Боль... Она пульсирует... взрываясь кроваво-красными искрами... обволакивая меня липким туманом. Она вспыхивает и затухает... накатывает волной, хватая за горло, и резко отступает, чтобы через мгновенье совершить новый бросок. Мысли путаются... ускользают, сменяясь то агонией, то чернотой беспамятства... Сознание цепляется за что-то знакомое, вырывает меня из темноты... Запах... тёплый, сладковато-пряный запах... Это запах моей крови... Резкая вспышка боли прошивает меня... Тьма... И это чувство... Будто что-то живое медленно и безжалостно разрывает меня на куски... Я не жертва! Нужно уйти... уползти... сбежать... исчезнуть... Только бы не остаться... не здесь и не так...
Запах крови... нет, это не моя кровь... откуда-то снизу... Мир вспыхивает, огненно-красным огнём... Темно... нет сил, только бы дотянуться. Запах крови сильнее... Впиваюсь и делаю первый жадный глоток... Мир взрывается... меня как будто выворачивают наизнанку, а потом возвращают обратно... Тысячи, нет, миллиарды иголок пронзают всё тело изнутри и снаружи. Кровавый туман и спасительная тьма...
Сладкий запах крови... Боль значительно меньше... Прихожу в себя. Рядом со мною обнажённое тело юноши, нет, ещё ребёнка... Он дышит редко, судорожно, его время завершает свой бег... Впиваюсь в шею, быстро и с жадностью пью... Таких ощущений я не испытывал за все восемьсот лет своей жизни. Тело становится невесомым... боль исчезает... меня накрывает сон... В последнюю минуту, оторвавшись от хрупкой шеи, вскрываю себе запястье и насильно вливаю ему в рот кровь, заставляя выпить... Тьма поглощает меня всего, придавливая своими мягкими, бархатными лапами...
Солнечный луч играет на моём лице. Он тёплый... Солнечный луч? Солнечный луч?!! СОЛНЕЧНЫЙ ЛУЧ!! Этого не может быть!!! Он должен был меня сжечь! Приоткрываю глаза, и яркий свет на мгновение ослепляет меня, даже проникая через ресницы! Подскакиваю и озираюсь. ДЕНЬ! Абсолютно СОЛНЕЧНЫЙ ДЕНЬ!! Солнечные зайчики играют на моей коже!!! Не может такого быть!!! Не верю!!! Но я же сам это вижу, чувствую!!!
Осматриваюсь. Оказывается, сижу на дне глубокого оврага, причём под деревьями, явно за городом. Поздравляю Вас, лорд Рей! Вы всё-таки вытащили свою тушку из города каким-то образом! Хе-хе! И где же это я нахожусь?
Спокойно! Нужно подумать. Вчера вечером я попал в ловушку. Это всё из-за очередного передела сфер влияния в городе. Попался как последний лох. Нашпиговали серебром так, что впору говорить: "лорд Рей, нафаршированный серебром, в собственном соку". Вот так, даже название есть у этой закуски, ха-ха-ха... Кажется, тут кого-то пробивает на истерику?! Мне просто повезло, уж очень кому-то не терпелось получить сие блюдо горячим. Я быстренько разъяснил своим оппонентам глубину их заблуждения, но крови противников хватило только на то, чтобы избавиться от этого серебра. Кстати, вампиры самого серебра не боятся, но вот если нанести порез изготовленным из него оружием и оставить в ране, то кровью истечёшь наверняка. Свойство у этого металла такое - препятствует сворачиваемости. Сил у меня после того рандеву совсем никаких не осталось, не справился бы даже с трёхлетним ребёнком, а без свежей крови ещё бы до рассвета умер. Стоп, а она-то была, причём потрясающая! Чёрт!!! А вдруг именно она повлияла на мою устойчивость к свету?! Возможно ли, что серебро, полученное мною в таком количестве, вызвало мутацию?.. Но сейчас некогда об этом думать, надо убираться отсюда, кто знает, сколько времени я буду неуязвим для губительных ультрафиолетовых лучей...
За спиной какой-то подозрительный шорох, оглядываюсь: полностью обнажённый мальчишка с истерзанным телом, покрытым синяками, порезами и, похоже, засохшей спермой. Спутанные в колтуны грязные волосы. Ошейник, да ещё и с шипами внутри. Разорванный рот с посиневшими губами, мутные голубые глаза. Отбитые и посиневшие мошонка и маленький член... Когда я касаюсь его плеча, он только сжимается и как-то совсем жалостно всхлипывает. Без усилий переворачиваю его на живот - он калека! Огромный безобразный горб на спине - первое, что бросается в глаза, а затем я опускаю взгляд ниже и вижу - ЭТО. Он весь буквально разорван, похоже, его долго и усердно насиловали, возможно, несколько человек, причём многократно, а может и сразу по двое. Удивительно, что при такой потере крови он остался жив. Впрочем, нет, я же дал ему свою. Тогда почему регенерация так плохо идёт?!! Что-то много на сегодня вопросов. Он выглядит ужасающе, такой истерзанный, просто нет слов, а я у него ещё и кровь пил. Правда, от этого зависела моя жизнь и я не мог себя контролировать... Но какая теперь разница. А вкус крови у него просто потрясающий, и только ради неё его уже стоит забрать к себе. Назову его Котёнком... нет, Котёнок ему явно не подходит. О, вспомнил, есть сказка о гадком утёнке - так и назову: Утёнок, мой гадкий Утёнок.
Машины пришли минут через двадцать после того, как я мысленно связался с управляющим. Мне принесли одежду и покрывало для Утёнка, в которое я его осторожно завернул и отнес на руках в свой любимый Ягуар, со сделанными на заказ стеклами, защищающими от ультрафиолета.
Глава 1
Утенок не приходил в сознание всю дорогу. Я наконец-то смог рассмотреть его лицо. Возможно, оно было привлекательным, но из-за отёков, грязи и ран представляло собой жуткое зрелище, а особенно пугали посиневшие почти до черноты губы. Волосы, похоже, были светлые, но из-за засохшей на них крови я еле смог это определить. Порезы и раны выглядели ужасно, но, по крайней мере, уже не кровоточили. Ошейник был дорогим, из двойной, очень мягкой кожи, и так туго затянут, что я не рискнул его снять. Шипы, казалось, впивались в шею. Возле застёжки металлическая пластинка с гравировкой "Б.Р." - скорее всего, инициалы его владельца. Что ж, надо попытаться найти хозяина.
Когда кортеж въехал на территорию моей усадьбы, нас уже встречали, а для Утёнка была подготовлена операционная, и там находился мой лучший хирург - доктор Коннор.
