Благодарности за предварительные правки отдельных глав:
knopka JT (17 глава), Белый Лис и Nightside с 18 главы
Спасибо zov! за помощь)))
Глава 18
***
Город Даленбург. Эрни. Чуть ранее.
Эрни уже привык просыпаться в объятиях Вайсена, настолько, что иногда с содроганием вспоминает, как в доме отца ночевал один в огромной холодной кровати. Жарко протопленная утром комната остывала к вечеру, и вылезать из-под тёплого одеяла было неприятно. Постель казалась ледяной, за исключением им самим нагретого места. Неуютной была и одежда, всю ночь провисевшая в стылом помещении. Иногда Эрни дожидался, пока прислуга затопит камин и станет теплее, но чаще приходилось надевать холодные вещи и согревать их своим телом. В родном мире, где все преимущественно пользуются магией, большинство лордов, в том числе и его отец, лишали себя многих удобств, считая, что суровые условия жизни позволяют воспитывать закалённых воинов, а не изнеженных отпрысков. Здесь же, за магическим щитом, всё выглядело иначе. Широкое использование технологий, в том числе и в быту, позволяло расслабиться и наслаждаться уютом. Впервые Эрни ощутил это преимущество ещё у Маров, затем и в университетском общежитии. Но всё это лишь временные убежища. Только недавно он осознал, что настоящий дом - здесь, рядом с Вайсеном.
***
Потянувшись, Эрни аккуратно выскальзывает из кровати и, накинув тончайший шелковый халат прямо на голое тело, плотно заворачивается в него. Затем он направляется к зеркалу.
Эрни по-прежнему любит смотреть на своё отражение. Он вспоминает своё детство, казавшееся тогда беззаботным, безоблачным. Ту показную любовь его родителей и зависть своих братьев. Тогда он думал, что в нём души не чают, но только сейчас ему стало понятно, что среди всей напускной благосклонности никто так и не дал ему настоящего душевного тепла и чувства защищённости. Нет, юный лорд не обижается за это, особенно на отца, который так много сделал для своего сына. Он подарил ему жизнь и... Вайсена, давшего ему то, чего Эрни был лишён с самого детства. Когда-то встреча с Ричардом помогла осознать ему, что жизнь более многогранна и изменчива, чем казалась до их знакомства. Эрни, несмотря на самовлюблённость и эгоизм, вынужден был измениться, подстроиться под темперамент и энергию мелкого. Именно тогда, участвуя в совместных проделках, он понял, что за всё нужно платить, а порой и исполнять чужие желания. Это было трудно, иногда казалось и вовсе невозможным, но награда часто того стоила: известность и почитание местных жителей грели его самолюбие. Возможно, именно осознание этого и помогает в жизни с Вайсеном, периодически открывающей ему новые грани бытия, которые требуют определённых перемен. Суровый и могучий охотник сильно зависит от него, а сам Эрни окружён заботой и постоянным вниманием. Только благодаря этому он остро понимает, чего его лишили в детстве. Но если бы ему случилось оказаться на месте отца, смог бы поступить со своим сыном также?..
Эрни влюблён... он никогда не думал, что будет так кем-то дорожить. Он уже не представляет себя без него. Вайсен вскружил ему голову, занял все его мысли. Жаркие ночи, горячая кожа, сплетение рук, рваное дыхание, капельки пота на теле, сводящие с ума поцелуи... наверное нет в их квартире ни одной поверхности, которую они бы не опробовали. Эти воспоминания всколыхнули всего лишь малую толику ощущений, а Эрни видит в зеркале, как легкий румянец окрашивает бледную кожу, как тяжело вздымается грудь и как тонкая поволока покрывает золотые глаза. Он уже возбуждён, но взглянув на спящего мужа, раскинувшегося на супружеском ложе, понимает, что не хочет его будить. Вчера был слишком тяжёлый день для любимого. Эрни тихо проходит в душ и встает под ледяные струи, успокаивающие его сердце и жаждущую ласки плоть. Он уже научился управлять своими эмоциями, подчиняя их разуму, и это часто помогает им сохранять мир в семье.
Вайсен отчаянный, распутный, развратный, но у хрупкого и с виду покладистого юного лорда он на коротком поводке. Эрни не устраивает сцен ревности и не пытается выяснить степень любви, но если ему не нравится поведение Вайсена, он молча одевается в свои лучшие одежды и тихо покидает дом. Однако ему еще ни разу не удавалось уйти далеко. Его всегда перехватывал обескураженный Вайсен, боящийся потерять своё ледяное и упрямое счастье.
