Роскошным покрывалом на землю снег ложится
Скрывая от людей убожество страны,
А спящим идиотам кошмар тоскливый снится -
Анархии разгул. Пылающие сны.

        * * *

Левой.
Левой.
Шагаем вперед.
Левой.
Левой.
Родина ждет.
Левой.
Левой.
Идем умирать.
Левой.
Левой.
Красная рать.
Левой.
Левой.
Правой.
Левой.
Левой.

Эй, там, на правом фланге - ногу поймали!!! Вашу мать, вы должны идти так,
чтобы земля дрожала!!! Какого хрена я один топаю громче вас всех?
На счет "РАЗ" и на счет "ТРИ" шагаем левой ногой, на счет "ДВА" - правой.
Для особо одаренных объясняю: право, это там, где баня, а лево - где штаб.
Рота, шагом мАРШ!!!

Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три...

Пес-ню запе-ВАЙ.

"У солдата выходной -
Пуговицы в ряд..."

        * * *

Меня тошнит от ваших морд,
Меня тошнит от разговоров сытых:
"Какой, мол, посоветуете торт?" -
Да никакой - кондитеры убиты.

И я готов кричать нон-посаран,
Кидая в танк последнюю гранату,
И "Боингом" пошел б я на таран,
Штурмуя думскую гранитную палату.

Я б вызвал мировую вновь войну,
Чтоб выжечь из Вселенной всю заразу...
Да только я в висок скорей пальну -
Чем начинать войну? Дезодорантом?

        * * *

        Сказка с моралью.

А не рассказать ли нам сказку с моралью?
Со счастливым концом, о царственном быте?
О войне, осчастливленной падалью?
О проклятьях и о молитвах?
Как под ударами Ильи Муромца
Безболезненно гибли молодцы?
Как под дубиной Добрыни Никитича
Рассыпались древние стойбища?
Как коварно убит Челубеюшка?
Как Мамая распяли проклятые?
Сказку светлую, сказку добрую,
Чтобы выросло наше чудовище?
Чтоб воскресла гидра двухглавая,
Прижимая к земле змея мудрого?
Чтоб сошел с креста Исус-распятый,
Довершая собой недобитое?
Чтобы вечно тлело проклятие
Над душой моею порочною?
Чтоб вершить страшный суд, суд неправедный,
Суд истории незапятнанной?

       * * *

Хмурые люди, хмурые дни,
Хмурые боги, хмурые пни,
Хмурое все. Весь мир захмурел.
Хмурым грядущий накрылся удел.
Хмурая песня хмуро ревет,
Хмурый поэт водку все пьет...

Хмурое все. Лишь ярким пятном
Белым на сером чье-то окно.

        * * *

У младенцев соску отбирают взрослые,
Говорят: "Детинушка, ты ведь стал большой",
Кто бы соски взрослые, соски электронные,
У "электората" отобрал с душой?
Ведь по ним немеряно крутят порнографии,
(Право, тетки голые вовсе не причем),
Жвачку мозголомную, цитаты, эпитафии...
Пропади все пропадом и гори огнем!
Люди так доверчиво верят в демократию,
Мозги засоряя всяческим дерьмом,
Что невольно думаешь: "К растакой-то матери,
Стадом идиотов на Руси живем."
Нету, нету ясности в распроклятом будущем -
Просто, как обычно, вырубили свет.
Воду, газ отрезали. Хлеб дают по карточкам...
В нашем светлом завтра иноверцев нет.

        * * *

В ручейке журчит вода. Тихо. О своем.
Мы уедем навсегда как-нибудь вдвоем.
Мы оставим отчий кров, где цветет сирень,
Где пушистый стройный клен дарит людям тень...
Мы уедем навсегда, так, чтоб все забыть,
Чтобы там, в чужой стране, без сомнений жить,
Чтоб летели мимо нас быстрые года...
Чтобы Родину забыть. Молча. Навсегда.

        * * *

        Люблю...