Мой дом не выделялся на фоне других богатых особняков в этом районе города. Построенный в готическом стиле, он выглядел средним по размерам. Но, имея всего три этажа на поверхности, был оборудован многочисленными подземными помещениями, в том числе современными операционной и реанимацией. Там же располагались несколько спортивных залов с различными тренажёрами и квартиры моих лучших людей и вампиров. Последним, конечно, ни операционная, ни реанимация не нужны, но иногда они просто необходимы людям, которых я не хотел бы доверить местным коновалам.
***
Операция длилась несколько часов. Закончив её и переведя Утёнка в реанимацию, Коннор вынес мне ошейник, аккуратно разрезанный на две части. С внутренней стороны он был усеян металлическими шипами, каждый - длиной по сантиметру, причём все концы остро заточены. Когда я это увидел, даже мне - восьмисотлетнему вампиру - стало как-то не по себе. Коннор заметил, как я дёрнулся при виде такого орудия пытки.
- Лорд Рей, операция прошла успешно, однако есть одно "но"... Ваш птенец почему-то не принимает чужую кровь, хотя с момента обращения уже прошло более двенадцати часов. Его восстановление должно было проходить значительно быстрее. Я бы вам посоветовал дать ему снова вашей крови, это единственно возможный и доступный вариант успешной регенерации тканей. Но предварительно я должен оценить ваше состояние.
- Хорошо, я так и сделаю. Вы хотели сказать что-то ещё?
- Да. Этот мальчик является рабом, у него выжжено клеймо на правом плече в виде инициалов. Таких же, как и на ошейнике.
- Я постараюсь найти его хозяина.
- Насчёт его горба... обычно он образуется из-за деформации позвоночного столба, что в свою очередь ведёт и к деформации грудной клетки, соответственно нарушаются и пропорции тела...
- Но этого же нет... - я вспомнил, что когда впервые увидел Утёнка, лежащим на спине, мне даже в голову не пришло, что у него может быть такое уродство. - И как вы это можете объяснить?
- Я только могу предположить, что основой горба послужили слишком длинные отростки позвонков и разрастание мышечной ткани. Для подтверждения этого диагноза мне нужно будет провести обследование вашего птенца, разумеется, когда он поправится. Если это предположение подтвердится, смогу провести операцию по удалению данного недостатка.
- Недостатка... - я машинально потёр подбородок, - скажите прямо - уродства. И как скоро вы собираетесь начать это обследование?
- Мой Лорд, здесь необходимо терпение и ещё раз терпение. Не забывайте, через что прошёл этот мальчик, и страшнее всех физических травм состояние его психики. Сначала он должен пройти реабилитацию, и только когда он сам захочет избавиться от этого недостатка, я начну обследование. Да... ещё забыл Вам сказать - он абсолютно слепой.
- Что?! Откуда вам это известно?!! Он же не приходил в себя ни до, ни после операции. С чего вы так решили?
- Мой Лорд, не будьте таким раздражённым. Вы забываете, что я врач. Просто существует проверка реакции зрачков на свет, проводимая для определения состояния пациента, так вот: эта реакция у него полностью отсутствует, что свидетельствует о наличии слепоты.
Я был не просто раздражён, я был взбешён, и, наверное, в моём взгляде это отразилось, так как Коннор быстро юркнул в свой рабочий кабинет, причём беззвучно. Немного успокоившись и набравшись терпения, я пошел вслед за ним.
Как оказалось, мои раны хорошо зарубцевались, и процесс заживления был необычайно стремительным даже для чистокровных вампиров, к коим, собственно говоря, я и отношусь. Выпив необходимое количество свежей крови, я отправился навестить своего Утёнка.
Он лежал на кровати такой маленький, хрупкий и беззащитный... Тонкие ручки опутаны трубками капельниц, проводами каких-то приборов. У меня в груди все сжалось. Это кем же надо быть, чтобы так издеваться над ним? А ещё говорят, что вампиры - нелюди.
Я наклонился, прокусил свое запястье и поднёс к лицу Утёнка. Первые тяжёлые капли крови упали ему на губы. Не приходя в сознание, он, как истинный вампирёныш, сразу втянул их в себя, и на его мордочке явно проступило недовольство столь скудным количеством драгоценной влаги. Это выражение было настолько забавным при таком его состоянии, что мне пришлось сдерживаться, чтобы не рассмеяться в голос. Наконец, я поднес руку ближе, и Утёнок с силой впился в моё запястье. Его гримаска сменилась ещё более выразительным блаженством. Когда я решил закончить кормление мальчика, его мордочка снова приняла обиженный вид, что вместе с отеками, синяками и порезами выглядело более чем комично. Я постарался быстро и бесшумно покинуть реанимацию и, только закрыв за собой дверь, наконец смог посмеяться вдоволь. Коннор вышел из кабинета, услышав издаваемые мной звуки - хохот вперемежку со всхлипами, - строго посмотрел на меня, погрозил пальцем и тоже, не удержавшись, улыбнулся.
***
Пообедав и одевшись для официального визита, я отправился в единственное место в нашем городе, где мог бы разыскать владельца Утёнка, - это был невольничий рынок. Естественно, о нём знают только определённые люди, и, конечно, он нелегален. Я был там известной особой, покупавшей за гроши сломанные другими игрушки.
Рынок располагался на подземных этажах самого дорогого отеля в городе. Там же проводились бои без правил, и находились несколько VIP-казино. Для удобства в отель можно было попасть и из подземного гаража, въезд в который строго контролировался, чем и пользовались, например, вампиры и наиболее влиятельные люди города. Это также позволяло незаметно для посторонних глаз привозить или забирать с собой рабов.
Взяв ошейник Утёнка, я направился к наиболее известному работорговцу по кличке Сай.
Конечно, ни бесплатно, ни даже за деньги, никто информацию о рабовладельце добровольно не сообщит, но с этим торговцем у меня были особые отношения. Поэтому я совместил это мероприятие с покупкой четырёх рабов по сниженной цене из-за их физического и морального состояния. Из них я со временем воспитаю абсолютно преданных мне людей или вампиров. Оформление необходимых бумаг проводилось в небольшой звукоизолированной комнатке, где я и показал ошейник с гравировкой. Сай задумался.
- Такие инициалы только у двоих: один молод и любит пускать пыль в глаза, его инициалы пишут с кучей разных завитушек, для большей помпезности; а второй очень богат и очень жесток, я никогда не видел его сломанных рабов, хотя он часто покупает себе игрушки - скорее всего, он их просто умерщвляет. Так что это его подпись: "Билл Рендел". Если захотите встретиться, будьте осторожны. Я не знаю, где он живёт, но сегодня сюда приедет его управляющий, примерно через час, для покупки нового раба, которого я подобрал ему по заказу.
