Либеральные издания в условиях политической реакции 80-х годов были заметным фактором общественной жизни России. После расправы правительства с демократической прессой, в 1884 г. крупные либеральные журналы и газеты ("Русская мысль", "Вестник Европы", "Русские ведомости") остались в монопольном положении. Как бы осторожно и умеренно ни звучали их высказывания против крепостнических контрреформ и зверского национализма в защиту науки и просвещения, это была, по существу, единственная легальная трибуна для критики.
Революционная демократия в обстановке спада революционной борьбы, разброда и шатаний среди большей части русской интеллигенции не обходила и эту трибуну, готовя новое наступление на самодержавие и буржуазию.
Одним из крупных и наиболее долговечных ежемесячных журналов либерально-буржуазного склада в России второй половины XIX в. был "Вестник Европы". Он издавался с 1866 г. как журнал преимущественно исторический и выходил объемистыми книжками раз в три месяца. Редактором-издателем "Вестника Европы" был отставной профессор истории Петербургского университета М.М. Стасюлевич.
С 1868 г. журнал стал ежемесячным. Умеренно-либеральное направление его не изменилось, но программа расширилась. Более интересной стала проза, полнее освещалась политическая жизнь России.
Первую часть каждой книжки занимали беллетристика, статьи и очерки научного характера, вторая часть под названием "Хроника" включала в себя ряд постоянных отделов: "Внутреннее обозрение", "Иностранная политика", "Литературное обозрение", "Известия" и на последней странице обложки - "Библиографический листок".
В публицистической части журнала наиболее важным, насыщенным современными сведениями являлось "Внутреннее обозрение". Здесь в полной мере реализовалась либерально-буржуазная программа редакции. Другие отделы, особенно иностранный и библиография, имели, подчеркнуто объективистский, информационный характер.
"Вестник Европы" был органом русской либеральной буржуазии и отражал ее стремления к некоторым реформам, к буржуазному прогрессу страны под властью самодержавия. Далее конституционной монархии политические идеалы редакции не шли, и совершенно естественно, что журнал резко отрицательно относился к революционным методам борьбы, отгораживался от революции. Но так как "Вестник Европы" все же толковал о пользе реформ, он подвергался постоянным нападкам консервативной и реакционной прессы во главе с "Русским вестником" Каткова. Именно это обстоятельство позволило Салтыкову-Щедрину в годы безвременья, после закрытия "Отечественных записок", не компрометируя себя, сотрудничать в "Вестнике Европы", программа которого была очень далека от его собственных взглядов. С 1884 по 1889 г. писатель напечатал в журнале ряд своих сказок, "Пошехонскую старину", "Пестрые письма" и "Мелочи жизни". Его участие, безусловно, придавало большой интерес "Вестнику Европы" в глазах русских читателей и способствовало популярности издания в 80-е годы.
Из ведущих сотрудников журнала, выражавших его основное направление, следует отметить большую группу либеральных ученых и публицистов, преимущественно историков и литературоведов. Это сам Стасюлевич, Н.И. Костомаров, который до 1885 г. участвовал в редактировании журнала, С.М. Соловьев, А.Д. Галахов, Д.Л. Мордовцев, К.К. Арсеньев (редактор "Вестника Европы" в 1909-1913 гг.), А.Н. Пыпин, Н.А. Котляревский, А.Н. Веселовский, Евг. Утин, Ф.Ф. Воропонов, Ю.А. Жуковский, А.Ф. Кони и др. "Внутреннее обозрение" долгое время вел публицист Л.А. Полонский, враждебно настроенный по отношению к революционерам 70-х годов. Активно выступал в журнале К.Д. Кавелин, не принадлежавший, однако, к его постоянным сотрудникам.
На протяжении ряда лет в "Вестнике Европы" помещал свои статьи искусствовед и музыкальный критик В.В. Стасов. Будучи страстным борцом, против реакционной теории "искусство для искусства", против проявлений формализма, натурализма, декадентства, Стасов направлял развитие отечественного искусства по пути реализма и демократической идейности, был вдохновителем и наставником многих писателей, художников, композиторов и артистов. Его статьи о Мусоргском, Иванове, Крамском, статьи "25 лет русского искусства", "Художественная статистика" характеризуют Стасова как продолжателя традиций русской демократической эстетики.
