себя на мысли, что никогда не видел толстого нивлака. Всё тело нелюдя, что на виду, покрыто короткой серой шерстью, кроме лица и ладоней. Всё круглое: голова, глаза, с жёлтой радужкой зрачков, аккуратные уши. Лицо ниже глаз вытянуто вперёд, "собачий" нос. Форменный мундир клана: без рукавов, со штанами до колен. Невысокие, до середины голени, сапоги. На поясе - коробка интерлингва и лазерный излучатель. Нивлак единственный на борту, кроме капитана, имел боевое оружие. Только капитан своё хранил в сейфе. Впрочем, в атмосферной среде излучатель больше годился в качестве резака и паяльника, да и батарею Тхелл сдал на хранение в сейф без лишних вопросов. Нивлак опасен другим. Серебряная копна зачёсанных назад волос начинается выше бровей, покрывает всю голову и спускается почти до лопаток. В этой шевелюре прячется природное оружие - иглы. Длинные, гибкие и прочные, формой - словно лезвие кинжала. В случае нужды или приступе ярости, нивлаки превращали голову в колючий шар и стреляли иглами с силой, способной пробить человека насквозь с пяти метров . Потому и получили оскорбительное прозвище - ежи. Впрочем, сами "ежи" ничего оскорбительного в этом не находили.
      Капитан тяжело вздохнул, посмотрел на доктора, спросил:
      - Что там, Док?
      - Рикс мёртв, - просто ответил доктор, разглядывая экран медицинского анализатора. - Сломана шея. Что тут ещё скажешь?
      Кэп перевёл взгляд на Тхелла:
      - И что у вас случилось?
      - У нас, капитан, ничего не случилось, - голос нивлака из интерлингва звучал приглушенно и спокойно. - Я вышел из каюты в шесть пятьдесят восемь принять свою смену в рубке. Увидел тело Рикса, вызвал тебя.
      - Смену? Рикса должен был сменить Серж.
      - Я поменял, - вклинился в беседу Док. - Звонарёв вызвал меня около двух часов ночи. Приступ мифрильной лихорадки. Первый срок в Котле - бывает. Вкатил ему дозу блокиратора и снотворного, потом вызвал Тхелла, его смена следующая...
      - А предупредить? - Кэп недобро сощурился на Дока. Он никогда не ставил смены Рикса и нивлака рядом.
      - Ты отдыхал, Кэп.
      - Ладно. Потом поговорим. Что думаешь по поводу Рикса?
      - Предварительное заключение: упал с лестницы и сломал шею. Нужно тело в медотсек перенести.
      - Рикс? С лестницы? Серьёзно?
      - Я это... - Док выглядел смущённым, как нашкодивший щенок, - Дал Риксу сильный нейролептик, а анализатор показывает, что покойный ещё и малость перебрал...
      - Выходит, Рикс был обдолбан и пьян?
      - Ну, не совсем. Немного, вероятно...
      - Ясно. Нейролептик зачем?
      - Ну, Рикс нервничал...
      - Из-за меня, капитан, - перебил Дока нивлак. - Вероятнее всего, из-за меня.
      Кэп перевёл взгляд на Тхелла, покачал головой, опять повернулся к Доку:
      - Меня сильно бесит, что капитан не в курсе интересных событий, происходящих вокруг. Но это отдельный разговор. Ты хотел Рикса в медотсек перенести? Неси. А вы, Тхелл, - повернулся к нивлаку, - Идите в рубку и принимайте смену. Я навещу Звонарёва. Посмотрим, насколько крепко он спит.
     
      "21 сентября 74 года по Земному исчислению. Старший инженер-системотехник Генри Рикс, плавучая база Альфа, Адский Котёл. Запись вторая... Трудно. Труднее, чем я думал. Этот ёж... Я ведь был на Астре... Почти тридцать лет, а перед глазами по-прежнему горы детских трупов... Ежи аккуратно перерезали лазером спинной мозг между вторым и третьим позвонком, парализуя, потом ломали шеи... Ежовые рукавицы. Так мы это называли... Первые три дня не мог заснуть. Слышал, как он скребётся своими лапами за стенкой каюты... Знаю, что невозможно. Каюты звукоизолированы. И не рядом. Пошёл к доку. Док, умница, помог. Дал таблетки. Теперь могу спать... С "ежом" почти не видимся. Мы - шахтеры, кто-то всегда на смене или за бортом. Это спасает... Работа налажена. Сбоев почти нет. Надо устроить игру. С Доком и молокососом... Завтра поговорю с ними..."
     
      10 сентября 74 года по Земному исчислению. Космический клипер "Сатурнион", орбита планеты Адский Котёл.
      Кэп молча оглядел троих, стоящих перед ним:
      - Итак, меня зовут Алекс Сикорский, но вы, по доброй традиции, будете звать меня Капитан. Или Кэп.
      Повернулся к самому молодому:
      - Сначала вы. Судя по досье - Серж Звонарёв, вам двадцать семь, и это первая ваша ходка на Котёл. Системный аналитик, администратор, программист, робототехник и завхоз в одном лице. Мой штурман и боцман. Мне совершенно плевать кому и что вы подмазали. Один вопрос - справитесь?
      - Я работал на Нептуне, капитан, - начал отвечать Звонарёв, - И там такие же плавучие...
      - Я сказал - плевать, - резко перебил Кэп., - Нептун - рай. На Котле самое страшное время - спиральный шторм. Но мы ждём его. С нетерпением. Знаете, почему, Звонарёв? Можно немного расслабиться и отдохнуть. Полмиллиона кредитов за смену - это лет пять безбедной жизни. Здесь готова рвать жилы туева хуча опытного народу, но почему-то прислали вас, молокососа. Так что спрашиваю ещё раз: справитесь?
      - Справлюсь, капитан! - бодро отчеканил "молокосос".
      Кэп слегка кивнул, повернулся к следующему - стройному, худощавому брюнету лет пятидесяти - открыл рот, но брюнет его опередил:
      - Судя по досье, я - Хамон Инкиани, мне сорок девять лет, но вы, по доброй традиции будете звать меня доктор. Или Док. Я отвечаю за физическое и душевное здоровье экипажа. Ещё немного разбираюсь в робототехнике и системотехнике, так что, в случае чего, могу подсобить. Это моя третья ходка на Котёл. И да, капитан, предвосхищая вопрос: справлюсь.
      Капитан холодно кивнул:
      - Вопрос не в том. По меркам Котла, вы - старик. В конце смены будете пару месяцев как на "пенсии". Это почти незаконно. Мне плевать, что там решили наверху насчёт вас, но последнее слово всегда за капитаном. Без веской причины я вас вниз не возьму.
      - Хорошо, Кэп, - доктор запросто перешёл на панибратский тон. - Расскажу. Долги. Так сложилось, что я должен Компании триста пятьдесят штук. Потому мне и разрешили последнюю ходку. Кэп, поверь, я - лучшая кандидатура из всех, что рассматривались. Я бывший военврач, привык к полевым условиям, и здоровье у меня отменное.
      - Добро, - ответил капитан, немного подумав. Док невольно вызывал у него симпатию.
      Повернулся к третьему, улыбнулся:
      - Здравствуй, Рикс.
      - Здравствуй, Капитан, - Рикс протянул руку, и Кэп крепко пожал её.
      С Риксом он работал несколько раз, вопросы без надобности. Сказал другое:
      - Теперь о главном. Вы уже в курсе, что эта ходка - особая. Как видите, второго "шахтёра" среди нас нет. В этой ходке мы будем работать с "ежом", - капитан замолчал, посмотрел на подчинённых, потом продолжил: - Отношение к нивлакам неоднозначное. Астра случилась почти тридцать лет назад, но... - капитан погладил внезапно занывшую шею, - ...многие не простили. И не простят. Так что спрашиваю сейчас, внизу будет поздно. Справитесь? Звонарев?
      - Мне безразлично, капитан.
      - Док?
      - Кэп, это неплохо. Будет возможность изучить "ежа" поближе.
      - Ты был немезидой, Док. Хоть и недолго.
      - Поумнел. Не волнуйся, Кэп, со мной будет в порядке.
      - Рикс?
      - Знаешь, капитан, - Рикс задумчиво посмотрел на Кэпа, - С возрастом оно того. Я ведь сам вызвался. "Ежей" я очень не люблю, спору нет, но тут такое дело. Это ведь моя последняя ходка, пора остепениться уже, семью завести. Видеться с "ежом" буду нечасто. Ну, ты и сам знаешь. Только, если, во время шторма... Я сдюжу, капитан. Да и Док подсобит. Вот только другой вопрос мучает. Справится ли "ёж"?
      - Помнишь, пять лет назад передали две базы нивлакам? Эпсилон и Дельту. Так этот "ёж" оттуда. Уверили, что опытный. Решили сделать эксперимент со смешанными экипажами. Двух ежей к нам и на Бету, а двух наших - к ним.
      - Хорошо. Время покажет, капитан.
     
      "14 октября 74 года по Земному исчислению. Старший инженер-системотехник Генри Рикс, плавучая база Альфа, Адский Котёл. Запись третья... Работа кипит. Хорошо. Начинаю привыкать к ежу. Вчера случайно столкнулись на лестнице. Я почти ничего не почувствовал. Ёж уступил мне дорогу. Постоянно говорю с Доком. На днях чуть не поругались. Спросил его, зачем ушёл из немезид.... Крикуны. Так он мне ответил. Чуть не вмазал ему. Сдержался. Потом Док сказал, что вместо криков нужно было изучать врага. Док прав. Хотя теперь уже поздно... Играем. Звонарёв совсем не умеет. Открытая книга. Злится, кричит. Приходиться сдерживать. Док хорошо играет, вдумчиво. С ним нелегко..."
     
      21 марта 75 года по Земному исчислению. 7:23. Капсула. Шторм.
      Разбудить Звонарёва оказалось непросто. Кэп минут пять вызывал "боцмана" по коммуникатору, пока наконец Серж не появился в коридоре, с чуть опухшим ото сна лицом, сладко позёвывая: "Что случилось, капитан?"
      - Рикс мёртв, - коротко ответил Кэп.
      - Да ладно! - было похоже, что Звонарёв удивлен. Даже рот забыл закрыть.
      - Не слышу грусти в голосе, - пожурил Кэп.
      - Я грущу, капитан, грущу, - поспешно ответил "боцман". - Вот только...
      - Что?
      - Между нами: так себе он был человечек. Гнилой.
      Вместо ответа Кэп лишь зыркнул зло, и Звонарёв тотчас заткнулся.
      - Ладно. Идем осмотрим каюту. Инструкция требует присутствия нас обоих, - приказал Кэп.
      Каюта Рикса блистала чистотой и пустотой. Никаких личных безделушек, лишь несколько трёхмерных снимков на стене да аккуратная стопка наборов "по-ко-го". "По-ко-го" - смесь покера, костей и фишек го - была игрой весьма сложной, с кучей правил и редакций. Играли в неё на Котле практически все. На деньги, вернее, электронные расписки, и суммы порой выходили очень солидные. Руководство не поощряло, но смотрело сквозь пальцы и расписки аккуратно учитывало при расчётах в конце годовой смены. Разве что капитанам играть запрещалось категорически. А вот Рикс был мастером и обычно имел неплохой приварок к основной зарплате.
      - Капитан, - Звонарёв рассматривал снимки на стене каюты, - Рикс служил в армии?
      - В космодесанте, - ответил Кэп. - Девять лет. Его дивизия спасала Астру.
      - Ага. А семьи у него нет?
      - Нет. Шахтёры заводят семью на пенсии. Обеспеченными людьми, лет в пятьдесят.
      - Получается, капитан, что его заработок за эту смену поделят между нами? Так ведь по правилам...
      - Заткнись, нахрен, боцман! - Кэп едва сдержал нахлынувшую ярость.
      Звонарёв испуганно втянул голову в плечи, но Кэп уже успокоился. Включил терминал Рикса. Нужно изучить всё. Смерть инженера будут расследовать, и лучше ничего сомнительного не оставлять. Служебная переписка - всё как обычно. Личной переписки тоже немного. Письма от Норы. Невеста? Какие-то записи. Кэп включил одну, послушал пару минут. Похоже на аудио-дневник. Хмыкнул и сбросил записи себе на коммуникатор. Послушает позже, а службисту из безопасности знать необязательно. Оставался последний раздел, но тут ждал сюрприз. "Введите пароль" - замигала призывная надпись. Что за ерунда? Капитанский идентификатор должен давать доступ везде.
      - Звонарёв, - позвал боцмана, - А ну глянь.
      - Капитан, тут нужен восьмизначный пароль. Это старая автономная система защиты. Когда Альфу модернизировали, её попросту не убрали.
      - И что теперь?
      - Ввести пароль. Система проста и надёжна. Хотя СБ сможет...
      - Давай пока без службы безопасности.
      - В принципе, капитан, я могу попытаться её хакнуть. Хотите?
      - Серьёзно? - иронично спросил Кэп: - С чего вдруг такое рвение, Звонарёв?
      - Ну...
      Капитан остро зыркнул на боцмана:
      - Ты ведь понимаешь, Серж, что если попытаешься что-то уничтожить на этом терминале, то система мгновенно оповестит меня?
      - Знаю, капитан.
      - Ладно, работай. Только пытаться не надо - надо делать. Тебе в пятнадцать Тхелла в рубке менять.
      Кэп ещё немного посидел, задумчиво глядя в монитор.
      - Что же ты такого хранил, Рикс? - пробормотал про себя.
     
      "21 декабря 74 года по Земному исчислению. Старший инженер-системотехник Генри Рикс, плавучая база Альфа, Адский Котёл. Запись четвёртая... На Земле канун Рождества. А у нас кипит работа. Все на удивление стабильно. Обычно так не бывает... На днях наблюдал, как этот ёж, его зовут Тхелл, делал проводку по шельфу. Дроны шли, как по-ниточке. Знает своё дело. Украдкой подсмотрел алгоритмы. Местами даже лучше, чем у меня. Эффективней. Местами хуже. Нам бы объединить... Регулярно беседую с Доком. На разные житейские темы. Док тоже служил в десантуре. Недавно говорили о ежах. Кажется, Док ими восхищается. Рассказал много интересного. Док уверен, что ежи умнее и сильнее нас. До возраста зрелости доживает один из десяти. Те, кто выиграет борьбу за жизнь. Потом говорили о нивлакской живописи. Док рассказал, что ежи используют собственные иглы. Накаляют их добела, чтобы вплавлять краски в прозрачный пластик. Советовал сходить посмотреть, как рисует Тхелл. Я подумаю. Может попозже... Позавчера за игрой крепко поссорился со Звонарёвым. Обвинил меня в жульничестве, молокосос. Даже пришлось вмешаться Кэпу и Доку. Доку удалось немного отыграться. Да, всё-таки Док - опытный игрок... Было бы интересно сыграть с Тхеллом..."
     
      13 октября 74 года по Земному исчислению. Плавучая база Альфа, Адский Котёл.
      Тхелл творил. Подхватил небольшими щипцами раскалённую иглу из электронного тигелька, в котором грелось ещё несколько, вставил в рукоятку и начал аккуратными и точными движениями "рисовать". Нивлак облюбовал часть комнаты отдыха на втором этаже, возле арсенала, и оборудовал под художественную мастерскую. Нивлакская живопись, пожалуй, единственное, что восхищало людей в "ежах" безоговорочно. Абстрактные псевдотрёхмерные картины ценились высоко. И дорого: на создание одного полотна уходило от нескольких месяцев до нескольких лет. Запашок от процесса творчества в игровую шёл ещё тот, вызывая у Звонарёва приступы аллергии и праведного боцманского негодования, пока Серж не догадался установить в мастерской дополнительный аэрофильтр. Чего не сделаешь для укрепления отношений.
      Кэп несколько минут понаблюдал за отточенными движениями "ежа", негромко прокашлялся. Тхелл обернулся, отложил инструмент и уставился на капитана круглыми глазищами.
      - Нам нужно поговорить, Тхелл, - негромко сказал Кэп.
      Нивлак кивнул, и они уселись за столик в комнате отдыха.
      - Итак, - начал капитан, - Вы с нами почти уже месяц. Пришло время, как выражаются люди, поговорить по душам. Как вам у нас?
      - Поясните мысль, капитан, - негромко ответил "ёж".
      - Вы прекрасный профессионал. Но в моём экипаже есть люди, которые не испытывают к вам тёплых чувств. Вам это не мешает?
      - Я понимаю, капитан. Инженер Рикс. Мне не мешает. Моё клановое "я" говорит, что вы - чужаки и ваше мнение не имеет ровно никакого значения.
      - Клановое "я"?
      - Да, капитан. Но я - зрелый нивлак, и у меня есть собственное "я".
      - Похвально. И что же вам говорит собственное я?
      - Что разум, в любых проявлениях, слишком ценен, чтобы им попусту разбрасываться. Я не собираюсь убивать людей за то, что они ненавидят нивлаков.
      - По Астре этого было не видно! - вырвалось у Кэпа. Заныла шея.
      Наступила неловкая пауза, потом Тхелл произнёс:
      - Некоторые вещи не изменить, капитан. Как нельзя омывать кровью рисовальную иглу, так нельзя понять некоторые человеческие концепции и чувства. Например, материнскую любовь. Нивлаки примерно до тридцати ваших, человеческих, лет - всего лишь нивлако. Поросль. Поросль неразумна, для неё существует только клановое "я". И это клановое "я" говорит им, что право на жизнь нужно заслужить. Люди считают нивлаков кровожадными. Это не кровожадность, капитан, это наша биология. То, что вы называете клановыми войнами - лишь экзамен, который сдадут только самые достойные. Те, кто сумеет дожить, получат право на разум.
      - И что из этого следует?
      - Астра - смертельная ошибка, капитан. Мы почти ничего не знали о людях. Концепции разума с рождения не было в нашем мировоззрении. Для нас вы были нивлаками. Странными, но нивлаками. Когда Астра была захвачена, вступил в силу стандартный протокол. Неразумная поросль, не сумевшая защитить собственный дом - сорняки. Должна быть уничтожена, чтобы дать жизнь новым росткам. Мы лишь принялись очищать поле...
      Нивлак помолчал минуту, потом закончил:
      - Мы слишком поздно поняли свою ошибку, капитан.
      - Тхелл, вы хоть сожалеете об этом? - спросил Кэп.
      Нивлак посмотрел на него своими круглыми глазами и ответил:
      - Нет, капитан, мы не сожалеем.
     
      "18 января 75 года по Земному исчислению. Старший инженер-системотехник Генри Рикс, плавучая база Альфа, Адский Котёл. Запись пятая... Вчера случилось странное: во время игры явился Тхелл, но не пошёл рисовать, а стоял и смотрел, как мы играем. А мне было всё равно. Я даже подумывал предложить ему сыграть... Я заметил, как смотрел на меня Док... Со Звонарёвым нужно кончать, а то останется без штанов. Не знает меры... Спросил меня, что за шрам у Кэпа на шее. Велел ему заткнуться. Молокосос надулся и пошёл пытать Дока. Идиот... Я всё-таки предложил Тхеллу оптимизированный алгоритм... Заговорить не смог, передал через Кэпа. Тхелл мне кивнул... Я начинаю замечать, что... Я ненавижу ежей. Но Тхелл... Мне трудно описать..."
     
      21 марта 75 года по Земному исчислению. 13:13. Капсула. Шторм.
      - Никакой ошибки нет, Кэп. Всё именно так. Он умер около часу ночи. Все травмы и ссадины посмертные, кроме сломанной шеи и этой.
      Они с Доком находились в медицинском отсеке. Тело Рикса было тут же, укутанное в капсулу сканера. Кэп внимательно изучал отчёт медицинского "виэй", который ему всунул Док. Сам Док меж тем продолжал:
      - Я заметил, когда переносил Рикса сюда. Но не хотел поднимать панику раньше времени. Решил дождаться результатов. Рана едва заметная. Крови нет. Края раны прижжены.
      - Здесь не указано, чем, - вяло ответил Кэп.
      - "Виэй" не делает выводы, Кэп. Он сообщает только факты. Ты сам всё понял. Ему перерезали спинной мозг. Лазерным лучом. Между вторым и третьим шейными позвонками. С хирургической точностью. Парализовали, а после сломали шею. И ты прекрасно знаешь...
      Кэп знал. Адски ныла шея, но он сдерживался. Об этом столько мусолили и мусолят в сми, что знает каждый ребёнок. Драк тер нивлак. Ежовые рукавицы... Кэп устало опустился на стул, поднял взгляд на Дока:
      - И Рикс не сопротивлялся?
      - Ты знаешь, Кэп. Я уже говорил.
      - Нейролептик. Да, помню. Не значит, что убил он.
      - А кто еще, Кэп? Лазерный излучатель есть только у Тхелла.
      - Он без батареи... - начал было Кэп и тут же понял - наивно. Мог иметь запасную, потом выкинуть в утилизатор.
      Док покачал головой, отошёл и принялся возиться со сканером.
      - Я не могу арестовать его, Док, - безнадёжно пробормотал капитан.
      - Почему?
      - Он подчиняется мне номинально. Но дело не в том. Без Рикса, он - единственный профессиональный шахтёр. Я сообщу в компанию после всплытия, но жопы там поднимут нескоро. Работа не может останавливаться. Я загнусь один. Звонарёв будет занят базой, а твоих навыков, извини, только коту подтереться.
      - Как знаешь, Кэп.
      Звякнул вызов коммуникатора. Звонарёв. Кэп поднялся, распорядился:
      - Значит так, Док. Ты пока не отсвечивай. Случайность. Рикс погиб случайно. Мне подумать нужно.
     
      "7 марта 75 года по Земному исчислению. Старший инженер-системотехник Генри Рикс, плавучая база Альфа, Адский Котёл. Запись шестая... Я всё-таки пригласил Тхелла сыграть. Док был занят, а со Звонарёвым всё. Сыграли пять партий. Ёж молодчина. Сначала оставались при своих, а потом я даже проиграл пару сотен... Но тут накатило, вспомнил Астру, начали дрожать руки... Тхелл заметил, но ничего не сказал. Просто ушёл. Успокоился быстро... Через пару недель начнётся шторм. Будем заперты в капсуле с ежом. Не люблю шторм - практически нечем заняться. Док сказал, что пропишет мне таблетки. Думаю, что обойдусь. Хватит транквилизаторов. Док одобрил... Опять поругался со Звонарёвым. Этот идиот орал, что я не даю ему отыграться. Полез драться. Начистил мальчишке рыло и отправил к Доку, пусть даст успокоительное..."
     
      21 марта 75 года по Земному исчислению. 13:30. Капсула. Шторм.
      Личное. Вот, что хранил Рикс в запароленном разделе. Кэп долго разглядывал снимки. Вероятно, это и есть Нора. Нора и Рикс. Нора и пацан лет семи. Рикс и пацан. Все втроём. Рикс, Рикс... Выходит, ты говорил правду, что готов остепениться. И пацан похож на тебя. Шахтёрам не разрешено жениться, но на пенсии - кто запретит? Очередной снимок оказался слишком личным, и Кэп поспешно закрыл его. Всё придётся передать наверх, и, если пацан - Рикса, имеет право на его деньги, включая нынешний заработок. Звонарёв охренеет от такой новости.
      Дальше шли финансовые файлы. Рикс аккуратно вёл учёт деньгам. Глянув на общую сумму накоплений, Кэп присвистнул. Неплохую пенсию обеспечил себе инженер. А это что? Расписки "по-но-го" от Дока и Звонарёва. Посмотрим. Док - сто шестьдесят три тысячи кредитов, Звонарёв - триста девяносто семь тысяч...
      Кэп откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Триста девяносто семь тысяч... Звонарёв проиграл Риксу восемьдесят процентов зарплаты за этот сезон. Теперь расписки аннулируют. Компания не будет выплачивать игорные долги мёртвому инженеру. И ещё доля от зарплаты Рикса за этот сезон...
      Кэп сел в кресло, включил коммуникатор. Вставил наушник в ухо, откинулся на спинку, выбрал первую запись аудио-дневника Рикса:
      "13 сентября 74 года по Земному исчислению. Старший инженер-системотехник Генри Рикс, плавучая база Альфа, Адский Котёл. Док посоветовал вести дневник, упорядочить мысли. Запись первая... Господи, как же я ненавижу ежей..."
     
      21 марта 75 года по Земному исчислению. 19:40. Капсула. Шторм.
      Кэп открыл сейф, достал пистолет. Ребристая рукоятка удобно легла в руку. Взвесил оружие в руке, подумал и сунул в кобуру на поясе. Звонарёв сейчас должен быть на вахте в рубке. Хорошо, лишние свидетели не нужны.
      Тхелл нашёлся на втором этаже. На удивление, не рисовал. Сидел за столом в игровой комнате, задумчиво перебирая фишки го. Капитан подошёл, сел напротив, достал пистолет, положил перед собой. Нивлак поднял взгляд и вопросительно уставился на Кэпа.
      - Добрый день, Тхелл, - поздоровался капитан. - О чём размышляете?
      - Мы играем в похожую игру, капитан, - ответил нивлак. - Только немного сложнее. Риксу бы понравилась.
      - О том, что случилось с Риксом...
      - Я сожалею, капитан.
      - Сожалеете? Это хорошо. Рикс был убит. Очень знаковым способом. Драк тер нивлак, Тхелл.
      - Драк тер нивлак? Но, ведь Рикс не был... - Тхелл замолчал, посмотрел на Кэпа и спросил: - Думаете, это я, капитан?
      - А что мне думать, Тхелл? - спросил капитан. Заныла шея, Кэп поднял руку и потер шрам. Тхелл молча наблюдал, потом спросил:
      - Вы часто массируете шею, капитан.
      - Это нервное. И не ваше дело.
      - Возможно, моё. Помните наш разговор про Астру, капитан? Я тогда не сказал одну важную деталь. Клан, что захватил Астру - мой клан. Тогда я был нивлако, капитан. Я был на Астре, один из тех, кто убивал вашу поросль.
      Кэп задохнулся, опустил руку на оружие. Тхелл не шелохнулся.
      - Детей, Тхелл, детей, - проскрипел капитан. - Зачем вы мне это рассказываете?
      - Вы часто массируете шею, капитан. И я заметил ваш шрам. Между вторым и третьим позвонком. Вы могли его давно убрать, но не сделали этого. Думаю, что это память. Вам тридцать семь лет, на Астре вам должно было быть десять. Вы выжили, капитан? Один из тех детей, кто выжил?
      Наступило молчание. Кэп убрал руку с оружия, ответил:
      - Мне повезло. Когда я, парализованный, открыл глаза, знаете, кого я увидел первым? Рикса. Именно Рикса. Он спас меня. Вытащил, отнёс в госпиталь. С тех пор Рикс был моим другом.
      - Понимаю, капитан.
      - Вряд ли. Вы ведь даже не сожалеете об Астре.
      - Не сожалеем. Сожаление - совершенно не то слово. Мы в ужасе, капитан. Для нивлако существует только клановое "я", но помним мы всё... - Тхелл замолчал на минуту. - У вас есть право мести, капитан. Делайте, что считаете нужным.
      - Это я и собираюсь сделать, - ответил Кэп и набрал номер на коммуникаторе.
      Док явился через пару минут. Подошёл к столу, опасливо покосился на оружие, сел на свободное место. Кэп вздохнул и начал:
      - Пора кое-что прояснить. Когда я прочитал медицинский отчёт, то первая мысль, что у меня промелькнула - нахрена? Рикса мог убить каждый, но нахрена именно так? Если ты хочешь подделать несчастный случай, то зачем жечь лазером спинной мозг? Рассчитывать, что эту рану не обнаружат - наивно.
      Кэп повернулся к Доку:
      - Объясни мне, Док. Ты утверждаешь, что Рикса убил Тхелл. Но если Тхелл хотел представить всё, как случайность, то зачем ежовые рукавицы? А если это "драк тер нивлак", то зачем представлять всё случайностью? В чём смысл?
      - Может он рассчитывал, что ты так подумаешь, капитан.
      - Много неизвестных, - произнёс Тхелл. - Я слишком мало знаю о мышлении капитана, чтобы предполагать такую вероятность. Гораздо эффективнее убить Рикса другим способом.
      - А может Рикс случайно упал с лестницы? Они боролись и...
      - Они не боролись. Согласно отчёту, все травмы - посмертные. Получены, когда его тело катилось по лестнице. Кроме одной, хирургически точной. Что подводит к другому вопросу. Рикс - бывший космодесантник, крепкий мужчина. Я тоже крепок и силён, но не уверен, что смог бы одолеть Рикса. И Рикс спокойно дал нанести себе такую рану?
      - Но, капитан...
      - Не перебивай, Док. Я помню про нейролептик. Вот только Рикс не собирался его принимать. И ты, Док, одобрил такое решение. К тому же, нейролептик не отключает сознание, а Рикс бы не стал пить перед сменой. Шторм, не шторм, но он относился к обязанностям серьёзно. Его просто-напросто вырубили. Скорее всего, усыпили. Потом перерезали спинной мозг и сломали шею. И тот, кто это сделал, имел вполне определённую цель - дискредитировать Тхелла.
      - Ты забываешь одну очень важную вещь, капитан. Рана нанесена лазерным лучом. А излучатель есть только у Тхелла.
      - Я знаю, Док. Вот только думаю, что лазер не при чём. Это другое оружие. Доступное всем. Им рисует Тхелл. Рану нанесли раскалённой нивлакской иглой.
      Со стороны нивлака раздался невнятный звук. Кэп обернулся. Тхел сидел, закрыв глаза, раскачиваясь на месте, и что-то едва слышно бормоча.
      Кэп снова повернулся к Доку:
      - Ты всё продумал, Док. Молодец. Я сначала думал на Звонарёва. Ещё бы - у него такой шикарный мотив. Четыреста штук. Звонарёв - молокосос. Убить вполне смог бы, но не так. Лупанул бы Рикса по башке чем-нибудь увесистым, и скатил бы с лестницы. Но парализовать иглой, с его аллергией на нивлакскую живопись, а потом сломать шею... Я вот не знаю, как сломать человеку шею. А ты, Док? Конечно, знаешь. Ты же солдат, в отличии от Сержа.
      - Я военврач!
      - Да. Можешь убить, и научно это опишешь. Так почему ты не обнаружил рану от лазера раньше, Док? Прямо там, под лестницей.
      - Не заметил. На Риксе было много ссадин.
      Кэп откинулся на спинку, продолжил:
      - Крикуны, Док? Врага нужно изучать? Они умнее и сильнее нас? Убей ты Рикса по-другому, то всё могло сойти с рук. Но тебе непременно нужно было дискредитировать нивлаков. Рикс думал, что ты ими восхищаешься, но ты их ненавидишь и боишься. Ты всё продумал. Рикс нервничал перед сменой, пришёл к тебе, и ты дал ему снотворное. Он тебе доверял... Дождался, пока все разойдутся по каютам, поднялся в мастерскую Тхелла, нагрел иглу, пошёл к спящему Риксу и убил его. Сначала оставил его в рубке. Рикса должен быть обнаружить Звонарёв, он бы вызвал меня, я тебя, ты бы тут же обвинил Тхелла и пошло-поехало. Но тут случилась неожиданность. Молокосос слёг с приступом лихорадки. Идти на смену не мог, а следующий по расписанию - Тхелл. И тут ты обделался. Если тело обнаружит Тхелл, то сразу опознает "драк тер нивлак". Его реакцию ты предугадать не мог. Разъярённый нивлак - прекрасный шанс умереть. Ты бы всё отменил, но Рикс уже мёртв. И тогда тебе пришла счастливая мысль замаскировать всё якобы под случайность, а уже позже вывалить на меня информацию. На что рассчитывал, Док? Что я застрелю Тхелла, когда узнаю?
      - Выходит, я убил Рикса, чтобы дискредитировать Тхелла? Кем ты меня считаешь, Кэп? Фанатиком?
      - Игроком, Док, всего лишь игроком. Всё это лишь способ. Но мотив у тебя был другой, банальный до невозможности - деньги. Ты проиграл Риксу больше ста пятидесяти штук. Вроде и не очень много по меркам Котла, но ты ведь должен. Долг компании плюс долг Риксу - твоя зарплата не покроет. Да, разница невелика, но отдавать тебе из сбережений, которых у тебя нет. Третья ходка на Котёл, а ты всё ещё должен Компании. Не умеешь деньги беречь? Последняя ходка... И ты пошел ва-банк. Наверняка думал выиграть в эту смену, но Рикс тебя обломал, вдобавок связался с "ежом", ему стало неинтересно с вами, он ведь играл не столько ради наживы, сколько из любви к игре. Но теперь и проигрыш Риксу отдавать не надо, и часть его зарплаты должна тебе отойти. Чувствуешь себя в шоколаде, Док?
      - Браво, Кэп, - голос Дока сделался злым и колючим. - Вижу, ты мастер сказки рассказывать. Только есть одна проблема: где доказательства? Факты таковы: Рикс был убит "драк тер нивлак", когда на борту Альфы находился ёж! И посмотрим, что скажут наверху...
      Договорить он не успел. Со стороны нивлака раздался звук падающего стула. Тхелл выпрямился во весь свой двухметровый рост, навис. Каждая шерстинка на теле вздыбилась, серебряная шевелюра словно взорвалась, превращаясь в смертельный колючий шар.
      - Драк тер нигада меза грак! - Выключенная интерлингва нивлака лежала на столе. - Скипара ребек ханата меза драк тер! Мерза коза!
      Док сжался, лицо побелело. Кэп опустил руку на пистолет, толкнул, крикнул: "Держи, Док!"
      Доктор машинально схватил оружие. Тхелл резко наклонил голову. Раздался звук лопающейся струны, и Хамон Инкиани начал оседать на пол, хватаясь за горло ладонями, из-под которых толчками выплёскивалась кровь.
      - Мерзотта! - громко закончил Тхелл.
      - Тут я полностью согласен, - устало ответил Кэп.
     
      14 июня 75 года по Земному исчислению. Плавучая база Альфа, Адский Котёл..
      - Пора, Тхелл, - негромко сказал капитан, - судебный пристав скоро приводнится.
      Они стояли в мастерской возле законченной картины. Капитан продолжил:
      - Думаю, беспокоиться вам не о чем. Правда уже просочилась на другие базы каким-то загадочным образом. К тому же, самозащита. Гарантии не дам, но думаю, что это дело просто замнут и похоронят в архивах.
      - Я боюсь не суда, капитан, - ответил нивлак, - я боюсь вас. - Помолчал минутку. - Мы не даём названия своим картинам. Но эту я назвал. "Возмездие". Возьмите её, капитан. Это мой дар. И ваше право на месть.
      Россыпи звёзд на ночном небе. Капитан стоял на смотровой площадке уже с полчаса, вглядываясь в звёздный хоровод. Астра была где-то там. Впервые, при мысли о ней, его шея не ныла. Под ногами дышал океан. Звёзды отражались в тёмной воде, создавая иллюзию, что паришь над кипящим котлом. Капитан протёр лицевое стекло шлема, поднял картину и долго вглядывался в вычурную вязь линий. Потом чуть заметно усмехнулся и швырнул "Возмездие" в воду.
  
  
  -- Сумасшедшая Матрёшка ____ Матрёшка
  
     Игровая площадка в центре микрорайона, где за последние годы как грибы выросли высотки, почти никогда не пустовала. Днем на ней занимались физкультурой молодые и не очень граждане, играли дети, родители на лавочках мирно беседовали, изредка наблюдая за своими чадами. По вечерам гуляли компании молодых людей, делая небольшие остановки на качелях, тренажерах и удобных лавочках. И порой они засиживались до утра.
      Десять лет прошло с тех пор, когда на новую игровую площадку, наверное, собрался посмотреть весь город. Хотя площадкой назвать это место язык не поворачивался. Чего тут только не было. От парка аттракционов с качелями и спортивными тренажерами до соблазнительного кафе и сувенирных лавочек, утопающих в зелени высоких деревьев и низкорастущих кустарников.
      Я тогда закончила школу, и после выпускного вечера меня начали называть Матрешкой. Старинное имя Матрена, которым нарекли родители, сыграло в этом немаловажную роль, но далеко не главную. Описывать свой выпускной не буду, за прошедшие десять лет картинка смазалась, остались только отрывочные воспоминания.
      Его звали Никитой. Он учился в другой школе и тоже отмечал свой выпускной. Помню его смешные веснушки, холодные губы на своем лице и тихий убаюкивающий шепот. А дальше...
      - А что это за чувырло крутится с нашей Мотей?
      Голос принадлежал моему однокласснику Вите Кузнецову, мечте любой девочки из нашей школы, начиная с шестого класса. Крепкий, не по годам взрослый взгляд, спортивная фигура боксера и улыбка, за которую все одноклассницы готовы были отдать самое дорогое. Все, кроме меня. Мне больше нравились умные парни, а Виктор кроме бокса и ночных гулянок ничем не интересовался.
      Одноклассник после своего вопроса спокойно подошел к Никите и без предупреждения ударил его в лицо. Меня же одолел какой-то ступор. Я не могла ни сдвинуться с места, ни закричать, ни позвать на помощь. Дело происходило в отдалении на темной аллее, словно специально созданной скрывать влюбленных от посторонних глаз и ушей. После первого удара Никита упал, и Витя начал бить его ногами по лицу. А я просто смотрела на это и не могла пошевелиться. Александр Бегов и Володя Попов, еще два моих одноклассника, пришедшие на аллею с Кузнецовым, опомнились первыми и начали оттаскивать Витю от Никиты. Но делали это как-то вяло. Виктор, словно скала, стоял и продолжал наносить удары своими черными кроссовками по уже неподвижному телу. А дальше мне удалось пошевелиться...
      Я пришла в себя в больнице. Очень болели пальцы на руках и правая нога в области ступни. Над моей кроватью склонился дядя Эдуард, тащивший на себе весь строительный бизнес нашей семьи после смерти родителей, погибших в автокатастрофе два года назад.Его широкое, скуластое лицо выражало озабоченность, а взгляд карих глаз казался взволнован.
      - Что произошло? - спросила я, и мой голос показался каким-то чужим.
      - Ты ничего не помнишь?
      - Все как в тумане.
      Как оказалось, я зверски избила Виктора Кузнецова, искромсала ногтями лицо, а когда тот упал, несколько раз ударила его по голове правой ногой, обломав каблук на новых туфлях. Никита, как ни странно, пострадал меньше. Когда он упал, то прикрыл лицо руками, и Виктор, хотя и бил его ногой, наносил болезненные, но не такие уж страшные, как мне показалось, удары.
      Дальше дни, недели и месяцы слились в памяти как сплошные походы к психологу и неподвижное созерцание трещины на потолке моей комнаты. Никита после школы уехал в другой город, Виктор еще долго лежал в больнице, меня поставили на учет в психоневрологическом диспансере, а бывшие одноклассники прозвали Матрешкой, иногда добавляя слово "бешеная", особенно тогда, когда считали, что я этого не слышу. За десять лет я несколько раз впадала в ступор, а из моей памяти пропадали минуты или даже часы после инцидента. Обычно, это случалось из-за психологического насилия со стороны окружающих. Последний раз приступ произошел года три назад на дне рождения дяди Эдуарда, когда я случайно увидела ссору дяди с его очередной пассией Лизой. В тот момент о стену разбилась тарелка, брошенная женщиной в дядю, и я почувствовала, как немеют пальцы. А дальше очнулась минут через двадцать, когда дядя склонился над моей кроватью. Его озабоченный взгляд не сулил ничего хорошего. Тогда меня снова ждали нудные походы к психологу и новый курс медикаментов.
      В последние три года я начала забывать о приступах. Закончила университет строительства и архитектуры по специальности "Экономика". Теперь меня ждала должность помощника главного бухгалтера в нашей фирме. И хотя в личной жизни меня постоянно преследовали неудачи, с противоположным полом мои отношения, увы, не заходили дальше дружеских, но я считала, что жизнь налаживается. Считала до сегодняшнего дня.
     
      Идея отметить юбилейную встречу выпускников летом на игровой площадке пришла Наташе Ветровой, в прошлом неплохой гимнастке, не растерявшей за десять лет свою девичью привлекательность. Еще в школе почти всегда возле нее крутились парни, а то и взрослые мужчины, старше ее лет на десять. Подругами мы так и не стали. В детстве я была замкнутой, а после смерти родителей вообще отстранилась от общения с одноклассниками, предпочитая читать книги. До сих пор у меня дома сохранилась огромная библиотека. И хотя в последнее время я привыкла читать электронные версии книг из интернета, перед сном всегда с трепетом перелистывала один из томиков полюбившихся с детства авторов.
      Маме очень нравились изумруды, и это передалось по наследству, но после смерти родителей я ни разу не притронулась к маминым украшениям. Поэтому на встречу выпускников я пришла в повседневной одежде - джинсах, футболке с длинными рукавами и жилетке. Никаких драгоценностей и минимум макияжа.
      - У Матрешки красивые ножки!
      Этим восклицанием меня встретил Александр Бегов, за десять лет превратившийся из долговязого конопатого парня в рано полысевшего и начавшего толстеть мужчину.
      - Бег, я же тебя предупреждала! - цыкнула на бывшего одноклассника Наташа.
      - А чо, я ни чо. Чего сразу Бег? Чо я такого сказал?
      - Привет, Мотя, - поздоровалась Наталья.
      - Привет.
      - Как у тебя дела?
      - Лучше не бывает. Послезавтра мой первый рабочий день.
      - Поздравляю. А мы вот на площадку собрались. Пока кафе не закрылось, посидим, вспомним детство.
      Собрать удалось всего пять человек. Лето - пора отпусков, да и многие одноклассники после школы разъехались по другим городам, кое-кто даже уехал за рубеж. Володя Попов еще в школе не отличался высоким ростом, был немного полноват, а сейчас превратился в сухощавого задумчивого очкарика. Он закончил медицинский, открыл свой стоматологический кабинет и к этому времени считался в городе неплохим дантистом. Хотя, я слышала, что не все так прекрасно в стоматологическом бизнесе у бывшего одноклассника. Ему пришлось взять огромный кредит на покупку современного оборудования, который он до сих пор не погасил. Наталья Ветрова официально не работала уже лет пять, но по качеству драгоценностей можно было догадаться, что вниманием обеспеченных мужчин она не обделена.Особенно мне приглянулось колечко с большим изумрудом на безымянном пальце ее левой руки. Саша Бегов по прозвищу Бег работал в автомастерской, и при встрече с ним я уловила легкий запах машинного масла. А пятым одноклассником оказался Виктор Кузнецов, при виде которого я постаралась изобразить на своем лице безразличие. Виктор еще больше раздался в плечах, черты лица огрубели, но не потеряли привлекательность. И только сломанный нос немного портил картину. Он был приплюснут, наверное, в результате одного из неудачных боксерских поединков.
      Вечер затянулся до самого закрытия кафе. Как раз незадолго до этого закончился дождь, разогнавший посетителей игровой площадки по домам.
      - Мы закрываемся! - объявила официантка.
      Я посмотрела в окно, одинокие фонари освещали только центральную аллею.
      Мы решили не расходиться, а прогуляться по площадке, слушая бородатые медицинские анекдоты Володи Попова.
      - Витя, а слабо повторить солнышко на турнике? Помниться в выпускном классе ты его крутил без страховки.
      Неожиданным предложением Бега заинтересовались все, кроме меня.
      - Действительно, Витюш, покажи молодецкую удаль, - попросила Наташа.
      - Да он не сможет, жирком заплыл, - ехидно произнес Володя.
      - Кто заплыл? -Кузнецов обиженно засопел, - никому не расходиться, я вам сейчас покажу "жирком заплыл".
      Зрители расселись на лавочке, а в десяти метрах от нее Виктор подпрыгнул и уцепился за перекладину высокого турника. Раскачавшись, парень взвился ногами вверх. И тут обе его руки соскользнули с перекладины. Послышался вскрик Наташи. А у меня помутилось в голове, руки заныли, и я потеряла связь с действительностью.
      Очнулась над телом Виктора. Рядом стояли ребята и как-то подозрительно на меня смотрели.
      - Что случилось? - спросила я, вытирая о траву руки, которые почему-то были мокрые.
      - Ты побежала к Кузнецову. За тобой пошел Володя, он и нашел тебя здесь.
      Голос Наташи показался мне приглушенным и чужим.
      Владимир Попов достал мобильный телефон.
      - Алло, скорая. У нас на игровой площадке друг разбился. Несчастный случай.
      Вместе со скорой приехала полиция и забрала нашу компанию в участок.
     
      Кабинет показался мне излишне скромным: письменный стол, узкий диванчик и три стула, на одном из которых сидел следователь. Сердце предательски застучало, когда в следователе я узнала Никиту.
      - Присаживайтесь, Матрена Игоревна.
      - Никита?
      - Узнала, значит. Да, это я. Только не Никита, а следователь Серебряков Никита Андреевич. До тебя я пообщался с вашей компанией, тебя оставил, так сказать, на закуску.
      Никита изменился, возмужал, веснушки исчезли, голос стал твердым, а взгляд отнюдь не нежным.
      - Почему на закуску?
      - Извините, Матрена Игоревна, не на закуску, а напоследок. Придется вам задержаться у нас.
      - Ты работаешь в полиции? И почему задержаться? С каких пор при несчастном случае задерживают свидетелей.
      - Матрена Игоревна, давайте сразу расставим все точки над "i". На первый взгляд то, что произошло с Виктором похоже на несчастный случай. Но это не так. Я провожу официальный допрос подозреваемого в убийстве. Поэтому обращайтесь ко мне по имени и отчеству или "гражданин следователь". Вам понятно?
      - Да... то есть, нет. Какое убийство?
      - Вопросы здесь задаю пока я, если вы захотите что-то спросить, я предоставлю вам такую возможность после допроса. Итак, начнем. Это ваша сумочка?
      Никита достал из-под стола дамскую сумочку белого цвета, и я ее сразу же узнала.
      - Да, моя.
      - Содержимое в сумочке тоже ваше? - спросил Серебряков и начал выкладывать мои личные вещи. Когда на столе оказались таблетки вместе с тампонами, я попыталась возмутиться, но тут мой взгляд упал на маленькую пластмассовую масленку.
      - А вот это не мое.
      - Вы уверены?
      - Да я в первый раз вижу эту масленку.
      - Очень странно, на всех вещах только ваши отпечатки. Кстати, а чего вы так разволновались?
      - Никита... Андреевич, вы сказали, что произошло убийство, назвали меня подозреваемой и нашли в моей сумочке вещи мне не принадлежащие, да еще и с моими отпечатками. Любой бы на моем месте начал волноваться.
      - Логично. Хорошо, тогда следующий вопрос. В каких вы состояли отношениях с покойным Виктором Кузнецовым?
      - Одноклассники мы были, и вам это прекрасно известно. В интимной связи не состояли, если вы это имеете ввиду.
      Мое волнение сменилось на злость, а затем я успокоилась, пытаясь осмыслить новость о смерти Виктора.
      - Как вы объясните, что перекладина на турнике оказалась смазанной машинным маслом?
      - Никак. Первый раз об этом слышу.
      - К телу после падения вы подошли первой?
      - Не помню, у меня начался приступ. Раньше такое случалось часто, но в последние несколько лет мне казалось, что приступы закончились раз и навсегда. Я забываю то, что происходит во время этого. Десять лет назад, когда...
      - Я помню, не надо лишних воспоминаний. Расскажите лучше, зачем вы убили Кузнецова?
      - Я его не убивала.
      - Странно, а вот улики говорят совсем другое.
      - Какие улики? Я не смазывала перекладину маслом, масленка не моя, кто-то ее подбросил.
      - А камень?
      - Какой камень?
      - Которым вы добили Виктора Кузнецова по голове после того, как подошли к упавшему. Затем вернули булыжник на место, чтобы казалось, будто Виктор сам упал на него. И кровавый отпечаток на камне по странной случайности принадлежит вашим пальчикам.
      Я вспомнила, что вытирала руки о траву, и только теперь с ужасом осознала свое положение.
      В этот момент в кабинет вошел сухощавый пожилой мужчина с аккуратной бородкой и старомодной шляпой.
      - Доброй ночи, господин следователь. Или, скорее, с добрым утром. Начало пятого как никак. Разрешите представиться, Вольский Борис Петрович, адвокат. Представляю интересы Мониной Матрены Игоревны. Своему клиенту я посоветую пока не отвечать на вопросы следствия, не переговорив со мной. А по существу, или предъявляйте обвинение, или мой клиент сейчас же покинет сие не очень гостеприимное место.
      Не только я, но и Никита опешил от такого напора.
      - Подождите, Борис Петрович, дайте слово молвить. Обвинение пока вашему клиенту не предъявлено, так что я ее не задерживаю. Прошу только поставить подпись на этом документе. Это подписка о невыезде. И я вас больше не задерживаю.
      Теперь на лице адвоката я заметила удивление. Пока подписывала бумаги, следователь сказал:
      - Матрена Игоревна, вот ваш телефон и кошелек, вашу сумочку с остальным содержимым я пока оставлю у себя, над ней будут производиться следственные действия, возьмите расписку, проверьте список вещей.
      Никита сунул мне в руку лист бумаги, я машинально положила его в карман своего жакета, словно под гипнозом встала и под руку адвоката вышла из кабинета. Очнулась уже на заднем сидении в автомобиле Вольского.
      - Матрена Игоревна, меня прислал ваш дядя. Эдуард Иванович попросил о вас позаботится.
      Я достала бумагу, которую дал мне Никита и, развернув ее, чуть не присвистнула. "Мотя, извини, что так официально вел себя, но так надо. Никто не должен знать, что я тебе помогаю. На меня давит руководство, чтобы я быстрее закрыл дело. Но я договорился с экспертом, официального заключения по отпечаткам пальцев еще нет, хотя на словах мне подтвердили, что все отпечатки принадлежат тебе. Перекладина на турнике была тщательно смазана с нижней стороны, чтобы Виктор соскользнул, когда его ноги поднимутся вверх, а ладони размажут масло. Проверка камер видеонаблюдения на зданиях вокруг игровой площадки показала, что никто из посторонних после прекращения дождя до приезда полиции не входил и не покидал площадку. Следы под турником принадлежат только вашей группе. Кто-то из твоих одноклассников тебя подставляет. Попробуй вспомнить, кто выходил на улицу из кафе перед тем как вы его покинули окончательно. Скорее всего, к девяти часам утра выпишут ордер на твой арест. Попробуй пока спрятаться и позвонить мне по номеру телефона, который я оставлю в конце записки. Только, пожалуйста, купи левую симку. Это очень важно. Со своей стороны, я попробую что-то накопать до утра, но времени мало. Номер телефона запомни, записку уничтожь. Не подведи меня, твой друг Никита".
      Изодрав записку в мелкие клочки так, чтобы адвокат ничего не заметил, я сказала:
      - Борис Петрович, отвезите меня, пожалуйста, на игровую площадку.
      - Но ваш дядя попросил доставить вас домой, если не предъявят обвинения.
      - С дядей я поговорю позже.
     
      Подходя к смертоносному турнику, я пыталась воссоздать прошлый вечер. Когда начал накрапывать дождик, многие посетители кафе разбежались по домам. Осталась только наша компания, официантка и бармен. Но обслуживающий персонал кафе не покидал. В туалет и покурить на улицу выходили периодически все. Туалет расположен у выхода, поэтому любой из нашей компании мог выйти и облить перекладину маслом, до турника всего метров сорок.
      Дождь закончился за полчаса до того, как мы покинули кафе. Я сама ходила в туалет минут за десять до выхода. Мне показалось, что за мной на перекур отправились Наташа с Володей. А Бег ходил в туалет или покурить минут на пятнадцать раньше. Виктор пил немного, он весь вечер баловался безалкогольными коктейлями, и последний раз посещал туалет, когда еще шел дождь. Но подозревать его в диверсии против себя любимого мог только идиот.
      Под турником оказалось натоптано. Рядом с асфальтовым покрытием шла обычная грунтовка, на которой отчетливо виднелись следы от нескольких пар обуви. Я даже нашла свои от туфелек тридцать девятого размера с короткими, но острыми каблучками.
      Яркий свет фонарей в пять часов утра начал сливаться с зарождающимся рассветом, поэтому я попыталась рассмотреть место преступления очень тщательно. Меня удивило, что смазана оказалась только перекладина, масло не попало на асфальтовую поверхность под турником. Подпрыгнув, я с трудом зацепилась за железную трубку перекладины и повисла на правой руке. Я попыталась пройтись снизу по всей поверхности трубки левой рукой, но у меня это не получилось. Для того, чтобы протереть всю нижнюю часть перекладины, мне пришлось прыгать минут десять.
      Я устала, приходилось часто отдыхать. И будь у меня масленка в свободной левой руке, я обязательно бы пролила часть масла на асфальт. Но что, если в руках убийцы была не масленка, а тряпка, обильно политая маслом? Тогда, возможно, времени на смазывание перекладины ушло меньше, и поэтому не было масляных капель под турником.
      Обдумывая это, тщательно осмотрела все камни рядом с турником и нашла темную выбоину округлой формы. Видимо, отсюда убийца взял камень и нанес тот роковой удар Виктору, а затем камень забрала полиция. Мысль, что во время приступа ударить могла я, промелькнула быстро, я не хотела в это верить. Убивать бывшего одноклассника ни мне, ни моему подсознанию было совершенно не нужно. За себя я точно ручалась, а вот с подсознанием в последние десять лет общий язык найти удавалось не всегда.
      В моих любимых детективах главный герой всегда находил выход из, казалось бы, безвыходных ситуаций. Но я не смогла отыскать ни одной улики, приблизившей меня к разгадке. Кто из моих одноклассников мог совершить хладнокровное убийство и подставить другого человека? Кто так ненавидел Виктора или не любил меня? Или дело тут не в ненависти? Возможно, Виктору отомстили за что-то? За что? Я знала только одного человека, который питал обиду на моего одноклассника. Это Никита.
      Его избил Виктор на выпускном, возможно нанес ему не столько физическую, сколько душевную травму. Мог через десять лет Никита отомстить своему обидчику? Мог. Но при чем тут я? Мне за что мстить?
      Возьмем теперь Наташу. В школе она бегала за Виктором как маленькая собачонка, но тот не обращал внимания на самую красивую девочку нашего класса. Виктор почему-то выбрал меня и постоянно пытался за мной приударить. Но вопрос в другом. Зачем было ждать столько лет, чтобы отомстить Виктору и мне? Это не первая наша встреча выпускников, и было много возможностей меня подставить. Тем более, что раньше приступы случались чаще и только в последнее время пропали. Меня даже ссора дяди со своей очередной гражданской женой два дня назад не взволновала. Так что сейчас вызвать приступ у меня - это еще надо постараться.
      Володя Попов дружил с Виктором, но очень завидовал его силе и успехам в покорении женских сердец. Знаю, что он тайно влюблен в Наташу. Но и Саша Бегов был неравнодушен к ней. Кстати, Александр работает в автомастерской, ему легче всего раздобыть масленку с маслом. А Попов, если верить свидетелям, первым после меня подошел к упавшему Виктору. Мог он добить своего друга? Мог.
      Черт, я совсем запуталась. Володя Попов маленького роста, не отличается ни силой, ни ловкостью. Очень сомневаюсь, что он может повиснуть на перекладине и аккуратно смазать ее маслом. Александр повыше, сравнительно крепкого телосложения. Этот мог, наверное. Наташа? Бывшая спортсменка однозначно способна провернуть эту операцию в одиночку. Никита? На вид парень возмужал, но он сказал, что камеры видеонаблюдения никого постороннего не запечатлели после дождя. Но он попросту мог мне соврать или избавиться от записи, которая его компрометирует. Или не мог?
      Зачем, если Никита виновен в убийстве, меня отпустил? Вопросы, еще вопросы, а ответов я пока не нашла. Если перекладину смазали маслом с помощью какой-то тряпки, то куда потом эту тряпку дели? Преступник оставил ее у себя? Сомневаюсь, ведь наши вещи в полиции тщательно обыскали. Убийца, скорее всего, избавился от этой улики. Мы все время находились рядом и надолго никто не отлучался. Значит, промасленная тряпка где-то на территории игровой площадки недалеко от кафе. А, возможно, в самом кафе.
      Я тщательно осматривала территорию вокруг закрытого кафе, когда на дорожке увидела пожилую женщину. Незнакомка подошла к двери и, открыв ее ключом, вошлавнутрь. Я поспешила за ней, пройдя сразу в туалет. В мужском нашла в одной из корзинок для использованной бумаги то, что искала. Это оказался испачканный машинным маслом и грязью носовой платок, бывшийкогда-то белого цвета, с рисунком Айболита и инициалами "В.П." Аккуратно, двумя пальчиками я достала его из корзины.
      - Зря ты сюда заявилась, Матрешка. Отдай мне платок.
      - Вова?
      - Не изображай удивление. Ты же все поняла, когда увидела на платке мои инициалы.
      - Но зачем?
      Попов снял очки, аккуратно положив их во внутренний карман черной кожаной куртки.
      - Зачем убивать Виктора? Вопрос интересный, и в другое время я обязательно на него ответил бы. Но, к сожалению, очень спешу. Уже почти семь часов утра, а мне к восьми на работу. Еще нужно избавиться от этого платка, окончательно избавиться. Не думал, что ты догадаешься посмотреть в туалете. Да и вообще по плану ты должна сидеть в полицейском участке с предъявленными обвинениями. Странно, что этого до сих пор не произошло. А теперь отдай мне, пожалуйста, платок.
      Возможностьпотери единственной улики не способствовала нормальному восприятию ситуации. Даже когда Попов достал нож с черной рукояткой, блеснувший зазубренным лезвием, я почему-то не испугалась, а попыталась проскользнуть мимо низкорослого парня. Лезвие царапнуло руку,появилась кровь, и я замерла, словно наткнувшись на невидимую стену. Только "не сейчас!" - мелькнула мысль, почувствовав приближение нового приступа. Но было поздно. Очнулась с ножом в руке, перепачканная кровью. Владимир лежал на спине, закрыв глаза.
      - Что здесь происходит?
      Незнакомая женщина заглянула в туалет, наши глаза встретились. Потом она увидела неподвижное тело и, вскрикнув, убежала.
      Откуда у меня взялись силы я не представляла Моей скорости позавидовал бы спринтер. Уже выбежав на дорогу и услышав скрип тормозов, окончательно пришла в себя. Нож остался в туалете, и только носовой платок Владимира я до сих пор держала в левой руке. Машинально вытерев платком кровь на правой, я вздрогнула от сознания того, что только что уничтожила единственную улику своей невиновности. Но все же запихнула платок в задний карман джинсов. Мобильный телефон из другого кармана в очередной раззавибрировал в беззвучном режиме. Звонил дядя, но я пока была не готова с ним разговаривать, поэтому сбросила звонок.
      Я ходила по утренним улицам города, стараясь не задерживаться надолго на одном месте, пока не открылся магазин по продаже мобильных телефонов и аксессуаров. Там я приобрела сим-карту и позвонила Никите.
      - Серебряков, я вас слушаю.
      Голос парня показался таким родным и спокойным, что я ту же отбросила панические мысли и успокоилась.
      - Это Мотя, и я убила человека.
      - Виктора?
      - Какого к черту Виктора? Владимира Попова. Он пришел за промасленным платком, которым смазал турник, но я его опередила.
      - Так, стоп! Какой платок? Нет, не так. Не по телефону. Через полчаса у памятника Пушкину, сможешь?
      - Да, конечно, я буду ждать тебя там, Никита.
      Памятник Пушкину поставили в нашем городе много лет назад, и его сразу же полюбили голуби и влюбленные. Центр города, недалеко от немногочисленных достопримечательностей - музея восковых фигур, художественной галереи и Центрального парка. Это место редко пустовало, но сейчас, в полдевятого утра в радиусе двадцати метров от памятника на лавочке сидел только один человек. И это была я.
      Никита приехал на такси. Усталый взгляд серых глаз старил парня лет на десять.
      - Не обзавелся своим авто? - спросила я. - Взяток мало берешь?
      - Пока никто не предлагал, я же недавно в город вернулся, перевелся из области.
      Никита присел на лавочку рядом со мной, достал сигареты и закурил.
      - Тебе не предлагаю, знаю, что не куришь. Рассказывай.
      После того, как Никита меня выслушал, он молчал не менее минуты, что-то обдумывая.
      - Наряд вызвала хозяйка кафе часа два назад. Сказала, что какая-то ненормальная зарезала мужика. Но к твоему счастью, когда через полчаса сотрудники приехали на место, в туалете никого и ничего не нашли. Ни трупа, ни ножа. Ты сказала, что нож бросила, значит его взял либо сам Владимир, либо тот, кто убрал тело твоего одноклассника. Хозяйка так испугалась маньячки с ножом, что до приезда наряда заперлась в своем кабинете, так что свидетель из нее как конфета из г... В общем, нет тела, нет дела. Но вот со смертью Виктора не все так гладко. Если тебя подставил Владимир Попов, то он, скорее всего был в перчатках, так как отпечатков его мы не обнаружили. Ты нашла платок, кстати, где он?
      Я аккуратно достала окровавленный с остатками масла платок и передала его Никите. Следователь положил "улику" в целлофановый пакет, после чего убрал его в нагрудный карман куртки.
      - Посмотрю, что можно сделать с этим, у меня эксперт знакомый, вместе учились на юридическом. Но даже, если найдутся доказательства того, что этот платок принадлежал Попову, и именно с помощью него смазали перекладину на турнике, представить платок уликой не будет никакой возможности. Ты изъяла его без свидетелей, испачкала в крови, там твои отпечатки, и я очень сомневаюсь, что мы найдем на нем что-то еще.
      - А что ты говорил о перчатках? Мне показалось, что в мусорном ведре, где я нашла платок, были какие-то резиновые перчатки.
      - Показалось ей. А вот сотрудники, приехавшие на вызов хозяйки кафе, ничего не нашли.
      - Может, просто не обратили на мусор внимания?
      - Не может, дело веду я, поэтому попросил старшего опергруппы там все осмотреть. Если и были перчатки, то они испарились вместе с ножом. Но теперь я попробую взять ордер на обыск квартиры и рабочего кабинета твоего стоматолога. А ты, Мотя, пока домой не спеши. Вот ключи. Знакомый уехал на заработки, попросил присмотреть. Цветочки полей, а то я там давно не был.
      Никита передал мне ключи и назвал адрес.
     