- Надеюсь, вы понимаете, что я сильно рискую, показывая эту игрушку, ну а остальное меня не касается. - Сай вышел, а через пару минут вернулся в сопровождении красивого юноши с длинными, до пояса, светло-каштановыми волосами, смуглой бархатистой кожей и миндалевидными золотыми глазами. Я сделал вид, что собираюсь его купить и внимательно осмотрел юношу, а затем покачал головой, словно отказываясь. После этого его увели, по приказу торговца.
- Он предпочитает девственников, с утончённой костью и благородными чертами лица, - продолжил нашу беседу Сай.
- Тогда как объяснить, что он купил слепого и горбатого мальчика, на котором и был этот ошейник?
- Я видел его, он был красив, несмотря на свои недостатки, и буквально светился чистотой и невинностью.
Мда... Мне об этом как-то сложно судить, придётся поверить на слово. Узнать же, кто был продавцом моего Утёнка, тоже не удалось. Ну, ничего, возможно, когда-нибудь это станет известно.
Оставив наблюдателей, я вернулся домой.
Через несколько часов я получил информацию о том, где живёт этот Билл Рендел, и нисколько не удивился, узнав, что мы практически соседи. Его особняк был выстроен в строгом стиле средневекового замка, что позволило предположить и наличие пыточных камер. Впрочем, оставалось ещё выяснить пару вопросов, в частности - есть ли серьёзные покровители (например, среди старейших вампиров) у этого любителя жестоких забав. Только после этого можно отправляться к нему с визитом.
Покровителей-соперников не оказалось, и я стал тщательно готовиться к посещению хозяина Утёнка.
Глава 2
Сколько существует легенд о вампирах. Ну, например, что вампир не отражается в зеркале. Представьте: разодетый щёголь-вампир (а таких, надо сказать, большинство, и я - не исключение) подходит посмотреть на себя, а там... видна одна одежда: пустые рукава, пустой воротник, прямо человек-невидимка. Но что бы ни говорили, а в зеркало любой уважающий себя вампир смотрится часто. Вот и сейчас я вижу молодого человека лет двадцати пяти, среднего роста, с черными как вороново крыло волосами, до середины спины. Миндалевидные темно-карие глаза в обрамлении длинных и густых черных ресниц. Белая, как дорогой китайский фарфор, кожа; тонкие, но красивой формы, губы. Дорогой элегантный чёрного цвета костюм-тройка, безупречно сидящий по фигуре, тёмно-бордовая рубашка и галстук в тон к ней. Широкие плечи, тонкая талия, узкие бёдра, мягкие, плавные, и в тоже время излучающие силу крупного хищника, движения. Что ж, увиденное мне нравилось. Я выглядел безупречно.
***
Наконец подъехал мой юрист. Он один из немногих людей, кому я разрешил жить своей жизнью, но который немедленно является, когда я его вызываю. Этот человек мне необходим для решения различных спорных вопросов и известен своей безупречной репутацией. Мы сели в машину, и поехали к соседу.
Там нас уже ждали. Ворота гостеприимно распахнулись, и я имел честь лицезреть сэра Билла Рендела. Первое впечатление было ужасающим. Его рост около двух метров, вес под двести килограмм. Покрытое родинками и бородавками лоснящееся лицо, пухлые, презрительно поджатые губы, жирные волосы... И ЭТО... покупает детей для развлечений.
Я невольно поёжился от этих мыслей, но в этот момент хозяин поместья расплылся в любезной гримасе и протянул мне свою волосатую сальную руку с неожиданно ухоженными ногтями.
Нет, мне явно не хотелось прикасаться к этой... гадости, но выбора сейчас не было. Я ведь нашёл его собственность, которой обеспечил лечение и уход, а теперь приехал просить либо компенсировать лечение, либо продать мне этого задохлика-раба. Я всё же протянул руку - со стороны казалось, что я очарован, даже потрясён внешностью соседа и проникся почтительностью к его внушительному виду. Собственно говоря, именно такой эффект мне и был необходим.
- Рей, - сделав паузу, промолвил я.
- Давай на "ты", так звучит лучше. Проходи в дом и будь моим гостем.
Я получил приглашение, на которое ооочень надеялся....
Билл был сильно разочарован, что разговор начался о его выжившем рабе, да и присутствие юриста его нервировало. Изредка хозяин дома окидывал меня откровенным масляным взглядом, но затем снова возвращался к нашей беседе с явно недовольным видом. Было сложно сказать, что именно вызывало в нём раздражение, - может то, что игрушка все-таки выжила, а может то, что её хотели купить, впрочем, он в конце концов согласился продать мне её, взамен на обещание, что я как-нибудь заеду в гости с неофициальным визитом, на что я согласился не раздумывая.
Документы оформили быстро, и я стал законным владельцем Утёнка, но самое главное - теперь этот дом стал для меня открыт.
***
Утёнок так и не приходил в себя, даже несмотря на ещё одно кормление. Но отёки и синяки стали менее заметны, а раны начали зарубцовываться. Одно плохо: заживление шло слишком медленно по сравнению с тем, как должно бы было протекать у молодого вампира. Кроме того, лекарства и моя кровь способствовали излечению лишь физических травм... Коннор был обеспокоен психологическим состоянием Утёнка. Последствия стресса могли проявиться позже, и насколько они глубоки, сказать никто не мог. Поэтому все, что я могу делать - это по совету Коннора сидеть рядом с мальчиком и, держа его за руку, читать книгу сказок. Вполне возможно, что он мог слышать и ощущать прикосновения.
Наступившая ночь укутала чернотой окрестный пейзаж... И я, наконец, приступил к выполнению намеченного плана. Обернувшись в летучую мышь и прикрыв ее туманом, снова направился в особняк сэра Билла Рендела, но теперь уже нежданным гостем... По периметру всей территории его усадьбы были установлены камеры слежения. Я постарался пролететь, не попадая в их фокус. Растворившись, туманом проник в особняк через вентиляционные отверстия, а затем, снова превратившись в летучую мышь, начал поиск жирного борова.
Внутри, как и ожидалось, не было записывающих камер. Билл, видимо, не хотел записывать происходящее в его доме. Да и охранников тоже здесь не было. Они, скорее всего, находились в специальном помещении и должны были отслеживать появление чужаков на территории особняка. Можно было особо не осторожничать, но в темноте всё же лучше ориентируется ночной летун, поэтому я и продолжил поиски в его образе.
Как я и думал, у этого ублюдка нашлась пыточная камера. За массивной дверью раздавались невыносимые для моих чувствительных ушей-локаторов крики и всхлипы, а нос безошибочно улавливал сильный аромат крови. Я вернул свой человеческий облик и резко открыл дверь....
