1. * * *
Лихорадочней аскетов,
Что пугают днем огнем,
Разобрать, что связан с кем-то
Постромками иль ремнем.
Да и день-то - еле-еле,
Понимашь? - а-а... нихт ферштейн.
На вожжах и лошадь - Эйлер,
Ну... зашоренный Эйнштейн.
Правда ль бреднем, ложь галопом,
Дело высшего ума.
Назови хоть остолопом,
Связан, выведет сама.
В бересклетах половодья
Хороводы утюга,
Если ж отпустил поводья,
Положись на битюга.
Ну а если умер зуммер,
Вата в сумме и гранит.
И никто не образумит,
Не направит, приструнит.
Где ж ты, Шуберта движенье?..
Ломоноса вещество?
Вас на пустоте поженят,
Сколько не ищи шестом.
В шею - кистеперой рысью,
И в плюсну войдет, как ёж.
Сцену гибнущей актрисе!
Да билет не достаешь.
В кучу плевелы и плевы,
И Фемиды пелена,
Что там справа, что там слева.
Будь что будет. Наплевать.
3 дек. Декабрь
2. * * * (удар)
Что до рамен твоих - цигейки дыбом мех,
Гусиной кожи речь из-за помех,
Не рафинад-снежок, а ситник-косоплет,
Но лизоблюдец-гололед не отстает,
Не речь, а резь, как будто шел песок
В ошметок-мочеточник и в висок.
Коктейль ли Ява, остров ли, Че-Зет,
Или табак, тошнотный дым-кастет,
Кровь оглушает жар, и дымка в синеве,
Не жирно ль масла в смеси, и сове
Твоей бесшумности учиться бы, и тромб
Как перелить в мачете или гроб.
Шарадами, шарами фонарей
Разгоношила ночь кентавров-кенарей,
Я в шоке, я в мешке, как мошкара
Шкарябнутого блюдца... покарай
Хоть рой крылатостей зараз, ничто не ек-,
Но поплотнее в целлофан сырой паек.
"Прощай" в глазах висит, как синий камамбер,
Как дырка Сиднея, как пузырек Канберр,
Даль испаряется, пращой в озон - хладон,
Вмиг каменею ... вес, мегалодон,
Он душит тень, и ложе, как ремень,
Индейка к Рождеству, оттаешь, нож-кремень.
Четьи-Миней ли взять, ночь с Млечным на губах,
Смех встречных как плевки минетчиц-черепах.
18 дек с.н.
ВАРИАЦИИ НА ОТСУТСТВУЮЩУЮ ТЕМУ
3. * * * (брату-ветру)
Я жив, а ветер выдохся,
И звезд!.. Сестрам - по клипсам.
И на раскисшем выкосе
Не иней - лепка гипсом.
Ни лоций мне, ни атласа:
Очнись там, где придется.
Я в лед межи впечатался
Ладонью кроманьонца.
Лощинам, вечность лаявшим
На тощий свет по хорде,
Словно намордник, клавиши
Прощального аккорда.
Ребриста ночь гармоникой;
В ней хруст ослепших веток.
Скорей в чулан промоины
Твой безответный слепок.
Это в снегу - проталина,
А смерч вчерашний - в зобе.
Сколько столбов завалено!
Топи - не перетопишь.
Без-окриков-перилами -
В самый гремучий погреб,
И обрастет фибриллами,
Как признанный апокриф.
Скачкá!.. мы тут последними.
Даст Бог, не рассосется,
Как Санта за оленями,
Оседланное солнце.
Я жив, а ветер клоуном
Предновогодней сказки.
Крутись внутри, закованный
В прижизненную маску.
19 дек Э-т
4. * * *
Твой гул - заречным гомоном,
И в ссадину зеленкой,
Словно зима разломана
Дамокловой плетенкой.
И гамаком полощутся
Рубахи да циновки,
Покуда в дальней рощице
Дивятся на обновки.
Ее ж свалили, смутою,
И разбульдозерили?..
Но вновь, до льда- распутаю,
Сережки озарили.
Ты выглядишь растерянной,
И словно с толку сбитой.
И к вспыхнувшему терему -
Увязшие копыта.
В тех озерках хрустящею
Галетой лед раскормлен.
Как письменные ящики -
Пустые горла скорби.
Штакетник, словно подиум
Иакова с показом.
Не оттепель, а опиум,
Не докричусь Пегаса.
Он к тем, с пожарной лестницы,
Иль к роще сумасбродной?
Тут в радужную б - вестницы,
...Погас бесповоротно.
Не иней колкой рабицей,
Цветущий дол в ошибках.
Твой льдистый след теряется
В подснежниках и липках.
20 дек Э-т
5. * * *
За ветлами околица
По хворост и по прутья,
Волнуется и холмится
Нетронутою грудью.
Игральными костяшками
Сторожки и сараи.
Ты словно шепчешь - тяжко мне,
Я в грязном - умираю.
Рекорд последних месяцев:
Теплей, чем от ликера.
Скирда в снегу - привесится
Как купол Сакре-Кера.
- Тогда, тогда - боярышник,
Привороженный к раме, -
Не змей-барышник с барышней,
А ребра Нотр-Дама.
Меня заносит, что ж это.
Дай леденца на радость.
Во льду трех дней не прожито,
А ты мне про "Cor adens".
Снег, ангельские трупики
С ресницей в парашюте.
Одни шестерки в кубики,
Так с бурею не шутят.
Эй, Аквилон, светло тебе ль,
В эоловой кошелке.
Ты днем приносишь оттепель,
А ночью пепел в шелке.
Я не могу, я вырезан
Как неудачный дубль.
Лети ж, морозным ирисом,
Ночь отвильнет на убыль.
Застань за переборкою
Слепых бумаг с одышкой.
И шорохом терборховым
Ложись к ее лодыжкам.
21 дек с.н.
6. * * * (к Рождеству)
Лифт соловьями щелкает,
Без флирта - соло в яме.
А в щелки терпко - елками.
Обрубки с тополями.
Культурно и прореженно
Ржавели в поле жатки.
Виндзорскими медвежили
Насмешницами шапки.
Проколы мне со звездами,
Зато - полно шабашек.
А в белом свете - роздали
Смирительных рубашек.
В ней, без зарока, екало -
Не ёкалэмэнэ ли! -
То, что вокруг да около
Все лазало у цели.
Так за охрипшей челкою
Блестящей кабаретки -
Словно шампанским чокайся -
Две скорые каретки.
Две лавы цельноугольных
И вороненый гомон.
А я твоей хоругвью
Соловой нашпигован.
На что хватает взгляду сил -
Пообнести округу,
И на высоком градусе
Умчаться прочь упруго.
И радужке б не олово,
И губ не злился сокол.
Взять колокольню волоком
И за домкомы стекол.
22 дек
7. * * * (вариант)
Из лузы достают шары.
На Абеляровом бильярде
Играют только до поры,
Пока не встанет о расплате.
От слова - к делу. По ногам.
А далее все частный случай.
Колумб открыл кусок Багам.
А ты откроешь нечто лучше.
Ты ставишь на попа овал.
От дела переходишь к слову.
И поражаешь наповал,
Даже не вспомнив про солому.
23 дек с.н.
8. * * *(у книжной полки)
Ни драму трагик, и ни лекари,
Еще никто не обрывал так
Чего почти не раскумекали,
От Марбурга до абырвалГа,
Чему еще заглавья не дали,
Но в каземате так велели,
Запутаться, зима там, лето ли,
Скакать направо или влево.
Я превращаюсь, стенкой ползаю,
Отняли у сквалыги-Кафки.
Признанье вытянут занозою,
Как Лебединую канавку.
Цветами зла простынь оконная,
Та нота вырвалась уродом,
Любовь - кураре и агония,
Сморкайся речкою смородой.
Аримафейского Иосифа -
Ни в капюшоне, ни в берете.
Я просо дня клевал без просыпа
В другую явь, которой бредил.
Даль, бесконечность, здесь не занято.
Щемишь восьмеркой удаленной.
И к скособоченному заднику
Рожок притянут почтальона.
24 дек с.н.
9. * * *
Твоим словам кошмой гореть и жечь.
Но в них - ни на карат билирубина.
Я сам не рыла, что такое желчь.
Серьезней ли она костра рябины.
Я был как сон в меняльной-, неуклюж,
Рассеян, как в подсудном ветре горечь.