      Двухкомнатная квартира в центре города пустовала, наверное, не меньше месяца. Такого количества пыли на мебели я давно не видела. Размышляя над своими приключениями, вытерла всю пыль, полила цветы, пропылесосила и вымыла пол. Звонок в квартиру вывел меня из задумчивости. Я медленно, стараясь не шуметь, подошла к двери и посмотрела в глазок.
      - Открывай, Моть, это я.
      Никита стоял на пороге с огромным пакетом в руках.
      - Вот, зашел в супермаркет, ты же наверняка ничего не ела. Ставь чайник, сейчас что-нибудь сообразим на стол.
      Аппетита не было, я с трудом протолкнула в себя один бутерброд, запивая горячим чаем. Никита, в отличие от меня, уминал бутерброды со скоростью их нарезания.
      - Ситуация на данный момент такая, - сказал парень, прихлебывая чай. - Тебя объявили в розыск, Попов на работу сегодня не вышел, дома его тоже нет. Сейчас идут обыски у него и у тебя.
      - А если ничего не найдут при обыске?
      - Значит, нам не повезло. Платочек, к сожалению, доказательством убийства не является. Масло на нем неуникальное, такое же продается в любом автомагазине. А в стоматологическом кабинете нашли стопку носовых платков, аналогичных найденному тобою. Владимир использовал платки при проведении осмотра пациентов. Кстати, очень сомневаюсь, что во всем виноват стоматолог. Сам он не смог бы смазать маслом перекладину турника. И еще один момент. В супермаркете, где я покупал продукты, на кассе стояла еще одна твоя одноклассница. Елена Пятова. Помнишь такую?
      Я кивнула.
      - Так вот она ни сном ни духом о том, что на игровой площадке вчера проводилась встреча выпускников.
      В этот момент кто-то позвонил на телефон Никите. Тот ответил на звонок, выслушал говорившего, периодически хмурясь и посматривая на меня.
      - Везите тело на экспертизу, я скоро буду.
      Никита отложил телефон, и в его взгляде я прочла какую-то обреченность.
      - Нашли тело Владимира Попова в подвале дома, где он проживал. По предварительным данным убийство произошло пару часов назад, орудие убийства - нож с черной ручкой и зазубренным лезвием. Лежал у тела, сейчас его везут на экспертизу. Догадываешься, чьи отпечатки остались на ноже?
      - Мои?
      - Даже не сомневайся! Ты же держала нож в руке.
      - Твою же...
      - Не ругайся и помолчи, дай мне подумать.
      Через минуту Никита встал из-за стола.
      - Я еду на работу, попробую разобраться, а ты ложись поспи. Боюсь, что в ближайшее время нам обоим отдых будет только сниться. Где твой телефон?
      Я подала парню смартфон, Никита сразу же отключил его и вернул мне.
      - Не надо его включать, иначе я не смогу гарантировать твою безопасность.
      После того, как Никита уехал, я легла на диван, закрыла глаза, но спать не хотелось совершенно. Я снова и снова прокручивала события вчерашнего вечера, пытаясь отыскать в них разгадку. Мне все время казалось, что я что-то упускаю. Решила немного отвлечься, включила телевизор и стала переключать каналы. Телесериалы сменялись рекламой. На одном из каналов рекламировали драгоценности, пытаясь отвлечь телезрителей от высокой цены игрой света на бриллиантах и изумрудах. И тут меня осенило.
     
      До своей квартиры я добиралась через соседний подъезд и крышу. Почти беззвучно щелкнул замок, я на цыпочках прошла в комнату, в которую заходила в последние годы очень редко. Здесь после смерти родителей мебель и вещи никто не трогал. На столе стояла фотография в рамке, где мои мама с отцом улыбались, приобняв друг друга. На моем лице появилась слеза, которую я быстро вытерла рукавом. Стараясь не смотреть на фотографию, подошла к трюмо. В отражении на меня смотрела уставшая женщина неопределенного возраста с взлохмаченными волосами и размазанной под глазами тушью.
      Открыв ящик, я достала шкатулку. Наверное, последний раз я открывала ее еще в школе сразу после смерти родителей.
      - Мотя?
      Я повернулась на восклицание.
      Дядя Эдуард стоял на пороге комнаты и хмурился. Его черты лица заострились, казалось, что он хочет что-то сказать, но не решается.
      - Привет, - произнесла я, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо и беззаботно. Наверное, у меня ничего не получилось, потому что Эдуард спросил:
      - С тобой все в порядке? У нас был обыск, закончился полчаса назад. Я не смог до тебя дозвониться. И зачем ты взяла шкатулку? Положи ее, пожалуйста, обратно.
      - Почему? Ты боишься, что я не найду мамино колечко с изумрудом? Я поняла, что Наташа твоя любовница, ей всегда нравились парни постарше. Ты подарил ей часть драгоценностей мамы. Но зачем ее руками убивать Виктора? Устранил соперника?
      - Чушь не говори! Какое убийство? Ты бредишь!
      - Ночью от тебя приехал адвокат в полицию. Как он узнал, что со мной что-то случилось? У нас сразу забрали телефоны. Значит, тебе позвонил кто-то другой? Наташа? Ты организовал убийство Виктора! И это не вопрос, а утверждение. Адвокат очень удивился, что мне не предъявили обвинение. Я только одного понять не могу, чего ты добивался? Чтобы у меня начался приступ? Потому как ссоры с гражданской женой на меня уже не действовали? Чтобы меня посадили в тюрьму?Или забрали в психушку? Но зачем? Я же хотела помочь тебе с бизнесом. Или в этом все дело?
      - Эх, Мотя, Мотя. Я одного не учел. Твоего хахаля Никиту. Вместо того, чтобы закрыть тебя он, наоборот, тебя отпустил. И ты поперлась на поиски улик. А этот придурок Попов, угрожая ножом, вызвал у тебя новый приступ. Хорошо, что после твоего побега он позвонил сразу мне. Пришлось импровизировать. Я сказал, чтобы он аккуратно завернул нож в пакет и спрятал его в подвале своего дома. Я встретил его у подъезда. Сама понимаешь, свидетели мне совсем ни к чему.
      - А как же Наташа и Бег?
      - Наташа будет молчать, я обещал на ней жениться. Дуреха думает, что я богатый папик.Бег влюблен в Наташку еще со школы и сделает все, что она попросит. Кстати, он в этой истории ни причем. Масленку взяла Наташа в автомастерской Бега, куда она часто заходила.
      - Кто проломил голову Виктора камнем?
      - А ты еще не поняла?
      - Если Бег не виновен, то остается только Наташа и Володя. Первым к телу прибежала я, но за мной пришел Вова. Он медик и понял, что Виктор только оглушен. Тогда он добил парня пока Наташа с Бегом не подошли. Кстати, я вспомнила, Наташа с Вовой выходили из кафе после дождя, они вдвоем и смазали перекладину турника.
      - Молодец, вся в маму. Моя сестра всегда отличалась умом. Я обещал Попову денег для погашения кредита, половину тот уже получил. Но сейчас это уже не важно. Все улики против тебя, Матрешка. Наташа всегда тебя так называла, когда мы были вместе. Она, конечно, дура, но красивая, пришлось подарить пару побрякушек твоей матери.Они все равно сестре давно не нужны, да и ты ими никогда не интересовалась. А ты молодец. Действительно, я всеми силами пытался отдалить тебя от строительного бизнеса. Подстраивал твои приступы, чтобы кормить таблетками и водить к психологу.Эта фирма моя, и мне не нужны конкуренты вроде помешанной племянницы. Так что я решил окончательно закрыть вопрос и отправить тебя в тюрьму, в крайнем случае в сумасшедший дом. Жалко, что теперь это не получится. Ты и твой дружок Никита слишком близко ко мне подобрались. Придется тебя просто убить, списав смерть на очередной приступ. Не в первый раз. Ведь многие до сих пор уверены, что автокатастрофа, где погибли твои родители, была случайной.
      После этих слов дядя приблизился, потянувшись мозолистыми руками к моему лицу. И меня снова накрыло.
     
      Очнулась на диване в своей спальне. Надо мной склонился Никита, вытирая мой лоб носовым платком.
      - Надеюсь это не платок Попова? - спросила я охрипшим голосом, чувствуя, что болит каждая клеточка тела.
      - Нет, это мой.
      - Что произошло? Что с... дядей?
      - Все никак не привыкну к провалам в твоей памяти. Дяде твоему очень повезло, что ты его не убила. Он, конечно попытался тебя сдержать. Но ты превратила его лицо в окровавленную маску. Пожалуй, я буду держаться подальше от твоих ноготков.
      - А как ты здесь оказался?
      - За твоим домом следили и позвонили мне, когда ты зашла в соседний подъезд. Я сразу же помчался сюда. Думал, что выручать придется тебя, а оказалось, пришлось спасать Эдуарда. Он, кстати, попытался все свалить на одну симпатичную особу. Но я его сразу разочаровал. В твоей квартире, во время обыска, установили подслушивающее оборудование. Мне хватило прослушать только окончание твоей беседы с дядей, чтобы во всем разобраться. Так что для тебя, Мотя, все закончилось. Кстати, а что ты делаешь вечером? Может, сходим куда-нибудь?
      Я улыбнулась, вызвав ответную улыбку у Никиты.
      - Ты меня на свидание приглашаешь? Не боишься сумасшедшую Матрешку?
      - Боюсь, но надеюсь, что внутри нее осталась та, другая, с которой я познакомился десять лет назад. И эта другая Матрешка мне очень нравится.
  
  
  
  -- Молоко____ Кот
  
   Майор юстиции Павлов подкреплялся за столом, в доме, по приглашению директора рыбкомбината имени сорокалетия ВЛКСМ Глеба Афанасьева. Лейтенант юстиции Никитин находился против него, за столом, рядом с Дианой Афанасьевой, дочерью директора рыбкомбината, и поглощал стерлядь. Диана недавно плакала.
      - Портвейн совсем тёплый, - всплеснул руками Афанасьев и посмотрел на заплаканную дочь. - Пойду поставлю в лёд.
      Директор рыбкомбината взял бутылку тёплого портвейна, прошёл мимо обедавших офицеров и вышел. Диана Афанасьева промокнула глаза и вышла. Никитин и Павлов остались в комнате одни.
      - Мне нравится Диана, - признался Никитин.
      - С ней не проживёшь на зарплату лейтенанта, - предупредил Павлов.
      - Это конечно, - ответил Никитин. Он дожёвывал кусок мяса рыбы.
     
      В дверь вошёл Костя Решетников. Он приходил узнать, что случилось с котом Афанасьевых, который в эту минуту недвижно лежал на окне.
      - Решетников, - представился Решетников и сказал: - Звонила Диана и сказала: что-то случилось с котом.
      - Вы ветеринар? - усомнился Никитин. Он повернулся к окну, где лежал кот. За окном висела кормушка, и воробей клевал разваренную гречневую кашу из неё.
      - Не далее как час назад вы числились дежурным охранником судоремонтного цеха, - заметил Павлов. - Но садитесь к нам.
      Решетников сел.
      Директор рыбкомбината вошёл в комнату с бутылкой холодного вина и сел.
      - Раз уж мы собрались тут, - сказал Никитин, - позвольте мне описать всю картину событий, как её вижу я.
      Директор рыбкомбината посмотрел на кота, спохватился и сказал:
      - Вы о происшествии в судоремонтном цехе?
      - О нём, - сказал Никитин. -- Сегодня на производстве у вас едва не погиб человек.
      - А по-моему, дело ясное, - махнул рукой Афанасьев, второй рукой накладывая себе второе. - Выпивают сверх всякой меры, потом падают с лестниц...
      Лейтенант задумался и не ответил. Стало тихо - и слышно, как идут в прихожей дефицитные кварцевые часы "Маяк".
     
      * * *
     
      Этим утром на проходной судоремонтного цеха офицеров юстиции встретил мрачный как туча и растрёпанный как мокрая ворона директор Афанасьев, и стоило Никитину подумать "сейчас он скажет: всё пропало", как он сказал:
      - Какое несчастье! И надо было такому случиться в единственный день года, когда наше предприятие посещает комиссия из Москвы! - директор рыбкомбината воровато оглянулся и добавил, обращаясь исключительно к Павлову: - Но вы-то, Сергей Юрьевич, вы понимающий человек, и знаете, что в таком деле важнее всего сделать работу быстро и без лишнего шума, чтобы всё чин по чину и ни одна партийная крыса носа не подточила.
      - В нашем деле важнее всего докопаться до правды, - зевнул майор, и Никитин гордо приосанился.
      - Да кто же спорит! - воскликнул директор. - Но здесь-то правда лежит на голой поверхности. Вы мужиков спросите, они вам скажут, что случилось: Геннадий упал сам, грубо нарушив технику безопасности, и нечего разводить тут эти ваши экспертизы. Оформили по правилам - и славно. Печать, подпись, путёвка на юга. Месяца через три, глядишь, вернётся к работе.
      - Оформим, оформим, - отмахнулся Павлов. - Но происшествие пусть на малом, но стратегическом предприятии к расследованию обязательно. Потому и вправду послушаем свидетелей. Много их было?
      - Только трое слесарей да вон ещё Костя наш, Решетников, сидит на проходной. Я его уволю скоро, негодяя, если он не перестанет названивать мне домой со всякими пустяками, - сказал Афанасьев и тут же уточнил: - Сегодняшний случай, конечно, не пустяк.
      Он поковырял рыхлый поросший травой асфальт носком ботинка и добавил:
      - ...Я же местных выпивох ради этого дня в отпуска да на больничные поотправлял, потому как лучше совсем без них, чем если их комиссия увидит. Я и Геннадию говорил: не приходи! Скажи, мол, зуб болит, а я не стану справку требовать. А он: нет уж, Глеб Алексеич, не такой, говорит, я человек, чтобы от столичных кабинетчиков прятаться. Выйду, говорит, на смену - хоть меня убейте!
      - А вы?.. - повёл бровью Павлов.
      - Да ну эти ваши милицейские шуточки, - горько сказал Афанасьев. - Неизвестно ещё, чем оно обернётся с партийной проверкой. Думате, мало *там* охотников скушать меня с потрохами?
      При этих словах директор рыбкомбината поднял указательный палец в небо, и Никитину представился поедающий Афанасьева птеродактиль.
     
      Уступив лейтенанту право первым пообщаться с прокуренным мужичьём в чёрных от мазута спецовках, Павлов минут за десять исхитрился обойти едва не каждый закоулок судоремонтного цеха. Тот был невелик: проходная, где охранник и телефон, раздевалка с наскоро содранными похабными плакатами, душевая и сортир. Свежая известь на стенах, призванная подтолкнуть заскорузлый партийный ум к речевому штампу "образцово-показательный", подталкивала разум Павлова только к слову "очковтирательство". Возле дальней стены, которой не доставало света от жёстких потолочных ламп, простирались холмы из грязи и бычков примы и беломора. В общем, рассудил майор, цех как цех. Ничего особенного. Такие учреждения были давно и, глядишь, в скором времени никуда не исчезнут.
      Словно бы прочитав на лице Павлова эти скучные мысли, Афанасьев подошёл к нему и с вежливо скрываемой обидой в голосе произнёс:
      - А я, между прочим, с большим трудом выхлопотал для этого цеха категорию вредности. Солярка, мазут, небезопасные механизмы... сами понимаете. Вот и несчастные случаи, оказывается, могут происходить. И зарплату мужикам пересчитали, и молоко, вон, выдают за вредность.
     
      Павлов подошёл к приземистому круглому столику о трёх ногах, осмотрел с полдюжины стеклянных банок. Самые обыкновенные, по поллитра. На каждой тугая полиэтиленовая крышка с полукруглыми выступами для пальцев, на каждой крышке размашисто намалёвана чья-нибудь фамилия.
      - Это остались банки тех, кому я дал на сегодня отгул, - объяснил Афанасьев. - А в обычные-то дни слесаря пьют да радуются. Не всё же водку трескать.
      Павлов кивнул на банку с выведенной синим фломастером фамилией директора рыбкомбината:
      - Вы свою порцию, я смотрю, сегодня тоже не взяли?
      - Это, если можно так выразиться, шутка от наших дорогих снабженцев, - сказал Афанасьев и взял молоко со стола. - Мне-то оно не полагается, но так уж я сильно довёл всю их инстанцию, ратуя за цех, что вписали они ради смеха в ведомость некоего Афанасьева, мол, очень любит молоко. Ну а я человек не привередливый к тому, что задаром достаётся. Если захожу сюда, то и беру молоко. У меня и дочь, и кот - все его любят.
     
      Павлов глядел то на молоко, то на яркие белые лампы, то на белую извёстку на стенах, сквозь которую кое-где, будто хребты прозрачных аквариумных рыбок, проступали тёмные остовы бранных слов.
      Подошёл Никитин. Вид у него был кислый, и Павлов сразу понял, что интересного дела лейтенант не чует.
      - По большому счёту, все говорят одно, - сказал Никитин. - Пострадавший находился вон там, на верхнем ярусе, как вдруг перевалился через железный бортик и - шмяк вниз головой.
      - "Как выжил - диву даюсь. Заговорит в лучшем случае через неделю, и вряд ли что-то интересное вам расскажет", - Павлов мысленно повторил слова, услышанные сегодня в больнице. И спросил:
      - Значит, удержаться он даже не пробовал?
      - Один свидетель говорит, что нет. Двое других - что вроде как пробовал за бортик схватиться, но соскользнул. У него руки в машинном масле были.
      - В масле, говоришь?
      Майор подошёл к верстаку Геннадия. Молочная банка с фамилией -- есть. Чистая, как нераспечатанная, но явно не полная. Майор открыл её, принюхался. Попробовал. Обыкновенное молоко, кажется, подольское. Назвать жирность он бы не сумел.
     
      Не сумел бы он и угадать, отчего директор Афанасьев, минуту назад имевший вид приговорённого, вдруг запорхал вокруг него и Никитина, сияя как начищенный пятак.
      - Гора с плеч, просто гора с плеч! - задыхался он. - Сейчас позвонили из Москвы и говорят: "Многоуважаемый Глеб Алексеевич! С огромным сожалением вынуждены вам сообщить, что в этом месяце... к вам не приедем!" Ух! Теперь-то мне ничего не страшно. Хотите - запускайте своих экспертов. А лучше - отобедаем-ка у меня! Заказ на шесть персон всё равно уже везут, а моя Диана кушает, как птичка.
      - И отобедаем, и экспертов запустим, - рассудил Павлов. - У вас ведь есть телефон?
     
      Следующую половину часа, проведённую в просторном доме Афанасьевых на южной окраине городка, Павлов то и дело совершал звонки по импортному кнопочному красному телефону, Никитин и Глеб Алексеич сидели друг против друга, грозно склонившись над шахматной доской, прелестная белокурая Диана наслаждалась всеобщим вниманием и баловала вкусненьким здоровенного персидского кота. Потом прибыл заказной обед. Потом накрывали стол, рассаживались, ели. А затем дочь Афанасьева посмотрела на окно, подошла к нему - и вдруг зарыдала.
     
      Она повернулась к Никитину и проговорила, растирая по щекам слёзы белым кружевным рукавом:
      - Васька... умер!..
      Персидский кот лежал на подоконнике, не подавая заметных признаков жизни. Никитин подошёл к нему, неуклюже ощупал. Он не умел обращаться с кошками, но признать свою некомпетентность именно сейчас ему отчего-то не хотелось.
      - Вроде, тёплый ещё. Может, к ветеринару?
      - Они умеют только "усыплять"! - всхлипнула Диана и вдруг вспомнила: - Ведь на папиной работе могли ещё остаться ваши хорошие милицейские врачи? Я позвоню Косте, узнаю!
      И она убежала из комнаты прежде, чем кто-либо успел открыть рот.
     
      Никитин перевёл взгляд на кота, на кошачью миску, на банку молока рядом - и ощутил, будто в его голове, образуя цельную картину, сам собою складывается практически осязаемый детективный паззл. Может быть, в нём ещё не хватало пары элементов, но общая картина - криминальная картина! - становилась для лейтенанта совершенно ясна.
     
      * * *
     
      - Всё дело в молоке, - произнёс Никитин, и ложка директора рыбкомбината застыла на полпути к своей цели.
      - В этом молоке? - Афанасьев указал на банку, из которой Диана с час назад щедро наливала коту. - В нашем, фабричном молоке?!
      - Фабрика тут ни при чём. Мы считаем, что в молоко... - Никитин взглянул на майора, но, не сумев прочитать явного согласия в его лице, поправился: - *Я* считаю, что в молоко подсыпали яд.
      Директор рыбкомбината охнул. Решетников вскинул брови. Павлов потянулся за второй куриной ножкой. Кот промолчал.
      - Я заподозрил неладное, - сказал Никитин, - как только понял, что банку Геннадия после его смерти кто-то подменил, очевидно, с целью сокрытия улик. Та банка с молоком, которую мы обнаружили на верстаке, была безупречно чистой. Держу пари, её брали платком, дабы не оставить отпечатков, а уж про масленые руки слесаря я даже не говорю.
      Павлов кивнул, уплетая курицу. Воодушевлённый лейтенант обратился к Афанасьеву:
      - С ваших собственных слов мы знаем, что Геннадий -- человек прямой и решительный, и мог иметь врагов как среди коллег, так и (нельзя исключать и такую возможность) среди непосредственного начальства. Однако я думаю...
      Лицо Глеба Алексеича стало мертвенно бледным.
      - Вы что же?.. - прервал он Никитина и в свою очередь перевёл взгляд на непроницаемое лицо майора. Также не найдя в нём поддержки, Афанасьев вперился глазами в лейтенанта. - Это как так получается? Хотите сказать, я отравил несчастного забулдыгу в день, когда ожидал комиссию с проверкой?!
      - Нет, сейчас я так не считаю, - заверил его лейтенант. - Моей первой версией было то, что отравление заказано из Москвы...
      Павлов поперхнулся курицей и хлебнул брусничного морса.
      - ...с целью выставить предприятие в невыгодном свете накануне проверки, - с нажимом закончил Никитин. - Но когда проверку отсрочили, я выкинул эту мысль и вернулся к мотиву личной неприязни. Скажу честно: я подозревал вас до тех самых пор, пока ваш бедный кот ценой своей жизни не предоставил вам весьма солидное алиби.
      - Мой кот?
      Афанасьев посмотрел на подоконник, где лежало неподвижное белое животное. Затем - на банку с молоком, оставленную рядом. В глазах Глеба Алексеича мелькнула страшная догадка:
      - Так это, получается, и меня тоже пытались отравить?!
      - Получается, вас тоже, - пожал плечами Никитин. - Я сам не сразу поверил, что этот человек способен на подобное.
     
      - То есть вам уже известно, кто?!.. - Афанасьев вскочил и яростно посмотрел за окно. Там висела кормушка, но не было воробья. - И кто же этот... кто этот бандит?! Смирнов, да? Знаю, что Смирнов, пропойца! Рожа у него протокольная.
      Никитин театрально развёл руками:
      - Никак нет, не Смирнов. Присядьте, будьте добры, - лейтенант подождал, пока директор рыбкомината займёт положенное место, а затем продолжил - медленно и с расстановкой.
      - Подумайте сами: у кого была возможность разгуливать по цеху, пока другие заняты работой? Кто не марал своих рук в мазуте и масле? У кого есть явный мотив, ведь вы не однажды грозили ему увольнением!
      Лицо директора рыбкомбината пошло багровыми пятнами, глаза его полезли из орбит, и сам он стал походить на выловленную глубоководную рыбину.
      - Ты? - взревел Глеб Алексеич, хватая Решетникова за рукав. - Ты-ы?!..
     
      Что-то стукнуло о столешницу с такой силой, что неизбежная, казалось, потасовка тут же прекратилась, не начавшись.
      - Приношу извинения, - сказал Павлов, разминая ушибленную кисть, - но я считаю нужным внести ряд уточнений в озвученную лейтенантом версию.
      Диана, слушавшая разговор за дверью, вошла в комнату и села спиной к окну. Решетников вызволил растянутый рукав из директорских пальцев. Майор откашлялся и продолжил:
      - Мне, я признаюсь, в определённой степени близки суждения моего коллеги. Я согласен, что молоко пострадавшего кто-то подменил. Я согласен даже с тем, что это был Решетников. Но вот дальнейшие умопостроения и итоговый вывод я не приемлю категорически.
      Решетников бросил беглый взгляд на Диану, после затравленный - на майора. Павлов встал и, заложив за спину руки подобно судебному обвинителю, сделал несколько гулких шагов по комнате.
      - Дело в том, что никакого яда не было вовсе. Было - сильнодействующее снотворное, и этот факт уже подтвердила экспертиза. Снотворное, которое подсыпал Решетников в банку Глеба Алексеевича, волей случая попало не по адресу: Геннадий просто взял чужое молоко, тем самым спутав злоумышленнику планы. А после того, как уснувший слесарь едва не сломал себе шею, действия Решетникова стали полностью ситуативны. Наверняка он даже не хотел, чтобы банка со снотворным оказалась в этом доме, и жутко испугался, узнав об "умершем" коте. Ведь изначальной его целью было, собственно, всего лишь проучить вас, Глеб Алексеевич. Представляете, если бы приехала комиссия, а вы бы спали на работе беспробудным сном?
      Тяжело дыша, директор рыбкомбината погрозил Константину кулаком.
      - Безусловно, совершено серьёзное преступление, - добавил Павлов, - и отнестись с сочувствием тут можно разве что к мотиву, - он остановился напротив Афанасьева. - Вы, Глеб Алексеевич - препятствие для отношений своей дочери и этого молодого человека. Сомневаюсь, что названивая к вам "по пустякам", он каждый раз желал услышать в трубке именно ваш голос.
     
      Пока в доме нарастал шум и крики, майор юстиции сунул коту под нос смоченную портвейном ватку. Кот встал на лапы и сел на подоконник. Павлов взял с подоконника банку и вылил всё молоко из неё.
  
  
  -- Дом с привидением____ Пани_Ноунейм
  
   До Нового года оставалось всего пять дней. Вкрадчиво, неслышно пробиваясь сквозь серые будни, приближалось время загадок и чудес. Всем известна нехитрая истина, что чудеса создаются своими руками, а вот какими они получатся - зависит исключительно от хозяина рук.
     Василий мечтательно вгляделся в сыплющее густым пухом небо, запрокинув голову. Какая все-таки замечательная погода! Умеренный морозец приятно пощипывал щеки, снег, одевший весь город в элегантный воздушный наряд, задорно похрустывал под подошвами тяжелых ботинок. На центральной улице было особенно оживленно: жители города, все, как один, охваченные веселой предновогодней суетой, сновали из магазина в магазин в поисках подарков. Василий представил, как обрадуется Настюша сережкам, лежащим в миниатюрной бархатной коробочке и трепетно ожидающим встречи с будущей хозяйкой. А родители ужасно удивятся новому навороченному пылесосу!
     Забегавшись по магазинам, он как-то потерял счет времени и, между делом взглянув на часы, неприятно удивился: до начала игры оставалось не больше получаса. Ускорив шаг, Василий набрал номер студентки Таи, подрабатывающей у него актрисой, в слабой надежде, что она сможет прийти пораньше и включить обогреватель. На прошлой неделе где-то прорвало трубу, неисправность до сих пор не починили и в помещениях стоял жуткий холод. Но телефон девушки, похоже, был выключен.
     В торговом центре царила новогодняя атмосфера: в холле - высокая, нарядно украшенная ёлка особенного фиолетового цвета, всюду блики разноцветных шаров и веселое перемигивание огоньков. Василий, мимоходом любуясь на все это великолепие, торопливо поднялся на четвертый этаж. Какая-то женщина с радостной улыбкой поздоровалась с ним. Парень на всякий случай бросил "здрасти" в ответ, даже не рассчитывая на подсказки собственной дырявой на лица памяти, и промчался по коридору к двери, задекорированной самоклеющейся пленкой с изображением средневековых деревянных ворот. Сразу под номером девять красовалась табличка с надписью, выполненной стилизованными под готику буквами. Надпись гласила: "Квест в реальности "Дом с привидением" для двух и более игроков".
     Почувствовав легкий прилив гордости за свое детище, квестмастер отпер замок, предварительно подергав за ручку - конечно же, Тая еще не пришла. Не было случая, чтобы она появилась заранее, вошла спокойным шагом и уделила своему образу столько времени, сколько необходимо. Нет же: вечно опаздывает, влетает вихрем, парик нахлобучивает как попало. Хотя бы сегодня могла бы отнестись к работе ответственно, прийти пораньше, включить обогреватель...
     Впрочем, надо отдать должное: играет она хорошо, по крайней мере, не хуже предыдущей актрисы, внезапно уволившейся по неизвестным причинам. Василий подозревал, что ее переманили конкуренты - на том же этаже, возле "Дома с привидениями" открылся детский центр "Зайка-попрыгайка", куда набирали аниматоров. Предлагали очень привлекательную зарплату. Ненавистная "Зайка" уже в печенках сидела: в планах владельцев было расширение, и арендодатель не раз предлагал "Дому с привидениями" расторгнуть договор. Убеждали агрессивно: однажды испортили дверь, ободрав кусок самоклейки, а теперь еще и это увольнение, случившееся так внезапно, что пришлось отменить несколько сеансов. Тая подвернулась очень вовремя: быстро выучила всю последовательность действий, всегда успевала напугать игроков и шорохом, и стоном, и внезапным появлением. В общем, из девушки вышло отличное привидение. Немного напрягало, правда, ее стремление к импровизациям. Ну и эти вечные опоздания, конечно.
     Минут через тридцать придут гости. Василий торопливо отпер квеструм, распахнул пошире дверь и пододвинул только что включенный обогреватель, надеясь, что успеет хотя бы немного прогреть помещение. Зажег повсюду свет, включил компьютер, проверил, в порядке ли камеры. Поставил на плей файл музыкального сопровождения и убедился, что динамики работают во всех локациях. Любовно и тщательно оглядел игровой реквизит: все ли на своем месте, работают ли датчики и замки.
     Внезапно зазвонил оставленный возле компьютера мобильник. Василий окинул последним внимательным взглядом собственноручно созданное чудо и, в надежде на очередную бронь, поспешил ответить на звонок.
     - Здравствуйте! - прощебетал на том конце женский голос в трубке. - У нас игра на одиннадцать, ничего, если мы опоздаем минут на десять? Ну режь, если по-другому не открывается, - добавила собеседница куда-то в сторону.
     Василий уверил, что ничего, хотя терпеть не мог, когда гости опаздывали. Квеструм принимал посетителей по строгому расписанию, между сеансами нужно было успеть привести реквизит в первоначальный вид. Иногда, после особенно незадачливых, но старательных игроков даже приходилось наспех что-то чинить. Впрочем, в последних числах декабря люди, как правило, слишком заняты предновогодними хлопотами, чтобы тратить время на развлечения - их откладывали на долгие выходные января, и этот день не был исключением. Всего один сеанс на сегодня.
     Наверное, даже хорошо, что гости задерживаются. Можно успеть в туалет, до конца игры точно не вытерпеть, а отлучаться в середине слишком безответственно. На полу возле мусорного ведра одиноко валялся окурок тонкой женской сигареты со следами вызывающе-яркой помады бордового цвета. Василий сразу узнал и марку сигарет, и помаду. Похоже, с меткостью у Таи большие проблемы. С воспитанием тоже. Вообще-то, на двери висело довольно приметное объявление о запрете курения в туалете, а для работников с никотиновой зависимостью на первом этаже недавно открылась курилка. Состроив презрительную мину, Василий отправил окурок в мусорку, и только тут сообразил, что он свежий, утренний, поскольку уборщица приходила каждый вечер и работу свою делала на совесть, а значит, не могла оставить вчерашний мусор на полу. Да и мусорное ведро оказалось пустым, если не считать только что выброшенного окурка.
     Василий достал телефон и набрал номер Таи. Несколько секунд раздавались длинные гудки, но никто не ответил. Продолжая держать трубку возле уха, Василий выглянул в коридор, прислушался, ожидая услышать отголоски залихватского рингтона актрисы. Откуда-то, вроде бы, пиликает... Из гримерки?
     Так и есть. Тая сидела возле большого зеркала в образе, облачившись в длинную белую ночную рубашку с бурыми разводами, призванными имитировать кровавые пятна. Из-под подола нелепо торчали зимние сапоги на толстенной подошве и высоком каблуке. Черный косматый парик еще висел рядом на стуле, линзы-бельма плавали каждая в своем маленьком контейнере, но грим выглядел полностью завершенным: выбеленная кожа, брови замаскированы, глаза густо обведены черным, на щеках грязные потеки. При появлении Василия она вздрогнула и торопливо сунула что-то в сумку.
     - Я тебя сколько раз просил не опаздывать? - вместо приветствия набросился Василий.
     - Я и не опаздываю, - невозмутимо пожала плечами Тая и принялась надевать парик.
     - Ты еще даже не готова! Твое счастье, что гости задержатся минут на десять.
     - Твою мать, - с неожиданной досадой воскликнула девушка. - Можно тогда с объясняловом не рассусоливать?
     - Это как пойдет, - буркнул Василий и поскорее закрыл дверь.
     Характер актрисы оставлял желать лучшего. Нет, они точно когда-нибудь договорятся до того, что он ее вышвырнет, особенно после участившихся в последнее время намеков, что у "Зайки" платят больше.
     - ... ну молодец, раскурочил, а закрывать как? - послышалось в коридоре, и открылась входная дверь. - Последний тюбик краплака, а до стипухи как до звезд. Я б на ее месте тебя убил.
     - Да не засохнет она, - другой голос в ответ.
     Их было четверо: два парня и две девушки, налегке, без верхней одежды, явно студенты из соседнего колледжа. Особенно выделялась одна, с короткими волосами, выкрашенными в зеленый. Поправляя очки, Василий вежливо поприветствовал компанию и представился.
     - Бывали раньше на квестах? - поинтересовался он.
     - Нет! - дружно ответили ребята.
     - Квест в реальности - это игра в замкнутом пространстве, в комнате, по заранее определенному сюжету, - принялся рассказывать Василий привычный текст. - Вам предстоит искать предметы, отгадывать загадки, открывать тайники и двери, чтобы разобраться в тайнах зловещего заброшенного дома, в котором, по легенде, обитает...
     - А у нас есть скидка! - перебил его высокий светловолосый парень и протянул цветной флаер.
     Василий с удивлением уставился на небольшой квадратный листок бумаги с дизайном, который он когда-то так долго и старательно разрабатывал для рекламок на Хеллоуин: трехэтажный покосившийся дом, топорщащиеся по бокам крючковатые лапы облысевших деревьев, три летучих мыши над дымовой трубой, и все на фоне гигантской желтой луны. В канун Дня всех святых был объявлен бесплатный вход посетителям в костюмах. Приходили играть и Харли Квинн и Пеннивайз, и дьявольские монашки с акульими зубами... Сам квестмастер встречал гостей, нарядившись Дракулой.
     "Предъявителю скидка 50%!" - гласила надпись крупными красными буквами прямо поперек гротескно-мрачной картинки.
     - Но... У нас сейчас нет скидок, - запинаясь, возразил Василий.
     - То есть как? - нахмурился блондин. - В смысле "нет скидок"? Это что, развод такой?
     Улыбки сползли с лиц гостей.
     Василий принялся уверять их, что это какая-то ошибка, что "Дом с привидениями" не предоставляет скидок, что нужно было спросить об этом еще в момент бронирования. Но блондин ничего не хотел слушать. Похоже, назревал скандал.
     - Позорище, - прокомментировала зеленоволосая, с презрением глядя на парня. - Пригласил девушку, называется. А у самого платить нечем.
     - У меня папа не миллионер, - раздраженно оправдывался тот.
     - Ну так нарисуй, ты ж крутой художник, - продолжала язвить зеленоволосая.
     За дверью позади Василия тихо, но выразительно застонали.
     - В качестве уступки могу предложить вариант без видеосъемки, - неуверенно предложил Василий. Вообще-то, себестоимость игры это не снизит, но очень уж не хотелось откровенно сдаваться перед наглыми студентами.
     Ребята не собирались соглашаться даже на такое щедрое предложение. Похоже, в кошельках у них совсем не густо...
     - Давайте я доплачу, - вдруг встрял темноволосый парень в очках, стоявший немного в стороне и не принимавший до этого участия в споре. - За вариант без видеосъемки.
     Напряжение спало. Тут же ударили по рукам, причем в буквальном смысле. Компания, собравшаяся было уходить, оплатила игру и отправилась в квеструм. Из гримерки, едва дождавшись, пока игроки скроются за дверью, выскочила Тая:
     - Кошмар! Халявщики! Я думала, этот балаган никогда не закончится...
     - Вопрос, где они его взяли, - вертя в руках причину несостоявшегося скандала, поинтересовался Василий.
     Тая забрала у него флаер, бегло оглядела, зачем-то понюхала и, сморщившись, выбросила в мусорное ведро.
     - Сами, небось, напечатали, - с презрительным, насколько это позволял грим, видом предположила она и, развернувшись на босых пятках, отправилась в квеструм отыгрывать свою роль.
     Василий принюхался: правда, пахло чем-то знакомым, но чем? Задумчиво потер лоб и подсел к монитору, на который выводилось изображение с камер. Открыл картинку из первой локации, машинально кликнув на запись. Хотел было отменить, но подумал: может, игроки захотят потом выкупить отдельно, в конце концов, для него самого никаких дополнительных затрат...
     Зеленоволосая читала вводное задание, намалеванное "кровью" на рваных обоях. Блондин заигрывал с одной из девушек: пытался засунуть ей за шиворот секундой назад упавшего им на головы паука. Девушка визжала и требовала прекратить:
     - Рома, придурок, отстань от меня! Я ненавижу эту дрянь!
     - Кать, зато она тебя любит, гыы!
     Второй парень мялся в углу. Тая, как могла, наводила саспенс, скребя ногтями по перегородкам и издавая стоны, призванные холодить кровь в жилах.
     - Эй, дебил, займись делом! - рявкнула зеленоволосая.
     - Заткнись, кикимора! - огрызнулся блондин Рома и с шутливым самодовольством заметил: - Тут все просто.
      Вступительная загадка действительно проста - в коротком стишке довольно примитивно кодировались три тайника без замков, в которых лежали камни с символами для следующего задания. "Последние секунды кровавого неба бросают зловещую тень". При внимательном изучении окружающей обстановки нетрудно догадаться, что имеются в виду часы, картина на стене, изображающая закат, и грубая, но - в правильно поставленном свете - весьма жуткая имитация оленьей головы. Однако, по всей видимости, блондин не отличался ни умом, ни сообразительностью, потому что принялся тщательно прощупывать сидение обтянутой потертым красным бархатом банкетки возле двери. Наверное, вспомнил бриллианты из "Двенадцати стульев".
     - Щупай, щупай, когда еще придется, - съязвил очкастый брюнет. - Я думаю, "секунды" - это про часы.
     Пока блондин Рома растерянно чесал в затылке и недоуменно хмурился, остальные догадались по аналогии проверить "кровавое небо" и источник "зловещей тени" и быстро собрали камни сами.
     - Тут все проооосто, - издевательским тоном протянула зеленоволосая.
     Дальше, чтобы открыть дверь во вторую локацию, камни следовало разложить в специальные емкости по возрастанию веса. И тут Рома, видимо, решивший во что бы то ни стало реабилитироваться, с профессионализмом продавца времен СССР скомпоновал грузики на чашах весов и проранжировал камни. Команда благополучно переместилась в следующую комнату под мажорный аккомпанемент, оперативно включенный квестмастером . На этот раз первого входившего порадовала свешивающаяся с потолка силиконовая змея. Визгу было... Василий удовлетворенно усмехнулся.
     Игроки принялись обшаривать комнату. Квестмастер замер в предвкушении: его любимый момент. Сейчас кто-нибудь будет рыться в комоде и обязательно попадет в лапы привидения, по сценарию в этот момент прятавшегося за шторами. Ловушка была оборудована специальной дощечкой на полу, по движению которой актриса, как паук в паутине, определяла приближение жертвы.
     К комоду направилась было зеленоволосая, однако, к разочарованию Василия, муха сорвалась: не успела она приблизиться к шторам, как брюнет в очках, почти не участвующий в штурме комнаты, аккуратно отодвинул девушку в сторону. Они оба многозначительно посмотрели на шторы и, неловко изогнувшись, принялись копаться в ящиках.
     "Отбой. Ты, похоже, спалилась", - шепнул Василий в наушник Таи.
     Можно только догадываться, какими словами она ругалась. Мысленно, конечно. Привидение-матершинница испортило бы всю атмосферу.
     - Здорооово, - вдруг прогнусавили от двери.
     Василий поднял глаза и тяжело вздохнул. В приоткрытую дверь просовывалась голова Димки, арендующего соседний офис. - Ты здесь? А я думаю: дай зайду.
     Димка был владельцем мелкой конторки по продаже пластиковых окон. Они познакомились, когда Василий занимался оборудованием будущего квеста. Сосед, не избалованный частыми визитами покупателей, от нечего делать несколько раз приходил помогать, и даже присоединился к раздаче листовок на Хеллоуин, так что теперь считал себя вправе заявляться, когда вздумается. Частенько он подолгу сидел в маленьком холле, занимая предназначенный для гостей диванчик и уставившись на висящий на стене телевизор, показывающий регламентированные торговым центром рекламные ролики.
     С наступлением холодов, когда спрос на пластиковые окна заметно падал, Димка мог просиживать у Василия весь свой рабочий день. Занудный характер соседа не позволял искренне радоваться его компании, особенно учитывая облюбованную им в последнее время тему отступных, предлагаемых арендодателем за расторжение контракта. "Пластиковым окнам", конечно, ничего не стоит передислоцироваться, и Димка никак не хотел понимать, что для квеструма переезд на новое место обернется многими проблемами.
     - Что хомячки, крутятся? - сосед заглянул через плечо Василия в монитор и ткнул пальцем на зеленоволосую: - У, гляди, какой покрас.
     - Да, что надо, - рассеянно согласился Василий.
     Игроки уже получили код от сундука, закрепленного в нише почти под потолком, и достали следующую подсказку, указывающую, как открыть проход в третью локацию. Там их должно встретить внезапно появившееся привидение, и квестмастер боялся пропустить этот важный момент: нужно вовремя включить специальный звук-"пугалку".
     Гости внимательно читали найденную внутри ящика записку. Текст был составлен по аналогии с настенной надписью в первой комнате и гласил "Врата откроются в тот миг, когда светило поклонится": чтобы открыть проход, нужно одновременно с дверной ручкой повернуть висящий на стене светильник, стилизованный под канделябр. Но ребята продолжали пялиться на клочок бумаги в руках зеленоволосой. И что там можно вычитывать? Все же просто...
     Скучающий Димка по-хозяйски ухватил пульт и включил телевизор. "Ну, кто хорошо вел себя в этом году?" - слишком громко рявкнул возникший на экране всеми забытый длинноносый юморист в костюме Деда Мороза.
     - О, я этого чувака уже видел, - радостно протянул Димка, неторопливо убавляя звук. - Из него хороший клоун. У тебя чего фейс перемазан?
     - А? - недоуменно отозвался Василий.
     - Зеркало есть?
     Зеркало было в гримерке у Таи. Надеясь, что не пропустит момент, когда нужно запустить звук на появление привидения, квестмастер торопливо побежал рассматривать свое отражение и, действительно, обнаружил, что его лоб испачкан чем-то красным. К счастью, на столике нашлись специальные салфетки для снятия грима, которыми Василий поспешил воспользоваться. Но не успел он вытереть лоб, как из квеструма раздался визг. Понимая, что все-таки прошляпил звукосопровождение, выругался. Хотел высказать претензии Димке, но, выходя из гримерки, обнаружил, что тот уже умчался в свой офис. Наверное, покупатели позвонили. Василий вздохнул с некоторым облегчением и вернулся на свое место, по пути выключив раздражающе бубнящий телевизор.
     Глянул на монитор и обомлел. На полу второй локации, вытянув длинные ноги, навзничь лежал блондин.
     - Рома?! - спустя несколько томительно-долгих секунд воскликнула Катя. Тоном, не оставляющим сомнений: случилось что-то плохое. Все бросились к лежащему на полу товарищу.
     - Включите свет! - закричала зеленоволосая.
     Василий, едва не вырвав с корнем провода от наушников, бросился к выключателям, затем в квеструм. При хорошем освещении стало отчетливо видно кровавую лужу, глянцевым пятном расползающуюся вокруг головы Ромы. Рядом валялся сундук и вывалившийся из него пластиковый скелет, пол был усыпан силиконовыми червями. Катя в объятьях брюнета рыдала в голос, рядом растерянно стояла, подслеповато щуря от яркого света белесые глаза, Тая-привидение. Зеленоволосая трясущимися пальцами набирала номер:
     - Алло, скорая? Тут парень голову разбил...
     К счастью, медики приехали быстро. Рому в бессознательном состоянии погрузили на носилки и унесли. Всхлипывающая Катя, из-за размазавшейся косметики похожая теперь на второе привидение, напросилась в карету скорой помощи - сопровождать неудачливого ухажера. Зеленоволосая и второй парень остались ждать такси, чтобы тоже поехать в больницу.
     - Вы хотя бы номер мне свой дайте, - попросил Василий. - Позвонить, узнать, как он.
     Девушка продиктовала ему набор цифр и представилась Валерией. Несмотря на все демонстративное презрение и взаимные тычки, зеленоволосая явно переживала за Рому, как и ее спутник, четвертый участник квеста. Брюнет смотрел вслед поворачивающей за угол скорой и нервно дергал ножкой. Судя по следам малиново-красной помады на щеке, переживал он не только за товарища.
     Не став дожидаться, пока приедет такси, квестмастер попрощался с приунывшими игроками и отправился обратно в офис. Пока поднимался по лестнице, обдумывал произошедшее. Этот Рома теперь наверняка накатает жалобу куда надо, может, даже подаст иск в суд. Мол, нарушение техники безопасности, предоставление услуг ненадлежащего качества, повлекшее за собой вред здоровью посетителя. Или даже... а что если парень умрет?!
     Дверь со средневековыми воротами была открыта, внутри - ни души. Тая уже сбежала, оставив нараспашку и квеструм, и гримерку. Заходи, кто хочешь... Василий раздраженно схватил телефон, набрал номер актрисы, собираясь объявить выговор, но абонент оказался вне зоны доступа.
     Василий заставил себя встряхнуться. Всякое случается. С Ромой все будет хорошо. А сейчас нужно выбросить из головы все дурные мысли и навести порядок в квеструме, разложить по местам реквизит, вытереть кровь с пола. Уборщица придет только вечером, да и не допускалась она никогда в святая святых. Василий, как настоящий хозяин, всегда сам наводил там чистоту. Разве что чужую кровь оттирать ему еще не приходилось. Пока наливал воду в ведро, вспомнил кадры из какого-то фильма, где уборщик с видом бывалого лениво размазывал кровавые лужи по полу бара наутро после перестрелки.
     В третьей локации его ожидало действительно удручающее зрелище. Упавший сундук, проломивший голову неудачливому Роме, еще и раскрошил часть пластикового скелета. Рассыпанные повсюду червяки перепачкались кровью, и их требовалось хорошенько отмыть и высушить перед тем, как вернуть на прежнее место. Старый, времен СССР, тяжеленный телевизор почему-то стоял на комоде у стены прямо под нишей с сундуком, вместо того, чтобы занимать свое место на тумбочке.
     Как так могло получиться, что сундук упал? Он был надежно привинчен к дощечке механизма, который при открытии двери переворачивал сундук, вываливая перед носами визжащих игроков пластиковый скелет, с которого сыпались силиконовые червяки. Скелет был особой гордостью Василия: он долго вымерял высоту, на которую это чудо бутафории должно было свешиваться из опрокинутого сундука - так, чтобы и напугать как следует, и шишек им не наставить. В итоге, перепробовав несколько вариантов, квестмастер попросту просверлил в левой пятке скелета дырку и насадил ее на толстенный болт, удерживавший сам сундук на поворотном механизме. Не мог же мощный болт обломиться?
     Василий осмотрел полку и крепление: болт был на месте, а вот тяжеленный сундук с него попросту соскользнул. Конечно, гайка могла открутиться, но вот только Василий не далее как вчера подумывал снять скелет, чтобы хорошенько его почистить от накопившейся пыли - игроки уже чихают - но так и не смог открутить гайку, надежно приклеенную засохшей краской, которой был выкрашен весь сундук. А гаечный ключ, как назло, потерялся.
     Собирая с пола червей, Василий все думал о том, как ему не повезло. Ладно, пусть гайка разболталась, он даже допускал, что в результате его собственных вчерашних усилий, но нужно же было, чтобы так сошлись звезды, и именно в этот момент прямо под сундуком встал невезучий Рома.
     Злосчастная гайка нашлась под комодом - закатилась. Василий машинально сунул ее в карман, размышляя над тем, как укрепить сундук, чтобы никого больше не покалечило. Если, конечно, "Дом с привидениями" вообще не закроют по жалобе на нарушение техники безопасности...
     Вылив кровавые помои в унитаз и набрав свежей воды, он почувствовал, что ужасно устал. Убирать в квеструме совершенно не хотелось. Казалось, что теперь все кончено. Даже без всякой жалобы никто не пойдет играть в комнату, где реквизит убивает гостей. Придется соглашаться на предложение "Зайки"...
     С обреченным стоном плюхнувшись в кресло перед компьютером, почти уже бывший квестмастер бездумно уставился в монитор. Запись с камер так и не выключил... Да уж, такие приключения ребята точно выкупать не станут, а предпочтут поскорее забыть. Подперев щеку ладонью, Василий кликнул на "плей".
     Вот подобран код. Темноволосый, оставшийся безымянным, парень в очках деловито взбирается на стоящий у стены комод и открывает злополучный сундук. Со смехом бросает в девушек горсть червяков, те весело визжат. Шарит одной рукой внутри, потом достает из кармана телефон, неловко выпутывая болтающийся на нем красный продолговатый брелок из потянувшейся за ним нитки. Рома снизу недовольно поторапливает товарища. Наконец-то оборвав прочную нитку, темноволосый включает фонарик и с головой и обеими руками ныряет внутрь сундука. Наконец, извлекает листок с загадкой, смотрит сам, затем передает Лере. Пока парень неторопливо спускается, остальные, сгрудившись вокруг зеленоволосой, перечитывают текст записки.
     - Склонится светоч - это, наверное, свечка, - предполагает Катя. Ресницы - индикатор мысленного напряжения - так и хлопают. "Читать научись, светоч..." - мелькает у Василия мысль. Рома обнимает девушку и украдкой целует. Похоже, ему наоборот не до размышлений. - А что такое "ящик Пандоры"?
     Стоп. Какой еще "ящик Пандоры"? В тексте подсказки ни слова нет про "ящик Пандоры". "Врата откроются в тот миг, когда светило поклонится", - вот и все.
     Василий перемотал на секунду назад и послушал еще раз. Бред какой-то.
     Поставив видео на паузу, он отправился в квеструм искать записку. Она нашлась на том самом комоде, прямо под телеком. Едва подняв записку, квестмастер понял, что этот предмет реквизита - не его рук дело. Другая бумага - тоньше и глаже. Лист искусственно, но не слишком качественно состарен: измят, выкрашен чем-то бурым, может, чайной заваркой или просто акварелью. Края обожжены. Черным карандашом накарябано и уже прилично смазано: "В мгновение, когда склонится светоч и гробницу придавит ящиком Пандоры, врата откроются". Старательная имитация его, Василия, загадки. Только с некоторыми дополнениями.
     Василий попытался вспомнить, какой текст был в сундуке до начала игры, и понял, что не знает. Записка лежала на месте, вот и все. Под грудой червяков можно было и не заметить, что строка стала длиннее. Но ведь вчера вечером записка была правильной!
     Квестмастер, задумчиво потирая лоб, снова вернулся к компьютеру.
     - А что такое "гробница"?
     - Может, это? - неуверенно предполагает Лера, указывая на комод. - Эти ящички выдвижные, в таких вполне естественно урны с прахом смотрелись бы. Брр..
     "Ящиком Пандоры" единогласно признали телевизор, а "светочем" - светильник в виде подсвечника на три свечи на стене.
     - Одновременно нужно, - высказал догадку темноволосый. - А то не сработает.
     Катя побежала крутить канделябр, зеленоволосая взялась за дверную ручку. Рома, претендующий, видимо, на роль самого сильного, ухватил телевизор. Очкарик, тоже метнувшийся к "ящику Пандоры", отступил с издевательской усмешкой:
     - Осилишь один, да?
     На счет три все дружно повернули то, за что держались; Рома аккуратно опустил телевизор на крышку комода. Замигал свет, и проход в третью локацию открылся. На пороге стояло привидение. В этот же миг накренилась полка и сундук упал прямо на стоявшего у комода Рому.
     По спине пробежал холодок. Подмена записки явно указывала на то, что все произошедшее не было случайностью. Механизм двери и полки срабатывал при повороте светильника, но кто-то вписал в загадку бесполезный телевизор, или что там имелось в виду, чтобы заставить одного из игроков оказаться точно под падающим сундуком. Теперь Василий не сомневался, что гайку, которая крепила скелет к сундуку и к полке, выкрутили специально. Но кто мог это сделать? Он еще раз пересмотрел записи с начала игры вплоть до того момента, как сам пришел с ведром, чтобы оттереть кровь. Кроме игроков, к сундуку никто не подходил.
     Значит, диверсия была совершена до того, как Василий включил камеры на запись. Димка отпадает, он пришел, когда игроки уже были на стартовой позиции, и камеры работали. А вот Тая...
     Чтобы подменить записку и выкрутить винт, времени много не надо, особенно, если знаешь код от сундука. А Тая, конечно, знала. И вообще, ее поведение с самого утра казалось подозрительным. Девушка явилась пораньше, хоть это на нее было вовсе не похоже, а ведь Василий ненадолго, но оставил дверь в квеструм нараспашку, чтобы прогреть, а сам в это время отлучился в туалет. Испугалась, когда он внезапно вошел в гримерку. Что она там в сумочке при его появлении прятала, уж не гаечный ли ключ?
     А мотив? Ясное дело: "Зайки" заплатили. Несчастный случай в "Доме с привидением" быстро решит проблему с арендой...
     Василий достал из кармана найденную под комодом гайку и внимательно ее осмотрел. Так и есть - измазана розовато-красным. Василий потер пальцем яркий, прочно въевшийся, след. В памяти всплыл окурок, найденный сегодня утром на полу туалета.
      Не надеясь особо на ответ, Василий набрал номер Таи. Короткие гудки - девушка нажала на сброс. Отправив короткое сообщение, он позвонил зеленоволосой. Положение, конечно, катастрофическое, но что-то делать нужно.
     - Валерия, вы сейчас в больнице? Как там Рома? К нему уже пускают? Нет? Не важно, я сейчас приеду.
     Заперев все замки и наспех набросив куртку, Василий сбежал вниз по лестнице. Пока ехал в такси, прокрутил всю ситуацию в голове еще раз. Нужно просить, умолять Рому, чтобы тот не подавал на "Дом с привидениями" в суд. Покажет ребятам гайку, расскажет свою версию событий, все объяснит. Роман - парень вроде бы неплохой... А на лечение Василий подкинет денег, если нужно...
     Ребята сидели в холле больницы, сгрудившись на диванчике, как нахохлившиеся воробьи. Темноволосый пристроился между девчонками, обнимал Катю за плечи и тихо говорил что-то на ухо. Наверное, успокаивал. Девушка так и не умылась - потеки туши на щеках, бледно-розовый след помады на подбородке. Василий несколько секунд понаблюдал эту картинку, а потом обратился к Лере:
     - Можно вас на минутку?
     - Зачем вы приехали? - недоуменно спросила девушка, вставая с дивана. Ее друзья удивленно переглянулись. - Ромка на томографии. Мы сами еще ничего не знаем.
     - Я надеюсь, он поправится, - неуверенно проговорил Василий.
     Они встали вдвоем у окна. Василий не знал, стоит ли начинать с ней разговор о виновных в несчастном случае. Девушка молчала и задумчиво щурилась на яркое зимнее солнце.
     - Какой чудесный церулеум, - вдруг выдала она.
     - Чего? - опешил Василий.
     - Ну, это цвет неба, - пояснила Лера, не обратившая внимания на то, что собеседник отвлекся. - Среднее между голубым и синим. Как сейчас. Извините, не подумала, что не художник в пигментах не разбирается.
     Василий хмыкнул. Ох уж этот профессиональный сленг. Он вспомнил появление гостей в "Доме с привидением" и невольно подслушанный обрывок разговора. Вот это поворот!
     - А краплак какой цвет означает? - осенило его.
     - Малиново-красный.
     Василий задумался. Обернулся на сидящих на диване ребят и обнаружил, что брюнет по-прежнему обнимает Катю.
     - Хорошая пара, правда? - проследив его взгляд, спросила Лера. - Жаль, что эта глупышка не в ту сторону смотрит. Мишка, тоже хорош - нет, чтобы в свои руки ситуацию взять, он зачем-то еще и помогает этому придурку. Вон, даже решения подсказал, чтобы тот мог перед Катей покрасоваться, флаер этот раздобыл. Кто ж ему доктор, что даты скидок не проверил?
     - Придурку?
     - Просто он иногда так выбешивает... Вы не подумайте, - поспешно принялась оправдываться зеленоволосая. - А вообще, я к Роме нормально отношусь. Мы с ним вместе такие костюмы сотворили на Хеллоуин!
     - Это не ваша компания зажигала в нашем Торговом центре?
     - Даа! Я была Харли Квинн! - девушка кокетливо улыбнулась. - А вы вампиром? И раздавали рекламки?
     - Ну да, ну да, - рассеянно отозвался Василий. "Из него хороший клоун". Пеннивайза, значит, изображал Михаил. Так он уже бывал на квесте!
     Поддельный флаер, нелогичные, но быстрые "догадки" Ромы поначалу, поддельное задание с перемещением телевизора, рассчитанное на парня: никто из девчонок, конечно, таскать такую тяжесть не согласился бы. А ведь это брюнет-Миша копался в сундуке сразу перед тем, как тот упал. Времени ему вполне хватало на то, чтобы подменить записку....
     - Да, хорошая пара, - вернулся к предыдущей мысли Василий, не сводя глаз с ребят на диване. - Знаете, у меня с телефоном проблемы, он старенький, вырубается постоянно... Надо бы открыть заднюю панель, батарею пошевелить, а я не могу подцепить. У вас, случайно, ножа нет?
     - У Миши есть, - несколько удивившись странному переходу в теме разговора, сообщила Лера. И, подойдя к паре на диванчике, попросила. - Миш, дай твой ножик.
     Брюнет достал из кармана телефон, отцепил от него красный брелок, оказавшийся небольшим швейцарским ножом, и передал Лере. Василий забрал вещицу и, отвернувшись, с замиранием сердца по очереди откинул из слотов все инструменты. Открывашка была перепачкана красной краской. Размазывая знакомый цвет между пальцами, спросил с деланной небрежностью:
     - Пиво что ль открыл неудачно?
     Миша привстал, чтобы получше разглядеть предмет разговора, потом небрежно махнул рукой:
     - Да не, тюбик с краской. Одногруппницу спасал.
     - Спаситель ты наш, - скривился Василий, вспомнив кровавое пятно на своем полу. Парень, почувствовав перемену в интонациях, напрягся. - Скелета моего тоже спасти хотел? Вызволить, так сказать?
     - Чегоо? - Миша заметно побледнел.
     Сундук ты зачем открутил? От соперника избавиться решил? Рассчитывал, что видео не пишется, верно? Так вот, знай: у меня все записано. И краплаком своим ты измазал все, что мог. Думаю, экспертиза почерк твой определит на записке, которую ты подбросил. А ножик я забираю как вещественную улику, понял?
     - Я не хотел - чтобы ящик, - осипшим голосом пролепетал ошеломленный студент, даже не попытавшись ничего возразить против незаконного присвоения собственного имущества. - Я думал, просто смешно будет, если на него упадет скелет. И червяки. Я правда не хотел...
     - Значит, скажешь все это Роме сам, - требовательно заявил Василий. - Я к нему еще загляну проведать. А сейчас мне пора, дел невпроворот. Радуйтесь, что счет вам не выставил, недоросли.
     С этими словами квестмастер развернулся и направился к выходу, надеясь, что впечатлил ребят. Вряд ли на суде краплак одногруппницы спасет его от штрафа за несчастный случай в квеструме или от запрета вообще заниматься подобными услугами. Но вот проникновенная речь... Убедит ребят - они наверняка смогут убедить Рому.
     Зазвонил телефон. Тая.
     - Звонил? - веселым голосом спросила она и, не дожидаясь ответа, выпалила: - Поздравь меня, я сдала последний экзамен!
     - А я, кажется, только что спас свой бизнес, - ответил Василий, улыбаясь в трубку.
  