Огромная комната, освещаемая лишь факелами и свечами, с высоким, уходящим в черноту потолком. Примерно в середине этого мрачного помещения восемь черных колонн, отражающих блики света. Сами колонны сделаны, похоже, из чёрного мрамора, а на них почти по всей длине закреплены металлические толстые кольца.
Между колоннами находилось распятое существо, издававшее тихие стоны, - мне были видны лишь зафиксированные верёвками на разных столбах и сильно растянутые стройные ноги, между которых пристроилась довольно сопящая огромная туша Билла Рендела в просторном халате, совершающая недвусмысленные движения. Он был так поглощён своими действиями, что не услышал, как открылась дверь, и не заметил колебание пламени факелов и свечей из-за порыва воздуха.
Теперь я понимаю, откуда у моего Утёнка такие синяки на руках и ногах. Я послал зов. Это было единственно верным решением в такой ситуации. Билл застыл на мгновение, затем медленно отошёл от тела своей жертвы и повернулся в мою сторону.
О, чёрт, мне совсем не хотелось его кусать, от одной мысли об этом начинало тошнить. Но что-то уже надо было предпринимать. Потом решил. Я просто заставил его смотреть себе в глаза, пока не загипнотизировал, и, только убедившись, что он в моей власти, прекратил зов. Сначала приказал отвязать его жертву, на которую я старался не смотреть - не стоило раньше времени расстраиваться и отвлекаться. Парень глухо застонал, когда его тело коснулось пола. Затем этот жирный хряк по моему приказу разделся и занял место жертвы между столбами.
С каким наслаждением я его привязывал!! Не передать словами, сплошная эйфория!!!
Он висел на верёвках, не касаясь пола, растянутый между столбами, во рту предусмотрительно вставленный кляп. Потное, сальное тело с колыхающимся при каждом движении жиром, покрытое черными густыми вьющимися волосами....
Нееет! Пить его кровь я определенно не буду. При взгляде на его волосатую, жирную задницу возникало чувство сильного отвращения, так что трахнуть тоже не захотелось. Убить его быстро - слишком несправедливо по отношению к замученным им жертвам, потом ведь до последнего дня буду корить себя за слабохарактерность.
Ладно, надо всё осмотреть, может, и идеи какие появятся. Ну, для начала я дверь на засов закрыл, чтобы гости незваные не пришли, меня одного здесь достаточно. Потом осмотрел жертву. Оказалось, что это сегодняшний красавец-раб, вернее, был красавцем, а сейчас жалкое, сломанное, разорванное существо. Я заставил его уснуть, незачем мучиться от сильной боли. Потом заберу с собой, док, думаю, выходит.
Подошел к столу, а там такие игрушки!!! Глаза разбегаются. Вначале я взял кнут, с зашитыми на тонком конце кусочками свинца - именно таким он моего Утенка избивал - до сих пор запах его крови не выветрился. Попробовал в воздухе - раздался тонкий резкий свист. Нет, не годится - я им, со своей силой и скоростью, этого борова просто с пары ударов убью. Пришлось выбрать попроще, плетёный широкий кнут. Подошёл к нему и снял гипноз, он тут же забился как пойманная рыба - а как иначе, он же помнит только то, что получал удовольствие, и вдруг оказался на месте жертвы, а возле него абсолютно голый сосед стоит, да ещё и с плетью в руке. Да уж, учитывая откровенный похотливый взгляд Билла, когда он мне предлагал прийти с "неофициальным" визитом, он явно видел его не таким. Я посмотрел на его жалкие попытки освободиться от пут, послушал стоны, но, в конце концов, размахнулся и нанёс первый удар по его рыхлому толстому телу...
Глава 3
Я избивал хозяина этого дома до тех пор, пока, не снял с него всю кожу, а на пол не натекла большая лужа крови. Он хрипел, пытался освободиться, терял сознание, но всё напрасно - моей ярости нужен был выход. Наконец я остановился. Этот, теперь уже кровоточащий кусок мяса, мелко дрожал и поскуливал.
Только сейчас я с удивлением заметил, что несмотря на отсутствие видеокамер в доме, здесь, в пыточной, они всё же были, причём очень хорошие. Они продолжали работать, видимо, хозяин питал слабость к такому кино и, скорее всего, снимал его уже не первый раз. Во всяком случае, стоило поискать предыдущие видеозаписи. Охрана явно не получала отсюда информацию, да и громкие звуки практически поглощались звукоизолированными стенами.
Накрыв сонными чарами обитателей дома, я вытащил кляп у мистера Билла, который снова начал было подвывать, но удар по губам заставил его заткнуться. Он дёрнулся и чуть опять не заорал от боли, вызванной врезавшимися в тело туго затянутыми веревками, но потом затих, с ужасом глядя на меня.
- Твои раны хотя и выглядят кошмарно - не смертельны, но от дальнейшего поведения зависит твоя судьба. Мне нужны съёмки твоих издевательств над жертвами, в частности, над мальчиком-инвалидом, которого я сегодня официально купил.
Он попытался сначала разжалобить меня, но поняв безуспешность этих действий, ответил на все мои вопросы. Я заставил его заснуть и отправился за видеозаписями.
Потайной встроенный сейф оказался в спальне за большой картиной в тяжелой раме. Я ввел код и открыл его, там и обнаружив флеш-диск с необходимой мне информацией. Подключив его к находящемуся в этой же комнате компьютеру, я начал просматривать файлы.
Честно говоря, я сначала подумывал ограничиться сделанным наказанием и взять этого сэра Билла под контроль, но моим гуманным намерениям пришел конец в тот момент, когда пошли первые кадры частного видео...
На этом диске лежали разобранные по папкам файлы с фотографиями как юношей, так и девушек. Их было очень много, и для того чтобы всё посмотреть, потребовалось бы куча времени, которым я не располагал. Названиями для папок, по-видимому, служили клички рабов. На одной из них с подписью "Горбун" был изображён красивый мальчик, лет 15-16, с золотистыми вьющимися волосами до плеч, большими голубыми глазами, чувственными, чуть припухшими губками и светлой кожей, с лёгким румянцем на щеках. Он действительно так и "светился чистотой и невинностью", как и говорил работорговец. Тут же вспомнились и другие слова Сая: "Я никогда не видел его сломанных рабов, хотя он часто покупает себе игрушки". Поэтому я и решил просмотреть, чем заканчиваются видеозаписи из нескольких разных папок.
Ощущения от этих кадров были просто невыносимыми, как в чудовищном фильме ужасов повторялись одни и те же кадры: сломанные пальцы, содранная кожа, разрывы тканей и другие увечья, несовместимые с жизнью. Живые игрушки, выполнявшие любую прихоть хозяина, главной из которых была мучительная долгая смерть, тщательно снимавшаяся на видеокамеру.
