Родник
Журнал "Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
|
|
|
|
Аннотация:
Победитель конкурса ПВ-5
|
Родник был похож на глаз. Голубой глаз в обрамлении зеленых ресниц-травы. И зрачок - пятно черного крупного песка на дне, там, где вода пробивалась из недр земли.
Игорь остановился и вытер пот со лба. Проклятый родник, как же надоело ежедневно грести вверх по течению полтора километра, чтобы привезти три ведра воды. Но Евка и Кристина категорически не соглашались кипятить чай и варить уху на речной, им подавай эту!
Ну ничего, зато обратно можно почти не работать веслами, Донец в этом месте довольно быстр, сам вынесет к стоянке. Да и тренинг неплохой - мышцы рук и живота после гребли приятно твердели. Эх, черт с ним, с родником, зато рыбалка, костер и звездное небо над рекой! Две недели вдали от пахнущего углем и отвратительной химией города.
Игорь зачерпнул большим пластиковым ведром воду, песок на дне взметнулся, но тут же осел. Наполнив ведра, мужчина отнес их к лодке и поставил на корму. Основная работа сделана, осталась ерунда. Он снял влажную от пота футболку и бросил её на сидение, поправляя болтающийся на шее крест. Потом похлопал себя по поросшей черными кудрявыми волосами груди и издал гортанный тарзаний клич. Жизнь прекрасна, черт побери!
Позади раздался осторожный шорох - небось, какую-то зверушку до полусмерти напугал.
Начинавшее клониться к закату солнце припекало плечи, но Жека не боялась сгореть - она была смуглой, как головешка, и курчавой, за что в школе ей иногда дразнили Негрой. Но она не обижалась - Негра, так Негра.
Сидя на толстом, голом стволе поваленного поперек реки дерева, девочка самозабвенно ловила рыбу. Удочка из бамбука зажата в руке, поплавок крутится над небольшим омутком, то и дело исчезая в зеленоватой глубине. Вот, опять клюнуло. Жека дернула удилище, и небольшая рыбешка, сверкнув серебром, закачалась на леске. Теперь нужно поймать её, вынуть крючок и бросить добычу в сетку - сто раз выверенные движения. Но тонкая загорелая рука застыла, а трепещущее рыбье тельце продолжало покачиваться в полуметре от неё. Жека нахмурилась и осторожно положила удилище на ответвление ствола. Рыбка, снова оказавшись в воде, заметалась, пытаясь освободиться от крючка.
Угловатая фигурка в голубом купальнике и смешной плетеной из соломки кепочке вскочила и, растопырив руки, быстро пошла по стволу.
"Девочка на шаре" Пикассо" - подумал рослый парень, загорающий около стоящей на берегу палатки. Какая же она все-таки трогательная... маленькая, но ужасно самостоятельная сестренка. "И куда отправилась?"
Он обеспокоено вскочил, готовый мчаться на помощь, если что. Если что? Жека плавает не хуже его, Донец этот в обе стороны три раза переплывет и не запыхается. Он опять уселся на надувной матрас, сложенный в виде шезлонга. Но глаза продолжали следить за девочкой. Вот она добралась до того места, где ствол уходил в воду, и замерла.
И тут из-за росших на берегу ив показалось то, что Жека заметила раньше, чем он. Лодка. Она плыла почти точно по середине реки, по течению. Гребца видно не было, весла болтались в уключинах.
"Эх, кто-то не уследил" - ещё успел подумать он, и тут раздался отчаянный пронзительный крик.
- Мама!!!
И тут же:
- Ромка!!!
Он мчался к берегу глядя только на скрючившуюся на стволе тонкую фигурку. Жека замерла, обхватив голову руками, и продолжала кричать.
Роман, обычно довольно медлительный и выверяющий каждое движение, промчался по стволу почти мгновенно.
- Жека! Тихо, тихо...
Он схватил её в охапку, прижал к себе, как обычно делал, когда ночью ей начинало сниться что-то страшное.
- Что случилось, маленькая?
Смуглая рука обессиленным взмахом указала, что. И тогда он тоже увидел.
Мертвец лежал в лодке. Плечи его опирались на кормовое сидение, а запрокинутая голова покачивалась над ведром с водой. В воду натекла кровь из вспоротого горла, поэтому она была красной и с каждым колыханием лодки переливалась через край. Широко открытые глаза смотрели в небо без всякого выражения.
Лодку привязали за длинную веревку к ближайшему дереву, на берег вытаскивать не рискнули.
- Вот ведь... - безнадежно взмахнул рукой высокий худой брюнет. - Отдохнули, называется.
Оглянувшись, нет ли поблизости женщин и детей, он тоскливо и длинно выругался.
Роман пригладил мокрые волосы и зашагал к своей палатке. Там Жека, которую мама уже успела напоить противно пахнущими каплями, лежала, мрачно уставься на синий нейлоновый потолок.
Когда он отдернул полог, девочка неожиданно спокойно спросила:
- Это был Игорь?
- Игорь.
Роман вздохнул и пожал плечами.
- Там Сергей Петрович милицию вызвал. Ждут.
Ирина, сидевшая около дочери, сделала неуверенное движение, словно собираясь встать. Но Роман загородил выход из палатки.
- Сиди тут, не надо тебе на это смотреть. Хватит с нас Жеки.
- Папа не звонил? - тихо спросила женщина.
