Ошибка сюжета
Журнал "Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
Ошибка сюжета
- Помогите мне, Дмитрий.
- Я - тебе?
- Вы - мне. Пожалуйста, я очень прошу вас.
Он спустился по лестнице, засунув руки в карманы спортивной куртки.
- Какого тебе надо?
- Немного помощи. Сложилась ситуация, с которой одному мне не справится.
- И ты, значит, просишь меня? Именно, значит, меня?
- Очень прошу.
Дмитрий помедлил, играя желваками. Из желаний дать мне в морду и утолить любопытство, взяло верх второе. По крайней мере, в данную минуту.
- И что надо?
- Возьмите смартфон. Включите видеозапись.
- Какого хрена?
- Пожалуйста, сделайте. Скоро вы все поймете.
- Угу... ага.
Телефон пискнул, когда запись пошла.
- Снимайте меня... Я открываю дверь и выхожу на веранду. Идите за мной и снимайте. Мы подходим к ступеням... Станьте вот здесь, у перил, и взгляните вниз, в воду.
- Твою мать!.. Ну, твою мать, а!..
- Теперь понимаете, зачем нужна помощь?
- Он что, мертв?..
- Да. Наклонитесь ближе - увидите. Ему проломили череп.
- Вот дерьмо!..
- Да, скверное дело.
- Это... это Густав?
- Густав...
- Думаешь, поскользнулся и упал?..
- Нет. Его ударили обухом вон того топора. Там, у скамейки лежит. На топоре осталась кровь...
- Дерьмище. Убийство, значит?
- Да.
- Надо, наверное, в полицию...
- Я позвонил. Они сказали - пришлют людей на вертолете МЧС.
- На том, который за нами?
- Да. Сказали, прилетит через два-три часа.
Дмитрий поскреб челюсть, поглядел на воду у крыльца. Она прибывала все быстрее. Вечером едва покрывала гравий на дорожках, утром доставала до щиколотки, сейчас - почти до колена. Из четырех ступеней, ведущих с крыльца во двор, три уже были под водой.
- Пока прилетят, все крыльцо утонет. Мать его. Что менты сделают - сфоткают водичку?
- Совершенно верно. В этом и проблема. Потому, Дмитрий, я и прошу вас тщательно все снять.
- А ты сам?
- А я буду снимать то, как вы снимаете место преступления. Записи пойдут в суд, понимаете меня?
- Угу...
Он сошел вниз на ступеньку, на две. Ругнулся, вступив ногой в воду. Обошел тело, снял его с разных сторон. От вмятины на затылке трупа по воде расходились красные круги - Дмитрий снял их тоже.
- Благодарю, - сказал я.
- Перевернем его?
- Лучше не трогать тело. Снимите все: перила, ступени, уровень воды... Снимите мокрые следы на крыльце - вот тут и тут. Убийца, похоже, стоял в воде, когда нанес удар... Теперь снимите топор.
- Вот же дрянь...
- Да, невеселое зрелище...
- Готово, снял. Что теперь?
Я посмотрел ему в глаза.
- Теперь я попрошу вас мне подыграть.
- Чё?.. Ты серьезно?!
- Дмитрий, прошу, выслушайте. Я уверен, что вы злитесь на меня, а может, даже ненавидите. Поверьте, я тоже не питаю к вам глубокой симпатии. Я впервые увидел вас неделю назад, и все семь дней не мог понять, как Софи угораздило... Но дело не в Софи, не в вас и не во мне. Дело в том, что убит Густав. Мой давний знакомец и коллега. А убийца - один из пяти человек, сидящих там, на втором этаже.
- И чё?..
- За час вода поднимется и смоет все следы. Через три часа прибудет вертолет МЧС, убийца сядет в него и преспокойно улетит, как и мы все. Никто и никогда не докажет его преступление... если это не сделаем мы в ближайший час.
- Мы - это ты и я, типа?..
- Я и вы. Именно. Мне нужен помощник, а доверять я могу только вам. Да, да, вам, как ни странно звучит. В этом доме есть традиции. Мы собираемся тут каждую весну уже десять лет, не раз встречали наводнение, однажды вызывали спасателей, сейчас вот - вторично... Мы все знакомы друг с другом, кроме вас. Вы - новенький. Вы не знали Густава, и потому не имели мотива для убийства. Вот поэтому я очень прошу: на один час забудьте о злости и помогите.
