Убийство за стеной или Любовь немолодого человека
Журнал "Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
К моменту, когда мы познакомились, отель "Гранд Вельке" (с ударением на последнюю "е") уже отдал истории свою яркую молодость и перешел в стадию жизни более спокойную и умеренную. Бурные приёмы, блестящие политики, роскошные дамы, скандалы и фейерверки - всё это осталось позади и постепенно забывалось. Потихоньку облуплялся фасад, блекли краски, и незаметно темнела позолота на столовых сервизах. Тем не менее, отель ещё не растратил навыка ублажать своих гостей, да и дым былого величия, заведомо обманчивый, манил впечатлительных индивидуумов вроде меня и моего компаньона.
Олег кашлянул в кулак и заговорил, как будто прервалась долгая беседа:
- Минеральные воды вас, конечно, не заинтересуют, старина, кроме них в отеле есть дивные турецкие бани. Они, я уверен, захватят всё ваше внимание.
- Не замечал за собой тяги к маленьким душным комнаткам, - возразил я. - И потом, с чего вы взяли, что минеральные воды мне не по душе?
- Дедукция, Миша и ничего более. У вас здоровая печень, почки без посторонних предметов, - он оглядел меня с ног до головы, как доктор осматривает пациента. - Сердце и лёгкие выполняют предписанные штатным расписанием действия. Зачем здоровый организм смущать серой и натрием?
- Почему вы отрицаете...
Обсуждая пользу и вред минеральных вод, мы подошли к парадному крыльцу. Здесь случилась маленькая заминка. Какая-то благородная дама покидала отель: через вращающиеся двери, чередой, как караван верблюдов, носильщики выносили её вещи. Ежесекундно что-то застревало, прищемлялось, хрустело или отрывалось. Женщина нервничала и волновалась. Казалось конца и краю не будет этому исходу из Египта.
Олег дёрнул меня за рукав и шепнул, кивая в сторону дамы.
- Вам не кажется её макияж избыточным?
Щёки женщины покрывал внушительный слой белил, однако я не нашел его предосудительным:
- Припудрилась маленечко. Чего тут такого?
- В мою бытность санитаром в сумасшедшем доме...
- Как? - перебил я, - вы и там служили?
- Доводилось, - нахмурился Олег. - Так вот, один умалишенный вообразил себя самоваром. Представляете? И всякий раз, когда умудрялся добыть зубного порошку, чистил себя с ног до головы. Добивался блеска.
- И?
- И выглядел примерно так же.
Я посмотрел на даму: на самовар она категорически не тянула. Разве что на кувшин. Тем временем, караван закончился. Последним пулей выскочил коридорный со шляпной коробкой в руках. Двери чуть слышно икнули и остановились. Олег посмотрел на меня с волнением:
- Что? Войдём? Ещё не поздно вернуться.
- Не в наших правилах отступать!
Общение с администрацией Олег взял на себя, он оформил нас в журнале прибывающих, как коммерсантов на отдыхе, заплатил за неделю проживания и взял у портье ключи. Ключи от номера 45. "Четвёртый этаж, - подумал я. - Верхний. Этаж королей и серых кардиналов".
Номер 45 оказался маленькой комнатушкой где-то на задворках четвёртого этажа. В углу, между лестницей и грузовым лифтом.
- Гриша, это не серьёзно! - возмутился я. - Из всех комнат отеля, эта самая никудышная.
Неожиданно Олег нахмурился, закрутил головой, как будто его душат, и обеими руками показал вниз.
- Не понял вашей пантомимы. Говорите простыми русскими словами.
Компаньон молча схватил меня за руку и потащил в уборную. Он плотно прикрыл дверь и зашептал, горячась и вращая глазами:
- Не кричи!
- Я не кричал, - возразил я.
- И не говори в полный голос! Только шёпотом! Шёпотом, понятно? - Олег отпустил мою руку. - Здесь очень тонкие стены!
Комната номер сорок пять родилась случайно, по недосмотру строителей. Или по ошибке проектировщика, или, что кажется мне наиболее вероятным, из-за потёртостей на рулетке мастера, что размечал расположение стен. Её не должно было быть - весь этаж полагался четырём комнатам "люкс", - однако она была, и нам предстояло в ней жить.