- Я ему сам позвонил. Он сказал, что уже едет. Велел за вами присматривать.
- А Ева и Кристя где? - Жека уселась, обхватив колени, и погладила мать по голове.
- Кирилл их в палатку загнал. Ревут там в два голоса. Вы только к ним не подключайтесь.
- Не буду, - быстро ответила Жека. - Ты не волнуйся, я просто испугалась. Думаю, с чего это дядя Игорь в лодке разлегся? Спит, что ли? И к берегу не поворачивает, как будто мимо собрался проплыть. А потом только увидела... Я здорово орала, да?
- Да уж, как труба иерихонская, - усмехнулся Роман. Но глаза его продолжали оставаться серьезными, он внимательно вглядывался в лицо сестры. А ведь, вроде бы, ничего держится малышка. Но вот что будет ночью?
Ирина вытащила заколку из светлых длинных волос и улеглась на свой спальник. Взяла книгу, но так и держала её, не читая.
Зря она не послушалась, когда Славка предложил сменить место стоянки. Третий год они проводят отпуск тут, и даже если мужу не нравятся соседи, это не повод, чтобы куда-то переселяться.
А ведь так все отлично было, пока не приехали эти Лосевы и их приятели. Жена Игоря Ева ещё ничего, вполне приятная женщина, без особых амбиций. Кристина тоже девочка как девочка. Но вот Игорь, Сергей и особенно Кирилл...
И вот теперь Игорь убит. Убит, сомнений в этом у неё не было, хотя о том, как выглядел мертвец в лодке, она знала только со слов дочери. Бедная Жека...
Милиция приплыла на катере только спустя час. На катере, потому что дорога на машине заняла бы куда больше времени - нужно было ехать через лес. Поэтому для оперативности пришлось использовать плавсредсво спасателей.
Катер ткнулся носом в берег метрах в двадцати от привязанной лодки с мертвецом. Первым, кряхтя, вылез толстяк предпенсионного возраста, за ним молодой угрюмый молодой капитан милиции и юркий очкарик с медицинским саквояжем. Последним протопал по носу и спрыгнул на песок субъект, похожий на французского комика Луи де Фюнеса - эксперт.
Капитан, ни слова не говоря, ухватился за веревку и подтянул лодку. Глядя на плещущуюся из ведра красную жидкость, на облепивших горло убитого крупных черных мух, он морщился так, словно у него болел зуб. Кстати, зуб у него действительно болел, и ему сейчас надо бы было сидеть в кресле дантиста, а не возиться с этим картинно развалившимся на дне дощатой лодки мертвым типом и не опрашивать подавленных и явно нервничающих туристов.
Капитана звали Вадимом Таюшевым.
Пока врач и эксперт суетились вокруг наполовину вытащенной из воды лодки, Таюшев рассматривал присутствующих. Трое мужчин среднего возраста и парень лет восемнадцати. Здоровый парень, крепко сбитый и сильный. Вот с него и начнем.
Приближался вечер, убитого погрузили на катер и увезли, а капитан и толстяк, представившийся следователем прокуратуры Кузьменко, все ещё продолжали опрос. Таюшев пристроился за складным пластиковым столиком и старательно записывал. Толстяк пользовался диктофоном.
Роман Саенко капитану понравился - умный, рассудительный парень. На вопросы отвечал спокойно, занервничал только один раз, когда рассказывал, как испугалась его сестренка, увидев плывущий в лодке труп. Но сразу же объяснил свою реакцию - девочка впечатлительная, ей и так часто по ночам снятся кошмары, а тут такое зрелище. Не детское, мягко говоря.
- Я понял, что если не перехвачу его, то лодку унесет до самой базы отдыха, - рассказывал Роман. - Поэтому велел Жеке бежать к матери, а сам прыгнул в воду. В лодку не влезал, там веревка к носу привязана, я до неё дотянулся и так тащил.
- Давно вы знакомы с Лосевым?
- Неделю примерно. Да, в прошлый понедельник они приехали. Не очень приятно, когда рядом появляются чужие, но запретить поставить тут палатки мы им не могли.
- Что вы можете рассказать о своих соседях? - Таюшев испытующе взглянул на парня.
- Этот Игорь... в общем, вполне обычный мужик, работает в какой-то фирме, я в это не вникал. Живут в Харькове. Жена, дочь - тоже обычные. Машина у них хорошая, джип. Даже странно, что решили отдыхать на Донце, могли бы и получше курорт выбрать. Потом приехали его приятели - Сергей Петрович и Кирилл с женой. Кажется, её Настя зовут. Но она через день уехала - поссорилась из-за чего-то с мужем.
- А из-за чего ссора была?
- Я не знаю, - замялся Роман. - Но мне показалось, что Настя приревновала мужа к кому-то. Психанула и уехала.
Таюшев ещё раз оглядел стоянку. В этом месте лес отступал от берега полукругом, образуя довольно широкую поляну. На ней с одной стороны стояла большая синяя палатка, в которой жили Саенко. Перед ней темнело сложенное из камней костровище с металлической конструкцией для подвешивания котелков. Под тентом - деревянные, вкопанные в землю скамьи и стол, за которым сейчас сидели Кузьменко и довольно полная женщина в сарафане - жена, а теперь уже вдова убитого Игоря Лосева. Неподалеку валялись три надувных матраса, стоял разложенный шезлонг. Под деревьями машина - синяя девятка.