У страсти в детстве саданет коклюш,
А у сестры - ошибка. Что не жаль нисколечь-.
Как выводок бесхозной строчки - стих,
В случайной связи с ней, похмель-помехой,
В сырой овчине дождь свой срок костит,
И костерит пастух, и в угли вехой.
24 дек с.н.
10. * * *(Саламандра)
Среди не вынутых заноз
Поездка к Рождеству на Рицу.
Воспоминанье - купорос,
До капли скальпель растворится.
Скакала губчатая медь,
Слонялась синь, словно приманка,
Кому б немного поумнеть,
Так не дороге ли, медянке.
Свет ползал ушлым атташе.
Серело, нас несло все круче,
Никто не думал о душе,
Тем более, кому поручим.
Туман, и в ноготь - гололед,
Асфальт грознел, как панариций.
Сосала фара желтый сот
Патрицианкой-медуницей.
Вдруг - повалило. Запотей
Поденкой в радужной форели.
Гусиных нарасти лаптей. -
Кольнуло б - враз офонарели.
Обрыв, и в рóжнах - лес-чернец.
В отрепьях лез сквозь саржу окон,
Отсамозванствовал. Исчез.
Нас закатало в белый кокон.
Я помню вылет мотылька,
- Клиническая, без уловок. -
Тут не один сказал б - пока.
А больше тридцати огневок.
Ли Бо. Исайя. Выручай.
Тай, скороспелая мякина.
Вниз - триста сажень до ручья
И тридцать до уступа клином.
Насыпать тальку меж фаланг
Достаточно ль для взятья брусьев.
Арджуна выпал вбок, как флаг.
Автобус замер. - Он вернулся.
Прости мне эту ерунду.
-Не вечеринка, тянешь время.-
- Он, может, побывал в аду,
Когда нас бросил без боренья.
Весь воздух в рыбьих плавниках.
Как сунулись, забыв про снулость.
Так ждут личинки-топляка.
Так большинство и не проснулось.
Психея, нимфа, экстремал.
Медноволосый почерк Рицы.
Все повторилось. Я дремал,
Ты вылетела заблудиться.
Я здесь, корицей, рас- про- -стерт.
Скала молчком, соло - колода ль.
В молочный броситься костер
Горит голодный аксолотль.
25-26 дек
11. * * *
Короткие стихи, как взмах клинка:
Удар - и надвое, настойка на булате,
Но если сохранится ДНК,
Возможно, воскресенье все уладит.
Здесь не совсем о репликах, скажу,
Их есть у каждого, и боле, с ними тошно.
И творчество у-по-до-блю ножу,
Он ждет ладонь, коль не горят ладоши.
Но если вас - в огонь, а речь - эфир;
Хоть что-нибудь - задержится на жале?!
И к Паркам в очереди, длинной, как в ОВИР,
Потребовать, чтоб выше поднажали.
27 дек с.н.
12. * * *(рулетка)
Горящая игла Адмиралтей-!
Не ставить -ства, дать ротозейству пяди,
И пять секунд на ах!.. Ну, золотей,
Насколько дали стрелки в снегопаде.
Я на тебе бы век не замерзал.
Тебя бы сплавить ссылкою в гекзаметр.
Снежинкой на реснице вис вокзал
И не сдавал на выдержку экзамен.
Снежинка - и игла. Из шпиля - штиль.
Хоть парочку стежков в ушко забили!
Шутишь, метель, про Тиля на утиль,
Протиснувшегося в тигель Метили.
Ни синей птицы, ни кукушки в рябь,
Но вороненый ствол и зев касатки.
Вновь белоснежное скатилось в хлябь,
Пустые гнезда и одно в остатке.
Стой, барабан, собачку отведя.
Пора ли к переезду без поклажи.
Впрягай ягненка школьных медиан,
Что надвое казнят, не пополам же.
27 дек Э-т
13. * * *(иглуклвн)
1.
Пронзи язык в тринадцати местах
Шампурным штилем, бурею кленовой,
Без пурпура, и не страхуя страх;
Дзен-дзен-дзен о каналах и мостах,
Перке, к Венеции, с земным поклоном;
К этрусской Мантуе, туе манту,
К законам Ману, как не упирайся,
Назад, на Шествие, из тухлых комнату-
Пробитых щек, к статуе, в немоту,
Не к Парасвати, так к Аматерасу,
А кровь просватают - не утирайся.
Шокирующей Азии - зевок,
Язык горбом Арго, вулканизируй бухту.
Толпа ползет с поклоном: лук-севок.
Тел на крючках, мне б ястребом миног,
Оскомина! витрин., -сетрин-обветрен.-фруктов.
Ну, нет здесь снега; высыпай расклад
Иголок нервных друзы или стразы.
Дыра с кулак скулит из-под лопат-
Упрямей диабаз, горбатее Карпат,
Меридиан Тибет, зараз полимеразы,
Апостольских эвакопунктов базы.
...Похоже, дома? Боже. И прыжком.
Я вылетел сквозь колотое ухо,
С дымком дрожащим в -гольное ушко.
Домой, в кювет ростральным порошком;
В-лед; казаком, казнимым бережком;
Время топорным обухом разбухло.
Не узнаю себя, истица, все, копец,
Купившийся колечком мериноса,
Без правил переноса, смех овец,
День свежеиспечен, словно скопец,
Которому махнули перед носом.
Душе назад, в пигмея ли, в колосса.
2.
Начало молнии. Оглодыш нафталина.
Я возвращаюсь. Нарастай, кристалл.
Мыча, мельчала часть - без дуновенья глина.
И дождь-гончар в коробке перестал.
Пройдя сквозь пористую косточку поста,
Ты разговляешься улиткою-маслиной.
Я оживлен, все встало на места,
И Мессалина с Пенелопой за муслином.
"Мета...летала бы; но - окрик, шар крикета;
Я заметалась - где -ная тряпич-
Оставленная Ка, марио-нетка?
Глянь - в глину-сливу, что в паслен-кирпич.
Привет, душа моя. Тебе готовлю спич,
И этот пунш с огнеувечной шерсткой,
И мозга спаечного спичечный кулич
И этот дом с невысохшей известкой.
Ответь, пока спускаемся в подвал,
Как звать тебя, и кто тебя позвал.
28 дек. Э-т
(автоматическое)
14. АРАБЕСК
Пока простой стопой и рифмою горим,
Свободе отворот; хоть хоровод Матисса.
Что ж до тебя, здесь нужен логарифм,
И ты вторая, если без мантиссы.
И ты последняя, признать готов,
Раз я тону "Арменией" бесследной.
Четырежды по сорок сороков,
И сорок пять в тени, весна ли, лето.
И ты же - первая, с которой ничего
Не связывало и, увы, не свяжет.
И тильда в двадцать лет на фронте речевом,
И многоточие в два года, срок за кражу.
29 дек с.н.
______
*) 6000 душ. Место гибели неизвестно
2007
НОЧЬ НА ПАРОМЕ
15. * * *(острова)
Приталим рыжий бром багром:
Дым - чесуча, очес мохера.
До точки свернутый паром
Меж возмущенных чаек в шхерах.
В ногах, как плюс апостолов,
Тринадцать палуб градом Божьим.
И мчатся сотни островов
Словно белье в режиме Отжим.
Иные островки с ладонь,
Под нею вздрогнувшие грудью,
А тело дальних - эшелон
И залпы тысячи орудий.
На ум лермóнтов Гётенаум
С йотой луны, сосной, утесом.
Еще б укол веретена
И утлых воронов Ут-Реста.
Шипит ракета. Пустота
Сгущается, впадает в спячку.
Гранитный сон, не зарастай,
Как этот пятачок подачки.
О цепкость сказки! ты проста,
Как новогодней ночи плазма,
Вкруг безымянного перста,
Что не пошлешь. Что непролазно.
5 янв
16. * * * (Зимняя кампания)
Меня ведут, как Голема, смутя
Лежащих под ногами -в стельку- финнов.
Не "sorry, fellow" - а галиматья,
До обжига богата кофеином,
Сорится с губ - а там помол еще -
И в ноги шлепается, задевая спящих,
Или гогочущих, как олуши чащоб,
Пред тем, как я сыграю в тот же ящик.
Я до каюты не дойду, пойми,
Ступай одна, и изнутри закройся.
О дай мне имя, здесь, перед дверьми,
- Но не такое ж, вáлящее оземь.