  
  -- Жемчужина у моря____ Шрайбер
  
   - Ах, Одесса, жемчужина... тьфу, черт!
      Следователь Коля Дерибас давно заметил: если в голове настойчиво крутятся знаменитые строчки про "жемчужину у моря" - жди неприятностей. И неприятности не заставили себя ждать.
      - Николай Батькович, приветствую, - прогудел в трубке знакомый участковый. - Мы тут девушку нашли... эту, которая без вещей...
      - Моисееву? - на всякий случай уточнил следователь.
      - Ага.
      - Таки сбежала? Я же говорил... и где нашли?
      - В подвале... Выезжай. Пиши адрес. Бригаду вызвал.
      О том, что Марина (Мира) Моисеева пропала, неделю назад заявил ее жених, Фима Коган. По словам "оперов", в пятницу вечером Фима вернулся в Одессу из двухдневной командировки в Николаев и не застал в квартире свою невесту. Мобильный девушки тоже не отвечал -- долго шли гудки, и звонок сбрасывался. Мама Фимы, Коган Сара Борисовна, виделась с Мирой в четверг вечером, потом уехала ночевать к старшей сестре. Сестра -- лежачая больная, нужно было подменить сиделку.
      Заявление принимали со скрипом, мол, ваша Моисеева - гражданка совершеннолетняя, двадцать пять годков, мало ли куда направилась, право имеет, рабство "таки да, уже давно отменили". Но Фима Коган, на вид толстяк-тюфяк-очкарик, на деле оказался бультерьером и заявление о пропаже своей невесты дежурного принять заставил. Тем более, что на квартире у Коганов остались все вещи Моисеевой, а это уже, хочешь не хочешь, факт подозрительный.
      Раз уж приняли заявление, то нужно было "шо-то делать". Неспешно уточняли контакты родственников и друзей, расспрашивали соседей. Все как один удивлялись, что же "Мариночка, ах, какая интересная девушка" нашла в Фиме Когане. На фото, которое предоставил жених, Моисеева выглядела неплохо. Субтильная брюнетка, правильные черты лица, симпатичная улыбка. А у толстого Фимы -- квартира, трехкомнатная, "почти на самом Привозе". И по цене как половина села, из которого Марина, очень дальняя родственница Коганов, приехала покорять Одессу.
      По словам Сары Борисовны, "Мирочка - девушка небогатая, но вы бы только знали, из какой она хорошей еврейской семьи!". Через полгода хорошая еврейская девушка ушла с работы и стала невестой Фимы Когана. А еще через три месяца пропала и вот теперь нашлась... в подвале.
     
      Коля Дерибас подхватил дежурный чемоданчик и через полчаса стоял возле дома "почти на Привозе". Старый надежный кирпич, два этажа, подъезд выходит в тесный дворик. Кодовый замок. Коля достал из кармана блокнот, в котором со слов участкового записал цифры кода, нажал на кнопки. 
      В подъезде стоял привычный запах жареной рыбы, стирки и плесени. От входной двери -- две крутые ступени на площадку первого этажа. На этаже - три двери с номерами квартир. Дверь под номером три распахнулась, из квартиры выглянул упитанный молодой человек.
      - Полиция? А ваши все там, внизу, - сказал (вероятно) Фима Коган, громко всхлипнул и тут же захлопнул дверь.
      Следователь пожал плечами, решил, что Фима от него никуда не денется, спустился по ступенькам вниз и слева обнаружил невысокую деревянную дверь. Потянул на себя -- открыто. Ага, вот и подвал. Оглянулся, быстро три раза постучал по дверному косяку и шагнул на ступеньку с правой ноги. Приметы -- это народная мудрость, и он, Коля Дерибас, не переломится по дереву постучать, на удачу.
      В подвальном коридоре низкий потолок буквально давил на голову долговязому следователю. Под потолком тускло светила лампочка. В коридор выходило шесть старых деревянных, тяжелых с виду дверей, на каждой -- номерок. "По количеству квартир", - догадался Коля. Все двери были закрыты, кроме последней в ряду по левой стороне. Возле открытой двери Коля увидел участкового и, как водится, двух понятых: пожилого мужчину и женщину.
      Следователь подошел, представился (для порядка) и заглянул в открытую дверь. Тело лежало на полу, прямо возле невысокого порожка. Субтильная брюнетка как будто прилегла отдохнуть, свернувшись "калачиком". Увы, но характерный запах не оставлял никаких сомнений в том, что девушка не просто отдыхает, а уже как минимум несколько дней мертва.
      Сама кладовка, небольшое помещение размером примерно три на три метра, была неожиданно ярко освещена и заставлена картинами. На полках вдоль стен стояли какие-то жестянки, склянки и коробки, на полу возле тела - тюбики с красками и кисточки. Краской, в том числе красной, испачканы и пол, и порожек, и дверь, и старые с виду джинсы и серый свитер девушки.  
      "Кровь, смешанная с краской?" - подумал Коля Дерибас.
      Открытых ран на теле на первый взгляд видно не было. Зато на скуле девушки и ниже на щеке расплывался синяк и краснела ссадина. С более детальным осмотром Коля решил повременить до тех пор, пока не подъедут остальные члены опергруппы.
      - Это кладовка Коганов? - на всякий случай уточнил следователь.
      - Точно так. Третий номер, и квартира у них номер три, - подтвердил участковый.
      - Ключ у хозяев взяли? Или дверь ломать пришлось?
      - Ключ Сара Борисовна не нашла, ей сразу плохо стало, когда про анонимное сообщение услышала. А дверь ломать не стали, так вскрыли. На два оборота закрыто было, пришлось повозиться. Замок старый, проржавел, заедает. И врезали высоко, сейчас так не делают, - ответил участковый.
      Следователь не стал при понятых уточнять, кто именно и какими инструментами вскрыл дверь. У каждого хорошего участкового были в приморском городе свои полезные знакомства, в том числе и на такой случай. Вскрыли и вскрыли. Главное -- при понятых. Чтобы потом без претензий.
      - Что за анонимное сообщение?
      - На горячую линию позвонили. Из центра, точнее определить не смогли.
      - Мужской голос или женский?
      - Не понятно. Похоже, через ткань говорили. Назвали адрес, сообщили что в подвале труп и бросили трубку. Мой участок, так что я пришел проверить сигнал, а тут -- вот что...
      - Кстати, а ты, когда мне звонил -- наверх поднимался? На первый этаж? Или на улицу выходил? - Коля внимательно посмотрел на участкового. Если место преступления оставалось без присмотра, то лучше об этом узнать сразу.
      - Нет, здесь нормально ловит.
      Следователь недоверчиво достал из кармана мобильник. Действительно, связь есть. На всякий случай позвонил на свой рабочий номер. Длинные гудки. 
      - Опознание провели? Точно Моисеева?
      - Да, она. Соседка опознала, Анна Ивановна, - участковый кивнул на пожилую женщину.
      - А почему не кто-то из Коганов?
      - Саре Борисовне плохо стало, а сын сказал, что он в подвал вообще никогда не ходит, потому что здесь пауки, а у него... модное такое слово... забыл...
      - Фобия? - догадался Коля и, на всякий случай, переспросил у понятой: - Вы подтверждаете, что это Мира Моисеева?
      - Да, это Марина, невестка Сары... будущая, - ответила женщина, а мужчина (ее муж?) закивал головой. - Не понимаю: такая молодая и почему вдруг умерла? Такое неприятное событие, у нас никогда ничего подобного не было. Яша, скажи товарищу из полиции, что у нас никогда такого не было! Может, сердце? Сейчас у молодых сердце слабое, по телевизору говорили, что...
      - Разберемся, - строгим голосом прервал рассуждения соседки Коля Дерибас. - И что, Фима Коган действительно в подвал вообще не ходит?
      - Не ходит. Он когда маленький был, ему паук на голову с потолка упал, и он потом заикался... не паук, а Фима, да. Еле Сара его вылечила. С тех пор и не ходит. Боится. А их тут хватает. Пауков. Вот, смотрите, какой сидит.
      Коля присмотрелся. В ярком свете от лампочки Коганов, в углу в коридоре, растянутая между старыми трубами, и правда хорошо была видна мощная паутина. А еще - крупный паук и засохшие трупики неудачливых насекомых. Выдающийся экземпляр. Явно не первый день здесь квартирует. Прекрасный свидетель -- жаль только, показания у него получить будет непросто.
      Бабушка всегда говорила маленькому Коле, что пауков убивать нельзя - плохая примета. Коля, из уважения к словам бабушки, пауков не убивал, но особой дружбы с ними тоже не водил. Если встречал у себя в квартире -- аккуратно выпроваживал за окно.
      -А вы пауков не боитесь? - спросил Коля Дерибас у понятой.
      - Это Коганы себе фобии какие-то придумывают, а мы нормальные люди. Только Яша меня все равно одну в подвал не пускает, а то здесь мало ли что. Яшенька у меня заботливый! Яша, скажи товарищу из полиции, что у меня тоже сердце, и мне нельзя такие нервы!
      Коля Дерибас посмотрел на пожилого мужчину. Тот кивнул с абсолютно отсутствующим выражением лица. Похоже, слова супруги он давно привык пропускать мимо ушей, зато хорошо научился кивать в нужных местах.
      - Понятно. Значит, Фима в подвал не ходит. А картины чьи? - спросил следователь.
      Свет в кладовке внезапно погас, осталась гореть только тусклая лампа в общем коридоре.
      - Что случилось? Перегорела? - Коля заглянул в кладовку.
      - Извините, это я случайно, - отозвался участковый. - Здесь выключатель снаружи, а я к стене прислонился...
      Свет включился. Следователь осмотрелся -- действительно, возле всех дверей виднелись выключатели.
      - Так что насчет картин? - переспросил Дерибас.
      - Разве это картины? - хмыкнула соседка. - Это мазня! А Сара думает, что Фима художник. Яша, скажи товарищу из полиции, что никакой Фима не художник!
      Пожилой мужчина кивнул с тем же отсутствующим выражением лица.
      Дверь в подвал открылась, послышались голоса коллег из опергруппы. Нужно было приступать к неприятным рабочим моментам.
     
      После того, как все положенные действия были предприняты, и тело увезли, Коля Дерибас поднялся на первый этаж и позвонил в квартиру номер три. Толстый Фима открыл практически мгновенно.
      Следователь представился и попытался пройти внутрь, но подвинуть Фиму было непросто.
      - Вы сейчас будете нас допрашивать? Маме очень плохо. Одна "скорая" уже была, сейчас вызвали вторую. У мамы сердце! Мигрень! Давление! Она пожилой человек, вы не имеете права! - Фима сверкал глазами и наступал на следователя как небольшой, но очень упорный танк.
      Коля Дерибас быстро прикинул расклад. Можно пригрозить сопротивлением следствию, зайти в квартиру, настоять на беседе... но что, если Саре Борисовне и правда настолько плохо? И станет еще хуже от разговора про смерть Миры? Фима-бультерьер подаст в суд, и все журналисты слетятся на лакомый сюжет "поганые менты довели пожилого человека до смерти"...
      - Вас вызовут повесткой. За неявку будете отвечать по закону, - предупредил Фиму следователь, позволил ему закрыть дверь и вышел на улицу. По узкому проезду между домами и правда пробиралась машина "скорой помощи".
      Если бы Фима не требовал так настойчиво принять заявление в связи с пропажей невесты, то он, Коля Дерибас, настоял бы на немедленной беседе, несмотря на все болезни Сары Борисовны. С другой стороны, тело нашли в кладовке Коганов, а настойчивость Фимы вполне могла быть хитрой уловкой. Но тогда к беседе нужно подготовиться и получить хотя бы предварительные экспертные заключения.
      При детальном осмотре, кроме синяка и ссадины на лице трупа, обнаружились ссадины на руках и некоторое количество синяков на ногах и руках. И еще -- ключ. Следователя очень беспокоил ключ.  В кладовке его не оказалось. Получается, девушку (еще живую или уже нет?) кто-то в этой кладовке закрыл? Не сама же она заперлась, и в самом деле?
      Замок старый, самый обычный. Закрывается только на ключ, никакой автоматики. Участковый утверждает (а Коля специально два раза переспросил), что место преступления без присмотра не оставлял ни на минуту. Забрать ключ из кладовки после того, как вскрыли дверь, никто не мог. Значит, его там и не было.
      И таблетки. На одной из полок в кладовке, рядом с разряженным мобильным телефоном, нашли пластиковый флакон с таблетками (без этикетки) и бутылку с водой. Самоубийство? Фима избил невесту, она ушла в подвал и там приняла смертельную дозу какого-то лекарства? А Фима ее нашел, запер, а сам потребовал, чтобы объявили розыск? Но Сара Борисовна якобы разговаривала с Мирой после того, как Фима уехал. Или у них сговор, и Сара Борисовна лжет? И почему никто из Коганов не проверил кладовку, когда искали Миру?
      А еще -- непонятные символы белой краской возле тела. Крест и сразу за ним -- вертикальная линия или единица. И крест, и линия неровные, но, похоже, нарисованы намеренно. И пальцы на правой руке девушки испачканы похожей белой краской. Римское "одиннадцать"? Номер квартиры? Но в доме их всего шесть.
      Коля Дерибас сделал несколько звонков и попросил, чтобы с экспертизами не затягивали. Нужно дождаться отчета патологоанатома, и только потом "шо-то делать". В голове все так же крутились строчки про "жемчужину у моря", и Коля понимал, что ничего хорошего от этого дела ожидать не следует.
     
      Патологоанатом выдал заключение, что формально смерть Миры Моисеевой была вызвана естественными причинами. Разрыв кисты яичника и внутреннее кровотечение. Своевременная помощь могла бы спасти девушке жизнь.
      "Вместо помощи закрыли в подвале и оставили умирать", - подумал следователь и понял, что сделает все возможное для того, чтобы преступник не ушел от наказания.
      Другие повреждения (синяки и ссадины) были многословно описаны в отчете, но непосредственно на смерть девушки не повлияли. О причинах этих повреждений эксперт, как обычно, высказался туманно. Коля Дерибас терпеть не мог эти осторожные "как-бы-чего-не-вышло" отчеты. Хорошо экспертам: написал, себя защитил, а ты потом как хочешь, так и раскрывай преступление.
      В пластиковом флаконе без этикетки оказалось сильное снотворное. По словам эксперта, препарат в стране не зарегистрирован. Скорее всего, контрабанда. Значит, рецепт никто не выписывал, и отследить происхождение таблеток практически невозможно. Если верить отчету, Мира Моисеева перед смертью этот препарат принимала, но точную дозу эксперт не указал. Нужен более сложный (и длительный) анализ. По телефону, по старой дружбе, Коля Дерибас уточнил, что девушка, скорее всего, приняла таблетки две, максимум три, вряд ли больше. Доза, не совсем подходящая для самоубийства.
      Начальник следственного отдела, человек очень опытный и осторожный, предложил Коле не спешить с выводами и в первую очередь рассмотреть версию с несчастным случаем. Может, девушка пошла в подвал по какому-то делу, ей стало плохо, она упала, от падения получила ушибы и ссадины, потом кто-то случайно заметил открытую дверь, закрыл ее, а девушку в кладовке не увидел?
      - Дверь можно закрыть только на "собственный" ключ. Ключи от  всех остальных кладовок оперативники проверили, ни один из них не подходит к замку кладовки Коганов. То есть "случайно", - Коля пальцами показал в воздухе кавычки, - эту дверь мог закрыть только тот человек, у которого был ключ именно от этой кладовки.
      - А что говорят Коганы? Сколько всего у них ключей?
      - Сегодня их жду. Надеюсь, не будут опять разыгрывать сцену со "скорыми".
      - Осторожнее там с ними. Скандалы нам не нужны, сам понимаешь.
      Коля мотнул головой и вышел из кабинета начальника. Если Фима избил девушку и закрыл ее в подвале, а Сара Борисовна его покрывает, то пускай скандалят, сколько хотят, но за такое придется ответить.
     
      Прежде, чем допрашивать Коганов, следователь решил поговорить с Анной Ивановной, которая, похоже, была весьма неплохо осведомлена о жизни соседей.
      Анна Ивановна с готовностью рассказала, что они с мужем пенсионеры, бывшие музейные работники, живут на одном этаже с Коганами больше двадцати лет.
      - Вы бы только знали, как эта Сара задается! Фимочка то, Фимочка это, Фимочка гений. Вы своими глазами видели эти картины?! Мазня! 
      Следователь неопределенно хмыкнул. Картины, которые хранились в кладовке Коганов, ему и правда показались странными -- мрачные, тусклые. На всякий случай Коля переслал несколько фото картин своему хорошему знакомому. Нужные знакомства -- основа успешной работы. Знакомый высказывался осторожно, но в целом был согласен с Анной Ивановной и художественной ценности в картинах не нашел.
      - А недавно - вы представляете? - Сара заявила, что Фимины картины приняли в галерею в Лондоне! Я бы на вашем месте разобралась, что там за афера такая. Какой Лондон? Эту мазню в прошлом году даже уличная выставка отклонила!
      Коля Дерибас покивал головой и сделал пометку в блокноте. Ко всем странностям этого дела ему как раз не хватало галереи в Лондоне. Спасибо, Анна Ивановна...
      - А как Фима и Сара Борисовна к Мире относились? - спросил следователь.
      - К Марине? Ну вы знаете, на первый взгляд прекрасно. Сара всегда хвасталась, что "девочка из такой хорошей еврейской семьи". Свадьбу готовили. А вот я бы на месте Сары не спешила со свадьбой! Этой девице Фима сто лет не нужен, распишется, потом разведется и побежит квартиру разменивать! И разберитесь там еще у себя, за какие такие заслуги Сара трехкомнатную получила! 
      - Раз получила, значит, были основания. 
      - Основания! У нее - три комнаты, а у нас - две! Я же говорю, разберитесь!   
      - У вас две комнаты и кладовка в подвале, правильно? 
      - Да, есть кладовка. Там старые вещи сложены, все никак не соберемся выбросить. Это Маринка постоянно в подвал бегала, а мы...
      - Кстати, а зачем она туда бегала?
      - Зачем? - Анна Ивановна запнулась. - А вот и мне интересно, зачем! Может, с любовником встречалась? Фима в подвал не ходит, у него фобия, а эта - шасть! Или еще какими-то безобразиями занималась. И не здоровалась никогда, нос свой задерет - и в подвал! Нечего приличной девушке каждый день там делать, я вам так скажу! У Яши спросите, он тоже всегда удивлялся, что она там такое делает!
      - То есть вы не знаете?
      - Молодой человек, я не так воспитана, чтобы следить за соседями!
      Больше ничего интересного от Анны Ивановны узнать не удалось. Пора было приниматься за Фиму.
     
      Фима Коган зашел в кабинет следователя очень решительно. Не дожидаясь приглашения, уселся, на соседний стул поставил большую сумку и заявил:
      - Это я виноват. Арестуйте меня, - и выставил вперед руки, как будто ожидал, что на него прямо сейчас наденут наручники.
      Следователь от неожиданности сделал ошибку в шапке протокола. 
      - Арестовать всегда успеем. Сначала давайте выясним детали.
      - Нечего выяснять. Арестуйте. Все, что мне понадобится в тюрьме, я принес, - Фима кивнул на сумку и опять протянул руки.
      - За что конкретно я должен вас арестовать?
      - За Миру.
      - Понятно. И что вы сделали с Мирой?
      - Мы поссорились. Там, в подвале. Я ее толкнул, она упала, сильно ударилась, перестала дышать, я испугался, закрыл дверь и ушел. А теперь раскаиваюсь и готов понести наказание.
      Следователь хмыкнул.
      - Допустим. И чем она ударилась?
      Фима на несколько секунд задумался.
      - Головой! Там полки, она упала и таки ударилась головой.
      - А вы закрыли дверь кладовки на ключ, погасили свет и ушли?
      - Да, все так и было.
      - И можете предъявить ключ?
      Фима нахмурился.
      - Не могу. Ключ я выбросил.
      - Выбросили? Куда?
      - В мусорный бак во дворе.
      - Ага. И зачем вы это сделали?
      - Ну... это улика. Да, я его выбросил, чтобы никто таки на меня не подумал!
      - Понятно. Еще вопрос: когда это все случилось? Вот у меня информация, - следователь нашел нужную бумагу в стопке на столе, - что в командировку вы уехали в четверг вечером. И что Сара Борисовна вечером в этот же день видела Миру и разговаривала с ней.
      - Я поздно вернулся из Николаева, когда мама уже уехала. Мы с Мирой поссорились, она упала и ударилась. А потом я таки уехал обратно, чтобы на меня никто не подумал.
      - Угу. И кто вас видел в четверг вечером в Одессе?
      - Никто. Было уже темно. Я приехал, потом уехал.
      - А по пути вы куда-то заезжали? Может, на заправку? Или на обратной дороге? Может, у вас чек есть?
      - Нет, я прямо из Николаева таки приехал в Одессу, нигде не останавливался, ни с кем не встречался, а потом сразу поехал обратно. Вы меня таки арестуете?
      - Вот садитесь за этот стол, берите ручку, бумагу и все подробно пишите. Зачем вернулись, во сколько выехали, когда приехали, по какому поводу поссорились с невестой и так далее. Со всеми подробностями. А я пока пообщаюсь с Сарой Борисовной.
      - Нет! - Фима подпрыгнул на стуле. - Вы таки совсем не имеете права! Мама болеет, у мамы нервы! Мы каждый день звоним по телефону и вызываем "скорую"! Не трогайте маму своими руками!
      - Молодой человек, чтобы передать дело в суд, я обязан опросить всех, кого следует. Такой порядок, понимаете? Чем раньше я всех опрошу, тем раньше вас арестую. Вы же хотите, чтобы я вас арестовал?
      Фима нахмурился и кивнул. Коля Дерибас демонстративно выложил на свободный стол стопку бумаги и три ручки.
      - Со всеми подробностями! Вам понятно?
     
      Сара Борисовна выглядела плохо. Бледная, с нездоровым румянцем на щеках, руки дрожат.
      На секунду Коля Дерибас почувствовал укор совести за то, что собирается допрашивать больную женщину. Но потом вспомнил тело Миры на полу кладовки.
      - Это все я виновата, - заявила Сара Борисовна, не дожидаясь вопроса от следователя.
      Коля выронил ручку. Они что, сговорились? Мол, он возьмет вину на себя, она -- на себя, и так развалят все дело? Следователь вдохнул, выдохнул и решил не поддаваться.
      - В чем именно виноваты?
      - Это я отравила Миру. Вы бы только знали, какая у меня от этого мигрень!
      - Угу. Понятно. А чем конкретно отравили?
      - Моим лекарством. Я его пью, когда у меня мигрень.
      - И что это за лекарство?
      - Не знаю. Мне подруга посоветовала, у нее есть знакомый... не знаю, что за лекарство, но мне так хорошо помогает, вы бы только знали...
      - Угу. А зачем вы ее отравили?
      - Я... - Сара Борисовна задумалась. - Мира совсем не уважала Фимочку, такая неблагодарная девочка оказалась, вы бы только знали!
      - Понятно. И когда вы дали ей лекарство?
      - В четверг вечером. Я собиралась к сестре, а Мирочка говорила, что у нее болит живот. Я ей дала свои таблетки, вы бы только знали, как они мне хорошо помогают!
      - Много таблеток?
      Сара Борисовна опять задумалась.
      - Три... четыре. Нет, наверное пять. Много.
      - И она их выпила?
      - Да, такая хорошая девочка... была... а потом испортилась, и совсем не уважала Фимочку...
      - И что потом было?
      - Я... отвела ее в подвал... там такие ступеньки крутые...
      - И потом закрыли дверь на ключ?
      - Да, я закрыла.
      - То есть ключ от кладовки у вас? И вы можете его предъявить?
      - Ой, я так расстроилась, Мирочка такая хорошая девочка... была... ключ... куда-то положила, не помню. Я так переживала, забыла... вы бы только знали, какие у меня от этого всего нервы!
      - Понятно. Как говорится, будем искать. Скажите, а во что была одета Мира, когда все это случилось?
      - Мирочка? Ну, джинсы таки были... и свитер...
      - Какого цвета свитер?
      - Зеленый? Синий? Не помню! Зачем вы делаете мне нервы?! - выкрикнула Сара Борисовна, закрыла лицо руками и зарыдала.
      Следователь подождал несколько минут, достал из ящика пачку салфеток и придвинул по столу к Саре Борисовне.
      - А теперь послушайте сюда. Десять минут назад ваш сын признался, что это он толкнул Миру в подвале, и там же закрыл после того, как она якобы упала и ударилась.
      - Вы не имеете права! Это хамский геволт! Отстаньте от мальчика, вы таки меня слышите?
     
      Коля Дерибас поднялся из-за стола, вышел в коридор, забрал Фиму, который в соседнем кабинете задумчиво разглядывал лист бумаги, и усадил его рядом с матерью. Фима пытался возражать, Сара Борисовна плакала.
      - Значит, так. Если вы прямо здесь и сейчас не расскажете мне правду, я вас арестую -- обоих! За препятствия следствию. Или за убийство, если вы так настаиваете. Но -- обоих! Как вам такой вариант?!
      - Таки не имеете никакого права! - сразу взвился Фима.
      - Таки имею. Того, что вы тут вдвоем наговорили, хватит с походом. Я пока не понял, зачем вам это нужно. Но я разберусь, кто оставил молодую девушку умирать в кладовке и хладнокровно запер на два оборота!
      - На два? - подняла голову Сара Борисовна. - Почему вы говорите, что на два? Эта халамидная дверь на два оборота уже десять лет не закрывается. Вы бы только знали, какой это старый замок!
      Следователь нахмурился.
      - Вы уверены?
      - На два оборота тоже закрывается. Изнутри, - мрачно буркнул Фима. 
      - А я слышал, что вы не ходите в подвал, у вас фобия, - удивился следователь. 
      - Не хожу. Мне Мира говорила. Это она там закрывалась изнутри... на два оборота. 
      - Так, давайте по порядку. Зачем Мира закрывалась в подвале? Что она там делала?
      - Писала картины, - хмуро ответил Фима.
      - Мира тоже художница? - удивился следователь.
      - Какие такие картины? - встрепенулась Сара Борисовна.
      - Нет, это я художник, а Мира... она... просто мне помогала. Немного, - ответил Фима следователю.
      - Так. А почему в подвале?
      Фима виновато глянул на Сару Борисовну.
      - Фима! Ты что-то скрывал от мамы? Вы бы только знали, каким он хорошим мальчиком был в детстве!
      - Сара Борисовна! Сейчас не время. Фима, а эти картины, которые в Лондон?..
      - Да, - быстро ответил Фима еще до того, как следователь успел закончить вопрос, и снова покосился на маму.
      - Понятно. Сара Борисовна, вы знали, что Мира помогает вашему сыну с его картинами?
      - Я даже слышать за такое не хочу! Фимочка -- гениальный мальчик! 
      - Фима, кто еще об этом знал? Анна Ивановна, соседка ваша, она тоже знала?
      - Ивановна? Зачем вы говорите "Ивановна"? Она - Ицхаковна! - возмутилась Сара Борисовна.
      - По паспорту -- Анна Ивановна, я сам видел.
      - Таки какая разница, какой эта старая шкапа себе выправила паспорт! Эта холера поганая всегда кривила свое лицо на Фимочкины картины! А папа у нее Ицхак, и она сама Ицхаковна! 
      - Сара Борисовна!
      - Паспорт! Ха-ха три раза на этот паспорт! Ивановна! Все на свете поменяла, и набожная такая стала, что мама дорогая! Всех грехами смертными паскуда такая пугает, а сама паспорт выправила, а папа у нее Ицхак, и сама она всегда была -- Ицхаковна! Сначала по всем соседям про нас гадости рассказывает, а потом тащит свои поганые рулетики, угостить решила, холера двуличная! Я ей так и сказала, чтобы ноги ее грязной в моей фатере не было! 
      - Сара Борисовна! Держите себя в руках! Я не вас спрашивал, а Фиму. Фима? Кто знал про Миру и картины?
      - Никто не знал. Анна Ивановна...
      - Ицхаковна!
      - Сара Борисовна!!
      - Анна Ивановна смотрела картины, - продолжил Фима, - очень сильно поздравляла, говорила, что таки всегда в меня верила. Но про Миру я никому не говорил. 
      Сара Борисовна демонстративно фыркнула.
      - Так, с этим тоже понятно. Фима, вы приезжали из Николаева в четверг вечером в Одессу?
      - Нет.
      - Сара Борисовна, вы давали Мире свои таблетки?
      - Да!
      - Обоих сейчас арестую, я предупреждал!
      - Нет! Но эти хамские таблетки, они куда-то пропали, а если бы вы только знали, как они мне помогают! Так помогают моей голове, и я потом так хорошо сплю, если бы вы...
      - Когда вы обнаружили пропажу таблеток?
      - Я приехала от сестры, а потом вернулся Фимочка, а Мирочка куда-то пропала, и у меня началась такая мигрень, если бы...
      - Я понял, понял. Мира правда жаловалась на боль в животе?
      - Да, Мирочка говорила... я хотела остаться присмотреть за ней, но у меня сестра, а Мирочка сказала, чтобы я не переживала...
      - Таблетки свои вы к сестре не взяли?
      - Нет, у меня там другой есть такой же флакончик, чтобы не забыть, и сестра -- у нее тоже бывает такая мигрень, если бы вы только знали!
      - Понятно. А теперь - главный вопрос. Фима, почему вы решили признаться в том, чего не совершали?
      - Я... а можно... Фима кивнул на дверь.
      - Нет, говорите здесь. Надоели мне ваши тайны. Так в чем дело?
      - Я... хотел...
      - Вы, как хороший сын, хотели защитить свою маму, я вас правильно понял?
      - Да... - выдохнул Фима и на всякий случай немного отодвинулся от Сары Борисовны.
      - А почему вы решили, что ее нужно защищать? Вы подумали, что это она убила Миру?
      - Фимочка! Ты делаешь маме нервы!
      - Сара Борисовна, арестую! Фима?
      - Да, - ответил молодой человек и пересел на соседний стул. - Подумал.
      - А почему?
      - Когда я приехал и обнаружил, что Миры нет, я подумал, что она в подвале. Но вы знаете, я туда не хожу, у меня...
      - Да-да, фобия, дальше!
      - Я сказал маме, чтобы мама таки пошла в подвал и посмотрела за Миру.
      - И я таки пошла! - не выдержала Сара Борисовна.
      - Значит, в пятницу вечером вы пошли в подвал -- и что?
      - И там такие крутые ступеньки, и я включила свет и посмотрела через замочную скважину, и там таки никого не было!
      - А дверь вы открывали?
      - Нет, мы с Фимочкой искали этот хамский ключ, искали, а потом я пошла посмотреть, и там никого не было!
      - То есть Миры в кладовке не было?
      - Я вам таки точно говорю, что не было!
      - Может, вы случайно ошиблись и посмотрели в другую кладовку?
      - Вы таки считаете, что Сара Борисовна окончательно выжила из своего ума? Я видела Фимочкины картины. Это была таки наша кладовка! А Мирочки там не было! Такая хорошая девочка, если бы вы только знали... 
      - Ладно. Разберемся. И вы вернулись домой и сказали Фиме, что Миры в подвале нет. А когда узнали, что ее таки нашли в подвале... Фима?
      - Я подумал, что может мама с Мирой поссорились, или мама увидела что Мира... картины...
      - И вы подумали, что ваша мама толкнула Миру, а потом испугалась и закрыла ее в подвале?
      - Да, я подумал... когда уезжал, у меня были нервы, и я забыл сказать маме "до свидания"!
      - Халамидник! Как ты мог!
      - Сара Борисовна! Лучше скажите, почему вы придумали, что дали Мире свои таблетки?
      - Я слышала, деточки ссорились, так ссорились, даже кричали, но тихонько, думали, что мама не слышит! А мама все слышит, вы бы только...
      - Фима?
      - Да, Мира мне делала нервы... боялась в подвале, хотела с картинами мне... помогать... в квартире...
      - А вы не хотели, чтобы мама узнала, и по этому поводу у вас была ссора?
      Фима кивнул и уставился в пол.
      - Сара Борисовна, а вы решили, что Фима поссорился с Мирой, отравил ее вашими таблетками и закрыл в подвале?
      Сара Борисовна кивнула, закрыла лицо руками и всхлипнула.
      Коля Дерибас тяжело вздохнул, взял с Коганов подписку о невыезде и долго сидел в кабинете один, а в голове у него все крутились и крутились строчки про "жемчужину у моря". А кто его когда видел, это море? Следователь задумался. Да, в прошлом году видел. Наверное. Но это не точно.
     
      Начальник следственного отдела все чаще намекал Коле, что нужно или "шо-то делать", или закрывать дело Миры Моисеевой как несчастный случай. Коля злился -- и на себя, и на начальника. Но дело от этого никак не двигалось, а все больше запутывалось.
      Следователь под протокол допросил человека, который вскрыл замок в кладовке и этот бывший, хм, слесарь подтвердил, что дверь "таки да", была закрыта на два оборота.
      Сняли слепок замка, сделали ключ. "Опера" доложили: действительно, изнутри на два оборота дверь закрыть можно, а снаружи -- нет. Только на один. Коля Дерибас забрал ключ и поехал проверять сам.
      И в подвале, и в самой кладовке ничего не изменилось. И даже большой паук все так же сидел на своей паутине. Следователь включил свет в кладовке Коганов. Открыл дверь. Зашел в каморку. Закрыл изнутри -- на два оборота. Закрыл снаружи. На один. Изо всех сил попытался закрыть на второй -- упрямый замок не поддавался. А ключ в кладовке при обыске не нашли!
      - Ерунда какая-то получается, - сказал сам себе следователь и достал из кармана блокнот.
      - Товарищ паук, вы являетесь свидетелем преступления. Прошу изложить, что вы видели в день совершения преступления.
      Паук, вполне ожидаемо, молча сидел на своей паутине.
      - Итак, - продолжил Коля Дерибас, - предположим, что Мира Моисеева пришла в подвал исправлять картины своего жениха Фимы. Вероятно, она взяла с собой ключ. Открыла кладовку. Зашла внутрь. По словам Фимы, Мира боялась одна работать в подвале и закрывалась в кладовке изнутри. Правильно? Так все было?
      Паук молча сидел на своей паутине.
      - Мира жаловалась Саре Борисовне на боль в животе. Возможно, она сама нашла таблетки и подумала, что это обезболивающее, раз так хорошо помогает Саре Борисовне от мигрени. Взяла с собой бутылку с водой, чтобы таблетки запить. В подвале Мире стало хуже -- началось внутреннее кровотечение. Наверное, она пыталась позвать кого-нибудь на помощь... но почему-то никому не позвонила. Проверяли - не было неотвеченных звонков с ее номера ни в четверг вечером, ни в пятницу. Не смогла дотянуться до телефона? И куда делся ключ? И при чем тут крест или римская "десятка", написанные краской на полу? Или это буква? И единица? Или просто вертикальная черта? Хотя не очень-то она и вертикальная... Что, так и будешь молчать? Да, ситуация.
      Коля Дерибас закрыл дверь в кладовку Коганов. Яркости света, который проникал в коридор через замочную скважину и между дверью и порожком, было достаточно, чтобы видеть паука, который все так же молча сидел на своей паутине.
      -Кажется, я все понял, - тихо сказал Коля пауку. - Осталось уточнить один важный момент... 
      Следователь выбежал из подвала и позвонил в квартиру номер три. Дверь открыл Фима.
      - А скажите-ка мне, Фима, - без лишних вступлений задал свой вопрос следователь, - как звали вашу соседку Анну Ивановну до того, как она выправила себе новый паспорт?
      - Ханна Ицхаковна, - ответил Фима. - Мама так всегда к ней обращалась. А в чем, собственно дело?
      - Дело? Дело почти закрыто. Как самочувствие вашей мамы? - и, не дослушав ответ, Коля Дерибас направился к выходу из подъезда. Теперь он знал, "таки шо нужно делать".
     
      Анна Ивановна (она же -- Ханна Ицхаковна), вызванная на повторную беседу, надменно молчала в ответ на все вопросы.
      Коля Дерибас оставил женщину под присмотром дежурного и опять помчался к дому "почти у самого Привоза". Позвонил в дверь квартиры номер один, и предложил мужу Ханны Ицхаковны, Якову Моисеевичу, пройти в подвал. Яков Моисеевич пожал плечами, но возражать не стал.
      В подвале, возле двери в кладовку Коганов, пожилой мужчина стоял все с тем же отсутствующим выражением лица.
      - Яков Моисеевич, я полагаю, что вы были свидетелем преступления, которое совершила ваша жена. Вы имеете право не свидетельствовать против нее, и это не официальный допрос, но все же давайте поговорим. Ханна Борисовна решила проследить за Мирой, и отправилась в подвал. Вместе с вами. Правильно?
      - Спросите у Анечки, - сказал Яков Моисеевич.
      - Конечно, я спрошу. Но сейчас мы разговариваем с вами. В подвале Мира закрылась изнутри на ключ, а когда ей стало плохо, не смогла открыть дверь. Внутреннее кровотечение от разрыва кисты - это очень болезненно, это шоковое состояние. И еще снотворное, которое Мира приняла по ошибке. Судя по синякам и ссадинам, девушка пыталась подняться и снова падала. Тогда она услышала, что за дверью кто-то есть. Что ей сказала ваша жена?
      - Спросите у Анечки.
      - Вероятно, Мира попросила о помощи и смогла вытолкнуть ключ под дверью. Рассчитывала, что ваша жена откроет дверь и вызовет "скорую"? И что было дальше?
      - Спросите... у Анечки...
      - А ваша... Анечка... забрала ключ, выключила свет и ушла. Оставила девушку умирать в подвале. Так все было, Яков Моисеевич? 
      Мужчина молча стоял и смотрел в пол.
      - Мира лежала прямо под дверью, замочная скважина высоко, и Сара Борисовна ее не увидела, когда заглядывала в кладовку в пятницу вечером.
      Яков Моисеевич молчал. 
      - Ваша жена выбросила ключ? Или спрятала? Хотела подбросить Коганам, а Сара Борисовна ее не пустила в квартиру? А кто тогда звонил на "горячую линию"? Может, вы?
      - В банке с гречкой, - тихо сказал Яков Моисеевич, опустился на пол и заплакал.
     
      Когда Коля Дерибас предъявил Ханне Ицхаковне ключ, от ее надменности и молчания не осталось и следа.
      - Маринка решила что самая умная? Бегала в подвал мазню Фимкину переделывать! А Сара кичилась: "Ах-ах, Фимочкины картины будут в Лондоне, в галерее". Все лжецы! Вся семья! Грешники! И эта прошмандовка малолетняя на меня, заслуженного деятеля культуры, как на пустое место смотрела! 
      - И вы решили наказать Миру?
      - Это не я наказала, это Бог наказал! За ложь!
      - А вы просто забрали ключ и ушли? Оставили молодую девушку умирать в подвале?
      - Это ее Бог наказал.
      - Когда Мира услышала, что вы ушли, она попыталась написать краской на полу ваше имя, "Ханна". Первую букву и часть второй, больше не успела.
      - Я -- Анна.
      - А Мира знала вас как Ханну, потому что так вас всегда называла Сара Борисовна.
      - Ее Бог наказал.
      - Может, у вас и получится выкрутиться на суде. Но я точно знаю -- за смерть Миры Моисеевой ваш Бог накажет именно вас.
  