Он пожевал губу, презрительно скривился, плюнул в воду.
- А если да... что ты предлагаешь делать?
Я оторвал от рукава черную пуговку и бросил на крыльцо.
* * *
Чертова крышка колодца. Если б не она, Густав, наверное, был бы жив.
Мы проводили утро все вместе: он, я, Ирина, Капитан, Рудик со своею очередной Наташей и Дмитрий - уже без Софи. С вечера мы обнадёжились отсутствием дождя. С неба не льет - значит, вода не нахлынет слишком быстро. Еще денек побудем, потом вызовем машину... Однако утром весь двор уже был затоплен, и стало ясно: машиной не обойдется, надо вызывать вертолет. Густав так и поступил, и когда сказал в трубку название гостиницы, дежурный офицер на том конце хохотнул: "Шо, опять?.." Гостиница "Лаванда" пережила уже четыре наводнения.
Нам обещали вертушку через часов пять. Она была занята на перевале - там все гораздо хуже, чем в долине. Мы собрали вещи и стали ждать. Все вместе коротали время в красивом светлом холле второго этажа. Поговорили, ясно, о паводке: экий он бойкий этой весной! С чего бы?.. "Ливни льют на перевале", - предположила Ирина. Заметив спонтанную поэзию во фразе, усмехнулась. Капитан, глядя в окно, сказал: "Там не ливень, а шторм. Небо черное". Ирина сказала что-то в рифму со словами "шторм" и "черен". Очень неуклюже, сама же засмеялась, следом за нею и остальные. Никто не волновался из-за наводнения: пятый раз, как никак. Добрая традиция... Только Дмитрий был хмур, но вряд ли из-за паводка. Да рудикова Наташа нервничала, все спрашивала не пойми кого:
- Скоро там вертолет, а?.. Они же успеют?.. Все будет хорошо, правда?..
Густав успокоил ее:
- Милая Наталья, с полной уверенностью могу сказать: если вертолет не прилетит вовсе, мы чудесно проведем время.
- Господи! Вы так шутите, да?..
- Отнюдь, сударыня. Заверяю на правах очевидца: вода никогда не поднимается выше окон первого этажа. На втором и третьем возможна жизнь, и даже весьма комфортная.
- Вы точно шутите! Да?.. Правда?..
Наташа, как и Дмитрий, была новенькой и кое-чего не знала. Рудик пояснил ей:
- Бусинка, понимаешь, дядя Густав у нас человек творческий. К нему с наводнением прилетает муза. Все уезжают, а он остается. Торчит один на верхнем этаже и пишет, пока вода не спадет.
- Пишет?.. Правда?..
- Отлично пишется, когда на пять верст вокруг - ни единой живой души. Ручаюсь, сударыня: это - рай для автора.
Густав потратил еще немного времени, чтобы убедить Наташу, что он намерен остаться на борту полузатопленной "Лаванды", как и в прошлые четыре раза. Это успокоило ее лишь отчасти. Она поискала еще аргументов в пользу своей тревоги, поглядела на черные тучи над перевалом, сказала:
- И вертолет вот занят... Значит, что-то плохое происходит...
Но всем было лень ее утешать. Даже Рудик ограничился тем, что молча ущипнул подругу за попку. Тогда Наташа осмотрелась и ляпнула:
- А куда подевалась Софи? С нею все хорошо? Дима, вы должны знать!
Ответ знал не только Дмитрий. Полагаю, не я один проснулся от криков среди ночи:
- Я с тобой больше ни минуты...
- Да?! И куда пойдешь?! К этому писаке?!
- Куда захочу! Не тебе решать!
- Сука!
Потом скрипели половицы на лестнице, хлопала входная дверь. Потом снова хлопала, а позже - снова. Софи ушла. Отсюда до трассы восемь километров. Имея характер и заряд злости, их можно пройти и по щиколотку в воде. У Софи характер имелся.
