Демченко Антон Витальевич : другие произведения.

Чужие окна

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.72*4  Ваша оценка:
  Время
  
  У нее на плечах, легко-мягкая шаль.
  Вязкой ночи, теплый кусок.
  У нее на лице печально-красивая маска.
  Суетливого дня глоток.
  Ее тело, в тихо скрипящем, золотистом плаще.
  Мятного счастья, - Леты, песок.
  
  
  Мы
  
  Чужие окна - мои глаза.
  В них беспокойство мира, печаль и тоска.
  Кто сказал, что человек хозяин земли? Неправда!
  Мы лишь оккупанты, чужеземцы, месящие травы в пыли.
  Мы загребаем леса, и выпиваем озера. Варим рыбу в морях как в своих котелках.
  Копаемся в недрах как в рюкзаках, и попутно деремся, сами с собой, с жадностью глядя на небо, в котором сверкают тысячи Солнц, и с восторгом мечтаем о том, как возьмемся за них. И исчезнем отсюда, не платя за постой.
  
  Порок
  
  Я хотел бы соврать: "На зеленых лугах,
  Расцветает цветок", но, как оскал на губах,
  Он играет и пляшет, в немых городах,
  Где люди, как пешки, ходят в ферзях.
  
  13.09.00.
  Танго
  
  Белое небо, восторженным туш!
  Режет на полосы ангел.
  Нам на земле, исчезнувших душ
  Не хватает для танго.
  
  Старый оркестр, сплетает из нот
  Сеть для летящих судеб.
  Танец, сплавляясь, последний аккорд,
  Мертвое счастье будит.
  
   13.09.00.
  Идеалы
  
  Мы стаей летим
  Растворяясь в снегах,
  Утопая в шелках.
  И своим расстроенным чувствам, велим,
  Оставаться пока
  В больных облаках,
  В холодеющих снах,
  Где, легкий дым смерти, им лижет бока.
  Небеса достаем
  Развалясь на мечтах,
  Позабыв о мечах,
  Мы с открытых ладоней, надежду поем.
  
   18.09.00.
  Фаталист.
  
  Что должно случиться
  Никуда не денется
  От такой теории
  Можно и напиться
  А можно и повеситься.
  
   18.09.00
  Две судьбы, как корабли
  
  Мы с тобой расплывемся
  Как те два корабля,
  На прощанье салютуя
  Флагами
  Может пристань нас ждет
  С поворотом руля,
  Или чугунные пушки
  Залпами.
  
  23.09.00
  Расписали планету
  В два цвета
  Черной тушью залили землю
  Пыльной краской замазали небо.
  Догадались!
  Подняли к звездам
  Чужим эполетам
  Теплой грязью писавшие руки
  На смутно белевших подъездах.
  От жадности одурели!
  Запиваем чужие творенья
  Их собственным, меркнущим светом.
  И ждем продолжения
  Бесконечного сериала Вселенной.
  
   23.09.00
  Мы,
  Живущие ныне
  И вы,
  Жившие ранее
  Все мы прокляты,
  Победами разума
  Обрекшими будущее,
  На вымирание.
  
   23.09.00
  Крылья.
  
  Я смотрел на солнце, что так нежно, лилово, и звонко светило,
  Лети!
  И сердце, взмахнув опаленным крылом, полетело,
  Мечты...
  И казалось, оно уже близко, чуть-чуть... Два-три взмаха, и все,
  Вот оно!
  Но капля по капле, расплавились крылья, и сердце,
  Ушло.
  В крутое пике.
  Над землею, мечта, нежно-звонкий лиловый свет солнца парит.
  Лети!
  На земле обгоревшее сердце, в тумане, тихо молчит:
  Мечты...
  
   Это не начиналось... 25.09.00.
  Как вязко капля по оконцу,
  Наша жизнь, течет как мед.
  Но паря упрямо к солнцу,
  Мы разбиваем лбы об лед.
  
   Это не заканчивалось... 25.09.00.
  
  
  
  
  
  
  Избранные
  
  Искать под собственным прожектором,
  Любви
  Во мгле желаний и темноте
  Мечты.
  Кружить в его неровном круге
  Света.
  И не выходить из странно-светлой
  Клети,
  Удел столь многих, но счастье
  Единиц.
  
   26.09.00.
  
   * 1 *
  
  Поймала на щеке мой теплый взгляд,
  Смахнув с лица сеть леденелых снов,
  Коснулась любопытством серых глаз,
  Поцеловала легким ветром слов.
  
  * 2 *
  
  Не поднимая карих глаз,
  Окунулась в паутину новых снов,
  С равнодушием, швырнула сердце в ад,
  И обдала холодной мутью извинений. Стоп.
  
   26.09.00.
  
  Жизнь
  
  Дни и ночи напролет, дождь.
  Открывает черный зев капкан,
  Звонкою, литой пружиной в тон,
  Тихо щелкает затвор, нам.
  
  Сон
  Утро падает в закат. Снег.
  Пляшет чертом на окне, мрак.
  Замедляясь, чутким страхом бег,
  Сладко щелкает затвор, так.
  
  Смерть
  Только капает в душе дождь.
  Вместе, с той пружиной, в тон.
  Только кружится в глазах снег.
  Сердце тихо шепчет: нет - нет.
  