Я просто кипел от ярости и злобы. Взяв флеш-диск и забрав из сейфа несколько пачек банкнот, я обратил внимание на лежащий там же документ, перечёркнутый крупно написанным словом "Суки". Этой бумагой оказался официальный отказ от покупки донорских внутренних органов, ссылающийся на их непригодность в результате серьёзных повреждений, причинённых высокой концентрацией адреналина. Этот документ я тоже захватил с собой.
Затем я направился в пункт управления видеокамерами слежения. Охранник, уснувший, откинувшись на стуле, мне был уже хорошо знаком по последним кадрам домашнего видео - из всех участников, виденных мною в записях групповых изнасилований и пыток жертв, он отличался особой жестокостью. Я превратил его в зомби. Это, конечно, было крайней мерой, но зомби - не ожившие трупы, а живые мертвецы. Для их создания требуются особые способности, которые есть не у каждого вампира. При зомбировании разрушается личность, нарушается координация движений, полностью отсутствует чувствительность к боли. Зомби выполняет приказ хозяина любой ценой.
Набив его карманы пачками денег, взятыми из сейфа, я оставил бывшего охранника уничтожать все камеры слежения и архивы их записей, а сам снова отправился в подвал. По дороге я заглянул на кухню и прихватил с собою 3-х литровую бутыль постного масла. Нужно было торопиться, через пару часов начнётся рассвет.
В камере пыток возле стола я нашел искусственный фаллос длинной более метра - на гигантской штуковине обрывалась жизнь большинства игрушек, их смерть была слишком жестокой, поэтому именно её я и решил подарить главному режиссёру просмотренных мною документальных фильмов. Разбудив его, стал укреплять эту хрень в специальном держателе. Видели бы вы его глаза в тот момент.
Пропустив верёвку под его подмышками и закрепив её так, чтобы она не сдавливала сильно грудную клетку, я перекинул свободный конец в специальный подъемник, находившийся над орудием пытки, и медленно вылил примерно половину постного масла ему на ягодицы, следя за тем, чтобы было смазано всё. Как он бился, сопротивлялся, мычал.... А потом, поняв тщетность своих попыток, вдруг разрыдался, заливаясь слезами и жалобно всхлипывая, но перед глазами у меня были его беспомощные жертвы. Вылив остатки масла на закрепленный фаллос, я развязал запястья сэру Биллу для того, чтобы связать их уже за спиной, а затем подошел к подъемнику и начал процедуру награждения на звание лучшего режиссёра смерти от насилия. Когда он сел так, что уже не смог бы соскочить с эрос-игрушки, я сделал верёвку на блоке свободнее, и, взглянув еще раз на перекошенное от боли, покрытое потом красное лицо с резко выделяющимися выпученными глазами, произнёс:
- Я подарил тебе ту смерть, которую ты любишь больше всего.
С этими словами подхватил спящего растерзанного раба на руки и покинул сей гостеприимный дом. Когда я уходил из камеры пыток, туда уже направился мой зомби с целью уничтожения оставшихся улик.
Через полчаса особняк сэра Билла Рендела был охвачен пламенем. Когда примчались вызванные соседями пожарники, там уже нечего было спасать. Им пришлось только следить, чтобы пламя не перекинулось на соседние дома. Я же, применив заклятие невидимости, оказался дома, никем незамеченный, а у доктора Коннора появился ещё один пациент.
Глава 4
Вернувшись домой и определив парня на попечение дока, я принял душ и наконец-то оделся. Позавтракав, решил навестить своего Утёнка.
Утёнок спал, свернувшись калачиком. Его тело больше не опутывали капельницы и многочисленные провода от медицинских приборов. Отёки уже сошли, а чёрнота синяков сменилась радугой жёлто-зелёных оттенков. Он не проснулся даже во время кормления, но в этот момент издавал звуки, немного напоминающие урчание довольной кошки. Пока я возился с этим сокровищем, вошел взволнованный Коннор.
- Я дал вашему птенцу снотворное, так что до вечера он не проснётся. Его организм по-прежнему не принимает ничьей крови, кроме Вашей. Регенерация идёт медленно.
- Я уже это понял.
- Лорд Рей, тот мальчик, которого Вы принесли, умирает. К сожалению, внутренние повреждения оказались слишком сильными, и он потерял очень много крови. Сейчас его дальнейшая судьба зависит только от Вас.
- Возможно ли, что-то для него сделать?
- У него только один выход - обращение, причем чем скорее, тем лучше.
Коннор был взволнован и явно не решался о чём-то спросить.
- Док, я хотел бы узнать, что вас тревожит. Вы что-то ещё хотите мне сказать?
Он смутился и, помолчав некоторое время, наконец произнёс:
- Мой лорд, я хотел бы узнать, у Вас есть какие-то планы на этого мальчика?
- Нет, но если у вас есть какие-то предложения, то я хотел бы их выслушать.
- Тогда прошу, пожалуйста, отдайте его мне.
Это было неожиданно.
Док не был чистокровным вампиром, я обратил его около семисот лет назад. Он всегда мечтал лечить людей и поступил в ученики к одному из лекарей. Тот был знаменит и богат, его услугами пользовались самые влиятельные семьи, но оказался редкостной скотиной. Он предпочитал набирать себе учеников из бедных или разорившихся семей и подвергал их жестоким наказаниям за малейшую провинность. Проводил эксперименты на людях, проданных в рабство. Я, по глупости, тоже попал к нему в качестве подопытного кролика. Он кромсал моё тело, прижигал меня калёным железом, подвергал воздействию света, а я находился в освященных оковах и не мог ни обратиться, ни использовать магию. Я уже не раз находился на грани, за которой регенерация невозможна, но, видимо, моя смерть не входила в его планы.
Однажды ночью, когда я приходил в себя после очередного эксперимента, послышались крадущиеся шаги, затем скрежет несмазанного замка, и в мою камеру вошёл Коннор. Он был напуган, но полон решимости. Подойдя ко мне со словами: "Ни одно существо не заслуживает таких мучений", он снял с меня всё освящённое железо. Тогда я с издёвкой спросил:
- И что, по-твоему, ты сейчас сделал?
Он вздрогнул и с какой-то обречённостью ответил:
- Отпустил вампира на свободу и подписал себе смертный приговор.
- Ну нет, я тебя не трону, не бойся, а за свободу спасибо.
На тот момент я уже мог контролировать свою жажду, поэтому и выполнил своё обещание, а впоследствии смог и отблагодарить. Наложив сонное заклятие на дом, я покинул его и наконец вырвался из этого кошмарного плена.
