Робкая зима так и не решается сюда придти. Видимо, страшные желтые степи с вывороченными глинистыми обрывами оврагов не милы даже этой непривередливой страннице. Так и мчатся кучи мусора, радушно оставленные местными вдоль железной дороги, мимо черного поезда, не прикрытые даже стыдливым снегом. Или поезд несется мимо них?
Если несколько часов кряду смотреть в окно вагона, то может показаться, что ты - центр вселенной - стоишь на месте, а окружающий мир суетливо и подхалимски стелется тебе под ноги.
Игорю стало невыносимо находиться в тесном пространстве нечаянного сожительства, принужденно выслушивать чужие удивительные истории, да и просто ощущать запахи чужой жизни.
Телеграмма, врученная Игорю двадцать часов назад, заставила молодого человека напряженно вглядываться вдаль, надеясь увидеть конец пути. А в ожидании на ногах и цель ближе - так подсказывает древний инстинкт человеческого рода, так и не освоившегося в мире айфонов и скоростей. Поэтому Игорь выстоял всю дорогу на ногах в коридоре, вызывая раздражение всякого проходящего по вагону.
А телеграмма? Вот же она - измятая, от постоянного соприкосновения с влажными руками Игоря, клок занозистой дешевой бумаги. Повышенная потливость - неприятная особенность, смущавшая ее обладателя перед всяким рукопожатием.
Что может заставить вспыльчивого, но трезвомыслящего человека постоянно вертеть да трепать в руках, перечитывать, это более чем скромно облеченное послание? Смерть.
Умерла Кьяра - родная и далекая сестра. Последние годы девушка была обречена несчастливой судьбой прозябать в месте ее и Игоря детства.
Сначала молодому человеку показалось что эта, рвущая полотно жизни весть, не более чем ошибка? А если нет, то как? Почему? Зачем?
Зачем жизнь, судьба, Господь, природа, фатум, или что там еще распоряжается человеческими судьбами так жестоко, несправедливо, слепо?
Высокая, настолько высокая, что в иных воспоминаниях подпирающая небо, рыжая девчонка - опора всего детства Игоря, веселая, умная живая, живая, живая. Как она может не быть? Как "небыть"?
Специально отгоняя от себя неуловимую птицу-надежду, новоиспеченный сирота погружал свое сердце в стискивающие пределы тоски: понять, осознать, приготовить себя к похоронам единственно близкого человека, чтобы там, в мрачном ущелье горя, не познать второго удара - разочарования.
Так случилось, что брат и сестра - Кьяра и Игорь лишились родителей в раннем детстве. Когда мать и отец были убиты, их забрала к себе тетка. Та тоже вскоре скончалась, и старшая из детей - Кьяра потащила на себе груз ответственности за брата и хозяйство. Только повзрослев, Игорь смог оценить те огромные усилия, борьбу, что пришлось вести Кьяре за сохранение их маленькой семьи. Чтобы его и ее жизни не оказались загублены в детских призорных учреждениях, усилия которых, судя по результатам, направлены более на воспитание неприкаянных скитальцев, бродяг да продажных женщин.
Так, опираясь на надежное плечо, молодой человек смог покинуть дом, эту уютную ловушку, взращивающую птенца, но, вместе с тем, грозящую сгноить заживо, если не покинуть ее в урочный час.
Игорь получил образование, занял подобающее место в большом мире, неплохо устроил свою судьбу, но вот Кьяра. Та не смогла оторваться от места, которому было отдано столько сил и энергии. Девушка продолжала жить, не внимая уговорам, просьбам, мольбам брата приехать к нему навсегда.
Так они и были: Игорь - в суетном мире городов, стран, путешествий. Кьяра - в тихом плену никому не известного, не интересного поселения, раскинувшегося у подножья титанических гор.
А теперь ее не стало. Не стало!
Ни у брата, ни у сестры не было семьи: мужей, жен детей, шумных родственников, толстых теток и пьяных дядек со стороны супругов. Раннее сиротство воспитало в Игоре и Кьяре идею Избранности семьи, а потому и претили им союзы с людьми случайными.
Брат, впрочем, общения с прекрасным полом не чурался, правда, без обязательств и планов на будущее.
Что же касается Кьяры... Игорь вполне был уверен, что сестра была девственница, не только потому, что ее сердце, претерпевшее в детстве и юности испытаний, отвергало чужаков, но и по другой причине... От матери и от тетки приняла она дар, отяготивший девушке жизнь - дар предвидения. Тяжкая ноша для девы обернется бедой для женщины - так говорила сестра, и это приходилось принимать Игорю, хотя и не осознавая услышанного. Что за тягость от дара предвидения, что за беда для женщины? Неизвестно и никем не пояснено.
Связано ли это со смертью Кьяры? А, может, все происходящее теперь сестра предвидела заранее? Не это ли прозрение заставляло девушку оставаться в старом теткином доме, чураться мужчин и жить в страхе?
Как бы то ни было, Кьяра Кузнецова, девица тридцати двух лет, известная в этих местах гадалка, была найдена мертвой недалеко от своего дома.
Сейчас ее тело находилось в морге, а Игорь, пожираемый изнутри печалью, отчаянием и обреченностью, спешил на последнюю встречу с единственным любимым человеком во всем мире...
***
Поселок Славинск - совсем, в противовес своему имени, не славный - притулился там, где безграничные степи, так не нравящиеся Игорю, смыкаются с огромным хребтом. Эти горы, высокие настолько, что всякий увидевший не усомнится в том, что это стена мира, и там - за ними - может быть все, что только вместится в человеческое воображение или даже превзойдет его. Сам поселок: деревянные домики с покосившимися заборами, полусгнившие бараки и ободранные пятиэтажки - одинокие сироты в этом сельском мире. Разбитые дороги, кое-где асфальтовые, а по большей части глинистые, вечно хмурые жители, похожие на бродячих собак, да и сами псы - слоняющиеся повсюду, виртуозные исполнители ночного воя...
...
Игоря завели в единственно чистую комнату в морге. Она казалось чистой оттого, что здесь, в помещении без окон, работали все лампы, мощный безжизненно белый свет поглощал детали здешней обстановки...