   27.09.00
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Иные.
  
  Мы с тобой стали старше немного,
  Расписали тетради небес,
  И каждый, считал, что стал богом,
  И мечтал, что так будет вовек.
  
  Раздвигая руками туманы,
  И касаясь ладонью луны,
  Мы услышали шепот усталых,
  Но бесконечно мудрых, иных.
  
  -Вы выросли, стали мудрее,
  И может быть, хоть сейчас,
  Вы подхватите наши песни,
  И запев, оглянетесь на нас.
  
  Потушите дыханием лампы,
  Дайте людям увидеть свет,
  Научите их жить без кувалды,
  Отнимите у них кастет.
  
  Может быть, вернутся и реки,
  И в морях заиграет волна,
  Там затянет водой ваши мели,
  Может быть,
   Может нет,
   Может да.
  
  И мы долго с тобою молчали,
  Размышляя над сказанным нам,
  Поднимаясь к небу печали,
  Раздвигая рукой облака.
  
  Нам казалось, мы стали богами,
  Но услышав их шепот тогда,
  Мы сломали хрустальные замки,
  Нам такими не стать никогда.
  
   27.09.00.
   Жизнь в себе.
  
  Мне интересно знать
  Кто прав и виноват
  Я не желаю пасть
  Не услыхав "Виват".
  
  И не успев сказать
  Что я люблю тебя
  Я не хочу пропасть
  В слепой туман летя.
  
  Еще хочу успеть
  Добраться до огня
  И тихо песню спеть
  Придумав для тебя
  
  Могу перелететь
  И через океан
  Если будет ответ
  В сердце для меня.
  
   27.09.00.
  
  
  
  
  Люблю.
  Я прикоснусь к твоим губам,
  И уведу тебя туда,
  Где тихо плачет дождь, любя.
  И плавится тоска.
  
  Я утоплюсь в твоих глазах,
  И расплескав туман,
  Мы побредем по облакам,
  Подобным городам.
  
  И мы пройдем по тем местам,
  Где не бывать беде,
  Там, где не кружатся снега,
  И жизнь принадлежит мечте.
  
  27.09.00.
   Ночь над городом.
  Мертвые тени, тихому городу,
  Беззвучные блюзы, ночью поют.
  В пику горячему, серому молоху,
  Где, поп-аккорды, туманом плывут.
  
  Белесая ночь, желтоглазые улицы,
  Бьется как бабочка, в старом сачке.
  Дым сигареты, призраком кружится,
  И тени, допев, исчезают во тьме.
   28.09.00.
  Где-то
  Мы стоим на пороге века,
  Раскидав в нем крылья мечты.
  Догорает и плачет закатом вера,
  И, сгорая, кричит о любви.
  
  Под ее надтреснутой трелью,
  Поднимая к небу, тупые глаза,
  Жуть трясется, и капают слезы.
  Разбивая, о вой, телеса.
  
  Мы захлопнули тихие двери.
  И, забив, в горло, дым косяка,
  Вместе с нею, натужно запели,
  Сеть иллюзии счастья, плетя.
   09-10.2000
  Осень
  Темную гладь, укрывает лед.
  И зима, распластав по ветвям
  Свои крылья, уходит в полет,
  Раскидав серебро по крестам.
  
  Устало, в небо смотрят глаза,
  И разбив рукою мерзлый шар,
  Мечтаю уйти, далеко, в те места,
  Где желтая осень, правит бал.
  
  Там нет холодов, нет серебра,
  Что ложится тяжелым пластом,
  В тиши, закрыв от меня купола,
  И воронье не кружит над крестом.
  
  Там на земле, золотистый ковер,
  И шуршит, опадая, слезами листва,
  Яркое солнце, в небе орел,
  И дождь, восторгом звенит иногда.
  
   9.10.2000
  
   Впереди
  
  Плавно, катится время
  Вперед.
  Дождь, тихонько вслед
  Поет.
  Напевают звезды, небо,
  Провожают,
  Его в бесконечный поход.
  Распивают
  Туманы, на посошок.
  
  Время, кивая, тихо
  Смеется.
  И машет теплой рукой,
  Льется
  В пространстве огромной
  Рекой.
  Приглашая, всех и вся,
  На водопой,
  А впереди, пелена.
  
   9.10.2000
  
  Безысходность
  
  Судьба и звезды, фатум, рок,
  Сдают нам карты, и смеясь,
  Зовут: "Играем в штос",
  И мы киваем, чертыхаясь и плюясь.
  
  Приходит карта, наш восторг,
  Но... судьба кидает нам туза,
  Мы снова начинаем торг.
  И звезды безразличны: "Все вода".
  
  Первый ход за нами, реверанс,
  Но фатум, хмык, метая банк,
  Заявляет: "Преферанс".
  Мы взяли мизерные карты, это пат.
  
  Пат, - мы не можем не играть,
  Но в этих картах, тихо крах,
  Не дает нам ночью спать.
  И вот опять, мы остаемся в дураках.
  
   10.10.2000
  
  
  
  Я потерялся в этом Мире
  Где океаны зла,
  Как круглые мишени в тире,
  Сбивают островки добра.
  