"...Простите, наступил" - как Новый год,
Который тут, за Рождеством, не принят.
Уставясь в потолок, паром-фагот,
Сплю на проходе, финишной перине.
13 фев с.н.
17. * * *
Шамилеватый шмель, чуть подобрей,
С сине-лиловой кистью брадобрей,
Не богомаз, но помазок, чертополох,
Своею нежностью во мне - переполох.
Сорвать б тебя, не уколов перста,
А то жилеттом - стебля береста.
Качаешься, и небо, как в прибой,
Запенено пыльцой наперебой.
Скуластая, с приемистой щекой,
Улыбчивая синь, разгладь, укрой.
Уж фиолетов сам, уткнувши нос,
Чихая мошками игрушечных шимоз.
Сорвать тебя и, в пальцах покрутив,
Не подхватить, словно сыпной мотив,
А выдернув из инсулы пучок,
Отщелкнуть капсулой под каблучок,
На караул бы взял, не брось кистей ничком,
Археоптериксовым стебелька штычком.
Мелодия релакс, под сорок пять
Далекомечущихся градусов опять,
Вы засыпаете. Двадцать один, семнац,
Тут не ошпарят ваши семена,
И кашпировские шестнадцать и пятнац,
Ни шва не рассосут, не удалят пятна.
И, синей бородою обрастя,
В предуготовленное, радостью растяп.
6 янв Э-т
18-20. КАРТИНКИ С ВЫСТАВКИ
1. * * *(сушило*)
Сушилка для бутылок: дребедень!
Но экспонат становится шедевром,
Когда распустят черных лебедей,
И "гениальн-о!.." уже не бьет по нервам.
Вот галоген, вот пикассо- -суар -
Фаянсовый филистимлянин в блеске -
А может, полуэскадрон гусар,
Вдруг высунувшийся из перелеска.
В простенок узкая дельфинья голова,
Но снова: Голиафа, Олоферна.
Бутылконос, омфала-булава,
Мечта о строчечке одной, наверно.
Оборванный на полуслове рай.
По Междуречью клином Ут-напиштим.
О, если сеет Бог, то через край.
И о потопе, выплывем, - напишем.
9 янв Э-т
________
*) Объект Дюшана
2. * * * (авангард*)
О, что-то мутрое!.. холстожник на худе-
В гематогене утопил зарницу.
Лес почернел и высох, похудев,
Закат-тромбон переревел границу.
Прикол из клевых?! чудо задарма;
Тюрбаном мяса - кистью! - тарабаним.
Батик и граффити, как выстрел сквозь карман.
Поранить вечное - хоть шпателем баранин.
Чуланы лозняка, драгунские хвосты
Не ропщущих на резус-фактор рощиц,
Запекшихся Лебяжьих - с высоты.
В кирасах ли сквозняк, спроси попроще.
______
Уперт, и съест мольберт, замызгав натюрморт,
И на пожарный случай ножевое в ножны.
Я в кровь макну перо, и т. тело - в оборот,
И между нами разница - ничтожна.
Мы пишем мышцей в воздухе - Адью,
И кормим птиц оседланных собою,
И рушим в путь горящий пух - ладью -
К фаготу-дьяволу иль ангелу-гобою.
Сгоревшие сердца как порошок
Печати лазерной без скачущих кареток.
И видит Бог, что это хорошо.
И это первое, что не по трафарету.
5 дек. 10 янв.
________
*) Вид живописи, где вместо красок используют сырое мясо
3. * * *(неподвижное облако)
Как над полем, играющим с затемна
Со своим двойником в бледно-алом,
Драгоценнее тигля из платины -
То ли ластик в гробнице пенала,
Пена-мумия ль, шало застывшая,
То ли, пшикнувши, взбитые сливки -
Одичалое облако крышею
На шоссе задремавшей улитки.
И над вязом-арбитром набыченным,
Как в витрине, играя песцами,
Зацепилось щипцом за обидчика,
И висит, перманент, месяцами.
Семь пейзажей, где небо - то примула,
То наждак, то ножи тобщей кухни.
Только, облако, ты и не двинулось,
И в последнем, где дерево - рухнет.
В сериалах Моне - по примерочной
Плыл Руанский портал, гасло сено.
Здесь же дождь караваном, без меры ночной,
А тебе - как об стенку бассейна.
Здесь бы небезупречной метафоры -
Скарабей в челке, скрип ослабевший.
Угли откочевавшего табора,
Утонувшие в омуте верши.
Что-то скрыто - простое и емкое,
Как спираль в известковую накипь.
Год? эпоха ль промчались за кромкою?
Ни словца, ни дорожного знака.
Все картинки с единого ракурса.
И на каждой - программкою виснет.
Может быть, так услышали - накося,
А ответили - не в этой жизни.
11 янв
21. ЗАКАТ (вариации)
1.
"Я заигрался. Я играл давно,
Уже и дождь пошел хлестать в окно.
Ему одно, затычкой в море пыли,
На купол Йорику, по крупу ли кобыле,
Пешней ли шпаги по щекам Манон.
С-адама градом пред кольцом в стропиле.
Ударил погремок полуприбитой гнили,
Скорее книжный, сонный, как канон,
Взрезая рыбу-фугу д"Гама и Ганнон,
Как будто свежий саван оголили
И, пятясь, комнате отвесили поклон.
А может быть, причалил запах лилий,
Рабом-колоном чах одеколон.
2.
Не дав мелодии в углу сгореть сполна,
Другая с гребнем лезет ей на пятки,
И рвется шлепанцем гавайская волна
Вослед кипящей ей. Утесы и палатки
По доскам из капелл, минувшим колуна:
Вы, скалы, вложены в икону, как закладки.
Прибой в губе хрущобы-гальюна,
Побочной темою, как чтенье капеллана,
Как руны змеями в бочине валуна,
И под ногами хлюпает гаванна -
Почин беспомощный могилы Магеллана.
О тема напослед, ты вышвырнуть вольна
Стекла подметок Эмпедокла из вулкана.
3.
Пыль-фонари, как посохи тычинок,
На ножнах-углях - желтоган с мучным,
Окно - в расплав, бура с песком речным,
И лужи - кобур горклого хычина.
Закат, канадский флаг, бальзам пощечины.
П-рей в барственной бекеше не по чину.
Как штукатурка с гейш, берущих фук свечой,
Цугом обваливаются - с капелью - звуки.
Ручейник-мельник семимильной фуги
Плюет Ионой в наш восторг, и алычой
Улыбка о божественном в натуге,
О вечном - как о перхоти в плечо.
П-священье палкой в рыцари кабуки.
4.
На полдень-голубой шинели поженили
Граненый ветра штык, жалея кошенили,
Дождались кадмия и показали всем,
Не потроши, клинок, голубок в колесе,
От качки в кленах небо затошнило,
Снегу на миг, и месяц - на глясе.
Кармин-шампур, тмин-пурпур, спец-багрец
С натасканно ус-талым - как с Аляской,
И сохнут бабочкой, украдкой лаской, сказкой.
Конферансье ли осень, жлоб ль борец,
Но, буде туш для увильнувшей краски,
Лукрецией завалит на салазки,
И с суши в плаванье проколотый ларец.
5.
Последний дом уснувшего прихода
Мерцает бедною рождественской звездой,
Не предложив даже углана на постой,
Ей агасферствовать рябя тридцать три года.
В яслях не бродит травяной настой,
И антраша вола и антрекота
Не став преданием, затерто пестротой
Под шорох лип сырых с упавшею пехотой.
Там в тамбуре табак буреет в свет мездрой,
А у перрона по составу бьет икота.
И, совмещеньем гения и идиота,
Проскочат мышью ландыш с резедой.
6.
С бродячей контрактурой крепостных
Тащу тележные секвенции и гаммы,
Как инвалидов и калек кульки цыганы,
И грусти чистоган мне выручкою с них.
И словно истребленный класс дворян
Долу не музыка, а метлы веток в ветле.
Приговоренный клен как занавес багрян.
И ветер калькой шелестит в дверные петли.
И - на губах - концерта - репетиция,
И небо меркнущее хрупче устриц люстры,
И через стадию Жокея и Робусты
Рысь теплых красок в черноту сырья,
И смехом Танаих крах страха за тебя.
Короста ростр в твоих. И, кроме, в зале пусто.