Одевшись, Эрни идёт на кухню и начинает варить кофе. В доме много различной техники, в том числе и две кофеварки, но юному графу не нравится водянистый напиток. Он готовит его по старинным рецептам. Сильный горьковато-терпкий аромат разносится по всему помещению. Эрни с наслаждением вдыхает этот божественный запах и на секунду замирает, прикрывая глаза.
Крепкие руки обхватывают его тело, и он прижимается спиной к рельефному торсу мужа. Эрни ощущает на шее его горячее дыхание, прикосновение губ... мурашки пробегают по его коже, а внизу живота скручивается стальная пружина желания.
- Доброе утро, - звучит хрипловатый голос, - мммм, кофе... с корицей. Я его очень люблю.
Эрни хочет ласки. Он мечтает о крепких объятиях мужа, его глубоких поцелуях, его нежности и страстности. Он знает, каково это - умирать и снова возрождаться, будучи захваченным целой гаммой чувств. Но он не оборачивается, а сосредотачивается на кофе, и только невзначай, совсем чуть-чуть гладит руки, пленившие его. Когда кофе готов, он аккуратно разливает божественный напиток в полупрозрачные фарфоровые чашечки. Вайсен отпускает своего упрямца, и Эрни, подхватив их, идёт к столу. Но его свобода длиться недолго, и как только стол накрыт, Вайсен опять подхватывает его и усаживает к себе на колени. Эрни фыркает и для порядка пытается освободиться, но муж предупреждает его порыв, и поцелуями лишает воли. Эрни млеет. Он замирает, все мышцы натянуты как струна. Теперь посмеивается Вайсен, отстраняясь от уже припухших губ любимого вампира, и с равнодушным видом берёт горячий кофе. В подобные моменты у Эрни появляется одно непреодолимое желание: стукнуть мужа чем-нибудь потяжелей. Но, сдержав свои эмоции, он тоже с показным безразличием берёт свой напиток. Впрочем, встать с колен Вайсена он не пытается, ибо знает, что это совершенно бесполезно.
Завтрак, как обычно, проходит в тишине. В этот раз мысли Эрни не только о любви - он беспокоится о Ричарде, от которого уже давно не было никаких вестей. Правда, в первое время после приезда он настолько был захвачен новыми впечатлениями, что забыл о существовании мелкого, но тот сам периодически звонил, тревожась о своём лорде. Со временем и Эрни стал беспокоиться о нём. Но в последнее время у юного лорда возникло отвратительное ощущение собственной беспомощности и предчувствие чего-то непоправимого... Уже пару недель Рич не выходит на связь, его телефон разряжен. И хотя директор клуба "Арена" уверяет, что с мелким всё в порядке, плохое предчувствие все равно не покидает его.
- Вайсен, я беспокоюсь о Ричарде. Боюсь, как бы с ним ничего не случилось, - голос Эрни заставляет вздрогнуть супруга.
- О каком Ричарде? - уточняет Вайсен, - Том мелком уродце, который прислуживал тебе?
- Не говори так о моём единственном друге! К тому же он ещё несовершеннолетний ребёнок, и я несу за него ответственность.
- Насколько я помню, он уже несколько лет назад отметил своё пятидесятилетие.
- В его документах завышен возраст, - парирует Эрни. - Это было сделано для поступления в университет, ну и для того, чтобы он не привлекал к нам лишнего внимания. Я всё-таки мало похож на его папочку, а путешествие с несовершеннолетним вызывало бы много вопросов.
Вайсен уже знает всю подноготную Эрни, но до этого он ни разу не интересовался Ричардом, так как отдал его церковникам. Зачем ему информация о мертвеце? Но сейчас, когда Вайсен узнал про настоящий возраст мелкого, его прошибает холодный пот. Впервые за короткую супружескую жизнь Вайсен понимает, что между ним и Эрни возникло серьёзное препятствие. Когда он милостиво отдавал вампира, то не задумывался над его судьбой, а тем более важностью для своего любимого. В тот момент это казалось ему справедливым, подходящим договором с орденом. Теперь же всё предстаёт совсем в другом свете: предательство и ложь в самом начале их совместного пути.
- Попробуй дозвониться ему сегодня, и если не получится, то завтра я постараюсь выяснить, где он и что с ним происходит, - задумчиво произносит Вайсен.
Для себя он уже решил, что вырвет мелкого из лап церковников. Чёрт с ним, пусть хоть слугой будет. Терять доверие и любовь супруга он точно не готов.
***
Оштинское общежитие. Алекс.
Алиссия уже ушла. За окном темнеет. Усталость навалилась так, что лень пошевелиться лёжа на диване. Все мысли Алекса сейчас вращаются вокруг одного злополучного ошейника.