  Кричу: ау! Но нет ответа
  Лишь шелест волн
  Кусает тишину, да где-то
  Раздается эхом стон.
  
   18.10.2000
  
  
  
  
  
  
  Осенний вечер
  
  Осень, вечер, моросит
  Гаснут фонари.
  И ущербная луна, ночную землю золотит.
  
  Светофор, поток дымит,
  Укрощаются огни
  И пыльный пепел сигареты, шапкою лежит.
  
  Ночью тихо, облакам
  Словно чьим-то снам
  С равнодушным любопытством улыбаюсь я.
  
  Звезды шепчут: ерунда.
  В этом Мире нет добра
  И спокойная луна добавляет: также как и зла.
  
   18.10.2000
  
  Черным крылом ночь тает по небу.
  Иду за ней, отливающей светом,
  Ее желтое око, наводит страх.
  Зависает луна, у земли в облаках.
  
  Слепыми руками я шарю по небу,
  Ищу за облаками ушедшее лето.
  Оно, словно птица, вспорхнуло с земли,
  Оставив на память нам, желтые дни.
  
  Осень, младшая сестра,
  Деревья давит желтым цветом.
  Закатав по локоть рукава,
  Дарит землю, мутным светом.
  
  Тучи укрыли сетью закат,
  Распластав свои крылья на небесах
  И солнце яростно бьется,
  Осень хохочет, пока, уже поздно.
  
   19.10.2000
  Книга
  
  Одинокий человек
  Как открытая книга
  Которую никто не прочитал.
  
  Лежит на полке здесь
  Развернутая бризом
  Забытая людьми, сто лет назад.
  
   24.10.00.
  
  Старые фотографии
  
  Старые фотоальбомы
  Сожженные глазами
  Изъеденные до дыр
  Чьими-то руками.
  Осыпаются с ладоней
  Осенними листами
  В каменный камин
  И очередь за нами.
  
   24.10.2000.
  
  
  Возрождение
  Мне опротивел тот покой
  И ужас мглы
  Лежавший черной пылью на губах
  
  Теперь безжалостный восторг
  И смысл жить
  Сменяются в моих распахнутых глазах.
   30.10.2000.
  Перстень
  Перстень Соломона стал моей судьбой
  Плетется вязь мечтою: Все пройдет
  Начертана уверенной рукой
  По ободу того кольца, моя душа идет.
   30.10.2000
  Жив!
  Я умер сотни лет назад,
  Укрылся толстым илом снов.
  И молча падал в темноту,
  Страдая от безумия тоски.
  Но я проснулся, и сейчас,
  В моих глазах, восторг богов.
  Смеюсь на желтую луну,
  И рву крюки пустой любви.
   30.10.2000.
  Кафе
  В маленьком, позднем кафе,
  Спокойно, тихо, пусто, мрачно.
  Там дым кружится, на воде,
  Струя фонтана, пылью плачет.
  
  В туманном утреннем кафе,
  Шумный, радостный приемник.
  Распевает Наутилус, о воде,
  Плывет туманный дым мелодий.
   03.11.2000.
  Не буди любовь с утра,
  Когда, со вздохом, просыпается весна.
  Не давай ей просыпаться днем,
  Когда лето, жжет траву, степной ковер.
  Разбуди любовь с закатом,
  Так осенняя листва, будет ей подарком.
  И не давай ей засыпать,
  Пока зима не ляжет после вальса, спать.
   03.11.2000.
  
  Я сегодня усну, но не так как всегда.
  Не на час, не на ночь, не на сутки.
  Усну, пока, не закружила нас зима,
  И воздух не застыл, как нервы чуткий.
  
  Засыпает осень, на ложащемся снегу.
  С нею я уйду в прозрачные холсты.
  Что написаны в желтеющем лесу,
  Мастером любви, чьи сны давно пусты.
  
  И чья рука не прикасается к кистям,
  Уже, почти что полный третий век.
  Уйду, как тот китаец к своим снам,
  Превратившись в смутно-лунный свет.
  
  Проснусь, полюбоваться на восход,
  И вспомнить ту прекрасную пору,
  В конце которой я уснул в поход,
  А в жарком мае, вздыхая, провожу весну.
  
   03.11.2000.
  
  Не знаю, что тебе сказать,
  Куда девать весь этот лед.
  Тебе, наверное, наплевать,
  Как поддержать наш разговор.
  
  Друг, не лучше разойтись,
  Повесив тихо, эту трубку,
  Чем в нее дышать в тиши,
  Мрачно улыбаясь? Это скучно.
  
  Нам нечего сказать, пока,
  Дружок, спокойной ночи.
  И мне давно пора бежать,
  Помолчим с тобою, завтра,
   В ВОСЕМЬ.
  
   04.11.2000.
  Маска
  
  Куда мне спрятать липкий лед,
  Что обжигает кожу и глаза?
  Сочится из моих забитых пор,
  И заставляет от тебя бежать?
  Не видя, и ничего не понимая.
  Невыносимый адский зуд,
  Ненавидя всех, и всех прощая,
  С криком раздирает жуть,
  И превращают мои мышцы,
  Лицо простого человека,
  В холодное лицо самоубийцы.
   04.11.2000.
  Исповедь.
  Шагаю ночью, по белесым кляксам снега, вспоминая минутное счастье осенней листвы, и минувшего лета. Может, я был не прав, или ты. Не важно. Только надпись, мелом на стене, не стереть! Словно, выбил свои чувства, долотом, на мраморной плите. Только, молча, фонари, заглянув в мои глаза, гаснут, не дослушав до конца, исповедь живого мертвеца.
   317 день 2000 года.
  Мы идем.
  Мы идем с тобою маршрутом,
  Что когда-то я сам рисовал.
  И ты, мою, держишь руку,
  Снежинки вбиваешь в асфальт.
  