Другая сторона поляны выглядела менее обжитой. Три палатки, пластиковый стол и стулья, мангал и костер с обычными деревянными рогульками и перекладиной. На ней косо висел закопченный алюминиевый чайник. И три машины - большой черный джип "тойота", красная блестящая "вольво" и довольно потрепанный "мерседес".
- Я могу идти? - вывел капитана из размышлений Роман. - Надо посмотреть, как там Жека.
- Да, позови отца, - кивнул Таюшев.
- Хорошо, - парень почти бегом бросился к своей палатке.
Отцу Романа Станиславу Саенко было на вид около сорока лет. Тоже высок ростом и широкоплеч, серые глаза под нахмуренными бровями. Но на предложенное рукопожатие ответил, не задумываясь, и ладонь была сухой и прохладной. Капитан про себя усмехнулся - первый тест пройден с блеском.
Рассказывал старший Саенко примерно то же самое, что и его сын. Но чувствовалось, что к незваным соседям относится он ещё хуже. И не скрывает этого.
- Вы были на берегу, когда ваша дочь увидела труп? - задал Таюшев обязательный вопрос.
- Нет, я как раз ездил в город. У нас там небольшой филиал, вот я и совмещаю отпуск с производственными делами - они технологическую линию тестируют. Так что я через день мотаюсь туда на два-три часа - проверяю, как идут испытания.
- Значит, в момент убийства вы находились в вашем филиале?
- Это смотря когда произошло убийство, - осторожно ответил Саенко. - Впрочем, с одиннадцати часов и до того момента, когда мне позвонил сын и сообщил, что тут случилось, со мной все время кто-то был. Можете проверить.
- Назовете, кто именно?
- Евгений Степанович Серых, главный инженер, - подумав, ответил Станислав. - В полдень мы с ним поехали обедать в вареничную. И сидели там, когда Ромка позвонил. По мобильнику сына можно время проверить.
- Вы думали над тем, как убитый оказался в лодке, плывущей мимо вашей стоянки? - сменил тему капитан.
- От родника он плыл, - сразу же ответил Саенко. - Мы же каждый день туда за питьевой водой путешествуем. Всем хорош наш бережок, но вот воды, кроме как из реки, взять неоткуда. А она для употребления внутрь не годится. Вот и возим чистую.
- Понятно, - протянул капитан. - Где находится родник?
- Там, - его собеседник указал на противоположный берег. - Отсюда метров пятьсот, а на лодке - полтора километра.
Заметив удивленно поднятые брови Таюшева, Саенко взял листок бумаги и принялся рисовать.
- Вот наша стоянка, вот река. Дальше она делает петлю, изгибаясь влево. Родник расположен за поворотом, почти на берегу. - Он полукруглой дугой изобразил русло реки и пометил крестиком источник. - Если от нас переплыть Донец, то там есть узенькая тропка прямо к роднику. Сто метров - река, ещё примерно четыреста - через лес. Почти по прямой.
- Но почему вы тогда плаваете за полтора километра?
- Это куда легче, чем переправляться на тот берег, тащить ведра через лес, а потом плыть обратно. Лодку течением сносит, морока одна. А тут сел, веслами помахал, загрузился, а обратно - по течению, так что можно уже отдыхать. Мы оба варианта испробовали ещё когда впервые здесь отдыхали.
- А лодки у вас откуда? - Таюшев посмотрел на две одинаковые голубые посудины, вытащенные на песок. Над одной продолжали кружить мухи.
- Напрокат взяли, - пожал плечами Саенко, - тут километрах в трех ниже по течению есть база отдыха, там арендовали. Эх, зря я Игорю насчет этой турбазы сказал. Тогда они, скорее всего тут так надолго не задержались бы, без лодки-то. А я, дурак, язык распустил. Знать бы...
- С Игорем Лосевым вы раньше были знакомы? Может быть, встречались где-то?
- Никогда и нигде, - резко, почти грубо ответил Саенко. - Извините, я все о дочке думаю. Не хватало ей только такого.
- А что с ней?
- Да все нормально, просто переживаю за неё. Тут и взрослый бы шок испытал. А она - маленькая девочка, двенадцать лет всего.
- Приятели Лосева - они кто?
- Да кто их поймет, - махнул рукой Станислав. - Пальцы веером, разговоры о собственной крутизне, а что там у них на самом деле за душой - леший знает. Но, похоже - средний класс от коммерции, купи-продай, выпей...- он неожиданно замолчал.
- Ну ладно, - завидев возвращающийся катер, Таюшев поднялся. - Пока не стемнело, покажете мне, где этот родник?
- Давайте, - охотно согласился Саенко. - Можно сделать так - пусть катер плывет к нему по реке, а мы на нашей лодке переправимся и пройдем через лес. Так вам сразу все понятно станет.
Тропинка была действительно узкой, капитан шагал за широкоплечим Станиславом Саенко, глядя под ноги. Следов тут было достаточно - вот кто-то босой ногой наступил на влажную землю. Отпечаток был крошечный, детский. Жека? А вот обломанные веточки, тут явно расчищали дорогу, чтобы листва не хлестала по глазам.
- Дети часто тут бегают, - на ходу комментировал его спутник. - Правда, Кристина довольно ленивая девица, а Ромка и Жека, те постоянно, жуки-плавунцы. А место очень красивое.