Что в нём не так? Понять так сложно, но ведь не зря все инстинкты вопят, что он опасен. Только чем? Алекс даже его надел, чтобы проверить, действительно ли тот представляет угрозу. Ничего не произошло, но страх в душе так и не прошёл. Алекс решает завтра всё же обратиться к Джорджу, хотя ему этого ужасно не хочется. Он ведь сам выгнал его из дома, а теперь придёт просить о встрече, но ему действительно тревожно. Он чувствует грозящую мелкому опасность.
Алекс встаёт, проходит в спальню и, откладывая все свои душевные метания на завтра, ложится спать. Сон приходит почти мгновенно, а вместе с ним и кошмар...
***
Большая комната. Он бежит, подгоняемый протяжным жутким женским криком. Перед ним диван, обитый зелёно-жёлтой тканью, и он мгновенно залезает под него, спасаясь. Там темень. Тяжело дышать и почти невозможно шевелиться. Неожиданно раздается последний предсмертный вопль и прямо пред его взором появляется жуткое лицо вампира. Но не оно, с пустыми мёртвыми глазами, залитое слезами и перекошенное от жалости и боли, пугает Алекса, а ошейник, на котором изогнуты в мучительном крике лица. Лица, пытающиеся его достать, тянущиеся к нему, все ближе и ближе... Но вдруг раздается звук мощного удара и голова вампира отлетает, а эти лица мгновенно нападают на него. Он кричит, чувствуя, как тело заливает кровью...
Алекс вскакивает. Он шумно дышит и весь мокрый от ледяного пота. Ошейник! Вот чего он так боялся все эти годы! Он быстро мчится к сумке, в которой оставил эту дрянь, и по дороге в темноте задевает столик. Что-то звякает и катится по полу, но это не имеет никакого значения. Ошейник - вот что сейчас важно. Такой конструкции Алекс не встречал за всё это время, лишь приходил во сне искажённый образ, оборачиваясь непонятным ночным кошмаром. Он зажигает свет и достаёт этот "подарок" дяди, предназначенный для мелкого. Сомнений нет! Такой же ошейник был на шее погибшего вампира! Но тогда выходит, что это были хозяйские рабы?.. А как же они тогда посмели напасть на семью охотника? Ими кто-то управлял? Дядя... как он может быть замешан во всём этом?..
Алекс бессильно оседает на диван, так и не выпустив из рук жуткий ошейник.
Его приводит в чувства голос Алиссии:
- Алекс! Ты на мертвеца похож!.. Что здесь произошло?
- Не знаю... - бесцветным голосом шепчет он в ответ.
- О Боже! Да расстанься ты с этой гадостью! Ты порезал пальцы об эту дрянь!!!
Взглянув на свои руки, Алекс видит застывшие дорожки крови. Он с трудом разжимает ладони, и ошейник с грохотом падает на пол, покатившись совсем как во сне, но уже к Алиссии. Он вскакивает, но тут же оседает.
- Алекс, приди в себя! Твоя невеста не простит мне такого твоего состояния!
- Какая ещё невеста? - заторможено спрашивает он.
- А то ты сам не знаешь! Отец просил, чтобы я её отвадила...
- Что? Кого отвадила?
- Твою невесту, - вздыхает Алиссия. - Я только сегодня поняла, что не посоветовалась с тобой. Вдруг я ошибку совершила? Хотя, надеюсь, поцелуй она простит...
- Алиссия, не морочь мне голову, она и так болит. Нет никакой невесты...
- Погоди! Так ты ни с кем не встречаешься? Я правильно тебя поняла?
- Встречаюсь... с мелким.
- С кем?!
- С вампиром, с парнем... Чёрт, я так устал от твоих вопросов, - равнодушно сообщает Алекс.
Он смотрит в пол и замечает белый лист бумаги, чуть-чуть выглядывающий из-под дивана. С трудом подняв его негнущимися, распухшими от жёсткой хватки пальцами, он рассматривает странное послание.
"Алекс, я виноват перед тобой, прости. Когда ты прочтёшь моё письмо, не пытайся меня искать: я буду уже слишком далеко. Передай своему дяде мой университетский браслет, надеюсь, ему этого хватит, чтобы простить тебя. Мне бы не хотелось и дальше создавать тебе ненужные проблемы.
Надеюсь, ты меня поймёшь, если я скажу честно, что когда-то люто ненавидел тебя. Во время войны в мире вампиров ты попал в плен одному из лордов. Тебя много и долго пытали, но я вылечил все твои раны. Взамен же ты заставил меня выпить твою кровь, пытаясь сделать своим рабом, хотя этого ты уже, наверное, и не помнишь. Да и во мне нынешнем сложно было бы узнать меня прежнего: тогда я был слишком толстым. Можешь не беспокоиться обо мне и оставить четыре миллиона лидов, которые ты мне задолжал на "Арене", себе на мелкие расходы.