И я к хлопку приник, к Жар-птице птицеяд.
И пальцы сплетены до белизны и хруста.
7.
Дождь - и закат. Хоть что-то - зацепи.
Пожара? зáлива? кивни в пол-оборота.
Взгляд бродит Лукоморьем по цепи.
По кардиоиде краснó-синебородой.
Решетка Сада в ящиках. Тюрьма.
Прогулка кучами, дымящимися Этной.
Бездумный пальцев бег и кутерьма
Сырых посланий почтой безответной.
Рывок, и мертвый век сквозь киноварь промок.
Зал, почерневший в папильотках сытый клевер.
На сцену выбегал фанерный бог.
А мы - архангелом - на нищем разогреве.
И ночи тлеющий все мучу бурелом -
Какая страсть какой служила разогревом?
И ждешь Полыни в небе, горе-угревом,
Чата свинчаткою с кометой угорелой.
8.
Квантуем мир дробления громад,
Предел деленья-прах - и цвет и аромат
И нрав имеет свой, и, прыснут, пустота -
Толкучка в экстази, клуб моисей-куста.
Химер-Аккад, Ур-Вавилон, Шумер,
Вас чует только вечность-парфюмер,
И о тебе сужу, согнав с губы осу,
По амбре-тишине...отзвуку-мускусу.
9.
Тарельчатый разгон сбродившейся бурды,
С углем Ермоловским - балкар и кабарды,
Чем ни пожар с капелью, с мраком-Ермаком,
Закат и дождь зараз, ромб неба гамаком.
Отрыгивая дрожжевой прицеп,
Сугубый мрак - акафист и рецепт,
Азеотроп в бутыль - письмом, где огрублен
Координат с утопшим кораблем.
10.
Газета судном для протекшей пряной кильки,
Как в предвариловке, гориллой тень бутылки.
И хрупче инея пластмассовые вилки.
Так ест мелодия из перевода Рильке.
И помню звездный очерк о Родене.
Слово не в музыку, а в карбонат оденем,
И ныне отпущаеши Сретенья,
Пряденье снега и подростки тени.
26 дек- 27 янв
22. * * *
Вас высвищут в парк, нет, сегодня, сейчас:
Пожар на отрогах оленьих,
И осерчав, тает в кронах свеча,
Где замысел слит с исполненьем.
И я не пущусь в цветовую возню,
Не высыплю перечислений.
Я их стрекозиную песню казню,
Приняв ее в омут последней.
И не карнавальную маску - комком,
А вар суют - или замазку, -
Вот так медвежатник с небесным замком
Сошелся дорогой к Дамаску.
И там сохраняются, как чешуя,
Как в луковом горе одежки,
Как хворост-шлепки духового ружья
И чипсов коленца в ладошке.
Но их не удержишь - и крошишь мелком,
Как гипс-густопсов - ангелочков;
И рыбой - в разлившееся молоко;
Как в исповедь: поодиночке.
Малиновый шум не швейцар у вершин.
Им, не подхалимом, - хвалима.
Но охтинка плачет, разбивши кувшин,
И выскользнул прочерк налима.
18 янв Э-т
23. * * *
Нож возле рыбины, как плуг пред бороздой,
Клинком на ложе с братом и сестрой
По крови ли, по духу, по строке,
Их кинувшей на райском островке;
Как стекленеет на глазах рыбий цукат,
Ужели ли слышит пиццикато рысака,
Что вкупе с Патмоса ввезли, как саранчу
В Эдем, по души наши; пряча в епанчу,
Сад - седока черней, садок же судака,
В судке любимых глаз бесценок молока,
И ласточкой сбивает масло в нем
Амфибия зрачка, пока сыта огнем.
Остаться б в жженом там, вдали просителей,
Разбросанней сатириад Праксителя,
Осколком мрамора, твой друг тречентовый,
Осокой встречной меж неизречен-травы.
И, в рыбьей стае ерундовый рядовой,
Не утону, орудуй ли медовой ендовой,
Иль росной братиной, давно ль ей обнесен,
И два сестерция на веки в унисон.
Не траур: траулер апостольский улов
Выскребывает душ, до потайных углов,
Я на песке морском, двух змеек начертив,
Ушел из невода в прибой-речитатив.
_____
По снежной жижице - щелк променад-засов
Тритонов и менад и мраморных живцов,
И на разделочной доске не морщит лба
Мадонна с грошиком, Живица и судьба.
19-20 янв
24. * * *
Доступны ветру вы, иль взяты за семью
Причаль-печатями - не разбирай: не к спеху.
Вот нас накрыло медной осенью,
Словно кастрюлю - рыцарским доспехом.
Латка, гусятница, турецкий барабан,
Пятидесятницей огни; горсть балабола.
Карман и горб и короб-балаган
Все в дело, ясно же, и даже крошки с пола.
Враги ли мы, иль страшно дороги,
Мгновение - и в пыль, на ш-кварки или дхармы.
Стремительней зазубрин остроги,
И: корифей-эфир, и где же пар угарный.
Вечность-Рабле! какой находишь вкус
В желе и студнях, кораблях лоскутных?
И где предел дробления куску?
И сколько новых блюд на льду ежесекундно?
Вас слепят заново и парком выплеснут.
Мы невриди- -мы и невиди-, погляди-ка.
Не береди, Орфей, мгновенья белизну,
Нам ветра не перекричать без Эвридики.
29 янв Э-т
25. * * * (эволюция)
Кафе-аквариум, где лидером продаж,
Без мандража за между-пальцев-евро,
Ракушка-круассан и флер-д-оранж,
Плюс ни соратника и ни единовера.
совра-... привратница, -верца... - речь не кураж,
Как не мираж голод гонад и жажда глоток;
Где, если попустить у Фрейда краж,
Различье тоньше нитки из колготок.
Услышу земляка - сменю бистро.
Но здесь не пьют и не снимают с ходу.
Докрашу то, что крошится пестро,
И что из нити превратилось в хорду.
- А, далее, и в низки позвонков.
Пора б, за столько зим, и живодер-шедевра.
Но образ твой прильнет, и был таков,
И мародерствует, раз слаб шартрез, мадера.
В соседнем погребе коньяк древним мостом.
Замком вложить тебя в него - разве афера?..
Скорей спасение. Кто б ни грозил костром.
Мост рухнет ангелом, похлеще Люцифера.
11 фев.
26. ДИАГНОЗ
"...Так приезжай, и все озвучим.
Я в звуковом поднаторел,
Но слишком долго был везучим,
Везенье - точка, не тире.
И, порубежье и поречье,
Цитата, как цикутный зонт.
Возьмем Вергилия покрепче
И - рысью в грозовой сезон.
Согретый болтовни вакциной,
Отдам, когда не подглядят,
Под медицинские терцины
Секрет чугунного литья.
Так, вскоре, ад. Так стук пуантов
Перерастает в общий шквал.
И с упоением - про Дантов,
Где лишь лентяй не шиковал.
______
Пообещай, свечной Везувий,
Порастянуть парафинян.
Нашлепал бы глициний всуе,
Дождь-сарацинин, раб огня.
Джим Бим - и бар: брусок и балка,
Инвариант и перевод
Того, что - шатко или валко -
Поставит в ряд и оборвет.
Год имени Отца и Сына,
И, день не в духе, как всегда.
Но все ж, какие апельсины!
Крутись, вертись, и приседай!..
16 фев (за рюмкой в клубе)
27. * * *(васнецовский мотив)
Пылили мидии на илистом,
Сладко гордясь пустой квартирой,
И в чашелистьях млела лилия:
Вдруг озеро забаллотируют.
Что их захлопают, не морщились
Косые складки черствых елей,
И не из соловьиной рощи ли
Цепями трели в перигелии.
Еще, шиповниками, окуни -
За веретенцами-мальками,
О. перистые - спали в коконе,
И - ни морщинки в амальгаме.
*
Срок казни! зеркало! все око с ним,
Так рыбья кость нарыв растопит.
Ты губкой впитывала росказни,
Как теплый камень - плоскостопье.
Блей, бережок, горючим мучаясь,
Булатным и кипучим лотом.
На капсюль шлепай, ртуть гремучая,
Твой жребий, озеро, - болото.
Ядром - закат, невольный каменщик,
Удар и жестко стелет скатерть.
Дорожка!.. нам пригнали клавиши -
На пробу - к камышовой гати.
