В самом сердце необъятной России, где время течет в своем уникальном ритме, раскинулась загадочная равнина, протянувшаяся на сотню километров. Запутанные катакомбы, заброшенные рудники и необъяснимые природные явления создали ей репутацию самой аномальной зоны страны. Это единственное место в России, где никогда не бывает ливней. Весной и осенью иногда выпадает кратковременный дождь, напоминающий мелкую пудру. Летом же дождей не бывает вовсе.
Над величественным плато, окруженным голубыми озерами, иногда зависают странные светящиеся объекты: мелькают и исчезают, собираются в круг и внезапно распадаются. А два раза в год ночью в этом же месте поднимается световой столб, узкий у земли и расширяющийся к небу. Местные жители называют его "вратами рая". Это неземное зрелище привлекает зрителей со всех уголков страны. Увеличение высоты плато - еще одна загадка для ученых. Какая-то могучая подземная сила выталкивает его на поверхность, осушая прилегающие к нему озера.
На подъезде к единственному уцелевшему городу в этой аномальной зоне висит дорожный знак: "Долина Свободы". Кто-то из жителей зачеркнул красной краской слово "Свобода" и написал поверх "чудаков", а чуть дальше воткнул самодельную табличку на выломанном из кладбищенского забора штакетнике: "Прощай, подвеска". Такой своеобразный способ самовыражения был характерен для обитателей этого города: с помощью табличек они выражали протест и демонстрировали свою творческую натуру, обходя привычные каналы коммуникации.
Добраться до города можно было двумя путями: на поезде и на автобусе. Железнодорожное сообщение работало исправно, поезда ходили по расписанию, как часы. Автобусное же оставляло желать лучшего, задержки рейсов из-за частых пробок и поломок заставляли встречающих подолгу томиться в ожидании. Хотя автобусы предлагали более низкую стоимость проезда, многие предпочитали железнодорожный транспорт, ценя его пунктуальность и надежность, особенно в непогоду, когда ожидание на автобусной остановке могло стать настоящим испытанием на выносливость.
Вот и сегодня опоздавший на два часа автобус подкатил к станции кашляя и извергая клубки угольного дыма. Диспетчер взглянула на часы и записала время прибытия. По устоявшейся традиции автобус облепили цыганки, предлагая выходящим пассажирам заглянуть в будущее за незначительное вознаграждение. Назойливое жужжание обладательниц пестрых одежд всех возрастов слышалось со всех сторон пока по ступеням, слегка сутулясь, не спустился Богданов Олег Иванович, психолог реабилитационного центра, по прозвищу Вещий Олег. Цыганки бросились врассыпную, и лишь засмотревшаяся по сторонам колоритная дама, похожая на жар-птицу, осталась недвижимой.
Для Богданова она стала подарком, которым его радушно встретил город после отпуска. Жизнь находящейся в неведении женщины сложилась так, что Богданова она никогда не видела. Поэтому лишь только он показался на ступенях, все ее естество заколыхалось и пришло в восторг. Метко сканирующий глаз подметил дорогие туфли, часы, портплед из натуральной кожи и массивный перстень, который она в своих фантазиях уже подарила мужу. Ее не насторожили проницательный взгляд чуть прищуренных серых глаз, плотно сжатые почти белые губы и напряжение, готовившегося к спектаклю артиста психологического жанра.
- Погадаю, расскажу, где ждут проблемы, где радость, - замурлыкала она грудным напористым голосом. - Дай руку, про любовь скажу, где счастье твое прячется.
Богданов, не моргнув глазом, охотно протянул свободную руку, его натренированный взгляд заметался по лицу, фигуре и наряду цыганки.
- Вижу великое будущее, большим человеком будешь, но тень... нависшая тень угрожает твоему благополучию.
- Не люблю, когда гадалки-побируш бросаются общими формулировками, - его голос был спокоен и немного холоден. - Какая именно тень? Какого рода благополучие вы имеете в виду? Финансовое? Личное? Или, возможно, речь идет о неудовлетворенности глубинными психологическими потребностями?
Стандартные формулировки оказались бесполезны. Цыганка замялась, боковым зрением подметив, что ее сородичи почему-то покинули остановку. Не дав цыганке опомниться, Богданов с удивительной точностью описал ее собственное психологическое состояние: стремление к быстрой наживе, страх перед будущим, комплекс неполноценности, скрывающийся за демонстрацией яркости и богатства. После каждого предсказания он делал шаг навстречу, а она отступала.