Молодой человек остановился на пороге, ослепленный неистовой белизною света. Сзади его подталкивали двое - служитель морга да местный шериф. Именно последнего - низенького толстого человека, с обильной лысиной на голове и огромными байкерскими усищами, Игорю пришлось долго ожидать в темной приемной.
Не выдержав заминки, хозяин сего места, весь округлый: с круглыми лицом, носом, подбородком, очками, проскользнул за спиной Кузнецова в комнату. Широким гостеприимным жестом пригласил пройти. Уважение к чувствам скорбящих, сочувствие горю, видимо, не были здесь приняты.
Откинутая в жесте рука доктора указывала на, единственно не пустой стол в комнате. Игорь побледнел, если это возможно сделать, находясь в столбе света, исходящего с потолка, ноги его подкосились.
На столе лежала Кьяра, вернее, ее тело. Полностью обнаженная: синюшно-серые пятна изуродовали белую кожу, расходясь от подмышек и складок под большими, уже не теплыми грудями, но лицо... Смущенный бесстыдством людей, выставивших тело сестры на обозрение брату, Игорь не сразу заметил. А когда увидел, был не в силах отвести взгляд: правая сторона головы оказалась полностью размозжена, кожа содрана, так, что скальп висел лохмотьями... Уродливая бордово-серая впадина соседствовала с изящным тонким прямым носом, вьющимися рыжими густыми волосами, надорванной кожей губ, открывающих десна и зубы.
- Ну-с, это ли ваша сестра девица Кьяра Кузнецова? - полицейский раздраженно прервал ступор скорбящего родственника.
Он, не знал как вести себя с хлыщом из большого города, нарочито сдерживал голос, но и пытался сохранить в речи остатки любезности. Шериф даже не подозревал, что, выставляя нагое тело сестры на обозрение, оскорбляет чужие чувства куда сильнее, чем грубым словом.
- Да... Что? Что произошло? - Игорю дается только шепот.
Полицейского устраивал, впрочем, и шепот - для протокола, который он сел заполнять, громкость речи значения не имела.
Ответ на свой вопрос безутешный брат покойной получил только по завершении формальностей.
- Найдена мертвой в ручье того дня-с. Летальная травма головы тупым тяжелым предметом-с. Полагаем, поскользнулась на камнях, переходя воду-с.
Летальная травма, это ж надо!
- Позвольте! Вы врете! Удар нанесен сзади и сбоку! Если бы она упала навзничь, то трупные пятна не сохранились бы спереди! А если бы упала ничком, повреждения были бы спереди! - с жаром возразил Игорь.
Обоих присутствующих при столь пылкой речи оторопь взяла: доктор из морга оторвался от игры на телефоне и посмотрел на молодого человека поверх очков, полицейский же застыл с неуместной здесь вежливо-убеждающей ухмылкою...
- Господин Кузнецов! - округлый доктор очнулся первым, - вы же не знаете, что произошло после удара! Тело просто перевернулось! Или же покойная была еще жива и неосознанно двигалась...
- Без половины черепа?! В каком положении было найдено тело?
- Не знаем-с... Тело было доставлено соседкой в больницу, - ответил шериф.
- Какая соседка?
- Кайли Форд. Послушайте, господин Кузнецов, не надо вести себя так, - страж закона стал приходить в себя, и возмущение по поводу покушения на авторитет его власти, заставило отступить нерешительность.
- Где подписать?
Игорь небрежно подписал протокол, порывисто направился к выходу. Остановился:
- Отдайте мне ее вещи.
.... Дорога от морга до родного дома проходила через весь поселок - взбиралась потихоньку по стопе горы, там же где начиналась голень ее, задиралась вверх и начинала петлять.
Вещи брату не отдали - терзаемый сомнениями шериф заявил, что это возможно только после отказа в возбуждении уголовного дела. По всему выходило, что блюститель закона склонен видеть в смерти Кьяры лишь несчастный случай. Единственное, что мешало ему утвердится в своих выводах - дерзкий нрав приезжего брата покойной. Да и кто знает, что это за субъект?
Игорю же терзания лысого-усатого господина были глубоко неинтересны. Все его существо, восставшее против смерти сестры, покоробленное равнодушием местных властей, требовало тщательного расследования. Ибо не упокоится дух того, кто убит, если справедливость не восстановлена - в это он верил истово, поэтому и выявление убийцы - есть часть ритуала погребения.
В том, что сестра убита, Игорь уже не сомневался.
Унылый поселок остался за спиною, дорога петляла вверх, огибая приветливую березовую рощу. А здесь - по детским воспоминаниям есть заброшенная лестница, сокращающая путь. Десятью минутами позже Игорь вышел у места, известного как "пятачок" - магазин, кафе, заправка. Отсюда до родного дома всего семьсот шагов.
Вот ручей, где, должно быть, нашли Кьяру, а вот и родное гнездо.
Стоп. Серая звериная тень метнулась в кусты при приближении человека. Но обычное для этих мест обилие животных, похоже, ничуть не заняло Игоря, он сосредоточенно шел вверх. Расступились деревья, открывая чудный вид...
Не будь у нашего героя мысли заняты трагическими материями, он обязательно, в который уж раз, восхитился бы живописностью этого места. Построенный на поляне у обрыва дом окружала осиновая роща. Сейчас - осенью - под ногами шуршал яркий лиственный ковер. Сам особняк был выдержан в американском колониальном стиле. Как же здорово было зимою нестись от крыльца вниз на санках! Но насколько тяжело подниматься обратно!
Все-таки как сильно отличается это небольшое поместье, от унылого скопища людских деревянно-каменных норок внизу!
Ключ от дома всегда занимал свое место на связке ключей молодого человека.
Запах - первое, что составляет впечатление от жилища. Здесь пахло деревом, пищей, женщиной, не было ни единой нотки затхлости и заброшенности... Такое впечатление возникло бы у постороннего, наше же герой, вдохнув воздух привычно крикнул в темноту дома:
- Кьяра, ты..., - осекся, осознал.
Только сейчас путы непонимания спали с его глаз и разума. Глухие рыдания кашлем выпали изо рта. Силы оставили молодого человека, он опустился на четвереньки, уткнулся лицом в пол... Сухие рыдания и вторящий им свист ветра с улицы - вот звуки плача по умершей в этом печальном доме.