  Идем, вроде, в ногу, и рядом,
  Но, по правде, мы так далеко,
  Мы бросаем украдкой взгляды,
  Вопрошаем друг друга: "Ты кто?"
  
  Мы идем все той же дорогой,
  Мы помним друг друга лицо,
  Но наши судьбы, уже у порога,
  Стали льдом между мной и тобой.
   317 день 2000 года.
  Сон
  Упасть, и можно не вставать,
  Уснуть и можно не проснуться,
  И можно, так легко пропасть,
  Но, побродив, домой вернуться.
  
  Жаль, что, этот странный сон,
  Один на десять, тихо непохожих,
  Тает поутру, как жуткий стон,
  Над равнодушием прохожих.
  
   318 день 2000 года.
  
  Любовь
  Твое дыханье, отравляет сладким ядом.
  Бьет меня, мерцание огня и льда в твоих глазах.
  Холод твоих пальцев оставляет шрамы,
  На коже рук, и пятна соли на обугленных губах.
  
   318 день 2000 года.
  Уйду
  Уйду, в закат, чтоб не встречаться, зло,
  С очередным сжигающим восходом.
  Не умываться слякотью, и заодно,
  Не утираться дымным смогом.
  
   318 день 2000 года.
  
  Шёпот в Никуда.
  
  Ты идешь по улицам тихого города,
  В танце света, немых фонарей.
  Тебя, дома ждет, тоска, у порога,
  Ты идешь туда, где ее еще нет.
  
  Ты шагаешь, сплетая пространства,
  Тонкий абрис машин и домов.
  И картины в невидимых красках,
  Рисуешь из задумчивых слов.
  
  Считаешь шаги, слоги вдохновенья,
  Каждый шаг, частица строфы.
  На твоих губах улыбка забвенья,
  Тех, что не дошли до мечты.
  
  Ты помнишь их, не хотевших покоя,
  Шедших ночами, так как и ты?
  Тех, что тоже мечтали о звездах,
  Но так и не дошедших до них.
  
  Ты помнишь все неудачи, их страхи,
  И тоже идешь, идешь как они.
  Ты считал, с тобою будет иначе,
  Но ты также умрешь, от той же тоски.
  
   327 день 2000 года
  Радио Сна.
  Туман обнимает свет фонарей
  И приминая топко-жгучий снег,
  Сквозь стекла, глядя на людей,
  Он распускает серебристый мех.
  
  Высятся рядом осколки зданий,
  Тонут в когда-то знакомом лице.
  Он улыбается снегом со ставен,
  Тает странным прохожим в душе.
  
  Пляшут души немых статуэток,
  В них тихо сгорают тумана глаза.
  Мятный голос в северном ветре,
  Его старая песня, на Радио Сна.
   332 день 2000 года.
  Судьба
  
  У довольного мира, пустые глаза,
  Губы сложены в злобной усмешке.
  В нем стонет, бьется свет фонаря,
  Под которым шагают пешки.
  
  Мы долго старались сочиняя игру.
  В кровавом поте, царапая правила.
  А теперь, этот мир пишет судьбу,
  Привязав нам к ногам и рукам, нити Каина.
  
   334 день 2000 года.
  Химеры.
  
  Блеклым восходом, кружится жуть.
  Пустое мгновенье бессмысленной пьесы.
  Чернотою рвутся нервы.
   Пусть!
  Я осушу все реки, себе, хвалебной лести.
  
  Жарким дыханием, травит нас сон.
  Нищая тяжесть, вечных проблем.
  Мечтанья пустые, задевают руками.
   Стоп.
  Я разбиваю! Своих пустоглазых химер.
  
   334 - 335 день 2000 года.
  Унисон
  
  Перебором играют черные пальцы.
  Бездонный голос звучит в тишине.
  Ему подпевают уставшие храмы,
  Тихой усмешкой на стертом лице.
  
  Все мощнее, и громче с восторгом,
  Льется голос по старым приделам.
  Звенят одной монолитной стеною,
  Аккорды гитары из черного древа.
  
   336 день 2000 года.
  Не...
  
  Не смотри в мои глаза.
  Их давно уже нет.
  От них осталась лишь зола,
  И углем, беспокойный нерв.
  
  Не ищи мои мысли - зола.
  Ты их не найдешь.
  Они уступают место снам,
  Тем, в которых гибнет ложь.
  
  Не вспоминай мои слова.
  Они ушли в небытие.
  Летят теперь по тем местам,
  Где никого, и ничего уж нет.
  
  Не думай, это не всерьез.
  Я остаюсь прохожим.
  Что по судьбам и жизням идет.
  На любого, в толпе, похожий.
  
   341 день 2000 года.
  