Место было действительно красивым - родник, обрамленный травой, прятался в густых зарослях. Ветки кустов свисали до самой воды. Где-то рядом самозабвенно заливалась какая-то непуганая птаха. Видно было, что поросший мхом камень служит местом для сидения - на макушке валуна мох был примят. Но вокруг - ни соринки, ни клочка бумажки, только зелень, пронизанная лучами заходящего солнца.
- Вон там река - Саенко указал вперед.
От родника до берега было всего метров пятнадцать-двадцать. Стало понятно, почему отдыхающие не разбили палатки в этом месте - не пляж, а крошечный песчаный пятачок, на котором и развернуться-то негде. Густой лес вплотную подступал к реке, так что пройти к этому месту можно было только вдоль русла стекающего от родника ручья. А на берегу... Капитан присвистнул. Подошел Саенко и тоже уставился на взрыхленный песок. Было похоже, что по нему хаотично прошлись граблями, кое где даже виднелись вырванные увядающие травинки.
- Следы заметали, - констатировал Таюшев и оглянулся. Потом подошел к ближайшей ольхе. На стволе белел свежий срез, красный с одной стороны. Будет работа эксперту. Похоже, убийца, перерезав горло Игорю Лосеву, тем же ножом срезал большую ольховую ветку и ею тщательно уничтожил все свои следы. Ветки нигде не видно. Наверняка просто зашвырнул в воду, и она уплыла.
На реке показался катер, и капитан замахал рукой, показывая, где нужно причалить.
Алексей Петрович Кузьменко терпеливо пережидал, пока Ева Лосева в очередной раз выплачется. Беседа получалась долгой.
Ева, наконец, промокнула мокрым платочком опухшие от слез глаза, высморкалась в него же и растерянно огляделась.
- Простите, я до сих пор... поверить не могу.
- Скажите, - терпеливо повторил Алексей Петрович, - были ли у вашего мужа враги?
- Враги? - Лосева всхлипнула, но, слава богу, не стала опять рыдать. - Да какие враги? Нет, конкуренты, конечно, были, но это же совсем другое, да? То есть, на деньги могли кинуть, подлянку какую-нибудь с налоговой устроить, но чтобы вот так - зарезать... Не знаю я, ничего не знаю. Вы ведь найдете его, да?
- Мы постараемся, - заверил её Кузьменко. - Но нам нужна ваша помощь. Скажите, во сколько примерно Игорь Федорович поплыл к роднику?
- Ну почему примерно? Я на часы глянула - ровно час был, когда он лодку с берега спихивал. Мы как раз пообедали перед этим. Да он всегда точнехонько в это время отправлялся - характер такой, все по часам расписано.
- А сколько времени у него обычно уходило на поездку.
- Ну... - Ева задумалась. - Часа два или чуть меньше. Если он обратно греб, то возвращался быстрее, а если просто сидел, то медленно плыл.
- Значит, около родника он был часа в два?
- Часа в два, - кивнула она, - там дел на пять минут, и обратно.
- А кто в это время тут оставался?
- Кристенька в палатке читала, у неё кожа нежная, я не разрешаю ей в самую жару быть на солнце. Кирилл ушел со спиннингом вдоль берега щук ловить. А Сергей с машиной возился. Вроде бы...
- Так возился или нет?
- Я не знаю, - снова захлюпала носом Лосева, - я ведь прилегла в тени за палаткой, да и заснула. Проснулась, когда соседская девчонка закричала.
- Так, - терпеливо повторил Кузьменко, - вы проснулись. Кого вы увидели из тех, кто тут живет?
- Парень этот, Рома, в воду прыгнул и к лодке поплыл. Я ничего не поняла, но встала, чтобы посмотреть. Кристя из палатки высунулась. Потом по берегу прибежал Кирилл. А Сергей... Да, он тоже появился, из леса выскочил. И Жекина мамаша тоже была, но она дочку в палатку увела сразу же. А её мужа не было, он с утра уехал куда-то.
Кузьменко отметил, что, несмотря на потрясение, женщина излагает ход событий вполне связно.
Следующим был холеный, вальяжный мужчина, в светлых брюках и трикотажной рубашке с короткими рукавами. На глазах затемненные очки. Правда, подойдя к столику, очки он снял. Стала видна почти зажившая царапина у левого глаза
- Гарбуз, - представился он, усаживаясь за стол напротив следователя. - Кирилл Константинович. Вице-директор оптово-закупочной фирмы "Проминь". Хотелось бы знать...
- Здесь вопросы задаю я, - легонько похлопал ладонью по оструганной доске Кузьменко.
- Извините, - смутился Гарбуз.
- Давно вы знаете убитого?
- Лет пять. Да, в августе будет ровно пять лет. Я пришел к нему работать экспедитором. Потом, благодаря своим способностям, сделал карьеру.
- Вы сказали "к нему"?
- Да, Игорь наш генеральный директор, а Сергей - директор по маркетингу.
- Значит, сплошные директора? - неожиданно и не к месту развеселился Алексей Петрович.
- Значит так, - сухо ответил Кирилл. - Вместе работаем, вместе отдыхаем.
- Весьма положительный пример, - Кузьменко сделал паузу. - Если бы не убийство. Кирилл Константинович, скажите - вы кого-нибудь подозреваете?