На цыпочках мы вышли из уборной, прислушались. Абсолютная тишина. Олег пошевелил указательным и средним пальцем, потом поднёс ко рту воображаемую ложку. "Ага, - понял я, - идём обедать".
- Перед этой операцией, - сказал я за пределами номера, - нам следовало выучить язык глухонемых.
- Ещё выучим.
Я попытался рассмотреть улыбку на устах моего друга - она отсутствовала.
Зал ресторана скучал и томился от малого количества посетителей. Хрустальные люстры печально покачивались и звенели подвесками. Мы расположились около входа - Олег выбрал это место, порыскав по залу глазами. Когда официант принял заказ и удалился, мой друг сказал:
- Вы их видите, Миша?
Я осмотрелся. Пара за столиком у окна привлекла моё внимание, оба молоды... впрочем, приглядевшись внимательнее, я нашел, что молода только девушка. Красиво уложенные чёрные волосы приятно подчёркивали белизну кожи, тонкие черты лица выдавали южное происхождение... при этом, порывистые, чуть нервические движения. Я бы назвал её красивой.
- Блистательная девушка, - подтвердил мои мысли Олег. - Это мадам Сузи. Что скажете за её спутника?
Нестарый ещё господин... но и не молодой. Наполовину седой и уже растративший часть шевелюры, он показался мне уставшим. Не сегодня, не в данный момент, а вообще. Уставшим от жизненной ноши.
- Никандр Сергеевич Ермолаев. Промышленник, владелец состояния и, - Олег сделал паузу, фокусируя моё внимание, - будущая жертва.
- Не понимаю.
Хотелось думать, что красивая девушка Сузи приходится племянницей стареющему господину Ермолаеву, и по чистой случайности они оказались в отеле вдвоём, без многочисленных родственников и друзей - причуда судьбы. Но нет, слишком хороша была Сузи для племянницы, слишком нежно Ника Ермолаев держал её маленькую лапку, и слишком долго смотрел в её глаза.
- Молоденьких девушек часто тянет к пожилым мужчинам, - я пожал плечами. - Возьмите, хотя бы, традицию русских (и не только) профессоров жениться на своих студентках...
- Не говорите ерунды, - Олег взмахнул рукой.
- С чего вы взяли, что Ермолаеву угрожает опасность?
Официант подал холодные закуски и аперитив. Олег выпил стопку водки и раскраснелся, я тоже почувствовал, как тепло растеклось внутри. Несколько последних дней мы провели впроголодь, и алкоголь легко овладевал организмом.
- В чём-то вы правы, мой друг, - Олег откинулся на спинку стула, налил себе ещё стопку. - История стара, как мир: стареющий богач и молодая воровка. Разве это не банально? Едва ли вы отыщите аферу древнее. Сама природа, наделяя молодую фемину такой чертовской привлекательностью, подталкивает её к преступлению.
- Ну, пожить недельку-другую за счёт содержателя - не такое большое преступление. Скорее маленький грешок.
- Нет, Миша, здесь не ограничатся грешком. Ермолаева убьют.
- Что?
Рука моя дрогнула, водка расплескалась и прохладной струйкой потекла по руке, за манжету.
- Никандр Сергеич крепко сел на любовный крючок. Его поводят за нос некоторое время, заставят захотеть отдать крупные деньги, а потом убьют.
- О какой сумме речь?
- Думаю тысяч пятнадцать-двадцать.
- Ого!
Ермолаев и его спутница собрались уходить. Он щедро бросил на чай, она прильнула к нему. "А что? - подумал я. - Очень может быть. На тот свет отправляли и за меньшие деньги".
- Что мы можем сделать? - спросил я.
Олег поставил на стол не выпитую рюмку.
- План имеет несколько пунктов. Пункт первый: сбор улик. Улики должны однозначно указывать на злоумышленников и раскрывать их намерения. Пункт второй: убийство необходимо предотвратить. Пункт третий: обмен улик на денежные знаки. Ермолаев нам десять тысяч рублей, мы ему - доказательства.
- Выгодный обмен.
Когда мы покидали ресторан, мне вдруг подумалось:
- А не мало? Десять тысяч?
- Не мелочитесь, дружище. Дарите жизни щедрою рукой.
- Постараюсь, - пообещал я. - Я делаю это впервые.
- Я тоже.
- Так мы теперь сыщики?