  
  
  Эти сны...
  
  Белой кровью, капают слова,
  Разговора ни о чем.
  Проклятие забыть себя,
  Преследует в счастливейшем из снов.
  
  Только в кошмарах помним себя.
  И весь долгий день,
  Мы несем эту память в сердцах.
  Холодная жуть, вместе с нами как тень.
  
   342 день 2000 года.
  Тебе...
  
  Спасибо тебе, за то, что ты была.
  И за твои, теплым светом глаза.
  Спасибо, что ты оказалась здесь,
  За то, что, вздохнув отворила дверь,
   Для меня.
  Спасибо, что жил, тобою, как сном.
  За то что видел твое лицо.
  Спасибо что ты растворилась как сон
  Когда произнесла: "Ты не такой".
   А жаль.
   348 день 2000 года.
  Ветер
  Час за часом, день за днем,
  Ветер поет за моим окном.
  Свет, серебром падает снег.
  Отпевает миг, уходящий век.
  
  Любая секунда, пульса удар.
  Ветер, поет нам, просто так.
  Снегом струится его печаль
  Мое сердце стучит в его ритме:
   "А жаль"
  
  
  Иллюзия света,
  Иллюзия дня.
  Падает блеск,
  Окружает меня.
  Осколками снега,
  Забвением бед.
  Туманное небо,
  Туманом глаза.
  Улыбкой вслед,
  Догоняют меня.
  Скрывает тело,
  Тьмы пелена.
   352 день 2000 года
  
  Музыка света,
  Музыка снов,
  Музыка ветра,
  И старых часов
  В сердце моем, догорает огнем,
  Музыка света, вера в любовь.
  Тлеет, горит, не остынет никак,
  А на часах бьется стрелка: так-так
  
  В моей душе, уже стало теплей,
  От музыки снов, и талых дней.
  Отстают, теряются, но память жива.
  Ее охраняют мои же ветра.
  
  В моей голове, бьется о кость,
  Музыка ветра, разбившихся грез.
  Всё эти мысли, снова и вновь:
  "Губит людей их вера в любовь"
  
  В моих руках, тугоплавкая злость.
  Песня часов, и музыка снов.
  Рваный ритм отбивает стихом.
  Всё исчезает, вместе со сном.
   355 день 2000 года.
  
  Слепой
  Чутких пальцев, нервный стук
  Коснулся немого холста,
   В тишине.
  Лист молчаливо ответил на звук
  Изогнувшись в блестящей
   Мольбе.
  Отвечая ему, пальцы взялись за кисть,
  Расплескали на нем
   Все цвета.
  Старый художник, видевший жизнь
  Слепою рукой ставит подпись:
   Дега.
   355 день 2000 года.
  Любовь
  Когда солнце вершит свой путь,
  И люди куда-то спешат.
  Она ныряет в прохладную грусть,
  Слезой из распахнутых глаз.
  
  Уходит, тихо, созвучием снов,
  И ждет пробуждения звезд.
  И дождавшись тает ветром с лугов,
  Проливая закатный дождь.
  
  Когда луна топит свет в облаках,
  И люди давно уже спят.
  С ее мерзлых ресниц отлетает тоска,
  Над нею синие звезды кружат.
   23 день 2001 года
  
  Ты целуешь, и в глазах твоих вина.
  Оттолкнешь, и скажешь "прости".
  Но шепот мой убеждает тебя,
  Что твои поцелуи, лишь сны.
  
  Вот отвернулась, и рвешься уйти.
  И руками тебя не сдержать.
  Пусть мне помогут в этом сны.
  В которых мы можем летать.
  
  Сон наяву, тот же темный туман.
  Освещенный огарком свечи.
  Шорох за дверью, тебе как капкан
  Ты не веришь, что это лишь сны.
  
  Послушай меня, сегодня не в счет.
  И ты чувствуешь это сама.
  Завтра ты на ходу мне кивнешь.
  А в глазах: "Мы только друзья!
  
  Ни шага вперед, ни взгляда в упор.
  Расстояние, минимум, метр.
  Ты, может, неплох, но все же не тот."
  В твоих глазах, слова, словно, ветер.
  
  Будет мне завтра и боль и тоска.
  Прорастут зерна черные, бед.
  За окнами снова погода не та,
  И немного безумия, вслед.
  
  Знаю, нарвусь на камень в глазах,
  Как танк на стальные ежи.
  Но все это завтра, никак не сейчас.
  И я рушу свои мосты.
   31 день 2001 года.
  Любовь - подарок богов.
  Когда она обоюдна.
  Но едва лишь погаснет в сердце одном
  И проклятьем окажется тут же.
   31 день 2001 года.
  Поцелуя бездна.
  Взгляда тоска.
  И любовь, увы, бесполезна.
  Если в сердце любимой нет огонька.
   31 день 2001 года.
  В зеркале старом, лицо двойника,
  Исказилось усмешкою жуткой.
  Набрякшие веки, губы дрожат.
  И глаза пустынею мутной.
  
  Потрепанный плеер, тягучий рок,
  Завывает: "Nothing else matter".
  Словно, подводит жизни итог,
  И с ним соглашается сердце.
   32 день 2001 года.
  