Вы - избраны, но вас не чествуют.
И в голубичных шторках окна.
А я брожу над бывшей бездною,
И торфяным брикетом сохну.
28 фев
27-28. ВРУБЕЛЬ (1)
...Глумленье - леммою - с издевкою,
Как заложить на стапель стелл"са.
Ростовщиком на блики цокая,
Забыть в бассейне, где разделся.
Голый король, с припеку площади,
Корабль-блин, рулетка комом.
То тонной с муромцевой лошади,
То по ветру клубком соломы.
Подняться! Ничего ж не сделано!
Хотя, кошмар открыл, не тужась:
У Богородиц и у Демонов
Одно лицо и общий ужас.
От Моисея - к Мефистофелю;
Как шлам стекольный, ангел с тиком.
Ван Гог?.. А что? - съеден картофолем,
Стоявшим на часах ботинком.
Зачем - всерьез, где б - только походя?
Где б: сунуться, да ноги разом!
Но если вымазался в копоти,
Прессуй - до чистого алмаза.
Что веры нашей - ниже каблука,
Не важно, чин по чину - фрески,
Зато сомненье маской наглухо -
- Свежо-, как в вакууме нарезки.
И по сту раз все перекраивай!..
Одно спасенье - взять и бросить.
И вновь начать с каленья алого,
И рухнуть галкой на морозе.
Вот так в растворе пересыщенном
Довольно точки, чтоб обрушить
Кристальный вал косноязычного
И студень скороспелой груши.
Собьешь ль того, кто сам в невидимом?
Там слепота - не аксиома,
Но бег натянутыми нитями,
Игра поземки с сероземом.
22 фев. 9 мт.
2. * * *(раковина)
Сирингой карандаш заходится,
В ярь паникуя, что засвищут;
За кряквой, в ряске-огородице,
Луч-селезнь по пепелищу.
Попробовали б серым выверить
Муар жемчужный! - поплохеет!
Но нет для ягуара выбора,
И на поток - клочки трахеи.
Чтобы не ждать, когда затеплится
День-самосад в каюк-палате,
Ты перламуторнейших пепельниц
Печешь портреты, как оладьи.
Графин, в себе же растворившийся,
Иль вмятина в верблюжьей байке!
Верх пустоты! вот здесь ты выше всех,
Пусть между волком и собакой.
Когда вся жизнь - рой сажи газовой,
Не жемчуг слез, а жир графита,
Всем краскам радуги отказывай
С горящим взором неофита.
Картинки волдырями пучились,
И в сад нельзя, положь калоши.
Какая роскошь! чем не мученик?
Ослеп, сошел с ума и ожил.
Как в черный Таймс тоски не втискивай,
Не выскажешься полноценно,
И горе - с табурета низкого -
Не более, чем смерть на сцене.
Гнездись ж, как Римана гипотеза,
Или Ферма-та теорема,
В том, что о сердце не заботится,
И не отесано ареной.
Доказывай - до спазм и судорог,
Даже одной ступнею в яме.
Сеанс последний или утренник,
Потушат свет, дадут сиянье.
23 фев. 10 мт
28. * * *
Отпустишь душу побродить, ада-жио,
Вдоль по излучине к затону в черном, скерцо.
"Твой шорох в креозоте подожжен
Прижавши фистул камышовой дудки к сердцу.
"Титану в печень - сплюх, аллегро аллергий,
А этот огонек летучей мышью водит.
То кочкой-коченей, то очерк кочерги,
То мускус-кабаргой на прелом йоде.
"Ночь кропотливых звезд; как не взрослей,
Не избежать этой самовлюбленной сыпи,
Я путаюсь в Бруно охрипших водорослей,
Холодных, как топчан на недосыпе.
"Продажен быстрый сон, бес копоти - Луна:
Лучина; плошка; грош; раззява и дуэнья.
За белладонною, крадучись, белена;
Пух петухов в дуэлях на поленьях.
Соединю двоих - как Селенгу с Хопром,
Притертых, как в раю по Босху - псевдо-звери.
Счищаю набело, что в прошлом, топором,
И выставляю их счастливыми. За двери.
1 мт
29. * * *(адамово)
Изгиб реки наводит о ребре,
Как об исходном сырьевом придатке.
Спасибо, хоть не выломал хребет.
И в том, что ты чудесна, нет загадки.
Вещам - дарю поля и племена имен,
И вылетают слетком из скворешен.
И, ясной пустотою заклеймен,
Загадочно и чудно недовешен.
Рахиту рохлею устрою аудит,
Чтоб на холмах холмов - как Молох в карантине.
Нырнуть - Ундина, плавать - Гауди,
Из тины выпутаться - Ѓди, Г. Гудини.
*
Чекрыжишь хилером и тащишь букву "С";
Кость благородней глины, плюс - поорганичней.
И шествует в глазах земля вокруг небес,
И я на ней последний пограничник.
...Века веков минут, дашь новый парадиз,
И - попородистей ребра подать на экспорт.
Возьми язык теперь, эксперт и пародист.
Мой миллион "люблю" навяз и тот же деспот.
2 мт Э-т
30. ТЕКСТ (Калидонская охота)
...Ты набираешь - день,
но день взрослел из ночи,
И липнут клавиши,
и жгут, как жгут чесночин,
И краем зацепя письма
тесемку-вечер,
Еще не ведаешь,
что случай искалечен.
Хоть чемеричною водой
дезинфицируй:
Глаза притерлись к цифрам,
да и цифра - цирлой,
А овцы-буквицы -
на кубиках-подлюках?
Шажок до травмы сочетáнной
м-м-люка.
Раззява-палец!..
- кто ж так молодеет!..
Гнев с трепетом-комком
прополаскай алтеей:
Что к паутине шло
и путалось Арахной,
Все, что писалось,
- испарилось, ахнув.
Ушло!.. Размылилось!..
И лопнуло офертой,
На ил - Офелией, и до
- афер конверта.
Доказанный эфир,
венец перспективы,
- Твой операционист -
все сохранит на диво.
...Мне чиканешь
запиской о пропаже,
- Верстальщицы! Весталки! Метранпажа!
Нет гарта ныне вам,
клац! поиск бесконечен,
И звон Лукрецией
под молотком кузнечным.
Огонь поддерживай в золе,
и Вечный город
Не будет тестом
мокнуть по кагору,
А будет претворен, в кровь
или плоть, - не ясно-ть,
Но в ненасытности -
перекипит неясыть.
Алтея ввернута: ружьем
в аллею рампы,
Ужели пятый акт?
Не слишком ль рано - амба?
Я требую. Коленопроеклоненно.
Эфирным юзером:
не цацкаться с поленом.
Не сучий случай, жизнь! а жизнь
- из случая,
И больше дать - нельзя.
Даль не изучена,
Но Гремин-арией
безвременной гремуча,
Как исповедь-письмо,
где лишь начало учат.
4 мт
31. * * * (вот оно!)
Из подсознания - словно нащупав брод,
Въезжаешь в глаз, привыкший бить баклуши.
Учитель! Что ж это! Должно б наоборот!
Намокнет сарафан! А речка глубже, глубже.
Но можно ли сказать - какого чё?!
Так не бывает! разгрузите оси!
Тону сквозь пол, хрустящий как лечо,
Против течения бег пены за лососем.
Прибой - детали прочь! - как афродизиак.
И створка раковины на церквях барокко.
А ты уже по грудь, и поражен сквозняк,
А наважденье-подавно-и-морока.
- Уже в сознании!.. где корвалол-калым?
Дорожка из углей пылающих намокла.
И счастье налито горошком мозговым,
А ты ушла уже учиться битым стеклам.
Обычно так: чему исход не дашь,
В подвал провалится и еженощно душит.
Но как становится гуашевый пейзаж
Рекой вина из Кан, потопом, новой сушей?..
13 мт
32-35. ПЕТЕРГОФСКАЯ СЮИТА
32.
Расту Гвидоном, вышибаю дно,
И не Буяном поражен о. - а кафтаном.
Чарует чарки рост, улыбки Баюном,
Пошив сапог... вино Адам-фонтана.
На мне как влитые!.. гулял ли в нитках мел,
И что за мерка - при шитье на вскидку.
Ведь судя по подметному e-mail,
Ее снимали чуть ли не с улитки.
Пруд-зеркало; себе: ты кто?.. - нелепица!..