- Некоторым образом.
Теперь я понял значение комнаты за номером сорок пять для нашего дела. Этот бастард от архитектуры размером два на четыре метра стал нашим плацдармом в тылу врага. В первый же вечер Олег оставил меня слушать: "Молчать и слушать! - наставлял он. - Слушать и молчать! Не при каких обстоятельствах мадам Сузи не должна заподозрить нашего присутствия за стеной!" Сам Олег отправился за дополнительной информацией. Так он сказал.
Я слушал и записывал с тетрадь всё, что мог разобрать. Номер 44 "люкс" имел пять комнат и столовую. Когда говорили в столовой, я мог различить только верхние ноты речи, не связанные в слова. Дальняя от нас комната - очевидно, одна из спален, - также оставалась "чёрной зоной". Три центральные комнаты прослушивались с переменным успехом, но - и это большая удача! - вторая спальня примыкала непосредственно к нашей комнате! Всё что происходило в этой спальне, а пользовались ею наиболее интенсивно, происходило буквально на моих глазах! Я зачастую краснел и тушевался в момент самых откровенных эпизодов! К счастью, не о них моё повествование, и я могу опустить их без ущерба для детектива.
Олег вернулся утром, выглядел уставшим. Шепотом сообщив, что нащупал "кое-что" и, что "это ниточка в нужном направлении", мой компаньон потребовал отчёта о вчерашнем вечере. В один миг я собрался, и мы направились к дальней ротонде.
Я узнал много нового и чувствовал, что должен рассказать моему другу эти важные подробности. "Пусть он разочаруется, - думал я, - пусть расстроится - это неважно. Такие девушки - большая редкость, их нужно беречь". И я рассказал, что Никандр Сергеевич, действительно, влюблён, и что он очень счастлив. Они оба счастливы. Против ожиданий Олега, не Сузи, а Ермолаев был инициатором отношений, а Сузи... Сузи влюбилась и потеряла голову. Мне было странно, как молодая и роскошная девушка могла отдать своё сердце стареющему мужчине, потом, поразмыслив, я понял, что не возраст и не седина определяют мужскую привлекательность.
Заполночь любовники ворвались в спальню, как бешенные, долго целовались.
- Знаешь, Сузи, - вдруг сказал Ермолаев, - сегодня я почувствовал себя счастливым.
- Да? - удивилась девушка. - А раньше?
- Раньше тоже, но сегодня это чувство наполнило меня до краёв. Вытеснило тревоги, заслонило страх перед будущим.
Она легла к нему на грудь, приложила ухо к сердцу, долго слушала биение.
- Чего ты хочешь? - спросил он.
- Чтобы ты был счастлив, - просто ответила она. - Я люблю тебя и хочу только этого.
- Не лги мне! - рассмеялся Ермолаев. - Ты женщина. Всем вам хочется мехов, украшений, шелковых платьев...
Она положила пальчик на его губы и тихонько задремала. А он лежал и плакал от счастья - слёзы беззвучно катились по щекам, капали на простыню.
Я не ожидал встретить такой чистой и бескорыстной любви и сказал об этом Олегу. Недоверчивый, он только покачал головой:
- Завидую тебе, Миша, ты не растратил веру в людей. - Олег постучал папиросой по портсигару, закурил.- Если бы она потребовала денег, потребовала шубу и браслет... что бы произошло?
- Скорее всего, - я почувствовал себя неловко. - Получила бы отказ.
- И была немедленно отставлена, - прибавил Олег. - Сузи чистосердечно отказывается от мелочей, потому что надеется сорвать банк. Понимаешь?
- Нет.
- Что непонятно?
- Непонятно, где выход на деньги? Замужество?
Олег задумался. Молчал и курил, когда папироса закончилась, зло отшвырнул окурок.
- Нет, это не её масштаб. К тому же, Сузи вольная птичка. Скорее всего, это будет дорогое украшение. Очень дорогое. Колье или диадема - зависит от вкуса Ники Ермолаева.
- А потом его кокнут?
- Что ты! Нет! Произойдёт несчастный случай.
- Карниз на голову?
- Фу! Это низкий сорт! Лифт сорвётся, или ударит электрическим током в ванной комнате, или... - Олег фантазировал, - вот этот способ мне нравится: подавиться отбивной в ресторане. Драматично и много свидетелей. Молодая любовница эффектно покидает сцену со всеми безделушками. Семья покойного спешно заминает скандал.