Наутро лекарь, обнаружив мою пропажу, пришёл в такое бешенство, что избил и выгнал прочь всех своих учеников. Коннор с моей помощью нашел себе нового учителя. Тот был не только прекрасным врачом и учителем, но и оказывал медицинскую помощь даже тем, кто не мог её оплатить. Его обожали ученики и боготворили больные. Конечно же и врагов у него было достаточно, которые в конечном итоге обвинили его в колдовстве. Дом и книги предали огню, а его самого и учеников подвергли пыткам. Первым не выдержал мальчик, по всей видимости нравившийся Коннору, - он умер ещё до суда в тюрьме на руках у дока. Остальных приговорили к смертной казни через сожжение. Я смог выкрасть и обратить только уже умирающего Коннора, а остальные были казнены. С тех пор мой док никогда не пытался сходиться с кем-то ещё, всегда одинокий и независимый. Я не раз предлагал ему выбрать себе ученика из вновь обращённых вампиров, на что он немедленно реагировал резким отказом, а триста лет назад выдвинул мне ультиматум с требованием навечно забыть о напарнике для него. И вот сегодня впервые попросил меня об этом сам. Даже если бы у меня и были какие-то планы насчет юноши, я все равно бы ему уступил.
- Да, конечно, он твой.
- Спасибо, я у Вас как всегда в долгу, мой лорд.
Док вышел, а я задумался. Отдал бы я ему своего малыша, этого гадкого утёнка? Пожалуй, нет, его я не отдам никому, но вот почему?.. Возможно из-за вкуса его крови? Она у него необычная, дающая так много энергии. Хотя, если подумать, то кроме первой нашей встречи я больше её не пил, а точнее с того времени сам выступаю в роли донора, почти что кормилицы, учитывая нашу разницу в возрасте. В это время Утёнок обхватил мою руку и прижал к себе, устраиваясь на ней вместо подушки, сладко посапывая. Я невольно улыбнулся.
***
Я мог бы сидеть так целую вечность, но и у вампиров есть работа. Нет, вы не подумайте, это не охота за невинными жертвами. Среди нас есть и видные политические деятели, и крупные промышленники, и бизнесмены, и многие другие. Например, док работает в одной из самых захудалых больниц нашего города, где лечит и оперирует людей, подчас спасая им жизни. Я - владелец нескольких крупных предприятий, шести гостиниц и пары казино. Мой офис находится почти в центре города на трёх верхних этажах самого крупного небоскрёба в мире. Я просто скупил их, а заодно и крышу этого здания. Мне нравится наблюдать ночью за городом с самой высокой обзорной площадки. Переливающиеся в ночной темноте манящие городские огни напоминают бесконечные звёзды Вселенной. А в безоблачные ночи, когда звёзды загораются наиболее ярко, кажется, что ты сам летишь по бескрайним просторам космоса и, возможно, уже никогда и нигде не пристанешь для отдыха... вечный странник, для которого нет постоянного места...
На крыше был разбит альпийский сад, состоящий из целой серии живописных горок, маленьких водопадиков, отвесных стенок с осыпями внизу, напоминающими настоящие скалы, и, конечно, самых настоящих растений растущих на склонах суровых гор. Тут цвели синие горечавки, низкорослые рододендроны и невзрачные опушённые беловато-зелёные цветы эдельвейса - гордость моего альпийского царства, редкий высокогорный цветок. Мечта альпиниста, по поверью приносящая удачу. В дневное время люди, работающие в моём офисе, имеют возможность насладиться покоем среди всего этого великолепия, чем они и пользуются в часы отдыха. Вампиры же могут выходить сюда только после захода солнца, когда буйство красок сменяется спокойной гаммой сумерек, а подсветка ночными парковыми фонарями только усиливает атмосферу таинственности.
Солнечный свет, а точнее - ультрафиолетовый спектр, вызывает у нас сильнейшие ожоги, при длительном воздействии приводящие к смерти. Но это не эффектная смерть от взрыва, как показывают в фильмах ужасов, а мучительная и безобразная смерть, которая, кажется, длится целую вечность. Не знаю, возможно, это своеобразная мутация генов по типу заболевания порфирией. Когда разрушаются клетки и ткани тела под воздействием ультрафиолетовых лучей. Я так привык к мысли о разрушительной силе солнечного света, что совершенно забыл, что сейчас он стал для меня не опасным. Впрочем, об этом мне вскоре напомнили...
Войдя в офис, я немедленно занялся рутинной, но необходимой работой с документами. Сколько успело пройти времени до происшествия, выбившего меня снова из благодушно-рабочего настроения, я точно сказать не могу.
Глава 5
В выходной мне было необходимо продумать заключение контрактов с двумя солидными фирмами и поработать с кое-какими менее значимыми документами. Вообще-то я не планирую работу на выходные, и все эти документы можно было бы рассмотреть завтра, просто не люблю откладывать решение важных вопросов. Углубившись в изучение документов, я не заметил, как пролетело время.
Вдруг грохнула резко распахнувшаяся дверь, и в мой кабинет ворвались три человека с включёнными неоновыми лампами голубого цвета в руках. Они открыли беспорядочный огонь, но я успел вскочить, и так как нападавшие не были вампирами, моя реакция была намного быстрее. В один миг солидный мирный кабинет руководителя корпорации превратился в поле боя. Стрекот выстрелов, шум падающей мебели, звон разбивающихся стёкол. Это всё было похоже на смерч, налетевший внезапно и так же внезапно исчезнувший. Хоть я и получил несколько несущественных ранений, но и сам, используя навыки рукопашного боя в сочетании со скоростью вампира, убил двоих нападавших и тяжело ранил третьего. Убийцы были обречены на провал с самого начала, даже если бы, вломившись сюда, сразу открыли огонь, а не устраивали бы сомнительную иллюминацию (надо же, как может работать извращённая фантазия "Подсвети вампира неоновой лампой, и он твой"). Я даже удивился, что кому-то могла прийти в голову шальная мысль использовать смертных против чистокровного.
***
Допросив уже умирающего парня, я узнал, что, во-первых, за ними стоит мой извечный противник лорд Осаго, который и в прошлый раз устроил мне ловушку; во-вторых, что за мною следили, поэтому знали, что сегодня я в офисе; в-третьих, что меня пытались убить не безвредными бутафорскими лампочками, как я думал, а специальными приборами с мощным ультрафиолетовым излучением, которое меня должно было если не убить, так лишить возможности оказать сопротивление. Я даже вначале не поверил, что лампы действительно излучают смертельный свет, но осмотрев уже разбитое оружие, убедился в правильности полученной информации. Потом вспомнил, что солнце действительно не нанесло мне вреда на следующий день после того, как я попал в расставленную моим соперником смертельную ловушку. Неужели та порция серебра повлияла на мою стойкость к ультрафиолетовым лучам?.. Обязательно спрошу об этом у Коннора.