Знаешь, мне слишком большой ценой досталась свобода, так что я никогда не стану твоим рабом. Именно поэтому я отпустил тебя, сняв кольца верности. Теперь нас ничего не связывает. Желаю вам с Алиссией счастья!
Прощай,
Твой ботаник, Ричард".
Алекс снова и снова перечитывает письмо, плохо понимая написанное. Расплывающиеся перед глазами строчки и головная боль не слишком-то помогают разобраться в сути послания, но одно ясно - Рич ушёл, сбежал, бросив университет и оставшись совсем без защиты! Алекс в шоке от произошедшего, но в тоже время у него нет сил, чтобы начать немедленные поиски мелкого.
- Что с тобой? - раздаётся тихий шёпот Алиссии, заставляющий вздрогнуть забывшего обо всем, в том числе и о ее присутствии, Алекса.
Он с трудом поднимает голову и их взгляды встречаются. Сестра отшатывается от него, словно от прокажённого. Она бледнеет и застывает, не в состоянии отвести взгляд от лица Алекса. Он первый прерывает молчание:
- Мне нужно увидится с Джорджем, владельцем "Арены". Срочно.
***
Клуб "Арена". Джорд, немного ранее
Джордж с удовольствием наблюдает за развитием отношений Леда и Амаи. Тут всё идёт к свадьбе. Они красивая пара. Жаль, конечно, терять девушек, но они обретают счастье, а он, Джордж, всегда найдёт им замену. Есть только одно препятствие законному браку: Лед - раб ордена, выкупить которого сейчас невозможно. Особенно учитывая то, что в клубе есть еще один вампир, спасённый из дома Орелли. Церковники слишком разъярены неожиданной пропажей обоих пленников. По слухам, они до сих пор ищут обоих беглых рабов, надеясь выяснить обстоятельства гибели их собрата.
Если о Леде уже всё известно, то о происхождении второго вампира до сих пор никто ничего не знает. Даже имя его остаётся тайной. А ведь Ричи за его спасение чуть не поплатился жизнью! Только сейчас он наконец-то пошёл на поправку, но бывший узник Орелли за это время ни слова не произнёс. Док осматривал спасенного пленника и установил, что общее состояние этого вампира стабилизировалось, но жажды жизни в нём как не было, так и нет. Такое ощущение, что он замкнулся в скорлупе, отгородившись от мира прочными стенами.
Джордж не приближался к этой застывшей скорбной фигуре, пока не удостоверился, что вампирёныш будет жить, так как боялся, что прибьёт энергетического кровососа. Он и сейчас сдерживается изо всех сил, чтобы не надавать пощечин и тем самым привести гада в себя, но терпения становится всё меньше. Злость поднимается в нем каждый раз, когда Джордж вспоминает мелкого умирающим, почти начисто высосанным этой скотиной.
За что Рич-то пострадал?! Для того чтобы все имели счастье наслаждаться слегка ожившим полутрупом? Ричарда еле откачали, точнее его спас Алекс... Надо отдать должное молодому охотнику: он, кажется, сделал невозможное, вдохнув жизнь в вампирёныша. И похоже, что он неравнодушен к мелкому... Одна сцена ревности чего стоит! Как он на предупреждение "не пугать вампирёныша" отреагировал.
Похоже, Джордж несколько отвлёкся, а ведь его основной задачей сейчас является вернуть к бренному существованию несостоявшегося - волей неба, не иначе! - убийцу нахалёныша. Джордж очень тяжело пережил его болезнь, он к Ричи прикипел душой, совсем как к собственному сыну. Он вздрагивает от пришедшего на ум сравнения, но, подумав, решает, что так оно и есть. Когда он узнал, что Алекс остался жив, то загорелся напрасной надеждой на встречу с родным человеком. Как оказалось, зря.
Алекс ничего не помнит о своём прошлом, и, к сожалению, они теперь совсем чужие друг другу. Глупо было мечтать о взаимопонимании, но он все же был небезразличен Джоджу. Сын лучшего друга. Но Сикхт постарался на славу и настолько задурил мальчишке мозги, что сядь этот ненаглядный дядюшка в тюрьму из-за него, то они с Алексом станут злейшими врагами... как это горько звучит, но отступиться - значит предать своих близких. Джордж продолжает искать хоть какую-нибудь зацепку, которая поможет ему раскрыть убийство семьи Вернера. Именно поэтому так необходимо оживить эту замершую мумию: вдруг выплывут детали интересующего его преступления, так как, по всей видимости, Сикхт держал её в рабстве уже давно. Кто знает, может, при бесправном рабе что-то обсуждалось, а Джорджу нужны любые, самые незначительные зацепки. Единственное, что удручает его, - это собственная агрессивность по отношению к ослабленному пленнику. Хотя из-за последнего он чуть не потерял своё неугомонное сокровище - мелкого вампирёныша. А это так трудно простить...