  
  Я прихожу сюда, когда уже ничто не важно.
  И шорох радио в пустой тиши,
  Мне говорит, что жизнь пуста и праздна,
  И даже музыка души молчит.
  
  Я прихожу, и знакомые чьи-то глаза,
  Желанием жить улыбаются мне.
  Как заклинанье шепчу, что, все, сует суета,
  Кивнув своему отраженью в вине.
  
  Что-то будит во мне, этот старый зал.
  И отправляет все мысли в полет.
  Коктейль из кофе и блюза, вечер настал.
  И сердце, проснувшись, снова поет.
   32 день 2001 года.
  Город, вечер, старый дуб
  Разметал лохмотья листьев.
  Я сегодня не вернусь,
  Ветер сносит выстрел.
  
  Темнота, уставший воздух,
  Не накроют меня сном.
  Чудеса иллюзий полных.
  Я от них давно ушел.
  
  В тени под пылью фонаря,
  Плетется сигарета огоньком.
  Мне сегодня не до сна,
  Я покидаю старый дом.
   2001 год.
  
  Бархат слов и шепот кожи.
  Слова, но это просто так.
  И лишь прикосновенье может,
  Рассказать без них о нас.
  
  Хочешь, стану теплым ветром,
  И тихо обниму тебя.
  Растворюсь дыханьем где-то.
  Это лучше чем слова.
  
  Или, вдруг, туманом зимним,
  Я прильну к твоим губам.
  И городской пейзаж унылый,
  Станет покрывалом нам.
  
  Хочешь стану кем угодно.
  Только зелень глаз,
  Остается грустью полной.
  Может дело не в словах?
   47 день 2001 года.
  
  Мир, спокойствие, куда там!
  Бьет тревогой и огнем,
  В суете, душа по латам,
  Разворачивая строй.
  
  Страхи, ужасы, кошмары.
  Стойка "смирно", штык примкнут.
  Черный гром тревожит стаи.
  Или это сердца стук?
   48 день 2001 года.
  
  
  Сегодня.
  Встретились тени ушедших дней.
  Под клекот рока и плавность Баха.
  В наших мыслях, глазах фонарей,
  Сводят реальность, сегодня, на плаху.
  
  Пляшут призраки мутного завтра,
  Под стенания, хрипы, терзания нот.
  В глазах прохожих, в магии Танго,
  Над избитым сегодня возносят топор.
  
  Два палача, с усмешкою жуткой,
  Живому сегодня, хохочут в лицо.
  Неживые сегодня рубят без стука.
  Правят мертвые жизнью во веки веков.
  
   50 день 2001 года.
  Ничего.
  Ничего что солнце село.
  Ничего.
  Никого в пурпурном небе.
  Ничего.
  Только тихо светят звезды.
  Замирает жизнь вокруг,
  Разбивает свет оконца,
  Сберегая смутный звук.
  Ничего, что шепчет море.
  "Ничего".
  И в подарке мягкой ночи,
  Ничего.
  Только в порванном пространстве,
  Словно в низких облаках.
  Она тихо сводит пальцы.
  Отражает бег вода.
   57 день 2001 года.
  Все
  Жизнь идет, мне все равно.
  То что было, все ушло.
  Что-то нужно, пусть придет.
  А пока мне все равно.
  Тонким бредом дым поет,
  Начиная свой полет.
  Укрывая странность сном,
  Смерть любви ко мне идет.
  Мерным шагом, день за днем,
  Рассыпая мрачный звон.
  Не спешит, плетется плавно,
  Улыбаясь мне сквозь сон.
  Жаль что мне давным-давно,
  На все плевать и все равно.
  
   57 день 2001 года.
  
  Человек - это грустно.
  Человек - это странно.
  Чуть-чуть паршиво.
  Немного смрадно.
  
   57 день 2001 года.
  
  
  
  
  
  Что жизнь и сон?
  Все суета, пришедшая извне,
  И тлен, томящийся в душе.
  Терзающий с остервененьем плоть
  Огонь, погас, растаяв исподволь,
  В тиши теней и мраке глаз.
  Смертельный, как угарный газ,
  Восторженным упадком тел.
  И страх.
  Он исчезает лишь во сне.
  Смывая шелуху безумных дней.
  И возвращает к жизни взгляд,
  В котором уж не пляшет мрак.
  И пусть глаза укрыты одеялом век.
  Я знаю. Счастлив спящий человек.
   60 день 2001 года.
  
  Снился мне, в холодном море
  Шепот волн и чаек крик.
  Буревестник в звездном поле,
  Ветра вой и мачты скрип.
  
  Снился челн в седом раздолье
  Беспокойном и живом,
  С мордой зверя разъяренной,
  Непокорный силе волн.
  
  Старый кормчий хмурил брови,
  Увидав посланца бурь.
  Кормчий шепчет: Отче Один,
  Дай мне сил не бросить руль.
  
  Драккар, как летопись сражений,
  Рубцы несущий на себе,
  Мечты о возвращении пленный,
  Идет вперед к своей судьбе.
  
  Снился мне скалистый берег.
  За ним зеленые леса.
  А на воде, остатки реи,
  И кормчий, даже после смерти,
  Не отступивший от весла.
   68 день 2001 года.
  