- Ушла, - процедил Дмитрий в ответ рудиковой Наташе.
- Как так - ушла? Пешком?! Вы шутите, да?
- Да! Да, с... Пешком.
Дмитрий так зыркнул на Наташу, что она уменьшилась в размере. А Рудик поспешил загладить бестактность подруги:
- Давайте-ка выпьем винца и поиграем во что-нибудь! Ну, пока ждем...
- Во что? - подхватила Ириша.
- Ну, в крокодила.
Кроме Дмитрия, идея всем пришлась по душе, и мы выпили винца. А потом Густав глянул в окно и сказал на свою беду:
- Господа, дайте мне пять минут. Крышка колодца открыта. Схожу закрою, а потом и сыграем.
- Зачем ее закрывать? - удивился кто-то.
Весь двор уже затоплен, дойти до колодца - это нужно шлепать по колено в воде, надев сапоги и непромокаемые штаны. А на чердаке гостиницы восьмисотлитровый бак с водой. Колодец - декоративное излишество, Густав легко обойдется без него.
Но он ответил:
- Порядок люблю. Не годится, чтобы стоял открытым. Крышка должна закрывать - вы согласны, судари?
Кто бы ни был убийцей, он ждал именно этого момента: когда Густав выйдет на улицу один. За час место преступления окажется под водой, и никто ничего не докажет. Идеальное время для убийства.
Если бы Густав просто сидел с нами в холле до прилета вертушки - он был бы жив. Ловил бы музу на рукотворном острове среди затопленной долины. Писал свои романы про героя-спецназовца по кличке Желтый Волк. Встречал гостей - одних и тех же из года в год: романтиков да людей творчества, себе под стать. Пил бы коньяк с офицерами МЧС, вызнавая байки, пригодные для сюжетов. Лениво судился бы за гостиницу с бывшей женой - грудастой художницей Иришей, которую все равно обнимал бы при встрече, и даже время от времени спал бы с нею... Но Густава угораздило пойти закрыть колодец. Кем бы ни был убийца, он получил шанс.
Спустя пятнадцать минут я вышел на крыльцо и позвал:
- Густав Тимофеевич, сударь, куда вы запропастились? Господа ропщут, барышни скучают.
Тут заметил топор, а потом и тело...
* * *
- Господа, - сказал я, выжимая из себя самую непринужденную улыбку, - Густава Тимофеевича отвлекли дела. А я, для общего увеселения, придумал новую игру - поинтересней крокодила.
- Ага, давайте сыграем, - сказал Дмитрий, войдя в холл следом за мной. Сказал убедительно - с долей азарта и оттенком скуки. Сумел.
- Что за игра? - оживилась Ириша.
- Вроде мафии, только умнее. Давайте представим, что Густав убит. Я попросил его не входить сюда ближайший час, чтобы не портить нам иллюзию. Так что вообразите: бедняги Густава нет больше с нами.
Конечно, в этот момент я ломал глаза, пытаясь видеть одновременно всех. Ириша и Капитан, Рудик с Натой... кажется, никто не изменился в лице. Допустим.
- Кто же убил его? - спросила Ириша.
- Вот это нам и предстоит выяснить.
- А как?
- На пересечении мотива и возможности. Сначала мы подумаем о том, кто имел возможность, а затем - у кого был мотив. Кто имел и то, и другое - тот и есть убийца.
- Убийца тогда проиграет. А кто выиграет?
- Тот, кто найдет его, естественно. Любой может высказать правильную версию.
- Звучит интересно, можем попробовать, - Ириша уселась на подоконник и оживленно поболтала ногами. - Попробуем, да?
- Все лучше, чем плевать в потолок, - Рудик поудобнее развалился в кресле и хлебнул портвейна.
- Я поддерживаю идею, - ровно сказал Капитан, не отводя взгляда от черных туч.
- Обстоятельства смерти таковы. Когда Густав вышел закрыть колодец, его убили ударом обуха топора по темени.
- Какой ужас!.. - Ириша притворно схватилась за голову.
- Где? - спросил Капитан.
- На крыльце. Вероятно, на ступенях, поскольку тело упало в воду. Убийца бросил топор прямо на месте.