"Вестник Европы" отличался солидно поставленным беллетристическим отделом. В нем участвовали, кроме Салтыкова-Щедрина, Гончаров, опубликовавший роман "Обрыв", Тургенев, Островский, Мамин-Сибиряк, Эртель. Много было хороших стихов Плещеева, А. Толстого, Фета, Апухтина, Полонского. Вместе с тем редакция, желавшая подчеркнуть свою мнимую беспартийность, предоставляла место декадентам - Гиппиус, Минскому, философу-идеалисту Вл. Соловьеву и др. В 70-е годы через Тургенева был привлечен к активному сотрудничеству в качестве публициста-обозревателя Эмиль Золя ("Парижские письма"). Среди "писем" были статьи с изложением теории экспериментального романа. Искания Золя - художника и теоретика вызывали враждебные отклики парижской прессы, и он рад был возможности развернуть свою теорию в России. Его взгляды не встретили полного одобрения со стороны демократической критики, но, тем не менее, Золя был признателен за возможность, выступить в русском журнале: "В ужасные часы материального стеснения и отчаяния Россия возвратила мне мою веру и силу, предоставив трибуну... Я не могу говорить об этом без волнения и сохраняю постоянную благодарность", - писал французский романист.
Большое место в журнале отводилось мемуарной литературе. На протяжении ряда лет печатались воспоминания Панаева, Анненкова, Буслаева, Гончарова, Софьи Ковалевской. В научном отделе время от времени появлялись статьи крупнейших русских естествоиспытателей: Сеченова, Мечникова, Бекетова, Хвольсона.
Журнал в 70-е годы был весьма распространенным. В 1879 г., например, "Вестник Европы" насчитывал около шести тысяч подписчиков.
Для политического лица журнала весьма характерна высокая оценка реформ правительства Александра II в 60-е годы - крестьянской, судебной и даже Временных правил о печати 1865 г. Публицисты "Вестника Европы" сожалели лишь о том, что эти реформы были искажены позднейшими административными мерами, и говорили о необходимости их "очистить" от всяких ограничений и наслоений. Руководители "Вестника Европы", выступая за буржуазный прогресс, считали полезным повторять, что благосостояние страны "не в застое, не в отчуждении от других народов, но, наоборот, в постепенном, но смелом, беспрерывном движении вперед, в следовании за другими народами по их пути развития и рациональной свободы" ("Железные дороги и экономическое развитие", 1879, Љ12).
В связи с этим они резко и подчас смело критикуют русские консервативные органы печати (Каткова, в частности) за их крепостнические замашки и постоянное требование решительных, "крайних мер". Журналу свойствен был дух умеренной критики самодержавия. Он признавал несовершенство русской гражданской экономической и политической жизни и стремился к смягчению классовых противоречий, разумеется, под руководством правительства.
Довольно сочувственно журнал выступает по крестьянскому вопросу, скорбит о малоземелье. "К делу нынешних крестьянских нужд нельзя относиться невнимательно, равнодушно, - указывается, например, в статье Воропонова "Теория достаточности крестьянских наделов". - Вопрос о достаточности и недостаточности крестьянских наделов принадлежит к числу жгучих современных вопросов русской жизни" (1880, Љ3). Правда, журнал не желает глубоко вникать в причины, породившие малоземелье, а предпочитает брать его как существующий факт, но, тем не менее, ставит его на своих страницах.
Сотрудники журнала Стасюлевича стремятся решить крестьянский вопрос полумерами буржуазного характера, хотя они еще и не вполне осознают классовый смысл своих пожеланий, защищают мелкий кредит, законодательное увеличение наделов, там, где они чрезмерно малы, уменьшение платежей, активизацию земской деятельности, просвещение и т.п. средства прогресса. Именно поэтому В.И. Ленин и находил возможным говорить о "просветительстве" Стасюлевича в работе "От какого наследства мы отказываемся?".