Закат уже заглядывал в большие окна дома, когда Игорь прекратил свои метания по пустым комнатам. Как оказалось, с уходом сестры жизнь его лишилась всяких целей, ибо все, к чему молодой человек стремился ранее, так или иначе требовало присутствия Кьяры.
Почему? Почему она умерла? Этот вопрос перерос в "Как?" - Игорь затих в кресле с ноутбуком на коленях. Ее ноутбуком.
Фотографии, рецепты, "одноклассники" - свидетели жизни девушки, оставлены были для долгих сентиментальных вечеров в предстоящей вечности, а вот переписка... Содержание ее писем ничего не проясняло по главному вопросу. Их обыденность, не давала даже намека на необычный род занятий Кьяры. Тогда Игорь проверил черновики. Там и было обнаружено искомое - ведь убитый горем брат искал, целенаправленно рыл, пытаясь обнаружить подтверждение не случайности смерти сестры.
Искомое письмо. Ему, Игорю. Неотправленное.
"Милый брат! Я пишу тебе письмо, хотя не знаю, когда его вышлю. Обстоятельства таковы, что я колеблюсь, не могу принять окончательное решение. Иной раз кажется, что мне угрожает опасность, в другой же момент я вполне весела, и мрачный мысли кажутся мне сущим вздором. Если все же придется отправить тебе это послание, я хочу, чтобы текст его уже был готов.
Дорогой Игорь! То что ты прочтешь, не написано под влиянием хандры или меланхолии, все что я хочу сказать - истинная правда. Верь мне, как человеку, единственное счастье которого, заключается в твоем благополучии.
Знай же, что наши родители погибли по злой воле, а не из-за несчастного случая. Убийца искал нашу семью, нашу мать, нашел и убил ее, как до этого убил и нашего отца, пытавшегося воспрепятствовать врагу. Мы же с тобой избежали печальной участи потому лишь, что в тот злосчастный день гостили у тетушки.
Есть основания считать, что сейчас ищут и меня. Знай же, что убийца хочет уничтожить дар, которым обладала наша мать, и теперь чем обладаю я. Это и есть его главная цель. Пишу же в страхе, что он может причинить вред и тебе. Самое худшее, что мое злосчастное существование станет причиною твоих бед.
Я не могу ничего придумать для того, чтобы отвести удар от тебя, только лишь предупредить.
Наш враг имеет сотню лиц, он может обернутся любым, кто знаком тебе, он может нанести неожиданный удар. Злодей обладает огромной властью ибо направляет его руку Церковь..."
На этом престранное письмо заканчивалось...
Игорь вскочил с кресла: конечно же, догадка о том, что смерть Кьяры неслучайна, верна! Он бросился, было, к выходу из дома, но ужаснейший звук снаружи приковал его взгляд к окну. Ему показалось, что в сумерках, ибо солнце уже зашло, ветер качал неясные тени. Или же они двигались по своей воле? Звук же - вой, зловещая песня одиночества кровожаднейших созданий. Волки. Они были недалеко.
Старые соседи, знакомые с детства. Забыты уж с тех пор простые правила сожительства рядом с ними. Например: ночью не выходить в одиночку. Хотя за все время жизни в этом доме звери не причинили никаких хлопот брату с сестрой, взрослое благоразумие подсказало, что лучше будет остаться сейчас здесь.
Несмотря на неожиданное препятствие, не давшее действовать немедленно, лица Игоря коснулась тень умиротворения: теперь ему стало ясно, что делать. Прочитанное письмо было подобно разговору с самой Кьярой. Это, несмотря на чудовищные известия в послании, совершенно излечило нашего героя от лихорадки безысходности.
Церковь. Столп Веры Христовой. Храмы по всей стране. Защитница сирых, убогих, просящих. Мерило нравственности, светило на пути праведников и образумившихся грешников... Еще одной ее ипостасью, подспудно обсуждавшейся то здесь, то там, но в основном в Интернете, было преследование не грешников, но носителей Чистого Зла. Нынешний глава Церкви, взойдя на престол, прилюдно получил благословение на Святой Поход у старца Иеремии - автора злоборческого Писания.
С тех пор, взгляд Игоря натыкался в новостях и комментариях к ним на описания смертей тех, кого праведники веры сочли слугами Сатаны. Церковь открыто не признавала своей руки в этих происшествиях, хотя и всячески одобряла тех, кто отправился в Поход. Светский же глава государства, узурпатор и диктатор, трясся за свою власть, подобно наркоману над дозою. Он никогда бы не поставил под сомнение решения авторитетной у народа Церкви. Так что справедливой оценки деяния священников или кого там, со стороны власти не получали.
Что же до Игоря... Борьбу с силами зла он одобрял, как же можно не оправдать угодные силам Добра деяния? Тем более что после славной победы, как писал Иеремия, придет долгожданный Спаситель, победивший, руками праведников, самого Диавола. Но и опасения желчных гонителей Церкви он вполне разделял: Богу-Богово, а человеческий суд опираться должен больше на логику доказательств, чем на выкрики: "Лови ведьму!".
Сейчас же ситуация обернулась так, что никакого внутреннего противоречия у молодого человека и в помине не было: какой бы праведник не пришел за Кьярой, хоть ангел, хоть сам Иисус, свою петлю на шею он получит.
...
Утром следующего дня, не выспавшийся Игорь спускался к, упомянутому нами вчера, "пятачку". Кайли Форд, одноклассница Кьяры, такая же сирота, как и Кузнецовы, но из более обеспеченной семьи, была здесь хозяйкой. Наш герой и Кайли были знакомы с детства.
Она вышла замуж в семнадцать лет, муж - выпивоха и гуляка - вскоре исчез на просторах страны. Так что, нажив двоих детей, Кайли справлялась с хозяйством сама. Невысокая, по грудь Игорю, Кайли обладала особенностью, каждый раз беспричинно вгонявшей молодого человека в краску: ее большая грудь, дерзко подчеркиваемая хозяйкой, ежеминутно притягивала взгляд молодого человека.