- Делёж наследства, перевоз покойника на родину, - продолжил я. - Забот им хватит и без скандалов.
Возвращаясь в отель, мы встретили Сузи и Ермолаева. Девушка пряталась от солнца под зонтиком, Никандр Сергеевич на согнутой руке нес ладонь Сузи. Временами мужчина поглаживал пальчики любимой. Олег скривил постную физиономию, я - засмотрелся на фигурку девушки.
- Однако как она сумеет? Он крупный мужчина.
- Конечно она не одна, Людвиг! Не будь младенцем. Вот-вот на сцене появится хмырь-подельник.
- Это фамилия?
- Скорее имя-отчество.
Знакомство с сообщником Сузи состоялось неожиданным образом. Сбоку от парка расположилась площадка для солнечных ванн: посыпанная песком полянка, шезлонги в два ряда и кабинка для переодевания. Я дремал, укрыв ноги пледом - отдыхал после тревожной ночи. В номере, а правильнее сказать, на боевом посту я спал плохо. Боялся вскрикнуть или как-то иначе обнаружить себя. А временами мне казалось, что за стеной говорят что-то важное, я напрягал слух, силился разобрать слова и... просыпался.
Я лёг на дальний шезлонг, так что меня не было видно из отеля. Сам я мог наблюдать парадное и половину беседки в первом перекрестии аллей. Сразу после завтрака показалась мадам Сузи. Она была одна. Я хотел пойти за ней следом, да заленился. И очень хорошо, что я остался на месте: я отчётливо видел, как Сузи остановилась возле каменной чаши, как огляделась и, не обнаружив свидетелей, сунула в чашу бумажку. Затем она постояла с полминуты и, не найдя ничего подозрительного, заторопилась в отель.
Олегу удалось выследить получателя письма.
Наша сыщицкая работа строилась так: я отвечал за прослушивание номера "пары Икс" - так обозначил мой компаньон Ермолаева и Сузи. Помимо прослушки, я следил за иксами в ресторане, в парке и на всех прилегающих территориях. Олег взял на себя город и все внешние контакты нашей пары. Большую часть времени он проводил вне отеля, собирая разведданные. Утром мы встречались в парке и обменивались сведеньями.
- Знакомьтесь, - Олег повернулся и показал в пустоту так, как будто там стоял человек, - Казимир Румегер собственной персоной. Два раза привлекался за мошенничество, имеет условный срок... плут и картёжник. Кроме того отлично разбирается в амурных делах. Обе его судимости связаны с купидоном.
- Как вы узнали подробности? - удивился я.
- Пришлось пойти на дорогостоящий контакт с полицией, - Олег развёл руками, жестом говоря "А что делать?" - Вероятно сумму гонорара придётся пересмотреть, - он вздохнул. - Жизнь Ермолаева дорожает.
Около десяти часов Румегер вынул из каменной чаши записку, и направился город в свою контору. Вся контора состояла из одной небольшой комнаты с письменным столом, ведром для мусора и умывальником в углу. На двери конторы висела роскошная медная табличка с фамилией владельца и новенький звонок.
Пробыв полчаса, Румегер вышел и запер дверь. Вид имел довольный и даже насвистывал какую-то мелодию. Второй раз он побывал в конторе в шесть вечера.
- Знаешь, чем он занялся?
- Понятия не имею.
- Поливал из лейки табличку и звонок. Потом обрызгал их грязью.
- Зачем?
- Вопросы потом, - отрезал Олег. - Сейчас - факты. Пока Казимир отсутствовал, я переговорил с хозяином дома. Значит так: Румегер арендовал контору три дня назад, заплатил вперёд за две недели. Вчера повесил на дверь табличку, а сегодня полил её водой.
- Это означает, что мы прибыли вовремя, и дела у мошенников на мази, - подытожил я. - Вот ещё что: днём Казимир приходил в отель.
- Неужели?
- Был одет в костюм посыльного, вошел в номер икс. Ермолаев отсутствовал. Говорили в столовой и я мало чего разобрал. - Я открыл блокнот. - Он убеждал её действовать решительнее, она просила Казимира не торопиться.