- День у тебя не задался с самого утра. Ты забыла мешочек для амулетов, кисет прямоугольной формы, украшенный блестками и бисером. К тому же тебя расстроила весть о том, что твоя дочь оказалась совершенно не пригодной к гаданию. С мужем ты в соре, он тебе изменяет с твоей двоюродной сестрой, и ты совершенно справедливо полагаешь, что ребенок, которого она носит, может быть от него. Но мой перстень, который ты захотела взять в оплату за свои услуги, вернуть его тебе не поможет. Рано или поздно придется признать - он тебя никогда не полюбит.
Лицо цыганки побелело, хищный блеск в глазах сменился растерянностью. Она отшатнулась, пробормотала что-то несвязное и скрылась в толпе. Богданов улыбнулся, поправил перстень на пальце, надел солнцезащитные очки и спокойно пошел к стоянке такси.
На повороте к городу с федеральной трассы, прямо под знаком "Остановка запрещена", год назад стихийно возник придорожный рынок. Приветом из девяностых тянулась вереница жителей преклонного возраста с нехитрым товаром. Собственно, рынком его называли только местные, о чем сообщала очередная табличка из картона, которую на ночь прятали в тайнике. На бойкую торговлю намекали наспех сколоченные скамьи все из того же забора, что тянулся вдоль трассы и ограждал кладбище от непрошенных гостей.
- Все, бабаньки! Пора домой! - Клавдия сложила сумки в ведра и, взглянув на часы, добавила: - Дел дома куча.
Как только она отошла, другие тоже засобирались.
- Вы куда? Рано же еще, вон какое движение, - удивилась Маня, показывая на поток машин, тянувшихся из Нижнего Новгорода в элитный коттеджный поселок. - Сейчас самая торговля пойдет.
- Если Клавка ушла, значит, скоро комиссия штрафовать приедет за незаконную торговлю. У нее дочка в мэрию устроилась и ей маячит в случае надобности, - объяснили ей собирающиеся подруги.
- Ну тогда и я пойду, - Маня чуть отошла от дороги и, приставив ко лбу ребро ладони, попыталась разглядеть рыбаков, сидящих у пруда. - Не пойму, куда мой подевался, только что же тут сидел.
Водрузив на плечи остатки непроданного товара, женщины двинулись в сторону города. Впереди идущие затянули песню:
Нет без тревог ни сна, ни дня.
Где-то жалейка плачет.
Ты за любовь прости меня,
Я не могу иначе.
- Маня, ты глянь на своего! Уже к Светке сбегал! - громко прокричала Наталья, бойкая грудастая блондинка, показывая на сидящего спиной к пруду рыбака.
Женщины захихикали, а Маня покраснела.
- Никуда я не бегал! Тута сидел! - отозвался Генка, опасливо поглядывая на жену, и стараясь держать равновесие.
- Ты глянь на свои ноги, ушлепок! - Если б не подруги, прошла бы Маня мимо, пусть бы до утра сидел.
Генка посмотрел на ноги и ахнул, протер глаза, но изображение оставалось прежним - на правой ноге красовался красный женский шлепанец с желтой ромашкой.
- Я сама Светке эти тапки продала. Не отбрешешься! - смеялась от души Наталья.
- Опять пил? - от стыда Маня покрылась пятнами, теперь разговоров не оберешься.
- Клянусь прикормкой, в рот ни-ни! - сначала Генка хотел скинуть шлепок в пруд, потом одумался, в чем тогда ему до дома идти.
- Ирод проклятый! Глянь на свою удочку! Кого ты там в траве ловишь? Кротов? Так они у нас весь огород вместо тебя перекопали! Иди к Светке, пейте дальше! Домой не пущу! Хватит с меня!
Поняв, что прикрытие с удочкой провалилось, Генка откинул предмет позора и, шатаясь, поплелся за женой.
- Маня, не дури. Я тут сидел. На тебя в биноклю смотрел. А тапки Светка сама перепутала, когда сюда приходила.
- Сначала найди свой бинокль. Небось потерял. Сын тебе третий покупать не будет. Пока не протрезвеешь, домой на порог не пущу, - для острастки Маня смачно плюнула в его сторону.