Вампир, несмотря на всю его замкнутость и отрешенность, очень красив. Джордж уверен, что они ровесники. Это радует, так как более молодой после застенков Сикхта, скорее всего, уже бы тронулся умом. Окончательно и бесповоротно. А у этого ещё есть шанс вернуться к нормальной жизни. Джордж подходит к нереагирующему на его появление упрямцу. Роскошная, оттенка воронова крыла, шевелюра скрывает выражение лица пострадавшего вампира, сидящего на кровати, но так даже лучше, ведь она не позволяет увидеть его пустые, безжизненные глаза.
- Я понимаю, что кажусь назойливым, но моё терпение уже на исходе. Ты полностью здоров, и твоё молчание - это скорее вызов мне и моим помощникам, - стараясь держать себя в руках, начинает он свой монолог. - Ты чуть не убил моего мальчика, поглотив его жизненную энергию, и только счастливый случай оставил его в живых. После этого мне сложно относиться к тебе как к смертельно больному.
Вампир вздрагивает от неожиданной злости и напористости этих слов. Он словно пытается проглотить ком в горле, а голос его звучит бесцветно:
- Прости, я не хотел причинить ему вреда, хотя я мало что помню. Вся моя жизнь словно покрыта дымкой тумана. Не больно... физически не больно, но словно во мне что-то умерло. Нет прошлого, нет будущего. Только лишь странное существование сегодня. Скажи, зачем мне сохранили жизнь? Я потерял всё: дом, родных, честь, гордость... но я это в какой-то мере заслужил. Мне приходилось сносить пытки и унижения от своих врагов, а сам... Когда-то по прихоти жены отдал своего сына в наложники... сам, добровольно, - он замолкает и опускает голову ниже, будто бы тяжкий груз вины придавливает его к земле. - Я тогда особо не задумывался, что такое рабство, и только сейчас понимаю, как исковеркал ему судьбу.
Джордж в шоке. Да он и в страшном сне не мог себе представить, что можно так поступить со своим ребёнком! Он молчит, буравя взглядом сидящего перед ним вампира, и понимает, что в его душе пусто: сочувствия к этому пострадавшему чудовищу нет. Разве он, готовый не задумываясь отдать всё, даже свою жизнь, за своего ребёнка, может понять такой поступок? Нет! Его разум противится общению с подобным недосуществом. Он медленно разворачивается и направляется к выходу. И лишь оказавшись возле двери, Джордж слышит тихие слова, что несутся ему вслед:
- Мне показалось, что я убиваю собственного сына, стараясь выжить за его счёт...
Произнесённые слова будоражат ненависть и неприязнь, уже проснувшиеся в душе Джорджа:
- Мало ли что тебе показалось, ты чуть не убил моего сына, мразь! За Ричи я готов тебя сравнять с землёй.
- Ричи?! Моего сына тоже зовут Ричардом! У него красноватый оттенок волос и ярко-синие глаза, что очень редко встречается у вампиров. Он маленького роста. Его сложно с кем-то перепутать...
После этих слов Джорджу кажется, что у него земля уходит из-под ног, и вот-вот сам он рухнет в бездну. Ричи! Маленький бесёнок, прочно занявший сердце безутешного отца, принадлежит ублюдку, который его предал. Джорджа кровавой пеленой захлёстывает ярость. Убить, стереть с лица Земли подонка!
Но вместо этого он равнодушно произносит:
- Ваш сын жив, он свободен и учится в университете, хотя ты его чуть не угробил. Но я советую молчать о ваших родственных связях. Здесь все любят Ричарда, поэтому я не ручаюсь за твою жизнь... - и добавляет мысленно: "ублюдок".
Ответом служит гробовая тишина, но Джордж уходит вон из ставшего невероятно душным помещения.
***
После той беседы к вампиру вернулась жажда жизни. Джордж старается к нему не приближаться, всё ещё чувствуя желание прибить скотину. Хотя, вынужден признать, весьма красивую... скотину.