Олег остановился, хмуро посмотрел на меня. Без слов всё было понятно: опоздай мы хоть на мгновенье - это будет стоить жизни Ермолаеву, а нам гонорара.
- Сузи просила, - продолжил я, - и настаивала на том, чтобы Казимир рассказал о, - я прочёл, - Распоповой, Лукине и Лосинском. Тебе говорят что-нибудь эти фамилии?
- Нет.
На аллее показались две старушки в лёгких платьях с кружевными воротничками. Божьи одуванчики улыбнулись мне, я раскланялся в ответ, и даже послал воздушный поцелуй. В глазах Олега разгорелся священный ужас.
- Что не так? - удивился я, провожая старушек взглядом. - Польские графини Роза и Эллен Оленски. Милые барышни.
- Барышни? Уж не флирт ли ты затеял, дружище?
- Просто милые старушки, что тут такого? Мы обсудили погоду, и настроения молодых... разговорились.
- Та-ак, - грозно протянул мой компаньон, - шашни во время выполнения боевого задания! Прямое нарушение устава караульной службы!
- Какой флирт, Олег? Они же ровесницы Наполеона!
- Это отягчающее обстоятельство!
Я хотел возразить, сказать колкость и уже открыл рот... да передумал. И не потому, что мне нечего было ответить, просто мои мысли занимала сейчас парочка Икс. Положение Ники было до невозможного шатким.
- Быть может сейчас рассказать Ермолаеву о Сузи?
- И что мы скажем? Что у неё есть сообщник и этот сообщник поливает медные таблички? Это тянет на идиотизм, но не на десять тысяч.
- Мы расскажем, что она девушка с прошлым, а он уголовник. Это легко подтвердить.
- Любовь слепа, мой друг! - Олег взял меня под локоть, и мы пошли назад, к отелю. - Чтобы переубедить мсье Ермолаева нужны веские однозначные улики. У нас таковых нет. Но они будут. Встречаемся завтра утром.
Мы расстались у клумбы. Я отправился в номер, Олегу предстояло выяснить, что же означают загадочные фамилии и кому о них должен рассказать Казимир Румегер.
Следующие три дня Олег не появлялся в условленном месте. Не скажу, что я запаниковал, скорее разволновался, тем паче, что мне удалось узнать новые факты. Примечательный разговор состоялся между Сузи и Ермолаевым в четверг вечером. Днём в ресторане Никандр Сергеевич важно раздувал щёки и казался мне особенно бодрым. Вечером в номере он предложил Сузи брильянтовое кольцо. Я осознано говорю "предложил", потому, как Сузи не приняла подарка. Она настойчиво выпытывала стоимость безделушки, Ермолаев отказывался сообщить. Когда же, поддавшись, Ники признался, что заплатил за кольцо пять тысяч, Сузи огорчилась, что такие деньги потрачены зря.
- Пойми, что этим ты меня обижаешь! - волновалась девушка. - Как будто я с тобой из-за денег или... украшений!
- У меня и в мыслях не было, Сузи, - смущённо оправдывался Ермолаев. - Я так... от чистого сердца.
Голубки ещё долго переливали из пустого в порожнее кто кого сильнее любит и чьи помыслы бескорыстнее, наконец, Сузи согласилась носить кольцо. Иногда, если храниться оно будет у Никандра Сергеевича.
Олег истолковал бы этот факт желанием получить более дорогой куш. Я же надеялся, что мой компаньон ошибается, в глубине души я верил, что Сузи добивается замужества.
Пятница не принесла новых фактов, зато в субботу я стал свидетелем встречи Ермолаева и Казимира Румегера. Обычно я не пользовался лифтом отеля, предпочитая опускаться по лестнице - это делало мои перемещения менее заметными, так и в субботу я опустился в холл по лестнице и размышлял пойти ли мне позавтракать или усилить аппетит прогулкой к минеральному источнику. Мои мысли прервал знакомый голос: в холле, за боковым столиком сидел Никандр Сергеевич, рядом с ним расположился Румегер. Незамеченный, я спрятался за колонной и стал слушать.
Больше говорил Румегер. Спокойным размеренным голосом с несколько менторскими нотками он что-то рассказывал Ермолаеву. Ермолаев хмурился и качал головой, изредка делая замечания. Слов я не слышал.
Встреча окончилась быстро и даже резко. Ермолаев встал и протянул Казимиру руку.