- Каковы улики?
- На крыльце найдена пуговица.
- Какая?.. Мужская или женская?
- Знаете, она небольшая и темная, может принадлежать как женщине, так и мужчине. Вполне может.
- Еще улики?
- На топорище есть отпечаток пальца.
- Чей?!
Я изобразил загадочный вид:
- Если скажу - в чем тогда интерес? Задача должна быть сложной.
- Лааадно... - протянула Ириша. - Значит, возможность, говоришь... Ну, давайте вспомним, что ли. Густав смотрел в окно, увидел колодец и пошел закрыть крышку. Убийца, значит, вышел за ним следом, встретил на крыльце и ударил...
- Сперва взял топор, - отметил Капитан.
- Ага, точно. Получается, убийца - один из тех, кто выходил отсюда после Густава. И при этом он еще должен был знать, где взять топор. Правильно я рассуждаю?
Ириша подалась ко мне, ища одобрения. Я кивнул. Конечно, правильно. Тут никаких сомнений, все прозрачно. Первым после Густава вышел Рудик - якобы, на балкон покурить. Потом Дмитрий - в туалет, видимо. Потом Ириша - сварить кофе, а рудикова Ната вызвалась ей помочь. Мы же с Капитаном оставались в холле, пока я не пошел искать Густава. Я думал о своем, Капитан разглядывал книги в стеллажах. У Густава имелась внушительная коллекция: томов этак с полтысячи, из них двадцать - его собственного авторства. Одна - моего, но об этом как-то грустно... Все книги аккуратно отсортированы по алфавиту, жанрам, годам издания. Кажется, именно этот порядок особенно пленял Капитана.
- Ну, я выходил, - сказал Рудик. - Но я курил на балконе - тут же, на втором этаже. Так что ты мне ниче не пришьёшь, гражданин начальник!
Рудик - бледный тощий паренек, которого очень любят девушки - из сострадания, надо полагать. Или от контраста между интеллигентской внешностью и развязностью манер. Есть тут, по мнению барышень, некая тайна.
- А с тобой на балконе был кто-нибудь?
- Ната...
Девушка округлила глаза:
- Нет, бусинка, ты путаешь! Я варила кофе с Иришей, ты один курил!
- Угу, один, точно. Ну и че? Мотива у меня нету! И где взять топор не знаю. Я сроду дров не рубил. Я и дрова - штуки несовместимые! Понимать надо, граждане присяжные.
- А я рубила вчера, - с гордостью ввернула Ириша и картинно занесла руки над головой. - Так что отпечаток на топоре - наверняка мой. И пуговка...
Она потеребила пуговку на самой интересной части блузки - маленькую, темненькую.
- Вроде, тоже моя. А когда мы варили кофе, Ната выходила на минутку, я одна оставалась... Может, это я убийца? Боже, ужас-то какой!
Капитан сказал, глядя на меня:
- Мы с вами, Игорь, были здесь. Так что я мог убить Густава лишь по сговору с вами. А вы - и без сговора. Вы могли убить тогда, когда, по вашим словам, пошли его искать и обнаружили тело.
Мое удивление отразилось на лице, и Капитан добавил:
- Если уж подозревать, то всех, включая ведущего.
Я согласился. У Капитана были серые глаза - вроде, тусклые, но такие, как бы сказать, хваткие: посмотрит - не отцепится, пока не прогрызет до костей.
- Дима, - сказала Ната с оттенком кокетства, - а вы отчего молчите? Вы тоже выходили из холла. Может, это вы?..
- Я выходил, - буркнул Дмитрий. - В туалет. А мотив какой?
- Это верно, - кивнул Капитан. - Первая прикидка показывает, что возможность была почти у всех. Давайте обсудим мотивы.
Мотивы, да... Вот темное пятно в сюжете. Ради него, отчасти, я и затеял кощунственную игру. Поскольку никак не находил весомой причины: зачем кому-нибудь - зачем?! - убивать Густава.