И сад, как Петергоф, на -самотек, в берестах.
Тревога льнет, как к пестику пыльца:
Наряд и есть твоя программа роста.
Блужданье по семи законченным ветрам.
Два пальца в чашу: суша, как облатка.
Эй! лебедь с коршуном по сторонам!
Ты просто вывернут, как заплутавший гладко,
Как нахлебавшийся, из претворен-воды.
Рождение - как кораблекрушенье.
Красней волос сафьян, пьян-поводырь.
И атлас без указок украшений.
Кому, затворники, лавина и каскад;
И как чиста в парадных Ева брызгах,
И лайкрой водяной ее тоска
Искрит сильней застрявшего огрызка.
14 мт
33.
Как в бочке вызревший до смол и янтаря,
Я мог бы быть укрыт одной рогожей.
Но я не мерзну, роскошь - повторять,
Когда сидишь на мне второю кожей.
Нет мути на просвет; чему - осесть;
А по налету пыли - не коллекционный ль?
Положим, на одних плечах рыбачья сеть,
Одета иль нага? - полно, не мучься, омуль.
Ее клетчатка слишком золота.
И изнутри размыты эти этикетки.
До полной тьмы рогожу кто-то залатал,
И мыслю в крепости за якоря и сетки.
15 мт
34. ИЗОБРЕТЕНИЕ МОРЕЛЯ
1.
Оглядываюсь лотовой женой,
Горсть той же соли, в дóлговую нишу,
Громадой - парк подсечно-запашной.
Я сделал вид, что я тебя не вижу.
Кто ж так кривит? Ты даже не ушла,
И vale, Метеор; и М.Ц. на колени.
Нацепишь, осень ли, на статуи бушлат,
Считая Муз цыплятами, как в Летнем?
Стрела судьбы, и ты - кривою рядовой.
Вновь к закольцованным в кальцит аборигенам.
Прошедшее висит передо мной
Как изморось таможенным рентгеном.
Мне - наваждение; стократ; и аз воздам
Себе, как зрячему; тебе достало раза.
Дождь, как праобраз вантовым мостам,
В снег перекидывается, tabula rasa,
Октябрь встреч - они проходят вскользь,
Сколь не сдувай со лба соломин поределых.
Весна; прощание - и снова началось,
И это будет вечно, в их пределах.
2.
- Оглядываюсь? Хуже: - обора-
-чиваюсь кожей, как салонной пленкой
Худеющая - в ручку топора;
Грязь Моря Мертвого верней зеленки.
Туман окутывает камнепалых нимф
Что байка о брильянтах и осадке.
Эй, по оскомину! Набили, заманив
Плотней бесплотных мошек в зоб касатки.
Твержу: скорей остави долги нам,
Как и они нас - с носом, слышишь, лавр.
Дай из вагин-ракушек мрамор, океан.
Метаморфических пород, Бирнам метафор.
Лес черн, прозрачно пуст, нет, ярок и забит
Скульптурами на вес, под туши скотобойни,
Из всех начал в беду освоен лишь гамбит,
Любому Макбету, пожертвуем, спокойней.
Я дам еще глазам остекленеть,
В случайный блик эфировый упершись.
И дале, зарекусь, но это - впредь,
Как приплету и бакены, и верши,
И чаек, сколь их не -сживай в общем отце-,
И Сольвейг с маяками черствой басни,
Зане нужда в смотрителе-слепце,
Когда он то потухнет, то погаснет.
Как не нырнешь, выносит поплавком:
Линейки, переклички концентрата.
Он поит известковым молоком
От утра жизни до ее утраты.
Надломленная ветвь пред статуей торчит.
Вот вспрянет с чашечек, глоток - и на карачки,
И крачка мечется от замши до парчи,
Скоросшиватель корча или прачку.
11 окт
35. * * *
С чем свяжешь свой крестьянствующий рай?
Ни со скирдой ж, ни с житницей с подклетью.
С песком-бесплод. каких-нибудь Гавай,
С лагунами-лгунами долголетья.
Алло, волна! Не агнцем: овцой.
В-руне блаженствует прибой, ныне и присно.
Здесь Расставание и Встреча лишь словцо,
В котором разом - здравица и тризна.
Ни встреч, ни проводов, как мысль ни мусоль.
Ни "Здравствуй!", ни "Прощай!..", тут все одно: "Алоха!"
Тут не поймут, в чем разница и соль,
Что, разобраться, далеко не плохо.
Нерасщепленное сознанье-егоза,
Не выбрать ли тебя, спасая шею?
Седеет лишь прибрежная коса,
А та, подрублена, в беспамятстве рыжеет.
22 окт
36. * * *
1.
Сон, лисий нос, вертляв и вороват,
Наперстки выходок
и кочек жернова,
И в рудой груде заметает, в брутто-тьме,
Следы-проколы
бурый рудимент.
Проваливаюсь - в жажде журавля,
Как в наст, запекшийся
до оспы февраля,
И жжет кувшин, куда даже вчерне---
Как ты не парься и не коченей.
Сон, блистер эндшпиля;
турой ли ход, конем,
Кормясь собой, с огнем ли рокирнем,
Вдруг выгорел. Черно.
..........Кого упоминал,
Блестящий ход, нет больше, люминал.
2.
Разделался, считал, с "ты",
молодцом,
И тут же шейки явь, с лисой полукольцом,
В Мазду Ахурмаздой, Ниссан осанн подсел,
Мелькнула и: - банзай;
бензин, капкан Эсте.
С туманным блоком незнакомок тем обща,
Что появленье и пропажи -
без пощад,
Твой воротник - -ничай,
не сон-беглец ль, не ёр-
Обрезанный,
как Мойрой, Нос, майор?
Тогда это перо - от журавля в коло-
-дезь обращен-
-ного...........поволокло.
...С секатор-палицею Сикараторо
Гуляет март юонов,
лай со всех сторон,
Борзятник с доезжачим - в дол-желе,
Выжлятник с ловчим - в лог,
...обложат в дележе.
Пазончат дóбычу;
- звоночком награди,
А тут молитвенные лапки на груди,
Она... они...хана:
пошел - смежный контекст:
Сюжет распаханный,
фуршет, кушетка-next.
3.
Стремительней фалящих Труффальдин,
И вездесущей Фигар,
угорелых льдин,
С флейтой панической гневливей Папаген,
В силки ловивших певчий коллаген,
Ну разве только не лепрозней Лепорелл, -
Сам в уговоре статуй
наторел,
Пусть не слугой, пусть дружба как кистень,
Но чутче Сирано,
что втискивался в тень,
И нес, сурдинкой, о рокфоре вороном,
"Я-с-нею-познакомлюсь-все-равно.
Уснуть, и ждать лисы
огниво и смарагд,
В утлом курятнике
суша несушек смрад.
Уснуть, и видеть сны
в пустых силках в лесу,
С приманкой-сердцем на отшибе
на весу.
16 мт
37-38. ДЫШАТЬ
1.
Может быть, как к тебе обращенное,
Узловое дыханье мое,
Обожженное и завершенное,
Не растает совсем, не умрет,
Может быть, и не даром ишачили,
Задыхаясь, пучки альвеол,
И скрижалью задержится ржавчина,
Там где цинк гиацинтом расцвел.
Не медвежьими сейфами, правда же,
Набивается небо шутя,
И мешают и церкви, и ратуши,
До разрыва, цистернам дождя.
Я не знаю, во что это выльется,
Нет озона - грозой озари.
Но плывет на поверхности мыльница,
И летят в потолок пузыри.
19 мт Э-т
2.
Словно перышко - шмыг из наперника,
Сон в гортань, и с твоей стороны
Острый конус пикассовой Герники,
Хруст петли из гитарной струны.
Заслонить тебя, волей-неволею,
Безразлично - из быта ль, из грез.
И прошла-то секунда, не более,
А о смерти сумели - всерьез.
К мертвой точке рыданье привязано,
Словно к змею воздушному взор,
Через облако, данное в асане,
Но сорвалось и стало в упор.
Ты не дальше беспомощной ауры,
Как ее ни измерь лозоход,
Но мощнее платана и явора
Кандалой нарастаешь за год.
Вот и небо, по-детски обласкано -
Словно крошек птенцам накроша -
Ты не дальше пиджачного лацкана
И спасителя-карандаша.
19 мт
39. * * * (вспомнить)
И Кельвин Кляйн, и Дольче и Габана,
В китайский вал горящая макрель.