  Рубиновой каплей стекает закат,
  По стенке бокала мечты.
  Он похож на усталый взгляд тогда,
  Когда ее губы шепчут: Прости.
  
  Эта терпкая капля мала, но горька,
  Холодна и прозрачна как лед.
  Печальна как вздох в тишине: Навсегда
  Бесповоротна как шаг за порог.
  
  Мы иллюзии пьем из бокала вина
  Наслаждаясь минутой и днем.
  Пока на дне не сверкнет лишь она,
  Последняя капля, вечный покой.
   105 день 2001 года.
  
  
  
  
  
  Позволь мне выдумать тебя.
  В воображении своем
  Нарисовать твои глаза,
  В осенний вечер залитый дождем.
  Придумать взгляд весенним днем,
  И чьим-то сном наполнить душу.
  Позволь вдохнуть в твой стан
  Неуловимость облаков
  И в приоткрытых губ коралл
  Влить поцелуем свой огонь.
  Позволь...
   108 день 2001 года.
  
  Плачут сонные, днем забытые,
  Что луна горька, да тучи темные.
  Плачут звезды дождем умытые
  Взглядом вечности обожженные.
  
  И глядят на нас словно вороны.
  Немым клекотом проклинающим,
  Посылают смерть во все стороны,
  Ловят крики душ отлетающих.
  
  А мы прочим себе жизни долгие,
  Беззаботные да счастливые.
  И плюем на оскалы их черные,
  Закрывая глаза свои пыльные.
  
  Иногда взглянем, аки праведны.
  Спрячем души от них за молитвами.
  Образа ведь на то и дадены,
  Чтоб укрыть их платочком батистовым.
   116 день 2001 года.
  
  Тихо-тихо сном на дне
  Упокоилась любовь.
  Нет ни плеска. На песке,
  Распласталась в дреме плоть.
  
  
  Белый листок из старой тетради,
  Просит меня что-нибудь написать.
  Робкий луч сквозь прикрытые ставни,
  Просит о том же касаясь лица.
  
  Взмах руки как поклон дирижера.
  Взгляд застывший в хрустальной дали.
  Напряженье, ни звука ни стона.
  Чертит образ на белом листе луч луны.
  
  Кто сказал, что мне главное выдумка?
  Кто сказал, тот солгал. Я не вру.
  Я пишу лишь то, что увидел сам,
  Только то, что природа и люди поют.
  
  
  
  В одеждах надежды, танцуя фокстрот,
  Я косился на месяц в веселье.
  Из надежды собрал невесомый плот,
  Для озер твоих глаз весенних.
  
  Но порвались одежды, и жесткий рок,
  Я вою косясь на луну в тоске.
  Плот надежды разбился, я продрог.
  И тону в твоих глаз равнодушной волне.
  
  
  
  
  Тяжелый и упорный словно сон,
  Мой мерный шаг под шапкой ночи.
  Оскверненный плевками асфальт под ногой.
  И мысли как бы между прочим,
  Скользят как тени по усталому лицу.
  Сожаления о прошлом как ночь.
  Мечты о будущем как свет луны. Иду.
  Гоню восторги и печали прочь.
  
  
  
  
  На память только строфы из моей любви.
  Слова оправданья - глоток пустоты.
  За новым поворотом новое лицо.
  А я попрощался. Кивнул и ушел.
  
  В скопленьи стабильных псевдодрузей,
  Темнотою забвенья меня не залей.
  Ночью иль днем, хоть изредка.
  Мне нужно немного - помни меня.
  
  
  
  
  Я пишу твой портрет долгим взглядом,
  На багровой,закатной волне.
  Я помню что мы были рядом,
  Вспоминаю прогулки во сне.
  
  Я хотел бы чтоб это вернулось,
  На секунду, на миг, но нет.
  Эта тихая, легкая чудность,
  Разольется тоскою в душе.
  
  Я не знаю что будет с нами,
  Но, знаешь, есть человек,
  Чья любовь не угаснет с годами.
  До предсмертного трепета век.
  
  
  
  Я тону в облаках за людскими глазами.
  Там где сходятся наши забытые сны.
  Где кружатся над морем чайки мечтаний,
  И багровым закатом прощаются дни.
  
  Я не знаю зачем мы храним эту память.
  Прячем в глазах туманы души.
  Может кто-то их ловит, плетет из них ткани,
  Чтоб имелось в чем за Порог нам идти?
  
  Нам положат на плечи накидку у входа
  В самый долгий, и странный путь.
  Чтоб было чем нам укрыться в дороге,
  На собственном прошлом тихо вздремнуть.
  
  
  
  Давным-давно я увидал в чужих глазах -
  Свои глаза.
  Полет моих стихотворений
  В тревожном взмахе мощного крыла.
  И жизнь вдруг обернулась сгустком тени,
  Обычной каплей пустоты в зрачке орла.
  Минутой теплой тишины среди церковных песнопений.
  
  
  По темным клавишам рояля
  Мечутся легкие руки судьбы,
  Старые грустные блюзы играя.
  Это я виноват или ты?
  
  
  Люди! Зачем вы смотрите на небо?
  Каких знамений ждете от него?
  От зимней хмури, кроме снега,
  Вы не добьетесь ничего.
  