В отличие от изданий Каткова и Страхова "Вестник Европы" ставит в 70-е годы и рабочий вопрос, возражая тем, кто "продолжает обольщаться мыслью, что у нас нет ни обезземеленных рабочих, ни пролетариата и что все толки о неприглядном положении первых, по меньшей мере, преувеличены... Положение дел далеко не оправдывает такого оптимизма" (1879, Љ1).
Указывая справедливо на главные причины тяжелого положения русских рабочих - низкую зарплату и длительный рабочий день, который нередко доходил до 14 и более часов, - журнал, однако, лечение этих зол предполагает начать с конца - с проблемы образованности пролетариев, с организации школ для рабочих.
В годы второй революционной ситуации и активной деятельности партии "Народная воля" журнал неизменно осуждает террористические действия и оправдывает контрмеры самодержавия, хотя и не разделяет преувеличенных страхов реакционной прессы. Каждый случай политического террора, включая события 1 марта 1881 г., использовался редакцией как удобный повод для пропаганды излюбленной идеи о необходимости реформ. Сотрудники журнала набирались смелости утверждать, что реформы - единственное условие для изменения почвы, порождающей терроризм.
В числе вопросов, нуждающихся в скорейшем решении, называются: крестьянский, финансовый, судебный, земский, реформа школы, администрации и т.д. Отсюда идет критика реакционной прессы, которая отвергала необходимость каких бы то ни было преобразований. Одновременно журнал решительно выступает против революционных методов борьбы, он искренне осуждает врагов мирного прогресса - русских социалистов-революционеров, называет их не иначе, как "политическими убийцами" (1881, Љ4).
Цензура, относившаяся терпимо к этому органу печати, довольно точно определила позиции "Вестника Европы" и его место в русской журналистике. Вот отрывок из сведений, сообщенных Главным управлением по делам печати в 1879 г. временному Санкт-Петербургскому генерал-губернатору: "Вестник Европы" - ежемесячный журнал, при обилии статей, касающихся вопросов общественных и также внутренней и внешней политики, всегда отличался сдержанным и строго приличным тоном, не допускающим грубых или чрезмерно резких выражений". Нежелательное, как считала цензура, в направлении этого журнала заключалось в первую очередь "в стремлении указать" преимущества конституционного образа правления и убедить в том, что для благосостояния России наше правительство не должно останавливаться на осуществившихся реформах, а продолжать их дальнейшее развитие...". Далее цензурное ведомство замечало, что "противоцензурные идеи нигде не изложены вполне ясно и определительно, а высказываются при случае, часто одними намеками и всегда обставлены оговорками самого благонамеренного характера".
Правы были чиновники, находя, что по серьезности содержания и форме своих статей "Вестник Европы" предназначался "исключительно для образованных и развитых читателей, на которых вредные увлечения журнала" не могли иметь "такого влияния, какого бы можно было опасаться при изложении более популярном, доступном массе читателей". Достаточно верно описывая издание, этот отзыв не учитывает, однако, того революционизирующего влияния, которое имели произведения отдельных прогрессивных, демократических журналистов, например Салтыкова-Щедрина.
"Вестник Европы", издававшийся в годы широкого распространения в России идей научного социализма, во время роста рабочего движения, отнесся враждебно к марксизму и русской социал-демократии. За исключением статьи Кауфмана "Точка зрения политико-экономической критики у К. Маркса", опубликованной в 1872 г. и достаточно объективно излагавшей экономическое учение Маркса, журнал отверг идеи научного социализма. В 1877 г. "Вестник Европы" принял активное участие в полемике с "Отечественными записками" по поводу первого тома "Капитала". На его страницах Ю. Жуковский критиковал и экономические воззрения и историко-философскую теорию Маркса. В 90-е годы журнал занимает совершенно определенную враждебную позицию по отношению к русским марксистам. Особенно печальную славу снискали себе здесь профессор Кареев, которого зло высмеял и разбил наголову в ряде своих работ Плеханов, а позднее Л. Слонимский.
"Вестник Европы" просуществовал до 1918 г. Его закрыли вместе с другими контрреволюционными изданиями.