На первый поверхностный взгляд, мотив имелся у Ириши. Пять лет назад они с Густавом разошлись, а "Лаванда" осталась общей собственностью. Адвокат Ириши требовал непомерного откупного, адвокат Густава артачился... Меж тем сама Ириша не хотела денег. Она обожала эту долину; любила гостиницу, как свое дитя. Все здесь знала и умела - не только рубить дрова, а буквально все. Здесь написала лучшие из своих картин (в смысле, те немногие, на которые можно смотреть без дрожи). Она хотела жить здесь. Рядом с Густавом. Пусть уже и не женой, но...
На второй - столь же поверхностный - взгляд, был мотив и у Рудика. Рудик нищ, как, собственно, и все мы. Рудик - пианист, Ириша - художница, Софи - поэтесса, я - писатель. В какие же времена у людей творчества водились деньги?.. А вот Густав, по странному случаю, разбогател на Желтом Волке. Я - нет, а он - да. Кроме "Лаванды" имел пару квартир, несколько машин и ощутимый банковский счет. Рудик же приходился ему племянником и, возможно, надеялся откусить что-нибудь от наследства.
Но все это - грубо и топорно. Так подумать мог кто-то, не знавший Густава. Но тот, кто знал, не поверил бы такому сюжету. Густав был душою компании - со своей велеречивостью, с "сударынями" и "господами". Густав был добряком. Летом, в сезон, сдавал номера ради прибыли, а весной - за ничтожные копейки нищим творческим нам. Никогда не жалел денег, если кто приходил за помощью. Рудик, например, часто пользовался этим: каждый год, приезжая с очередной девицей-Наташей, просил у дяди взаймы. Традиции... Бывало, и я занимал у Густава - он давал всегда больше, чем я просил. И когда "делили" Желтого Волка, показал себя с лучшей... Он любил Рудика и меня, и Софи, и даже Иришу - плевать на развод. Он любил жизнь, вот что самое важное. Сюжет не срастется без ответа: зачем его убили?!
- Если уж о мотиве, то у меня он есть! - бодро заявила Ириша и поболтала ногами, отчего шлепанец свалился на пол. - У бывшей жены всегда есть повод для убийства. Правда, послабее, чем у жены настоящей... но чем богаты, тем и рады.
- А мне, может, что-нибудь перепадет по наследству, - Рудик небрежным жестом опрокинул в рот портвейн. - Может, машинка-другая или квартирка в Белокаменной...
- Размечтался! - Ириша пыталась подцепить шлепанец большим пальцем ноги. - У нас развод не оформлен, все квартирки - мне. Зря ты убил дядю, порочный отрок.
- Тогда хоть машинку, а?.. Ягуарчик?..
- Ягуарчик мне самой хочется. Возьмешь Бээмвэшечку.
- А за Бээмвэшечку можно убить?
- Если шестой серии, то можно и черту душу продать. Хе-хе.
- Тогда мы с тобой, тетушка, подозреваемые. Но не забывай: я себе курил на балконе, а ты ходила вниз за кофейком... Да еще знаешь, где лежит топор! Ждет тебя, тетушка...
Рудик взял аккорд на воображаемых струнах и пропел:
- По тууундре, по железной доррроге...
- А у меня нет мотива, - сообщил Капитан. - Не связан с покойным ни финансово, ни через женщину. И холл я не покидал, и пуговицы ношу, как видите, белые. Меня невозможно заподозрить. По всем канонам жанра, я должен оказаться убийцей.
- Это верно, - кивнул я. - Едва обнаружу ваш мотив, тут же произнесу разгромную речь, и вам, Капитан, придется сознаться.
- Непременно. Но до того я попытаюсь сбить вас с толку ложной подсказкой. Видите ли, Густав намерен жениться.
Ириша осунулась на глазах:
- Как?..
Капитан помолчал. Она спросила почти безнадежно:
- Вы ведь шутите?..
- Отнюдь. Простите, я не думал, что это для вас тайна.
- На ком?!
- В это он меня не посвятил.
- Не может быть!
Она схватилась с подоконника, чтобы сию минуту найти и расспросить Густава. Дмитрий напрягся - молодец, готов действовать. Но Ириша одумалась, попыталась скрыть волнение.
- Ладно. Это его дело... хотя и сложно поверить.