- Я не склонен принимать сомнительных предложений! Всего доброго. - Эту фразу я услышал отчётливо.
Казимир улыбнулся, совсем не огорчившись: - Воля ваша, Никандр Сергеевич. - Румегер вынул из портфеля визитную карточку: - Подумайте. Меня можно найти вот по этому адресу.
Казимир вышел из парадного, его ждал извозчик. Ермолаев повертел в руках карточку, аккуратно вложил в портмоне.
В воскресенье вечером появился Олег. Он опустился на кровать и выдохнул:
- Эта собачья жизнь меня третирует. Согласно биллю о правах белокожих граждан на чёрных континентах требую выходного. Какого чёрта, Миша? Бегаю, как белка в колесе, а результат нулевой! Сейчас, не откладывая, идём и принимаем ванны, потом ужинаем, потом...
- Танцы и шампанское? кордебалет?
- Сэр Майкл, я сказал, отдыхаем, а не пускаемся во все тяжкие.
Конечно, Олег лукавил, кое-что он разузнал, это сквозило в его глазах, мелькало в ликующей улыбке. Приняв ванны и поужинав, мы расположились на террасе перед рестораном. Официант снабдил нас бутылочкой бренди и парой замечательных сигар.
- Что Казимир? Приходил?
- Был.
Я рассказал Олегу всё, что удалось узнать. В свою очередь, Олег просветил меня:
- Как я и думал, Никандр Сергеевич женат. Сузи естественно об этом знает.
- Жаль, я надеялся...
- Уймитесь сомнения страсти! - пропел Олег. - Засни, безнадёжное сердце! Забудьте, Миша, времена рыцарей и благородных преступников остались в прошлом. Только мы с вами, два осколка разбитой вселенной, ещё помогаем людям из благородных побуждений.
- Всё одно жаль. А как вы догадались, что Казимир приходил?
- Сегодня в его конуре был Ермолаев. - Заметив моё непонимание, Олег пояснил: - Я арендовал комнату напротив. Много не разведал, но видел, как Ермолаев заглядывал в визитку. Кто-то же должен был её доставить? Сузи? Нет, она должна быть вне подозрений. Остаётся сам Казимир.
- О чём они говорили?
- Я не разобрал, да и неважно это. Сам факт визита говорит о многом. К слову, Ники покидал Румегера в приподнятом настроении. Как будто они о чём-то договорились. Вам не кажется это странным?
- В этом деле мне всё кажется странным.
- Напротив, факты выстраиваются. - Олег опустил кончик сигары в бокал, потом затянулся. - Быть может это поможет вашим раздумьям.
Он рассказал мне, что связывает гражданку Распопову с гражданами Лукиным и Лосинским. Три эти семейства проживают в разных городах, родственных связей не имеют и посредством друзей не пересекаются. И, тем не менее, у них есть одно общее свойство:
- В декабре прошлого года почил муж мадам Распоповой. Безутешной вдове оставил фабрику и мельницу в Харькове. - Олег посмотрел на меня со значением.
- Его убили?
- Нет, смерть случилась от естественных причин. Годом ранее скончалась от удара престарелая супруга господина Лосинского. Мужу оставила драгоценностей на семьдесят пять тысяч и конюшню под Москвой.
- Жаль старушку.
- Почти сразу же за мадам Лосинской этот мир покинула госпожа Лукина - женщина среднего возраста, здоровая и благополучная. Также по воле злого рока и естественных причин.
- Как это связано с Ермолаевым?
- Пока не знаю.
- Пока?
- Пока не появится главный в этом деле аргумент.
- Деньги?
- Именно.
Остаток вечера прошел в молчаливом созерцании вечерней зорьки. Солнце экспериментировало с оттенками пурпура, заливая этими тонами горизонт и суля нам зной.
Деньги не заставили себя долго ждать. Через пару дней Никандр Сергеевич отправился на почту и телеграфировал выслать себе двадцать пять тысяч. "Ввиду непредусмотренных важных трат", - так он написал в телеграмме.
Олег незамедлительно созвал совет.
- Факты вам известны, коллега, - он вышагивал взад и вперёд, как генерал. - Высказывайте соображения.
- Деньги здесь, жена - там, - мысль мелькала у меня в голове, но не давалась в руки. - Жена там, а деньги здесь.