- Господи, да кого я могу подозревать? - вскинул голову Гарбуз. - Это же... ни в какие ворота не лезет, что бы так вот. Вы думаете, что Игоря мог убить кто из нас? Или киллер какой-нибудь? Да не смешите. Я думал над этим. Мы с Серегой работой довольны, получаем прилично, так что у нас точно никакого повода не было. А киллер... у них же другие методы, вы должны знать.
- А ваши соседи? - Кузьменко заглянул в свой блокнот. - Саенко?
- Кто? Ах, эти. Да им-то вообще смысла не было - они Игоряшу впервые тут увидели. Ну не маньяки же они, в конце концов. Так что я думаю - это дикая нелепая случайность, какой-нибудь беглый зэк или вообще сумасшедший. У вас такие не числятся?
- Не числятся, - покачал головой следователь. - А вы сами где были, когда все это произошло?
- Я? - ощутимо напрягся Кирилл. - Я сразу после обеда решил блесну покидать. Мне все эти дни не везло - ни на утренней зорьке, ни на вечерней, вот и решил днем попробовать. Взял спиннинг и пошел вдоль берега.
- Вправо или влево?
- Влево. Почти до базы отдыха дошел и вернулся. И тут крик раздался. Тогда я побежал, как сердце чуяло.
- И много поймали?
- Да ничего опять не поймал! - раздраженно ответил Гарбуз. - Стоило столько бабок за японские снасти отваливать, чтобы выглядеть полным дураком. Эта девчонка, Жека, и та своим прутиком больше наловила.
- А что у вас с глазом? - как бы между прочим поинтересовался Алексей Петрович.
Сидящий напротив мужчина поморщился, потрогал пальцем длинную коричневую коросту и нехотя ответил:
- Дамские коготки. Мы сюда с супругой приехали, а она у меня ревнивая, как кошка. И такая же царапучая. Померещилось ей что-то, закатила сцену, а потом вообще домой умотала. Я давно собирался развестись, а теперь окончательно решил - ну её к черту, истеричку! Только перед друзьями позорит.
- Спасибо за беседу, Кирилл Константинович, - вздохнул Кузьменко. И. позовите вашего приятеля, если не трудно.
- Хорошо, - мрачно буркнул Гарбуз и быстро ушел.
- Сергей Петрович Василевский, - представился высокий, болезненно худой и бледный мужчина. Выглядел он старше Кирилла, тому было лет тридцать пять, а Василевскому все пятьдесят. Старили его и высокие залысины в темных волосах, и темные, почти черные круги под глазами. - Паспорт нужен?
- Желателен.
Василевский положил на стол документ и сел как-то неловко, боком.
- Вы давно с убитым знакомы? - перелистывая паспорт, спросил Кузьменко.
- Восемь лет, - равнодушно сообщил Сергей Петрович. - Вместе бизнес начинали. Вместе и... - он пожал плечами. - В общем, всё.
- А бизнес у вас общий был?
- Да, вначале равными партнерами были, потом у меня проблемы со здоровьем начались, печень забарахлила. Постепенно главным Игорь стал. Мог и вообще меня с возу скинуть, но пожалел. Сейчас я уже оклемался, так что все в порядке. Но за то, что он сделал для меня, благодарен. Жалко мужика.
Кузьменко отметил, что его собеседник словно забегает вперед, косвенно сообщая ему, что у него причин ненавидеть Лосева не было никаких.
- Скажите, Сергей Петрович, из-за чего Кирилл Гарбуз поссорился с женой? - спросил он неторопливо.
- В этот раз? - подчеркнув слово "этот" переспросил Василевский. - Да Настя эта... она своего благоверного ревнует к каждому столбу. И чуть что - сразу кидается. Крик, визг... Не люблю. Я вот двадцать лет назад развелся и не жалею. Баб на мой век хватит.
- А в это раз к кому она мужа приревновала?
- Вы знаете, - помедлив, произнес Сергей Петрович, - я даже не понял. Она нам всем со своими истериками давно надоела. Но выбор тут ведь не велик был, правда? Так что или к Еве, или к соседке по стоянке. Ирина, кажется. Да, точно Ирина. Довольно интересная блондинка, между прочим. Я бы склонился к последнему варианту, потому что Евка Кириллу и даром не нужна, ему нравятся стройные женщины.
- Ну, а повод был? - с интересом спросил Кузьменко.
- Знаете, я сюда отдыхать приехал, а не за чужими шашнями подглядывать, - нахмурился Сергей. - Меня такие вещи не интересуют в принципе.
- Скажите, господин Василевский, где вы находились в период с часу дня и до того момента, как было обнаружено тело Игоря Федоровича Лосева?
- После обеда? У меня машина барахлила, что-то с карбюратором. Вот и решил посмотреть. Разобрал, собрал... В общем, возился.
- Но вы ведь были не около машин, когда обнаружили труп? Почему вы вышли из леса?
- А вы считаете, что я должен нужду справлять на виду у всех? - криво усмехнулся Сергей Петрович. - Я дважды в лес отходил. Три подосиновика там нашел, кстати. Можете проверить, они так возле моего "мерина" и валяются. Хотел пакет какой-нибудь взять и нож, чтобы за грибочками поохотится, но тут...
- Кстати, о ножах, - подхватил Кузьменко. - Сколько их было?
- У меня? Один. - Помедлив, Василевский достал из кармана большой складной нож в кожаном чехле. - Я его успел из машины достать.