Джордж, чувствует свою вину за то, что так и не успел сказать Ричарду о его отце, - вначале мелкий был слишком слабым, а потом сбежал, чуть не угробив Алекса своей защитой скунса. Но сегодня придётся поговорить о нежданно найденном родственнике, раз вампирёныш решил найти в клубе временное укрытие от своего спасителя. Похоже, что охотник последнюю шалость не простил, иначе почему мелкий ищет здесь защиту? Рич вечером звонил, прося убежища, а это неспроста. Девчата, воодушевившись поселением поганца, для него уже костюмчик феи и грим достали, осталось лишь принарядить модель - родная мама не узнает. Последнее пришедшее на ум сравнение внезапно вызывает боль. Вдруг Рич уйдёт насовсем со своим нечаянно найденным отцом? Конечно, это его право, но Джордж так прикипел к вампирчику, что его тяжело терять. Не стоит объяснять, какую роль ему готовил родной отец, скорей всего, Рич сам всё понимает.
Директор клуба не удерживает тяжёлый вздох, и в это время дверь в кабинет распахивается, впуская внутрь живописную компанию. Джордж хмурится: он зол, что фейсконтроль пропустил к нему троих бомжей. Точнее, двух ходячих мертвецов с раздутыми лиловыми физиономиями, с серой, землистого оттенка кожей, и весьма помятую девицу между ними. Причём соперники друг друга поедают едва проглядывающими из-под набрякших век глазами. Джордж незаметно тянется к замаскированной кнопке экстренного вызова, но коснувшись её, понимает, что один из этих трупов... Алекс!
О боже! Вот это вид! Где ледяной, язвительный охотник? Грязные лохмотья вместо подогнанной по фигуре одежды. Кисти рук замотаны замызганными, свисающими ошмётками бинтами. Пока владелец клуба с трудом отходит от шока, гости, словно сговорившись, бросают свою безмолвную дуэль и в один голос с тревогой выдают:
- Где Ричи? Он должен был придти сюда. Нам надо срочно с ним поговорить!
***
У Сикхта сегодня замечательное настроение. Он провернул такое дело! Наконец-то разделил мелкого упыря и Алекса. Неважно, что вампир не стал рабом ордена, неважно, что сбежал, - в любом случае племянник с кровососом уже не будут вместе. Сикхт предвкушает наказание родственничка: давненько он не порол его, лишив себя по глупости такого удовольствия! Но больше он не допустит подобных ошибок. Пора Алексом заняться всерьёз. Сегодня нужно написать ректору прошение об академическом отпуске на пару месяцев для своего любимого воспитанника - этого должно хватить, чтобы сломать наконец упрямца. Сикхт научит его наслаждаться болью и страхом жертвы, её покорностью и обречённостью. Жаль, что ошейник будет не на Ричарде, тогда бы пытки показались еще слаще... Но ничего, он подберёт ему похожего вампира...
Неожиданный телефонный звонок прерывает мечты Сикхта. Высвечивается незнакомый номер. Странно. Его личный телефон мало кто знает, но ещё меньше тех, кто рискует беспокоить его. Он с любопытством поднимает трубку и слышит голос... Джорджа.
Хорошее настроение мигом улетучивается - вот куда помчался его воспитанник! К этой крысе - всё вынюхивающей и пытающейся подобраться к доказательствам гибели семьи Алекса! Чёрт, а ведь ошейник-то остался у племянничка!
Сикхту остаётся лишь надеяться, что никто не сможет разгадать предназначение данного атрибута. Его разработку держали в строжайшей тайне. Сикхт так расстроен, что пропускает часть монолога Джорджа, но произнесённая с угрозой фраза заставляет его насторожиться:
- Я не шучу, Сикхт! У тебя есть ровно полчаса рассказать мне о местонахождении Ричарда! Если промолчишь, я подаю на тебя в суд за убийство своего брата, и поверь, доказательств на сей раз будет достаточно!
- Ты уверен, что сможешь взвалить на меня чужое преступление? - рычит Сикхт.
- О нет, я обвиню тебя лишь в нескольких убийствах, и прежде всего, - Ксифта, конструировавшего потрясающе редкие ошейники...
От этих слов орденца бросает в холодный пот. Ксифт! Не может быть, как эта ищейка подобралась к нему?! Он давно сдох! Сикхт лично заметал следы! Откуда стало известно это имя?!
- Твоего вампира здесь нет, хоть обыщись. И нечего мне угрожать. Я чист перед богом! - он бросает трубку с остервенением. Впервые чувствует, как нарастает страх, вытягивающий силы.
Очередной звонок пугает. Вновь незнакомый номер. На этот раз он узнаёт холодный, замораживающий тон Вайсена:
- Сикхт, мне нужен Рич, и это не обсуждается. Я заплачу за него столько, сколько ты попросишь, но сделка будет совершена немедленно!
Вот это неожиданный поворот судьбы! Зачем ему покупать бесперспективного раба? Так хочется запросить цену в четыре миллиона, но с Вайсеном так лучше не шутить, и Сикхт усталым, измождённым голосом сипит:
- Его нет у нас. Мальчишка исчез в неизвестном направлении. Ты можешь обыскать всё, но только подтвердишь мои слова. Его здесь нет...