  
  -- Красный Мао____ Ю
  
   "Bella Ciao" взвыла у меня над ухом ранним воскресным утром.
     - Да, - ответила я сонным голосом, нашарив телефон.
     - Холодова Марина Евгеньевна? - спросил спокойный мужской голос, - добрый день, - и не дожидаясь ответа продолжил, - вас беспокоит Виктор Кириллов. Я от Петра Николаевича Свиридова. Нам нужно поговорить. Машина за вами вышла. Да, захватите с собой заграничный паспорт. До встречи.
     Гудки...
     Петр Николаевич Свиридов, которого у нас на юрфаке называли не иначе как Кол, за худобу, военную выправку и особенно за то, что получить у него на экзамене оценку выше "неуда" было большой удачей, был моим бывшим деканом. Хотя, лично ко мне он благоволил. Правда, вручая Красный диплом , вместо поздравления, приличествующего моменту, сказал : "На вас посмотришь, Холодова, и никогда не подумаешь, что у вас ещё и в голове что-то есть".
     Ну да, я - натуральная блондинка, ростом 180 сантиметров, из которых ногам досталось 112 и бюстом такого размера, что взгляд особей противоположного пола при разговоре со мной, упирался в него, если не носом, то взглядом. Это крайне осложняло общение.
     Бывший декан позвонил мне вчера и предупредил, что ко мне обратится его школьный друг с предложением о работе, связанной с поездкой за рубеж.За уши мне зацепились только слова "за рубеж", так как на данный момент я оказалась в очень неприятной ситуации, выход из которой был единственный - смыться не только из Питера, но и из страны. Полгода назад я ввязалась в разборки в сфере цветочного бизнеса, что привело моих не совсем законопослушных клиентов к войне с другими, еще менее законопослушными гражданами и я носом почуяла, что вероятность того, что моя могилка будет усыпана товаром, который они не могли поделить, очень высока.
      *
     Через два часа я сидела в кабинете загородного особняка.
     Хозяин кабинета, Кириллов Виктор Андреевич, разглядывал меня красными, воспаленными глазами человека, который уже давно плохо спит. И это был не тот, привычный для меня мужской, оценивающий взгляд. Позади него, тихонько всхлипывая, стояла его жена - Вера Ивановна.
     - Марина Евгеньевна, - произнес Кириллов глухим голосом.
     - Можно просто Марина, - сказала я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
     - Марина, у меня в Китае пропал единственный сын, - продолжил хозяин кабинета и, похоже, что слова давались ему с трудом. Он был там по делам нашей фирмы и неделю назад исчез в Пекине. Перестал выходить на связь, появляться на работе, в гостинице. Китайская полиция ищет его. Но прошла неделя, целая неделя, - голос Кириллова дрогнул, - а результата нет. Мне кажется, - продолжил он после паузы, - что полицейские подходят к поискам, - он задумался, видимо, подыскивая слова, - слишком формально. Кириллов провел по лицу рукой.
     - Я принял решение обратиться к частному детективу, чтобы он параллельно с властями искал Дмитрия. Такой человек нашелся. Бывший пекинский полицейский, с немалым опытом. Но, через несколько дней он отказался от дальнейших поисков, причем, причина отказа была крайне невразумительна. Я решил, что он просто не справляется и боится испортить послужной список нераскрытым делом. Тень на репутации - серьезная вещь.
     Петр Свиридов, ваш бывший декан и мой давний друг, порекомендовал обратиться к вам. Он охарактеризовал вас, как умного, способного к принятию нестандартных решений человека, обладающего интуицией и аналитическими способностями. А я ему доверяю. Кроме того, я навел справки. За три года после окончания института вы вели несколько сложных дел и настолько успешно, - Кириллов усмехнулся, - что нажили себе врагов. Короче говоря, - тон хозяина кабинета стал твердым и решительным, - я предлагаю вам контракт. Хорошо оплачиваемую работу. Если вы согласны за нее взяться, то ночью вы вылетаете в Пекин.
     В комнате опять повисла пауза. Мне, конечно, лестно было услышать такие слова в свой адрес от Кола, но...
     - Если я правильно вас поняла, - осторожно начала я после некоторого раздумья, - вы предлагаете мне найти вашего сына Дмитрия, который исчез неделю назад в чужой стране с населением почти в полтора миллиарда жителей? Или вы думаете, что если он шатен с серыми глазами, ростом под два метра, то это упрощает задачу?
     - Вы знакомы с Митей? - удивленно спросила до сих пор молчавшая Вера Кириллова.
     - Нет, - ответила я, обернувшись - семейное фото висит на стене за спиной у вашего мужа.
     - Марина, я понимаю, что ставлю перед вами непростую, очень непростую задачу, - но... подумайте. Всю информацию, которая будет вам необходима, я предоставлю. Но решать нужно быстро, прямо сейчас.
     Наверное, Кол был прав, считая, что аналитические способности у меня есть. Стремительно взвесив все за и против, я приняла решение. Взгляд цветочного короля Гоги при нашей последней встрече, был так страшен и угрожающ, что осталось только выяснить , что более опасно для меня - он или реакция Виктора Кириллова в случае, если я не найду его сына или найду, но труп.
     - Хорошо, я согласна. Но, собирать информацию мне некогда, поэтому вы должны мне её предоставить в полном объеме. Кроме того, я не знаю китайского. Может быть, конечно, - не удержалась я,- мой бывший декан убедил вас в том, что я способна выучить его до вечера, но это не так.
     - Этот вопрос будет решен, - пообещал Кириллов, - в аэропорту Пекина вас встретит Иван Васильев. Он родился в Китае, но русским владеет свободно. Что ещё вам необходимо?
     - Мне нужны, - я покосилась на притихшую Веру Кириллову, - текст вашего завещания, если таковое имеется, брачный контракт, если таковой имеется, контракт с китайскими партнерами, со всеми дополнениями и изменениями, копия..., прошу прощения, - обратилась я к жене моего нового босса, у которой от удивления брови поползли вверх, - но я просто пытаюсь выполнять свою работу.
     - Вечером все документы будут у вас, - железным тоном сказал Кириллов, - пришлите полный перечень на этот электронный адрес,- он записал его и вручил мне, - Володя, мой шофер, отвезет вас в аэропорт и доставит копии всех необходимых бумаг. Я не очень доверяю безопасной переписке по интернету, старомоден, простите. Да, и не забудьте оставить заграничный паспорт. Нужно успеть сделать визу. Чем я ещё могу помочь?
     - Расскажите мне о сыне, - сказала я, достав блокнот.
     - Ну, что...Ему 27 лет. Мать Дмитрия умерла, когда он был совсем ребенком. Я воспитывал его один. Женился во второй раз недавно, хотя знакомы мы с Верой Ивановной, - он кивнул в сторону жены, - давно.
     Дмитрий закончил школу-интернат с углубленным изучением китайского языка. Потом Политех, он инженер. Работает и успешно, в моей фирме, - в голосе Кириллова прозвучала явная гордость. Я владелец сети аптек, оптовой фирмы по торговле медикаментами и двух фармацевтических предприятий. Вот, сейчас достраиваю новое, которое будет работать по системе международных стандартов GMP. Это требует изменений и в работе наших партнеров в Китае. Видите ли, они тоже теперь должны перестроить свое производство в соответствии с международными требованиями, а Дмитрий как раз специалист по таким вопросам. Перед подписанием нового договора мой сын пропал. Вот, собственно, все.
     - А ветрянкой он болел? - спросила я, строча в блокноте.
     - Что? - удивленно сказал Кириллов.
     - Ветрянкой, заболеванием таким инфекционным, - повторила я.
     - Не знаю...А это имеет значение?
     - А как звали его соседа по парте? Или он с девочкой сидел? - не унималась я.
     Виктор Андреевич смотрел на меня растерянно.
     - А девушка у него была? Или вы этого тоже не знаете?
     - Была, - пришла на помощь мужу Вера Ивановна, - Света или ... Таня,- неуверенно закончила она.
     - Понятно, - я захлопнула блокнот, - постоянно он живет отдельно, как я понимаю. А в этом доме есть его комната? Можно её посмотреть?
     - Да, конечно, - сказал Кириллов, - Вера, проводи.
     Жена Кириллова застучала каблуками по коридору, сопровождая меня в комнату пасынка. Несмотря на то, что ей было под пятьдесят, выглядела она прекрасно. Ухожена, красива. Волнения последних дней, похоже, на неё повлияли меньше, чем на её мужа. Ни синяков под глазами, ни заплаканных глаз.
     Комната Дмитрия мне понравилась. Много книг, в том числе на английском и китайском, альбомов по искусству. На стенах несколько картин группы "Митьки". Мужики в тельняшках, водка на столе и селедка на газетке, изображенные на них, странно контрастировали с черно-белой фотографией: семейная пара очень пожилых людей, удалялась по аллее парка, трогательно держась за руки.
     Мое внимание привлекла картина с китайскими иероглифами, нарисованными на рисовой бумаге и вставленными в красивую рамку из бамбука.
     - Что здесь написано? - спросила я Веру Ивановну, - внимательно рассматривая чёрные закорючки.
     - Не знаю, - растерянно ответила она, - но думаю, что это бессмысленный набор букв. Митя увлекался каллиграфией. Ходил на выставку в Елагин несколько раз, знаете, осенью была..., - голос у нее сорвался и она всхлипнула.
     Я сделала пару фотографий и мы вернулись в кабинет.
     Я внимательно изучила контракт, заранее составленный Кирилловым. Ничего такого, что могло бы напугать меня больше, чем угрозы со стороны цветочного короля Гоги, там не было.
     - Будем считать, что мы договорились, - сказала я, подписывая контракт.
      *
     Кого бы вы высматривали среди толпы встречающих в зале прилета пекинского аэропорта, если бы знали, что человека зовут Иван Васильев? Правильно, вот и я пыталась вычленить мужчин с европейским типом лица в море китайцев. Блуждая взглядом по одинаковым, похожим друг на друга лицам, я уткнулась в плакат, на котором крупно было написано: " МАРИНА ХОЛОДОВА". Его держал в руках молодой китаец, выделяющийся из толпы своих соотечественников высоким ростом. Но, в еще большее удивление меня повергло то, что Иван заговорил со мной на чистейшем русском языке, практически без акцента. Только некоторые интонационные модуляции, несвойственные русской речи, выдавали в нем носителя языка, где высота тона и ударение меняет значение слова.
     В машине, Иван попросил называть его Ваном и предупредил, чтобы я привыкала к тому, что отныне я - Малина. Китайцы не способны выговорить звук "р".
     Ну, Малина, так Малина, милостиво согласилась я.
     Ван представился как сотрудник фармацевтической компании
     "China Medicine" ( "ChM"), партнера фирмы Виктора Кириллова
     "Fharmacare". Он будет моим переводчиком и помощником. На мой вопрос, откуда он так свободно знает русский, Ван объяснил, что его отец - Михаил Васильев, потомок русских эмигрантов, родился и вырос в Харбине. И если в семье Вана на родном для отца языке говорят не очень часто, то харбинские бабушка с дедушкой, принципиально разговаривают с внуками только на русском.
     Короче говоря, мой помощник - Иван Михайлович Васильев, оказался китайцем Ваном. Или наоборот... Шульц, со своей собакой Эммой - Гектором, нервно курит в сторонке.
     В общении Ван был легок, сговорчив, но запредельно вежлив.
     - Только, это, - сказала я , - прекращай свои китайские церемонии и называй меня на "ты". И знаешь, надо заскочить куда-нибудь по дороге, чтобы купить местную сим-карту.
     В киоске мобильного оператора "China Mobile" никого не было, кроме двух посетителей, которые занимались странным делом. Они сидели перед компьютерами, внимательно всматриваясь в монитор. А один из них, пожилой китаец, даже что-то выписывал в блокнот.
     - Что они делают? - спросила я Вана почему-то шепотом.
     - Выбирают номера для телефонов. Может быть даже кому-то в подарок. У нас, у китайцев, очень серьезное отношение к цифрам.
     В ответ на мое удивление, Ван пояснил.
     - По звучанию или написанию на китайском, цифры напоминают слова. Например, число "4" - несчастливое, оно обозначает смерть. А вот "8" - богатство. В следующем году в Пекине будет Олимпиада, - с неприкрытой гордостью в голосе сказал Ван, - так вот самые ответственные соревнования пройдут 8 августа, то есть в день счастливого сочетания трех восьмерок, что обозначает утроенное богатство или путь наверх. Иногда бывает, что номер телефона, состоящий из определенный цифр, стоит очень дорого, значительно дороже самого телефона, - улыбнулся он.
     Номер я себе выбрала невесть какой, но без четверок. Образ Гоги все-еще стоял у меня перед глазами.
      *
     Первое совещание с моим помощником Ваном состоялось через два часа в ближайшем к гостинице кафе.
     - Ван, а что ты сам думаешь об исчезновении Дмитрия? - спросила я своего помощника, пытаясь насадить на палочку какой-то подозрительный на вид гриб.
     - Даже никаких предположений нет. Как это говорят по-русски : " как сквозь асфальт провалился".
     - Свозь землю, - засмеялась я.
     - Да, сквозь землю. Для всех это было неожиданно. Шок.
     Ван взял в руки палочки для еды и показал, как правильно их держать.
     - Представь, что это твои пальцы, - объяснял он,- только очень длинные. Не нужно брать палочками, как щипцами. Одна вот так,- он прижал её к большому пальцу, - почти неподвижно, а второй двигай.
     Через пять минут тренировки, я лихо справлялась с захватом скользких грибов.
     - А что ты думаешь о самом Дмитрии, какой он был? - продолжила я разговор, не особо надеясь на откровение Вана.
     - Он был не китаец, - твердо ответил Иван Васильев.
     От такой характеристики я обомлела. Кто бы говорил...
     Все дальнейшие требования объяснить, что Ван имеет в виду, были безуспешны.
     - У тебя с ним были приятельские отношения или вы общались только по работе?
     - Дима, его все так называли, Дмитрий слишком сложно и длинно для китайцев, был в Пекине больше трех месяцев. Он следил за модернизацией производства. За это время мы успели наладить личные отношения. Он несколько раз был у меня дома. Хотя, конечно, определенная дистанция между нами существовала. Он, если так можно сказать, Big Boss, а я - простой служащий, - Ван посмотрел на меня задумчиво, - не знаю как у вас, а в Китае такая разница в положении не способствует дружбе. Кстати, приглашаю тебя в гости. Моя семья будет очень рада ,особенно отец. Он не упускает возможность пообщаться со своими бывшими соотечественниками.
     Ван передал мне документы, предоставленные по запросу фирмы
     "ChM" полицейским управлением: распечатку входящих и исходящих звонков с телефона Дмитрия, адреса всех мест, которые он посещал в последние несколько дней до загадочного исчезновения.
     Просмотрев их, я составила план действий на завтра. Кроме работы с бумагами, которые я собиралась изучить, поход в Китайскую оперу, где Дмитрий был за день до своего исчезновения. В "Liyuan Theatre".
     А сегодня - спать. Только сейчас я почувствовала, как устала.
     Мы вышли из кафе, под мартовский моросящий дождь и на секунду мне показалось, что я в Питере. Хотя, я и была в Бейджинге, что в переводе обозначает "Северная столица".
     "Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать, как минимум, вдвое быстрее", - Кэррол прав, как всегда. Завтра буду бежать вдвое быстрее...
      *
     На следующее утро я забаррикадировалась в номере гостиницы, вывесив на дверь табличку "please do not disturb", отключила телефон и уселась по-турецки на широченной кровати, обложившись подушками, чтобы заняться своим любимым делом - изучением документов.
     Через несколько часов я знала, что Дмитрий Кириллов - единственный наследник фармацевтической империи и всего движимого и недвижимого имущества. Вера Кириллова, согласно брачному договору, в случае смерти мужа получала сумму (и немалую) ежемесячных выплат, а если её пасынок, вслед за смертью Кириллова-старшего отходил в мир иной, то единственной наследницей становилась она. Сопоставив вздохи Веры Ивановны с полученной информацией, я решила, что поведение дамы не зря показалось мне притворными. Исчезновение Кириллова-младшего было ей выгодно.
      Изучение договора поставок и изменений к нему, которые подготовила фирма Виктора Кириллова "Farmacare", заняло у меня большую половину дня. Пришлось собирать информацию в интернете, а её там было совсем мало, так как загадочный стандарт GMP только начинал внедряться на территории Российской Федерации. И новое производство фирмы Кириллова было одним из первых в стране, кто решился на этот серьезный шаг. В общий чертах дело обстояло так.
     GMP - аббревиатура от английских слов Good Manufacturing Practice for medicinal products. Этот свод Правил выставлял жесткие условия для качества производимых готовых лекарственных средств. Они касались не только конечного продукта, но и исходных материалов, калибровки оборудования с обязательной аттестацией ( валидацией) методов поверки, строгие нормативы наличия в воздухе производственных помещений механических частиц и микроорганизмов. Для достижения этих требований все помещения делились на зоны по классу чистоты. Между собой они отгораживались шлюзами. А зона "А" ( самая чистая) должна была быть оборудована не хуже, чем космический корабль.Все это требовало огромных вложений, что увеличивало себестоимость готового продукта. Но, в будущем ( я зауважала Кириллова-старшего) давало выход на международный рынок. Качество лекарств, произведенных по стандартам GMP, делало его более безопасным, а главное - увеличивало биодоступность, то есть эффективность препарата. Китайская фирма "ChM" являлась поставщиком субстанций ( это общепринятая мировая практика, разделение изготовления субстанций и выпуск готовой продукции) для фармацевтических предприятий кирилловской "Farmacare", что влекло за собой внедрение стандартов GMP на китайских производственных предприятиях, то есть их переоборудование. За модернизацией цехов и должен был следить Дмитрий Кириллов.
     Что мне давала эта информация, кроме расширения кругозора, я пока не поняла. Если китайцы устранили Дмитрия, чтобы гнать некачественную продукцию, то каждая партия, поступающая на предприятие Кириллова, подвергалась проверке в лаборатории на наличие механических и биологический примесей и была бы немедленно забракована. Даже если Кириллова-младшего заставят подписать контракт силой, то расторжение его - дело времени.
     Не придя ни к какому логическому заключению, я начала собираться в театр.
      *
     Любите ли вы оперу так, как люблю её я? Европейскую, конечно. Родители водили меня в Мариинку с самого детства, а потом я пугала их, соорудив горб из подушки-думки и, изображая Риголетто, дурниной орала, не понимая смысла половины слов : " Куртизаны, исчадья порока! За позор мой вы много ли взяли!".
     Зал знаменитого театра пекинской оперы "Liyuan Theatre", в который мы с Ваном приехали за час до начала представления, был совсем не похож на театр. Почти всё помещение, предназначенное для зрителей, занимали сервированные столики. Между ними сновали официанты, одетые в яркие шелковые костюмы. Мы подходили к каждому из них по очереди и показывали фотографию Дмитрия. Они отрицательно качали головами, пожимали плечами и разводили руками. Ответ был понятен без перевода. Но вдруг, один из них, внимательно всмотрелся в фото и что-то быстро заговорил по-китайски, указывая рукой куда-то в сторону.
     - Он помнит этого человека, - перевел Ван,- Дмитрий сидел вон за тем, центральным столиком.
     - Спроси, он был один или с кем-то? - сказала я, протягивая официанту купюру.
     Мальчишка-официант отпрянул от меня, как от гремучей змеи и залопотал зловещим шепотом, отрицательно замахав головой так, что я испугалась, что она у него отвалится.
     - У нас это не принято,- ответил Ван на мой немой вопрос, обращенный к нему, - он государственный служащий и за подобный проступок может лишиться работы.
     Расспросив официанта, Ван выяснил, что Дмитрий был с девушкой. Очень красивой китаянкой. Такой красивой, что именно поэтому он их запомнил.
     Можно было уходить, но мне хотелось послушать оперу.
     Действие меня не захватило. Все очень условно. Движения артистов, одетых в яркие маски и костюмы - слишком искусственны. Кони - палочки с кисточками, мечи - фанерные. Флаги, копья, шелковые шарфы, все калейдоскопом крутится перед глазами под странные звуки оркестра и голосов. Но постепенно, незаметно для себя, я вдруг подпала под гипнотическое сочетание мелькающих ярких пятен, звуков струнных инструментов и когда главная героиня вдруг запела нежным, волшебным голосом, в животе у меня стало щекотно и в глазах защипало .За этим представлением стояла древнейшая культура, философия и еще что-то такое... чего нам, европейцам, не понять.
      *
     На следующий день, с самого утра, я отправилась на такси в район 798, где расположен заброшенный военный завод, который облюбовали художники и дизайнеры, устроив там зону "Street art". Если верить сведениям, предоставленным китайской полицией, то Дмитрия Кириллова после посещения этого места больше не видели.
     Времени на то, чтобы побывать там и опросить местную публику у меня было мало. В два часа дня я должна была присутствовать на открытии нового цеха компании "ChM", где планировалась официальная встреча с руководством компании.
     Территория бывшего завода была огромна. В старых корпусах, переоборудованных в художественные галереи, продавалось все - от сувениров сомнительного качества до картин современных китайских художников. Пространство между зданиями, представляющими собой обшарпанные, грязные сооружения, увитые ржавыми лестницами и трубами, были заполнены арт-объектами. Я прошла мимо огромного бронзового зайца , который спрыгнул с крыши да так и остался стоять, опираясь об асфальт передними лапами, Венеры Милосской красного цвета, сложенной из конструктора лего, фигуры человека с ободранной кожей, который висел, держась за одну из ржавых труб... В ту часть, где торговали сувенирами для туристов я не пошла. Сомневаюсь, что она привлекла бы внимание Кириллова-младшего, а сразу отправилась в сектор, где продавали современную живопись. Через полчаса меня стало тошнить от обилия пейзажей с пагодами и пандами. Я показывала фотографию Дмитрия, но получала отрицательные ответы, выражаемые пожиманием плечей,покачиванием головы и "no" на плохом английском. Вдруг, мое внимание привлекли картины, резко отличающиеся от идиллических сюжетов из китайской жизни. Яркие круги, перечеркнутые полосами, ромбами и квадратами были написаны в стиле авангардизма и напоминали эксперименты с формой и цветом конструктивистов 20-х годов прошлого столетия: Татлина, Родченко, Экстер. Продавал эти картины пожилой китаец. Без всякой надежды я обратилась к нему, показав фотографию Дмитрия Кириллова и услышала ответ на прекрасном английском:
     - О, это мой русский друг. Как его дела?
     - Как сажа бела, - подумала я, а вслух сказала, - нормально, просто мы потерялись в вашем огромном городе. Когда вы видели его в последний раз?
     - Во вторник, да, в прошлый вторник, - ответил художник, - он купил у меня три картины.
     - И ушел, унося все с собой?- удивленно спросила я, косясь на довольно большие холсты, развешенные на стене за спиной у китайца.
     - Нет, ну зачем-же, я помог донести их уважаемому покупателю до машины, которая ждала его у входа.
     - А вы не запомнили, какая была машина? - спросила я, затаив дыхание.
     - Черный Nissan, а номер начинался с цифры 8 и заканчивался на 8, точнее не помню.
     - Похоже, что авто принадлежало богатому человеку, - задумчиво сказала я.
     - Скорее, богатой компании, - подтвердил мою догадку художник.
     - Почему компании?- не поняла я.
     - В прошлый вторник было 17 число, нечетное.
     - И что? - продолжала я недоумевать.
     - В городе был сильный смог. Красный уровень экологической опасности. В такие дни частным транспортом могут пользоваться только те владельцы машин, у которых номера нечетные. А вот компании, имеющие особое разрешение, могут использовать автотранспорт и с нечетными и с четными номерами, - объяснил мне художник.
     - Спасибо за информацию, вы мне очень помогли, - задумчиво сказала я,- кстати, у вас прекрасный английский.
     - Я родился и вырос в Гонконге, - гордо сказал художник, пожав мне на прощание руку, - передавайте привет вашему другу, я всегда рад его видеть.
      *
     Господин Ливэй Чжоу - Генеральный директор компании " China Medicine" показался мне довольно пожилым человеком, хотя, я могла ошибаться, возраст китайцев по их внешнему виду определить сложно.
     Он был улыбчив, приветлив и многословен.
     -Да, все сотрудники фирмы очень огорчены внезапным исчезновением их русского коллеги и партнера. Я могу рассчитывать на любую помощь со стороны фирмы " ChM", - говорил господин Ливэй, пожимая мне руку, причем странным образом, легко подтягивая её вниз и похлопывая сверху второй рукой. Видимо, это жест особого расположения, принятый у китайцев. Он поинтересовался, как продвигается мое расследование и очень огорчился, что результатов пока нет. Затем, предложил посетить новый цех, оборудованный по стандартам GMP и полностью готовый к выпуску продукции и сообщил, что вечером он рад пригласить меня от лица фирмы в ресторан на "утиную церемонию". В честь открытия нового производства состоится праздничный обед, где основное блюдо будет "бэйцзин као я" - утка по-пекински.
     На экскурсии по цеху меня сопровождал Ван. Он подробно рассказывал мне технологический процесс. Надо сказать, что я была довольно подготовлена к восприятию информации. Изучая договор, я проштудировала всю доступную информацию о требованиях к помещениям и оборудованию. Выглядело все замечательно, пока мы не подошли к зоне А, где собственно и происходит синтез субстанции будущего лекарственного препарата. Первое, что бросилось мне в глаза - отсутствие шлюза, отгораживающего зону. Потом, присмотревшись внимательно, я заметила, что в помещении нет биофильтров, в устройстве которых я долго разбиралась, изучая техническую документацию. Дальнейший осмотр потерял для меня всякий смысл. Если даже я, по сути дилетант, знания которого о требованиях GMP поверхностны, вижу, что цех не готов к введению в эксплуатацию, то Дмитрий, как специалист, не мог не знать о недоделках. Совершенно однозначно, что ни о каком подписании контракта не могло быть речи.
     Я покосилась на Вана, но он заливался соловьем, описывая немецкую машину для измельчения твердых ингредиентов. Ну да, даже если декан моего факультета сомневался, что в голове блондинки могут быть мысли не только о нарядах, то что взять с Вана? Но в моем случае, на конвейере по производству Барби случился технический сбой и выдал бракованную продукцию...
     После окончания экскурсии по цеху, я подошла к господину Ливэю и, изобразив на лице самую очаровательную из своих улыбок, попросила, чтобы он оказал мне любезность и довез до ресторана. И, честно сказать, совсем не удивилась, когда он распахнул передо мной дверцу черного Nissanа с номером, начинающимся и заканчивающимся на цифру 8. По дороге, пытаясь вести светскую беседу, директор фирмы на скверном "китайском английском" рассказал мне о том, как ему понравился Пител, как радушно его принимали партнеры по бизнесу и как сама госпожа Вела Килилова сопровождала его в поездках по прекрасным пригородам нашего замечательного города.
     Церемония поедания утки по-пекински произвела на меня ужасное впечатление. Ван, который сидел со мной за одним столом, подробно рассказал, как двухмесячных уток живыми насаживают на колья, обездвиживая, и насильно откармливают через трубки смесью орехов с молоком, пока тушки не достигнут нужного веса и их мясо не станет нежным. После того, как я представила мучения несчастных птиц, съесть не смогла ни кусочка, а мысли мои были только о Дмитрии Кириллове и том, что могли с ним сделать китайцы. В голове всплывали картинки из книг, где описывались пытки и казни, принятые в Поднебесной, типа проращивание бамбука через тело растянутое над растениями или вливание кипящего свинца в рот и глаза жертвы.
      *
     Ночь я провела без сна. Просмотрела договор поставок, уделив особое внимание разделу "Штрафные санкции", где стояли весьма внушительные цифры за нарушение сроков , перечитала брачный договор между четой Кирилловых. Вся информация, которая была собрана мной, рассыпалась от полного отсутствия логики. Я не могла ответить на самый важный вопрос. Зачем нужно было прятать или убивать ( к чему я больше склонялась) Кириллова-младшего? Не будет же руководство фирмы "ChM" последовательно устранять всех, кто приедет подписывать договор. И даже, если они войдут в сговор с подписантом, то поставки забракуют по качеству. Вот если фирма перейдет к Вере Ивановне, то тогда...
      *
     Утром, воспользовавшись приглашением, я поехала в гости к Вану.
     Его семья жила в обычной многоэтажке, в районе, неотличимом от Купчино или Девяткино. Семья Вана состояла из его отца, Михаила Васильева, матери и младшей сестры Сюин. После троекратных обниманий с отцом семейства, рослым мужчиной с седыми висками и окладистой бородой, приветственных пожиманий рук худенькой, хрупкой мамы Вана и знакомством с Сюин, девушкой лет девятнадцати совершенно неземной красоты, я была приглашена к столу.
     За обедом велась мирная беседа и мне показалось, что хозяева пытаются избегать неприятной темы исчезновения Димы, который, как я поняла, был частым гостем в их доме. Но, было похоже, что все искренне расстроены.Накормленная до отвала вкуснейшими малюсенькими пельменями с разными начинками, маринованным папоротником и какими-то корнями под темным, тягучим соусом, я была приглашена Сюин в её комнату, чтобы отдохнуть перед чаепитием со сладостями. Комната Сюин представляла собой девичий будуар, где все было розового цвета. Обои, подушки-сердечки на диване, плюшевые мишки и зайчики, абажур настольной лампы. Только на стенах висели картины, совершенно не вписывающиеся в общую обстановку. Авангард, в основном кубизм. Мое внимание привлекла небольшая картина, в красивой рамке из бамбука, где иероглифами на рисовой бумаге была сделана какая-то надпись.
     - Что здесь написано? - спросила я Сюин.
     - "Учитель сказал: "Счастье - это когда тебя понимают, большое счастье - это когда тебя любят, настоящее счастье - это когда любишь ты", - это из Конфуция. Подарок Димы, - тихо добавила Сюин.
     Я вынула из сумки фото, сделанное в комнате Дмитрия и попросила её перевести надпись с картины, которая висела у него.
     - "Учитель сказал: "Когда вам покажется, что цель недостижима, не изменяйте цель, изменяйте свой план действий", - перевела Сюин и удивленно посмотрела на меня.
     - У тебя серьезные отношения с Димой?
     - Да, мы любим друг друга. У нас общие интересы, он тоже увлекается современным искусством. Даже пару раз ходил со мной в Университет на лекции. Я ведь будущий искусствовед, - Сюин замолчала и вдруг тихо заплакала, - это всё из-за меня. Он разлюбил меня и оставил. И еще эта ссора с Ваном...
     - Какая ссора? - спросила я, стараясь придать своему голосу нейтральный, незаинтересованный тон.
     - Когда мы вернулись из театра, то Дима долго о чем-то разговаривал с братом. Они даже кричали друг на друга,- зашептала Сюин.
     - А ты слышала о чем они разговаривали?
     - Только обрывки фраз. Ван говорил что-то о "потере лица", а Дима о том, что нужно идти к цели и он все решит, - Сюин опять заплакала, - а Ван ему сказал, что он не китаец...
     Мы еще поговорили с девушкой. Я, как умела, утешала её. Возвращаясь в столовую, где все было готово к чайной церемонии , я заметила на столе у Сюин яркий журнал. Он привлек мое внимание странной картиной, размещенной на обложке. На ней был нарисован идиллический пейзаж китайской деревни: рисовые поля, с мирно работающими на них людьми, маленькие, аккуратные домики. Но все полотно было испачкано кровью, которая лилась из портрета Мао Цзедуна, расположенного в левом верхнем углу картины, стекая даже на раму.
     - Что это?- удивленно спросила я.
     - Это каталог крупной художественной выставки-продажи в Шанхае, которая открылась неделю назад. А это,- она показала на обложку,- картина известного китайского художника "Красный Мао". Она является центральным экспонатом. Правда, очень сильная вещь? - Сюин посмотрела на меня вопросительно.
     - Да, конечно, - подтвердила я и мы вышли из комнаты.
      *
     На следующее утро я позвонила Вану и пригласила его в кафе, в котором состоялось наше первое совещание. Ван сидел напротив меня, опустив глаза, и молчал.
     - Сколько нужно времени вашей фирме, чтобы устранить недоделки? - спросила я.
     - Еще две недели, как минимум. Нас подвели поставщики биофильтров, - тихо ответил Ван, не поднимая глаз.
     - Звони Дмитрию, - я протянула ему телефон, - насколько я понимаю, он в Шанхае?
     - Да, на выставке, - Ван посмотрел мне прямо в глаза, - идея с исчезновением полностью принадлежала Диме. Я был категорически против, но ему удалось убедить господина Ливэя в том, что это единственный выход, чтобы избежать штрафных санкций. Как ты понимаешь, я вынужден был молчать. И как сотрудник фирмы и ... как брат Сюин.
     - Детектив, как и полиция, его сразу нашли?
     - Да, но он сказал, что поссорился с отцом и хочет побыть один. Думаю, что никто не захотел ввязываться в семейные дрязги лаоваев, себе дороже. А может быть Дима заплатил за молчание, не знаю.
     - Звони, пусть возвращается. И да, вечером назначь встречу с господином Чжоу. Я так понимаю, что в план посвящены только он, ты и Дмитрий? Будем решать, что делать дальше.
      *
     Поздно ночью мы вылетели в Петербург. Я, Дмитрий Кириллов и Сюин. А днем следующего дня я уже сидела в знакомом кабинете.
     - Ну что, Марина Евгеньевна, вы справились с заданием. Вернули мне сына, - задумчиво произнес Виктор Андреевич Кириллов. У меня состоялся с ним очень неприятный, тяжелый разговор в результате которого, я дал ему разрешение на, - он запнулся, - на получение образования искусствоведа в Пекинском Университете и мое родительское благословение на брак с Сюин, в котором он, я думаю, - Кириллов горько усмехнулся, - не особенно нуждался. Контракт с китайскими партнерами, тем не менее, будет без сомнения расторгнут, - голос его стал жестким.
     - Владимир Андреевич, - тихо сказала я, - если вы уделите мне хотя бы час времени, то я готова ознакомить вас с предложениями по усовершенствованию логистики поставок и замене поставщиков биофильтров. Вот, взгляните,- я протянула список предложений, составленных на экстренном совещании в Пекине.
     Кириллов тщательно изучил документы, а потом, отложив их в сторону, неожиданно сказал:
     - Марина Евгеньевна, мне нужен грамотный специалист, разбирающийся в юридических и практических аспектах внедрения стандартов GMP на моем производстве. Не хотите возглавить отдел?
     Я хочу предложить вам контракт. Хорошо оплачиваемую работу. Если вы согласны за неё взяться, то сегодня ночью вы вылетаете в Китай.
     -Дежавю, - подумала я, а вслух сказала, - хорошо, я согласна.
     
      *
     Ах, да.... Картину "Красный Мао" Дмитрий Кириллов подарил Сюин в качестве свадебного подарка.
  
  
  -- Воплощение Айраваты____ Zvic
  
   Савитаранх чихнул, открыл глаза и успел увидеть бабочку, вспорхнувшую с его носа. Хороший знак? Наверное хороший, бабочка большая и разноцветная.
      Дело шло к полудню и солнце почти забралось под навес, где отдыхал хранитель порядка. Сезон безветрия, в доме душно. Впрочем, душно и под навесом.
      Савитаранх потянулся, крикнул слуге нести завтрак. Рано просыпаться нет смысла: всё, что случается, случается на базаре. Только к полудню торговля утихнет - жарко - и тогда прибежит мальчишка Анх с новостями.
      Слуга принёс лепёшки, тушёные овощи, потом впустил ожидавшего на улице мальчишку. Тот поклонился, затараторил:
      - Здоровья тебе, прадештар-джи, хранитель порядка, там такое было! На базар артисты чаран приехали, наверное все-все - и силачи, и клоуны, и одетые женщинами хиджра. А один толстый, больше всех в нашем городе. Неповоротливый, корзину заклинателя змей толкнул, кобра сбежала, всех переполошила...
      Рассказ был остановлен жестом. Мальчишка огорчился, но Савитаранх бросил ему лепёшку, махнул - уходи. Тот не послушался, ждал монетку в полстатера, а может и в целый статер. Малолетний бездельник клянчил деньги даже за самые никчёмные новости. Неделю назад рассказывал про торговцев с гор Радж-Гаты и что кто-то купил полную повозку гнилых фруктов. Какой толк прадештару от таких новостей? Вот и сейчас мальчишка не уходил, а переступал с ноги на ногу и канючил.
      - Если прадештар-джи не пошлёт ловить кобру, то может он оштрафует заклинателя?
      Хитрый мальчишка. Ловить змею смысла нет, и зубы у неё наверняка вырваны, а вот небрежение общественной безопасностью... Только много ли получишь с дующего в дудку факира? Поймав монетку, мальчишка скрылся за калиткой, но тут же вернулся.
      - Брахман идёт! Сюда, наверное.
      Вошёл не простой служитель, а брахман над брахманами. Савитаранх видел его в храме змея Шеши, да и золотые кобры-браслеты не позволяли сомневаться ни в принадлежности, ни в статусе. Не глядя на второго вошедшего, священнослужителя низкого ранга, прадештар поклонился. Не заговорил - гость сам скажет, что посчитает нужным и когда посчитает нужным. Тот взглянул сверху вниз:
      - Прадештар наверняка знает о пропаже священного слона, воплощения бога, святыни храма Айраваты. Утрата велика для всех, служащих много-единым богам, и храм Шеши огорчён случившимся, - жрец прикрыл глаза и добавил: - Мы наслышаны об опыте и умении хранителя порядка.
      Савитаранх утвердительно склонил голову. О пропаже слона он понятия не имел, но невежливо отвечать, пока брахман не задал вопрос, тем более - не вежливо перечить.
      Почему пришёл брахман Шеши? Святые люди не дружат, вечно делят паству, а в последние месяцы противостояние даже до драк доходило. Не брахманы дрались, конечно, служки-шудры, но почему - всем понятно. Город посвящён змею Шеши, его храм - главный. Слоновий храм - новый, здесь он по велению магараджи. Недавно же в горах Радж-Гаты, затопило монастырь, тоже посвящённый Айравате, и тамошнее воплощение, священный слон, попало сюда, в свежесозданный храм. К огорчению потерявших святыню горцев, и к ещё большему огорчению служителей Шеши, столь привлекательным для паствы аргументом не обладающих.
      Пришедший перебил размышления:
      - Досадные трения проскальзывают между молящимися Шеши и Айравате. Мы стремимся к гармонии и хотим, чтобы прадештар быстрее узнал правду. Если есть преступник - наказал его, если бог сам решил покинуть наш город - подтвердил волю бога.
      Брахман снял кольцо, движением пальца показал на тяжёлый браслет, спрятавшийся на руке под золотой змеёй. Кольцо - малый задаток, оплата лишь показана жестом.
      Хорошо. Не к лицу прадештару перебиваться мелкими штрафами и кольцо сейчас кстати. К тому же, приятно делать добро - брахманы потому и высшие, что зла нести не могут, и, если платят, то за дело достойное.
      Гость вышел, сопровождавший его помощник задержался. Опёрся длинной рукой на поддерживавший навес столб, сказал, не глядя в лицо:
      - У одного из циркачей татуировка касты тхуг.
      Этого человека, чьи ноги, казалось, с трудом держали тяжёлую верхнюю половину, Савитаранх узнал. Бывший управитель храма запомнился падением с властных высот. Пропали монеты, серебро. Ничего странного, и забылся бы случай за незначительностью, если бы не шудра. Шудра из касты од пожаловался, потребовал платы. Свидетельствовал против брахмана! Такого не бывает, такого не может быть, но случилось.
      Брахман тогда потерял власть и, похоже, до сих пор не достиг тех же высот. А человека низкой касты, посягнувшего на священный порядок варн, прадештар помиловал - вместо медленного сожжения разрешил отрубить ему голову. Потом уже, став постарше, Савитаранх понял - не было у того несчастного выхода. Круговая порука - шудры выбрали, кто ради общего заработка взойдёт на костёр.
      Воспоминания были неприятны, хоть сам он и поступил мягко. Что голова? Отлетела без мучений, а следующая жизнь, может, и лучше пойдёт, если, конечно, не по своей воле против брахмана свидетельствовал. Но помнить о том случае не хотелось, брахман почему-то хорошим человеком не казался.
      Но прошлое-прошлым, а как узнали про татуировку, ведь душители-тхуги не ставят свой знак на видных местах? И что делать? Раздевать мельтешащую немытыми телами труппу? Очищение потом проходить - себе дороже обойдётся. Да и тхуги воровством не промышляют. Хотя... Будущая жизнь для них потеряна, священный слон хуже не сделает. И брахманы не врут, промолчать могут, половину сказать, а врать не могут.
      ***
      Не успел хозяин допить сладкий сок мандарина, как появились ещё две белые фигуры, на этот раз рядовые жрецы Айраваты. С ними Савитаранх говорил на равных, он, конечно, не брахман, а кшатрий, но облеченный властью и сам принимающий решения. Заговорил первым:
      - Вы утратили священного слона, ищите его.
      Старший брахман согласно склонил голову:
      - Прадештар должен вернуть воплощение Айраваты.
      Должен. Вот только магараджа даровал храму Айраваты право не платить подать-бугтан. И, к сожалению прадештара, брахманы толковали указ широко, оставляли себе и плату, по праву положенную представителям власти.
      - Кто охранял воплощение бога?
      - Два служителя, их уже забивают палками.
      Служители замолчат. Святые люди слишком мудры, чтобы разбираться в мирских делах.
      - Отправьте их сюда, слова шудр могут помочь поискам. Поспешите, говорить могут только живые.
      Монахи вышли, на ходу прося богов простить грех негуманности - лучше забить человека палками, чем отдавать на растерзание прадештару.
      ***
      Савитаранх покрутил кольцо - жёлтая змейка в два витка, лёгкая, на дюжину серебряных джиталов, не больше. Задаток небольшой, а вот плата обещана существенная. Слона он найдёт, спрятать его не просто. И вора найти - не многих перебрать. Даже последний маравар думает о колесе Сансары, лишь давно обрекший себя на возрождение в теле червя, посягнёт на воплощение бога.
      Отосланный в город помощник Камса столкнулся в калитке со стражей. Привели утративших слона служителей-шудр; точнее - вели одного, второго несли. Зато у того, которого несли, не были выбиты зубы, и отвечать он мог внятно. Когда не стонал, конечно. Оба плакали и клялись, что слона забрал спрыгнувший со стены белый обезьяний бог Хануман. Кто они, чтобы ослушаться Ханумана? Допрос короткий - воины подбадривали шудр, тычками. Раздражение стражников понятно, собирались закончить и идти домой, а пришлось тащиться к прадештару, ещё и ношу на себе волочь.
      Никуда не денешься, пришлось хранителю порядка идти в храм Айраваты, и не в прохладные залы, где боги взирают на паству, а в жаркий слоновник. Ничего полезного: навес из бамбуковых листьев, бочка с водой, ясли-кормушка, священный навоз на земле. Каменная стена: человек с неё прыгать, да в темноте, не рискнул бы. Проще на руках повиснув спуститься. Получается, здесь вправду побывала священная обезьяна? Но как подтвердить, если боги не привыкли оставлять подтверждения?
      Домой Савитаранх шёл, думая о слонов, вспоминая их, виденных в армии магараджи, вскормленных маслом и сахаром, и напоенных перед битвой брагой.
      На дороге храпел грязный изгой, тоже выпивший браги. Пьяница упал замертво и храпит, утром встанет, как ни в чём не бывало, а достойному кшатрию, через него переступившему, в храме очищение проходить. Савитаранх повернул к базару, да и на базаре должны иногда видеть прадештара.
      Палатку-навес циркачи поставили там, где площадь смотрела на священную реку, вход украсили цветами дерева любви параджита. Здесь наверняка найдётся акробат, который ловче обычного человека. Со стены прыгнет и не моргнёт. Простая мысль, а сразу в голову не пришла, и циркачи - народ подозрительный. Слон им ни к чему, тем более священный, но от подозрительных всего можно ожидать.
      Прадештар отдёрнул полог и неожиданно оказался в темноте. Шагнул вперёд, споткнулся, что-то загрохотало, из дальнего угла обернулась толстая женщина Но даже не поклонилась - никто не ждёт кшатрия в жилище бродячих артистов. Повернувшись, она открыла взору мерцавшую масляную лампу, а под ней... Савитаранх чуть сам не бросился ниц. Под лампой сидел шестирукий Шива-Ватука. Маленький худой мальчик играл, сплетал и расплетал руки в чудесном узоре. Прадештар попятился, вышел, закрыв за собой полог. Понятно, почему женщина не поклонилась: что прадештар, если бог триады посетил жилище! Артистов допрашивать не стоило, циркачи, конечно, презренные чаран, но Шива есть Шива.
      Не слишком ли много указывает на небеса, чтобы и дальше искать на земле? Украден не простой слон, а священный. И белого обезьяньего бога видели, и жрецы Шеши не зря приходили, и, главное, Савитаранх сам видел Шиву. Учёный брахман сумел бы объяснить и себе, и тем, кто ждёт решения загадки, но прадештар в делах небесных не разбирается. С другой стороны, кто бы стал платить брахману за объяснение кражи? Что же, придётся искать на земле, может и из людей кто-то замешан, а, если найдётся такой, то о делах богов можно и промолчать.
      ***
      Камса куда-то запропастился, только на третий день принёс новости. Гордо вошёл, повёл рукой.
      - От ока моего не ускользнула встреча большой цирковой женщины чаран и девушки из гончаров кумор, - став помощником прадештара, писец-вайшьи полюбил пафос. - Не подобает женщинам столь разных каст судачить друг с другом и встречались они в секрете. Но и почти не говорили, держались за руки и улыбались. Была бы одна мужчиной, выглядели бы они как любовники.
      Савитаранх пожал плечами - если девушка кумор запятнала себя знакомствами с чаран, это дело её родителей. Узнают - изгонят, но какое до этого дело прадештару? Тем более, что от циркачей хотелось держаться подальше.
      - Торговцы пришли в храм поклониться змею Шеши. На Радж-Гате поклоняются священному слону, а в храм Айраваты они не пошли.
      Прадештар опять пожал плечами. Обиженные не ходят к обидчикам: в храм, забравший у горцев священного слона. И слухи давно достигли ушей - священное животное не в храме.
      Но Камса берёг главное напоследок.
      - Я не должен оскорблять твой слух упоминанием далитов-неприкасаемых, но долг велит сделать это. Чандалы из третьей мусорной деревни видели слона, задушенного удавом.
      Врут, конечно. Где это видано, чтобы удав душил слона? Да ещё священного, на которого посягнёт разве что священный же змей.
      ***
      Мусорщик, староста деревни, дрожал, стоя на четвереньках посреди двора. Что же, неприкасаемый и должен дрожать перед великим прадештаром.
      - Видели вы слона, задушенного удавом?
      Староста утвердительно закивал.
      - Был это дикий слон или домашний?
      Староста не ответил, распластался по земле.
      - Говори, разрешаю, - повёл ладонью Савитаранх.
      - Извини, что перечу тебе, опора порядка, великий прадештар-джи. Это был не дикий и не домашний слон. Священные татуировки... может это был сам Ганапати.
      - Слышны ли твои слова твоим ушам? Ты сказал, что бога задушил какой-то удав. Даже я, кшатрий, должен буду пойти в храм, чтобы очистить свой рот от слов, вынуждено повторенных за тобой! Где слон?
      - Его нет, - прошептал староста дрожащими губами.
      - Пошёл вон и скажи стражникам у ворот, чтобы дали тебе двадцать палок.
      Старик протянул потную, грязную ладонь, на которой лежало семь статеров. Савитаранх вздохнул. Что сделает с этим несчастным Ганапати, лучше было не думать. Хотя, что для бога слова чандала? Жужжание комара.
      - Забери назад, я брезгую твоими деньгами.
      Конечно, принёс бы старик два или три джитала, кто бы не взял? А от семи статеров можно и отказаться, чтобы потом чувствовать себя великодушным. Взглянул на выползающего задом из двора далита, на его кожу, глубоко западающую между рёбер. Такого стражники забьют, того и гляди, если с утра не в духе. Крикнул вслед:
      - Ладно, я добрый, пусть тебе дадут только пять палок.
      Задушен удавом? Мусорщики, как всегда, нашли какую-то падаль, мало ли дохлых слонов в джунглях, а татуировки старосте со страха привиделись. Да и не знает старик священных знаков - в храмы таких не пускают, а издали ничего не разглядишь.
      Далиты, шудры, с низшими кастами всегда неприятности. Тот брахман, из-за которого шудра головы лишился, тоже плохого не делал, выбирал из дел добрых: храм ремонтировать или родственникам серебром помочь. Оно и в Ману-самхита записано - могущий помочь родне должен это сделать.
      Или сами мусорщики священного слона задушили? И съели. Намотали ему удава на шею и тянули всей деревней? Можно ли задушить слона? Савитаранх отправил Камсу поискать человека, слонов знающего. Непростое задание, этих гигантов здесь никогда не держали, не жили здесь люди относящихся к слонам каст.
      ***
      Вернувшийся помощник вежливо поддерживал седобородого человека. Как удалось найти погонщика боевых слонов непонятно, но красная одежда подчёркивала принадлежность старика к варне кшатриев, а церемониальный крюк-анкус - к касте махаутов. Камса вежливо поклонился:
      - Я привёл Ганеш-Раджа. В городе нет человека, знающего великих животных больше или дольше, - и, обернувшись к старику, продолжил: - Проходите Ганеш-джи, садитесь, я распоряжусь подать питьё и фрукты. Фрукты особо сладки в этом году, тают во рту.
      Гость сел, сразу начал рассказывать. О том, как мальчишкой помогал отцу, великому знатоку дела махаутов, а тот помогал своему отцу, а тот своему. Савитаранх вздохнул - сколько же времени понадобится старому кшатрию, чтобы дойти до истоков рода? Потом вернуться к собственной жизни и... Но старик закашлялся, позволив вставить единственный важный вопрос:
      - Не ответит ли знающий благородных животных Ганеш-джи, может ли слон быть задушен удавом?
      - Конечно может, - обрадовался старик, перечисление предков, похоже, надоело и ему самому. - Дело в том, что слон - создание утончённое, и он не умеет дышать ртом. Если удав, даже небольшой, обовьётся вокруг хобота, слон попытается его сбросить. Слон умный, поначалу он будет мотать головой, а потом вложит хобот в развилку дерева, потянет и освободится от неприятеля. Но если подходящего дерева не найдётся, слон может не успеть. Тогда он задохнётся.
      По щеке скатилась старческая слеза, махаут был опечален участью слона, которому рок не позволил найти дерево с развилкой.
      - Но почему слон не умеет дышать ртом? - удивился Савитаранх.
      - Таким он создан, - вздохнул старый махаут. - Человек лишь наблюдает созданное богами, но не может объяснить их выбор. Ты сам видел - опустив хобот в реку, слон набирает воду. Значит он не может дышать ртом.
      Поговорили ещё немного: долг вежливости - без спешки пить чай, улыбаться. Прадештар обрадовал гостя словами о том, что в преступления городе редки, а преступники наказываются, а крестьяне собрали хороший урожай чёрной хурмы. Гость же порадовал хозяина тем, что интерес к делу маратхов не угасает. Сейчас вот Савитаранх-джи интересуется как дышат слоны, совсем недавно люди спрашивали как готовить брагу, которой поят животных перед боем... А крестьяне собрали хороший урожай дуриана.
      ***
      Чандалы уносили городские отходы в первую деревню, там выбирали понравившееся, а ненужное отправляли во вторую. Что попадало в третью понять не сложно. Двинулись к ним, когда солнце уже взошло и, от лесной духоты, от смешанного с вонью пряного запаха цветов, у прадештара сразу заболела голова. Теперь он брезгливо созерцал знакомую спину простёршегося в пыли старосты. Новыми были только желтоватые синяки от назначенных тому палок. Похоже, стражники тоже страдали благодушием: кожа не была порвана, били без злобы.
      - Почему вы пошли в джунгли? Туда, где увидели слона?
      - Мы услышали треск, слон бился, ломал деревья. Мы испугались, а потом пошли посмотреть.
      - И увидели слона, задушенного удавом?
      Староста мелко закивал, тыкаясь лбом в пыль.
      - И вы украли слона?
      - Мы не крали слона, мы только сняли с его ног цепь, - поняв, что признался в краже, старик нечленораздельно запричитал.
      - Не ори, отвечай почему удав не уполз? - поморщился от воплей прадештар. - Зачем ему было ждать пока вы придёте?
      - Удав был мёртвый.
      - Не ври, не мог мёртвый удав задушить слона.
      - Слон... слон его съел... а потом исчез.
      Такого Савитаранх даже вообразить не мог. Удав душит слона. Слон ест удава. Хотя... боги многое могут.
      - Куда исчез слон?
      - Извини, что не могу ответить тебе, подобный радже прадештар, но слона не было когда мы вернулись. А удав остался. Так мы поняли, что слон - бог, ведь он ожил, а удав не ожил.
      Ответы прадештару не нравились: далит говорил ерунду, да ещё и святотатствовал. Один труп пропал, другой остался на месте, и что? Пропавший уже и бог? Савитаранх поморщился:
      - Хватит валяться, показывай, где вы их нашли.
      Джунгли уже расправили помятую зелень, но поломанные стволы ещё не сгнили. Айравата, если это был он, сражался отважно, но теперь от него осталась лишь вонявшая дрожжами куча навоза.
      - И где удав?
      - Шкуру женщины выскоблили, а мясо выбросили, оно уже тухлое было.
      Слон задушен мёртвым удавом, да ещё и успевшим протухнуть до того, как далиты пришли из своей деревни, а это совсем рядом.
      - Ты говорил, что удав задушил слона, ты врал, а я ошибся, назначив тебе только пять палок. Не мог протухнуть полный сил удав.
      Старик отрицательно затряс головой.
      - Извини грязь моего рта, великий прадештар-джи, я лишь подтвердил то, что сказал ты. Слон был задушен удавом, но удав не душил слона. Слон задохнулся, когда ел удава.
      - Слоны не едят удавов! - почти закричал Савитаранх.
      - Поэтому мы подумали, что это не простой слон, а потом, когда он исчез, мы поняли, что он бог. Мы работали, в джунглях затрещало, но мы не пошли туда. Потом нас позвал Рам. Слон лежал мёртвый, а из его рта торчал удав.
      Вдруг староста вскочил, все далиты бросились к деревне, а Савитаранх увидел среди зелени тигра. В миг обругал сбежавших мусорщиков, вспомнил, что далиты не предназначены для боя, выхватил меч-кханду - не оружие против такого зверя. И вспомнил как стоял с копьём во второй линии войска магараджи, а навстречу неслись всадники, а сзади стояли и третий, и четвёртый ряды. Предназначение кшатрия - битва.
      Кшатрий упруго шагнул, замахнулся и срубил толстую зелёную ветвь, второй, возвратный удар - вторая ветвь. Ещё два шага, четыре удара. Пусть зверь видит - встретил противника, а не жертву.
      Тигр отступил в джунгли, а Савитаранх прислонился к лишившемуся двух ветвей-рук стволу. Зелёный липкий сок пачкал красную одежду, но до того ли человеку, благодарящему богов за победу? В висках бился пульс, казалось сама богиня смерти Кали наслала боль. И ещё этот старик, вновь распластавшийся на земле. Если не прогнать, Савитаранх не доберётся до дому. Потом допрашивать можно, потом...
      Боль исчезла, как только ноги ступили на городскую улицу. Тут же Савитаранх заметил мальчишку, приносившего слухи. Тот играл с ещё более худосочным ребёнком. Прадештар остановился, будто споткнулся самым неподобающим образом - это был тот самый Шива, но всего с двумя руками. Движением отяжелевших пальцев прадештар подозвал Анха.
      - Кто это? С кем ты разговаривал?
      - Я что? - огрызнулся мальчишка. - Я шудра и он шудра, разговаривать можно.
      - Шудра? - святотатство заставило почти шептать.
      - Его цирковые голодного подобрали, теперь, когда представление, он на столбе сидит как бог, привязанными руками размахивает.
      Злость ослепила - испугаться обычного оборванца! Который уже сбежал, прихватив сползающую набедренную повязку! Но Савитаранх успел заметить татуировку тхуга.
      Что же, циркачи не чаран, а тхуги? Быть не может, уже задушили бы кого-нибудь в городе. Да и брахман только об одном говорил, и теперь понятно откуда он про это узнал - ребёнок глупый, показал кому-нибудь и слухи пошли. Тхуга надо убить, но ему лет семь, может меньше. Много ли от него вреда? А вырастет не обученный страшному ремеслу, может вреда и тогда не будет? И какая выгода прадештару от казни? В конце концов, мальчишка маленький, татуировку прадештар мог и не заметить.
      А, раз Шива не посещал этого места, то может и Ханумана здесь не было? Конечно не было - артисты, они всегда переодеваются. Та толстая женщина могла нарядиться белой обезьяной, и акробаты ловкие, могла спрыгнуть со стены, не разбившись. И слона увести могла, они даже змей заклинают, что им со слоном договориться.
      Так зачем циркачам воплощение Айраваты? Задушить? Но тхаг - совсем ребёнок, он не считается, пусть даже махаут и болтал про уязвимость слоновьего хобота. Мысли опять вернулись к богам - с ними не надо придумывать объяснения. Как сказал мудрый махаут, человек наблюдает, но не может понять почему боги так поступили. Но поискать объяснение можно. Зачем Хануману красть слона, если Айравата обезьяньему богу не друг и не враг? А кому он враг? Кого обидел слон или его жрецы? Слон, конечно, никого, он - воплощение бога, а... Конечно! Люди Радж-Гаты наверняка хотят вернуть свою святыню назад. И торговцы оттуда объявились почти вместе с циркачами странными. Впрочем, артисты всегда странные, иначе кто бы стал на них смотреть? Что же, могло обойтись без богов. Скорее всего, торговцы наняли артистов вывести из города любимого всей Радж-Гатой слона.
      Прадештар не стал посылать Камсу на базар, отправился сам, всё равно надо было заточить затупившийся меч. Дело, которое нельзя перепоручить - слуга не должен касаться оружия кшатрия, передать его можно только посвящённому в железное дело человеку.
      Кузница оказалась закрыта, сидевший рядом продавец кож сообщил с поклоном, что у мастера кончился чёрный чугун, и его нет в городе, и что привезёт, наверное, сразу две повозки, но ещё даже не завтра. Ещё кожевник просил простить соседа - если бы тот догадался, что понадобится прадештару, то ждал бы, не сходя с места.
      Не очень и нужен именно этот кузнец. Работа не сложная - выгладить лезвие хорошим точильным камнем, потом отполировать порошком, имеющимся у каждого мастера.
      Железо было разложено лишь перед одним торговцем, судя по одежде - приехавшим с гор Радж-Гаты. Прадештар без спешки рассмотрел лицо, потом лоток с товарами. Чёрные волосы, двойной шрам на брови - так кто без шрамов. На продажу обычные гвозди, два топора, клин, мелочи. Из оружия - простой анкус, да и он не совсем оружие. Не настоящий мастер, но человек был единственным, кто мог позаботиться о мече. Не тащиться же на базар повторно.
      Прадештар нарочито медленно потянул клинок из ножен, глядел на приезжего. Торговец шагнёт назад, кузнец протянет руки принять заказ. Не шагнул и не протянул, только почтительно наклонил голову.
      - Заточку выправишь, - не спросил, а приказал хранитель порядка.
      - Извините, великий кшатрий, я не из этих мест и не знаю вашего звания. Прошу ещё больше простить меня, но здесь товары и нет нужного для работы камня.
      ***
      Домой Савитаранх вернулся в плохом настроении: меч остался зазубренным, полдня, чтобы посмотреть дешёвые железки у приезжего торговца... Анкус. С анкусом ходит лишь старый махаут, но второй ему не нужен. Только глупый будет продавать слоновий крюк там, где не держат слонов.
      Виновный? Продавец отболтается. Торговцы - народ хитрый, скажет - купил. И подобно правде - у вора не сложилось, прадештар ищет, продал слонокрад свой крюк, с деньгами прятаться легче. Послать за кузнецом? Савитаранх вызвал Камсу, но сначала спросил, не видел ли помощник у кого-нибудь старый анкус?
      - Естественно, прадештар-джи. Когда люди Радж-Гаты вышли торговать, я тщательно и авторитетно осмотрел их лотки. У торговца старьём имелся железный анкус без украшений.
      Глупый Камса перепутал кузнеца со старьевщиком. Прадештар усмехнулся.
      - И как выглядел тот человек?
      - Заметно выглядел, неподобающе дерзко. Волосы чёрные прямые и шрам на левой брови двойной.
      Получается, приезжий вдруг занятие поменял. Зачем? И выгодный заказ не принял - не умеет меч заточить? Значит притворялся не собой. А не махаут ли он, приехавший за своим слоном? Махаут с анкусом не расстанется, товары разные, а крюк всегда тут же кладёт.
      Вина торговцев понятна, с циркачами должно быть проще. А помощник пусть разузнает кто из них акробаты, а кто наряжается Хануманом.
      Вернулся довольный собой Камса, отставил ногу:
      - Я узнал точно и даже проверил. Все циркачи - комедианты каввал или переодевающиеся женщинами хиджра. Есть мальчишка, он сидит на столбе, будто Шива осеняет представление величием. Другие в богов не наряжаются, тому, кто шутит на базаре, не разрешено шутить над богами. И акробатов среди них нет.
      - Так чему же ты радуешься? - разозлился Савитаранх. - Ханумана нет, акробатов нет. Был, наверное, акробат, но сбежал вчера или позавчера.
      - Извини, что перечу, - Камса поклонился. - Я нашёл человека, видевшего артистов месяц назад в другом месте. Их было столько же, и тоже не было ни акробатов, ни Ханумана.
      ***
      На этот раз Савитаранх отправился к мусорщикам пораньше, по холодку. Не стал слушать источаемых старостой славословий, махнул рукой:
      - Я потом решу, что с тобой делать. Пришли того Рама, который нашёл слона.
      Тут же появился молодой далит, выглядевший смышлёнее, но и похитрее старосты.
      - Это ты убил слона? Вы носите мусор из второй деревни, а место, где лежал слон, совсем не по пути.
      Чтобы далит говорил правду, его надо испугать. Можно и хорошенько поколотить, но прилежно наказанный человек долго не может быть полезен прадештару. К тому же, Савитаранх не любил лишних помощников, стражники с палками - помощники, если вор признаётся, это и их, хоть и малая, но заслуга.
      - Я не убивал слона, я только... я хотел... - мусорщик оросил слезами пыль, в которой уже лежал.
      - Говори по порядку. Тебе пока не о чем горевать, я ещё не выбрал подходящего наказания.
      - Я нёс мусор в первый раз за день. Я знаю, любопытство - порок... - далит проглотил ком. - Услышал... Кто-то шёл, но не по тропинке. И ветки трещали. Я полез в джунгли и увидел слона и двух людей, и совсем незнакомого проводника.
      - Ты уверен, что проводник был незнакомый? И кто другие? - слово 'уверен' прадештар произнёс, грозно прищурив правый глаз.
      - Да, да, в чаще можно близко подойти, я хорошо рассмотрел. Совсем незнакомый проводник. Они шли сюда. Потом люди остановились, сняли со слона бурдюки и дали ему пить то, что было в бурдюках. Слон - мудрое животное, воплощение Айраваты, а может и самого Ганапати. Слон понял, что его отравили, начал ломать деревья, но упал на землю и умер. Тогда ему, мёртвому, связали ноги цепью и ушли.
      Что же, как умер слон понятно, но где же он сам? Конечно, божественный слон сам знает, куда идти - колесо Сансары могло возродить его даже крылатым, но ведь надо и объяснение найти, без объяснения дело не сделано.
      Вспомнил тот же день под знамёнами магараджи, как самых молодых послали собирать раненых. Убитых не трогали, не подобает кшатрию прикасаться к трупам. Один лежал на прорубленном щите с рукой закованной в красивую пату. При всех дорогое оружие не заберёшь и пришлось запомнить место, но вечером Савитаранха нашёл только щит, латника не было. Савитаранха разгадал загадку и получил пату - воин очнулся и уполз, спрятался в колючих зарослях, там и умер опять. А, может быть, он уже мёртвый уполз.
      В джунгли, ответ может быть там. Хранитель порядка потребовал проводников, один притащил старый барабан, колотить начал, как только партия отошла чуть подальше. Звери слышат шум и уходят, змеи уползают, а чандалы - не охотники, они не подкрадываются к добыче. Ну что же, пусть звери уходят с дороги, а умершего слона барабаном, наверное, не испугаешь. К тому же слона, умершего больше недели назад.
      От мысли обыскивать джунгли пришлось отказаться, только боги могут объять необъятное. Шёл за проводниками из упрямства и чтоб не отменять свой приказ. Но богиня Лакшми одарила удачей, джунгли расступились, под пологим склоном, лежало поле, заболотившееся и заброшенное, поросшее, тростником. Недалеко паслись слоны. Дикие, конечно, домашним взяться здесь неоткуда.
      Савитаранх рассматривал красно-коричневых от глины животных... нет, смотрел на самого большого слона. Тот не рвал побеги, он покачивал хоботом в такт барабану.
      - Бей сильнее! - приказал прадештар далиту.
      Услышав участившийся ритм, слон сел, поднял передние ноги и воздел хобот. Священное животное восхваляло Айравату. Слон Жив!
      Кто падает замертво, а потом встаёт как ни в чём не бывало?
      - Чем пахла вода, которой поили слона? - обернулся Савитаранх к, тащившемуся следом, Раму.
      - Мне кажется, великий прадештар... брагой. Может быть, чтобы он не почувствовал вкус яда?
      Ну да, и куча навоза пахла так же. Слон не умер, его напоили, чтобы шёл за незнакомыми людьми. Спросили у старого махаута сколько надо браги, но вот какой браги не знали. А она в этом году на редкость крепкая, поскольку фрукты особенно сладки.
      Ну что же, можно возвращаться домой. Храм Айраваты пришлёт служителей забрать слона. Вот только оплаты от них ждать не приходится, а жрецы Шеши за святыню ничего не обещали.
      ***
      Утром Савитаранх проснулся в плохом настроении - святыня найдена, виновные - нет. Но далит видел людей, значит Хануман ни при чём, значит воров можно поймать. И долг будет выполнен, и штраф получен, и плата тоже.
      Вновь перед прадештаром дрожали служители слоновника. Но смотрели и с благодарностью - должны были в червях возродиться, а живы и даже на коленях стоять могут.
      - Говорите, со стены спрыгнул Хануман? А как он спрыгнул? - служитель порядка почти знал ответ, слоновник не раз в мыслях представлял.
      - Хануман прыгнул... снизошёл сначала на бочку, потом на ясли и на землю.
      Вот и всё, так любой мог 'спрыгнуть'. Но кто был этим любым?
      - Ты ближе стоял, - ткнул он пальцем в одного из прислужников. - Какое у бога лицо?
      Прислужник испугался, за него ответил второй.
      - Я видел лучше, он спрыгнул вон там, около яслей, - шудра показал себе за спину, будто дело было в слоновнике, - Так и держался за них, показывая силу рук. А лицо... темно, только тёмный божественный лик в обрамлении белой шерсти.
      Да любое лицо под белым капюшоном в темноте так выглядит! Ох, как не хотелось это вспоминать, но белый - цвет брахманов.
      Кстати, кого видел мусорщик? Как он рассмотрел, что проводник незнакомый, и не увидел одежду двух других? Далит должен был узнать варну, а, наверняка, и касту. А он не рассказал ничего и на повторный вопрос ответил только про проводника. И ещё промолчал про удава - откуда тот взялся и как оказался во рту у слона. Но про удава прадештар сам забыл спросить, а далит должен только отвечать.
      ***
      - Откуда взялся удав? Ты врал, говоря, что люди отравили слона, ведь слон оказался задушен.
      Рам валялся в пыли во дворе прадештара. Так же, как раньше староста, плакал и скрёб землю поломанными ногтями.
      - Это был мусор. Дохлый удав... - далит захлебнулся рыданиями, не мог произнести страшные слова.
      - Слона вели брахманы?
      Чандал закивал, заговорил. Он нёс в корзине удава, давно протухшего с изорванной кожей и, потому, не понадобившегося даже во второй деревне. Пошёл на шум и увидел то, что увидел - двух брахманов с медными браслетами великого змея Шеши. Рам не пал на колени, когда слон умер, а стоял и думал, что делать. Притвориться, что ничего не видел, уйти - обидеть богов. Рассказать - обидеть брахманов, тоже почти богов. Засунул удава в открытый рот слона. Люди достойных каст, особенно прадештар, умны и догадливы. Они поймут и спросят про слона в храме змеи.
      Далит плакал, теперь он обидел и богов, не рассказав прадештару правду сразу, и брахманов, рассказав прадештару правду сейчас.
      - Иди, я потом решу, что с тобой делать, - махнул рукой Савитаранх.
      Не стоит казнить преступника сразу. Вдруг появится новый вопрос, а мёртвых умеют спрашивать только боги.
      ***
      Савитаранх сидел дома под навесом, пил чай, потел. Брахманы вели слона. Белые одежды брахманов. Человек с длинными руками в белом капюшоне, спустившийся со стены слоновника.
      Мешало какое-то воспоминание, что-то он слышал не так и давно. Новости, всем нужны свежие новости, старые никому не нужны. Никому, кроме прадештара, который найдёт в них нужные ответы. Что болтал мальчишка про человека, купившего гнилые фрукты? Кому нужно гнильё, как не тому, кто затеял нагнать браги?
      Посланный с двумя поручениями сразу Камса доложил то, что прадештар и сам знал, догадался. Человек, шудра, купил фрукты для храма Шеши. Кому доставил - понятно. И спрашивавший старого махаута про слоновую брагу - тот же. Кто лучше сойдёт в темноте за обезьяньего бога? Бывший управитель храма.
      Но брахманы недостойно не поступают. Значит хотели вернуть жителям Радж-Гаты единственную их святыню. А то, что храму от этого польза - что же, так было угодно Шеши. И торговцы слона не получили, без слона они ни при чём, не за анкус же на лотке штрафовать. Воры не наказаны и выгоды одно тонкое кольцо.
      ***
      Уже за ужином Савитаранх вспомнил про артистов. Может они хоть к чему-то причастны? Например, подозрительна встреча женщин из разных каст, Камса рассказывал. Замышляли что-то? Могут ли там найтись хоть десять джиталов? Послал за мальчишкой Анхом, а того за мальчишкой из цирка, которого принял за Шиву. Не хотелось его видеть, вспоминать глупый свой страх, но прадештар разговаривает не только с приятными людьми.
      - Что делает толстая женщина в вашем цирке?
      - У нас нет толстой женщины.
      - Не ври, ты слишком хилый, чтобы выдержать палки. Я видел тебя и женщину, когда был в вашей палатке. Её видели и другие.
      - Он хиджра, - независимо пожал плечами мальчишка.
      Одно слово и всё понятно. Как Савитаранх сам не догадался? Привык, что хиджра - гибкие мужчины-танцовщицы, в голову не приходило, что в каждой касте есть всякие. Встреча любовников, не более, и цветы древа любви на палатке то же самое показывали. Очень разные касты, но прадештар уже решил, что это не его дело.
      ***
      Савитаранх чихнул, открыл глаза и успел увидеть муху, взлетевшую с его носа. Хороший знак? Наверное хороший, муха большая, отблёскивающая радугой.
      Дело шло к полудню и солнце уже почти забралось под навес, где он вчера устроился спать. Сезон безветрия, в доме душно. Впрочем, душно и под навесом.
      Савитаранх потянулся, крикнул слуге нести завтрак. Ел сладкие фрукты, лепёшки, думал о жизни. Священный слон возвращён, но всего и получено - одно маленькое кольцо. Храм Айраваты одарил благословением, а в храм Шеши лучше и не показываться. Ну ничего, прибежит мальчишка, что-то да расскажет. Как в тот раз - можно было и циркача оштрафовать, и заклинателя змей.
      Но это потом, а сегодня - только далит, которого так и не собрался наказать. Придумал же - удава в рот слону засунуть, знак оставить, тупой мусорщик. Но хитрый тупой мусорщик, такой всегда что-нибудь придумает.
      Прадештар потянулся, погладил живот. Палки полагаются, конечно, но может потом к делу его приставить? У неприкасаемых вечно что-то случается, не пристало кшатрию у них за порядком следить. И Камса туда ходить не любит, вайшьи далитов касаться не должен. Надо послать за этим Рамом, пусть делом занимается, откормится заодно.
     