А я словно отстал от каравана.
И силюсь вспомнить, март или апрель.
Что я хотел сказать? отправить zip"ом?
Дополнить сноской? вывести в курсив?
И мерзну в воздухе, сыром и сиплом,
Сорвавшемся, железа закусив.
Как будто б я проспал целый семестр
И словно сахар в пунше, пережжен.
И нужно возвратиться в то же место,
Где ты не поперхнулся зубрежом.
И нужно замереть, подобно цапле
Над ртутною зачеткой ручьевой.
И вспомнить все. Все до последней капли.
До пустоты в провале речевом.
И я хочу пройтись, словно рубанком
По рубцеватой метрике бруска,
И вновь услышать птичьи перебранки,
За все пустующие гнезда нарасхват.
20 мт Э-т
40. * * *
Полнейший "ёк" всех качеств в черноте,
Глубинные ее заслуга и мерило.
И даже самый мрачный чародей
Хватается, спускаясь, за перила.
Сбегать - по расплетенной ДНК -
По часовой-винтом, и пощадить ступени?..
И каждая щербата и тонка,
И, Маасдамом, клин на птичьем пеньи.
...Паденье штопором - как подведет стопа -
И всюду пробки хруст - тут хоть учись вокалу,
Сходи с ума, молись на листопад,
И наводи рубин на шрамы двух бокалов.
Так из туннеля мчится острие
На расширенье станции подвальной,
И губчат воздух сам, когда не встал на стрем,
Толчок - и выдернут, циркач из готовальни.
Кружусь; бумага-пена; дырки что глазки:
Вслед за хлопком - фонтан, звонки и гам, отрыжка.
И вкручиваюсь в ночь, и только с ней близки,
И совпадаю, словно с гробом крышка.
26 мт Э-т
41. * * *(шишкин)
Снег, Буцефал, узнавший седока,
Сошедшего к нему воскресшим богом,
На соснах - цитаделью Судака -
Сторожевыми башнями без окон.
Спокойны ветви, словно спасены,
И безразличны к спячке в раскорячку.
Опешь: спружинив, рушит часть стены
Птица-пржевальского в мучной горячке.
Ты не вдаешься, что там за проем,
И засыпаешь поперек пролома.
Захватчица, сдающая внаем
Живым булавкам сердце в поролоне.
И поражаюсь, резкость наведя,
Что вырвана, давши поляну в цедре,
Часть леса как табличка бытия,
И тишина как штиль из эпицентра.
Ковшом карьерным, лапою медве-
Да хоть копытом рой или черпай, -жьей,
Как облученный снег, лечу с ветвей,
И приближаюсь рысью черепашьей.
31 мт
42. * * *
Пари- парировать!.. Молчание-богема,
Мячом шарахается в лобных долях корта,
Как по кагору лжицей хлебные когорты,
И режется, легче желе-з, на геймы.
И двуголова тишина, Креститель Ио/анн,
Одну из двух держащий на иконном блюде,
И душит жарче Саломеи на батуте,
И раскрывается, хоть тут же постели вам.
Сверчкам понятными речами, да стрекозам,
Пророчествует, бьется - что приплюснут,
Чернил разбавили, переложили устно,
И каждый новый день - яд високосный.
В ссылку Морозовой, юродивым в народе,
Сложили вместе вас, купаж из интернета,
Как Совиньон в одну корзину с Кабернетом;
Куда подать теперь? - поймем, как перебродим.
2 апр
43. * * * (ученик)
Мука с отсевом, пир и мор,
Четыре люверса на флюгер.
Портьерный парус. Си минор
Фасует косяки и глюки.
Из камасутр о пользе гамм:
Они прелюдия и ласка,
И чтенье вслух и по слогам -
Не фарисейская закваска.
В искусство вложена тоска
И повторений обезьяна.
Осиных гнезд понатаскай,
А не кокосов без изъяна.
Не с фугой аховой в лотке,
Не с Глюком он, не с пуччинистом.
Я с завистью - о холодке,
С которым можно подчиниться.
Хочу продеть розу ветров,
Взамен зимующей в теплице,
Укрытой грудой свитеров,
В обметанный надрез петлицы.
Один провал, одна стрела.
Он заведен похожей темой.
И застревает, как тела
Друг в друге, в клавишах тотема.
Но, взбрендит, бросится в экстаз,
Пусть нить груба и грязновата.
Даст колокольчик для скота
И беспощадность газавата.
Цветут обрывки паутин,
Лип облететь разбередивших.
Поищем в цепком, побратим,
И обалдело бросим выше.
5 апр
44. * * * (грифелек ТМ)
Молчит, не подает, не мучит,
Но словно подвернув ступню,
Вдруг припадает в своей падучей,
И знает: брошусь, отступлю.
- И вмиг вгрызается в бумагу
И обнажается легко,
Как Фрина пред ареопагом,
Иль донышко Мадам Клико.
И сдувши грифельную сдобу,
В толкучку голубей - пшена,
Горячка выльется ознобом,
И снова - не завершена.
Ни плеч, ни шеи, лишь уколы,
Штрихи и шорохи фольги,
Достойно есть, такой-то школы,
Лишь свежесть эха привлеки.
Цианистей, чем смех цыганки,
И цинковых сынков венки,
Все щелкают пустые цанги,
Как десны, крестницы цинги.
14 апр Э-т
45. * * *(1-ый фортепьянный)
Шатко-валко, словно хроник,
Или, крадучись, мигрень,
Дождь набрел на подоконник,
Пилигримом - на сирень.
Ты по первым кап-кап-кап-кап
Догоняешь, что в конце,
И скорее диск из шкапа,
π Чайковского концерт.
Клейко-цитовая накипь!..
Так в безвылазном числе
Застреваешь в третьем знаке -
Свылось!.. вечность напослед.
Не анданте и не престо:
Дантов неприступный рай.
И концерт играют с места,
Взявшись за открытый край.
Это слишком близко к сути,
Это не подашь шутя,
В море жажды не осудят,
Тех, кто умер без дождя.
Не подашь - ни эпатажа,
Ни громоотвода в высь.
Чертом, вымазанном в саже,
А пролезь и достучись.
Долго чайник кипятится.
Части строчек не прочесть.
Но не нужно репетиций
Для того, что кровь и честь.
...Бубну и шаман - приманка,
Лишь бы в тряс да сбой сквозной.
Заведи меня, шарманка,
Зачащобь-ка новизной.
10 апр Э-т
46. * * * (темпера: первоцвет)
Прерывистей Билибинских дерев,
Хрипящих на ветру архипелагом,
Как, крошкам-м-мачехам, цвести, не захирев,
Beliebe-облака б вам, бедолаги-влаги!
Гнедой земли ли им?! каурок и саврас?
Ни двери, ни котла, как по указке хана.
Довольно с вас! все остальное враз
Глаз дорисует птичьим дон Гуаном.
Рай-подзабор., пусть завтра вам кранты,
Кихано-стебель или почка-Панса;
Мне б, как и вам, карат живой воды,
Я тоже брошен в хлам и закопался.
Взгляд засыхает, валится снопом,
Как Андрий, андрогин по черным косам,
Но снова на манеж, желтушный Бим и Бом,
Воруя с удалью гроши молокососов.
Из поля зрения вас выкосит софит
Врастающего в лето поголовья.
Одна-две встречи вам, азот или фосфит,
И асфодель на вес, и гиря лепты вдовьей.
17 апр Э-т
47. * * *
Я в гневе. Я влюблен. Я бог. Я червь.
И, как апостолы на вечере, расшатан.
Иней шампанского - на Северную верфь!
На три моста - трамвай с глухим вожатым.
Надмиралтейский шприц, фонтан ракетных недр,
И ось тризинева в салютовой трясине.
...Кариатидой был Искариоту кедр,
Прими ж грязь вывескою неба на осине.
Запущен праздник по линьку в зиндан,
Васильевский оцеплен и захаркан.
Последний залп осиль - и пазлом резеда
Зло осыпается, как парафин с огарка.
Не праздник - перелом. Ночь-мумие,
В бессилье Абиссиний гумилевских,
В закисший солод по заре сует
Тест на беременность по аспидной полоске.
Верстаешь явь - лоскутьями одень,
И пропускай - и сквозь себя, и мимо.
В коляске инвалида псевдо-день.