Но самое главное - Кайли была надежным другом и хорошим человеком.
На стоянке перед магазином и заправке было пусто. Зайдя в помещение, Игорь был ослеплен темнотою - солнце на всем его пути светило прямо в глаза.
- Игорь! -Кайли повисла у молодого человека на шее.
- Кайли, я..., - горячие губы сомкнулись с его, чужой язык властно проник в его рот. Пребывая в совершеннейшем ошеломлении, он попытался поддержать, повисшее на нем тело. Чтобы дотянуться до его губ, хозяйка подтянулась на нем, поэтому его руки сомкнулись не на талии женщины, а на ягодицах. Ощущение легкого сильного тела, прижатого к нему, рта ее жадно впитывающего его влагу, мягкости в руках, особой мягкости там, где грудь касалась его, мгновенно разбудило в нем природное естество, кровь ускорила свой бег стократ...
Потерять голову сейчас, ко времени ли?
Но еще кое-что заставило молодого человека отдаться страсти: это одиночество, страх в голосе и движениях Кайли. Они говорили о том, что без опоры и ласки сей же час, она утонет в потоке отчаяния, затопившего ее жизнь.
...
- Она предсказала мне. Сегодня явится ко мне тот, кого я ждала всю жизнь. Он станет моим по моей воле, но сердце его не будет принадлежать мне никогда...
Обнаженные Игорь и Кайли - на ложе, что в спальне хозяйки на втором жилом этаже "пятачка", - после любовного соития. Пришло время разговора, время неловкости после сладостного порыва, время реальности после сказки.
Услышанные слова, полные печали, заставили Игоря убрать руку, ласкавшую до того утомленное любовной игрой тело женщины, заставили вернуться в реальный мир, заставили вспомнить и о Святом Походе и о собственном Походе, о враге, о Кьяре.
- Расскажи мне о ней. Как ты ее нашла? Чем она жила - по-настоящему? Кто враг? Ты знаешь?
- Игорь, послушай... Хватит!... Но я же знаю, что не остановишься... Я не буду тебе ничего рассказывать, - после такого неожиданного и резкого заявления Кьяра встала, надела панталоны, нижнюю юбку, оставив, впрочем, грудь обнаженной - зная, что ее идеальные формы, производят должное впечатление на присутствующего здесь зрителя. - Я... у меня семья, дело. Все мое здесь, на виду. То, с чем столкнулась Кьяра - куда сильнее меня и моих возможностей. Охотник здесь, понимаешь? Возможно, он слышит нас сейчас. Я не скажу ничего, что может принести вред мне или моим детям.
Слова ее ошеломили Игоря.
- Но...
- Не говори. Послушай. Двери моего дома открыты для тебя. Приходи в любой момент. Приходи, даже если нет повода. Я тебя жду. Но не неси, не веди за собой ничего. Потому что если однажды ты появишься здесь весь израненный, а за тобой будет гнаться сам Охотник, я не открою тебе дверь. А если открою, то выдам тебя.
Воцарилось напряженное молчание. Игорь первым прервал его:
- Понимаю. Сделай одно. Имя. Напиши, - и протянул свой телефон. Имя - значит назвать того, кто сможет помочь.
Кайли, непонимающе посмотрела, но, затем, после паузы, догадалась. В возвращенном ею телефоне была открыта карта поселка, отмечен дом, а в окошке комментария написано имя.
- Спасибо, - Игорь оделся, направился, было, к выходу, но тут же остановился. Схватил, порывисто, хозяйку, легко поставил ее на кровать и, в который уже раз за сегодняшний день, припал к вожделенным грудям. Лобзая их, он был подобен ребенку, лишенного злою судьбой материнского молока. Но лобзания эти совсем не были подобны трапезе младенца, ибо чувственности прикосновения языка, губ, рта к нежной коже, была совсем чужда младенческая невинность. Увлекшийся, томимый жаждой рот, оставил после себя красный символ страсти...
Очнувшись, вышел в коридор, но тут же вернулся в комнату к женщине, так и не сменившей своей позы, стоявшей так же, как она принимала ласки от своего долгожданного любовника:
- Ты сказала, что я в любой момент ожидаем в этом доме? Значит ли это, что я могу зайти в любую комнату?
...
Свен, четырнадцатилетний сын Кайли - сообразительный малый - показал Игорю, как пользоваться программой просмотра видеозаписи камер, установленных на крыше их магазина.
Особенности окружающей местности были на руку нашему детективу: из-за обрывов и водопадов к дому Кузнецовых можно пройти, только минуя "пятачок". Спуститься с гор? Да - с альпинистским снаряжением. Но даже с ним потребовалась бы еще недюжинная выучка и сноровка.
В день смерти... Нет, теперь уже: "в день убийства", не так уж и много людей прошло в том направлении. С замирание сердца Игорь наблюдал на записи, как Кайли беззаботно проследовала в сторону ручья, как потом Свен, торопливо выгнал машину и поехал за матерью, вызванный, должно быть, звонком. А потом эта же машина спешно умчалась в город. Тяжелая сцена - если знаешь ее истинный смысл.
Скопировав все записи того дня, а также все записи недели, Игорь покинул этот, во многих смыслах гостеприимный дом, втайне пообещав себе вернуться сюда.
...
Имя и адрес.
Тосиаки Тойода. Улица Святого Вознесения.
Знакомое место: там неподалеку находились городская площадь и школа. Да, его - Игоря - школа, так же как и всех славинцев. Господин Тойода проживал в одном из обшарпанных пятиэтажных домов, образующих площадь.
Пришлось долго стучать, а потом уж и долбиться в дверь квартиры, ибо гостей здесь, судя по всему, не ждали. Наконец открыли, и любопытному взгляду явилось нутро дома: полумрак, коридор, заваленный рухлядью, хозяин. Выглядел тот совсем неважно. Лицо его отекло так, что восточные его глаза превратились в совершеннейшие щелки, желтая бледность на коже; одет в потрепанный халат, место которому скорее на плечах торговца, ведущего свой караван по Великому Шелковому Пути, нежели на современном человеке.
- Чего вам уг... - последнее слово было проглочено хозяином, а дыхание его недвусмысленно сообщило визави причины столь жалкого состояния хозяина: похмелье.