- Думаете в опасности супруга Ники?
- К этому выводу подталкивает печальная история трёх семейств. Но ты так долго убеждал меня, что Сузи не склонна связывать себя браком...
- Я и сейчас в этом уверен, - оборвал Олег. - Давай принимать это, как факт. Ещё есть версии?
- Только исходная. Сузи под каким-то благовидным предлогом попросила двадцать пять тысяч... на лечение покойной матушки или на родовспоможение гиппопотамам Аляски и влюблённый дурак собирается деньги отдать.
- Это значит?
- Его жизнь под угрозой!
Ещё через день случился инцидент окончательно нас запутавший. С крыши здания упал кирпич, и едва не зашиб постояльца. Вот только постояльцем этим была Сузи, а никак не Ермолаев. Покушение подстроил Казимир - в этом я не сомневался, я заметил его на лестнице. "Но почему Сузи? - ломал голову. - Где логика?"
- Мы что-то упускаем, - заявил Олег. - Или мы не разумеем элементарных вещей, или эта афера слишком сложна для наших мозгов. Я выбираю... первое. Следите за Сузи, а я присмотрю за Казимиром. Развязка близится, и она не пройдёт мимо нас.
Слова Олега оказались пророческими и в финальном акте этой запутанной пьесы мы приняли самое активное участие. Можно даже утверждать, что без нас этот финал утратил бы значительную часть своего накала.
С блокнотом и карандашом я лежал на кровати и вслушивался в жизнь за стеной. Сузи спорила о чём-то с Ники, потом заказала в номер мороженного и сельтерскую воду, потом... я задремал. Во сне мне виделись крупные разноцветные снежинки, они плавно кружили и опускались на лицо - я лежал на лугу, - однако не таяли, а приятно согревали кожу. И вовсе это оказались не снежинки, а фигурно вырезанные купюры.
- Миша проснись! - кто-то тряс меня за плечо.
Открыв глаза, я обнаружил Олега в крайнем возбуждении.
- Что-то случилось?
- Казимир купил автомобиль и скрылся.
- А Сузи?
- Естественно с ним, - взвился Олег. - Что ты спрашиваешь глупости? Что с Ермолаевым?
- Не знаю. А что? - спросил я и почувствовал, как по телу моему медленно бегут ледяные мурашки.
По нашим предположениям Сузи и Казимир могли скрыться только убрав единственного свидетеля и потерпевшего - Ермолаева. А это значит, что сейчас в номере 44 "люкс" остывает труп. Прямо у нас за стеной.
Я посмотрел Олегу в глаза и прочёл там точно такие же мысли.
Олег метнулся вниз, к портье. Вдвоём они принялись барабанить в двери "люкса". Появился управляющий в халате и тапочках на босу ногу. Выглядывали постояльцы. Кто-то прошептал "труп" и "убийство" - слова зашелестели, перелетая из уст в уста и наполняя людей ужасом. Портье схватил багор с пожарного щита, двери стали ломать.
Я почувствовал безмерную усталость и... жалость. Жаль было, что так глупо оборвалась жизнь человека, жалко стало Сузи, эту блистательную девушку, зачем она запачкала руки в крови? И наше провалившееся расследование...
Приехала пожарная команда - кто-то вызвал её в кутерьме, - и когда медные шлемы забегали по лестницам, дверь номера сорок четыре распахнулась, на пороге появился хозяин.
-Чему обязан? - строго спросил Ермолаев. Лицо его было помято, как после тяжелой порции алкоголя.
"Живой!" - выдох пробежал над головами, и толпа отступила назад.
-Живой? - удивился Ермолаев. - Вы бы предпочли, чтоб я умер?
- Но на вас же было совершено покушение? - спросил Олег.
- На меня? Что за чушь!
Олег и Ермолаев смотрели друг на друга в упор.
- У вас украли деньги! - сказал Олег. - Этого вы не станете отрицать?
- Вы бредите, молодой человек! - усмехнулся Ермолаев. - У вас, очевидно, жар.
- Тогда, быть может, ваша спутница подтвердит ваши слова? - съязвил мой напарник.
Ермолаев на мгновение смутился.
- Вас это мало касается, однако скажу: мы расстались. Первым же поездом мадам Сузи отправляется в Вену. Сейчас она, судя по времени, на вокзале, - Ермолаев захлопнул перед изумлёнными лицами дверь.