Я обберу его, раз жив за счет любимых.
21 ин
48. * * *(первой в липовой аллее)
День пуст доской иконоборчества,
Что осень! выскоблить уродство!
Ни чудотворства и ни творчества,
И как с синоптиком бороться.
Аллею - в брод. Желт. Зелен. - Полымя
Ослиных туч на пепелище.
В чистилище - без красок; голыми;
Так что же ты зацепки ищешь.
- Не крюк ли "Ныне отпущаеши..."?
Черней зрачка под атропином,
Ей б тающего ветра - краешек,
Лишь взмаха - чахлого кропила!
Дай только знака! - слухом полнится;
На старт, сама с собою в клинче,
Ни истопница - и ни столпница,
Но цирк и травля блицем. - Кличут!
...Так вот оно - преображение!
Без ужаса, по голень в луже,
Промчалась крупными саженями,
Обуглилась, не шелохнувшись.
Преображенье!.. резче! вот оно!
Плывешь селедочным скелетом,
А утром - Торою размотано
Обещанное бабье лето.
Цвети, короткое пророчество,
А ты... читай в ином порядке,
Пусть и обобранная дочиста,
Но задохнувшаяся ярким.
Трухой - сургуч, пергамент крошева,
Тебе же - падчериц личина.
Ты в небо отчима заброшена
И от него не отличима.
1 окт Э-т
49. ЯВЬ
(2)
Она способна показаться
Примеркой пламени кустом,
Началом неэрзац-абзаца
И эрой с новым божеством.
Да хоть утерянной скрижалью!
Вот выбрали двоих из толп,
Их на мгновение прижали,
Как объявление на столб.
Она бросает их на вынос
Любого лишнего - и вдруг
Шутя меняет плюс на минус
И, горстью листьев на ветру,
Швыряет: не на страх: на совесть,
И рассыпает, как шрифты,
За неоплаченную повесть
Или сюжет, чужой впритык.
И я готов стать той страницей,
Засохшей, как без спроса мед,
И ей никто ни восхитится,
Ни, исковеркав, осмеёт.
6 окт Э-т
50. * * *
Куда не сунься, грибники,
Как мыши в тамплиерском храме,
Не за горами снег, прикинь;
В лес!.. - всеми легкими и мхами.
Как не заносит далеко,
А в нынешнем Эдеме пусто.
Все, сколь не рыскай, в молоко.
Нет вразумляющего сгустка.
Он пуст, как древний фолиант;
Ковчег, сгрузивший тварь по паре;
Готовый вспыхнуть дуэлянт,
Пусть даже сразу отоварят.
Он выхожен, по колее,
Словно больной - сестрицей в черном,
Тайком носившей оливье
Из заморозка - вместо бульона.
- Нарвавшись, отходил в углу;
Беспамятство, тебе сиделка.
Она молилась на полу,
И может, предлагала сделку.
Все! можешь поменять чепец,
Цистерианка, урсулинка.
Он улыбнулся, наконец,
Словно признался под сурдинку.
Невеста-осень, задержись,
Еще нам не поддался ельник.
Ты разделила жизнь и жисть,
И дикий хмель и цвель туннеля.
Окрепший березняк - кощей
Над письмецом - и чахнет шорох.
Он переполнен до ушей,
С тех пор, как облетели шоры.
27 окт
51. * * * (тема)
Ты изглодалась как мосол,
И истончилась в веретенце.
Ты словно павловский камзол,
И сквозь прорехи светит солнце.
Волнистое, как хлебный нож.
О, производное этила,
Тебя б разбавить! обожжешь,
Катящееся спать светило.
Крупнеющее на закат!
Как на прощанье век не тискай,
Так рушат кипрский мускат,
Когда отбушевал мальтийский.
Парадная или подъезд?
Спать, островком госпитальера.
Тебя, как пуговицу, съест
Ночь, оловянная холера.
Но воскресенье - не абсурд.
И, угрызений недомерок,
Тебя я плотью обнесу,
Открыв одною из Америк.
Расхристанный рассвет робел.
Все сикось-накось, нараспашку,
Кровавый крест трех каравелл
Ощупай, ветер, под рубашкой.
С тяжелым слитком воровским
Не разметай Армадой хлипкой.
Одень в рабочий молескин
Сбегающей с обмылка ниткой.
26-27 окт
52. ДЫМ
Вас остановит дым костра;
Так обмолотят сноп соловый.
Быстрей, чем вишен свищ - дрозда,
Чем осетра - крик самолова.
Он не осмыслил боль еще;
Лишь изумленно обездвижен.
Изящной скрепкой посвящен
В архангелы дворцов и хижин.
Я шел, бог весть, куда взбрело.
Дым сена - не Синай, воочью,
Но он подставил мне крыло
И им же разрывает в клочья.
Что в нем? Чужая жизнь-паюс,
Повисши тряпкой на заборе?
И аллергия на свою?
И аллегория на горе?
...Ландскнехт в фалангу горбылей.
И мародерами добиты.
Весь прошлый год войдет с граблей
В мавродиевы пирамиды.
Он даст, встряхнув, нашатыря,
Шах повитуха, мат анатом.
Вот так спускали на штырях
Элементали и монады.
Мне до философов - века,
До заблуждений их - поближе.
За эманации цветка
Вас пчелы до костей оближут.
Внутри разведено чернил
Сильней, чем скоропись снаружи.
Исчез, пера не очинил,
А завтра нас не обнаружат.
Чуй с колокольни Эсмеральд,
По азимуту, Квазимодо.
Пока не перебьет асфальт,
И в счастья ауру замотан.
13 окт. 31 окт
53. * * *
Живешь на форуме у корня языка,
За акведуком термы строй, Агриппа.
О терема морфем! С бойницей на закат,
Которым черствая заря хиреть охрипла.
Так черт пиликал на одной струне,
Манипулирующий мной фолликул.
Полоний за ковром! ты постройнел,
Как излучился и клинок окликнул.
Вертинской вертишься по тине в питьевой в.,
Офелией с косою в сапропеле.
И скручиваешь жилы тетивой,
Чтобы без цели стрелы не робели.
За дифтерит - в барак, под общий ключ,
И проглотить тебя дают лишь через вену.
И крест дотащит стриж по небу, как ни глючь,
Смеясь, до риски в центре Борисфена.
Великий Петр, шемякинский рычаг,
Твой, коси-сено, шарфик - как гаррота.
Ты прорубал дыру и перечах,
А мне бы заложить окошко да ворота.
10 нб
54. * * *
Не капли принца датского
С лаэртовой рапиры,
Кинологом натасканных
На цепь цитат для мира,
Не липкий битум призрака,
Кому не поперечишь,
Но это нёбо, изредка
Сполоснутое речью.
Оно молчит акрополем,
И вдруг обрушит купол,
Рыдваном влезет во поле,
И спрячется за крупом.
Рассыпь без антимонии
Свист соловья - на гранки,
Заря; в его агонии -
Изгнание шарманки.
Кто окропил вас с веника,
Без ласки - и без сбоя?
Что в щелканье с тетеньканьем?
Чума и пот изгоя.
Не книголовом-роботом,
И не атлетом с диском,
Позволь хотя бы шепотом -
Все что увидел в искре.
Так - Чжуан-Цзы: всю жизнь свою -
Нетленку в жеребьевке -
В дверной щели, ресницею
Мелькнувшем жеребенке.
Пригрезилось ли в мареве
Полынном спозаранку?
Слепых камней затаривай
И разбазарь в огранке.
Молчаньем, с пылью смешанным,
Укрыть тебя не проще ль,
Как в серебро кромешное -
Реликвии и мощи.
Ноябрь 07
55. * * *
Казня ломающихся Сакко и Ванцетти
И в сажу Кохинор вгоняя на раз-два,
Мысль не ланцет, но сага об инцесте
О чести и о дереве родства.
Проговорюсь, оно и не омела,
И не архив с цепями между чресл,
А внутрь-грифелек - без таксы сатанелой
Клоун-герой, не умер, не воскрес.
И я его меняю на процессор,
К которому хоть год не подъезжай,
Где, не стреножена горошиной, принцесса
Легко уляжется на лонжерон ежа.
Не Лысая ль гора, весь табор с сборе,
Но не хватает ведьмы с помелом,
Стирающим строку, пока не переборет,
И крупным снегом лба не замело.
Ноябрь 07