  
      Словарь
     
     -- Айравата - ездовой слон бога Индры.
     -- Анкус - крюк погонщика слонов.
     -- Брахманы - высшая из четырёх индийских варн; в неё входят касты жрецов и учёных. Носили, как правило, одежды белого цвета.
     -- Бугтан - подать.
     -- Вайшьи - третья из четырёх индийских варн, включающая касты ремесленников, земледельцев и торговцев, писцов. В одежде вайшьи преобладали жёлтые цвета.
     -- Варны - индийские сословия.
     -- Ганапати - слоноподобный бог мудрости и благополучия.
     -- Далиты - неприкасаемые; люди, находящиеся вне четырёх индийских варн.
     -- Джи - окончание, добавляемое при почтительном обращении.
     -- Каввал - каста певцов и сказителей.
     -- Кали - богиня смерти и разрушения.
     -- Кумор - каста гончаров.
     -- Кханда - прямой рубящий меч.
     -- Кшатрии - вторая из четырёх индийских варн; в неё входят касты воинов и правителей.
     -- Лакшми - богиня удачи и благополучия.
     -- Магараджа - царь, высший правитель.
     -- Ману-самхита - древнеиндийский свод законов, правил и наставлений.
     -- Маравар - одна из воровских каст.
     -- Махауты - каста погонщиков боевых слонов, принадлежащая к варне кшатриев.
     -- Налика - древнеиндийская мера времени, около 24 минут.
     -- Од - каста строителей домов и каналов.
     -- Прадештар - чиновник, поддерживающий общественный порядок и наказывающий преступников.
     -- Сансара - концепция, утверждающая, что после смерти следует рождение в новом теле и качестве.
     -- Статер - мелкая медная монета в средневековой Индии.
     -- Тхуг - каста, а также секта, душителей, промышлявших разбоем на дорогах.
     -- Хануман - индийское божество, изображаемое в виде белой обезьяны, иногда крылатой.
     -- Хиджра - каста артистов, переодевающихся женщинами.
     -- Чандалы - каста неприкасаемых: мусорщики, ассенизаторы.
     -- Чаран - каста бродячих циркачей.
     -- Шеши - многоголовый змей, держащий на своих головах мир.
     -- Шудры - низшая из четырёх индийских варн; в неё входят касты различного вида слуг. Пользовались чёрной одеждой.
  
  
  
  -- Под жарким солнцем Наварры____ рыбак_Сантьяго
  
      Памплона, 6 июля 1924. Канун дня святого Фермина
      Тим задрал голову и, прищурившись, посмотрел в небо. Проклятое солнце! Как оно здесь жарит. Не страна, а сковородка. Он вытер со лба пот и уныло глянул на покрасневшую руку. Будет ожог. Рыжеволосый с молочно-бледной усеянной веснушками кожей Тим и в Англии-то умудрялся сгорать летом на солнце, а тут... Он вздохнул, переложил невыносимо-жаркий пиджак в левую руку и поплелся дальше, стараясь не отстать от шагавшего впереди приятеля.
      И зачем Жиль его только сюда притащил? "Отличное вино, красивые девушки и веселый праздник! Сан-Фермин - это прелесть что такое! Тебе надо развеяться, приедешь другим человеком", - уверял приятель. Ни испанского, ни тем более баскского Тим не знал, был скромен, а часто и угрюм, потому отношения с девушками как-то не заладились. Вину Тим с удовольствием предпочел бы кружку родного пива. Но главным разочарованием оказался тот самый бег быков, ради которого Жиль и тащил его через весь континент. Тим не понял азарта, с которым местные, а с ними и Жиль, наблюдают сначала за тем, как разъяренные животные пытаются убить любого, попавшегося им на рога или под копыта, а потом за тем, как на арене уже человек старается как можно эффектнее убить быка. Крови и вывороченных кишок Тим и на войне предостаточно повидал. Прошел уже десяток лет, но ему и сейчас иногда снились заваленные трупами берега Марны.
      Кто-то из встречных прохожих задел Тима плечом, он встрепенулся и нагнал ушедшего вперед Жиля. Они повернули налево и уткнулись в грубо сколоченное заграждения.
      - Проклятье! - Жиль почесал в затылке. - Обходить, наверное, долго придется. Проще всего перелезть.
      Тим кивнул и первым влез на перевернутую телегу, что загораживала выход из переулка. Свои дома от вошедших в раж животных жители Памплоны загородили тем, что подвернулось им под руку. Весь путь от загона до арены представлял собой сбитый из старых досок и прочего хлама коридор. Тим спрыгнул в проход, по которому с утра пронеслось двенадцать разъяренных быков и огляделся.
      Его внимание привлекло что-то большое и белое, лежавшее в тени у стены дома напротив. Подойдя ближе, Тим понял, что это одетый в белую рубашку и светлые брюки человек.
      - Оставь его! Он не умеет пить, - Жиль спрыгнул с импровизированного ограждения следом за Тимом.
      - Он мертв, - Тим подошел вплотную и теперь смотрел на тело сверху вниз.
      Уж чего-чего, а трупов к своим двадцати девяти он навидался на всю жизнь вперед. И, вроде бы, должен был привыкнуть. Да и привык, наверное, по-своему. И все-таки каждый раз, когда Тим сталкивался с неестественно ранней смертью, внутри поднималось почти безотчетное чувство болезненной неправильности происходящего и мрачного бессилия от невозможности что-либо исправить.
      - Да брось ты, - Жиль подошел ближе и встал рядом с приятелем. - Вот черт! Еще один затоптанный. Пятый, кажется. И это только те, кого мы своими глазами видели. Много что-то в этом году...
      Вблизи невозможно было не заметить неестественно вывернутую руку мужчины и выпачканный кровавой мешаниной темный затылок со здоровенной вмятиной, в которой белели осколки кости. Улица в этом месте делала поворот почти под прямым углом, в котором и лежало укрытое густой тенью тело. И все же странно, что его еще никто не обнаружил.
      - Постой что-ли здесь, а я попробую отыскать полицию, - Жиль почесал за ухом. - Не оставлять же его так валяться.
      Тим кивнул и, проводив Жиля взглядом, продолжил рассматривать очередную жертву разъяренных кабе?строс. Мужчина был немолод, но еще вполне крепок. Лет сорока на вид, руки сильные, но бока уже слегка оплыли. Как-то не похож он на тех парней, что сегодня утром убегали от быков. Полноват для таких игрищ, да и возраст уже не тот. И все же странная рана у него на голове. Это ж надо было совсем под копытами оказаться, чтобы череп так проломило. Вообще, глядя на тело, не скажешь, что по нему стадо быков проскакало: рубашка чистая, если не считать пятен крови, только брюки слегка запылились ниже колен, да левый башмак слез с пятки.
      Тим поднял голову и огляделся. Глухая стена дома с одной стороны и дощатое заграждение с другой. Народу немного, но кто-то уже стал оглядываться на озирающегося по сторонам приметного рыжего парня. Затылком Тим почувствовал взгляд. Еще в войну выработалось у него это звериное чутье. Тим резко обернулся и встретился глазами с сухим сморщенным как изюм стариком. Он сидел на балконе второго этажа и не мигая глядел на Тима.
      - Senor! - Тим взмахнул рукой и собрал в памяти все выученные за последнюю неделю испанские слова. - Por favor! Un minuto por favor!
      Пару секунд дед сидел неподвижно, глядя на приближающегося к нему отчаянно жестикулирующего Тима, а потом встал и ушел в дом, так и не произнеся ни слова.
      - Ах ты ж черт старый! - Тим был готов поклясться, что дед его понял, просто отчего-то не захотел отвечать.
     

#

      - Да не может быть такого! - Тим с досады даже рукой махнул. - Готов поклясться, что он не бегал с быками.
      - Откуда такая уверенность? - Жиль насмешливо поднял бровь. - У них это национальное развлечение. И стар, и млад, все любят корриду и энсьерро.
      Они стояли чуть в стороне и наблюдали, как солдаты гвардия насьональ грузят тело в прибывшую за ним повозку. Тим поднял взгляд на Жиля и в который раз поразился тому, как здорово его приятель сливался с местным населением. Невысокий и смуглый уроженец Марселя с темными вьющимися волосами и карими глазами, он задорно улыбался испанским чикас, был жизнерадостен и весел, словно годовалый щенок. Такие несхожие, они крепко сдружились после той же проклятой Марны, когда Тим во время отступления подобрал раненного француза и еще четыре мили практически тащил его на себе.
      - У него одежда не грязная.
      - Что? - похоже, Жиль тоже задумался о чем-то своем.
      - Я говорю, что не похоже, чтобы бык его по земле таскал, - Тим обернулся к приятелю. - Одежда чистая и не порвана. Даже, если никто и не заметил, как его затоптали, он вряд ли выглядел бы так опрятно.
      Тим помолчал и добавил:
      - Слушай, я ведь правильно понял, что полицейские его сразу опознали?
      - Да, город не так уж велик. Многие знают друг друга в лицо, - Жиль пожал плечами.
      - Хорхе.. Хорхе... Как они его назвали? - все не отставал Тим.
      - Хорхе Пьянтос, - Жиль внимательно глянул на друга. - Знаешь, сейчас ты выглядишь намного живее, чем утром. Похоже, трупы тебя интересуют больше, чем быки.
      Тим только плечами пожал и вновь глянул на опустевший балкон напротив.
      - Слушай, раз уже местные полисьяс не собираются опрашивать свидетелей, давай хоть мы с дедом этим поговорим, а?
      - Да что ты вцепился-то в него? - Жиль тоже повернул голову к окнам дома напротив. - Ну сидел себе и сидел. Дался он тебе!
      - Да ты на стул его посмотри! - Тим разгоряченно махнул рукой. - У него же стул там на вечном приколе стоит. Он не просто подышать вышел, он всегда там сидит. Ну знаешь, как старые люди выходят посидеть у крыльца, да поглядеть на улицу.
      - А даже если и всегда? - Жиль дернул плечом. - Тебе-то что с того?
      - А то, что он должен был видеть, что с этим Хорхе случилось.
      - А если и видел? - повторил Жиль и покачал головой: - Твое дело сторона. Пусть сами со своими Хорхе разбираются.
      Тим растеряно замолчал. А ведь и правда, какое ему дело? Он постоял немного, то глядя вслед удаляющейся повозке, то вновь переводя взгляд на балкон. Местные молодые дурни не ценят то, что имеют, попусту рискуя жизнью под копытами кабестрос, и это их право. Но если убитый и вправду оказался здесь не по своей воле, то нельзя же все так оставить!
      - И все-таки давай сходим.
      И не слушая вздохов и причитаний Жиля, первым шагнул к жилищу странного деда.
      Поднявшись по обшарпанной лестнице на второй этаж, Тим постучал в дверь и, ухватив Жиля за рукав, вытолкнул его вперед.
      - Давай, ты и испанский знаешь, и улыбаться умеешь.
      Дверь против ожидания открыли сразу. На пороге стояла молоденькая девушка, почти еще совсем девочка. Большие темные глаза смотрели тревожно, рука теребила подол платья.
      - Hola signora! - Жиль белозубо улыбнулся и выжидающе посмотрел на друга.
      - Скажи, что мы к деду. Ну и вообще, обрисуй как-нибудь ситуацию, - Тим смущенно переступил с ноги на ногу. Отчего-то в присутствии девушки он занервничал.
      Жиль старался, как мог. Улыбаясь и отвешивая вполне заслуженные комплименты, он объяснил девушке цель их визита. Попутно выяснил, что ее зовут Бенита, а виденного Тимом старика - Амадо Сильяс, и что она его внучка.
      - Дедушке нездоровится, вряд ли он захочет говорить, - Бенита мялась и еще сильнее теребила несчастный подол.
      - Иди, девочка. Не тебе решать, чего хочет твой дед.
      Скрипучий голос из-за спины заставил девушку вздрогнуть. Бенита вконец смешалась и, не попрощавшись, скрылась в комнате. Из-за приоткрытой двери послышалось звяканье посуды и плеск воды. Появившийся из-за другой двери старик опирался одной рукой на дверной косяк, а другой на узловатую темного дерева палку. Он пристально взглянул на Тима и заговорил, обращаясь к нему. Жиль вполголоса торопливо переводил слова деда.
      - Что вам здесь нужно? Зачем напугали Бениту?
      Жиль скороговоркой повторил все то, что уже успел рассказать Бените.
      - Спроси его, видел ли он этого Хорхе утром, - попросил Тим.
      - Какого еще Хорхе? - старик отреагировал раньше, чем Жиль успел открыть рот, ответив на сильно исковерканном, но все же внятном французском.
      - Хорхе Пьянтоса, того самого убитого, - Тим оправился от растерянности быстрее приятеля.
      С кухни раздался звон разбитого стекла. Дед проворчал сквозь зубы какое-то ругательство, а Тим продолжил, не давая ему времени сменить тему:
      - Ведь, наверняка, вы много времени проводите на балконе. Вы должны были видеть его и то, что сегодня случилось.
      - Энсьерро сегодня случилось, - дед пожевал губами и добавил: - Больше ничего важного не было.
      - Может, вы хоть знали этого Пьянтоса? - уже совсем безнадежно спросил Тим.
      - Этого сукина сына вся Памплона знает, - еще больше скривился старик. - Поганый ростовщик! У него ломбард за углом. Поверьте, никто о нем жалеть не будет.
      Больше от сеньора Сильяса Тим ничего не добился, как ни старался. А еще через пять минут вредный дед и вовсе выставил их за дверь.
     

#

      - Ну и что ты обо всем этом думаешь? - Жиль оторвался наконец от ледяной сангрии и откинулся на спинку колченого стула.
      - Да много чего думаю, - Тим без всякого воодушевления сделал глоток из своего бокала. - Врет старик.
      - А если и врет?
      Жиль блаженно щурился и поглядывал по сторонам. Стоял еще ранний вечер, но в кантине собралось уже предостаточно народу. Тим не переставал удивляться тому, что кабаки в Испании вообще, казалось, никогда не пустеют. Вот и сейчас, выйдя от несговорчивого сеньора Сильяса, приятели свернули в первую попавшуюся забегаловку и обнаружили в ней добрую половину взрослого населения Памплоны.
      - Раз врет, то может быть замешан, - пожал плечами Тим.
      - Ты же слышал, как он об этом Пьянтосе отозвался: "Сукин сын", "поганый ростовщик". Может, убитый и впрямь был такой скотиной? - Жиль все так же лениво глазел по сторонам.
      - Может. Отчего ж не может, - Тим тоскливо мучал несчастную сангрию: пить хотелось ужасно, но сладкий напиток совсем не утолял жажды. - Только мне сдается, есть у старика и какой-то личный интерес.
      - С чего это ты взял? - Жиль оторвался от наблюдения за присевшей у стойки симпатичной испанкой и взглянул, наконец, на товарища.
      - Ты слышал, как грохнулся стакан на кухне, когда я назвал имя этого Пьянтоса? Ну или что там девчонка с перепугу расколотила. Бьюсь об заклад, они знали убитого, и для Бениты оказалось неприятным сюрпризом то, что мы пришли о нем расспрашивать.
      - Так, может, они его и пристукнули, - хохотнул Жиль и снова приложился к бокалу.
      - Нет, вряд ли, - покачал головой Тим. - Пьянтос мужчина крупный. У них бы просто сил не хватило перекинуть его через ограждение. Разве только помог кто...
      - Собрались все должники этого упыря, проломили ему голову и выкинули на улицу. Чем не вариант?
      - Глупо как-то прямо себе же под окна тело выбрасывать, - Тим решительно отставил сангрию в сторону. - Пошли к стойке присядем. Не могу я это твое пойло сладкое пить.
      Жиль еще раз стрельнул взглядом на болтавшую с барменом красотку и возражать не стал. Получив взамен сангрии стакан вермута, Тим еще раз внимательно поглядел на бармена, молодого вертлявого парня. Улыбчивый, веселый и, кажется, не прочь поболтать с посетителями.
      - Слушай, Жиль, - Тим пихнул приятеля в бок, отрывая его от наладившегося было разговора с понравившейся тому девушкой. - Поговори-ка с ним. Ты умеешь.
      - И о чем мне с ним разговаривать? - недовольно буркнул Жиль, глядя, как девчонка встает и уходит, увидев в зале кого-то знакомого.
      - Поговори об энсьерро, потом о якобы затоптанном быками парне. О том, что он, вроде как, личность известная. Ну ты сам лучше знаешь. Выведи на этого Пьянтоса. О старике тоже потом можешь аккуратно поспрашивать. - Тим хлопнул приятеля по плечу и добавил: - Да перестань головой вертеть. Шею свернешь!
      - Девчонка, кстати, говорит, что будто бы больше десятка сегодня насмерть быки уходили. Уже двенадцать трупов насчитали. Многовато вообще-то. Местные такого и не припомнят, - Жиль задумчиво почесал за ухом и в последний раз оглянулся на ушедшую девушку. - Эх, хороша!
      - Найдешь себе другую. Эка печаль! - не проявил сочувствия Тим.
      Жиль что-то недовольно пробурчал, но тут же улыбнулся бармену и завел с ним беседу об утреннем беге быков. Уже минут через пять приятели знали, что Хорхе Пьянтос действительно был личностью известной, владел ломбардом неподалеку и промышлял в том числе и ростовщичеством. Обдирал в основном небогатых горожан: поденщиков, наемных работников.
      - Притащит ему какой-нибудь малый последнее имущество, а эта скотина мало того, что цены настоящей не даст, так и еще и ни дня не спустит, - горячился бармен. Жиль уже выяснил, что звали его Пабло.
      - Так почему ж тогда к нему обращались? - удивился Тим. - Почему не шли к кому почестнее?
      - Ах, сеньор, да откуда ж у честных деньгам взяться! Одно слово: дрянь человек был, - Пабло махнул рукой, но тут же перегнулся через стойку и, понизив голос, добавил: - Поговаривали даже, что он и чего похуже проворачивал, чем займы. Я бы не удивился, честно сказать. В прошлом годе вон, как кортесы-то распустили, страх что творилось. Сколько народу тогда сгинуло, а этому хоть бы хны. Только щеки лосниться сильнее стали.
      - Похоже, плакать по этому Пьянтосу некому, - покачал головой Жиль. - А семья-то у него была?
      - Нет, зачем ему? - скривил губы Пабло. - Ему и девок хватало. А на жену денег много идет, оно такому без надобности.
      Жиль еще немного пообсуждал с Пабло моральный облик убитого и осторожно вывел разговор к сеньору Сильясу.
      - Знаешь, Пабло, нам такой старик интересный встретился сегодня. Он прямо напротив трупа этого сволочного на балконе сидел. Мне показалось, он там больше всего времени и проводит.
      - А, это, наверное, сеньор Сильяс был, - заулыбался бармен. - Прекрасный человек! Почитай, весь день на балконе у себя и сидит. Ноги старика подводят. И сын его хорошим парнем был. Жаль, год уже как забрали его..
      - Как забрали? - заинтересовался Жиль.
      Пабло вновь наклонился вперед и заговорил тише:
      - Теперь говорить можно, ему уж все равно, думаю. За организацию стачек. Пришли раз ночью эти, из гвардия насьональ, и увели. Был хороший парень Пако, и нет больше.
      Пабло нахмурился и взялся с особенным рвением протирать и без того чистый бокал. Помолчав немного, он тихо добавил:
      - Бениту жаль. Мать она в восемнадцатом потеряла. За несколько дней сгорела бедняжка. Грипп этот, будь он не ладен. Пол города выкосил тогда... Не город, а могила братская была. А через пять лет и отца не стало.
      Пабло вздохнул и умолк теперь уже окончательно, вновь принявшись терзать ни в чем не повинный бокал.
     

#

      Выбравшись из дымной прокуренной кантины на свежий воздух, Тим с наслаждением вздохнул. На город уже спустились сумерки, но народ и не думал уходить с улиц. Люди гуляли, шумели, пили. Празднование Сан-Фермин шло полным ходом.
      Тим потянулся и качнул Жилю головой:
      - Пошли что-ли.
      - Куда? - живо заинтересовался приятель. - Я один кабак знаю. Тебе понравится, честное слово!
      - К Сильясу пошли, - Тим первым зашагал по направлению к дому старика.
      - Куда?! - Жиль вытаращился на него в полном недоумении. - Да оставь ты несчастного в покое! Ничего он тебе больше не скажет. Разве что клюкой по хребту огреет.
      - А я и не буду ни о чем его спрашивать, - хмыкнул на ходу Тим. - Сам расскажу. А он пусть скажет, прав я или нет. Впрочем, если не хочешь, можешь не ходить. Дед вполне сносно говорит по-французски. Я и сам справлюсь.
      - Ну уж нет! Пошли вместе. А то ищи тебя потом трезвого да немого по всему городу.
      На лестнице дома сеньора Сильяса они столкнулись со спешившим им навстречу молодым парнем. Он метнул на них быстрый взгляд и выскочил на улицу. Уже стоя под дверью, Тим засомневался в правильности своего решения. А ну как и правда отправит его суровый дед со всеми его догадками куда подальше. Не драться же с ним. Но Жиль смотрел выжидающе, и отступать уже было поздно.
      Дверь снова открыла Бенита. Молча глянула на Тима и, обернувшись, позвала через плечо:
      - Abuelo!
      Старик ответил что-то по-испански, чего Тим не понял. На этот раз девушка провела их в небольшую скромно обставленную кухню. За столом сидел сеньор Сильяс. В руках у него был стакан с каким-то прозрачным напитком. Тим решил, что это вермут или что-то вроде того. Справа от старика стоял еще один стакан, уже пустой, но еще не вымытый.
      - Сеньор Сильяс, мы ненадолго, - Тим нерешительно потоптался на пороге. - Можно я сяду?
      Старик молча кивнул на второй из двух стоявших у стола стульев. Тим нерешительно глянул на Бениту, но она отошла к плите и делала вид, что страшно занята. А потому он сел на предложенное ему место, отодвинул в сторону грязный стакан и заговорил.
      - Сеньор Сильяс, я никуда и ничего не собираюсь сообщать. Я иностранец и мне вовсе несимпатична ваша гвардия насьональ. Я просто хочу проверить свою догадку и успокоиться. Вы не возражаете, если я расскажу, как дело было? А вы меня поправите, если я ошибусь.
      Старик вновь промолчал и лишь кивнул в ответ. Похоже, стакан в его руке был не первым за сегодняшний вечер. В дальнем углу Жиль вполголоса переводил разговор Бените. Тим глубоко вздохнул и начал рассказывать.
      - У вас нелегкая жизнь, сеньор Сильяс. После гибели сына из близких у вас осталась лишь внучка. Ваш сын был одним из лидеров стачечного комитета. За это его и арестовала гвардия насьональ. Но комитет, наверняка, был тайной организацией. А значит, Пако Сильяса кто-то выдал. Мне кажется, дело обстояло так. Один из знавших его лично рабочих здорово задолжал Хорхе Пьянтосу, известному ростовщику. Пришел последний срок, но вернуть долг этот несчастный не смог. И тогда он расплатился информацией. Он выдал вашего сына Пьянтосу, а тот списал ему долг.
      Неподвижное до сих пор лицо старика дрогнуло. Губы скривились в болезненной гримасе. Но сеньор Сильяс опять промолчал и лишь сделал большой глоток из стакана, что держал в руках.
      - А уже Пьянтос передал эту информацию дальше, в гвардия насьональ, - продолжал Тим. - Через какое-то время за Пако пришли, и вы остались вдвоем с Бенитой. Стачки разогнали, но у вашего сына все еще остались друзья. Думаю, со временем они вычислили предателя и вышли на Пьянтоса. Смерть Пьянтоса очень удачно затерялась среди неожиданного большого числа жертв сегодняшнего энсьерро. Где двенадцать жертв, там и тринадцатый подозрений не вызовет. Пьянтоса бросили вам под окна в знак восторжествовавшей справедливости. Я прав?
      Старик все еще молчал и смотрел на Тима тяжелым взглядом. Слышалось лишь тихое бормотание Жиля, заканчивавшего переводить разговор Бените. Тим уж было засомневался, что вообще получит ответ, когда старик наконец заговорил.
      - Ты ошибся лишь в одном, мальчик. Смерть Пьянтоса не затерялась среди случайно погибших. Неужели ты думаешь, наши мужчины не могут убежать от какого-то паршивого быка? Все, - он тяжело оперся о стол и подался вперед, - все погибшие сегодня не случайные жертвы! Этих тринадцать мерзавцев казнил город. Все они были доносчиками гвардия насьональ! Все они предали и погубили своих братьев! И сегодня все они погибли неслучайно. Кого-то вовремя толкнули, кого-то в сутолоке пырнули бычьим рогом, а на кого-то, как на Пьянтоса, и быка пожалели. Сегодня все преданные были отомщены. И мой мальчик, Пако, тоже...
      Старик грузно осел обратно на стул и поднёс к губам стакан. Тим заметил, что пальцы сеньора Сильяса слегка подрагивали.
      - А знаешь, что сгубило этого мерзавца? - старик поднял глаза на Тима. - Жадность! Сукиного сына сгубила его ненасытная жа-адность! Господа из гвардия насьонале не будут искать убийц Пьянтоса.
      Сеньор Сильяс покрутил в руках стакан и продолжил:
      - Он уже сдал всех, кого мог, но продолжал тянуть из них деньги, - старик криво усмехнулся. - Поговаривают, будто бы он даже начал приторговывать именами других осведомителей. "Хочешь узнать, кто донес на твоего брата? Пара сотен песет, и я назову имя". Тьфу! Не удивлюсь, если бы за ним самим однажды гвардейцы пришли, но, похоже, у старого паука была какая-то защита. Что ж, город сам избавился от мерзавцев. Жаль только, Пако этого не увидел.
      Старик помолчал и заговорил тише, все неразборчивее произнося французские слова:
      - Ты видел смерть, мальчик?
      - К несчастью, да. На войне этого было предостаточно.
      Тим нахмурился. Перед его мысленным взором в адском хороводе кружились лица. Вот отец, каким он его запомнил: постаревший и ссутулившийся в темной солдатской шинели, сестра - она оказалась на улице во время авианалета и не успела в убежище, солдаты, которых он знал, и незнакомые, свои и чужие, захлебывавшиеся кровью, задыхавшиеся от ядовитых газов, горевшие в гриппозной лихорадке.
      - Эта проклятая война... А ты видел отпечаток смерти на лицах близких тебе людей? Вот он еще живой стоит рядом, но из глаз его уже смотрит она... La muerte. И ты ничего, ничего не можешь с этим поделать.
      В кухне наступила тишина. Даже Жиль замолчал, закончив переводить. Тим не знал, что ответить старику. Он опустил глаза и уперся взглядом в вытертые доски стола.
      - Видел, - уверенно сказал старик. - По глазам вижу. Такое не спрячешь. Но сегодня не время скорбеть об ушедших. Эти покойники того не стоят. Даже полисьяс уже признала всех тринадцать случайными жертвами. Мой Пако отмщен.
      Голос старика сорвался и он тут же перешел на испанский, обратившись уже к Бените. Девушка тут же засуетилась, достала еще пару кружек и бутыль без этикетки с мутно-желтой жидкостью.
      - Я не звал вас, но раз уж пришли, то выпейте со мной.
      Приятели вышли от сеньора Сильеса через четверть часа, уже изрядно пошатываясь.
      - Чем он нас напоил? - Тим яростно потер глаза, но острота зрения не вернулась. Вокруг все плыло и качалось, а внутри было горячо.
      - Аг.. агуардьенте, - судя по всему, Жиля тоже шатало. - Местный самогон. Каждый гонит, кто во что горазд.
      - Крепкий старик, - Тим восхищенно покачал головой. На душе было тоскливо. - Пошли что-ли в твой кабак. А то были в Памплоне в Сан-Фермин и не отпраздновали. Глупо же?
      - Глупо, конечно, - одобрительно кивнул Жиль. - Пойдем. Осталось теперь только кабак найти.
  
  
  -- Кот, виноградные улитки и другие жители города К____ Улитка
  
   ...Дай мне иллюзию, что всё не так уж плохо,
      И расскажи мне сказку со счастливым концом...
     
      Важный черный кот старого Профессора всегда казался Йонасу очень подозрительным субъектом, как, впрочем, и сам господин Профессор. По словам кухарки Паулины эти двое водятся с нечистой силой и лучше держаться от них подальше. Йонас вовсе не суеверный, но в этом случае с Паулиной согласен. Вот сегодня он все утро лазил по мокрому осеннему саду в поисках последних виноградных улиток, и тут явился соседский кот, покосился сердито на мальчика и задрав хвост прошествовал в заросли бузины. А всем известно, что бузина -- родной дом бардзуков и прочей разной хомлиновой родни. Йонас хотел только одним глазком взглянуть, а потом сразу нести корзиночку с улитками на кухню. Хомлины, однако, куда-то попрятались, а Йонас застрял в куче срезанных бузинных веток. Под ветками обнаружились каменные ступени. Хитрый кот где-то шуршал невидимо и насмешливо мявкал... Почему чужой кот знает про спрятанную лестницу, а Йонас этот ход раньше не нашел, хотя уже не один месяц они с мамой живут у деда. Но выяснить, куда ведет лестница, Йонас не успел -- знакомый скрипучий голос заставил мальчика выбраться из бузины.
      -Не следует бросать свою добычу без присмотра, - Профессор зонтом-тростью отгонял от корзинки с улитками двух жирных уток.
      -Здравствуйте, - вежливо ответил Йонас. Хотел добавить сразу "До свидания" и бежать, но не успел.
      -Не густо, не густо, - насмешливо скрипел Профессор. - В твои годы я отличался большим проворством в этом деле. Не то что теперь...
      -Желаете, могу и для вас наловить, - предложил Йонас. - Только улиток мало, осень...
      -Улиток собирают, а не ловят. И лучше говорить "хотите", а не "желаете". Если ты не хочешь, чтобы в гимназии над тобой потешались. Что касается твоего в высшей мере любезного предложения, я, пожалуй, откажусь. У меня нет лимона. Да и кухарки тоже нет.
      А у Паулины в холодной кладовке возле кухни лимон утром появился, ярко-желтый пузан красовался на подложке из толстой синей бумаги. Вот, значит, почему Йонаса послали на промысел. В родной деревне Йонаса улитки не водились, а мальчишки ловили раков. Но рассказывать все это Профессору мальчик не стал. Он подхватил корзинку и побежал к дому, размышляя, зачем неразлучная парочка пожаловала с утра к ним в сад. Конечно, Профессор с дедушкой соседствовали всю жизнь, но это не освобождало Профессора с котом от подозрений в... В чем? Йонас пока и сам не знал.
     
      Паулина отругала Йонаса за испачканные штаны и отправила караулить кофе у горячущей плиты. Сначала Йонас даже рад был погреться, но тяжеленную жаровню приходилось беспрерывно встряхивать, чтобы зеленые кофейные зерна не пригорели. Кофейные зерна - не виноградные улитки, их в саду не соберешь. На кухню заглянул дед.
      -Запах-то какой! Кофе! - весело потер руки дед. - Откуда такая роскошь?
      -Так герр Мартин принес, откуда же еще... - Паулина высыпала зерна в мельничку, показала Йонасу: "Крути!"
      -Н-да, - у деда радости явно поубавилось. - А я уж было подумал, бакалейщик сговорился с контрабандистами...
      -Что вы такое говорите, хозяин, - укорила Паулина. - Будто не знаете -- кого на черном рынке поймают, сразу тюрьма... И товар отберут, и деньги.
      -Теперь это называется "конфискация", - пробурчал дед. - Надо же офицерам спецпаек из чего-то обеспечивать.
      -Герр Мартин не чужой человек, а родной брат фру Мартины, почему бы ему не позаботиться... - упрямо сказала Паулина.
      -Не чужой, не чужой, - дед вроде и согласился, но как-то не так.
      -Так чего ж, вы и кофе не станете пить? - расстроилась Паулина.
      -Снявши голову по волосам не плачут, - вздохнул дед и ушел из кухни.
      Паулина только руками развела. А что тут скажешь. Даже Йонасу понятно -- кофе (да и лимон, наверняка, тоже) -- это пустяки по сравнению с тем, что герр Мартин выхлопотал для них с мамой пропуск в Королевец и документы им сделал на фамилию деда, так что мама смогла на работу устроиться, и Йонаса после рождественских каникул возьмут в гимназию, надо только экзамены сдать и привыкнуть говорить по-местному. Наверное, деду не нравится быть обязанным, хотя добрый герр Мартин о своей помощи и не напоминает, а наоборот - всегда спрашивает, не нужно ли чего. Да что тут такого, ведь и правда -- не чужой, родной брат фру Мартины.
     
      Спустилась из своей комнаты недовольная шумом фру Мартина. Она почти всегда недовольная. Мама говорит, что Мартина такой стала, когда на войне убили ее мужа. Только вот муж фру Мартины маме братом приходился, хоть и сводным. Йонас его не знал, видел только портрет у деда в кабинете. Но мама почему-то такой нервной не сделалась, хотя немало натерпелась, пока они с Йонасом в Королевец добирались. А фру Мартина всю жизнь провела в этом чудесном городе, могла бы и поспокойнее быть. Но маму она любит, да и Йонаса не обижает. Разве что к Паулине придирается.
     
      После завтрака Йонас хотел вернуться в сад, посмотреть, куда ведет заваленная ветками лестница, но дед вручил ему учебник и велел заниматься у себя в комнате. Комнатка Йонаса под самой крышей, сверху хорошо видно, что Профессор опять в саду... Вдруг он раньше Йонаса доберется до спрятанной лестницы? Но Профессор направлялся прямо к их кухонной двери. Это уже очень странно - не в правилах Профессора визиты через кухню. Йонас заторопился вниз, но застал в кухне только кота и Паулину со шваброй. Кот, однако, на швабру внимания не обратил и вслед за своим хозяином отправился в кабинет деда. По мнению Паулины -- это не к добру. Может Паулина и права, но пока дед занят с Профессором, можно сбегать в сад.
     
      Таинственная лестница упиралась в низкую дверцу, запертую на висячий замок.
      -Эй, мелкий, ты зачем в ледник полез? Надеешься, там колбаса завалялась? - Позвал Йонаса тихий голос.
      Йонас даже не сразу узнал студента Альбера. Обычно Альбер очень шумный, появляется с грохотом молотка у входной двери, разговаривает громко, а хохочет вообще на весь дом. Йонасу нравится весельчак Альбер, у него на форменной тужурке много всяких значков, про которые Альбер рассказывает похожие на старинные сказки истории. Дед, если слышит эти рассказы, называет Альбера неучем. Альбер непонятно отвечает, что раз он теперь бобовый король, то всем придется принять его толкование истории. Кухарка Паулина тоже любит, когда приходит Альбер, потому что студент всегда приносит из лавки своего отца хоть несколько торфяных кирпичиков для камина. А сейчас Альбер мало того, что необычно тихий, но еще и очень таинственный.
      -Господин барон дома? Чужих у вас нет? - продолжал шептать Альбер.
      -Дедушка дома, из чужих -- только господин Профессор с котом, - тоже шепотом ответил Йонас.
      -Это хорошо, что Профессор здесь. Иди, посмотри, чтобы проход трубочиста был открыт, я следом. Если вдруг чего -- шумни, - приказал Альбер.
      Проход трубочиста -- винтовая лестница с треугольными ступенями, узкая, как труба, и такая крутая, что идти можно только держась за свисающую по стене толстую веревку. Йонас с удовольствием взбирался по крутым ступенькам, воображая себя в старинной башне, такой, как в Королевском замке, где хранится драгоценная Серебряная библиотека. Там работает мама.
      Вот и дверь дедова кабинета.
      -... объясни, наконец, что случилось, - долетел до Йонаса тревожный голос деда.
      -Я и сам не знаю, что случилось. В Королевскую башню никого не пускают. Меня тоже не пустили, - проскрипел Профессор.
      -А что с Хеленой?
      -А Хелену наоборот -- не выпустили из башни. Если бы господин барон не был так чванлив и не бросил место имперского судьи, он бы имел право знать по своему статусу.
      -Не умею я судить по теперешним законам, - с досадой ответил дед.
      -Вот и платишь за чистые ручки. Но чего тебе волноваться -- в родне имперский офицер. Все проблемы решит.
      -Мартин был твоим лучшим студентом. Мог стать большим ученым. Или хорошим инженером. А он...
      -А он хотя бы выжил. И спас тебе дочь и внука, или ты забыл?
      Тут подоспел запыхавшийся Альбер, отпихнул Йонаса и плотно закрыл за собой дверь.
     
      Больше Йонасу ничего не удалось разобрать. Но ему обязательно нужно услышать разговор в кабинете, ведь Хелена -- это мама, и он должен знать, что с ней случилось. И главное -- как ей помочь. Союзник появился, откуда Йонас совсем не ожидал. Фру Мартина вдруг сделалась из капризной дамы решительной и холодно-спокойной, как Ледяная королева.
      -Беги скорее к герру Мартину, отнеси ему записку. - приказала она Йонасу. - Надо что-то делать, а они теперь будут друг другу грехи за всю жизнь вспоминать.
     
      Мама просила Йонаса не выходить дальше сада без нее или деда. Но сейчас ведь особенный случай. Заблудиться Йонас не боялся -- карта города висела над его кроватью, "для путешествий перед сном", как сказала мама, и теперь Йонас уверенно выбирал самый короткий путь. Стражник не впустил мальчика, но крикнул кому-то вглубь "К офицеру Мартину родственник пришел!". Герр Мартин записку фру Мартины прочитал несколько раз и крепко задумался. Наверное, что-то хорошее придумал, сказал Йонасу:
      -Подожди меня здесь. Сейчас мы с тобой на автомобиле поедем. Хочешь прокатиться?
      Йонас осторожно кивнул. На самом деле ему не очень-то хотелось ехать на автомобиле. Он бы лучше еще раз пробежался. Автомобиль на узких старинных улочках казался ему пришлым чудищем и не позволял забыть, что и Королевец такое же страшное место, каким стал весь мир, в котором не осталось место чудесам, а таинственная дверь ведет всего лишь в пустой ледник.
     
      Герр Мартин надел на Йонаса свою фуражку.
      -Ты очень похож... на маму. Не бойся, все будет хорошо.
      По дороге Йонас рассказал герру Мартину все, что знал -- о подозрительном Профессоре, о тайном посещении Альбера, о странных событиях в Королевской башне. Об этом, впрочем, ему особо рассказать нечего. Герр Мартин высадил Йонаса недалеко от дома, сам отправился разузнать, что произошло.
     
      Возвращения герра Мартина дождались все. Даже Альбер не ушел. Дед и Профессор молчком сидели по разным углам, посматривали косо друг на друга и не заметили, как Йонас спрятался за портьерой. Альбер видел, но отвернулся и даже с шумом уронил тяжелое пресс-папье.
      Герр Мартин умел успокаивать одним своим присутствием. А также спокойным голосом. Йонас от его размеренного повествования начал клевать носом, приходилось то и дело щипать себя. Еще и надо было разбираться в разных незнакомых словах.
      -Сегодня утром пришла машина, чтобы отвезти подготовленные ящики с книгами в секретное укрытие. Говорят, очень торопились с погрузкой. При оформлении документов начальник конвоя потребовал для проверки вскрыть одну из коробок. Вместо книг коробка оказалась набита чем попало. Вот, попросил переписать для памяти, не знаю, пригодится ли. Стали открывать другие ящики -- печать не нарушена, подписи Профессора и фру Хелены на описи имеются, содержимое описи соответствует. Утром Хелена отперла дверь в библиотеку ключом, взятым внизу на посту охраны, внутри ничего подозрительного не заметила. Беспокоилась, что опаздывает Профессор. Но тут пришел офицер конвоя за коробками, началась погрузка, все шло нормально, пока не вскрыли коробку.
      Герр Мартин достал из папки лист бумаги.
      -Вот список пропавших книг. Пока все перепроверили, исписали кучу бумаги. Удалось заполучить экземпляр.
      -Позвольте взглянуть, - встрепенулся Профессор.
      -Пожалуйста, - герр Мартин отдал список. - А какая разница? Честно сказать, я прихватил просто так.
      -Может быть, удастся понять, кого могли заинтересовать эти книги, - задумался Профессор.
      -Ты что думаешь -- вор выбирал? Что под руку попало, то и стянул. За любую из этих книг можно что-то выручить, - проворчал дед.
      -Это же надо знать, кому нести. У случайного человека покупать не станут.
      -Там в окладах серебра и камней на долгую безбедную жизнь, - пожал плечами герр Мартин. - Даже если по камушку продавать.
      -Какое варварство! Не могу представить, что у кого-то поднимется рука... Превратить бесценное сокровище в груду лома... - Профессор пришел в совершенное отчаяние. - Я даже могу понять, что кто-то захотел единолично владеть... Но чтобы растерзать... Зачем так рисковать, легче прохожего ограбить.
      -У прохожих давно уже нечего взять, - усмехнулся герр Мартин. - Впрочем, Хелену именно поэтому и задержали, что признать возможность проникновения чужого никому не хочется.
      Нет, в хищении ее пока не обвиняют. Формально повод для задержания -- зачем открыла дверь одна, без Профессора, это нарушение.
     
      На этом месте Альбер издал сдавленный возглас. Герр Мартин прервал речь и воззрился на студента скорее с интересом, чем с неудовольствием.
      -Фру Хелена была не одна, мы вместе открывали библиотеку, - выдавил из себя Альбер.
      -Что-то я не видел вашего имени в списке пропусков, - удивился герр Мартин.
      -Библиотека ведь закрыта для посещений, пропуска только у Профессора и фру Хелены. А мне нужны были выписки из этих книг для доклада бобового короля.
      -Подходящее время вы нашли, ничего не скажешь, - усмехнулся герр Мартин.
      -Доклад весной, кто же знал, что библиотеку закроют, - оправдывался Альбер.
      -Уж не знаю, какое из нарушений для Хелены хуже -- открыть дверь одной или с посторонним человеком, - герр Мартин особенно выделил слово "посторонний". - Но добро пожаловать в почетный круг подозреваемых.
      А Йонас за портьерой кипел от возмущения. Не зря он подозревал Профессора. Почему тот бродил по чужому саду, если должен был находиться в библиотеке?
      Профессор будто услышал бурлящие мысли Йонаса.
      -Непонятно, зачем Хелена оказалась в библиотеке так рано, - проскрипел он. - Я пришел вовремя, а в башню уже никого не пускали. Да и машина должна была прибыть позже.
      Вошла Паулина с подносом.
      -Герр Мартин, вы кофе просили. И немного лимончика для вас сберегла. Жаль вы к улиткам припоздали, их долго не сохранишь. Уж я вас ждала-ждала...
      -Спасибо, Паулина! За лимон -- особенно благодарен. Это улиток без лимона нельзя, а лимон и сам по себе хорош, - герр Мартин очень любезен, даже встал и отодвинул кресло, чтобы Паулине не тянуться к столу.
      Кот Профессора, в отличие от герра Мартина, хороших манер не проявил, а вылетел из-под стола с душераздирающим воплем. Паулина едва не уронила чашку, а бумаги герра Мартина разлетелись во все стороны.
      -Брысь, нечистая ты сила! - вскрикнула Паулина и бросилась собирать листки.
      Кот как ни в чем не бывало развалился на ковре.
      -Кажется, я ему на хвост наступил, - виновато сказал герр Мартин, сложил собранные Паулиной бумаги в папку и завершил свое выступление уверениями, что все будет хорошо.
      -Думаю, скоро все разрешится. Машину задерживать было нельзя, внесли изменения в опись и отправили. Хелену, скорее всего, от работы отстранят. Ничего, посидит дома.
      -А книги? - в ужасе проскрипел Профессор - Кто будет искать пропавшие книги?
      -Самое лучшее, если никто, - спокойно ответил герр Мартин. - Конечно, господин студент слегка увеличил число возможных злоумышленников, но формально ответственность остается на Профессоре и Хелене.
      -С господином Профессором и фру Хеленой я готов делить ответственность. - приосанился Альбер. - Но почему не обратить внимание на охрану? Или уборщиков? Или на конвой?
      -Конвой получает назначение перед самым выездом, - ответил герр Мартин. - Обслугу проверят, конечно, но я бы не стал на многое рассчитывать -- эти службы устроены так, чтобы у персонала ничего к рукам не прилипало.
     
      Кабинет опустел, только кот все еще не спешил уходить. Но едва Йонас решился, наконец, покинуть свое укрытие, кот проснулся, недовольно фыркнул и шмыгнул вперед Йонаса, едва мальчик открыл дверь. На ковре остался белеть примятый котом лист бумаги. Хорошо, что Йонас оглянулся. Надо вернуть герру Мартину, но оказалось, что все уже разошлись. Йонас отдал листок деду.
      -Что там такое, прочти-ка, - велел дед.
      Йонас прочитал перечень того, что обнаружено в коробке вместо книг.
      -Чушь какая-то, - пожал плечами дед. - Откуда в библиотеке взяться разным железкам? Переложены крафтовой бумагой... Что за ерунда? Книги должны были оборачивать папиросной бумагой, а сверху просмоленной парусиной для защиты от сырости. Впрочем, теперь кругом один бред...
     
      Йонас сидел на подоконнике в своей комнате и думал.
      Конечно, в библиотеке не могло быть никаких железок. Дед сказал что крафтовой бумаги тоже. Что за бумага такая, интересно... Но тогда значит, этот ящик приготовили где-то в другом месте. А как он попал в запертое помещение?
      Йонас представил как все было -- машину к самому входу не поставить. Коробки передавали по цепочке? Наверное, нет. Просто носили из здания в машину. Но должны ведь были считать и отмечать. Получается, фальшивая коробка была в машине заранее? Герр Мартин ничего про это не говорил. И где тогда настоящая?
     
      Все-таки не зря Йонас подозревал Профессора. Почему он опоздал сегодня? Утром в саду он никуда не спешил. А мама в это время уже была на работе. Профессор, а так глупо врет.
      Говорит, что он пришел ко времени, это мама пришла раньше. А машина? Тоже пришла раньше? И Альбер? Конечно, как он раньше не додумался -- надо поговорить с Альбером. Если мама и Альбер пришли в одно время, значит врет Профессор. Но он не мог поменять коробки, он же был в саду во время погрузки книг, и вообще он старый, поэтому маму ему в помощницы и назначили.
     
      Йонас тихонько спустился вниз и прислушался. Голос Паулины слышался от входной двери. Хорошо бы, пока кухарка не вернулась, выбраться из дома через кухню. Но оказалось, что Паулина открывала дверь герру Мартину. Тот быстро прошел к деду, Йонас едва успел шмыгнуть за угол. Надо послушать новости.
     
      -Обвинят либо Хелену, либо Профессора. Они, конечно, начнут выгораживать друг друга, в результате оба пострадают. Если Хелена исчезнет, с Профессора обвинения автоматически снимаются. Взять с собой я могу только семью, поэтому она должна решить, лодка ждать не будет. Вам, я думаю, ее отъезд ничем не угрожает. Скоро здесь станет совсем не до книг. Напишите ей, прошу вас. Я сумею увезти Хелену, Мартина приведет мальчика, и мы уедем.
     
      Если найти коробку с книгами, маме не нужно будет никуда уезжать! Где может быть эта коробка? Йонас предполагал, что фальшивая была заранее подготовлена и привезена на машине, значит настоящую могли спрятать только где-то между входом в башню и местом, где стояла машина. Раннее утро, еще темновато, кто-то сбросил коробку и вернулся обратно за следующей? Пока шум не улегся, забрать ее не могли. Надо бежать скорее, скоро стемнеет, осенние дни коротки, вор придет за своей добычей, нужно его опередить. Но без Альбера не обойтись, он знает все закоулки.
      Йонас осторожно выбрался из дома и со всех ног пустился к дому Альбера. Приходилось лезть через заборы и пробираться через чужие дворы, чтобы не встретить патруль. Студент, к счастью, оказался дома и выглянул на стук камушка в окно.
      Альбер выслушал сбивчивый рассказ мальчика, пожал плечами:
      -Смешной ты, мелкий. Какой из Профессора подозреваемый.
      -Тогда почему он врет, что мама раньше положенного пришла? Машина тоже раньше приехала? И ты раньше пришел?
      -Я просто случайно увидел, как фру Хелена из автомобиля герра Мартина вышла и направилась к башне. Подумал, что проспал и время перепутал и побежал за ней скорее, - растерянно ответил Альбер.
      -Ты что хочешь сказать, что мама соврала? - наскочил на студента Йонас.
      -Не знаю, мы едва успели войти в библиотеку, как машина пришла, - недоумевал Альбер. - Ерунда какая-то. Но про коробку у тебя складно получилось, проверить не мешает. Я видел, где машина стояла. Там рядом старый пустой ров, я бы там спрятал.
      Альбер уверенно вел берегом пруда по заросшей едва заметной тропинке.
      -Да, не дурак герр Мартин, как все повернул себе на пользу. Прошлый раз фру Хелена от него даже из города сбежала, предпочла деревню в окраинных землях... А мне скоро на войну. Раньше отец откупался, а теперь столько просят...
      -Ты боишься? - сочувственно спросил Йонас.
      -Я войну не признаю. И в докладе это написал. Только, наверное, уже не прочитаю и останусь я последним бобовым королем.
      -А что это за король такой?
      -Это, мелкий, самый лучший король. Я тебе свой доклад отдам. Вырастешь -- прочитаешь.
      Йонас вдруг споткнулся от неожиданной мысли. Камушков и серебра из похищенных книг хватит, чтобы заплатить и не идти на войну. Как же он забыл, что подозревать нужно всех! И Альбер -- не старик Профессор, мог поменять коробки. И куда же тогда он ведет Йонаса?
      -Ты не знаешь, случайно, что это за крафтовая бумага? - спросил Йонас. Он очень старался, чтобы голос не дрожал.
      -Зачем тебе? Это такая специальная бумага для упаковки. Увидишь, когда на Рождество елку будут наряжать, игрушки в такую бумагу заворачивают. Или апельсины с мандаринами. Но мы пришли, так что молчок.
     