- Понятно. Верю. У тебя есть полчаса на размышления о том, куда или к кому попал вампир. Поверь, это не тот случай, когда склероз полезен. Я сам тебе перезвоню...
Гудки звучат зловеще, словно приговор. Сикхт понимает, что угрозы Вайсена серьёзны. Что ж, придётся рассказать, куда пропал змеёныш, хоть это в его планы и не входило...
***
Оштенское общежитие. Ричард, ранее.
Я так расстроен, что чуть не заявился к Алексу практически неподготовленным. Ведь зелье сна действует совсем недолго, кроме того, его как-то нужно влить в парня, который дрыхнет богатырским сном. А вдруг, проснувшись и прочитав письмо, он кинется за мной в погоню? Мне кажется, что, скорее всего, он сразу же заявится в "Арену". Куда я и планирую слинять. Боюсь, что девочки не выдержат его напора и могут сдать меня. Я не хочу быть пойманным. Ему-то что, он женится, а мне достанется ошейник. Раб в этом случае не самое большое зло, есть название гораздо хуже - Пет. Видел я таких в дорогих журналах. Там Петами зовут собак и кошек, крыс и хомяков, и самых дорогих рабов. Владельцы печатают статьи и помещают туда фото своих любимцев. Хуже всех - домашние вампиры. Ошейник в тон другим аксессуарам, перчатки и носки изображают лапки, хвост держится анальной пробкой, и уши дополнительно одеты, а больше ничего... ну разве иногда кусочек ткани прикрывает пах, но чаще генитальное кольцо надето. Кто зайчик, кто котёнок, кто леопард - всего лишь яркие игрушки господина. Я не хочу так жить! Пусть Алекс даже не мечтает о таком!
Раз так, то нужно отыскать такой рецептик, чтобы он утром не смог пуститься за мной в погоню. Хотя на улице темнеет, но у меня пока есть время в запасе. Я достаю свой уже потрёпанный учебник эльфийской магии и быстро вычитываю названия. Мой глаз намётан! Я тут же нахожу состав! Он громко именуется "Для девственицы-орктессы", а рядом, мелким шрифтом пояснение - "безопасный секс". Ух ты, такие строчки, что дух захватывает! Эльфы слабее и меньше орков, однако, есть дамы, желающие пленить изящных аристократов. Для этого скрывается до секса, что дева ещё ни с кем ни разу не была. А по законам орков парень, лишив невинности орктессу, обязан на ней жениться, - иначе смерть. Нет, конечно, если ему нравится гигантская зелёная, клыкастая и безволосая скала, то можно дальше не читать, а делать предложение. Но если парень только любит пробовать экзотику и уточняет у партнёрши, действительно ли она уже не девушка, а в процессе приходит к выводу, что его жестоко обманули, то есть такой рецепт, спасающий от брака. У средства этого просто замечательные свойства! Во-первых, из-за головной боли девица не поймёт, что с ней произошло; во-вторых, из-за накатившей слабости, не кинется бежать, просить защиты у брата, отца, деревни... пока несчастный эльф не унесёт свой зад от этих ярких приключений; а в-третьих, всё пройдёт само собой, без оглушающих последствий: и слабость, и головная боль. Как раз для Алекса такое подойдёт! Рецепт простой и компоненты есть! Я принимаюсь за его изготовление...
***
Сейчас уже почти полночь, и я только что закончил все приготовления. Собираю небольшой рюкзак, куда кладу всё необходимое - ведь возвращаться сюда уже не буду, - и тороплюсь на встречу с Алексом...
Душно. Звёзд нет, небо чёрное от затянувших его туч. И у меня такое же тяжёлое и тёмное предчувствие. Жаль, что мне уже никак не изменить произошедшего. Не попросить прощения за кольца. В раздумьях я быстро подхожу к общаге Алекса. Почти все окна зияют чернотой, свет есть лишь в паре комнат. Возможно, Алекс спит или, что хуже, пошёл проводить свою невесту. У девушек другие общежития. До свадьбы им не разрешается быть вместе со своим избранником. Формальность - ведь в их постель не заглянешь, - но соблюдается беспрекословно.
Войдя внутрь, оглядываюсь, мне везёт - вахтёр куда-то отошёл, и я краду ключ-дубликат от апартаментов старосты. Надеюсь, что он здесь и сейчас спит. Я поднимаюсь на второй этаж, стараясь не шуметь, чтобы меня никто не обнаружил. Сейчас безлюдно, но каждый шорох в этой тишине звучит ужасно громко. Дверь открываю быстро и бесшумно. Свет не горит, но мне достаточно и скудного освещения от уличных столбов, сочащегося сквозь занавеси окон.