Проселочную дорогу размыла вода, стекающая с полей, от чего женщины ругнулись и, задрав юбки по бедра, старались обойти грязевые лужи.
- Маня, наверное, твой пил с Пашкой, зятем Изумрудовой. Раз вода с их поля хлещет, значит, закрыть некому. Кипяток такого бы бардака не допустила.
Предпринимательницу Изумрудову из-за крутости характера местные называли Верка-Кипяток. Связываться с ней никто не хотел, а вот Верка учиняла разборки по любому поводу.
Маня обернулась, погрозила мужу кулаком, а важность момента решила подчеркнуть брошенным в его сторону камнем.
- Скажи собутыльнику, чтобы воду перекрыл, а то люди потонут в грязи!
Получив приказ, Генка поковылял к месту распития горячительного, а женщины посторонились, услышав бренчание звонка. По размытой колее на велосипеде промчалась, обрызгав женщин грязью, заместитель начальника полиции Пелагея Петрова. Бросив через плечо неуклюжее объяснение: "Спешу в больницу", она помчалась к дому шефа.
- Тьфу, бесовска кобылица! - прокричала ей Маня в след: - Смотри, чтобы под твоей тушей велосипед не погнулся! Вон какой срандель отъела!
Пелагея выставила средний палец, потом вцепилась в руль и налегла на педали.
Нырнув в подлесок, Генка шел на голоса, приятели гоготали что есть мочи, а громче всех заливалась Светка, виновница всех Генкиных неудач.
- Отдай мой шлепок! - взревел разъяренный Генка. - Жинка меня по нему в раз выкупила. А ты, кобель лощенный, - ткнул он в плечо зятя Изумрудовой, - беги к крану, вода уже дорогу залила.
Повторять не пришлось, услышав про воду, Мишка вскочил и, нацепив мокасины, побежал в сторону полей.
- Без меня третью не открывайте! - послышался его крик с дороги.
- Ага, прямо заждались, - пьяным голосом огрызнулась Светка и состроила Генке гримасу, от которой он устоять не мог.
- Ох, Светлана Викторовна, доиграетесь вы сегодня... - журил ее пальцем Генка.
Пелагея свернула в переулок, слезла с велосипеда и под тусклым светом фонаря разглядела на заборе старую кастрюлю, к которой была привязана палка. Надпись возвещала, что это нехитрое приспособление - звонок. После второго захода кастрюлегромыхания из соседнего дома вышла Анна, младшая сестра начальника полиции, и, разглядев в полутьме нарушительницу спокойствия, закричала:
- Ты чего гремишь, как оголтелая?! Не помнишь какой сегодня день?!
Вспомнив дату, Пелагея схватилась за голову.
- Сегодня день его ранения в Афгане! Что мне теперь делать? В больницу младенца привезли. Его мать хотела придушить, но врачи откачали, - чуть не плача запричитала Пелагея.
- Даже если ты его найдешь, толку с него будет мало, сама знаешь. Ты за старшую, Полюшка. Работай. Разве не за это тебе зарплату платят?
Понимая, что разговорами ситуацию не облегчишь, Пелагея со злостью отмахнулась и вскочила на велосипед.
- Зайди ко мне как-нить, погадаю. Может, жениха нагадаю. Любить будет тебя крепко.
Набирая скорость, Пелагея резко оглянулась, колесо заехало в глубокую колею, от чего она потеряла равновесие и упала. Тут же вскочила, отряхнулась и погрозила Анне кулаком.
С ехидным смешком Анна вернулась в дом, где, сгорая от нетерпения, ее ожидала клиентка, и продолжила сеанс гадания.
Оглядевшись по сторонам и убедившись, что на рыночном месте никого нет, водитель черного седана вырулил из лесополосы на дорогу и двинулся в сторону карьера. Из багажника послышался стук и приглушенный возглас: "Выпусти меня! Останови машину! Мне нечем дышать!"
Когда машина скрылась из вида, оставляя за собой пыльную завесу, в подлеске очухались от пьяного угара собутыльники Генки и подняли головы поверх высокой травы.
- Ты слышал? В багажнике вроде баба!
Приятели вспомнили зачем шли и поплелись в сторону полей.
- Ты окей и я окей, - приговаривал один из них, пытаясь обнять другого, но опаздывал, и рука то и дело соскальзывала с плеча.