      Йонас думал изо всех сил, даже кулаки сжал. Если вор - это Альбер, то он не мог грузить коробки и спрятать одну по дороге. А если сейчас они найдут пропажу, вдруг Альбер захочет оставить себе такую ценность? А если они ничего не найдут, то где тогда книги и с кем ему выручать маму, ведь теперь нужно подозревать еще и Альбера..
      Послышался шум мотора, свет фар скользнул по их укрытию, Альбер резко толкнул мальчика на землю и сам шлепнулся рядом.
     
      Сухая травинка щекотала Йонасу нос, и мальчик из всех сил старался не чихнуть. Когда никакой возможности терпеть не осталось, он поднял голову и.... Зловещий черный силуэт в свете фар мог напугать кого угодно, но Йонас не успел испугаться. Хлопнула дверца автомобиля, черный человек резко обернулся, приказал:
      -Будь добра, вернись в машину!
      Он не назвал имени, но Йонасу и ненужно было. С криком "Мама!" он выскочил из укрытия и едва не сбив черного человека с ног бросился вперед.
      -Йонас? Почему ты здесь? - удивленно спросил герр Мартин. - Хелена, отпусти парня, ты его задушишь. Садитесь, сейчас поедем, я быстро вернусь.
      -Мы не поедем с тобой, Мартин, - мама говорила спокойно, но так сжимала плечи Йонаса, что мальчик забеспокоился.
      -Началось! - рассердился герр Мартин. - Мы же обо всем договорились. Ты скроешься и этим освободишь Профессора от подозрений.
      -Не трать время, Мартин, - перебила мама. - Мы тут как-нибудь сами справимся. А тебя ждут.
      -Меня ждут вместе с моей семьей, - начал герр Мартин.
      -Мы не твоя семья! - выкрикнула мама. - В нашей семье никто и никогда не будет носить эту форму! Запомни, Йонас - никогда!
      Йонас вспомнил, как герр Мартин примерил на него свою фуражку. Но мама наверное не об этом. Взрослых иногда трудно понять.
      -А, - устало сказал герр Мартин. - Конечно, я и забыл. Кофе с лимоном, как приложение к форме, всех устраивал.
      -Кстати, о лимонах, - вдруг раздался голос Альбера.
      Йонас о нем совсем забыл., а уж мама и герр Мартин и вовсе не ждали.
      -Долго же вам пришлось лимоны жевать, чтобы физиономию подкислить. Крафт-упаковки набралось достаточно, чтобы железяки в коробке не бренчали. Довольны были, как ловко вы все устроили? - насмешливо говорил Альбер.
      -Неплохо, - усмехнулся герр Мартин. - Придется по-другому. Сейчас мы с тобой прогуляемся... Недалеко. Поможешь донести, глядишь болтливости поубавится.
      -Там уже ничего нет, зря время потратите, - сказал Альбер.
      -Тогда ты очень быстро сбегаешь и принесешь.
      -Или что? Вы не пострелять ли собрались? Патрули сбегутся, - ответил Альбер.
      -Мне терять нечего. Я же не один в этом деле. Так что без книг я не уйду. Но и никто отсюда не уйдет. И кстати, Мартина уже там, где меня ждут, и ей тоже не сдобровать. Ты же этого не захочешь, Хелена?
      -Пусть он берет, что хочет и уходит, - сказала мама. - К своей семье.
      -Тогда я, бобовый король, изгоняю тебя из нашего города! - провозгласил Альбер.
      -Шут ты гороховый, -ответил герр Мартин и ловко спрыгнул в ров.
     
      -Фру Хелена, давайте угоним авто, - предложил Альбер.
      -И далеко мы уедем? - маме такая идея не понравилась.
      -Тогда пошли отсюда. Вы еще не забыли тропинку под стеной башни?
      -Я ничего не забыла, это же мой город тоже. Только домой нам, наверное, нельзя.
      -Я знаю, куда вам идти. Поторопитесь, я догоню.
      -Пойдем, Йонас, - сказала мама. - Эту тропинку должны знать все настоящие жители Королевеца.
      Мама шла быстро и уверенно, Йонас изо всех сил старался не отстать. Теперь уж точно все будет хорошо, раз мама с ним.
      Их догнал запыхавшийся Альбер.
      -Спокойно! Я всего лишь проткнул пару колес, - не дожидаясь вопросов, сообщил он.
      -Мы идем к старым воротам, - сказала мама. - Нам уходить из города?
      -Вам уходить, - ответил Альбер. - Знаете старый хутор по дороге к морю? Собирался переждать там. Скажете, что от меня. Вернее, вместо меня...
      -А ты на войну? - спросил Йонас.
      -Не на войну. Я на защиту города. Все. Дальше одни пойдете. Господину барону я расскажу, что с вами все в порядке. Уж постарайтесь, чтобы я не оказался вруном.
      -До свидания, ваше бобовое величество! Спасибо за все, - грустно, но твердо сказала мама. - Идем, Йонас, путь неблизкий.
      -Будь здоров, мелкий! Береги маму, - хлопнул Йонаса по плечу Альбер.
      -А крафтовая бумага синяя? - спросил его Йонас.
      -Не всегда, - серьезно ответил Альбер. - Хорошо соображаешь, мелкий. Обязательно будешь бобовым королем. Ты, главное, вырасти.
  --
  --
  -- Фантик____ Seriy_Nik
  
   Уважаемый координатор детективного клуба СИ библиотеки Мошкова, пишет вам ученик девятого класса тридцать пятой школы города ***, Nik. Я знаком с произведениями различных авторов детективного жанра, как отечественных, так и зарубежных. Думаю, что и у меня вышло не хуже них. Свой рассказ я посылал в разные издательства. Ответом мне было или жуткое молчание, или вежливый отказ без рецензий и отзывов. Знайте, я решил стать писателем, и я им стану. В спортивной секции вольной борьбы вам каждый подтвердит, что своего я добиваюсь. И тренер тоже. Короче, вот мой рассказ, читайте.

Фантик

     
      Мы с Севой, это мой дружок, отдыхали в оздоровительном лагере, когда произошла эта история. Лагерь расположился в старой дворянской усадьбе Арпачёвых, я облазил всю территорию в первый же день. Четыре корпуса барачного типа отлично вписались в старинный липовый парк, в отремонтированном доме поместилась столовая, вахтёрши, библиотека, краеведческий музей и руководство лагеря. В парадном зале дома днём крутили фильмы, а после ужина устраивали дискотеки. В глубине усадьбы темнела живая изгородь из чего-то колючего и непроходимого, обо что я изорвал свои спортивные штаны, а за ней располагалась часовня и какие-то неизвестные постройки. Рано утром ди-джей Костя Сквирин будил всю округу гимном, раскаты которого поднимали даже мёртвых на зарядку.
      - С добрым утром, Арпачёвцы!! - кричал он, - Вас ждёт жаркий летний день. Любимая овсянка на завтрак, кислородный коктейль, увлекательные приключения на физиопроцедурах. Роскошный обед от нашего изобретательного повара, ужин от него же и вкуснейший чёрный хлеб ночью. Не забудьте смести крошки вчерашнего...
      После зарядки мы строились в отряды и полусонные плелись на завтрак. Музей и библиотека открывались сразу после завтрака, в девять часов утра. Открывала всё это хозяйство прилагавшаяся к усадьбе старушка - Мария Петровна Арпачёва.
      В одно из многочисленных утр она открыла помещения и принялась проверять сданные накануне книги. К её неизбывному горю, книги по истории усадьбы, записанной как сданная, на самом деле не было. Мария Петровна как Шумахер на пенсии рванула в направлении кабинета директора лагеря.
      Спустя десять минут из нашего, второго, отряда был вызван друг мой, Сева, самый заядлый читатель во всём лагере. Он ухитрялся читать: во время процедур в соляной пещере, на массаже, под люстрой Чижевского, в расслабляющей ванне-джакузи с хвойным ароматом и даже стоя в воротах своего отряда (поставленный туда от полной безысходности) во время финального матча чемпионата лагеря по футболу, пока ему в затылок не прилетел мяч соперников. Неудивительно, что раз дело связано с книгами, в первую очередь подумали на него.
      Я, конечно, пробрался следом и, спрятавшись под окнами кабинета, подслушивал всё. Он молчал, моргал, разглядывая свои сандалии, всё то время пока ему предъявили обвинение в краже выше обозначенной книжки. Тройка обвинителей (Директор, Вожатый, библиотекарша) и подозреваемый переместились в библиотеку, где в коробке для сданных книжек лежала одна, очень похожая на пропавшую, "Переписка Ф. Энгельса с К. Каутским".
      Сева открыл её на месте закладки. Вместо обычной бумажки обнаружился там двухтрубный пароходик, сложенный из фантика - обёртки от конфеты. Сева развернул его и прочитал про себя (но я услышал): "Белочка" минской фабрики "Пролетарка".
      После медицинских процедур весь лагерь собирали в большом зале на песенный час, там, под руководством нашей музыкантши, мы разучивали бардовские песни. Севы не было.
      Я сбежал из зала, мимо рассеянного нашего вожатого Александра Палыча Шмелёва, которого мы называли Палычем, и направился в корпус в поисках друга.
      Сева сидел на своей кровати и бубнил что-то негромким голосом:
      - Знаете, сэр, видал я пьяных на своем веку, но уж чтоб так нализаться, как этот, - таких мне еще не попадалось. Когда я вышел на улицу, он привалился к забору возле калитки, но никак не мог устоять, а сам во всю мочь горланил какую-то песню. А ноги его так и разъезжались в стороны.
      - Каков он был с виду? - быстро спросил Шерлок Холмс.
      Джон Рэнс был явно раздражен этим не относящимся к делу вопросом.
      - Пьяный, как свинья, вот какой он был с виду, - ответил он. - Если б мы не были заняты, конечно, сволокли бы его в участок...
      - Боюсь, Рэнс, вы никогда не получите повышения по службе. Головой надо иногда думать, а не носить ее, как украшение. Вчера ночью вы могли бы заработать сержантские нашивки. Человек, которого вы поднимали на ноги - убийца.
      - Севка, что с тобой? - растолкал я приятеля, - Ты о чём сейчас?
      - Этюд в багровых тонах.
      Сам я читать не люблю, но, когда он ночью у костра рассказывает истории про Холмса, патера Брауна или Эркюля Пуаро, слушаю с открытым ртом, до того здорово, лучше любого фильма. Так что сейчас сразу понял, о чем речь. Сева решил расследовать происшествие сам!
      - Рыжий Белкин болтался вчера в библиотеке, вот с кем надо поговорить. Кроме него, из наших там ошивалась только Светка, но она Марье помогала, книжки принимала...
       
      ***
      После обеда шпионить за рыжим отправился один Сева, он был по здоровью освобождён от физкультуры. А меня потащили участвовать от нашего отряда в соревнованиях по подтягиванию на турнике. И я опять стал чемпионом лагеря.
      Протиснувшись сквозь толпу поздравляющих меня с победой, Севка обрадовал:
      - Без толку за ним бегать, он скачет как привязанный вокруг Светки и точно будет на дискотеке около этой ду... Там с ним и пообщаемся.
      Когда за ужином собрались вместе, разыгралась небольшая сценка, на которой мне довелось быть почти что мебелью. Рыжий вытянул из кармана, за длинную цепочку, чудовищных размеров даже не часы, а антикварный хронометр. Нажав на шпенёк, открыл крышку. Аппарат исполнил некую пародию на песенку об милом Августине. Светка, только что не визжала от восторга.
      Даже Костя снял с головы наушники и прислушался:
      - Тыщи три с цепочкой у понимающих людей можно выручить, это если музыку починить.
      Сидевший рядом вожатый Палыч рассеянно пронаблюдал за всем этим церемониалом и дал точное определение:
      - Понты дешёвые.
      После ужина, когда ди-джей Костя пытался тайком от всех пробраться в большой зал, народ понимал: приходит время дискотеки. Весь лагерь набивался в становящийся душным зал. Двое вожатых всегда стояли возле Кости, а двое других ловили выходящих на воздух и требовали одеться. Мы с Севой заняли место у дверей снаружи, на тропинке, ведущей к небольшому озеру, куда непременно ходили прогуляться романтические парочки или готовящиеся к выяснению социального статуса не менее романтические дуэлянты. Сначала в зал проскользнула Светка, шелестя юбкой своего платья и стуча каблучками своих туфелек. Следом показался рыжий.
      - Прогуляемся, - позвал я его, - Поговорить надо.
      Рыжий нехотя остановился, но, разглядев меня, развернулся и подошел к нам:
      - Чего надо?
      - Пройдемся к озеру, разговор длинный.
      - Ну, пошли, только не долго, пока Костя медляки не запустил.
      Тут Сева вышел из тени и спросил:
      - Не ты книгу об истории усадьбы в библиотеке подменил?
      - Не, не я, там же это... этнография, по мне так муть. Вот была бы сайнс фикшен - Азимов, Кларк, или Хайнлайн, может тогда бы, а так зачем мне...
      - И ты никого не видал, пока ждал там Светку?
      - Вот тебя видал, Светку видал, а больше не помню.
      - А конфетки любишь? Шоколадные?
      - Кто ж не любит, особенно "Белочку".
      Тут на тропинке прошелестело:
      - Вы чего, мальчики? - И показалось растерянное Светкино лицо:
      - Боря (так видимо звали рыжего) ни в чём не виноват, он в библиотеку даже не заходил.
      - А ты не слыхала местную легенду о двух влюблённых? - спросил Сева. И, не дожидаясь ответа, прикрыв глаза забубнил:
        - Давным-давно жили на противоположных берегах этого озера влюблённые. Пока было тепло юноша плавал к девушке на своей лодке. А когда озеро замёрзло, стал ходить к возлюбленной по узенькой тропинке на льду. И так продолжалось каждый день. Но однажды, паренёк задержался, и девушка сама побежала ему навстречу. Посредине озера она провалилась в полынью. Молодой человек шёл на свидание и возле полыньи увидел свою любовь мёртвую глядящую на него из-подо льда и, тоже, бросился в воду. С тех пор в сумерках и вечерней дымке бродит пара призраков по берегам. Горе тому, кто с ними повстречается.
      Тут в сумеречной дымке вдоль озера проплыли бесшумно мимо нас какие-то два почти прозрачных силуэта...
      - Бууу!!! - крикнул Сева, я заржал.
      - Дураки! Пойдём, Боря, - и они скрылись в направлении большого зала, танцевать уже запускаемые Костей медляки.
      - Это ты в этой книжке вычитал, а про что она вообще? - спросил я Севу.
      - Ну, если коротко, то про династию хозяев усадьбы Арпачёвых. Основана в четырнадцатом веке, пришедшим на русскую службу татарским беком (сотником) Арапшой. В наше время осталось два известных потомка, оба женщины. Описано устройство усадьбы, построенной по проекту какого-то местного архитектора. И на листочке, выпавшем из корешка, глупое заклинание. "Когда это будет? В день коловорота. Куда идти? Из Египта двадцать шагов в Швейцарию. Чего ждать хранителю? В полдень солнце укажет на сберегаемую святыню". Прямо обряд дома Месгрйевов.
       "- Чьё оно было?
        - Того, кого нет.
        - Чьё оно будет?
        - Того, кто будет позже.
        - В каком это было месяце?
        - В шестом, считая с первого.
        - Где было солнце?
        - Над дубом...".
       - Чё это? - остановил я Севу.
       - Это из Холмса, - ответил он, - зашифрованный путь к кладу. Непонятно, как из Египта идти в Швейцарию, а коловорот послезавтра, двадцать второе июня. День летнего солнцестояния. И ещё, вспомнил, наша Марья Петровна ведь последняя Арпачёва, её сестра вышла замуж за иностранца и сменила фамилию...
      - Может кто-то решил пройти по заклинанию из книги, или сама Марья и спионерила? - продолжил я.
      Тут над погрузившимся в глубокий вечерний сумрак лагерем прогремел, запущенный Костей на громкую, сигнал отбоя. И мы поторопились в отрядный корпус. Проходя мимо закрытой двери большого зала, возле набитой под завязку мусорной урны я заметил на земле знакомый двухтрубный пароходик из фантика от конфеты "Белочка" и такой же смятый. Севка вытащил из кармана пустой целлофановый пакет и пихнул находку туда.
      А ночью, на сон грядущий, вожатый Палыч рассказал новую историю:
      - Вот недавно под Торжком чёрные копатели нашли полный чешуйчатый доспех тринадцатого века, один в один, как на Александре Невском в фильме "Ледовое побоище" но из-за того, что артефакт был вырван из исторического слоя, полная атрибуция его не возможна, и ценность находки сводится к ценности металла, из которого он изготовлен. Так, что чёрные копатели крадут историю.
      - Не хотелось бы, чтобы книга попала в руки такого, - прошептал Сева. - А что, если это заклинание и в самом деле ведет к чему-то исторически ценному?
      - Ага, такому как Борькины часы?
      - Нет, Александр же сказал, что это дешевка. Рыжий просто Светку впечатлить хотел.
      Утром, на зарядке, мой друг не махал руками, не приседал и не бегал по тропинке. Он сидел на скамейке с огромным увеличительным стеклом и рассматривал бумажные пароходики и расправленный фантик. Сева пялился на них, будто искал там что-то важное. Когда с зарядкой было покончено я спросил его о том, чего он там нашёл? И он показал мне следующее. Оба кораблика были сделаны из обёрток фабрики "Пролетарка", а смятый фантик - из похожей, но "Бабаевской фабрики", города Москвы.
      - Выходит, у нас в лагере два любителя конфет "Белочка", - сказал Сева.
      Когда на завтраке мы поглощали овсянку, Костик объявил, что сегодня пройдёт экскурсия по музею и достопримечательностям усадьбы Арпачёвых. Первый и второй отряды по очереди до обеда, остальные - после.
      - Как-то очень кстати, - пробормотал мой друг, - но зачем же отказываться от такого случая.
      Отряд наш растянулся, как измученная сороконожка, по тропинке, ведущей к старинной часовне. Во главе процессии семенила Мария Петровна, что-то полушёпотом бормоча окружившим её девчонкам. Часовня была круглая как барабан, с колоннами и полукруглым, сияющим свежей кровельной жестью, куполом. Внутри было тихо, так что даже я услыхал о чём бормотала наша библиотекарша:
      - Где-то в часовне укрыт меч основателя рода, знаменитого татарского бека Арапши. Но где, увы, теперь никто не знает. Считается, что существует указание, как отыскать реликвию, но где оно, неизвестно, так что в эту легенду уже никто не верит.
      После часовни мы отправились к усадебному погребу. Погреб имел вид небольшой, метра в три высотой, копии пирамиды Хеопса. Марья снова что-то бормотала, но за спинами девчонок ничего не было слышно. Когда мы пошли дальше, Сева задержался и поднял что-то с дорожки.
      Метров через двести отряд наш вышел к мелкому ручью, над которым нависал большущий каменный мост. Если верить словам нашей экскурсоводши, мост был сделан безо всякого раствора. Она даже показала огромный валун, торчащий из самой середины свода - ключ камень. А называется этот мост Чёртовым, как в Альпах.
      От моста мы вернулись к барскому дому и поднялись на второй этаж в музей. Там по стенам висели портреты. Мужчины в лохматых шапках, женщины в тяжёлых платьях. У одного Сева застрял, и спросил Марию Петровну:
      - Кто это?
      - Этот юноша - Пётр Константинович Арпачёв, драгунский корнет и мой отец в грозном семнадцатом году. Была ещё моя сестра, но я давно о ней ничего не слышала, - был ответ.
      После экскурсии отряд разбежался по всему лагерю. До обеда оставалось полтора часа, и вожатые решили нас не напрягать. Я пошёл на брусья и немного поработать над бицухой. Но через пять минут передо мною вырос Сева, с круглыми глазами, рюкзаком за спиной и позвал с собой, не говоря куда.
      Мы пробрались сквозь живую изгородь, стараясь не привлекать внимания, прошли мимо часовни и остановились напротив запертого входа в пирамиду. Тут дружок мой достал странного вида железяку, как Сева признался, позаимствовал из Костиной сумки, и попробовал ею отпереть замок. Замок не поддавался. Пришлось мне отодвинуть "медвежатника" и взяться за отмычку (а это была отмычка) самому. Замок скрипнул и открылся. В погреб вела каменная лесенка, там было холодно и темно. Сева вытащил из рюкзака фонарик.
      - Так, - сказал он, - Чёртов мост там, Альпы - Швейцария, а мы значит в Египте, ищем проход.
      По круглой стене помещения были устроены непрерывные стеллажи из пустых полок. Он попеременно давил на разные части их, которые соответствовали выбранному направлению. Я встал на какую-то странную плитку и недоумённо облокотился на соседний. Стеллаж подался от меня и открыл проход.
      - Вперёд, - шёпотом крикнул Сева.
      И мы спустились ещё ниже ступеньки на три.
      - Считай шаги, на двадцатом надо остановиться.
      Тишина в подземелье была такая, что было слышно биение наших сердец. Двадцать шагов мы прошли в молчании, потом Сева повернулся налево.
      - Теперь смотри, должен быть какой-то знак.
      Он погасил фонарь, и мы увидели маленький солнечный зайчик, и кружащие в тоненьком солнечном луче пылинки. Зайчик упёрся во что-то зелёное прямо у наших ног. Я поднял смятый обрывок фантика от минской "Белочки". Сева снова включил фонарь, и предложил идти дальше. Минуты три мы пробирались по подземному ходу, пока не выбрались на поверхность под одной из каменных опор "Чёртова моста". Внизу весело бежал ручей, а из лагеря доносился Костин сигнал, призывающий всех к обеду.
      - Бежим, а то опоздаем! - крикнул я.
      - Ты дуй, а я не могу, мне бегать нельзя, - ответил Севка.
      - Тогда пошли быстрее. И мы зашагали к недалёкой столовой с максимально возможной для моего друга скоростью. В обеденный зал мы влетели на секунды после отряда. Костя нахваливал меню:
      - Рассольник, так и зовёт съесть его до последней капли, котлетка тает во рту, а перловка поскрипывает на зубах...
      Вожатый сердито хмыкнул в нашу сторону и проводил взглядом до стола. Сева всё никак не мог отдышаться, тогда я позвал докторшу, которая всегда непременно сидела у входа на кухню. Она дала задыхающемуся какую-то таблетку и объявила, что после обеда забирает его в изолятор.
      Когда я пришёл навестить его, Сева сидел на кровати и конечно читал.
      - Как твои дела? - спросил я.
      - К ужину обещали отпустить, - не поднимая головы пробубнил он. - Это даже не приступ, а так, мелочи.
      Тут дверь палаты скрипнула, послышался шелест юбки и стук каблучков. Сначала вошла Светка, тенью за ней появился рыжий Боря. На прикроватную тумбочку опустился пакет с конфетами:
      - Это тебе, Сева. Выздоравливай.
      - "Белочка"? Откуда у тебя?
      - Борина тётка в родительский день привезла.
      - "Бабаевская фабрика"?
      - Да.
      - Спасибо.
      - Ну, не будем вам мешать, поправляйся. Пойдём, Боря, - и Светка ушла, шурша юбочкой, а за ней, как телок на верёвочке, исчез и Боря.
      Севка вытащил обрывок фантика из подземелья, один в один со Светкиными, только фабрика город Минск.
      - Что же получается, рыжий книжку не брал, Марье Петровне она тоже ни к чему, Светка да, ела "Белочку", но не белорусскую, и комкала фантики, а не складывала оригами, - пробубнил больной, заложив книжку.
      - Значит мы про злодея так ничего и не знаем? - спросил я.
      - Не надо говорить за всех, не надо. Вот придёт утро, мы с тобой сходим в музей, и тогда...
      - И что тогда? Ты найдёшь книжку, в ворюге проснётся совесть, в лагерь приедет лично Шерлок Холмс из книжки? Кстати, а что за книжку ты читаешь?
      - Это учебное пособие по астрономии, и оно поможет нам завтра.
      - Ну книженция будь здоров, если треснуть ею по балде... Сева задумался, развернул пакет и предложил:
      - Угощайся. А я расскажу тебе, где можно найти пропавшую книгу. Держать при себе, опасно, могут заметить. Уничтожить, или выкинуть в лагере незаметно не получится, значит надо спрятать. А где лучше всего спрятать сухой лист? В осеннем лесу. Это Гилберт Кийт Честертон. Короче, иди сейчас в библиотеку, и веди Марью Петровну в бывшую лен-комнату, а там прямо к книжному шкафу и смотри на зелёные книжки Энгельса.
     
      ***
      Всё так и вышло. Марья Петровна, ничего не понимая, охала и вздыхала, разглядывая найденную книжку. Светка, которая увязалась с нами, смотрела на меня огромными глазищами, а рыжий рыл землю кроссовкой в сторонке. На ужине я всё пересказал отпущенному из изолятора другу.
      - А пойдём-ка потанцуем! - предложил он.
      - Тебя чем лечили, ты ж за обедом задыхался, какие танцы?
      - Ну плясать будешь ты, а я постою, музыку послушаю, на народ посмотрю, вдруг чего увижу.
      Я честно плясал без устали примерно час. Потом начались медляки, и я ушёл в сторону к сдвинутым стульям. Тут Сева пропал минуты на три. А ко мне подошла Светка и, как объявил Костя, дама пригласила кавалера. Когда после дискотеки мы уже с Севой шли в корпус, он вынул из кармана ещё один пароходик и спросил:
      - Вот скажи мне, зачем мирному, гражданскому человеку, ди-джею, в мирное время, на земле где уже тысячу лет не было войны, нужен миноискатель?
     
      ***
      После завтрака из пшённой, цыплячьей каши, мы не спеша шагали к помещичьему дому, но не в библиотеку, не к вожатым. Сева тащил меня на второй этаж в музей, к портрету драгунского корнета, Петра Константиновича Арпачёва.
       - Он встал на стул и, держа свечу в левой руке, закруглил правую так, чтобы закрыть ею широкую шляпу и длинные локоны.
      - Царь небесный! - воскликнул я пораженный. Из рамки выглянуло на меня лицо Стэплтона.
      - Ага! Видите, теперь. Глаза мои приучены рассматривать лица, а не их украшения. Первое качество расследователя преступлений - это умение узнать человека сквозь его маскарадный костюм.
      - Но это поразительно. Этот портрет точно списан с него.
      - Да, это интересный образчик атавизма, и тут он является как в физическом, так и в духовном отношении. Человек, изучающий фамильные портреты, может стать приверженцем доктрины переселения душ. Наш молодец - Баскервиль, это очевидно, - забубнил, как обычно, Сева. - Смотри на этого кавалериста, представь его в вечных наушниках.
      - Нет, ну ни фига себе! - обомлел я, - он, что, тоже Арпачёв?
      - Последний в роду, и полагает, что имеет все права, пока не ясно на что. И это что-то на двадцатом шагу от Египта к Швейцарии.
      - От пирамиды к "Чёртову мосту"?
      - А увидеть можно только сегодня в полдень... Сколько сейчас?
      - Половина одиннадцатого.
      - Пора.
     
      ***
      У самого погреба нас догнали. Светка, заметила, видимо, что мы опять смылись и наябедничала Палычу. Он заметил, куда мы рванули, и пошёл следом. Короче, нас стало пятеро: я, Сева, Светка с рыжим Борей и вожатый. Мы кое-как объяснили, зачем идём в погреб. Двадцать шагов к мосту, выключенный фонарь. И вот солнечный зайчик блеснул на чём-то металлическом.
      - Ручка, помогите мне, - почти прошептал Сева. Я, Палыч, рыжий Белкин дружно уцепились за едва освещённую ручку. Дверца нехотя поддалась. В тайнике вожатый пошарил, не спеша рукою и вытащил на свет фонарика длинный предмет, завёрнутый в промасленный мешок и рогожу.
      - Возвращаемся, в отряде рассмотрим, что это такое, - бросил он.
      - А на злодея, укравшего книжку и хотевшего украсть и это, посмотреть не любопытно? Он скоро будет здесь. - снова прошептал Сева. Мы отошли шагов десять в глубину хода, выключили фонарь и стали ждать. После долгого терпения послышался слабый скрип поворачиваемого стеллажа. Двадцать чуть слышных шагов, метающийся по полу луч фонарика. Тьма, бумажный шорох. Тут Александр не выдержал и осветил его.
      - Костя?
      - Твою ж мать! - крикнул ди-джей и бросился к выходу.
      - Не за ним, в другую сторону, так ближе, - сказал Сева. - Бегите, я должен идти медленно.
      - Беги с ними, Боря, - голосом, которого хочется слушаться, приказала Светка, - я провожу Севу.
     
      ***
      Через час директор уволил Константина по собственному желанию, и он уехал от нас на первом же автобусе. Он бы всё равно ничего не нашёл бы, как сказал Сева, Костя не учёл декретного времени и пришёл на час позже, чем надо. В его тумбочке в верхнем ящике обнаружился целый флот пароходиков из фантиков минской кондитерской фабрики. Выяснилось, как и почему он подменил книгу: Константин избегал Марию Петровну, боясь, что она узнает племянника, и не записался в читалку, чтоб не светить фамилию. А Светка в тот день болтала о чём-то с Борей и отвлеклась от библиотеки.
      В мешке оказался старый, но не проржавевший меч с пятью красными камнями. На другой день приехал приятель Палыча, кандидат исторических наук, он долго тряс руки мне, Севе, Палычу, Светке и даже рыжему.
      - Нет, вы не понимаете, чего нашли, это романский меч середины четырнадцатого века. С надписью на лезвийной части "Димитр", украшенный пятью огромными рубинами кабошон с золотой таушировкой узора на гарде и эфесе. Оружие княжеской роскоши и качества. Возможно...
     
        Nik. Ноябрь 2020.
     
      Уважаемый координатор детективного клуба СИ библиотеки Мошкова, я этому "писателю" запятые расставила. Я очень хочу, чтобы он выиграл конкурс, я считаю, что у Nik-а детективный талант, хоть пунктуация и хромает. Только Вы ему, пожалуйста, не говорите.
      Света.
  
  
  -- Пионерский детектив____ Тата
  
   В середине сентября в Кошкинской восьмилетней школе разразился скандал, который ещё долго на все лады обсуждали жители села.
      Впрочем, обо всем по порядку. Началось всё в не по-осеннему жаркий денек. Яркое солнце отражалось в окнах здания школы, и в его лучах шапки высоких георгинов в клумбах около школьного крыльца выглядели особо нарядно. Над входом ветерок шевелил кумачовый плакат: "Добро пожаловать в страну знаний, юные строители коммунизма!"
      Мир школы - удивительный мир. Здесь ощущаешь себя невероятно счастливым по шесть раз на дню, едва заслышав звонок, зовущий на перемену. Вот и в тот день: не успели окончательно затихнуть его трели, а из школы уже выбежали ребята в школьной форме, и двор зазвенел от радостных голосов.
      "Началка" - самое буйное племя любой школы. Мельтешат, бегают наперегонки, толкаются, дерутся, дразнятся, оглушительно кричат. Старшие школьники пренебрежительно морщат нос при виде "мелюзги". Задаваки! Они-то считают себя взрослыми: девчонки, сбившись в небольшие группки, над чем-то таинственно хихикают. Их одноклассники показывают приятелям интересные "финты" с мячом, смеются над рассказами друзей или ожесточенно спорят.
      А вот быть четвероклассником в этой толпе, ох как непросто! Из "малышни" ты вырос и теперь свысока поглядываешь на "сявок" с октябрятскими звездочками, поправляя новенький пионерский галстук. Но более взрослые школьники тебя равными тоже не считают. Когда Петька Семин с Жекой Кузиным из 4 "а" робко приблизились к ребятам из пятого класса, тут же получили подзатыльники.
      - Брысь, мелкота. Нечего уши греть!
      Пришлось отбежать подальше.
      - Чего драться-то? - обиженно потер затылок Жека.
      - Выпендриваются, - буркнул Петька.
      Зато к ним тут же подскочил третьеклашка Витька Боев:
      - В догонцы сразимся?
      - Что мы - малышня, что ли? - гордо отказался Жека.
      - Ой-ой, воображалы какие нашлись...
      И тут раздался звонок - внезапный, и от того тревожный. Ребята в недоумении застыли посреди двора. На школьное крыльцо вышла старшая пионервожатая Любовь Ивановна. Между собой её все ласково называли Любочкой. Энергичная, жизнерадостная девушка, можно сказать, вдохнула жизнь в пионерскую организацию школы, постоянно придумывая какие-нибудь мероприятия. Но сегодня лицо обычно улыбчивой Любочки было серьезным.
      - Строимся по классам! - скомандовала она.
      И пока детвора, бестолково суетясь, выстраивалась в линейку, на крыльцо со скорбными минами вышли учителя во главе с директором Сергеем Фёдоровичем.
      - Ребята, - проникновенно обратился директор к линейке. - Большое горе потрясло сердца всех жителей нашей планеты! Одиннадцатого сентября в результате путча кровавого диктатора Пиночета погиб выдающийся государственный деятель, борец за мир во всем мире - президент Чили товарищ Сальвадор Альенде!
      Сергей Федорович умел говорить страстно и замысловато. Вот и сейчас он с надрывом вещал об утрате, которую понесло человечество, а притихшая детвора пялилась на взрослых, пытаясь понять, о ком идет речь. Может, из трехсот школьников и было с десяток особо въедливых отличников, которые помнили, что Чили - страна в Южной Америке. Однако имя Альенде все услышали впервые и теперь пытались сообразить, почему у учителей столь скорбный вид.
      Надо сказать, что ученики кошкинской школы не были совсем уж далеки от политики. Даже у первоклашек висело изображение маленького Володи Ульянова. В старших классах на учеников взирал со стены уже "дедушка Ленин". Надвинув на лоб кепку, он прищуривался в ехидной усмешке: "Вижу, вижу, как вы готовитесь к урокам. С такими лоботрясами коммунизма не построишь. Стыдно, товарищи, не знать закон Джоуля-Ленца!"
      Знали школьники и современных руководителей страны. Школьные коридоры украшали изображения генсека. Вот Леонид Ильич при всех орденах сажает в компании школьников дерево, а вот повязывает мальчику пионерский галстук. Но среди сонма престарелых членов политбюро не было Сальвадора Альенде.
      - Кто это? - недоуменно округлили глаза двоечники.
      Однако всезнайки отличники только пожали плечами. А тут ещё Сергей Федорович истошно завопил, нагнетая такого ужаса, словно к селу приближались самолеты НАТО:
      - Мы отомстим за смерть дорогого товарища Сальвадора Альенде! Давайте поклянемся, ребята, что будем учиться ещё лучше и навсегда останемся верны ленинским заветам!
      Сообразив, что от них не требуют особых подвигов, ребята облегченно выдохнули. А призыв "учиться, учиться и учиться" они давно пропускали мимо ушей. Но рано обрадовались! Место директора заняла Любочка.
      - Пионеры и комсомольцы! - звонко воззвала она. - Давайте посильно поможем коммунистам Чили в борьбе с кровавой хунтой Пиночета! Предлагаю сдать по пятьдесят копеек.
      Тяжелый вздох пронесся над линейкой. В школе часто собирали деньги: то в фонд мира, то для школьников Анголы, то в поддержку политических узников. Анжела Дэвис и Нельсон Мандела на плакатах изображались в арестантских робах и за тюремными решетками.
      А что такое пятьдесят копеек? Это несколько мороженых и главное - билеты в кино! Самая большая радость для школьника.
      - Ой, - горько застонал Жека. - Мать теперь денег на кино не даст.
      Наталья Кузина растила сына в одиночку, и в их семье каждая копейки была на счету. Отдать полтинник борцам за свободу Чили для Жеки означало месяц не видеть, как отважные индейцы борются с жестокими "бледнолицыми". Петька и Жека зачитывались Фенимором Купером, а уж фильмы с главным "индейцем" страны Советов Гойко Митичем готовы были смотреть десятки раз. А в субботу в клуб должны были привезти 'Оцеолу'. Красочная афиша уже висела у кассы. Петьке было жаль приятеля, но карманные деньги он уже потратил на покупку конструктора и надеялся только на отца, тоже любившего фильмы про индейцев.
      Сразу же после линейки Любочка созвала командиров отрядов и поручила им собрать деньги.
      - Это твое первое пионерское задание, - особо выделила она Петьку.
      Он даже нос задрал, что ему доверили столь ответственное дело. Эх, если бы пацан мог предугадать, во что для него выльется, казалось бы, заурядное поручение! Правда, узнав о нём, Валентина Семина нахмурилась и дала сыну кошелек, затейливо расшитый синим бисером.
      - Лучше бы деньги кто-то из взрослых собирал. Глаз с кошелька не спускай.
      - Ну, мам... не думаешь ли ты, что среди наших ребят есть воры?
      - Не думаю, но лучше не рисковать.
      Вскоре Петька убедился, что собирать деньги - дело хлопотное и неприятное. Ребята неохотно несли полтинники. К тому же купюры приносили рваные, а монеты грязные. Но особенно отличился Генка Болдырев, сдав замусоленный рубль, на котором было написано: "4-66-73".
      - Эй, рубль-то испорченный, - возмутился Петька.
      - Ничего не испорченный. Матери его на работе дали. Гони полтинник сдачи! - сжал кулаки обиженный Генка.
      Драку предотвратил их классный руководитель - математик Алексей Михайлович. Покрутив в руках купюру, он сказал:
      - Номера на месте. Не рваный. Подойдет.
      Петька отсчитал Генке сдачу и, облегченно выдохнув, закрыл кошелек. Надо было отдать деньги Любочке, но Жека болтался где-то на улице, а Петька робел один идти в пионерскую комнату.
      - Пойдешь со мной относить деньги? - спросил Петька друга. - Вдвоем веселее.
      - Пойду, - пообещал Жека.
      Пионерская комната размещалась в самом конце коридора. Здесь собирался пионерский актив, поэтому на всех переменах гомонили ребята. Однако пионервожатую пацаны обнаружили в коридоре в компании физрука Игоря Петровича и Алексея Михайловича.
      Молодые люди оживленно переговаривались:
      - После отпуска денег совсем нет, - жаловался Игорь Петрович, поигрывая оранжевым баскетбольным мячом. - Михалыч, займи треху до аванса?
      - Прости, старик, сам не знаю, как до понедельника дотянуть.
      - А ты, Люба, деньгами не богата?
      - Я бы с удовольствием, но туфли недавно купила.
      - Позарез нужно. Чупыриха квартплату повысила, и требует, чтобы я деньги прямо сейчас отдал. Телевизор в субботу собралась покупать.
      - О, - огорчилась Любочка. - Может, занять у кого?
      - Зачем занимать? - удивился математик. - У тебя же есть деньги, собранные для коммунистов Чили. Возьми оттуда, а после аванса Игорь отдаст.
      - Это же общественные деньги! - Любочка так испугалась, словно её толкали на жуткое преступление.
      И тут она заметила робко мнущихся в сторонке ребят.
      - Вам чего?
      - Я деньги для этого... Альенде принёс, - протянул кошелек Петька.
      - Товарищ Альенде погиб, - рассеянно напомнила Любочка и, вытащив из кармана кофточки ключ, сунула его мальчишке.
      - Положите деньги в ящик моего стола, а на следующей перемене пересчитаем.
      Ребята уже направились к пионерской, когда она крикнула вслед:
      - Там замок заедает. Если не сможете закрыть, оставьте ключ в скважине.
      И Любочка вернулась к прерванному разговору.
      - И учителям денег не хватает, - философски вздохнул Жека, плетясь за приятелем. - Ну, их-то в клуб и бесплатно пропустят. А вот я, похоже, Оцеолу так и не увижу.
      - Может, договоришься с Чупырихой? Вы же соседи.
      Евдокию Чупину прозвали Чупырихой за склочный характер. Помимо того, что сдавала комнаты жильцам, она ещё работала в клубе билетершей.
      - С ней договоришься!
      Мальчишки зашли в пионерскую комнату. В нос ударил запах туши. К их удивлению, там никого не оказалось - в теплый денек пренебрегли общественной работой даже самые ретивые пионеры.
      Стол у пионервожатой был старинный, с покрытой дерматином столешницей и выдвижным ящиком. Мальчишки измучились, пытаясь его открыть, но он не поддавался, пока Жека каким-то особенным образом не повернул ключ. В ящике среди баночек с тушью находилась бумажная коробка. В ней лежала перетянутая черной резинкой стопка купюр и тускло поблескивала россыпь полтинников.
      Петька задумался. Высыпать из кошелька собранные деньги? Но Любочка сказала, что их нужно пересчитать. И он положил в коробку кошелек. После этого друзья приложили не меньше усилий, чтобы закрыть ящик. Однако, как они не старались, ключ намертво застрял в замке.
      - Чуть пальцы не сломали!
      - А ну его... пойдем, а то ещё на урок опоздаем.
      И вправду, едва Петька отошел от пионерской, прозвенел звонок.
      - Бежим, а то опоздаем! - обернулся он к другу и обнаружил, что тот только выбежал из пионерской.
      - Шнурок развязался.
      - Давай, быстрее!
      И мальчишки побежали, едва успев прошмыгнуть в класс перед Алексеем Михайловичем.
      Урок шел как обычно, пока учитель не выглянул в окно. После чего, буркнув что-то невнятное, он выскочил из кабинета. Добрая половина класса сразу же прильнула к окнам.
      Кошкинская школа была выстроена в форме буквы "Г". Пять лет назад к старому зданию пристроили столовую, а также два кабинета: математики и физики - из окон которых хорошо просматривался не только школьный двор, но и стадион, где сейчас шел урок физкультуры.
      - Интересно, куда это он рванул? - поинтересовалась Аня Сидорова.
      - Может, живот скрутило? - откликнулся Колька Сивкин.
      - Это ты вечно около уборной отираешься. Все знают, что сигареты у отца тыришь!
      - Ты видела?
      - А вот и видела!
      Намечающуюся драку предотвратило появление во дворе математика. Но направился он не в сторону уборной, а к идущей от школьного стадиона Любочке. Неожиданно пионервожатая остановилась, вгляделась в клумбу, нахмурилась, но тут её, по-видимому, окликнул Алексей Михайлович, потому что Любочка устремилась к нему. Они о чем-то оживленно переговорили, а потом вернулись в школу.
      - А у них любовь, - хихикнула Галька Климова.
      - Вот дура, какая любовь? - стоявший рядом Жека дернул девчонку за косичку.
      - Ой, чего дерешься! Я все Алексею Михайловичу расскажу!
      - Ябеда!
      - Сам дурак!
      Петька знал, что Галька нравится другу, поэтому Жека все время с ней пререкается и дерётся.
      - Ой, да больно ей математик нужен! Любочка, - с таинственным придыханием заметила Файка Громова, - влюблена в Игоря Петровича. Ведь он такой красавец! Я слышала, как об этом сестра с подружками шепталась. Когда она физрука видит, всё время губы кусает. Ведь помадой директор запретил учительницам губы красить.
      - Ну, про помаду Файка-то всё знает, - язвительно заметил Толик Губенко. - Её мать моей матери жаловалась, что она помаду у старшей сестры стащила, и не только губы, но и щеки себе размалевала, как мотря!
      - Сам ты мотря!
      На голову Толика обрушился учебник математики. Переплет учебника не выдержал, и книжные листы закружились по классу.
      - Ну, я тебе сейчас задам! - и Толик вооружился собственным учебником.
      Наверное, его книгу ожидала столь же жалкая участь, но появился учитель. Окинув грозным взглядом учеников, он призвал их к порядку.
      Однако вскоре в дверь постучали. Математик вышел в коридор.
      - Семин, выйди! - приказал он по возвращении.
      Недоумевающий Петька вылез из-за парты.
      - Чего это он натворил? - ударил в спину чей-то шепот.
      Петька почувствовал себя неуютно - Алексей Михайлович на него так странно смотрел!
      В коридоре мальчишку ожидала Любочка.
      - Петя, ты положил деньги в ящик стола?
      - Да, - недоуменно захлопал глазами Петька.
      - В том-то и дело, что денег вашего класса нет.
      Несчастного мальчишку окатило жаром. Такой беды с ним ещё не случалось.
      - Ну как же так... я положил в стол кошелек - синий, бисером вышитый такой.
      Лицо пионервожатой стало настолько мрачным, что Петька испугался. И тут он вспомнил о друге.
      - Так спросите Жеку!
      - Помню я, что вас двое было, - нахмурилась Любочка. - И ещё раз спрашиваю, куда вы дели деньги?
      - Да не брали мы! Честное пионерское!
      - Стыдно пионерам врать. Пойдем к Сергею Федоровичу.
      Школьного директора мальчишки боялись больше всего на свете, и когда Жеку и Петьку привели в его кабинет, у них от страха задрожали руки, а главное - очень захотелось в туалет. И на борьбу с этим желанием ушли все силы. В поисках денег Любочка перерыла их портфели и обыскала всю одежду, но ничего кроме двух рогаток, мелких камешков, кусочка гудрона, мелка и резинового лягушонка (чтобы пугать девчонок) не нашла.
      - Тьфу! А ещё пионеры!
      - Пионеры так не поступают! - поддержал её директор. - Не стыдно носить красные галстуки?
      Мальчишки подавленно молчали, изо всех сил сдерживая слезы.
      - Не хотите сказать, где деньги, - рассердился Сергей Фёдорович, - немедля домой за родителями.
      Из школы пацаны выползли ни живые, ни мертвые, и поплелись за родителями.
      Дома оказался только прадед - Агафон Анисимович Хохлов - кавалерист и ветеран трех войн. Он отличался лютым характером: что не по нраву, мог и костылем огреть. Петька побаивался домашнего тирана, но, всхлипывая, рассказал прадеду всё, как было.
      - Убери нюни, ты же будущий солдат! В собственной глупости некого винить. Урок на всю жизнь будет, что нельзя к чужим деньгам так беспечно относиться. Не смогли ящик закрыть, надо было пионерку вашу дожидаться!
      - А урок...
      - Лучше урок пропустить, чем вором прослыть.
      И Агафон Анисимович полез в шкаф за пиджаком с многочисленными орденами и медалями.
      Разговаривал старик с директором наедине, оставив внука ждать за дверью, но Петька всё услышал. Будучи глуховатым, старик кричал так, словно призывал кавалерийский эскадрон идти в атаку.
      - За что пацана ославили, когда даже убийц в тюрьму не сажают, пока суд не докажет их виновность?
      Дед много лет был заседателем Народного суда, поэтому в подобных вопросах разбирался.
      - Не надо на меня кричать, - огрызнулся директор. - Мы лишь хотели разобраться, что произошло.
      - Так в тридцать седьмом году в НКВД не допрашивали. Напали на пацанов: куда дели деньги да куда дели деньги! Кошелек он этой бестолковой пигалице отдавал? Почему сразу не взяла, зачем пацанам приказала, чтобы деньги в сломанном ящике оставили? Может, она сама их взяла?
      - Что вы такое говорите? В конце концов, Любовь Ивановна видела только кошелек!
      - Да вы издеваетесь надо мной, что ли? - взвился дед. - Неужели мальчонка пустой кошелек совал бы пионерке этой бестолковой, да ещё в присутствии двух учителей? Я отправляюсь в райком партии - расскажу, как вы воров прикрываете. Ишь, чего удумали - на детей кражу спихнуть!
      По всей видимости, директору угроза не понравилась.
      - Не будем горячиться, Агафон Анисимович... не будем! Из-за пятнадцати рублей незачем шум поднимать. Сейчас позовем Любовь Ивановну и во всем разберемся.
      Когда Жека с матерью появились у кабинета директора, Любочка выбежала из него в слезах. Сергей Федорович заставил её возместить кражу. При зарплате в восемьдесят рублей - деньги немалые.
      Дед ушёл, а Петька задержался на школьном дворе. Ему нужно было дождаться Жеку. Увидев его мать, Алексей Михайлович сразу же захотел обсудить с ней "двойки" её сына.
      Уроки закончились. Во дворе школы никого не было, кроме клюющего носом вахтера. Но на стадионе ещё шла тренировка. Петька рассеянно оглядел двор. "А что Любочке понадобилось в георгинах? - подумал он, посмотрев на цветы. - Чего она там выглядывала, когда её отвлек математик?"
      Путь к клумбе преградил дворник Семеныч. Его метла противно скрежетала, сметая с асфальта первые осенние листья.
      - Георгины зачем поломали, стервецы? Мне сегодня за вас досталось. А я что... моё дело мести, а за клумбой пусть вахтер наблюдает.
      - Я ничего не ломал, - испугался Петька.
      - Сажать да поливать - вас нет, а вот топтать и ломать - всегда, пожалуйста, - сердито бубнил Семёныч. - А годы-то уже не те, поясницу ломит.
      Дождавшись, когда дворник убрел в другой конец двора, Петька подбежал к клумбе. Он сразу понял, почему Любочка остановилась - увидела, что кто-то сломал цветы. Их уже увядшие шапки свешивались с обломанных стеблей. Мальчишка был ниже пионервожатой и, чтобы всё разглядеть, ему пришлось раздвинуть покалеченные георгины. Семёныч ворчал не напрасно: в центре клумбы было месиво из листьев и стеблей, словно туда упало что-то тяжелое. Но не это заставило Петьку отшатнуться, а лежавший среди уже увядших георгинов материнский кошелек.
      "А вдруг деньги на месте?" - промелькнула отчаянная надежда.
      Но кошелек оказался пуст, и мальчишка оставил его на прежнем месте. "Почему же Любочка не подняла кошелек? Наверное, математик помешал. А может, наоборот, она его здесь спрятала?"
      Петька сел на скамейку. Вскоре на крыльце появился приятель с разгневанной матерью. Грозно пообещав сыну, что разберется с ним после работы, Наталья Кузина ушла. Жека подошёл к другу.
      - Сами двойки ни за что ставят, а потом ещё и жалуются, - с досадой пробурчал он.
      Понятно, что у Жеки были свои неприятности, но кошелёк в клумбе не давал Петьке покоя.
      - А я нашёл кошелек.
      - Да ну?
      - Он среди сломанных георгинов.
      Жека тут же подбежал к клумбе.
      - Точно, здесь! - воскликнул он, засунув нос в цветы. - Значит, всё-таки Любочка его туда бросила? А кто цветы сломал? Кошелек-то вроде бы не тяжелый. А ты почему его не забрал?
      - Пусть кто-нибудь другой на него наткнется, а то все подумают: раз кошелек так быстро нашёл, значит, сам его и выбросил.
      Тут приятели увидели возвращавшегося дворника и быстро юркнули за куст сирени. 
      - Не верю я, что Любочка воровка, - прошептал Петька приятелю, наблюдая, как ворчащий дворник проходит мимо и заворачивает за угол школы.
      - Но кто-то же деньги украл? - нахмурился Жека.
      Петька задумался.
      - А кто знал, что мы кошелек в стол положили?
      - Любочка, физрук и Алексей Михайлович, - перечислил Жека. - Но ведь любой мог заглянуть в пионерскую. Увидел, что из замка торчит ключ, ну и залез в стол.
      - Не скажи... Звонок прозвенел, едва мы вышли оттуда. Ребята уже разбежались по классам.
      - Математик нам встретился у кабинета.
      - Значит, как говорят Знатоки, у него алиби.
      Ребята любили сериал "Следствие ведут Знатоки" и восхищались умом знаменитых сыщиков. Они посмотрели друг на друга загоревшимися глазами.
      - А давай станем сыщиками, как Томин или Знаменский? - предложил Жека. - Чур, я - Знаменский.
      - Тогда я - Томин.
      - То-то все удивятся, когда мы поймаем вора: и Толик, и Генка, и... Галька.
      Идея показалась Петьке интересной.
      - Надо выяснить, кто и где был в то время, когда исчез кошелек. Если Алексей Михайлович не мог...
      - А вот и мог, - живо возразил Жека, у которого были свои счёты с математиком. - Помнишь, учитель вышел из класса, чтобы зачем-то встретиться во дворе с Любочкой? Может, он сначала заглянул в пионерскую.
      Мальчишки посмотрели на здание, мысленно прикинули расстояние от их класса до пионерской.  
      - Если бегом, успел бы.
      - Чтобы учитель бегал по коридорам? Ты что, совсем чекане?
      - Сам ты чекане, - обиженно огрызнулся Жека. - Ноги-то у него ого-го, какие длинные. Где нам надо бежать, он запросто шагами обойдется. Так вот - увидел Любочку во дворе, понял, что пионерская пустая, ну и спер кошелёк.
      - А во двор тогда зачем выскочил?
      - Может, следы заметал? Мол, я - не я: вышел просто так погулять, о деньгах ничего не знаю.
      Петька постучал пальцем по его лбу:
      - Ты хоть немного думай! Какой учитель уйдет с урока, чтобы погулять?
      - Ну, не знаю тогда, - оскорбился Жека. - Может, что-нибудь увидел такое...
      - Что такое может произойти на школьном дворе, что мы не видели, а он заметил? Мог и Игорь Петрович украсть, - заметил Петька. - Деньги ему нужны для Чупырихи.
      Это предположение совсем не понравилось Жеке, который любил физкультуру.
      - Ты чего? Игорь Петрович с Любочкой в это время был. Мы же видели, как она со стадиона возвращалась. Файка говорит, что у них любовь. Её сестра с Любочкой дружит. Разве один любимый человек другого любимого человека будет обкрадывать? А Алексею Михайловичу тоже деньги нужны. Помнишь, он жаловался, что копейки считает.
      Мальчишки задумались.
      - Учителя ещё в школе. Вдруг кто-то решит забрать кошелек. В одном фильме говорили, что преступник всегда возвращается на место преступления. Давай, устроим засаду как настоящие милиционеры.
      - Тогда бы вор в пионерскую вернулся, - снисходительно фыркнул Жека. - Нет, преступник придет заметать следы: уничтожить улику, пока её дворник не нашёл.
      Зевающий вахтер зашел в школу.
      - Сейчас учителя ключи сдавать будут. Пора прятаться.
      И приятели залезли на старую яблоню. Отсюда хорошо просматривалась и клумба, и школьное крыльцо. Один за другим школу покидали учителя, но ни математика, ни пионервожатой не было.
      Первой на крыльце появилась Любочка. Подошла к георгинам и заглянула в кущу цветов, но не стала трогать кошелек. Она затаилась за тем же кустом сирени, где только что прятались от дворника ребята. Мальчишки замерли, боясь шорохом выдать своё присутствие.
      Так они и сидели, каждый в своей засаде, когда во дворе появился Алексей Михайлович. Он также заглянул в злополучные георгины. Настороженно осмотревшись, учитель поднял кошелек и сунул в карман пиджака. После чего быстро ушёл со двора.
      "Значит, деньги украл всё же Алексей Михайлович. Но когда же он успел забросить кошелек в цветы? Ведь на уроке так и не дошел до этого места. Может позже, когда нас уже повели к директору? Что же тогда разглядывала в георгинах Любочка?"
      Петька посмотрел на пионервожатую. Та заметно повеселела и, вскочив со скамейки, едва ли не пританцовывая, отправилась домой.
      - Что я тебе говорил! Математик стибрил деньги, - гордо ухмыльнулся Жека. - Знаменский - голова!
      Ребята уже хотели спуститься с дерева, когда увидели, что со стадиона возвращаются усталые восьмиклассники с физруком. В этот раз Игорь Михайлович держал в руках футбольный мяч, и даже не покосился на георгины. Дождавшись, когда они исчезли в дверях, пацаны спрыгнули с дерева.
      - А я говорил тебе, что это математик, - ликовал Жека. - Он такой злющий! Всё цепляется чего-то!
      - Домашку делай, он и цепляться не будет.
      Жека не на шутку обиделся:
      - Ты его друг или мой?
      - Твой, - уныло подтвердил Петька. - "Но математику я тоже люблю".
      От всех этих сложностей у него заболела голова. К тому же "сыщики" здорово проголодались. Да и немудрено: из-за разгоревшегося скандала мальчишки так и не сумели пообедать, а близился вечер.
      - В животе бурчит, - пожаловался Жека. - Завтра с ребятами поговорим. Может кто-нибудь видел, как математик из пионерской с кошельком выходил. Знаменский и Томин всегда свидетелей искали.
      И мальчишки разбежались по домам. Но и дома Петьку не оставили в покое: сначала пришлось пересказать всю историю отцу, а потом припозднившейся матери.
      - Какая легкомысленная девица, - осудила Валентина Любочку. - Знала, что ящик плохо закрывается, и всё равно оставила деньги без присмотра. Хорошо ещё, что вор не все деньги украл. А то возвратом денег не отделалась бы.
      - Девчонка ещё совсем, - вступился за пионервожатую отец.
      - И что из того? Сейчас встретила её на улице. Идут с физруком, смеются, пломбир едят. Букет цветов у неё. На месте этой девицы, я рыдала бы от стыда. А ей хоть бы хны!
      Петька до такой степени устал, что кое-как сделав уроки, улегся спать пораньше. Однако ночью мальчишка внезапно проснулся, и встревоженно заворочался с боку на бок: "Если у Любочки и физрука не было денег, мороженое на что купили? За два пломбира надо сорок копеек выложить. Да и цветы не меньше рубля стоят". В полудреме ему виделись то странное лицо Алексея Михайловича, то плачущая Любочка, то мяч в руках физрука.
      Он пришел в школу одним из первых, а вот Жека припозднился.
      - Ну и что? - сразу же заступился он за физрука. - Может, ему занял кто-то не три, а пять рублей. Вот Игорь Петрович и решил цветы Любочке подарить. У них же любовь!
      - Ну, как-то всё это...
      - Стопудово, что вор - математик!
      - А вдруг всё-таки Любочка? Решила физруку помочь с квартплатой, ну и...
      - А кого она вчера тогда в кустах караулила?
      Петька беспомощно пожал плечами.
      - Ладно, сейчас всё выясним до конца!
      Жека внезапно сообразил, как узнать, кто бросил кошелек в георгины.
      - В этом крыле кабинеты началки. А на сломанные георгины выходят окна третьего класса. Надо Витьку спросить: наверняка сявки заметили, что у них под окном делалось.
      Однако пацан не обрадовался, увидев приятелей.
      - Как в пятнашки играть, так я - малышня, а как что - так Витька помоги? А правду про вас говорят, что вы деньги из пионерской украли, а на Любочку всё свалили?
      Петька и Жека переглянулись. Ребята не ожидали, что о них пойдут столь нехорошие слухи. Разозлившийся Жека уже размахнулся, чтобы дать "леща" зарвавшейся "сявке", но потом вспомнил, что Витька нужен по делу.
      - Чего ерунду городишь!
      Чтобы улестить третьеклашку, Жека даже не пожалел рогатки.
      - Вот, бери! Стреляет лучше автомата. А теперь говори: ты видел, кто в цветы кошелек бросил?
      Витька сначала испробовал рогатку, и только потом заявил:
      - Не видел я никаких кошельков. Мяч только летящий видел - оранжевый такой, баскетбольный.
      - Так это мяч так сильно повредил георгины? - удивился Петька. - Там словно слон топтался.
      - Не знаю. Мне из-за цветов на подоконнике не видно было, ни кто его бросил, ни куда он приземлился, - с сожалением вздохнул Витька. - Понаставят всякой ерунды.
      - А Любовь Ивановну или математика под окном не видел?
      Но вконец обнаглевший Витька вдруг рванулся с места:
      - А вот попробуйте, догоните меня! Тогда скажу! Ну что, слабо?
      - Тьфу, придурочный! Будем мы ещё за ним бегать! Только зря такую хорошую рогатку отдал, - и Жека презрительно "цвыркнул" слюной.
      Увы, друзья не заметили, что с другой стороны к ним подошёл восьмиклассник Трушкин - всем известный драчун, и плевок попал ему на ботинок.
      - Ах вы, мелкотня шелупонная! Да я вам...
      Пришлось убегать. И только убедившись, что Трушкин отстал, мальчишки смогли перевести дыхание. Невдалеке о чем-то щебетала стайка одноклассниц. И тут Петьку озарило.
      - Эй, Файка, - подошел он к девчонкам, - отойдем?
      Одноклассницы противно захихикали. Зато Файка разговаривала с ним без девчачьих ужимок.
      - Чего тебе?
      - Ты у окна сидишь. Не видела, вчера во время математики Любочка на стадион шла с физруком?
      - Нет, - качнула головой Файка. - А вы пытаетесь разобраться, кто деньги украл?
      - Вроде того, - смутился Петька.
      - Ну-ну, - недоверчиво протянула девчонка и добавила. - Любочка появилась во дворе, когда математик домашку спрашивал. Юлька Суслова вчера в столовке дежурила и слышала, как Любочка попросила у буфетчицы взаймы три рубля. Тетка Булка (такую кличку дали буфетчице) сказала, чтобы она приходила после звонка. Дескать, трешку займет, но её сумка в подсобке хранится.
      "Украв пятнадцать рублей, не идут к буфетчице занимать трешку, - подумал Петька. - И у физрука тогда не пять рублей было, как думает Жека, а только три. На что же он покупал цветы? Может, Чупыриха раздумала телевизор покупать и согласилась подождать до аванса?"
      - А зачем тебе знать, когда Любочка ходила на стадион? Думаешь, это она деньги украла? - поинтересовалась Файка.
      - Не знаю. Любочка три рубля занимала, чтобы отдать Игорю Петровичу - ему квартплату Чупыриха повысила, - пояснил Петька, как будто перед ним была не болтливая девчонка, а верный друг Жека. - А вот Алексей Михайлович почему из класса выскочил посреди урока, я понять не могу.
      Файка снисходительно улыбнулась.
      - Да приревновал он, увидев их вдвоем. Из окна кабинета стадион хорошо видно.
      - Так ты же говорила, что Любочка влюбилась в физрука?
      - А Алексей Михайлович в неё.
      - Да ну... - опешил Петька. - Разве так бывает?
      - Ну, ты и чекане! - Файка покрутила у виска пальцем.
      - Чего?! - тотчас взвился Петька, показав ей кулак. - Ты не очень-то язык распускай.
      - Так ты же меня об Алексее Михайловиче спросил, - оскорбилась Файка. - Чего теперь обижаешься?
      - Да я не обижаюсь. Просто не знаю, что и думать. Кто-то же деньги эти украл? По всему выходит, что математик. У него было время заскочить в пионерскую и вытащить деньги из ящика.
      - Нет, это не Алексей Михайлович, - убежденно заявила Файка. - Вчера в буфете его любимые пирожки с капустой продавались. Он всегда по десять штук берет. А тут уже последний урок закончился, а он все не идет. Тетка Булка послала Юльку Козыреву за ним, а Алексей Михайлович отказался от пирожков. Сказал, что денег нет. Так тетка Булка ему в долг полный кулек наложила - сказала, что после аванса деньги отдаст. Мне Юлька вчера рассказала, когда мы гуляли. Ну сам посуди, если бы у математика пятнадцать рублей было, неужели он полтинник на любимые пирожки не потратил бы?
      - Да, пирожки с капустой он любит, - согласился Петька.
      Внезапно Файка сочувственно прикоснулась к его руке.
      - Вот увидишь: все будет хорошо. У нас вчера Барсик на самую верхушку березы забрался, а слезть не смог. Так жалобно мяукал. Думали всё, конец коту. А бабушка плеснула на ствол дерева валерьянки, и Барсик моментально вниз спустился.
      - Да ну?
      - Сама видела.
      Петька немного подумал.
      - Наверное, мой кошелек для вора тоже чем-то вроде валерьянки оказался. Он, как и Барсик, просто не смог удержаться, сообразив, что сможет так легко раздобыть деньги.
      - Ну, тогда это точно не Любочка. Ведь у неё все время была возможность взять деньги.
      Файка убежала к подружкам, а Петька задумчиво поплелся в класс: "А ведь точно - вожатая испугалась, когда Алексей Михайлович предложил одолжить физруку трешку из денег для Альенде. К тетке Булке побежала. Нет, это не она. Но тогда кто: Алексей Михайлович или Игорь Петрович?"
      - Не получился из меня Томин, - пожаловался Петька другу.
      - Почему? - не согласился Жека. - Мы же выяснили, что вор - математик.
      - Как сказали бы Знатоки, улик мало.
      - Зато какие! Он же схватил кошелек? Значит, следы заметал, - тут Жека грустно вздохнул. - А сегодня в клубе Оцеола. Где деньги-то взять?
      Уроков в субботу было мало, и Петька успел до начала сеанса даже немного вздремнуть после бессонной ночи. Когда Сёмины подошли к клубу, то увидели, что в ожидании открытия кассы в очереди уже стоит Жека.
      - Ты сумел достать деньги? - Петька с трудом протолкнулся сквозь толпу к другу.
      - Ага, - просиял Жека и гордо показал зажатый в кулаке рубль. - Вот.
      - О-го, да тут и на мороженое хватит! - восторженно воскликнул Петька, - Где ты его взял?
      - Где-где, Чупыриха дала. Я ей грядки под чеснок вскопал. Она похвалила меня и сказала, что хотя утром телевизор купила, но за такую хорошую работу даже последний рубль отдать не жалко.
      "Значит, физрук все-таки расплатился с хозяйкой, раз она купила телевизор. А откуда же взял деньги на мороженое и цветы? Любочка-то заняла у тетки Булки только три рубля?"
      Петька смотрел на друга, зажавшего в руке рубль, ошеломленными глазами. Всё сразу же сложилось: и время между звонком и кражей, и летящий в георгины баскетбольный мяч, и цветы с мороженым. "На физкультуру ребята позже из раздевалок выходят, Игорь Петрович их у выхода из школы дожидается. Оттуда до пионерской значительно ближе, чем от кабинета математики. Он знал и про деньги, и про плохой замок. Скорее всего, видел, как Любочка за "трешкой" для него к тетке Булке отправилась, и не удержался от кражи... как Барсик от валерьянки. А потом, когда шел на стадион с ребятами, закинул в георгины баскетбольный мяч. Я сам видел его в руках Игоря Петровича. А когда доставал мяч, хоть георгины и поломал, деньги в карман переложил, а от кошелька, на всякий случай, избавился".
      - Ну-ка, Жека, покажи мне свой рубль? - попросил он.
      - Зачем? - разжал тот ладошку.
      У Петьки сразу же противно заныл живот: на купюре виднелись знакомые цифры - "4-66-73". Он с силой потянул друга за рукав из очереди.
      - Куда ты меня тащишь? - безуспешно сопротивлялся Жека. - Я же очередь потеряю.
      Путаясь в словах и задыхаясь от волнения, Петька рассказал о своих выводах внимательно слушающему отцу и явно недовольному таким оборотом дел Жеке.
      - Этот рубль... Его Генка Болдырев принес. Я ещё не хотел брать, но Алексей Михайлович рубль внимательно рассмотрел и сказал, что он не испорченный.
      - Может, математик уже успел им с кем-нибудь расплатиться, - неприязненно буркнул Жека. - И Чупырихе его на сдачу дали.
      - Не стал бы учитель им с кем-то расплачиваться! Знал, что рубль приметный, и проследить его путь в Кошкино будет легче легкого. Он же математик - мыслит логически. Значит, деньги всё же украл Игорь Петрович.
      "Оцеолу" мальчишки посмотрели, но как ни пытались вникнуть в сюжет фильма, удавалось им это плохо. Злополучный рубль теперь лежал в кармане у Петькиного отца. Он собирался отнести его директору школы и обсудить с ним, что делать дальше. А вот у мальчишек не выходила из головы Любочка, которая бегала по всей школе, занимая деньги для Игоря Петровича, а он тем временем украл кошелек.
      - Но почему Любочка всё свалила на нас? - горько удивился Петька, возвращаясь с отцом из клуба.
      Николай Семин утешающе похлопал сына по спине.
      - Могу только предположить, что произошло. Но ведь ты у нас Томин... доказательства потребуешь!
      - Пап, ну ты чего?
      - Ладно, не сердись, - отец ласково взлохматил ему волосы. - Судя по вашему рассказу, когда девушка нашла кошелек, она не знала о краже, а тут ещё появился ревнивый математик и отвлек Любу. Только потом, когда выяснилось, что деньги пропали, она решила подкараулить у клумбы вора. Думаю, Люба отказывалась верить, что любимый парень мог так поступить. А до остальных ей и дела не было. Так же, как вам с Жекой до нас, когда зимой по тонкому льду шайбу гоняли.
      - Ну, папа, это когда было! - Петька немного помолчал. - А Алексей Михайлович, зачем кошелек из георгинов достал?
      - Как ты верно заметил, он - математик. Наверное, долго думал: складывал, вычитал... а решил задачу неправильно, посчитав, что деньги украла Люба для физрука. Он же не знал, что девушке буфетчица в долг дала, вот и подумал, что она общественные деньги украла. Ну и кинулся спасать - уничтожать улики.
      Николай Семин с улыбкой посмотрел на сына.
      - И какой вывод ты сделал из этой истории?
      - Когда вырасту, женюсь на Файке. И хотя она ворует губную помаду у старшей сестры, мне кажется, на эту девчонку можно положиться. Хочешь, расскажу, как её бабушка сняла с дерева их Барсика?
      - А то!
      Вечерние сумерки сгустились. Уже плохо было видно дорогу, и отец взял Петьку за руку. Как же здорово было идти рядом, ощущая тепло отцовской ладони и поглядывая на зажигающиеся окна в домах, разговаривать о вещах серьезных и интересных.
  