- Добрый день. Я - Кузнецов Игорь, я пришел к вам...
Услышав имя, Тойода лихорадочно обшарил глазами лестничную площадку, схватил гостя за рукав и бесцеремонно затащил в дом.
- Вы брат... ?
...
Кьяра Кузнецова была особым человеком для Тосиаки Тойоды. Да, это именно то, о чем подумал читатель: он был не просто влюблен в нее, он был ее рабом, псом, всем, кем она только пожелает. Приехавший учительствовать в Славинск из большого города, он забыл все идеи, занимавшие его до встречи с Кьярой. Заработанные деньги оставлял у нее в оплату за предсказания - ведь это был благословенный повод увидеть, побыть с нею на расстоянии всего двух метров - и наедине! Так что скоро девушка стала отказываться брать деньги у Тосиаки, предлагала стать друзьями.
Но что друзья! Мучимый страстью и ревностью Тойода не хотел быть другом, он хотел стать всем. Приветливость в ответ его не устраивала. Стал скупать подарки, выучил наизусть всех, с кем общалась Кьяра... Готов был убить любого, кому досталась лишняя улыбка от его богини.
Конечно же, он уловил озабоченность в поведении девушки - месяц назад примерно. Все просьбы и мольбы открыть причину задумчивости отвергались с беспечною улыбкой. Тогда Тойода сделал то, что вчера сделал Игорь - залез в почту Кьяры и прочитал то самое письмо. Так ему все открылось. Тут же начал действовать: попытался взять отпуск, уволился, когда ему отказали, изучил всю информацию об Охотниках, обо всех новых людях в поселке, стал наблюдать за Кьярой круглые сутки, ночуя там - около дома в роще.
Тут обнаружилось нечто совершенно невообразимое. Помимо своего дара предвидения, Кьяра обладала другими, тщательно скрываемыми способностями.
Те волки, которые вчера воспрепятствовали Игорю, они давно облюбовали место рядом с домом, и не зря - все это было связано с сестрой, и Тосиаки стал тому свидетелем. Серые приходили к дому, девушка выходила к ним. Человек и звери явно и беззвучно общались. Неизвестно, какая связь между ними существовала, но волки - так это понял Тойода - были глазами и ушами Кьяры. Она совсем не была беспечна, как могло показаться. Ведь с такими помощниками можно быть совершенно уверенным, что около дома никто не застанет хозяйку врасплох. Волки знали о присутствии Тосиаки, но не трогали, обходили его. Значит, знала и она, но невысказанное соглашение связало стороны - самоназначенный часовой не признавался, а девушка делала вид, что не догадывалась о его присутствии. Поэтому, когда произошло...
- Убийство?
- Нет...- рассказчик, прерванный слушателем, встал, снял с полки профессиональный фотоаппарат, открыл отснятые изображения...
Кьяра на террасе дома разговаривает с молодым человеком. Тот стоит спиной к камере, так что лица его не видно. А вот на другой фотографии как раз лицо незнакомца: темные длинные волосы, короткий нос, большие карие глаза, высокий лоб... Еще фотография во весь рост: джинсы, куртка; лицо его здесь более оживленное - это лицо бунтаря, борца. Впрочем здесь, обычное, судя по всему, для него выражение упрямства и жесткости смягчено воодушевлением...
- Подождите! А зачем фотоаппарат? И кто это?
Первый вопрос вызвал смущение и недоумение Тосиаки. Он же как бы стоял на часах, охранял. Надо же было фиксировать всех, кто приходил, чтобы знать... Чтобы отделить друга от врага.
Да, не очень внятно. По второму же вопросу...
Незнакомец появился за четыре дня до смерти Кьяры. Прошел к дому, нисколько не подозревая о нескромном наблюдателе в роще, постучал. Тойода тут же взволновался: чужак! Однако пикантность его положения препятствовала вмешательству. Осталось только ждать развития событий.
К незнакомцу вышла Кьяра. Они побеседовали, хозяйка отнеслась к визитеру со свойственной ей приветливостью.
Затем они вместе направились к ручью. Возможно, она просто не хотела, чтобы Тойода стал свидетелем разговора: для того, чтобы следить за ними, Тосиаки пришлось бы спустится по обрыву, а это практически невозможно сделать бесшумно. Тем не менее, фотоаппарат помог своему хозяину увидеть то, что происходило там: бесстрастная оптика зафиксировала, как первоначальное ее недоверие сменилось искренней приязнью, несколько раз она смеялась.
А потом Кьяра и незнакомец расстались. Съедаемый демонами ревности Тойода постарался проследить за незнакомцем, однако тот злополучный обрыв помешал это сделать.
На следующий день незнакомец появился вновь. Только теперь не с пустыми руками: в руках его был странный букет - ветки шиповника, обернутые красным кленовым листом. Кьяра, как и вчера, не пустила парня в дом, лишь занесла букет, а потом они опять пошли к ручью. Встреча длилась столько же, сколько и накануне.
Вечером того дня Тойода пришел в гости к возлюбленной. Ни следа озабоченности не было на ее лице - только лишь воодушевление. Это тем более отяготило сердце страдальца: букет из шиповника - свидетельство чужих бесхитростных ухаживаний - стоял на столике в нижней гостиной. Ни о каких незнакомцах Кьяра не знала, и говорить не желала.
На третий день Тойода, ожидая, уже, визит незнакомца, спрятался там, где он легко бы смог последовать за парой. Таинственный человек пришел, и они с Кьярой отправились, как всегда, на прогулку. Однако они не пошли в привычное место к ручью, нет, они пошли к водопаду на том обрыве, где раньше прятался Тосиака. И здесь в их уединение вторгся нескромный глаз фотоаппарта. Незнакомец... поцеловал Кьяру.
Вот эта фотография. Видно, что мужчина целует девушку со всей страстью влюбленного человека, сестра же отдает поцелуй... Добровольно и вдохновенно.
Тойода, не выдержав открывшейся ему картины, бросился бежать, не различая ничего перед собой. Он залетел в свою квартиру, метался по ней как зверь в клетке, а потом, в бессилии, начал пить. Вчера ему позвонила Кайли и сообщила о трагической гибели Кьяры.