Осмотрев разгромленный кабинет, я пришёл к неутешительной мысли, что придётся всю работу выполнять заново. Но делать уже ничего не хотелось. Зная, что скоро прибудет полиция, я поднялся на крышу в альпийский сад дожидаться блюстителей порядка. Честно говоря, меня просто раздирало любопытство посмотреть на город при дневном свете. От открывшейся панорамы захватило дух. При свете дня город лежал как на ладони, в нём не было таинственности и одиночества ночи, он был величественен и горд своей красотой. Таким я его ещё никогда не видел. Я стоял, как завороженный, наслаждаясь видом, пока полицейские не поднялись на крышу и не вернули меня на грешную землю. Остаток дня я провел в участке, отвечая на бесконечные вопросы.
Вечером же, вернувшись домой, узнал, что в новостях рассказали о трагической гибели уважаемого сэра Билла Рендела, почётного гражданина города, занимающего высокий государственный пост. Полиция сообщила, что, вероятно, один из охранников решил ограбить хозяина дома, но, уничтожая улики, по каким-то причинам сам не успел спастись из огня. На теле преступника были найдены обгоревшие пачки денежных купюр. Как выяснилось, сэр Рендел занимался ещё и благотворительной деятельностью. В частности, помогал нескольким детским приютам. Кажется, я догадываюсь, откуда взялись те несколько жертв, которые явно никогда не были рабами.
Затем прошла передача о нападении на офис уважаемого бизнесмена, и на экране показали мой рабочий кабинет после налёта. Трое вооружённых бандитов, ворвавшись внутрь, были убиты при самообороне. Полиция отказалась комментировать это происшествие.
Вечером же из нескольких частных агентств пришла информация о биографии моего малыша. Утёнка подбросили в приют "Святого Франциска" в возрасте около года. В шесть лет его неожиданно усыновила пожилая супружеская пара. Однако недавно приёмные родители трагически погибли в автокатастрофе и, как оказалось, задолжали огромную сумму одной корпорации, которая и продала Утёнка в рабство.
К сожалению, ни одно из агентств не сообщило ни название корпорации, ни имени работорговца, ссылаясь на секретность этих сведений.
После обеда, хотя уже можно сказать - после ужина, мы с Коннором отправились смотреть видеозапись, взятую мной из дома Билла Рендела. Док рекомендовал мне это сделать, чтобы в будущем избежать ситуаций, которые могут невольно привести к напоминанию о насилии и испугать моего Утёнка, учитывая его слепоту. Расположившись за столом в моём кабинете, мы запустили просмотр.
***
...Он стоит испуганный и растерянный в окружении нескольких мужчин - это охранники Билла Рендела. Они смеются, переговариваются, кто-то курит сигареты. За кадром слышен весёлый голос хозяина: "Поехали!". Мужчины оживляются, и на ребёнка с разных сторон обрушиваются шлепки. Его толкают, кто-то щиплет кожу, дергает за волосы, они это делают не сильно, но чувствительно, малыш пугается, вздрагивает, оборачивается, обхватывает себя руками, как будто пытаясь защититься, иногда не выдерживает, пытается убежать, тогда его грубо хватают и толкают на место. Он просит, умоляет не трогать его, в ответ лишь раздаётся громкий смех. Наигравшись так вдоволь, один из мужчин грубо хватает его за волосы и дёргает на себя, малыш кричит от страха и боли, пытается вырваться, но тот перехватывает и выламывает ему руки, остальные подходят к ним и вот уже не видно, что происходит. Крик резко обрывается.
Утёнок полностью раздет, предплечья стянуты ремнём за спиной, во рту кляп, он бьется в руках у взрослых мужчин, бледный от ужаса. Его разворачивают спиной к камере, несмотря на попытки сопротивления, а затем двое, подхватив его ноги, разводят их широко в стороны. Малыш бьется сильнее, тогда один из насильников, обхватив его тельце и с силой разведя ягодицы, открывает для камеры розовый маленький анус. Все хохочут, и становится слышен злой издевательский смех из-за кадра. Потом все стихает и слышны тяжелые шаги - это к развлекающейся толпе подходит сам хозяин. Он огромен, Утёнок по сравнению с ним совсем маленький и хрупкий. Хозяин, медленно улыбаясь в камеру, развязывает пояс халата, а там... под стать хозяину, огромный, толстый отросток, выглядывающий из-под складок жирного брюха.
Я, не выдержав, начал проматывать по несколько кадров.
...Малыша насаживали на фаллос хозяина, он выгибался от боли, пытался соскочить, трое насильников помогали хозяину прорываться в это узкое тельце. Растягивали ноги, давили на плечи, кто-то бил в живот. Слышен был мат и издевательский смех.
...Малыш находился в растяжке, а это чудовище избивало его тонкой плетью с зашитым свинцом. По всему тельцу вспухали кровавые полосы. У него из-под кляпа текла розовая от крови слюна. Утёнок дергался, выгибался, пытался кричать, но всё бесполезно.
...Снятое с растяжки его тело находилось между двумя мужчинами, которые под смех и ироничные выпады присутствующих, буквально вгрызались с двух сторон в безучастного окровавленного мальчика...
...Двое насильников вместе входили в разорванный, кровоточащий анус малыша. Он уже, кажется, был без сознания. Слышался чей-то хохот. Я резко прекратил просмотр.
***
Выключив экран, мы какое-то время сидели молча, потом док положил свою руку мне на плечо и сказал:
- Люди подчас бывают неимоверно жестоки. Но Вы должны помнить, что таких единицы. Что же касается Утёнка, то прежде чем подходить к нему, зовите его до тех пор, пока он не услышит Вас, подходите тоже по возможности шумно, старайтесь не касаться его без предупреждения. Не говорите пока, что Вы вампир и, конечно же, что купили его у прежнего владельца.
- Как Вы думаете, сколько времени может продолжаться его реабилитация?
- Честно говоря, не знаю, что и думать. Вы внимательно смотрели эти кадры?
- Да, хотя до сих пор не верится, что кто-то способен на такую жестокость в отношении ребёнка-калеки.
- Лорд Рей, Вы обратили внимание на то, что кожа на запястьях была почти полностью сорвана, а через десять часов у него остались лишь чёрные синяки? Кроме того, он потерял очень много крови, и внутренние разрывы у него должны быть ещё более страшные, чем у моего мальчика. Я хочу сказать, что он должен был умереть уже к концу этой съемки, максимум - прожить около часа, но Вы привезли его в значительно лучшем состоянии. Словно процесс его регенерации происходил быстрее, чем у вампира.