Только сейчас я остро понимаю, что это будет наша последняя встреча. Внезапно мне становится тяжело дышать, но, скорее всего, из-за погоды - очень горячий, влажный воздух, - наверное, будет ливень. Поэтому так болит в груди, и сердце сжалось...
Я прохожу в гостиную и вижу отражающийся свет на пряжках расстегнутой сумки, лежащей на диване. Блеск есть и на поверхности странной вещи, выглядывающей из неё. Мне страшно любопытно, и подойдя поближе, я вытаскиваю заинтересовавший меня предмет. Ошейник!! Жуткий, как будто его сделали в Аду, слепив из масок жертв, горящих в Геенне огненной. Мне страшно! Понятно же, кому он предназначен! Я, к сожалению, оказался прав... Алекс готовит мне участь диковинной зверушки, не зря же он где-то заказал такой приметный и, наверно, страшно дорогой и эксклюзивный аксессуар. Мне больше ничего не остаётся, кроме как уйти, исчезнуть, затаиться...
Странно, но я испытываю радость от того, что мне осталось недолго жить из-за пока что спящего проклятья. Наверное, я никогда бы не смог смириться с потерей Алекса, особенно быть в это время рядом и видеть, как он любит... не меня. Угораздило же меня влюбиться в своего врага, пусть и бывшего... Мне грустно от этих мыслей. Кладу обратно в сумку случайно обнаруженный и вызывающий чувство необъяснимого подспудного кошмара ошейник и направляюсь в спальню к Алексу. Захожу и слышу его размеренное, ровное дыхание. Будить не хочется, но зелье не заставишь выпить спящего, - вдруг захлебнётся? Я аккуратно, стараясь не потревожить, приковываю его к кровати захваченными заранее наручниками.
Алекс просыпается медленно и неохотно, не понимая где он, и что его движения не свободны. Когда я попадаюсь на глаза, он улыбается спросонок. Такой расслабленный и беззащитный внешне... но это всё обман, он настоящий воин - если бы он почувствовал угрозу, то мне бы мало не показалось.
Здесь, в комнате, кошмарно жарко. Тело Алекса блестит от пота. Протягиваю ему в бутылке для воды смесь зелий сна и то самое... для совращения. Он аккуратно пьёт, наверное, считая, что я играю с ним. Я ловлю себя на том, что не могу отвести взгляд от его накачанного торса. Он так красив! Но нужно помнить, что мне нет места в его семейной жизни. Допив мой эликсир, он снова засыпает, но успевает прошептать:
- Рич, я рад, что ты пришёл, мне очень нужно с тобой поговорить...
Мне очень тяжело на душе от этих слов. Мне кажется, что мир разбился на мелкие и острые осколки. Они так больно ранят. Я знаю всё: и про невесту, и ошейник, но благодарен Алексу за то, что он хотел об этом предупредить. По крайней мере я так хочу поверить, что он сказал бы правду.
Алекс уже уснул, теперь он не проснётся до утра. Снимаю его кольцо верности, затем своё, соединяю их. Теперь не знаю, куда их деть. Они мне больше не нужны, а жалко выкинуть. Хотя... я одеваю их на свой университетский браслет. Пускай на память Алексу останутся. Захочет - выбросит. Мне будет всё равно, я этого уже не буду знать.
Освобождаю Алекса и возвращаюсь в гостиную. На столик, стоящий около дивана, кладу письмо и все украшения, ставшие уже ненужными. Я ухожу. Мне жаль, что Алексу с утра не позавидуешь - так плохо ему будет, но выбора у меня особого нет.
Спускаюсь вниз - вахтёр даже не глянул, кто прошёл, - и выхожу из общежития. Передо мною на дороге стоит какой-то парень, у него в руках прибор, похожий на тот, что в ресторане был у Вайсена, узнавшего о том, что Эрни учится в университете. Незнакомец кивает? Или мне это только кажется? Я чувствую укол... перед глазами всё плывет... темно...
***
Шум мотора... Меня везут куда-то... Резкий запах прижатого к лицу платка, и снова темнота... Я слышу голоса, они такими кажутся далёкими:
- Вампир-шаман?
- Да, он самый. Возьмёшь - не пожалеешь. Триста тысяч лидов конечная цена.
- Вот жлоб! А скинуть?
- Нет, это не обсуждается. Не возьмёшь, найду другого покупателя.
- Ладно, по рукам!
***
Меня вытаскивают и несут куда-то. Нет сил пошевелиться. Я чувствую, как кто-то трогает меня и одевает что-то мне на шею. Щелчок замка... Я снова раб... Опять укол... Проваливаюсь в тёмный сон, как в пропасть...