Иногда елея много в голосе моем,
Слишком часто пафос в строчках говорил свое,
Слишком часто врал словами,
Слишком много пил...
Я давно в беседе с вами
Про себя забыл.
Я забыл, каким хотел я в этой жизни быть.
Я забыл, как я когда-то жизнь умел любить.
Пусто все. Ни тьмы, ни света
Нет теперь вокруг.
Я пустой. И нет ответа.
Где ты, милый друг?
Так давно была со мною ты в последний раз,
Но из памяти не стерся блеск зеленых глаз.
Ты теперь с другим, наверно,
Пьешь вино, дымишь,
И свое словечко: "Верно?",
Как всегда твердишь...
Я же, брошенный тобою в пламени страстей,
Прогорел. И ныне тлею горсточкой углей.
Жизнь убил я на забавы -
Все коту под хвост,
Зря когда-то ради бабы
Сжег я тыльный мост.
Но теперь дороги нету ни вперед, ни в тыл,
Пусть как воют от любви я не позабыл,
Но в проклятый омут снова
Брошусь головой...
От короткого от слова
Я почти живой.

        * * *

Война - слишком страшное слово.
Война - слишком много смертей.
Война будет снова и снова.
Война ради чьих-то идей.

А мы - простые солдаты,
Нам смерть - за чужие грехи.
Мы держим в руках автоматы,
Форсируя берег реки.

А те, за кого мы воюем,
Спокойно едят да храпят -
Знают, что все мы не плюнем
И что не вернемся назад.

Над душой шелестела трава
Помогая про все мне забыть...
Мать-земля была вечно права,
После смерти умея мирить.

        * * *

Не надо мне надгробий пышных,
Не надо вспоминать меня,
Хочу уйти я, как обычно
Уходят лучшие друзья.

Хочу уйти я незаметно.
Не вдруг, а тихо, исподволь,
В тиши растаять неприметно...
От похорон меня уволь.

Кремируй ты меня, коль любишь,
И пепел по ветру развей.
И коли любишь - так забудешь,
Забыть заставишь всех друзей.

Представьте, что меня и вовсе
Не вырождали в этот свет...
Понять всем вам так будет проще,
Что меня как не было, так нет.

Так не дрожи, не плачь и смело
Пусти на волю пепел мой.
Пускай летит он, грязно-серый,
По-над страной своей родной.

         * * *

Я устал воевать, я устал побеждать,
Я устал покоряться врагам.
Я хочу просто жить, я хочу полюбить,
Только ведь не расслабиться нам.

Мы грыземся с судьбой, мы за деньги гурьбой,
Не живем. Мы воюем за жизнь.
Было б просто любить, было б просто забыть,
Было б незачем жить вороньем.

        Это - век.

Век начала конца, век сумбурный по сути.
Век убийцы-агнца, век распятий и мути.
Век кошмарный до слез, век расплат и желаний.
Век последний в чреде веков ожиданий.
Век протухших сердец, век покисших стремлений.
Век абортов, диет, век борьбы с ожиреньем.
Век, в котором всем нам, довелось жить, играя.
Век, который по нам, бьет с ленцою, скучая.
Век стремленья уйти. Целый век эскапистов.
Век, прошедший под знаменем жирных туристов.
Это - век. Это - наши стремленья-желанья.
Все, чего мы хотели от духа познанья.

        * * *

Я уйду, когда устану этой жизнью жить,
Прочерчу я в небе алом виселицы нить,
Тихо встану над рекою с камнем на груди.
Я уйду, когда устану. Ты меня не жди.

Уходи сама, коль надо. Жизнь тебя не ждет.
Ты стоишь - она несется на парах вперед.
Все давно тебя забыли, только помню я,
Как с тобою мы кутили, радость ты моя...

Только я с тобою к мертвым не пойду, уволь,
Должен кто-то оставаться на земле живой.
Христианские запреты презираем мы.
Ты спешишь скорей увидеть царство Сатаны.

Мне же мир живой дороже. Травы да цветы.
Я на рай плевал небесный, так же как и ты.
Только ад - он ведь не лучше. Скучен и тосклив.
Небытие я предпочел бы... Нет ведь на розлив.