Без всяких сомнений незнакомец и есть убийца.
- Я знаю, что сделаю... Я предчувствовал, предчувствовал, хотя и не наделен никаким даром. Найти и покарать убийцу - мой долг! - остатки алкоголя не затуманивали, уже, разум Тосиаки, лихорадочная активность охватила все его существо. - Как хорошо, как прекрасно, что вы меня нашли! Вместе мы... Вы же собираетесь найти врага?
Так, двое, уже, мстителей-детективов, перешли к насущным вопросам.
Охотники. Они обладают поистине сверхъестественными силами: они могут перевоплощаться в других людей, облик которых наблюдали хоть раз в жизни, обладают нечеловеческой силой. Тот, кто убил, находится сейчас еще в поселке: он должен убедиться, что никто из Ведьм, как они величают своих жертв, не явится, привлеченный смертью Сестры.
- Подождите, но откуда же у них такие поразительные способности?
- Их силы питаются их фанатизмом. Но в этом же заключается их слабость. Я потратил много времени, пытаясь постичь Тех, Кто В Святом Походе. Есть люди и общества, которые не боятся Охотников, они расследуют их преступления, собирают о них сведения. Так вот, эти люди убеждены в том, что Охотник никогда не сделает того, что в их сумасшедшей Церкви считается святотатством. Ибо фанатизм, обратится против них же в этом случае... Я придумал как узнать, не является ли человек Охотником!
Тойода схватил шариковую ручку со стола и распахнул халат:
- Смотрите же! - и он провел у себя на груди две линии, образовавшие перевернутый крест. После этого отдал ручку Игорю. - И вы тоже сделайте! Чтобы мы могли полностью доверять друг другу.
Тот, посомневавшись, последовал примеру Тосиаки.
Тойода, убедившись в надежности Игоря, спросил:
- Есть ли у вас идеи или план? Теперь, когда нас двое, мы можем все обсудить вместе.
- Конечно, мы должны изучить видеозапись, - и Игорь рассказал о камерах на магазине, о том, что никто не смог бы подойти к дому, да даже к месту убийства, не будучи заснятым.
Учитывая рассказ Тойоды о незнакомце, отслеживать нужно три дня, а не только день убийства. Помимо этого, необходимо сопоставить время записи видеокамеры с временем, когда были сделаны фотографии.
- Мы, помимо прочего, должны учитывать способность Охотника к перевоплощению. Он мог прийти в одном облике к "пяточку", а к дому уже в виде незнакомца. Ведь в этих местах мало кто ходит из чужаков, любой чужак привлечет к себе внимание. Так что нас интересуют все, даже знакомые, лица. И еще. Если Охотник до сих пор здесь, он лишен возможности менять облик в любой момент: он должен занимать место лишь того, кого, как он точно знает, здесь не может быть. Так что, вычислив всех, кто приходил в эти три дня, мы очертим петлю, которую, затем начнем сужать...
Видимая легкость задачи - выявить тех, кто направился к дому Кузнецовых незадолго до времени, когда были сделаны фотографии, зажгла огонь надежды в молодых людях. Однако этот огонь потух всего через десять минут после начала работы: никто не шел в нужном направлении в нужный час. Так просто решение загадки не давалось. И более того: два дня вообще никто не проходил по направлению к дому с самого утра.
- А если Охотник просто прятался в роще поблизости? Тогда бы ему вообще не надо было проходить мимо камер? - резонно предположил Игорь.
- Нет. Невозможно. Я, видите ли, со всею подробностью изучил местность за время моих бдений. А места, где можно пройти, там не так уж и много - всего-то одна роща, дорога да пара обрывов... Нет, если бы там кто-то прятался, я бы обязательно его заметил. Тем более, что я ожидал, что прятаться будут, искал.
- Покидали ли вы место наблюдения?
- Да. Трижды в день, наверное. Не каждый день, но, как правило... Но это происходило не перед приходами незнакомца!
- Давайте же тогда просто просмотрим все, и особо тщательно в то время, когда вы отвлекались.
Все это выглядело очень загадочно. Убийца возникал из неоткуда. Игорь пытался, не отвлекаясь от просмотра записи, сложить хаос фактов в одну картину.
Абсолютно непонятно, зачем Охотник приходил целых три дня на встречи с Кьярой, зачем он пытался смутить девушку, к чему это поцелуй? Если он прибыл для того, чтобы нанести роковой удар, то зачем завел отношения с жертвой? Пытался выведать что-то? Но ведь тогда...
На мониторе застыло изображение человека, шедшего к дому Кузнецовых. Самый обычный клиент гадалки.
- Что? Что такое?
Учитель вскочил и не в силах выдавить ни слова от возбуждения, завладевшего всем его существом, просто указывал рукой на экран. Наконец:
- Это... это... Отец! Отец Георгий!
Брат и сестра Кузнецовы были совсем не религиозны. Так что Игорь, с момента окончания школы, не имел никакого представления о том, кто есть местный батюшка. Поп в рясе, кто же еще, разве есть там человек за пузом, бородой и крестом? Познания же Тойоды в этом вопросе были более обширны - на то его обязывало положение учителя.
Итак. Отец Георгий в светской одежде идет к гадалке! Экий конфуз! Такой конфуз, что кое-кто рискует стать расстригой! А то и похуже: кто его знает, что делается с попами, имевшими делишки с Ведьмами. Да еще и во времена Святого Похода.
...
Ветер срывал листья с деревьев, увлекал их за собой, а затем разбрасывал по всему Славинску. Но это не тот злобный ветрила, что выхолаживает случайных путников. Нет, пока это игривый щенок, которому занятно налетать временами на аллею за храмом и уносить с собою на улицы желто-красный шуршащий поток.
Отец Георгий в жизни оказался совсем не тем, кем представлялся Игорю: пускай с пузом и бородатый, но глаза умны, а мимика жива. Портрет его был оттого более живописным, что на голове святого отца красовалась обычная казачья фуражка, что, наверно, было связано с ремонтом храма. Да, здание это особо замечательное на фоне окружающей серости, было взято сейчас в корсет строительных лесов. Батюшка сам командовал смоляными эфиопами, занятыми на ремонте.