- А у других?
- Трудно сказать... Хозяйственный нож у Евы, у Кирилла такая стильная вещица, вроде стилета, но лезвие пошире. А у Игоря был такой... зазубренный. Я в ножах плохо разбираюсь, но этот хорошо запомнил. Игорь страшно им дорожил и всегда носил с собой.
- Спасибо, поищем.
Кузьменко задумался. Вот о чем говорил эксперт - горло Лосеву не просто перерезали, а буквально располосовали. И никакого ножа при нем не нашли. Так что вполне возможно, что его убили его же собственным ножом. Но проверить не мешает.
Послышался рокот мотора, к стоянке возвращался катер. На нем приплыл и Таюшев. А эксперт вместе с Саенко отправились обратно через лес.
Солнце уже почти исчезло за лесом, так что надо было спешить.
Жека с любопытством оглядела капитана и следователя. Её испуг почти совершенно прошел, и она даже робко улыбнулась в ответ на приветствие Таюшева. Девчушка была очаровательна - тоненькая, как стрекоза, с ворохом каштановых кудрей. Белые шорты и майка оттеняли загар, казавшийся ещё более темным в наступающих сумерках.
- Ну что, юная леди, испугалась? - спросил капитан.
- Да, - просто ответила она. - Я ловила рыбу с дерева. Вначале подумала, что дядя Игорь заснул. Он иногда плывет, а сам ляжет и загорает...
В отличие от рыхлой, медлительной Кристины, из которой Кузьменко не удалось выдавить и двух связных слов, Жека рассказывала все подробно и толково. И с чего это отец и брат так волнуются за неё? Ничего, переживет девчонка, детская психика и не такое выдерживает.
"А ведь красавицей вырастет, - подумал Кузьменко, разглядывая маленькую свидетельницу. - Вот уж когда родителям тревог прибавится".
- Да, мы часто плаваем на тот берег. Что тут плыть-то? - в ответ на вопрос Таюшева Жека снисходительно улыбнулась. - В бассейне за одно занятие не меньше километра отмахаешь.
- А потом к роднику?
- Не всегда. - Она задумалась. - Раз или два за день. Красиво там, как в кино про русалок.
- И ты на камне там сидишь? Как русалка?
- Ага, - доверчиво подтвердила девочка. - Там на дне такие жучки живут. Вода холодная, а они живут.
Стоящая неподалеку Ирина, невольно улыбнулась. Беспокойство за дочь постепенно отступало, Жека была спокойна и почти безмятежна. Может быть, и прав был врач, говоривший, что постепенно все пройдет. Но лекарство на ночь надо будет обязательно дать.
Жаль только, что нельзя уехать немедленно - следователь просил никого не покидать стоянку, пока он не разрешит. И все ножи отобрали.
Но придется потерпеть.
Катер отчалил, когда совсем стемнело. На опустевшем берегу остались гореть два костра. Около одного из них, обхватив колени и уткнувшись в них лицом, сидела Ева. Кристина уже спала в палатке. Кирилл и Сергей бродили по поляне, то присаживаясь рядом с женщиной, то снова отходя в темноту.
Второй костер скоро погас, а следом за ним и свет в синей палатке. Наступила тишина. Никто не включал магнитофон, не варил набившихся за день в плетеную ловушку раков, не разливал в пластиковые стаканчики водку. Даже чай пить не стали.
Засыпая, Роман подумал, что надо бы встать пораньше и успеть отмыть от крови лодку соседей. Сами они подойти к ней боятся. Рядом тихонько посапывала Жека, не ворочаясь, не вскрикивая в испуге. Просто - спала.
Следующий день прошел тяжело, они ездили ещё раз давать показания, подписывали протоколы, маялись в неуютном казенном коридоре. Ева выглядела ужасно, словно постарела сразу лет на пятнадцать. В конце концов, Ирина увела её в ближайшее к отделению милиции кафе и там заставила выпить две рюмки коньяка. Только после этого Ева как-то расслабилась и даже принялась зевать - она всю ночь так и просидела около потухшего костра.
Потом их позвал Станислав - пора было возвращаться на стоянку.
- Ну что, Вадим? - спросил Кузьменко Таюшева, когда тот, тоже усталый и с распухшей от флюса щекой вечером ввалился к нему в кабинет. - Есть что-нибудь? Ух, какой ты у нас красавец... Болит?
- Слушай, Петрович, - капитан сел к столу и поморщился, показывая, что болит, - похоже, дело тухлое. Хотя, в принципе...
- Ну, излагай по порядку.
- Первый - Гарбуз. Скользкая личность. Но убивать ему Лосева вроде бы незачем, он сейчас как сыр в масле в этом "Промине" катается. Машину новую купил, кредит оформил на покупку квартиры. Даже если бы он крутил роман с женой своего шефа, то уж никак бы не стал того резать - курочку, которая золотые яички несет.
- А факты?
- Ребята ездили с его фотографией на базу отдыха. Там две девицы опознали Кирилла Константиновича. Видели его во время послеобеденного променада, около двух часов дня. Брел по берегу, забрасывая спиннинг. Он их не видел, но они его хорошо рассмотрели. Алиби?
- Алиби, - вздохнул Кузьменко. - Даже если бы он бегом оттуда рванул, переплыл речку, сбегал бы к роднику, убил Лосева, а потом тем же путем вернулся... Нет, не уложился бы. А если бы переплыл Донец около стоянки?