Рудикова Ната сказала осторожно, будто боясь быть услышанной:
- Знаете, Густаву нужны деньги...
- Дяде? Деньги?! Да ладно!
Рудик хохотнул, но вышло криво. Очень уж ненатурально, даже для него - слишком.
- Бусинка, ты мне сам говорил... - простодушно ляпнула Ната.
Все повернулись, даже Дмитрий склонил голову, пристально разглядывая Рудика:
- То бишь, твой дядя просил у тебя денег?
- Ну... это... он, как бы, просил вернуть долг. Я ему, вроде как, должен...
Он стал демонстративно наливать портвейн в бокал, чтобы иметь повод не смотреть нам в глаза.
- И судя по тому, как ты стесняешься, - отметил я, - долг немаленький.
- Ну... Нет, ну...
- Ты у него занимал несколько лет кряду. И ни разу не помню, чтобы возвращал. Сколько накопилось? Примерно на Бээмвэшечку?
- Ну...
- Вот так да!..
Рудик вскинулся:
- Какого черта?! Что вы меня допытываете, будто и вправду кого-то убили? Да ну вас к монахам! Пойду курить.
Он вышел, схватив пачку сигарет. Следом выбежала бусинка Ната. Спустя полминуты вышел и Дмитрий, четко выполняя мою просьбу. Хорошо...
В холле нас осталось трое. Капитан думал о чем-то, Ириша смотрела в окно. Она выглядела теперь ровно на свои сорок три, ни годом меньше. Я отлично понимал ее чувства - по-свежему отлично.
Капитан сказал мне:
- Игорь, пока они вышли, хочу задать вопрос. Что вы знаете о Дмитрии?
Я не сдержался:
- Только то, что написано на его роже. Еще то, что Софи нашла его где-то в начале осени.
- Обычно весною Софи была свободна, - отметил Капитан. - Она всегда приезжала одна.
- Но не в этот раз, - кивнул я.
- И что вы думаете об этом? О Софи с Дмитрием?
- Если бы жертвой был Дмитрий, мои мысли по этому поводу имели бы значение.
- Резонно, - кивнул Капитан и почему-то посмотрел на мои ноги. - Кстати, об убийстве. Вы не отметили в числе улик одну косвенную - возможно, не учли. Убийца не мог не намочить обувь.
Да, верно: на ступенях была вода, а на крыльце остались мокрые следы. И мои туфли блестели влагой.
- Таким образом, Игорь, вы столь же подозрительны, как я. Мы не знаем вашего мотива, но вы определенно имели возможность для убийства.
- Не лучше ли подумать сперва о тех, у кого есть мотив?
- Лучше.
Капитан глянул на Иришу: ей, кажется, не было до нас дела.
- Один, - сказал Капитан. - Молодой племянник, крайне нуждающийся в деньгах ввиду обилия романов. Он приезжает к дяде с очередной просьбой о помощи, но дядя не просто не дает взаймы, но и требует вернуть прошлые долги. Племянник понимает, что может надеяться на долю наследства, особенно - с учетом доброты главного наследника, бывшей жены покойного. Добавим: никто не может подтвердить, что племянник курил на балконе. Добавим еще: у племянника мокрая обувь, я заметил это.
Я сказал в ответ:
- Два.
Посмотрел в спину Ирише и как-то не осмелился сказать, что думал.
- Два, - спокойно продолжил Капитан, - бывшая жена, что почему-то приезжает сюда каждую весну. Зная ее, я исключаю возможность убийства ради денег, но ревность может быть вполне весомым мотивом. Она могла успеть убить в то время, когда Ната отлучалась из кухни. Бывшая жена обута в сухие шлепанцы, как видим. Однако вполне могла их скинуть и выйти на крыльцо босиком.
Ириша бросила, не поворачиваясь к нам:
- Перестаньте. Мне надоело это...
- Вы вольны не участвовать, - ответил Капитан. - Но мы с Игорем хотим продолжить игру.
Она вяло отмахнулась. Капитан сказал:
- Три. Число вершин геометрической фигуры. Талантливый, но не особо успешный писатель, утонченная поэтесса, молодой человек весьма спортивной наружности. Девушка уходит, двое мужчин остаются. У обоих темные маленькие пуговицы, у обоих влажная обувь. Они оба спускались на первый этаж, а, вернувшись, предложили странную игру в расследование.