Игорь пришел на встречу один: детективы-соратники решили, что будет лучше, если со священником переговорит незнакомый ему человек. Тойода же, тем временем, должен переписать всех, кого он опознает на видеозаписи.
Увидев свою фотографию в чужом телефоне, священник тут же согласился побеседовать в аллее за храмом.
- Сын мой... Сударь, - отцу Георгию потребовалось время, чтобы собраться с мыслями, - мне не ведомы ваши мотивы, но уверяю, что я не имею к смерти вашей сестры...
- И про Охотника вы ничего, конечно, не знаете?
- Охотника? Ну, опять! Эти Охотники, если и существуют, то не имеют к Церкви никакого отношения!
- Так существуют?
- Поймите, Святой Поход не призывает к убийствам! Ежели желаете, я могу дать вам труд Иеремии, собственноручно им подписанный...
- Что мне ваш Иеремия со всеми его трудами! Будете ли вы отрицать, что некие люди самовольно осуждают и убивают других от имени и во имя Церкви?
- Некоторые злонравные люди, быть может, и используют имя и авторитет Церкви в своих низких целях...
- Ладно. А зачем вы ходили к моей сестре?
- Я... Это частный вопрос, - священник оказался замечательно смущен этим вопросом.
- Да, - голос детектива приобрел вкрадчивость, - а вы не боитесь, что этот частный вопрос дойдет до епископа? Не лучше ли будет вам помочь мне, чем портить свое будущее? Святой отец, обратившийся к гадалке! К Ведьме! Вы представляете...
- Постойте! Вы спрашиваете, не боюсь ли я? Так выслушайте же ответ. Я - боюсь. И я ничем вам не помогу. Делайте все, что посчитаете нужным. Мое обращение к вашей сестре случилось в минуту слабости. И если я должен понести наказание, то пусть будет так. Если я в какой-то миг отвернулся от веры, усомнился, обратился к темным силам, то я достоин наказания, какое бы оно не было. На этом - прощайте.
Пустой разговор. Зря потраченное время.
Игорь смущенно отправился обратно к Тойоде, гадая, удалось ли тому добиться больших результатов.
Когда он поднялся к знакомой квартире, то застал Тосиаки в подъезде, подле своей двери.
- Увы, господин Тойода, результаты моей вылазки плачевны... Но куда же вы направляетесь? Разве мы не договорились предупреждать друг друга обо всем..., - и осекся под недоуменным взглядом учителя.
- Простите, а вы - кто?
Диавол и Борода Сатаны!
Конечно! Такое изумление не сыграешь! Это и есть настоящий Тойода, а тот, с которым общался Игорь все это время - Охотник! Он игрался с Игорем!
- Фотографии! Быстрее, проверьте, что с фотографиями! - обычная вспыльчивость молодого человека превзошла все пределы. Он оттолкнул недоумевающего Тосиаки, рванул на себя дверь, и, сопровождаемый вялыми протестами, ворвался в квартиру. - Давайте же, где может быть фотоаппарат?!
Все обстояло именно так, как того боялся Игорь: фотоаппарат исчез, жесткий диск из компьютера - вырван...
Теперь стала понятна игра Охотника. Он хотел забрать все: и видеозаписи и фотографии, сделанные в день убийства Кьяры. А еще он, должно быть, хотел позабавиться со своей будущей жертвой - с Игорем.
Подождите, одну копию видеозаписи он похитил вместе с жестким диском компьютера Тойоды. Вторая копия - на телефоне у Игоря. Третья... Третья - не копия совсем, а оригинал! Семья Фордов под ударом!
...
Дыхание пока не замечает, что оно слишком частое и порывистое, и потому дает возможность молодому телу легко бежать в гору. Кривые улицы поселка, его неожиданные взгорки и ямы на дорогах, голые тополя и еще не отпустившие на свободу свои листья осины, остались за спиной Игоря. Вот уже и здания "пятачка" показались вверху...
Настоящий Тойода подтвердил скороговоркой выпаленную Игорем историю, услышанную от лже-Тойоды. Вот только никому мстить он не собирался, потому как поцелуй Кьяры с незнакомцем, отрезвил учителя, заставил вернуться к обычной жизни.
...
На стоянке и на заправке было множество машин и людей. Люди переговаривались между собой, потрясенные неведомой Игорю новостью. Неведомой, но ожидаемой.
Какой-то малый, по виду - дальнобойщик, попытался схватить за плечо, остановить:
- Господин хороший, не входи, сейчас полиция приедет, - но Игорь уклонился и забежал в магазин.
Здесь тоже были люди, но взгляд приковывало другое: над разбросанными товарами и поваленными полками висели трое - мать, дочь и сын. Девочка и мальчик висели спинами друг к другу на одной веревке, перекинутой через металлическую балку под потолком. Тело Свена - более тяжелое, чем тело его сестры - почти касалось пола; та же была почти на самом верху. Кайли была рядом с ними. На ее, как обычно, смелой блузке было написано помадой: "Блудница" - кривые и размашистые буквы едва можно прочесть.
Все, кто присутствовал, разом обернулись на вошедшего. Тот же застыл на месте, не в силах отвести взгляд от посиневшего, изуродованного смертью, лица своей любовницы. Потом же, пораженный догадкой, сорвался с места, подбежал к телу, и под неопределенно-возмущенный гул присутствующих, распахнул блузку.
На левой груди был синяк, застывший в форме отпечатка чужого рта. Рта Игоря.
...
- В чем вы меня обвиняете? Почему я задержан? - Игорь адресовал эти вопросы вчерашнему полицейскому.
- До выяснения, - эти неопределенные ответы должны были оправдать отсутствие обвинения.
- Нет, ответьте. Чего выяснения? Я задержан в связи с убийством Фордов? Ну, так отец Георгий и учитель Тойода подтвердят мою непричастность, - уже не раз произнесены эти слова. Однако же шериф, хотя и не услышал ничего нового, ранее не слышанного, внезапно покраснел лицом от гнева:
- Вы... сударь... От вас одни неприятности... Приехали тут, бегаете... Тройное убийство, матенька моя, тройное! На моей территории! Целая семья убита! И вы - и все вокруг вас! Надо было вас вчера из поселка выставить!