  
  
  -- Скорлупка____ Чибис
  
      - У дороги чибис, у дороги чибис,
      Он кричит, волнуется чудак!
      Не совсем стройно, но очень громко старался хор третьего отряда на веранде спального помещения. Учащаяся музыкального педучилища вожатая Наташа часто поправляла очки и всяческими дирижерскими приёмами пыталась улучшить качество пения. Получалось у Наташи не очень, и она немного сердилась на пионеров, но никак не хотела отказаться от мечты о победе третьего отряда на общелагерном смотре.
      - "Победы без труда не бывает", - думала Наташа, страдая от истошного крика старательного Коли Яшкина. Коля был самым дисциплинированным в отряде и очень любил петь, но невооруженным взглядом было видно, что на ухо парню наступил даже не медведь, а целый слон.
      А вот Витя Николин петь не любил, он любил приключения. Никак не сиделось Витьке на месте: он ёрзал, морщился и только ждал удобного момента, чтобы улизнуть с ненавистной репетиции. И вот удобный момент настал: вожатая отвернулась, чтобы попробовать наставить Яшкина на нужный лад... Витя не растерялся: он выскользнул с веранды, прыгнул за угол и притаился. Наташа бегства одного из хористов не заметила и продолжала уговаривать Яшкина немного умерить свой певческий пыл.
      Витя осторожно выглянул из-за угла. Никого... Пионер ещё раз прислушался и, пригнувшись, побежал к зданию медпункта. А вслед ему неслось:
      - Ах, скажите, чьи вы, ах, скажите, чьи вы
      И зачем, зачем идёте вы сюда?!
      От медпункта до забора, где устроен тайный лаз за территорию - метров пятнадцать, но запалиться здесь можно запросто. Дорожка, через которую надо перебежать, хорошо просматривается из окон медпункта. Увидит кто-нибудь и всё... Пропало приключение. Витя прислушался.
      Раздался лёгкий хруст, и мужской голос тихо сказал:
      - Попробуй...
      - Да я прошлым летом гостила у тётки в Краснодарском крае и напробовалась их там на три года вперёд, - видимо, отказалась от угощения женщина.
      - Такие в Краснодарском крае не растут. Мне их друг-моряк из Америки только вчера привёз. Редкий сорт. Американские... Очень полезная штука... Я никому их не даю, только тебе. Попробуй...
      - Растут там и такие...
      Разговаривали у открытого окна. Витя вздохнул и отказался от прямого пути к лазу на свободу.
      - Придётся идти в обход, - подумал пионер, нырнул в заросли кустов и пополз к заднему двору столовой, откуда можно будет добежать до баков для пищевых отходов. Они совсем недалеко от забора стоят. Витька полз и представлял себя Следопытом, пробирающимся в непроходимых дебрях, где опасностей можно ожидать с любой стороны. Витя ещё зимой три раза кряду прочитал книгу Фенимора Купера о приключениях Следопыта и с той поры часто представлял себя отважным Наттом Бампо. Когда Следопыт был уже почти у цели, на крыльцо столовой вышли две краснолицые поварихи. Пришлось затаиться. Поварихи прошли мимо, вывалили что-то в бак и вернулись восвояси. Путь к цели свободен. Перебежка! Прыжок! А дальше ползком вдоль забора...
      Вот он - лаз. Осталось раздвинуть доски... Но около нужной доски стояла синяя коробка, на крышке которой нарисованы каких-то два пересекающихся круга с разными чёрточками внутри. Следопыт осторожно приподнял крышку и увидел: полбуханки хлеба, с десяток жареных котлет, две пачки печенья и пряник. Котлеты давали сегодня на обед, печенье вчера на полдник, а вот пряников в эту смену Витя не пробовал ни разу. Пряник выглядел так аппетитно, что Следопыт не удержался и ткнул его пальцем. Мягкий... С фруктовой начинкой... Витя быстро оглянулся и решил присвоить коробку с едой. В качестве трофея... Следопыт представил, как будет угощать в своих друзей котлетами, но тут к забору неведомо откуда подбежал Гошка Крюков из первого отряда. Он выхватил из-под носа Вити коробку и был таков. Догонять парня из старшего отряда Следопыт не решился. Он отполз в кусты и стал строить планы мести. Только ничего путного в голову не лезло. Сражаться с пацанами из первого отряда, это как со стадом бизонов в рукопашной схватке сойтись. Там такие сорвиголовы собрались...
      Пионер прогнал со щеки надоедливую муху и решил, вместо драки со старшими, вывести на чистую воду подлеца, который ворует у пионеров котлеты с печеньем. Нечестно же воровать, тем более воровать у детей. И вот Витя уже не следопыт, а знаменитый сыщик Шерлок Холмс. Сыщик только вчера прочитал рассказ "Пёстрая лента" и теперь ему не терпелось применить на деле свою точную и строгую логику.
      - Десять котлет незаметно со столов не соберёшь, - думал Сыщик, поглядывая на воробьёв, затеявших драку возле баков с отходами. - Не каждый согласится котлету просто так отдать, шум непременно поднимется... А особого шума сегодня в столовой не было... Значит, брали котлеты прямо с кухни... Так-так...
      Дальше поразмышлять не получилось: кто-то крался с той стороны забора. Витя насторожился. Попасться у забора на глаза кому-нибудь из персонала лагеря никак не хотелось. Если поймают, то такую бодягу разведут - уши в трубочку завернутся. Витька уже приготовился перебежать к бакам, но тут с легким скрипом отодвинулась доска забора и в дыру просунулась голова незнакомого Вите человека. Лицо человека было недовольное и какое-то бандитское. Такое бандитское, какое в кино показывают. И Витька сразу же мысленно окрестил незнакомца - Бандитом. Бандит внимательно осмотрел траву около забора, пошарил руками, что-то буркнул себе под нос и пошел по узенькой тропинке прочь от лагерного забора.
      - А, может, это для него была еда приготовлена? - мгновенно проснулся в душе Вити Сыщик, а следом за ним и Следопыт. - Надо за Бандитом проследить!
      Сказано - сделано! В пять секунд Следопыт выбрался через лаз за территорию и, укрываясь в кустах, пошёл за незнакомцем, который, сутулясь, брёл по тропинке. Минут через десять Бандит подошёл к деревенской околице и открыл покосившуюся калитку огорода крайней избы. Вплотную к огороду подступали заросли молоденькой ольхи. В этих зарослях Следопыт и затаился.
      - Ну, чего, Вася, принёс? - спросил Бандита лысый старик, сидевший у крыльца на лавочке.
      - Ничего не оставила, змеюка. Сказал же ей, чтоб каждый день жратву готовила. А она... Устрою я ей завтра на прощание...
      - Как не приготовила? - старик поднялся. - Ты чего, Вася, лапшу мне на уши вешаешь? Сожрал, поди, всё по дороге...
      - Не приготовила, - буркнул Бандит, поднимаясь на крыльцо. - Устрою ей... Брата голодом морить... Ладно, хлебом вчерашним закусим. Завтра котлеты будем жрать. Отвальную вечером делать буду... Змеюка...
      Старик поднялся следом за Бандитом, оглянулся с порога и закрыл дверь. Следопыт еще некоторое время полежал в кустах, но ничего интересного больше не увидел и не услышал. Конечно, неплохо бы еще последить за этими подозрительными типами, но надо возвращаться в лагерь. Витя выбрался на тропинку и пошёл обратно: сначала по редкому перелеску, потом по сосновому бору. У самой тропинке на молодой сосне сидела белка, и Следопыту захотелось подобраться поближе и попробовать поймать пушистого зверька. Не получилось. Потом не получилось поймать и какую-то птицу, которая - то неуклюже поднималась на метр, а потом опять опускалась на землю. Окончательно птица упорхнула от Сыщика на полянке, где уже начала созревать земляника. Целую горсть спелых ягод набрал Витька и сразу же отправил их в рот. Здорово в лесу!
      А вот у забора душу пионера одолела тоска.
      - Ох, и начнётся сейчас, - думал он, пробираясь к своему отряду. - Наташа, поди, уж воспитательнице нажаловалась. Будет мне сегодня проработочка...
      Но возле отряда Витя не увидел ни воспитательницы, ни вожатой. Пионеры стояли на веранде и смотрели - как по центральной аллее к воротам ехала машина "Скорой помощи". Витя быстро забежал на веранду и хотел спросить: а чего это тут? Но тут примчалась взволнованная Наташа.
      - Строиться! - закричала она.
      Следом за вожатой подошла воспитательница Людмила Георгиевна.
      - Ребята, - звенящим голосом говорила Людмила Георгиевна, остановившись перед притихшим строем. - Я категорически запрещаю вам есть зеленые ягоды, щавель и всё остальное прочее. А если кто из вас вздумает выйти без спроса за территорию, то я лично пойду к директору и буду требовать, чтобы нарушителя немедленно отчислили из лагеря. Вы должны мне дать честное пионерское, что будете послушными и дисциплинированными. Даёте?
      - Даём, - чуть-чуть вразнобой ответили пионеры.
      Людмила Георгиевна ещё раз окинула строй пионеров строгим взором и вместе с Наташей пошла к административному корпусу.
      - А чего случилось? - толкнул локтем Витя Колю Яшкина.
      - Не знаю, - пожал плечами Коля. - Чего-то бегают все... И "Скорая помощь"...
      - Ребята из первого отряда очень сильно отравились, - тихо сказала Танька Пологина, и сразу же её окружил весь отряд.
      Танька знала всё на свете. Как уж у неё это получалось, никто даже не догадывался, но не было в пионерском лагере ни одного самого завалящего слуха, по какому Пологина не могла бы дать точного разъяснения.
      - Гошка Крюков и Петька Силантьев, - таинственным полушепотом рассказывала всезнающая Татьяна, - так сильно заболели, что сознание потеряли. Их в город на "Скорой" увезли. Медсестра Римма Петровна сказала, что они за территорией ели щавель, а там рядом поля химикатами обрызгивали...
      - С самолёта, наверное, - сунулся со своим предположением Серёжка Кучаев, но на него все так строго посмотрели, что он даже испуганно прикрыл ладошкой рот.
      - Директор очень ругался, - продолжила свой рассказ Танька, - велел весь забор проверить и доски самыми большими гвоздями прибить...
      И как раз в это время на центральную аллею вышли завхоз Лукин и физрук Борисов с молотками в руках. Завхоз был в сером халате и фиолетовых шароварах, а физрук в своей обычной синей майке велосипедиста с эмблемой общества "Тудовые резервы" и в таких же синих штанах с белой полосой. Завхоз с физруком вместе подошли к центральным воротам, а оттуда двинулись вдоль забора, но в разные стороны. Медленно передвигаясь, они дергали каждую доску и иногда забивали в доски гвозди.
      Прибежала Наташа и опять велела строиться. Взяв еще раз с пионеров честное слово не есть ничего зелёного, вожатая повела отряд на ужин.
      На следующий день третий отряд дежурил по столовой. Встали все "по подъёму" как всегда, но вместо зарядки пионеры третьего отряда пошли накрывать на столы.
      Погода наутро испортилась. Зарядил противный мелкий дождь. Похолодало. Наташа велела надеть всем кофты. На центральной аллее пришлось уступить дорогу физруку Борисову, который промчал мимо пионеров на спортивном велосипеде. Физрук ехал голым по пояс и мышцы на его теле бугрились, как у Геракла с картинки учебника по истории древнего мира. Майку Борисов держал в руке. Наташа приветливо махнула спортсмену ладошкой, но тот даже не посмотрел на вожатую.
      Все знали, что физрук готовится к областным соревнованиям по велоспорту и два раза в день гоняет на велосипеде по близлежащим окрестностям. Каждое утро пионеры, собираясь на зарядку, видели, как Борисов подъезжал на велосипеде к медпункту и уже на ходу командовал построением. Привычная картина. Только на этот раз, прежде чем командовать, Борисов забежал в медпункт и через минуту вышел оттуда в белой майке. Зарядка началась. Но пионеры третьего отряда, утренних упражнений не выполняли, они расставляли по столам посуду.
      В душе Вити опять проснулся Сыщик. Он пытался пробраться на кухню, но не получилось. Пришлось наблюдать за подозреваемыми через окно раздачи. В подозреваемые попали трое: повариха Петровна, её напарница Люба и посудомойка Инночка. Только эти трое имели свободный доступ к месту приготовления пищи. Витя так увлёкся наблюдением, что нечаянно уронил поднос с ложками и получил строгое замечание от вожатой, но это ничуть не отвлекло Сыщика от важного дела. Только вот вели себя подозреваемые совсем не подозрительно... Да и разве чего увидишь через окошко? Надо пробираться в логово преступников, вот там-то всё будет как на ладони.
      Перед обедом Витя решил незаметно проскользнуть на кухню, спрятаться где-нибудь под столом и наблюдать оттуда, как жарят тефтели. О тефтелях Сыщик узнал из меню. Чтобы выполнить задуманное, Витя обогнал всех и первым вбежал в столовую. Дверь на кухню оказалась приоткрытой. И у входа никого... Сыщик протиснулся бочком к большому шкафу и стал высматривать место, где можно спрятаться, но тут кто крепко схватил Витю за воротник. Попался!
      - Ты чего здесь в грязной обуви делаешь?! - строго смотрела на Сыщика сверху вниз своими неподвижными холодными глазами медсестра Римма Петровна.- Нельзя здесь посторонним!
      Медсестра, как обычно, пришла в пищеблок проверять чистоту да микробов искать, а наткнулась на Сыщика. Не повезло...
      Пришлось Сыщику ретироваться, не солоно хлебавши. И тут у Вити созрел новый план! Надо сделать засаду возле лаза. И когда злоумышленник принесёт туда тефтели, его можно взять с поличным. Сразу улизнуть из столовой не вышло. Наташа, видно заметила что-то странное в поведении Витьки, и стала "сверх всякой меры" загружать его работой.
      Когда Сыщик, утомлённый обязанностями дежурного, подполз к лазу в заборе, коробка с едой там уже стояла, только на этот раз не синяя, а белая. Витя спрятался и стал ждать. Он смотрел на коробку и думал о том, как сейчас Бандит удивится, когда найдёт доски лаза крепко заколоченными. Вот уж будет как в басне: видит око да зуб неймёт...
      Но Бандит всё не приходил и не приходил. Сыщик уж стал сомневаться: а точно ли еда стоит возле лаза? И чтобы развеять сомнения, Витя быстро подполз к коробке и поднял крышку. В коробке лежал: хлеб, тефтели и печенье. Развеяв сомнения насчёт еды, Сыщик решил проверить крепость досок лаза и очень удивился: доски всё также не были прибиты внизу гвоздями.
      Витя задумался, но поразмышлять вволю не получилось.
      - Николин! - раздался от столовой сердитый крик. - А ну быстро сюда! Николин!
      Это кричала вожатая Наташа. Пришлось Сыщику старательно изображать болезнь живота, только Наташа не особо ему поверила, и до ужина не отпускала от себя ни на шаг. Ещё раз сходить на разведку к лазу не получилось.
      Не смог Сыщик поискать преступников и на следующий день. Была спартакиада лагеря. Витя бежал пятьсот метров, прыгал в длину, играл в пионербол, а уже под вечер защищал футбольные ворота своей команды. Проиграли они первому отряду с разгромным счётом, а потому вратарю досталась изрядная доля критики: и от игроков, и даже от Наташи. И когда физрук попросил вожатую выделить в помощь двух ребят, чтобы отнести со стадиона инвентарь, Наташа указала на Витьку да на Кольку Яшкина. Витю в наказание за пропущенные голы, а Яшкина - за то, что тот перед пустыми воротами противника не попал по мячу. Ребята сложили в кладовой сетки от ворот, и собрались, уж было, уходить, но тут Колька толкнул Витю в бок и показал на полку в дальнем углу кладовой.
      - Смотри-ка, какие кеды. Китайские - "Два мяча". Вещь. Только нам их не дадут, продаст их Борисов... Танька Пологина говорила, что он постоянно инвентарь продаёт, потому как жадный... А кеды здоровские...
      На полке лежали кеды. Ребята хотели посмотреть на новенькую спортивную обувь поближе, но вошел Борисов обругал помощников и выставил их из кладовой вон. Витя ничуть не обиделся на физрука. Не до обид ему было сейчас, устал он очень... Да ещё и тапки парусиновые на футболе порвал. Теперь придётся в худых ходить, не надевать же школьные ботинки каждый день. Сплошная невезуха сегодня... В общем, только об одном сейчас Витька мечтал - добраться до кровати и уснуть. Утро вечера мудренее.
      А назавтра пошёл третий отряд в поход к развалинам старинной барской усадьбы. И вот здесь Вите розыскном деле немного повезло. На первый привал пионеры остановились на окраине деревни, как раз недалеко от того дома, где Сыщик Бандита выслеживал. Привал случился вынужденным - забыли аптечку. Наташа послала Колю Яшкина в лагерь, а остальных путешественников заставила репетировать. Витька не растерялся, нырнул в кусты и по-пластунски пополз подальше от звонкой песни.
      Следопыт подполз к огороду. Прислушался. Сзади пионеры пели о любопытном чибисе, а впереди было тихо. Следопыт прополз немного вдоль штакетника и увидел довольно-таки приличный пролом в загородке. Чуть-чуть подумав, Витя в этот самый пролом и забрался. Зачем? Как зачем? Интересно же... Разведка в тылу врага -- это вам не песни на полянке петь...
      Следопыт прополз между заросших травой грядок, чуть-чуть полежал за ржавой бочкой, перебежал к серому полусгнившему срубу колодца и заглянул туда. Колодец больше чем на четверть наполнен гнилыми досками с рыжими разломами и поленьями. От колодца Следопыт шагнул к покосившемуся навесу с дровами. И вот здесь ждала смельчака засада...
      Рука у старика оказалась жилистой и цепкой.
      - Попался, поганец, - шипел старец, ухватив Витьку за ухо. - Опять клубнику воровать пришёл? Или за дровами? Обнаглели! Кто тебя учил по чужим огородам лазить? Ворюга...
      - Не вор я, - морщился от боли Витя и неожиданно даже для самого себя придумал оправдание. - Мне дядя Вася нужен... Мамка послала...
      Вспоминать маму тут было вообще ни к селу ни к городу, но как не вспомнишь её, когда ухо нестерпимо болит, да и выкручиваться как-то надо.
      - Зачем она тебя послала? - старик отпустил ухо, схватил Витю за плечи и прижал его спиной к поленице дров.
      -- Это, - Витька, перебирая ногами, чтоб встать поудобнее, стал на ходу придумывать подходящую причину, - послала спросить, а чего он за едой не приходит? Каждый день приходил, а сегодня нет...
      - Нет здесь никакого Васи, и не было, - пуще прежнего рассердился старик. - А ну пошёл отсюда, а то ремнём угощу за милую душу! И дорогу сюда забудь! Бегом!
      Витя и рад бы побежать, но что-то попало в тапку и очень кололо ногу. Еле-еле доковылял он до забора, выполз на всободу и остановился, чтоб снять тапку и вытряхнуть из неё всё лишнее. Витька сунул в тапку ладонь и нащупал там что-то: то ли железку, но то ли стекло. Не успел он разглядеть. Опять его кто-то схватил за плечо. Вот невезуха! Не успел смыться! Свою находку Витя сунул в карман штанов и поднял глаза, ожидая увидеть злого старика. Но на Витьку смотрел не старик, а даже совсем наоборот.
      Это был молодой, коротко стриженый парень. Глаза у него холодные со стальным блеском, а во рту сверкала золотая фикса.
      - Ты что ли Васи Пряника племяш? - спросил парень и как-то зловеще улыбнулся.
      - Какого ещё пряника? - попробовал вырваться Следопыт.
      - Так, погоняло у дядьки твоего - Пряник, - ухмыльнулся парень. - Пряники он очень любит. Бывало, на зоне все охранникам водку заказывают принести, а этот пряников с начинкой. И жрал он эти пряники всегда один. Ни разу никого не угостил. Вот за это его Пряником и окрестили. Короче, мамке своей передай, чтоб она сегодня вечером сюда пришла...
      - Зачем? - удивлённо переспросил Витька.
      - Насчёт брательника её потолковать надо. Насчёт Пряника. Он кое-что у хороших людей взял, а теперь возвращать не хочет. Вчера должен был вернуть, но куда-то слинял. А мамка твоя должна знать, куда он подался. Сестра, всё-таки... А ты в каком отряде живёшь?
      - В третьем, - машинально ответил Витька.
      - В третьем, говоришь... Ладно. А матери своей ещё скажи, если она сюда вечером не придёт, то я завтра сам к ней приду и отрежу ей голову. Понял? Слово в слово передай. А теперь беги. Это тебя, поди, очкастая ищет... И не вздумай никому рассказать о нашем разговоре. Придушу...
      Парень скривил лицо злобно-ядовитой усмешке, плюнул под ноги, подмигнул Вите и, будто привидение, как-то совсем бесшумноисчез в кустах. Мальчику стало очень и очень страшно...
      - Николин! - зло и чуть-чуть визгливо кричала Наташа. - Когда это кончится?! Витя! Николин! Я Людмиле Георгиевне всё скажу! Нет тебе больше никакой веры! Нет!
      Вожатая подбежала к Витьке, а он стоял и не мог с места сдвинуться. От страха у него дрожали колени. Тогда Наташа схватила Витю за руку и, всё так же ругаясь, потащила за собой, словно большую тряпичную куклу.
      Опомнился Витька после страшного разговора, когда отряд по берегу реки подошёл к полуразрушенному зданию. Витька смотрел на выщербленные тёмно-красные кирпичи, почему-то напоминающие старое мясо, и думал, что завтра в лагере будет убита... Кого убьют, Витя не представлял, но человек погибнет. В этом уверенность была стопроцентной. Ведь, Витька же не сможет передать слова убийцы сестре Васи Пряника. Он не знает - кто эта сестра!
      На обратном пути в лагерь страх чуть улетучился, уступив место желанию предупредить об опасности сестру Пряника. Только её сперва вычислить надо...
      - Точно кто-то из кухни, - думал Сыщик, глядя себе под ноги. - Это ясно... Кто-то из троих... Котлеты любая могла взять со сковороды, а вот пряник... Пряник был мягкий... Свежий... Такой могли только утром из города привезти, здесь пряника купить негде... Надо искать того, кто пряники работникам кухни привозил, а через него сестру Васи найти будет проще пареной репы. Только кто этот пряник привёз? Как кто?! Шофёр Валера по утрам гоняет в город на своем "рафике" за свежими продуктами. И к чему работникам кухни искать другого поставщика продуктов для личного пользования, когда есть Валера? Конечно же, Валера пряник привёз! Больше некому! Тут без вариантов.
      В мыслях Сыщика всё складывалась на редкость удачно, а вот на деле от желанных надежд остались рожки да ножки...
      - Уйди, пацан, - рассердился шофёр. - Какие пряники? Не до пряников сейчас. Смотри, чего творится.
      Витя посмотрел в сторону, куда махнул рукой Валера и ничего там кроме корпуса столовой не увидел.
      У крыльца кухни опять не повезло. Повариха Петровна как увидела Витьку возле кухонного крыльца, так даже ногами затопала.
      - Пошёл отсюда! Комиссия у нас! Не видишь что ли! Еще не хватало за посторонних нагоняй получить!
      Витька отбежал за угол и остановился, обдумывая план дальнейших действий.
      - Ты чего кричишь, Петровна? - подошла к крыльцу воспитательница младшего отряда.
      - А как же не кричать? - стала негромко жаловаться воспитательнице повариха. - Эти огольцы жрут всё подряд, а повар виноват! Откуда у меня здесь крысиный яд?! Мы крыс в этом году ещё не травили. А яд всегда в сейфе хранится. В медпункте... Мы же не дуры последние, чтоб яд на кухне держать... А эти из комиссии ищут всё, выспрашивают... Надоели!
      - А про ребят пострадавших они не поминали? - шепотом спросила воспитательница.
      - Живые, только без сознания всё ещё, - также шепотом ответила повариха. - Хорошо, что "скорая" быстро приехала...
      Женщины еще немного поговрили и разошлись. Было слышно как Петровна заперла кухонную дверь на стальную задвижку. Витька попробовал пройти в столовую через главный вход, но оттуда Сыщика прогнал незнакомый дядька.
      Витя пришел к отряду и сел на скамейку, чтобы подумать. Тут что-то кольнуло ногу. Витька сунул руку в карман и достал тот самый колющий предмет, который утром нашёл в своей порванной обувке. Это была не железка, не стекляшка, а скорлупа от грецкого ореха. Только какая-то странная скорлупа - чёрная...
      - А где это ты американский орех взял? - удивлённо спросила Катя Барцева, увидев в руках Вити темную скорлупу. Катя осенью прошлого года заняла второе место на областной биологической олимпиаде и очень многое знала о разных растениях.
      - Какой ещё американский? - нахмурился Витька.
      Катя взяла в руку скорлупку и стала внимательно разглядывать её.
      - Чёрный орех, - вздохнула девочка, возвращая Вите скорлупку. - Его ещё американским называют, потому что естественный ареал этого вида - Северная Америка. Всё сходится: и цвет, и толщина скорлупы и остатки железистых волосков. Сорт редкий, у нас в стране его мало выращивают, кое-где только, например, в Краснодаском крае есть...
      - И никакой этот орех не редкий, - вмешалась в умный разговор Танька Пологина. - Физрук Борисов уж третий день такие пальцами давит. Он так перед вожатыми своей силой бахвалится. Зажмёт этот орех между пальцев и... Хруп!
      Пологина, показала как пальцами как физрук давит орехи, потом пошла дальше разносить и собирать новости. А у Витьки от этого её "хруп", будто что-то в голове щелкнуло, и он вспомнил разговор, подслушенный им случайно у открытого окна медпункта.
      - Хруст, Американский, Краснодарский, - потёр ладонью лоб Витя. - Это же Римма Петровна с физруком Борисовым разговаривала! С физруком! Он постоянно в медпункте трётся. Ещё обувная коробка, на крышке которой два круга с черточками! Это же два мяча нарисованы. Кеды новые в этой коробке лежали. "Два мяча"! Всё сходится! И котлет Римме Петровне без слов на кухне дадут, а Борисову доехать на велосипеде до города да пряник купить - раз плюнуть. Значит, Римма Петровна - сестра Васи Пряника! Надо её срочно предупредить!
      На двери медпункта висел большой замок. А над замком с огромной медицинской эмблемы укоризненно смотрела на Витьку змея, дескать, что ж ты жизнь человека не уберёг? Надо было раньше догадаться и предупредить...
      - К Борисову побегу, - мотнул головой Витька, отворачиваясь от укора змеиных глаз. - Он точно знает, где Римма Петровна.
      На кладовой физрука тоже висел замок.
      - Так, Сергей Сергеевич два дня выходных взял, - сказал старший вожатый Володя, - проходя мимо хозяйства физкультурника. - Ты, наверное, в секцию пришел записываться? Приходи послезавтра.
      - А, может, всё вожатым рассказать? - подумал Витька, глядя на широкую спину Володи, и сразу осёкся, ведь, придётся тогда и о самовольной отлучке из лагеря доложить. - И выгонят меня из лагеря. Как пить дать - выгонят. И родителям всё расскажут... Нет, я лучше сам утром Римму Петровну предупрежу, а дальше посмотрим.
      Но и утром медпункт оказался закрытым. И змея опять смотрела на пионера очень недружелюбно.
      - Николин! - подбежал к Вите Коля Яшкин, дежуривший сегодна на воротах. - Там тебя родственник спрашивает.
      - Какой ещё родственник? - нахмурился Витька, но секунд через пять стал улыбаться. - Так это Толя, поди, пришёл меня навестить. Мамин младший брат - лейтенат пограничных войск. Он давно в отпуск собирался и вот приехал. Наконец-то! Вот он-то мне и поможет!
      Не помня себя от радости, Витя побежал к воротам, вернее, за ворота - в беседку, где разрешались встречи с гостями лагеря. Но в беседке никого не было...
      Витя заглянул за угол... И вот тут случилось что-то непонятное: стало темно и душно. Ноги Витьки оторвались от земли. Всё затряслось, будто случилось вселенское землетрясение. Стало так страшно, что провалился Витя в бездну непрглядную.
      Опомнился Витька в тесной каморке с небольшим окошком. Свет из окошка был бледно-серый и печальный. Рядом кто-то тяжело дышал. Витя боязливо отодвинулся к стене и присмотрелся. Прислонившись к стене, сидел тот самый старик - хозяин избушки, который совсем недавно драл за уши пионера Николина. Только был он сейчас не бойким да злым старикашкой, а измученным страдальцем с красными больными глазами. Под одним глазом хозяина избушки набух огромный синяк, а на сивой щетине подбородка темнела запекшаяся кровь.
      - Чего ты там жмёшся? - прохрипел старик. - Не бойся меня. Мы теперь с тобой в клетке и делить нам нечего. Как звать-то тебя?
      - Витя, - еле слышно отозвался мальчик.
      - А меня дядей Гришей зови, стало быть, - вздохнул старик. - Чего это твоя мамка-то вчера не пришла? Плохо теперь всем будет. Пегас не любит шутить.
      - Какой ещё... п-пегас?
      - Тот самый, какой вчера тебя возле огорода моего поймал. Весь вечер он её ждал, а сегодня с утра как белены объелся. Меня пытать начал, потом весь дом вверх дном перевернул. Он думает, что я с Васькой в сговоре.
      - А чего он искал? - Витя осторожно поднялся и посмотрел в окно. Через пыльное стекло и паутину Витька увидел заброшенный колодец и ту самую поленицу, возле которой попал вчера отважный Следопыт в засаду.
      - Ясно чего, - сказал дядя Гриша после минутной паузы, - драгоценности с деньгами. Мне Васька по пьяни проболтался... Похвастать решил... Магазин они ювелирный в соседней области ограбили, а Прянику велели спрятать награбленное. Вот, чудак... Мы с Васяткой в колонии познакомились: его туда с малолетки перевели, а я свою пятёру за аварию тянул. Так случилось, что подружились мы с ним. Я, когда уходил, так ему свой адресок шепнул, дескать, приходи ежели будет туго. Вот он и пришёл. Пришёл он пустой, без сокровищ своих. Как раз дня за два до открытия лагеря вашего. Я один живу, а потому обрадовался Васятке. Мы с ним всё в карты играли. Ему сеструха сказала, чтоб он ровно в три к дыре в заборе за едой приходил, а мы заиграемся и обязательно время прозеваем. Вот... И чего он с этими бандюками связался? Неплохой он, ведь, парень. Ему бы ещё к людям подобрее относиться, а то ненавидит всех. Я как узнал про добычу-то их, так подкатывать стал, шутейно, вроде бы, мол, скажи Васятка, где клад-то твой. Не сказал, только единожды обмолвился, что клад его спрятан надёжно и стерегут его сразу две гадюки. И всё... В лесу где-нибудь заныкал, есть у нас тут места гадючие. А ты мамке-то сказал, что её Пегас сюда звал?
      - Нет, - тяжело вздохнул Витя и присел на пол.
      - Вот это зря... Пегас, он ведь не остановится. Видишь, тебя заграбастал... За тобой-то теперь мамка точно прибежит...
      - Не прибежит, - прошептал Витя, тихонько заплакал и сквозь слёзы всё-всё рассказал старику, начиная с того, как нашёл у забора коробку с едой.
      - Вон оно как, - всполошился дядя Гриша. - Не поверит тебе Пегас. А, если и поверит, то теперь ты свидетель... Понимаешь?
      - Какой свидетель? - часто заморгал Витька. - Я ничего не видел...
      - Ладно, авось пронесёт, - морщась от боли, махнул, рукой старик. - Васька тоже хорош: сказал, будто отвальную делать будет... Я чуть свет в лес побежал, думаю, грибков наберу, ягод. Хотелось по-людски проститься: посидеть, поговорить... Прихожу, его и след простыл. Только носки возле кровати валяются. Никого Васька не уважает, даже сестру, которая подкармливала его, всё змеюкой обзывал. Где ж такое видано?
      - А у нас в лагере её тоже некоторые змеёй называют, - вздохнул Витя. - Глаза у неё какие-то неподвижные. Поэтому, наверное. Так и говорят у нас: змея под змеёй обитает.
      - Как это? - переспросил старик.
      - У нас над крыльцом медпункта - большая медицинская эмблема со змеёй. Вот и...
      - Как же я сразу-то не собразил? - застонал старец. - Две змеи... У сестры Васька клад свой хранил. Вот, стервец!
      Витя хотел лечь в своём углу, но тут скорлупа кольнула ему ногу.
      - Дядя Гриша, а ты физрука Борисова из нашего лагеря знаешь? - спросил Витька старика, доставая из кармана скорлупку.
      - Нет, не знаю. А почему ты спрашиваешь?
      - И никогда он к тебе не приходил? - внезапно объявился в душе Витьки Сыщик.
      - Нет, - ответил дядя Гриша.
      - Как же нет-то? - это уже нашёптывал Вите Сыщик. - А скорлупа черная в огороде откуда? Был здесь Борисов. Недавно совсем был. А старик тебе врёт... Или... Или приходил Борисов, пока дядя Гриша за грибами ходил. Вот поэтому Вася Пряник и не попрощался со стариком и носки не надел... Его Борисов куда-то увёл. Поманил пряником и увёл...
      - Слышь-ка, - будто из тумана послышался голос дяди Гриши, - вчера пошёл за молоком к соседке, а она говорит, будто у вас в лагере десять человек крысиным ядом отравились. Правда что ли?
      - Не десять, а двое..., - решил показать свою осведомлённость Витька. - Гошка и Петька. Я их хорошо знаю. У меня Гошка в тот день пряник стырил.
      - Какой пряник? - старик посмотрел на Витю
      - Я же рассказывал, как коробку с едой у забора нашёл. Там пряник бы. Я же его нашёл, значит, и пряник мой, а Гошка вырвал у меня из-под рук коробку и убежал.
      - Подожди, подожди, - дядя Гриша тряхнул головой и поморщился. - Гошка стянул у тебя пряник, а потом отравился...
      - Ага, - кивнул Витя. - Говорили, что щавелём... А приехала в лагерь комиссия и стала в столовой крысиный яд искать. Это повариха рассказывала. Все яды в сейфе хранятся, а они в столовой ищут. Вот чудаки...
      - А сейф тот где? - насторожился старик.
      - Повариха сказала, что в медпункте...
      Вот змеюка? - дядя Гриша даже зарычал от негодования.
      - Кто змеюка? - Витька глянул на старика. - Повариха?
      - Какая повариха?! Сестра Васькина! Она же пряник в коробку положила! Знала, что Васька пряник один сожрёт. Сожрёт и всё... Васьки нет, а сокровища у неё остались! Никто ж кроме меня не знает о сестре этой, а я б в жизнь не догадался... Постой-ка... Там деньги такие, что не успокоится она. С первого раза не получилось, так она в другой раз постарается. Чего-то думается мне, что нет Васьки в живых. Только как справилась с ним баба?
      Витька хотел сказать о Борисове, но не успел. Со скрипом открылась дверь, вошёл Пегас, без разговоров схватил Витьку за руку и вывел на крыльцо. Около крыльца стоял автомобиль "Москвич". За рулём сидел коротко остриженный детина - по всем приметам дружок Пегаса.
      - Сейчас к тебе домой поедем, - сказал бандит. - Там маманю твою подождём, а не придёт, так ты мне адреса вех своих родственников дашь? А потом я тебе уши начну резать...
      - Не надо родственников, - дрожащим голосом прошептал Витька, - я, кажется, знаю, где сейчас дядя Вася. Пойдёмте, я вам покажу.
      Бандиты переглянулись и пошли вслед за Витей к заброшенному колодцу. Вот только до колодца дойти не получилось. Из кустов выбежали милиционеры и быстро скрутили Пегаса с подельником, а к Витьке подбежала вожатая Наташа, крепко обняла его и увела прочь из огорода. Это она подняла тревогу, когда заметила пропажу Вити. А как Яшкин описал "родственника", который приходил к Николину, Наташа вспомнила, что именно с похожим типом разговаривал вчера Витька у деревенского забора. Не понравился тот тип Наташе, вот она в милицию и вызвала.
      - А как ты догадался, что Борисов Васю Пряника убил и в заброшенный колодец бросил? - спрашивал на следующий день Витю следователь.
      - Так это элементарно, - почесал затылок Витька. - Когда дядя Гриша догадался, что Васю Пряника хотели убить и еще раз попробуют это сделать, я про Борисова и подумал. Всё же просто: он как узнал, что не получилось Пряника отравить, задумал в лесу его убить, поэтому и лаз не забил. Подумал Борисов, придёт Вася, возьмё еду, пойдёт лесом к деревне, а там его и... И я так думаю, что поехал утром физрук на разведку в деревню, и увидел, что дядя Гриша за грибами пошёл. Вот тут Борисов и решил, не ждать обеда, а расправвиться с Васей в доме. Для начала он спрятался у колодца и стал ждать, проверить ему надо было, а, вдруг, Вася не один дома. А всем известно, что Борисов постоянно орехи грецкие есть для силы, вот он по привычке и в засаде своей стал их лущить...
      - Это-то понятно, - улыбнулся следователь, - а как ты догадался, что преступник Василия в колодец бросил.
      - А чего тут не догадаться? - пожал плечами Витя. - Очень удобное место. Не тащить же его в лес. И ещё поленья...
      - Какие поленья?
      - Поленья я в колодце увидел. Борисов решил труп сверху чем-нибудь забросать. Он сначала доски гнилые стал с земли собирать, но досок оказалось немного, вот физрук сгоряча охапку поленьев схватил из-под навеса и в колодец бросил. А я подумал, зачем же колотые дрова в колодец бросать...
      - Молодец, здорово соображаешь. Почти всё в точку. Вот что, Витя, вырастешь, приходи к нам работать.
      - Не, я лучше артистом буду, - покачал головой Витька и убежал к своему отряду.
      А через пару минут, он уже вместе со всеми пел.
      - У дороги чибис, у дороги чибис,
      Он кричит, волнуется чудак!
  
  
  -- Ужик____ Нелли
  
     Есть же люди - верят в магию, в экстрасенсов всяких, телепатов, волшебников. Витька вот не верит. Имеет право, хотя с такой-то фамилией... Мерлин. Вообще, нормальная фамилия, как Никитин или Фомин. Был когда-то какой-нибудь Мерля, от него и пошла фамилия - так русичка объясняла.
      Нет, это всё понятно, но вот бывает такое, как сейчас. Застыв перед дверью в класс, Витька не решался взяться за ручку. Чего ждал? Чувство такое... Раз - перед глазами картинка - у Генки, с которым третий год рядом за партой сидит, нога в гипс закатана до самого колена! С чего бы?
      Уже собрался дверь толкнуть. И тут самого толкнули. Нечаянно.
     - Ой, простите... - Алька толкнула. Красивая она. Ну, то есть, в этом году, как пришла после каникул, такая вся. Да ещё без очков. Только теперь видно стало, что глаза у нее... Нет, вот ещё, не разглядывал Витька, какого там цвета у неё глаза.
     - А, это ты, Мерлин.
     - Я-я, натюрлих, - Витька удивился. Не узнала, что ли? Взглянул на девчонку. Какая-то она потерянная. Разрумянилась, глаза красные. Грипп, может, жар? - Ты чего это, Снегирёва, ты как себя чувствуешь? Не заболела? Чего на контрольную опаздываешь?
     По-ходу, звонок прозвенел уже минуты три как, а Снегирёва только явилась на урок. А ещё отличница.
     - Да я... нет... я просто...
     - Ну, если просто... - Витька оперся ладонью на дверь, а она не плотно закрыта оказалась. Так и ввалился в класс, и Алинка за его спиной прошмыгнула, чуть об Витьку, застывшего, ещё раз не споткнувшись. А всё почему? Вместо чинно рассаженных по рядам, а, соответственно, по вариантам, одноклассников, перед вошедшими открылась другая картина, картина хаоса и конца света: девчонки, сгрудившиеся у окна, Марина Николаевна со шваброй в руках, пацаны с горящими глазами, вооружившиеся чем попало - от линеек до стульев, обступившие полукругом шкаф с учебными пособиями.
     
      Минут через десять народ ватагой сидел вокруг Генки. Девочки громко возмущались. А Генка, между прочим, хоть и не загипсованный, но с запястьем, туго запелёнутым в эластичный бинт, довольный и раскрасневшийся, повествовал:
     - А он как юрк, а я его хвать! О как!
      Тут же, рядом, стояли сторож с завхозом. Учительница вышла. На парте перед Генкой сверкала мокрыми боками на солнышке стеклянная банка с... с ужиком внутри! Гадёныш не трепыхался - лежал себе клубочком на донышке, смирившись с судьбой. Генка сиял.
     - И ниче, что я забинтованный! Как я его? Ловко, да? Видели? Э, не трожь! - он ударил одноклассника, сунувшегося в банку, по рукам. - Моя добыча!
      Тут математичка - Марина Николаевна, вошла в класс. Теперь, без швабры в руках, она снова уверенно сверкала стеклами очков.
     - Соколов, ты молодец. Очень всем помог. Директору я сказала, что змею поймали. И что никакая это не гадюка.
     - Марина Николаевна, а что контрольная? - Нельсон озвучила мучивший всех вопрос. Нельсон - это Нелли Кораблева. Для "Нельсона" и фамилия у неё подходящая, и голос низкий и мощный, командирский, то есть, адмиральский.
     - Не будет контрольной, Нелли. Урок уже на пятнадцать минут задержан. Или есть желание? - провокаторски прищурилась учительница.
     Кто-то из девчонок фыркнул, пацаны недовольно загудели.
     - Сегодня четверг, - Марина Николаевна кивнула сама себе, - завтра у нас алгебра третьим уроком, вот и проведем контрольную.
     - Если контрольная в пятницу, когда же я узнаю оценку? В понедельник? Плакал мой зоопарк! - это зубрила Мещёрская подала голос.
     - Обезьян не видела, посмотри в зеркало, - хихикнул кто-то. В задних рядах началась возня, кто-то из мальчишек ойкнул после звонкого удара, кажется, учебником.
      Математичка рентгеновским взглядом выделила Мещерскую и Лященко. Ненадолго воцарилась тишина, только ужик волновался, скрипел и терся о стекло банки.
     - Так, садимся по местам, - начала Марина Николаевна, но судьба распорядилась иначе. В класс заглянул директор - Виктор Палыч. Поздоровался, как-то даже разочарованно покачал головой при виде несерьёзности пресмыкающегося, поблагодарил совсем уж зазнавшегося Генку, пожал руку. Уж не гадюка, а шуму наделал. Директору позвонили, сообщили про змею, которую пришлось искать почти весь второй урок и перемену. А Генка нашёл, поймал - в общем, молодец. Палыч предложил их классу пройти в столовую - получить у тёти Глаши по стакану компота - так сказать, компенсацию за испытанный стресс.
      В столовую за компотом - вместо контрольной, очень даже неплохо. Витька не расстроился. Да, он готовился, но строго соблюдал святое правило не делать сегодня того, что можно отложить на завтра. Народ потянулся в столовую. Алька, неловко запнувшись об ножку стула, выскочила из класса. Снегирёва - самая красивая девочка в седьмом А. По крайней мере, один человек так считает. Витька глянул на приятеля, Генка только рукой махнул - остался любоваться трофеем.
     - Ты иди, Мерлинидзе, свой компот я завещаю тебе.
      Витька развернулся к двери, уже вышел в коридор, но был остановлен Кораблевой.
      - Ну и что, как думаешь, кто подбросил в класс ужа?
      - А с чего бы мне об этом задумываться? И почему ты решила, что ужа подбросили? - Витька поискал глазами Алинку, но она ушла вперёд. Нельсон не стала отказываться от похода в столовку, так что разговор продолжали на ходу.
     - Почему подбросили? - Нельсон проигнорировала первую часть вопроса. - А ты включи свое ясновидение. Откуда ужу взяться в классе?
     - Ну, заполз.
     - Зачем?
     - Я тебе не зоолог и не... - Витька попытался
     вспомнить, как назывались заклинатели змей в Гарри Поттере, но слово на ум не пришло, блеснуть начитанностью не получилось.
     - Не надо быть зоологом, чтобы понять - ужу в классе математики делать нечего, а подбросить его могли, чтобы...
     - Контрольную сорвать, - договорил за Нельсона Витька. - Это понятно. И что дальше?
     - Неужели тебе не интересно? Это же загадка!
     - Стоп, Нельсон, я тебе что, Пуаро?
     - Ты же хвастался, что умеешь. Я про ясновидение твое. Или слабо?
     - Вот только не надо...
     - Я подозреваю Генку твоего... - задумчиво предположила Нельсон, потирая подбородок. - В его стиле что-нить такое выкинуть.
     - Генка бы не стал, - уверенно мотнул головой Витька. Так-то он и сам первым делом подумал на друга. Да только... Рука. Генкина рука, сегодня замотанная бинтом... А если бы Марина перенесла контрошку не на пятницу, а, например, на вторник?
      Что любопытно, Генка на контрольную забил ещё вчера. Витька после уроков потащился домой, чтоб хоть как-то приготовиться к предстоящему испытанию, а Генка остался на школьном стадионе гонять мяч.
      Витька вспомнил утреннее видение про гипс. Гипс, не гипс, а рука у Генки оказалась того. А всё футбол. Этот балбес шнурки никогда не завязывает. Говорит - ступня у него широкая, если ещё и шнуровать как следует, давят кроссовки. Выходит, запнулся Генка, упал неудачно, вывихнул там чего себе или растянул.
     