- Мы бы этого не делали, будь мы убийцами. Да и спрятали бы пуговицу, а не говорили о ней.
- Верно. И мотива у вас, вроде бы, нет. Но само совпадение примечательно, заставляет задуматься. Софи всегда приезжала одна - ради вас, Игорь. Теперь же приехала с мужчиной... и вот вы расследуете убийство. Должна существовать связь, даже если я ее не вижу.
- Четыре, - сухо ответил я. - Хладнокровный офицер неизвестного рода войск. Мы не знаем его мотивов, но о нем вообще очень мало известно. За пять лет знакомства - только чин да несколько черт. Его обувь суха, его пуговицы светлы. У всех - темные маленькие, у него одного - белые! Как нарочно!.. Но он близок с Густавом: знает, например, о будущей свадьбе. И он прекрасно подходит по характеру: трезвомыслящий, спокойный, рассудительный. Не он ли прикинул, как быстро поднимется вода, когда сотрутся следы преступления, когда прилетит вертолет МЧС? Не он ли высчитал время для убийства, которое через час уже будет недоказуемо? Не он ли нашел способ сохранить сухие туфли и подкинуть чужую пуговицу?
- Вы говорите это в пику мне, идете в контратаку. Хотя, по правде, сами понимаете: убийство - не рассчитанный с точностью маневр. Был очень малый шанс того, что колодец окажется открыт, и Густав пойдет закрывать. Возможно, сам убийца вчера откинул крышку, но даже это не гарантировало успеха. Густав мог пойти закрыть ее лишь после нашего отлета - и все, план убийства сорван. Так что данное преступление - спонтанность, бросок на удачу. Его совершил не хладнокровный, а импульсивный человек.
- Перестаньте! - крикнула Ириша. - Прекратите говорить так, будто Густава нет! Пойду позову его.
- Погоди, Ириша, еще пару минут.
Неизвестно, послушалась бы она Капитана или нет, но тут в дверях появились Рудик с Натой и загородили проход. Я глянул на их ноги: босоножки Наты сухи, на мокасинах Рудика расплываются темные пятна. Он воскликнул с привычной развязностью:
- Что, тетушка, ты все в тоске? Водки желаешь или спирту?
- Хорошо, что вернулись, молодые люди, - Капитан жестом пригласил их войти. - Скажите мне, на балконе мокро?
- Слабый дождик, а что? - повела плечами Ната.
- Над балконом есть навес. Дождь попадает под него или нет?
Девушка озадаченно свела брови:
- Кажется, нет... Я вот не намокла... А что такое, почему спрашиваете?
- У вашего мужчины мокрая обувь.
- Там дырка в навесе, - буркнул Рудик, - натекла лужа.
- И вы точно в нее вступили? Причем уже вторично? Когда курили утром, тоже стояли в луже?
- Какого черта?.. А! Вы все играете в расследование! Бросьте уже, надоело...
Капитан покачал головой:
- Никто не играет, Рудольф. Уже давно. Сколько вы были должны Густаву?
Под его взглядом Рудик сжался:
- Двадцать семь тысяч...
- Не рублей, надо полагать?
Тогда Ната воскликнула:
- Были должны! Капитан, почему вы говорите "были"? Почему вы говорите - никто не играет? Что случилось?!
За ее спиной возник Дмитрий, и Ната повернулась к нему, ко мне - ко всем по очереди, будто у всех требуя ответа:
- Скажите, что все хорошо! Скажите, что никто не умер! Бусинка, хоть ты скажи!..
Не получив ответа, она бросилась прочь. Дав полминуты форы, Дмитрий пошел за нею.
В том и была его роль. На первом этаже, в прихожей есть окно, из которого хорошо видна веранда. Когда кто-нибудь выйдет на крыльцо, сквозь окно можно снять его действия. Невиновный сразу закричит. Убийца вытрет салфеткой топорище, забросит пуговицу в воду, а потом закричит. В этом разница. В этом главный смысл всей нашей с Дмитрием комедии.