- Тогда бы его Жека обязательно заметила.
- Значит, не он... А Василевский?
- С этим тоже не получается. Мне по факсу выписку из его болезни скинули, я с нашими медиками консультировался. Хилый и дохлый наш Сергей Петрович, хоть и хорохорится. Ему операцию не так давно сделали. Между прочим, "Проминь" оплатил. Но не это главное. Он физически не способен совершить кросс по лесу, потом переплыть реку, справиться с Лосевым и вернуться обратно как ни в чем не бывало... Кстати, ты в курсе, что там нам судмедэксперт написал?
- В курсе. Убитого вначале оглушили ударом по голове, а горло перерезали только потом. И ни один из тех ножей, что мы обнаружили, не подходит. А нож самого Лосева исчез. Даже если мы водолазов подключим и найдем его, что это даст?
- Да почти ничего. Какие там могут остаться следы? - Таюшев жалобно вздохнул и погладил щеку.
Кузьменко встал, извлек из сейфа ополовиненную бутылку водки и плеснул в стакан.
- Петрович, ты человек! - капитан одним глотком выпил налитое, крякнул и продолжил:
- Так вот, по карте я прикинул, сколько Василевскому надо было пробежать и проплыть до родника - вначале вокруг реки, а потом обратно. Другой переправы нет - или с места, где девочка ловила рыбу, или обегать по большой дуге - а это почти два километра, учитывая, что не везде можно по берегу пройти. Плюс реку переплыть. А Роман Саенко совершенно четко утверждает, что в половине второго Василевский подходил к нему и спрашивал, нет ли у них разводного ключа. Так что добраться до родника и застать там Лосева, у нашего фигуранта не было никаких шансов. Разве что он олимпийский чемпион по пятиборью, а не доходяга с послеоперационными швами. Кстати, швы есть, сам видел.
- А Саенко-старший? - Следователь вытер платком взмокшую лысину - несмотря на вечер, в кабинете было душно.
- Значит так. Алиби Станислава Саенко подтвердил некто Евгений Серых, инженер той фирмы, куда он с утра отправился. Да и в вареничной официантка сказала, что Саенко и Серых там больше двух часов просидели, все какие-то бумаги смотрели, даже заказ дважды делали. Она Саенко хорошо запомнила - веселый говорит, чаевые хорошие дал. Потом ему позвонили, и он сразу уехал - в три с копейками.
- А если бы не алиби? Успел бы он за эти два часа к роднику смотаться?
- Успел бы. Тоже проверено. От города до берега напротив родника куда ближе, чем до стоянки, по лесу петлять не нужно. Если бы он отправился на машине в час дня, то мог бы по шоссе, а потом по короткому проселку попасть туда минут за пятнадцать. А перемахнуть через Донец для такого мужика - раз плюнуть. Но он все это время провел в вареничной - с Серых и под присмотром официантки. Такой вот пасьянс получается. Да и с мотивами у нас - никак. Разве что Лосев пытался к его жене приставать. Но, во-первых, это было бы чересчур - за такое сразу горло резать. А во-вторых, Ирина Саенко призналась, что приставал к ней не Игорь Лосев, а вовсе даже Кирилл Гарбуз. Легонько так приставал, но Настя, жена его, заметила и морду своему благоверному поцарапала.
- М-да... - Кузьменко подумал, и налил капитану ещё полстакана. - Сходил бы ты все-таки к зубному, а?
- Схожу, а то сил уже нет терпеть. Помнишь Геймана? Вот я с ним и договорился - обещал вырвать. Слушай дальше. Кто там у нас остался? Девочек сразу отметаем, там не ребенок поработал. И не женщина. Тем более что Ева Лосева спала на виду у загоравшего Романа Саенко. А Ирина была в палатке, читала, слушала радио. С ней разговаривал Василевский, когда в половине второго за ключом приходил. Выбраться незаметно она не могла. Да и зачем ей убивать практически незнакомого человека? Нет, девочки и женщины тут ни при чем.
- Согласен, - кивнул Алексей Петрович. - Остается Роман Саенко.
- Да, Роман. Крепкий парень, окончил первый курс университета, спортсмен, не курит, не пьет. Отличная кандидатура. И даже то, что он все это время загорал у палатки... Ну, или почти все. Мог он после разговора с Василевским переплыть реку, добежать до родника, оглушить Лосева, уложить в лодку, перерезать ему горло, а потом оттолкнуть лодку от берега и точно тем же путем вернуться? При условии, что Жека согласилась бы никому об этом не говорить?
- Ну, мог, - подумав, кивнул следователь.
- А вот и нет, - отрезал Таюшев. - Вернее, мог все, кроме последнего. Он знал, что мертвеца, плывущего в лодке, первой увидит его сестра. А девочка... в общем, я тут тоже подсуетился, запросил из Донецка выписку о её болезни. Вернее, даже не болезни, просто ребенок в течение последних восьми лет наблюдается у невропатолога - её мучают ночные кошмары и удушья, иногда дело доходит до судорог. Понимаешь, её что-то испугало в раннем детстве, и теперь родители и брат всеми силами стараются, чтобы она избегала каких-либо потрясений. Так что Роман или оставил бы Лосева с перерезанным горлом на берегу у родника, или увел бы девочку в палатку. А он не увел. Так-то вот.