- Но он же не был вампиром, когда я его укусил.
- Да, не был, иначе Вы бы почувствовали это.
- И потом, его крови хватило на регенерацию моих ран, полученных от серебра.
- Вот это я уже не знаю, чем объяснить, как, собственно, и замедление процесса регенерации впоследствии.
В этот момент распахнулась дверь, к нам в кабинет влетел взъерошенный и напуганный Вильям и с придыханием, слегка заикаясь, произнёс:
- Т-там... Утёнок п-проснулся! Он с-сбежал... из палаты!
Я вздрогнул в предчувствии беды.
- Где он сейчас?!!
- Т-там, в холле!..
Мы с доком сорвались с места, не дослушав Вильяма до конца.
Глава 6
Ворвавшись в холл, я увидел двух человек, смотрящих в сторону большого углового дивана - единственной мебели, имевшейся в этом помещении. Док и Вильям вбежали за мной. Возникший от нашего появления шум привлёк внимание находившихся здесь.
- Где ОН?!! - почти выкрикнул я.
Взгляды людей снова перекочевали в сторону дивана.
- Там, - последовал синхронный ответ.
На диване никого не было.
- Где там?
- Под ним.
- Под чем?
- Под диваном.
Я был несколько ошарашен ответом. За моей спиной раздался спокойный голос Вильяма:
- Мой лорд, ваш подопечный находится там с Соком.
Это уже интересно. Я на секунду представил себе картинку: Утёнок вместе с кем-то лежит под диваном, тесно к нему прижавшись... но тут же отмёл назойливый образ, так как поместиться там мог максимум один малыш, и то с трудом.
- С кем он там? - переспросил я.
- Он... он с Соком.
- С кем?..
- С соком, апельсиновым. Я в палате разливал сок для ребят, которых вы недавно купили, и не заметил, как проснулся Утёнок. Отвернувшись, услышал шум - это ваш подопечный схватил пакет с оставшимся соком и начал его жадно поглощать, давясь и захлёбываясь. На мои попытки остановить это безобразие он убежал, не выпуская свою добычу из рук, а затем каким-то образом протиснулся под этот диван и теперь не подаёт никаких признаков жизни.
Теперь я понял, почему Вильям подчёркивает это обстоятельство. Каждый вновь обращённый вампир примерно около месяца не может есть обычную человеческую еду, особенно растительного происхождения. От неё желудок буквально выворачивает наизнанку, вызывая усиление и так нестерпимой жажды. Перестраивающийся организм молодого вампира требует только кровь человека или обратившего вампира. Однако отрицательная реакция на обычную еду возникает с первых глотков, а, судя по всему, Утёнок уже выхлебал остатки апельсинового сока. Я взглянул на доктора Коннора, тоже обескураженного этим происшествием.
- Ну что ж, раз малышу это не принёсло никакого вреда, то пусть пьет. Можно попробовать предложить ему ещё что-то из соков, тем более что у него отрицательная реакция на кровь людей... что выглядит очень странно, - окончание фразы док произнёс еле слышно.
Теперь, выяснив ситуацию, осталось только добыть это чудо из-под дивана.
***
- Малыш, ты слышишь меня? - позвал я своего Утёнка. Ответом мне была полная тишина.
- Эй, малыш, ты там живой? Скажи хоть что-нибудь!
- А кто ты? - раздалось неуверенное из-под дивана.
- Я твой дядя... - надо же было такое ляпнуть?! Даже у дока глаза округлились.
- Дядя? У меня нет никаких дядей!
Но мне уже нельзя было идти на попятный и пришлось импровизировать на ходу:
- Нет есть, ты просто не знал обо мне. Я младший брат твоей мамы и долгое время жил за границей, только недавно приехал сюда, - мне аж самому смешно: взрослый вампир, а несу такой бред.
- А почему она мне никогда не говорила о тебе?
- Мы были в ссоре долгое время, поэтому я никогда ей не писал. - Для убедительности я изобразил тягостный, безнадёжный вздох.
- Это ты читал мне сказки?
- Да, малыш.
Я благодарно посмотрел на дока, его ведь идея, сам я вряд ли бы додумался.
- А ты мне дашь ещё сока?
- Ты только скажи, какой хочешь: апельсиновый, яблочный, вишнёвый?..
- Я яблочный хочу, можно?..
Я кивнул, и Вильям быстро отправился за указанным соком, а остальные начали расходиться.
- Конечно можно, сейчас его принесут.
Из-под дивана раздалось какое-то шуршание и сопение, затем снова всё затихло.
- А ты не обманешь?
Кажется, моему терпению скоро придёт конец, так и хочется наслать зов и выволочь мелкого нахала из убежища, но нельзя, может испугаться. Вот чёрт.
- Я что, похож на вруна?!
Хотя я, конечно же, скрываю правду, но кое-кому это знать совсем необязательно. Вот до чего докатился, - мысленно поздравил я себя.
Вильям принёс пакет яблочного сока и тут же оставил нас вдвоём.
Я открутил и снял крышку, хлебнул немного сока и издал восхищённое: "Мммм, какой вкусный". После этого снова послышалась какая-то возня, и через некоторое время из-под дивана показался Утёнок...
***
Вы видели когда-нибудь вампира, алчущего крови? Безумный блеск в глазах, целеустремлённость движений... Таким и появился, наконец, мелкий душемот. Ему явно не хватало выступающих клыков длинной сантиметров в пятнадцать. Правда образ истинного кровососа несколько разрушали покрывавшие лицо оранжевые разводы от сока и кусок паутины (вот точно, кто-то останется без зарплаты на месяц!) Забавно принюхавшись, он начал неуверенно двигаться в мою сторону мелкими шажками, прижимая к груди изрядно помятую и уже пустую тару. Я позвал его снова, и малыш ускорил движение, а подобравшись ко мне и нащупав вожделенный пакет, попытался выхватить его из рук. Я тихо засмеялся, аккуратно взял его за руку и, уговаривая, повёл за собой к одиноко возвышавшемуся дивану. Сначала от моего прикосновения Утёнок сжался, испугавшись, но потом покорно побрёл вместе со мной. Сев и усадив Утёнка на свои колени, я начал поить его соком, не давая спешить и захлёбываться. Опустошив этот пакет, он как-то жалобно вздохнул и, ткнувшись лицом мне в плечо, сразу уснул.
Я держал его на руках, притянув к себе за талию одной рукой, а другой ерошил его волосы, гладил худенькие плечи. Такой хрупкий, лёгкий, абсолютно беспомощный и доверчивый ребёнок, он был тёплым комочком, согревающим сердце. Мне показалось, что можно провести так целую вечность...