  Жрецы! Не простирайте ваши руки
  К давно умолкнувшим богам.
  Все ваши боги чутко глухи.
  К страданьям, просьбам и мольбам.
  
  Любовь! О чем ты спрашиваешь звезды?
  Сиянье их тревожит взгляд.
  Но в нем лишь хлад. Для звезд все просто.
  И их ответ - дорога в Ад.
  
  
  На черном снегу, следы сигарет.
  Чужих ожиданий смутные грезы.
  По мертвой аллее идет человек,
  От немых тополей принимая слезы.
  
  
  Пойми
  Опусти точеный меч,
   С плеч.
  Обрати чужую месть
   В честь.
  Разомкни иллюзий круг -
   Друг.
  Положи сомнений лук.
   Вдруг,
  Ты увидишь сколько лет -
   Бед.
  Приготовил твой ответ -
   Нет.
  
  Игрок
  Мне не услышать на погосте
  Воронья на темных крестах.
  Не увидеть белеющей кости
  Сжимающей холод древка.
  
  Не дано шагать по туннелям,
  Что выводят на белый свет.
  Не почуять ладанные тени,
  Что скользят на исходе лет.
  
  Я везучий игрок на деньги.
  Я везучий игрок и чтож?
  Считал что святые мне пели,
  Оказалось хрипел злой рок.
  
  Мне судьбу нагадали карты.
  Те, в которые мне везло.
  Я узнал проиграю однажды,
  И исчезнет жизни тепло.
  
  Я играл на картины и деньги.
  Играл за своих и чужих.
  Даже в шутку играл на смерти.
  Вдруг проиграл. И затих.
  
  Моя смерть вздохнула и вышла.
  Скользнула как тень у стены.
  Оставив в душе шорох листьев,
  И столетий прозрачные льды.
  
  Я везучий игрок на деньги.
  Я везучий? И что с того?
  Не услышать мне шепота смерти.
  И свободным не стать. Ни за что.
  
  
  
  Нам зачем-то разрешили скитаться в миру.
  Кто, зачем и когда? Непонятно.
  Полощутся души листвой на ветру,
  От вечной тоски не сбежать, но...
  
  Так хочется верить что жизнь не пуста,
  Что кому-то смысл ее ведом.
  Но все больше людей, чьи пустынны глаза.
  И все меньше подхваченных ветром.
  
  
  Я плачу, но глаза мои сухи.
  В них тихие немые отраженья,
  Зеркал - озер в луче луны,
  И прошлое танцует с ленью
  
  Я говорю, что все пройдет.
  И верю на одно мгновенье,
  Что прошлое отправилось в полет.
  И смерть окажется лишь тенью.
  
  Я верю в разум, доброту,
  В слов любви и силу слова.
  И улыбаюсь. Почему?
  Я царь и бог. Пока я верю в Бога.
  
  
  Лента Мебиуса
  Не пойму, это явь или сон
  Окружает меня пеленой?
  Слышу в воздухе пение нот.
  Или это снег надо мной?
  Это шумно уходят тревоги
  Оставляя городу сон?
  Или ветер лижет пороги,
  Чем-то похожий на стон?
  Сумрак неверный и тонкий,
  Танцует вблизи огней.
  Это просто ночи немного,
  Или темные мысли людей?
  Не пойму, это явь или сон?
  
  
  Морок
  Я тихонько открою двери
  Что уводят меня в никуда.
  И с улыбкой безумной поверю,
  Что вернуться я волен всегда.
  
  Я пройду по тенистой аллее
  Зная, что не вернусь никогда.
  Посмотрю, как солнце алеет,
  Улыбнусь, возвращаясь сюда.
  
  Я волен вернуться, но все же
  Почему-то бреду в никуда.
  Бормочу: Я вернусь попозже
  Чуть пройду и вернусь сюда.
  
  Но все реже закат алеет.
  И все дальше брезжит рассвет.
  И я слышу, забытые двери
  Мне скрипят за спиною: нас нет.
  
  
  
  
  
  Лунно, темнеет звездное небо.
  В нем расплывается августом лето,
  Дождь пробежался по хрупкой траве,
  Лунно. И тают все мысли во мгле.
  
  За полночь. Тихо. Окна погасли.
  Ночь зашуршала призрачным платьем,
  Ветер уснул завернувшись в листву.
  За полночь. Тихо. А я не усну.
  
  Утро приветствую с новым рассветом
  И сами собой опускаются веки.
  Начинает упрямое солнце свой день.
  Утро, и сон подкрался как тень.
  
  Ярко и суетно, солнце в зените,
  В комнате словно бы света налито.
  Снится мне сон: нахожусь я в лесу.
  За полночь. Тихо. А я не усну.
  
  
  
  На белые крылья ложится тоска,
  На черных плечах нас выносят из рая,
  Как пыль обнимает тени в веках,
  Нас свои не обнимут. Серая стая.
  
  На бледную морду, рваную тень
  Белым крылом уложили с рассветом.
  Черной рукой указали на дверь,
  Серые люди. И хватит об этом.
  
  Ни слова. Молчу. Но вот за спиной...
  Шорох крыла? Или снова скрип двери?
  Взлететь в небеса, уйти на покой?
  Или тихо умолкнуть, услышав их трели?
  
  
Оценка: 6.72*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"