- Да, тухлое дело, - уныло согласился Кузьменко. - Мотивов нет, подозреваемых куча, а фактически... Но ты ещё поработай, Вадик. Может, что-то и появится.
- Поработаю, куда денусь, - покивал Таюшев. - В Харьков съезжу, с работниками этого "Проминя" побалакаю, с коллегами из управления... А ребята ещё раз проверят тех, кто неподалеку мог в это время околачиваться. Хотя пока таких не обнаружено. Ну, Петрович, пора мне... к инквизитору.
С этими словами он влил в себя теплую водку, махнул рукой и отправился удалять зуб.
Год спустя.
Двое мужчин сидели в небольшом уютном зале. На стенах - белые, вышитые красными петухами рушники, на подоконниках - пышные бегонии и герани. Столики тут отделялись друг от друга самыми настоящими плетнями-тынами, по которым вился пластмассовый вьюнок и торчали головки подсолнухов - тоже пластмассовых, но ярких и веселых.
- Ну, как там моя тезка? - спросил крупный рыжеволосый мужчина, цепляя вилкой подрумянившееся тесто, накрывавшее горшок вместо крышки. Из под теста вырвался клуб пара и запахло шкварками.
- Знаешь, Женька, я даже поверить боюсь. Тьфу-тьфу-тьфу, - Станислав Саенко постучал по столешнице и поплевал через плечо. - Иногда по привычке проснусь ночью и бегу смотреть, как Жека спит. И такое счастье - мордашка спокойная, ладошка под щекой, книжка и одеяло - на полу. А мне ведь до сих пор иногда снится, что она опять кричит...
- Эх, жаль, что мы оба за рулем, - рыжий извлек из горшочка большой вареник, придирчиво осмотрел его и отправил в рот, - а то бы сейчас выпили за здоровье твоей красавицы.
- И за упокой Лося, - ковыряя вилкой в тарелке с горкой посыпанных укропом пельменей, шепотом добавил Станислав.
- Этот - обойдется, - вполголоса ответил Евгений Степанович Седых. - А за упокой Миши и Ляли - это мы осенью, как всегда.
Час спустя, поговорив о многом и ещё о большем помолчав, они вышли из вареничной. Станислав проводил взглядом удаляющуюся машину друга.
"Эх, Женька, Женька, а ведь ты тогда сразу, как только я сообщил тебе о Мишкином кресте, решил раздавить эту гадину... Хоть и говорил, что только посмотришь на него - глаза в глаза. И я, наверное, тоже догадывался, когда подробно рассказывал тебе о роднике и о педантичности Лося. Потом, когда сидели за столиком в углу, и черноглазая Марина кокетливо улыбалась мне, сказал, что обернешься минут за тридцать. А пропал почти на час. Марина не заметила твоего отсутствия, бегала с подносом. Потом, правда, спросила, куда ты исчез, пришлось врать, что вышел в туалет. И тут подошел ты, веселый, почти счастливый. Заказал ещё своих любимых вареников с картошкой и шкварками. Когда позвонил Ромка, я не удивился. Единственное, что было ужасно - Жека. Ты не знал, что мертвого Лося первой может увидеть Мишкина дочь".
Он подошел к своей машине, сел, оставив открытыми передние дверцы, чтобы хоть немного выдуло жаркий настоявшийся воздух.
Перед глазами мелькало прошлое.
Та промозглая и дождливая ноябрьская ночь, когда Женька позвонил и сообщил, что Мишку и Лялю убили. Совершенно жуткая поездка в Днепропетровск на старом отцовском "москвиче", ускользающие взгляды милиционеров: "Ищем!". Шепоток по улице: "Лось это, Лось!" И невозможность что-то сделать и доказать - у Лося нашлось железное алиби: трое его приятелей подтвердили, что в ту ночь он пил с ними, а не стрелял из обреза в лицо Мишки и живот Ляли. Тогда он Лося так и не увидел, Женька сказал, что вначале тот отсиживался в квартире тещи, а потом и вовсе уехал из города. Следователь только руками разводил.
У Мишки были обычные похороны, не цыганские - с плачем гитары и обещанием найти убийц и отомстить. Некому было мстить. Мишкины родители давно отошли от таборных, жили, как все, и умерли несколько лет назад. Так что не было никакого цыганского золота, за которым явился темной ноябрьской ночью Лось. Был только крест, Мишкин золотой нательный крест с темя синими сапфирами, над которым в общежитии технологического института они с Женькой иногда даже посмеивались, называя "баронским". Вот и вся добыча Лося той ночью.
Станислав увидел этот крест на Игоре Лосеве. Там, на берегу Донца.
И сразу потемнело в глазах.
Потому что совсем рядом, на поваленном дереве сидела над рекой девочка с удочкой.
Жека, дочка Миши и Ляли, которая спаслась, забившись в спальне под кровать, когда Лось убивал её родителей и ещё не родившегося брата. Маленькая девочка, которую он увозил из Днепропетровска и которая всю дорогу смотрела огромными Лялькиными глазами в окно машины и спрашивала: "Мы едем к папе-маме?" А потом - годы ночных кошмаров, трясущееся детское тельце, крик "Не надо!!!", успокаивающие голоса врачей.
Всё это прошло.
Не забылось, просто - прошло.
Все вопросы и предложения по работе журнала присылайте Петриенко Павлу.