- Позвольте! Убийца- Охотник! Он здесь, независимо от того, здесь я или нет!
- Ну, уж нет! Это ваши делишки! Убирайтесь отсюда, да с собою забирайте всех ваших охотников с собаками, да и охотьтесь на здоровье где хотите... Только не здесь! А выпущу я вас, как только мне позвонят откуда надо!
Беседа их перестала уж быть допросом, она превратилась в вялую перепалку людей, не терпящих друг друга, но вынужденных находится в одном месте. Все вопросы уже заданы, ответы произнесены. Задержанного не отвели в камеру, но и не отпустили. Такое впечатление, как будто шериф просто ждет чьего-то решения или сигнала.
Воцарилось молчание. Полицейский раздраженно щелкал мышкой, раскладывая карты по масти, наш же герой был предоставлен собственным мыслям...
Охотник завладел всеми своими изображениями - и фотоаппаратом Тойоды, и записями с камер видеонаблюдения. Осталась только одна копия - на телефоне Игоря. Надпись на блузке Кайли и игра убийцы в Тойоду. Игра, действительно. Он играется с Игорем.
Кайли и дети, Кайли и дети! Охотник был в их доме, когда утром пришел Игорь! Она, она... она пыталась сказать, намекнуть. Черт! Убийца же угрожал ей, детям! Кайли набросилась на Игоря не из-за внезапной и несвоевременной вспышки страсти, она пыталась закрыть ему рот, чтобы тот не проболтался о своих планах! Как все глупо и безнадежно!
Надо взять себя в руки.
Рассказ лже-Тойоды об Охотниках - истина или правда? Как он тогда нанес на себя богохульский символ - перевернутый крест? Он, фактически, послал Игоря на встречу с отцом Георгием. Для чего?
- Послушайте, господин полицейский!
Тот раздраженно оторвался от своего монитора.
- Отцу Георгию угрожает опасность.
- Ах, оставьте ваши фантазии...
- Послушайте! Если завтра священника найдут мертвым, вам будет намного сложнее... Убийство целой семьи, Кьяры, да еще и святого отца. Скандал будет таким, что...
- Помолчите же уже, - полицейский попытался вернуться к пасьянсу, но, раздраженный словами молодого человека, не смог сосредоточится, встал, отпил воды прямо из чайника, взялся за телефон.
- Каллохан? Скажи семнадцатому, чтобы заехали к отцу Георгию - проверили все ли в порядке.
Неуверенною рукой положил трубку:
- Доведете вы меня.
... За окном сумерки перетекали в ночь. Усилившийся, теперь, ветер, упрямо нес с собою зиму в эти края. Уже несколько часов прошло с того времени, как Игоря доставили в участок.
Дебелая мадам - та самая Каллохан - вызвала шерифа на пересменку. Так что Игорь остался один в кабинете.
Направлена ли эта игра Охотника именно против Игоря? У убийцы ведь были моменты, когда он мог расправиться с молодым человеком без всякого риска. Какая роль отведена...
-Тук-тук-тук, - послышалось от окна.
Ветка, трепещущая на ветру, стучала... Нет. Там внизу. Внизу окна кто-то был. Он и стучал.
Игорь вскочил, и, ничего не соображая, щелкнул выключателем. Свет в кабинете погас, темнота дала возможность разглядеть... Да, у окна, просунув голову сквозь наружную решетку, приплюснув лицо к стеклу, и, приставив ладони домиком, стоял человек. Тосиаки Тойода. Улыбался.
Игорь, стряхнул оцепенение, лихорадочно обвел комнату взглядом, схватил стул, и рванул, было, к Тойоде. Но... тот, так же улыбаясь, оглядываясь, удалился в темноту, сложив на прощание руки в знак креста.
- А что тут происходит? -в комнату вошел задумчивый шериф. Выяснять, почему в кабинете не горит свет, впрочем, не стал. - Мне звонили. Вы свободны.
Обдумывал же он нечто другое:
- Ежели хотите, мы вас можем в кутузку определить на всю ночь. А завтра на поезд посадим - и, бывай... Сестру вашу мэрия похоронит.
- Нет уж, спасибо. Вы можете выполнить одну маленькую просьбу? - Игорь взял со стола перьевую ручку, - Дайте, пожалуйста, ладонь.
Капля чернил украсила пальцы шерифа.
- Теперь все.
- Что вы, черт возьми, делаете?
- Да так - страховка вашей жизни.
...Телефон, конечно, не вернули.
...
Любой почувствует себя неуютно на неприветливых ночных улица чужого селения. Чужого. Поселок давно уже перестал быть для Игоря "своим". Пусть это место его детства, но весь уклад здешней жизни, пьяная разухабистость да копеечная скаредность, всячески претили молодому человеку.
Вдвойне же неуютно он чувствовал себя в компании пронырливого ветра, достаточно нескромного, чтобы проникнуть в каждую щель, складку одежды нашего героя, в попытке добраться до тела и выхолодить его.
Но что холод тела по сравнению с холодом страха? Темные улицы поселка укрыли в себе подлого убийцу, тем более страшного, чем непостижимее казались его мысли и мотивы. Зачем убивать Кайли? Детей? Что он делает здесь до сих пор, ведь Кьяра мертва?
Впереди по улице показалось здание храма.
...Руки в знаке креста на прощание...
...
Отец Георгий жил во флигеле за храмом - именно от его дома начиналась церковная аллея, где утром Игорь говорил со святым отцом. Пса при доме не было - храмовая территория - так что молодому человеку ничто не помешало заглянуть в светящееся окно.
Все семейство расположилось подле хозяина: попадья вышивала, улыбаясь, посматривала на мужа и детей, те же сидели по лавкам, печкам, на полу, смотрели на отца, слушали. Сам отец Георгий читал вслух толстую книгу. Жития святых?
На стук в дверь выглянула сначала попадья:
- Сударь? - с улыбкою. Симпатичная женщина. Есть еще в Славинске симпатичные люди.
- Сударыня, - Игорь представления не имел, есть ли специальное обращение к жене священника, - возможно ли увидеть батюшку по срочному делу?