Отель мы покинули незамедлительно. Курортное расследование закончилось, пора было возвращаться на родину.
На следующий день мы встретили Ермолаева на вокзале, как и мы, он ждал поезд до Санкт-Петербурга.
- Позволите присесть?
Ермолаев кивнул, и мы расположились рядом.
- Никандр Сергеевич, вы не будете против, если я расскажу вам одну историю? - спросил Олег.
Ермолаев отложил газету и оглядел нас.
- Не вижу смысла... а, впрочем, валяйте. Мне занятно узнать, как это выглядело со стороны.
Олег кашлянул в кулак, заговорил:
- Я не стану касаться амурной части - она вам известна лучше нашего, - Ники согласно кивнул, - я начну с того мгновенья, когда вы почувствовали себя счастливым. Ведь вы испытали это чувство?
- Здесь, в отеле, - глухим голосом согласился Ермолаев, - впервые в жизни я был безмерно счастлив.
- Конечно! - воскликнул Олег. - Вас любила умная красивая девушка! Любила предано и бескорыстно! Со всеми вашими недостатками и, невзирая на разницу в возрасте! Это ли не счастье? Только одна маленькая деталь портила идиллию: тень вашей благоверной. Развестись вы не могли, да и не хотели - бракоразводный процесс запачкал бы вашу новую жизнь.
- Так говорила Сузи. Именно этим словом "запачкал".
- И тут очень удачно появляется Казимир Румегер. Он берётся за двадцать пять тысяч избавить вас от затруднений. Так? - Ермолаев согласно кивнул. - Первое время вы сомневались, не хотели связываться с уголовщиной. Однако Казимир так красочно расписал свои возможности, к тому же привёл примеры...
- Распопова, Лукин и этот... Лосев, кажется.
- Лосинский. Супруги умирали, как будто, по естественным причинам. Никаких подозрений, никакой полиции. Тишь да гладь. Вы поддались на уговоры.
- Поддался! - признал Ермолаев. - Дал себя уговорить. Хотя, - он махнул рукой, - это нетрудно было сделать. В глубине души я этого страстно желал!
- Вот только вы не знали, что контора мосье Румегера, его фирма и услуги - всё это мыльный пузырь. Казимир поливал водой дверную табличку, чтобы состарить - его фирма существовала пару дней. Всего пару дней. Вы приносите деньги... думаю, половину суммы, тысяч десять-двенадцать?
- Пятнадцать.
- Казимир и Сузи исчезают с деньгами на новеньком автомобиле. А вы остаётесь с носом.
Вокзал помаленьку наполнялся людьми, среди них встречались знакомые лица. Где-то мелькнули графини Оленски.
- Как вы дознались? - спросил Ермолаев.
- С большим трудом. Только когда вы не признались, что вас обмишурили - цепочка улик сложилась! Вы стали жертвой мошенников, и не заявили об этом в полицию. Почему? Очевидно, вы не могли заявить. Заплатить за убийство собственной жены - кто признается в таком преступлении?
Олег замолчал, я мысленно прокручивал события последних недель, день за днём, событие за событием.
- Интересно, а эти трое, Распопова, Лукин и Лосинский, каким боком?
- Никаким, - сказал Олег. - Сузи подобрала несколько историй, которые подходили бы под образ Казимира - ловкого убийцы, который не оставляет следов. Эта девушка очень тонко разбирается в психологии. Это она придумала сбросить кирпич, и попросила Казимира сделать это. Чтобы придать вам решимости, дорогой Никандр Сергеич.
- Тонкий ход! Когда беда проходит так близко, что рукой подать, поневоле задумываешься о скоротечности жизни. Я стал торопить Казимира, обещал добавить денег. - Ермолаев задумался: - Сколько мне осталось? Пять лет? Десять? Хотелось прожить эти годы с любимой.
- Так и будет, - сказал Олег. - Вы же любили свою жену. Когда-то.
Ермолаев встал: - Пора! Объявили посадку, - и, не предлагая руки для рукопожатия, ушел.
Мы посидели ещё немного.
- Он много потерял, - сказал Олег.
- Он много приобрёл, - ответил я.
Все вопросы и предложения по работе журнала присылайте Петриенко Павлу.