      Четвертым уроком у них биология. Что-то монотонно читала биологичка. Витька не слушал. Генка отпросился в медпункт, и Витька сидел один, скучая. Можно в крестики-нолики поиграть, или в морской бой, а не с кем. В спину ткнули ручкой, на парту упала сложенная вчетверо бумажка. Развернув, Витька прочитал: "Кому выгоден срыв контрольной?" И подпись: "Н". Он развернулся, Нельсон многозначительно показывала взглядом, что ждёт письменный ответ. Витька накарябал: "Не знаю" и отдал записку обратно. Прочитав, Нельсон усмехнулась и начала строчить. Биологичка шикнула на адмиральшу, но минут через пять Витьке снова пришло письмо. "А может быть, кто-то захотел оставить Мещерскую без зоопарка?"
      На этом переписка прервалась, потому что в класс ввалился Генка.
     - Здрасьте, Гелла Карловна! У меня причина уважительная! - и, не дожидаясь ответа биологички, Генка гордо прошествовал к своему месту, шумно плюхнулся на стул и возложил на стол забинтованную конечность.
     - Закрыт медпункт. Уже третий раз хожу, и всё без толку. И на первом уроке, и на втором, и сейчас вот. А чего, я и на следующем пойду.
      - А зачем? Тебе прям так нужно медсестре показаться? - Витька покосился на загорелые пальцы приятеля, торчащие из-под белого бинта.
      - Не-а, не особо.
      - Тогда зачем? - повторил вопрос Витька.
      - Из принципа! - Генка здоровой левой почесал большой палец пострадавшей руки. - А еще мне справка нужна для физрука.
      - Ну, если справка...
      - Справка, справка. А ты сам, Мерлинидзе, чего на алгебру опоздал, да ещё со Снегирёвой на пару?
      - Чего это сразу на пару? Я её в коридоре, у двери в класс встретил.
      - Ты... - Генка нахмурился, потом ещё разок почесал большой палец и предложил, - может, в морской бой?
     
      Прозвенел звонок. Конец биологии! Витька с Генкой в первых рядах чинно, благородно рванули из класса и при том чуть не оказались сбитыми с ног Нельсоном.
     - И куда это ты, Нельсон? Что, так приспичило? - Генка, которого развернул на месте ураган Кораблёво, прищурился на "стихийное бедствие".
     - Выяснить, кто звонил директору, приспичило, дубина, - огрызнулась девчонка. - Остался последний урок и всё. А завтра про змею и забудут.
     - Ну, забудут, а тебе-то что? - удивился Витька.
     - Так совравший про гадюку контрольную сорвал, ясно? - прошипела девчонка.
     - Чего это, совравший? Вот ты так сразу гадюку от ужа отличишь? - Витька прищурился. - Это вот Геннадий Николаевич у нас профессор ботаники. Как увидал гада, ни секунды не сомневался, хвать, и пойман зверюга.
     - За профессора ботаники можно и по башке получить. Сначала с левой, а потом... - надулся Генка, но через секунду его физиономия отмякла - мимо прошла Алька.
     - Ну что, идете со мной? - Нельсон глянула с вызовом.
      - Куда? - не понял Витька.
      - Да к директору, не тупи! - Нельсон задрала вверх подбородок, отчего, наверное, стала похожа на своего знаменитого теску, гордо взирающего на вражеский флот с капитанского мостика.
      - Пошли, - обреченно согласился Витька.
      - Без меня, - бросил через плечо Генка и поспешил за... Конечно, не факт, но скрылся он за тем же поворотом коридора, что и Алька.
     
      По пути Нельсон просветила, что попробует выяснить насчёт голоса звонящего.
     - Я не хочу это у Палыча спрашивать, - Витька представил и поёжился.
     - Может, у него и не придётся, - успокоила Нельсон. - Трубку ведь должна секретарь взять?
      По лестнице направо, и они оказались у двери приемной. Действительно, как-то Витька не подумал, что разговаривать нужно с секретарем - Виолеттой Павловной, а не с директором. Секретарша подняла на них удивлённые глаза, спросила: "Ребятки, вам чего?" Витьке слова никак не шли в голову. Нельсон нашлась первая.
     - Виолетта Павловна, а звонок про гадюку вы приняли?
     - Ну я, допустим, а что?
     - А не подскажете, голос у звонившего какой был? - Нельсон пытливо уставилась в глаза секретарши, ошарашенной неожиданным допросом.
     - Голос? - Виолетта Павловна моргнула и положила на стол ручку.
      - Ну да, детский или взрослый? - уточнила Нельсон.
      - Тонкий или толстый... то есть... - вставил свои пять копеек Витька.
      - Да вроде как... а вам зачем?
      - А вы бы поверили, если бы ребёнок звонил? - ответил вопросом на вопрос Витька.
      - Попросила бы назваться, сказать - откуда звонит и оставаться на месте. Змею кто угодно может заметить, если не соврал, нужно искать. Но это или старшеклассник был, или взрослый. А я и не стала выяснять, кто? Змею же нашли.
     - А почему вы решили, что взрослый?
      - По голосу поняла. Ну, человек молодой звонил, может, женщина, но не ребёнок. И такой голос был - дребезжащий, гулкий.
     - Дребезжащий? Может быть, это помехи в телефоне, в смысле, на линии? - предположила Нельсон.
     - На какой там линии. Звонили с местного телефона, с вахты. Аппарат у сторожа на столе стоит.
     - А, Виолетта Павловна...
     - Я уже тридцать девять лет Виолетта Павловна, а вам на урок пора.
     
      На вахте никого не оказалось. Витька предположил, что сейчас как раз обход. Повертев головой, Нельсон забралась за вахтёрское место. Под стеклом на столе был заткнул замусоленный листок с написанными от руки внутренними телефонами.
      - Ну вот, пожалуйста. Телефоны мог кто угодно подсмотреть. И позвонить отсюда директору вот так же, во время обхода! - разочарованно пробормотала Нельсон, ведя пальцем по колонке с трехзначными номерами. - Алгебра третьим уроком, а позвонили ещё во время второго. Змею искали до звонка и всю перемену, только когда уже третий урок начался - нашли.
      - А что, так сложно ужа отыскать?
      - Не было его нигде. Генка твой лично на пузе весь класс прополз. Везде заглядывал - и ничего. Ты же тоже успел поискать, забыл уже?
      - Сама видела, как Генка на пузе ползал? Рубашка-то у него чистая на пузе.
      - Не сама, - смутилась Нельсон, - девчонки рассказывали. Я уже ближе к звонку в класс пришла.
     Витька вспомнил, что Кораблевой, вроде, не было на литературе. По крайней мере, когда он уходил, видел её в коридоре с какими-то листками в руках.
     - Отвечай, Кораблева, почему прогуляла второй урок?
      - Ничего я не прогуляла! Я списки на питание в столовую относила. Меня и не было всего десять... ну, двадцать минут. А, вот тебя на литре не было точно, совсем. Я знаю! Значит, это ты мог директору про гадюку звонить! - вскинулась Нельсон.
      - У меня алиби - я к зубному ходил. Между прочим, мне еще целых полчаса есть нельзя.
      - А компот, которым Викпалыч угощал? - поймала на слове Нельсон.
     - Компот не считается, - отмахнулся Витька.
      Зазвенел звонок. Витька вздохнул, а Нельсон ойкнула, дернулась к лестнице и остановилась. Пятым уроком история. Маргарита Сергеевна опоздавших на дух не переносит. Все знают - лучше уж историю совсем прогулять, чем опоздать хоть на две минуты.
      В затишье наступившего урока со стороны директорского кабинета послышались шаги.
      - Вот блин! - вполголоса, даже в четверть простонал Витька и дёрнул за рукав Нельсона. Рядом был только мужской туалет, прятаться в котором девчонка наотрез отказалась. Сказала, что разберётся, где переждать. Прислушиваясь к тому, что происходит за дверью, Витька открыл воду, делая вид, что моет руки. Заметил - в самой ближней к двери раковине засыхало что-то красное! Кровь? Пришлось наклониться и принюхаться - да нет. Томатный сок. Такие же следы обнаружились и в унитазе. Выходит, что кто-то вылил сок в унитаз, а потом... потом помыл стакан в раковине. Сок - в унитаз, варварство какое! Увидел бы такое Генка, он бы этого варвара... Генка томатный сок обожает, может запросто стаканов пять подряд залпом выпить.
      Витька взгромоздился на подоконник. Так, сорвать урок мог тот, кто мог поймать ужа. Нельсон ужа поймать не могла, зато могла позвонить директору, и возможность у нее была, и голос у адмиральши подходящий... Дребезжащий? Нет, просто довольно низкий, за взрослый сойдет. Но поймать ужа... Может быть, кто-то из пацанов словил, а она только позвонила. А зачем? Кого-то хотела подставить? Или наоборот, отмазать? Как? Фигня какая-то получается. И почему голос дребезжащий? Дребезжащий!
     
      Нельсон обнаружилась за кадкой с фикусом.
      - Выходи уже. Я тебя вижу. Давай-давай, у нас дело срочное. Что такое реверберация, знаешь? - под конец своей короткой речи огорошил одноклассницу вопросом Витька.
      - Что такое реверберация... Это что-то со звуком, кажется. В закрытом пространстве. Правильно?
      - Да, - Витька кивнул, - помнишь, на физике было про эхо, про отражение и наложение звуковых волн. В помещении может быть таком... - он и сам толком не помнил, что там на что накладывается и как отражается, но сам факт. То есть Витька знал, что у музыкантов есть такая штука - ревербератор, и когда его включают, то звук становится такой... ну как бы сказать.
     - Ты к чему это про физику вспомнил?
      - Нельсон, мозг напряги. Трехлитровый баллон - это и есть закрытое пространство. Если в этот баллон, в банку эту стеклянную говорить, то и получится дребезжащий голос, как у робота!
      - В классе была банка стеклянная! В неё ужа поймали! - чуть не вскрикнула Нельсон, но вовремя спохватилась и оглянулась по сторонам.
     - Откуда в классе математики взяться стеклянной банке? Недавно вымытой - там вода была на донышке. Я видел.
     - Ну... я сначала подумала, что ужа в банке в класс и принесли, чтобы подбросить и сорвать урок... Но зачем тогда злоумышленник её в класс потащил?
      - А куда? На вахте бросить - улика. В коридоре или на окне - тоже. Хотя... я бы оставил на окне за цветочным горшком. Мало ли - уборщица цветы из этой банки поливала, например.
     - Ты бы... а наш подрыватель контрольной?
      - Ушёл и с банкой, и с ужом в класс математики. На втором уроке там никого не было, а дверь не закрывают. А вот звонить зачем? Боялся, что ужа не увидят?
      - Угу, - кивнула Нельсон. - Ты опоздал, рассказываю - когда мы, девочки, перед уроком хотели в класс войти, нас сначала не пускали. Сторож с завхозом там расхаживали, под столы заглядывали, пытались шкаф отодвинуть, но он здоровенный и забитый всякой всячиной. Походили, походили, ничего не нашли, ну и... а мальчишки, видимо, ещё на перемене просочились, стали помогать. А потом, после звонка всё и случилось. Ну ты помнишь. - Нельсон подражая Генке, процитировала: Хвать! Юрк! И так далее. Генка ужа из под шкафа и выудил. Да, кстати, а про какое срочное дело ты говорил?
      - Точно-точно! Есть такое. Страшно срочное, идём! Нам в столовую.
      - Ты что, подкрепиться решил? А полчаса уже прошло? - поддела Нельсон, потом глянула на часы над лестницей. - Урок скоро закончится.
     - Вот поэтому надо спешить, - проронил Витька и развернулся через левое плечо, направляясь к столовой.
      В столовой тетя Глаша, буфетчица, замусоленной тряпкой вытирала столы.
      - Тётя Глаша, здрасьте.
      - Здрасьте-здрасьте, прогульщики.
      - Нет, мы... у нас причина... Вы не вспомните, вы кому-нибудь продавали сегодня большую банку томатного сока?
     
      Прозвенел звонок. Народ повалил из класса. Но кое-кто затормозил в проходе, остановился, всё никак не решаясь двинуться с места. Конечно, Генка ждал возвращения его, Витьки. Но не только.
      В классе оставалась Алька. Кажется, ещё чуть-чуть - и начнёт плакать. Почему она не ушла? Так ведь всё просто объясняется. Как только историчка скрылась из виду, Витька подошёл к раненому приятелю. И, по-ходу, раненому не только в руку.
     - Ждёшь?
     - Жду.
     - Меня или Алю?
     - Она не выходит. Сидит там. Плачет, кажется, - испереживался Генка.
     - Зачем томатный сок в унитаз вылил? Это надо же! Сок в унитаз!
     - Ты это чего, опять, что ли? Ясновидение там, и все такое? - выпучил глаза Генка. - Как ты..?
     - От меня скрывать секреты и тайны бесполезно, - важно заявил Витька. - Это ясновидение, мой друг, работает по тому же принципу, что и дедукция Шерлока Холмса. Следи за ходом моей мысли. Алька в этом году, после каникул, внезапно стала красавицей. Кроме естественных причин, есть еще одна - она перестала носить очки.
      - Ну да, она очки носила, а с первого сентября... И как-то сразу... - Генка замялся, краснея. - Ну, и вот, сегодня ещё на первом уроке я заметил, что-то не так... Она всё время щурилась, а потом на перемене что-то под партой искала. Потом у себя в сумке. Футлярчик какой-то проверяла. В общем, я понял, что она линзы, того, посеяла... Тоже начал искать.
      - А нашёл ужа? - Витька приподнял бровь.
      - Ну а как она бы контрольную написала?
      - А что, к Марине Николаевне подойти и объяснить все нормально нельзя? - встряла Нельсон.
      - Она бы не стала. Она... - вместо окончания фразы Генка только вздохнул.
      - Постеснялась бы.
      - Гордая слишком, - одновременно предположили Витька и Нельсон.
      - А сок я, конечно, пил. Столько выпил, сколько смог. Но там его ещё прилично оставалось, а времени у меня не было. Пришлось вылить.
      - А про реверберацию ты откуда знаешь, чудила? - не унималась Нельсон.
      - Про что? - удивился Генка.
      Витька объяснил ему, как сумел. По физике у Генки твердая тройка с минусом, но про банку он в какой-то книжке про шпионов читал. Вот и пригодилось.
      - Ну, ладно, если вы так и собираетесь у дверей мяться, я пошла, - не выдержала Нельсон. - Ваша принцесса сидит там, печалится. С потоками слез сами разбирайтесь! Это уже без меня.
      Витька заглянул в класс.
      - Нельсон, стой! Ты это, я ведь когда ясновидец или прорицатель, а когда и прокляну, если меня разозлить.
      Нельсон фыркнула, но остановилась.
     
      Алька, действительно, плакала, может быть, всего минуту назад. Она, подняв на их компанию мокрые глаза, спросила:
      - Вам чего?
      К счастью, Нельсон не подкачала.
      - Да знаем мы про линзы, Аль. Чего тут такого? Контрольную перенесли. В чем проблема-то?
      - Я... я не знаю, как домой дойду с таким зрением. Мне на троллейбусе три остановки, а я и номер на табличке не разгляжу. И вообще... - Алька вытерла мокрую щеку.
      - Ну... - Нельсон оглянулась на Витьку с Генкой. Витька предложил.
      - Мы с Генкой тебя проводим.
      Алька с сомнением уставилась на них в упор, наверняка из-за того, что плохо видела. Витька отвел глаза, а Генка, кажется, перестал дышать.
      - Ну, то есть, Нельс... Нелли тебя проводит, а мы её, - стараясь спасти положение, добавил Витька.
      - Они моя свита, - Нельсон снисходительно кивнула на Генку с Витькой.
      - Слышь, Нельсон, - начал было Генка, но Витька его тихонько толкнул. Алька согласилась.
     
      Почему-то так получилось, что Алька и Генка шли под руку: она спотыкалась, он неуклюже сжимал пальцами многострадальной руки ручку ее портфеля. Оба вовсю болтали. А два вполне зрячих и нигде не покалеченных спутника - Витька и Нелли, шагали позади.
      - Я вот каждый раз удивляюсь: без очков или линз мир, он будто бы ненастоящий. Все куда-то прячется, растворяется... - Алька, не в силах объяснить, повела плечом.
      - Он всегда настоящий, - вступился за мир Генка. - А если что-то где-то прячется, или растворяется, ты скажи мне. Я это в миг найду или... сотворю.
      - Вот балбес, - шёпотом отпустила комментарий Нельсон и улыбнулась. - Смотри, воркуют. У тебя, Мерлин, не к ясновидению талант. Ты, Мерлин, прирожденная сваха, то есть свах. Слышишь меня?
      Пока Нелли распирало от остроумия, Витька думал про ужа. Как он там, в банке? Забыли же про него. Интересно, ужи пьют воду? Там, на донышке, чуть-чуть было. Надо бы завтра выпустить страдальца.
  
  
  -- Пропавший браслет____ Rosi
  
     Покрытая пожухлой травой лужайка больше походила на пустырь, и даже огромный дуб не делал ее привлекательнее. Листья исполина уже почти опали, и голые ветви выглядели мрачно. В Портленде в это время года гораздо холоднее, но деревья там никогда не выглядят так печально и одиноко, даже зимой. Дыра она и есть дыра. Захолустье.
     - Ты чего это топчешь мою лужайку? - зазвенел возмущенный голос за спиной Рози.
     Рыжий мальчуган смотрел исподлобья, переминаясь с ноги на ногу.
     - Привет! Меня зовут Рози, - пацан Рози не понравился, но правила приличия требовали ответить. - Я живу вон там, - она махнула рукой в сторону тетиного дома.
     - А я Майк! Мы с тобой соседи, - мальчишка отчего-то застеснялся и умолк.
     Рози, поборов ответное смущение, спросила:
     - А школа далеко?
     - Не! Тут рядышком, на Безымянной улице. Есть автобус, только я вечно опаздываю, поэтому хожу напрямик, через землю старика Зейна, - сделал круглые глаза мальчишка.
     Зейна или Смита - какая разница? Рози недоуменно смотрела на собеседника, ожидая пояснений. В разговоре вновь возникла неловкая пауза. Первым не выдержал Майк:
     - Ты что, не знаешь про старика Зейна?
     - Нет! А кто это?
     - Страшный колдун, похищает детей. Это тебе любой в Сабаттусе скажет. А еще он заколдовал этот дуб!
     - Ты просто врунишка. Мне уже девять, думаешь, поверю в такую чушь?
     - Не веришь - залезь сама на дерево и проверь, - обиделся Майк. - Что, слабо?
     Рози засмеялась. Предложение Майка показалось ей неудачной шуткой, но мальчик выглядел абсолютно серьезным.
     - Думаешь, это так просто? Стоит полезть на дерево, как со всей округи слетается воронье, - важно добавил он.
     - А еще тучи закрывают небо, и сыплют молниями! - теперь Рози точно убедилась, что мальчишка шутит.
     - Не веришь - попробуй сама! - обиженно повторил тот.
     - И попробую!
     Рози нарочито спокойно обошла дерево, хотя внутренний голос нашептывал про подвох.
     Лезть оказалось не сложно. Девочка ловко добралась до места, где ствол разветвлялся, осмотрелась и заметила дупло. Если до него дотянуться, то можно будет почти на самую верхушку залезть.
     Внезапно раздался шум и хлопанье крыльев, рядом появилась ворона. Не стая, как обещал Майк, но Рози все равно испугалась. Птица подпрыгивала и каркала, острый клюв ударил девочку по руке. От боли Рози закричала и упала с дерева.
     ***
     Солнечный луч пробрался сквозь неплотно задернутые шторы, разбудив. Рози раздвинула занавески и приподняла створку окна. Свежий ветерок ворвался в комнату, принес несколько дубовых листьев и запах осени. Сегодня Рози стала на год старше, ей исполнилось двенадцать.
     Под ногой скрипнула половица. Дом старый, он принадлежал еще маминым родителям, а потом перешел к ее сестре - тете Полли и ее мужу Саймону. Родители Рози погибли три года назад, почти месяц девочка провела в приюте, а потом тетя и дядя забрали ее к себе. Переезд, новая школа и крохотный городишко, который Рози совсем не нравился. А еще ей ужасно не хватало моря. Рози скучала по старой жизни в Портленде.
     С опекунами жилось неплохо до тех пор, пока у тех не родилась своя дочка, Мэгги. Мало того, что ей отдали имя мамы Рози, так и о самой Рози все словно забыли. "Мэгги то, Мэгги се... Посмотри, она улыбается", - ворковала тетя. И даже обычно угрюмый дядя Саймон благодушно посмеивался в усы, склоняясь над кроваткой малышки.
     Ко всем бедам, Рози больше недели провалялась в кровати с простудой, чувствуя себя всеми брошенной и одинокой. К ней заглядывал только дядя Саймон, приносил еду и питье. Тетя сказала: чтобы не заразить малышку. Из одноклассников забегала Лея, приносила распечатки с заданиями и свежие сплетни. А Энн регулярно присылала фотки со школьных мероприятий. Это бесило. Мало того, что она о Рози сплетни распускает, так еще и во время болезни придумала, как позлить.
     Ну и Майк. Этот постоянно торчал под окнами Рози, кидая в них камушки. С Майком у них отношения так и не сложились. После первой злой шутки последовали другие: огромный силиконовый паук, оказавшийся в ланчбоксе Рози, постоянные тычки и подначки.
     Больная и несчастная, Рози лежала в кровати и лелеяла свои обиды. Она как раз готовилась в очередной раз расплакаться, когда более громкий, чем обычно, стук в окно прервал ее горькие размышления.
     На окне сидела огромная растрепанная ворона. "Ну, Майки, держись у меня", - мелькнуло мстительное. Осторожно, чтобы не спугнуть птицу, Рози прокралась к окну и, приподняв раму, просунула птице пару ломтиков чипсов, оставшихся в пачке после обеда. 
     - И как теперь ты меня доставать будешь, когда у дома такой грозный страж околачивается, - пробормотала она. Ворон Майк боялся панически.
     ***
     - Именинница, ты скоро? - снизу послышался веселый голос тети.
     - Бегу!
     Простуда прошла ужасно давно, почти неделю назад, и Рози больше не казалось, что весь мир против нее.
     Из-за неплотно прикрытой двери доносился волшебный запах фирменной выпечки тети Полли. Идея пригласить одноклассников тоже принадлежала ей. Рози сначала противилась, боялась, что никто не придет, но в итоге согласилась. Ведь опекуны собирались, прихватив малышку Мэгги, уехать на весь день, оставив дом в полное распоряжение именинницы и ее гостей! Ну кто от такого откажется?
     Рози торопливо умылась и натянула нарядное платье, купленное накануне в аутлете. Крутанулась перед зеркалом и наморщила носик. Тощая, с длинными руками и ногами, а платье без рукавов. Так и просится какое-нибудь украшение. Рози вспомнила о мамином браслете и побежала в тетину спальню. Распахнула дверь и остановилась, наткнувшись взглядом на детскую кроватку. Трехмесячная Мэгги еще спала. Малышка сладко причмокивала и улыбалась во сне.
     "Спи, ангелочек", - прошептала Рози, осторожно прикрыла дверь и спустилась вниз. Браслет она и потом забрать успеет. Не стоит портить такой день ревом: не вовремя разбуженный "ангелочек" превращался в сущего демона.
     - Ты уже нарядилась, дорогая? - тетя разулыбалась. - С днем рождения! А ну-ка повернись. Какая хорошенькая! Готова к приему гостей?
     Рози кивнула, подхватила пиалу, коробку с кукурузными хлопьями, достала молоко из холодильника и уселась завтракать.
     - Торт почти готов. Осталось клубникой украсить, - сообщила тетя. - Свечи в верхнем ящике, не забудь. В духовке пирожки. Сейчас достану. Несколько пакетов с чипсами. Думаю, вам хватит. Но, если что, в кладовке есть еще. Да, и в холодильнике домашний лимонад.
     - Угу, - промычала Рози, пережевывая хлопья. - Зачем столько всего? Ко мне же не весь класс собирается. Может, они вообще не придут.
     - Не говори глупостей. Даже мальчишки явятся, вот увидишь. А я помню, какой Майк сладкоежка.
     - Я ни Энн, ни его не приглашала, - Рози помрачнела. - Майк всегда дразнится. Помнишь, как он паука мне подкинул? А Энн...
     - А Энн пригласила я. Вам давно пора помириться. Все будет хорошо, - тетя улыбнулась, потрепала Рози по щеке. Рука пахла ванилью. - Все, нам пора ехать, - добавила она, глядя на спускавшегося с малышкой Мэгги на руках дядю Саймона. - Дом в твоем распоряжении до вечера. Клубнику на торте сама разложишь?
     - Спасибо! - Рози вскочила. Несмотря на полное отсутствие таланта к готовке, уж с этим-то заданием она справится!
     - Все пройдет хорошо, - повторила тетя и обняла Рози, вынудив неловко уткнуться носом в пышную грудь. В глазах защипало.
     ***
     Входная дверь захлопнулась, опекуны уехали.
     Рози неспешно вернулась в спальню тети. Мамин браслет хранился в шкатулке с тетиными драгоценностями - Рози сама согласилась, что так безопаснее. Но сегодня браслет ей нужен. Если на празднике будет Энн...
     Рози достала браслет и надела на руку. Красиво. Рядом со шкатулкой лежала стопка писем и бумаг. Странно, на конверте ее имя. Рози развернула письмо: "Настоящим уведомляю, что..."
     Вот как! Из социальной службы едет инспектор. Уже не стесняясь, Рози просмотрела остальные документы. Чеки. Тетя получает на нее пособие. Поэтому и заботится? А с праздником расстаралась из-за проверяющих, чтобы задобрить Рози перед интервью. А может, это и не проверка вовсе? Рози хотят сдать обратно в приют. Все верно: зачем им Рози, у них теперь своя дочка. Права была Энн, когда говорила, что Рози следовало остаться в приюте. "Торт она сделала и эти дурацкие пирожки, а сама... Лицемерка!"
     Рози сбежала к себе в комнату, кинулась на кровать, но тут же вскочила, испугавшись помять платье. Слезы душили, но злость душила сильнее. Ну уж нет! Сегодня - ее день, и Рози проведет его достойно.
     "Выкину все и приготовлю что-то свое. Ничего мне от них не нужно!" - Рози сняла платье, аккуратно повесила на спинку стула, натянула спортивки, первую попавшуюся футболку и побежала на кухню.
     Идея приготовить французские блинчики показалась отличной. Рецепт отыскался на кулинарном сайте. Ничего сложного: мука, яйца и молоко. А сверху можно украсить взбитыми сливками и свежей клубникой - торт и без нее обойдется, все равно Рози твердо решила отправить его в мусорник.
     Рози достала ингредиенты и внушительного размера миску. Подумав, сняла браслет и бережно положила на стол. Не хватало его тестом облепить.
     Жидковатое тесто расплылось по сковороде, по центру вздувался пузырь. Рози проткнула его лопаткой, подцепила блинчик с края и попыталась перевернуть. Блин разорвался, середина выглядела темной и подгоревшей. Что она делает не так? Может, с мукой ошиблась?
     ? Сахар! - Рози едва сдержалась, чтобы не обозвать себя растяпой. Она сахар не положила. Ну что за утро?
     Схватив нужную баночку, Рози поспешно всыпала целый стакан. Подумав, добавила еще немного муки, и дело пошло гораздо веселее.
     Лея явилась, когда блинчики уже высились румяной горкой на блюде, а тетин торт перекочевал поближе к мусорнику.
     - Ура, я первая! - подруга чмокнула Рози в щечку и протянула миленький, на удивление теплый, вязаный шарфик. - Не простужайся больше, без тебя в школе и поболтать не с кем.
     - На себя посмотри, чего в одной ветровке? Холодно! - Рози поежилась и вспомнила, что в прошлом году Лея приходила в школу в пушистом красно-белом свитере - в точности таком, как подаренный шарфик.
     В семье подруги денег не водилось, отец-одиночка пил и частенько забывал купить трем дочерям самое необходимое. Лея, как старшая, всячески заботилась о сестренках-близняшках. Наверное, поэтому они и сдружились: у Леи в крови было всех опекать. Вот и Рози она под свое крыло взяла с первого ее дня в новой школе.
     - Да ну, тут идти две минуты, а я бегом через поле, - Лея смущенно улыбнулась.
     - Вот смотри, попадешься в лапы к мистеру Зейну!
     - Эта детская страшилка пугала, когда мне было пять, - Лея рассмеялась. - Как тебе подарок,?
     - Очень! - Рози обмотала шарфик вокруг шеи и зарылась в него носом. - Заходи, не стой на пороге, - она потащила подругу в дом.
     - Чем это так вкусно пахнет?
     - Блинчики делаю. Сама!
     - М-мм, горяшо! - Лея отщипнула кусочек от последнего, самого корявого, блинчика, но тут же его выплюнула. - Ты в рецепте уверена?
     - Я нашла его на кулинарном сайте, - Рози почувствовала, как ее щеки начинают краснеть.
     - Ты гостей этим собралась кормить?
     - Опекуны кое-что приготовили, - Рози кивнула в сторону мешка для мусора, в который она как раз собралась запихнуть оставленные тетей десерты. - Но я... просто поверь: у меня есть причины выбросить тетины десерты.
     - Верю. Но к тебе сейчас весь класс придет. Давай быстренько все на стол, а то точно оставим гостей голодными.
     - Я хотела с десертом закончить и потом столы накрыть... - от бесцеремонности подруги Рози была готова взорваться.
     - Так и знала, что ты не готова! - Лея состроила такую рожицу, будто собиралась покусать Рози. - Ладно я тебя и не такой видела. Но сейчас гости набегут, а ты тут Золушку косплеишь! С десертом разберусь и сервировку беру на себя! - Лея подтолкнула Рози к выходу из кухни. - Никаких "я хотела"! Быстро переодеваться и наводить красоту!
     - Ладно, иду! - Рози нехотя сняла фартук и передала его Лее, а сама помчалась наверх.
     - Вот же растяпа, браслет забыла, - оглядев себя в зеркале, вспомнила Рози.
     Лея внимательно разглядывала украшение. Блинчики все еще стояли на краю стола. Увидев подоспевшую Рози, подруга вздрогнула и едва не выронила браслет.
     - Ты за этим вернулась? - Лея протянула Рози украшение, - Будь аккуратнее, хоть это и бижутерия, не стоит где попало разбрасывать.
     - Это никакая не бижутерия! - фыркнула Рози. - Белое золото и камни настоящие. Мне его мама подарила. Ты такого никогда не видела. Ой...
     Лея отвернулась, но смолчала, а Рози, чтобы сгладить неловкость, выскочила в прихожую - благо, как раз в дверь позвонили.
     Гостей становилось все больше, Рози уже не знала, куда складывать подарки. Приятные хлопоты отодвинули в сторону все ее грустные мысли.
     Возникшая на пороге Энн стала для Рози неожиданностью - девочка совсем забыла, что тетя пригласила бывшую подругу. Сделав дежурную улыбку, Рози направилась к однокласснице, чуть выставив вперед руку с золотым браслетом.
     - С днем рожденья тебя! - пропела Энн, но неожиданно прервалась и отступила на полшага назад. - Какое милое платьице! Из прошлогодней коллекции? И браслетик симпатичный... - Энн запнулась. - А это от меня - маленький сувенир!
     Коробочка была небольшая, искусно украшенная завитыми разноцветными ленточками. Рози смерила Энн хмурым взглядом: бывшая подружка выглядела почти идеально - разодетая и даже накрашенная.
     - Ты не представляешь, как я рада тебя видеть! - Рози растянула улыбку до самых ушей. Не дождется Энн, чтобы Рози на ее подначку реагировала. Сегодня ее день, и Рози чувствовала, что выглядит королевой. И платье у нее не хуже платья Энн. 
     - Я тоже очень рада! - Энн поспешно сунула в руки Рози подарок и проскользнула в гостиную, будто боялась, что Рози ее не пустит.
     Рози и правда сильно удивилась, что после всех гадостей, которые Энн рассказывала о ней в школе, у той хватило наглости вот так запросто прийти к ней на день рождения.
     Лея, добровольно взявшая роль распорядителя, решив, что все гости собрались предложила сделать общее селфи на лужайке перед старым дубом.
     Девочки все еще топтались на крыльце, когда пришел чуть опоздавший Том. Рози обрадовалась, но тут же снова помрачнела: вместе с Томом заявился Майк, которого Рози принципиально не позвала.
     - Это тебе! - Майк протянул крохотную красную коробку, перевязанную золотистой лентой.
     Рози посмотрела на подарок с опаской.
     - Не бойся, пауков там нет! - Майк сунул коробку ей в руку.
     - Спасибо, что пришел! - растерянно ответила Рози. - Проходи.
     Появление мальчиков оживило девчачью компанию, и Рози решила - раз пришел, пусть остается. Вон и Лея ему явно рада: парочка о чем-то шушукалась в углу.
     Праздник шел своим чередом. Музыка, импровизированные аттракционы, шарады. Пирожки пользовались успехом: тетя Полли постаралась на славу. Рози чувствовала себя счастливой, даже немного устала от всеобщего внимания.
     - Пора подавать десерты, - громко напомнила Лея.
     - Иду, - при мысли о десертах вспомнилась обида на опекунов, и Рози замялась. Подавать тетин торт или только свои блинчики?
     На кухне уже хозяйничал Майк. При виде Рози он испугался, но все равно сунул в рот последний оставшийся на блюде блинчик.
     - Здоровские! - Майк покраснел и растерянно развел руками, слизывая с губ остатки взбитых сливок. - Не удержался, прости.
     Гости потихоньку стали расходиться, остались только Майк, Лея и Энн.
     - Девчонки, так не честно, вы тут все без меня фоткались. - Майк состроил обиженную рожицу.
     - И правда, почему бы не сделать пару фоток на память, - поддержала Энн, пристраивая свой новенький айфон на палку для селфи.
     Рози не очень хотелось фоткаться вместе с Энн и Майком, но статус именинницы обязывал.
     - Рози, что у тебя с лицом? На поминках и то веселее выглядят, - возмутилась Лея, рассматривая фотки.
     - Вам хорошо, разойдетесь по домам, а мне до вечера все надо убрать и помыть.
     - Рози, я тебе помогу убрать со столов? - Энн произнесла фразу так, словно хотела сказать совсем другое.
     - А испачкаться не боишься? - Рози совершенно не ожидала от Энн такого предложения. - Вот, держи фартук!
     - А мне фартук найдется? - Майк встал между Энн и Рози. - Чур, я мою посуду!
     Лея просто молча осталась, так глянув на Рози, что та сразу поняла: уговаривать бесполезно. Подруга ее с грязными тарелками и Майком наедине не бросит.
     Ребята взялись за работу. Вчетвером они быстро все убрали, Майк и Лея пошли выносить мешки с мусором, а Рози и Энн вытирали посуду.
     - Рози, когда родилась Мэгг, ты стала пропускать школу. Наверное, тебе приходилось ухаживать за малышкой? - Энн буквально выдавливала из себя каждое слово.
     - Интересно, а тебе хотелось бы ходить в школу, где считают, что тебя следовало оставить в приюте? - Рози чувствовала, что сейчас взорвется, и с трудом удержалась, чтобы не бросить на пол тарелку.
     - Прости! Я не подумав ляпнула. Очень боялась, что после того, как у твоих опекунов родился собственный ребенок, они вернут тебя в приют, - голос Энн дрожал, а по щеке прокатилась слезинка, оставив черную полоску. - Это было бы для тебя горьким разочарованием. Тогда уж лучше бы и не забирали.
     - А подумать, как это прозвучало? - внутри у Рози все еще кипело, но она чувствовала, что уже не так сильно ненавидит Энн. - И зачем за моей спиной было говорить все эти гадости: мол, я сиротка, приемная, и что опекунам я больше не нужна, и меня скоро отправят в приют?
     - Рози, я давно поняла, что вела себя как дура, но поверь, я думала совсем о другом, - Энн держала в руках целую стопку тарелок, и слезы оставляли на них причудливые точки. - Прости меня, пожалуйста! Я очень хочу, чтобы мы и дальше оставались подругами!
     - Вот уж даже не знаю! - Рози едва не рассмеялась, глядя на заплаканное личико Энн. - Ладно, я сегодня добрая, пусть это будет моим ответным подарком!
     Обрадовавшись, Энн едва не выпустила тарелки из рук. Рози чудом успела их подхватить. В этот момент вернулись Лея и Майк, а Рози и Энн стояли, обнимая с двух сторон стопку тарелок.
     - Чем это вы тут занимаетесь? - Майк заржал словно целый табун мустангов. - На минуту нельзя оставить!
     - Слепой что ли? Не видишь, тарелки вытираем! - огрызнулась Рози, а Энн закрыв лицо руками убежала в ванную.
     - Тарелки теперь заново мыть придется, - грустно отметила Лея.
     - За мной родители приехали! - Энн заглянула на кухню. - Я побежала, а то они уже ругаются, что я так долго.
     Она умчалась так стремительно, что девочки и замешкавшийся Майк только успели помахать на прощание, когда Энн уже сидела в машине.
     - Мне как бы тоже уже пора! - внезапно заявил Майк, едва вернувшись на кухню.
     Рози уже взялась за повторное мытье тарелок. Пока они с Леей искали сухое полотенце, чтобы вытереть руки, дезертир был уже в прихожей. Увидев провожающих, Майк схватил с вешалки свою курточку и так быстро выскочил за дверь, что Рози пришлось выбежать за ним на лужайку в платье и туфлях.
     - Пока-пока! - Майк обернулся и помахал ей рукой.
     Рози так и не нашла слов, чтобы ответить, она лишь помахала ему в ответ. Поспешность, с которой Майк ушел, показалась ей странной, ведь он жили буквально по соседству.
     Только когда Майк скрылся за старым дубом, Рози заметила, что Лея успела увековечить трогательную сцену прощания.
     - Так, быстро все удалила! - Рози даже топнула ногой, но в ответ подруга лишь рассмеялась.
     - Я вашим внукам покажу! - Лея крутила над головой телефон, пока Рози прыгала, стараясь его отобрать. - Я тебе скину потом!
     - А еще подруга называется, - Рози состроила нарочито обиженную гримасу. - Ну зачем меня с этим идиотом сфоткала?
     - Скоро стемнеет, мне тоже пора, - голос Леи стал неожиданно грустным. - Надо сестренок накормить, наверняка, весь день ничего не ели.
     - Что же ты сразу не сказала? Вкусняшек море осталось, я сейчас соберу в контейнер, - забеспокоилась Рози. - С реки такой туман ползет. Как ты теперь дойдешь домой?
     - Как пришла, так и дойду! - фыркнула Лея.
     - Оставайся у меня? Дядю и тетю я уговорю. Кровать у меня широкая, места хватит.
     - Я бы осталась, но мне и так пришлось договариваться с соседкой, чтобы посидела с младшими. Папа снова пьяный с утра пришел. У нас дом за неуплату ипотеки могут отобрать, он очень переживает! - принялась оправдывать отца Лея. - К тому же, мелкая приболела, - "мелкой" Лея называла Кейт, которая была на целых двадцать минут младше сестры-близняшки.
     - Тогда я пойду провожать, - Рози надела куртку и обмотала вокруг шеи подаренный Леей шарфик.
     - Нет! Потом мне придется провожать тебя, так и будем "провожаться" туда-сюда до утра, - если Лея что-то решила, спорить с ней было бесполезно. - Жила бы я, как Энн, в другом конце города, а тут пять минут бодрым шагом. Я сразу напишу, как только дойду.
     ***
     Пикнул смартфон, от Леи пришло сообщение: "Я дома!" Следом посыпалась куча смайликов, и прилетела фотка, на которой Рози машет рукой убегающему Майку. Рози фыркнула, но фотку удалять не стала: она и в самом деле очаровательно смотрелась - раскрасневшаяся, в развевающемся от холодного осеннего ветра платье. Она даже увеличила изображение, чтобы полюбоваться на себя, и тут поняла, что на запястье пусто - браслет исчез.
     Борясь с подступающими к горлу слезами, Рози кинулась в дом, обыскала гостиную, столовую, зашла на кухню и поежилась. Из открытого окна тянуло промозглым осенним сквозняком, а результаты уборки были почти незаметны. Лужи вокруг раковины, следы грязных ботинок на полу, варварски разорванные пустые пакеты от чипсов небрежно вываливаются из мусорника, а взбитыми сливками оказалась измазана даже оконная рама!
     Никогда прежде Рози не чувствовала себя такой несчастной. "Что мне делать?" - в отчаяньи Рози стукнула кулаком по усыпанному крошками подоконнику.
     
     Смартфон запиликал, подавая признаки жизни - одноклассницы уже выложили в Инстаграм кучу фоток. На всех селфи браслет надежно охватывал запястье Рози.
     "Наверное, я потеряла его после последнего селфи, когда мы на лужайке топтались", - воспрянув, Рози накинула ветровку и выбежала на лужайку, но ни на дорожке, ни в траве, браслета не оказалось. 
     Прислонившись к стволу старого дуба, Рози стояла и плакала. "Неужели кто-то из друзей забрал?" - крутились в голове противные мысли. Как Рози ни старалась, она не могла вспомнить, в какой момент пропал браслет. "Какая же я дура!" - ей оставалось только ругать себя, ведь она специально надела самое дорогое украшение, чтобы похвастаться перед одноклассниками.
     - Тебя кто-то обидел?
     Прямо перед Рози стояла девочка в школьной форме. Улыбающееся лицо и большие серые глаза были знакомыми, но ни имя, ни класс Рози вспомнить не могла, да и форма показалась Рози не совсем такой, как у нее - старомодной. "Наверное, у нее родители тоже не богачи, как у Энн", - подумала Рози. Разговор поддерживать не хотелось, но вдруг девочка нашла ее браслет и хочет вернуть?
     - Браслет! - Рози с трудом выдавила из себя такое простое слово. - Я потеряла свой браслет! Он мне от мамы остался, - слезы с новой силой покатились по щекам. - Меня Рози зовут, мы с тобой учимся в одной школе. Я в том доме живу, у меня сегодня праздник в честь дня рождения был.Надела дорогой браслет, а теперь не помню, где обронила.
     - А я Мэгги! - девочка ободряюще улыбнулась. - Ты в доме смотрела?
     - В доме я уже все обыскала, его нигде нет!
     - Но ведь ты же живешь здесь не одна, может быть, его нашел кто-то из домашних?
     - Мои опекуны со сводной сестренкой уехали и вернутся только поздно вечером.
     - Успокойся, - Мэгги снова улыбнулась, и Рози вправду почувствовала себя легче, - Спроси у друзей, может, кто-то заметил, когда ты обронила браслет.
     - Это только Энн, Майк или Лея могли видеть. Браслет все еще был у меня на руке на последнем селфи, когда гости разошлись. Вот, смотри, - Рози протянула Мэгги телефон с открытым Инстаграмом.
     - Позвони этим троим, может, кто-то из них что-то видел? - Мэгги телефон в руки брать не стала, но на фотку взглянула с интересом.
     Рози набрала номер Леи:
     - Еще не спишь?
     - Уснешь тут, у мелкой температура поднялась, - Лея говорила торопливо, шепотом.
     - Ты не брала мой браслет?
     - Тот, который ты на подоконнике бросила? Нет, я его только утром и трогала, потом тебе в руки отдала, - в динамике послышался детский плач. - Извини, нужно бежать, - Лея отключилась.
     Рози помялась, но из двух зол выбрала Энн, на Майка она все еще была обижена за съеденные блинчики, а с Энн они, вроде бы, помирились:
     - Ты как добралась, нормально? А у меня пропал браслет!
     В ответ Энн промычала что-то невнятное и сбросила звонок. В последний момент Рози отчетливо слышала, как на Энн кричали ее родители.
     - Бесполезно, Лея ничего не видела, а Энн даже разговаривать не стала, - Рози почувствовала, как снова скатывается в истерику. - А Майк... Этому я звонить не собираюсь!
     - Значит, кто-то из них браслет и взял! - слова Мэгг звучали жутковато и вовсе не прибавляли Рози уверенности.
     - Не может быть, чтобы среди моих гостей оказался вор! Сама сняла и забыла!
     - Тогда где он? Ты же обыскала весь дом! - Мэгги не унималась.
     Рози молчала и пересматривала последние фотки.
     - Симпатичный мальчик! - заметила Мэгг, когда Рози долистала до фото, где она машет Майку рукой. - Он тебе нравится?
     - Это Майк, мой сосед, - Рози едва не фыркнула, когда произносила имя. - Он мне давно всякие подлянки устраивает. Весь вечер он вел себя странно, но украсть браслет, даже из вредности, даже для него это слишком! И как браслет мог к нему попасть?
     - Ты его обронила, а он подобрал. Почему он так внезапно убежал? Ты его вообще-то даже не приглашала. Он же вместе с Томом увязался. Они типа друзья и все такое.
     - Да, я на него злая! - Рози удивленно глянула на Мэгг. Разве она успела новой знакомой такие подробности рассказать? - Но он единственный, кому понравились мои блинчики. Он их все сам слопал.
     - Хорошо, Майку ты доверяешь, да и зачем мальчику какой-то браслет, а девочки? Ведь Энн и Лея ушли последними.
     - Лея не могла так поступить, - Рози вновь и вновь перебирала в памяти события вечеринки. - А вот Энн совсем другое. Типа извиниться пришла, а сама вздрогнула, едва увидела мой браслет.
     Рози вновь набрала Энн, но та просто сбросила звонок. Сообщение с просьбой срочно поговорить тоже осталось без ответа.
     - Но Лея ведь утром уже брала твой браслет, - Мэгг словно дразнила Рози, предлагая одну версию хуже другой.
     - Ой, а ведь я сама ей сказала, что он очень дорогой! - ужаснулась Рози. - И у них с деньгами все сложно, но это ничего не доказывает, - поспешно возразила Рози сама себе. - Не может она оказаться воровкой, если бы Лея попросила, я сама бы отдала ей этот злосчастный браслет!
     - Но ведь ты все равно сомневаешься?
     Рози раздраженно фыркнула, но смартфон достала:
     - Лея, прости, что снова звоню, но браслета нигде нет, я обыскала весь дом и каждую травинку на лужайке.
     - Рози, неужели ты думаешь, что я взяла твою вещь! - голос подруги дрожал, Рози даже показалась, что та плачет. - Мы же все время были вместе. Ты лучше у Майка спроси, что он перед уходом искал в прихожей среди вещей на вешалке.
     - Вот гад! - Рози вспомнила, что дядя Саймон оставлял во всех карманах пару десятков баксов, на всякий случай. "Если Майк - воришка, то деньги он тоже мог забрать", - подумала Рози. После слов Леи она почти не сомневалась, что это мог быть Майк.
     Деньги оказались на месте - в кармане пальто дяди Саймона.
     - Твоя сумочка на вешалке? - Мэгг указала на висящий за дядиным пальто клатч.
     - Это ее клатч! Энн всегда с ним таскается. Пока я с Леей болтала на кухне, она крикнула в дверь, что приехали родители, и убежала. Похоже, она так спешила, что даже забыла свою сумочку. Надо ей написать:
     - Искала браслет. Нашла твою сумочку!
     - Ты меня спасла! - ответ пришел почти мгновенно. - Принеси завтра в школу, пожалуйста. Я тебе все объясню, только не открывай!
     Рози стало понятно, за что Энн получила нагоняй от родителей, но последняя фраза вызвала еще больше подозрений, чем раньше.
     - И чего ты ждешь? - поинтересовалась Мэгг.
     Поколебавшись, Рози вытряхнула содержимое сумочки Энн прямо на пол. Если что, скажет, что уронила случайно. Салфетки, косметика, зеркальце, ключи от дома, кошелек и золотой браслет. Рози зажала ладонями рот, чтобы не закричать.
     - Нет! Это наверняка Майк ей подсунул! - Рози внезапно поняла, что услышав, как на Энн кричат ее родители, она окончательно перестала обижаться. И теперь очень не хочет, чтобы злодейкой оказалась Энн.
     - Ты гад! - закричала она в трубку, стоило Майку ответить на звонок. - Ты зачем мой браслет украл? 
     - Ты о чем? - голос мальчишки звучал ошарашенно.
     - У меня браслет с руки, наверняка, соскользнул, когда мы у дуба селфились, а ты его подобрал и Энн его подсунул. Зачем? Хотел нас снова рассорить или планировал взять, когда уходил, но не успел забрать его из сумочки Энн на вешалке?
     - Я что, совсем идиот, такие провальные планы строить? Энн раньше меня ушла, - возмутился мальчишка. - Эй, Рози, нужно больше доверять людям! Особенно тем, кому ты дорога, - почему-то засмущался он.
     - Ты о чем? - Рози внезапно тоже смутилась.
     - А ты подумай, как твой браслет мог оказаться одновременно на кухне и на Энн, - загадочным шепотом спросил Майк и положил трубку.
     "О чем он бредит?" - удивилась Рози, но присмотрелась к браслету снова:
     - Это не мой! Даже не могу поверить, что форма и цвет настолько похожи.
     - Наверное, в своей манере пришла на вечеринку в том же, что и подруги, - предположила Мэгг. - Не зря Майк сказал "на Энн", а не "у Энн".
     - Но ведь она хотела помириться, и... - Рози поспешно промотала ленту Инстаграма до первого их селфи, сделанного еще до прихода Майка. - Точно! Смотри, вот он, на ней! Это потом она браслет сняла. Неужели, не хотела, чтобы мне стало обидно, что у нас браслеты похожи? - Рози снова едва не прослезилась - теперь уже от того, что Энн оказалась такой хорошей подругой. - Но где тогда мой браслет? Нет, это точно Майк! Я снимала браслет на кухне только, когда что-то делала, я всегда снимаю украшения, когда занимаюсь работой по дому... Ой!
     Утром Майк пришел позже всех, браслет уже был на Рози, значит, утром на кухне мальчишка видеть его не мог. Да и Лея сказала, что видела браслет на подоконнике, но ведь утром Рози клала его на стол. Точно! Она машинально сняла браслет, когда ребята собрались мыть посуду. И положила на подоконник! Теперь Рози это отчетливо вспомнила.
     На подоконнике браслета не оказалось. Вспомнив, что, когда она вернулась, проводив гостей, окно было открыто, Рози распахнула его и высунулась на улицу почти по пояс. Вдруг браслет выпал? 
     Под окном неопрятной поломанной кучкой лежали ее блинчики. Почти все.
     - Во же..! - в сердцах она не смогла даже подобрать слово, которым можно было бы назвать мальчишку. 
     Но в этот момент пришел звонок от Майка:
     - Проверь на подоконнике, кажется, я там твою побрякушку в последний раз видел!
     - И вовсе это не побрякушка! И я уже знаю, кто его взял.
     - И кто же?
     - Ты! Когда блинчики мои в окно выкидывал. Сам не доел и решил, чтобы другим не досталось? А я так старалась!
      
     - Я от них избавился еще до того, как торт подали, - Майк осекся, явно сообразив, что только что признался в совершенном "преступлении". - Ты их сама пробовала? 
     Рози выключила смартфон, общаться с Майком она больше не желала. Выскочила через заднюю дверь и принялась яростно сгребать втоптанные птицами в землю остатки блинчиков. Он еще и язвит! - Сам же нахваливал! Выбрав наименее пострадавший кусочек, Рози сунула его в рот. - Тьфу! - принялась отплевываться она. - Ясно теперь, почему Лея так настаивала на том, чтобы торт не выкидывать. Вот растяпа! Похоже, перепутала сахар с солью. А ведь она целый стакан в блинчики бухнула...
     - С блинчиками разобрались, но браслет так и не нашли! - Мэгг снова напомнила Рози о пропаже.
     - Лея не могла его взять, мы действительно почти все время были вместе, - принялась рассуждать Рози. - Энн вряд ли стала бы прятать свой браслет, если бы планировала стащить мой. Майку, кажется, он вообще безразличен!
     - Если ты оставила браслет на подоконнике, не мог он выкинуть его в окно вместе с остатками блинчиков?
     - Нет, он избавился от моего позора еще до того, как я сняла браслет, - покачала головой Рози. - И теперь мне очень стыдно, что я его во всем нехорошем подозревала, а Майк поступил как настоящий друг. Нужно перед ним извиниться, у меня не так уж и много друзей, особенно среди людей.
     - Среди людей? - удивилась Мэгг. 
     - Есть еще ворона, моя старая подружка. Иногда ее подкармливаю, утром она как раз ко мне залетела поздравить.
     - Ага, я видела, птичьи следы под окном кухни совсем свежие, - кивнула Мэгги.
     - Нет, она ко мне на окно спальни прилетала... Стоп! А ведь блинчики-то не просто изорваны - они поклеваны! Если перед началом уборки я сняла браслет, а Майк, выбрасывая мои блинчики, открыл окно, а потом забыл его закрыть, то прилетевшая на запах съестного ворона могла запросто его стащить. Только куда она его дела?
     - На старом дубе гнездо? - предположила Мэгг. 
     - Нету, ты сама видела, ветки уже голые почти, - покачала головой Рози. - Разве что...
     А ведь и правда, при первом их знакомстве ворона напала на Рози, когда та добралась до дупла. Защищала гнездо?
     - Почему бы тебе не проверить, вдруг она на дубе спрятала твой браслет?
     Рози замялась, ей было стыдно сознаваться перед Мэгг, что она все еще боится этого дерева.
     - Понимаешь. Там, где ствол разветвляется, есть большое дупло. С земли его не видно, но оно есть, я это точно знаю, и когда я попыталась в него заглянуть, ворона на меня напала...
     - Это было три года назад. Ты была намного младше и меньше, да и с вороной вы теперь, вроде как приятельницы.
     Рози не знала, что ответить. Браслет - память о ее погибших родителях, да и вообще единственная вещь, оставшаяся от ее прежней жизни в Портленде. Дарить украшение какой-то вороне, пусть и знакомой, Рози не собиралась, но свой детский страх никак не могла преодолеть.
     - Мэгг, а ты не могла бы залезть и посмотреть?
     - Во-первых, я боюсь высоты, а во-вторых, школьная форма, и, в конце концов, это твой браслет или как?
     - Мой! Но ты хотя бы постой внизу.
     - Конечно! 
      Вороны поблизости не было. Рози осторожно поднялась до развилки ствола и заглянула в дупло. Кроме опавших листьев и вороньих перьев там ничего не было.
     "Вдруг ворона спрятала его под листьями, - подумала Рози. - Не зря же столько их сюда натаскала". Перерыв содержимое дупла, она обнаружила: зеркальце, заколку для волос, осколок разбитой чашки, серебряную кофейную ложечку, старую погремушку и, наконец, вытянула из листьев свое бесценное сокровище. 
     - О, а у меня точно такая в детстве была, - Мэгги все-таки не удержалась и залезла на дерево вслед за Рози.
     Рози была готова засунуть найденные сокровища в карман куртки, но точно как три года назад неизвестно откуда прилетела ворона. Рози хотела уже закричать, но птица показалась совсем не такой огромной и страшной, да и нападать она не собиралась, лишь громко каркала и махала крыльями, а потом вообще улетела в сторону дома. Рози увидела, как подъехала машина ее приемных родителей. Дядя Саймон выгружал из багажника вещи, а тетя Полли стояла рядом со спящей маленькой Мэгги на руках.
     Спрыгнув с дерева Рози, побежала к родным: 
     - Мама! Папа! Как я рада, что вы приехали! Я познакомилась с девочкой, она учится в той же школе, что и я, а еще ее зовут Мэгги, как и мою младшую сестренку! - Рози остановилась, оглядываясь в поисках Мэгги.
     Но ни у старого дуба, ни на лужайке между домами ее новой знакомой не было видно. Вздрогнув, Рози снова повернулась к своей семье. Малышка Мэг проснулась и заплакала. Рози достала найденную в дупле погремушку и протянула ее сестренке. Мэгги весело затрясла погремушкой, а Рози вдруг вспомнила старую семейную фотку, где мама совсем маленькая, лежит на руках у бабушки во дворе этого самого дома с точно такой же игрушкой.
  
  
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Детектив-Клуб
  • Обновлено: 10/12/2020. 527k. Статистика.
  • Рассказ: Детектив
    •  Ваша оценка:
    Все вопросы и предложения по работе журнала присылайте Петриенко Павлу.

    Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
    О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

    Как попасть в этoт список